--
Если мы, чёрт возьми, не доберемся до этого оазиса, то я сдохну!
Сказав это, Наждак скинул со спины рюкзак и уселся на песок, всем своим видом демонстрируя, что без привала дальше не пойдет. Гречанка тоже сняла свою поклажу, достала бутылку с водой.
--
Долбаная пустыня, долбаный мир, долбаные оазисы...,- завёлся Наждак.
--
Остановись,- посоветовала ему Гречанка. - Признаться, не ожидала, что ты первым расклеишься. Бери пример с Аррелло - он никогда не жалуется.
Наждак покосился на их третьего товарища, который с безучастным видом стоял чуть поодаль, сложив руки на груди и разглядывая свои запыленные ботинки.
--
Еще бы! - хмыкнул Наждак.
Гречанка не спеша протерла свои очки. Присела на корточки перед своим вещмешком и стала проверять пистолет. Затем извлекла из бокового кармашка потрепанную карту оазисов, развернула ее. Выпрямилась во весь рост, глянула на компас, висевший на груди на серебряной цепочке.
--
Скоро твоим мучениям конец, Наждак,- объявила она. - Оазис Математика - примерно в паре километров отсюда. Во-он за этими барханами.
--
Трепотня,- буркнул Наждак. Но, тем не менее, поднялся и одним движением забросил рюкзак на плечо.
--
Возможно, что Математик не очень будет рад нашему появлению,- предположила Гречанка. - Я его немного знаю по кое-каким торговым делишкам. Слышала, что там сейчас у него гостит какая-то секта... "Дети Паука", по-моему. Шизики те ещё. Так что советую держать ухо востро.
Лимоноед
--
Еще виски!
Бармен послушно наполнил мой стакан. Я потянулся к маленькому блюдцу на стойке, чтобы взять несколько очередных долек лимона. И тут двери заведения открылись, впуская новых посетителей. Я на секунду задержал на них взгляд... и не поверил собственным глазам. Двоих я знал. Третьего - нет, но это не имело значения. Девица с вещмешком и в маечке цвета "камуфляж" - это Гречанка. Точно - она! Те же вьющиеся волосы, те же очки, то же вызывающе некрасивое лицо (правда, четыре года назад, когда я драл ее в номере "люкс" в Оазисе Удовольствий, мне было начхать на ее внешность, но это уже совсем другая история). Интересно, что ей понадобилось тут, в логове Математика?
Заметив меня, она улыбнулась и направилась в мою сторону. Ее спутники потянулись за ней.
--
Привет, Лимоноед!
--
Салют, солнышко!
Я звучно хлопнул ее по протянутой ладони. Отметил про себя, что она по-прежнему носит на левом запястье стилет в кожаных ножнах.
--
Какого... ты тут делаешь? - спросила она, устраиваясь на высоком стуле.
--
А ты? - в свою очередь, поинтересовался я.
--
Оказались неподалеку. Вот и забрели в ближайший оазис.
--
Понятно. А вот я уже полгода торчу в этой вонючей дыре. Выполняю иногда кое-какие мелкие поручения Математика.
--
Он всё такой же?
--
Ну, а ты как думаешь? Ублюдок, скот - и это еще мягко сказано. А кто это с тобой?
--
Ой, прости - я не представила тебе моих друзей. Ну, Аррелло ты знаешь. А это Наждак. Он - отличный солдат. Мы с ним пару месяцев прослужили в наёмном десанте, потом сбежали.
Я критически оглядел бритоголового парня примерно моих лет, в серой армейской безрукавке и замызганных брюках. На шее у него болтались жетоны, на плече красовалась татуировка - красный череп. Не доверяю я таким ребятам, ох, не доверяю...
--
Наждак, это Лимоноед. Он был моим командиром во время Первой Пустынной войны.
Парень протянул мне руку. Пожатие у него было крепким.
