Часть 2

Ирина

4-й год, 4 месяц, 4 день

Новая Одесса - Береговой

- Мам, ты куда кобуру с пистолетом положила?

- В кармане за водительским сиденьем лежит. Алёна, ты воду набрала в бутылку?

- В пакете с сухарями в багажнике.

- Перенеси в салон, в дороге пить будем.

Закончился ранний обед, пора трогаться дальше.

На побережье начинается сильный дождь. Проехав четыре часа до развилки, сразу за длинным, в несколько пролётов, Нижним мостом через устье очень широкой, но мелководной у моря Горной реки, мы расстались с конвоем.

И вот мы снова одни. Автоматы в руках, патроны в магазинах, магазины в жилетах.

Мы уже не те землянки в розовых очках, что прошли сюда через портал две недели назад. Мы действительно научились стрелять. Не мастера, но защитить себя уже сможем. И никаким волкам и бандитам нас не испугать!

Мы полюбили эту планету и, кажется, начали её понимать.

Лес по обе стороны от грунтовки очень густой, подлесок такой, что не пройти.

Окна открыты, свежий воздух льётся в машину. Дождь закончился. Дорога виляет вдоль реки мимо ручьев и оврагов. Но что-то начинает меня беспокоить.

- Что-то как-то мне тревожно... Не пойму. Незнакомое чувство.

Алёна за рулём искоса поглядывает на меня.

Уже видим впереди просвет между деревьями, сейчас будет последний поворот. Птицы поют на все голоса...

Уже не поют. Треск сотен крыльев взлетающих птиц не перекрывает нам треска автоматных очередей.

- Стой!

Выскакиваю из машины, продираюсь с автоматом через кусты ближе к опушке, замираю у последних зарослей. Рядом подкрались дочки. Обе с автоматами, старшая прихватила бинокль, передаёт мне рожок на 60 патронов.

Бандиты. Бой был скоротечный; похоже, что наши не ожидали нападения.

На большом каменистом плато между рекой и лесом видим в ста метрах от нас три небольших временных домика, обшитых досками и уже начинающих гореть. Справа от домов стоят в ряд грузовики и ещё какая-то техника. Слева - три группы мужчин с автоматами у плеча, насторожены, автоматы ходят туда-сюда. За ними - грузовик и две легковушки. На земле возле домов лежат тела.

Первые суматошные мысли: "Так. Оценить обстановку. Не уехать! Услышат, кинутся вдогонку, а у нас прицеп, не развернуться быстро. Не притаиться - могут проехаться проверить, и непонятно - слышали ли наш мотор на подъезде. Их - три группы по трое. На нашей стороне - неожиданность". Спокойно. Вдох-выдох. Ещё. Медленнее. "Задача - справиться. Мы справимся!" Тихо-тихо меняю рожок.

Дочки, услышав моё ритмичное дыхание, напряглись, синхронно сменили рожки на шестидесятку, сняли предохранители.

- Сейчас они расслабятся, опустят автоматы. По моей команде, Ксюша - левая группа, Алёна - правая, моя - в центре. Очередью. Не гулять автоматом, сдвиг в стороны - на микрон. Поправку не деривацию делать не надо.

Алёна кивает головой, а Ксюша еле слышно укоризненно шепчет:

- Ох, мама...

Прицел, успокоить дыхание. Пауза. По три человека на каждую.

Автоматы опускаются, кто-то вешает их за плечо.

- Огонь, - шёпотом.

Пуля летит быстрее звука.

Сто метров. Они не поняли, что в них стреляют.

Кегли. Кегли в боулинге.

Один шар - все кегли. Страйк!

Замираем. Тишина.

- Я иду туда. Не высовываться. По команде, Ксюша на машине ко мне, Алёна на месте страхует.

Продираюсь сквозь кусты, быстро иду, автомат у плеча, но смотрю поверх, чтобы видеть максимально широко. Пятьдесят метров, сто. Прохожу мимо наших. Стонут, кто-то приподнимает голову.

- Лежать, а то попутают с ними. Ждать.

Головы опускаются.

Встаю так, чтобы видеть всю банду. Левую руку осторожно высвобождаю, тянусь к рации на плече.

- Ксю, ко мне.

Подъезжает.

- Верёвки. Помнишь, где?

- Да, - спокойный голос. Молодец, дочка!

- Вяжи руки за спиной, - и снова к рации, - Алёна, к нам.

Дочки вяжут раненых бандитов, я контролирую.

- Мама, я видела в бинокль вдали одного, он ушёл в северный лес, - это Алёна.

- Да, я слышала мотор.

Значит, у них была страховка на случай. И где-то есть остатки банды. Но, наверняка, банда не слишком близко, и у нас есть немного времени. Обострившееся восприятие говорит: "Четыре часа".

Начинается суматоха.

- Ксю, срочно два костра - котелок и чайник с водой. Алёна, всю аптечку сюда и пакет с сон-травой.

Ксюша суетится у костров и поглядывает на связанных, мы с Алёнкой осматриваем раненых.

Мама моя, я же не врач! Хочется "убиться об стену", но я - старшая. Поэтому - спокойно.

- Мальчики мои, ну что ж вы так неосторожно, - размеренным голосом.

- Вы... кто?..

- Свои.

- Что... делать будете?..

- Надо всем уходить, они вернутся.

- Да, я слышал... далеко... мотор...

- Да. Что они хотели?

- Технику... строительную... я - Николай... старший...

Все - очень тяжёлые. Я даже не знаю, насколько тяжёлые. Волосы стоят дыбом, горло клинит, говорить невозможно. Но - вокруг больше нет никого, кто бы помог, подсказал, что делать.

Всё это время смотрим раны, все - сквозные, стреляли с близкого расстояния. Только у одного молодого мужчины одна из пуль застряла в бедре, но близко на выходе, я её чувствую пальцами.

Чем помочь?! Йод, зелёнка?! Что?! Ничего нет такого, нужного сейчас.

- Мама, вода кипит!

- Алёна, сделай сон-траву. Рецепт в справочнике.

- Уже посмотрела, ещё в дороге. Сейчас.

Шевеление за машиной, выходит мальчик. Лет шесть. Детский сад. Губы дрожат. Глаза широкие. Страшно боится, до судорог. Чей-то сын. Опускаем автоматы. Спокойно, только спокойно!

- А ты почему без дела? Видишь, мы раненым помогаем? Собери дров для костра, лекарство сделать.

- Я п-помогу, сейчас... помогу!

"Чем бы солдат ни занимался, лишь бы...", в общем, загрузить работой до упора, чтобы мыслей других не было.

У дочек при виде ребёнка начинают трястись губы, "шугаю" их взглядом, отворачиваются, несколько раз сильно дышат. Успокоились. Работаем.

Отвар готов. Первым по полстакана - бандитам. Вливаем в рот под прицелом автомата. Ещё не хватало постоянно на них отвлекаться. Потом - раненому с пулей в ноге.

- Я - не врач, но знаю, что пулю надо вытащить. Зашивать будем нитками для вышивания. Пей.

Улыбается сквозь боль, кивает. Пьёт.

- Ксюша, в серой сумке набор для штопки! Духи и маникюрный набор!

Кивает, приносит. Прокаливаю кончик своего кинжала в костре, протираю духами. "Фиджи", чёрт возьми! Раненый засыпает. Прокаливаю и смазываю духами пинцет для бровей и иголку.

- Мама, чем помочь?

- Нитку в иголку. Но сначала протри духами пальцы и шёлковую нитку с катушки.

Человек. Раненый.

НИЧЕГО. НЕ. ЗНАЮ. Забыть. Просто Надо Разрезать Мясо. Как на кухне. Молча и почти невозмутимо делаю надрез. Вот он, кончик пули! Пинцет. Теперь иголка. Стягиваю края раны, три стежка, завязываю нитку. Кинжалом отсекаю.

- Алёна, смой кровь кипячёной водой из чайника.

Ещё четверым зашиваю большие выходные отверстия ран.

Больше шить никого не надо. Раны сквозные, на выходе небольшие из-за близкого расстояния стрельбы. Только всё промыли хорошенько. Уже легче. Но даём сон-зелье всем. Почти. Трое - чуть в более лучшем состоянии, чем другие. Нам нужны их советы.

- Надо уходить, - это мне Николай.

- Надо. Но технику мы им не оставим. Они ведь за ней пришли. Ничего они не получат.

- А кто вести будет?

- Мы, все трое.

Николай скрежещет зубами, но молчит. Раненые не смогут вести машины.

Стою посреди пепелища, думаю, считаю. Пару раз подхожу к Николаю, советуюсь.

Алёна присела отдохнуть, разговаривает с мальчиком. Зовут Пашей, здесь с папой почти месяц. Мамы ещё нет и старшего брата нет, он поехал в машине с дедушкой. На планету они с папой вышли к Западному Форту. Так редко, но бывает.

Ксюша достала из "куги" видеокамеру, снимает всё вокруг.

Соображаю, что конвой придёт только через день. Надо оставить им сообщение. Достаю из бардачка помаду и на уцелевшей стене сгоревшего дома пишу: "И. Домой". Шаман всё поймёт.

Почему к мужу? Потому что был сильный ливень, грунт раскис, а по побережью дорога идёт сложным серпантином с крутым обрывом над каменистым берегом. Да и искать нас в первую очередь вернувшиеся бандиты будут именно в том направлении. Перестрахуемся. Ну и просто чувствую я, что так лучше. А за эти две недели я привыкла доверять своим ощущениям.

Итак, в наличии в Береговом: тягач с установленным на короткую раму компактным миникраном ненашей формы; четыре грузовика, забитых стройтехникой и цементом с кирпичами; три пустых прицепа и маленький складской вилочный автопогрузчик. И такое богатство отдавать бандитам?! Фигушки! А пустые машины бандитов мы бросим здесь.

За работу.

Вначале догружаем "кугу". Спасибо станичникам за ремонт нашей машинки! Подтаскиваем вручную к ней ещё прицеп. Крепим. Откидываем заднюю стенку.

Дальше начинается кошмар.

На вилы погрузчика кладём лежавшую в большой стопке в стороне от пожара широкую доску. На доску вдвоём с Алёной - спящего раненого. Ксюша на погрузчике подъезжает к прицепу и поднимает на вилах доску с раненым, мы с Алёной залезаем в прицеп и стаскиваем раненого. Спрыгиваем. Ксюша подъезжает ко второму. Грузим. Стаскиваем... После четвёртого дочки меняются местами. После восьмого за руль сажусь я. Двенадцать раненых, тридцать минут. Передых. Паша приносит пить воду из чайника. Молодец.

Второй "паровозик". Подтаскиваем пустой прицеп к одному из грузовиков, крепим. На втором грузовике подъезжаем спереди к первому, крепим. Тягач встаёт впереди, крепим. Сажусь за руль тягача, аккуратно трогаюсь. Норма, тянет. Главное, без рывков ехать.

Несколько минут передышки и начинаем в прицеп "паровозика" грузить раненых бандитов.

Да. Если их можно засунуть в пещеру и перевоспитать, то я забираю их с собой. В пылу боя я ещё могла бы их убить, но сейчас - нет. И здесь бросить не могу, уже собираются на запах крови местные гиены. Кружат невдалеке, но пока их отпугивает рычание двигателей.

Девять бандитов, двадцать пять минут. Как сельди в бочке лежат на боку и спят. Принесённую Пашей из реки воду выливаем на головы.

Третий "паровозик" уже попроще - два грузовика и прицеп. Зачем прицеп? А куда погрузчик деть? Николай подсказал, как его загрузить - несколько длинных досок установить наклонно в два-три слоя и по ним проехать прямо в кузов прицепа. Легко сказать, четырёхметровая толстая доска весит сорок килограммов. Снова помог погрузчик, теперь уже сам себе. Потом загнали его задом по доскам и хорошенько примотали верёвкой за задний бампер к перилам прицепа.

Всё. Надо уезжать, я уже чувствую приближение опасности. Пробежались по территории, собрали оружие, с трудом подняли стоящий на куче мешков с цементом пулемёт, установили его между вилами погрузчика. Наполнили канистры водой.

В "куге" поедет Алёна, с ней мальчик и Николай. Следом Ксюша поведёт тягач, последней еду я. Двух оставшихся раненых с трудом подсаживаем в тягач и мой грузовик, пристёгиваем ремнями, даём всем выпить сонный отвар.

