Рыскин Александр Владимирович : другие произведения.

Поклон Дождю

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На конкурс А.Л.Ф. (фрагмент из романа)

  
  
   Об авторе: РЫСКИН АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ, 1971 г.р. Родился в Баку. Образование - высшее техническое. С 2003г. проживаю в Израиле (г.Реховот). Пишу с детства. Участвую в литконкурсах на СИ. Любимые жанры - детектив, фантастика, мистика. Краткое содержание романа
   (действие происходит в наши дни, в одном из областных центров России)
  
   Провинциальный журналист Александр Волгин ведет поиски своего внезапно исчезнувшего друга, писателя Олега Гуровских. Поначалу Волгин подозревает, что в этом виновны бывшие сослуживцы Олега по Чечне, по спецподразделению "Радуга". Однако выясняется, что они ни при чем. Появляется другая версия - к делу причастна секта религиозных маньяков, совершающая ритуальные убийства экстрасенсов и гипнотизеров. Секту, носящую название "Поклон Дождю", возглавляет некто по прозвищу Мастер - человек, обладающий паранормальными психологическими способностями. Члены секты уже много лет ищут древнюю книгу шумерских магов, в которой, по преданию, заключен дух их идола - Воина Зла.
   Александру в его сложных и порой опасных для жизни поисках помогают его отец, генерал в отставке Дмитрий Волгин, а также бывший шеф областного КГБ Тучков, предсказательница Виктория-Василиса и ее друг Константин Леонович. По приказу Мастера члены секты похищают Василису (Мастер уверен, что она - именно та женщина, которая должна освободить дух Воина Зла).
   Параллельно затрагивается и тема борьбы криминала за власть в областном центре. Коррумпированные чиновники используют членов секты для сведения счетов и устранения неугодных. Тучков, всё ещё сохраняющий свое влияние в области, уничтожает бывших бойцов "Радуги", поскольку они после возвращения из Чечни сотрудничают с уголовными "авторитетами". Фанатики из "Поклона дождю" пытаются убить Тучкова... Александр Волгин вступает в любовную связь с вдовой крупного коммерсанта, которая тоже загадочным образом исчезает.
   Генерал Дмитрий Волгин, дабы проникнуть в тайну исчезновения Олега Гуровских, входит в доверие к адептам секты "Поклон Дождю". Теперь он - в шаге от разгадки...
   Мастер продолжает поиски заветной книги. Он не подозревает, что ключ ко всему - Алевтина Гуровских, жена пропавшего писателя. Она и сама не знает о том, что ей суждено освободить Воина Зла из многовекового заточения...
  
  
  
  
  
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Исчезновение
  
   1.
   Для семейной жизни Олег был не создан. Это было очевидно всем, кроме него самого. И Алевтины. Она упорно не желала замечать то, что другим бросалось в глаза. Причём, если взять чисто материальную составляющую их союза - у многих был весьма основательный повод им позавидовать. Супруги Гуровских жили в двухэтажном каменном коттедже, вдали от шумных улиц, на окраине дачного посёлка, где селились, в основном, те, кого принято называть "новыми русскими".
   Олег Гуровских не был "новым русским". Род его деятельности вообще очень трудно поддавался определению. Талантливый писатель и переводчик, он занимался всем - и ничем. Оформлял интерьеры современных офисов. Участвовал в литературных семинарах. Обучал "трудных" подростков приёмам джиу-джитсу. Ездил по контракту воевать в Чечню. Сделал пару-тройку неплохих телепрограмм на одном из провинциальных каналов.
   С Алевтиной он познакомился во время учёбы на факультете иностранных языков. Он уже был весьма успешным молодым человеком - приезжал в институт на новенькой красной "девятке", имел компьютер и снимал двухкомнатную квартиру в самом центре города. Брак их продлился четырнадцать лет. До того самого дня, когда Олег исчез...
  
   ***
   ...Иду по лесопарку. Осень. Листья шуршат под ногами. Жёлтые и красные листья. Не могу избавиться от ощущения, что кто-то идет за мною следом. Зверь? Человек? Оборачиваюсь - никого. Снова поглубже руки в карманы и - вперед. Странный этот лесопарк. Что-то мне в нем чудится недоброе... А может, уже возрастное? Твердит же Сашка Волгин, что пик расцвета для мужика - тридцать девять. А я уж пару лет как этот пик перешагнул. Холодно сегодня... Пожалуй, стоит поднять воротник плаща. Интересно, как там моя рукопись поживает, у Лопатова? По-моему, писателю не следует ударяться в издательскую деятельность. Глупо получается. Человека тянет сочинять, а он вместо этого читает опусы других. Недаром же один из крупнейших русских издателей, Иван Дмитриевич Сытин, сам ничего почти что и не прочитал за жизнь - а уж о сочинительстве и речи не было.
   ...И всё-таки есть в нем что-то странное, в этом лесопарке. Пойду, пожалуй, домой. Алевтинка, наверное, котлет нажарила... Звякну вечерком Лопатову, узнаю, что там за заморочки с моим "Туманным горизонтом".
  
  -- Просто взял и исчез? Так не бывает. Может, собирался куда? Ну, там, к друзьям или в деревню?.. Сами ведь говорите - он человек настроения.
   Волгин снял очки и тщательно протер их носовым платком.
   "В который раз убеждаюсь, что разговаривать с блюстителями закона не просто тяжело, а очень тяжело",- подумал он. И скосил взгляд на Алевтину. Та сидела - глаза на мокром месте - а руки ее самопроизвольно двигались по черной атласной ткани ее юбки.
  -- Третьи сутки никаких известий,- сказала, наконец, она. - И не ездил он ни в какую деревню.
  -- Почему вы так категорично это утверждаете?- всё тем же тоном предельного безразличия спросил начальник поселковой милиции.
  -- Да он даже часы с собой не взял!- чуть ли не в лицо ему выпалила Алевтина. -Ни денег, ни документов не прихватил - ни-че-го! Это вы понимаете?
  -- Не кричите на меня, гражданочка. Разберемся. Для того мы здесь и поставлены. Как, вы говорите, фамилия пропавшего? Гуревич?
   Волгин встал.
  -- Пойдем, Аля. Мы теряем время. А вам, товарищ капитан, скажу одно: именно такое отношение к людям и заставляет их обращаться к услугам частных детективов.
   Капитан поджал губы, но ничего не ответил. Когда они вышли за дверь, он схватил со стола карандаш и с хрустом переломил его пополам...
   Свежий воздух немного успокоил Алевтину, и она спросила Волгина:
   -- Ты это серьезно? Ну, насчет частного детектива?
   -- По крайней мере, он не будет пытаться от нас избавиться, а будет делать свою работу. То есть, искать Олега.
   Они медленно побрели к автобусной остановке; старенький "жигуль" Волгина был в ремонте. Говорить не хотелось.
   -- Знаешь, Саш...,- нарушила вдруг молчание Алевтина, когда они уже тряслись в заляпанном грязью "Пазике". - Мне почему-то кажется, что Олега убили...
   ***
   С самого начала всей этой истории я был почему-то убежден, что мне рано или поздно удастся раскрыть тайну исчезновения Олега, обнаружить его следы. Ведь мало кто знал его так близко, как я. Скоро сказка сказывается. Если бы я мог представить, сколько времени и сил отнимут у меня мои поиски...
   То, что Алевтина, беспокоясь за мужа, позвонила первому именно мне, выглядело вполне логичным. Олежка в последнее время часто оставался у меня ночевать, пользуясь тем, что я веду полухолостой образ жизни (моя Римма предпочитает пропадать по командировкам, разыскивая материал для своей диссертации). Но я не видел Олега уже больше месяца, о чем честно и заявил его благоверной.
   "Тогда где же он?" - голос в трубке звучал растерянно. А что я мог сказать Але в утешение?
   Когда я приехал, то мы с Алей тщательно осмотрели кабинет Олега в поисках хоть какой-нибудь детали, указывающей на то, куда он мог деться.
   "А что, раньше такого не случалось?- спросил я. - Я имею в виду - мог он два дня подряд не ночевать дома?"
   "Мог,- кивнула Аля. - Но только если оставался у тебя."
   "Скажи, а...,- я запнулся, не зная, как поделикатнее сформулировать свою следующую мысль. Но Аля сама помогла мне в этом.
   "Нет, Саша. Если бы он захотел бросить меня ради другой женщины, то безусловно, рассказал бы мне всё без утайки. Ты ведь сам знаешь, какой он..."
   Пожалуй, она была права. Я сел за компьютер Олега и просмотрел список файлов. Так, "Туманный горизонт"... это его роман, который он не так давно представил издателю Лопатову.
   "Он не любит, когда кто-то копается в его компьютере",- подала голос Алевтина.
   "Как только он вернется - я перед ним извинюсь",- хмуро отреагировал я, продолжая просматривать содержимое жёсткого диска. - Кстати, ты не в курсе, где он хранит дискеты?"
   "В столе, наверное",- неуверенно предположила она. Я стал один за другим открывать ящики. Последний был заперт.
   "Ключ у тебя?"
   "У Олега. Он носит его на связке".
   Я попросил у ней нож, и с его помощью вскрыл ящик. Там были три дискеты, а, кроме этого, еще потрепанная общая тетрадь в коленкоровом переплете.
   "С твоего позволенья, я заберу это".
   Она кивнула. Потом пригласила меня на кухню, где на столе уже стоял горячий кофейник.
   "Ты считаешь, обращаться в милицию бессмысленно?" - спросила она.
   "Во всяком случае, мы обязаны сделать официальное заявление".
   Так мы познакомились с капитаном Светловидовым.
  
   2.
   В Чечню Олег поехал в конце 95-го. О причинах этого его просто не успели расспросить, ибо он не распространялся о своих планах до последнего момента. Даже Алевтина лишь догадывалась, но не знала точно.
   Олег заключил контракт на полгода. Ему, бывшему офицеру-десантнику, не составило труда пройти медкомиссию. Близких и друзей удивил поступок Олега - ведь семья совершенно не нуждалась материально, а именно стремление заработать приводило большинство контрактников к дверям военкоматов. В "квасном" патриотизме Олега тоже никак нельзя было заподозрить. В конечном итоге, все сошлись во мнении, что Олегу Гуровских понадобился достоверный материал для новой книги. И только один человек знал правду. Или, вернее, думал, что знает.
   В ночь перед отъездом Олег пришел к Волгину. Молча достал из "дипломата" бутылку пятизвёздочного армянского и пару плиток шоколада. Сел за стол, распечатал бутылку. Опрокинул рюмку, не закусил. Волгин не тормошил его расспросами. Ждал.
  -- Устал, - сказал наконец Олег. - Устал, понимаешь? Вот тут - пустота, - дотронулся он до левой стороны груди. - А тут...,- его палец коснулся лба. - Ладно, давай накатим по пятьдесят...
  
  -- Знаешь,- сказал он, когда бутылка опустела уже на три четверти. - Я чувствую, что если срочно не сменю обстановку, то у меня "чердак" поедет.
  -- Но почему Чечня, Олег? - спросил Волгин. - Почему не джунгли Южной Америки?
  -- Во-первых - ближе,- просто ответил он. - Ну, а кроме того... Не сходить ли нам за второй?
   Возвращение было отмечено пышно и ярко, в стиле Олега. Он арендовал банкетный зал в одном из престижных кафе. Гуляли до утра. Волгин заметил, что Олег неоднократно наклонялся к сидевшему по правую руку от него Лопатову и что-то говорил ему.
   Алевтина держалась немного нервно, часто выходила покурить и отхлёбывала шампанское из своего бокала большими глотками. Кое-кто из гостей нализался до свинского состояния. Им было вызвано такси.
   Под конец банкета Олег, тоже уже весьма "подшофе", оказался перед Волгиным и, достав из своего бумажника солидную пачку долларов - двадцаток, десяток, пятерок, сунул ее в карман друга.
  -- Я тебе должен с прошлого года триста баксов...
  -- Но здесь больше, Олег!- с удивлением запротестовал Волгин.
  -- А...,- махнул рукой Олег. - Потом сочтемся...,- и шатающейся походкой удалился к другим гостям.
   ***
  
   ...Лишь дважды удалось мне пройти из конца в конец этот парк. В любое время года он... недобрый какой-то. Даже летом. Но - притягивает. Я просто не могу не гулять здесь. Не дышать этим воздухом, не слышать ворон и галок над головой. Да и решение во чтоб это ни стало добиться публикации "Туманного горизонта" принято было именно тут, в этом парке. Между прочим, я еще не решил, что же делать с набросками "Поклона дождю". Идею названия подсказала Алевтинка. Невольно, конечно. Английский я знаю не хуже нее, но именно она заметила как-то, стоя у окна и глядя на зависшую над полем радугу: "А ведь по-английски радуга - это "поклон дождю"*. Ты никогда не задумывался, Олег? "Рейн" - это дождь, а "боу" - поклон. Вместе и получается "рейнбоу" - то есть "радуга". Забавно, правда?"
   Забавно, Аля, да не очень... Если б видела ты в своей жизни хоть половину... нет, четверть того, что видел я... Увлекаешься своей хиромантией-астрологией, а мир-то вокруг - зловонная яма.
   Надо показать наброски Сашке - он-то уж чутьем определит, выйдет из этого стоящий роман или нет. Сейчас, конечно, свобода и всё такое... Но ЭТО... могут не напечатать даже и теперь. Побоятся. Поймут, что к чему, и побоятся. А может, и не побоятся. Надо показать Сашке. Надо...
  
   ***
   - "Выбираясь из плена иллюзий, пролетая сквозь мрак подсознанья, разрубаю проблем своих узел, постигаю азы Мирозданья". Чьи это стихи?
  -- Олега, - ответила Аля. - Он мне их читал. А почему ты спросил?
   * - rainbow (англ.) - радуга
  
  -- В его тетради они стоят эпиграфом к роману. Впрочем, не к роману даже, а к отдельным отрывкам. Их еще предстояло, по-видимому, собрать в роман. Я начал читать - и не смог оторваться. Название такое необычное - "Поклон дождю". Он тебе ничего об этом не рассказывал?
  -- Нет... Странно - я ему когда-то говорила, что английское "rainbow" - "радуга" - состоит из двух частей: rain - дождь и bow - поклон. Таким образом, "радуга" на языке Шекспира будет "поклон дождю". А о чём роман?
  -- О работе спецподразделения под кодовым названием "Поклон дождю". Страна - вымышленная, действующие лица - тоже. Но я подозреваю... Олег никогда не говорил тебе, где именно он служил в Чечне?
  -- Только один раз. Он сказал всего два слова, и я их запомнила. Спецотряд "Радуга".
   ***
  
   Я стал тем, кого всегда презирал и ненавидел. Я стал убийцей. Капитан Олег Гуровских - палач... Палач, награжденный орденом "Мужества". Палач, уполномоченный государством. Но всё же палач. Прощения мне нет. Пусть люди знают. Я должен издать "Поклон дождю". Иначе и на том свете мне не будет покоя...
  
   ***
   Итак, Олег написал (или, по крайней мере, попытался написать) о том, ЧТО он пережил в Чечне. Изменил страну, имена героев. Спрятался за Латинскую Америку. Наверное, вспомнил мой вопрос, заданный ему тогда, накануне отъезда: "Почему Чечня, а не джунгли Южной Америки?" Олег никогда и ничего не пропускал мимо ушей. Мятежная провинция Дуквакар - это, конечно, Чечня. "Поклон дождю" - это "Радуга". Полковник Торрес - это, по-видимому, командир "Радуги". А капитан Орландо... Сам Олег? Теперь становится понятным, почему он избрал все эти псевдонимы, вместо того, чтобы описать всё, как есть. Ведь он был не просто свидетелем, а и УЧАСТНИКОМ этих жутких событий! И я бы на его месте поступил аналогичным образом.
   Взять хотя бы такой отрывок:
   "Около пяти часов утра в дом главы местной крестьянской общины Рудольфо Моралеса ворвались люди в масках и "камуфляже". Они выволокли хозяина, а также его жену и двенадцатилетнюю дочь во двор и принялись избивать их всех прикладами автоматов, требуя выдать месторасположение лагеря боевиков Рохаса. Моралес молчал. Тогда майор Серхио, возглавлявший группу "камуфляжников", приказал раздеть всех донага. Что и было сделано.
   -- Говори, гадёныш! - рявкнул Серхио, нанося Рудольфо зверские удары по лицу. - Мы всё равно возьмем Рохаса, и тогда вас обоих сгноят за решеткой!
   --Я не знаю! Я ничего не знаю...,- повторял несчастный, пытаясь хоть как-то защититься от побоев.
   Но Серхио было уже не унять. Он вошел в раж.
   -- Сейчас мои люди займутся твоими сучками!
   -- Нет! - крикнул Моралес, поняв, что речь идет о его жене и дочери. Он бросился было к своей семье, но люди Серхио сбили его с ног и буквально затоптали сапогами. Между тем, солдаты отволокли женщин в дом, и оттуда донеслись страшные вопли. Моралес хрипел, лёжа в луже собственной крови.
   -- Кто вы? Кто вы такие? - шептал он разбитыми губами.
   --Позволь представиться,- хохотнул офицер, стаскивая с головы маску.- Спецподразделение "Поклон дождю"!
   Сказав это, Серхио достал пистолет из кобуры и выстрелил Моралесу в голову..."
   Не в этом ли кроется тайна исчезновения Олега? Бывшие его сослуживцы узнали каким-то образом, что он намеревается опубликовать эти заметки, и... А может, самоубийство? Не выдержал мук совести?..
  
  
  
   ***
   Нет, представить Олега бросающимся под поезд или прыгающим с моста Волгин не мог. Но версия о связи рукописи романа с исчезновением друга стала основной в его поисках.
   Старенькая, только что взятая из автосервиса "копейка" мягко подкатила к дверям офиса компании "СТАМ". Бритоголовый "секьюрити" в черном - дань времени - преградил Волгину путь.
   -- Я к Светлане Аркадьевне,- пояснил он.
   -- У вас предварительная договоренность?
   -- Да, я звонил.
   -- Один момент,- парень достал "уоки-токи". - Лёнь, тут хозяйку спрашивают. Как ваша фамилия? - обратился он к Волгину. Тот назвался, и охранник повторил это в микрофон своего переговорного устройства. Через несколько секунд добро было получено, и Волгин поднялся по укрытой ковровой дорожкой лестнице на второй этаж.
   Кабинет владелицы "СТАМА" был большой, отделанный дубовыми панелями. Но какой-то неуютный. Возможно, именно из-за своей величины.
  -- Я звонил вам вчера, Светлана Аркадьевна,- улыбнулся Волгин в ответ на немой вопрос женщины, сидящей в удобном кресле за массивным столом.
   Светлане Аркадьевне Тамазишвили было около сорока. Компанию она унаследовала от мужа, известного коммерсанта, погибшего в одной из криминальных "разборок". Арчил Тамазишвили нарёк свою фирму в честь жены, использовав для этого первые буквы ее имени и фамилии.
   Телефон Светланы Волгин обнаружил в записной книжке Олега.
  -- Вы - Александр? Садитесь, пожалуйста. Кофе не желаете?
   "Голос у нее приятный",- подумал Волгин. Но от кофе отказался.
  -- Видите ли, я - близкий друг Олега Гуровских.
  -- Да-да, вы говорили по телефону... С ним что-то случилось, как я поняла?
  -- Пока неизвестно, что именно. Он исчез.
  -- Давно?
  -- Уже шесть дней.
   Светлана Тамазишвили изящным движением достала из пачки "Уинстона" одну сигарету и закурила.
  -- В милицию заявляли?
  -- Да. Но вы же знаете, как они сейчас работают. Олег рассказывал мне о вас. Вы ведь с ним имели общие дела?
  -- Так, ничего серьезного... ,- Светлана выпустила к потолку струйку дыма и помахала рукой перед лицом, разгоняя сизое облачко. - Олег консультировался со мною по поводу возможности получения банковского кредита. Он, по-моему, собирался открывать свое дело.
  -- Вот как? А о каком деле шла речь? Чем он планировал заниматься?
  -- Торговать подержаными авто. Говорил, что эта сфера бизнеса у нас в России еще слабо освоена, в отличие от цивилизованного Запада.
   Волгин на секунду задумался.
  -- И вы помогли ему с кредитом?
  -- К сожалению, сейчас с этим сложно. Мне и самой отказали пару месяцев назад, хотя в банках у меня - немало хороших знакомых. Да и просила я не так уж много... Впрочем, это уже коммерческие секреты,- спохватилась хозяйка "СТАМА". - У вас ко мне что-нибудь ещё?
  -- Да,- сказал Волгин. - хочу пригласить вас сегодня вечером на ужин.
   Брови Светланы Аркадьевны удивленно поползли вверх.
  -- Мило. Очень мило. А вы знаете - я, пожалуй, соглашусь.
  
   ***
   ...Листва никогда не шуршала у Него под ногами. Если б Он обладал способностью удивляться, то, несомненно, этот факт Его бы удивил.
   Он понимал лишь одно - кто-то призвал Его в этот мир. С умыслом ли или по неосторожности, но призвал. И теперь оставалось ждать. Терпеливо ждать приказа от Господина. А до тех пор - этот парк был Его прибежищем.
   Нагнув мохнатой лапой ветку, Он долго стоял, невидимый и неподвижный, наблюдая за окнами дома, которые светились в темноте ночи. Он мог стоять так несколько часов. Или дней. Его никто не заметит; даже и не почувствует Его присутствия. Это Он знал точно...
  
   3.
   Почему я решился написать обо всем этом? Почему не побоялся пережить всё во второй раз?.. Что это - мазохизм? Или я чувствовал, что если не сделаю этого, то предам самого себя? Ах, Сашка, Сашка, как же мне нужна сейчас твоя поддержка! Но - не звоню, заперся в свою раковину. То есть, делаю всё как раз наоборот. Upside down, как говорят англичане. С ног - на голову...
   А если попробовать издать "Поклон дождю" за рубежом? Ладно, все эти мысли - на потом. Сейчас надо отшлифовать всё. Соединить куски. Кое-что выкинуть совсем.
   Интересно, куда Аля запропастилась? Уже десятый час - а ее всё нет. Сходить, что ли, в парк, погулять? Плохо, что у нас нет детей. К чему это я? Сам ведь не хотел...
   Спать не могу. В последнее время, как закрою глаза, вижу ИХ. Эти фигуры в матерчатых масках с прорезями, в пятнистых куртках... "Радуга"... Господи, прости меня!.. разве помогут теперь те свечи, что ставлю я в церкви, те молитвы, что читаю каждый вечер?..
   Стыд за страну... Никто в отдельности не виновен - а все вместе творят беспредел. "Смотрите, братия, чтобы никто не увлек вас философией и пустым обольщением"... По-моему, это из "Послания к Колоссянам", слова Апостола Павла.
   А вот, кажется, и Аля пришла. Хлопнула дверь. Точно - она...
  
   ***
   Волгин предложил Светлане сесть в его машину, но она, едва заметно улыбнувшись и указав на сверкающий белизной "Опель-кадетт", проговорила:
  -- Вы не возражаете, если мы поедем на моей?
   Волгин не возражал. В отличие от многих, он вполне доверял женщинам за рулем. Они поехали в загородный ресторан "Жемчужная Луна", где Волгин заранее заказал столик на двоих.
  -- Почему вы решились вдруг пригласить меня?
  -- А почему вы решились вдруг согласиться? - вопросом на вопрос отреагировал Волгин.
  -- Вы за словом в карман не полезете,- заметила Светлана, ловко перестраиваясь в левый ряд. - Кстати, вы в курсе, какие нынче цены в "Жемчужной Луне"?
  -- В курсе,- кивнул Волгин. - Я как раз вчера получил премию за одну свою научную статью.
  -- Любопытно. И на какую же тему статья, если не секрет?- вяло поинтересовалась Светлана.
  -- Секрет. Но вам, так и быть, скажу. Это - работа по психологии личности. Я пытаюсь доказать, что беспричинного страха - не существует. Просто не всегда мы можем понять его причину.
   К "Жемчужной Луне" они подъехали приблизительно в одиннадцать. Свободных мест для парковки было не так много. Но Светлана, умело просунувшись между вишневого цвета "шестисотым" и канареечной "девяткой", еще раз доказала Волгину, что водитель она неплохой.
   Их встретил учтивый метрдотель. Оркестр как раз сделал небольшую паузу, так что некоторое время они слышали лишь негромкий гул разговоров других посетителей вокруг себя.
  -- Заказывайте, - предложил ей Волгин.
  -- Муж приучил меня к грузинской кухне,- пояснила она. - Так что постараюсь найти что-нибудь переперченное. Вы, кстати, слыхали что-нибудь об обстоятельствах его гибели?
  -- Какое-то время о деле Арчила Тамазишвили говорил весь город,- уклончиво ответил Волгин.
  -- Газетчики...,- вздохнула Светлана. - Между прочим, убийц нашли.
  -- Вот даже как? Почему ж об этом не объявили? Потому что заказчика вычислить так и не удалось. А те двое, которых обнаружили в подвале с проломленными черепами - всего лишь исполнители. Я вас не очень шокирую этими разговорами?
  -- Отнюдь. А откуда стало известно, что они имели отношение к делу?- Волгин намеренно избегал слова "убийство".
  -- Оружие было при них. Пистолет с глушителем, из которого, как установила милиция, и стреляли в Арчила. Кроме того, одного из них я знала - он был экспедитором нашей фирмы. На квартире у него нашли десять тысяч долларов - это при зарплате-то в двести "зеленых"! Ладно, оставим эту тему. Я буду пить коньяк. А вы?
  -- Вы же за рулем,- удивился Волгин.
  -- Любой гаишник в этом городе - по-нынешнему гибэдэдэшник - знает, что Светлана Тамазишвили может себе позволить иногда рюмочку-другую.
  
   ***
   Если у Олега и была другая - то он тщательно это скрывал. Я не говорю о случайных связях - это да, было. Но постоянной привязанности он, видимо, всё же не имел. Хотя... Эти его ежедневные прогулки по парку... А потом он приходил и запирался в своем кабинете. Надолго. Чаще всего - на всю ночь. Он же видел, как я устала от всего этого. Интима у нас не было последние шесть месяцев. А люди вокруг думали, что мы - само благополучие. Завидовали нам. Глупо... Очень глупо... Я сейчас подумала, что он мог изменять мне с этой бизнесменшей, Светланой... с грузинской фамилией. Соседка по дачному поселку... нет, она не в его вкусе. Неужели на него так подействовала Чечня? Он ведь только казался несгибаемым. А на самом деле... Что на самом деле? Кто вообще близко знал Олега? Даже сам он себя не знал...
  