--
Аррелло, а ты как поживаешь? - спросил я. Хотя при взгляде на этого типа подобный вопрос мог бы показаться идиотской шуткой. Волосатая рожа, волосатые руки... Жертва генетического эксперимента какого-то умника от медицины.
Урод лишь кивнул в ответ на мои слова. Он всегда был молчалив. Зато сражался отменно.
--
Что вы намерены делать? - задал я вопрос. И тут же попросил бармена принести еще парочку лимонов.
Гречанка сделала неопределенный жест рукой.
--
Отдохнем. А там подумаем. Говорят, тут у вас обосновались "Дети Паука"?
--
Да,- процедил я. И указал подбородком на компанию за одним из столиков. - Вон они. Сукины дети...
Полусобака
Я посмотрел на тех парней, на которых кивнул Лимоноед. Их было трое. Да, действительно, на вид - крутые ребята. Мускулистые, загорелые. Хохочут в голос. Кажется, заметили, что мы на них смотрим. Один из них достал из ножен штык-нож и с размаху всадил в деревянную поверхность стола. Другой встал и направился к нам. Что ж, если дойдет до драки, то им несдобровать...
--
Привет. Вы новенькие? - спросил подошедший.
--
Да, мы прибыли только что. Отдохнем пару деньков и пойдем дальше,- пояснила Гречанка.
--
Вот и отлично. Тут у нас и так с народом перебор. А мы следим за порядком. Так что постарайтесь не создавать никому проблем.
Я с любопытством разглядывал татуировку на его правой щеке - паук в центре паутины.
--
А ты чего уставился, выродок? - рявкнул он мне прямо в лицо. - По закону мутантам в оазисы вход воспрещен.
--
Он не мутант,- сказала Гречанка. - Его зовут Аррелло, и он был сержантом четвертого Пустынного корпуса.
--
Мне нас...ть на его заслуги. Я его арестую, и пусть посидит в каталажке, пока вы не решите нас покинуть.
--
Ни хрена! - хрипло процедил Наждак. - Никого ты не арестуешь, козёл.
"Паук" перевел взгляд на нашего товарища, будто только сейчас впервые его заметил.
--
"Алый череп"? Элитные части? Понятно... Учти, парень - здесь всем заправляем мы. А это значит, что твой волосатый дружок пойдет с нами. Без скандала.
--
Может, поспорим? - Наждак взялся за пистолет.
--
Не стоит,- я выдвинулся вперед. - Я и сам могу за себя постоять.
Похоже, Гречанка и Наждак были удивлены, что я вдруг заговорил. Да и этот, любитель лимонов, тоже (пока мы говорили, он успел слопать один кислый плод целиком и приступил ко второму).
"Паук" положил мне руку на плечо.
--
Ты арестован, мутант.
Я ударил его в живот. А когда он согнулся - добавил сверху по затылку. Его сотоварищи дернулись, и я заметил у одного пистолет. Немногочисленные посетители заведения повскакали со своих мест, чувствуя, что заваривается каша. У "пауков" не было никаких шансов. Одного завалил Наждак. Схватившись за раздробленное пулей колено, "паук" завопил благим матом, и Наждак тут же всадил в него еще пару зарядов. Последний из наших противников успел прицелиться, но пистолет Гречанки проделал в нем пару дырок, и он благополучно покинул этот мир, проревев на прощание витиеватое проклятье в наш адрес.
--
Бежим!.. - гаркнул Лимоноед, бросая на стойку недоеденный цитрус.
Математик
Я лениво потянулся, зевнул и шлепнул по голому заду лежащую рядом красотку. Она обиженно фыркнула.
--
Вставай, малышка. Так долго только я могу спать. А у тебя есть дела. Звякни Оуэнсу - пусть зачитает тебе сводку происшествий.
Она неохотно поднялась, набросила на себя халатик и вышла в соседнюю комнату.