Уже темнеет. Пора. Трогаемся. Ксюша приноравливается к тягачу, но постепенно справляется со своим "поездом".

Проезжаем лес, за ним снова начинается каменистая равнина.

Когда прошли в ночи сто километров, сделали у маленькой рощицы привал на короткий сон и пополнить топливо, но сначала проверили с фонариками всех раненых, присыпали раны толчёным стрептоцидом, привезённым ещё с Земли. Израсходовали сразу весь, что был. Чем дальше пользоваться будем? У шестерых началась температура, разбудили нашатырём и дали аспирин и антибиотики, напоили остатками сон-травы. У раненых из второй группы, пока спят, привязали руки над головой к перилам с одной стороны прицепа и одну ногу - к перилам с другой стороны. Извините, но доверия вам нет.

Дочки с мальчиком уснули, а я стала под новыми звёздами варить похлёбку из пеммикана на всех и два зелья: сон-траву для раненых (она хоть и не лечит, но тормозит развитие болезни) и адреналин-траву для себя. Мне спать нельзя, ведь даже в дозор некого больше поставить.

А бандиты всё-таки вернулись в Береговой. Семь человек на одном открытом внедорожнике. Ничего не понимая в происходящем, смотрели в сумерках на пепелище.

Никого нет. Техники нет. Даже трупов нет. Хотя здесь побывали гиены и отскочили к лесу, когда услышали машину. Где-то вдалеке был слышен рокот моторов. Быстро распределились по брошенным легковушкам и, оставив грузовик на месте, ринулись по дороге через лес к морю. Выскакивая на развилку, первая машина не справилась с управлением и вылетела со скользкой после дождя дороги на каменный пляж. Отделались сильными ушибами и разбитой вдребезги ходовой. В обе стороны от развилки на дороге никого не было видно и моторов не слышно. Хотя, на что смотреть? К Морскому дорога начинала вилять и быстро пропадала из поля зрения; в сторону Новой Одессы видно было дальше, но было видно, что ничего не видно.

Подходила ночь. Решили вернуться в Береговой и там переночевать в оставленном грузовике. Стоящий на стрёме во время боя видел одного человека в камуфляже и кепке с автоматом. Потом подъехала машина. Больше он ничего не видел, потому что уехал доложить о провале. Сбежал, короче. Пришли к выводу, что напоролись на охотников; те - вольные птицы и гуляют, где хотят. Для конвоя рано, бандиты хорошо знали график.

Куда же все делись?

Ирина

4-й год, 4 месяц, 5 день

Дорога на Скалистый

Спали мои девочки мало, только пять часов. Причём проснулись сами, напряжение предыдущего дня гонит вперёд. Рассвет только начинался. Выпили горячего чая, разбудили и накормили похлёбкой проснувшихся раненых. Температурящим (добавились ещё двое! чёрт!) дали снова аспирин и антибиотики. Натянули на прицепы скрученные у бортов тенты, чтобы не припекало Светило.

Ехать нам ещё пятьсот пятьдесят километров, скорость черепашья, снизилась до тридцати километров в час, за один день не успеем, да и за рулём теперь сменить некому. Проверили рации, зарядившиеся за дорогу от прикуривателей машин, договорились о командах, подаваемых в пути, в том числе - кому куда съезжать с дороги при остановках, чтобы быть ближе друг к другу.

Каменистая равнина сменилась полем, выжженным Светилом, без единого ручейка. Дальше шёл лес, по которому мы ехали почти два часа.

А за лесом было Счастье! Именно так - с большой буквы, курсивом и восклицательным знаком!

- Колонна, стой! Я вправо! - скомандовала Алёна, едва выехав из леса. Голос был радостный.

"Куга" свернула аккуратно с дороги в траву по колено и остановилась. Ксюшин паровозик, подтормаживая, ещё ехал вперёд, ожидая сигнала от сестры. Дождавшись, когда, выехав из леса, я смогу свернуть влево, Алёна помигала фарами. Ксюша остановилась. Мы подъехали к ней, чтобы кабины первых машин сцепок были рядом.

А Счастье было совсем-совсем близко и не обращало на нас никакого внимания. Взрослая особь рогача (папа-мама, ну не разбираюсь я в них!) и двое маленьких рогачат невозмутимо жевали траву.

Помня, сколько патронов мы извели на волков, подхожу к Николаю и бужу его нашатырём (после сон-травы человек просыпается сам только через сутки, а если надо раньше - то, как из обморока, выводить нашатырём).

- Коля, как рогача подстрелить?

- И не надейтесь, - он качает слабой головой, - его только пулемёт возьмёт. Шкура непрошибаемая, её кинжалы с трудом режут.

- А из пулемёта куда стрелять?

- Тут хитрость, ему из пулемёта перебивают две или, лучше, три ноги, подходят ближе и автоматной очередью в глаза. У вас что, пулемёт есть?

- Конечно, есть, у вас же и взяли. Быстренько рассказывай, как из него стрелять.

Николай пытается в последний раз отговорить нас.

- Ну зачем? Вы же не сможете ни мясо от него отрезать кинжалами, ни рога отпилить.

- А мама бензопилу в Степной купила, говорила, что она её манит, - улыбается Ксюша.

- Ну, авантюристки! Ладно, с пулемётом так...

Подходим к пулемёту, ага, вот это сюда, а это - отсюда. Ну и ладно, справимся!

Общими усилиями разворачиваем пулемёт к рогачам.

Так, метров сорок-пятьдесят, они на нас и не смотрят. Длинной очередью... Огонь!

Подбила! Ура-а-а!!! Рогач с перебитыми ногами валится на бок. Детёныши, тряся головами, шустро убегают прочь. Хватаем с Ксюшей автоматы и несёмся к поверженному гиганту.

- Алёна, бензопилу неси! - кричу уже через плечо.

Почти час мы возимся с мясом и рогами. Сначала, конечно, рога.

Первый же отпиленный рог несём Николаю, достаём купленную миску и большую тёрку. Потихоньку, одной рукой, но очень упорно он принимается за дело. На заднее сиденье к нему залезает Пашка и вцепляется в миску и тёрку, чтобы не качались, и дело сразу идёт быстрее. Хороший мальчик, добрый и смышлёный.

А мы отпиливаем все рога и вырезаем бензопилой несколько кусков мяса. Много мяса нам и не надо. Вечером сварим бульон на всех и поджарим куски на шампурах, кто будет в силах - поест. А завтра в обед - уже Скалистый. Да и не доживёт мясо по такой жаре дольше.

Вакханалию мясорубов Ксюша снимает на видеокамеру. "Резня в Бронксе-2". Вообще-то, она всю дорогу снимает - и устриц, и трупы волков на дороге, процесс разделки краба... Это хорошо, для рассказа папе самое оно. А то ведь не поверит!

Отъехав километров на пять от убитого рогача, останавливаемся у первого ручья. Забираем у Николая миску и тёрку, поим сонным зельем, намазываем его раны порошком рога, смоченным водой. Он тяжело засыпает. Теперь надо обработать всех. По очереди трём на тёрке рог, остальные мажут раны.

Снова в дорогу. Едем до поздних сумерек.

Все очень устали, но на стоянке Алёна подходит ко мне.

- Сегодня я пью адреналин-траву.

- Нет, солнышко, я всё равно не смогу уснуть, у меня бодрость через край. Ты же читала, отвар действует полтора дня, а сейчас ещё и суток не прошло.

Нехотя соглашается.

Готовим похлёбку, оба отвара, жарим мясо. Будим всех, кормим, проверяем раны. Всего-то прошло полдня, как мы использовали рог, а температурящих уже почти нет (тьфу-тьфу!). Хотя, может и антибиотики помогли. Кому надо - домазываем ещё. Дочки ложатся спать, отключаются сразу. Пашка уже спит. Я снаряжаю все магазины патронами. Когда пальцы устают, ложусь на землю. Спина устала. Я не сплю уже двое суток, но и не хочется, отвар держит меня в рабочем состоянии. Написано, что так можно до пяти дней.

А нам осталось совсем немного, километров сто пятьдесят, четыре-пять часов дороги.

Ирина

4-й год, 4 месяц, 6 день

Дорога на Скалистый

Дочки встали в шесть часов. Утренние процедуры для раненых и сонное зелье.

Перед дорогой - последние напутствия.

- Смотрите по карте - после большой долины сначала пересекаем реку по мосту, потом небольшой лес и мелкая речушка с переправой сразу после первого хребта, он почти доходит до дороги. Потом ещё большой ручей, и за следующим хребтом будет Скалистый. Ехать осталось недолго. Алёна, будь внимательна, Шаман рассказывал, что ливни в этот сезон были очень сильные, особое внимание переправам. Если командуешь остановку, то строимся ёлочкой. Ты на "куге" стоишь ровно. Ксюша, делаешь небольшой зигзаг вправо-влево, чтобы твой прицеп оказался справа от дороги, а последний грузовик прикрыл наших раненых. Я, наоборот, влево-вправо и прикрываю раненых своими грузовиками. Поняли? Запомнили?

- Мама, ты что-то чувствуешь? - спрашивает Алёна.

- Да, бандиты уже на хвосте. Если с дорогой всё в порядке, то мы проскочим. Но если будет бой - ты отрываешься от нас и гонишь к папе. А мы тебя прикроем. Тем более, теперь у нас есть пулемёт. Ксюша?

- Я останусь с тобой, - Ксюша спокойна.

- Павел, ты едешь в машине с Алёной. Будешь ей помогать смотреть за дорогой.

- Да, мама Ира!

В восемь уже выехали. Шестнадцатый день дороги. Чуть-чуть, совсем чуть-чуть осталось!

Но душа не на месте. Я их, гадов, спинным мозгом чувствую!

Проехав далеко за сто километров (на одометр уже не смотрю) и уже миновав первый хребет и видя впереди второй, идущий нам наперерез к морю, ожила рация. То, чего я и опасалась.

- Колонна, стой.

Перед этим мы спокойно переехали большую реку по мосту и проехали через лес, но речка с переправой оказалась преградой.

- Я - налево, - это Ксюша. Она, постепенно замедляясь, делает зигзаг, как и договаривались.

- Я - направо.

Выстраиваем "ёлочку" из машин.

- Алёна, что там?

- Берег обрушился на дорогу с одной стороны. Сцепки не пройдут.

- Ксю, с автоматом и биноклем - на крышу машины. Смотреть назад на выезд из леса.

- Хорошо, мама!

- Алёна, достань из нашего прицепа сапёрную лопатку. Я сейчас настрою пулемёт и бегу к тебе.

И тут нас кто-то зовёт в рацию.

Андрей

4-й год, 4 месяц, 6 день

Будущий городок Скалистый

- Петрович, налей, будь другом, чайку.

- Сахар закончился. Будешь с вареньем?

- Оно же кислое...

- Зато там витамина С много...

11 часов утра. Завтрак. Точнее, второй завтрак. Встали-то все рано, в шесть. Посты сменили-накормили, дров на кухню нарубили по холодку, воды принесли - завтрак и обед готовить, потом посуду мыть. Сидим, пьём чай. Местное Светило начало припекать, день впереди длинный, сутки здесь 30 часов.

Нас - 18 человек. Мужского полу. Так получилось. Где наши женщины и дочки - не знаем, вестей пока нет.

Неспешно беседуем. Обсуждаем планы на сегодня.

За три месяца, что мы здесь, немного обосновались. Лучшим местом для поселения признали плато перед второй грядой.

Если коротко, то наши владения выглядят так.

За первыми скалами от Восточного Форта (до этих скал от самого форта тянется огромная лесостепь с холмами, частыми глубокими реками, роскошными пастбищами и лесами без гор) простирается долина, пересекаемая текущими к морю двумя речками метров по тридцать-пятьдесят шириной, но с высокими, до пяти метров, обрывистыми берегами. От первых скал, названных нами Восточной грядой, до первой речки пять километров, дальше до второй реки - километр. И от второй речки до второй скальной гряды (соответственно - Западной) пятьсот метров. Вся долина с севера прикрыта высокими скалами, с которых и текут речки, срываясь красивыми водопадами.

От Южной дороги, пересекающей эту уютную долину, до моря три километра. А до северных скал - от десяти километров вдоль Восточной гряды ("паси коров - не хочу" называется) до километра вдоль Западной. Северный хребет идёт не по прямой от гряды до гряды, а зигзагом. Подножие скал везде заросло широкой полосой леса, отдельные рощицы в центре долины радуют глаз "строевыми" деревьями с густым подлеском.