   ***
  
   Встреча была назначена ровно на четыре. Светлана строго предупредила Волгина, чтобы он не опаздывал. Но это было излишним - Волгин умел быть пунктуальным до тошноты.
   Конечно, Волгин слышал об этом человеке. Читал в газетах. Видел по телевизору. Но личное впечатление - это совсем другое...
   Кондратий Борисович Тучков был массивным, солидным стариком с седым ежиком волос и тройным подбородком. Его серый костюм был от лучшего портного. В манере говорить чувствовалась многолетняя привычка руководить - всем и вся.
   Кондратий Борисович на протяжении длительного периода возглавлял областное управление КГБ, а затем, после выхода на заслуженный отдых, занялся общественной работой, основал Фонд помощи семьям сотрудников МВД и Госбезопасности, одержал победу на выборах в городскую Думу.
  -- Здравствуй, Светочка! - приветствовал он владелицу "СТАМА". Покинув не без усилия свое начальственно кресло, он приблизился к ней и, приобняв, чмокнул в щечку. - Рад, что не забыла старика.
   После чего он обратил свое внимание на Волгина.
  -- А-а, журналист! Это хорошо. С прессой Тучков всегда дружил.
   После медвежьего рукопожатия хозяин кабинета (отнюдь не такого большого, как у Светланы) предложил гостю сесть.
  -- Слышал уже о твоем деле,- сказал он. - Я владею обстановкой. Теперь я тебе скажу такую вещь. С милицией никаких проблем у тебя не будет. Светловидову этому прямо сегодня позвоню. Всё сделает, как миленький. Тут есть другой вопрос. Завтра у нас важная операция по задержанию вооруженной банды. Ты сам знаешь, что бывших чекистов не бывает. Так вот... Я тебя попрошу сделать репортаж. Дадим потом его в газеты или на телевидение... Решим. Пишешь ты неплохо. Как только Света со мной поговорила о тебе - я стал вспоминать. И вспомнил, что фамилию твою не раз видел в журналах и газетах. Ты как, согласен?
  -- Да без проблем, Кондратий Борисович. Но штука в том, что у меня к вам есть другое - так сказать, более деликатное дело...
  -- Деликатное, говоришь? Ну, с другими ко мне и не обращаются в последнее время. Ладно, это потом. Сейчас у меня все мысли заняты завтрашней операцией. Бывшие коллеги попросили поруководить по старой памяти... Я ведь еще и внештатный советник ФСБ. Так что до завтра. Всё, давай! - Тучков встал, протягивая гостю руку. - А ты, Светочка, останься,- лукаво проговорил он, когда Волгин был уже в дверях.- Мне тут с тобой потолковать надо...
   Присев напротив Светланы, Тучков весь подался вперед и посмотрел ей прямо в глаза.
  -- Что за жук? - спросил он, кивнув в сторону двери.
  -- Да, по-моему, вполне нормальный мужик, Кондратий Борисович. Интеллигентный...
  -- Ты с ним спишь? - задал вопрос в лоб отставной генерал. Но Светлану это ничуть не смутило.
  -- Нет, - сказала она. И, чуть помедлив, уточнила: - Пока - нет...
  -- Но собираешься? - не отставал Тучков.
   Светлана сделала неопределенный, замысловатый жест рукою в воздухе.
  -- Ох, Светка! - шутливо погрозил ей пальцем старый чекист. - Жаль, папаша твой - уже покойник. А то б я ему порассказал кое-чего. Ладно уж... Помогу твоему интеллигентному. Всю жизнь Тучков кому-то помогает, а вот ему - никто...
  
   4.
  
   Свежим октябрьским утром бойцы из спецподразделения ФСБ наглухо блокировали все подступы к территории загородной автобазы. Волгин сидел на заднем сидении тучковской машины; сам генерал расположился спереди, рядом с водителем. До этого был инструктаж на базе спецподразделения, на котором Тучков произнес короткое напутствие.
   "Значит, так, ребята. Клиенты - люди серьезные. Если что - огонь на поражение. Ответственность я беру на себя. Главное - чтобы вы все вернулись сюда живыми и невредимыми. Вопросы есть?"
   Тишину в салоне "Волги" нарушил шелест радиопомех из портативного передатчика Тучкова. Генерал нажал на кнопку.
  -- Первый слушает!
  -- Говорит "Заря",- слабо донеслось из динамика. - Всё готово.
  -- Ладно, "Заря". Начинайте!
   Волгину показалось, что Тучков перекрестился - но сделал он это так мимолетно, что жест его вполне можно было принять и за случайное движение.
   Секунд через десять с огороженной забором территории донесся сухой треск автоматных очередей. Но стрельба длилась совсем недолго. Вскоре сидящие в машине увидели, как рослые ребята в масках и "камуфляже" (Волгину тут же пришла на ум аналогия с персонажами олеговых записок!) выводят из ворот автобазы плененных бандитов и сажают их в крытый грузовик. Тучков вдруг поспешно выкарабкался из салона и довольно резвой походкой направился к месту событий. Задержав жестом процесс посадки последнего из захваченных преступников, он обратился к нему:
  -- Ну что, Свистунов? Предупреждал же я тебя - досвистишься. А ты не верил...
   Сказав это, Тучков тут же утратил к арестованному интерес.
  -- Ну как, все живы? - спросил он у командира группы захвата. Тот кивнул:
  -- Так точно, товарищ генерал!
  -- Плохо! - подвел итог Тучков. - Могли бы обойтись и без пальбы...
   ***
   Уже у себя в кабинете Тучков предложил отметить удачное завершение операции, и с этой целью извлек из своего шкафа пузатую бутыль бренди. Они с Волгиным выпили по рюмочке.
  -- А теперь я тебя слушаю. Что за деликатное там у тебя ко мне?
  -- Да видите ли, Кондратий Борисович...,- замялся Волгин.
  -- Ты, друг Саша, кота за хрен не тяни. Я это не люблю. Говори, что за дело. А то работы у меня - во сколько! - провел он рукой чуть выше своей макушки.
  -- Ну хорошо. Светлана говорила, что вы - едва ли не самый информированный человек в нашем городе. Так вот... Мне нужно знать, существовало ли во время первой чеченской кампании особое подразделение "Радуга" и если да, то чем оно конкретно занималось, а также кому подчинялось непосредственно и какова судьба его участников. Я понимаю, что прошу многого. Но обещаю со своей стороны любую помощь и даю слово не разглашать никаких сведений. Это не для печати, а для меня лично.
   Кондратий Борисович вздохнул, пригладил седой ежик у себя на голове.
  -- Да, ты прав. Вопрос действительно непростой. Ты, конечно, не скажешь мне, откуда у тебя эти сведения?
  -- Пока - не хотелось бы, Кондратий Борисович. Может быть, чуть попозже.
  -- Лады. Ты вот что... Звякни мне где-нибудь к концу этой недели. Постараюсь что-то разузнать для тебя. И про репортаж свой не забудь. Помнишь, что я тебе в машине об этих деятелях рассказывал? Вот так и пиши.
  
   ***
   Чем дольше Волгин изучал записки Олега - тем прочнее утверждался он в мысли, что если они основаны на реальных фактах, то представляют собою, без преувеличения сказать, настоящую "бомбу", сенсацию, за обнародование которой друг его вполне мог поплатиться головой.
   Из текста следовало, что в функции спецотряда "Поклон дождю" (псевдоним "Радуги"?) входили не одни лишь карательные акции. Офицеры отряда являлись также посредниками в сложных финансовых махинациях, позволявших и им, и некоторым из лидеров повстанцев присваивать немалые средства из бюджета государства. Нити махинаций вели на самый верх, к членам правительства неназванной страны. В частности, мятежники по договоренности с командирами "Поклона дождю" ("Радуги"?) уничтожали некоторые важные хозяйственные объекты, а деньги, присылаемые на их восстановление, успешно делились между обеими враждующими сторонами. Или, к примеру, офицеры отряда (Волгин сделал вывод, что отряд и состоял только из офицеров ) за немалую мзду отпускали плененных повстанцев, а в ряде случаев даже способствовали их побегу за пределы Дуквакара (Чечни?). Особую статью доходов составляла торговля "живым товаром". По взаимной договоренности, мятежники похищали кого-нибудь из высокопоставленных представителей местной администрации и требовали за его освобождение внушительную сумму. Когда эти деньги поступали из казны, то лидеры мятежников получали свою долю.
   Но самый жгучий интерес Волгин проявил к двум последним страничкам тетради. Они сплошь заполнены были цифрами. Волгин довольно долго ломал голову над значением этих цифр.
   "А что, если это - шифр? Мог Олег закодировать подлинные имена членов спецгруппы? Но вот только что он использовал в качестве ключа?"
   Волгин потянулся, зевнул и, взглянув на часы, увидел, что уже половина шестого - а на семь Светлана пригласила его к себе на кофе с домашними пирожками.
  
   ***
   ... Осторожно убрав Светину руку со своей груди, я тихо встал и прошел на кухню. После кофе мне не спалось. А может, это записи Олега так на меня подействовали? Нет, нафантазировать такое он не мог. Всё очень конкретно описано. Разве что имена и фамилии не названы. А если названы? Если эти цифры и есть?.. Надо будет проверить одно предположение. Олег всегда и во всем стремился идти наиболее рациональным путём. Несмотря на то, что был поэтом... Может, даже и вопреки этому. Послезавтра буду звонить Тучкову. Как я и предполагал, он надавил на Светловидова, но все телодвижения капитана оказались безрезультатными. Время упущено... Если же Олегом "занимались" профессионалы, то Светловидову они, конечно, не по зубам... Но почему исчезновение, а не простое убийство? Чтобы запутать следы?
   Уже три дня не звонил Алевтине. Как она там? Утром обязательно позвоню...
  
   ***
   Секретарь Тучкова ответил, что генерал - в командировке в Москве и будет через два дня. Волгин почесал в затылке. До приезда Тучкова у него оставалось время для того, чтобы проверить свою гипотезу относительно шифра, которым воспользовался Олег...
  
   ***
   По телефону Тучков был предельно краток.
  -- Встречаемся через час у входа в городской парк. Всё.
   Офис Тучкова располагался как раз неподалеку от городского парка. Поздоровавшись с Волгиным, он взял его под локоть, и они побрели вглубь, по главной аллее; под ногами у них шуршала пожухлая листва, навстречу попадались редкие в это время года посетители парка, в основном, родители с детишками.
  -- Кое-что я могу тебе сообщить,- объявил Кондратий Борисович. - Вот только стоит ли тебе влезать во всё это? Тема взрывоопасная, предупреждаю.
  -- Да я уже и сам догадался.
  -- Ну, смотри... Кстати, за репортаж - спасибо. Нормально получилось. Слушай. Группа "Радуга" существовала. Создан был по устному распоряжению начштаба ВДВ - но, скорее всего, и ему кто-то тоже сверху приказал. В основные задачи отряда входило обеспечение безопасности высокопоставленных чинов армии и работников местной администрации. А также - специальные операции против террористов. То есть, их физическое устранение. Плюс - агентурная работа в отрядах полевых командиров. Состав группы был смешанным - офицеры ФСБ, ВДВ и даже ГРУ. Костяк составляли те, кто уже прошел "горячие точки" - ну там, Афганистан, Карабах, Приднестровье... Командиром "Радуги" был полковник Виктор Шведов. Человек из нашей системы. Лично я с ним никогда не сталкивался, но, судя по отзывам, товарищ серьезный. Дважды представлен был к Герою России. Но по каким-то причинам кандидатура была отклонена. Абсолютный профессионал. Многократно выезжал в загранкомандировки. Владеет в совершенстве большинством европейских языков. Одно время преподавал спецкурс "контрдиверсионные операции" в Академии Генштаба. А что касается его руководства "Радугой"... Тут, к сожалению, ничего конкретного узнать не удалось, даже мне. Ты понимаешь, надеюсь, о чем это говорит?
  -- О степени закрытости информации,- сказал Волгин.
  -- Правильно мыслишь. Я еще раз хочу предостеречь тебя от вмешательства в это дело. Но если уж ты твердо решил...
  -- Да, Кондратий Борисович. Я не привык бросать что-либо на середине.
  -- Чтобы ты знал - людей типа Шведова я изучил хорошо. И иметь их своими врагами... Словом, я думаю, что ты меня понял. Следы Шведова нужно искать в Москве. Дам я тебе один телефончик... Будешь в столице - обратись к этому другу. Вот всё, чем могу тебе помочь.
  
   5.
  
   Утверждая, что не знает Шведова, Кондратий Борисович, мягко говоря, искажал факты. Командира "Радуги" он не только знал, но и питал к нему два вполне определенных чувства: уважения - с одной стороны и ненависти - с другой. Тучков уважал своего бывшего коллегу за профессионализм и холодную расчетливость, которой порой не хватало ему самому. С ненавистью дело обстояло сложнее... За пару лет до пенсии Тучкову выпал шанс, которого он ждал почти всю свою сознательную жизнь. Ему предложили занять пост в Москве, в центральном аппарате ведомства. Намекнули, что это в недалёком будущем может открыть дорогу и в правительство, и в Государственную Думу. Кондратий Борисович мысленно уже входил в свой новый кабинет на Лубянке, прикидывал, какого цвета ковер он постелит на полу и какой марки телевизор прикажет поставить в угол комнаты... Но - внезапно всё круто повернулось на 180 градусов, и его "приземлили". Тучков, человек по натуре неуёмный и честолюбивый, принялся давить на все рычаги - и у себя в городе, и в столице, чтобы узнать, кому же он должен быть "благодарен" за подобный вираж судьбы. Не без труда, но ему удалось выяснить, что переводу его резко воспротивился некто Шведов - полковник и начальник так называемого ОКО - Отдела Контрразведывательных Операций. На Лубянке ходили легенды об огромном влиянии Шведова на многих членов руководства центрального аппарата. Более того, до Тучкова дошли слухи о том, что полковник назвал его в частной беседе "старым дураком", а такого Кондратий Борисович стерпеть не мог. По природе своей Тучков не был мстительным человеком. Но и всепрощенчеством явно не страдал. Поэтому он решил, что сможет использовать случайно подвернувшегося ему Волгина для того, чтобы свести с командиром "Радуги" старые счёты...
   ***
   ...Проснулась я внезапно - будто кто-то щелкнул пальцами над ухом. Села на постели. В тишине отчетливо слышно было, как дождь барабанит по жестяному козырьку за окном. Треск громового раската заставил меня вздрогнуть и вжаться спиною в подушку. Ярчайшая вспышка на миг осветила комнату, и я увидела... Боже, в углу, на подлокотнике кресла, сидел ОН! Олег...
   Я медленно, очень медленно подтянула край одеяла до самого подбородка.
  -- Олег? - прошептала я. Но не услышала звука собственного голоса. Вторая вспышка молнии - и я едва заставила себя не зажмурить глаза... Никого... Кресло было пустым.
   Нет, так больше продолжаться не может! Я встала, накинула вязаную кофту и почти бегом устремилась на кухню. Включила свет. Полезла в холодильник. Солидный глоток коньяка успокоил меня. Я протянула руку к трубке телефона, чтобы позвонить Сашке Волгину. Но тут же вспомнила о времени... Часы показывали половину четвертого утра. Не самая лучшая часть суток для того, чтобы звонить, даже самым близким друзьям.
   Придется вернуться в постель. Или просидеть на кухне до рассвета, употребляя любимый коньяк Олега? Женщины - я где-то читала - спиваются гораздо быстрее, чем мужчины.
   ***
   Волгин любил поезда. Единственное, что его не устраивало в этом виде транспорта - опасность натолкнуться на назойливого попутчика. Он предпочитал молчунов - совсем как Мюллер в исполнении Броневого в известном сериале "Семнадцать мгновений весны". И, надо сказать, ему в этот раз повезло. Соседкой по купе оказалась женщина лет пятидесяти, малопривлекательная и скромно одетая; едва состав тронулся, как она сразу же уткнулась в толстенную книгу и не выпускала ее из рук до самой Москвы - разве что пару-тройку раз отлучалась в коридор.
   Первый час пути Волгин провел в горизонтальном положении и с закрытыми глазами. Он пробовал сочинять стихи, но безуспешно.
   "Странно,- подумал он. - Обычно в поездах меня посещает вдохновение".
   Он принялся за нехитрую еду, и тут только сами собою пришли в голову строчки:
   Полушутя-полусерьёзно
   Бежим по жизни мы вдвоём.
   Вот - спуск, а вот - крутой подъём.
   Судьба нахмурит брови грозно -
   И мы уж не бежим - ползём...
   "Интересно, есть ли у нее муж?" - подумал Волгин, незаметно разглядывая свою попутчицу. Эта мысль посетила его вовсе не потому, что она (попутчица) привлекла его внимание как женщина. Просто у него разыгралось вдруг любопытство. Но он его постарался подавить в самом зародыше.
   Поезд прибыл в столицу ближе к вечеру. На вокзале Волгин, отмахнувшись от назойливых представителей таксомоторной братии, протолкался к пивному ларьку и купил бутылку баварского. Он заранее наметил гостиницу, в которой остановится. В Москве Волгин бывал довольно часто и мог воспользоваться гостеприимством кого-нибудь из своих знакомых, но предпочел, памятуя о риске, связанном с его миссией, чтобы как можно меньше людей осведомлено было о его пребывании в Первопрестольной.
   Гостиница располагалась в двух шагах от станции метро. Номера здесь были не очень дешевые, зато удобные. А главное - персонал четко знал свою работу и не доставлял постояльцам излишних хлопот.
   Волгин принял душ, посмотрел программу новостей. Прилег на кушетку. В который раз, вертя в руках визитку, прочитал вытисненное золотыми буквами:
   Авдюшко
   Иван Витальевич
   Главный финансовый консультант
   ООО "Техностройприбор"
   Волгин взглянул на часы. Уже почти девять. Иван Витальевич должен быть уже дома. Вздохнув (какое-то смутное предчувствие холодком кольнуло душу), Волгин взялся за трубку телефонного аппарата...
   Иван Витальевич понравился Волгину заочно - немногословием, чёткостью, вежливой предупредительностью. Узнав, что Волгин - от Тучкова, он осведомился о самочувствии Кондратия Борисовича., но по тону Волгин ощутил, что это с его стороны - скорее проявление обычной любезности. Встречу они назначили на завтра - Авдюшко сослался на усталость после рабочего дня. Да и Волгину требовался небольшой отдых после более, чем трехчасового пребывания в купе поезда.
  
   ***
   Бывает ли беспричинный страх? Сашка Волгин утверждает, что нет. Чем же, в таком случае, объяснить это состояние, которое возникло у меня в последние дни - чувство, будто я не один брожу по этим аллеям, засыпанным осенней листвой? Шаги за спиной? Так я не слышу никаких шагов. Взгляд?.. Чей? Вчера дошло до того, что я обернулся и стоял вот так, ожидая чего-то появления из-за деревьев. А затем крикнул - громко, на весь парк: "Эй, кто там - выходи! Нечего прятаться!" Конечно, никто и не подумал выходить...
   Казалось бы - чего проще? Не гулять больше тут, и все дела. Но ведь тогда я признаю, что боюсь чего-то. Чего-то непонятного, нематериального... Посоветоваться с Алевтиной, что ли? На смех же поднимет... Или замучает своими советами из книжек по магии и хиромантии. Нет уж. Хватит на семью и одной, сдвинутой по фазе. С Олегом Гуровских эти штучки не пройдут!..
  
   ***
   Иван Витальевич оказался маленьким, подвижным лысоватым человеком с небольшими, аккуратно подстриженными усиками - полная противоположность Тучкову, массивному и основательному во всём. А уж растительность на лице отставного генерала и вовсе представить было нельзя.
  -- Давайте сядем ко мне в машину и побеседуем,- предложил Авдюшко.
   Они забрались в салон серого "форда-мустанга". Иван Витальевич приглушил звук автомагнитолы.
  -- Вы не курите?
  -- Нет, - ответил Волгин. - Бросил. Пять лет назад.
  -- Завидую вам,- произнес Авдюшко, доставая из кармана куртки пачку "Кэмела". - Так в чем ваша проблема?
  -- Проблем пока, слава Богу, нет. Есть просьба. Хочу найти одного человека и встретиться с ним.
  -- Только и всего? Впрочем, как я понимаю, человек, что вам нужен - не рядовой гражданин, не так ли?
  -- Это человек из Системы.
  -- Я так и подумал. Имя?
  -- Виктор Шведов. Полковник. Командовал спецподразделением "Радуга". Слыхали про такого?
   Авдюшко как-то странно поглядел на Волгина, прежде чем ответить. Потом откашлялся, выбросил окурок в окно.
  -- Слыхал. О чем очень сожалею.
  -- Не понял?
  -- Долго объяснять. Вам, конечно, знакомо определение "страшный человек"? Ну так вот, к упомянутой вами персоне оно подходит как нельзя лучше.
   Волгин улыбнулся.
  -- Это лишь подогревает мой интерес. А если серьезно... Я подозреваю, что он имеет какое-то отношение к тому, что случилось с моим близким другом. Так вы беретесь мне помочь?
  -- Если человек решил...,- Иван Витальевич выудил из пачки новую сигарету. - Сам я со Шведовым знаком плохо, но зато я знаю кое-кого, кто мог бы вас с ним свести.
  -- Как, оказывается, всё сложно у вас в Системе!
   Настал черед усмехаться Ивану Витальевичу.
  -- Да разве ж это сложности, молодой человек? Я бы мог рассказать вам о настоящих сложностях...
   ***
   Ждать... Это почти всегда нелегко. Даже если ждешь чего-нибудь приятного - например, когда твоя подружка выйдет из душа и заберется к тебе под одеяло... Кто же такой этот Шведов, что все рекомендуют мне с ним не встречаться?
   Впрочем, если Торрес из подразделения "Поклон дождю" и Шведов - это одно и то же лицо, тогда понятно. Моя гипотеза о том, что Олег закодировал что-то, пользуясь своей любимой книжкой стихов Эдгара По, оказалось неверным. Либо же я не смог "взломать" его код. Но ведь была у меня и другая гипотеза. Тетрадь Олега - со мной. Вот прямо сейчас и проверю... Так, страницы пронумерованы... Номер страницы, затем - номер строки. Вот только сверху или снизу? Попробуем и так, и эдак. И последняя цифра - это положение буквы в строке. Громоздкий, надо сказать код... Зато... Так, минутку!.. Что у нас получается? "Т". А следующая какая? "О". Хорошо, хорошо... Немного терпения... "ТОРРЕС"... А дальше что? "Ш"... "В"... "Е"... Дьявол меня побери, если передо мной - не список подлинных имен участников "Радуги", зашифрованный Олегом с помощью этой же самой его рукописи!..
  
   6.
   В первое время после возвращения я запрещал себе даже мимоходом вспоминать тот эпизод моего пребывания в Чечне. Просто гнал от себя настойчиво лезущую в мозг картину - и всё. Но такая метода не может спасать вечно. В конце концов, я достал тетрадь и перечитал то, что записал своей рукою более пяти лет назад...
   "... В одну из холодных мартовских ночей "Поклон дождю" был поднят по тревоге. Ливень нещадно сёк бегущих к машине бойцов. Торрес, стоя в центре двора и энергично хлопая в ладоши, подгонял своих "орлов" криками: "Веселей, веселей, мальчики! Что вы, черт возьми, как сонные мухи?!" Сам он запрыгнул в грузовик последним и сел на единственное свободное место - рядом с капитаном Орландо. Положил ему руку на плечо. "Как настроение, капитан?" Орландо хмыкнул неопределенно. "Напрасно,- заметил полковник. - Должно быть хорошее. Сегодня мы возьмем, наконец, за жопу самого Рохаса. И вообще, я в последнее время замечаю, что ты... Смурной какой-то. Ты это дело брось. Здесь более молодые бойцы, они с тебя пример берут. Ты меня понял? Понял, спрашиваю?"
   "Так точно",- буркнул Орландо. "Вот это другой разговор".
   Грузовик отчаянно трясло на ухабах. Майор Серхио, сидевший наискосок от Орландо, сверкал своим золотым зубом и поигрывал штык-ножом. На лице его, как обычно, не отражалось ничего, кроме веселой злости. Когда автомобиль остановился, полковник Торрес аккуратно раскатал по лицу черную лыжную шапочку, превратившуюся в маску с прорезями для глаз.
  -- Так, парни... Окружаем дом и берем всех по-тихому, ясно?
  -- Ну, а если кто вырваться попробует? - задал вопрос Серхио.
  -- Мочить,- процедил Торрес и достал пистолет. Передернув затвор, он дослал патрон в ствол и спрыгнул в темноту..."
  
