Рыбаченко Олег Павлович : другие произведения.

Унивирситент агентов Цру и Мосада

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Тут продолжаются новые интересные приключения, и очень большие и невероятные интриги, что круто.

  
   ПРОЛОГ
  
  
   Все это должно было произойти. Коктейли, хрусталь, накрахмаленные белые салфетки и нежное воскресное утро с апельсиновым соком и покрывалами с цветочным рисунком. Яблони в весеннем цвету. Вечерами он приходил домой с работы с расстегнутым воротничком и ослабленным галстуком, в все еще накрахмаленной рубашке, что приятно контрастировало с загаром на его лице и сильными руками. Ночами она лежала бы в ложбинке Его мускулистой руки. Сначала у них была бы спортивная машина, а потом, когда у них родятся светловолосые дети с румяными щеками, они купят универсал.
  
   Она носила льняные платья, жемчуга и туфли на высоких каблуках.
  
   Стоя на парковке ночью в Саммер Плейс, она изучала свое отражение в темном окне клуба. Ее рыжие волосы были зачесаны назад и перевязаны голубой лентой. На ней были белые шорты, синяя футболка без рукавов и темные мокасины без носков. У нее была яркая помада и много темных теней для век, а тщательно нанесенные румяна скрыли веснушки и почти скрыли синяк в том месте, где ее ударил отец. Она достала сигарету из сумочки, прикурила, сунула в рот и снова посмотрела, чтобы посмотреть, как она выглядит , когда дым клубится у нее перед лицом. Прямо под карнизом клуба были установлены ртутные фонари безопасности, и их свет придавал рядам припаркованных автомобилей потусторонний блеск.
  
   Когда дверь клуба открылась, она услышала плотный гул группы и толпы, почувствовала запах выпивки и сладкий едкий дым марихуаны. Она развернула пачку жевательной резинки "Блэкджек", отправила ее в рот и разжевала. Ей нравилось, как она выглядела, жуя резинку, пока сигарета покачивалась у нее во рту, а шлейф ее пара рисовал в воздухе маленькие фигурки.
  
   Он мог бы быть там сегодня вечером, и он нашел бы ее, и проложил бы Себе путь через толпу, двигаясь легко, как это делают сильные мужчины там, где другим приходится туго. Не было бы необходимости говорить, она узнала бы Его, когда увидела, и Он был бы скалой, на которой она бы невнятно основала свою жизнь. Он был бы ее силой, ее радостью, ее жизнью и ее безопасностью.
  
   Дверь снова открылась, и через нее вышли люди.
  
   "Вот я и иду", - подумала она и проскользнула в шумную и вонючую комнату, и дверь за ней закрылась.
  
  
  
   ГЛАВА 1
  
  
   Я взбодрился.
  
   Я только что получил очень большой гонорар от очень крупной страховой компании, которая легко могла себе это позволить, за раскрытие очень крупной страховой аферы. Теплым осенним днем я сидел в своем офисе с открытым окном позади меня, смотрел на свою чековую книжку, восхищался своим банковским счетом и размышлял о том, должен ли я уйти на пенсию или купить новый пистолет, когда вошел важный головорез по имени Джулиус Вентура с угрюмого вида молодой блондинкой.
  
   "Как у тебя дела", - сказала Вентура.
  
   "Я готовлюсь", - сказал я.
  
   Вентура был одним из тех парней, которые уделяли так много внимания тому, насколько он крут, что не обращали особого внимания ни на что другое.
  
   Он сказал: "Мне нужно с тобой поговорить".
  
   Он был сильным парнем, располневшим, с густыми черными волосами, которые он зачесывал прямо назад, и большим носом, который спускался прямо от переносицы без малейшего изгиба. На нем был двубортный черный костюм и серая рубашка с туго завязанным галстуком-болеро.
  
   Угрюмая женщина была намного моложе Вентуры. У нее были пышные волосы, много макияжа на глазах и пухлая нижняя губа, о которой она знала и подчеркивала, часто увлажняя ее. На ней был один из тех глупо выглядящих цельнокроеных топов и шорт, в которых шорты выглядят как юбка. Наряд был красным. К нему она надела красные туфли на каблуках.
  
   Я махнул Вентуре в сторону клиентского кресла. Я всегда был оптимистом, у меня в офисе их было пять. Вентура сел на одно из них и глубоко вздохнул, как будто усилие сказывалось. Молодая женщина села рядом с ним.
  
   На ней было обручальное кольцо и огромный бриллиантовый пасьянс. Я убрал чековую книжку в левый ящик своего стола, откинулся на спинку стула и дружелюбно улыбнулся.
  
   "Сколько вы берете?" Спросила Вентура.
  
   Он сидел, поставив ноги на землю, расставив колени, его живот покоился на бедрах.
  
   "Зависит от того, что я делаю", - сказал я.
  
   "И для кого я это делаю".
  
   "У тебя есть почасовая ставка?"
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   Я улыбнулся молодой женщине. Она не улыбнулась в ответ. Она была занята своей нижней губой.
  
   "Ну, и в чем дело?" Спросила Вентура.
  
   Я рассказала ему.
  
   "Это за восьмичасовой рабочий день?" Спросила Вентура.
  
   "Это за каждый час, который я работаю", - сказал я.
  
   "Может быть, больше восьми. Я не беру с тебя денег за сон".
  
   Молодая женщина слегка втянула нижнюю губу и осторожно прикусила ее передними верхними зубами.
  
   "Кто следит за твоим рабочим временем?" Спросила Вентура.
  
   "Я верю".
  
   "Что ж, сейчас для тебя это довольно выгодная сделка, не так ли".
  
   "Довольно мягкий", - сказал я.
  
   Мы молчали. Поздний сентябрьский воздух мягко проникал в окно и шевелил какие-то бумаги на моем столе. Молодая женщина на мгновение поджала нижнюю губу, как будто собиралась насвистеть "Эвелина". Но она этого не сделала, она просто позволила ему на мгновение задержаться там, а затем вернулась к тому, чтобы зажать его в верхних зубах. Это было своего рода интересно.
  
   "Я слышал о тебе", - сказал Вентура.
  
   Я скромно кивнул.
  
   "Поговорил кое с кем о тебе".
  
   "Не-а".
  
   "Как, например, твой человек Ястреб".
  
   "Хоук - это какие-то люди", - сказал я.
  
   "Говорит, что ты большая заноза в заднице".
  
   "Он ревнует", - сказал я. "
  
   "Потому что я нравлюсь девушкам больше".
  
   "Дело в том, что я попросил его заняться этим делом для меня".
  
   "О", - сказал я.
  
   "Такого рода работа".
  
   "Может быть", - сказал Вентура.
  
   "Хоук говорит, что сделает это, если ты сделаешь это".
  
   "Когда я могу, - сказал я, - мне нравится действовать законно".
  
   "В этой работе нет ничего противозаконного", - сказал Вентура.
  
   "Не-а".
  
   "Ты этого хочешь? Заплати свой гонорар, без споров; расходы, без проблем; наличными, если хочешь; может быть, две, может быть, три недели работы".
  
   "Так почему же Хоук не сделает этого, если я тоже этого не сделаю?"
  
   Вентура пожал плечами.
  
   "Он не сказал".
  
   "Он часто этого не делает", - сказал я.
  
   "Что у тебя есть?"
  
   Вентура взглянул на блондинку рядом с ним.
  
   "Муж моей дочери сбежал от нее", - сказал он.
  
   "Папа", - сказала блондинка.
  
   "Ты этого не знаешь. Возможно, что-то могло случиться".
  
   "Это твоя дочь?" - Спросила я.
  
   "Да".
  
   Я встал, перегнулся через стол и протянул руку.
  
   "Как поживаете", - сказал я.
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Как у тебя дела".
  
   Она взяла мою руку и пожала ее.
  
   "Ты знаешь мое имя", - сказал я.
  
   "Конечно".
  
   Она снова облизнула нижнюю губу, довольно быстро взад-вперед.
  
   "Ее зовут Ширли", - сказала Вентура.
  
   "Прекрасное имя", - сказал я.
  
   Нижняя губа снова оказалась под зубами. Я отпустил ее руку и сел обратно.
  
   "Итак, вы хотите, чтобы я нашел вашего зятя?"
  
   "Не называй его так", - сказала Вентура.
  
   "Моя дочь вышла за него замуж.
  
   Я не имею к этому никакого отношения ".
  
   "Как давно он пропал?" - Спросил я.
  
   "Три дня".
  
   "Это все, и ты идешь ко мне?"
  
   "Моя дочь скучает по нему".
  
   "Ты сказал, что он сбежал от нее. Она говорит, что, возможно, нет. Кто-нибудь хочет уточнить это?"
  
   Ширли посмотрела на своего отца. Ее отец пожал плечами.
  
   "Он бездельник", - сказал Вентура.
  
   "Я даю ему случайную работу тут и там, удерживаю его от пособия. Но он бездельник. Я полагаю, что он сбежал с какой-нибудь шлюхой, которая отработает с ним все, что у него есть, и бросит его, когда он опустеет ".
  
   "Это неправда, папа. Энтони любит меня".
  
   Вентура ничего не сказал.
  
   "Никаких проблем в браке?" Спросил я.
  
   "О, нет. Он бы встал на голову ради меня".
  
   "Так что же могло произойти?" Спросил я.
  
   Она непонимающе посмотрела на меня. Она показала свои верхние зубы. Они были блестящими и ровными, как будто их скрепили. Кончик ее языка высунулся из-под зубов и прошелся по нижней губе. Ее глаза выглядели немного рассеянными.
  
   "Я не знаю. Может быть, произошел несчастный случай, ты знаешь. Сбил и убежал, или что-то в этом роде".
  
   Я кивнул.
  
   "Копы?" Переспросил я.
  
   Вентура хмыкнул.
  
   "Никаких копов", - сказал он.
  
   "Обычный пропавший человек? Почему бы и нет?"
  
   "Тебе виднее", - сказал он.
  
   "У тебя есть люди", - сказал я.
  
   "Почему по семейным делам, с мужем-бродягой, которого нет всего три дня, ты поехала бы в Хоук?"
  
   "Мы здесь говорим о моем ребенке, понимаешь? Я хочу самого лучшего".
  
   "Для пропавшего муженька? Хоук? И он не сделает этого без меня?"
  
   "Хочешь ты эту работу или нет. Большинство людей были бы счастливы ее получить".
  
   Я встал, повернулся к ним спиной и посмотрел в окно на Беркли-стрит, там, где она пересекает Бойлстон. Мне нравится вид. Отсюда было хорошо видно вверх по Бойлстону и вниз по Беркли, в сторону реки. В Бэк-Бэй работало много привлекательных женщин, многие из них прогуливались по этому самому углу, и я пытался быть в курсе осенней моды этого года. Мне не нравилась Вентура. Его дочь оказалась дурочкой. Я не поверил ни одному из них. Мне не нужны были деньги. Не было никаких причин соглашаться на эту работу ... кроме того, что это была та работа, которую я выполнял. И в холле никого не было, ожидая следующей встречи.
  
   "У тебя есть его фотография?" - Спросила я, все еще глядя вниз на уличную жизнь подо мной.
  
   "Да", - сказала Ширли.
  
   Я повернулся и сел обратно за свой стол. Ширли достала из сумочки свадебную фотографию. Там она была в белом платье, вуали и изысканной тиаре. Вот он был в своем жемчужно-сером смокинге с черным атласным воротником-шалью. У него было острое узкое лицо с острым носом и узкими глазами. Его черные волосы были длинноватыми, гладкими и густыми от мусса, зачесанными назад по бокам и спадавшими милыми завитками на лоб.
  
   "Восхитительно", - сказал я.
  
   "Когда вы видели его в последний раз?"
  
   "В понедельник утром, когда он вышел из дома", - сказала Ширли.
  
   "В то же время, что и обычно?" Спросил я.
  
   "Да. Энтони очень ответственно относился к своей работе. Он чувствовал ответственность быть папиным зятем".
  
   Я посмотрел на Вентуру. Он ничего не сказал.
  
   "И вы не поссорились перед тем, как он ушел?"
  
   "О, нет".
  
   "Какой адрес?" Спросил я.
  
   "Адрес?" Ширли посмотрела на своего отца.
  
   "Зачем тебе нужно знать, где она живет?" сказал он.
  
   "Просто подумал, что это может быть хорошим местом для начала".
  
   "Мне не нравится, когда люди знают какой-либо из наших адресов".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Я понимаю. Не нужно мне ничего говорить. Я просто высуну голову из окна и крикну "Привет, Энтони". Это, вероятно, сработает ".
  
   "Я занимаюсь деликатным бизнесом", - сказал Вентура.
  
   "Мне не нравится, когда люди копаются в этом".
  
   Я протянул фотографию Ширли.
  
   "Тогда забери свою фотографию и прогуляйся. Ты нанимаешь меня искать Энтони, а я собираюсь покопаться в твоих делах".
  
   Ширли не делала снимок.
  
   "Я собираюсь просмотреть его вещи. Я собираюсь поспрашивать соседей. Я собираюсь поговорить с людьми, которые его знали".
  
   "Черта с два ты это сделаешь", - сказал Вентура.
  
   "У нас есть квартира", - сказала Ширли.
  
   "В Пойнт-оф-Пайнс".
  
   Она дала мне адрес. Вентура встала и взяла фотографию, которую я все еще протягивал Ширли.
  
   "Давай, Ширли. Сделка отменяется", - сказал он.
  
   "Это семейное дело".
  
   Лицо Ширли покраснело и сжалось, и слезы покатились по ее щекам. Она сцепила обе руки на коленях и опустила голову, как будто изучала хватку, и начала рыдать. Я откинулся на спинку стула и наблюдал.
  
   "Давай", - снова сказал Вентура.
  
   Ширли продолжала рыдать у нее на коленях.
  
   "Черт возьми, Ширли..."
  
   Ширли решительно зарыдала. Я сидел, откинувшись на спинку стула, и ждал.
  
   "О, черт!" Сказал Вентура, бросил фотографию обратно на мой стол и сел.
  
   Я достал коробку бумажных салфеток из нижнего ящика и положил их на стол, чтобы Ширли могла до них дотянуться. Она достала одну и промокнула ею глаза.
  
   "Мы занимаемся бизнесом?" - Спросил я Вентуру.
  
   "Да".
  
   Ширли подняла глаза, улыбнулась и сказала: "Спасибо тебе, папочка".
  
   Вентура кивнул, не глядя на нее. Он смотрел на меня. Тяжелый взгляд. Чтобы я знала, насколько он опасен. Он зря тратил время. Я уже знала, насколько он опасен.
  
   "Ты знаешь мою профессию, верно?" Сказала Вентура.
  
   "Да".
  
   Вентура посмотрел на меня еще более суровым взглядом. Мне удалось сохранить самообладание.
  
   "Ты узнаешь что-нибудь, может возникнуть, э-э, какая-нибудь проблема, ты знаешь, ты держишь это при себе, черт возьми, верно?"
  
   "Кто-нибудь когда-нибудь действительно падал в обморок, когда ты смотрел на них тяжелым взглядом?" Я сказал.
  
   Вентура не ответил. Он продолжал смотреть на меня.
  
   "Ты знаешь, что-то вроде того, как они задыхаются от ужаса, - сказал я, - и сползают вниз на стуле, и пусть их голова падает набок с высунутым языком? Вот так?"
  
   Я продемонстрировал, что я имел в виду. Ширли хихикнула в салфетку, которой все еще пользовалась.
  
   "Заткнись, Ширли, он не смешной", - сказал Вентура, не ослабляя своего жесткого взгляда.
  
   "Ты знаешь это, Спенсер?" сказал он.
  
   "Ты не смешной. Ты так думаешь. Ты думаешь, что ты гребаный бунтарь, понимаешь? Ну, это не так.
  
   Моя дочь хочет, чтобы ты нашел ее мужа. Хорошо, ты находишь его, я плачу тебе, и ты идешь своей дорогой. Без проблем. Но ты вообще будешь лезть со мной не в свое дело, и случится что-нибудь, что не будет таким уж охуенно смешным ".
  
   Все еще притворяясь мертвым, развалившись в кресле, наклонив голову и высунув язык, я открыл один глаз и посмотрел на Ширли. Она снова хихикнула. Затем я прищелкнул языком и сел.
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "Теперь моя очередь. В этой сделке много такого, что не имеет никакого смысла, потому что ты о многом мне не рассказываешь. Все в порядке, я к этому привык. Я возьмусь за это дело. Но когда я узнаю, чего ты мне не говоришь, я оставляю за собой право, если мне это не нравится, уволиться ".
  
   У Вентуры не было большого репертуара. Он снова вернулся к своему жесткому виду.
  
   "Что Энтони сделал для тебя?" Я спросил Вентуру.
  
   "Он работал на меня".
  
   "Делаю что?"
  
   "Делает то, что я ему сказал".
  
   Я посмотрел на Ширли. Теперь ее глаза были сухими, хотя она все еще держала салфетку в обоих кулаках, стиснутую на коленях, на всякий случай.
  
   "Энтони отвечал за финансовую часть", - сказала она так любезно, как только могла.
  
   Я посмотрел на Вентуру. Он уставился на меня в ответ.
  
   Я сказал: "Не-а".
  
   "Он бегает за женщинами?" Спросила я.
  
   "О нет", - сказала Ширли.
  
   "Никогда. Он был совсем не таким".
  
   "Рискнуть?"
  
   Глаза Ширли почти незаметно метнулись в сторону ее отца, а затем снова на меня. Это было так быстро, что я не был до конца уверен, что это произошло.
  
   "Нет", - твердо сказала она.
  
   "Я имею в виду, что он играл в карты на гроши с парнями и выпивал несколько кружек пива, и все такое однажды в "как голубая луна", но играть - ни в коем случае".
  
   "Вообще какие-нибудь пороки?" - Спросил я.
  
   "Выпивка, кока-кола, слишком много кофе?"
  
   "О нет. У тебя неправильное представление о нем. Энтони был очень мил, и он был без ума от меня ".
  
   Так продолжалось, наверное, еще минут сорок. Я задавал вопросы. Ширли отвечала, а Вентура сидела, как злобная жаба, и смотрела на меня каменным взглядом. К концу сорока минут стало ясно, что у Энтони не было причин уходить, и были все причины остаться дома и пить шампанское из туфельки Ширли. За исключением того, что Энтони ушел.
  
   Будучи опытным следователем, я почуял неладное.
  
  
  
   ГЛАВА 2
  
  
   Сьюзен и я бегали вверх и вниз по ступенькам стадиона "Гарвард" поздним воскресным днем. На вершине секции 7 мы на мгновение остановились, чтобы перевести дух. Мы были единственными на стадионе. На кольцевой дорожке за стадионом несколько человек совершали пробежку. В дальнем конце спортивного комплекса, там, где через дорогу река Чарльз делала один из своих крутых изгибов, шел футбольный матч. На Сьюзен были блестящие черные колготки из спандекса и люминесцентный зеленый топ. Ее густые темные волосы были убраны со лба зеленой повязкой от пота, и на ее ультрасовременных кроссовках были зеленые блики.
  
   Мышцы ее бедер плавно двигались под спандексом, на тыльной стороне рук были четко очерчены мышцы, а на лице блестел пот. Если бы я уже не сделал этого двадцать лет назад в консультационном центре в Смитфилде, я бы влюбился в нее прямо там.
  
   "Я не понимаю, почему ты согласился искать как его там", - сказала Сьюзан.
  
   "Энтони Микер", - сказал я.
  
   "Зять Джулиуса Венчура".
  
   "Да," сказала Сьюзен, "он. Как так получилось?"
  
   Мы снова начали спускаться по лестнице. Был конец сентября, все еще приятный. Вдоль реки начали опадать листья, но их было не очень много. Покрытый белой подкладкой газон на футбольном поле под нами был таким зеленым, как будто был май.
  
   "Это моя профессия", - сказал я.
  
   "Работа, от которой отказался Хоук? Когда работодатель говорит вам, что у вас будут неприятности, если вы начнете расследование?"
  
   Мы достигли нижней ступеньки, повернули и начали подниматься по секции 6.
  
   "Хоук не отказывался от этого", - сказал я.
  
   "Он сказал, что сделает это, если я соглашусь".
  
   "Его разумное существо?"
  
   "Я не знаю. Я с ним не разговаривал".
  
   "Но ты его знаешь. Какую бы ты выдвинул гипотезу?"
  
   "Что это не его работа, но если бы он мог заставить меня заниматься скучными расследованиями, он бы околачивался поблизости, может быть, ударил кого-нибудь и получил половину гонорара".
  
   "Но не думаете ли вы, что мистер Вентура лжет вам?"
  
   "О, конечно", - сказал я.
  
   "И он не опасен?"
  
   "Он нанимает опасных людей", - сказал я.
  
   "Ты думаешь, что расследование - это скучно?"
  
   "Нет".
  
   Мы были на вершине секции 4. К востоку от нас я мог видеть две большие башни в Бэк-Бэй, не очень далеко от моего офиса. Мои четырехглавые мышцы начали дрожать, но Сьюзан не подавала никаких признаков замедления, и, конечно, я не мог остановиться, пока она не исполнила "смерть раньше бесчестья". Мы развернулись и направились обратно вниз.
  
   "Это часть всего, не так ли?" Сказала Сьюзен.
  
   "Что я не нахожу расследование скучным?"
  
   "Да. Тебе просто любопытно. В этом деле есть скрытая правда.
  
   Ты хочешь это выяснить ".
  
   Я пожал плечами, что более неловко, чем вы могли подумать, если вы бежите по 1000-й ступеньке стадиона.
  
   "Другая часть заключается в том, что ты не выносишь, когда тебе говорят, что делать. Когда мистер Вентура предупредил тебя, что ты не сможешь сделать A, B или C, он скрепил сделку".
  
   Я снова пожал плечами. Я начал осваиваться с этим.
  
   "Я занимаюсь продажей мозгов и яиц", - сказал я.
  
   "И большинство людей ценят последнее".
  
   "Тебе повезло", - пробормотала Сьюзан.
  
   Я проигнорировал ее.
  
   "И это плохо для бизнеса, если люди воспринимают меня как человека, которого можно чем-то напугать".
  
   Мы развернулись и начали подниматься обратно. Мне стало казаться, что мои квадрицепсы сделаны из лимонного желе-0. Топ Сьюзен сзади пропитался потом. Она была самым элегантным человеком, которого я когда-либо знал, и она потела как лошадь.
  
   "Это не имело бы значения", - сказала она. Я не услышал ни звука усталости в ее голосе. Ее дыхание все еще было ровным.
  
   "Даже если бы это было полезно для бизнеса, ты не мог бы позволить кому-то прогнать тебя".
  
   Пожимать плечами было еще труднее, когда я поднимался по лестнице. Теперь я концентрировался на том, чтобы поднимать сначала одну ногу, потом другую на каждую ступеньку. Я начал завязывать. Я никогда не мог понять, как квадрицепсы могли превратиться в желе, а затем завязаться узлом. Наверху лестницы Сьюзен остановилась, оперлась предплечьями о подпорную стенку и посмотрела на движение под нами на Вестерн-авеню.
  
   "С меня хватит", - сказала она.
  
   "Пора остановиться".
  
   "Так скоро?" Спросил я.
  
   "Ах, хрупкость, твое имя - женщина".
  
   Она ничего не сказала, но посмотрела на меня так, как она обычно смотрит, краешком глаза, и я понял, что она знала правду. Мы вместе обошли верхний уровень стадиона, когда начало смеркаться.
  
   "Когда ты поговоришь с Хоуком?" Спросила Сьюзен.
  
   "Генри говорит, что его нет в городе".
  
   "Итак, каков твой первый шаг?" Спросила Сьюзен.
  
   "Я подумывал о том, чтобы похлопать тебя по заднице и прошептать "Эй, милашка, как насчет этого?"
  
   ""Это эффективно", - сказала Сьюзан.
  
   "Я имею в виду дело с пропавшим мужем. Что ты собираешься сделать в первую очередь?"
  
   "Внесите чек Вентуры", - сказал я.
  
   "Посмотрим, прояснится ли это".
  
   "А если это произойдет?"
  
   "Тогда мне придется придумать план", - сказал я.
  
   "Кроме того, что похлопал меня по заднице".
  
   "Кроме этого".
  
   "Но не вместо", - сказала она.
  
   "Нет. Никогда вместо".
  
   Мы тихо стояли на верхней площадке старого стадиона, наши предплечья покоились на стене высотой по грудь, наши плечи слегка соприкасались, глядя на заходящее осеннее солнце.
  
   "Тебе это нравится, не так ли", - сказала Сьюзан.
  
   "Натыкаешься на что-то и не знаешь, что найдешь".
  
   "Мне нравится наблюдать за развитием событий", - сказал я.
  
   "Посмотри, что там внутри".
  
   Мы были вместе двадцать лет, за исключением короткого перерыва в семестре. Волнение от общения с ней никогда не ослабевало.
  
   Двадцать лет просто углубили резонанс.
  
   "И что бы ни случилось, ты предполагаешь, что сможешь с этим справиться".
  
   "Пока все идет хорошо", - сказал я.
  
   Она на минуту положила свою руку поверх моей.
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Пока что все очень хорошо".
  
  
  
   ГЛАВА 3
  
  
   Два дня спустя я нашел Хоука в клубе здоровья Харбор, в боксерском зале, за работой с тяжелым мешком. На нем были высокие топы Reebok, черные спортивные штаны и черная футболка с обрезанными рукавами.
  
   Белым шрифтом, поперек передней части футболки, было написано: "Да, это черная вещь".
  
   "Вау, - сказал я, - боевик".
  
   "Встречаюсь с профессором бакалавриата", - сказал Хоук.
  
   "Она производит на меня чертовски сильное впечатление".
  
   Он нанес левый хук в сетку.
  
   "Где ты был?" Спросил я.
  
   "Сан-Антонио. Подержи сумку".
  
   Я наклонился к сумке и держал ее неподвижно, что не расслабляло.
  
   Удар у Хоука был как отбойный молоток, и мешку захотелось попрыгать вокруг и сказать "бип-бип".
  
   "Что ты делал в Сан-Антонио?"
  
   "Глядя на Аламо", - сказал Хоук.
  
   "Конечно, ты был".
  
   "Риверуок" там тоже вроде как хорош, - сказал Хоук. Он несколько раз вгонял левый хук в сетку.
  
   "Да. Ты хочешь поговорить со мной об Энтони Микере".
  
   "Кто?" - Спросил я.
  
   "Зять Джулиуса Вентуры".
  
   Хоук ухмыльнулся и начал чередовать три хука с одним ударом справа сверху. Удары были такими быстрыми, что звук от них почти сливался.
  
   "А умственная дочь?"
  
   "Ширли", - сказал я.
  
   "Представь, что ты убегаешь от Ширли", - сказал Хоук.
  
   Я отодвинул мешок на полшага назад от Хоука, когда он начал следующую комбинацию, и он переместился на полшага вперед и продолжил рисунок. Реакция была интуитивной. Возможно, он не осознавал, что я передвинула сумку.
  
   "У тебя есть план?" - спросил он.
  
   "Что заставляет тебя думать, что я собираюсь это сделать?"
  
   Хоук улыбнулся и переключился на навес сверху и перекрестный удар слева.
  
   "Как долго я тебя знаю?" - спросил он.
  
   "История пахнет старой камбалой", - сказал я.
  
   "Конечно, хочу", - сказал Хоук.
  
   "Ты в деле?" Спросил я.
  
   "Не-а".
  
   "Но только если я это сделаю", - сказал я.
  
   "Не-а".
  
   Хоук сделал три левых хука так быстро, что это ощущалось почти как один большой, когда я оперся на мешок. Он последовал за правым кроссом и отступил назад.
  
   "Ты проницательный", - сказал Хоук.
  
   "Я просто веселый искатель приключений".
  
   "Так ты хочешь посмотреть?"
  
   "Концерт в Сан-Антонио закончен. Прямо сейчас ничего не происходит", - сказал Хоук. Он вытер пот с лица и голой головы одним из маленьких белых полотенец для рук, которые Генри раздал в качестве поощрения.
  
   "Ты определенно разозлишь Вентуру. И это даст мне возможность чем-нибудь заняться".
  
   "Ты собрал нас вместе, чтобы посмотреть, что произойдет", - сказал я.
  
   Хоук выглядел довольным.
  
   "Только работа и никаких развлечений", - сказал Хоук.
  
   Пока я ждала, пока Хоук примет душ и переоденется, я оттачивала свои навыки наблюдения, изучая тесноту различных трико на молодых работницах, которые составляли большую часть клиентуры Генри. От моего внимания не ускользнуло, что под ним было мало места для чего-либо. Закончив, Хок пошел в кабинет Генри, чтобы забрать свой пистолет из запертого ящика в столе Генри.
  
   Генри весил около 134 фунтов, и 133 из них составляли мускулы. В молодости он дважды выступал с Вилли Пепом и справился с Вилли так же хорошо, как я с Джо Уолкоттом. Это отразилось на его лице.
  
   "Это самое большое гребаное оружие, которое я когда-либо видел", - сказал Генри.
  
   "Обладает большой останавливающей способностью", - сказал Хоук.
  
   Он натянул спортивную форму на плечи и надел серо-черную утепленную куртку с расклешенными рукавами и воротником-стойкой. Он посмотрел на свое отражение в окне, чтобы увидеть, как куртка скрывает пистолет.
  
   "Почему бы тебе не купить одну из этих новых девяток", - сказал Генри.
  
   "Хорошо сидит у тебя под курткой, стреляй по пятнадцать-шестнадцать патронов в обойме".
  
   Хоук немного поправил драпировку пиджака.
  
   "Не нужно пятнадцати патронов", - сказал Хок.
  
   "Что у тебя с собой?" - Спросил меня Генри.
  
   Я распахнул пальто и показал ему короткоствольный "Смит-и-вессон" у меня на поясе.
  
   "И это все?"
  
   "Этого достаточно", - сказал я.
  
   "Большую часть стрельбы, которую мне когда-либо приходилось вести, я вел с расстояния около пяти футов и заканчивал одним или двумя выстрелами. "Девятку" с пятнадцатью патронами в обойме тяжело носить с собой. У меня есть один, и я приношу его, если думаю, что он мне понадобится. У меня тоже есть три пятьдесят седьмой, дробовик двенадцатого калибра и винтовка сорок четвертого калибра. Но для прогулок подойдет тридцать восьмой."
  
   "Что ж", - сказал Генри.
  
   "У меня девятка, и мне это нравится".
  
   "Ты в безопасности без оружия, Генри", - сказал Хоук.
  
   "Ты такой маленький, что если в тебя кто-нибудь выстрелит, все равно промахнешься".
  
   "Просто имей в виду, - сказал Генри, - я всегда буду преследовать тебя".
  
   Мы с Хоуком вышли, должным образом вооруженные, по крайней мере по нашим стандартам, и пошли вдоль набережной под пронизывающим ветром, дующим с гавани. Когда мы добрались до отеля Boston Harbour, мы вошли и сели в холле, глядя на гавань за большим куполом, где причаливал паром из аэропорта. Мы заказали кофе.
  
   Хоук сказал: "Ты опять пьешь кофе без кофеина?"
  
   "Конечно. Это хорошо для меня... Мне это нравится".
  
   "
  
   "Конечно, знаешь".
  
   Хоук положил ноги на низкий столик перед диваном, на котором мы сидели. Снаружи паром аэропорта обогнул конец причала Роу и подкатил к куполу, чтобы выгрузить пассажиров. Официантка подогрела нам чашки. Хоук спросил, есть ли у нее корзиночка с выпечкой.
  
   Она сказала, что у нее есть и она была бы рада принести один.
  
   Официантка вернулась с корзинкой для выпечки. Там были булочки, маленькие кукурузные маффины и несколько круассанов, которые были еще теплыми. Я съел один.
  
   "Отлично сочетается с кофе без кофеина", - сказала я.
  
   Хок наблюдал, как люди гуськом сходят с парома со своими сумками для одежды и портфелями. Он покачал головой, взял одну из маленьких кукурузных булочек и отправил ее в рот. Я выпил немного кофе. Паром подобрал нескольких пассажиров и отошел от причала, медленно развернувшись, когда отошел достаточно далеко, скользя по темной скользкой воде гавани, как брошенный камень.
  
   "Ты думаешь, Энтони дурачится?" Сказал Хоук.
  
   "Ширли - хороший аргумент в пользу этого", - сказал я.
  
   "Если бы я женился на Ширли, я бы не стал дурачиться с другими женщинами", - сказал Хоук.
  
   "Я серьезно отношусь к этому. Ты думаешь, Джулиус хочет, чтобы его нашли, чтобы Ширли была счастлива?"
  
   "Может быть", - сказал я.
  
   "Любящий отец", - сказал Хоук.
  
   "Это возможно", - сказал я.
  
   "Гитлер любил собак".
  
   Официантка смотрела на Хока с другого конца зала. Хок улыбнулся ей. Она улыбнулась ему в ответ.
  
   "Ты полагаешь, Энтони взял часть денег Джулиуса?" Сказал Хоук.
  
   "Ширли сказала, что Энтони отвечал за финансовую часть бизнеса".
  
   "И то, и другое заканчивается, - сказал Хоук, - для Джулиуса".
  
   Я кивнул. За оконной стеной чайка приземлилась на один из декоративных причальных столбов, сложила крылья и повернула голову в профиль, проверяя, нет ли остатков дырочки от пончика, которую кто-то мог обронить, или отбившейся картошки фри. Чайки на самом деле были довольно симпатичными птицами. Проблема заключалась в том, что их было так много, и они были такими хриплыми и нетерпеливыми, что никто никогда не удосуживался заметить, что у них красивые пропорции.
  
   "Я спросил Ширли, играл ли Энтони в азартные игры, и у нее был странный взгляд, просто мимолетный, прежде чем она сказала "нет"".
  
   "Обычный человек упустил бы его", - сказал Хоук.
  
   "Верно", - сказал я.
  
   "И, возможно, он был бы прав. Это было не так уж много".
  
   "Думаешь, он может быть игроком?"
  
   "Если бы он был, с этого можно было бы начать", - сказал я.
  
   Хок допил свой кофе и поднял глаза. Официантка была там, более внимательная, чем чайка, и наполнила его чашку. Хок понизил голос примерно на октаву и сказал: "Спасибо". Официантка на мгновение зависла, сумела не ерзать всем телом и ушла.
  
   "А если он не игрок?" Спросил Хоук.
  
   "Мне не с чего начать".
  
   "Значит, он игрок, - сказал Хоук, - пока мы не найдем что-нибудь получше".
  
   "Может быть, игрок, который обманул свою жену".
  
   "И забрал деньги Джулиуса Вентуры", - сказал Хоук.
  
   "Сделать и то, и другое".
  
   "Значит, не очень умный игрок", - сказал я.
  
   "Может быть, даже не живой", - сказал Хоук.
  
   "За исключением того, что дочь Джулиуса хочет его вернуть".
  
   "Может быть, Джулиус охладил его пыл, а затем нанял тебя и меня, чтобы все выглядело хорошо для дочери".
  
   "Неплохая мысль", - сказал я.
  
   "Но зачем нанимать тебя и меня?"
  
   "
  
   "Потому что мы слишком хороши?"
  
   "Да. Вокруг полно уважаемых частных лицензий, которые могли бы потратить его деньги, хорошо выглядеть и найти зип".
  
   Хоук кивнул.
  
   "Да, он уже убил Энтони, он не хочет, чтобы мы расследовали это.
  
   "Потому что мы собираемся выяснить, что он это сделал. И ты, будучи бойскаутом, собираешься рассказать".
  
   "Значит, он, должно быть, хочет, чтобы его нашли", - сказал я.
  
   "Но почему мы? Почему не его собственный народ?"
  
   Хоук улыбнулся.
  
   "Произведи впечатление на дочь", - сказал он.
  
   "Может быть. Может быть, нечто большее".
  
   "Например, может быть, зять сделал что-то, чего Джулиус не хочет, чтобы его собственные люди узнали?" Сказал Хоук.
  
   "Ты довольно умен, - сказал я, - для стареющего негра".
  
   "Шо'нафф", - сказал Хоук.
  
  
  
   ГЛАВА 4
  
  
   Ленни Зельцер сидел в своей обычной кабинке в таверне Теннесси на Масс-авеню. Он разговаривал по портативному телефону и потягивал пиво. На столе перед ним стоял портативный компьютер с поднятой крышкой, экран был пуст. На сиденье напротив него в кабинке стоял открытый портфель. Когда я сел, Ленни кивнул мне и сделал легкий жест свободной рукой в сторону бармена. Я подождал, пока Ленни слушал телефон. Он ничего не сказал. Бармен принес порцию ирландского виски и разливное пиво.
  
   Ленни всегда угощал меня ирландским виски и пивом, когда видел меня. Я всегда пил пиво и оставлял виски, но это нисколько не обескураживало Ленни. Ленни продолжал слушать телефон.
  
   Слушая, он включил компьютер. Я выпил немного пива.
  
   Наконец Ленни сказал: "Со вкусом", - и повесил трубку. Он некоторое время печатал на компьютере, посмотрел на то, что написал, кивнул сам себе, нажал еще пару клавиш на компьютере, выключил его и закрыл крышку. Затем он взял свою бутылку пива, налил немного в свой стакан и отпил немного. Он достал из нагрудного кармана носовой платок, промокнул губы, снова сложил платок и положил его обратно.
  