Как-то само собой сложилось название трёх участков - "Поляны".

Первая Поляна лежит у подножия Западной гряды, где будет размещаться посёлок. Неширокая у Южной дороги, она раздвигается до полутора километров у моря. Западный хребет в этой части долины идёт под углом к берегу.

Вторая Поляна - в центре, надеемся найти там месторождения металла (искали, но пока не нашли). И самая большая - Третья Поляна - для выгула скота, который обязательно у нас будет.

Конвойщики устроили себе место для привала возле прохода в скалах на площадке пятьдесят на пятьдесят метров, вдающейся в Западную гряду. С правой стороны площадки начинается узкое ровное пятиметровое ущелье, которое через полсотни метров поворачивает налево и почти сразу - направо и тянется метров сто до выхода на ту сторону гряды.

В левой стене площадки два отверстия пещер. Правая пещера с огромным входом, куда могут заехать грузовики, расположена почти в углу и состоит из цепочки из трёх больших залов. Из последнего зала несколько проходов веером ведут в другие пещеры, переходы, спуски, ещё залы... Далеко мы пока не забирались, но самые первые три зала уже обустроили и храним там технику, запас оружия, цемент, ненужные пока личные вещи. В одном из разведанных нижних зальчиков обустроили погреб - там почему-то всегда холодно.

А в небольшой левой пещерке, с отдельным входом с площадки, устроили себе спальные места.

Пока не закончился сезон ливней, строить было нельзя. Поэтому первый месяц на новом месте изучали пещеры, собирали и сушили траву на матрацы, в редких промежутках между дождями рубили деревья на первоочередные нужды. Сделали себе ложа, чтобы не спать на камнях, столы, скамейки и табуретки. Подумали и сделали ещё три десятка деревянных настилов для сна. Конвои с путешественниками, наши жёны и дочки, которые обязательно доберутся до нас. Всем надо на чём-то спать. Сделали побольше запас сена. Сложили всё это пока во второй пещере.

Первое время готовили на костре в спальной пещере у выхода, во второй месяц дожди стали стихать, и мы сложили из камня кухонную печь на внешнем углу площадки. Рядом стекал с горы маленький ручеёк с чистейшей водой. Там же натянули большие брезентовые тенты, заказанные в кредит у конвойщиков, установили два длинных стола со скамейками. Изобразили даже "кухонный гарнитур" - сколотили тумбы для посуды и повесили брезентовые занавески на верёвках вместо дверок, чтобы не пылилось внутри; на тумбы поставили, прислонив к скале, открытые полки. Красота!

Изредка ходили на охоту, местная живность оказалась уж очень большая! Когда в первый же раз, привезя барашка размером с корову, поняли, что некуда девать мясо, задумались о коптильне. Сделали в кредит заказ конвою, и через месяц нам привезли железную коптильную камеру в виде шкафа, площадью примерно метр на метр и высотой около двух метров, с дверью, с установленной внизу печкой, нужными заслонками, перекладинами для продуктов. Изготовили плетень, обмазанный глиной, обернули им железный короб. Научились делать и холодное, и горячее копчение мяса и рыбы.

Кстати, уже в первую же неделю поняли, что надо срочно докупить, и заказали у ближайшего конвоя простые деревенские рукомойники, а то из кружки поливаться совсем неудобно, и небольшое зеркало для бритья.

Также каждый проходящий конвой привозил нам из Восточного Форта очередные машины с заказанными большими керамическими блоками на поддонах, огнеупорный кирпич, краску и цемент на будущее строительство. Всё это мы разгружали и переносили в пещерные залы.

В третий месяц дождей было уже мало, прогулялись к скалам на Второй Поляне. Юра, наш почти-геолог-без-диплома, облазил там всё тщательно, но пока ничего не обнаружил. По вечерам он мечтал найти железо, которое становилось почти валютой в этом мире, или хотя бы медь или бокситы, из которых делают алюминий. А медь плюс алюминий или олово - это бронза.

Также в роще за Восточным хребтом, налево от Южной дороги, стали валить строевой лес. Когда-то там текла речка в километре от скал, и на холме выросла большая роща, но речка давно ушла в сторону, осталось только старое сухое русло. Почва вокруг - сплошной песок, и роща высохла на корню, даже сушить древесину не надо. Только снимать кору. Но пока перетаскивать брёвна к лагерю было нечем, "буханка" не потянет.

Два раза отбивались от банд с запада. Но мы им оказались не по зубам. Ещё в первые дни под непрекращающимся ливнем мы выложили каменные стенки с амбразурами и натянули брезентовые навесы по обе стороны от входа в Западное ущелье с внешней стороны, а внутри нашей долины у первого от жилой площадки восточного моста через речку поставили стенку буквой "П" и тоже натянули брезент.

Банды приходили в перерывах между ливнями во втором и в третьем месяце и ушли побитые, не солоно хлебавши.

С востока банд не было.

Сидим, значит, пьём чай.

Вдруг просыпается моя рация, лежащая на столе.

- Колонна, стой.

- Я - налево.

- Я - направо.

- Алёна, что там?

- Берег обрушился с одной стороны. Сцепки не пройдут.

- Ксю, с автоматом и биноклем - на крышу машины. Смотреть назад на выезд из леса.

- Хорошо, мама!

- Алёна, достань из нашего прицепа сапёрную лопатку. Я сейчас настрою пулемёт и бегу к тебе.

Наши все насторожились, а я подскакиваю и хватаю рацию:

- Иришка, Алёна, Ксюша! Господи!! Это вы?! Приём!

- Андрюша?! Слава богу! Ты где? Где-то рядом? - это родной голос жены.

- Папа, папуля! Ура! - кричат в рацию дочки.

- Я в Скалистом, а вы где?

- Мы тут на переправе застряли с запада от вас, осыпался склон речки после ливней. Надо срочно откапываться, а то мы не проедем. А ты далеко?

- Если вы стоите у речки с одинокой белой скалой, то в девяти километрах.

- Есть такая скала. Алёна, лопатку нашла?

- Вот.

- Мы сейчас приедем к вам. А вы что, одни, без конвоя?

- Лопаты захватите. Поговори пока с дочкой, а то мне копать надо.

- Подожди, мы через десять минут будем у вас и всё откопаем.

Дима уже побежал за "буханкой", прижимая к уху свою рацию. Ребята кинулись в пещеру за лопатами.

- Мы не можем ждать, - это уже Алёна, моя старшая. - У нас на хвосте бандиты висят. Мама, сколько до них?

- Минут сорок, - слышен пыхтящий голос жены. Уже копает.

Дима выехал из пещеры, мы торопливо закидываем лопаты и садимся сами с автоматами. Трогаемся.

- Так почему вы одни, без конвоя? - спрашиваю дочь.

- Так получилось. Долго рассказывать, негде было их дожидаться.

- Вы из Берегового едете? Почему там не сиделось?

Дочь помолчала. Вздохнула.

- Нет больше Берегового. Бандиты.

За немногословием чувствуется боль, усталость и что-то ещё. Ладно, это потом.

- Все погибли? - спрашивает кто-то из моих по рации.

- Все живы. Пока. Но очень ранены. Очень. Мы их с собой везём.

- Михалыч, слышишь? Готовь для раненых место.

- Слышу. Сколько раненых?

- Двадцать четыре.

- Сколько?!

- Пятнадцать наших и девять ненаших, - отвечает Алёна. - Готовьте для ненаших самую тёмную пещеру. И две недели они у меня там пролежат! - в голосе дочери прорывается кровожадность.

На заднем плане слышу голос жены:

- Алёнушка, спокойней. Всё хорошо будет. Теперь Всё Будет Хорошо.

Слышу детский мальчишеский голос:

- Мама Ира! Давай теперь я копать буду. Ты устала!

И ответ жены:

- Спасибо, Павел. Но земля сырая и с камнями, мы пока сами. Если сильно устанем, тогда твоя очередь.

- Откуда у вас ребёнок? - спрашиваю, чтобы хотя бы что-то спросить. Ничего не понимаю, столько раненых, мужчин на ногах нет, как они всех везут? На чём?!

- Это сын одного из Берегового, - отвечает дочь.

И в этот момент мы вылетаем на пригорок перед речушкой.

- ЭТО ЧТО? - дружный вопль мужчин в "буханке".

Перед нами на той стороне речки кошмарное скопище машин. На крыше одной из них вижу сидящую спиной к нам Ксюшу с биноклем. Иришка с Алёной и ребёнком стоят на нашей стороне. Точнее, жена с остервенением откапывает сапёрной лопаткой обрушившийся склон, перегородивший дорогу до середины, а дочь и мальчик лет шести-семи отбрасывают камни.

Выскакиваем из машины, хватаем с Димой своих женщин в охапки. Господи, я так мечтал о нашей встрече! Но так?!

Жена прижимается к груди, крепко обнимает, лопатка отброшена. Но её тут же подхватывает мальчик и начинает также остервенело копать, как до этого жена. Мои бойцы тоже принимаются резво чистить дорогу лопатами и отбрасывать большие камни руками.

Жена поднимает голову. Уставшие сухие глаза, но голос твёрдый.

- У нас ещё минут двадцать, надо спешить.

- Откуда ты знаешь?

- Мама их чувствует, - поясняет спокойно Алёна и берётся за рацию. - Ксюша, мама сказала, двадцать минут.

- Хорошо, я слежу. Спроси, они где выскочат?

Жена берёт рацию:

- Ксю, из леса только один выход - по дороге. Подлесок слишком густой, они не проедут. А стрелять от леса слишком далеко, здесь километра два. Должны выехать на открытое пространство. Но я не могу прочувствовать, есть ли у них пулемёт. Лес загораживает, а раньше были далековато и тоже не прочувствовалось. Андрюш, насколько далеко пулемёт стреляет?

- Если они будут стрелять на ходу, то метров шестьсот.

- А если стоя?

- Смотря какой пулемёт и пулемётчик, тысячу-тысячу двести метров.

- Ага... Ясно.

Жена отошла в сторону, смотрит "прицельно" на лес, на дорогу.

Ищет ориентиры, понял я.

- Не волнуйся, - успокаиваю её, - нас много, они не решатся приблизиться.

- Я не волнуюсь, я просто знаю, что у них нет выхода. Видимо, зима была суровая, и они приехали в Береговой за стройтехникой. И пошли на всё, чтобы добыть её. Они не остановятся.

- Мама, тревога! - кричит Ксюша.

- К бою! - жена хватает свой автомат, лежащий на придорожном валуне, и бежит через речушку куда-то за машины, огибая их слева. Мы бросаем лопаты, хватаем из "буханки" автоматы и несёмся следом.

Нет, но откуда здесь столько машин, проносится в голове. Бегу прямо, надеясь сократить путь, и вижу сцепки. Бег с препятствиями! Кто-то, побежавший за мной, под сцепки ныряет.

Выскочив на оперативный простор, вижу впереди на дороге несущийся к нам открытый внедорожник и за ним - грузовик. В грузовике откинут передний край тента, а на кабине установлен пулемёт. Плохо!

- Ложись, - кричу и падаю возле последнего прицепа, но поздно. До машин ещё километр, но пулемёт уже стреляет в нас и ранит на излёте одного моего бойца.

- Ах, ты ж! - вскрикивает совсем рядом жена, и уши закладывает от долгой очереди пулемёта над головой.

Откуда у моих женщин пулемёт?!

Есть! Внедорожник подскакивает и валится на бок, а у грузовика вспыхивает мотор!

- И одною пулей я убил обоих и бродил по берегу в тоске! Тараба-паба-пам! - громко поёт жена.

- Бойцы, вперёд! - командую я, и в этот миг сзади выруливает наша "буханка".

- Садитесь! - кричит нам Алёнка из-за руля.

Ну, я уже ничему не удивляюсь!

Прыгаем в открытые двери и несёмся вперёд.

Дальше всё просто, хватаем очумевших и побитых бандитов, связываем всех их же ремнями и складируем в "буханке". Грузовик догорает, внедорожник покорёжен. Наш раненый перевязан.

Подходит шедшая пешком жена. Ворчит.

- Меня не подождали.

- Мам, некогда было, а тебе ещё с прицепа слезать, - утешает её дочь.