Хорошая баба эта Лилит. Трахается так, что ума можно лишиться. Но работать не любит, как и я. Однако мне позволительно - я ведь хозяин оазиса. А она - всего лишь моя секретарша. Через несколько минут я услышал такое, отчего мигом вскочил с постели. Оуэнс, он же Паук, докладывал, что в баре "Дюна" кто-то затеял стрельбу, причём двое из его парней убиты, а третий с побоями доставлен в госпиталь.
Я быстренько оделся, вызвал по рации свой джип и помчался к бару. Паук был уже там. Интересно, догадывается ли он, как я ему завидую? Да, конечно, я и богаче, и шрамов на морде нет, как у него. Но все-таки армейские заслуги есть армейские заслуги. На них бабы клюют безотказно, да и вообще... Как бы я хотел также, как и он, уметь жевать битое стекло и вбивать в доску гвозди ударом ладони! Но - не дано...
--
Что случилось, Оуэнс? - спросил я, выскочив из джипа.
--
В оазисе - опасные люди. И, кажется, я знаю, кто они. По крайней мере, двое из них. Свидетели дали довольно точное описание...
--
Ну?.. - нетерпеливо произнес я, беря его за локоть.
--
Их было трое. Двое мужчин и женщина. Худая, высокая, некрасивая. В небольших очках...
--
А мужчины?
--
Один - бритоголовый, в армейском прикиде. А вот второй... у него было волосатое лицо.
--
Волосатое - что? - не понял я.
--
Он - генетический урод.
--
Мутант, что ли?
--
Да нет. Природа здесь ни при чем, это врачи над ним так поработали. Он умирал от какой-то редкой, неизлечимой формы рака, и доктора предложили ему шанс - участвовать в эксперименте. Ему вживили клетки добермана. Он выжил, но с тех пор на лице и вообще по всему телу у него начала расти шерсть, как у пса. Но это было еще до всего... лет двадцать назад.
--
Откуда ты знаешь?
--
Я служил с ним в четвертом Пустынном корпусе. Его зовут Аррелло, и он очень опасен. А женщина, та, что была с ними - наверняка Гречанка. Тоже не подарок. Во вторую Пустынную получила два Изумрудных креста. Третьего парня я не знаю, но мой человек, которого они избили, сказал, что он - "алый череп". Так что судите сами... Да, и еще... С ними был ваш приятель, Лимоноед. Они вместе убежали отсюда.
--
Вот дьявол! - вырвалось у меня. - Этот-то с какого боку?
--
Вероятно, тоже знает их по армейской службе. Они какое-то время беседовали у стойки. Пока мои молодцы обратили на них внимание.
Паук вдруг быстро наклонился и тут же выпрямился; в руке у него извивалась небольшая змейка.
--
Брось эту гадость! - завопил я.
--
Зачем же? - ухмыльнулся Оуэнс. - Змеи и пауки - извечные враги в пустыне. Так что...,- он одним движением оторвал своей жертве голову и, к моему ужасу, принялся пожирать еще трепыхающееся тело. Я зажмурился. Никак не могу привыкнуть к его идиотским пристрастиям...
--
Так что будем делать? - спросил он, покончив со своей трапезой. - Прикажете найти их и прикончить?
Я рассеянно потер подбородок.
--
Да-да, пожалуй... Только вот... Гречанку, если можно, возьми живой... Хочу допросить ее лично.
Гречанка
Удрав из бара, где нам пришлось немного повеселиться, мы вчетвером добрались до небольшой пальмовой рощицы, где и устроили нечто вроде военного совета.
--
Нас теперь будут искать,- сообщил Лимоноед. Будто это была великая новость. И добавил: - Найдут в два счета. Уж я этих ребят знаю. Нужно нам всем сваливать из оазиса.
М-да... Что поделать, если член у моего бывшего командира работает гораздо лучше, чем его голова (так, по крайней мере, было четыре года назад. И, судя по всему, ничего не изменилось). В округе на сто миль - ни одного другого оазиса. Мы устали после перехода, а впереди ночь. Да и припасы закончились. Так что побег для нас равносилен самоубийству.
--
Не пойдет,- сказала я. И Наждак меня поддержал.