   "Вопрос?" спросил он.
  
   "Почему ты всегда покупаешь мне порцию ирландского виски и разливное пиво, хотя ты пьешь бутылочное пиво, а я никогда не пью виски?"
  
   "
  
   "Потому что ты ирландец, не так ли?"
  
   "О, да".
  
   "Чего еще ты хочешь?" Спросил Ленни. На нем был коричневый костюм в меловую полоску, рубашка лавандового цвета с белым воротничком и широкий шелковый галстук шоколадного цвета, завязанный большим виндзорским узлом. Его черные волосы были разделены пробором посередине и равномерно зачесаны назад с обеих сторон пробора.
  
   "Знаешь парня по имени Энтони Микер?"
  
   "Не-а".
  
   "Он игрок?"
  
   "Игрок подразумевает, что иногда ты выигрываешь. Например, я выигрываю больше, чем проигрываю. Так я зарабатываю на жизнь. Энтони не играет в азартные игры. Энтони проигрывает ".
  
   "Глупый?"
  
   "Да, но дело не в этом. Глупо, ты теряешь больше, чем выигрываешь; но даже глупо, иногда ты выигрываешь. Энтони это слишком нужно ".
  
   "Где деньги?"
  
   "Возможно, не деньги. Возможно, спешка. Я не знаю. Для меня это лучше, чем обычная работа. Но это не сводит меня с ума. Для Энтони? Однажды я видел, как он продолжал делать ставки в пятикарточном стаде, когда его обыграли за столом. Вы знаете? У Гая было три восьмерки при четырех картах аута. У Энтони ничего не было. Лучшее, что он мог сделать с пятой картой, была пара. Но он продолжал бить в банк ".
  
   Ленни отпил немного пива, вылил остаток из бутылки и уставился на оседающую пену.
  
   "Навязчивый", - сказал я.
  
   "Конечно", - сказал Ленни.
  
   "Он много проигрывал в последнее время?"
  
   "Не знаю. Он женился на дочери Джулиуса Вентуры, и я больше не позволю ему заключать со мной пари".
  
   "Джулиус что-нибудь сказал?"
  
   "Нет, но я прекрасно справлялся все эти годы, не выводя Джулиуса Вентуру из себя. Я не видел причин начинать".
  
   "Значит, ты не знаешь из первых рук, ты что-нибудь слышал?"
  
   "Люди не говорят о зяте Джулиуса Вентуры, Спенсере.
  
   Он у них в фаворе, ты же знаешь, они об этом помалкивают ".
  
   Бармен принес Ленни новую бутылку "Будвайзера".
  
   "Сколько пива ты выпиваешь в день?" Спросил я.
  
   "Может быть, шестнадцать", - сказал Ленни.
  
   "Почему ты спрашиваешь об Энтони".
  
   "Он пропал".
  
   Ленни кивнул.
  
   "Джулиус нанял меня, чтобы я нашел его", - сказал я.
  
   "Ты издеваешься надо мной".
  
   "Нет".
  
   Я выпил немного пива.
  
   "Он дурачится с женщинами?" - Спросил я.
  
   "Джулиус Вентура нанял вас, чтобы найти своего зятя?"
  
   "Я и Хоук", - сказал я.
  
   "Что это за сорт пива?"
  
   Ленни пожал плечами и окликнул бармена через плечо.
  
   "Джеки, какое разливное пиво ты нам подаешь?"
  
   "Нью-Амстердам, черно-подпалый", - сказала Джеки.
  
   "Нью-Амстердам, черно-подпалый", - сказал Ленни.
  
   "Спасибо", - сказал я.
  
   "Его ответ был слишком труден для меня".
  
   "Какого черта Джулиус нанимает тебя и Хока, ради Криса"Джулиус первоклассный парень", - сказал я.
  
   "Ты знаешь, что это не так", - сказал Ленни. Говоря это, он понизил голос.
  
   "Что происходит?"
  
   Я пожал плечами.
  
   "Энтони дурачится с женщинами?" Спросила я.
  
   "Я не знаю", - сказал Ленни.
  
   "Ты можешь это выяснить?"
  
   "Нет".
  
   "Мне нравится, когда мужчина знает свои ограничения", - сказала я.
  
   "Я разбираюсь в азартных играх", - сказал Ленни.
  
   "Я ни хрена не смыслю в том, чтобы валять дурака".
  
   "Вашей жене будет приятно это услышать".
  
   "Она - причина, по которой я не знаю".
  
   Я закончил свой New Amsterdam Black & Tan. Я хотел еще один, но я к этому привык. Я всегда хотел еще один. Ленни взял свой портативный телефон и набрал номер.
  
   "Это Ленни", - сказал он в трубку.
  
   "Дай мне то, что у тебя есть".
  
   Я встал из-за столика, выстрелил в Ленни один раз, приложив большой палец к указательному, вышел из бара и направился вниз по Ньюбери-стрит.
  
  
  
   ГЛАВА 5
  
  
   В среду днем на Ньюбери-стрит было великолепно. Небо было голубым, температура за семьдесят, и люди, пытающиеся выглядеть как Евротраш, сидели на улице, пили разные сорта модного кофе и смотрели друг на друга. Женщина студенческих лет в обтягивающих джинсах, высоких ботинках и красной хоккейной куртке Святого Лаврентия прошла мимо с черным лабрадором на поводке. У лабрадора на шее была красная бандана. У большинства чернокожих лабрадоров, которых вы видели в Бэк-Бэй, на шее были красные банданы, но не у всех они соответствовали цвету их владельца. Я спустился с Мэсс-авеню. к моему офису, мимо бутиков, дизайнерских магазинов, ювелирных лавок ручной работы, уличных кафе, крошечных шикарных ресторанов, зоомагазинов, где продавали игуан, мест, где продавали замороженный йогурт, шарфы Hermes, серебро ручной ковки, декоративную мебель, кексы, булочки, вино, сыр, паштет. Позади меня на другой стороне улицы перед вывеской, рекламирующей шербет "бойзенберри", стоял крупный парень в кепке с часами, у которого было столько же дел на Ньюбери-стрит, сколько и у меня. Я видел его у своего офиса ранее этим утром, и он был позади меня, когда я шел поговорить с Ленни. Теперь он разглядывал витрину магазина мороженого, засунув руки глубоко в карманы куртки и изучая варианты шербета с ягодами бойзенберри, не обращая на меня никакого внимания. И при этом вел себя нагло.
  
   Я дошел до Дартмут-стрит и повернул направо к Копли-сквер. Напротив публичной библиотеки я повернул направо на Бойлстон-стрит и прошел мимо другой церкви Х. Х. Ричардсона обратно к Масс-авеню. К тому времени, как я добрался до Эксетер-стрит, парень в футбольной куртке "Патриотов" сворачивал на Бойлстон. Я остановился у стейк-хауса "Морион" и прислонился к дверному проему. Он прошел мимо меня, пересек Эксетер-стрит и лениво прислонился к фонарному столбу, размышляя о новом дополнении к библиотеке. Вероятно, согласился со мной, что новое дополнение было уродливым. Я перешел Эксетер-стрит и встал рядом с ним на углу, разглядывая новую часть библиотеки.
  
   "Похоже на корпоративную штаб-квартиру нефтеперерабатывающего завода", - сказал я.
  
   "Ты так не думаешь?"
  
   "Ты со мной разговариваешь?" сказал он.
  
   "Разве это не оставляет кислый привкус во рту, когда архитектурное сокровище эстетически унижается?" Я сказал.
  
   "Конечно, приятель. Я буду говорить с тобой".
  
   "Так вот почему ты преследуешь меня повсюду?" Я сказал. "
  
   "Потому что ты хочешь поговорить со мной?"
  
   "Преследую тебя? О чем, черт возьми, ты говоришь?"
  
   Он начал уходить. Я шел рядом с ним. На Фэйр филд он повернул направо, и я повернул направо вместе с ним. Он остановился. Я остановился.
  
   "Отвали", - сказал он.
  
   Я улыбнулась ему. Он снова пошел через Ньюбери к Коммонвелл. Я пошла с ним. Он остановился.
  
   "Продолжай в том же духе, приятель, - сказал он, - и я собираюсь надрать тебе задницу".
  
   "Вероятно, нет", - сказал я.
  
   "Я предупреждал тебя", - сказал он.
  
   Мы пересекли въездную часть Содружества и повернули направо по аллее в сторону общественных садов. Он ловко выходил из машины.
  
   "Тебе не кажется, что это отличный район города?" Сказал я.
  
   Он продолжал идти.
  
   "Я не знаю, видел ли я другой подобный участок городского пространства", - сказал я.
  
   "Таунхаусы из кирпича и коричневого камня, широкая пешеходная аллея в центре, все эти статуи, деревья, цветущие кустарники. Вы знаете какие-нибудь другие места, похожие на это?"
  
   Очевидно, он этого не сделал.
  
   "И вы можете видеть всю ее длину, от Чарльз-стрит до Кенмор-сквер, потому что она абсолютно плоская, понимаете?"
  
   Очевидно, он знал.
  
   На Кларендон-стрит он остановился под кронами деревьев, возле скамейки. Я тоже остановился. Седовласая женщина в брючном костюме в черно-белую клетку прошла мимо нас, выгуливая медового спаниеля на красном поводке.
  
   Когда она прошла, здоровяк сказал: "Ты не знаешь, с кем связался, приятель. Теперь ты либо проваливаешь, либо я надеру тебе задницу".
  
   "С кем я связываюсь?" - Спросил я.
  
   Большой парень повел правой, что эффективно только с любителями. Я убрал голову с дороги и улыбнулся. Он последовал за извилистым левым хуком, которого я также избежал.
  
   "Ты зацикливаешь свои удары", - сказал я.
  
   Он бросился на меня, но я отступил в сторону и провел его мимо себя руками.
  
   "Ты собираешься навредить себе", - сказал я.
  
   Он стоял, уставившись на меня, тяжело дыша. Затем он опустил голову и бросился на меня. Я снова ускользнул от атаки и заехал правым кулаком ему в левую почку, когда он проходил мимо. Он застонал и упал лицом вперед. Я отступил от него.
  
   "Видишь", - сказал я.
  
   "Короткие удары. Тот, которым я ударил тебя, не пролетел и фута, но я превратился в него, когда бросал, и получил много за это ".
  
   Он поднялся на четвереньки, а затем на ноги. Он стоял скрючившись, как будто у него болела левая почка, что, несомненно, так и было, и уставился на меня.
  
   "Мы собираемся еще немного прогуляться?" Спросил я.
  
   Он правой рукой расстегнул молнию на куртке и сунул руку внутрь.
  
   К тому времени, как он положил руку на пистолет, мой был уже вынут и направлен на него.
  
   "Глупо разгуливать с пистолетом, застегнутым на молнию внутри", - сказал я.
  
   "Я знаю, ты не ожидал, что тебе это понадобится, но раз я стал надоедать, тебе следовало хотя бы расстегнуть молнию на всякий случай".
  
   Он не знал, что делать. Он стоял, уставившись на мой пистолет, наполовину высунув свой пистолет из-под пальто.
  
   "Люди, которые велели вам следить за мной, также сказали вам, что было бы нормально застрелить меня посреди Комм-авеню в десять тридцать утра?"
  
   Он позволил пистолету скользнуть обратно на место и убрал руку от пальто.
  
   "Нет".
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "Почему бы тебе не застегнуть пальто поплотнее, а я просто буду держать свой пистолет под рукой, здесь, в кармане".
  
   "Почему бы тебе не поцеловать меня в задницу", - сказал он. Повернулся и снова зашагал в сторону Общественных садов. Я пошел с ним. Моим пистолетом был короткоствольный Smith & Wesson 38 калибра, и я мог легко держать его в кармане своей зеленой ветровки. Мы молча добрались до Арлингтон-стрит, перешли ее и вошли в Общественный парк, который ранней осенью все еще был усыпан цветами. Возле большой статуи Джорджа Вашингтона верхом на лошади он снова остановился.
  
   "Ты собираешься проводить меня до дома?" - спросил он.
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Ты выставляешь меня в плохом свете, понимаешь? Ты собираешься навлечь на меня неприятности, преследуя меня подобным образом". - "Не-а".
  
   Впереди нас лодки-лебеди все еще были в воде, полные людей, за ними следовала колонна голодных уток, которым туристы давали арахис.
  
   "Почему бы тебе не дать мне чертову передышку, приятель?"
  
   "Не-а".
  
   Он постоял еще немного. Он посмотрел на Вашингтон над собой. Он оглянулся на лагуну Лебединых лодок и лодки, полные людей, на которых ребята из колледжа медленно крутили педали на стальных квадроциклах. Он оглянулся на меня.
  
   "Хорошо", - сказал он.
  
   "Я в заднице. Чего ты хочешь?"
  
   "Я хочу знать, почему ты преследуешь меня".
  
   "Меня попросил об этом парень".
  
   "Кто?" - Спросил я.
  
   "Ты должен пообещать мне, что не скажешь, что я тебе говорил, ты знаешь. Это не выставляет меня в лучшем свете".
  
   "Не расстраивайся", - сказал я.
  
   "Ты просто не был готов к тому, что получил. Ты привык зарабатывать на жизнь тем, что собирал просроченные у какого-то парня починки цепей ГРМ. Неважно, что ты наносишь удары по кругу, ты все равно попадаешь в него. Тебе не нужно держать пистолет там, где ты можешь быстро достать его ".
  
   "Ты должен пообещать", - сказал он.
  
   "Конечно".
  
   "Если они узнают, что я позволил тебе поднять меня, это не принесет мне никакой пользы".
  
   Я ждал. Позади него одна из лодок с лебедями проплыла под маленьким мостом. Утки скользили за ней.
  
   "Марти сказал мне посмотреть, с кем ты разговаривал", - сказал Здоровяк.
  
   "Какой Марти?"
  
   "Марти Анахайм", - сказал он. В его голосе было удивление от того, что может быть другой Марти.
  
   "Работает на Джино Фиш", - сказал я.
  
   И снова парень выглядел пораженным.
  
   "Он не работает на него, чувак. Марти для него парень номер один", - сказал он.
  
   "Потрясающе", - сказал я.
  
   "Ты знаешь, почему он хотел, чтобы за мной следили?"
  
   "Не-а. Я просто гребаный чернорабочий, ты знаешь. Грязная работа. Они ни хрена мне не говорят".
  
   "Когда Марти сказал тебе начать следить за мной?"
  
   "Отправил меня на свидание этим утром".
  
   "Как долго ты должен был оставаться на мне?"
  
   "Пока он не сказал мне остановиться".
  
   "Хорошо, вот что ты сделаешь. Скажи ему, что я тебя подставил, и ты решил, что самым мудрым решением будет свалить с хвоста. Ты понял это?"
  
   "Самый мудрый ход...?"
  
   "Добавляйся, если хочешь".
  
   "Да, но Марти приставит к тебе кого-нибудь другого".
  
   "Скажи ему, чтобы не делал этого", - сказал я.
  
   "Я не могу указывать Марли Анахайм, что делать".
  
   "Если кто-нибудь еще последует за мной, я поговорю с Марти напрямую".
  
   "Господи, ты не можешь этого сделать, он поймет, что я тебе сказал".
  
   Я пожал плечами, повернулся и пошел прочь от него. Я пересек Арлингтон-стрит на светофоре. Внизу, на углу Ньюбери-стрит, люди направлялись в "Ритц", вероятно, обедали в кафе.
  
   Бар будет открыт. Я подумал, подают ли в эти дни New Amsterdam Black & Tan. Я оглянулся на Большого Парня. Он все еще стоял рядом с Вашингтоном. Рядом с монументальной скульптурой он выглядел маленьким.
  
  
  
   ГЛАВА 6
  
  
   Я сидел за своим столом, задрав ноги, и читал "Глоб", когда Хоук вошел в мой кабинет с пакетом пончиков и двумя большими чашками кофе. Мои окна позади меня были открыты, и до меня доносились шум и аромат утреннего уличного движения вместе с запахом готовящегося где-то бекона, а за ним - запах реки в пяти кварталах отсюда. Несмотря на то, что был сентябрь, все еще пахло летом.
  
   "У меня для тебя вкусное печенье без кофеина", - сказал Хоук.
  
   "Ты пьешь настоящий кофе?" Спросил я.
  
   "Темное жаркое по-гватемальски", - сказал он.
  
   "Продолжай пить это пойло, и ты будешь подпрыгивать, как один из братьев Николас".
  
   Хоук поставил кофе для каждого из нас и поставил пакет с пончиками между нами. Он пододвинул один из моих клиентских стульев к столу, откуда мог дотянуться до пончиков, и сел. На нем была темно-синяя замшевая куртка, похожая на джинсовую, поверх белой шелковой футболки. Его джинсы были отглажены, а черные ковбойские сапоги были вручную сшиты из кожи какой-то рептилии, которую я не узнала.
  
   "Просто прибавь темп моему естественному ритму", - сказал он.
  
   "Что мы собираемся делать с Марти Анахаймом?"
  
   "Своего рода проблема", - сказал я.
  
   "Я сказал отбивающему, что не проболтаюсь".
  
   "Что ты создал его, и он сказал тебе, кто его послал?"
  
   "Да".
  
   Хоук некоторое время пристально смотрел на меня. Затем он покачал головой.
  
   "... послушный, веселый, бережливый", - пробормотал он, больше для себя, чем для меня, "храбрый, чистый и почтительный".
  
   "Я не слишком послушен", - сказал я.
  
   "Ты тоже, блядь, не слишком почтителен", - сказал Хок, - "но ты все еще чертов скаут-Орел".
  
   "Я сказал ему, что не буду", - сказал я.
  
   "Ты знаешь, какой Марти".
  
   "Я помню, как однажды Марти забил парня до смерти бильярдным кием", - сказал Хоук.
  
   "Они играют в бильярд, и парень подшучивает над Марти. Рассказывая, как "Пэтриотс" проиграли "Беарз" в матче восемьдесят пятого Суперкубка. Марти нравятся "Пэтриотс". Итак, он начинает бить парня торцом бильярдного кия ".
  
   "Гай переоценил чувство юмора Марти", - сказал я.
  
   Хоук кивнул.
  
   "У твоего отбивающего, вероятно, неприятности, скажи Марти, что он облажался с хвостом".
  
   "Он придурок", - сказал я.
  
   "Он не смог бы проследить за быком через посудную лавку. Нет необходимости убивать его".
  
   "Все знают, что Марти псих. Ты работаешь с ним, ты должен быть готов справиться с этим".
  
   "Я вроде как обещал".
  
   "Хорошо", - сказал Хоук.
  
   "Я знаю, что тебе нравится. Как мы собираемся это сделать?"
  
   Я съел простой пончик и выпил немного кофе без кофеина. Хоук потягивал свое темное жаркое по-гватемальски.
  
   "Ну, лучшее предположение состоит в том, что Марти, или, что более вероятно, Джино Фиш, знал, что Джулиус нанял меня. И они хотели посмотреть, с кем я разговаривал и что я нашел".
  
   "Джулиус нанял нас", - сказал Хоук.
  
   "Ты такой чувствительный", - сказал я.
  
   "Никто не следует за мной".
  
   "Ради Криса, я сказал.
  
   "Ты ничего не делал".
  
   "Я жду работы моего типа", - сказал Хоук.
  
   "Я не работаю липучкой, не дергаю гребаные дверные ручки".
  
   Хоук встал, подошел к моему окну и посмотрел вниз, на угол Беркли и Бойлстон. Было прекрасное ясное утро.
  
   Без десяти девять было много пешеходов, люди шли на работу в крупные страховые компании, которыми была усеяна Бэк-Бэй. Молодые женщины все еще были в своих летних платьях. На молодых людях не было пальто.
  
   "Пересечь Бойлстон", - сказал Хоук.
  
   "На углу возле дома Луи".
  
   Я стоял рядом с ним и смотрел.
  
   "Вроде как высокий, с квадратными плечами", - сказал Хоук.
  
   "Рыбацкая шляпа, коричневый плащ, вид незаинтересованный".
  
   "Я вижу его", - сказал я.
  
   "Газета у него под мышкой".
  
   "Чтобы он мог опереться на фонарный столб и прочитать это", - сказал Хоук.
  
   "Он делает все, кроме", - сказал я.
  
   "Твой парень?"
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Они не стали бы посылать один и тот же хвост два дня подряд".
  
   "До сих пор они были не слишком умны", - сказал Хоук.
  
   "Ты сделал первого парня так же быстро, как мы сделали этого".
  
   "Это не одно и то же", - сказал я.
  
   "Мы искали именно этого".
  
   "Конечно", - сказал Хоук.
  
   "Почему бы нам просто не пойти навестить Марти, узнать, чего он хочет?"
  
   "Ты знаешь, где его найти?"
  
   "Конечно", - сказал Хоук.
  
   "
  
   "Конечно, это возможно, - сказал я, - если мы поддержим Марти Анахайма, у нас будут неприятности".
  
   "Или он", - сказал Хоук.
  
  
  
   ГЛАВА 7
  
  
   Парень в плаще последовал за Хоуком и мной в бар на Канал-стрит, недалеко от старого Бостонского сада.
  
   "Марти здесь почти каждое утро", - сказал Хоук.
  
   Бар назывался Poochie's, и через большое зеркальное окно напротив мы могли видеть, что Марти был там с парой других парней в костюмах, пил разливное пиво и смотрел гонки на мотоциклах по большому цветному телевизору над баром.
  
   "Почему бы тебе не подождать здесь и не запутать хвост", - сказал я.
  
   Хоук улыбнулся и прислонился к стене входа. Парень в плаще был на другой стороне улицы, возле входа в MBTA, делая вид, что пересчитывает сдачу.
  
   "Он побродит здесь какое-то время", - сказал Хоук.
  
   "Пытаюсь выяснить, разозлится ли Марти, и тогда он войдет".
  
   "Примерно так", - сказал я.
  
   Я вошел, сел на барный стул рядом с одним из приятелей Марти и заказал пиво. Марти посмотрел на меня и в сторону, затем позволил своему взгляду переместиться обратно на меня уголком левого глаза.
  
   Парень в плаще был решающим. Примерно через минуту он вошел и заговорил с Марти, стоя по другую сторону от Марти, шепча так, чтобы я не могла слышать. Марти слушал, не отрывая глаз от гонок на мотоциклах.
  
   "Ладно, Дюки, проваливайте", - сказал Марти, когда парень в плаще закончил шептать.
  
   "Я поговорю с тобой позже".
  
   Марти небрежно взглянул мимо меня на улицу через большое окно, затем позволил своему взгляду незаинтересованно скользнуть по мне. Я одарила его широкой дружелюбной улыбкой. Он не улыбнулся в ответ. Марти был культуристом, и успешным, если судить по тому, как не сидел на нем костюм. Он был чисто выбрит, со светлыми волосами до плеч и темным загаром. У него был небольшой шрам в левом углу рта.
  
   И его правый глаз, казалось, блуждал не по центру. В мочке левого уха у него была золотая серьга, а на мизинце правой руки - кольцо с очень большим изумрудом. Двое парней, которые были с ним, были из тренажерного зала. У того, что был рядом со мной, на шее висел какой-то медальон на золотой цепочке. По телевизору показывали очередную гонку на мотоциклах. Я не смотрел. Марти и его приятели так и сделали, при этом Марти время от времени поглядывал на меня. Я ждал. Наконец, это было больше, чем Марти мог вынести. Он наклонился вперед и посмотрел на меня с другой стороны от своего приятеля с медальоном.
  
   "Как дела", - сказал он.
  
   У него был удивительно высокий голос.
  
   "Отлично", - сказал я.
  
   Пиво медленно выплескивалось передо мной, но десять утра казались немного рановатыми. Марти продолжал наклоняться вперед. Двое его друзей тоже смотрели на меня.
  
   "Я тебя знаю?" Спросил Марти.
  
   "Конечно, знаешь", - сказал я.
  
   "Я твой герой. Ты хочешь быть таким же, как я".
  
   "Это мудрое замечание?" Сказал Марти.
  
   "Да. Я просто тренируюсь на тебе, на случай, если встречу кого-нибудь поумнее".
  
   Загар Марти потемнел, и маленький нерв на его правой щеке начал подергиваться, под судаком. Он соскользнул с барного стула и обошел своего напарника, чтобы встать рядом со мной.
  
   "Ты пришел сюда в поисках неприятностей?"
  
   "Нет, но твой парень Дюкс следил за мной. Подумал, что стоит спросить тебя об этом".
  
   "Мой парень?"
  
   "Парень в плаще. Я хотел посмотреть, кто его послал. И соноваган, Марти, это был ты".
  
   "Я не знаю никаких герцогов".
  
   "Конечно, - сказал я, - и ты тоже не знаешь никакого Спенсера, и у тебя не было парня у меня на хвосте".
  
   Марти сделал полшага назад и скрестил свои толстые руки. Двое его друзей повернулись на барных стульях ко мне. Я заметил, что у друга без медальона на предплечьях было несколько грубых тюремных татуировок. Бармен отодвинулся от нас так далеко, как только мог, и был занят нарезкой лимонов. Марти сохранял свою позу, уставившись на меня. Рукава его пиджака туго обтягивали предплечья. На левом запястье у меня поблескивали часы Rolex.
  
   "Мурашки, - сказал я, - пробегают вверх и вниз по моему позвоночнику".
  
   "Что ты делаешь для Джулиуса Вентуры?" Спросил Марти.
  
   "Почему ты хочешь знать?" - Спросил я.
  
   "
  
   "Потому что я мягкосердечный", - сказал Марти.
  
   "Даю тебе шанс рассказать мне, что происходит, и, возможно, выйти отсюда с твоими яйцами, все еще болтающимися".
  
   У меня была готова пара убийственных ответов на это, но я не успел ими воспользоваться, потому что вошел Хоук. Он вошел в бар, снял солнцезащитные очки и засунул их в боковой карман своей замшево-джинсовой куртки. Затем он расстегнул куртку и прошел вдоль бара мимо того места, где мы сидели, и прислонился к стене позади Марти и его приятелей. Это был хороший театр, а также всем им было сложнее сосредоточиться на том, чтобы пристально смотреть на меня.
  
   Который в любом случае становился довольно скучным.
  
   "Итак", - сказал я.
  
   "Почему ты хочешь знать, что я делаю с Джулиусом Вентурой?"
  
   Марти все еще смотрел на меня, но двое его приятелей развернулись дальше на своих местах и смотрели на Хока.
  
   "Цветной парень не имеет никакого значения", - сказал Марти.
  
   "Черта с два он этого не сделает", - сказал я.
  
   "По-прежнему три к двум", - сказал Марти.
  
   "Да, но один из двух - это я", - сказал я.
  
   "А другой - это он".
  
   Марти не боялся ни меня, ни Хока. Марти был слишком хищным, чтобы испугаться. Но он был сбит с толку. Он просто приставил "хвост" к парню, и в итоге парень, так сказать, сел ему на хвост.
  
   Он привык пугать людей до смерти. Он не привык к умным разговорам. Его естественной реакцией на это было бы насилие. Он почти наверняка делал то, что сказал ему Джино Фиш, поэтому не мог просто убить меня. Он должен был что-то выяснить.
  
   "Ты делаешь что-нибудь для Вентуры, связанное с Энтони Микером?" Спросил Марти.
  
   Нерв возле его глаза задергался быстрее. "Кто хочет знать?" Спросил я.
  
   "Кем, блядь, ты думаешь? Кто тебя спрашивает? Джеральдо, блядь, Ривера?"
  
   "Джино заинтересован в этом?"
  
   Марти пожал плечами.
  
   "Конечно, он такой", - сказал я.
  
   "И когда он узнал, что Вентура нанял меня, он захотел знать, что мне известно".
  
   "И что?"
  
   "Значит, он сказал тебе следить за мной, и ты это сделал".
  
   "И что?"
  
   "Итак, почему он хочет знать?"
  
   "Не твое гребаное дело", - сказал Марти. До него начало доходить, что я выяснял больше, чем он.
  
   "И как он так быстро узнал, что Вентура нанял нас?" Спросил я.
  
   "Вот и все", - сказал Марти.
  
   "Встреча окончена".
  
   "У него есть кто-то в организации Джулиуса".
  
   "Проваливай", - сказал Марти.
  
   Марти положил свою толстую руку мне на грудь и толкнул. Я должен был отшатнуться назад. Но я этого не сделал. Я немного откатился в сторону от толчка, и рука Марти соскользнула с моей груди, и Марти, пошатываясь, сделал полшага вперед. Он ухватился за перекладину и попытался сделать вид, что не пошатнулся.
  
   "Ты в порядке?" Спросила я заботливо.
  
   Тик на его щеке вибрировал, как при высокой температуре C. Его рука потянулась к пальто.
  
   Хоук сказал: "Марти".
  
   Хоук никогда не говорил особенно громко. Но вы всегда могли его услышать. Казалось, он был в той же позе, прислонившись к стене, которую принял, когда вошел. За исключением крупноствольного.44-я обойма, которую он всегда носил с собой, теперь была наготове и нацелена на Марти Анахайма.
  
   Все остановилось.
  
   Бармен пригнулся, скрывшись из виду за стойкой.
  
   Мотоциклы продолжали кружить по трассе.
  
   Хоук кивнул в сторону двери.
  
   Мгновение никто ничего не говорил. Затем Марти кивнул головой двум спортивным крысам, и они втроем направились к выходу. У двери Марти обернулся, его щека сильно тикала.
  
   "В другой раз", - сказал он, его высокий голос дрожал, - "вы оба покойники".
  
   Хоук ухмыльнулся ему.
  
   "Надо следить за стероидами, Марти. Ты довольно быстро заговорил сопрано".
  
   Марти посмотрел на Хока взглядом, который напугал бы нас обоих, если бы мы не были такими бесстрашными. Затем он повернулся и вышел за дверь, сопровождаемый спортивными крысами. Хоук убрал большой "Магнум" и перегнулся через стойку.
  
   "У тебя есть "Круг"?" - спросил он бармена, который все еще сидел на корточках на полу за стойкой.
  
   "Может быть, восемьдесят шестой?"
  
   Бармен не знал, что такое Krug.
  
  
  
   ГЛАВА 8
  
  
   Я пообедал с Ширли Вентура в новом заведении на Хантингтон-авеню под названием Ambrosia. Вы могли бы хорошо поесть и довольно приятно провести время, изучая спектр бостонского шика, который регулярно там собирался. Ширли долго изучала меню. На ней было облегающее платье цвета электрик синего цвета с глубоким вырезом, которое подчеркивало длинные ноги и узкую талию. Ширли была невысокой и коренастой. Эффект был другим. Несколько женщин, обедавших в тот день, похоже, заметили разницу.
  
   "У вас есть что-нибудь, ну, может быть, сэндвич с ростбифом?" - Спросила Ширли официантку.
  
   "У нас есть замечательный сэндвич с портабеллами, приготовленными на гриле, с азиаго на деревенском хлебе, заправленный маслом первого отжима и поданный с жульеном из хикамы и кроваво-оранжевым соусом", - ободряюще сказала официантка.
  
   "Что такое портабелла?" Спросила меня Ширли.
  
   "Большой гриб", - сказал я.
  
   Она посмотрела на официантку и нахмурилась.
  
   "Бутерброд с грибами?"
  
   Официантка восторженно улыбнулась.
  
   "Почему бы нам каждому не съесть по куску куриного сала, зеленому салату и немного хлеба".
  
   "Конечно, сэр. Хотите что-нибудь выпить с этим?"
  
   "Вино", - сказала Ширли.
  
   "Что-нибудь особенное?" спросила официантка.
  
   "Немного белого вина", - сказала Ширли. Она потеряла интерес к заказу и оглядывала зал, разглядывая других посетителей.
  
   Официантка посмотрела на меня. Ей не нужно было быть метеорологом, чтобы знать, в какую сторону дует ветер.
  
   "Бутылка стерлингового Совиньон Блан", - сказал я.
  
   Официантка улыбнулась, как они всегда делают, чтобы сказать мне, как сильно она восхищена моим выбором вин, и поспешила прочь, чтобы сообщить об этом винному стюарду.
  
   "Что это за вкуснятина, которую ты заказал?" Спросила Ширли.
  
   "Куриная грудка, расплющенная молотком и быстро обжаренная".
  
   "Звучит ужасно", - сказала она.
  
   "Выпей побольше вина, - сказал я, - и тебе покажется, что оно тебе нравится".
  
   Ширли взяла булочку из корзинки для хлеба и откусила от нее, как едят яблоко. Она еще немного оглядела зал, пока официантка не вернулась с вином.
  
   "Не хочешь попробовать?" - Спросил я Ширли.
  
   "Конечно", - сказала она.
  
   Официантка открыла бутылку и плеснула немного в бокал Ширли. Ширли посмотрела на него.
  
   "Ну же, леди, налейте мне немного вина", - сказала Ширли.
  
   Я кивнул официантке.
  
   "Вылей это", - сказал я.
  
   "Я уверен, что все в порядке".
  
   Официантка радостно улыбнулась и налила нам обоим по бокалу вина, а бутылку поставила в ведерко со льдом. Ширли взяла свой бокал и отпила половину. Она улыбнулась мне.
  
   "Попадает в точку", - сказала она.
  
   "Еще бы", - сказал я.
  
   Она посмотрела в сторону Хантингтон-авеню. где у обочины стоял большой "Линкольн" ее отца. Водитель сидел за рулем и читал "Глоуб".
  
   "Посмотри, смотрит ли Джеки", - сказала она с широкой доверительной улыбкой.
  
   "Им это не нравится, я пью вино за обедом".
  
   "Я сохраню твой секрет при себе", - сказал я и сделал легкий тост своим бокалом. Ширли допила остатки вина и потянулась за бутылкой из ведерка для вина. Она налила еще один стакан. Официантка принесла наши салаты. Шеф-повар долго готовил салаты. Там была разноцветная зелень, уложенная в несколько ненадежно выглядящий овощной спрей. Ширли некоторое время изучала его, молча потягивая вино. Я заказал у официантки вторую бутылку вина.
  
   "Итак, что ты можешь рассказать мне об Энтони?" Спросила Ширли.
  
   Она отправила в рот полную вилку зелени.
  
   "Я его еще не нашел", - сказал я.
  
   "Итак, почему мы обедаем. Так ты можешь сказать мне, что не нашла его?"
  
   "Расскажи мне немного больше о том, что он сделал для твоего отца", - попросил я.
  
   "Денежные дела", - сказала Ширли.
  
   Она запила зелень большим количеством вина.
  
   "Какого рода?" Спросил я.
  
   "Какого рода что?"
  
   "Что за денежные дела", - сказал я.
  
   Я сделал свой первый глоток вина. Если я много пил за обедом, мне нужно было вздремнуть. Ширли, казалось, это не беспокоило.
  
   "Раньше он брал деньги у людей", - сказала она.
  
   "Принеси это в другие места и передай другим людям".
  
   "Букмекеры?"
  
   "Я не знаю. Я девушка. С девушками не говорят о бизнесе".
  
   "Конечно, нет", - сказал я.
  
   "У него при себе много денег?"
  
   "Конечно. Папа доверял ему, как собственному сыну".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   Подошла официантка с нашим куриным салом в ведерке, Ширли на мгновение потыкала в него вилкой, потом отложила вилку и отпила немного вина.
  
   "У папы никогда не было своих сыновей, только я".
  
   "Единственный ребенок, да?"
  
   "Да, моя мама сказала, что это было слишком сложно".
  
   "Я тоже единственный ребенок в семье", - сказал я.
  
   Ширли кивнула. Казалось, это не сблизило нас. Я отпил еще один маленький глоток вина.
  
   "У вас с Энтони когда-нибудь были, э-э, небольшие размолвки?"
  
   "Никогда, я говорил тебе раньше, он не встанет на голову ради меня".
  
   Я кивнул. Она допила вино из своего бокала, потянулась к ведерку со льдом и вылила остатки из первой бутылки.
  
   "Ну конечно, я знаю женщину, которая ради меня встала бы на голову, если бы на ней не было юбки. Но время от времени мы могли бы в чем-то расходиться".
  
   Ширли громко рассмеялась. Ее лицо раскраснелось.
  
   "Держу пари, она бы не стала, - сказала Ширли между приступами хохота, - если бы на ней было платье. Держу пари, она бы не стала".
  
   Она снова очень громко рассмеялась.
  
   "Ну, к счастью, Энтони не носит юбку", - сказала она.
  
   "Чтобы он мог стоять на голове, когда захочет".
  
   "Когда он встает на голову, ты прощаешь его?"
  
   Она все еще хихикала.
  
   "Зависит от того, как долго он выдержит". Ей было трудно произнести это, потому что она так сильно хихикала.
  
   Я засмеялся вместе с ней. Она попыталась взять себя в руки, выпив еще вина, но от этого ее смех только усилился.
  
   "Сколько времени ты когда-либо заставлял его стоять на голове?" Спросил я. Веселый.
  
   "Ну, конечно, он никогда по-настоящему не стоял на голове. Но было время, когда я узнала о нем и официантке в "Старлайт", - сказала она. - Она была официанткой в "Старлайт".
  