Три бойца отгоняют микроавтобус к речушке, а мы все идём пешком.

Навстречу мне бежит Ксюша. Она всё время, пока паковали бандитов, сидела на кабине и отслеживала в бинокль, чтобы никого не пропустили, и комментировала по рации. Ещё и снимать успевала на камеру.

Наконец-то семья в сборе! Димка не отходит от Алёны ("Отпустишь её, так она ещё на чём-нибудь поедет!"), а меня с двух сторон держат жена и младшая. Или держатся?

Подходим к авто-табору.

- Ну, рассказывайте, что у вас здесь?

Объясняют, что за что зацеплено, кто что вёл.

- С ума сойти, десять единиц техники! Как вы умудрились?

- Не десять, а двенадцать, - поправляет жена. - На тягаче стоит миникран, он снимается и ездит сам, это нам Николай рассказал, они его купили в складчину. А в последнем прицепе стоит складской погрузчик, ну, это мы тебе потом расскажем.

Проходя мимо раненых к речке, останавливаюсь. Что сказать - я не знаю, как все выжили с такими ранениями. Они пока спят. Ладно, Михалыч со Славой-фельдшером разберутся.

Дочищаем дорогу для проезда таких сцепок. Подумав, дружно перетаскиваем прицеп с ранеными "из второй группы", как говорят мои девочки, к фаркопу "буханки". За руль паровозиков теперь садятся мужчины. Остальные рассаживаются по свободным кабинам грузовиков. Ксюша переживает, кто поведёт её сцепку:

- У меня тягач с норовом.

- Не переживай, лучшего специалиста тебе даю, Матвеем зовут, - утешаю я, но она всё-таки садится на широкое пассажирское сиденье тягача, рядом со спящим раненым. Бдить. Не забыв напоследок провести объективом по кругу.

Тронулись.

До хребта доехали спокойно. "Куга" со своим хвостом и "буханка" с прицепом осторожно втянулись в расселину, а мы с дежурными с Западного поста стали отсоединять грузовики. Пусть идут своим ходом, проход слишком узкий для манёвров больших сцепок.

Провели технику через ущелье, выставили рядами на площадке. Потом отмывались и дружно помогали врачам с ранеными.

Двадцать четыре тяжелораненых и семь побитых. Я думал, что этот день никогда не закончится.

Сначала ребята из Берегового. Освободили для них спальную пещеру, сами переселились на улицу. Ночами уже тепло, даже жарко бывает. Снимали с них всю старую одежду, таскали воду, аккуратно смывали кровь и дорожную пыль, тёрли рога. Наши женщины варили на кухне сонное зелье и бульон из мяса, которое было у нас. Потом будили, кормили, давали лекарства, кратко каждому рассказывали, где они сейчас. Многие засыпали сами, но кому-то давали и сон-траву.

"Вторая группа". Всё то же, но сон-траву давали уже всем и спать относили в дальнюю тупиковую пещеру. Свет мы туда провели раньше, а так как двери не было, выставили пост. Я пометил себе, что завтра надо сделать дверь. Принесли готовые деревянные настилы для сна и натаскали сена, чтобы не лежали на камнях.

Быстро осмотрели "третью группу", зафиксировали дощечками четыре перелома, замазали йодом царапины и увели в ту же дальнюю пещеру.

Снова отмывались, ужинали, так как обедать было некогда. Стелили постели себе. Кому не хватило настилов, клали доски, толстые ветки, остатки травы. Завтра. Завтра обустроимся получше. Сонного Пашку из-за стола унесли в постель на руках.

Ириша за столом тихонько говорила с Петровичем.

- Мы достали свою соль для бульона, а вашу не нашли.

- А она у нас закончилась ещё три дня назад, заказали конвою. Ждём.

- И мясо закончилось, мы из последнего бульон сварили.

- Надо на охоту ехать, мы ждали, когда это съедим, чтобы холодильник освободить.

- А приправы у вас есть?

- Собираем понемногу травы, какие в справочнике нашли.

- Ой, мама, веточки!

Алёна кинулась к "куге", принесла пучок побегов лавра с корешками и веточку пробкового дерева. Петрович нашёл банку, куда налили воду и поставили ветки.

- Мам, смотри, пробковое тоже корешки дало! Завтра посадить надо.

- Откуда у вас такое богатство?

- Завтра, всё завтра. А то рассказывать долго.

Потом жена стояла, прислонившись лбом и прижавшись ладонями, у скалы и тихо что-то шептала с закрытыми глазами. Я подумал, что она молится и не стал мешать. Досталось им! Шестнадцать дней дороги. Это не каждый мужчина выдержит. Осунулись, похудели, очень устали.

Подошла Ксюша.

- Пап, мама уже трое суток на отваре адреналин-травы. Ей что-то дать надо, чтобы уснула.

Мы переглянулись с Михалычем и влили ей в чай сонного зелья. Завтра нашатырём разбудим.

Конвой

4-й год, 4 месяц, 6 день

Дорога на Береговой

Конвой задержался в Морском на один день, занимались пере-загрузкой: из четырёх грузовиков - товары на склад или покупателям, со склада или от рыбаков - рыбу в грузовики.

Выехали не очень рано, после обеда подъехали к повороту.

Прямо напротив развилки на камнях у воды лежала покорёженная легковушка. Остановились, спустились посмотреть. Крови нет, похоже, все живы остались.

Шаман обошёл вокруг, посмотрел на колёса, прошёлся туда-сюда по дороге.

- Тут всё понятно, быстро ехали. Дорога после дождя сначала раскисла, а к вечеру стала подсыхать и схватилась непрочной коркой, поэтому не справились с управлением. Но кто? И ведь не поехали дальше, а две оставшихся легковухи развернулись и уехали назад. В Береговой. А зачем тогда приезжали?

- В Береговом у ребят нет легковых машин, только грузовики, - вставил Лёша, замнач конвоя.

- Нетути... Тогда кто, охотники? Так у них машины апгрейдены так, что "мама, не горюй", их за три версты видно.

- Тогда - это или кто с востока пришёл, или бандиты. Других вариантов нет, капитан.

- Если бы были восточники, то не развернулись бы назад, а поехали туда, куда и собирались. Но следов дальше нет. Выходит, бандиты. И гнались за кем-то сюда, слишком быстро ехали. И, похоже, беглецов где-то по дороге потеряли... Внимание всем! Дозорная машина, медленно вперёд и смотреть по сторонам. Возможно, кто-то свернул в лес, уходя от погони. Основная колонна - следом, дистанция сто метров. Связь по обстановке.

- Капитан, это дозорная машина. Лес не повреждён, никто с дороги не сворачивал. Мы - в Береговом. Его больше нет. Дома сгорели, кровищи вокруг... Отпугнули гиен.

- Понял. Догоняем. Не затопчите следы.

Колонна конвоя остановилась на выезде из леса.

Александр Шаманов, начальник конвоя, капитан МВД, опер-розыскник, и замнач конвоя Лёша, старлей, его друг и бывший подчинённый, прошли чуть назад по дороге.

- Саш, смотри, здесь кто-то кусты повредил, а за ними мелкие следы, не мужские.

- Лёша, я тебе всегда говорил - не мудри, говори простыми прямыми словами. Женщины здесь прошли, и шли они... вот сюда они шли. А здесь... Опа!

Шаман присел и провёл рукой по траве. Под ладонью застучали пустые гильзы.

- Интересно... А потом две пошли прямо, а одна снова к дороге...

- К машине вернулась, - ввернул Лёша.

Капитан кивнул.

- Значит, и мы пойдём прямо.

Они дошли до площадки у сгоревших домиков, где был бой.

- Да-а, здесь стадо слонов вальс танцевало, а на ногах у них были колёса...

- Капитан! - негромко окликнул дозорный, он стоял возле уцелевшей стенки домика, на которой проглядывало слово, кем-то заляпанное грязью. - Слово помадой написано!

Очень аккуратно счистили кинжалами подсохшую грязь.

- Помада - это такая ВЕЩЬ... не убиваемая, - глубокомысленно изрёк Лёша.

- Картина вырисовывается такая.

Конвойщики стояли вокруг Шамана и Лёши и внимательно слушали.

- Наши женщины подъехали во время боя. Машину оставили в лесу, а сами подошли к опушке. В какой-то момент поддержали очень интенсивным огнём наших. Наши победили. Почему после боя они поехали на восток, а не на юг - не знаю.

- Уговорили, наверно, - встрял Лёша.

- Наверно. Сели в машины и все уехали. Судя по тому времени, когда на развилке оказалась машина бандитов, то вторая часть банды оставалась у себя в лагере и в бое не участвовала. Но, не дождавшись первую группу, приехала сюда.

- А зачем они вообще напали на Береговой? - удивился один из конвойщиков. - Поселенцы же только начали обосновываться, и двух месяцев не прошло. У них и взять нечего.

- Стройтехника и цемент, - ответил Шаман. - Самый ходовой товар на планете. В пещеры бандиты теперь боятся глубоко заходить, а зимовать у выхода холодно. А тут такой лакомый кусок - отстроиться поселенцы не успели, ограды нет. Думали, что будет лёгкая добыча. Но что-то не срослось.

- Ирина с дочками, вот что у них не срослось, - сказал Лёша.

- Именно. Поэтому оставшиеся "дома" бандиты и приехали к вечеру сюда разбираться, где застряли их подельники с захваченной техникой. И похоже, что технику не нашли и ринулись, как посчитали правильным, вдогонку на юг и пострадали слегка, потеряв машину. Никого не догнали.

- Вернулись в Береговой, забрали раненых и убитых и уехали к себе, - это Лёша. - Капитан, ну чушь получается! Не могли они трупы забрать, зачем им? Но трупов почему-то нет. И не было. Потому что местные гиены кости не едят, а костей тоже нет!

- Значит, трупов не было, были только раненые, - включилась дозорная группа. - А раненые должны были видеть, куда уехали наши. Почему не сказали своим и отпустили их ехать на юг? Загадка.

- И куда потом отправилась вторая часть банды? И почему замазали послание Ирины? Догадались о чём-то? - задаёт Лёша риторические вопросы, на которые ответов пока нет.

- Загадки оставим на потом. Сейчас набрать воду и в дорогу. Пассажиров нет, едем, пока есть горючее. Перекус на ходу. Потом - ночлег для пополнения топлива.

Ирина

4-й год, 4 месяц, 7 день

Скалистый

У меня ещё вечером мелькнуло подозрение, но я подумала, что чашку плохо отмыли от сонного отвара. Но когда тебя утром будят нашатырём, это улика! Поэтому первыми моими словами было:

- А совесть у вас есть? Раненых же ночью проверять надо было!

- Проснулась! - обрадовался муж, чмокая меня в нос. - Не переживай, и ночью проверяли - пять человек дежурили на подхвате, и перед завтраком.

- Который уже час?

- Десять утра.

- Сколько же я спала? Легла, помню, в одиннадцать.

- А в сутках тридцать часов. Семнадцать часов спала. Выспалась, солнышко?

- Солнышко выспалось и хочет чай. А лучше - есть. Есть что-нибудь поесть?

- "Что-нибудь" сейчас сообразим.

Приподнявшись с ложа под общим навесом, обнаружила возле головы на земле на кусочке целлофана свою зубную щётку.

- Мыло и зубная паста на рукомойнике, - сказал муж от печки, подбрасывая дрова для чайника. - Остатки пасты, которую вы привезли с собой. А наша закончилась уже давно.

- Чем же вы зубы чистите?

- Щётками. Один раз конвой привозил большой кусок мела, но он оказался невкусный. Михалыч регулярно делает кашицу из какой-то травы и отвары для полоскания.

- Мудро, - рассудила я и пошла умываться.

Разговаривали мы тихо, потому что человек семь спало под навесом возле кухни. Павлик тоже ещё спал.

- Это смена с постов и ночные дежурные по раненым. Садись, чай готов.

- А где дочки?

- Пошли купаться на речку.

- И я хочу.

- Иди, конечно, там хорошо.

- А ты?

- А я сегодня дежурный по кухне.

После завтрака постояла, обнявшись, с мужем, вбирая в себя его запах и чувствуя, что я, наконец, дома!