--
Что ты предлагаешь? - поинтересовался Лимоноед. - Сидеть здесь и ждать, пока нагрянут ребята Паука?
--
Погоди, давай подумаем. Что это за Паук? Он у Математика вроде начальника полиции?
--
Точно. Вообще-то его зовут Оуэнс.
--
Как? - переспросила я, не веря своим ушам. Этого еще не хватало!
--
Оуэнс. Паук - это его прозвище.
Я привалилась спиною к пальме, вертя в руках пистолет и машинальными движениями вытягивая-вставляя обойму. Полковник Оуэнс... Командир бригады смертников в составе 4-го Пустынного корпуса. Герой всех трех Пустынных войн. Мы с ним совместно воевали недолго, но впечатлений мне хватит на всю оставшуюся жизнь.
- Аррелло, ты его помнишь? - спросила я.
Он кивнул. Еще бы не помнить человека, который столько раз отправлял тебя на гауптвахту!
--
И я много о нем слышал,- сказал Наждак. - Ужасный тип. Его смертники терпеть не могли нас, "алых черепов". Они считали себя армейской элитой.
--
А ты-то почему не помнишь Оуэнса? - обратилась я к Лимоноеду.
--
Помню. Просто в голову не приходило, что это тот самый. Здесь не принято интересоваться чужой биографией. Я-то слышал, что полковник погиб. В военное время мы никогда с ним не сталкивались, так что... А этот - просто сумасшедший. Змей жрёт...
--
Ничего себе,- пробормотал Наждак. - Вот что война с людьми делает. А ты что, Аррелло, был смертником?
--
Да,- коротко ответил получеловек-полупёс.
Он поступил в смертники, потому что хотел умереть, вспомнилось мне. У отряда, где я служила, было несколько совместных рейдов со смертниками Оуэнса. Так я и познакомилась с Аррелло...
***
...Событие, которого так ждали тысячи ученых на Земле, принесло людям лишь горе и страдание. Вступившие с нами в контакт посланцы иных миров сразу же потребовали передать им полную власть над всеми ресурсами планеты. Естественно, что Всеземной Совет отверг этот ультиматум. И тогда чужаки улетели. Однако предупредили, что отныне превратят нашу жизнь в сущий ад. То есть, выразились они по-другому, но смысл был такой. С их головного звездолета, который находился на орбите Земли, по нашей планете был нанесен удар каким-то неведомым лучом. Непосредственно в момент атаки погибли только те, кто находился в эпицентре - человек пятьсот или чуть больше. Несколько тысяч заболели и умерли позже. Но самое страшное - природа Земли начала с тех пор меняться с ужасающей быстротой. Высыхали моря и озера. Рушились горные хребты. Вымирали многие виды животных и растений. На месте вчерашних лесов образовались пустыни. Жуткие ураганы стирали с лица земли целые города. Ожили потухшие вулканы. Да и некоторые люди стали замечать странные перемены в своём облике...
Песок, пустыня... Всюду - пустыня. И - оазисы. Самые ловкие и оборотистые догадались приобрести их в собственность. Основать там поселения и постепенно, шаг за шагом, вновь начать отвоевывать у природы жизненное пространство. Другие - те, кому посчастливилось меньше, - были этим недовольны. Вследствие чего вспыхнули одна за другой три Пустынные войны. Члены Всеземного Совета, обосновавшиеся в Главном Оазисе, руководили оттуда действиями правительственных войск, посланных для усмирения мятежников. Часть солдат перешла на сторону Недовольных. Всеземной Совет утратил контроль над ситуацией. Хозяева частных оазисов передрались друг с другом, используя для этого наемные десанты, состоявшие из участников Пустынных войн, дезертиров и всяческих авантюристов.