   Теперь ее лицо было ярко-красным, и она пролила немного вина, когда пила.
  
   "Он дорого заплатил за это", - сказала она.
  
   "Он заплатил за это большое время".
  
   "Держу пари, что так и было", - сказал я, распираемый весельем.
  
   "Держу пари, он больше никогда этого не делал".
  
   "Ты шутишь?" сказала она, наклоняясь ко мне через стол.
  
   "Маленький финк трахнул бы змею, ты подержи это для него".
  
   "Неужели?" Спросил я.
  
   "Я говорю тебе", - сказала она.
  
   "Что ты думаешь по этому поводу?"
  
   "Я не буду держать его для него", - сказала она. Откинулась на спинку стула и громко рассмеялась. Я откусила кусочек курицы и оглядела комнату. Шикарная компания, собравшаяся на ланч, мрачно игнорировала ее.
  
   "Ты когда-нибудь ловил его с кем-нибудь еще?" - Спросила я.
  
   "Не-а. В тот раз, когда я поймал его, я установил чертов закон.
  
   Он слишком напуган, чтобы попытаться уйти от меня ", - сказала она.
  
   "Твой отец знает об этом?"
  
   "Боже, нет", - сказала она.
  
   "Это то, что я сказал Энтони.
  
   "Я расскажу об этом папе, - сказал я ему, - и он прикажет отрезать тебе яйца". Я кивнул.
  
   "Это было бы обескураживающе", - сказал я.
  
   Она снова хихикнула.
  
   "
  
   "Конечно, я бы на самом деле не хотел, чтобы они отрезали ему яйца, ты знаешь. Это было бы не в моих интересах, ты понимаешь, что я имею в виду.
  
   Маленький ублюдок - это нечто в постели, я тебе скажу ".
  
   "Я рад это слышать", - сказал я.
  
   Ширли встала совершенно неожиданно.
  
   "Извините меня", - сказала она.
  
   "Мне нужно пойти в комнату для маленьких девочек".
  
   Я стоял, как всегда галантный, и наблюдал за ней, пока она лавировала между столиками, слишком сильно выставляя напоказ свои пухлые ноги, выглядя печально уязвимой в коротком платье, плохо облегающем ее большой зад. Люди пялились на нее, пока она шаталась между столиками. Не в нашем вкусе.
  
   Я сел и уставился в пустоту. Ширли съела половину своего салата и ни кусочка курицы. Но вторая бутылка вина была почти пуста. Я поймал пару человек, которые поглядывали на меня, гадая, кто будет с ней обедать! Мне придется прийти сюда со Сьюзан и попытаться отыграться. Длинный обеденный зал был впечатляющим. По фасаду панорамные окна выходили на Хантингтон-авеню". и напротив - на Пруденшал-центр. Бар находился в дальнем конце зала, а потолок был высотой в два этажа. Кухня, по-видимому, находилась на верху лестничного пролета справа от стойки администратора, что, должно быть, было дополнительным преимуществом для обслуживающего персонала. Зарабатывать на жизнь, развивая четырехглавую мышцу прыгуна в длину.
  
   Метрдотель подошел к моему столику. На его медной табличке с именем было написано Хосе.
  
   "Извините меня", - сказал Хосе. Он говорил с легким намеком на акцент.
  
   "Боюсь, с вашей спутницей произошел небольшой несчастный случай в дамской комнате".
  
   "Она потеряла сознание?" Спросил я.
  
   "Боюсь, что у нее есть, сэр", - сказал Хосе.
  
   "Но, к сожалению, не до того, как она заболела".
  
   "Хорошо, Хосе", - сказал я.
  
   "Не подпускай других леди туда на пару минут, и мы вытащим ее".
  
   "Хосе", - сказал метрдотель.
  
   "Я бразилец. В португальском вы произносите букву "Дж"".
  
   "JCS", - сказал я, подошел к входной двери ресторана и жестом подозвал ее водителя. Джеки оказалась более бдительной, чем я думал.
  
   Он очень быстро выкатился из машины, держа руку за пазухой пальто. Это был высокий поджарый парень с копной черных волос, коротко подстриженных по бокам и оставленных длинными на макушке.
  
   "Она потеряла сознание в дамской комнате", - сказал я.
  
   Он вынул руку из кармана пальто.
  
   "Ты даешь ей что-нибудь выпить?"
  
   "Немного вина", - сказал я.
  
   Джеки кивнула.
  
   "Вероятно, две бутылки, верно?"
  
   Я кивнул.
  
   "В какую сторону?" Спросила Джеки.
  
   Мы зашли в дамскую комнату и обнаружили Ширли спящей на полу в одной из кабинок, ее щека покоилась на сиденье унитаза, ее белые бедра были обнажены юбкой, которая задралась выше бедер. Она была похожа на неуклюжую маленькую девочку, которая съела слишком много конфет на Хэллоуин. Я хотел накинуть на нее свое пальто или что-то в этом роде.
  
   "Черт возьми", - сказал я.
  
   Джеки протиснулась мимо меня. Он оседлал ее, обхватил руками за талию и приподнял.
  
   Она пробормотала что-то, что прозвучало как "привет".
  
   Джеки повернула ее к раковине.
  
   "Обчисти ее", - сказал он мне.
  
   Я намочил одно из полотенец для рук и сделал все, что мог. Она не стала сотрудничать, но была слишком пьяна, чтобы оказывать серьезное сопротивление. Я использовала второе полотенце, чтобы закончить уборку, и третье, чтобы вытереть ее.
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "Хочешь, я возьму тебя под руку?"
  
   Джеки покачал головой.
  
   "Проще, я просто обхватываю ее за талию вот так. Ты можешь идти вперед и открывать двери".
  
   "Делал это раньше, я полагаю".
  
   Джеки ничего не сказал, но на мгновение позволил своим глазам вылезти из орбит. Мы провели ее через ресторан, вывели за дверь и усадили в машину ее отца. Она резко упала, когда Джеки посадил ее на заднее сиденье. Он обошел машину спереди, сел за руль, кивнул мне, запер двери и увез ее.
  
   Я вернулся, чтобы оплатить счет.
  
   "Я надеюсь, с леди все в порядке, сэр", - сказал Хосе.
  
   Я дал ему свою карточку American Express.
  
   "Я не думаю, что с ней когда-нибудь будет все в порядке", - сказал я.
  
   "Но от этого опыта ей не станет хуже".
  
   Хосе ушел с моей карточкой.
  
   Неудивительно, что им не нравилось, когда она пила вино за обедом.
  
  
  
   ГЛАВА 9
  
  
   Я чувствую себя Честером-Растлителем, - сказал я Сьюзен.
  
   Мы выгуливали Чудо-собаку Перл вдоль реки Чарльз, на эспланаде, рядом с "Раковиной Люка".
  
   "Напоить молодую женщину и выкачивать из нее информацию?"
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Ты знаком с термином "Взрослый с согласия"?" Сказала Сьюзен.
  
   Я кивнул. Сьюзан была одета в черные кроссовки с высоким берцем, черные спортивные штаны, черную бейсболку с надписью "Общественное питание", напечатанной белым цветом над козырьком, и желтую всепогодную куртку, на спине которой черными буквами было написано "DKNY Athletic".
  
   "Ты выяснил что-нибудь, что поможет тебе?"
  
   "Я узнал, что ее муж распоряжается большими деньгами. Я узнал, что он изменял ей и, похоже, склонен к этому снова, за исключением того, что он боится, что ее отец прикажет кому-нибудь отрезать ему яички".
  
   "Ну, это сделало бы вопрос о супружеской измене спорным", - сказала Сьюзен.
  
   "Условно определенная".
  
   "Хорошее замечание", - сказала Сьюзен.
  
   "Я также узнал от Ленни Зельцера, что Энтони, это муж Ширли, много играет в азартные игры и проигрывает".
  
   "И", - сказала Сьюзен, - " ты узнала, что Энтони женат на глупом, грубом, избалованном, потакающем своим слабостям пьянице-инфантильном".
  
   "У вас, психиатров, настоящий талант говорить вещи так, чтобы они не звучали плохо".
  
   Взвод людей в налокотниках, шлемах и штанах из спандекса пронесся мимо на роликовых коньках с разной степенью грации. Перл смотрела им вслед с тем, что могло быть презрением или даже насмешкой. Я не был уверен. Собак трудно понять.
  
   "Я бы с удовольствием это сделала", - сказала Сьюзан.
  
   "Думаю, я возьму несколько уроков".
  
   Я ничего не сказал. Перл снова натянула поводок, обнюхивая траву вдоль края тротуара, насторожившись в ожидании своенравного загнутого оберточника.
  
   "Итак, у вас есть фотография, возможно, заядлого игрока с блуждающим взглядом, женатого на нежелательной жене, имеющего доступ к большому количеству денег", - продолжила Сьюзен.
  
   "То, что тебе пришлось кое-что выяснить, тихо сидя, пока Ширли Вентура напивалась и выставляла себя полной дурой, кажется справедливым обменом для мужчины в твоем бизнесе".
  
   "К тому же тебе стоит попробовать покататься на роликах", - сказал я.
  
   "А если тебе это не нравится, ты всегда можешь съесть коньки".
  
   "Да ладно тебе", - сказала Сьюзан.
  
   "Ты жалуешься, что я жесткий. Ты самый жесткий человек, которого я когда-либо знал. И у меня самого довольно сложная профессия".
  
   "Включая Хоука?"
  
   "Ладно, один из двух самых трудных людей, которых я когда-либо знала", - сказала Сьюзан.
  
   "И большую часть времени ты принимаешь это. На самом деле большую часть времени ты наслаждаешься этим, за исключением тех случаев, когда у тебя случаются небольшие сентиментальные спазмы".
  
   "Спасибо", - сказал я.
  
   "Мне это было нужно".
  
   Некоторое время мы шли тихо. Перл заметила пару воробьев и направилась к своей птичьей собачьей стебле, вытянув голову, напрягшись всем телом, каждый шаг делая бесконечно обдуманно, когда она, казалось, неуклонно приближалась к птицам, пока они не улетели. Когда они поднялись в воздух, Перл выжидающе оглянулась на меня.
  
   "Бах", - сказал я.
  
   Перл вернулась к охоте на Загнута.
  
   "Конечно, - сказала Сьюзен, - я люблю тебя за то, что у тебя бывают небольшие приступы сентиментальности".
  
   "Я знаю", - сказал я.
  
   "Вот почему они у меня есть".
  
   Перл сделала паузу, чтобы энергично прокатиться по раздавленному на тротуаре дождевому червю, вероятно, ставшему жертвой безрассудного катания на роликах.
  
   "Ик", - сказала Сьюзан, когда Перл покатилась.
  
   "Почему они это делают?"
  
   "Я не знаю", - сказал я.
  
   "Собаки иногда бывают загадочными", - сказала Сьюзан.
  
   Маленькие парусные лодки, которые люди брали напрокат в общественном лодочном клубе, не очень грациозно покачивались в бассейне, где река расширялась за плотиной. У них были маленькие паруса и плоское дно, и люди в них были в основном любителями, но россыпь белых парусов на серо-голубой реке все равно выглядела красиво. С другой стороны, Массачусетский технологический институт тянулся вдоль Мемориал Драйв, его серые каменные здания и купола выглядели технически и серьезно.
  
   "У меня также есть связь между Джино Фишем и Джулиусом Вентурой", - сказал я.
  
   Перл покончила с червем, встала, встряхнулась и продолжила. Мы пошли с ней.
  
   "Кто такой Джино Фиш", - спросила Сьюзан.
  
   "Вроде как занял место номер один, - сказал я, - когда Джо Броз состарился".
  
   "Броз ушел в отставку?"
  
   "Не совсем, но его ребенок потерпел неудачу, и Винни бросил его, а ему около семидесяти, и его сердце больше не лежит к этому".
  
   "И какое место во всем этом занимает отец Ширли?"
  
   "Если бы не Джино, у него было бы место Броза", - сказал я.
  
   "Он может получить это в любом случае. Он амбициозен".
  
   "Так в чем же связь?"
  
   "Парень Джино, Марти Анахайм, приставил ко мне каких-то людей".
  
   "И ты уверен, что это из-за Как его там, отца Ширли?"
  
   "Лучше, чем это", - сказал я.
  
   "Мы с Хоуком подбодрили Марти, и он спросил, не нанял ли нас Джулиус, чтобы мы что-нибудь сделали с Энтони Микером".
  
   "Почему они заинтересованы?"
  
   "Я"не знаю".
  
   "Какие бы вы предположили?"
  
   "Деньги".
  
   Сьюзен улыбнулась.
  
   "Это всегда было бы разумным предположением, не так ли", - сказала она.
  
   "Да".
  
   "И другим предположением, вероятно, был бы секс", - сказала Сьюзан.
  
   "Такая молодая, - сказал я, - такая красивая, и все же такая циничная".
  
  
  
   ГЛАВА 10
  
  
   В телефонной книге было, может быть, с десяток мест со словом "Старлайт" в названии. Я исключил заведения, где не нанимали официанток, такие как Starlight Video или Starlight Laundry, и сузил круг до Starlight Lounge в Линне и придорожного заведения под названием Starlight Memories на пляже в Солсбери. Я взял со собой свадебную фотографию Энтони и Ширли и пошел посмотреть на официанток.
  
   "Старлайт Лаундж" был ближе всех, на кольцевой автодороге возле Линн-Бич, где ответвлялась дамба, ведущая в Нахант. Он был построен после войны и назывался "Редвуд": много стеклянных окон, много открытых сосновых стен, окрашенных в красный цвет, ресторан такого типа, в котором продавали жареных моллюсков, гамбургеры и фраппе до того, как были изобретены франшизы быстрого питания, которые вывели их из бизнеса. После этого какое-то время это было место, где торговали наживкой и снастями, а затем это было место, где продавались керамические статуэтки на лужайке, а затем пиццерия, а затем, в течение долгого времени, заброшенное здание, за исключением месяца зимой, когда рождественские елки продавались прямо со стоянки.
  
   В 1989 году кто-то выкрасил все это в темно-синий цвет, включая окна, поставил бар и кучу дешевых столов и стульев, установил вращающийся стробоскоп в центре зала, нанял кучу официанток для работы топлесс, и родился Starlight Lounge.
  
   Был все еще яркий дневной свет, когда я припарковался там в 5:20 пополудни. Снаружи была припаркована пара мотоциклов, а грузовик, набитый цементом, въехал в подъездную дорожку под углом, заняв полтора места, как будто команда не могла больше ждать ни секунды, когда пришло время выходить.
  
   Внутри заведение было выкрашено в тот же темно-синий цвет, что и снаружи. Я снял солнцезащитные очки и подождал, пока мои зрачки расширятся. Стробоскопический отражатель на потолке медленно вращался, рассеивая свет, как конфетти. Играла тяжелая рок-музыка. Я не узнал ее, но и не ожидал узнать. Вся рок-музыка звучала для меня как измельченное стекло.
  
   Справа от меня был длинный, почти пустой бар, где, возможно, когда-то был фонтанчик с газировкой. Я подошел и облокотился на его край. Один из барменов спустился, чтобы принять мой заказ. У него было широкое лицо и кудрявые волосы, рукава его белой рубашки были закатаны на толстых веснушчатых руках. Он положил бумажную салфетку на стойку передо мной и спросил: "Что будем заказывать?"
  
   "У тебя есть разливное пиво?" Спросил я.
  
   "Нет. Только бутылка".
  
   "Есть что-нибудь черно-подпалое из Нового Амстердама?"
  
   Бармен ухмыльнулся мне.
  
   "Ты, должно быть, издеваешься", - сказал он.
  
   "Что у тебя есть?" - Спросил я.
  
   "Bud, Bud Light, Хайнекен".
  
   "Приятель", - сказал я.
  
   Бармен налил мне "длинное горлышко", открутил крышку, поставил рядом стакан и ушел. Я оглядел зал. Парни из грузовика с бланками сидели за большим столом в конце бара, пили пиво и болтали с официантками. За другим столиком сидели двое парней в мотоциклетных куртках, а официанток было четыре. У всех голая грудь, короткие шорты и много волос.
  
   Напротив меня, облокотившись на дальний конец стойки, сидел парень с круглой головой и покатыми плечами. На нем тоже была белая рубашка с закатанными рукавами. Музыка гремела из пары динамиков где-то высоко в темно-синем потолке полутемной комнаты. Я допил свое пиво. Вернулся бармен.
  
   "Хочешь еще одну?" - спросил он.
  
   "Пока нет", - сказал я.
  
   "Кто в данный момент отвечает за это заведение?"
  
   "Главный?"
  
   "Да. Там есть менеджер или кто-нибудь еще?"
  
   "Я и соперничаем, я полагаю", - сказал бармен.
  
   "Соперничать с парнем на другом конце бара?"
  
   "Да. В основном он вышибала. Он очень занят, когда возвращается сюда со мной. Но обычно с этим справляется один человек. Это пивная компания, не так уж много смешанных напитков, ты знаешь ".
  
   "Как насчет того, если в "вышибале" станет по-настоящему оживленно".
  
   "О, конечно, я зайду, помогу ему. Но обычно ему не нужна большая помощь. Что тебе нужно?"
  
   "Я частный полицейский, ищу пропавшего парня", - сказал я.
  
   "Я хочу показать его фотографию официанткам, посмотреть, знает ли кто-нибудь из них его".
  
   "Да?"
  
   "Я не хочу неприятностей от Вика или от тебя", - сказал я.
  
   Бармен пожал плечами.
  
   "Я не вижу в этом никакого вреда", - сказал он. Он повернулся и мотнул головой в сторону Вика, а затем снова повернулся ко мне.
  
   "У тебя есть какая-то лицензия или что-то, что ты хочешь мне показать?" сказал он.
  
   Я достал свой бумажник и показал ему. Вик двинулся к нам вдоль стойки, непринужденно, просто прогуливаясь, чтобы посмотреть, в чем дело. Ничего такого, с чем он не смог бы справиться. Вблизи он был ниже меня, но плотный и длиннорукий. Его короткая стрижка "ежик" была с проседью.
  
   Вокруг его глаз было некоторое скопление рубцовой ткани, а нос был толстым и плоским.
  
   "Парень - частный детектив", - сказал бармен.
  
   "Хочет поспрашивать о пропавшем человеке. Я сказал, что у меня с этим нет никаких проблем.
  
   Ты?"
  
   "Он тебе что-то показал?" Спросил Вик. Его голос был мягким и хриплым.
  
   "Да. Он законный".
  
   "Ты готовишь пьесу?" Спросил Вик бармена. Бармен ухмыльнулся.
  
   "С правой стороны, сзади на бедре", - сказал бармен.
  
   Вик одобрительно кивнул. Он изучал мое лицо.
  
   "Раньше ты дрался", - сказал он.
  
   "Да".
  
   "Нелегкий способ зарабатывать на жизнь".
  
   "Были свои моменты", - сказал я.
  
   "Да", - сказал Вик своим мягким скрипучим голосом, - "Так и было. Кого ты ищешь?"
  
   Я достал свою фотографию.
  
   "Зовут Энтони Микер. Пропал около недели назад. Возможно, он встречался с одной из ваших официанток".
  
   Вик и бармен оба посмотрели на фотографию. Затем они посмотрели друг на друга.
  
   "Да", - сказал Вик.
  
   "Это Энтони".
  
   "Тони-Обманщик", - сказал бармен.
  
   "Расскажи мне о нем", - попросил я.
  
   "Ты знаешь, кто его тесть?" - Спросил Вик.
  
   Официантка, которая обслуживала парней с бланками, крикнула "Соперничай".
  
   Вик легко повернулась, откатившись к стойке так, чтобы он смотрел на нее.
  
   "Этот придурок хватал меня за сиськи", - сказала официантка, кивая на длинноволосого парня в заляпанном цементом белом комбинезоне. Он и его четверо друзей смеялись, уверенные в своем количестве.
  
   Вик медленно отошел от бара к мальчику.
  
   "Это вроде как единственное правило в этом заведении", - сказал бармен.
  
   "Ты не можешь прикасаться к официанткам. Ты начинаешь позволять им прикасаться к официанткам, и они будут трахать их на полу через полчаса. Заведение превратилось бы в зоопарк, если бы не Ви".
  
   "Думаешь, ему понадобится подкрепление?"
  
   "Соперничать? Нет. Наблюдать".
  
   Вик остановился примерно в трех футах от стола и заговорил своим мягким хрипом.
  
   "Смотри сколько хочешь, не трогай. Кейпиш?"
  
   "Эй, Вик", - сказал малыш, играя со своими друзьями, "она машет этими гудками у меня перед носом, понимаешь? Трудно не откусить".
  
   Вик кивнул.
  
   "Вы, ребята, здесь новенькие. Вы не знали. Теперь знаете. Еще раз тронете одну из официанток, вам придется уйти".
  
   "Что, если мы не захотим уходить?" - спросил парень.
  
   Вик сказал что-то слишком тихо, чтобы быть услышанным. Парень наклонился вперед на своем стуле.
  
   "Что это было?" - спросил он.
  
   Вик нанес ему хороший апперкот левой, который, казалось, пролетел не более шести дюймов. Это выбило парня из кресла и он растянулся спиной на полу. Вик отступил, может быть, на шаг назад и легко удержал равновесие, свободно свесив руки вдоль бедра. Парень мгновение лежал на полу, ошеломленный. Остальные трое застыли на своих местах. Вероятно, они были достаточно крепкими ребятами по соседству. Но в их мире драки начинались не так.
  
   Сначала было несколько умных замечаний, а затем несколько угроз, а затем один парень толкал другого парня, и некоторые другие парни обычно разнимали их, и, возможно, раз из десяти было нанесено несколько ударов, а затем кто-то разнимал их.
  
   "Ты думаешь, я не смогу справиться со всеми вами четырьмя?" Сказал Вик своим мягким хрипом.
  
   Я не мог видеть его лица. Но ребята из "форм" могли, и это им о чем-то сказало. Никто из них ничего не сказал. Длинноволосый парень на полу теперь сидел, положив руки на колени, все еще прислушиваясь к звону колокольчиков. Вик повернулся и пошел обратно к бару. v "Это он меня нанял", - сказал я.
  
   "Тесть фальшивого Тони?"
  
   "Ага".
  
   "Джулиус Вентура?"
  
   "Ага".
  
   "Почему такой парень, как он, нанимает такого парня, как ты?"
  
   "Поклонение герою", - сказал я.
  
   Длинноволосый парень, наконец, подобрал под себя ноги и, пошатываясь, направился к Вику.
  
   "Ты отстойно ударил меня, сукин сын", - сказал он.
  
   Вик посмотрел на него без интереса.
  
   "Хочешь попробовать это, когда я буду стоять лицом к тебе?"
  
   Вик на мгновение посмотрел на меня без всякого выражения и снова на парня. Остальные трое парней за столом встали и выглядели наполовину готовыми прийти на помощь Длинноволосому.
  
   "Посмотри на что-нибудь", - сказал я парню.
  
   "Посмотри, как ты стоишь. Затем посмотри, как стоит он. Видишь? Все, что тебе нужно, это нарисованный на твоем лице яблочко. Посмотри на него. Видишь, как он уравновешен? Он выглядит так, как будто все еще опирается на перекладину, но посмотрите, где у него руки? В этом разница между любителями и профессионалами. И если ты собираешься быть крутым парнем, тебе лучше усвоить эту разницу ".
  
   Парень с минуту пристально смотрел на меня, как будто пытался сосредоточиться. Он был наполовину отравлен газом еще до того, как Вик ударил его. И, вероятно, в свои лучшие дни он не был мыслителем.
  
   "Ты крутой парень?" сказал он наконец. Но в этом не было укуса.
  
   Он просто говорил, чтобы поговорить.
  
   "Но, о, такой нежный", - сказал я.
  
   "Иди, сядь".
  
   "Либо вы, ребята, хотите сразиться со мной на руках?" - спросил парень.
  
   Бармен фыркнул. Выражение лица Вика не изменилось.
  
   "Парень с такими руками, как у тебя? У меня не было бы шансов", - сказал он.
  
   "Чертовски лучше поверить в это", - сказал парень.
  
   "Если кто-то из вас захочет испытать меня, я, блядь, прижму вашу руку плашмя".
  
   "Я верю, что ты бы так и сделал", - сказал я.
  
   "Был бы признателен, если бы ты подошел и успокоил своих приятелей", - сказал Вик.
  
   "Держите их в узде ради меня, если хотите".
  
   "Да, конечно", - сказал парень и начал отходить от бара.
  
   "Ты можешь изменить свое мнение об армрестлинге в любое время. Ты не понимаешь. В любое время, когда захочешь испытать меня... трахаться плашмя на турнике ..."
  
   Его голос перешел в какое-то бормотание, а затем в тишину, когда он вернулся к своему столику и рассказал своим приятелям, как он переиграл Вика в армрестлинге.
  
   "Армрестлинг", - тихо сказал Вик.
  
   "Гребаный армрестлинг".
  
   "Итак, расскажи мне о Фальшивом Тони", - попросил я.
  
   Бармен прошел вдоль стойки, чтобы открыть четыре длинных горлышка для одной из официанток.
  
   "Всегда сорвал кучу бабла", - сказал Вик.
  
   "Всегда приставай к официанткам. Флиртуй с ними, оставляй большие чаевые. Но никаких прикосновений, что было хорошо. Я не хотел бросать зятя Джулиуса Вентуры на произвол судьбы".
  
   "Но ты бы сделал это", - сказал я.
  
   Вик пожал плечами.
  
   "Приходится, он прикасается к девушкам".
  
   "Но он этого не сделал", - сказал я.
  
   "Нет. С ним почти не было проблем. Всегда вел себя так, как будто он опасен, давал всем знать, кто его тесть. Но он никогда не создавал проблем ".
  
   "Он был опасен?"
  
   Вик мягко улыбнулся.
  
   "Армрестлер почистил бы свои часы", - сказал Вик.
  
   "Раньше делал ставки на всякую ерунду. Скажем, на баскетбольный матч по телевизору. Он ставил на то, кто забьет следующую корзину. Какой счет был бы через одну минуту, сделает ли парень оба штрафных броска, кто совершит следующий фол. Безумие! Поспорим с кем угодно, с парнем рядом с ним в баре, с официанткой ". Вик указал подбородком на бармена.
  
   "Он бы поспорил на Кено, что следующим пивом, которое он закажет, будет Bud или Heineken".
  
   Зал немного наполнился, так как люди возвращались с работы. Официантки разносили по столам пиво и миски с испанскими орешками. В баре было четверо или пятеро парней. Большинство посетителей были мужчинами, но за одним столиком сидели три женщины. Все трое курили.
  
   "Он встречается с кем-нибудь из официанток?"
  
   "Да, Дикси. Она та, с рыжими волосами, здесь, внизу, просто берет трубку".
  
   "Не возражаешь, если я поговорю с ней?"
  
   "Нет. Я просто хотел, чтобы вы поговорили в задней комнате. Люди не подумают, что она болтает без умолку, пока они ждут свою выпивку".
  
   Он указал за угол бара на черную дверь с окошком из матового стекла. В дверном проеме, там, где раньше была дверная ручка, зияла дыра. Я толкнул ее и оказался в кладовке, заваленной ящиками с пивом и пустыми бутылками.
  
   Там был старый школьный учительский стол, втиснутый в свободное пространство у одной стены под маленьким окном, расположенным высоко. И электрическая лампочка, свисающая на шнуре с потолочного светильника. Я оперся бедрами о стол и стал ждать. Примерно через минуту дверь распахнулась, и вошла Дикси.
  
   Она сказала: "Привет. Я Дикси Уокер".
  
   "Твой отец фанат "Бруклин Доджер"?"
  
   Она улыбнулась.
  
   "Думаю, да. Мое настоящее имя Фрэнсис, но он всегда называл меня Дикси".
  
   Я сказал: "Меня зовут Спенсер. Я детектив. Я ищу Энтони Микера. Ты раньше встречалась с ним?"
  
   "Да, вроде того, я думаю. Ты можешь смотреть на мои сиськи, если хочешь, я к этому привыкла. Я не возражаю".
  
   Я взглянул вниз на ее грудь. Ее груди были довольно маленькими, с длинными сосками.
  
   "Я пытаюсь сосредоточиться на Энтони Микере", - галантно сказал я. На самом деле, я думал, что женщины, разгуливающие топлесс, выглядят как-то... не совсем глупо, скорее грустно.
  
   Дикси улыбнулась.
  
   "Конечно", - сказала она.
  
   "Я просто не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко".
  
   "Спасибо тебе. Расскажи мне об Энтони".
  
   "Ну, ты знаешь, кто его тесть?"
  
   "Да".
  
   "Он много на этом зарабатывал", - сказала Дикси.
  
   "Значит, вы знали, что он был женат".
  
   "О, ты уверен, что у тебя бывают такого рода зависания?"
  
   "Только факты, мэм", - сказал я.
  
   "Он взрослый парень. Он хочет пошалить, не мое дело его улаживать, понимаешь?"
  
   "С ним было весело?" - Спросил я.
  
   Дикси пожала плечами.
  
   "В том-то и дело. Ты думаешь, он таким и будет. Знаешь, какой-то необузданный парень, любит тратить деньги, у него всегда найдется остроумное замечание. Обещает многое ".
  
   "Но?"
  
   "Но он не веселый. Он заезжал за мной после работы, и мы отправлялись в одно место, которое у него было по дороге, и выпивали немного Southern Comfort, может быть, косячок, и делали свое дело. На самом деле он не тратит деньги.
  
   Он просто играет в азартные игры. И когда он не теряет свои деньги на том, что может найти, на чем их потерять, он рассказывает о своем плане, о том, какая у него система, и как он собирается поехать в Вегас и разорить город с ее помощью. Он довольно скучный".
  
   "Вот почему Вегас здесь", - сказал я.
  
   "Такие парни, как Энтони, умеют все испортить".
  
   Дикси улыбнулась.
  
   "Да. Я обычно говорил ему: "Энтони, там не твое дело побеждать". Но у него была своя система, сказал он. И как только он заведет котенка, он уйдет и вернется богатым ".
  
   "Он сказал, где собирался взять котенка?"
  
   "Нет".
  
   "Он сказал, какая у него была система?"
  
   "Да, он говорил об этом все время, но я понятия не имел, о чем он говорил. Я никогда не обращал внимания".
  
   "Атлантик-Сити ближе", - сказал я.
  
   "Черт возьми, в Коннектикуте есть местечко, которым управляют индейцы. Это в двух часах езды".
  
   Она покачала головой.
  
   "Это было похоже на его мечту", - сказала Дикси.
  
   "Поезжай в Вегас и разори город. Это было похоже на его как там его, фразу, которую люди говорят, когда медитируют".
  
   "Мантра", - сказал я.
  
   "Да, так оно и было".
  
   "Когда ты видел его в последний раз?"
  
   "О, не на какое-то время. Где-то в прошлом году. Его жена узнала о нем, и все".
  
   "Ты думаешь, он верен ей с тех пор".
  
   Дикси посмотрела на меня так, как будто я спросил ее о свистящих свиньях.
  
   "Он сказал мне, что это была его жена, но он все равно был готов бросить меня, подвернулось что-то получше".
  
   "Так ты думаешь, у него сейчас есть девушка?"
  
   "У Энтони всегда будет девушка. Это не просто секс.
  
   Ему нужен кто-то, перед кем он мог бы похвастаться ".
  
   "Как ты думаешь, бросил бы он свою жену?"
  
   "Жена - его билет на поездку", - сказала Дикси.
  
   "Энтони нужно много денег, и он не знает, как их заработать".
  
   "Энтони звучит как ящерица", - сказал я.
  
   Дикси слегка улыбнулась.
  
   "Фальшивый Тони".
  
   "Как получилось, что ты пошла с ним на свидание?"
  
   Дикси пожала плечами. Ее маленькие обнаженные груди выглядели уязвимыми в не затененном свете голой лампочки над ней.
  
   "У меня сейчас не так уж много других дел", - сказала она.
  
  
  
   ГЛАВА 11
  
  
   Почему кто-то заядлый игрок?" Я сказал Сьюзен.
  
   Мы ужинали у нее дома в Кембридже, сидели за ее прилавком и ели китайскую еду навынос. Сьюзан палочками для еды угостила Чудо-Собачку Перл равиоли по-пекински. Я ел вилкой.
  
   "Я не знаю", - сказала Сьюзен.
  
   "Но ты же чертов психиатр", - сказал я.
  
   "Предполагается, что ты кое-что знаешь".
  
   "Я много чего знаю, и одна часть того, что я знаю, заключается в том, что неразумно делать обобщения о причинах компульсивного поведения".
  
   Я съел немного курицы с орехами кешью.
  
   "Можно ли помочь заядлым игрокам?"
  
   "Конечно", - сказала Сьюзен.
  
   "Те же старые условия. Если им нужна помощь. Если они способны выполнять работу".
  
   "Это надежда?" Спросил я.
  
   "Шанс на большой успех?"
  
   "Часто это проигрыш", - сказала Сьюзан.
  
   "Трепет поражения?" Спросил я.
  
   Сьюзен пожала плечами.
  
   "Что-то в этом роде, может быть. Прости, что я не могу быть более полезным".
  
   "Всего лишь праздное любопытство", - сказал я.
  
   "Мне не нужно знать, почему ему так хочется найти его".
  
   "Я сомневаюсь, что твое любопытство когда-либо бывает праздным", - сказала Сьюзен.
  
   На столешнице возле локтя Сьюзен было несколько рисовых зернышек, рассыпавшихся, когда Сьюзен доставала их из коробки. Перл встала передними лапами на столешницу и слизала их.
  
   "Она любит сбалансированное питание", - сказала Сьюзан.
  
   Офис Сьюзен находился внизу, и она пришла с работы на ужин, все еще одетая в консервативный серый брючный костюм и неброские украшения, которые были частью ее образа доктора Сильвермана. Ее густые черные волосы блестели. Ее глаза были очень большими и полными мысли.
  
   У нее был широкий рот, безупречно накрашенный. Ее духи пахли дождем.
  
   "Мы с Хоуком собираемся в Лас-Вегас в понедельник", - сказал я.
  
   "Мы бы хотели, чтобы вы присоединились к нам".
  
   "А как насчет моих назначений?"
  
   "Ты можешь перенести встречу на несколько дней?"
  
   "Возьмет ли Генри Перл?"
  
   "Да".
  
   "Увидим ли мы Уэйна Ньютона?"
  
   "Я ничего не могу обещать", - сказал я.
  
   "Могу я переспать с тобой?" - спросила она.
  
   "Я ничего не могу обещать", - сказал я.
  
   "Черта с два ты не сможешь", - сказала Сьюзан.
  
   "Я перенесу встречу на следующей неделе".
  
   "Когда-нибудь был в Вегасе", - сказал я.
  
   "Много лет назад, с моим первым мужем".
  
   "Сьюз", - сказал я.
  
   "Он твой единственный муж".
  
   "Ну, технически. Поскольку ты отказываешься выходить за меня замуж".
  
   "Я думал, ты отказалась выйти за меня замуж", - сказал я.
  
   "Трудно уследить, не так ли", - сказала Сьюзан.
  
   "Я думаю, Энтони в Вегасе", - сказал я.
  
   Сьюзен пила бокал Мерло. Она всегда выбирала красное вино, независимо от того, что ела, потому что его не нужно было охлаждать.
  
   "С помощью денег своего тестя?"
  
   "Да. Я полагаю, что он перевозил деньги между Вентурой и Джино Фишем. Я не знаю почему, но это объясняет интерес Марти Анахайма. И я полагаю, что он либо скупил немного, либо просто однажды сбежал с целым пакетом ".
  
   "И мистеру Вентуре не нужны ни его собственные люди, ни мистер... как там его зовут?"
  
   "Рыба", - сказал я.
  
   "Рыба Джино".
  
   "Или мистер Фиш, чтобы выяснить. Поэтому он нанимает тебя искать Энтони".
  
   "Да. Но Фиш узнает обо мне. И очень быстро".
  
   "Что означает, что у мистера Фиша есть какой-то источник информации в организации мистера Вентуры", - сказала Сьюзан.
  
   "На самом деле, если он пытается сохранить все это в секрете, то, вероятно, это кто-то очень близкий к мистеру Вентуре".
  
   "Вероятно", - сказал я.
  
   "И мистер Фиш посылает своего человека..."
  
   "Марти Анахайм", - сказал я.
  
   "И Марти Анахайм посылает нескольких человек следить за тобой, чтобы найти Энтони".
  
   "Что это значит?" Спросил я.
  
   "Что означает, что мистер Фиш либо знает, что его ограбили, либо подозревает".
  
   "Вы, терапевты, умная компания", - сказал я.
  
   Она покачала головой.
  
   "Это не потому, что я психотерапевт", - сказала Сьюзан.
  
   "Это потому, что я еврей. Евреи очень умны".
  
   "Я это слышал", - сказал я.
  
   "Я также слышал, что их женщины отчаянно сексуальны".
  
   "Некоторые из них такие, это правда".
  
   "А как насчет тебя самого?"
  
   "Отчаянно", - сказала она. И улыбнулась своей постлапсарианской улыбкой.
  
   "Мне нравится это в женщине".
  