  
  
   ***
   Тучкову не спалось. Он ворочался с боку на бок, кашлял; наконец, встал и, сунув ноги в шлепанцы, подошел к окну. Сквозь двойные рамы тянуло холодком, и генерал набросил на плечи свой махровый халат.
   Презрительно скривив толстые губы, уставился на молочно-бледный шар Луны. Он не любил ночное светило - ведь оно сияло отраженным, а не собственным светом.
  -- Дерьмо,- отчетливо проговорил Тучков. - Ну ничего! Я доберусь до тебя.
   Открыв бар, он достал непочатую бутыль сухого "Мартини". Добыл из серванта бокал толстого стекла. Привычными, неторопливыми движениями откупорил бутылку. Всё это он проделал, не зажигая света. Вообще-то генерал стыдился манеры разговаривать с самим собой. Она проявилась еще со студенческих лет, и Кондратию Борисовичу приходилось всё время следить за собой, чтобы, не приведи Господь, кто-нибудь об этом не узнал.
   Первый стакан "пошёл" хорошо, и Тучков почувствовал необычайную лёгкость во всём своём стокилограммовом теле. Он снова наполнил стоящую перед ним ёмкость и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Память услужливо, словно на блюдечке, преподнесла ему все подробности той, двухгодичной давности личной встречи со Шведовым...
   Кондратий Борисович приехал в столицу, чтобы повидаться со своим старым другом, который работал теперь в Центральном аппарате. В этот раз он даже не стал звонить заранее - решил сделать Вадиму сюрприз. Кабинет генерала Зеленина находился на третьем этаже, рядом с Вычислительным Центром. Всякий раз, посещая Москву, Тучков наносил визит своему однокашнику по Спецшколе КГБ, а тот неизменно угощал его либо "Посольской", либо сухим "Мартини"... Лишь взявшись за тяжелую бронзовую ручку, Тучков вдруг сообразил, что табличка на двери - другая. Должность - та же, а вот фамилия... Эту фамилию генерал поклялся запомнить до самого своего последнего часа. Секунду-другую Кондратий Борисович стоял, сжимая дверную ручку и решая, как поступить.
   "Уйти?" - мелькнуло у него. Но элементарное человеческое любопытство взяло верх, и он перешагнул порог приемной. Секретарша (тоже новая) успела лишь окинуть его удивленным взором...
   Сидящего за столом человека Тучков видел и раньше - но никогда не говорил с ним. На совещаниях руководящего состава они, по иронии судьбы, оказывались далеко друг от друга.
   Новый хозяин кабинета был широкоплечим, крупным, модно одетым мужчиной, чуть за пятьдесят. Лицом он походил на какого-то киноактера, но на какого именно - Тучков припомнить так и не смог.
  -- Вы ко мне? - Шведов поднял крупную голову, и взгляд его встретился с проницательными глазами отставного генерала. - Минутку, минутку... Кажется, я вас знаю. Сейчас вспомню. Кондратий Борисович, если не ошибаюсь? Бывший начальник областного Управления?
  -- Не ошибаешься,- Тучков решил сразу взять инициативу в разговоре в свои руки. Но - как это бывало с ним уже не раз - не принял в расчёт особенностей личности своего визави.
  -- Не припомню, чтоб мы с вами пили на брудершафт,- ледяным тоном произнес Шведов. - Садитесь.
   Отодвигая стул, Тучков хмыкнул.
  -- Давно Зеленина сняли? - поинтересовался он.
  -- Никто его не снимал. Вадим Ильич сам попросился в отставку. Возраст, знаете ли...
  -- Возраст... Да Вадим - спец от Бога! Ему бы еще работать и работать...
  -- Как и вам? - нехорошо прищурился Шведов.
   Кондратию Борисовичу отчего-то сделалось не по себе. Он привык, если и не подавлять людей своей энергетикой, то, по крайней мере, управлять ходом любой беседы. А тут... Сидевший напротив был младше его и по возрасту, и по званию, но - не поддавался, не "гнулся" под Тучковым, как к тому привык за многие годы Кондратий Борисович.
  -- Да, вы правы - я хотел бы понять, почему вы несколько лет тому назад выступили против моего перевода в Москву.
   Шведов принялся пальцами левой руки неспешно массировать выбритый до синевы подбородок.
  -- Вас действительно это интересует? - полковник дотронулся рукою до уха, что на профессиональном языке жестов означало - разговор записывается на плёнку.
  -- Да плевал я на это! - отмахнулся Тучков. Едва разговор переходил в неприятное для него русло - он начинал говорить обиженным тоном, и это во многих случаях срабатывало. - Я уже на пенсии, занимаюсь общественной работой...
  -- Знаю, я в курсе. Так вот, относительно вашего несостоявшегося назначения... К сожалению, мы еще не изжили порочную практику, когда на ответственные должности назначаются не те, кто обладает нужным талантом, а те, кого требуется отблагодарить за его прошлые заслуги. Я выражаюсь достаточно ясно, товарищ генерал?
  -- Достаточно ясно,- Тучков тяжело поднялся. Если бы взгляды могли убивать - Шведов, несомненно, был бы уже мёртв. Но всё же последнее слово осталось за Кондратием Борисовичем; стоя в дверях, он обернулся:
  -- Когда-нибудь и ваши заслуги, полковник, станут прошлыми...
   Мысли Тучкова обратились к Волгину. Интуитивно он чувствовал, что журналист - совсем не так прост, как кажется. Откуда, например, он вообще узнал о "Радуге"? И нельзя ли получить от него информацию, которая могла бы помочь в игре против Шведова? Иван, несомненно, "прощупает" этого любителя сенсаций. Но - сроки, сроки... Тучков понимал, что времени у него - всё меньше и меньше, просто потому, что он уже стар...
  
   7.
   Авдюшко позвонил лишь только на четвертый день после встречи.
  -- Метро "Бауманская", в центре зала, через час,- быстро сказал он и дал отбой.
   "Конспирация, конспирация...",- мысленно усмехнулся Волгин. Присел на подлокотник кресла - любимая манера Олега, и с удивлением заметил, что телефонная трубка всё ещё пикает в его руках гудками отбоя.
   Авдюшко на встречу пришел не один. С ним был высокий, очень худой человек в легком плаще. Здороваясь с ним, Волгин назвался.
  -- Очень п-приятно,- только и сказал худой.
  -- Поговорите. А я осмотрюсь,- Иван Витальевич отошел на несколько шагов, и Волгин почти тут же потерял его из виду в толпе.
  -- М-мне ск-казали, что в-вы - от К-кондратия Б-борисовича?
   Волгин кивнул.
  -- Я ему м-мног-гим о-обязан. П-поэтому я п-постараюсь п-помочь вам.
   "Неужели он тоже работал в Системе?" - удивленно подумал Волгин.
  -- Н-не у-удивляйтесь,- слегка улыбнулся незнакомец, будто прочитав его мысли. - Я вс-сего лишь ч-частное л-лицо. П-п-просто одно в-время я сот-трудничал с... Ну, в-вы меня п-поняли, н-надеюсь... Так чем я м-могу б-быть вам п-полезен?
  
   ***
   "... Свет в хижине не горел. Полковник негромко постучал в деревянную дверь рукоятью пистолета. Ответа не было. Торрес шмыгнул носом и, посмотрев на Серхио, кивнул на дверь. Майор, кивнув в ответ, с короткого разбега высадил ее плечом. Бойцы следом за ним ворвались внутрь и принялись шарить по углам лучами своих фонарей. В одном из углов возникло какое-то движение; фигуры в масках и "камуфляже" мгновенно сгрудились там, и вскоре все увидели женщину лет тридцати, в ночной сорочке, прижимающую к груди беззвучно плачущего ребенка. Мальчику было лет пять, а может, и того меньше.
   "Почему он плачет так странно?" - подумалось капитану Орландо.
  -- Ты кто? - рявкнул на женщину майор Серхио. Та не ответила.
  -- Да это же Лусия, жена Рохаса! - раздался возглас кого-то из бойцов. - А это их сын!
  -- Вот как? - странным тоном произнес командир отряда. И затем обратился к хозяйке дома: - Где же твой муж?
  -- Откуда мне знать...,- глядя в сторону, ответила женщина.
  -- Что будем делать? - тихо спросил Серхио у Торреса.
   Тот вздохнул.
  -- В банде у Рохаса есть женщины-снайперы. Это точно. Кто может поручиться, что она - не одна из них?
   Серхио почтительно кивнул. Потом спросил:
  -- А мальчик?
   Торрес пожал плечами.
  -- Этот щенок, когда вырастет, захочет мстить. А нам не нужны истории в стиле "мыльных опер", верно? Так что...
  -- Я понял вас, командир...,- усмехнулся Серхио. - И вот еще что... В прошлый раз, когда мы побывали у Моралеса...
  -- Нет! - отрезал Торрес. - Мы не насильники. Мы - воины. Просто война в этот раз ведется по-новому.
  -- Командир! - Орландо выступил вперед. - Командир, мы не можем допустить этого!
  -- Правда? А ты вспомни, капитан, что. эти недоноски сделали с двумя медсестрами из бригады полковника Эскобара. Приступай, майор!
   Серхио вывел бойцов наружу и приказал двоим из них наглухо заблокировать дверь.
  -- Тащи канистру! - крикнул он лейтенанту Очоа.
  -- Ты не сделаешь этого! - Орландо намертво вцепился в ворот куртки майора.
  -- Еще как сделаю,- зло процедил Серхио. И что есть силы ударил Орландо в живот. Тот согнулся от боли, но в следующую секунду с ревом прыгнул на противника. Они покатились по траве. Их разняли, растащили в разные стороны.
  -- Капитан - пять суток ареста,- спокойно объявил Торрес. - Сдать оружие!
   Трое бойцов с трудом удерживали Орландо. Столько же пытались унять Серхио. Капитана обезоружили и посадили в грузовик. Он, по счастью, не видел того, что происходило дальше. Только слышал... Треск пламени, звон разбитого оконного стекла и вопли жены Рохаса слились для него воедино. Он сделал еще одну попытку - вскочил и рванулся, чтобы выпрыгнуть, но один из бойцов, стерегущих его - кажется, это был капитан Гарсия - нанес удар прикладом по голове, и Орландо надолго выпал из реальности..."
  
   ***
   "Выпал из реальности..."
   Волгину понравилось это выражение Олега. Он закрыл тетрадь.
   "Эти Серхио и Торрес - явные палачи и садисты",- подумал он. Несмотря на то, что он теперь уже знал их подлинные имена, сознание упорно выдавало эти латиноамериканские псевдонимы. Возможно, Волгину просто не хотелось верить, что свои, соотечественники способны на такое...
   Вчерашний незнакомец, страдающий заиканием, дал понять, что он работал в тесном контакте со Шведовым и может организовать неофициальную встречу. Волгин назвал гостиницу, где проживает, и номер комнаты. И теперь очень сожалел об этом. Откровенно говоря, он не совсем представлял себе, как поведет беседу с полковником. Одно ему было ясно - нельзя открывать сразу все карты. Тетрадь Олега - это сильный козырь, но только до тех пор, пока о ней не знает Шведов. Со слов Авдюшко, полковник не так давно уволился из органов и ныне возглавляет крупную охранную структуру, укомплектованную также бывшими сотрудниками силовых структур.
   "Уж не бывшие ли бойцы "Радуги" работают там?" - мелькнуло у Волгина.
  
   8.
   После того случая я дома не ночевала. Перебралась к подруге, солгав ей, что затеяла в коттедже долгосрочный ремонт. Но она, по-моему, всё поняла. Ну и пусть. Не всякий мужик решится жить один в таком вот доме на отшибе, где до леса расстояние гораздо меньше, чем до ближайшего соседа. А вообще - всё довольно скверно. Сашка уже вторую неделю торчит в Москве. От капитана этого - как его, Светловидов, кажется? - тоже ни гу-гу. А что? Он сделал всё, что мог - обзвонил морги, больницы, послал кучу запросов. Даже вызывал отца и двоюродную сестру Олега. Ну, Павел Иванович - алкоголик на последней стадии, с ним всё понятно. А у Зои с Олегом были довольно странные отношения. Не то, чтобы она совсем не итересовалась его жизнью... Словом, Светловидов потрудился, и это ничего не дало. Олег канул в неизвестность. Сашка намекал, что с этим могут быть как-то связаны его бывшие сослуживцы по Чечне, из "Радуги"... Но где их искать?
  
   ***
   Волгина взяли у газетного киоска. Он всегда считал себя мужчиной приличного роста, но те двое, что внезапно возникли у него за спиной...
  -- Пойдемте к машине. И без глупостей,- предупредил один из них.
   В бок Волгина уперлось что-то твердое.
   "Средь бела дня...",- внутренне усмехнулся он.
   Его посадили на заднее сиденье могучего джипа с тонированными стеклами. За рулем был бородатый парень с сигаретой.
  -- Куда едем, ребята? - как можно более беззаботно спросил Волгин. Ответом было гробовое молчание. Волгин незаметно оглядывал тех двоих, что сидели рядом. Он пытался запомнить их, но пришел к выводу, что такие стандартно-бульдожьи физиономии запоминанию не поддаются.
   Его доставили на частную квартиру, находящуюся на пятом этаже многоэтажки в одном из новых микрорайонов. Двое охранников остались; водитель уехал.
   Всё происходило без единого слова. Волгин присел на край кресла, осмотрелся. Обстановка квартиры наводила на мысль о том, что ею пользуются лишь время от времени и что здесь довольно редко убираются. Охранник номер один (как окрестил его про себя Волгин) вышел в кухню и сказал кому-то несколько слов, видимо, по сотовому. Волгин различил лишь: "Да... Да... Уже здесь..."
  
   ***
   То, что лежало на небольшом каменном возвышении, представляло собой, на первый взгляд, случайный набор предметов. Так оно, собственно, и было - для всех, но не для того, кто их сюда принес.
   Фарфоровая чашка, наполненная чем-то вязким и темным; пожелтевший череп со стертыми зубами; чучело летучей мыши; кривой восточный кинжал; чётки с крупными белыми бусинами; огромный фолиант в обложке темно-зеленого бархата, раскрытый посередине. По бокам этого своеобразного алтаря стояли две тончайшие свечи, от которых вертикально вверх струился сизый дымок. Источником же света служили другие, более толстые свечи, числом тринадцать, которые расставлены были у стен помещения.
   Неподвижную, закутанную в темный плащ фигуру перед алтарем можно было принять за коленопреклоненную статую. Голову и лицо целиком скрывал огромных размеров капюшон, а руки спрятаны были в рукавах плаща.
   Томительно тянулись минуты... Фигура в плаще, замершая перед колдовским алтарём, являла собою зловещее зрелище - если бы кто-нибудь мог видеть её в этот момент...
   ***
   ...Вошли двое. Волгину потребовалась всего пара секунд, чтобы понять, кто они такие. Полковник Торрес и майор Серхио. Командир и его первый заместитель. Шведов и Кучеренко...
   У Шведова было характерное, легко запоминающееся лицо с крупными чертами. Очень маленьким было расстояние между кончиком носа и верхней губой - а Волгин инстинктивно не доверял таким людям. Маячивший за спиной Шведова Серхио - он же Кучеренко - был пониже ростом и уже в плечах, но взгляд выдавал в нем опасного профессионала, не менее решительного, чем сам полковник.
  -- Меня зовут Виктор Михайлович,- первым нарушил молчание Шведов. - Зачем вы меня искали?
   Волгин буквально всем телом ощущал неприятную энергетику его взгляда. Страха как такового не было, но... Если бы представился шанс быть сейчас далеко отсюда, Волгин непременно бы им воспользовался.
   -Да,- кивнул Волгин. - Мне бы хотелось, если это возможно, переговорить с вами наедине.
  -- Оставьте нас,- очень тихо приказал Шведов, и Кучеренко вместе с двумя охранниками удалились в другую комнату. Полковник сел на стул напротив Волгина. Глаза его продолжали "ощупывать" визитёра.
  -- Я - близкий друг Олега Гуровских,- сказал Волгин.
   Шведов закинул ногу на ногу, сцепил пальцы на колене.
  -- Это не объясняет, почему вы здесь.
  -- Я здесь потому, что ваши бравые ребята меня сюда доставили.
  -- Не притворяйтесь, что не поняли меня. Итак?..
  -- Олег исчез. Около трёх недель назад. Бесследно.
   Шведов пожал плечами.
   - Вы всё еще не объяснили мне, что вас сюда привело.
  -- Я ищу Олега. Я дал слово его жене, что постараюсь найти его.
   Шведов встал. Опустил руку в карман. Достал упаковку "Орбит". Положил в рот белую подушечку.
   Одним стремительным шагом сократив дистанцию, Шведов коротким ударом в грудь сбил Волгина со стула. Волгин попробовал подняться, и это было ошибкой, ибо он тут же получил второй удар, гораздо более мощный, который отбросил его к стене. Шведов подошел к лежащему на полу и быстро пристегнул наручниками его правое запястье к трубе отопления, идущей от батареи.
  -- Это что, знаменитое гэбэшное гостеприимство? - с трудом произнес Волгин разбитыми губами. - Сейчас не тридцать седьмой год, полковник...
   Шведов снова ударил его. На этот раз Волгин отключился, "выпал из реальности".
  -- Серёжа! - громко позвал полковник.
   Вошел Кучеренко. Никакого удивления при виде распростертого на полу и прикованного к батарее человека он не выразил.
  -- Остаешься здесь. Когда очнется - допросишь по полной программе. Мне нужно знать, от кого он получил информацию о нас. Этот тип - приятель Олега Гуровских.
   Майор присвистнул.
  -- Так, наверное, Олег ему всё и выболтал,- предположил он.
  -- Исключено,- Шведов склонился над Волгиным и большим пальцем оттянул ему веко. - Олег сам был изрядно замазан. И он знал, чем грозит ему подобная болтовня.
   ***
   Когда человеку плохо - он нередко начинает вспоминать те светлые моменты, что были в его жизни. А таковых больше всего бывает, как правило, в детстве и юности.
   Моё детство прошло в Прибалтике, в маленьком городке на берегу Даугавы. Отец был военным, служил в составе отдельной воздушно-десантной бригады. Мать, образцовая домохозяйка (вечная постирушка, банки с соленьями, штопка, глажка и прочее-прочее), в молодости намоталась с ним по гарнизонам и тихо радовалась хоть какой-то стабильности. Я, как и положено, ходил в школу... Никогда не числился среди лучших, но меня это не угнетало. Родители, конечно, хотели видеть "пятерки" в моем табеле, однако к более суровым мерам, чем увещевания, для достижения этой цели, к счастью, не прибегали. Вообще, отец, как я начал понимать немного позже, был нетипичным военным. Он весьма отличался от тех своих сослуживцев, которые и в семейный быт привносили элементы Уставно-караульной службы. А Дмитрий Станиславович Волгин был мягким, интеллигентным, очень начитанным человеком (ума не приложу, когда успевал он "поглощать" это количество книг). Скорее, он походил на актёра, играющего роль офицера, причем эта роль ему давалась с немалым трудом.
   Я знал, что у отца - два боевых ордена, за Чехословакию и Египет.
   Когда мне стукнуло четырнадцать, он получил приказ о переводе в Московский военный округ. Новая школа, новые друзья...
   Первую свою любовь я встретил на дискотеке. Там же получил и "боевое" крещение: местные пацаны не уважали "пришлых". А я поначалу был "пришлым". И уж потом стал "своим". Психология дележа на "своих" и "чужих" неясна мне и по сей день. Хотя мне уже под сорок.
   В столичный институт на журфак с первого раза попасть не удалось. На два года студенческую скамью заменила жесткая казарменная койка. Отец, к тому времени уже генерал-майор, не стал "отмазывать" меня или же подыскивать более подходящее место службы. Не из принципа, а просто потому, что ему было НЕЛОВКО. Он ведь все еще оставался рафинированным интеллигентом в армейской среде. И поэтому я, основательно ознакомившись с "прелестями" дедовщины, вернулся на "гражданку" уже вполне зрелым, битым (и в прямом, и в переносном смысле), что, наверное, и помогло поступить в институт и найти еще подработку на стройке, чтобы платить за комнату.
   Роман с квартирной хозяйкой стал для меня, без преувеличения сказать, событием в жизни. Она была старше на 15 лет, дважды разведенная. А я... Я покупал ей ее любимый коньяк, иногда - цветы. Она, конечно, не расчитывала на брак со мною, но очень ревновала меня к молодым девчонкам, что почему-то крайне меня забавляло.
   На последнем курсе к нам в группу перевелся Олег. Мы поняли друг друга не сразу, а сдружились еще позже. Олег был эрудитом, немного погруженным в себя. С такими людьми непросто находить общий язык. Он был уже женат, хотя и недолго - всего месяц с небольшим. Алевтину он встретил во время летних каникул, на одном из южных курортов. Брак их со стороны производил двойственное впечатление. С одной стороны - материальное благополучие, поездки по Союзу, посещение всевозможных культурных мероприятий. А с другой - Алевтина никому из наших общих знакомых не казалась счастливой. На людях они держались... скованно. Но именно Алевтина познакомила меня с моей будущей женой. Римма преподавала историю в том же институте, где и супруга Олега.
   К тому времени я уже пару лет работал в одной из малопопулярных столичных газет. Вскоре ее закрыли ввиду нерентабельности, и я принял решение возвращаться в родной город. Тем более, что отец ни с того, ни с сего решил вдруг задействовать свои немалые связи, и для меня нашлось место в редакции главной городской газеты. Но, что было еще важней - он добился того, чтобы нам с женой выделили однокомнатную квартиру.
   Связь с Олегом на время прервалась. Уезжая из столицы, я оставил ему телефон моего отца. Олег разыскал меня сам, года через полтора. Просто приехал и попросил меня помочь подыскать в городе приличную квартиру. О причинах, заставляющих чету Гуровских покинуть Москву, он особо не распространялся. Я сделал для себя вывод, что это связано с какими-то его проблемами по линии бизнеса (0лег неплохо вписался в постперестроечную реальность и сотрудничал с несколькими торговыми фирмами).
   С моей скромной помощью Олег с Алевтиной купили неплохую трехкомнатную квартиру в центре. Но буквально спустя год Олег ее продал, приобретя взамен кирпичный коттедж в дачном поселке, где строили себе дома представители городской и областной элиты...
   ***
  -- ... Скажешь, сука, кто тебе про нас брякнул?! Скажешь!!?
   Лицо Кучеренко маячило где-то вверху, а носки его ботинок раз за разом обрушивались на грудную клетку Волгина. Закатанные по локоть рукава сорочки, сбитый на бок галстук - все эти отдельные детали мелькали перед Волгиным, и он пытался на них сосредоточиться, чтобы отвлечься на что-то, превозмочь боль, но это у него плохо выходило...
  
   9.
   В затуманенном сознании Волгина четко отпечатались лишь два образа - падающий навзничь, с распростертыми руками Кучеренко и входящий в комнату небольшого роста мужчина с пистолетом в руке. У пистолета был длинный-предлинный ствол, и Волгин не сразу понял, что это из-за глушителя. А низкорослого человека Волгин знал, но состояние его в тот момент не позволило ему вспомнить сразу, кто перед ним.
   Потом его несли к машине (фургону), кололи что-то в вену, подносили к губам флягу со спиртным... И Волгин, наконец, припомнил имя маленького человека - Иван Витальевич Авдюшко, но вот почему он застрелил Кучеренко, Волгин понять не мог...
   ***
  -- Н-да, вид у тебя тот еще...,- Кондратий Борисович поковырялся мизинцем в волосатом ухе и сложил руки на животе. Волгин слабо пошевелился на кушетке. - Впрочем, считай, тебе повезло. Крупно повезло. Те, кто побывал в руках у Шведова, как правило, переселяются на кладбище. Вот что происходит, когда в наши дела суются дилетанты. Ну ничего. Подлечим тебя маленько... Переломов нет, это главное. А физиономию - подремонтируем. Что молчишь? Нужно тебе что-нибудь?
  -- Как вы нашли меня? - Волгин не узнал звука собственного голоса. Немудрено, что и Тучков его не расслышал. Волгину пришлось повторить мучивший его вопрос.
  -- А я тебя и не терял, милый друг.
   Волгин с досады застонал.
  -- Так вы?.. Вы знали?.. Я был для вас подсадной уткой...
  -- Видишь ли, дело вот в чём...
   Едва Тучков произнес эти слова - зазвонил его мобильный. Он отвлекся на пару минут. Закончив переговоры, он опять перевел взгляд на Волгина. И заговорил - медленно, с расстановкой.
  -- Насчет "подсадной утки"... Тут всё не так просто, Саша. Дело в том, что Шведов, уйдя из органов, стал представлять определенную опасность для общества. Он настроил против себя очень серьезных людей. Но привлечь его к ответственности по закону... Словом, ты нам здорово помог.
  -- Где Шведов? - спросил Волгин.
  -- Ищем. На той хате засаду оставили.
  -- Если вы его убьете...,- Волгин замолчал, тяжело дыша. Правой рукой помассировал грудь. - Если вы убьете его... Я...не найду... Олега...
  -- Ну, ты не спеши, не горячись. Если он что-то знает - мы тоже будем это знать.
   Волгин закрыл глаза и отвернулся...
   ***
   ... И началась смертельная схватка. Схватка титанов... Генерал против полковника, и оба - люди Системы. Это отдаленно напоминало шахматную партию двух серьезных мастеров, причем одному из них удалось сразу же, в дебюте выиграть ферзя.
   Шведов, конечно, сразу "расшифровал" того, кто против него играет. В момент, когда люди Тучкова выносили из многоэтажки бесчувственного Волгина, полковник подрулил туда же на своем БМВ. Он отлично рассмотрел всех четверых. Всё, что ему было нужно теперь - это запомнить номер микроавтобуса. Он сразу сообразил, что Кучеренко, скорее всего, мертв. Более того, фотографическая память Шведова сразу же "выдала" ему имя одного из незваных гостей. Не выходя из машины, полковник принялся за разработку ответных мер. Положив на колени "ноутбук", он ввел номер фургона в базу данных, и вскоре получил ответ, что "ГАЗель" эта принадлежит совместному предприятию "Москва - Будапешт - электро", выпускающему электротехническое оборудование для престижных офисов. Одним из соучредителей предприятия являлся, как следовало из полученной справки, некто господин Опарин Ю.Г. , гражданин Венгрии, ныне проживающий в Женеве.
  -- Опарин, Опарин...,- Шведов наморщил лоб. - А ведь я тебя помню...
   Буквально перед самым своим увольнением из ФСБ Шведов давал разрешение одному из своих людей на вербовку бизнесмена Юлия Опарина. Тогда полковника удивило довольно редкое имя "фигуранта", и он его запомнил.
   А немного позже Шведов повстречал своего бывшего подчиненного, и тот поведал Виктору Михайловичу, что Опарина "ведёт" уже совсем другой сотрудник - спец из соседнего отдела, по фамилии Авдюшко.
   Шведову оставалось сложить воедино простые факты: первое - Авдюшко был среди тех, кто отбили Волгина; второе - "ГАЗель" принадлежит Опарину, а Опарин работал на Авдюшко в бытность того офицером ФСБ; и третье - Авдюшко до перевода в Москву работал в том самом областном Управлении, которое много лет возглавлял Кондратий Борисович Тучков.
  
   ***
   ... Теперь я уверен, что кто-то постоянно ходит за мной. Даже не кто-то, а... что-то. Понимаю, как глупо это звучит. Понимаю, что не могу никому сказать об этом. Но я готов поклясться, что с некоторых пор гуляю в парке не в полном одиночестве. И это при том, что у меня нет ни одного факта; ни звука шагов, ни мелькнувшего силуэта, ни даже хруста сломанной ветки - ничего. Я просто ЗНАЮ...
   ***
   Отлеживаясь на даче у Авдюшко, Волгин не мог знать, что в его родном городе произошло весьма неординарное событие. Исчез издатель Лопатов. Исчез бесследно. Вышел из офиса, сел в свой новенький "Москвич" и уехал домой.
   Первой подняла тревогу жена, когда Лопатов к утру не появился домой. Милиция подключилась к поискам на третий день. "Москвич" издателя был обнаружен на лесной дороге. Дверь со стороны водителя распахнута была настежь. Никаких следов самого Андрея Семеновича Лопатова обнаружить не удалось.
   Лесная тропа, на которой обнаружился лопатовский автомобиль, находилась на огромном расстоянии от дома издателя, и как его туда занесло, объяснить никто не мог.
  