Наждак, Аррелло и я как раз оказались в составе такого вот наемного десанта. Но сбежали, потому что наши наниматели отказались нам платить. Наждак подал идею двигаться на юг, на поиски какого-то нового оазиса, якобы еще не нанесенного на карты. Всё это, разумеется, оказалось чушью. Ничего мы не нашли, и пришлось в спешном порядке менять свои планы, а именно - двигаться к оазису Математика, который был ближе всего от того места, где мы очутились. Математик был ушлым типом, с весьма темным прошлым и не менее темным настоящим. Когда-то он был видным ученым, лауреатом каких-то там премий. Ну, а после Удара ухитрился стать владельцем обширного оазиса и даже, как теперь оказалось, заиметь собственную службу безопасности во главе с одним из самых отчаянных командиров за всю историю Пустынных войн. Именно его смертники совместно с отрядом, где воевала я, не допустили захвата Главного Оазиса озверевшими ордами мятежников в конце 3-ей войны. "Благодарность" Всеземного Совета превзошла наши худшие опасения - нас просто вышвырнули из армии без выходного пособия под предлогом полного отсутствия у правительства средств на содержание элитных частей. Та же участь постигла и Наждака, который служил в дивизии "алых черепов" и тоже в свое время записал на личный счет немало убитых мятежников...
--
Если бежать мы не можем, то наш единственный выход - уничтожить Математика и Паука и взять контроль над оазисом, - сказала я. И сама удивилась этой своей, невиданной по дерзости мысли.
Лимоноед
--
Да ты спятила,- сказал я. - Уничтожить Математика... Ты знаешь, сколько у него людей?
--
Вот ты мне и расскажешь.
Я вздохнул.
--
Группа "Дети Паука" насчитывает сорок три бойца. Это, скорее, секта, а не воинское подразделение - они преданы Пауку как собаки... Извини, Аррелло. Так вот, у них - два лендровера-вездехода с крупнокалиберными пулеметами, армейские карабины, снайперские винтовки, десятка два автоматов... И черт его знает что еще.
--
Ну, двоих мы завалили в баре, значит - сорок один..., - подвел итог Наждак. - Как ты думаешь, что они будут делать?
--
Оцепят оазис по периметру. Или же прочешут всё. Они понимают, что мы сейчас, скорее всего, никуда не рванём. А если попытаемся, то нам же хуже,- ответил я. Конечно, Гречанка права - я сгоряча предложил бежать.
--
Второе - вероятнее,- подал голос Аррелло.
--
Я согласна. Нам надо самим взять инициативу. На ночь глядя они суетиться не станут, отложат всё до утра. А мы выступим прямо сейчас.
--
Ты что? Я же устал, как соб... Очень устал после перехода,- возмутился Наждак.
--
Тут змеи и прочая нечисть ползает,- предупредил я.
--
Ну, сейчас это самая меньшая из наших проблем,- откликнулась Гречанка. Железная баба, подумал я. Жаль, что мне довелось воевать с ней бок о бок лишь в 1-ую Пустынную. Потом мы надолго потеряли друг друга из виду и встретились вновь только уже после объявления Перемирия, в Оазисе Удовольствий (там в ту пору "расслаблялись" многие ветераны). Она путешествовала не одна, а с другом - вот этим самым волосатым чудиком, который, оказывается, тоже понюхал пороху, да еще был смертником у Оуэнса. Прошло четыре года, а они все еще дружат, и к ним примкнул этот Наждак, "алый череп". Хороша компания, нечего сказать... И всё же мне приятно иногда вспомнить, что тогда произошло между мною и Гречанкой после четырех бутылок "Мартини", когда она отослала своего мохнатого дружка прогуляться в зал игровых автоматов...
Наждак
Мне почему-то вспомнилась песенка моей юности. Она начиналась словами: "Death is going to visit you..." Смерть намерена тебя навестить... А мы трое, по-моему, сами пожаловали в гости к безносой. Да, я воевал, был "алым черепом", и всё такое. Но теперь я хочу об этом забыть, забыть!.. Нельзя же до конца дней рисковать своей задницей. Последняя моя глупость - это участие в наемном десанте, где я встретил Гречанку и этого Аррелло. Они решили бежать, и я увязался за ними. Ну и что в итоге получил? Мы попались как крысы, и против нас - сорок бойцов этого самого Оуэнса. Наверняка большинство из них - его бывшие сослуживцы, смертники. Для меня попасть к ним в плен означает примерно то же, что нырнуть в водоем, кишащий пираньями. Хотя какие нынче водоемы? Да и пираньи все передохли к чертовой матери...