  
  
   ГЛАВА 12
  
  
   Я был в своем офисе, разговаривал по телефону, бронируя нашу поездку в Лас-Вегас, когда вошел Винни Моррис с высоким, угловатым, седовласым типом, которого я знал как Джино Фиша.
  
   Фиш сидел в одном из кресел для клиентов, прямо перед моим столом, твердо выпрямившись, поставив локти на подлокотники кресла, руки сложил на коленях.
  
   Он медленно обвел взглядом комнату, а затем посмотрел на меня, как будто ему было интересно. Винни прислонился к стене справа от двери.
  
   Я кивнул ему.
  
   "Ты знаешь, кто я?" Сказал Фиш.
  
   Его голос был сухим и слегка хрипловатым, как шепот ветра по наждачной бумаге. Его дикция была точной.
  
   "Я верю".
  
   "Винни говорит, что тебе можно доверять".
  
   "При подходящих обстоятельствах", - сказал я.
  
   "Винни говорит, что если ты дашь слово, ты его сдержишь".
  
   "В целом", - сказал я.
  
   "Винни не склонен к похвалам", - сказал Фиш.
  
   "Значит, его отношение к тебе впечатляет".
  
   "Чертовски впечатляет меня", - сказал я.
  
   "Винни также сказал, что ты склонен быть легкомысленным".
  
   "Винни думает, что легкомысленный - это имя дельфина", - сказал я.
  
   Фиш улыбнулся так сухо, как только возможно улыбаться и не хмуриться. Его зубы были удивительно белыми. Я подумал, не срослись ли они у него.
  
   "На самом деле я перефразировал замечание Винни", - сказал Фиш.
  
   "Я думал, Марти Анахайм повсюду гулял с тобой", - сказал я.
  
   Фиш едва заметно покачал головой.
  
   "Марти - мой деловой партнер", - сказал Фиш.
  
   "Винни любезно согласился быть моим телохранителем".
  
   "Вы с Брозом так и не починили это", - сказал я Винни.
  
   "Парень мешает", - сказал Винни.
  
   "Ребенок был не самым лучшим, что когда-либо случалось с Джо", - сказал я.
  
   "Он это знает", - сказал Винни.
  
   "Но что он собирается делать".
  
   Фиш, казалось, никуда не спешил. Он сидел совершенно неподвижно, сложив руки на груди, и ждал, когда мы закончим. На нем был серый костюм-тройка с рисунком в нежную шотландку. На нем была синяя рубашка с белым воротником-стойкой и галстук в серо-голубую геометрическую гамму.
  
   Пока он ждал, он осмотрел раковину в углу, большой зеленый картотечный шкаф справа от окна с фотографией головы Пола Джакомина на нем, фотографию Сьюзен с Перл на моем столе.
  
   "У меня проблема", - сказал он.
  
   Я откинулся на спинку стула и стал ждать. Позади меня сентябрьский воздух, с едва заметными нотками осени во все еще летней мягкости, проникал через полуоткрытое окно, выходящее на перекресток Бойлстон-Беркли.
  
   "Могу ли я предположить, что это обсуждение носит полностью конфиденциальный характер?"
  
   Сказала рыба.
  
   "Нет", - сказал я.
  
   Фиш выглядел слегка удивленным и взглянул на Винни.
  
   "У него просто стоит, мистер Фиш", - сказал Винни.
  
   "Он делает это. Означает, что он решит, является ли это конфиденциальным, после того, как услышит это.
  
   Иди вперед и скажи ему ".
  
   "Я долгое время занимаюсь бизнесом, - сказал Фиш, - и я научился осмотрительности. Я понял, что если у тебя есть партнеры, ты должен им доверять".
  
   Он говорил медленно, с паузами между словами, которые не требовали пауз, так что вы никогда точно не знали, когда он закончил говорить. Я ждал.
  
   "Но я также научился никогда не доверять им сверх пределов их продажности".
  
   "Ты учишься в Йеле?" - Спросил я.
  
   Снова самая сухая из возможных улыбок.
  
   "У меня очень мало формального образования", - сказал он.
  
   "Но я всегда ценил язык, и во время длительного периода заключения, когда я был намного моложе, я взял на себя смелость овладеть языком".
  
   "Ты уверен, что ты плохой парень?" - Спросил я.
  
   "Да", - сказал Фиш.
  
   "Я есть".
  
   Я ждал. Фиш, казалось, о чем-то думал. Где-то подо мной, на Бойлстон-стрит, я услышал писк пульта от чьей-то автомобильной сигнализации.
  
   "Итак, я ввел систему, э-э, сдержек и противовесов в своей организации. Ни один человек не несет единоличной ответственности за управление деньгами. Иногда есть два, иногда больше двух, человека, которые контролируют определенный источник дохода и отвечают за его учет. Эти люди, как правило, неизвестны друг другу, или два человека известны друг другу, но может быть третий или даже четвертый, который неизвестен другим, более того, само существование которого неизвестно другим ".
  
   "Лабиринтянин", - сказал я.
  
   "Я ценю точность и контроль", - сказал Фиш.
  
   "И ты поймал кого-то на воровстве", - сказал я.
  
   "Я с самого начала говорил тебе, что у меня проблема", - сказал Фиш, и в его бархатном туманном голосе внезапно зазвучал металл.
  
   "Если бы я поймал кого-то на воровстве, у меня не было бы проблем".
  
   Я пропустил это мимо ушей.
  
   "Я полагаю, у вас недавно были дела с Марти Анахаймом".
  
   "Марти следил за мной", - сказал я.
  
   "Я отследил хвост Марти и выразил свое разочарование".
  
   Прислонившись к стене, Винни почти улыбнулся.
  
   "Ты бесстрашен", - сказал Фиш.
  
   "Марти чрезвычайно опасен".
  
   "Но ценит ли он точность и контроль", - сказал я.
  
   "Марти сказал тебе, почему он следил за тобой?"
  
   "Нет, но он казался очень заинтересованным во всем, что я мог бы делать для Джулиуса Вентуры", - сказал я.
  
   "И он, казалось, весьма интересовался зятем Джулиуса".
  
   Фиш на мгновение поджал губы и тихо свистнул ими.
  
   "Что ты делаешь для Джулиуса", - спросил Фиш.
  
   Я покачал головой. Фиш печально кивнул.
  
   "Если мне нужно знать, - сказал он, - я заставлю тебя рассказать мне. На данный момент этот вопрос может оставаться спорным".
  
   "Может быть, ты можешь мне кое-что рассказать", - сказал я.
  
   "Марти действовал от твоего имени, когда приставил за мной "хвост"?"
  
   Снова Фиш на мгновение тихо присвистнул.
  
   "Марти амбициозен", - сказал Фиш.
  
   "И очаровательная", - сказал я.
  
   "Я понимаю, что зять Джулиуса раньше перевозил наличные между вами и Джулиусом".
  
   "Он выполнил для меня кое-какую работу. У нас с Джулиусом есть области общих интересов, в которых мы сотрудничаем".
  
   "В этом смысл жизни, не так ли?"
  
   Фиш проигнорировал меня. Некоторое время мы оба сидели тихо.
  
   "Ты знаешь, почему Марти интересовался Энтони Микером?"
  
   Сказала рыба.
  
   Имя всплыло перед его мозгом. Означало ли это, что Джино знал Энтони, потому что тот выполнял для него какую-то работу, потому что он был зятем Джулиуса или потому, что он недавно заинтересовался им?
  
   "Если бы Марти работал на тебя, я бы сказал, что Энтони снимал деньги. Если Марти сам по себе в этом замешан, я не знаю".
  
   Фиш кивнул.
  
   "Может быть, Марти снимает сливки", - сказал я.
  
   "Почему это могло заставить его заинтересоваться Микером?"
  
   "Это объяснило бы, почему ты интересовался Марти", - сказал я.
  
   "Может быть, они оба снимали сливки".
  
   "Многие люди, ах, снимают сливки", - сказал Фиш.
  
   "Это по-человечески. Но это не кажется достаточным ответом на мои вопросы".
  
   "Разве тебе не противно, когда это случается", - сказал я.
  
   Фиш не ответил. Он сидел неподвижно и задумчиво смотрел на меня, его длинные руки были спокойно сложены на коленях.
  
   "Что ж", - наконец сказал Фиш.
  
   "Ни один из нас не научился у другого столькому, чему бы ему хотелось".
  
   "Верно, - сказал я, - но мне понравилось слушать, как ты говоришь".
  
   Фиш изобразил свою имитационную улыбку.
  
   "Возможно, мы поговорим снова", - сказал он.
  
   Он встал и направился к двери. Винни открыл ее, Фиш вошел. Винни с бесстрастным лицом выстрелил в меня один раз указательным пальцем и вышел вслед за ним.
  
  
  
   ГЛАВА 13
  
  
   Джулиусу Вентуре не очень понравилось, что я поехал в Вегас искать Энтони. Он хотел, чтобы я нашел Энтони в Восточном Бостоне или, может быть, смотался в крайнем случае.
  
   "Ты уверен, что не задерживаешь меня из-за поездки в Вегас?" сказал он.
  
   Мы были в его кабинете, в задней части бара под названием "Каттерс" на Атлантик-авеню." недалеко от рынка Куинси. Ширли тоже была там, трезвая, в цветастом платье с пышными рукавами и очень узкой юбкой с расклешенным подолом.
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Я и Хоук. Мечта всей жизни. Вегас!
  
   Кто мог бы винить нас?"
  
   "Я плачу вам, двум клоунам, не за то, чтобы вы развлекались", - сказал Вентура.
  
   "Но, папа, если мистер Спенсер думает, что он там ..."
  
   "Мистер Спенсер считает, что там хорошо проводить время", - сказал Вентура.
  
   Он собирался одобрить поездку, и мы все это знали. Это была всего лишь прелюдия к Джулиусу, который чувствовал себя твердолобым парнем. Я не возражал. Джулиусу нужно было почувствовать себя твердолобым парнем, и у меня было достаточно времени.
  
   "Я мог бы сказать, что он был в Париже".
  
   "Он не поехал бы в Париж", - сказала Ширли.
  
   "Он ездил с кем-нибудь в Лас-Вегас?"
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Есть кто-нибудь на примете?"
  
   "Нет. Вовсе нет, мне просто интересно".
  
   "Вы с Хоуком оба должны уйти?" Спросила Вентура.
  
   "Мы найдем его быстрее", - сказал я.
  
   "Когда мы вдвоем смотрим".
  
   "Просто почему ты думаешь, что он там?"
  
   "Мне говорили, что он всегда мечтал об этом. Что у него есть система, и как только он сможет собрать деньги, он собирается отправиться и разорить Вегас ".
  
   "И где, по-твоему, он взял деньги?"
  
   "От тебя, - сказал я, - или от Джино Фиша, или от обоих".
  
   "Ты думаешь, мы дадим это ему?" Спросила Вентура.
  
   "Нет, я думаю, он взял его".
  
   Ширли встала, как будто в ее кресле была пружина.
  
   "Это абсолютно не так", - сказала она. Она уперла кулаки в бедра.
  
   "Энтони получал очень хорошую зарплату, и он был честен как день".
  
   "Это честно?" Спросил я.
  
   "И кроме того, если бы он собирался куда-нибудь, потому что у него была мечта, он бы взял меня с собой. Он никуда бы не пошел без меня, если бы его не вынудили".
  
   "Так ты думаешь, его похитили и увезли в Вегас?" - Спросил я.
  
   "Я не знаю, где он. Вы сказали, что он в Лас-Вегасе, мистер хитрожопый детектив".
  
   Она чуть не топнула ногой. Как будто она научилась злиться, посмотрев старые фильмы с Дорис Дэй.
  
   Вентура сказал: "Заткнись, Ширли. Что заставляет тебя думать, что он украл деньги у меня или Джино?"
  
   "У него проблемы с азартными играми. Он собирал деньги для тебя. Теперь он ушел, и ты ищешь его, но не хочешь, чтобы люди знали, а Джино, похоже, пытается выяснить то, что выяснил я ".
  
   Я пожал плечами и развел руками.
  
   "У него нет проблем с азартными играми", - сказала Ширли. Она снова сидела, " ее колени были плотно сжаты, кулаки сжаты на коленях. Ее верхние зубы снова были прикушены к нижней губе.
  
   "Ширли, я сказал тебе заткнуться", - сказал Вентура.
  
   "Это бизнес, тебя беспокоит? Я пытаюсь думать о бизнесе здесь".
  
   Ширли опустила взгляд на свои сложенные руки. Она говорила очень тихо, как будто сама с собой.
  
   "Он бы не ушел без меня".
  
   Вентура некоторое время пристально смотрела на меня. Я ждал.
  
   "Джино пытался выяснить, что ты делаешь?"
  
   "Марти Анахайм", - сказал я.
  
   "То же самое", - сказал Вентура.
  
   "Они установили за мной слежку, как только я начал искать Энтони.
  
   Они знали обо мне в тот день, когда я начал ".
  
   Глаза Вентуры были устремлены на меня, но они не видели меня. Кончик его языка на мгновение задержался на нижней губе. Он посидел так некоторое время.
  
   Наконец он сказал: "У меня есть кое-какие дела с Джино".
  
   "Наличными", - сказал я.
  
   "Да, курс". Вентура посмотрел на меня так, как будто я усомнился в законе всемирного тяготения.
  
   "И Энтони таскал деньги туда-сюда".
  
   "Немного", - сказал Вентура.
  
   "Иногда, из добрых побуждений, потому что он был, знаете, членом семьи, он подвозил Джино".
  
   Я ждал.
  
   "Ты уверен насчет этого дерьма из Лас-Вегаса?"
  
   "Я разговаривал с некоторыми людьми. Я уверен, что он плохо играет и проигрывает еще хуже. Мне сказали, что у него был план крупного выигрыша в Вегасе ".
  
   "Почему я ничего об этом не знаю?" Спросила Ширли. Она все еще смотрела на свои кулаки, сложенные на коленях. Ее голос все еще был очень тихим.
  
   "Если бы он был таким, я бы знал. Мы были ближе, чем что-либо".
  
   Вентура проигнорировала ее.
  
   "Ты ничего не говоришь об этом. Особенно ты ничего не говоришь Джино или Марти Анахайму".
  
   "Обычно, - сказал я, - я остаюсь в бизнесе, будучи болтуном, но поскольку вы так мило попросили ..."
  
   "Я не хочу, чтобы об этом где-либо говорили", - сказал Вентура.
  
   "Что ваш зять украл деньги вашего партнера?"
  
   "Ты не знаешь, что он сделал", - сказал Вентура.
  
   "Все, что ты знаешь, это то, что он пропал, и тебе лучше его найти".
  
   "Он бы ничего не украл", - пробормотала Ширли.
  
   "Итак, мы отправляемся в Вегас", - сказал я.
  
   "Да, и прямо сейчас. И не останавливайся ни в каком гребаном дворце Цезаря, тебя это нервирует?"
  
   "Наверное, просто переночую в аэропорту", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 14
  
  
   Я всегда подозревал, что аэропорт Лас-Вегаса больше Лас-Вегаса, но я никогда не видел никакой достоверной статистики по этому поводу. Мы с Хоуком несли по одной сумке через плечо для нашей одежды и по два чемодана для одежды Сьюзен. В вестибюле выстроились игровые автоматы.
  
   "Ты планируешь менять одежду каждый час?" Сказал Хоук.
  
   "Никогда не знаешь, когда я могу встретиться с Уэйном Ньютоном", - сказала Сьюзан.
  
   "Я должен быть готов".
  
   "До тех пор, пока тебе не придется нести его", - сказал Хоук.
  
   "Американские принцессы еврейского происхождения не носят багаж", - сказала Сьюзен.
  
   "Вот почему существуют гои".
  
   "Интересно, не могли бы мы купить пару маленьких красных шапочек", - сказал я.
  
   Хок покачал головой.
  
   "Не выдавайте их белым парням", - сказал он.
  
   В зоне получения лимузина была только одна компания, мужчина и женщина. Сьюзен изучала их мгновение, а затем сделала незаметный жест головой в сторону Хока и меня.
  
   "Уэйн?" Спросил Хоук.
  
   "Тсс. Нет. Это Роберт Гуле", - прошептала Сьюзен.
  
   Хоук поставил чемоданы.
  
   "Тебе нужно измениться?" спросил он.
  
   "Нет", - сказала Сьюзен.
  
   "То, что на мне надето, подойдет Роберу Гуле".
  
   Стройный светлокожий чернокожий мужчина в белом костюме вошел в зону ожидания. У него были короткие рыжеватые волосы. За дверью он снял солнцезащитные очки-авиаторы, пока его глаза привыкали.
  
   Хоук сказал: "Лестер".
  
   "Хок, дружище", - сказал Лестер.
  
   Хоук познакомил нас. Мы остались у кондиционера, пока Лестер заносил багаж в машину.
  
   "Лестер управляет специализированным сервисом лимузинов", - сказал Хоук.
  
   "Отели привлекают несколько крупных игроков. Лестер подбирает их, возит по округе, заказывает столик на ужин, для девочек или мальчиков, или для обоих, если они захотят. Гарантирует, что они отправятся в казино, которое спонсировало их поездку ".
  
   "И он у тебя в долгу", - сказал я.
  
   Хоук пожал плечами.
  
   "У него было немного свободного времени", - сказал Хоук.
  
   "Для работы на общественных началах".
  
   Лестер вернулся в игру.
  
   "Ладно, ребята, машина ждет".
  
   Мы расстались с Робертом Гуле и его спутницей и, миновав короткую полосу пустынной жары за пределами терминала, сели в белый "Линкольн" с кондиционером.
  
   "Ребята, хотите небольшую экскурсию по Вегасу по дороге?" - Спросил Лестер.
  
   "Лестер", - сказал Хоук.
  
   "Мы не туристы".
  
   "Конечно. В баре есть выпивка, ты хочешь".
  
   "Откуда ты знаешь Хоука, Лестер?" Спросила Сьюзен.
  
   Я улыбнулся. Я знал, что она не поддерживает разговор. Сьюзен действительно хотела знать.
  
   "Знал Хоука на Кубе", - сказал Лестер.
  
   Сьюзен посмотрела на Хока.
  
   "Куба?" спросила она.
  
   Хоук пожал плечами. Позади нас бордовый "Бьюик Регал" выехал из зоны сбора и пристроился позади нас.
  
   "Что ты делал на Кубе, Лестер?"
  
   "Немного этого, немного того", - сказал Лестер.
  
   "О".
  
   Сьюзен повернулась, чтобы посмотреть на Хока. Бордовый "Бьюик" обогнал нас на открытой полосе. Обычно, когда такое случается, машина продолжает движение и оставляет тебя позади. "Регал" затормозил на две машины впереди нас и остался там.
  
   "А ты?"
  
   "То же самое", - сказал Хоук.
  
   Мы покинули аэропорт и направились на север по Парадайз-роуд. "Бьюик" свернул на подъездную дорожку к "Бест Вестерн". Когда мы проезжали мимо, он выехал из "Бест Вестерн" и пристроился на три машины позади нас. Не было никаких сомнений, что "Регал" следовал за нами.
  
   Ничто так не бросается в глаза, как попытка быть незаметным.
  
   Остаток пути Regal оставался на месте. Мы ехали по бульвару Лас-Вегас, проезжая мимо людей в розовых шортах и пластиковых шляпах, прогуливающихся мимо пиратских бухт и фальшивых вулканов. Эффектное шоу водопадов и фонтанов, танцующих посреди пустыни, как будто они не только победили природу, но и хотели подчинить ее себе.
  
   Лестер свернул в Mirage porte cocher и открыл багажник. Сотрудники bell набросились на наш багаж, прежде чем мы вышли из машины. "Регал" остался на полосе, медленно двигаясь в потоке машин. Сьюзен с тревогой смотрела вслед багажу, когда он исчезал за дверью со звонком. Я потянулся за своим бумажником, когда Лестер открыл нам дверь, но Хоук покачал головой.
  
   "У тебя есть номер моего пейджера", - сказал Лестер Хоку.
  
   "Я буду рядом".
  
   Хоук кивнул. Лестер вернулся в "Линкольн" и уехал.
  
   Вестибюль "Миража" был определенно лесным. Там были растения джунглей и водопады, а также небольшой мост через ручей.
  
   Хоук сказал: "Подожди здесь".
  
   Он зашел в офис по обслуживанию гостей и примерно через две минуты вернулся с тремя ключами. Мы прошли по мосту и через казино, дребезжащее под неумолимую музыку игровых автоматов, к ряду лифтов рядом с собственным торговым центром. Перед нашими комнатами на четвертом этаже Хоук вручил нам со Сьюзен по ключу.
  
   "На случай, если тебе станет скучно", - сказал Хоук.
  
   "Вулкан извергается каждые пятнадцать минут, до полуночи. Вы можете видеть это из своих окон".
  
   "Веселье никогда не заканчивается", - сказал я.
  
   "Круглосуточно", - сказал Хоук.
  
   "Снял комнату по соседству, сделай что-нибудь романтичное, постарайся не шуметь".
  
   "Я не знаю, могу ли я это обещать", - сказала Сьюзан.
  
   Хоук рассмеялся, что он делает, насколько я помню, только при виде Сьюзен.
  
   Я отпер дверь, и Сьюзен вошла.
  
   "Ты делаешь "Бьюик"", - сказал мне Хоук.
  
   "Да".
  
   "У тебя есть предположения, кто бы это мог быть?"
  
   "Я теряю нить", - сказал я.
  
   "Ты делаешь это легко", - сказал Хоук и отпер дверь в свою комнату.
  
   Я последовал за Сьюзен в свой номер. Это был номер с одной спальней. Потолки были высокими. В стенах были окна, декор был разноцветным, юго-западным, с примесью Кэтскиллс. Деревянная обшивка была темной. Гостиная была больше, чем моя квартира в Бостоне, с баром, огромным шкафом из орехового дерева, скрывающим телевизор, двумя красными диванами, четырьмя синими креслами, большим круглым обеденным столом, отделанным черным, и шестью черными стульями для столовой. Там была керамика, картины и бежевый ковер от стены до стены. Я пересек комнату и раздвинул шторы. Вулкан был там, как и обещал. В данный момент он не извергался. Но если бы я был терпелив.... раздался звонок в дверь, и Сьюзен впустила посыльного с багажом. Он отнес сумки в спальню. Я дала ему чаевые. Он ушел.
  
   Сьюзан взяла со стойки распечатанную карточку.
  
   "
  
   "Дорогой гость V.I.P.",
  
   " она читала".
  
   "Добро пожаловать на наш уровень VIP.
  
   Пожалуйста, звоните в офис V.I.P. с любыми запросами, которые у вас могут возникнуть. Мы к вашим услугам двадцать четыре часа в сутки ".
  
   ""Это мы", - сказал я.
  
   "VIP-гости".
  
   "На уровне VIP," сказала Сьюзан.
  
   "Это потому, что вы знаменитый детектив?"
  
   "Нет. Хок знает здесь кое-кого, кто ему чем-то обязан".
  
   "Мы платим за это?"
  
   "Я так не думаю".
  
   Сьюзен вошла в спальню. Через мгновение я услышал, как она сказала: "О, о".
  
   Я заглянула. Сумки были открыты на черной двуспальной кровати, достаточно большой для скачек на пони, а потолок был зеркальным.
  
   "О? О?" Спросил я.
  
   "Зеркальный потолок", - сказала Сьюзен.
  
   "Я закрою глаза", - сказал я.
  
   "Ты притворишься, что понимаешь", - сказала Сьюзен.
  
   "Ты тоже можешь посмотреть", - сказал я.
  
   "Я бы предпочла пойти потанцевать с Говардом Стерном", - сказала Сьюзан.
  
   "Да ладно тебе", - сказал я.
  
   "Это не так уж плохо видеть".
  
   "И я отчаянно сексуальна", - сказала Сьюзан.
  
   "Да, это так".
  
   "И это, вероятно, лучше, чем наблюдать за вулканом", - сказала Сьюзан.
  
   "Да, это так".
  
   "Итак". Сьюзен пожала плечами, ее глаза заблестели.
  
   "И что?"
  
   "Итак, ку-ку", - сказала она.
  
  
  
   ГЛАВА 15
  
  
   Вегас - небольшой город, но если вы хотите поиграть там, у них есть много мест, где это можно сделать. Все, что у нас было для плана, - это объезжать казино, пока не появится Энтони.
  
   "А если он не появится?" Спросила Сьюзен.
  
   Я пожал плечами.
  
   "Тогда мы предположим, что его здесь нет, и поищем его где-нибудь в другом месте".
  
   "Может быть, он в Нью-Йорке, - предположила Сьюзен, - прячется у Бергдорфа".
  
   Мы завтракали, сидя в гроте тропической растительности, часть которой была настоящей, на краю казино, убаюкиваемые постоянной гармонией игровых автоматов, которая, когда ты в Вегасе, становится похожей на музыку сфер.
  
   "Сьюзен и я поедем на север по Стрипу", - сказал я Хоку.
  
   "Ты отправляешься на юг".
  
   "А как насчет всех косяков с полосы?" Спросил Хоук.
  
   "Если он тот парень, о котором я думаю, он будет в одном из крупных казино.
  
   Здесь "Цезари", MGM Grand, что-то в этом роде. Насколько я понимаю, ему есть что доказывать ".
  
   "Ты собираешься сорвать банк, ты же не хочешь сделать это в каком-нибудь шестом мотеле в Лафлине", - сказал Хоук.
  
   Я кивнул.
  
   "Итак, сначала мы выбираем самый большой и безвкусный. У него есть система. Итак, мы начинаем со столов для блэкджека. Может быть что-то другое, но большинство парней с системами играют в блэкджек ".
  
   "Может ли система победить?" Спросила Сьюзан.
  
   "В течение долгого времени", - сказал я.
  
   "Как и большинство вещей, это немного зависит от парня, использующего систему. В некоторых местах, например, вы можете сдаться, когда дилер показывает десятку, и вам не нравятся ваши первые две карты, вы можете вернуть их дилеру и потерять половину своей ставки. Дает вам преимущество в четверть процента от выигрыша в казино".
  
   "Боже мой, это не очень большая отдача от твоих инвестиций".
  
   "Примерно четверть на каждую сотню, которую вы играете. Но это своего рода иллюстрация. Есть вещи, которые дадут игроку положительное преимущество. Большинство систем имеют отношение к подсчету карт; они могут сработать, если вы играете достаточно ".
  
   "На сколько хватит?" Она ела половинку папайи с небольшим количеством лайма, выдавленного на нее. Она отрезала маленькую дольку с одного конца, подобрала ее и откусила небольшой кусочек. Даже когда она ела пальцами, она казалась очень нежной и правильной. После того, как я поела, я всегда выглядела так, будто участвовала в драке за еду.
  
   "Двести-триста часов", - сказал Хок.
  
   Сьюзен посмотрела на него с ужасом.
  
   "Двести или три сотни?"
  
   "Азартные игры не для ленивых людей", - сказал Хоук.
  
   "Ты собираешься зарабатывать этим на жизнь".
  
   "Не проще ли было бы работать?" Сказала Сьюзан.
  
   Хоук улыбнулся.
  
   "Или делай то, что делаем мы", - сказал он.
  
   "Дело в том, что большинство людей не играют сотни часов в азартные игры", - сказал я.
  
   "Большинство людей приезжают в Вегас, скажем, на выходные. У большинства из них нет системы. Они просто играют, потому что это то, что вы здесь делаете".
  
   "И они проигрывают", - сказала Сьюзан.
  
   "Безусловно", - сказал я.
  
   "Если им не понравился опыт, они могли бы с таким же успехом отправить чек по почте".
  
   "Я бы с удовольствием попробовала", - сказала Сьюзан.
  
   "Блэкджек?"
  
   "Что угодно. Звучит забавно".
  
   "У тебя есть система?"
  
   "Конечно, хочу. Вы с Хоуком говорите мне, что делать".
  
   Хоук посмотрел на меня без всякого выражения.
  
   "Будь первым", - сказал Хоук.
  
   "Она не будет делать то, что мы ей скажем", - сказал я.
  
   Сьюзен улыбнулась.
  
   "Я сделаю это, если захочу", - сказала она.
  
   В лобби-баре молодая женщина в обтягивающем красном платье и со светлым конским хвостом кричала "Эй, посмотри на меня" трем парням за стойкой и одной женщине, сидящей рядом с лаунжем, бросая монеты в никелевую щель. Я посмотрел на свои часы. Было 7.45 утра.
  
   Мы со Сьюзен на мгновение остановились возле "Миража", наблюдая, как "Хок" удаляется в сторону полосы. На нем была белая соломенная шляпа плантатора, темно-синяя льняная рубашка, белые брюки и синие замшевые мокасины. Люди старательно избегали смотреть на него, пока он не проходил мимо них. Затем они уставились на него через плечо.
  
   "Люди замечают его", - сказала Сьюзан.
  
   "Да".
  
   "Он пугает их".
  
   "Да".
  
   "Ты когда-нибудь выяснял, почему?"
  
   "Они знают", - сказал я.
  
   "Да", - сказала Сьюзен.
  
   "Они делают".
  
   Мы постояли еще минуту, наблюдая за продвижением "Ястреба".
  
   Затем прибыл трамвай с Острова сокровищ, и нас заполонили грузные люди в разноцветных рубашках. Мы пробились сквозь них и сначала пошли посмотреть на белых тигров в их среде обитания с контролируемым климатом. Затем мы вернулись назад и посмотрели на людей, отдыхающих у бассейна.
  
   "Удивительно, что какими бы маленькими ни были женские купальники, им все равно удается прикрыть все, что им положено", - сказал я.
  
   "Я слышу разочарование в твоем голосе?" Спросила Сьюзен.
  
   "Да".
  
   Воздух пустыни соответствовал своим стереотипам. Было жарко, но из-за сухости казалось не так жарко. Мы двигались на север по бульвару Лас-Вегас, минуя казино за казино. Отели были кричащими, но северная сторона была менее кричащей, чем южная. Именно Хоук попал в Caesars Palace, который выглядел как древний Рим, и Луксор, который был похож на пирамиду, и Экскалибур, который был похож на крепость, и MGM Grand, который был похож на страну Оз. У нас был только Остров сокровищ, который выглядел как карибский морской порт, хотя мы получили пиратское шоу в прямом эфире, где один корабль топит другой в лагуне Острова сокровищ, в то время как туманные машины по периметру охлаждали нас. Остальные отели в нашей части полосы выглядели как большие уродливые отели, мечта пятиклассника о роскоши и ночных излишествах, изношенные под немигающим солнечным светом Невады.
  
   Уличная толпа состояла в основном из тех же людей, которые мечтают о подобном, людей, которые решили в этом году поехать в Вегас вместо Диснейленда, людей, которые выглядели так, словно только что вернулись с кадриль-данса, людей, которые выглядели так, словно только что прибыли в товарном вагоне, в розовых шортах, маленьких бейсбольных кепках из пластиковой сетки, маленьких детях, фотоаппаратах Instamatic, белых ботинках, больших животах, клетчатых рубашках, высоких кроссовках, видеокамерах, только что поженившихся, уличных торговцах, в основном черных и испаноязычных, сотрудниках частной охраны в черных шортах и желтых рубашки, ездящие на велосипедах и с револьверами Colt Python, люди в остроносых ботинках и клетчатых спортивных куртках, в темных очках и расстегнутых рубашках, невысокий парень с большим носом, одетый в цветастую рубашку с коротким рукавом и панаму, и безупречно одетый утонченный мужчина из Бостона со своей сногсшибательной спутницей.
  
   Внутри отелей казино казались взаимозаменяемыми: кондиционированный воздух, без окон, искусственное освещение, никаких часов, игровые автоматы цвета пинбола доминируют в комнате, карнавальный гул игровых автоматов заглушает все остальные звуки. Мы остановились у стола для игры в блэкджек, посмотрели несколько партий, перешли к следующему столу, посмотрели несколько игр. Маленький парень в Панаме пешком передвигался лучше, чем в "Бьюике". Он не был заметен, но, если вы ищете хвост, хвост мало что может сделать, чтобы не быть замеченным. Он был в казино, когда мы были в них, задерживаясь у выхода. Он был на другой стороне улицы, в конце улицы, когда мы прогуливались между казино.
  
   "Стал бы он играть в покер?" Спросила Сьюзен.
  
   "Возможно. Но в покере ты играешь против других игроков, а не против казино. У меня такое чувство, что Энтони хочет разорить MGM Grand или кого-то еще ".
  
   "Не только деньги, но и дурная слава", - сказала Сьюзан.
  
   Мы проверили покерные столы. Так рано были заняты только два.
  
   Дилеры с непроницаемыми лицами умело раздавали карты, руководя игрой, в которой у них не было ставки. По пути к выходу мы снова прошли мимо столов для блэкджека.
  
   "Кажется, здесь никто не улыбается", - сказала Сьюзан.
  
   "Все дело в деньгах", - сказал я.
  
   "Конечно", - сказала Сьюзен.
  
   "Неудивительно, что они такие серьезные".
  
   "Хочешь поиграть?" - Спросил я.
  
   "Конечно", - сказала Сьюзен.
  
   "Если ты останешься рядом со мной и скажешь мне, что делать".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   Сьюзен поставила пять долларов. Ей выпали семерка и девятка. У крупье выпала десятка.
  
   "Останься", - пробормотал я.
  
   "Ударь меня", - сказала Сьюзан.
  
   Дилер поставил на нее валета.
  
   "Я проиграла", - сказала она.
  
   "Не-а".
  
   Мы играли еще пятнадцать минут, за которые Сьюзен проиграла сто долларов. Она не обратила внимания на то, что я сказал ей сделать. На четвертой раздаче я ничего не сказал. Она сердито посмотрела на меня.
  
   "Что я должен делать?"
  
   У нее была тройка и пятерка.
  
   "Попал", - сказал я.
  
   Она получила десятку.
  
   "Останься", - сказал я.
  
   "Попал", - сказала Сьюзен.
  
   Она вытащила пятерку.
  
   "Я ненавижу проигрывать", - сказала она.
  
   "Ну, я не хотел быть критичным", - сказал я.
  
   "Но почему ты принимаешь удар с восемнадцатью?"
  
   "Я не хочу просто стоять там", - сказала Сьюзан.
  
   "Конечно, ты не понимаешь", - сказал я.
  
   Мы не нашли Энтони ни в тот день, ни на следующий. Но Сьюзен нашла нечто под названием fashion mall, за Островом сокровищ.
  
   "Может быть, у них там есть Victoria's Secret. Ты могла бы купить одну из тех соблазнительных ночных рубашек в цветочек".
  
   "Ты знаешь, я не ношу ночные рубашки", - сказала Сьюзан.
  
   "Мы знаем друг друга уже давно. Я думаю, это нормально, что ты видишь меня обнаженной".
  
   "О, хорошо", - сказал я.
  
   "Но не прямо здесь", - сказала Сьюзен. "Давай одной рукой, бери другой", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 16
  
  
   Я приплелся обратно ближе к вечеру третьего дня. Сьюзен потратила вторую половину дня на то, чтобы осмотреть магазины в Caesars Palace по соседству, а я прогулялся по казино в одиночестве, на этот раз свернув со Стрип-стрипа, просто чтобы разнообразить монотонность. Маленький парень в Панаме остался со мной. Я не ожидал встретить в отеле Дебби Рейнольдс жулика из Вегаса. И я не нашел. У маленького парня были неприятности в отеле Дебби Рейнольдс. Лобби-казино было слишком маленьким, чтобы остаться незамеченным. Он сделал все, что мог, бесцельно опустив четвертаки в один из игровых автоматов, пока я не нашел Энтони.
  
   "Дебби подпишет вам свою книгу", - сказал клерк.
  
   "Выходит прямо каждый вечер после своего шоу и разговаривает с людьми". Он указал в сторону кофейни.
  
   "Вон там, снаружи. Я могу продать вам билеты.
  
   Шоу начинается в восемь".
  
   Я подумал о том, чтобы купить два билета, один для себя и один для маленького парня, но решил, что потратил слишком много времени на самоудовлетворение, когда я вошел в вестибюль "Миража", я думал о пиве. У входа в казино на грубом мосту, который образовал арку искусственного наводнения, Хоук стоял, облокотившись на перила, и смотрел на воду.
  
   "Энтони здесь", - сказал Хоук. Он кивнул в сторону казино.
  
   "Блэкджек?"
  
   "Ун ха. Он здесь гость".
  
   Мы направились к столам для блэкджека.
  
   "Ты знаешь это как факт?"
  
   Хоук посмотрел на меня.
  
   "Конечно, ты знаешь", - сказал я.
  
   "Иметь контакты выгодно".
  
   "Ты знаешь, что у тебя есть хвост", - сказал Хок.
  
   "Маленький парень, большой бизер, Панама", - сказал я.
  
   "Не-а. Ты не хочешь поддержать его?"
  
   "Нет. Давай позволим этому разыграться". Я сказал.
  
   "Посмотри, что произойдет, когда он увидит нас с Энтони".
  
   "Ты думаешь, он от Джино?" Сказал Хоук.
  
   "Или Джулиус, или Марти Анахайм, или все трое, или Уэйн Ньютон, насколько я знаю. Но я полагаю, что он пытается найти Энтони".
  
   вживую Энтони был красивее, чем на свадебной фотографии.
  