Потом пошла на речку к дочкам, вымыться хотелось очень сильно, вчера только ополоснулись, некогда было. Да уж, дорожка нам досталась! Прихватила мыло, купальник, полотенце и смену одежды из прицепа. Прошла полкилометра до реки, постояла на склоне, внимательно оглядывая окрестности. Нашла, что искала, улыбнулась и по крутому спуску сошла вниз.

Дочки плавали, шампунь стоял на берегу, как я и подумала, не найдя его в сумке. Вообще здесь были все, кто не спал. Но не шумели, разговаривали негромко, берегли сон спящих. Дружно помахали мне руками. Я улыбнулась всем и отошла в сторону, помыла голову, искупалась. Вспомнила о своих вечерних мыслях, когда стояла у скалы и мысленно благодарила всех, кто помог добраться сюда. Надо проверить кое-что.

Переоделась, собрала свои вещи, помахала дочкам и, поднявшись наверх, ещё постояла, наблюдая. Только собралась идти на кухню, как сзади догнали дочки.

- Мама, что задумала? - спросила Алёна.

- Прогуляться хочу по окрестностям.

- Я с тобой, - это Ксюша.

- Мне тоже с вами? - это Алёна.

- Да нет, помоги лучше папе на кухне.

Дошли до кухни, повесили мокрые купальники и полотенца сзади умывальника на верёвку для белья. Следом за нами стали подтягиваться мужчины с реки. Оглядела Ксюшу: шорты, футболка, шлёпки.

- Обуй кроссовки. И лучше длинные штаны, по траве ходить. С собой автомат и два рожка, рация.

Я уже была одета, как надо.

- Солнышко, зачем вам автоматы? У нас здесь зверей и бандитов нет, - целует меня муж.

- Долгая привычка, - отшучиваюсь я.

Алёна за моей спиной пристально смотрит на папу, муж что-то соображает, переглядывается с Матвеем. Тот кивает головой.

- И я с вами хочу, возьмёте? - спрашивает Матвей.

- Пойдёмте, мы недалеко походим. Рации взяли?

И мы ушли вдоль хребта в сторону моря. Мы, действительно, недалеко. Километр, примерно.

- Что хотите посмотреть или найти? - спросил по дороге Матвей.

- Меня заинтересовали входы в пещеры недалеко отсюда. Ну и травы к обеду по пути посмотрим.

Матвей спокоен, у них тут тихо. Это я на каждый шорох вздрагиваю, и очень хочется схватиться за автомат. Надо отучать себя от такого напряжения. Или не надо?..

Подходим к первой пещере: вход широкий, метра два, но невысокий, надо сильно пригибаться, чтобы влезть. Вторая пещера, из которой вытекает ручей к нашей речке - в пятидесяти метрах от нас, и вход у неё побольше. Ручей небольшой, но широкий, и течёт по глубокому ложу в полтора роста человека. Это зимние ливни углубили русло.

Мне становится не по себе. Руки непроизвольно сжимаются на рукояти автомата. Ксюша внимательно смотрит на меня.

- Матвей, не посмотрите, что в пещерке? Она маленькая, мы все не поместимся.

- Конечно, - улыбается он, передаёт нам автомат и в три погибели лезет внутрь.

Я снова напрягаюсь. Ощущение опасности не проходит, а становится сильнее. Медленно кладу автомат Матвея на камни, а свой снимаю с предохранителя и поднимаю к плечу. Тревожно оглядываюсь вокруг.

- Мама, что? - шёпотом спрашивает Ксюша, также снимая ремень автомата с плеча и щелкая предохранителем.

- Тсс, тихо...

И в этот момент почти одновременно происходят два события.

Сначала Матвей кричит из пещерки:

- Ура! Здесь соль!

И будто это подтолкнуло второе событие, а скорее, так и было.

Из ложа ручейка вымахивает огромный серо-бежевый зверь с мокрой шкурой, похожий на тигра, и прыжками несётся к нам. Мы с Ксюшей синхронно стреляем в голову, выпуская весь магазин. Не допрыгнув до нас метров десять, зверь падает. Быстро меняем рожки, подаю дочке знак, чуть расходимся, я подхожу ближе, Ксюша страхует. Дуплетом в глаз, но зверь не шевелится. Можно вдохнуть-выдохнуть. Из пещеры с проклятиями быстро выползает Матвей, стукается головой о низкий проем.

Андрей

Когда жена с дочкой и Матвеем отошли подальше, требовательно смотрю на Алёну. Вообще-то смотрят все, наше переглядывание все заметили.

Дочь пожимает плечами.

- Ну чего, просто мама здесь на планете стала очень чувствительная ко всему. И смерч, и бандиты, и бензопила. Она это предвидела. А я стала чувствовать маму. Она иногда сама не замечает, когда делает что-то, предвидя заранее. Вот, как сейчас. Зачем она взяла автомат, если здесь так спокойно, как вы рассказываете?

- Какой смерч? - спрашиваю я.

Алёна не успевает ответить, как раздаются дальние очереди двух автоматов. Я хватаюсь за рацию, но Алёна сжимает мне руку.

- Подожди контрольный в глаза!

Раздаётся дуплет. Дочь отпускает мою руку.

- Иришка, что там у вас?

Тишина.

- Ксю, Матвей, приём!

Откликается Матвей.

- Майор, вы не поверите, наши женщины барсика завалили! Огромного, тело с головой метров пять!

- А ты почему не стрелял?

- В пещеру лазил, мы соль нашли!

- Андрюша, давай сюда несколько человек, - подключается жена, - зверь огромный, тащить его целиком нет смысла, да и не поднимите вы его. Нужен целлофан, чтобы мясо складывать, носилки. У вас есть куда мясо положить на холод?

- Холод есть, вы как раз нам вчера и холодильник, и морозильники опустошили, когда еду на всех готовили. А вот носилок нет.

- Тогда брезент прихватите. И ещё кирку для соли и мешок. Есть кирка?

- В Скалистом всё есть. Кроме носилок. Недоработка, - ворчит Петрович, удаляясь в сторону второй пещеры, чтобы принести целлофан и кирку.

Мы выходим вчетвером, нагруженные всем необходимым для разделки туши и добычи соли. Даже два домкрата прихватили.

Алёна говорит нам вслед:

- Папа, мама взяла два рожка...

Мы оборачиваемся и смотрим на Алёну, а она, очень сосредоточенно, на нас. Протягивает мне свой запасной магазин. Беру.

Дружно киваем. Кто предупреждён, тот вооружён. А наши автоматы всегда с нами.

Алёна с Петровичем готовят костёр под большим котлом на треноге. Павлик приносит дрова из поленницы, складывает рядом. Скоро принесём мясо, можно будет варить похлёбку на пятьдесят три человека. Соль тоже принесём.

Через десять минут бодрого шага мы у пещерки.

- Да уж, зверя вы завалили! - обхожу вокруг огромной туши барса с бежевой шкурой в редкую крапинку. - Хорош!

- Как разделывать будем? - это Кирилл, наш боец-пограничник. Отслужил на заставе срочную, потом пошёл на контракт. Десять лет в любимых войсках, ветеран. - И как шкуру обрабатывать?

- Предлагаю распороть брюхо от головы до хвоста и разрезать кожу вдоль лап, получится классическая шкура на пол, - рассуждаю я.

- А у меня в ноутбуке закачан справочник по выделке шкур, - жена крутится вокруг с горящими глазами и гладит густой мех.

- Тогда я - первый на справочник, буду осваивать работу кожемяки, - загорается идеей Кирилл.

- Отлично, а зимой мы отправим тебя в Восточный Форт на курсы кожевников, для повышения квалификации, - резюмирую я.

- Надо, наверно, голову отрезать бензопилой, всё равно мы её продырявили двумя очередями, - подаёт идею Ирина. - А черепушку с мозгами сварить и получится шикарный холодец.

- Согласен, тогда тот, кто понесёт первую партию мяса на кухню, захватит на обратном пути бензопилу, - я соглашаюсь и обращаюсь к ребятам: - Тогда за работу, а я посмотрю, что там за соль в пещере.

Матвей с принесённой нами киркой уже в пещерке и там слышны ритмичные удары. Соль нам нужна, мяса-то сколько привалило! Нас, правда, тоже теперь много, но охота на первое время откладывается, и слава богу. Раненых очень много, и Михалыч со Славой одни не справятся, надо помогать, на охоту отвлекаться будет некогда.

Беру мешок для соли, кладу автомат рядом с входом, становлюсь на корточки и лезу в пещеру, думая, что надо бы вход расширить, точнее, "развысить". Соль - это валюта в здешнем мире, наряду с металлами; надо организовать регулярную добычу.

В пещерке тесно, место пока только на двоих. Стоять можно, я отодвигаюсь в сторону, чтобы не мешать Матвею махать киркой. Света от входа достаточно, рассматриваю белые стены - все сплошь в крупных кристаллах. Присаживаюсь и начинаю нагребать отбитую соль в мешок.

Оживает рация.

- Ксю, рассказывай, что там у вас, - это Алёна.

- Подожди, мама что-то опять беспокоится. Не нравится мне это! - тревожный голос младшей.

- Переведи рацию на режим одновременного приёма-передачи, - командует старшая.

В рацию слышу два характерных щелчка - сняли автоматы с предохранителей.

- Мальчики, к бою, - тихий голос жены.

Бросаю мешок, ныряю в проход. Матвей за мной.

- Папа, тревога, мама беспокоится! - это Алёна.

Да слышу я! Бамц! У самого выхода натыкаюсь головой на выступ камня, вываливаюсь наружу, хватаю автомат и вижу справа у ручья шевеление кустов.

- Справа!

На мой крик все автоматы поворачиваются туда - и очень вовремя! Раздаётся подробно описанное в справочнике шипение, поднимающееся до ультразвука, и вверх на пять метров вздымается тело питона!

- В голову!

Питон уже отклоняется назад в готовности смертоносного рывка вперёд.

- Огонь!

Но против семи автоматов ему не устоять!

С маленьким землетрясением рушится на землю немаленькое тело питона. Мы потом измерили - двенадцать метров при толщине в девяносто сантиметров у головы!

Тело ещё извивается в предсмертных конвульсиях.

- Не подходить! Нужен контрольный. У кого патроны остались? - спрашивает жена.

Меняю магазин на Алёнкин запасной (спасибо, дочка!). Подхожу и добиваю короткой очередью в глаза.

Жена без сил опускается на землю, где стояла. У Ксюши нервный срыв.

- Тихо у них тут! Спокойно! А мы тут просто погулять вышли!

Жена поднимает голову, долго смотрит на дочь, неожиданно улыбается и говорит:

- Ксюша, папа шишку набил, вылезая из пещеры. И Матвей перед этим ударился. Надо сбить выступ над выходом.

- Ага, женская работа! - дочь ещё кипит, логика пока отключена, эмоции через край. Надо её в порядок приводить.

Открываю рот, но меня опережает Алёна.

- Ксюш, помнишь, мы на привале после рогача с тобой договорились? "Мама сказала - смерч. Значит сидим. Мама сказала - бензопила, значит берём".

- И? - постепенно остывает младшая.

- Мама сказала - долбить, значит - долбить.

- Да? - в глазах появляется интерес. Решительно идёт к пещере, кладёт рядом автомат, берёт кирку, примеряется к выступу.

Никто не работает, все с любопытством наблюдают, что будет дальше.

Удар!

- Мама сказала - смерч, значит - смерч, - ещё ворчит про себя.

Удар!

- Мама сказала - долбить, значит - долбить.

Ещё удар!

Кирка проваливается в камень и застревает.

- Ай! - рывок, кирка отламывает кусок камня, тот падает на землю.

- Ой! - удивлённо наклоняется, берёт обломок в руки.

- Ух ты! Мама!

Все уже бегут к пещере. Подаю Ирише руку, она встаёт, идём туда же.

В руках у дочери обломок каменной скорлупы с растущими внутри роскошными ярко-зелёными кристаллами с золотыми искорками.

Заглядываем в проделанную дыру, светим зажигалкой. Красота!

- Ксю, мама, что там у вас? - требовательно спрашивает старшая.

- Ксюша жеоду вскрыла, - отвечает мама.

- Это что?

- Каменное яйцо, а внутри растут кристаллы. Помнишь, в ювелирном видели подвеску - срез из каменной скорлупки с кристаллами? Очень красиво было с аметистами. А у нас кристаллы зелёные. Сейчас мы всю жеоду постараемся выковырять.