  
  
   10.
   Люди Шведова разыскали заику-осведомителя через 20 часов после налёта агентов Тучкова на квартиру, где держали Волгина. Бедняга просто не успел скрыться из Москвы, хотя чемоданы были уже готовы.
   Поскольку Кучеренко был мертв, Шведов проводил допрос лично.
  -- Мы с тобой не первый год знакомы, Жора,- начал он. - И ты, конечно, понимаешь, что меньше, чем через полчаса я буду знать всё. Поэтому мой тебе совет: изложи то, что меня интересует, и я обещаю, что смерть твоя будет быстрой, легкой и безболезненной.
   Пленник слишком хорошо знал Шведова и потому по достоинству оценил столь щедрый подарок. Прищурясь, он посмотрел на тусклую голую лампочку под потолком подвала.
  -- Ч-что вас и-интересует, В-в-виктор М-михайлович?
  -- Вопрос первый - кто попросил тебя организовать мою с Волгиным встречу?
  -- И-иван. В-ваня Авдюшко, н-ну вы его з-з-знаете, он ра-работал в...
  -- Знаю, не продолжай,- нетерпеливо взмахнул ладонью Шведов. - Вопрос номер два. Что ты слышал в последнее время о генерале Тучкове?
  -- Ту-тучков? Я хо-хорошо знал его сы-сына. Ко-который погиб. К-к-кондратий Б-борисович спас меня од-днажды от...
  -- Мне это неинтересно,- прервал его Шведов. - Повторяю - что ты о нем в последнее время слышал?
  -- Н-ничего. А-абсолютно.
   Шведов сделал пару шагов - так, чтобы оказаться за спиной у сидящего на табуретке Жоры.
  -- Твоё стремление проявить благородство в отношении Тучкова я понимаю. Значит, Авдюшко ты "сдал", а Тучкова - не хочешь...
   Внезапно Шведов сдавил шею собеседника в локтевом сгибе, да так, что у Жоры глаза полезли из орбит.
  -- Так этот Волгин прибыл от Тучкова, да? Говори!..
   Жора захрипел, и Шведов сразу же ослабил хватку.
  -- Да или нет?! - полковник левой рукой схватил Жору за волосы и оттянул его голову назад.
  -- Да...
  -- Отлично. Теперь - последний вопрос: где Тучков?
  -- Н-не з-знаю!
  -- Вот тут ты сказал правду, - с удовлетворением заметил Шведов и резким, коротким движением вывернул голову пленника вбок. Раздался неприятный хруст; тело Жоры обмякло и сползло на пол.
   Шведов переступил через него, направляясь к двери...
  
   ***
   ...Шел год 1252-й от Рождества Христова.
   Отвратительно холодная погода и усталость привели странствующего рыцаря к монастырю, затерявшемуся среди лесистых долин и холмов Северо-Западной Европы.
   Рукоятью своего меча рыцарь постучал в обитые железом ворота, и вскоре услыхал он лай сторожевых псов, ворчание монастырских охранников и скрип отпираемых засовов. Кто-то осветил его лицо чадящим факелом.
  -- Добро пожаловать, путник, в нашу обитель,- проговорил человек в чёрной, до пят рясе. - Мы здесь рады гостям.
  -- Мир дому сему,- ответил рыцарь. - Я граф де Ланвиль. Благодарю вас, братья, мне действительно нужно немного отдохнуть, прежде чем я смогу продолжить свой путь. Конь мой пал, оруженосец покинул меня. Так что уже добрых десять дней я путешествую в одиночестве.
   Монахи проводили графа в трапезную и предложили ему разделить с ними скромный ужин. После чего молодой рыцарь пожелал увидеться с настоятелем. Отец Буа-Профен принял его в роскошной зале, обитой тёмным бархатом. Посередине стоял длинный дубовый стол, а на стенах висели картины, изображающие библейские сюжеты.
  -- Я немало слышал о вас, отец-настоятель,- начал граф. - Очень многие отзываются о вас как о человеке, по-настоящему преданном Святой вере.
   Настоятель прикрыл свои набрякшие, в красноватых прожилках веки и едва заметно кивнул. Расположился он в кресле напротив де Ланвиля, который почтительно стоял, взирая на своего пожилого собеседника.
  -- Я не знаю человека более мудрого и достойного, чем вы - с которым я мог бы поделиться секретом, мучающим меня уже долгое время,- прибавил молодой граф.
  -- Продолжай, сын мой, - произнёс Буа-Профен, видя нерешительность юноши. Соединив кончики пальцев, отец-настоятель взглянул на графа спокойным, доброжелательным взором своих серых глаз.
  -- Но только обещайте, ваше преподобие, что вы мне поможете. Или хотя бы дадите совет, ибо я в нем нуждаюсь.
  -- Не сомневайся, сын мой. Святая Церковь всегда готова прийти на выручку тем, кто ей служит.
   Граф сделал шаг по направлению к настоятелю, затем порывисто опустился на колени и поцеловал худую, с набухшими верами, унизанную перстнями руку старика.
  -- Отец мой, я видел беса...,- прошептал юноша, подняв лицо. - Клянусь вам, это так. Простите, что произношу эти слова в доме Божьем.... Но я готов поклясться на Святом Распятии...
  -- Погоди, сын мой. Встань.
   Граф послушно поднялся с колен.
  -- Расскажи мне всё по порядку и не волнуйся.
   В эту минуту настоятеля охватил приступ кашля. Граф при первом же взгляде на Буа-Профена предположил, что тот тяжко болен. Но теперь предположение это переросло в уверенность. Наконец, старик справился с собой, слегка помассировал грудную клетку левой ладонью и вновь внимательно взглянул на Ланвиля. Тот воспринял его взгляд как разрешение возобновить свою речь.
  -- Десять дней назад я был в замке сиятельного герцога Бланшара. Этот замок стоит за Синими Холмами. Герцог пригласил меня и ещё трёх рыцарей для защиты своих владений от шайки разбойников, что похищали у него скот с дальних лугов. Мы с честью справились с этим и вчетвером перебили почти всех вооруженных до зубов грабителей. Монсеньор Бланшар щедро расплатился с нами и попросил, прежде чем мы уедем, отужинать в замке. Всё было чудесно - играли музыканты, и очаровательные девушки прислуживали нам за столом. Выпито было много превосходного вина. А потом, после трапезы - герцог предложил нам показать нечто, чего мы никогда прежде не видели...
   ***
   Молодой Ланвиль закончил свой рассказ. Отец настоятель по-прежнему, не шевелясь, сидел в кресле. Казалось, он заснул. Но прошло пару минут, и он откашлявшись, задал графу вопрос:
  -- Где сейчас эта книга, сын мой?
  -- Она здесь, со мною, отец. В моей дорожной сумке...
  -- И ты осмелился принести её сюда, в святое место?
   Граф вторично бросился на колени перед отцом-настоятелем.
  -- Я знаю, что грех мой велик. Я нарушил одну из главных заповедей Господних - "Не укради". Но, поверьте мне, отец - в тот самый час мною будто овладели тёмные силы...
  -- Принеси её,- тихо, но отчётливо проговорил Буа-Профен. Молодому рыцарю понадобилось насколько мгновений, чтобы вполне осознать смысл его слов.
  -- Принеси мне книгу,- повторил отец-настоятель.
   Де Ланвиль поднялся с колен...
  
   11.
  
   С ответным ходом Шведов не спешил. Он вообще не любил играть "втёмную". Он уже знал - "кто", но теперь его мучил вопрос - "зачем". Версия об исчезновении Олега, которую преподнес ему Волгин, вызывала лишь ещё больше вопросов, главный из которых - от кого Волгин узнал о наличии связи между ним, Шведовым, и Олегом Гуровских?
   В первый момент Шведов также был озадачен вопросом - почему вдруг Тучков решил на него "наехать"? Но здесь ему помогли его недюжинные аналитические способности. Его охранная фирма была связана деловыми отношениями со множеством других компаний и частных лиц. Кое-кто из партнеров Шведова имел отношение и к криминальному миру, что, впрочем, было для российского бизнеса явлением вполне заурядным.
   Отставному полковнику пришлось тщательно "перелопатить" в уме все элементы своей нынешней деятельности и найти так называемую "точку пересечения" своих интересов с интересами Кондратия Борисовича.
  
  
  
   ***
   Я чувствую себя уже гораздо лучше. И, что самое интересное, злость на Тучкова почти прошла. В конце концов, он выручил меня. Но, увы - я не стал ближе к разгадке тайны исчезновения Олега. Всё чаще меня посещает мысль, что я двигался по ложному следу. А если это так, то я на ровном месте нажил себе врага. Опасного и коварного, и очень жестокого. Однако сделанного не воротишь... Необходимо решить, как быть дальше. Возвратиться домой? Оставаться в Москве и ждать, пока Тучков поймает Шведова? А если не поймает?
   Когда лежишь и бездельничаешь, тебя, как правило, начинают мучить мысли. Меня упорно преследовала одна. Вползала в мозг, не давая себя прогнать.
   "ЕСЛИ НЕ ШВЕДОВ, ТО КТО???"
  
   ***
  -- Ваня!- громко позвал Волин.
   Авдюшко тут же возник на пороге комнаты.
  -- Что-то мне х...во на душе. У тебя нет ничего покрепче чая?
   Авдюшко усмехнулся уголком рта.
  -- А как твоё самочувствие, герой? Выдюжишь?
  -- Не сомневайся! - заверил его Волгин.
  -- Ну, смотри...
   Минут через десять Авдюшко пригласил Волгина в кухню, где успел сервировать стол на двоих - нарезал копчёной колбасы, откупорил банку солёных огурчиков, разложил на салфетке несколько ломтиков черного хлеба, а в середине всего этого натюрморта водрузил запотевшую, только что добытую из холодильника продукцию завода "Кристалл".
   ... Волгин уже основательно захмелел, а несгибаемый Иван достал откуда-то вторую бутылку.
  -- Только ты учти,- сказал Авдюшко. - Кондратий Борисыч поручил тебя моим заботам. Чтоб, как говорится, ни один волос с твоей головы...
  -- Наливай, - махнул рукою Волгин.
   Тучков появился уже под вечер. Заметив у входа, в ведре для мусора пустую посуду, неодобрительно покачал головой.
  -- Ну куда это годится, Ваня!- произнес он укоризненно. - Не пойму я, стареешь ты, что ли? Бдительность притупляется?
  -- Никак нет, товарищ генерал,- довольно бодро ответствовал Авдюшко.
  -- Ну-ну... Пока всё тихо?
  -- Так точно.
   Кондратий Борисович тяжело опустился на стул, который жалобно скрипнул под ним.
  -- Как ты себя чувствуешь, Саша? - обратился он с вопросом к Волгину.
  -- Благодарю вас, неплохо. А как ваши поиски Шведова?
  -- Эта лисица всегда найдёт себе нору...,- Тучков хрустнул костяшками пальцев. - Я тебе скажу такую вещь... От Тучкова никто ещё не уходил. Никто! Кстати, не хочешь мне поведать, кто шепнул тебе про "Радугу"? Ну, так просто, по-дружески?
  -- Олег. Он там служил,- сказал Волгин. Он решил, что эта версия - наиболее близка к истине, а, значит, к откровенной лжи прибегать не придётся.
   Тучков устало провёл ладонью по широкому лицу.
  -- Сомнительно,- вздохнул он. - Те, кто там служил, особой разговорчивостью не отличались и не отличаются. Уж слишком...,- Тучков сделал паузу, во время которой мучительно старался подобрать подходящее слово. Наконец, ему это удалось: -... специфические задачи они там выполняли.
  -- Ничего нет тайного, что бы рано или поздно не стало явным,- счёл нужным заметить Волгин.
  -- Тут ты прав,- проворчал старый генерал. - Ох, как ты прав...
  
   ***
   Перебираю старые бумаги и вещи Олега. Сама не знаю, зачем. Делаю всё механически, не задумываясь - только руки работают, но не голова. От подруги ушла и снова живу в нашем коттедже. В конце концов, глупо и нелепо бояться призраков. Правда, я на всякий случай всё же выполнила обряд защиты дома от злых сил.
   Олег не одобрял моё увлечение астрологией и медитацией. Не понимал и не одобрял. А мне так порой хотелось, чтобы мы всерьёз занялись этим вместе! С его уровнем интеллекта он быстро добился бы таких успехов, что мне и не снились.
   Неужели он не вернётся? Каждый день люди исчезают без следа. Насовсем... Неужели и с Олегом случилось то же самое?.. Меня до ужаса пугает эта мысль. Почему я тогда сказала Сашке, что Олега убили? Почувствовала или поняла это?
   Я должна вспомнить что-то очень важное. Должна...
   Что-то, от чего зависит вся моя дальнейшая жизнь.
   ... А если Олег жив, и ему нужна моя помощь?..
  
   ***
  
   Две новенькие иномарки неслись по загородному шоссе. Первой шла вишневого цвета "Ауди" с тонированными стеклами. За ней, отставая всего метров на двадцать - чёрная "Тойота-королла". В "Ауди" сидели всего двое - шофёр и ещё один человек, рядом. Это был мужчина средних лет - лысый, как бильярдный шар, и в тёмных очках, несмотря на пасмурную ноябрьскую погоду.
   А вот "Ауди" была набита битком. На заднем сидении пристроились три пассажира. Место рядом с водителем было также занято. Все эти люди давно знали друг друга и не раз бывали в самых отчаянных переделках.
   Сегодня им предстояло ещё одно дело. Тоже опасное, но не более, чем все предыдущие. Так они думали...
   "Ауди" и "Тойота-королла" стремительно приближались к дачному посёлку "Ореховый". Водители этих двух машин не опасались дорожных патрулей.
  
   ***
   Руки пожилого священника совершали медленные круговые движения, поглаживая немного шероховатый переплёт книги.
   "Я не должен делать этого...,- твердил себе отец-настоятель. - Я не могу... не могу делать этого... Я не ... "
   Буа-Профен не заметил, как его сморил сон. Открыв глаза, он обнаружил, что уже полдень (солнце ярко светило в окна залы), и что книга никуда не исчезла, как он, может быть, надеялся, а по-прежнему покоилась у него на коленях.
   Вчерашний рассказ молодого странствующего рыцаря всколыхнул в сердце отца Буа-Профена воспоминания, надежно, казалось, погребённые под слоем времени. Отец-настоятель тогда ещё не был, конечно, отцом-настоятелем, а все его звали просто - Жак. И работал он в мастерской старого гончарных дел мастера, помогая тому замешивать глину. Жак был круглым сиротой, и старик заменил ему отца и мать, дал кусок хлеба и крышу над головой.
   В мастерской бывали разные люди - глиняная посуда нужна была многим. Имел пожилой мастер и постоянных покупателей. Одним из таких был одноглазый Симон из соседней деревни. Жак любил этого чудаковатого пьяницу за его необыкновенные рассказы, от которых мороз подирал по коже. Именно Симон поведал юному Жаку о зловещей книге, при помощи которой можно было... У Жака аж дух захватило от слов Симона. Но потом старик-гончар сказал, что Симон - просто враль и пьяница, и ему нельзя верить ни в чём. А Симону пригрозил, что того могут и сжечь за ересь, если он и впредь будет распространять подобные байки.
   Но рассказ одноглазого чудака глубоко запал в душу мальчика. Тем более, что Симона вскоре действительно обвинили в ереси и колдовстве и сожгли...
   ***
   Они ворвались в дом, с треском высадив казавшуюся довольно прочной на вид дубовую дверь. Но внутри никого не оказалось. Некоторое время они стояли в растерянности. Затем тот, что был в темных очках и ехал в "Ауди" рядом с водителем, крикнул:
  -- Бомба! - и первым ринулся вон из коттеджа.
   Ему повезло, ибо остальные через пару секунд исчезли в ярко-оранжевом пламени.
   Человек в темных очках упал на землю, прямо в грязь лицом, и очки его, слетев, раскололись. Взрыв оглушил его, но не ослепил. И он увидел перед собою ноги, обутые в начищенные до блеска туфли. Чьи-то цепкие, сильные руки подняли его.
  -- Привет, Серёжа,- сказал владелец начищенных туфель. - Узнаёшь меня?
  
   ***
   Страх... Наш злейший противник, а порою - самый надёжный друг. Он подсказывает мне, что я не должен больше ходить в парк. Даже и приближаться не должен. Но я всегда в своей жизни старался действовать вопреки страху. Вот и теперь - я пойду. Иначе - никак. Я плюну в лицо своему страху. Обязан плюнуть. И не раз уже плевал.
   Опять Алевтина куда-то запропастилась. По-моему, она избегает меня в последнее время. Бред...
   Надо звякнуть Сашке, обязательно надо! Он должен увидеть рукопись. Я не прощу себе, если уйду, не рассказав людям об этом. Почему меня посетила сейчас эта мысль, о смерти? Ведь не случайно... А Лопатов? Имеет ли смысл с ним вообще разговаривать?
   Я - в отчаянии. Надо просто честно признаться себе в этом. Сказать себе: "Я в отчаянии. Я - в отчаянии..."
   Я просто не знаю, что делать дальше, вот и всё...
   Я - в отчаянии...
   12.
  
  -- Вань, а тебе дачу свою не жалко? - спросил Волгин.
  -- Да как тебе сказать..., - пожал плечами Авдюшко. - Дача, в общем, была не моя. Я лишь числился владельцем ...
   - А - а, понятно, - кивнул Волгин. Хотя ему было понятно далеко не всё. Чувствовал он себя уже гораздо лучше. Однако Tучков не спешил отускать его.
   " Шведов тебя из-под земли достанет, - твердил Кондратий Борисович. - Мы сейчас для тебя - единственный шанс на спасение".
   Допрос лысого Серёжи почти ничего не дал. Он не отрицал, что получил от Шведова указание захватить Волгина и затем ждать дальнейших распоряже-ний. Всех, кто охранял журналиста, следовало уничтожить. Указать место, где находится Шведов, Серёжа (Сергей Полуэктов) не смог, несмотря на предельно жёсткие меры воздействия, применённые к нему подручными Тучкова.
  -- Я хочу потолковать с ним, - внезапно решил Волгин.
   Авдюшко даже поначалу не понял, кого тот имеет в виду, и переспросил:
  -- С кем, Саша?
   - С тем типом, которого вы захватили на даче. Кондратий Борисович же в прошлый раз говорил о нём ...
  -- Ах, с этим... Ты думаешь, он знает что-нибудь про твоего друга?
  -- Я должен проверить это.
  
   * * *
  
   Вид Сергея оставлял желать много лучшего. Его держали в заброшенном деревянном домике на самой окраине города. На какой-то момент Волгина охватило острое чувство жалости к этому человеку, но он прогнал его прочь, припомнив, как с ним самим недавно обошлись люди полковника Шведова. Тучков лично доставил Волгина на место (машину вёл Авдюшко).
  
   Сергей был привязан к стулу, стоявшему посередине комнаты. За его спиной высилась могучая фигура в синем двубортном костюме и до блеска начищенных туфлях.
   - Только недолго, - процедила фигура. - Я эту падаль давно знаю. Если что - я за дверью.
   Волгин внимательно вгляделся в изуродованное побоями лицо. Пленник тоже окинул его хмурым взглядом и отвернулся...
   - Спецподразделение "Радуга", - произнёс Волгин. - Чечня, тысяча девятьсот девяносто шестой год. Капитан Гуровских.
   Повисла странная пауза. Пленник как будто и не слышал слов журналиста.
   - Я знаю, что вы были там, продолжал Волгин. - Мне нужно знать только одно - имеете ли вы отношение к исчезновению Олега? Да или нет?
   Сергей Полуэктов (которого Олег в своей рукописи вывел в образе капитана Гарсии) пожевал разбитыми губами, с шумом вздохнул.
   - Ничего не знаю, - сказал он так тихо, что Волгин едва расслышал его. - После Чечни Олега не видел...
   Волгин вышел в прихожую.
   - Ну всё? - Тучков поднялся со скамейки. - Выяснил, что хотел?
  
   * * *
  
   ...Исчез Андрюшка Лопатов. Я позвонила ему, чтобы выяснить судьбу романа "Туманный горизонт", который Олег планировал напечатать.
   Дочь Лопатова, сдерживая рыдания, поведала мне, что отец ее уже шесть дней не появляется дома, и никто из родных и знакомых его не видел. Чем я могла утешить бедную девочку?
   По-прежнему никаких вестей от Волгина.
   Я вернулась в свой коттедж. Призраки больше меня не беспокоят. Наверное, помогает коньяк ...
  
  
  
   * * *
  
   Вчера я твёрдо заявил Кондратию Борисовичу, что возвращаюсь домой.
   - Дело твоё, Саша, - пробасил он. - Но учти - персональную охрану я к тебе приставить не смогу, каждый человек на счету.
   - Сам как-нибудь справлюсь, - ответил я, врочем, не совсем уверенно. Словно бы невзначай, спросил я генерала о судьбе Сергея Полуэктова. Tучков деликатно кашлянул в кулак. Стоявший тут же Ваня Авдюшко заметил:
   - Он разделил судьбу своего тёзки Кучеренко. Надеюсь, тебе не жаль этих двух мудаков?
   Нет, мне было их не жаль; но всё же между смертями этих двух Сергеев мне виделась ощутимая разница. Кучеренко убит был в горячке схватки и имел хотя бы теоретический шанс.
   А лысого Серёжу уже обезвредили, и его убийство не было необходимостью. Впрочем, у монстра по имени Система - свои неписаные законы ...
   Ваня вызвался сопроводить меня на вокзал и посадить на поезд.
   Мы подъехали к вокзальной стоянке за полчаса до отравления.
  -- Неспокойно мне что-то, - заявил мой спутник. - Интуиция никогда меня
   не обманывает. Может, передумаешь ехать?
  -- Извини, Ваня. Я уже решил.
   Мы посешили на платформу. Билет я приобрел заранее. Авдюшко бесокойно
   озирался по сторонам. Его состояние частично передалось и мне. Я помнил -- беспричинного страха не бывает. Мне показалось, что в толпе пассажиров
   и провожающих мелькнуло знакомое лицо. Бородач с сигаретой во рту.
   Объявили посадку. Я тщетно пытался отыскать в группе рядом стоящих
   людей того человека с бородой. Проводник мельком взглянул на мой билет,
   слегка надорвал его.
  -- Ну счастливо, Иван Витальевич, - улыбнулся я.
  -- Погоди прощаться, - Авдюшко достал из кармана плаща какое-то удосто-
   верение и, предъявив его проводнику в развернутом виде, шагнул в тамбур следом за мной. Только в купе я пришел в себя от удивления.
  -- Прокачусь с тобой и сразу - обратно,- пояснил Авдюшко. В этот момент
   в купе ввалился ещё один пассажир - красноносый дядька в засаленной фетровой шляпе. Он обеими руками прижимал к животу серый портфель без ручки.
   В сознании у меня что-то щёлкнуло. Беспричинный страх - тот самый, существование которого я отрицал в своей статье - начал овладевать мною.
   Поезд тронулся точно по расписанию. Красноносый пассажир достал из
   своего объёмистого портфеля бутылку кефира и одноразовый стаканчик...
  
   * * *
  
   Конец осени 1834-го года Рене Антуан де Ланвиль встретил в Орлеане. Он прибыл сюда из Афин, чтобы вместе с другими родственниками принять участие в церемонии оглашения завещания своего покойного отца, графа Гийома де Ланвиля, владельца огромного состояния и одного из самых блестящих аристократов Франции. Рене, чей бизнес на родине Сократа и Пифагора медленно, но верно умирал, втайне рассчитывал на получение солидной доли наследства. Увы, молодого графа ждало жестокое разочарование. Наследство покойного почти целиком переходило в руки двух братьев Рене - Луи и Доминика. Рене досталась совершенно незначительная сумма. Отдельной строкой в завещании было отмечено, что Рене де Ланвиль наследует книгу в зелёном переплёте, хранящуюся в специальном сейфе в кабинете покойного...
  
   * * *
  
   Дверь купе резко отъехала в сторону.
   Ваня Авдюшко среагировал со всей быстротой, на какую был способен, и
   поэтому успел выстрелить дважды, прежде чем очередь из короткоство-
   льного " Калашникова" пришлась ему в живот. Всё последующее осело в
   моей памяти фрагментарно - бородатый тип, растянувшийся снаружи
   в проходе, его напарник, стремительно удирающий по коридору, красноно-
   сый сосед, чьё лицо навечно застыло восковой маской ужаса, и я сам, судо-
   рожно выдирающий из пальцев мёртвого Ивана ещё дымящийся "Макаров", а затем - уже в тамбуре - из последних сил дёргающий стоп-кран ...
   Самое интересное то, что мне удалось-таки добраться до своего города,
   избегнув контакта с правоохранительными органами. Я, конечно понимал,
   что, стоит им меня "зацепить", как вопросам не будет конца, а это озна-
   чает минимум две недели в следственном изоляторе.
   Мгновенно прокрутив всё это в голове, я соскочил с поезда и скрылся в близлежащем лесочке. Разумеется, проводник и этот, с красным носом, обрисуют меня во всех подробностях. Но тут же ничего не поделаешь. Я поёжилсяпри мысли о том, что бы произошло, если б Авдюшко со мною не поехал. За короткое время нашего с ним знакомства Иван успел стать для меня если не другом, то хорошим приятелем. И вот теперь его нет ... Ещё одна жертва " Радуги ". В бородаче, стрелявшем в Ивана из автомата, я узнал водителя, который привёз меня на явочную квартиру - ту самую, где состоялось моё неприятное знакомство с Виктором Шведовым.
   Я шёл лесом около часа, пока не вышел на магистраль, соединяющую мой
   родной город со столицей. Автотрасса тянулась параллельно железнодо-
   рожному полотну.
   И ещё около часа мне пришлось "голосовать", пока какой-то старичок
   на своём древнем "Москвиче" не подобрал меня и за 500 рублей не согла-
   сился "подбросить" до места.
  
   13
  
   Лёг первый снег. Столбик термометра теперь уже не подымался выше ну-
   левой отметки - ни днём, ни ночью.
   Примерно в середине декабря Волгин навестил Алевтину. Она с трудом
   сумела открыть дверь коттеджа, заваленную снегом, и Волгин сделал вывод,
   что она не покидала свое жилище, как минимум, в течение нескольких дней.
   Это был второй визит Волгина к супруге Олега - после возвращения из столицы. Первый был краткосрочным. Волгин, пряча взгляд, поведал о своих приключених и в конце, как бы подводя, итог, произнёс: "Это не они. Я имеюв виду Шведова и прочих. Конечно, они подонки, но ... К тому, что случилось с Олегом, они отношения не имеют. Тем более, что, как ты говоришь, пропал и этот издатель, Лопатов. На этот момент Шведову было абсолютно не до него " ...
   Волгин выложил на стол торт в маленькой круглой коробке. Рядом поста-
   вил бутылку красного вина. Алевтина взирала на всё это с некоторым недоумением.
  -- Сегодня ж твой день рожденья! - улыбнулся Волгин. И понял, что она
   забыла ...
   Появились высокие бокалы. Алевтина нарезала торт красивыми, одинако-
   выми кусочками. - Поздравляю! - Волгин чокнулся с Алевтиной. - Здоровья и счастья имениннице!
  -- Да брось ты, Саша ..., - вздохнула Алевтина. И - большими глотками осу-
   шила свои бокал ... - Знаешь, я часто думала ... ну, о тех людях, из "Радуги".
   Откуда такая жестокость? Что их заставляет поступать так с себе подобными?
  -- Я стараюсь не задуываться над такими вопросами, Аля. Главное, мне кажет-
   ся - не поддаваться этим людям. Не показывать им, что боишься.
  -- Как ты? - спросила она.
  -- Да чёрт его знает ..., - махнул рукой Волгин. - Легко говорить. А вот когда
   на деле ...
   Алевтина решила перевести разговор в другое русло.
  -- Где ты достал такой хороший торт?
  -- Тебе нравится? А, по-моему, ничего особенного. Я всё-таки хочу понять,
   что случилось в тот день. Может быть, вы с Олегом поссорились из-за чего-то?
  -- Нет, Саша. Он просто ушёл гулять в этот свой парк. Я же тебе говорила ...
  -- " Ушёл гулять в парк ...", - машинально повторил за ней Волгин. - Ну, а
   Лопатов? Просто сел в машину, чтобы ехать домой, и по дороге исчез?
   Алевтина встала, чтобы убрать со стола. Волгин хотел было помочь ей, но она жестом остановила его. Закончив, она подошла к окну и молча уставилась на заснеженный пейзаж. " А она изменилась, - подумал Волгин. - Словно бы освободилась от постороннего влияния. Но ещё не нашла свой собственный путь ".
   Волгин поднялся, подошёл к неподвижно стоящей Алевтине. Очень бережно положил руки ей на плечи. Он ожидал, что она попытается освободиться. Но этого не произошло. Она повернулась к нему и, внезапно для Волгина и для самой себя, впилась страстным поцелуем в его губы ...
  