   Он был выше, изящнее. Его нос был менее выражен. Его глаза казались менее похожими на бусинки. Он был красиво одет в белую рубашку без воротника, застегнутую на все пуговицы, и светло-коричневый блейзер тропического цвета, который ему хорошо сидел. Он стоял за столом для игры в блэкджек стоимостью 100 долларов с непроницаемым лицом, наблюдая, как выпадают карты. Мы с Хоуком разделились, когда приблизились, и встали по обе стороны, немного вне игры, зрители. В игре Энтони не было ничего необычного. Он был так же серьезен, как и любой другой игрок на сто долларов. Наблюдая за игрой, я некоторое время считал карты. Плюс один для младших карт, минус один для старших, ноль для остальных. Примерно через полчаса у меня было очень низкое количество, что означало, что вышло много старших карт. Это оставило много младших карт, что благоприятствовало дилеру. Энтони посмотрел на часы, сдал свои карты, забрал фишки и вышел из-за стола. Мы с Хоуком последовали за ним в бар. Он заказал скотч с содовой и лениво опустил долларовую монету в один из игровых автоматов, установленных в баре. Он выиграл три доллара. Он сыграл еще раз и проиграл. Хоук сел по одну сторону от него, а я сел по другую. Он искоса посмотрел на меня, затем на Хока и опустил еще одну монету в автомат.
  
   Хоук заказал пару бутылок пива.
  
   Я спросил: "Как дела, Энтони?"
  
   "Знаю ли я тебя?"
  
   "Пока нет", - сказал я.
  
   "Меня зовут Спенсер. Джентльмена по другую сторону от тебя зовут Хоук. Нам нужно немного поговорить".
  
   "Здесь нет ничего плохого", - сказал Энтони. Он вытянул одну механическую карту на автомате для покера и не смог собрать флеш.
  
   "О чем ты хочешь поговорить?"
  
   "Ты, Ширли, Джулиус, деньги и тому подобное".
  
   К его чести, он не тратил время на притворство.
  
   "Ты от Джулиуса?"
  
   "Джулиус и Ширли. Они беспокоятся о тебе".
  
   "Ты с этим снаряжением?"
  
   "Нет, я частный детектив".
  
   "Частный член? Ни хрена. Он тоже?"
  
   Хок улыбнулся про себя.
  
   "Он больше похож на солдата удачи", - сказал я.
  
   "Итак, ты нашел меня. Что теперь ты должен делать".
  
   "Я полагаю, мы должны вернуть тебя".
  
   "У тебя есть какая-нибудь бумага, что-то вроде этого, в которой говорится, что ты можешь заставить меня пойти с тобой?"
  
   "Нет".
  
   "Тогда мне не обязательно идти", - сказал Энтони.
  
   "Он этого не говорил", - пробормотал Хоук.
  
   "Он просто сказал, что у него не было никакой бумаги".
  
   "Ты говоришь о похищении?"
  
   "Мы просто разговариваем, Энтони, пытаемся понять, как это бывает", - сказал я.
  
   Бармен поставил пиво передо мной и Хоком.
  
   Не дожидаясь просьбы, он поставил перед Энтони еще одну порцию скотча с содовой.
  
   "Ты говоришь о похищении, я говорю о копах, понимаешь?"
  
   "Как получилось, что ты сбежал?" Спросил я.
  
   "Ты прихватил немного денег?"
  
   "Если бы я это сделал, никто, у кого я это стащил, не в состоянии обратиться в полицию".
  
   Голос Энтони звучал уверенно, но время от времени он бросал на Хоука мимолетный взгляд краем глаза.
  
   "Ты думаешь, Джулиус Вентура тратит много времени на звонки в полицию?"
  
   Я сказал.
  
   "Обычно они сами справляются с подобными вещами".
  
   "Да, так как же получилось, что он послал тебя?"
  
   "Я сам задавался этим вопросом. Есть какие-нибудь мысли?"
  
   "Я полагаю, он не собирается грубо обращаться с собственным зятем".
  
   "Ты лучшего мнения о Джулиусе, чем я", - сказал я.
  
   Энтони пригубил вторую порцию скотча. Он сделал глоток, поднял голову и запрокинул ее назад, чтобы напиток мог пролиться струйкой в горло. Когда он проглотил, он посмотрел на меня и подмигнул.
  
   "Ширли не позволила бы ему прикоснуться ко мне", - сказал он.
  
   "Она имеет такое большое влияние на Джулиуса?" Спросил я.
  
   "Ширли добивается своего", - сказал он. Он отсалютовал Ширли своим бокалом и сделал еще глоток.
  
   "Какое влияние на нее оказал Джино Фиш?" - Спросил я.
  
   Энтони допил свой напиток и отправил в рот кубик льда.
  
   Он пожевал кубик льда и пожал плечами.
  
   "Я не знаю. Я не думаю, что она знакома с мистером Фишем".
  
   "Ты знаешь его?"
  
   "Конечно, я встретил его".
  
   "Ты когда-нибудь носил с собой что-нибудь из его денег?"
  
   "Конечно. Это то, чем я занимался, работая на Джулиуса. Так что иногда я приношу деньги от Джулиуса мистеру Фишу, а иногда я беру деньги от мистера Фиша Джулиусу".
  
   Хоук прислонился спиной к стойке бара, вытянув ноги, и смотрел на казино. Казалось, его совершенно не интересовало, о чем мы с Энтони говорили.
  
   "Ты знаешь, для чего нужны эти деньги?"
  
   Энтони демонстративно пожал плечами.
  
   "Ты кто, из налогового управления? Может быть, у тебя есть прослушка? Ты думаешь, я скажу все, что тебе может пригодиться, удачи тебе, приятель".
  
   Энтони жестом попросил бармена принести еще скотча. Я покачал головой, отказываясь от еще одного пива.
  
   "Ты знаешь Марти Анахайма?" - Спросил я.
  
   Энтони уставился на меня на мгновение, прежде чем взял себя в руки.
  
   "Да", - сказал он.
  
   "Есть какие-нибудь идеи, почему он может заинтересоваться тобой?"
  
   "Марти?"
  
   "Да".
  
   "Интересно, каким образом?"
  
   "Как будто он может захотеть узнать, нашел ли я тебя?"
  
   Энтони посмотрел в зеркало за стойкой бара, и я понял, что он осматривает зал позади себя. Если он и увидел маленького парня на полпути через казино, наблюдающего за рулеткой, он никак не отреагировал.
  
   "Я не хочу иметь ничего общего с Марти Анахаймом".
  
   "Но он, возможно, захочет иметь с тобой что-то общее", - сказал я.
  
   "Он знает, что я здесь?"
  
   "Не от меня", - сказал я.
  
   "Ты берешь часть денег Джино?"
  
   "Нет. Клянусь своей матерью, я никогда не брал денег у Джино.
  
   Марти спрашивал тебя обо мне?"
  
   Все еще наблюдая за комнатой без какого-либо видимого интереса, Хоук заговорил с Энтони.
  
   "Как насчет того, чтобы позвонить Марти, сказать ему, что ты здесь?"
  
   "Господи, не делай этого".
  
   "Почему бы и нет", - сказал я.
  
   "Ты знаешь его?"
  
   Я кивнул.
  
   "Тогда ты знаешь, что он гребаное животное. Я имею в виду, что ему нравится убивать людей, ради Криса я снова кивнул. Бармен принес Энтони свежий скотч с содовой. Энтони сделал большой глоток.
  
   "Так почему же он хотел убить тебя?" - Спросил я.
  
   "Кто знает, - сказал Энтони, - такое животное".
  
   Мы с Хоуком помолчали. Энтони отпил еще немного своего скотча, хотя и не так, как если бы он отчаянно нуждался. Он мгновение смотрел на полупустой стакан, пока глотал.
  
   "Послушай", - сказал Энтони.
  
   "Я тут кое-что нащупал. Для меня это окупится по-крупному, понимаешь? Но мне нужна небольшая передышка. Вы, ребята, хотите поучаствовать в этом, дайте мне, так сказать, передышку, и я смогу внести для вас очень хороший вклад ".
  
   "У тебя есть система?" Спросил я.
  
   Энтони покачал головой.
  
   "Я не могу сказать тебе, тебе придется довериться мне. Но ты останешься со мной в этом, и я могу сделать так, чтобы это стоило твоего времени. Заглавными буквами: стоило... твоего... времени".
  
   Хоук сказал: "Не-а".
  
   "Два дня, максимум три, и у меня будут все деньги, какие только есть.
  
   Я даю немного тебе. Я возвращаю долг Джулиусу; и мы с Ширли покупаем хороший дом в Линкольне. Дай мне два-три дня ".
  
   "Что, если появится Марти Анахайм?" Сказал Хоук.
  
   "Вы, ребята, держите его подальше от меня".
  
   "Дай мне посмотреть ключ от твоей комнаты", - сказал я.
  
   "Как так получилось?"
  
   "Хочу увидеть, где ты будешь, если ты мне понадобишься".
  
   "Почему бы просто не спросить меня?" Сказал Энтони.
  
   "Энтони, - сказал я, - ты назвал мне время, я бы хотел услышать второе мнение. Дай мне ключ".
  
   Он достал его. Это был ключ от "Миража". Комната 1011.1 вернула его ему.
  
   "Ты здесь один?"
  
   "Да".
  
   Я говорил с Хоуком.
  
   "Ты хочешь дать ему время сорвать банк?"
  
   "Конечно".
  
   "Думаешь, мы сможем держать Марти Анахайма подальше от него? Если он появится?"
  
   Хоук медленно повернул голову и посмотрел на меня с другой стороны от Энтони. Он улыбнулся.
  
   "Мы могли бы это сделать", - сказал он.
  
  
  
   ГЛАВА 17
  
  
   Энтони перенес свою систему обратно за столы для блэкджека. Мы сидели в баре и наблюдали за ним. Хоук потягивал Krug из рифленого стакана. Бутылка стояла в ведерке со льдом на стойке. Я выпил пива.
  
   "Ты думаешь, у него есть система?" Сказал Хоук.
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Похоже, он не считает".
  
   "Может быть, одна из этих прогрессивных систем ставок", - сказал Хоук.
  
   "Казино их обожают".
  
   "Энтони был рожден, чтобы проигрывать", - сказал я.
  
   "Он будет играть, пока не сделает этого".
  
   Хоук кивнул, больше соглашаясь с самим собой, чем со мной.
  
   "Так почему же мы просто не схватили его и не позвонили Джулиусу?" Сказал Хоук.
  
   "И что потом?"
  
   "Тогда все зависит от Джулиуса", - сказал Хоук.
  
   "Я не хочу оставлять это на усмотрение Джулиуса", - сказал я.
  
   "Или Ширли", - сказал Хоук.
  
   "Она даже больше", - сказал я.
  
   "Итак, на кого мы это оставляем?"
  
   "Здесь что-то не так", - сказал я.
  
   "Энтони, похоже, действительно много думал о Марти Анахайме".
  
   "Он отреагировал на это имя иначе, чем на другие", - сказал я.
  
   "Когда я впервые упомянул имя Джино, вы заметили, Энтони никак не отреагировал. Он не реагировал на Джино до тех пор, пока мы не упомянули Марти".
  
   "Ты веришь ему, что он не брал никаких денег у Джино?"
  
   "Он поклялся своей матерью", - сказал я.
  
   Хоук улыбнулся.
  
   "Это помогло мне", - сказал он.
  
   "У тебя есть друг в отеле", - сказал я.
  
   "Вы детектив-ас", - сказал Хоук, - "выясните это".
  
   "Нам не нужно было регистрироваться, и все бесплатно", - сказал я.
  
   Хоук ухмыльнулся.
  
   "Ты ничего не упускаешь, не так ли, Боуз".
  
   "Ничего", - сказал я.
  
   "Так, может быть, ты мог бы спросить ее, зарегистрирован ли Энтони здесь с кем-нибудь".
  
   "Откуда ты знаешь, что мой контакт - это она?" Спросил Хоук.
  
   "Отличный детектив".
  
   Мы помолчали. Хоук достал бутылку из ведерка со льдом, налил еще немного "Круга" и поставил бутылку обратно в ведерко со льдом.
  
   "Ты думаешь, между Энтони и Марти что-то есть?"
  
   Сказал Хоук.
  
   "Мы смотрели на Марти Анахайма и видели Джино Фиш", - сказал я.
  
   "Что, если Джино не имеет к этому никакого отношения. Что, если это Марти?
  
   Джино, казалось, не был слишком уверен в Марти, когда пришел ко мне."
  
   "Так какое это имеет отношение к Джулиусу?" Спросил Хок.
  
   "Может быть, ничего. Может быть, происходит два набора событий.
  
   Джулиус, ты можешь догадаться. Энтони украл у него немного денег, и это выставляет его в плохом свете. Джулиус хочет вернуть деньги и Энтони так, чтобы никто об этом не узнал ".
  
   "А Марти?"
  
   "Я не знаю. Если он не работает над этим на Джино... будет довольно сложно затащить Энтони обратно в Бостон, он не хочет уезжать", - сказал я.
  
   "Конечно", - сказал Хоук.
  
   "Это было бы действительно тяжело только для нас двоих, он был такой крутой задницей и все такое".
  
   Женщина в дизайнерской бейсболке и с монетницей в руках скользнула в бар рядом с Хоуком. Она заказала старомодный бурбон, украдкой поглядывая на Хока, пока бармен смешивал его.
  
   Когда его принесли, она проглотила его в три глотка и направилась обратно к игровым автоматам.
  
   "Хорошо, - сказал я, - значит, мы можем оттащить его обратно к Ширли, если захотим. Давай сначала подождем и посмотрим, хотим ли мы этого".
  
   "Все это время мы будем рядом и защитим его от Марти Анахайма. Если Марти объявится. По какой-то причине, которую мы не знаем, которая могла быть у Марти. Если Энтони нужна защита от Марти."
  
   "Что он и думает, что делает", - сказал я.
  
   "Или который он позволяет нам думать, что он думает, что делает", - сказал Хоук.
  
   "Если только мы не неправильно истолкуем".
  
   "Если только это", - сказал Хоук.
  
   Хок смотрел в зал казино, пока говорил. Его лицо ничего не выражало. Его глаза, казалось, всегда ничего не видели и видели все одновременно. Через минуту он снова посмотрел на меня и ухмыльнулся.
  
   "Ты знаешь, что ты делаешь?" Сказал Хоук.
  
   "Нет".
  
   "Но ты пытаешься поступить правильно, как только понимаешь, что это такое", - сказал Хоук.
  
   "Да".
  
   "А тем временем мы будем валять дурака с Энтони, пока не выясним, кого спасать".
  
   "Таков мой план".
  
   "Значит, мы будем следить за ним двадцать четыре часа в сутки, ты и я?"
  
   "Я не думаю, что он сбежит", - сказал я.
  
   "Почему бы и нет?"
  
   "Он никуда не денется, - сказал я, - пока не проиграет все бабки.
  
   Мы как бы прикроем его, пока он играет ".
  
   "Значит, Марти Анахайм не придет и не напугает его до смерти", - сказал Хоук.
  
   "Марти довольно страшный", - сказал я.
  
   "Что ты собираешься делать с Джулиусом", - сказал Хоук.
  
   "Я сказал Энтони, что пока не буду доносить на него".
  
   "Да, но Джулиус платит нам", - сказал Хоук.
  
   "Я дам ему знать, что мы нашли Энтони, посмотрим, что он скажет".
  
   "А если он скажет привести его обратно?"
  
   "Я скажу ему, скоро".
  
   "А если он скажет сейчас?"
  
   "Я скажу ему, скоро".
  
   "Ты должен сделать это по-своему, - сказал Хоук, - не так ли".
  
   "Я не занимаюсь похищениями".
  
   "Черта с два ты этого не сделаешь", - сказал Хоук.
  
   "Я видел, как ты занимался не только похищениями, ты думаешь, это то, что ты должен делать".
  
   Я пожал плечами и сделал глоток пива. Я так долго держал его в руках, что то, что осталось, было теплым. Я отодвинул бутылку.
  
   "Возможно, для чего-то важного", - сказал я.
  
   "Не ради денег Джулиуса Вентуры. Не для того, чтобы отправить Энтони обратно к Ширли".
  
   "Решать тебе", - сказал Хоук.
  
   "Кто же еще", - сказал я.
  
   Хоук ухмыльнулся.
  
   "Не спрашивай меня. Я не беспокоюсь о подобных вещах. Я просто делаю то, что мне хочется".
  
   "Так почему ты спрашиваешь?"
  
   Хоук улыбнулся своей прежней улыбкой.
  
   "Ты когда-нибудь думал о том, чтобы баллотироваться на пост Папы Римского?" - спросил он.
  
   "Немного", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 18
  
  
   Было время ужина. Хоук впервые наблюдал за Энтони, а я был в своем гостиничном номере в ожидании "вулкана", когда Вентура позвонил мне.
  
   "Что, черт возьми, происходит?" сказал он.
  
   "Просто замечательно, спасибо, а ты сам?"
  
   "Не обращай внимания на это мудреное дерьмо, зачем ты мне позвонил?"
  
   "Сообщаю вам, что ваш зять находится в Вегасе".
  
   "Моя дочь с ним?"
  
   "Твоя дочь?"
  
   "Да, придурок, моя дочь, ты знаешь? Ширли? Она где-то там?"
  
   "Я ее не видел", - сказал я.
  
   "Ну, ее здесь нет", - сказал Вентура.
  
   "Как долго она ушла?" Я спросил.
  
   "Она попросила Джеки отвезти ее в аэропорт час назад".
  
   "Если она на пути сюда, было бы немного рановато ее ожидать", - сказал я.
  
   "Ты что, гребаный турагент? Моя жена доводит меня до белого каления из-за этого".
  
   "Зачем ей приходить сюда?"
  
   "Ее муж-засранец там, не так ли?"
  
   "Откуда ей это знать?" Спросил я.
  
   "Я нашел его всего около трех часов назад".
  
   "Вы сказали, что думали, что он был там", - сказал Вентура.
  
   "Может быть, он, блядь, позвонил ей. Я нанял тебя не для того, чтобы ты задавал мне кучу гребаных глупых вопросов".
  
   "Вы наняли меня, чтобы я нашел Энтони Микера", - сказал я.
  
   "Я нашел его.
  
   Он здесь, с деньгами, играет в азартные игры ".
  
   "Хорошо, оставайся с ним, посмотри, появится ли моя дочь. Она появится, ты хватаешь ее, держишься за нее и зовешь меня".
  
   "И что потом?" Спросил я.
  
   "Я пошлю несколько человек, чтобы вернуть их".
  
   "И что?"
  
   "А ты забирай свой гребаный гонорар и проваливай".
  
   "Могу я использовать вас в качестве рекомендации на моей следующей работе?" - Спросил я.
  
   "Найдешь ее, позвони мне, в любое гребаное время, двадцать четыре часа, понял? Сейчас, блядь, три часа ночи, ты звонишь мне.
  
   Кто-нибудь ответит".
  
   "Я буду на связи", - сказал я.
  
   Повесив трубку, я сидел и думал об этом, и чем больше я думал, тем больше не понимал, что, черт возьми, происходит.
  
   Я услышал, как поворачивается ключ в двери, а затем много возни, которая, как я знал, должна была принадлежать Сьюзен. У нее всегда были проблемы с ключами и замками, и она всегда немного раздражалась, если я открывал дверь, чтобы избавить ее от необходимости бороться. После упорного сопротивления дверь, наконец, поддалась, и вошла Сьюзен с кучей дорогих на вид сумок.
  
   "Так много магазинов", - сказала она.
  
   "Так мало времени".
  
   "Ты можешь это сделать", - сказал я.
  
   "Я думаю, может быть, я так и сделала", - сказала она.
  
   Она дружески поцеловала меня в губы и начала доставать вещи из сумок.
  
   "Есть какая-нибудь удача сегодня?" спросила она.
  
   "Да, мы нашли Энтони".
  
   "О", - сказала Сьюзен.
  
   "Превосходно. Что теперь?"
  
   "Мы поговорили", - сказал я.
  
   "И мы решили дождаться развития событий".
  
   "Как насчет жены Энтони?"
  
   "Похоже, она исчезла. Последний раз ее видели в аэропорту Логан час назад. Вентура думает, что она на пути сюда".
  
   "Ищешь Энтони?"
  
   "Именно так думает Вентура".
  
   "Почему она решила приехать сейчас?" Спросила Сьюзен.
  
   "Да, я задавался вопросом об этом", - сказал я.
  
   "Может быть, она просто стала беспокойной".
  
   "Может быть, она хотела разделить сон Энтони", - предположила Сьюзан.
  
   "Представь, что тебе снятся сны о Вегасе", - сказал я.
  
   "Но почему сейчас? Как будто она знала, что мы нашли его".
  
   "Откуда ей знать?"
  
   "За нами следил какой-то парень".
  
   "Здесь?"
  
   "Да, маленький парень, большой нос, Панама", - сказал я.
  
   "Я его не заметил".
  
   "Ты не смотрел", - сказал я.
  
   "Почему он преследует нас?"
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Как ты думаешь, кто его послал?"
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Ты думаешь, он рассказал Ширли?"
  
   "Может быть", - сказал я.
  
   "Ты на вершине всего этого, не так ли", - сказала Сьюзан.
  
   "Что ж, хвост - это в некотором смысле хорошая новость, как и Ширли, если она выйдет сюда. Значит, дела идут на лад".
  
   "Самое сложное в терапии - это когда ничего не происходит", - сказала Сьюзан.
  
   "В этом и заключается идея", - сказал я.
  
   "Вентура хочет, чтобы мы сидели тихо и схватили ее, если она появится".
  
   "Ты в любом случае хочешь сидеть тихо, не так ли?"
  
   "Да".
  
   "Идеально".
  
   Сьюзен показала желтый льняной жакет. Когда я впервые узнал ее, я сказал бы что-нибудь вроде: "Разве у тебя уже нет такого жакета?"
  
   Но я многому научился с тех первых дней.
  
   "Выглядит великолепно", - сказал я.
  
   "Тебе нравится цвет?"
  
   "Желтый", - сказал я.
  
   "Джонкуил", - сказала Сьюзен с некоторым презрением.
  
   "Тебе это нравится?"
  
   "Мне это нравится", - сказал я.
  
   Она подошла к зеркалу, надела его, повернулась, посмотрела на вид сзади и за девять или десять минут поправила, как он висит. Она также воспользовалась моментом, чтобы немного взбить волосы. Наконец она кивнула, как будто была чем-то удовлетворена, и повесила его в шкаф.
  
   "Завтра мне нужно ехать домой", - сказала она.
  
   "У меня есть пациенты".
  
   "Я знаю", - сказал я.
  
   "Вы видите, что Ширли Вентура тусуется в терминале DFW или где-то еще, хватайте ее и проводите с ней некоторую психотерапию".
  
   "Или позвоню сюда и дам тебе немного", - сказала Сьюзан.
  
   "Любой из них хорош", - сказал я.
  
   Сьюзен прижала к себе черную шелковую блузку и изучила ее в зеркале.
  
   "Разве ты не должен сделать это перед покупкой?" Я сказал.
  
   "И после", - сказала Сьюзен.
  
   "И каждый раз ты берешь это в руки до конца своей жизни. Это выглядит мило?"
  
   "Симпатичный", - сказал я, - "это слишком маленькое слово".
  
   Сьюзен посмотрела на него еще немного, поворачиваясь, чтобы рассмотреть со всех сторон, разглаживая его при этом.
  
   "Я ненавижу возвращаться домой без тебя", - сказала она.
  
   "Сексуальное лишение?"
  
   "И багаж".
  
   "По крайней мере, это и то, и другое", - сказал я.
  
   Зазвонил телефон, и я ответил.
  
   "Энтони зарегистрирован как Ральф Дэвис", - сказал Хоук.
  
   "С ним миссис Дэвис".
  
   "Он все еще играет?" Спросил я.
  
   "Посмотри на него отсюда", - сказал Хоук.
  
   "Стол за сто долларов. Он выигрывает".
  
   "Думаешь, твой связной мог бы провести одного из нас в свою комнату, когда там пусто?"
  
   "Не-а".
  
   "Звонил Вентура", - сказал я.
  
   "Говорит, что Ширли пропала, думает, что она может быть где-то здесь".
  
   Сьюзен доставала пару ковбойских сапог ручной росписи из сумки, на которой был изображен пони для поло.
  
   "Может быть, это миссис Дэвис", - предположил Хоук.
  
   "У него есть инструкции для нас?"
  
   "Оставайся на месте, следи за Микером. Ищи Ширли".
  
   "Лучше делай, что он говорит".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Мы со Сьюзен рассматриваем ее покупки.
  
   Я поговорю с тобой позже".
  
   Мы повесили трубку. Сьюзен держала в руках разноцветные ковбойские сапоги.
  
   "Что ты думаешь?" - спросила она.
  
   "Знаешь, - сказал я, - как было бы здорово выглядеть?"
  
   Сьюзен поднесла палец к губам.
  
   "Я их примерю", - сказала она.
  
   Она взяла ковбойские сапоги и пошла в спальню. Снаружи начал грохотать вулкан. Я встал и подошел к окну. Было бы неловко вернуться домой и сказать, что я никогда этого не видел. Я смотрел вниз на пластиковый вулкан, когда пламя и дым вырвались из вершины, и огонь побежал по бокам, смешиваясь с водой, которая текла из фонтана. Это продолжалось несколько минут, а затем прекратилось. И гора снова превратилась в водопад. Я некоторое время смотрел на это. Возможно, было бы неловко пойти домой и сказать, что я это видел. Я повернулся обратно к комнате. Сьюзен вошла в гостиную в своих ковбойских сапогах и без какой-либо другой одежды.
  
   "Привет", - сказал я.
  
   Я часто видел ее обнаженной. Но за все время, что я знал ее, я никогда не видел ее обнаженной без ощущения, что если бы я не был таким мужественным, у меня бы закружилась голова. На самом деле я вообще никогда не видел ее, ни одетой, ни раздетой, без этого чувства.
  
   "Каждый раз, когда я покупаю ботинки, у тебя одно и то же предложение относительно того, как мне их носить", - сказала Сьюзан.
  
   "Ну, - сказал я, - ты не можешь сказать, что это плохое предложение".
  
   "Нет", - сказала Сьюзен.
  
   "Я не могу".
  
   "Золотое ожерелье - приятный штрих", - сказала я.
  
   "Спасибо тебе".
  
   "Всегда пожалуйста".
  
   Глаза Сьюзен слегка сузились, и она посмотрела на меня как-то искоса, как будто щурилась на солнце.
  
   "Ты хочешь проскакать галопом в спальню", - сказала она.
  
   "Ведьма?"
  
   "Ты уверен, что хочешь сделать это сейчас?" - Спросил я.
  
   "Вулкан должен сработать снова через пятнадцать минут".
  
   Она улыбнулась мне той улыбкой, которая могла бы запустить тысячу кораблей и сжечь обнаженные башни Илиона. Она медленно подошла ко мне.
  
   "Ты тоже", - сказала она.
  
  
  
   ГЛАВА 19
  
  
   На следующее утро Хоук присоединился к нам за завтраком.
  
   "Где Энтони?" Спросила Сьюзен.
  
   "Никогда не спускается раньше полудня", - сказал Хоук.
  
   "Сегодня утром он играл до четырех пятнадцати".
  
   "Бедняжка", - сказала Сьюзен.
  
   "Сейчас только семь тридцать. Ты, должно быть, устал".
  
   "Мы не устаем, Мисси", - сказал Хоук.
  
   "Просто спой несколько песен и продолжай собирать хлопок. Хотя маленький парень в шляпе немного устал".
  
   Боб, официант, принес Сьюзен один блинчик с медом. Мы с Хоуком заказали стейк и яйца. Я заказал немного кофе без кофеина.
  
   "Почему они просто продолжают следить за ним", - сказала Сьюзан.
  
   "Почему никто не действует?"
  
   "Я думаю, это потому, что он выигрывает", - сказал я.
  
   "Если малыш следит за ним из-за Джулиуса, или Джино, или Марти, или любой их комбинации, они хотят вернуть свои деньги. Полагаю, они подождут, пока он не выиграет столько, сколько сможет".
  
   "И в конце концов он начнет проигрывать, не так ли?" Спросила Сьюзен.
  
   "Не знаю его системы, но Ленни Зельцер говорит мне, что он неудачник.
  
   И все, что я знаю о нем, подтверждает это ".
  
   Я покончил со своим завтраком. Хоук доедал последний кусочек тоста. Сьюзен полила блинчик еще граммом меда и откусила второй кусочек.
  
   "У тебя есть свой взгляд на неудачников?" Хок обратился к Сьюзен.
  
   "Ты имеешь в виду, как только ты избавишься от глупости и невезения?"
  
   "Что исключает большого", - сказал Хоук.
  
   Он отхлебнул немного кофе. От него пахло кофеином.
  
   "Многие люди, для которых азартные игры являются навязчивой идеей, испытывают сильное чувство вины", - сказала Сьюзан.
  
   "Они знают, что это навязчиво и разрушительно. Они видят в этом порок. И они злятся на себя за то, что делают это".
  
   "Как алкоголики", - сказал Хоук.
  
   Сьюзен кивнула.
  
   "Да, и, как это иногда бывает с алкоголиками, порок становится своим собственным наказанием".
  
   "Значит, они играют, потому что должны, и проигрывают, чтобы наказать себя", - сказал Хоук.
  
   "Что-то вроде этого", - сказала Сьюзен.
  
   "Иногда".
  
   "Если ты прав, и Ленни Зельцер прав, и мы правы, Энтони неизбежно проиграет, а когда он начнет проигрывать, они могут просто избить его".
  
   "Кто?" Я спросил.
  
   "Узнай, когда он начнет проигрывать", - сказал Хоук.
  
   "Я надеялся на до", - сказал я.
  
   "Вы видели какие-либо признаки женщины, с которой он зарегистрирован?"
  
   "Нет. Остается в номере, насколько я могу судить. Ест из меню обслуживания номеров. Она выходит, она делает это, когда я наблюдаю за Энтони ".
  
   "Кажется немного странным", - сказал я.
  
   "Так и есть", - сказал Хоук.
  
   "Никаких походов к столам для игры в блэкджек, чтобы поболеть за своего мужчину? Никаких походов в модный торговый центр?"
  
   "Немыслимо", - сказала Сьюзен. Она уже съела половину своего блинчика.
  
   "Я думаю, она не хотела, чтобы ее видели", - сказал я.
  
   "Кем?" Спросил Хоук.
  
   "Мы единственные, кто наблюдал, пока не появилась Панама Хэтти".
  
   "Может быть, после того, как мы поедем в аэропорт, я немного посмотрю на это".
  
   "На случай такого развития событий", - сказал Хоук, удлиняя начальную букву "е", - "а" раздобыл нам ключ".
  
   Он протянул его мне, и я положил его в карман рубашки.
  
   Появился Боб с чеком.
  
   "Ты хочешь перенести это к себе в комнату?" - спросил он.
  
   "Или запиши это на кредитную карту".
  
   Мы все трое одновременно посмотрели на него. Песня о доме.
  
   "Ты из Бостона?" Спросил я.
  
   "Да, Дочеста. Откуда ты знаешь?"
  
   "Дикое предположение", - сказал я.
  
   Когда я подписывал чек, я переплатил Бобу, потому что он говорил правильно.
  
   Мы с Хоуком допили остаток нашего кофе с кофеином и без кофеина. Сьюзен съела все, кроме двух кусочков своего блинчика, и пришло время ехать в аэропорт.
  
   Лестер ждал у входа. Когда мы садились в "Линкольн", Сьюзен была в своей куртке из жонкилевой ткани и с косметичкой в руках.
  
   Маленького парня в панаме нигде не было видно. Ни один "Бьюик Регал" не последовал за нами в аэропорт.
  
   "Что случилось со всем багажом, который вы вынесли?" Спросил я.
  
   "Плюс то, что ты купил?"
  
   "Отель отправляет это для меня", - сказала Сьюзан. Намек на торжествующую ухмылку заиграл в уголках ее рта.
  
   "Мальчик, - сказал я, - вот если бы они могли просто сделать это с сексуальным удовлетворением".
  
   "Да", - сказала Сьюзен.
  
   На заднем сиденье "Линкольна" лежал бумажный журнал под названием "Сиськи-это-мы". Я взял его. На обложке была изображена женщина с грудью, соответствующей названию. У нее были светлые волосы и много темного макияжа для глаз, и у нее был как бы наполовину высунут язык. Два розовых телефона скрывали ее соски.
  
   "Со вкусом", - сказала Сьюзан.
  
   Там был номер телефона, по которому нужно было позвонить, и фотография карт Visa и MasterCard, предположительно для того, чтобы ты мог позвонить блондинке прямо по телефону и зарядить его. Я просмотрел журнал. Она состояла из серии фотографий полуобнаженных женщин, на многих из которых в самых важных местах были наклеены неизменно популярные маленькие сердечки. У каждой фотографии была краткая рекламная кампания, например, "застенчивая, но милая" или "обнаженная и озорная". К каждой прилагался номер телефона.
  
   "Мне нравится реклама горячих сексуальных ножек", - сказал я.
  
   "Я рассчитывал на это из-за тебя", - сказал Лестер.
  
   "Все эти годы, - сказала Сьюзен, - я тратила время на обнаженку".
  
   "Что произойдет, если ты позвонишь этим людям", - сказал я Лестеру.
  
   "Помимо сдерживающего эффекта на наши отношения", - сказала Сьюзан.
  
   "Проституция легальна в Неваде", - сказал Лестер.
  
   "Но это зависит от округа. В округе Кларк, где находится Вегас, это нелегально, поэтому ты платишь сотню баксов за то, чтобы девушка пришла к тебе в комнату, разделась и сделала тебе массаж. Хочешь большего, заключи частную сделку с девушкой. Если она захочет. Или я могу отвезти тебя примерно на час вниз по дороге, в соседний округ, и ты получишь это законно в публичном доме.
  
   Вот почему у меня есть журналы. Люди спрашивают о девушках, и я могу направить их в бордели ".
  
   "Может быть, позже", - сказал я.
  
   Сьюзен издала звук, который у кого-то менее элегантного был бы хрюканьем.
  
   "Ну, имейте это в виду", - сказал Лестер.
  
   "Я получаю за это хорошие комиссионные".
  
   Он остановил машину перед аэропортом.
  
   "Я буду здесь", - сказал он.
  
   Мы со Сьюзен прошли сквозь кратковременную сухую жару в кондиционированный терминал. Мы шли по вестибюлю мимо людей, возвращавшихся домой, отчаянно пытаясь отыграться последним долларом в последнем слоте, пока не добрались до выхода на охрану.
  
   "Кто-нибудь следил за нами здесь?" спросила она.
  
   "Нет. Как только они нашли Энтони, они бросили меня", - сказала я.
  
   "Это наводит на мысль, что они искали именно Энтони".
  
   "Да".
  
   "Ты думаешь, он в опасности?"
  
   "Хоук с ним", - сказал я.
  
   "Я хотела бы, чтобы ты знал, была ли опасность, откуда она исходила", - сказала Сьюзен.
  
   "И что в этом забавного?" - Спросил я.
  
   Мгновение мы стояли молча. Затем Сьюзен обняла меня.
  
   "Я люблю тебя", - сказала она.
  
   "Есть уверенность", - сказал я.
  
   "Может быть, единственный".
  
   "Возможно, единственный необходимый", - сказал я.
  
   Она кивнула, как будто я сказал умную вещь, и улыбнулась мне.
  
   "Береги себя", - сказала она.
  
   "Я позвоню тебе".
  
   "Часто", - сказала она.
  
   Мы обняли друг друга и нежно поцеловались. Этот поцелуй был любящим, но не страстным. Сьюзен никогда не делала страстных поцелуев, когда красила губы.
  
   "Ты получил свой билет", - сказал я.
  
   Она показала билет, который держала в левой руке. Затем она на мгновение коснулась правой рукой моего лица, повернулась и прошла через ворота. Наблюдая за ней, я почувствовал небольшой комок в животе, который всегда ощущал, когда расставался с ней. Она прошла немного по вестибюлю, оглянулась и помахала рукой, а затем завернула за угол и скрылась из виду. Я еще немного постоял, глядя на то место, где я видел ее в последний раз, стараясь не быть обычным, в то время как я снова стал другим парнем, тем, кем я был без нее. Это заняло пару минут. И тогда я был им. Он не был плохим парнем; на самом деле, иногда я думал, что у него были сильные стороны, которых не было у другого парня. Конечно, он был не хуже. Но он был не тем, кем я хотел быть все время. Я повернул назад и направился к Лестеру и "Линкольну".
  
  
  
   ГЛАВА 20
  
  
   Когда я вернулся в "Мираж", в коридоре перед моим номером меня ждала пара детективов из Лас-Вегаса с парнем из службы безопасности отеля. Когда я вставил ключ в свою дверь, один из них показал мне свой значок.
  
   "Ваша фамилия Спенсер?"
  
   Я признался в этом и отпер дверь.
  
   "Мы можем войти?"
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   Они на мгновение посмотрели на парня из службы безопасности.
  
   "Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится", - сказал он.
  
   Оба копа молча посмотрели на него. Тот, кто показал мне свой значок, слегка кивнул. Парень из службы безопасности ушел по коридору, и мы вошли в мою комнату.
  
