2. . Время от времени следует пересматривать свои принципы с жестким насилием над ними в угоду свободе духа. Скованность свободы как раз объясняется бездумным следованием привычкам, собственной лени и неумением изворачиваться, боязнью неизвестности и ошибок в этой связи.
. Сначала вопрос: нужна ли мне бОльшая свобода? для чего? сколько? И если нужна, то где её взять?
. У меня один источник - сокращение "полевых" работ на даче, то есть, надо посадку начинать не ранее того времени, когда риск заморозков будет сведен к нулю. В этой связи следует отказаться от большей урожайности, которая может быть получена ранней посадкой и убережением от заморозков, зато устранить беспокойство за урожай и тем самым получить бОльшую свободу действий вне дачи.
. Можно вообще отказаться от дачи как источника сельхозпродуктов, оставив за ней только "завтрак на траве", но может образоваться неоправданная пустота, душевный вакуум, ибо альтернатива - отдых в компании приятных бездельников /лыжников и велосипедистов/, пока не компенсирует садовую занятость.
. Но ведь дело не только в том, чтобы изменяться, изменение есть форма самопознания в новых условиях и в этой связи анализ мозговой потенции, ибо другой формы самопознания не существует: если нет перед тобой горы, то как узнать силу своих ног? если самый сложный выбор это выбор между яичницей и сырником, то как узнать вкус of my steak?
. Короче говоря, насильный отказ от привычек и устоев есть способ раскрытия новых сторон собственной психики. Иногда этому помогают внешние факторы: мог бы уберечь соседнюю рощицу от уничтожения браконьерами, но сознательно не стал препятствовать; мог бы сохранить от грабителей свой дачный дом, но сознательно оставил дверь открытой. И всё это вынудило мой мозг на анализ происшедшего, внесло напряжение мыслям и поступкам, разнообразило интересы, вдруг оказалось, что и рощица, и дачные ценности мне, по сути, только ограничивали "обзор" внешнего мира, не позволяли смотреть "вширь, вглубь, вдаль..." и новое моё положение освободило меня, я увидел "иное".