   * * *
  
  -- Любопытная вещица, не правда ли?
  -- Без сомнения, барон, - утвердительно кивнул обер-лейтенант Вессиг. Его непосредственный начальник, полковник Аугенталер, бережно перелистывал страницы большой книги в зелённом переплёте, стоя у стола в гостиной родового замка графов де Ланвиль. Хозяева покинули свой дом ровно год назад, когда немецко-фашистские войска оккупировали территорию Франции. Барону Аугенталеру поручено было наладить работу штаба и, прежде всего, подыскать для этого подходящее здание. Полковнику абвера приглянулся отдельно стоящий замок с четырьмя угловыми башнями и полукруглыми окнами с мозаичными стёклами. Будучи ценителем старины, барон Аугенталер тщательно исследовал всю внутреннюю обстановку замка и отобрал для себя несколько картин, пару кресел работы известного мастера и майоликовую вазу.
   Книгу в зелёном, немного шероховатом переплёте он обнаружил не сразу - она, покрытая пылью, покоилась в одном из подвалов замка. Полковник понял, что перед ним - необычная вещь, скорее всего, весьма ценная ...
  
   * * *
  
   Я осознавал, что делаю что-то неправильное. Но остановить этого уже
   не мог. Мои руки, обнимающие Алевтину, мои губы, целующие её, жили какой--то своей, независиой жизнью.
   Когда я на миг очнулся от наваждения, то было уже поздно. Наши разгорячённые внезапно нахлынувшей страстью тела на холодных простынях ... Мы что-то шечем друг другу, ничего не слыша, кроме стука собственных сердец ...
   Всю оставшуюся часть ночи меня терзал вопрос - кто из нас двоих предал
   Олега? Этот вопрос вытеснил другой - тот, который мучил меня до сих пор: "Был ли зарегистрирован пистолет Ивана? " Проблема заключалась в том, что "макаров" покойного Вани Авдюшко уже третью неделю хранился в моём шкафу, на верхней полке, за пустой коробкой из-под ботинок ...
  
   * * *
  
   Сухой щелчок затвора " Стечкина " прозвучал неожиданно громко под
   сводами полуподвального помещения.
  -- Пора кончать со старой обезьяной! - с мрачной решимостью произнёс Шве-
   дов и одним резким движением воткнул оружие в плечевую кобуру. Пять пар глаз неотрывно следили за ним. Пятеро мужчин в камуфляжных комбинезонах и чёрных лыжных шапочках, которые легко превращаются в маски с прорезями для глаз. Всё, что осталось от спецподразделения " Радуга ".
   ... Оправившись от жестокого поражения - потери ударной группы в результате взрыва бомбы на даче Авдюшко, Шведов подавил в себе первоначально возникший порыв и не бросился в контратаку немедленно. Он выслал своих людей на вокзал, с которого ежедневно отправлялся эксресс к родному городу Волгина. Но журналист вновь ускользнул, хотя удалось, наконец, уничтожить верного пса Тучкова - Ивана Авдюшко. Погибшего при этом Ростокина Шведову не было жаль по двум причинам: он " засветился " перед Волгиным и, к тому же, сильно пил в последнее время.
   Шведов переключился в "боевой режим". Это означало, что он спал не более двух-трёх часов в сутки, поглощал в огромных количествах кофе и постоянно был занят тем, что принимал информацию и отдавал распоряжения.
   Цель была одна - найти Тучкова и его людей, а затем поставить точку в их
   споре раз и навсегда. Наконец, спустя шесть дней своего "боевого дежурства", Шведов получил нужные сведения. Его парни засекли ту самую "ГАЗель", принадлежащую совместной российско-венгерской фирме электротоваров.
   Автомобиль был замечен на одной из платных парковок.
   " Ну, теперь это - дело техники ", - мысленно произнёс Виктор Михайло-вич. Отдав распоряжение не спускать с " Газели " глаз ни на минуту, он даже позволил себе - впервые за целую неделю - проспать восемь часов кряду. Едва он проснулся, как поступил новый важный звонок.
  -- Ведём объект, - сообщил звонивший.
  -- Отлично, ждите распоряжений, - устало откликнулся Шведов и повесил
   трубку ...
   "Газель" выбралась из города и, проехав километра четыре, свернула к заброшенной лесопилке. Здесь отставной генерал Тучков устроил временную штаб-квартиру. Он полагал, что городские точки - более уязвимы для противника. Территория, прилегающая к лесопилке, была взята в аренду всё тем же СП " Москва-Будапешт-электро ".
   Вскоре Шведов уже знал, что на объекте - пять человек, но самого генерала среди них нет.
   - Ждать ... Ждать, чёрт возьми, - сказал себе бывший командир " Радуги ". Чтобы не терять зря времени, он вновь принялся анализировать причинно-следственную связь всех недавних кровавых событий с тем эпизодом, что имел место восемь месяцев назад (именно его Шведов считал отправной точкой конфликта). Тогда люди Шведова по заказу одного весьма влиятельного коммерсанта организовали "наезд" на начинающую банковскую структуру, вынудив хозяев последней, молодых талантливых ребят из провинции, продать свой бизнес за четверть реальной стоимости.
   Позднее выяснилось, что ребята из провинции пользовались покровитель-ством Руслана Тучкова, президента риэлторской компании и младшего сына Кондратия Борисовича.
   "Запоздалая месть маразматика", - так расценил Шведов нынешние дейст-
   вия генерала Тучкова.
   Набрав номер на клавиатуре своего обильного телефона, Шведов коротко
   скомандовал:
  -- Группа захвата - вперёд! Брать живыми!
   Вообще-то полковник не надеялся, что всех людей Тучкова возьмут целыми
   и невредимыми. Ему хватило бы и одного - для последующего допроса.
   Шведов встал и заходил по комнате из угла в угол.
   " Нервы, - подумал он. - Никто не молодеет ..."
   Результаты штурма лесопилки стали известны ему через полтора часа, и
   они оказались вовсе не такими, на которые он рассчитывал.
   Из одиннадцати членов группы захвата в живых остались двое. Они-то и
   рассказали о том, как происходил штурм ...
   Люди Тучкова, засевшие в главном цеху лесопилки, заметили вооруженных чужаков и немедленно дали залп из гранатомёта. Взрыв сократил число атакующих на двух человек. Завязалась ожесточённая перестрелка. Бывшим бойцам "Радуги" удалось приблизиться к объекту и забросать его гранатами. В разгар боя к осаждённым подоспело подкрепление в виде двух легковушек, набитых вооружёнными боевиками. Здание главного цеха полыхало; на снегу валялись окровавленные трупы. Двум бойцам Шведова удалось чудом вырваться, и они пешим ходом добрались до города.
   Чем дольше Шведов слушал своих людей, тем больше мрачнело его и без
   того суровое лицо.
   Зазвонил его мобильный.
  -- Да? - отрывисто произнёс он в трубку.
  -- Натворили мы с тобой дел! - безо всяких предисловий начал звонивший. У
   Шведова нервно дёрнулась правая щека - он узнал голос Тучкова.
  -- Думаю, пора заканчивать эту бодягу, - продолжал Кондратий Борисович.
  -- Я тоже так считаю, - удивительно спокойным тоном ответил Шведов. И
   добавил: - Старый мудак ...
  -- Ладно, на мудака я не обижаюсь. Давай назначим время и место для окон-
   чательной разборки.
  -- Мне всё равно. Но лучше бы прямо сейчас.
  -- Тогда - Волчий Выгул, - подытожил генерал. И отключился.
  
   * * *
  
   Стремительное настуление войск союзников вынудило гитлеровцев оставлять один населённый пункт за другим. В конце ноября 1944 года пол-
   ковник Аугенталер вместе со своим штабом в спешном порядке выехал из замка де Ланвиль. А буквально через сутки там уже обосновался временный командный пункт наступающих англо-американских сил.
   Спустя полгода после исторической "встречи на Эльбе", майор американской разведки Джон О'Фаррел в знак особого расположения преподнесёт своему советскому коллеге подполковнику Игорю Малышеву старинную книгу в красивом зелёном переплёте, найденную подчинёнными О'Фаррела в том самом замке на окраине Орлеана ...
  
   14
  
  -- Я знаю, что нам нужно делать.
   Волгин оторвался от завтрака и внимательно посмотрел на Алевтину, ожидая продолжения.
  -- Нужно обратиться к экстрасенсу. Или гадалке. Они по фотографии умеют
   предсказывать судьбу человека. И пропавших они находят, я слышала.
  -- Ты это серьёзно?
  -- Вполне. Или, может, ты уже не хочешь, чтобы Олег нашёлся? - испытующе
   взглянула она на него.
  -- Глупости! - не сдержался Волгин. И тут же понял, что обидел ее своей рез-
   костью.
  -- Ну, извини, - сказал он. - Просто ... Тебе не следовало так говорить.
  -- Я знаю, я всегда говорю невпопад, - Алевтина закусила губу, чтобы не зап-
   лакать.
  -- Мы обязательно сходим к гадалке, - пообещал ей Волгин. - Мы используем
   все шансы, чтобы разыскать Олега.
   Гадалку выбирали по объявлению в газете. Алевтина остановилась на Прорицательнице Василисе, которая обещала за "умеренную плату" помочь
   практически в любых жизненных затруднениях. В ходе телефонного разговора с секретарём Василисы выяснилось, что "умеренная плата" составляет 100 долларов за сеанс. Но отстуать было поздно ...
   Василиса снимала довольно приличный офис в центре города. Алевтине с Волгиным пришлось ждать, потому что у предсказательницы был другой посетитель.
   Василисе было, судя по внешности, чуть за сорок. Волгин отметил про себя, что в обстановке комнаты и в одеянии хозяйки отсутствует характерный внешний антураж, применяемый обычно платными предсказателями - плащ, усеянный звездами, чётки и тому подобные предметы. Офис Василисы можно было принять за рабочий кабинет менеджера или нотариуса. На столе стоял компьютер, на стене висело несколько дипломов в красивых рамках.
  -- Присаживайтесь, - любезно улыбнулась гадалка. - Не волнуйтесь. В чем бы
   ни заключалась ваша проблема, я уверена, что с нею можно справиться.
   Алевтина выложила из сумочки фотографию Олега.
  -- Это мой муж, - пояснила она. - Он пропал.
   Василиса взяла снимок в руки.
  -- Как давно это произошло?
  -- Уже почти полтора месяца.
   Василиса прикрыла глаза и положила ладонь на фотографию. Настуила ми-
   нутная пауза ...
   Но вот предсказательница открыла глаза. Волгина удивило выражение её лица. На нём застыло недоумение. Василиса убрала руку с фотографии; брови её приподнялись и опустились. Она немного отодвинулась от стола, закинула ногу на ногу, не переставая при этом наблюдать за пришедшими к ней на приём мужчиной и женщиной.
  -- Простите, а? ...- в глазах Василисы мелькнул какой-то вопрос, но она осек-
   лась. - Извините, мне нужна ещё минута ...
   Ни Алевтина, ни Волгин не возражали, и Василиса, снова смежив веки, поло-
   жила руку на фото. В неподвижной позе она провела значительно больше минуты. Затем виновато улыбнулась:
   - Простите меня, но... Если бы вы могли оставить мне это фото на пару дней... Странно. Обычно я сразу отслеживаю общее направление... То есть, найти человека удаётся не всегда, но вот сказать, жив он или нет, гораздо проще. А тут... Словом, мне нужно больше времени. Что-то мешает мне. Я читала об этом в Великой Книге Магии, но никогда не сталкивалась на практике.
   Алевтина пожала плечами.
  -- Хорошо, я оставлю вам снимок. Пожалуйста, постарайтесь найти Олега.
  
   * * *
  
   Вопреки своему мрачноватому названию, Волчий Выгул не был глухим, заброшенным местом. Так назывался малонаселённый посёлок в сорока километрах от Москвы. На въезде в него находилось небольшое кафе, хорошо известное в криминальных кругах. Тут традиционно происходили " разборки " столичных мафиози.
   Шведов и пятеро его людей прибыли сюда раньше Тучкова. По внешнему виду посетителей бармен понял, что заведение, судя по всему, ждут очередные неприятности. Он тихо смылся из зала и предупредил об этом директора.
  -- Кто на этот раз? - обречённо выдохнул директор. - Тамбовские, люберец-кие?
  -- Непохоже. На комитетчиков тянут. А впрочем... кто их сейчас разберёт? -
   махнул рукой бармен.
  -- Ладно, иди на место. Если что - прячься за стойку, понял?
  -- Да уж невпервой ...
   В этот самый момент к Волчьему Выгулу подкатили два джипа.
  -- Он уже здесь, - сказал Тучков, который сидел в первой машине. - Видишь
   вон ту иномарку? Раз "тачка" одна - значит, бойцов у него немного ... Кондратий Борисович откашлялся. Повернулся к тем троим, что расположились на заднем сидении (сам он всегда ездил впереди, рядом с водителем).
  -- Действуйте, сынки. Шведова постарайтесь взять живым.
   Тот, что был в середине, погладил ствол своего "узи", который лежал у
   него на коленях. Двое других вооружены были пистолетами иностранного производства. Когда все вышли, то один из них с силой захлопнул дверцу...
   К трём боевикам из первого джипа присоединились двое из второго.
  -- Идут, - очень тихо произнёс Шведов. Он сидел прямо напротив входа.
   "Стечкин" он держал в правой руке, под столиком.
   Когда стеклянная дверь открылась, Шведов за доли секунды успел оценить и взвесить шансы обеих сторон. Впереди идущий поднял автомат. Шведов взметнулся, опрокидывая столик, и влепил противнику две пули в голову. Последовал ответный залп четырёх пистолетных стволов. Двое из людей Шведова, тяжело раненные, рухнули на пол. Сам Виктор Михайлович, отстреливаясь, бросился к лесенке, ведущей на второй этаж. Он не мог знать о хитрой ловушке, которую подготовил ему Тучков. На втором этаже поджидали ещё четверо. Они схватили Шведова за руки и обезоружили. Верзила в "камуфляже" с размаху ударил Шведова в живот. Полковник согнулся пополам, но моментально выгнулся, как пружина, обвис на руках своих врагов и мощьно ударил верзилу обеими ногами в грудь. Того, что справа, Шведов саданул локтём в висок, а того, что слева - бросил через бедро. Четвёртый выхватил нож ...
  -- Ну, давай! - гаркнул Шведов. Отступив назад, полковник поймал руку
   " бойца " в захват и вывернул её. Ботинок Шведова с маху врезался парню в
   рёбра. Ещё через мгновение нападавший кубарем покатился вниз по лестнице.
   Один из ранее поверженных врагов вскочил; Шведов ударил его раскрытой ладонью в лицо, резко развернул к себе спиной и коротким движением сломал шею ...
   По лестнице подымались двое с пистолетами. Шведов моментально сообразил, что исход перестрелки на первом этаже оказался не в пользу его людей. Взгляд его упал на " Стечкин ", валявшийся неподалёку. " Нет, не успеть... ",- понял Виктор Михайлович.
  -- Не двигайся, падла! Руки на затылок!
   Получив пистолетом по зубам, Шведов зашатался, но устоял. Его потащили вниз. Там царил полный разгром. Пятеро людей Шведова и трое бойцов Тучкова были мертвы.
   Кондратий Борисович ждал снаружи.
  -- Ну что, Витя, - обратился он к пленённому Шведову вполне будничным то-
   ном, как будто они были хорошими приятелями. - Сегодня мои ребята стреляли лучше? Вообще-то я не люблю, когда меня называют мудаком. Тем более - старым.
   Шведов хмыкнул. Если б не дула двух пистолетов, давивших ему в затылок, он бы показал этому жирному старикашке ...
  -- И всё это - из-за того дурацкого случа с ребятами-банкирами? Несолидно,
   Кондратий Борисович ...
   Тучков нахмурился, вспоминая.
  -- Ах, вот ты о чём ... Да-да, я что-то припоминаю. Банкиры, друзья Руслана... Ты думаешь, что из-за этого я?.. Нет, Витя, ты ошибся. Причина, по которой я затеял всё это - совсем иная.
   Кондратий Борисович повернулся в сторону второго джипа. Из него пока-
   зался человек ...
   До сих пор Шведов сохранял полное хладнокровие. Но теперь вдруг его охватило доселе малознакомое чувство. Страх ...
   Это лицо ... Седые виски, тонкий шрам на левой щеке.
   Шведову никогда не суждено было узнать, что этого человека его бывший
   подчинённый Олег Гуровских называл в своей рукописи испанским именем
   Рохас ...
  
   * * *
  
   Виктория Островская, более известная своим многочисленным клиентам
   под именем Василиса, закончив очередной рабочий день, вышла из офиса и,
   подойдя к серебристому "опелю", достала из сумочки ключи.
   Случай её последних посетителей, мужчины и женщины, действительно заинтересовал предсказательницу своей необычностью. Она не сказала клиентам всю правду. Когда она положила руку на ту фотографию, то ощутила не просто сопротивление. Нет, это было нечто иное. Виктория почувствовала дыхание из потустороннего мира. Страх - вот что она почувствовала. Конечно, она постаралась ничем не выдать своего испуга, замаскировать его любопытством. Но - суть от этого не изменилась.
   Виктория решила прибегнуть к помощи своего давнего друга - Константина Павловича Леоновича, профессора философии, специалиста по оккультным наукам, с недавних пор отошедшего от дел и основавшего курсы " Познание Востока ". Константин Павлович переквалифицировался в настоящего гуру; сидящие вокруг него ученики различных возрастов и обоего пола внимали каждому его слову. Лекция проходила в физкультурном зале одной из школ.
   Виктория молча стояла в дверях, ожидая окончания занятий. Она, конечно
   же, отлично знала всё то, о чём рассказывал Константин. Но всякий раз слу-
   шала его с интересом. Именно так они и познакомились - она была его ученицей в университете, на кафедре восточной философии. Он был старше неё всего на пять лет. У них завязался роман - вскоре, впрочем, перешедший просто в крепкую дружбу. Советы Константина не раз выручали Викторию в непростых ситуациях, хотя даром предвидения он не обладал.
   Лекция закончилась. Ученики разошлись. Леонович встал с пола, спрятал руки в рукава своего широкого китайского халата.
  -- Рад тебя видеть, Викуля, - улыбнулся он. - С чем пожаловала?
   Виктория подошла и чмокнула его в щёку.
  -- Просто захотела тебя увидеть ... Хотя ты прав - есть у меня к тебе одно де-
   льце ...
  -- Погоди, я только переоденусь.
   У Леоновича не было автомобиля. Когда-то он попал в аварию и с тех пор
   избегал садиться в транспорт без крайней необходимости.
   Для Виктории он сделал исключение, и они на её "опеле" поехали в центр.
  -- Что у тебя стряслось, девочка?
   - Необычный случай. Женщина пришла ко мне и попросила помочь разыс-кать её мужа. Принесла, как обычно, фотографию..., - Виктория прервалась,
   словно бы сомневаясь, стоит ли продолжать рассказ.
  -- И?.. - поторопил её Леонович.
   - В том-то и вся проблема, Костя. Я стала работать с фотографией... В общем, сначала была тьма... Я увидела тьму. Подумала, что, может быть, он умер. Но затем...
   Виктория мысленно перенеслась во вчерашний день, в свой кабинет, пытаясь вызвать в себе те ощущения, что посетили её во время сеанса с фотоснимком того мужчины, Олега. Тьма ... Мерцающие огни вдалеке... Парк... Да, точно - парк... Человек идёт по парку. Он нервничает, часто оглядывается. Кого или что он там видит?...
  -- Вика!!!
   Крик Константина вывел её из оцепенения; он едва успел вывернуть руль в
   сторону, и "опель" избежал столкновения с рейсовым автобусом. На лбу Виктории - Василисы выступила испарина.
  -- Что с тобой?! - прикрикнул на неё Леонович. - Убить нас хочешь?
  -- Прости, Костя... Не знаю, как это вышло... Давай остановимся.
   Они продолжили разговор уже в кафе, за дальним столиком. Виктория разнервничалась и даже закурила, хотя в последнее время пыталась бросить эту привычку.
  -- Мне нужно дать ответ через несколько дней. Но я не представляю, что буду
   говорить. Чувствую, что с этим человеком случилось что-то плохое. Но что именно?
   Леонович пожал плечами.
  -- Заочно мне трудно сказать что-либо определённое. Возможно, я сумею тебе
   помочь, если встречусь с той женщиной. Ты ведь не против?
  -- О чём ты говоришь, Костя! Буду тебе крайне признательна!
  
   * * *
  
   - Так вот в чём дело... Меня заказали чечены. Ах ты, гад!.. - Шведов рванулся, но его с двух сторон удерживали плечистые ребята из команды Тучкова.
   - Поздно ты прозрел, Витя, - сказал старый генерал. И добавил: - Он твой, Ахмад.
   Человек со шрамом приблизился и очень внимательно заглянул Шведову в глаза.
  -- Я ждал этой встречи пять лет, - сказал он с заметным кавказским акцентом.
   - Пять лет я молил Всевышнего, чтобы он позволил мне взглянуть тебе в лицо. Моё желание сбылось.
  -- Пошёл к ё ... матери, - процедил Шведов.
   Ахмад отступил на пару шагов, достал из кармана пальто мобильный телефон. Поговорив полминуты, он обратился к Тучкову:
   - Мои люди сейчас приедут. Спасибо тебе, генерал. Ахмад не забудет этой услуги. Если ты когда-нибудь окажешься в Чечне и назовёшь моё имя - тебе помогут. Запомни это.
  -- Благодарю, Ахмад. Я запомню, - ответил Тучков.
   Вскоре подъехал вишнёвого цвета шестисотый "мерседес". Трое бритоголовых кавказцев вышли из него и приблизились к Ахмаду. Тот сказал им что-то на своём родном языке, и они, взяв Шведова под руки, повели к машине. На прощание Ахмад пожал руку Кондратию Борисовичу.
  -- Я знаю, ты потерял многих своих людей, генерал. Светлая память им.
   Тучков кивнул, глотая комок, подступивший к горлу. Девять человек из его
   команды, в том числе и незаменимый Ваня Авдюшко, заплатили за разгром
   "Радуги" своими жизнями. Нет, не зря воспитывал и берёг он свои кадры, даже и после увольнения из Системы... В решающий момент они пригодились ему - бывшие его сотрудники, ученики, те, кого он поддерживал, кому помог стать достойным патриотами Родины.
   " Теперь - журналист, - подумал Тучков. - Надо во чтоб это ни стало узнать его секрет. В нашем деле мелочей не бывает..."
  
   * * *
  
   Эта гадалка, Василиса, показалась мне какой-то странной. Напрасно мы
   пошли к ней вдвоём с Сашей. Наверняка она сообразила, что мы спим вместе.
   А впрочем, какая разница? Её дело - найти Олега.
   Ну, а если она - никакая не гадалка, не прорицательница, а обыкновенная мошенница, собирающая с людей деньги? Иди знай...
   Надо будет завтра ей позвонить. Сказать ей о том, что меня посещал призрак Олега? Нет, лучше не надо, а то сочтёт, что я тронулась умом. Хотя ведь гадалкам полагается верить во всё потустороннее. Гадалкам полагается. А мне?..
  
  
  
   15
  
   " Мерседес " остановился на крутом, заснеженном берегу реки. Ахмад вышел, облокотился о капот, вдохнул морозный воздух полной грудью. Его
   молчаливые подчинённые вывели Шведова.
  -- Прибыли? - безразличным тоном осведомился Виктор Михайлович. - Ко-
   нечная остановка?
   - Можно и так сказать, - отозвался Ахмад; запрокинув голову и зажмурив глаза, он пытался воскресить сейчас лица жены и сына в своей памяти. Пять лет он избегал делать это, посвятив себя лишь одному - мести.
  -- Тогда не тяни, - попросил Шведов.
  -- Я всё понимаю, - сказал Ахмад. - Но жену и ребёнка - зачем?
  -- Мы враги, Ахмад - вот зачем. И на том свете, если он существует, тоже бу-
   дем врагами.
  -- Что ты знаешь о вражде и дружбе..., - тихо произнёс Ахмад. Провёл рукой
   по заросшему жёсткой щетиной лицу. - Я знаю, мне рассказали, что среди вас был один, который не хотел во всём этом участвовать. Разве он не был также моим врагом?
  -- Сейчас поздно говорить об этом, - процедил Шведов.
  -- Да..., - кивнул Ахмад. - Ты прав, полковник...
   Чеченец неспеша снял пальто.
   Затем - галстук. Принялся расстёгивать пуговицы на костюме, рубашке... Обнажившись до пояса, он сделал несколько шагов назад и встал на самом краю обрыва. Глянул вниз - туда, где чернели воды наполовину уже замёрзшей реки. Затем вернулся к машине, открыл переднюю дверцу и достал из " бардачка " два десантных штык-ножа в ножнах. Один из них он перебросил Шведову.
   - Если ты победишь, тебя отпустят - я обещаю, - сказал Ахмад. - Надеюсь, ты не боишься мороза?
   Шведов понял намёк, усмехнулся и тоже стал раздеваться...
  
   * * *
   Встреча состоялась утром. Леонович оценивающе оглядел Волгина и Алевтину.
  -- Константин, - представился он. - Уважаемая Василиса попросила меня уви-
   деться с вами, так как ваш случай - необычный.
   - Константин Павлович - один из лучших в нашем городе специалистов по оккультизму, - вступила в разговор Виктория -Василиса.
   Выслушав визитёров, Леонович какае-то время помолчал.
   - Часто гулял в парке, говорите? Он не рассказывал вам о чём-нибудь необычном - о чём угодно - что он там мог видеть?
   - Нет, - искренне ответила Алевтина. - В последнее время у нас были проблемы, и Олег стал совсем неразговорчивым.
  -- Проблемы, говорите? - Леонович весь подался вперёд. - Прошу вас, попод-
   робнее об этом, если можно.
  -- Всё началось с того, что Олег поехал в Чечню по контракту...
  