   "Мило", - сказал один из копов.
  
   Тот, кто показал значок, был худощавым, высоким, седовласым, с густыми седыми усами. Его напарник был намного моложе, со стильными светлыми волосами, в хорошей одежде.
  
   "Это детектив Купер", - представился седовласый.
  
   "Я детектив-сержант Ромеро, полицейское управление Лас-Вегаса".
  
   "Ты знаешь, что я знаменитый детектив, и ты пришел сюда в поисках советов по пресечению преступлений", - сказал я.
  
   "Никогда о вас не слышал, - сказал Ромеро, - пока мы не нашли вашу визитку на месте преступления".
  
   "Платит за рекламу", - сказал я.
  
   "О, хорошо, - сказал Купер, - забавный случай".
  
   "Да", - сказал Ромеро.
  
   "Становится намного приятнее, когда они смешные".
  
   "Просто думай обо мне как о беззаботном человеке", - сказал я.
  
   "Расскажи мне о преступлении".
  
   "Женщина была убита", - сказал Ромеро.
  
   "Пара мексиканских уборщиков нашла ее тело на пустыре этим утром, когда они закончили работу".
  
   "Ты знаешь, кто она?" - Спросила я.
  
   "Нет, мы подумали, что пригласим тебя, посмотрим, знаешь ли ты".
  
   "Конечно, - сказал я, - пойдем".
  
   Пустырь находился в полумиле вниз по Стрип-стрит за неработающим рестораном. Там было припарковано с полдюжины полицейских машин, спасательный грузовик пожарной службы, автомобиль из офиса коронера и пара гражданских машин. Они отвезли меня к телу.
  
   "Вот так мы ее нашли", - сказал Ромеро.
  
   Она была обнажена, лежала на спине под палящим солнцем пустыни. На ее лице была пара синяков, а один глаз наполовину заплыл. На ее горле был кровоподтек. И кончик ее языка слегка высунулся между припухшими губами.
  
   Но повреждения не скрыли ее. Это была Ширли Вентура Микер, ее белое тело, покрытое ямочками и пухлое в неуютном солнечном свете.
  
   "Знаешь ее?" Спросил Купер.
  
   "Меня зовут Ширли Вентура. Она замужем за парнем по имени Энтони Микер. Я не знаю, какое имя она использовала".
  
   "Куп", - сказал Ромеро.
  
   "Начинай проверять отели. Сначала попробуй MGM Grand".
  
   У Купера был маленький блокнот.
  
   "Смирнее с двумя "е"?" Спросил Купер.
  
   "Да".
  
   Купер на мгновение нацарапал что-то в своем блокноте.
  
   "Есть ближайшие родственники?" спросил он.
  
   Я сказал ему, и он записал это и направился к машине.
  
   "Откуда ты ее знаешь?" Спросил Ромеро.
  
   "Ее отец нанял меня, чтобы найти ее пропавшего мужа".
  
   "Ты нашел его?"
  
   "Пока нет".
  
   "И ты думаешь, что он где-то здесь?"
  
   "Да".
  
   "Значит, ты вышел его искать".
  
   "Да".
  
   "Она приходила сюда с тобой?"
  
   "Нет".
  
   "Так что она здесь делает?"
  
   "Может быть, она вышла посмотреть сама".
  
   "Ты знаешь, где она остановилась?"
  
   "Нет".
  
   "Думаешь, она нашла своего мужа, и он убил ее?"
  
   "Я сомневаюсь в этом", - сказал я.
  
   "Он не похож на тот тип, который я слышал.
  
   И я почти уверен, что она была слишком глупа, чтобы найти его в любом случае."
  
   "Ты знаешь, о муже?"
  
   "Нет".
  
   "Есть фотография?"
  
   "Да".
  
   "Возможно, захочется позаимствовать это".
  
   "Конечно".
  
   "Есть какие-нибудь мысли по этому поводу?"
  
   Я пожал плечами.
  
   "Может быть, если ты расскажешь мне то, что знаешь на данный момент".
  
   Появился полицейский фотограф. Ромеро взял меня за руку и осторожно отвел подальше от места преступления, чтобы фотограф мог сделать снимки. Мы прислонились к задней стене несуществующего ресторана. Было позднее утро, и сухой жар лежал на всем, твердый и плоский.
  
   "Пара мексиканцев, работающих ночью, закончили работу сегодня в шесть утра, говорят, что они просто срезали дорогу домой. За исключением того, что дом находится не в том направлении. Я полагаю, они взяли упаковку из шести бутылок пива с кухни отеля и вышли на стоянку, чтобы выпить ее ".
  
   "Собираешься сообщить об ограблении?"
  
   Ромеро улыбнулся.
  
   "Вероятно, нет", - сказал он.
  
   "В любом случае, они нашли ее, и один из них позвонил нам, и вот мы здесь. Вы видите, в каком состоянии она была, когда мы ее нашли. Без одежды. Без сумочки. Мексиканцы могли бы воспользоваться им, но я так не думаю. Если бы они это сделали, они бы нам не позвонили ".
  
   Я кивнул.
  
   "Судмедэксперты захотят осмотреть ее более внимательно, но, похоже, причиной смерти стало ручное удушение".
  
   "Ее изнасиловали?"
  
   "Почти наверняка".
  
   "И кто-то избил ее".
  
   "Да. С изнасилованиями такое часто случается".
  
   "Я знаю", - сказал я.
  
   "Где ты нашел мою визитку".
  
   "На земле рядом с телом. Я полагаю, что это было в ее одежде, может быть, засунуто в лифчик или еще куда-нибудь, и выпало, когда парень заставлял ее раздеваться".
  
   "Как ты узнал, что я был в "Мираж"?"
  
   "На обороте было написано два телефонных номера. Мы позвонили им обоим. Один из них был MGM Grand. Они никогда о тебе не слышали.
  
   Другим был "Мираж". Бинго!"
  
   "Что случилось с ее одеждой?"
  
   Ромеро пожал плечами.
  
   "Может быть, это произошло где-то в другом месте, может быть, он привез ее сюда".
  
   "Зачем ему это делать?"
  
   Ромеро снова пожал плечами.
  
   "Если она раздевалась где-то в другом месте, то откуда выпала моя карточка?"
  
   Ромеро снова пожал плечами.
  
   "Ты пытаешься сделать это сложнее, чем есть на самом деле?" сказал он.
  
   "Что случилось с сумочкой?" Спросила я.
  
   Ромеро пожал плечами.
  
   "Она путешествовала", - сказал он.
  
   "У нее, вероятно, были наличные".
  
   "Зачем брать кошелек, который является компрометирующим? Почему бы не взять просто наличные, которые таковыми не являются?"
  
   "Парень торопился", - сказал Ромеро.
  
   "Взял кошелек и смылся.
  
   Вытряхнул его позже. Возможно, мы где-нибудь найдем его пустым. Или он вытряхнул его там, где раздевал ее. Оставил его там. Дай мне немного времени, приятель. Я только что взялся за это дело ".
  
   "Не брал ее колец", - сказал я.
  
   "Или ожерелье".
  
   "Не хотел, чтобы его поймали при попытке передать их", - сказал Ромеро.
  
   "Возможно, он взял сумочку, потому что не хотел, чтобы мы знали, кто она такая".
  
   Ромеро снова пожал плечами.
  
   "Возможно, он забрал одежду по той же причине. Если бы вы не нашли мою визитку, у вас не было бы, извините за выражение, подсказки".
  
   "Может быть", - сказал Ромеро.
  
   "Мы выясним, где она зарегистрирована, это может помочь. Я полагаю, что это произошло где-то между темной прошлой ночью, скажем, в девять часов, и шестью утра сегодня утром. Вы представляете себя в течение этого времени?"
  
   "Я был со своей возлюбленной", - сказал я.
  
   "Мы можем с ней поговорить?"
  
   "Сегодня утром она уехала обратно в Бостон. Она не будет там до шести вечера".
  
   "Мы можем позвонить ей", - сказал Ромеро.
  
   Купер возвращался через стоянку от своей машины.
  
   "Что-нибудь?" Спросил Ромеро.
  
   "Ее нет в "Гранд", - сказал Купер.
  
   "Все еще проверяю окрестности".
  
   "Получить список гостей?"
  
   "Они разыгрывают это для нас", - сказал Купер.
  
   "Я послал за ним машину".
  
   Ромеро повернулся ко мне.
  
   "Дать тебе копию списка, ты проверишь его на наличие имен?"
  
   "Конечно".
  
   "Как насчет Бостона?" Сказал Ромеро Куперу.
  
   "Разговаривал с начальником отдела по расследованию убийств", - сказал Купер.
  
   "Парень по имени Квирк. Говорит, что "Хокшоу" законен".
  
   "Просто законно?" Спросил я.
  
   Купер продолжал разговаривать с Ромеро, как будто я ничего не говорил, но в уголках его рта появился след юмора.
  
   "Говорит, что он соврет тебе, он думает, что это хорошая идея. Но он бы никого не изнасиловал и не убил".
  
   "Приятно знать", - сказал Ромеро.
  
   "Он что-нибудь говорил о блестящем?" - Спросил я.
  
   "Или бесстрашный?"
  
   "Нет".
  
   "Я отправлю копию списка в ваш отель", - сказал мне Ромеро.
  
   "Тебя подвезти обратно?"
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Просто как можно скорее иди".
  
   Ромеро кивнул.
  
   "Вы знаете, почему исчез муж?" Сказал Ромеро.
  
   "Я не думаю, что он был счастлив в своем браке", - сказала я.
  
   "Ну, теперь для него это не будет проблемой", - сказал Ромеро.
  
  
  
   ГЛАВА 21
  
  
   Мы с Хоуком просмотрели список гостей MGM Grand, который прислал Ромеро. Мы никого не узнали.
  
   "Почему бы мне не пойти и не постоять у лифтов в MGM Grand", - сказал Хоук, - понаблюдать, кто входит и выходит, может быть, я узнаю кого-нибудь, может быть, он называет не то имя".
  
   "Не отвлекайся на показ "Волшебника страны Оз", - сказал я.
  
   "Будь тверд", - сказал Хоук.
  
   "Но у ах действительно железная воля".
  
   "И голова под стать", - сказал я.
  
   Уходя, Хоук почти улыбался.
  
   Я спустился и сел за стойку бара в казино с Энтони Микером. Ему не нравилось находиться в баре. Он хотел быть за столами.
  
   "У меня есть горячий столик", - сказал Энтони.
  
   "Мне нужно вернуться к этому, пока все не остыло".
  
   "Хорошо, я не буду тратить время", - сказал я.
  
   "Ваша жена была найдена убитой сегодня на пустыре примерно в полумиле отсюда".
  
   "Моя жена?"
  
   "Ширли", - сказал я.
  
   "Здесь?"
  
   "Не-а".
  
   Энтони оглянулся на стол для блэкджека, который он покинул.
  
   "Она мертва?" спросил он.
  
   "Да".
  
   "Копы знают?"
  
   "Да".
  
   "Они знают обо мне?"
  
   "Они знают, что ты существуешь. Они думают, что ты в Вегасе. Они не знают, что ты здесь", - сказал я.
  
   "Ты думаешь, они смогут найти меня?"
  
   "Да", - сказал я.
  
   "У них есть твоя фотография. Они распространят ее. Это только вопрос времени".
  
   "Они знают о тебе и обо мне?"
  
   "Они знают, что я ищу тебя".
  
   Энтони снова взглянул на таблицу с горячими блюдами.
  
   "Но ты не сказал им, что нашел меня".
  
   "Нет".
  
   Энтони поднял руку, чтобы дать мне пять.
  
   "Хорошо, Спенсер, дружище", - сказал он.
  
   Я не дал пять в ответ, поэтому он опустил руку.
  
   "Я на высоте", - сказал он.
  
   "Все, что мне нужно, - это еще пара дней".
  
   "Мне нужно знать, с кем ты здесь", - сказал я.
  
   "Я? Никто. Я здесь один. Только я и госпожа Удача".
  
   "Вы зарегистрировались как мистер и миссис Ральф Дэвис. Кто такая миссис
  
   Дэвис?"
  
   "О, я просто сделал это на случай, если встречу кого-нибудь, понимаешь?"
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Я знаю, как они здесь ханжески относятся к женщине в твоей комнате".
  
   "Да, наверное, это звучит безумно, но это просто привычка. Я всегда так делаю, когда путешествую".
  
   "Значит, там никто не живет за счет обслуживания номеров, держась вне поля зрения".
  
   "Нет".
  
   "Тогда ты не будешь возражать дать мне ключ от своей комнаты, чтобы я мог подняться и посмотреть сам".
  
   Энтони посмотрел на меня, потом перевел взгляд на свой стол и снова посмотрел на меня.
  
   "Я не хочу, чтобы ты заходила в мою комнату", - сказал он наконец.
  
   "Мне все равно", - сказал я и протянул руку за ключом.
  
   "Спенсер, брось, у меня есть право на частную жизнь ради Криса "И у меня есть право пойти домой и позволить Марти Анахайму найти тебя, когда он найдет ".
  
   "Марти? Он здесь?"
  
   Я широко пожал плечами.
  
   "Где Хоук?" Спросил Энтони.
  
   Он снова смотрел на пол казино в зеркале бара.
  
   "Я ухожу, Хоук уходит", - сказал я.
  
   Энтони снова оглянулся через плечо на свой стол. Он обвел взглядом остальную часть комнаты. Он посмотрел на меня и снова на стол.
  
   "Ладно, со мной девушка".
  
   "Кто?" - Спросил я.
  
   "Просто девушка, которую я знаю, зовут Биби".
  
   "Почему она все время остается в комнате?" Спросил я.
  
   "Она немного стеснительная".
  
   "Стесняешься?"
  
   "Да. Она вроде как, э-э, напугана сценой в казино и всем прочим.
  
   Она остается в комнате, читает, смотрит телевизор ".
  
   "И ест три раза в день из меню обслуживания номеров? И никогда не ходит на шоу? Или по магазинам? Или плавает?"
  
   Энтони был спокоен.
  
   "Я думаю, нам нужно поговорить с ней, Энтони".
  
   "Хорошо, но не прямо сейчас, понимаешь? Мне не хватает качественного времяпрепровождения за столом".
  
   "Энтони", - сказал я.
  
   "Ваша жена убита. Вы подозреваемый.
  
   Когда копы допрашивали меня, я солгал о нескольких вещах, включая тебя. Я должен знать, что к чему, прежде чем они найдут тебя, чтобы я мог спасти свою задницу, и, возможно, твою, если потребуется ".
  
   "Я? Я не убивал ее. Я играю в блэкджек с тех пор, как попал сюда".
  
   "Она была убита примерно до шести утра сегодня утром. Хоук ушел от вас в четыре пятнадцать сегодня утром. Это час и сорок пять минут, когда вы могли это сделать".
  
   "Ради Крис, я был в своей комнате, Биби может тебе сказать".
  
   "Именно это я и хочу сказать", - сказал я.
  
   "Давай пойдем и спросим ее".
  
   Энтони мгновение сидел неподвижно. Затем он встал из-за стойки, с сожалением взглянул на стол для игры в блэкджек, и мы направились к лифтам.
  
   В своем номере Энтони отпер дверь своим ключом от номера, приоткрыл ее ровно настолько, чтобы просунуть голову.
  
   "Бибс, ты приличный?" он закричал.
  
   Я мог слышать телевизионный смех, хихиканье и хохот в комнате. Я услышал женский голос, а затем Энтони открыл дверь шире, и мы вошли.
  
   У мистера и миссис Дэвис был номер с одной спальней. Они не были аккуратными.
  
   Тележка для обслуживания номеров все еще стояла в гостиной, нагруженная неорганизованными остатками хлопьев и тостов, апельсиновым соком и кофе.
  
   По всей комнате были разбросаны рубашки и колготки, носки и блузки. Открытый багаж стоял на полу, наполовину распакованный. Фен лежал на кофейном столике. На барной стойке лежал тюбик зубной пасты без крышки, из которого вытекло немного зубной пасты. Через открытую дверь в спальню я мог видеть, что кровать еще не заправлена.
  
   На нем, полностью одетая и накрашенная, сидела рыжеволосая женщина с бледной кожей и легкой россыпью веснушек. У нее был шрам в форме круглой скобки немного правее и ниже правого глаза.
  
   У нее были длинные и густые волосы. На ней было зеленое платье с каким-то белым принтом и белые туфли на высоком каблуке. Она встала и вышла из спальни.
  
   "Биб, это Спенсер", - сказал Энтони.
  
   "Спенсер, Биби".
  
   "Биби что?" Спросил я.
  
   "Андерсон", - сказал Энтони. К сожалению, Биби в то же время сказала "Дэвис".
  
   На комоде стояла белая кожаная женская сумка, большая, из тех, что висят на плече. Я подняла ее и заглянула внутрь.
  
   "Привет", - сказал Энтони.
  
   "Что, черт возьми, ты делаешь".
  
   "Вы даже не можете договориться о том, как ее зовут, я подумал, что поищу подсказку".
  
   Там была темно-красная пудреница, несколько салфеток, пара сияющих синих солнцезащитных очков Oakley, несколько купюр и монет, бутылка Advil, несколько ключей, обезжиренный батончик мюсли, губная помада в темно-красном тюбике, два тампона и бумажник. Энтони выглядел так, словно хотел отобрать у меня сумочку, и знал, что не сможет, поэтому он ограничился тем, что стоял рядом, желая, чтобы у него была такая возможность. Биби ничего не сказала и не показала никаких признаков того, что ее так или иначе волнует, рылся ли я в ее сумочке.
  
   "У тебя нет права заглядывать туда", - сказал Энтони.
  
   Я достал бумажник. В нем были кредитные карточки и водительские права штата Массачусетс. На правах была фотография Биби. Там был адрес в Медфорде, а на правах значилось имя Беатрис Анахайм.
  
   "Жена Марти?" - Спросила я.
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Прыгающие ящерицы", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 22
  
  
   "Хорошо, - сказал Энтони, - теперь ты знаешь".
  
   "Теперь я знаю".
  
   "Это не то, что ты думаешь. Мы любим друг друга".
  
   "Так я и думал", - сказал я.
  
   "Я заканчиваю здесь, мы едем куда-нибудь, женимся".
  
   "Что Марти думает по этому поводу?" Спросил я.
  
   Биби скрестила руки на животе, как будто ей было плохо или холодно. Она сжалась немного плотнее, когда я задал вопрос.
  
   "Марти не имеет значения", - сказал Энтони.
  
   "Мы зачистим это место и уйдем".
  
   "Что ты об этом думаешь?" Я сказал Биби.
  
   Она покачала головой.
  
   "Она прекрасно относится к этому", - сказал Энтони.
  
   "Кто-нибудь из вас беспокоился, что Марти Анахайм может ревновать и попытаться найти вас и, э-э, попытаться исправить ваше поведение?"
  
   Биби, казалось, становилось все холоднее; она крепче обхватила себя руками.
  
   "Для этого у меня есть ты и Хоук", - сказал Энтони.
  
   Я пропустил это мимо ушей без комментариев.
  
   "Энтони был с тобой прошлой ночью?" - Спросил я Биби.
  
   Она кивнула.
  
   "Всю ночь?"
  
   Она кивнула.
  
   "С полуночи до четырех пятнадцати?" Переспросил я.
  
   Она кивнула.
  
   "Нет", - сказал Энтони.
  
   "Биби, ты помнишь, я играл в блэкджек до четырех пятнадцати. Хоук видел меня. Я был с тобой с четырех пятнадцати".
  
   Биби кивнула.
  
   "Конечно", - сказала она.
  
   "Это верно".
  
   "Разве это не здорово", - сказал я.
  
   "Теперь ты закончил, чувак. Мне нужно вернуться к столу, пока все не остыло".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Хока там нет. Так что оставайся на виду".
  
   "Ты думаешь, Марти здесь?"
  
   "Лучше вести себя так, как он мог бы быть", - сказал я.
  
   "Разве ты не собираешься пойти со мной?"
  
   "Я останусь и немного поговорю с миссис Анахайм", - сказал я.
  
   "Не называй меня так", - сказала Биби.
  
   "Чувак, ты должен был меня охранять".
  
   "Я должен был вернуть тебя к твоей жене", - сказал я.
  
   "Ну, с этим покончено", - сказал Энтони.
  
   Я встал. Биби села. Энтони посмотрел на меня, на дверь и на свои часы. Он переминался с ноги на ногу.
  
   "Ты идешь?" сказал он.
  
   "Нет".
  
   "Чувак, стол для меня остывает, пока мы здесь стоим".
  
   Я ждал. Энтони посмотрел на Биби.
  
   "Мне нужно сесть за стол", - сказал он.
  
   Она кивнула. Энтони оглянулся на меня.
  
   "Да, конечно. Хорошо. Я буду прямо там, за столами. Никто не собирается пробовать что-то прямо там, посреди казино".
  
   Я ободряюще улыбнулась. Энтони снова переместился, а затем направился к двери.
  
   "Я буду играть", - сказал он.
  
   Дверь за ним закрылась, и в богато украшенной комнате воцарилась тишина. Биби сидел на диване, глядя на меня. Я оглядел комнату. Сесть было негде, не сдвинув стопку одежды. Биби, казалось, было все равно, стою я или сижу.
  
   "Хочешь кофе или еще чего-нибудь?" спросила она.
  
   "Я могу позвонить вниз".
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Почему бы нам не спуститься вниз и не пообедать".
  
   "Что, если меня кто-нибудь увидит?"
  
   "Биби, - сказал я, - кто-то убил Ширли Вентуру Микер на пустыре в полумиле вниз по Стрип".
  
   "Кто это сделал?"
  
   "Я не знаю, но это все меняет. Многие люди увидятся с тобой, прежде чем все уладится".
  
   "Эта штука?"
  
   "Эта штука", - сказал я.
  
   "Что бы это ни было. Давай поедим".
  
   Я протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Она проигнорировала это, встала и заколебалась, а затем вышла за дверь впереди меня. Она не произнесла ни слова, спускаясь в лифте, пересекая казино и входя в ресторан, где только этим утром мы со Сьюзен завтракали вместе. Я посмотрел на часы. Она приземлится примерно через час.
  
   Она заедет к Генри, заберет Перл и поедет домой. Она кормила Перл, аккуратно распаковывала и развешивала все, гладила мятые вещи, принимала ванну, надевала пижаму, в которой обычно спала без меня, ложилась в постель с Перл, выпивала полчашки замороженного шоколадного йогурта, подслащенного аспартамом, и смотрела фильм. Перл зарывалась под одеяло, а потом Сьюзан засыпала с включенным телевизором.
  
   "Привет, Бостон", - сказал официант, - "как дела?"
  
   Это был Боб из Дорчестера. Биби заказала бокал белого вина.
  
   Я заказал кофе без кофеина. Биби попросила чизбургер и картошку фри. Я заказал что-то под названием римский салат. Я не знал, что это было, но Вегас был очень похож на древний Рим, и я хотел быть с ним.
  
   "О чем ты хочешь поговорить?" - Спросила Биби, когда Боб ушел.
  
   "Ты".
  
   "О Боже", - сказала Биби.
  
   "Знаешь, сколько раз я слышал эту фразу?"
  
   "Расскажи мне о себе".
  
   "Да. Ты знаешь, что это значит?"
  
   "Иногда это означает "расскажи мне о себе", - сказал я.
  
   "В основном это означает "Давай трахнемся". "Расскажи мне о себе, Марти и Энтони", - попросил я.
  
   Боб принес кофе без кофеина и белое вино. Я посмотрел на Биби. Она была красивой женщиной с очень большими зеленоватыми глазами и широким ртом.
  
   В глазах было очень мало жизни. Помимо шрама под ее правым глазом, на ее носу было некоторое утолщение, не сильно, но немного, как это иногда бывает у бойцов. Немного похожее на мое. Ее зубы были белыми и ровными и, возможно, имели коронки. В ней было что-то такое, почти аромат сексуальности. Сьюзен всегда спрашивала, откуда я это знаю. Я никогда не мог сказать ей точно, за исключением того, что, когда я видел это раньше и проверял, я почти всегда был прав.
  
   "Что тут рассказывать", - сказала она.
  
   "Я была с Марти, теперь я с Энтони".
  
   "Как это было с Марти?"
  
   Она пожала плечами.
  
   "Марти довольно опасный парень", - сказал я.
  
   "Он свинья", - сказала она.
  
   "Да, это он. Поэтому ты ушла от него?"
  
   "Да".
  
   "Почему ты вышла за него замуж?"
  
   Боб вернулся с римским салатом и чизбургером. Салат "Римский" очень походил на заправленный салат, за исключением того, что в нем были зеленые оливки и дольки сердцевины артишока, помидоры черри, тертая морковь и листья красного салата. Биби откусила маленький кусочек от своего чизбургера.
  
   "Он был свиньей, когда ты выходила за него замуж?" - Спросила я.
  
   Биби тщательно прожевала и проглотила. Она взяла картофель фри и съела его.
  
   "Он всегда был свиньей", - сказала она.
  
   "Но я не всегда это знал".
  
   "Он хорошо с тобой обращался?" - Спросил я.
  
   "Он выбил из меня все дерьмо", - сказала она.
  
   Все, что она говорила, было плоским и бесцеремонным, как будто ничто не имело значения больше, чем все остальное, и ей было немного скучно рассказывать мне.
  
   "По крайней мере, он последователен", - сказал я.
  
   "Я думаю, ему нравилось это делать", - сказала она.
  
   "Я думаю, это вызвало у него трепет".
  
   "Он часто это делает?"
  
   "Да".
  
   "И ты не ушел".
  
   "Нет".
  
   Я кивнул и откусил кусочек римского салата. Биби перестала есть и сидела, глядя мимо меня, как будто она смотрела в свое собственное прошлое, прямо за моим левым ухом.
  
   "У меня не было денег", - сказала она.
  
   "Он сохранил все это. У меня даже не было кредитной карточки. Он давал мне деньги на покупку продуктов питания раз в неделю, двести долларов, и он проверял чек из кассы, когда я приходил домой, и заставлял меня отдавать ему сдачу ".
  
   Я ничего не сказал. Вы делаете это достаточно долго, и у вас возникает ощущение, когда кто-то находится в начале долгого разговора. Лучше всего дать им пространство и подождать, пока они его заполнят.
  
   "У меня не было кредитной карты. Мне некуда было пойти, даже если бы она у меня была. Он не позволил бы мне работать. Ты знаешь, что у меня никогда не было работы? Я вышла замуж за Марти сразу после окончания средней школы ".
  
   Биби покачала головой. Ее лицо ничего не выражало, но в голосе слышалась болезненная насмешка над собой.
  
   "Средняя школа Фэрхейвен, тысяча девятьсот семьдесят седьмой, самая подходящая. Познакомилась с ним на Кейпе, в баре в Фалмуте, куда мы часто ходили, потому что тебя там не было в карточке. Он заехал за мной. Он был опасен.
  
   Все боялись его, кроме меня. Я думал, что он был захватывающим, понимаешь? Настоящий мужчина ".
  
   Биби некоторое время молча смотрела на свой чизбургер.
  
   "Ты сразу же женился?"
  
   "Три месяца".
  
   "Дети?"
  
   Она издала звук, который, будь он менее горьким, мог бы сойти за смех.
  
   "Марти не хотел детей. Не хотел, чтобы моя фигура портилась, сказал он. Я думаю, он не хотел делить меня с ребенком, понимаешь?"
  
   "Что ж", - сказал я.
  
   "Твоя фигура не пострадала".
  
   Она одарила меня легкой автоматической улыбкой в знак благодарности за комплимент.
  
   "Позволь мне записаться в оздоровительный клуб, заниматься аэробикой, коррекцией фигуры и все такое;
  
   Марти сказал, что ему понравилось, как я хорошо выгляжу ".
  
   Боб подошел и налил мне в чашку еще немного кофе без кофеина. Я мрачно посмотрела на него. Это было лучше, чем ничего. С другой стороны, это было не лучше, чем абсолютный мартини со льдом с изюминкой. И чем больше Биби Анахайм говорила о своем браке, тем больше мне хотелось мартини.
  
   "Раньше ему нравилось меня поколачивать", - сказала она.
  
   "А потом заняться сексом. Назвал это примирением".
  
   Я кивнул.
  
   "У него было много проблем, - сказала Биби, - с этим, понимаешь?
  
   Я не уверен, что у него получилось бы, он не избил меня первым ".
  
   "Наверное, был недоволен, что ты это знаешь".
  
   "Нет, он не был. Сказал, что это моя вина. Сказал, что у него не было проблем со шлюхами".
  
   "Возможно, потому что они были шлюхами", - сказал я.
  
   Она нетерпеливо покачала головой.
  
   "Я ничего об этом не знаю", - сказала она.
  
   "Раньше он часто ходил к шлюхам. Хорошо. Держи его подальше от меня. Ублюдок однажды дал мне пощечину ".
  
   Я молчал. Она сидела, вспоминая прошлое, глядя мимо меня на пышное убранство ресторана в Лас-Вегасе и, вероятно, не видя его.
  
   "А потом появился Энтони", - сказал я через некоторое время.
  
   "Забавная вещь", - сказала она.
  
   "Марти познакомил нас. Он никогда этого не делал, ты знаешь, но он познакомил меня с Энтони. Полагаю, решил, что Энтони в безопасности. Он не такой крутой парень, как Марти. И он был женат на дочери Джулиуса Вентуры. Я думаю, Марти никогда не думал, что Энтони будет тем единственным ".
  
   "Он был другом Марти?"
  
   "Вокруг Марти крутилось много парней. Я не думаю, что у него были друзья. Все его боялись".
  
   "Итак, какие у него были отношения с Энтони?"
  
   Она сидела, глядя мимо меня, как будто не слышала меня, а затем ее глаза медленно переместились на мое лицо.
  
   "Ты боишься Марти?"
  
   "Нет".
  
   Она некоторое время не сводила с меня глаз. Затем медленно кивнула головой.
  
   "Нет, может быть, ты не такой", - сказала она, все еще глядя на меня.
  
   "Но ты должен быть таким".
  
   Я ждал.
  
   "У Марти и Энтони была какая-то сделка", - сказала она, наконец.
  
   "Ты знаешь, что это было?"
  
   "Нет".
  
   "Был ли Джино замешан?" Спросил я.
  
   "Я так не думаю".
  
   "Я полагаю, что сделка теперь отменяется", - сказал я.
  
   Она кивнула.
  
   "Марти узнает, что ты здесь, что произойдет?" Я спросил.
  
   "Он убьет Энтони. Вероятно, своими руками. Марти это нравится.
  
   И он отвезет меня домой и выбьет из меня все дерьмо, и все будет так, как было. За исключением того, что на этот раз он, вероятно, причинит мне боль похуже ".
  
   "Мы должны будем позаботиться о том, чтобы он этого не сделал", - сказал я.
  
   "Может ли Энтони противостоять ему?"
  
   "О Боже, нет", - сказала Биби.
  
   "Никто не может".
  
   "Кто-нибудь может", - сказал я.
  
   "Ты любишь Энтони?"
  
   Она снова издала звук горького смеха.
  
   "Лучше, чем Марти".
  
   "И он был выходом", - сказал я.
  
   "Он был. Теперь все полетело к чертям", - сказал Биби.
  
   "Он должен сорвать банк, или что он там думает, что собирается сделать, а мы сидим здесь и ждем, пока он это сделает, и теперь появляется глупая жена, и ее убивают, и Марти услышит об этом, и узнает, что я здесь, и найдет нас, и ..."
  
   Она пожала плечами.
  
   "Или нет", - сказал я.
  
   Она покачала головой.
  
   "Нет или не может быть", - сказала она.
  
   "Ты не сможешь остановить его. Он найдет меня и сделает то, что собирается сделать, и никто его не остановит. Никто не сможет ".
  
   "Я мог бы остановить его", - сказал я.
  
   Она покачала головой и продолжала медленно качать ею взад-вперед.
  
   Слезы выступили у нее на глазах и потекли по щекам. Она опустила голову, и я больше не мог видеть слез, но я мог видеть, как дрожат ее плечи. Я положил руку поверх ее руки. Она не двигалась, только ее голова раскачивалась взад-вперед, а плечи тряслись. Я думаю, она мне не поверила.
  
  
  
   ГЛАВА 23
  
  
   Я сидел в баре, пил содовую, наблюдал за игроками и думал о стихотворении Киплинга ... Что-то о том, как поставить все, что у тебя есть, на одну ставку, проиграть, улыбнуться и уйти.
  
   Тебе принадлежит Земля и все, что на ней есть, и, что более важно, ты станешь мужчиной, сын мой. Киплинг никогда не был в Вегасе. Я пил содовую, потому что в последние годы пиво в середине дня вызывало у меня сонливость.
  
   Я не хотел сидеть в баре посреди дня без сна, пить содовую и думать о поэзии. Но я не знал, что еще можно было сделать, и, по крайней мере, таким образом я мог присматривать за Энтони Микером, пока он оплакивал свою жену за столами для блэкджека. Я знал, что Джулиус появится, чтобы забрать свою дочь домой. Я полагал, что рано или поздно Марти Анахайм появится, чтобы уладить свои семейные обстоятельства. Копы Вегаса могут поймать, а могут и не поймать того, кто убил Ширли. Хоук заметил бы или не заметил кого-нибудь в MGM Grand, что объяснило бы, почему Ширли записала номер.
  
   Я задавался вопросом, работаю ли я все еще. Вопрос о возвращении Энтони его жене больше не был насущным. Убийство пролило много молока. И если Джулиус действительно хотел, чтобы я нашла Энтони до того, как станет известно, что он снял кое-какие деньги, было слишком поздно, вероятно, из-за того, что пролилось немного молока. Я подумал, не были ли украденные деньги частью сделки Энтони с Марти Анахаймом.
  
   Визит Джино в мой офис заставил меня подумать, что между Джино и Марти что-то не так.
  
   Я опустил долларовую монету в покерный автомат в баре и выиграл десять долларов. Я бездумно возвращал деньги обратно в автомат, пока не проиграл их. Не то чтобы мне нравилось играть. Азартные игры в основном наводили на меня скуку. Мне просто больше нечем было заняться, и я не хотел, чтобы все эти долларовые монеты позвякивали у меня в кармане. В конце концов мне удалось избавиться примерно от тридцати долларов. Бармен спросил, не хочу ли я еще ролла.
  
   "Нет, спасибо", - сказал я.
  
   "Я должен дать своему пульсу успокоиться".
  
   Бармен поставил передо мной на стойку свежую содовую.
  
   "За счет заведения", - сказал он.
  
   "Предполагается, что я должен подлизываться к крупным игрокам".
  
   "У тебя настоящий инстинкт для этой работы", - сказал я, когда Хоук скользнул на барный стул рядом со мной.
  
   Бармен посмотрел на него. Хоук покачал головой.
  
   "Марти Анахайм", - сказал Хоук.
  
   "В "Гранд"?" - Спросил я.
  
   "Да. Маленький парень следит за тем, чтобы Энтони был с ним".
  
   "Хорошо, это отвечает на один вопрос", - сказал я.
  
   "Копы нашли, где остановилась Ширли?" Сказал Хоук.
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Я звонил Ромеро сегодня утром. Насколько они могут судить, она нигде не была зарегистрирована".
  
   "Так где же ее багаж?"
  
   "Ромеро говорит, что, возможно, у нее их не было".
  
   "Ромеро когда-нибудь путешествовал с женщиной?" Спросил Хоук.
  
   "Я спросил его об этом. Он признался, что в основном они привозят багаж".
  
   "Так где же это".
  
   "Они не знают. Они считают, что убийца украл это".
  
   "Женский багаж?" Спросил Хоук.
  
   "Вы знали Ширли, у нее был бы багаж?"
  
   "У нее был бы багаж, как у Сьюзен есть багаж".
  
   "Итак, наш парень насилует эту женщину", - сказал Хоук.
  
   "И душит ее, а затем убегает, прихватив ее сумочку и три-четыре места багажа?" Сказал Хоук.
  
   "Или", - сказал я.
  
   "Он насилует ее и убивает где-то в другом месте, а ее обнаженное тело выносит на пустырь и бросает".
  
   "И твоя визитка, если только она все еще не сжимает ее в своей безжизненной руке и он не замечает".
  
   Я отхлебнул немного клубной содовой. Игровые автоматы на заднем плане пели свою бесконечную песню. В Вегасе было очень мало ночей и дней. В казино не было ни окон, ни часов, ни времени закрытия, ни последнего звонка. Только если вы выходили на улицу, для чего не было особой причины, или ждали у своего окна извержения вулкана, день или ночь имели значение.
  
   "Он хотел помешать ее идентификации", - сказал я.
  
   "Не-а".
  
   "И приложил немало усилий, чтобы сделать это", - сказал я.
  
   "Не-а".
  
   "Что означает, что он может быть привязан к ней. Иначе зачем беспокоиться?"
  
   "Что означает, что подозрение указывает на Энтони", - сказал Хоук.
  
   "Или Марти Анахайм".
  
   "Марти не привязан к ней".
  
   "Так почему у нее был мой номер, "Мираж" и MGM Grand, написанные на обратной стороне моей карточки?" - Спросил я.
  
   "Есть какие-нибудь точные данные о времени смерти?" Спросил Хоук.
  