- Нет, подождите! - это вмешивается по рации Юра-геолог. - Я сейчас к вам приду. А то вы наковыряете себе обвал на голову. Большая жеода?

- С мячик, - жена заглядывает внутрь.

- С баскетбольный, - мне снаружи виднее.

- Тем более, без меня не долбить, - это Юра.

- А ты спорила, - это Алёна.

- А я и не спорила, - это Ксюша.

Работы привалило! Что значит - женщины появились в мужском коллективе: соль добывай, мясо разделывай. Мясо ещё как-то приготовить и сохранить надо, чтобы не испортилось.

На общем "селекторном" совещании по рациям было решено: мясо питона, сняв предварительно шкуру, потрошим и режем бензопилой на кругляши, как колбасу, заворачиваем каждый кусок в плёнку и впихиваем в морозильники, сколько влезет. Большую часть оставшихся кругляшей коптим горячим и холодным способом, и - на хранение в холодную пещеру. Освобождаем все подходящие большие ящики, какие есть в хозяйстве, выкладываем их изнутри плёнкой с запасом. В нескольких ящиках солим мясо питона, как сало, чтобы получилась солонина. Барса пускаем на тушёнку. И тоже - в ящики. Когда очередной ящик наполняется, завязываем целлофан в пучок верёвкой - и в ту же пещеру.

А сколько соли понадобится!

Да уж, работы до утра...

Приходит Юра ещё с пятью бойцами, приносит нам бензопилу и начинает заниматься жеодой вместе с Ксюшей. Эти камешки дорогого стоят, четыре-пять таких жеод - и мы рассчитаемся с банковским кредитом.

Матвей возвращается в пещеру добывать соль. А мы начинаем снимать шкуры и разделывать мясо.

Жена берёт рацию:

- Алёна, генератор работает?

- Да, свет же в дальней пещере нужен и холодильники включены.

- Очень хорошо, подключи к нему белый ноутбук. Поищи там в папочке "Выживание" файл "Выделка шкур".

- Сейчас.

- Ты это в последние дни скачала? - восхищаюсь я.

- Я много чего скачала, - смеётся жена. - Например, кустарное производство стекла, бумаги, черепицы и кафеля. Как?

- Пойдё-о-от... - удивлённо качаю головой.

Через пятнадцать минут Алёна сообщила:

- "После снятия, шкуры надо отчистить от жира, разложить в тени и засыпать плотно мелкой солью на несколько дней". Остальное потом дочитаю, не к спеху.

- Спасибо! - кричит Кирилл, чтобы было слышно у меня в рации, руки у него по локоть в крови. Молодцы, догадались все раздеться до плавок.

- Слышала? - спрашиваю дочь. - Ты молодец!

- Ага. Пошла гордиц-ца, - отвечает Алёна.

Снятые шкуры быстро очистили от жира и утащили во вторую пещеру раскладывать и засыпать солью. Которую надо сперва добыть и потолочь.

Когда стали готовить тушёнку, Петрович взвыл:

- Приправы! Где я их сейчас столько возьму?! А давайте ростки лаврушки на тушёнку пустим? - заискивающе подкатился он к Иришке.

- А давайте без "давайте"! - возмутились мои девочки и дружно направились к своему прицепу. Принесли и вывалили на кухонный стол мешки, мешочки и пакеты с приправами с Земли и с рынка в Западном Форте. До кучи - мешок с сушёной лаврушкой из Степной.

- Родненькие мои! Как же я вас люблю! - ликовал Петрович, бывший у нас поваром за неимением пока стройки.

Конвой. Шаман

4-й год, 4 месяц, 7 день

Дорога на Скалистый

Утром поднялись рано, проверили горючее и в семь часов уже выехали вдогонку. Мучили вопросы: почему ребята, отбив нападение банды, ушли из Берегового, прихватив технику? Отбили одну банду, отобьют и другие. Оружия у них достаточно, ведь шли организовывать новое поселение и были готовы к набегам. Зачем уходить? Или много раненых и решили не рисковать? Тогда почему ушли не в ближнюю Новую Одессу, а в Скалистый? Вопросы не давали мне покоя.

Впереди пока - только каменистая равнина, обзор хороший, но вскоре замечаю слева небольшую рощицу и ведущие к ней следы от колонны машин и отправляю туда дозорных.

- Командир, здесь два свежих костра.

- Колонна, стой. Ждать меня.

Сворачиваем с Лёшей на одном грузовике с дороги, подъезжаем.

Возле двух костров много следов, ходили столько, что протоптались в траве две стёжки-дорожки в разные стороны, обрываясь на камнях. Но вот сами следы были какие-то одинаково-однообразные; как говорит Лёша, "немужские следы". Женские следы это были! А что, мужчины из машин совсем не выходили, такие все раненые, и есть им готовили женщины и с ручки кормили? Или - да?

Поворошил подобранной палкой костёр. Так и есть, масса оплавленных пластиковых комочков. Бумага сгорела, а целлофановое покрытие упаковок лекарств оплавилось. И стойкий запах валерьянки и мяты.

Лёша порыскал по кустам, приносит две баночки от шипучего аспирина, их закинули подальше.

- Ночная стоянка наших беженцев? - задумчиво произносит мой зам.

- Очень похоже. Костёр развели поближе к роще с дровами, а машины остановились на камнях.

- Что думаешь?

- Если бы не то количество техники, которое было в Береговом, и следы которого мы видели всю дорогу, ответ был бы однозначным - все мужики ранены, женщины их погрузили, например, в грузовик и рванули в Скалистый.

- Почему не к нам, в Морской?

- Далеко, до Новой Одессы ближе. Да и куда в первую очередь ринулась погоня? К морю. Может, и Ирина так подумала и побоялась идти в ночь по серпантину, да ещё после дождя? И решила, что в Скалистый те поедут в последнюю очередь?

- А зачем бандитам гоняться за ранеными, если техника вся им досталась при таком раскладе?

- Значит, не досталась, если рванули к морю.

- Тогда возвращаемся к прежнему вопросу - кто ведёт машины? И где трупы? - Лёша чешет макушку. - А если оставшиеся бандиты подумали, что нападавшая часть банды откололась от основной и рванула на восток, сбивая подельников со следа?

- Опять по кругу. Мало информации. Едем!

Гоним конвой дальше.

Проехав ещё километров двести, на выезде из леса торможу колонну, но из машин не выходим. Слева в пятидесяти метрах от дороги три волка кормятся на трупе рогача, ещё четыре убитых валяются рядом. И рядом же стоит, скособочившись, легковушка со сломанным колесом и распахнутыми дверцами.

- Колонна, вперёд!

- Командир, что думаешь? - задают вопрос мои бойцы по рации.

- А машинка-то не наша, - заявляет Лёша, - и рога спилены.

- Похоже, что технику увели из Берегового все-таки наши. Но бандиты едут следом, и теперь у них осталась одна легковушка и грузовик, судя по отпечаткам на дороге.

В семь вечера вынужденно останавливаемся на три часа пополнить горючее. Осталось сто километров. Последний рывок!

За девять километров до Скалистого перед речушкой - следы мощного побоища: сгоревший остов грузовика и перевёрнутый внедорожник, возле переправы вся земля изрыта колёсами машин. Не останавливаясь, проскакиваем речку и начинаем вызывать по рации Скалистый.

- Скалистый, я - Шаман, приём!

- Шаман, я - Скалистый. Ждём вас! - откликается Андрей, глава посёлка.

- Андрей, ты только одно скажи, женщины твои живы?

- Да живы мы, живы, и находимся в самом безопасном месте этого мира, под крылышком у мужа, - берёт рацию Ирина.

Вопль "Ура-а!" раздаётся из всех раций конвоя. Как бы они там не оглохли.

Ирина

4-й год, 4 месяц, 8 день

Скалистый

Утром поднялась раньше всех.

Тихонько умылась. Стою, думаю. Сейчас чай приготовить или сначала проверить мысль, которая мелькнула вечером? Но одной идти нельзя - и опасно, учитывая вчерашние события, и волноваться будут. А проверить очень хочется - мысль важная, нельзя откладывать.

Пока размышляла, проснулся муж: почувствовал, что рядом нет, и проснулся. Поднялся, поцеловал и пошёл к реке умываться. Придётся готовить чай. Пока кипел чайник на печке, мимо пробежал Шаман к реке, помахал рукой, увидев меня.

Конвой пришёл вчера вечером. Как же они гнали всю дорогу! Волновались безумно. И за нас, и за ребят из Берегового.

Пришлось вечером и ночью в процессе приготовления тушёнки и обслуживания раненых подробно рассказать обо всём, что случилось в Береговом и по дороге.

- Вам надо было прострелить шины бандитским машинам ещё в Береговом перед отъездом, - говорит муж.

- Да, потом я это поняла. А тогда не сообразила.

- Теперь понятно, куда делись "трупы", вы забрали их с собой, - говорит Лёша, замнач конвоя. - Но почему вы не поехали к нам в Морской?

- Незнакомый серпантин после ливня для наших паровозиков - не лучшая дорога, да ещё ночью. Но главное - у нас горючего даже после вынужденного пребывания в Береговом не хватило бы доехать. Застрять ночью без капли топлива на середине дороги от развилки до Морского... Очень опасно. А то, что мы рванём в Скалистый, бандиты подумали в последнюю очередь, и то после поездки к морю и увиденной утром надписи. Направление на Степную тоже отпадало, так как туда дорога просматривается очень далеко, нас бы увидели ещё вечером, да и горючего не хватило бы даже доехать до моста через Горную. Так мы выиграли время. Я разговаривала с ними об этом уже здесь, во время перевязки.

Все молчат.

Да, три женщины. И двадцать четыре раненых, двенадцать единиц техники и шестьсот пятьдесят километров опасной дороги.

Вернулись с речки муж и Шаман. Напоила их чаем.

- Солнышко, ты чего такая напряжённая? - спросил муж. Он чувствует меня, как никто другой.

- Андрюша, надо сходить к пещере и лучше прямо сейчас. Я должна проверить одну мысль.

Стали просыпаться остальные, здоровались, шли умываться.

- Пойдём, по дороге расскажешь.

- С вами можно? - спросил Шаман.

Я киваю.

- Оружие? - муж смотрит внимательно.

- Да нет. Ну, на всякий случай возьмите. Я брать не буду, лучше корзинку для травы.

Идём вдоль деревьев к пещере. Деревья похожи на тополя с огромными розовыми цветами, которые совсем не пахнут. Надо будет посадить их вокруг будущего дома вместо забора, а между деревьями вон те кусты с роскошными звёздочками голубых цветов. Я уже хочу строить дом. Наш дом! Пора начинать рисовать поэтажный план.

- Иришка, так зачем мы идём? - прерывает мои мысли муж.

- Понимаешь, я вчера вот что подумала. Оба зверя пришли, наверняка, с той стороны хребта по пещере. Больше неоткуда. С юга эта Поляна закрыта морем и скалами, которые выдаются в море. С севера - тоже скалы, да и мимо нас им не пройти. Остаётся сквозная пещера. Так зачем сюда пришли животные? Что приманило их на таком расстоянии? Какой запах?..

Первым понимает мою мысль Шаман. Он уже три года на Зорюшке и просто больше знает об этом мире.

- Ты думаешь?.. Но ведь это... Но откуда? Здесь же нет болот.

- Птичка на хвостике семечко принесла, - улыбаюсь я, вспоминая Степную.

- Что? - требовательно спрашивает Андрей.

- Живица. Только её запах, неслышимый человеком, чувствуют животные за пять километров до растения, - говорит Шаман.

- Но ведь... болото... Ты думаешь... ручей! Ну конечно! Оба зверя были в ручье! Сначала барс, а потом туда же приполз питон, - волнуется муж.

Мы уже почти бежим.

Если и правда в нашем ручейке растёт легендарная живица, то наши тяжелораненые спасены. Эти маленькие кустики растут на болотах на севере и востоке материка. Отвар из их листьев лечит любые болезни, известные людям, за счёт мощнейшей стимуляции иммунитета. Достаточно выпить полстакана раз в год - и организм начинает просто омолаживаться. Но она абсолютно не хранится. Отвар надо сделать в течение получаса с момента сбора. Животные не едят листья, они пьют воду рядом со стеблями. Люди платят свободным охотникам, чтобы они провели их к найденным растениям (месторождениям) и позволили сорвать листик или полежать в воде рядом. Пить болотную воду рядом с кустами не рекомендуется. Пробуют уже разводить, но живица очень капризна, и не у всех получается. Хотя в Западном Форте и в паре городков на севере удалось соблюсти все условия, и туда сейчас, как на курорт, приезжают люди подлечиться. Как на воды. И что интересно, на другие расы живица не действует. Простите меня, и слава богу. А то бы здесь был курорт для богатых инопланетян. А нас бы здесь не было.