   * * *
  
  -- Витюша, сынок!
   Витька поднял голову и ясно различил мамин силуэт на фоне освещённого
   проёма балконной двери.
  -- Доиграем, - сказал он своим дружкам - Мишке, Антону и Димке-Чубу. Ни-
   что в мире не могло оторвать эту четвёрку от "подкидного".
  -- Витя, домой! - вторично позвала Наталья Семёновна...
   Витьке Шведову оставалось пять с половиной лет до армии, десять - до
   получения первого офицерского звания, пятнадцать - до командировки в Афганистан и перехода на работу в систему органов госбезопасности и двадцать пять - до поездки в мятежную Чечню во главе специального отряда "Радуга".
  
   * * *
  
   В армии Ахмад Юсуфов был отличником боевой и политической подготовки. А спец курс ножевого боя - САКОНБ - был любимой его дисциплиной.Он, как никто, умел сродниться с коротким, зазубренным с одного края клинком и нанести противнику разящий, стремительный удар.
   " Я хочу умереть... Убить и умереть..." - мысленно твердил себе Ахмад, кружа около своего врага и перебрасывая штык-нож из руки в руку. Шведов спокойно ждал. По его расслабленной позе (обе руки, в том числе и правая, с ножом, были опущены вдоль тела) нельзя было понять, готов он к схватке или
   нет.
   Ахмад наметил точку на теле противника - между пятым и шестым ребром - и, подобно кобре, сделал молниеносный бросок вперёд. С не меньшей ловкостью Шведов отступил и парировал этот выпад. Сталь глухо звякнула о сталь.
   Следующая атака чеченца направлена была в основание шеи. Шведов успел перехватить широкое, волосатое запястье и сам ударил низом. Ахмад тоже остановил его руку на полпути. Пару секунд мужчины топтались на снегу, силясь сдвинуть друг друга с места. Шведов резко подсел, не выпуская запястье Ахмада, выставил правую ногу вперёд и перебросил противника через голову, упёршись подошвой ему в живот. Оба вскочили с земли одновременно. Шведов ударом подъёма по кисти обезоружил Ахмада и послал свою правую руку вперёд, целя остриём оружия врагу в грудь. Ахмад ушёл в сторону, обеими руками вцепляясь в предплечье Шведова. Полковник выпустил нож; он припал на одно колено и почувствовал, что ему ломают руку. Он застонал, вскочил и правым каблуком что есть силы ударил Ахмада в лодыжку.
   Это заставило чеченца разжать захват и отступить.
   В схватке без оружия шансы Шведова были гораздо предпочтительнее: он был выше ростом и массивнее, имел больший опыт, чем его противник. На Ахмада обрушился град ударов - прямых, боковых, с поворота. Лишь небольшую часть из них он успевал блокировать. Шведов теснил его к краю обрыва. В один из моментов Ахмад резко отпрыгнул в сторону, перекатился по земле и подобрал штык-нож, обронённый противником. Лезвие дважды просвистело, чертя горизонтальные линии - и на груди у полковника появились две кровавые полосы. Алые капельки упали на снег. Чувствуя близкую победу, Ахмад ударил снизу вверх, надеясь вонзить клинок под подбородок. Но Шведов железно отбил его руку и затем, обвив предплечье Ахмада своей рукой, сильно дёрнул ее на себя. Раздался хруст, и Ахмад коротко вскрикнул, роняя оружие.
   Шведов, не выпуская руку Ахмада, своей правой ухватил его за горло. Ахмад захрипел, глаза его полезли из орбит - Шведов обладал исключительной силой. Однако и чеченский полевой командир бился, зная, что это - его последний бой. Схватив свободной рукой Шведова за запястье, Ахмад потянул полковника к краю обрыва. Тот, поняв его намерения, высвободил его правое предплечье, но было уже поздно. Ахмад мёртвой хваткой вцепился в волосы Шведова травмированной правой кистью, не прекращая движения к намеченной цели. Шведов колотил противника по корпусу, и каждый такой удар оставлял, как минимум, трещину в рёбрах Ахмада - но остановить последнего не смог бы и сам дьявол. Под ногами дерущихся начали осыпаться камни...
  -- Отпусти меня! - в отчаяньи крикнул Шведов; он уже видел там, внизу,
   метрах в сорока, тонкую ледяную корку, покрывавшую речную гладь, и скользкие серые валуны.
   Рука Ахмада выпустила шевелюру Шведова, но тут же не менее цепко сомкнулась на его брючном ремне. Чеченец заглянул полковнику прямо в глаза.
   - Туда - вместе! - отчеканил Ахмад и - стал заваливаться, не выпуская врага из тисков своего захвата.
   Они летели вниз беззвучно, ударяясь по пути об острые выступы прибрежной скалы. Тела их пробили тончайший лёд и погрузились в холодную воду.
   Шведов попытался вынырнуть, но наглотался воды и пошёл вниз; прежде, чем холодные волны сомкнулись над ним, он услыхал крик - где-то в глубине своего подсознания:
  -- Витюша, сынок!..
  
   * * *
  
  -- Да, ты права - случай действительно интересный, - подытожил Леонович
   после того, как Волгин с Алевтиной ушли.- Но скорее - для милиции. Ты в курсе, Викуля, сколько по России ежегодно пропадает людей?
  -- Нет, - честно призналась Островская.
  -- Поверь мне - очень много.
  -- И куда же они все деваются?
   Леонович включил в сеть электрический чайник. Подошёл к окну
   и указательным пальцем приподнял жалюзи.
  -- Я думал об этом, - сказал Константин Павлович. - Часть из них уходит из
   дому, от родных. Часть - погибает от рук маньяков. Кто-то теряет память и надолго застревает в психлечебнице. Но всё равно - изрядный процент исчезновений так и не находит никакого логического объяснения.
  -- И ты намекаешь, что исчезновение этого парня, Олега - как раз из разряда
   таких?
   Леонович взял из ящика стола пакетик для одноразовой заварки и, опустив его в пластмассовую чашку, залил кипятком.
  -- Утверждать этого я бы не стал - всё-таки я не следователь. Он мог кому-то
   насолить, и его могли просто тихо убрать. Он мог сбежать от жены. Мог спотыкнуться, удариться головой и потерять память. Его могли, наконец, похитить инопланетяне...
  -- Что - что? - едва сдерживая смех, спросила Виктория.
  -- Нет, ничего... Я просто проверил, внимательно ли ты меня слушаешь. Так
   вот, если суммировать то немногое, что мы имеем... Жена всё время повторяла, что он любил гулять в парке возле дома. Я знаю этот парк - он тянется на несколько километров. Скорее даже, это лесопарковая зона. И ты, положив руку на фотоснимок, тоже увидела парк. Так ведь?
   Виктория кивнула, ещё не понимая, куда клонит её друг.
  -- А твой дар никогда тебя не обманывает, я знаю.
   - Отсюда вывод, что что-то случилось с ним в том парке? - догадалась Виктория.
  -- Это более, чем вероятно, - сказал Леонович. - Не мешало бы осмотреть этот
   парк. Я имею в виду ту его часть, которая прилегает непосредственно к дому. Ведь если там действительно что-то произошло, ты это почувствуешь?
  -- Ничего не гарантирую, Костя. Но можно попробовать.
  
  
   * * *
  
   Приступ настиг Тучкова под утро. Он как раз встал, чтоб выпить стакан воды. Дойдя до кухни, Кондратий Борисович ощутил внезаное сильное головокружение. Ноги сделались ватными. В глазах стало темнеть. Левая рука генерала дотянулась до выключателя.
   - Проклятье! - проговорил он сухими губами. Надо было добраться до телефона. Но аппарат стоял в коридоре, за спиной. Тучков привалился к стене и медленно сполз, теряя сознание...
   Беспамятство длилось недолго. Генерал понял, что ему не подняться. Он повернулся на живот и пополз в коридор, к телефону...
   А через час, после обследования, его привезли на каталке в хорошо ему знакомую отдельную палату элитной ведомственной клиники. Тучков ценил это заведение за отличный уход, наличие импортных препаратов и юных медсестёр, прекрасное питание и многое другое, чего не было в обычных больницах для простых смертных.
  -- Ну, как мои дела, доктор? - весело спросил Тучков своего лечащего врача.
   Валерий Абрамович Горенштейн, крепкий пожилой мужчина с солидными залысинами, присел на край генеральской кровати и ободряюще похлопал своего старого друга и пациента по руке.
   - Всё хорошо, Кондратий. На этот раз обошлось. Но тебе необходимо оставить службу. Всякую работу, ты понимаешь? Только телевизор, хвойные ванны и журналы. Не эротические, - подумав, дополнил врач. И предостерегающе поднял вверх указательный палец.
   - Эх, Валера, Валера... Я ж говорил тебе, что и в гробу наверняка буду ногами дрыгать. А ты - "оставить службу"... Нет, мы ещё повоюем.
   - Тогда я снимаю с себя всякую ответственность, - сказал Горенштейн. - Второго "дела врачей" страна не переживёт.
   - Это у тебя что, юмор такой еврейский? - пробурчал Тучков. - Просьба у меня к тебе будет, Валерочка. Я дам тебе телефончик журналиста, Волгин его фамилия. Ты позвонишь и скажешь, что я просил его зайти.
  -- Ты неисправим, - покачал головой врач. - Шут с тобой, давай телефон.
  
   * * *
  
   Полковник Игорь Малышев был страстным картёжником. Из-за своей пагубной привычки он потерял семью - жена ушла от него, не в силах видеть, как он проигрывает всё из дома. С горя Малышев потянулся к бутылке. Банальная история, каких сплошь сотни и тысячи.
   В конце концов фронтовика, орденоносца, кадрового военного разведчика с позором уволили из армии. Он пришёл в свою почти пустую квартиру, взял со стола бутылку дрянной водки, отхлебнул порядочный глоток. Потом снял в прихожей бельевую верёвку, вернулся в комнату, влез на шаткий табурет...
   Его обнаружил через двое суток сосед по коммуналке. Бывшие колеги полковника произвели тщательный обыск и забрали абсолютно все бумаги, а также и странную большую книгу в зелёном, слегка шероховатом переплёте, которая пылилась в старом сундуке, в последнее время заменявшем Малышеву кровать. Шёл год тысяча девятьсот пятьдесят второй...
  
   16
  
   Полулёжа на постели, Кондратий Борисович с любопытством листал рукопись Олега Гуровских. Иногда он переводил взгляд на сидящего рядом Волгина.
   - Ох, Саша, Саша! - вздохнул отставной генерал. - Если б ты показал мне это чуть раньше... Сколько жизней можно было бы сохранить...
  -- Сработал извечный страх представителя интеллигенции перед Системой. В
   нас годами его воспитывали.
  -- Правильно делали, - проворчал Тучков, возвращая рукопись Волгину. - Те-
   перь это будет интересно разве что историкам. "Радуги" больше не существует.
  -- Вы убили Шведова? - спокойно спросил Волгин.
   - Не я. Это сделал тот, кто и должен был сделать. Витька Шведов зарвался. Вообразил, что он - хрен собачий. Но дело не в нём.
  -- А в ком же?
  -- Да всё в той же Системе. Я всегда мечтал перестроить её, сделать более
   мобильной, гибкой. Хотя бы в масштабах одной области или даже города. Но это оказалось мне не по силам...
  -- Даже учитывая ваше положение? - спросил Волгин.
   Тучков усмехнулся.
  -- Положение тут ни при чём. Для того, чтобы что-то сделать с Системой, же-
   лания одного человека, пусть даже и самого высокопоставленного - недостаточно.
   Они помолчали немного.
  -- Я должен продолжить поиски Олега, - сказал Волгин.
  -- Быть может, прозвучит банально, но - "ищи, кому выгодно". Кто выиграл
   от того, что твой приятель исчез?
  -- Да в том-то и загвоздка, что никто. Кроме этих, из "Поклона дождю"... то
   есть, " Радуги ".
   - Они здесь ни при чём. Если бы они знали о рукописи, то не стали бы уби-вать Олега и прятать его труп, а всеми правдами и неправдами вырвали бы у него информацию о местонахождении вот этой тетради. Тем более, что, по твоим словам, она хранилась открыто, не в тайнике. А что говорит этот мент, как его?..
  -- Светловидов? Боюсь, что он в своём деле отнюдь не гений.
  -- Я тебя понял. Дам один совет. Поможет или нет - не знаю. Обратись к
   "братве".
  -- Простите, в каком смысле?
  -- В прямом. Если, извини за прямоту, кто-то "грохнул" твоего Олега, то они
   наверняка в курсе, - пояснил Кондратий Борисович.
  -- Да, но... У меня нет выхода на них.
  -- Ерунда. Запоминай телефон...
  
   * * *
  
   Виктория и Константин долго бродили по парку. Землю покрывал глубокий, идеально белый снег. Раз или два наткнулись они на следы маленьких птичьих лапок, похожие на кривую строчку. Воздух был чист и прозрачен. Виктория остановилась, оперлась рукою о сосну. Леонович встал рядом, испытующе глядя на свою знакомую. Та заметила его взгляд и усмехнулась.
  -- Ждёшь от меня каких-то невиданных откровений, Костя?
  -- Парк очень большой, - заметил Леонович. - Полдня нужно, чтобы заглянуть
   в каждый его уголок. Моя идея с самого начала была ошибочной. Пошли назад.
   Они направились к коттеджу. Уже перед самым домом Виктория внезапно
   остановилась.
   - Здесь..., громко прошептала она. Отвела рукой разлапистую сосновую ветку...
  -- Что - "здесь"? - понял Леонович.
  -- Не знаю, Костя. Какой-то негативный импульс...
   В доме их уже ждали горячий кофе и бутерброды.
  -- Замёрзли? - спросила Алевтина.
  -- Здоровый климат средней полосы, - сказала Виктория. - Скажите, Алевтина
   Юрьевна - вы в последние дни перед... исчезновением мужа ничего странного рядом с домом не видели?
  -- Зовите меня просто по имени. Я, признаться, не поняла вашего вопроса.
  -- Ну... Что угодно. Что-либо необычное, может быть, даже пугающее?
   Алевтина задумалась.
   - Нет. Но вот после исчезновения Олега... Однажды ночью мне показалось, что я... видела его. Понимаете? Я потом несколько дней дома не ночевала.
   Виктория пила кофе маленькими глотками. Волгин исподтишка наблюдал за ней. Он совсем не так представлял себе предсказательниц.
  -- Мне кажется, вам необходим сеанс регрессивного гипноза, - встуил в раз-
   говор Леонович. - И я мог бы его провести с вами.
  -- Сеанс гипноза? - удивлённо переспросила Алевтина. - Я, кажется, что-то
   такое слышала. Или читала. Это когда люди не могут вспомнить какое-либо
   событие. Но у меня нет провалов в памяти.
  -- В данном случае речь не идёт о провалах в памяти. Я хочу попытаться "вы-
   удить" из вашего подсознания какие-нибудь детали, на которые вы могли не обратить внимания. К примеру, что-нибудь, что вы видели боковым зрением. Что-то, промелькнувшее мимо. Так вы согласны, Алевтина?
  -- Да, - кивнула она.
   Они поднялись на второй этаж, в малую гостиную. Леонович попросил Викторию и Волгина выйти и остался с Алевтиной. Он усадил ее в кресло.
   - Расслабьтесь. Постарайтесь не думать ни о чём. Забудьте все свои проблемы.
   Константин Павлович достал золотые карманные часы на цепочке, приблизился к Алевтине.
  -- Теперь сосредоточьтесь. Следите только за этим предметом.
   Леонович поднёс часы к лицу Алевтины и принялся мерно раскачивать их
   из стороны в сторону.
  -- Я досчитаю до двадцати, и вы заснёте,- ровным голосом произнёс Констан-
   тин Павлович. - Один...Два...Три... Четыре...Пять...
   Алевтина почувствовала, что у неё тяжелеют веки. Голос Леоновича доносился до неё будто бы издалека...
  -- Восемь... Девять... Десять...
   Сон медленно овладевал её сознанием. Все посторонние эмоции плавно ухо-
   дили прочь.
  -- Тринадцать...Четырнадцать...
   Глаза Алевтины были уже закрыты, но ей казалось, что она всё ещё видит
   перед собою круглый блестящий предмет, качающийся вправо и влево перед
   нею.
  -- ...Восемнадцать...Девятнадцать...
   Гипноз подействовал. Алевтина заснула.
  -- Вы слышите только мой голос. Вы спокойны, расслаблены. Ваше дыхание-
   ровное. Вам нужно мысленно возвратиться в тот день, когда исчез Олег. Утро... Что вы видите?
  -- Кухня... Я готовлю завтрак. Олег - у себя в кабинете. Спускается... Нали-
   вает себе кофе и возвращается в кабинет. Говорит, что много работы... Я слышу, как он громко разговаривает с кем-то по телефону... Я иду к себе... Не помню ничего, какой-то провал... Просыпаюсь... Олег - -одетый, стоит в дверях. Говорит, что скоро вернётся. Видимо, идёт в свой
   парк. Я жду, но его нет. Его нет... Уже вечер. Я волнуюсь. Звоню Саше - это его друг... Олега там нет... Его нигде нет...
   Дыхание Алевтины участилось.
  -- Нет! Нет!.. - вскрикнула она, хватаясь руками за лицо.
  -- Успокойтесь! - резко скомандовал Леонович. - Я щёлкну пальцами, и вы
   проснётесь. Внимание: раз, два, три!
   Леонович щёлкнул у неё над ухом, и Алевтина очнулась ото сна. Обвела
   всё вокруг затуманенным взглядом.
  -- Что со мной было?
  -- Ничего, всё в порядке, не волнуйтесь, - Леонович взял её за руку. - Вам
   нужно отдохнуть.
  -- Я спала, да? Просто отключилась? Ваш гипноз сработал?
  -- Можно и так сказать. Вы можете вспомнить, с кем ваш муж говорил по те-
   лефону в тот день?
  -- По телефону? - удивилась Алевтина. И принялась усиленно тереть лоб кон-
   чиками пальцев. - Нет, не припоминаю. А с чего вы взяли, что он в тот день говорил по телефону?
  
   * * *
   Тяжёлый у меня выдался разговор с Лопатовым. Издание "Туманного
   горизонта" откладывалось. Андрей, сволочь, вечно изъясняется намёками-полунамёками. Я так и не понял, почему он тянет резину - то ли счета фирмы "заморозили", то ли он вдруг "прозрел" и понял, что книга не будет иметь коммерческого успеха.
   Спускаюсь вниз, одеваюсь потеплее - на улице уже прохладно. Алевтина
   выходит из своей комнаты...Что-то странное с ней творится в последнее время.
   " Я скоро приду", - сказал я ей.
  
  
  
   * * *
   Набирая номер телефона, который дал мне Тучков, я испытывал двойственное чувство. С одной стороны, мне не верилось, что люди, относящие себя к криминальному миру, смогут оказать реальную помощь в поисках Олега.
   А с другой - я обещал себе и Алевтине продолжать поиски любой ценой. И, следовательно, пройти мимо шанса, пусть призрачного, я не имел морального права.
   Ответила девушка.
  -- Мне, пожалуйста, Родиона, - произнес я.
  -- Кто его спрашивает? - поинтересовалась девушка.
  -- Скажите, что ему шлёт привет Кондратий Борисович.
  -- Минутку.
   Я засопел от нетерпения. "Минутка" слегка затягивалась. Наконец, в трубке на том конце раздался приятный баритон:
  -- Слушаю вас.
   Через полтора часа в баре гостиницы "Центральная" я увидел Родиона Александровича. Был он невысок ростом, подтянут и одет в дорогой костюм мышиного цвета. Сев за столик, он положил перед собою свой мобильный телефон. На левом мизинце моего нового знакомого красовался перстень с зеленоватым камнем.
  -- Как поживает Кондратий Борисович? - спросил Родион Александрович;
   возраст его я определил где-то между сорока и пятьюдесятью.
  -- Да, в общем, неплохо. Правда, вот, в последние дни немного приболел.
   - Ай -яй -яй! Совсем не бережёт себя. Весь в работе. А вы давно его знаете?
   - Недавно, - сухо ответил я. - Родион Александрович, генерал посоветовал мне обратиться к вам как к человеку компетентному...в некоторых вопросах.
  -- Понятно, - кивнул он. - Я слушаю вас.
  -- Полтора месяца назад бесследно изчез мой друг. До сих пор поиски не дали
   ни малейшего результата. Я был бы благодарен за любую информацию о его судьбе.
  -- Как фамилия вашего друга?
   Я назвал.
   - Гуровских...Гуровских..., - Родион Александрович наморщил лоб, припоминая. - Нет, не слыхал. К товарищам из компетентных органов вы, как я понимаю, уже обращались. Давайте поступим так. Вы сейчас ответите на два-три моих вопроса относительно вашего друга. Затем оставите свои координаты. Я сам вас найду в течение недели. За это время мы перепроверим работу товарищей из МВД, то есть прошерстим все больницы, морги, ночлежки и так далее. Но сделаем это на совесть, а не так, как они. Я говорю это на тот случай, если к исчезновению вашего друга не причастен никто из моих коллег.
  -- А если причастен? - позволил себе спросить я.
   Родион Александрович усмехнулся.
  -- Тогда - по обстоятельствам. Если с ним кто по "беспределу" разобрался-
   - накажем. Ну, а если...
  -- Можете дальше не объяснять. Но это наврядли. Олег никому не был дол-жен и ни с кем не ссорился...из ваших коллег.
   - Добро. Тем лучше для него. Хотя... Пока ведь мы не знаем, что с ним про-изошло.
   Мой собеседник поднялся, давая понять, что его лимит времени, отпущенный на меня, исчерпан.
  -- У меня к вам ещё одна убедительная просьба, Александр, - сказал он на
   прощание. - Вам не следует больше звонить по тому номеру, по которому вы меня нашли. Лучше вам его просто забыть. Понимаете меня?
  
   * * *
  
   "Зацепиться" за телефонный звонок Олега не удалось: Алевтина категорически не могла вспомнить, с кем разговаривал её супруг.
   Удалось установить лишь, что в этот день Олег не делал междугородних
   звонков или вызовов на сотовый.
   Светловидов не мог сообщить ничего утешительного по делу. За пределы страны Олег не выезжал. В больницы не обращался. В подозрительных местах замечен не был.
   - Вы можете, конечно, обидеться на такое предоложение, - сказал Алевтине капитан (который после беседы с Тучковым стал заметно вежливее), - но, по-моему, он просто сбежал. То есть, не просто, а вначале всё подготовил - новые документы, деньги. Возможно, даже сделал пластическую операцию.
   - Деньги остались нетронутыми на счету - вы же сами говорили, - возражала Валентина.
   - Правильно. Но у него могли быть и сбережения, о которых вам не было известно. А если человек не желает, чтобы его нашли, то это, знаете ли...
  -- Всё ясно. Я могу идти? - осведомилась Алевтина.
  -- Ну, разумеется, - пожал плечами Светловидов. Чисто с профессиональной точки зрения его заинтересовал этот случай. Одно дело - если изчезает молодая девушка. Тут сразу на ум приходит мысль о сексуальном маньяке. Но здоровый, крепкий мужик... Если похищение с целью получения выкупа, то преступники уже давно связались бы с женой и огласили
   свои условия. Правда, он мог в момент похищения оказать сопротивление (владел восточными единоборствами, воевал в Чечне и т.д.), и они (похитители) могли его убить, а потом спрятать тело... Но это означало бы, что в городе орудует серьёзная группировка, специализирующаяся на таком виде преступлений. А подобных сигналов в последнее время не поступало. Нет, как ни крути, а ситуация совершенно неясная. Светловидов так и не смог принять для себя ни одну версию как рабочую, и мысленно стал готовиться к тому, что получит от своего начальства проработку за очередной " висяк ".
  
   17
  
   К сожалению для себя, Волгин не мог всё своё время посвятить поискам Олега. У него было немало других дел. Московские "приключения" и так нарушали многие его рабочие планы, в частности, сдачу нескольких статей в различные журналы и газеты. Редактор одного из журналов, "Независимое обозрение", встретил его с удивлённо разедёнными в сторону руками.
   - Ну, старик... Я уж думал, с тобой что-то случилось. Ты куда запропастился ?
  -- В Москву ездил, Женя, - ответил Волгин.
  -- А что насчёт того материала, который мы тебе заказывали ещё в начале
   осени?
   - Накладка вышла. Извини. Пропал мой друг, Олег Гуровских. Ты, может, слышыл о нём?
  -- Это не тот ли Гуровских, который издаётся у Андрюшки Лопатова? - спро-
   сил редактор.
  -- Тот, Женя. Мир тесен.
   - Вот оно что..., - взгляд хозяина кабинета сфокусировался в одной точке, брови сдвинулись к переносице. - Так ведь Андрюшка-то тоже изчез. Что-то мне всё это не нравится. Уж не связано ли это с тем, что они издавали?
   - Не думаю, - покачал головой Волгин. - Лопатов специализируется на развлекательной литературе. Никаких скандальных разоблачений он не делал.
  -- А если конкуренты?..
  -- Хорошо, а Олег здесь причём? Его тоже - конкуренты?..
  -- Да, не стыкуется, - согласился редактор. - Но всё равно - эти исчезновения
   неспроста. Двое знакомых друг с другом людей... Что говорят в милиции?
  -- Ищут, - невесело усмехнулся Волгин.
   - Искатели, б..., - с досадой процедил редактор. - Кстати, ты слыхал последнюю новость ? Нас покупают.
  -- Кто?
  -- Некая коммерческая компания " СТАМ ".
   - Светлана Тамазишвили? Как же, знаю. С чего это ей вдруг взбрело в голову влезть в сферу СМИ ?
   Евгений Федорчук с заговорщическим видом подмигнул Волгину и извлёк из левого ящика стола пузатую тёмную бутыль.
   - Саш, вот там, сзади тебя, в шкафчике, пара стаканчиков имеется. Не в службу, а в дружбу...
   Евгений разлил коньяк и провозгласил тост:
  -- За взаимопонимание!
   - Неплохой напиток, - констатировал Волгин, осушив свою рюмку. - Повто-рим?
  -- А Светлану Аркадьевну ты откуда знаешь?
  -- Да было дело... Значит, вы разорились, и теперь?..
   Федорчук неопределённо улыбнулся.
  -- Не совсем так, Саша. Просто три года назад мы взяли кредит для раскрутки.
   Мы - это коллектив редакции, то есть на тот момент собственники журнала. Дело двигалось медленно, и мы с большим трудом погашали проценты. Но основной -то долг оставался. Ну, а сейчас, когда закончился срок договора с банком, то мы оказались перед выбором: либо нас объявят банкротами, либо мы погасим основной долг. А тут вот подворачивается фирма "СТАМ". И все мы, работники пера, из собственников превращаемся в наёмных работников.
   - А если бы вы получили отсрочку, то справились бы со своими проблемами?
   Федорчук почесал за ухом.
  -- Вполне вероятно. Но к чему ты это?
  -- Попытаюсь переговорить со Светланой. Правда, обещать ничего не могу.
  -- И что ты хочешь в качестве компенсации за подобную услугу?
   Волгин приподнял свою рюмку.
  -- За сотрудничество!
   Выпив, Федорчук слегка поморщился, промокнул губы не слишком свежим носовым платком.
   - Ну не молчи, Саш, не молчи. Что тебе понадобилось от твоего наивного старого друга?
   - Ровным счётом ничего. Ничего, что ты не мог бы мне дать, - сказал Волгин. - Я был бы не против, если б ты пообещал мне, что, кто бы ни пришёл к тебе с материалом об Олеге, ты прежде посоветуешься со мной.
   Федорчук немного опешил. Он ожидал всего, чего угодно, только не такой пустяковой, на его взгляд, просьбы.
  -- Хорошо, Саша, - сказал он. - Я обязательно поставлю тебя в известность.
  