   "Копы говорят "нет". В любое время той ночью, прежде чем ее нашли".
  
   "Энтони у меня до четверти пятого", - сказал Хоук.
  
   "И его девушка говорит, что он был с ней остаток ночи".
  
   "
  
   "Конечно, она может солгать".
  
   "Она могла бы. Она жена Марти Анахайма".
  
   Хоук уставился на меня на мгновение, что было самым большим удивлением, которое он когда-либо выказывал.
  
   "У Энтони было желание умереть", - сказал Хоук.
  
   "У Марти и Энтони была какая-то сделка".
  
   "Это включало миссис Анахайм?"
  
   "Нет, он сбежал с ней после того, как, насколько я могу судить, обманул Марти".
  
   "Будь быстрее ради Энтони, - сказал Хоук, - он только что встал под поезд".
  
   "И более приятный", - сказал я.
  
   "Как у него дела?"
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Прямо сейчас я думаю, что он считает и делает ставки постепенно".
  
   "Если он проиграет, удвоив последнюю ставку?" Сказал Хоук.
  
   "Что-то вроде этого", - сказал я.
  
   "Я не изучаю его технику".
  
   "Он найдет способ проиграть", - сказал Хоук.
  
   "Любой, кто обманул Марти Анахайма и сбежал с его женой, знает, как проигрывать".
  
   Я отхлебнул еще немного содовой. Освежающей. Хоук рассеянно посмотрел на Энтони Микера в другом конце комнаты за одним из столов для блэкджека. Сегодня он был одет в черный блейзер и белую шелковую рубашку с вертикальными черными полосками, как успешный рефери.
  
   "Копы все еще настаивают на случайном изнасиловании и убийстве?" Сказал Хоук.
  
   "Я сомневаюсь в этом. Они не любят усложнять ситуацию, если в этом нет необходимости, но Ромеро не кажется мне глупым. Конечно, у них было бы больше шансов, если бы я рассказал им все, что знаю ".
  
   "Почему бы тебе этого не сделать?"
  
   "Я пытаюсь защитить нашего клиента", - сказал я.
  
   "И я пытаюсь выяснить, кто кому что сделал, прежде чем натравить на них полицию".
  
   "Просто кто наш клиент", - сказал Хоук.
  
   "И почему мы все еще работаем на него? Ширли мертва, а Джулиус знает, где Энтони".
  
   "Ну, мы не можем позволить Марти Анахайму разгуливать здесь на свободе", - сказал я.
  
   "Почему бы и нет?"
  
   "Его жена ушла с Энтони, потому что Марти надругался над ней", - сказал я.
  
   "Вы удивлены, что Марти Анахайм надругался над своей женой?" Сказал Хоук.
  
   "Он будет издеваться над ней еще больше, если найдет ее здесь".
  
   "Так мы теперь работаем на нее?" Сказал Хоук.
  
   "Она нас не нанимала. Но я вроде как сказал ей, что мы не позволим Марти заполучить ее".
  
   "Конечно, ты это сделал", - сказал Хоук.
  
   "Она, наверное, симпатичная и грустная, и ты делаешь четыре или пять сальто назад и говоришь, что мы собираемся съесть обед Марти за него, он подходит к ней ".
  
   "Я не так уж часто делал сальто назад", - сказал я.
  
   Хоук подал знак бармену и заказал бокал шампанского.
  
   "Марти Анахайм, - сказал он задумчиво, - самый подлый человек, которого я когда-либо знал. Лишись он рук, он бы загрыз тебя до смерти".
  
   Я ничего не сказал.
  
   "Марти Анахайм", - снова сказал Хоук, медленно качая головой.
  
   Я пожал плечами.
  
   Принесли шампанское. Хоук выпил половину, а оставшимся поднял тост за меня.
  
   "Ты часто был головной болью", - сказал он.
  
   "Но, детка, ты никогда не была занудой".
  
  
  
   ГЛАВА 24
  
  
   Я был в своей комнате и читал новую книгу Саймона Шамы о пейзажах, когда мне позвонил Энтони.
  
   "Спенсер, - сказал он, - поднимайся сюда".
  
   "Ты ужасно любишь командовать, Энтони, для парня, который мне не платит".
  
   "Ради бога, - сказал Энтони, - Джулиус здесь".
  
   "С тобой?" Переспросил я.
  
   "В отеле. Он позвонил мне на домашний телефон, но я не сказала ему, где мой номер".
  
   "Какая у него была поза?" Спросил я.
  
   "Что?" - Спросил я.
  
   "Как он себя вел?"
  
   "Он сказал, что собирается убить меня".
  
   "О", - сказал я.
  
   "Эта поза".
  
   "Так что позовите Хоука и тащите свои задницы сюда", - сказал Энтони.
  
   Я потворствовал своей жестокости.
  
   "Ты знал, что Марти Анахайм тоже был в городе?" - Спросил я.
  
   "Марти?"
  
   "Да. Он остается на Стрип-стрит".
  
   "О Боже мой", - сказал Энтони.
  
   Его голос был очень тихим. Я услышал бормотание другого голоса на заднем плане и голос Энтони, приглушенный, как будто его рука прикрывала трубку, говорящий, что Марти здесь, и более громкое бормотание, и голос Энтони, говорящий: "Ради Криса, Биби", затем снова его голос в телефоне.
  
   "Вы с Хоуком сказали, что защитите меня", - сказал он.
  
   "Ты должен подняться прямо сейчас".
  
   "Оставайся в своей комнате", - сказал я.
  
   "Мы будем рядом".
  
   Когда мы добрались туда, Энтони пил скотч из небольшого толстого стакана. Он был без пиджака, темно-синяя льняная рубашка расстегнута почти до пояса. Манжеты тоже были расстегнуты. Биби сидела на диване, обхватив колени, прижавшись спиной к подлокотнику. Ее ноги были босы. На ней были дизайнерские джинсы и белый топ без рукавов.
  
   "Итак, расскажи мне о Джулиусе", - попросил я.
  
   "К черту Джулиуса", - сказал Энтони.
  
   "Где Марти Анахайм?"
  
   "MGM Grand", - сказал я.
  
   "Откуда ты знаешь?"
  
   "Я видел его", - сказал Хоук.
  
   "Ты знаешь, что он остановился там?"
  
   "Кажется вероятным", - сказал Хоук.
  
   "Он выходил из гостевых лифтов, когда я его заметил".
  
   "Может быть, он просто навещал кого-то?"
  
   "Может быть", - сказал Хоук.
  
   "Какая разница?" Я сказал.
  
   "Он где-то остановился. Он здесь, в Вегасе".
  
   "Да, да. Конечно. Верно. Какая разница.
  
   Вы не видели его здесь, в этом месте?"
  
   Хок покачал головой.
  
   "Шаг за шагом", - сказал я.
  
   "Насколько нам известно, Марти не знает, где ты остановился. Джулиус знает. Расскажи мне о Джулиусе".
  
   "Ты все же думаешь, что Марти здесь и ищет меня".
  
   "В центре внимания", - сказал я.
  
   "Расскажи мне о Джулиусе".
  
   "О Боже", - сказал Энтони.
  
   Он допил свой скотч, подошел к ведерку со льдом на столе, положил горсть льда в свой стакан и налил туда еще скотча. Биби продолжала наблюдать за нами, выглядывая из-за своих сжатых коленей. Хоук прислонился к стене возле двери. Я ждал, стоя перед Биби. Пока я ждал, я похлопал ее по колену. Мой отец обычно так делал, время от времени похлопывал меня, без комментариев. Энтони выпил еще немного скотча.
  
   "Джулиус винит меня в смерти Ширли", - сказал Энтони.
  
   Я кивнул.
  
   "Сказала, что если бы я не сбежал, как сделал, она была бы сегодня жива".
  
   Я кивнул.
  
   "Эй, очень жаль, что кто-то убил ее, но я не собираюсь притворяться, что она была похожа, ну, ты знаешь, на Мег Райан или кого-то еще. Мне пришлось уйти от нее. Мне пришлось начать все сначала".
  
   "Ты мог бы убить ее", - сказал я.
  
   "Я был прямо здесь с Биби, ты сам спросил ее".
  
   Я снова похлопал Биби по колену.
  
   "Она может солгать, чтобы защитить тебя".
  
   "Я собирался убить ее, стал бы я ждать, пока не выберусь отсюда?"
  
   "Ты думал, что ты свободен и прозрачен", - сказал я.
  
   "Ты выигрывал, твоя система работала, а потом появилась она. Ты мог бы это сделать".
  
   "Ради Криса, я думала, ты и он защитите меня".
  
   "Джулиус угрожает тебе?" Спросил я.
  
   "Да. Он сказал, что я все равно что мертв".
  
   "Он был один?" - Спросил я.
  
   "Я не знаю, я только что говорил с ним по гребаному телефону", - сказал Энтони.
  
   Он выпил еще скотча.
  
   "Возможно, он был не один", - сказал я.
  
   "Вероятно, нет", - пробормотал Хок.
  
   "Итак", - сказал я.
  
   "Как ты хочешь с этим справиться?"
  
   "Я?"
  
   "Да. Это, если вы простите за выражение, ваша задница. Я полагаю, вы могли бы внести свой вклад в то, как ее сохранить".
  
   "Сколько нужно, чтобы устранить их?"
  
   "Они?"
  
   "Они оба, Джулиус и Марти".
  
   "Как насчет рыбы Джино?" Спросил я.
  
   "Разве у тебя нет немного его денег?"
  
   "Я не знаю. Это была роль Марти".
  
   "Часть чего?"
  
   "О нашей сделке. Я расскажу тебе об этом позже. Прямо сейчас мы должны избавиться от непосредственной угрозы ".
  
   "Выстрелив в него", - сказал я.
  
   "Да. Вы, ребята, хороши. Я слышал о вас. По десять тысяч каждому. Наличными за голову бочонка".
  
   Я посмотрел на Хоука.
  
   "На головке ствола", - сказал он.
  
   "Это хорошая идея", - сказал я.
  
   "Но это может обернуться карьерой, нам придется убивать всех, кого ты раздражаешь".
  
   "Нет, нет. Только эти два парня. Вы хотите больше, чем по десять на каждого.
  
   Хорошо. Я могу это сделать. Назови это, и я сделаю все, что потребуется ".
  
   "Мы придержим этот вариант в резерве, - сказал я, - пока не поговорим с другими руководителями".
  
   "Поговорить?"
  
   "Да. Хоук и я поговорим с Джулиусом, посмотрим, что у него на уме. Тогда, может быть, мы найдем Марти, узнаем, о чем он думает, а потом доложим тебе".
  
   Энтони выпил немного скотча, как будто это было противоядием от безумия.
  
   "Поговорить?" - спросил он.
  
   "Поговорить, блядь? Ты не можешь поговорить с ними, ради Бога. Попробуй заговорить с ними, и они убьют тебя, ради Крис, и что, черт возьми, это мне даст?"
  
   "Приятно быть нужным", - сказал я.
  
   Биби сидела так же, как и раньше, неподвижно, ее глаза, казалось, становились все больше и пустее, пока мы разговаривали.
  
   "Ты в порядке с этим?" - Спросил я ее.
  
   "Нет", - сказала она.
  
   "Все, что я могу сделать, это сидеть здесь и ждать, пока мужчины сделают все, что они захотят. Насколько это правильно?"
  
   "Мы можем вытащить тебя из этого", - сказал я.
  
   "Я посажу тебя на самолет, улетающий отсюда через час".
  
   "Куда?" спросила она.
  
   Я не ответил. Я знал, что вопрос был риторическим.
  
   "Она остается", - сказал Энтони.
  
   "Она делает то, что хочет", - сказал я.
  
   "Я останусь", - сказала Биби.
  
   Ее голос был тихим и почти пустым. Слова были его единственным содержанием. Я кивнул.
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "Сиди тихо. Никто точно не знает, где ты находишься.
  
   Здесь две двери. Эта и та, что в спальне. Оставьте дверь в спальне на цепочке и засове. Воспользуйтесь дверью в гостиную.
  
   Проверь всех через глазок. Никакого обслуживания в номерах. Никаких сообщений. Никаких услуг по уборке. Никто, кроме меня или Хока. Возникли проблемы, позвони в службу безопасности отеля ".
  
   "Ты даже не знаешь, где его комната", - сказал Энтони.
  
   "Может быть, он даже не остановился здесь, как ты собираешься его найти?"
  
   "Он найдет меня", - сказал я.
  
   "Технически, он все еще мой клиент".
  
   "Ты собираешься продать меня Джулиусу", - сказал Энтони. Его голос был пронзительным.
  
   "Ты собираешься оставить меня здесь и продать меня, как чертову подсадную утку?"
  
   "Ты мог бы вызвать полицию", - сказал я.
  
   "Вы, ребята, напуганы", - сказал Энтони.
  
   "И ты не хочешь этого признать.
  
   В этом, блядь, и проблема, не так ли? Ты желтый".
  
   "Может быть, мы могли бы пристрелить его, - сказал Хок, - и пойти получить десять тысяч от Джулиуса".
  
   "Черт возьми, - сказал я, - мы могли бы удвоить ставку. Получи десять от Джулиуса, получи десять от Марти".
  
   "Привет", - сказал Энтони.
  
   "Знаешь, не валяй дурака. Это гребаная сделка между жизнью и смертью".
  
   "Разве так не всегда", - сказал я.
  
   Я снова похлопал Биби по колену и направился к двери.
  
   "Мы будем на связи", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 25
  
  
   Когда мы с Хоуком вошли в мою комнату, я подумал, что тишина в кондиционированном воздухе напоминает о запахе духов Сьюзен, но, возможно, это была ностальгия. На моем телефоне мигал индикатор сообщения.
  
   "Звонил мистер Вентура, пожалуйста, позвоните ему в его комнату".
  
   Хоук улыбнулся и ткнул в меня указательным пальцем.
  
   У Джулиуса было несколько комнат в другом крыле, без вида на вулкан. Интересно, знал ли он, что его нет в списке. Трудно быть уверенным.
  
   Могли быть люди, более близкие к вулкану, чем я, которые думали, что я не из списка. Его номер был больше моего, хотя и меньше, чем в Делавэре. Толстый парень по имени Стив, которого я немного знал, впустил нас в гостиную. Он был в рубашке без пиджака, а на правом бедре у него висел 9-миллиметровый "Глок". В гостиной было еще четверо мужчин, все в рубашках с короткими рукавами, все с пистолетами. Одним из них был Джеки, водитель Ширли. Я кивнул ему. Он кивнул в ответ. Помповое ружье лежало на пуфике возле дивана. Остатки ланча были разбросаны по кофейному столику и барной стойке, а также пролились с раскладного столика для обслуживания номеров. На приставном столике стояла бутылка красного вина.
  
   "Джулиус искал нас", - сказал я.
  
   Хоук отошел в сторону от дверного проема и снова прислонился к стене. В том, как он прислонился, не было ничего особенного, но каким-то образом это излучало угрозу.
  
   "Он дома с женой", - сказал Стив.
  
   "Она очень расстроена из-за Ширли".
  
   "Вероятно, так и есть", - сказал я.
  
   "Ты можешь сообщить ему, что мы здесь?"
  
   Стив зашел в одну из спален и на мгновение задержался. Четверо мужчин в комнате посмотрели на Хока и на меня. Никто ничего не сказал. Стив вышел из спальни.
  
   "Джулиус говорит, заходи".
  
   Мы с Хоуком прошли мимо него в комнату. На кровати лежала одетая в черное пожилая женщина в туфлях. Туфли были черными. Джулиус сел на кровать рядом с ней. На прикроватном столике стояло пластиковое ведерко со льдом, полное воды. Джулиус намочил в ведерке со льдом салфетку для лица, отжал ее и вытер ею лицо своей жены. Ее лицо, даже освеженное холодной водой, было бледным, а глаза опухшими. У нее были густые брови и толстый выступающий нос. Ее руки покоились на животе ниже груди, и ее толстые пальцы перебирали четки, хотя внешне она не подавала никаких признаков молитвы.
  
   "Она не хочет, чтобы я покидал ее", - сказал Джулиус.
  
   "Здесь прекрасно", - сказал я.
  
   Женщина открыла глаза и посмотрела на нас с Хоуком без особого внимания.
  
   "Я тебя не знаю", - сказала она.
  
   Вентура тихо сказала: "Они работают на меня, Айрис".
  
   "Цветной мужчина тоже?"
  
   "Да".
  
   "Ты знал Ширли?" спросила она.
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Она мертва, ты знаешь".
  
   "Я знаю", - сказал я.
  
   "Мне очень жаль".
  
   "Ты знал ее?" - спросила она у Хоука.
  
   "Да, мэм", - сказал Хок.
  
   "Я сожалею о вашей потере".
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Это потеря".
  
   Мы замолчали. Пожилая женщина снова закрыла глаза, и через мгновение из-под век потекли слезы. Сев рядом с ней, Джулиус снова вытер ее лицо влажной салфеткой для лица, затем опустил салфетку обратно в ледяную воду, взял ее руку, подержал и похлопал по ней другой рукой.
  
   "Мы пришли, чтобы забрать ее домой", - сказал мне Джулиус.
  
   "Ты знаешь, кто это сделал?"
  
   Его голос был глубоким медленным рокотом, как у поезда метро, проходящего далеко под поверхностью.
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Ястреб?"
  
   "Нет", - сказал Хоук.
  
   "Ты знаешь, где Энтони Микер?"
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Скажи Стиви", - сказал Джулиус.
  
   "Тогда иди домой".
  
   "Мы можем поговорить?" Спросил я.
  
   "Не о чем говорить", - сказал Джулиус.
  
   "Да, есть".
  
   "Нет", - сказал Джулиус.
  
   "Я не знаю, действительно ли это он поднял на нее руки. Но он убежал от нее. Ее бы здесь не было, он бы не убежал от нее. Она бы не ушла ".
  
   Говоря это, он медленно похлопал жену по руке.
  
   "Ты знал, что у него какая-то игра с Марти Анахаймом?"
  
   "Он сделал, он не сделал, не имеет значения. Это бизнес, это кровь.
  
   Ты что-нибудь понимаешь?"
  
   "Ты не знаешь об игре между ним и Марти?" - Спросил я.
  
   Пожилая женщина на кровати открыла глаза. Ее голос резко сорвался с тонких синеватых губ.
  
   "Не говори о делах, моя дочь в морге".
  
   "Нет, Айрис", - сказал Джулиус.
  
   "Никакого бизнеса".
  
   "Его убивает только бизнес", - сказала она.
  
   "Да", - сказал Джулиус, все еще держа ее за руку, все еще похлопывая по ней.
  
   Я посмотрел на Хока. Он покачал головой. Я кивнул.
  
   "Мы все равно найдем его", - сказал Джулиус.
  
   "Сэкономь нам немного времени, скажи Стиви".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Я заплачу тебе до конца сегодняшнего дня", - сказал Джулиус.
  
   "Скажи Стиви, он даст тебе наличные".
  
   "Конечно".
  
   "Больше никаких дел, Джулиус", - сказала Айрис.
  
   "Убей его".
  
   Он протянул руку и нежно закрыл ей глаза кончиками пальцев.
  
   "Постарайся уснуть", - сказал он.
  
   Мы с Хоуком вышли из комнаты. В гостиной я поговорил со Стивом.
  
   Он достал 100-долларовые банкноты из чемодана в шкафу и дал несколько мне. Я сложил их один раз и положил деньги в карман брюк, не пересчитывая, и мы ушли.
  
  
  
   ГЛАВА 26
  
  
   В голосе Сьюзен по телефону звучало то же обещание, что и при личной встрече.
  
   "Я разговаривал по телефону с полицейским из Лас-Вегаса. Он хотел знать, были ли вы со мной в ночь перед моим отъездом".
  
   "Да. Они нашли Ширли Вентуру мертвой, рядом с ней была одна из моих визитных карточек".
  
   "Боже мой! Я сказал им правду, исходя из предположения, что, пожелай ты иначе, ты бы добрался до меня первым".
  
   "Честность - лучшая политика", - сказал я.
  
   "Обычно", - сказала Сьюзен.
  
   "Когда ты возвращаешься домой?"
  
   "Почему так получается, - сказал я, - что самый простой вопрос о самой заурядной теме, когда вы его задаете, сопровождается оттенком Бог знает какого волнения?"
  
   "Возможно, это больше связано с одитором, чем с произносящим".
  
   "Произносящий?"
  
   "У меня докторская степень", - сказала Сьюзан.
  
   "Конечно, ты знаешь", - сказал я.
  
   "Ты думаешь, я проецирую?"
  
   "Да. Все, что я сказал, было: "Когда ты возвращаешься домой?" "И возможности, которые я слышу, подразумеваются мной, а не тобой".
  
   "Конечно. Когда ты возвращаешься домой?"
  
   "Ну, со вчерашнего дня я предоставлен сам себе. Джулиус заплатил мне".
  
   "Значит, теперь у тебя нет клиента".
  
   "Верно".
  
   "Но...?"
  
   "Ну, Джулиус обвиняет Энтони в смерти Ширли и планирует убить его. А Марти Анахайм в городе и, возможно, хочет убить Энтони. Возможно, он тоже хочет убить Биби".
  
   "Биби?"
  
   "Жена Анахайма; она здесь с Энтони".
  
   "О боже".
  
   "Да. И на заднем плане происходит что-то еще, чего я не совсем понимаю".
  
   "Вы думаете, Энтони убил свою жену?"
  
   "Убийство было довольно жестоким. Изнасилован и задушен вручную, оставлен голым без документов на пустыре".
  
   "И ты не думаешь, что Энтони способен на это?"
  
   "Похоже, это не в его стиле".
  
   "И все же это звучит как преступление в порыве гнева. Изнасилование и ручное удушение".
  
   "Или преступление, подстроенное так, чтобы выглядеть подобным образом".
  
   "Кем?"
  
   "Всякий раз, когда совершается жестокое преступление и Марти Анахайм оказывается поблизости, стоит подумать, что это мог быть он".
  
   "Почему?"
  
   "Я не знаю".
  
   "Но ты же не хочешь вернуться домой, ничего не зная?"
  
   "Нет".
  
   "И вы бы не захотели бросить очаровательную Биби на произвол судьбы".
  
   "Нет".
  
   "Конечно, нет", - сказала Сьюзен.
  
   "Хоук готов остаться?"
  
   "Я не знаю", - сказал я.
  
   "Я надеюсь, что так и будет. Я чувствую себя лучше, когда он с тобой".
  
   "Черт возьми, - сказал я, - я тоже".
  
   "Но ты останешься, останется он или нет".
  
   "Да".
  
   "Итак, когда ты возвращаешься домой?"
  
   "Я скучаю по тебе", - сказал я.
  
   "Я вернусь домой, как только смогу".
  
   "Хорошо", - сказала Сьюзен, и в ее голосе снова прозвучал тот же звук.
  
   "Потому что я намерен вышибить тебе мозги, когда ты приедешь".
  
   "Конечно, я проецирую", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 27
  
  
   Я оставил Хоука в комнате Энтони, чтобы он отгонял Джулиуса, и ярким пустынным утром зашагал по Стрип-стрит к MGM Grand.
  
   Было около 105, и пот у меня на лбу испарился, как только он сформировался. Движение вдоль полосы было интенсивным, равное количество лимузинов и пикапов. На Стриптизе было много молодых женщин с пышными волосами и толстыми бедрами, а также мужчин с большими животами, нависающими над низко сидящими джинсами. Неоновые огни мигали в ярком солнечном свете, а впереди над каменистой пустыней зеленел MGM Grand. Изумрудный дворец. Я собирался поискать Марти Анахайма. Когда я нашел его, я собирался поговорить с ним. О текущей ситуации. Или что угодно. Потому что я понятия не имел, что происходит, и я не знал, что еще делать.
  
   Я вошел в огромный вестибюль, где гремели игровые автоматы. Внутри было градусов на сорок прохладнее. Я прошел мимо выставки "Волшебник Изумрудного города" в передней части вестибюля, мимо столов для игры в кости и остановился напротив гостевых лифтов. Конечно, было возможно, что Марти не останавливался здесь, что он навещал кого-то другого. Согласно списку, который составили копы Вегаса, он не был зарегистрирован под своим именем, так что у меня не было способа выяснить. Кроме как стоять здесь и смотреть, пока я его не увижу. Или я этого не сделал. Или ад замерзнет.
  
   Казино MGM казалось больше и многолюднее, чем Mirage, а также более шумным и броским. Люди в рубашках с короткими рукавами, шортах-бермудах и майках сновали по игровым автоматам, толпились вокруг столов для игры в кости и благоговейно проходили мимо статуй в натуральную величину на витрине "Волшебника ofOz", ели в ресторанах, пили напитки, заходили и выходили на лифтах. Никто из них не был Марти Анахаймом. Через пару часов я посмотрел на свои часы. Я был там двадцать минут. За столом для игры в кости справа от меня послышалось негромкое приветствие сквозь обычный гвалт. Большой победитель. Я попробовал встать сначала на одну ногу, затем на другую. Использовать время. Улучшить равновесие. Таким образом, когда я найду Марти и он сделает мне укол в рот, у меня будет меньше шансов упасть.
  
   Утро прошло таким образом. Я разнообразил свои упражнения на балансирование, делая подъемы пальцев ног. Я растянул нижнюю часть спины, прижимая впадину к стене. Я выполнял изометрические упражнения, сжимая ладони вместе или упираясь в стену. Я вытянул шею. Я расправил плечи. Я сплел пальцы, вывернул ладони наружу и растянул мышцы предплечий. Я думал о том, чтобы отжаться, но пришел к выводу, что люди могут заметить. Я посмотрел на свои часы. Я начал подсчитывать количество женщин, выходящих из лифта, с которыми я хотел бы переспать. Они должны были входить в лифт или выходить из него.
  
   Проходящие мимо женщины не в счет. Через сорок минут количество было меньше, чем когда-либо. Когда мне было семнадцать, количество было бы равно каждому.
  
   Незадолго до полудня, когда я притопывал пальцами ног, чтобы не наложить шины на голень, маленький парень в Панаме вышел из последнего лифта налево и прошел мимо меня.
  
   Я сказал: "Привет".
  
   Он остановился и медленно повернулся, глядя на меня из-под полей своей шляпы. Его маленькие черные глазки были близко расположены по обе стороны большого носа.
  
   "Ты со мной разговариваешь?"
  
   "Да. Где Марти".
  
   "Какой Марти?"
  
   "Марти Анахайм, который платил тебе за то, чтобы ты повсюду следовал за Энтони Микером".
  
   "Отвали", - сказал маленький парень.
  
   Он отвернулся. Я протянул руку и взял его за правую руку. Он остановился на полушаге и медленно повернул голову ко мне.
  
   "Убери от меня свои руки", - сказал он.
  
   "Я хочу увидеть Марти", - сказал я.
  
   Он не сделал ни малейшей попытки высвободить руку. Он стоял совершенно неподвижно, не сводя с меня глаз.
  
   "Возможно, он даже захочет меня увидеть", - сказал я.
  
   "Почему бы нам не пойти к домашнему телефону, и ты не позвонишь ему. Скажи ему, что я видел его жену".
  
   Маленький парень продолжал смотреть на меня. Я продолжал держать его за руку.
  
   "Хорошо", - сказал он.
  
   "Я позвоню ему".
  
   Я отпустил его правую руку. Он сунул правую руку под пальто и достал короткий автоматический пистолет из нержавеющей стали. Он прижал его к моему животу, стоя так близко, чтобы никто не видел.
  
   "Что это за пистолет?" Спросил я.
  
   "В следующий раз, когда ты прикоснешься ко мне, - мягко сказал он, - ты будешь дышать через пупок".
  
   "Быстрый маленький парень, не так ли?"
  
   "Запомни это", - сказал он и убрал пистолет легким ловким движением.
  
   "Так какого же он рода?" Спросил я.
  
   "Что?" - Спросил я.
  
   "Пистолет, похож на короткий кольт".
  
   "Это компакт тысяча девятьсот девяносто один А-один".
  
   "Сорок пять?" Переспросил я.
  
   "Да, шесть раундов".
  
   "Хороший пистолет", - сказал я.
  
   Он посмотрел на меня без всякого выражения в своих тусклых маленьких глазках.
  
   "Пистолет так же хорош, как и парень, который его держит", - сказал он.
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Позвони Марти".
  
   Что он и сделал.
  
   Через Стрип была пешеходная эстакада, так что людям на другой стороне не составило бы труда подбежать к MGM Grand и бросить сверток. Марти встретил меня посреди всего этого.
  
   На нем был синий шелковый костюм и голубая шелковая рубашка, застегнутая до самого горла.
  
   "Ладно, Берни, - сказал он маленькому парню, - прогуляйся".
  
   "Я буду здесь, Марти", - сказал маленький парень.
  
   Он прошел немного к западному концу эстакады и облокотился на перила, наблюдая за нами.
  
   "Крутой маленький парень", - сказал я.
  
   "Он умеет стрелять", - сказал Марти.
  
   "Ты видел мою жену?"
  
   "Да".
  
   "Где она?" - спросил я.
  
   "Как ты думаешь, где она?"
  
   "Это что, какая-то гребаная игра?"
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Я пытаюсь выяснить, что тебе известно, не сообщая тебе о том, что знаю я. Понимаешь?"
  
   "Это то, что я знаю, придурок. Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой. Вместо этого я мог бы сбросить тебя с этой гребаной эстакады".
  
   "Или нет", - сказал я.
  
   "Ты так не думаешь?"
  
   "Марти", - сказал я.
  
   "Ты пугаешь меня не больше, чем я пугаю тебя.
  
   Один из нас неправ, но обязательно ли нам выяснять это прямо сейчас?"
  
   "Ты звонил мне, приятель".
  
   Я кивнул. Я думал о том, что сказать. Поскольку я не знал, что происходит, думать было особо не о чем. Я обратился к одному из правил Спенсера. Когда сомневаешься, скажи правду. Это было совершенно новое правило, и его, возможно, стоило проверить.
  
   "Твоя жена с Энтони Микером", - сказал я.
  
   "Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю".
  
   "Ты знаешь, где?"
  
   "В "Мираж", - сказал Марти.
  
   "Ты знаешь, что Джулиус тоже там?"
  
   Марти ничего не сказал.
  
   "Джулиус собирается убить Энтони", - сказал я.
  
   "Ему лучше поторопиться".
  
   "Дочь Джулиуса, Ширли, была убита в воскресенье", - сказал я.
  
   "Копы нашли ее на пустыре немного выше по Стрип".
  
   "Да?"
  
   "Джулиус расстроен", - сказал я.
  
   "Он обвиняет Энтони".
  
   Марти ничего не сказал. Под нами на полосе машины неуклонно двигались в обоих направлениях. Через небольшой участок кустарниковой пустыни шоссе 15 было забито грузовиками, легковушками и внедорожниками, направлявшимися на запад в Калифорнию и на восток в Юту и северо-западный угол Аризоны.
  
   "У меня сложилось впечатление, - сказал я, - что вы с Энтони вместе участвовали в какой-то афере".
  
   "Маленький лживый ублюдок сказал тебе это?"
  
   "У меня сложилось такое впечатление".
  
   "Это чушь собачья".
  
   "Так почему ты здесь?"
  
   "Я собираюсь убить его и забрать свою жену обратно".
  
   "Он ничего тебе не сделал", - сказал я.
  
   "Она сделала".
  
   "Не имеет значения, кто что сделал. Он умирает. Она возвращается".
  
   "А если она не захочет возвращаться?"
  
   "Она вернется".
  
   "Или?"
  
   "Нет или. Она вернется".
  
   "И ты простишь ее", - сказал я.
  
   "К черту прощение. Прощение не имеет к этому никакого отношения", - сказал Марти.
  
   "Она со мной, ты не понимаешь? Так оно и есть".
  
   "Может быть, и нет", - сказал я.
  
   "Ты собираешься встать у меня на пути?" Сказал Марти.
  
   "Ты убил Ширли Вентуру?"
  
   "Какого черта мне убивать Ширли Вентуру?"
  
   "В чем заключалась сделка с Энтони?"
  
   "У меня не было сделки с Энтони, придурок. Он собрал деньги для Джулиуса, передал часть из них Джино".
  
   "Через тебя?"
  
   "Все переходит к Джино через меня", - сказал Марти.
  
   "Облегчает просмотр", - сказал я.
  
   "Любой просмотр был сделан Энтони".
  
   "Биби говорит, что вы с Энтони играли в игру на двоих", - сказал я.
  
   "Ты гребаный лжец", - сказал Марти.
  
   "Биби ничего не знает о моем бизнесе".
  
   "Говорит, ты познакомил ее с Энтони", - сказал я.
  
   "Говорит, что она сбежала с ним, чтобы сбежать от тебя. Говорит, что ты. свинья."
  
   Это была авантюра - разозлить его настолько, чтобы он сказал что-то не то.
  
   Это не сработало. Он ничего не сказал. Он замахнулся на меня. Он передал это по телеграфу, и я смогла прижаться бедрами к перилам, когда это произошло. Удар пришелся по моей правой скуле, меня отбросило назад, и я, пошатываясь, полетел вдоль перил. Марти мог ударить. Если бы я наполовину не поскользнулся, я бы упал. Я почувствовал шок от этого у себя в голове. Все потемнело, и на минуту я плохо видел. Перила помогли мне удержаться на ногах.
  
   "Ты мне надоел, Спенсер. Ты понял? Я увижу тебя снова и собираюсь избить тебя до гребаной смерти".
  
   Моя голова прояснилась. Я оперся о перила, когда мои ноги вновь затвердели, а колени расцепились. Драка с Марти Анахаймом не помогла бы мне разобраться в том, что происходит.
  
   Я сказал: "Не здесь, Марти. Не сейчас".
  
   Он вытянул руку прямо от плеча и указал пальцем на меня.
  
   "Тебя предупредили", - сказал он, повернулся и потопал обратно к изумрудному дворцу.
  
   Я взглянул на эстакаду в другом направлении. Невысокий парень в Панаме стоял, облокотившись на перила, смотрел на меня и качал головой. Я пощупал свою скулу. Он был горячим и уже опухшим. Я ничему не научился и в процессе целовался. Я был готов время от времени получать по отбивной, если это способствовало моему делу. Я не был уверен, что мое дело получило дальнейшее развитие.
  
   Но в следующий раз Марти, вероятно, был бы чересчур самоуверен. Что было бы хорошо. И Хоук был бы удивлен. Нет худа без добра.
  
   Маленький парень прошел по дорожке и сунул маленькую визитную карточку в карман моей рубашки.
  
   "Получи довольно хороший удар", - сказал он.
  
   "Да, это одна из моих лучших вещей, но я стараюсь не делать этого слишком часто".
  
   "У меня здесь бизнес", - сказал он.
  
   "Тебе когда-нибудь понадобится выполнить какую-нибудь работу, позвони мне".
  
   "Ты полагаешь, мне нужна помощь?" Спросил я.
  
   Маленький парень пожал плечами.
  
   "Я знаю, что мне нужен бизнес", - сказал он и зашагал в сторону MGM Grand.
  
  
  
   ГЛАВА 28
  
  
   Когда я вернулся в отель, Хоук и Биби сидели в моем номере.
  
   "Энтони ушел", - сказал Хоук.
  
   "Расскажи мне об этом", - попросил я.
  
   "Пошел в спальню прилечь", - сказал он.
  
   "Включил телевизор, оставив дверь приоткрытой.
  
   "Примерно двадцать минут назад она зашла в ванную. Он ушел. Закрой дверь в коридор на цепочку, ведущую из спальни. Я мог бы поискать его или остаться с ней".
  
   Биби подалась вперед на передний край одного из мягких кресел рядом с Хоуком.
  
   "Ну, он нанял нас не для того, чтобы мы держали его взаперти", - сказал я.
  
   "То, что я думал".
  
   "У него остались какие-нибудь деньги?" - Спросил я Биби.
  
   Она покачала головой.
  
   "Он забрал наш", - сказала она.
  
   "Наш?"
  
   "У нас было отложено пять тысяч, выиграем мы или проиграем, чтобы выбраться отсюда и начать все сначала. Они были у меня в косметичке. Они пропали".
  
   "Что-нибудь еще?"
  
   Биби покачала головой.
  
   "Он собирался стать тем самым", - сказала Биби. Ее голос был тихим.
  
   На этот раз за этим не было и намека на слезы.
  
   "Он должен был быть тем, кто вытащил меня из этого, подальше от Марти. Найди какой-нибудь город на побережье Орегона, открой магазин или что-то в этом роде. Может быть, книжный магазин. Я люблю книги. Он собирался разрушить "Мираж", а затем мы собирались поехать в Орегон и открыть книжный магазин ".
  
   "У тебя остались какие-нибудь деньги?"
  
   Она снова покачала головой. Ее лицо было неподвижно, глаза пусты. Если она что-то и чувствовала, то это проявилось только в том, как опустились ее плечи, когда она села на край стула.
  
   "Я собирался запустить его, прочитать все новые книги, рассказывать людям, когда они придут, что хорошего. Может быть, завести кошку, магазинную кошку, пусть спит на книгах на витрине. Ты знаешь, как они потягиваются, когда просыпаются, и вроде как скользят по полу?"
  
   "У тебя есть план?" Спросил я.
  