Чуть запыхавшись, прибежали к ручью.

- Иришка, где выскочил барс?

Я показываю. Осторожно идём вдоль высокого берега.

- Вот это, нет? - первым замечает невысокие раскидистые кустики муж.

- Очень похоже. Ой, я же хотела взять справочник!

- Я тоже видел её только на картинках, - признается Шаман. Задумывается и хлопает себя по лбу. - У вас же есть врач и фельдшер! Врачам в Центре переселенцев выдают дополнительно справочник по лекарственным травам с очень подробными описаниями.

Муж берётся за рацию.

- Михалыч, я - Андрей, отзовись. Приём.

Через минуту тот откликается:

- Да, я здесь.

- У тебя есть справочник лекарственных растений, который выдают только врачам?

- Есть и у меня, и у Славы.

- Ты нам нужен здесь с этим справочником. Мы у соляной пещеры.

- Может, Слава?

- Лучше ты.

Видно, что-то почувствовав в голосе мужа, Михалыч коротко говорит:

- Иду.

Пока ждём врача, Андрей о чем-то задумался.

- Кто ещё знает? - муж смотрит на меня.

- Я только вам двоим сказала, даже дочки пока не знают.

Шаман кивает головой:

- Я тоже никому не скажу, и мои не скажут. Перед тем, как делать здесь курорт, вам сначала надо как-то обезопасить свой посёлок в будущем от нежелательных поселенцев, а то станетесь без живицы. Всё равно потом информация просочится, даже по косвенным признакам люди поймут, что к чему.

- Что посоветуешь?

- Есть идея. В западной части материка ещё три года назад появилось несколько посёлков по типу феодальных, изначально их основали отдельные семьи или кланы. Главы городков называют себя по-всякому - Барон, Граф, есть даже Герцог, у него уже большой город на двадцать тысяч человек и инорасовцев. На самом деле, люди там живут хорошие, просто они не хотят, чтобы всякая шваль селилась рядом. Если кто-то хочет поселиться в их городке, то он проходит собеседование с Главой и его Советником, потом к нему присматриваются, изучают. И потом уже выносят вердикт. Или же отказывают сразу без объяснения причины, мол, самодуру-феодалу всё можно. На самом деле информацию об этих людях им передают Союз конвойщиков и Центры переселенцев. Кстати, ваша Алёна очень подойдёт на роль Советника, - улыбается Шаман.

- Ты произносишь это слово как-то по-особому, - прищуривается муж.

И я тоже это почувствовала. А муж у меня умница. Офицер, потом бизнесмен, у него прекрасные аналитические способности и просто организаторский дар.

- Мы заметили, что некоторые люди приобретают интересные таланты на Зорюшке, - пояснил конвойщик. - Причём это проявляется с первого же дня пребывания здесь. Хотя не все и не сразу это чувствуют.

- Портал? - спрашиваю я.

- Да. У вашей дочки проявился талант чувствования людей. А твой талант, - он обращается ко мне, - я пока не могу идентифицировать. Но он есть и очень мощный, это все заметили.

- Что значит - все? - внимательно смотрит на Шамана Андрей.

- Сотрудники Центра переселенцев и ещё Сергей, её первый начальник конвоя.

- Откуда ты знаешь про Сергея? - удивляюсь я.

- Помнишь конвой, пришедший с севера в Степную? Сергей передал Георгию, начальнику встречного конвоя, информацию о тебе, полученную в Центре переселенцев и отмеченную им самим. А Жорка рассказал мне.

- Саша, признавайся, все начальники конвоев входят в состав Земного Правительства планеты? Хотя, ты-то входишь точно, - тихонько и чуть ехидно улыбаюсь я.

Шаман открывает рот, чтобы что-то сказать, но закрывает и молчит. Улыбается, вздыхает.

- Я не заметил в тебе ещё и талант чувствования. Оплошал. Прости.

Я смеюсь.

- Нет, это просто опыт жизни.

Приходит запыхавшийся Михалыч. Молча показываем ему кустики.

Думает. Вспоминает. Подскакивает, чуть не падая в ручей. Ловим. Судорожно листает книгу.

- Она! Ребята, она! - руки дрожат. А ведь он в период ливней, внимательно изучая справочник местных растений, мечтал о живице. И вот - она!

- Андрей, это - счастье! Господи, где костёр разводить будем?

- Зачем костёр, до кухни десять минут, успеем, - говорит муж.

- У меня голова кругом идёт, прости! - суетится Михалыч.

- Я добегу за семь, - утешает Шаман, - не переживай.

Наш врач делает несколько глубоких вдохов.

- Сейчас. Так. Сначала закипятить воду, потом срезать и бежать.

Он берётся за рацию, но сначала что-то считает в уме, морщится.

- На раненых надо два с половиной литра отвара, на всех здоровых - ещё четыре с половиной, - помогаю я ему, - итого семь литров воды кипятить.

- Спасибо. На литр воды один листик. Семь литров - семь листиков. Ты правильно посчитала?

- Нас семьдесят человек. Каждому по сто грамм - семь литров.

Кивает и, наконец, включает рацию.

- Слава, это я, отзовись.

- Михалыч, - укоризненно отзывается Слава, - вот хорошо, что я твой голос знаю. Ну кто так по рации говорит?

- Не придирайся. Срочно всё бросай и ставь большой котёл на семь литров на огонь.

Приходится вмешиваться мне.

- Слава, не слушай его, поставь на печку одновременно две кастрюли с водой. Общий объём воды - семь литров. Так быстрее закипит. И когда вода будет уже горячей - сообщи нам. Нам надо семь-десять минут, чтобы добежать до тебя. К этому моменту вода должна кипеть.

- Сделаю. А зачем?.. Ой! Сделаю! Сделаю!!! - почти кричит Слава.

- Ну да, так тоже правильно, - соглашается наш эскулап и снова тянется посмотреть на кустики.

- Шаман, пока ты не убежал, и ты, муж, - надо решать, что делать с пещерой. Пришли животные - придут и бандиты. Надо перекрывать. Решётка?

- Не поможет, звери будут биться об неё, пытаясь прорваться, а бандиты просто взломают, - мотает головой Шаман.

- Надо на той стороне найти выход и просто завалить его, - предлагает Андрей.

- Согласен, сейчас и займёмся.

- Эй-эй, сначала добежать! - вмешивается Михалыч.

Мы смеёмся.

- Добежим!

Добежали, принесли, варим.

Точнее, добежал Шаман, а мы быстро дошли. Михалыч тоже обеспокоился сохранностью наших растений и задумался, как защитить посёлок от наплыва всяких-разных. Я глянула искоса на мужа, но он чуть мотнул головой отрицательно, и мы промолчали.

Десять минут варить, час настаивать. Пить нужно в течение следующего часа.

Разумеется, все догадались - что это. Пока отпаивали раненых и пили здоровые, шло интенсивное обсуждение: что делать, как защитить посёлок. Идею с феодальным городком подкинули конвойщики, подробно рассказали о существующих анклавах. Получалось, что глава или мэр имел там просто другое наименование, чем везде. Ну и право разрешать или нет селиться в своём городке. И так, попутно, по мелочи - право судить.

Идея понравилась, её принялись обнюхивать со всех сторон.

Андрей, Шаман, Юра-геолог и Петрович, наш будущий Главный Архитектор, уехали на ту сторону хребта, чтобы найти вход в пещеру и придумать, как его завалить. Нашли, придумали и завалили. Поднялись выше по склону и вызвали камнепад, бросая и сталкивая вниз камни. Основательная такая осыпь получилась. И никто не догадается.

А через ручей, ближе к его впадению в нашу речку, сделали через два дня мостик из брёвен, чтобы ездить к морю. И договорились проезжать по мостику тихо, чтобы не тревожить склоны и не загрязнять воду ручья. Под водопадиком на берегу оборудовали площадку для принятия целебного душа, потому что заметили, что трава в этом месте растёт уж очень буйно.

В одиннадцать часов сели второй раз завтракать, точнее, чаёвничать. Здесь растут очень пахучие и вкусные травы для чая, надо будет обязательно насушить на зиму.

И конечно, ко мне пристали с вопросом, как я догадалась, что в пещере соль.

Не стала пока раскрывать все свои мысли, просто сказала, что увидела, как сначала одно мелкое животное заскочило в пещеру, а после купания видела совсем другого зверька. Значит, пещера не жилая, а что-то туда тянет зверей.

- А про выступ? Или вы жеоду разглядели? - спрашивает Юра.

- Разглядела.

- Нет, соль - это великолепно! - восклицает Юра. - Но нам ещё очень нужно железо. Я так мечтал об этом, сидя в ливень в пещерах! Даже место для выхода руды придумал - сразу за первой речкой от нас у ближней скалы, чтобы близко к посёлку, и мастерскую там можно было бы поставить... - размечтался он.

- А я мечтал о капсулах с краской. Какие дома были бы красивыми... - вступает Петрович. - Слышали о таком?

- Нет, - встрепенулась Ксюша. - Что за капсулы?

- Месяц назад конвой рассказал. На северо-востоке в одном городке нашли в скалах три двухметровые каменные капсулы в виде веретена. А внутри были порошки жёлтого, синего и красного цветов. Чистая сухая краска, разводи хоть водой, хоть маслом. Можешь рисовать, можешь в цемент добавлять.

- Это как жеоды, что ли, только длинные? - я заинтересовалась.

Петрович кивает.

- Да... Вот это было бы здорово, - размечталась Ксюша.

- Но пока ничего не нашли? - интересуюсь я.

- Нет. Правда, в той стороне обвал был недавно, целый пласт съехал со склона. Надо бы сходить, посмотреть, но всё некогда было,- говорит Юра.

- Пласт, говоришь, съехал. Мечтал, говоришь. Очень мечтал. А сходить посмотреть некогда? - широко улыбаюсь я.

- Ну да... А что? - растерянно смотрит наш молодой геолог.

Первым, разумеется, соображает мой муж:

- По машинам!

Бросаемся к "буханке", конвойщики забираются в один из своих грузовиков. Едем к первой речке, где у моста мужчины построили небольшую каменную стенку с амбразурами для стрельбы и соорудили навес, наш Восточный пост. Через мост и налево, к скалам. Подъезжаем прямо к осыпи.

В стене скалы выделяется пятиметровое тёмное, почти чёрное пятно, обнажённое соскользнувшим пластом камня.

Юра первый выскакивает из машины и несётся проверять. Вопль восторга поднимает в воздух ближайших птиц.

- А-а-а! Это магнетит! Ура-а-а!

Все толпятся у скалы, трогают, нюхают.

- Он не пахнет! - Юра счастливо смеётся и выковыривает кинжалом несколько маленьких правильных октаэдров, протягивает мне.

- Спасибо Вам!

- Это ты не мне должен спасибо сказать. Догадался кому?

- Нет... - опять недоумение на лицах.

- Ириша, объясни! - заинтересованно просит муж. Все подходят ближе.

- Планете. Ты ведь у Неё попросил железной руды, и Она тебе дала. Надо спасибо сказать.

- Как?!

- Я думаю, что это-то просто. Подойди к скале, прислонись лбом и ладонями, приникни к Ней. Подумай о том, как ты счастлив подарком, поблагодари, расскажи Ей для чего это.

Все смотрят на меня, пытаясь сообразить, шучу я или нет.

- Мне не трудно. Спасибо сказать - это всегда правильно, - Юра решительно подходит к горе, прижимается к ней, закрывает глаза и замолкает.

Я тихонько улыбаюсь и становлюсь рядом. Через минуту уже все выстроились у скалы. Несколько минут тишины. Вдруг раздаётся потрескивание камня. Все отскакивают, Юра командует:

- Отошли все подальше! Похоже, ещё обвал будет.

Мы отходим на безопасное расстояние, водители отгоняют машины.

- Вы знаете, мне показалось, что камень под руками стал ощутимо тёплым, - негромко говорит мне Юра.