--
"Death is going to visit you...",- тихонько пропел я. И от этого проснулась Гречанка...
Лимоноед
--
У меня в халупе припрятана взрывчатка, на всякий случай,- сказал я. - Паук уже наверняка кого-то послал ко мне в дом, но я справлюсь. Вы только подождите меня тут, ладно?
Гречанка
Лимоноед вернулся через час с небольшим. В руках он нес пакет. О его содержимом спрашивать было излишне.
--
Ну что, была засада? - спросила я.
--
А как же? - улыбнулся он, демонстрируя в темноте свои белые зубы. - Двое. Теперь у Паука только тридцать девять бойцов.
--
Что вы задумали? - недовольным тоном спросил Наждак.
--
Проберемся туда, где они базируются, и устроим фейерверк,- заявила я бодро. Хотя полной уверенности в успехе при этом не испытывала.
--
У казармы - часовые,- заметил Лимоноед. - А в связи с тем, что произошло, они могли и усилить охрану.
--
Жрать хочется,- проскрипел Наждак. - Да и вода на исходе...
--
Не пойму - как ты мог быть "алым черепом"? - пожал плечами Аррелло.
--
Тише! - велел Лимоноед. - Вы слышите?
Мы замолчали. Где-то неподалеку явственно урчал двигатель автомобиля.
--
Они все-таки решили не ждать до утра! - сказал Наждак.
Среди деревьев, справа и слева, заметались лучи мощных армейских фонарей. Кто-то проорал в мегафон:
--
Сдавайтесь, у вас нет шансов!
На нас двигалась цепочка вооруженных людей, человек десять-двенадцать, судя по голосам. И где-то сбоку было еще столько же, наверное. Грянула очередь из автомата. Нам на голову посыпались пальмовые листья...
--
Уходим! - скомандовал Лимоноед. Все-таки в нем еще не умер боевой офицер. - Зайдем им в тыл, я знаю эту рощу как свои пять пальцев!
Мы оставили свои вещи и бросились прочь. Отстреливаться было бесполезно - мы бы только сориентировали наших преследователей по вспышкам в темноте. Оставалось одно - бежать и бежать... Мы выскочили из рощицы как раз в том месте, где стоял их джип. По-видимому, Оуэнс пытался взять нас в клещи. В джипе было двое. И один, к сожалению, перед смертью успел выстрелить... Аррелло вскрикнул и схватился за плечо.
--
Ты ранен? - спросила я.
--
Пустяки,- процедил человек-пёс.
--
В машину! - приказал Лимоноед, вытягивая с сиденья мертвого "паука".
Наждак
Я с неприязнью взглянул на этого урода. В этой заварушке мы оказались по его милости, а теперь еще он заработал пулю в плечо, сукин сын...
Но разбираться между собой было некогда - мы уже слышали топот преследователей. Я развернул укрепленный на раме лендровера пулемет стволом к роще. Едва показались эти недоноски - я надавил на спуск. Первые трое или четверо с криками рухнули на песок. А дольше мы дожидаться не стали - Гречанка лихо запустила стартёр...
Навстречу нам несся другой армейский джип, точно такой же. Я вывернула руль в сторону, Наждак вдарил по ним из пулемета... Их машину занесло, раздался взрыв.
"Я снова на войне",- подумалось в эту секунду.
--
Тормози! - велел Лимоноед. Как-то само собой получилось, что он взял руководство на себя.