   * * *
  
   Светлана искренне обрадовалась телефонному звонку Волгина. Вечером, купив букет цветов и шампанское, он поехал к ней.
   Готовясь к встрече, она надела вечернее платье, сервировала стол, установила на нём подсвечники со свечами в виде фигурок мифических чудовищ.
   Ровно в 19.00 приятно прощебетал дверной звонок.
  -- Проходи. Сто лет тебя не видела, - сказала она ему.
  -- Ну, не преувеличивай. Я торчал в Москве всего около трёх недель.
   К ужину Светлана приготовила холодец и салат из свежих овощей.
   - Рассказывай, - требовательно произнесла она, едва была откупоренна бутылка шампанского и наполнены бокалы.
  -- Немного погодя. Сейчас я хотел бы выпить за тебя.
   Светлана слушала Волгина очень внимательно, иногда с беспокойством качая
   головой.
   - Ну и ну! - сказала она под конец. - А молодец всё-таки Кондратий Борисович! Мощный старик...
  -- А я? - притворно-обиженным тоном вопросил Волгин.
  -- Ты тоже молодец. Хотя и немного авантюрист.
   Шампанское было выпито. Светлана нетвёрдой походкой приблизилась к музыкальному центру, вложила в аппарат какой-то диск.
   Зазвучала тихая музыка. Светлана пригласила своего гостя на медленный танец.
  -- Говорят, ты покупаешь журнал, - словно бы невзначай произнёс Волгин.
  -- Говорят? Кто говорит?
   - Я же журналист, Света, не забывай. Мы все друг о друге знаем. Так ты покупаешь журнал ?
  -- Планирую. Это хорошее вложение средств. Тебе так не кажется?
  -- Нет, не кажется. Люди годами создавали свой журнал. Ночами не спали, ра-
   ботали. Сидели без зарплаты. Иногда даже жизнью своей рисковали. Я точно знаю, что двое журналистов из " Независимого обозрения " подверглись нападению за свои статьи. Редакционную машину бандиты подожгли однажды средь бела дня...
  -- К чему ты всё это мне рассказываешь ?
   Волгин слегка коснулся губами мочки её уха.
   - Дай им маленькую отсрочку, Света. Совсем небольшую. Ты ничего ведь не теряешь. Купи их долги у банка за полцены. Если они не расплатятся вовремя - можешь вступать во владение.
  -- А если кто-то перекупит их раньше ?
  -- Заключи эксклюзивный договор. Обезоась себя.
   Мелодия закончилась. Светлана вернулась к столу.
  -- Почему ты просишь за них? Корпоративная солидарность?
   - Нет, Света. Женька Федорчук, главный редактор "Независимого обозре-ния" - мой хороший знакомый. Они выплатят долг, я уверен. Четыре месяца, ну максимум, полгода - и они расплатятся.
  -- Ладно, уговорил.
   Светлана взяла бутылку шампанского за горлышко, перевернула ее над бокалом, убедилась, что она пуста. Волгин положил руки на талию Светланы; она повернулась к нему лицом.
  -- Ты определённо имеешь на меня влияние. А это опасно, - сказала она.
  -- Для кого? - спросил Волгин.
  -- Для нас обоих.
  
   * * *
  
   Искуство прикосновений... Волгин и Светлана овладели им в полной мере.
   Вся ночь была в их распоряжении, и они дорожили каждой минутой. Они плыли по океану пьянящего наслаждения - только вдвоём. Они принадлежали к двум разным мирам, но им удалось создать свой, третий мир - мир страстей и волшебных ощущений.
   Розовый рассвет обрёл уже свою власть над горизонтом, когда они, наконец, заснули.
   Волгину снилось бескрайнее пшеничное поле. В детстве он побывал в деревне, у родственников отца, и тамошние пейзажи надолго врезались в мальчишескую память.
   По полю шёл человек. Приглядевшись, Волгин с удивлением узнал Олега.
   Тот двигался, глядя прямо перед собою и, казалось, абсолютно не замечал ничего и никого вокруг. Когда он проходил мимо Волгина, тому ничего не оставалось делать, как схватить друга за рукав.
  -- Олег! Это ты?
   По взгляду Олега Волгин догадался, что друг его не узнаёт.
  -- Олег! Что с тобой произошло? Скажи же мне!
  -- Я ошибся, - проговорил Олег. - Просто ошибся.
   И он двинулся дальше. А Волгин вдруг увидел себя в огромном, мрачном помещении с высокими сводами.
   " Наверное, монастырь ", - решил Волгин.
   Прямо из стены появился полковник Шведов. А из глубины коридора - Тучков.
   - Чёрт возьми, Саша, опять ты ввязался не в своё дело! - замахал руками отставной генерал. А Шведов - умный, сильный, смелый и коварный, - достал пистолет и молча навёл его на Волгина...
   Проснулся он от того, что Светлана трясла его за плечо.
  -- А!? Что!?
  -- Ты стонал во сне. Говорил какую-то чушь про полковника в монастыре.
  -- Да, действительно... Чушь какая-то, - согласился Волгин. И, засыпая вновь,
   подумал: " А почему монастырь? "
  
   * * *
  
   Я понимал, что поступаю чертовски безнравственно. Нельзя спать с двумяженщинами одновременно. Я пытался объяснить своему внутреннему цензору, что связь с Алевтиной - чистейшая случайность, абсолютно алогичное в данных обстоятельствах явление.
   "А Светлану ты просто используешь", - не без ехидства заметил на это
   цензор. И мне нечего было ему возразить. Я не представлял себе, как буду выпутываться из этой ситуации. Перед Олегом я был виноват, поскольку сблизился с Алевтиной. А перед Алевтиной - потому, что не порвал отношений со Светланой. И, наконец, перед Светланой - ибо умолчал об Алевтине. Замкнутый круг вины...
   Но кто скажет мне, почему в моём сне возник монастырь ?..
  
   * * *
  
   Хотя Волгин и ожидал звонка от Родиона Александровича, тем не менее,
   услыхав в трубке голос последнего, он испытал немалое волнение. Оно не
   покидало Волгина и по пути на встречу. На этот раз Родион Александрович
   пришёл в бар гостиницы первым (а, скорее всего, он и звонил Волгину отсюда).
  -- Я заказал " Мартини ", - сказал он. - Присаживайтесь.
   Волгин выжидательно поглядел на Родиона Александровича. Тот не спешил делиться информацией. Официант принёс две рюмки " Мартини " и тонко нарезанный лимон. Родион Александрович улыбнулся каким-то своим мыслям, взял двумя пальцами рюмку, проговорил: "Ваше здоровье!" и выпил залпом. Только после этого перешёл к делу.
   - Мы провели тщательный поиск. И могу вам сказать со стопроцентной уверенностью, что никто из моих коллег, работающих в этом городе, непричастен к исчезновению вашего друга. Конечно, он мог стать жертвой маньяка-одиночки. Этого нельзя исключать, но маньяки, как правило, нападают на женщин.
  -- А банальное хулиганство?
  -- Отпадает. Мы контролируем большинство тех, кто способен на такое.
  -- Что ж, спасибо вам, Родион Александрович. Извините за доставленное бесокойство.
  -- Не стоит. Я считаю своим долгом оказать услугу Кондратию Борисовичу.
   Кстати, передавайте ему привет.
  -- Неременно, - пообещал Волгин. Его рюмка на столе так и осталась нетрону-
   той. Он поднялся, но Родион Александрович задержал его.
  -- Простите, Александр... Если у вас есть ещё пара минут... Дело в том, что
   параллельно мы наводили справки и о вас лично.
  -- С какой целью? - не понял Волгин.
  -- Мы хотим предложить вам работу.
   Волгин промолчал, не зная, как реагировать на это.
   - Вы, я вижу, удивлены. Понимаю. Я бы на вашем месте тоже удивился. Не знаю, что вам рассказал о нас генерал, но на данное время мы объединились в весьма солидные структуры, и люди вашей профессии, вашего склада ума нам крайне необходимы.
  -- Зачем? - наивно спросил Волгин.
   - Вы ведь талантливый журналист. Вас знают в этом городе. К вам прислушиваются. А на носу - выборы. Сначала - в местную Думу, потом - губернатора облати.
  -- И у вас есть свои кандидаты?
   - Вот видите - вы очень догадливы. Так что вы ответите на наше предложение?
  -- Я подумаю, - сказал Волгин таким тоном, чтобы собеседник его понял, что
   предложение принято не будет.
   Из гостиницы "Центральная" Волгин направился в госпиталь, к Тучкову.
   Кондратий Борисович уже сидел за столиком и уплетал свой любимый виноград. Волгин осведомился о здоровье генерала.
  -- Нормально, - махнул рукой Тучков.
  -- Хочу поблагодарить вас за совет.
  -- Какой?
  -- Обратиться к криминальным "авторитетам". Этот Родион Александрович
   действительно постарался.
  -- А, вот ты о чём! Ну, и какое он произвёл на тебя впечатление?
  -- Двойственное. Он что, интеллигент из воровской среды?
   - Можно сказать и так. Родион в общей сложности отсидел четырнадцать лет.
   - А манеры у него - как у выпускника МГИМО. Кстати, он предлагал мне работу.
  -- Ты согласился? - быстро спросил Тучков.
  -- Нет. Знаете, никогда не доверял бандитам.
  -- Жаль, - заметил генерал. - Имел бы я своего человека в их среде.
  -- Виноват, - театрально развёл руками Волгин. - Для такой роли я навряд ли
   бы сгодился.
  
   18
  
  -- Непонятно, что происходит между нами, Саша. Ты появляешься и исчезе-
   ешь. Тебе не кажется, что пришла пора, наконец, расставить точки над "i"?
   Я понимал, что она права. Но медлил с ответом. Четыре кусочка сахара один за другим исчезли в чашке с чёрным кофе.
  -- Аля, я... Всё это сложно объяснить. Видишь ли, с момента исчезновения
   Олега я сам не свой. Мне кажется, что кто-то запустил некий опасный механизм... некую машину. И она перемалывает, одну за другой, жизни людей вокруг меня. Погиб мой хороший знакомый - его звали Иваном. Исчез Андрей Лопатов. Была уничтожена вся команда "Радуга" - отряд, в котором служил Олег. Я сам чудом избежал гибели. Маховик раскручивается. Мне даже представить страшно, что со мной будет, если я потеряю тебя.
   Алевтина присела рядом на диван. Взяла меня за руку. Часы на противоположной стене пробили девять.
  -- Эта гадалка, Василиса, попыталась провести спиритический сеанс и побе-
   седовать с душой Олега.
   Кажется, меня уже ничем нельзя было удивить. Но это...
  -- И что? Ей это удалось? - спросил я.
  -- Нет. Она объяснила, что такое иногда бывает.
  -- Понятно. Нет связи с потусторонним миром, - неудачно пошутил я.
   Алевтина включила телевизор.
  -- Опять сериал, - сказала она. - По всем программам - одни сериалы.
  -- Выключи, если не нравится. У меня, кстати, появилась ещё одна идея по
   поводу розысков Олега. Хочу обратиться к отцу.
  -- Он у тебя что, сыщик?
  -- Нет, но он долгое время возглавлял штаб разведки ВДВ при Московском военном округе.
  -- Мне уже всё равно. Делай, что считаешь нужным. Я потеряла надежду на
   успех. Эти её слова, признаюсь, задели меня за живое. Получается, я виноват в том, что не могу отыскать Олега.
   Остаток вечера разговор не клеился, и я, попрощавшись, уехал к себе...
  
   * * *
  
   Голос в трубке был Волгину незнаком.
  -- Попросите, пожалуйста, Дмитрия Станиславовича, - сказал он. - Он дома?
  -- А кто его спрашивает? - в свою очередь, поинтересовалась женщина.
  -- Его сын.
  -- А-а, очень приятно, Александр Дмитриевич! Видите ли, дело в том, что...
   Вы давно не видели вашего отца?
  -- А в чём дело? - эта неопределённость начила уже раздражать Волгина.
  -- Он здесь сейчас не живёт. Сдал эту квартиру нам.
  -- А где же он сам?
  -- В Свято - Старцевском монастыре. Это 9-й километр по Главному шоссе,
   неподалёку от озера...
   Уже в машине Волгин вспомнил свой сон. "Монастырь... Вот, значит, как. Всё, что я видел тогда во сне - не случайно", - думал он, держа путь к Главному шоссе.
   Волгин не видел отца последние четыре года. Причиной размолвки послужили настойчивые просьбы Волгина - старшего к сыну - оставить журналистику и заняться чем-нибудь более спокойным и прибыльным, например, открыть контору по ремонту квартир. При этом Дмитрий Станиславович предлагал финансовую помощь для раскрутки бизнеса. Убедить отца, что он избрал для себя профессию раз и навсегда, Волгин не смог.
   Вдали показались чёрные и золотые купола Свято-Старцевского монастыря. Волгин оставил машину перед воротами, а сам пешком пошёл по территории.
   Седобородый священник указал ему дорогу.
   Вскоре Волгин уже шагал по коридорам жилого корпуса.
   " Всё как в моём сне, - удивился он. - Те же высокие, мрачные своды и серые стены ".
   На стук никто не ответил. Волгин повернул ручку двери и вошёл. Дмитрий Станиславович шепотом молился, стоя на коленях перед иконой Спасителя. На нём была чёрная, до пят, ряса, а в руках - чётки. Седые волосы заплетены были в тонкую косичку, а лицо обрамляла аккуратно подстриженная борода. Даже самые близкие люди с трудом узнали бы в этом пожилом монахе десантного генерала Волгина. Завершив молитву, Дмитрий Станиславович легко поднялся с колен и обратил взгляд в сторону скромно стоящего в углу посетителя.
   - Здравствуй, сынок, - просто сказал генерал и, шагнув вперёд, обнял Волгина- младшего.
  -- Мы давно не виделись, папа.
  -- Увы..., - со вздохом согласился генерал. - Ты звонил, и тебе сказали, где я,
   так?
  -- Да, папа. Вот только... Я ведь ничего не знал.
  -- Волгин-старший кивнул и сказал, взяв сына за локоть:
  -- Пойдём в трапезную. Выпьем по чашке чаю.
   Волгин впервые был в этом монастыре. Но он хорошо знал его историю. Основанный в XXVI веке, монастырь благополучно пережил многие катаклизмы.
   Даже в сталинскую эпоху свято-старцевские монахи продолжали жить своей обычной, размеренной жизнью.
   - "Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших "...,- сказал Дмитрий Станиславович.
  -- Послание к Евреям? - уточнил Волгин - младший.
   - Да. На самом деле, Библия - это не просто величайшая из книг, сынок. В ней сокрыты такие тайны, такие глубокие мысли, что человечеству ещё долго не удастся их разгадать. Ты согласен?
   - Конечно, папа. Но... как ты пришёл к решению поселиться здесь? Как давно ты в монастыре?
  -- Уже три с половиной года. Тебе трудно поверить?
   Волгин пожал плечами.
  -- А как ты жил всё это время, Саша? Ты навещал маму?
   - Да, но... реже, чем хотелось бы, - за четыре года Волгину удалось побывать на могиле Людмилы Леонидовны всего пять раз.
  -- Тебя что-то беспокоит, сын, - сказал генерал.
   - Не стану скрывать. Я пришёл за советом и помощью. Многие люди пытались уже помочь мне в этом деле, но у них ничего не вышло. А я обещал...
  -- Говори. Если это в моих силах...
   Волгин подробно изложил отцу всё, что произошло ним, с момента исчезновения Олега. В течении всего повествования лицо старшего Волгина оставалось бесстрастным; но он не упускал ни малейшей детали из рассказа сына, и его недюжинный интеллект начал уже свою работу.
   - Ты закончил? - спросил Дмитрий Станиславович, когда Волгин, сделав над
   собой внутреннее усилие, рассказал о последней, лёгкой размолвке с Алевтиной и о том, что она больше не верит в его способность разыскать Олега.
  -- С Тучковым я пару раз встречался, в бытность его начальником областного
   КГБ. Неплохой мужик, хотя и хвастун изрядный, и - прости, Господи! - женщин порядком любил. А вот про " Радугу " я только краем уха слышал. Интересно, кому пришла в голову эта... идея? - Помолчав, генерал добавил:
  -- Позор! Бога забыли...
  -- Да они и не знали его, отец.
   Допив чай, оба Волгиных вернулись в келью. Генерал взял в руки чётки и сел на жёсткую кушетку.
  -- Между этими двумя случаями есть связь - я говорю об исчезновении твоего
   друга и этого издателя. Нужно искать эту связь. У них были общие дела, как я понял?
  -- Да, Андрей собирался издавать роман Олега, " Туманный горизонт ".
  -- О чём роман?
  -- О работе спецслужб. Но там все - чистый вымысел. Я сам помогал Олегу в
   работе над некоторыми главами.
   - Зло часто рядится в одежды Добра. А вот добрым людям почти никогда нет нужды надевать злую личину. И это испокон веков так, Саша. Другу твоему пришлось пережить то, что изменило его душу. Я знаю, я был на войне. Даже когда человек действительно верит в то, что защищает на войне справедливость - даже и в том случае война накладывает на психику неизгладимый отпечаток. А Олег, если судить по его рукописи, прекрасно всё понимал. Это же в тысячу раз тяжелее!
  -- Ты полагаешь, что он мог совершить самоубийство? Я тоже размышлял
   об этом. Но скажи - куда подевалось тело? Разве что он бросился в реку. Однако река протекает километрах в пяти от дома Олега. Днём на мосту довольно много народу. Нет, я в это не верю.
   - Я вовсе не утверждаю, что он совершил самоубийство, - задумчиво произнёс Дмитрий Станиславович.
   Волгин не нашёлся, что ответить. Ему казалось, что отец намекает именно на это.
  -- Завтра я попрошу благословения у своего духовного наставника, отца Афа-насия. Приеду к тебе, и мы подумаем, что предпринять для поисков Олега.
  
   * * *
  
   Два человека негромко беседовали, практически скрытые от посторонних глаз полумраком подвального кафе-бара.
   - Да ты чё, в натуре?! Да я, блин, и так корячусь, жопой рискую. Ты думаешь, это раз плюнуть? Подходы к ментовке я уже нашёл, жду результата. Так что не напрягай меня, брателло - я этого не люблю.
   Этот монолог произнёс парень лет тридцати, в джинсовом костюме и бритый
   наголо, согласно последней " криминальной " моде. Его собеседник был лет на
   десять старше. Унего был целкий, пронизывающий взгляд. Перебитый боксёр-
   ский нос нависал над тонкими бескровными губами. Картину дополняли очки в тонкой оправе. Одет мужчина был в белую сорочку (верхние пуговицы которой он расстегнул) и чёрный костюм - "тройку".
   - Ты меня хорошо знаешь, Клещ, - заговорил он хриплым, низким голосом. -У меня разговор всегда конкретный. Базарить долго не люблю. Даю ещё три дня. "Бабки" ты взял. Так что брось валять дурочку.
   - Без вопросов, - тут же сказал "джинсовый". - Можешь передать своему боссу, что всё будет в ажуре. Послезавтра я всё буду знать.
  -- Надеюсь, - произнёс человек в чёрном костюме, глядя на собеседника из-под полуприкрытых век.
   На том они и расстались...
  
   * * *
  
   Сашу обидели мои слова. Но я и вправду не верила больше в счастливое окончание поисков. На мой взгляд, Саша был человеком сложным, но в душе - глубоко порядочным. Они с Олегом были близкими друзьями. Саша делал всё возможное, чтобы разыскать Олега. И я обязана была поддержать его, хотя бы морально.
   Я - слабый человек. Я не такая, как Саша. Он - сильный. Не отступит. А я...
   Наверное, просто устала. Имеет человек право на усталость?
   Они все стараютя мне помочь: Василиса, Константин Павлович... Но что они могут сделать? Я знаю, что Олег не вернётся...
  
   * * *
  
   Через два дня после того, как Леонович с Викторией посетили Алевтину, предсказательницу похитили. Поутру она вышла из дому и, как всегда, собиралась сеть в своё авто, чтобы ехать на работу. В этот момент чьи-то сильные руки схватили её сзади и поволокли в ближайший переулок. Всё произошло слишком быстро. Уже в микроавтобусе, куда втолкнули Викторию, ей надели
   на голову чёрный мешок.
  -- Куда вы меня везёте? - почти спокойным голосом спросила она.
   Ответа не последовало.
   Минут через двадцать микроавтобус затормозил в районе дачного массива.
   Викторию вывели на улицу.
   Мешок с головы сняли только в подвале. Свет был тусклым; по стенам стекала вода.
   У Виктории всегда была аллергия на сигаретный дым. И в этот раз она сразу почувствовала, как засвербило в носу...
   Человек в чёрном костюме бросил окурок на пол и раздавил его ногой. Виктория разглядывала его, стараясь запомнить черты лица.
   " Перебитый нос... Губы тонкие..., " - откладывалось у неё в мозгу.
   Он понял, что пытается сделать пленница.
   - Вам это не поможет, Виктория Владиславовна, - сказал незнакомец. - Прошу вас сразу понять - ваши шансы на то, чтобы выйти отсюда, очень невелики. Всё зависит от вашего поведения. Я надеюсь, что мне не придётся прибегать к крайним мерам.
  
   * * *
  
   Когда-то я любил играть с отцом в шахматы. Он играл всегда очень легко, красиво, непредсказуемо. Умно. Мне нравилось наблюдать за ходом его мысли.
   Вот и сегодня - он приехал к полудню, мы слегка перекусили, и я предложил партию. Отец улыбнулся, покачал головой. Но согласился. Мне выпало играть белыми. Я решил использовать против соперника его же оружие - атаковать при первой же возможности, создавать на доске нестандартные ситуации.
   Но - нашла коса на камень: отец продемонстрировал мне искуство защиты, и кончилось всё тем, что я, едва не проиграв, пожертвовал ладью и свёл дело к ничьей.
  -- А ведь я не играл почти пять лет, - заметил он.
   Отец всю жизнь удивлял меня. Он достиг высокого положения в той сфере деятельности, для которой, по моему мнению, совсем не был приспособлен. Он не привнёс в семью ни армейские порядки, ни армейский лексикон. И с его появлением ко мне почему-то стала возвращаться уверенность. Мне теперь совсем не казалось, что поиски Олега - безнадёжное дело.
  -- С чего ты намерен начать? - спросил я.
   - Хочу побеседовать с его женой, с Алевтиной. Да и к Тучкову не мешает заг-
   лянуть, по старой памяти.
  -- Ты считаешь, что он может быть ещё чем-то полезен?
   - Кондратий Борисович - старый сыч. Его, кстати, так и называли в кулуарах спецслужб. То, что он не сказал тебе, он может сказать мне. К тому же, у тех, кто имел или имеет отношение к спецслужбам, есть негласный принцип - "ты мне, я тебе". Проще говоря, обмен информацией.
  -- И ты можешь что-то предложить Тучкову в плане информации?
  -- Может быть, может быть..., - произнёс со значительным видом отец.
   И я понял, что он как личность, всё ещё остаётся для меня большой загадкой.
  
   * * *
  
  -- " И придёт день"...
   Тринадцать фигур в белых балахонах замерли на полу в позе лотоса. Перед
   ними на небольшом возвышении стоял человек в весьма необычной маске, сделанной из дерева и раскрашенной в красный, белый и смарагдовый цвета. Оратор облачён был в ниспадающие золотистые одежды. Огромные, толстые свечи, расставленные по углам просторного зала, едва ли могли рассеять мрак. И от этого вся обстановка делалась ещё торжественней...
  -- И придёт день, - повторил человек в золотистых одеждах. - И прибудет на
   Землю Воин Зла. И вознесёт он всех тех, кто верно Ему служил. Взгляните на горизонт! Вы видите восход цвета крови? Это Он!!! Мы должны встретить Его! Мы встанем рядом с Ним! Мы - армия!
   Оратор медленно поднял руки вверх и замер в такой позе. Прошли бесконечно долгие две минуты.
   - Дети мои! - сказал человек в маске.- Близок час нашего освобождения. Воин очнётся ото сна. Мы вырвемся из железных объятий Вселенского разума! Мы познаем Истину!!!
   Голос оратора громыхал под сводами зала, а тринадцать фигур в белых балахонах были всё так же неподвижны, внимая этой странной проповеди...
  