- Да, я знаю, у меня также, - тоже негромко отвечаю я.

- И у меня... у меня... - раздаётся хор голосов.

Шаман пристально смотрит на нас, напряжённо о чём-то думая.

Все подтянулись к нам ближе, и в этот момент происходит очередной небольшой обвал. Как шкурка, начинает сползать соседний пласт камня, дробится, ломается и с грохотом сыплется вниз.

А когда оседает поднятая пыль, мы замираем.

Сквозь скалу проступают толстенные каменные веретенообразные капсулы.

- Господи, так не бывает! - шепчет Петрович. - Это что?

- Это, я думаю, ответ на "спасибо". В смысле, "пожалуйста, приходите ещё", - говорит муж.

Я киваю:

- Согласна.

- И что, все так могут? А почему раньше с рудниками так не было? Или было, но не обращали внимания? - требовательно спрашивает Шаман.

Пожимаю плечами.

- Не знаю. Вы же здесь дольше нас. Должны лучше знать.

- А если я попрошу каменный уголь, чтобы деревья на костёр не рубить, и для кузнецов... мне тоже?.. - задумчиво спрашивает Дима.

- Попроси. Только тщательно объясни - зачем, как выглядит. И про защиту деревьев расскажи. И про кузнецов. Представь всё в картинках. Планета ведь не знает русского языка, - я улыбаюсь. - Думаю, что читаются наши мыслеобразы. И то не у всех.

- Да, несколько посёлков у гор так и не нашли ничего и постепенно обезлюдели, - задумчиво подтверждает Шаман.

Дима подходит к свободной части скалы и повторяет придуманный мной (или случайно угаданный? спонтанно произошедший?) ритуал общения с Планетой. Стоит долго, минут пять. Возвращается задумчивый.

- Ну, что почувствовал? - накидываются на него все с вопросами.

- Такого тепла, как перед этим, не было. Но чуть-чуть камень нагрелся. Хотя, может и от моих рук, - пожимает он плечами.

- Я думаю, что надо подождать несколько дней. Ягодка должна созреть, - утешаю я Димку.

- Так. Конвой остаётся ещё на несколько дней, - объявляет Шаман. - Надо же вам с ранеными помочь. И вообще.

- "Вообще" - это правильно. А Восточный пост придётся переносить на другую речку, - делает из всего произошедшего вывод Андрей.

Через три дня очередной обвал (и почему-то как раз в том месте, где стоял Дима) открыл нашим глазам пласт угля. И что интересно, такое же пятиметровое пятно выхода, как и с магнетитом.

В эти дни много говорили, обсуждали, удивлялись. Решали, можно ли обо всём рассказать всем. Шаманов пообещал на совещании конвойщиков поднять этот вопрос.

Андрей предложил пока решить так - донести информацию до действительно хороших людей в каждом городке, ещё особо не афишируя. Не хочется, чтобы секрет (пока ещё секрет!) дошёл до бандитов. На том и постановили.

Конвой задержался у нас. Ребята решили дождаться вместе с нами того дня, когда начнётся "ломка" у разбойников.

- Вас, здоровых, почти столько же, как и их, нужна силовая поддержка. На всякий случай, - объявил за ужином Шаман.

- Спасибо, - кивнул головой муж. - А вообще-то, не хотите ли вы разделить свой конвой надвое? Отпочковаться, так сказать? Население планеты растёт, конвои должны ходить чаще и не такими огромными концами, как сейчас - от края материка до края.

- Я уже думал об этом и предлагал раньше на Совете, - согласился с мыслью Шаман. - Вернёмся из Восточного Форта, расскажу, что решили.

А ещё мы с дочками, наконец, созрели, чтобы спокойно рассказать обо всём своём путешествии. До этого то сил не было, то свободного времени. Было ещё больше вопросов и обсуждений по вечерам, когда ужинали в поздних сумерках.

Ксюша перенесла с видеокамеры на ноутбук свои записи. Все, толпясь, пытались смотреть с экрана, потом организовали очередь. Пока мы рассказывали очередной эпизод путешествия, остальные просматривали соответствующие кадры и передавали ноутбук дальше по кругу. Смотрели, улыбались, глядя на женскую жемчужную лихорадку, поражались размерам волков, веселились над омовением краба. Сжимали зубы, глядя на пепелище Берегового.

Сразу появилась просьба к конвою: нужен видеопроектор к ноутбуку, а простыню для экрана мы выделим. Конвоев и путешественников будет ещё много, все захотят посмотреть. И ещё я очень попросила, если есть возможность, принтер с бумагой. Шаман взамен попросил видео на свою флэшку. Оказывается, ноутбуки захватили многие переселенцы. Но уже год постепенно идёт замена наших земных компьютеров на инорасовые приборы. На одной из ближайших к нам планет Галактического Союза, как это говорится, "русифицировали" свою технику и приложили к ней толстенную инструкцию.

Узнав, что Дима и Алёна - программисты, Шаман обрадовался и пообещал им подкидывать работу "на благо Союза конвойщиков".

На десятый день от нашего приезда началось изменение в психике мужчин из пещеры. Возились с ними, как с первоклашками. Отечески бранили, разговаривали часами. Фактически, заново учили жизни. Через две недели заточения освободили первую пещеру от техники, перенесли туда спальные настилы. Большинство дошли сами, некоторых пришлось ещё нести.

Все наши раненые от живицы и хорошего ухода постепенно выздоравливали.

А свой кредит конвойщики Скалистому просто списали.

Шаман

4-й год, 4 месяц, 22 день

Восточный Форт

- Восточный Форт, я - Шаман, приём.

- Шаман, я - Восточный. С прибытием! Где так задержались?

- Всё при встрече. Собирай через час Совет конвойщиков, мы будем через сорок минут, прошли первый маяк.

- Потери?

- Слава богу, нет.

- Внимание! Всем начальникам конвоев, находящимся в Восточном! Прибыть со своими замами через час в Штаб.

- Дежурный, я - Ветров. Кто объявил сбор Совета?

- Шаманов.

- Принял, буду. Конец связи.

Въехав в форт, мы разделились. Грузовики поехали на склад разгружаться и потом развезти по адресам заказанные товары. А мы с Лёшей и машинами охраны направились прямо к гостинице при Штабе. Надо принять душ перед Советом, снять пропылённую дорогой одежду.

На ступеньках двухэтажной гостиницы нас уже ждали человек шесть, приехавших пораньше, чтобы увидеть нас, переброситься парой слов. Просто пожать руки, радуясь, что сложный переход закончился, мы целы.

- Ребята, мы быстро - умыться, переодеться. Все новости на Совете, главное - потерь нет, - пожимая протянутые руки, говорил я.

Через час начался Совет.

Из своих домов в окрестных городках приехали находившиеся сейчас здесь главы конвоев и их заместители. Из гостиницы пришли те, кто был в Восточном проездом. Примчался с дальней фермы от отца Костя Ветров, Глава Союза конвойщиков Планеты. Ну, и всё руководство Штаба, пять человек.

Слушали наш долгий рассказ очень внимательно, делали заметки в блокнотах, смотрели видео, снятое Ксюшей. Задавали много вопросов.

Очень волновался молодой Сергей, первый начальник конвоя Ирины и её дочек. Узнав о бое с волками, всё не мог простить себе, что отпустил их одних в Степную. Семнадцать дней назад он тоже созывал свой первый Совет. Тогда было зафиксировано ещё одно Знание о новом мире - о влиянии отдельных людей на скорость восстановления горючего, и окончательно оформился вид Серого списка путешественников. Также были выработаны признаки, по которым в этот список включались люди.

Я об этом ещё не знал - на всём пути от Степной до Восточного Форта по Южной дороге нет пока ни одного планетарного передатчика. У нас есть в запасе только один свободный, но мы планировали передать его ребятам в Береговой, когда они встанут на ноги, и население посёлка увеличится хотя бы до ста пятидесяти человек. Теперь было принято решение передать его в своё время в Скалистый на тех же условиях.

В личное дело Ирины внесли изменение: получил свой ответ - "предвидение" - вопрос о появление источника на привале у моста между Фермой Никитича и Степной.

Я прочитал последние записи из её дела:

- предвидение смерча,

- нашла жемчужную отмель на самой старой и изученной стоянке запада,

- ускоряла вместе с дочками восстановление топлива.

Текст новых записей по итогам моего похода ещё не сформулировали, но я и так знаю, что там будет. Чай, есть голова на плечах.

По вопросу распространения информации о создании новых месторождений согласились с предложением Андрея и распределили по начальникам конвоев список городков, где они встретятся с нужными людьми. На Совет Планеты решили этот вопрос пока не выносить, а подождать результатов из других мест.

Об укорачивании маршрутов согласились со мной - пора. Но необходимо очень требовательно относится к назначению начальников колонн. Тех, кто будет самостоятельно создавать конвои, минуя Союз, долго и тщательно проверять. Пожалели, что в Союзе конвойщиков нет ни одного Советника. На что Лёша предложил не заморачиваться с отсутствием таких специалистов, а поступать проще - посылать новый конвой куда-нибудь по маршруту через "феодалов", а вот там и предупредить местных Советников о тщательной проверке нового конвоя.

- Точно! - воскликнул я. - Как мне это в голову не пришло? Алёна в Скалистом, дочь Андрея!

- Они ещё не хотят стать "феодалами"? Как там Андрей? Очень многообещающий офицер, - спросил Ветров.

- Подкинули мы им ненавязчиво эту идею, - сознался я, совсем не раскаиваясь в нарушении Правил Кодекса.

В самом начале нашего бытия на Зорюшке Константин Ветров, молодой генерал из аналитического управления ФСБ России, доктор философских наук, создал со своими друзьями-единомышленниками Союз конвойщиков Планеты. И одним из главных правил принятого Кодекса конвойщиков стало: "Не спешить всё рассказывать вновь прибывшим. Они должны изучать этот мир и формулировать вопросы сами. Ответ возникает тогда, когда правильно поставлен вопрос. А если не знать, о чём спрашивать, то и ответа не будет".

И очень часто вопросы, поставленные новичками, приближали нас к пониманию Правил жизни на этой, пока ещё во многом загадочной Планете. А знали о Кодексе только начальники конвоев и, со временем, их замы.

- Причина "подкидывания идеи"? - поднял бровь Костя.

- Они нашли живицу.

- В Скалистом?! Так, с этого момента всё очень подробно. Что ещё из этого похода вы не успели нам рассказать?

- Много. Каюсь. Но это уже не из похода, а из их жизни в посёлке.

И мы с Лёшей стали рассказывать.

Сначала о найденной соляной пещере, про которую Ирина думала, ещё будучи в Новой Одессе.

- У неё остался невыясненным вопрос с запахом соли. Я был в пещере, действительно есть очень тонкий и слабый приятный аромат.

- Она рассказала, о чём думала в тот момент?

- Да, о целебности соли. Почему так подумала и сама не знает.

- Какие-то признаки есть? Излечения или ещё чего-то? - заинтересовался Карл Янович, начальник отдела Штаба по биологическим исследованиям планеты.

- Не заметили. Видимо, всё перекрыла живица.

- Карл, у тебя есть свободный специалист, чтобы отправить туда? - спросил Ветров.

- Нет, все сидят на севере, изучают живицу. Месяца через три, когда закончится очередная серия экспериментов, освободится кто-нибудь. Я буду держать на контроле.

- Хорошо. Дальше, - это уже нам с Лёшей.

Рассказали о барсе и питоне, об их предчувствии Ириной, о жеоде с кристаллами и о "Мама сказала - долбить, значит - долбить", о том, как была найдена на следующий день живица.

- Предвидящая и Советник... Да, твоё предложение им о "феодальном" устройстве правильное, - кивнул Ветров. - Живицу и женщин надо защищать. И вообще, эта группа для нас становится на первое место. Герцог не оправдал наших ожиданий, он оказался просто хорошим человеком и отличным хозяйственником, но не исследователем. Предлагаю списать Скалистому наш кредит и в дальнейшем помогать во всём. Не подсказывая заранее! - улыбка в мою сторону. - Ребята пытливые, они нам ещё что-нибудь интересное разузнают.

- Они просят видеопроектор к ноутбуку и принтер с бумагой.

- Возьмите на складе. Когда пойдёте обратно?

- Мы же только приехали! - шутя, возмущается Лёша.