Мы выгрузились и перебежками добрались до стены казарменного барака. Часовых видно не было. Держа пистолет наготове, я осторожно заглянула в окно. Там, внутри, было человек восемь. Лимоноед проворно налепил несколько пластмассовых коробочек на стену и на оконную раму с внешней стороны. Нажал кнопки...
--
Быстро отсюда!.. - прошипел он. Нас не пришлось просить дважды...
От грохота у меня заложило уши; нас швырнуло на землю. Одноэтажное здание исчезло в оранжево-красном облаке. До нас донеслись еле слышные крики.
--
Отлично,- оскалился Лимоноед. - Теперь - к вилле Математика. Ух, как давно я мечтал выпотрошить эту сволочь!
Наждак
Первый этаж был пуст. На втором нам встретились двое, которых мы уложили выстрелами из пистолетов. Я ударом ноги распахнул какую-то дверь...
Математик сидел в глубоком кресле, держа в руке дымящуюся сигарету. Личного счета к этому парню у меня не было, поэтому я не выстрелил сразу. А через секунду было уже поздно: на нас смотрело шесть стволов. Люди Паука появились из-за портьер, из соседней комнаты... Сам Оуэнс - высокий, широкоплечий, с красным, посеченным шрамами лицом - шагнул ко мне и просто взял у меня из руки пистолет. Затем разоружил Гречанку.
--
Добро пожаловать,- улыбнулся Математик. - Как только взорвалась казарма, я понял, что нужно ждать гостей. Привет, Гречанка. Очень рад, что ты решила заглянуть в мой оазис, ты всегда мне нравилась. И ты с ними, мой друг?
Последняя реплика была обращена к Лимоноеду.
--
С предателями у нас разговор короткий,- жутким голосом проговорил Оуэнс-Паук и выволок Лимоноеда на середину комнаты. - Что будем с ним делать, босс?
Гречанка
--
Кончай его, он уже ни на что не годен,- брезгливо процедил Математик. И Оуэнс пырнул моего бывшего командира ножом в живот. Лимоноед опустился на колени, затем ткнулся лицом в пол...
--
Ублюдок!
Паук повернул голову. И встретился взглядом с тем, кто посмел произнести в его адрес оскорбление. Подошел к Аррелло и улыбнулся, но как-то по-особенному.
--
Я помню тебя, сержант. От тебя были одни неприятности. Я с удовольствием прирежу тебя... как собаку.
--
Остынь, Паук,- сказал Математик. - Возможно, что они нам еще пригодятся. Грядет четвертая Пустынная война. Владельцы частных оазисов поднимаются против Всеземного Совета. Говорят, там, у них, в Главном оазисе хранятся тонны золота. Вы ведь согласитесь мне служить?
Я поняла, что это шанс - пусть и призрачный...
Наждак
Внезапно я понял, что они нас просто перебьют по одному. А все эти россказни про наемную службу - трёп, и не более. Значит, надо подороже продать свои жизни. Математик не в счёт, значит - трое против шестерых, да еще этот мохнатый урод ранен в плечо...
Я рванулся к подонку, который стоял ближе всех ко мне, и выхватил из его рук карабин. Прикладом двинул парня по зубам. И тут же нажал на курок. Рубаха на груди у другого "паука" вздыбилась кровавыми лохмотьями. Грянули ответные выстрелы. Я ощутил страшную боль в ногах и рухнул на пол...
Гречанка
Начав драку, Наждак не оставил нам выбора. Я оказалась ближе всех к парню с обрезом двустволки. Мое колено угодило ему в пах. Из пристегнутых к запястью ножен я выхватила стилет и чиркнула им по горлу еще одного верзилу. Тот, кто подстрелил Наждака, пальнул и в мою сторону, но я каким-то чудом успела пригнуться. А мгновеньем позже на стрелявшего навалился человек-пёс, и оба они рухнули на пол. Перед моим лицом свистнуло лезвие ножа Оуэнса. Я попятилась, очки слетели с носа. Полковник, лучший боец из всех, кого я знала, пнул меня своим тяжелым ботинком, и я очутилась в лежачем положении. Мой страшный противник прижал меня коленом к полу и занес нож. Смерть глянула мне прямо в лицо своими пустыми глазницами...