   * * *
  
   Дмитрий Станиславович переоделся в цивильный костюм, вызвал по телефону такси и спустился вниз на лифте. Он уже наметил общие контуры разговора с Тучковым, а по дороге отшлифовал в уме детали.
   Тучков, выйдя из больницы, первый день находился на рабочем месте. Волгин-старший знал об этом, покольку перед выездом позвонил секретарю отставного генерала.
   В половине одиннадцатого Дмитрий Станиславович уже входил в кабинет Тучкова. Тот прищурился, вглядываясь в лицо вошедшего, и поднялся ему навстречу.
  -- Вы ко мне? Постойте, постойте, а я вас знаю. Генерал-лейтенант Волгин?
  -- Угадали. Как поживаете, Кондратий Борисович?
  -- Спасибо, неплохо.
   Тучков предложил гостю стул и только потом спросил:
  -- А вы случайно не родственник журналиста Александра Волгина?
  -- Это мой сын, - ответил Дмитрий Станиславович.
  -- Вы чем-то похожи. Хоть я плохо вижу теперь... По какому делу пожаловали, товарищ генерал? Судя по всему, вы, как и я, уже в отставке?
   - Бывших разведчиков не бывает, - усмехнулся Волгин-старший.- А дело, по которому я пришёл, вам известно. Саша рассказал мне, что вы оказывали ему помощь в поисках его пропавшего друга.
  -- Да, но дело оказалось сложней, чем я ожидал.
  -- Зато попутно вам удалось восстановить справедливость.
   Тучков наторожился, не зная, как воспринимать эти слова - как похвалу или же как намёк на то, что собеседнику известны подробности его маленькой войны со спецгруппой " Радуга ".
   - Да, - прервал паузу Кондратий Борисович. - Посчастливилось нам прихватить этих говнюков...
   Тучков сжал толстые пальцы во внушительных размеров кулак.
  -- Простите, запамятствовал ваше имя - отчество?...
  -- Дмитрий Станиславович, - подсказал генерал Волгин.
  -- Ах, да, теперь вспомнил. Я тебе скажу такую вещь. К Тучкову до сих пор,
   чуть что, бегут за помощью. Вот, кстати, по поводу поисков этого пропавше-го... Недавно к нам в город прибыл следователь из Москвы. Вчера он был у
   меня. Не поленился, домой заехал. И что ты думаешь? Попросил меня участвовать в расследовании одного довольно запутанного дельца.
   Волгин-старший не совсем понял, причём здесь поиски Олега. Но отметил про себя две вещи - то, что Тучков перешёл на "ты" и что явно не собирался отрицать свою причастноть к разгрому спецгруппы Шведова. Дмитрий Станиславович всегда стремился быть осторожным в выводах, но в данном случае напрашивалась мысль о том, что разгром этот был санкционирован сверху.
   Шведов явно кому-то здорово мешал. Впрочем, теперь это уже не имело значения.
   - Москвичи сели на "хвост" одной организации, - продолжал между тем Тучков. - Своего рода секта, их сейчас пруд пруди. Но там разговор был особый. Эти друзья занимаются похищениями людей. Но не простых людей, а всяких там гадалок, экстрасенсов, предсказателей и тому подобной публики. Потом многих находили с перерезанной глоткой. Ну, якобы никто не имеет права предсказывать будущее, поэтому они их и убивали. Да "прокололись" столичные деятели. Сектанты эти свернулись по-быстрому и улизнули. А теперь вот в Москве появилась гипотеза, что секта перебралась сюда.
  -- С чего это они решили?
  -- Грамотные вопросы задаёшь, - одобрительно пробасил Тучков. - Молодец,
   хватку не потерял. По словам следователя из Москвы, они задержали одного из членов секты. Проку от него было мало, поскольку парень абсолютно сдвинулся по фазе. Он повторял какую-то абракадабру: "Тринадцать... Всегда тринадцать... Воин Зла... Уже здесь..." И несколько раз упомянул название нашего города.
  -- И на этом основании в столице раздули целое дело о секте убийц ?
   - Нет. Материалов у них достаточно. Там и вещдоки, изъятые у этого шизика, и донесения информаторов, и показания свидетелей. Завтра у меня будут копии
   всех документов по делу.
  -- Я всё ещё не вижу связи между вашим рассказом и исчезновением приятеля
   моего сына.
  -- Я тоже поначалу не видел, - сказал Тучков. - Но Саша как-то упомянул, что
   жена этого Олега активно занималась магией и прочей астрологией. А ели до-
   путить, что эта самая секта, не добравшись до жены, решила расквитаться с мужем?
  -- Маловероятно, - скептически заметил Волгин-старший.
  -- Согласен. Но нужно проверить все версии, даже самые невероятные, - ска-
   зал Тучков. И добавил: - Уж очень не по душе мне эти все... маги и прочие колдуны.
   - Мне - тем более. Последние годы я проживаю в Свято - Старцевском монастыре и изучаю Православие. Одна из задач этой религии - борьба с невежеством и сектантством. А если секта не гнушается убийствами... Одним словом, я готов вам помочь.
   - Спасибо. Для начала тебе не мешало бы втретиться со следователем. Он завтра будет здесь после обеда.
  
   19
  
   Дело действительно было не из разряда обычных. Расследование шло медленно, со скрипом. Федеральная Служба Безопасности подключилась не сразу, а лишь после того, как в квартире у задержанного милицией члена секты была обнаружена переписка последнего с рядом иностранных корреспондентов, в том числе и с гуманитарными организациями, включёнными в так называемый "особый список". Проще говоря, российские власти подозревали, и не без оснований, что под вывеской этих организаций преспокойно орудуют агенты западных разведслужб.
   Самого арестованного Лаврецкого "колоть" на шпионаж было бесмысленно - он представлял интерес скорее для психиатров, чем для контрразведчиков. Но в связи с вновь открывшимися обстоятельствами необходимо было выявить остальных членов секты и, главное, - её руководителей.
   Когда на допросах Лаврецкий несколько раз упомянул название одного из областных центров, да к тому же в паспорте у него обнаружился автобусный билет на проезд до этого города - стало ясным, что основное расследование, скорее всего, переноситься из Москвы в провинцию. Столичные следователи ФСБ, посовещавшись, решили обратиться за помощью не только к своим ныне действующим коллегам из области, но и к бывшему шефу тамошнего КГБ генералу Тучкову.
  
  
   * * *
  
   Следователя из Москвы звали Кирилл Сорокин. Он был молод, но неопытным назвать его было уже нельзя. В свои тридцать два он участвовал в нескольких непростых операциях, а затем, получив повышение, отличился при расследовании дел о краже музейных ценностей и о попытке убийства высокопоставленного сотрудника МИДа. После чего ему поручили заняться делом под условным названием " Секта ".
   Именно Сорокин прибыл из Москвы в областной центр, дабы побеседовать с отставным генералом Тучковым. Хотя Кирилл и предупредил генерала, что разговор предстоит сугубо конфиденциальный - тем не менее, придя к Тучкову, он застал там еще одного человека - высокого седобородого мужчину лет шестидесяти, чьи волосы были стянуты на затылке резинкой.
  -- Знакомься , Кирилл - это Волгин Дмитрий Станиславович, бывший начштаба разведки ВДВ, замкомандующего десантными войсками страны.
  -- Да, было дело, - подтвердил Волгин, пожимая руку вошедшему.
  -- Кирилл, генерал волгин выразил желание помочь нам. Так что излагай всё, что считаешь нужным.
  -- Вот копии документов,- Сорокин раскрыл кейс и выложил на стол пластиковую папку.
  -- Хорошо, я посмотрю,- сказал Тучков, убирая бумаги в ящик. - У меня, Кирилл, к тебе просьба - введи товарища Волгина в курс дела.
  -- Всё началось довольно давно,- начал Сорокин. - Первые похищения и убийства гипнотизеров, экстрасенсов и астрологов были зафиксированы семь лет назад. Но лишь через несколько лет все эти случаи догадались объединить в общее производство. Аналитический центр МВД выдвинул версию о существовании некоей секты фанатиков, возможно, сатанистов. В Москве немало молодежи, увлеченной сатанизмом. Но они убивают разве что кошек или кур во время своих ритуалов. Милиция и пркуратура провели серьезную работу. Помогли, как часто это бывает, информаторы. Одиг из них навел на квартиру Василия Лаврецкого - как впоследствии выяснилось, активного члена секты. С этого этапа к расследованию подключились мы - поскольку на Лаврецкого пало еще и подозрение в шпионаже. Если честно, я не думаю, что это подтвердится - иностранцы, как правило, не идут на контакт с душевнобольными.
  -- Симуляция исключена? - подал голос Волгин-старший.
  -- Возможна, но... уж очень он убедителен в роли психа. Так вот, у него дома при обыске нашли кассеты. Своего рода аудиодневник. Лаврецкий наговаривал на пленку свои впечатления, мысли, переживания. На первый взгляд, а вернее сказать - на первое просулшивание это всего лишь бред шизофреника. Но наши спецы все же вытянули кое-что полезное. Скажем, упоминание числа 13. Словосочетание - Воин Зла. Я посвятил немалое время изучению разных тоталитарных сект. Моя докладная записка приложена к делу.
  -- А эти кассеты... Их можно прослушать? - спросил Дмитрий Станиславович.
   Сорокин достал их кармана пиджака три аудиокассеты и положил их на стол. Волгин тщательно осмотрел их, прежде чем убрать к себе в сумку.
  -- Я почитаю дело, а потом дам тебе,- сказал Тучков. - Или, может, сделаем наоборот? Ты как считаешь?
  -- Как вам удобно,- пожал плечами бывший десантный генерал.
  -- Тогда - на,- Кондратий Борисович бросил на стол папку Сорокина. - ты человек свободный, а у меня и так забот по самое не балуйся.
  
   ***
  -- Григорий Григорьевич! К вам посетитель.
   Хозяин кабинета улыбнулся, услыхав голос секретарши по селекторной связи. Затем нажал кнопку ответа.
  -- Пусть войдет!
   Это был именно тот, кого он ждал. Хужощавый, в костюме песочного цвета, волосы зачесаны назад. Впрочем, внешний вид курьера волновал его меньше всего. Гораздо больше он был озабочен содержимым алюминиевого кейса, который сжимал в руках вошедший.
  -- Погодка в столице никак не установится,- произнес курьер условную фразу.
  -- Ничего, зато здесь всё в норме. Садитесь, милейший.
  -- Сесть я всегда успею. Это для вас.
   Григорий Григорьевич отомкнул блестящие застежки, и на пару мгновений его завороженный взгляд сфокусировался на одинаковых, аккуратно уложенных пачках купюр, заполнявших кейс. Быстро захлопнув крышку, хозяин кабинета убрал кейс под стол.
  -- Кто? - спрсил он.
   Курьер молча протянул ему фотографию. Григорий Григорьевич, мельком взглянув на нее, скривил губы в усмешке.
  -- Давно пора... Что еще?
  -- Надеюсь, вы понимаете, что в посылке - гораздо больше, чем стоит этот заказ,- проговорил курьер.
  -- Ну?
  -- Выборы. Вот что главное. Конкуренты приборзели. Криминал.
  -- Слыхали,- кивнул Григорий Григорьевич. - Некто Лось Родион Александрович. Может быть, и его?..
  -- Сами решайте,- резко, с брезгливыми интонациями ответил курьер. - Наше дело - обозначить проблему. Мне пора.
   Человек в костюме песочного цвета встал, собираясь уходить.
  -- Когда вас ждать в следующий раз?
  -- После выборов,- сказал курьер. - Если всё пройдет удачно - получите такую же посылку.
  -- Отлично. А как там наш Вася?
  -- Пусть вас это не беспокоит. О нем позаботятся. Надеюсь, вы не забываете периодически менять персонал?
  -- Не тревожтесь об этом. Только недавно сменился еще один.
   Григорий Григорьевич еще раз, более внимательно посмотрел на оставленное курьером фото 9х12, где был изображен солидный человек с седым "ежиком" волос, выходящий из административного здания. Этого человекав городе знали многие. У него было предостаточно и друзей, и врагов. И он сам знал об этом, поскольку долие годы возглавлял ведомство, считавшееся самым информированным из всех...
  
   ***
   Волгин-старший поудобнее устроился в кресле и нажал кнопку воспроизведения на диктофоне. С материалами дела он уже бегло ознакомился и теперь хотел прослушать те самые пленки...
  
   Голос Василия Лаврецкого
   "...Тьма вокруг нас. Тьма внутри нас. Зло не спит. Зло никогда не спит. Мир держится на Великом Зле, состоит из него. Наш долг - подчиниться ему... (пауза).
   ... Сила не может быть доброй. Добро всегда уходит в небытие. Те,к то постиг мудрость, знают это. И я знаю... Я знаю, что не Зло, а Добро пожирает человека. Ибо в душе мы все - злы. Просто временами мы хотим забыть об этом, и тогда начинаем притворяться. Но Его - не обманешь. Он придёт... (пауза, кашель). .. Он за всеми придет. Никто не знает, что он несет - жизнь или смерть. Знает только Он сам... Нас - всегда тринадцать. Всегда... всегда... Не ждите мира, люди!.. Даже в Библии сказано: "Не мир пришел Я принести, но меч!" То были слова Спасителя. (пауза) Такова реальность... Никто не может провидеть судьбу. Поэтому они и умирают... Если бы мы нашли её... Мы освободили бы Его и освободились бы сами..."
  
   Дмитрий Станиславович остановил пленку, вернул ее немного назад.
   Поэтому они и умирают... Если бы мы нашли её... Мы освободили бы Его и освободились бы сами..."
   Генерал провел ладонью по лицу.
   "Это не бред сумасшедшего, нет,- подумал он. - Во всем это есть смысл. На допросах Лаврецкий упоминает Воина Зла. Сорокин в докладной записке указывает, что в средние века существовало антихристианское течение, основанное поклонении Воину Зла, чей дух заточен в древней книге. Адепты этого течения объединялись в секты, причем число членов группы всегда равнялось тринадцати, не считая наставника. Отсюда и мистический смысл, который порой приписывают числу тринадцать..."
  
   ***
   Я застал отца за изучением документов.
  -- Присаживайся, сынок,- сказал он. - Мой визит к Тучкову оказался весьма кстати. Хочешь, я тебя удивлю?
  -- Ну, попробуй,- я с интересом взглянул на лежавшие перед отцом бумаги.
  -- Помнишь, ты мне показывал рукопись твоего друга, Олега? Она называлась "Поклон Дождю". А в действительности спецподразделение, где он служил, называлось "Радуга", то есть - "рейнбоу" по-английски. При дословном переводе на русский - "поклон дождю"!
  -- Да, ну и что же?
  -- Я вот сейчас читаю материалы по уголовному делу. В Москве обнаружились следы секты, совершавшей ритуальные убийства. Столичные сыщики взялись изучать историю вопроса. Подобные секты, оказывается, существовали и в далеком прошлом. Знаешь, как называлась каждая такая секта?
  -- К своему стыду, должен признаться, что не знаю,- сказал я, видя, что отец явно задумал произвести на меня впечатление концовкой своего рассказа.
   А он между тем странно улыбнулся и вдруг хлопнул себя по коленям:
  -- Они назывались "Поклон Дождю".
  
  
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
  
   ПРИКОСНОВЕНИЕ К ЗЛУ
  
   20.
   Вообще-то Алевтина не любила садиться за руль. Но в то утро что-то словно заставило ее решительно выйти из дому и сесть в темно-коричневый "рено", купленный Олегом всего полгода назад. Она вывела машину на шоссе, ведущее к столице и, постепенно увеличивая скорость, разогнала послушную иномарку до ста пятидесяти в час.
   "Что я делаю?" - промелькнуло в ее голове. Но скорость она не сбросила. Каким-то чудом ее не остановил ни один гаишник.
   Самое интересное - она не совсем представляла себе, зачем приехала в Москву. Она обошла с полдюжины магазинов. Прогулялась по заснеженной Красной Площади. Зашла в молодежное кафе-бар.
  -- Что желаете? - спросил ее шустрый бармен в белоснежной рубашке и красной жилетке.
  -- А что у вас есть? - в тон ему проинесла Алевтина.
   Бармен удивился, но выложил перед ней меню.
  -- Вот этот коктейль,- уверенно ткнула Алевтиа пальцем в какое-то замысловатое название.
   Бармен сноровисто принялся за дело, и вскоре перед Алевтиной уже стоял высокий бокал с искрящейся жидкостью, увенчанный крохотным забавным "зонтиком". Бармен аккуратно опусил в коктейль загнутую под прямым углом "соломинку". Алевтина попробовала незнакомую субстанцию. Бармен между тем занялся другим посетителем.
   Пройдясь взглядом по помещению, она выделила из всех молодого человека в кожаной куртке и застиранных джинсах, сидевшего к ней вполоборота. На спине у парня красовался любопытный рисунок - оскаливший зубы монстр, заключенный в голубой круг. Она стала сверлить парня взглядом до тех пор, пока он сам случайно не повернул голову и не встретился с нею глазами. Поначалу он отвернулся и вновь сосредоточился на своем пиве. Но затем, что-то сообразив, воозрился на незнакомку вторично. Было в ее взгляде нечто, заставившее его неспешно встать и двинуться в направлении стойки...
  -- Алексей,- представился он.
  
   ***
   Данные "прослушки" легли на стол начальника областного ФСБ после обеда. Просмотрев их, он с глубокомысленным видом почесал левую бровь и пробурчал:
  -- Кого-то грохнуть собираются. Интересно знать, кого?
   Перевел взгляд на помощника, который все еще стоял у его стола по стойке "смирно".
  -- Свободен,- сказал начальник.
   Взяв цветной маркер, он стал отмечать те места в стенограмме аудиозаписи, которые наиболее его заинтересовали, в частности, фразу курьера: "Надеюсь, вы не забываете периодически менять персонал?"
   Пальцы начальника забарабанили по столу.
   "Родион Лось,- подумал он. - Это - фигура номер один. А вот кто второй кандидат в покойники? Кого вы собрались поставить на размен, Григорий Григорьевич? Надо непременно выяснить".
   Фразу "Как там наш Вася?" начальник тоже подчеркнул. И тут же сообразил, что она означает, ибо был знаком с материалами дела Лаврецкого. Начальник позвонил на мобильный следователю Сорокину.
  -- Здравствуйте, Кирилл. Вам нужно срочно связаться с Москвой. Подследственному Лаврецкрму грозит опасность.
  -- Опоздали, Петр Евгеньевич,- вздохнула трубка голосом Сорокина.- Вчера ночью Лаврецкого убили в камере.
  
   ***
   Родион Александрович Лось был своего рода "серым кардиналом" областного уголовного мира. Он координировал действия различных группировок, но при этом о его истинной роли мало кто догадывался. С учетом приближающихся выборов криминалитет значительно активизировался. Авторитеты готовились к завоеванию позиций во власти. Они согласились с тем, что именно Родион Лось должен стать человеком, который обеспечит победу нужным кандидатам в областную и городскую Думу. И Лось рьяно взялся за дело: носился по области, встречался с банкирами, чиновниками, журналистами и - обещал, угрожал, упрашивал, советовал... Энергии Родиона Александровича удивлялись буквально все, кто его знал.
   Тот день для господина Лося был обычным, одним из многих. С утра он встретился с десятком людей и ближе к шести вечера решил расслабиться, отдохнуть в сауне. Телохранители "сняли" для него двух юных проституток, с которыми он и закрылся в комфортабельном "люксе" с душем, бассейном и парной. Восемнадцатилетние красотки по-скорому обнажились, приняли душ и завернулись в махровые полотенца. Лось тем временем откупорил шампанское.
  -- Ну, девоньки - за знакомство! - провозгласил он, подымая бокал.
   Оля и Вера (так звали спутниц уважаемого Родиона Александровича), помеиваясь, пригубилит шипучий напиток.
   В этот момент по коридору в направлении их номера уже двигались двое - мужчина и женщина. Они напоминали своими повадкам зомби из фильмов ужасов - те же немигающие вгляды, то же неуклонное, неторопливое движение строго по прямой...
   Мужчина-"зомби" взялся за ручку деревянной двери...
   В небольшом холле расположились четыре телохранителя, которые в ожидании босса пили кофе и листали порножурналы. Боевые инстинкты у них сработали быстро - но еще быстрее действовали вошедшие "зомби". Пистолеты-пулеметы в их руках завибрировали, изрыгая смертоносный свинец. Все четверо "секъюрити" повалились на ковер. Глядя прямо перд собою, оба киллера четкими, экономичными и очень скорыми движениями заменили обоймы и двинулись дальше.
   Родион Лось действительно был интеллигентом в воровской среде. Но, услыхав за дверью оглушительную стрельбу и увидев на пороге двух вооруженных незнакомцев в черном, он начисто позабыл про свои утонченные манеры.
  -- Что это, б..., за х...ня?! - успел выкрикнуть он предже, чем две очереди в упор отбросили его тело в бассейн. Оля и Вера погибли уже заодно, по ходу дела - как нежелательные свидетели.
   Киллеры-"зомби" синхронно повернулись через левое плечо и двинулись назад. От их внимания ускользнуло то, что один из телохранителей, смертельно раненный, но еще живой, лежа в луже крови, отчаянным усилием поднял свой "макаров"...
   Грянул выстрел, и мужчина-"зомби" застыл. Как в замедленнолй киносъемке, обрушился он на колени и - нехотя ткнулся лицом в пушистый ковер. Женщина-"зомби" обернулась и опустошила остаток своего магазина в грудь умирающему "секъюрити". Затем- склонилась над своим напарником. Тот еще дышал. Женщина быстро достала из-за голенища сапога небольшой нож и чиркнула им своего партнера по горлу...
  
   ***
   Убийство Лося случилось в среду вечером. А в четверг, с раннего утра, у Тучкова уже были делегаты от городских "авторитетов". Их имён генерал не помнил, потому сразу же окрестил их про себя - Молодой и Старый.
   Разговор начал Старый.
  -- Кондратий Борисович, мы бы не стали вас беспокоить, но то, что произошло вчера...
  -- Кто-то начал беспердел. Пацаны волнуются. Требуют, чтобы этот кто-то за базар ответил,- вклинился Молодой. - На куски порвем отморозков!
   Тучков взглянул на него неодобрительно.
  -- Кого рвать-то собираешься? Ты что, уже виновника нашел? Лучше остынь, орёл. И подумай. Город ведь у нас небольшой, верно?
  -- Верно,- чуть помедлив, согласился Молодой.
  -- И до сих пор всё было нормально? А тут вдруг кто-то выводит ситуацию из равновесия. Кому же это выгодно?
  -- Не знаю. Но кому-то за этот точно башку оторвут!
  -- Опять - "кому-то"! - хватил кулаком по столу Тучков. - У нас нормальный, спкойный город. Не Москва и не Питер, слава Богу. И я сделаю всё, что отм меня зависит, чтобы крови здесь не было!
  -- Мы, собственно, поэтому и пришли, Кондратий Борисович,- рассудительно произнес Старый. - Если виновник гибели Родиона Александровича найдется сравнительно быстро, то неприятностей удастся избежать. Мы просто казним его, и всё. Поверьте, мы умеем быть благодарными. Вы понимете нас?
  -- Вроде еще из ума не выжил. Я постараюсь помочь вам. Тем более, что уже имею определенные соображения.
  
   ***
   Сидя перед зеркалом, Алевтина тщательно, с удовольствием расчесывала свои чудесные каштановые волосы. Она делала это каждый вечер. Но сегодня всё было по-особенному. Алевтина была совершенно обнажена. Позади нее, на разобранной постели лежал ее вчерашний знакомец Алексей. Некоторое время он молча любовался Алевтининой спиной. Потом поднялся и подошел. Положил ладони на белые покатые плечи.
  -- Знаешь, почему мы с тобой встретились? - спросила она. И сама же ответила: - потому что у нас первые три буквы имён - одинаковые...
  
   21.
   Об убийстве Родиона Александровича я узнал из статьи в газете. Так мне стало известн, что фамилия моего знакомого "автритета" - Лось, и что он, по мнению аналитиков из МВД, занимался подготовкой почвы для выдвижения на местных выборах кандидатов из криминальной среды.
   Я показал статью отцу.
  -- Обычные разборки? Передел сфер влияния? Не думаю,- сказал он, прочитав материал. Наверняка это связано с выборами. Сегодня, между прочим, я говорил с Тучковым, и он сказал, что того парня, Лаврецкого, убили в тюрьме.
  -- Это член секты? Ты еще слушал его кассеты...,- уточнил я.
  -- Верно. Его держали в изоляторе ФСБ. Как ты думаешь, Саша - просто ли устранить человека, которого содержат в таком месте?
  -- Наверняка - нет.
  -- А раз так - значит, это не обычная секта, а нечто посерьезнее. Гораздо серьезнее, сынок.
  -- Что ты хочешь этим сказать, пап?
  -- В заметке сказано, что один из нападавших на Лося был убит. Я бы очень хотел узнать подробности,- сказал отец.
   Подробности мы узнали в тот же день вечером, от Тучкова. Одетый во все черное мужчина был ранен в спину одним из охранников Лося. Но умер он от того, что ему перерезали глотку. Свидетели видели имужчину и женщину, входивших в здание оздоровительного комплекса. Вахтерв этот момент отлучился (что, вероятно, и спасло ему жизнь). Личность мертвого киллера установить не удалось - он в картотеках не значился. Внимание милиционеров привлекла необычная татуировка под левой лопаткой мужчины: уродливое существо, нечто среднее между собакой и обезьяной, стоящее на задних лапах.
   Коглда мы вернулись домой, отец на несколько секунд скрылся в моем рабочем кабинете. Выйдя оттуда, он показал мне тонкую потрепанную книжицу.
  -- Это я взял вчера в библиотеке.
   Я взглянул на название - "Истороия сатанинских культов".
  -- Любопытный рисунок, не правда ли?- улыбнулся отец.
   Я внимательно посмотрел на рисунок и понял, что отец был прав. Мохнатый монстр на картинке заставил меня почему-то вздрогнуть.
  -- Ты полагаешь?..,- произнес я, сам еще не в силах точно сформулировать свою мысль.
  -- Мой принцип ты знаешь - ничего нельзя исключать.
  -- Но зачем религиозной секте уничтожать криминального авторитета?
   Отец положил мне руку на плечо.
  -- Когда мы найдем с тобой ответ на этот вопрос - считай, что этот клубок распутан.
  
   ***
   ...Виктория потеряла счет времени. С нею обращались хорошо, и кормили неплохо, но покидать подвал ей не разрешалось. Чтобы не впасть в отчаяние, она прибегла к некоторым приемам самовнушения, из тех, что рекомендовала иногда своим клиентам. Она понимала, что рано или поздно с нею вступят в контакт. Или убьют, что тоже положит конец неопределенности.
   Человек в черном костюме и с перебитым боксерским носом действительно появился.
  -- Как ваше самочувствие, Виктория Владиславовна? - первым делом спросил он.
  -- А вы шутник.
  -- Это вам так кажется. На самом деле, я редко шучу. Особенно в последнее время. Я уже говорил, что жизнь ваша зависит от того, насколько благоразумно вы себя поведете. Если вы выполните всё то, о чем мы попросим...
  -- Нельзя ли поконкретней?
  -- А вам в хладнокровии не откажешь,- заметил "боксер". И неторопливо закурил сигарету. - Суть дела вы узнаете немного погодя. Главное - ваша готовность к сотрудничеству.
   Человек ушел. Виктория закрыла глаза, помассировала пальцами виски. Интуиция говорила ей, что от этого человека исходит серьезная угроза. Нет, не только для неее лично, а в более обобщенном смысле. Она всегда чувствовала ТАКОЙ негатив.
  
   ***
   Кондратий Борисович собирался уже ехать домой, когда зазвонил его сотовый.
   - Хочешь узнать, кто Лося завалил? - прошелестел на другом конце неприятный молодой голос.
  -- Кто это? С кем я говорю?
  -- Неважно. Приходи сегодня один к речному ресторану. В десятьчасов. С собой - "штуку" баксов.
   Тучков не успел ничего ответить - звонивший дал отбой. Генерал взглянул на часы. Было 6.15. телефон Волгина Кондратий Борисович помнил хорошо. На этот раз ему нужен был Дмитрий Станиславович.
  
  
  
  
  
  
  
  
  









  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"