Наждак
Всё поплыло у меня перед глазами. Я оглох. Я понял, что умираю. Правая рука все еще сжимала карабин. А где-то справа, сквозь пелену, замаячила передо мною спина Паука... Сам не понимаю, как я в ту минуту догадался, что это именно его спина...
Гречанка
Грянул еще один выстрел, и на груди у полковника образовалось отверстие величиною с кофейное блюдце. Он выронил нож; глаза его закатились. Я спихнула его с себя.
Побоище завершилось. И даже мне, прошедшей все три Пустынные войны, было непросто смотреть на всё это. Человек-пес был при последнем издыхании, истекая кровью и все еще продолжая сжимать с чудовищной силой глотку своего мертвого противника. Лимоноед лежал ничком в двух шагах от них; из-под него растекалась кровавая лужа. Наждак корчился от боли - у него были прострелены обе ноги. Двое бандитов Оуэнса валялись неподалеку от него - один явно мертвый, второй с разбитым лицом и, кажется, еще живой. За моей спиной неподвижно лежали сам Оуэнс и тот, кому я так удачно перерезала глотку. И еще один, последний из "героев" Паука, которому, без преувеличения, повезло больше всех - я всего лишь отбила ему причинное место. Он выл и ругался, и это вывело меня из себя.
--
Заткнись! - рявкнула я и вырубила его крепким ударом ботинка в грудную клетку. Где же эта сволочь Математик? Неужели сбежал? Я сунулась в соседнюю комнату. Засранец был там - прятался под столом. Я за шиворот поволокла его туда, где лежала теперь куча трупов.
--
Смотри! Видишь, что наделали ты и твой дружок Паук?!
--
С-сейчас... Сейчас наши л-люди в-вернутся с... с облавы, - прогундосил он, трясясь от страха. - Они вам п-покажут.
--
Ну уж нет! Ты ведь их босс, верно? А если нет босса, то и защищать некого.
Прежде, чем он успел понять смысл этих слов, я обхватила его сзади покрепче и сломала ему шею.
Наждак
--
За тебя, командир! - тихо, но отчетливо произнесла Гречанка, когда безжизненное тело Математика рухнуло на залитый кровью пол. Затем она склонилась надо мной.
--
Как ты?
--
Хреново,- честно ответил я. И в этот момент в комнату ворвались вооруженные люди Паука...
Гречанка
--
Вам нет смысла убивать нас,- сказала я. И указала на трупы Паука и Математика. - Вот ваши командиры. Вам сейчас нужны новые. Оазис должен жить...
Они молча стояли, решая, как поступить. Больше десятка озлобленных мужиков со стволами в руках. Наконец, один из них поднял автомат.
--
Они убили наших друзей,- сказал он, и я зажмурилась, ожидая очереди в упор... Но ее не последовало.
--
Оставь, - сказал другой - тот, что стоял рядом. - В конце концов, они солдаты. Мы ведь тоже хотели их прикончить. Они защищались. А полковник с Математиком... Они получили своё,- его рука легла на ствол автомата товарища и отвела оружие вниз. И я поняла, что жизнь пока еще не кончена...
Наждак
Каждое утро Гречанка сама вывозит меня в инвалидном кресле на прогулку. Хотя она могла бы и не делать этого, учитывая, что стала хозяйкой оазиса. Бывшие бойцы Паука теперь составляют ее личную гвардию.
Гречанка чему-то грустно улыбается (скорее всего, своим воспоминаниям) и тихо шепчет:
--
Почему? Почему ты погиб? Я купила бы тебе целый мешок твоих дурацких лимонов...
А я напеваю - тоже тихо, почти неслышно:
- Death is going to visit you...
Мы неспешно двигаемся к пальмовой роще - туда, где мы приняли тот памятный ночной бой. И где похоронили потом Аррелло и Лимоноеда...