   "Даже если бы он потерял все", - тихо сказала она, как будто я ничего не говорил, - "у нас были пять тысяч. Это была моя идея. Я вроде как знала, что такое Энтони, и хотела, чтобы у меня было немного денег, чтобы он их не потерял, и мы могли бы, по крайней мере, добраться до Орегона. Возможно, я могла бы устроиться официанткой. Я знаю, что он не стал бы работать, не на обычной работе. Но если бы я добрался до Орегона, тогда это не имело бы для него такого большого значения ".
  
   "Возвращайся в Бостон, Марти найдет тебя", - сказал я.
  
   Она кивнула.
  
   "Я не хочу возвращаться в Бостон", - сказала она.
  
   "Он не простит твою маленькую интрижку с Энтони", - сказала я.
  
   Она пожала плечами.
  
   "Если бы ты не поехал в Бостон, куда бы ты поехал, в Орегон?"
  
   "Орегон сейчас никуда не годится. Он все испортил".
  
   "Ты должен куда-нибудь пойти", - сказал я.
  
   "Какая разница, если у меня все равно нет денег?"
  
   Я полез в правый карман брюк, достал деньги Джулиуса и протянул их ей.
  
   "Должно быть около пяти тысяч".
  
   "Я не могу вернуть тебе деньги".
  
   "Почему ты должен отличаться", - сказал я.
  
   "Ты хочешь поехать в Орегон?"
  
   "Нет. Не сейчас".
  
   "У тебя где-нибудь есть семья?"
  
   "Я не хочу их видеть, - сказала она, - и они не хотят видеть меня".
  
   "Делает это приятным и уравновешенным. Как насчет Лос-Анджелеса, в котором ты когда-нибудь бывал
  
   L.A.?"
  
   "Нет".
  
   "Пора тебе уходить", - сказал я.
  
   Я встал и сделал несколько телефонных звонков, прислонившись к барной стойке в гостиной, глядя в окно на не извергающийся вулкан.
  
   Хоук откинулся на спинку дивана, положив ноги на кофейный столик, его глаза были полузакрыты, как будто он спал. Я знала, что это не так.
  
   Когда я закончил, я вернулся и сел на диван рядом с ней.
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "Ты вылетаешь рейсом Southwest в Лос-Анджелес в пять вечера.
  
   Прилетает в шесть ноль-ноль две. Мы с Хоуком отвезем тебя в аэропорт, посадим на самолет. В Лос-Анджелесе парень по имени Чолло встретит тебя у выхода на посадку. На нем будет табличка с надписью "ЧОЛЛО".
  
   "Чолло?"
  
   "Да. В Лос-Анджелесе также есть полицейский по имени Самуэльсон. Я запишу это для тебя. Тебе понадобится помощь полицейского, ты позвонишь ему. Он будет знать, кто ты ".
  
   "Что этот парень из Чолло собирается со мной сделать?"
  
   "Берегись себя", - сказал я.
  
   "Ты можешь доверять ему".
  
   Она кивнула.
  
   "Так ты хочешь упаковать кое-какие вещи?"
  
   Она кивнула.
  
   "Может быть, одну сумку через плечо, чтобы мы могли двигаться дальше?"
  
   "Да, все будет хорошо".
  
   Она не пошевелилась. Хоук медленно открыл глаза и улыбнулся Биби.
  
   "Давай", - сказал он.
  
   "Я помогу тебе".
  
   "Собрать вещи?"
  
   "Конечно".
  
   "Ты не можешь помочь мне собрать вещи".
  
   "Нет?"
  
   "Боже, нет".
  
   "Тогда нам лучше идти", - сказал он.
  
   Она встала, и мы поднялись в ее комнату и стояли вокруг, пока она собирала вещи.
  
   "Ты уже придумал название для той мыши, что у тебя на скуле?" Сказал Хоук.
  
   "Я подумал, что подожду и позволю ему выбрать собственное имя, когда он подрастет".
  
   "Марти дал тебе это?"
  
   "Да".
  
   "Никто из нас сегодня не выглядит слишком хорошо", - сказал Хоук.
  
   Биби вышла из спальни со своим чемоданом и тихо встала у двери.
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "А как насчет гостиничного счета?" Спросила Биби.
  
   "Мы позволим Энтони беспокоиться об этом", - сказал я.
  
   Хоук вышел первым, затем Биби, затем я. Мы позволили ей нести ее сумку через плечо, потому что, если бы нам пришлось драться, ни один из нас не хотел нести ее, когда начнется драка.
  
   Но драки не было. Мы сели в машину Лестера у входа и поехали в аэропорт.
  
   У ворот службы безопасности я передал Хоук свой пистолет, прошел с Биби и проводил ее до выхода. Прежде чем подняться на борт, она заколебалась и посмотрела на меня.
  
   "Что ты собираешься делать?" - спросила она.
  
   "После того, как я уйду?"
  
   "Я подумал, что мы могли бы напиться", - сказал я.
  
   Она кивнула сама себе, а затем улыбнулась, очень осторожно поцеловала меня в щеку и пошла вниз по трапу. Я оставался у выхода, пока самолет не взлетел.
  
  
  
   ГЛАВА 29
  
  
   Телефон зазвонил в моем гостиничном номере в 7:35. Я лежал в постели без сна, когда он зазвонил, планируя целый день наблюдения за вулканом.
  
   "Она так и не появилась", - сказал Чолло без предисловий.
  
   "Я ждал три рейса. Со своей табличкой. Я не знаю, как она выглядит.
  
   Никто не подошел и не заговорил со мной. Поэтому я пошел домой, решив, что это очередной трюк гринго ".
  
   "Идеально", - сказал я.
  
   "В любое время, когда ты захочешь, чтобы я снова встал около Лос-Анджелеса с дурацкой, блядь, вывеской, обязательно дай мне знать", - сказал Чолло.
  
   "Я тоже не счастлив", - сказал я и повесил трубку.
  
   Я встал с кровати, подошел к окну и выглянул наружу. До извержения вулкана оставалось несколько часов. Я позвонил Сьюзен, но ее автоответчик был включен, что означало, что она уже была внизу, в своем кабинете. Я позвонила Джулиусу в номер, но он выписался. Я посмотрела на визитку, которую дал мне невысокий парень в Панаме. Там было написано: Бернард Дж. Удачливый следователь, профессионал и осмотрительный.
  
   Там был номер телефона с кодом города Вегаса. Я позвонил по нему. Никто не ответил. Поэтому я позвонил в полицию. Они всегда на месте. Я обратился в отдел убийств, нашел Ромеро и рассказал ему все, что знал.
  
   "Там, в Бостоне, - сказал Ромеро, когда я закончил, - когда ты работал в полиции, ты постоянно терял свой пистолет?"
  
   "У меня бывали недели и получше", - сказал я.
  
   "Я надеюсь на это", - сказал Ромеро.
  
   После того, как я повесил трубку, я принял душ и побрился в пустом большом гостиничном номере, делая из этого все возможное. Я позвонил Хоку, чтобы узнать, не хочет ли он позавтракать. Он позавтракал. Я тщательно оделся и спустился вниз. Боб принес нам кофе.
  
   "Привет, Бостон", - сказал он.
  
   "Ты заработал себе что-то вроде фингала".
  
   "Подойдет любой", - сказал я.
  
   Хоук выпил немного апельсинового сока. Я заказал кофе без кофеина и пару рогаликов. Хоук заказал омлет с зеленым луком, кофе и тосты на закваске.
  
   "Что мы собираемся делать теперь?" Спросил Хоук.
  
   "С таким же успехом ты можешь идти домой".
  
   Он кивнул.
  
   "Ты остаешься здесь?"
  
   "Может быть, в другой день или около того, просто убедись, что я ничего не пропустил".
  
   "Ничего не упустил", - сказал Хоук.
  
   "Мы упустили все, что, блядь, здесь можно было упустить. Мы потеряли Энтони, мы потеряли Биби. Ширли убили. Джулиус уволил нас, а Марти Анахайм ударил тебя базукой. Наверное, и меня бы стукнул по базуке, если бы я был там ".
  
   Я выпил немного кофе без кофеина.
  
   "Ты знаешь, по кому я скучаю", - сказал я.
  
   "Я скучаю по Чудо-собаке Перл.
  
   Она бы вела себя так, будто я потрясающий, если бы была здесь. Она бы подумала, что я смелый ".
  
   "Конечно, - сказал Хоук, - я тоже".
  
   После завтрака я попрощался с Хоуком и пошел поговорить со своими новыми друзьями из Отдела убийств Вегаса.
  
   Ромеро пил кофе в своей кабинке в комнате отдела по расследованию убийств.
  
   "После того, как вы позвонили нам, - сказал он, - Купер поехал в Гранд. Поговорил с Микки Холмсом, тамошним охранником. Раньше работал здесь. Бернард Дж. Лакки выписался прошлой ночью. Мартин Анахайм не был зарегистрирован. Микки говорит, что парень, соответствующий его описанию, был с Бернардом Дж. Лаки вчера, когда он выписался, и с тех пор его никто не видел. Джулиус Вентура и группа вылетели рейсом Delta сегодня в восемь пятнадцать утра. В Бостон через DFW. Пока у нас нет записей о рейсах Энтони Микера.
  
   Мы все еще проверяем. Он мог заплатить наличными, используя другое имя.
  
   Мы проверяем покупку билетов за наличные. Прокат автомобилей тоже."
  
   "Пришлось бы использовать карточку для покупки машины".
  
   "Так я слышал", - сказал Ромеро.
  
   "У тебя есть что-нибудь новое о Ширли Вентуре?"
  
   "Ничего, что имеет значение. Все еще изнасилована и задушена. Судмедэксперт говорит, что ее немного поколотили, прежде чем убить".
  
   "Обнаружилось что-нибудь из ее вещей?"
  
   "Нет".
  
   "Ты отпускаешь тело?"
  
   "Ага. Местное похоронное бюро отправляет его для них в Бостон".
  
   "Что ты знаешь о Бернарде Дж. Лакки?" - Спросил я.
  
   "Никогда о нем не слышал", - сказал Ромеро.
  
   "Он есть в телефонной книге, адреса нет. Мы получим его в телефонной компании и проверим его".
  
   "У него был пистолет".
  
   "Я проверю его и с этого конца", - сказал Ромеро.
  
   "Если захочешь позвонить мне через пару дней, я дам тебе знать, что мне известно".
  
   "Я, вероятно, завтра поеду в Бостон", - сказал я.
  
   "Какие-нибудь проблемы?"
  
   "Нет. Я могу найти тебя, если ты мне понадобишься".
  
   "Ты говорил с полицией Лос-Анджелеса о Биби Анахайм?"
  
   "Да. Они никогда о ней не слышали", - сказал Ромеро.
  
   "Ни у кого в Орегоне тоже. У кого есть, они дадут нам знать. Ты что-нибудь знаешь о ней? Девичья фамилия? Где она выросла?"
  
   Я вспомнила ироничный намек на то, что вышла замуж за Марти после окончания средней школы. Средняя школа Фэрхейвен, 1977 год.
  
   "Нет", - сказала я и даже не была уверена, почему именно солгала.
  
   "Великолепно, как и все остальное в этом гребаном деле, некуда смотреть и нечего делать".
  
   Ромеро встал и налил еще кофе из кофеварки в дежурной части. Он посмотрел на меня. Я покачал головой. Он вернулся с кофе, снова сел за свой стол, поставил ногу на открытый нижний ящик и немного отодвинул стул назад.
  
   "Разговаривал с парнем из отдела убийств в Лос-Анджелесе по имени Самуэльсон". Он на мгновение подул на черную поверхность кофе, а затем сделал глоток.
  
   "Говорит, что знает тебя. Передает привет".
  
   "Однажды я тоже провалил с ним дело", - сказал я.
  
   Ромеро пожал плечами и ухмыльнулся мне.
  
   "Дерьмо случается", - сказал он.
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Довольно часто".
  
  
  
   ГЛАВА 30
  
  
   Я сидел в своем офисе, задрав ноги, и изучал, как мое имя выглядит задом наперед через матовое стекло двери моего офиса. Офис был закрыт с тех пор, как я уехал в Вегас, и я открыл окно на Беркли-стрит, чтобы разбавить накопившуюся духоту. Затем я снова начал изучать дверь. Почта была обычной и от нее легко избавились. Телефонных звонков не было.
  
   Возможно, СПЕНСЕР должен быть в сценарии. Хороший плавный сценарий мог бы заставить меня казаться привлекательным и мог бы хорошо контрастировать с РАССЛЕДОВАНИЯМИ, которые были бы выделены жирным шрифтом без засечек. Может быть, какой-нибудь девиз был бы хорош. МЫ НИЧЕГО не РЕШАЕМ, но МЫ
  
  
   ОТДАЙ НАШ ГОНОРАР.
  
  
   Дверь открылась, и вошла Сьюзен с большой холщовой сумкой с логотипом PBS на ней.
  
   "Пациентов нет?" Спросил я.
  
   "День преподавания", - сказала Сьюзан.
  
   "Но у тебя был такой подавленный голос, когда ты позвонила вчера вечером, что я отменила занятия и пришла поприветствовать тебя дома. Что случилось с твоей щекой?"
  
   "При исполнении служебных обязанностей", - сказал я.
  
   "Ты думаешь, мое имя на двери хорошо смотрелось бы в сценарии?"
  
   "Нет".
  
   "Хорошая сумка", - сказал я.
  
   "Официальная кембриджская сумка", - сказала она.
  
   Она поставила сумку на один из моих пустых стульев для клиентов и достала из нее большой термос. Это была коричнево-голубая штука, такие в Dunkin' Donuts продают с кофейной начинкой. Она положила это мне на стол.
  
   "Кофе без кофеина", - сказала она.
  
   "Слава Богу", - сказал я.
  
   Затем появилась коробка пончиков, две пластиковые кофейные чашки и две бледно-розовые льняные салфетки.
  
   "Ты купил пончики?" Спросил я.
  
   "Да".
  
   "Я не знал, что ты знаешь как".
  
   "Я не знаю. Но я наблюдал за другими людьми в очереди".
  
   Я открыла коробку. Обычные пончики. Идеальный.
  
   "Ты знаешь, как правильно есть пончик?" Спросил я.
  
   "Я посмотрю на тебя в первом фильме", - сказала Сьюзан.
  
   Она открыла термос и налила две чашки кофе в пластиковые стаканчики. Я съел половину пончика.
  
   "Фу", - сказала Сьюзен.
  
   "Так вот как это делается?"
  
   "Девушки иногда откусывают кусочки поменьше", - сказал я.
  
   "Я, конечно, надеюсь на это", - сказала Сьюзен.
  
   Она взяла один из пончиков между большим и указательным пальцами, отломила крошку и положила оставшуюся часть пончика обратно. Она откусила крошку. Я съел вторую половину своего первого пончика, выпил немного кофе и посмотрел на нее. На ней была какая-то дорогая белая футболка, джинсы, которые ей хорошо сидели, и низкие черные ковбойские сапоги с серебряной отделкой. Мне всегда казалось, что я дышу глубже, когда смотрю на нее, как будто я вдыхаю больше кислорода, и делаю это легче, как будто воздух стал чище.
  
   "Добро пожаловать домой", - сказала Сьюзен.
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Все прошло плохо", - сказала Сьюзан.
  
   "По большей части, - сказал я, - это вообще не сработало".
  
   "Ты нашел Энтони Микера", - сказала Сьюзен.
  
   Я пожал плечами.
  
   "Ты не смог предотвратить смерть Ширли", - сказала Сьюзен.
  
   "Нет".
  
   "Вы не смогли найти того, кто ее убил".
  
   "Нет".
  
   "Но ты принимаешь это, не так ли".
  
   "Ты не можешь раскрыть каждое дело", - сказал я.
  
   "Ты все еще не знаешь, что происходило между Энтони и Марти Анахаймом".
  
   "Нет".
  
   "Но ты и это принимаешь, не так ли".
  
   "Я многого не знаю", - сказал я.
  
   "А Энтони?"
  
   "Никто не нанимал меня защищать его", - сказал я.
  
   "Никто не нанимал меня держать его в Вегасе".
  
   "А Биби?"
  
   "Биби так и не появилась в Лос-Анджелесе".
  
   "Ты думаешь, с ней что-нибудь случилось?"
  
   "Я не знаю. Чолло не знал, как она выглядела. Она могла бы пройти прямо мимо него".
  
   "Что она, вероятно, и сделала", - сказала Сьюзен.
  
   "Из того, что вы мне рассказали, у нее было очень мало причин доверять мужчинам".
  
   Я снова пожал плечами и взял пончик. Сьюзан улыбнулась.
  
   "Даже ты, Сладкая картошка", - сказала она.
  
   "Я знаю".
  
   "Однако это то, что тебя беспокоит, не так ли".
  
   "Меня все это беспокоит", - сказал я.
  
   "Мы с Хоуком провели последнюю неделю или около того, бродя по Вегасу без понятия".
  
   "Ты нашел Энтони Микера", - сказала Сьюзен.
  
   "Это то, для чего тебя наняли".
  
   "И я не знаю, где он сейчас, и я не знаю, кто убил Ширли, и я не знаю, что происходило между Энтони и Марти, и я не знаю, почему Джино Фиш был так заинтересован, и я не знаю, был ли Джулиус вовлечен, и я не знаю, где Биби и что с ней будет. Она не проявляла никаких признаков того, что способна постоять за себя ".
  
   "Ты не можешь помогать людям, которые не хотят, чтобы ты помогал им", - сказала Сьюзан.
  
   "Спасибо, док".
  
   "Ты взрослая", - сказала Сьюзен.
  
   "Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Мы оба ежедневно выполняем работу, которая преподает нам этот урок".
  
   "Верно", - сказал я.
  
   Мы помолчали. Я принялся за третий пончик. Сьюзен отломила еще один микроскопический кусочек от первого и съела его. С Беркли-стрит донесся шум уличного движения. Где-то кто-то проделывал отверстие во что-то твердое. Я мог слышать слабый звук отбойного молотка.
  
   "Что ты собираешься теперь делать?" Спросила Сьюзен.
  
   "Было несколько вещей, которые я отложил, - сказал я, - пока ездил в Вегас. Посмотрим, смогу ли я воскресить одну".
  
   "Приятно поработать", - сказала Сьюзан.
  
   "Вкусно поесть", - сказал я.
  
   "Я всегда буду кормить тебя", - сказала Сьюзен.
  
   "Разве вы не получили недавно крупную сумму денег? От какой-нибудь страховой компании?"
  
   "Да. Процент от того, что я им сэкономил. Больше денег, чем я заслуживаю. На самом деле, больше денег, чем кто-либо заслуживает, кроме Майкла Джордана ".
  
   "Чтобы мне не пришлось тебя кормить. Ты можешь взять небольшой отпуск и заняться своим хобби, если хочешь".
  
   "Ты имеешь в виду историю с Вегасом?"
  
   "Деньги - это свобода", - сказала Сьюзан.
  
   "Я мог бы еще раз поговорить с Джино Фишем, посмотреть, сможет ли он рассказать мне что-нибудь, чего не сказал мне раньше".
  
   "В этом нет ничего плохого".
  
   "Нет. Если только Джино не сочтет это раздражающим и не прикажет Винни Моррису пристрелить меня".
  
   "Он бы застрелил тебя?" Спросила Сьюзен.
  
   "Зависит".
  
   "Ты бы застрелил его?"
  
   "Зависит".
  
   "Полагаю, все имеет значение".
  
   "Все, кроме нас с тобой, девочка-пончик".
  
   "Присутствующая компания, всегда исключенная", - сказала она.
  
   "Это будет беспокоить тебя, пока ты не придешь к какому-то решению".
  
   "Я полагаю, что это возможно", - сказал я.
  
   "Так и будет", - сказала Сьюзан.
  
   "У меня есть степень доктора философии в Гарварде".
  
   "Это будет беспокоить меня, - сказал я, - пока я не добьюсь какого-то завершения".
  
   Сьюзен улыбнулась.
  
   "Приятно смотреть правде в глаза", - сказала она.
  
   "Тебе поможет, если я сяду к тебе на колени?"
  
   "Возможно", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 31
  
  
   Мы с Хоуком пошли посмотреть, как Джино ловит рыбу, в пасмурный день без солнца и при сильном ветре с Атлантики. Джино жил в большом доме в колониальном стиле на берегу океана, на Джерузалем-роуд, в Кохассете. Впереди была кольцевая подъездная дорожка, а позади - лужайка, спускавшаяся к дамбе. Дом был отделан белой кедровой черепицей, которая, как и положено, серебрилась на соленом воздухе. Дверь открыл очень красивый молодой человек.
  
   "Джино дома?" Спросил я.
  
   "Кто, я должен сказать, звонит?"
  
   "Спенсер", - сказал я.
  
   "Он знает меня".
  
   "Конечно, сэр, а другой джентльмен?"
  
   "Ястреб".
  
   "Я личный помощник мистера Фиша", - сказал красивый молодой человек.
  
   "Есть ли что-нибудь, с чем я мог бы тебе помочь?"
  
   На нем было что-то похожее на бледно-голубой спортивный костюм со стоячим воротником. Спортивный костюм выглядел так, как будто был сделан из шелка. Также он выглядел так, как будто никогда не знал пота.
  
   "Просто скажи Джино, что мы здесь, и мы хотим рассказать ему кое-что о Марти".
  
   "Мистер Анахайм?"
  
   Ни я, ни Хок не ответили. Личный помощник все еще колебался. Хок и я все еще стояли.
  
   Наконец личный помощник сказал: "Прошу прощения, я на минутку".
  
   Он закрыл дверь.
  
   Хоук посмотрел на меня.
  
   "Личный помощник?"
  
   Я пожал плечами.
  
   "Это то, что он сказал".
  
   Хоук кивнул. Входная дверь снова открылась, и появился личный помощник.
  
   "Мистер Фиш в данный момент занят, но если вы хотите подождать, он примет вас, как только закончит".
  
   "Мы подождем", - сказал я.
  
   "Тогда, пожалуйста, пройдите сюда", - сказал личный помощник.
  
   Он повел нас направо от центрального вестибюля в комнату с огромным панорамным окном, из которого открывался вид на океан. Он изящным жестом указал на кленовые стулья с красными клетчатыми подушками, которые стояли по обе стороны кирпичного камина. Ни я, ни Хок не сели.
  
   "Мистер Фиш подойдет к вам, как только освободится", - сказал личный помощник.
  
   "Да, он это сделает", - сказал я.
  
   Личный помощник нахмурился, как будто был озадачен. Затем вежливо кивнул и вышел из комнаты. Хоук подошел и посмотрел в панорамное окно на суровый серый океан, на кончиках волн которого ветер с берега кое-где взъерошил белое.
  
   "Когда покупаешь квартиру с великолепным видом, - сказал Хоук, - дело в том, что после того, как ты въехал и несколько дней любовался великолепным видом, ты привыкаешь к нему, и это уже не тот великолепный вид, который открывается. Это просто то, на что ты смотришь из своего окна ".
  
   "Ты глубокий парень", - сказал я.
  
   "И чувствительный", - сказал Хоук.
  
   "Может быть, мне следует вести ток-шоу".
  
   "Примешь ли ты меня в качестве гостя?" Спросил я.
  
   "
  
   "Конечно, нет".
  
   Хоук продолжал смотреть на океан. Комната, где мы ждали, была полностью обставлена мебелью из клена с красной клетчатой обивкой. Диван, четыре кресла, две качалки slipper.
  
   Рядом стояла пара плетеных ведер, которые служили подставками для пепельниц, а на полу лежал большой плетеный ковер красных тонов. Над каминной полкой висело большое круглое зеркало в виде орла.
  
   "Интересно, кто декоратор Джино", - сказал я.
  
   "Молли Питчер", - сказал Хоук.
  
   "Что это мы здесь делали?"
  
   "Ищу Биби".
  
   "И почему мы думаем, что она здесь?"
  
   "Мы не знаем", - сказал я.
  
   "Но мы не знаем, с чего еще начать. Так что, если мы выясним, что происходило между Джино и Марти, Энтони и Джулиусом, возможно, у нас появится представление о том, где искать Биби".
  
   "Или, может быть, мы этого не сделаем".
  
   "Добро пожаловать в мир детективов", - сказал я.
  
   "И почему мы ищем Биби?"
  
   "Потому что мы беспокоимся о ней".
  
   "Конечно, мы готовы", - сказал Хоук.
  
   Дверь открылась, и вошли Джино с Винни Моррисом. Он увидел Хока и кивнул ему. Хок ничего не ответил.
  
   "Я пришел повидаться с тобой", - сказал Джино.
  
   "Теперь ты приходишь ко мне".
  
   "Равновесие", - сказал я.
  
   Джино улыбался без теплоты или юмора, время от времени.
  
   "Джеффри говорил о Марти Анахайме", - сказал он.
  
   "Джеффри?"
  
   "Мой помощник. Он сказал, что вы хотели мне что-то рассказать о Марти".
  
   "Я просто сказал ему это, чтобы он вошел", - сказал я.
  
   "Я ничего не знаю о Марти. Он вернулся из Лас-Вегаса?"
  
   "Я не знал, что он был в Лас-Вегасе", - сказал Джино.
  
   "Я не знаю, вернулся ли он. Марти работал на меня пятнадцать лет. Он больше так не делает".
  
   "Ты можешь сказать мне, почему?"
  
   "Нет".
  
   "Ты знаешь его жену? Биби?"
  
   "Боюсь, что нет", - сказал Джино.
  
   "Я требую, чтобы моя личная жизнь была моей собственной. Я отношусь к другим на той же основе".
  
   "Раньше он ее избивал".
  
   "Избивать людей - это то, чем занимается Марти", - сказал Джино.
  
   "Именно поэтому я так долго нанимал его".
  
   "Когда я видел тебя в последний раз, ты намекнул, что Марти, возможно, ворует у тебя".
  
   "Неужели я".
  
   "Да. Ты знаешь Энтони Микера?"
  
   "Кто?" - Спросил я.
  
   "Это ошибка, мистер Фиш. Когда мы разговаривали в прошлый раз, вы знали его имя".
  
   "Это ошибка моего возраста", - сказал Джино.
  
   "Я все еще хорошо соображаю, но я больше плохо помню. Является ли Энтони Микер зятем Джулиуса Вентуры?"
  
   "Да, в прошлый раз вы намекнули, что он, возможно, тоже ворует".
  
   Джино сидел в углу большого кленового дивана. Он скрестил ноги и положил тонкие руки на колени. Я мог видеть пигментные пятна на их тыльной стороне. Он слегка поджал губы и на мгновение уставился в свое большое панорамное окно на то, что, вероятно, казалось ему его океаном. Он поднял руки с колен, соединил кончики пальцев и на мгновение прикоснулся к губам. Затем он указал кончиками пальцев на меня.
  
   "Вы думаете, мистер Спенсер, что я веду себя мило", - сказал Джино.
  
   "Это не безрассудная мысль. Я способен на остроумие. Действительно, есть очень мало того, на что я не способен. Но в данном случае я знаю немногим больше, чем ты. В моем бизнесе имели место некоторые финансовые нарушения. В обязанности Марти входило контролировать все финансовые транзакции и обеспечивать, чтобы они соответствовали заявлениям. Эти нарушения произошли некстати, в то время, когда мы начинали организовываться в ожидании слияния. Я пришел к вам, чтобы узнать, можете ли вы пролить какой-либо свет на то, виновен ли Марти. Ты мало что рассказал, будучи в первую очередь заинтересован в том, чтобы заставить меня пролить свет на твой интерес. В значительной степени это была пустая трата нашего времени ".
  
   "Но ты уволил Марти".
  
   "Нет. Марти ушел".
  
   "Он назвал причину?"
  
   "Никакой. Он просто однажды не явился на работу, и с тех пор я его не видел. Вы говорите мне, что он был в Лас-Вегасе. Возможно, он все еще там. Или он может быть по соседству, я просто не знаю ".
  
   "Когда он уехал?"
  
   "Через три, нет, четыре дня после того, как я пришел к тебе".
  
   Я быстро прикинул в уме. Получилось, что это был тот самый день, когда мы нашли Энтони. Когда у меня будет больше времени, я подумаю об этом.
  
   "Насколько я знаю, мистер Фиш, он приехал в Вегас и зарегистрировался в MGM Grand либо под другим именем, либо в комнате, которую снял для него другой парень. Крепкий маленький парень, с большим носом, все время носил панаму. Очень быстро обращается с оружием ".
  
   "Ты видел его там?"
  
   "Да".
  
   "И ты был в Лас-Вегасе...?"
  
   "Ищу Энтони Микера".
  
   "От имени его жены?"
  
   "Его жена и его тесть".
  
   "Ты знаешь, почему Марти был в Лас-Вегасе?" - Спросил Джино.
  
   "Энтони Микер был там с женой Марти".
  
   Джино был очень спокоен. Я ждал. Джино снова посмотрел на свой океан.
  
   "И Ширли Вентура тоже была в Вегасе", - сказал он.
  
   "Ты знаешь о ней".
  
   "Да. Вам известно что-нибудь о том, кто ее убил?"
  
   "Нет. Копы пытаются вести себя так, будто это был случайный акт, но я не думаю, что они в это верят".
  
   "А ты знаешь?"
  
   "Нет. Тот, кто убил ее, приложил все усилия, чтобы скрыть ее личность. Что означает, что он думал, что может быть связан с ней".
  
   "Ее муж?"
  
   "Может быть", - сказал я, - "хотя, похоже, это не в его стиле".
  
   "Марти понравилось бы что-нибудь подобное", - сказал Джино.
  
   "Очевидно, он был где-то поблизости".
  
   "Это в его стиле, ладно", - сказал я.
  
   "И у нее при себе был номер его гостиничного телефона. Но я не вижу мотива".
  
   Джино молчал.
  
   "А ты?" Спросил я.
  
   Джино не ответил. Он посмотрел на Винни.
  
   "Если он обнаружит что-то, наносящее ущерб нашим интересам, Винни, воспользуется ли он этим?"
  
   "Он мог бы", - сказал Винни.
  
   "Он может и не сделать этого. Если я скажу ему не делать этого, это ничего не изменит".
  
   "Его можно контролировать?" Спросил Джино.
  
   "Нет".
  
   "Если мы убьем его?"
  
   "Ястреба тоже придется убить", - сказал Винни.
  
   Джино задумчиво кивнул.
  
   "Джентльмены, - сказал он, - вы видите мое положение. Я хочу знать, что вы выяснили, но я не хочу, чтобы ваше расследование повлияло на мой бизнес. Можем ли мы выработать финансовое решение?"
  
   "Как ты думаешь, что мы расследуем?"
  
   Джино сделал паузу и на мгновение почти улыбнулся настоящей улыбкой.
  
   "Говоря таким образом, я должен признать, что не уверен".
  
   "Не расстраивайся", - сказал Хоук.
  
   "Мы тоже не уверены".
  
   "Ну, и кто же ваш клиент?"
  
   "У нас его нет", - сказал я.
  
   "Тебе просто любопытно?" Спросил Джино.
  
   "Мы хотим найти Биби Анахайм, посмотреть, все ли с ней в порядке".
  
   Джино уставился на меня, а затем слегка отвел глаза и уставился на Хока. Затем снова на меня.
  
   "Это абсурдно", - сказал он.
  
   "Мы мягкосердечны", - сказал Хоук.
  
   Джино посмотрел на Винни.
  
   "Должен ли я поверить в это, Винни?"
  
   "Да".
  
   "Ну, тогда во что бы то ни стало найди ее", - сказал Джино.
  
   "Если я узнаю о ее местонахождении, я немедленно сообщу вам".
  
   "Было бы полезно, если бы вы рассказали нам немного больше о вашем бизнесе и бизнесе Джулиуса", - сказал я.
  
   Джино медленно, но легко встал и направился к выходу из комнаты.
  
   "Винни проводит тебя", - сказал он и ушел.
  
   Мы подошли к входной двери с Винни.
  
   "Не совершай ошибки насчет Джино", - сказал Винни.
  
   "Только потому, что он говорит, как гребаный Уильям Ф. Бакли. У него чувств не больше, чем у крокодила".
  
   "Ты знаешь, где Марти?" Спросил я.
  
   "Нет".
  
   "Его жена?"
  
   "Никогда не встречался с женой. Не знаю, где она".
  
   "Знаешь что-нибудь, чего Джино нам не сказал?"
  
   Винни посмотрел на меня с удивлением.
  
   "Эй, - сказал он, - я беру его деньги".
  
   "Да, - сказал я, - так и есть. Я приношу извинения".
  
   "Спасибо", - сказал Винни и придержал дверь открытой.
  
   Ястреб и я ушли.
  
  
  
   ГЛАВА 32
  
  
   Фэрхейвен находится на старом маршруте 6 на юго-востоке Массачусетса, через гавань от Нью-Бедфорда. Там есть длинный мост, который выходит на остров посреди гавани, а затем продолжается до Фэрхейвена. Если вы продолжите ехать по маршруту 6 через Маттапуазетт, Марион, Уэйрхэм и Натиск, через некоторое время вы окажетесь на Кейп-Коде.
  
   Средняя школа была построена в то время, когда люди считали обучение важным, и здания, в которых оно должно было проходить, отражали это мнение. По всему Массачусетсу было разбросано множество библиотек, построенных в тот же период и имевших тот же вид, что и в британской империи. Средняя школа, как и многие библиотеки, стала немного более убогой, как будто отражая нынешние взгляды.
  
   Там было несколько учителей, которые были там восемнадцать лет назад, но никто не помнил ученицу по имени Биби. Замкнутая учительница английского сказала мне, что она пыталась забыть их, как только они покидали ее комнату. А директор сказал мне, что помнит только плохие.
  
   "Ежегодники?" Спросил я.
  
   "Мы держим их здесь", - сказал мне директор.
  
   "Если мы оставим их в библиотеке, студенты их испортят".
  
   "Студенты замечательные, не так ли?" Сказал я.
  
   Директор был осторожным человеком. Он не брал на себя таких обязательств. Но, как только он убедился, что я не испорчу его, он дал мне ежегодник средней школы Фэрхейвена за 1977 год и позволил мне сесть на стул с прямой спинкой в кабинете школьного секретаря, чтобы почитать его. Я нашел фотографию Биби достаточно легко. За исключением приобретенной рубцовой ткани, она все еще выглядела так, как выглядела семнадцатилетняя Беатрис Коста. Наиболее близкая по духу. Драматический кружок 2,3,4. Сотрудники ежегодника 4.
  
   Газета 2,3,4. Чирлидерша 3,4. Амбиции: репортер телевизионных новостей. Цитирую: "Эй, Эбби, где вечеринка". Там не было ничего о том, что она вышла замуж за Марти Анахайма и получила разбитый нос.
  
   Я продолжал рассматривать фотографии, пока не нашел Эбигейл Оливетти, чья цитата гласила: "Биби и я ..."
  
   Я перечитывал ежегодник еще час и не нашел ничего, что могло бы мне помочь. В школе не было записей об адресе Беатрис Коста или Эбигейл Оливетти. Секретарь сказал мне это таким образом, чтобы показать, что вопрос был глупым.
  
   "У нас здесь не центр обмена информацией", - сказала она мне.
  
   "Вероятно, это больше похоже на склад", - сказал я.
  
   "Могу я воспользоваться вашей телефонной книгой?"
  
   Она протянула его мне и со вздохом вернулась к своей настольной работе. Было ясно, что я на самом деле не понимал ее важности и неотложного характера ее работы. Не каждый может оформить протоколы задержания.
  
   В Фэрхейвене числилось семнадцать "Костас" и один "Оливетти". Я записал телефонные номера и адреса, вернул телефонную книгу и ежегодник секретарше и одарил ее своей улыбкой полного напряжения. Это была улыбка, которая обычно заставляла их снять очки и распустить волосы. Я ждал. Ничего не произошло. Женщина была явно фригидной.
  
   "Ты закончил здесь?" наконец спросила она.
  
   "Карандашей больше нет", - сказал я.
  
   "Больше никаких книг. Больше никаких неприязненных взглядов учителя".
  
   "В самом деле!" - сказала она.
  
   Когда я выходил из здания, классы менялись, и студенты слонялись по коридорам. Они показались мне невероятно молодыми. Полный притворства, массово ориентированный на других, плохо сформированный, пристрастный, злой, серьезный, обиженный, возбужденный, неистовый, подавленный, полный надежд и напуганный. В этом возрасте Беатрис Коста дала обещание Марти Анахайму, и после этого ничто уже не было прежним.
  
   Я сидел в своей машине с заведенным мотором и просматривал свои списки имен. Разумнее было начать с одного Оливетти, чем перебирать все семнадцать Костас. Я набрал номер, и ответила женщина.
  
   "Меня зовут Спенсер", - сказал я.
  
   "Я детектив, пытающийся найти женщину по имени Биби Анахайм, чья девичья фамилия была Биби Коста".
  
   "Я помню Биби", - сказала женщина.
  
   "Она подруга моей дочери".
  
   "Ваша дочь - Эбигейл Оливетти?"
  
   "Да. Откуда ты узнал ее имя?"
  
   "Из средней школы", - сказал я.
  
   "Ваша дочь все еще встречается с Биби?"
  
   "О, я так думаю, они были лучшими друзьями с детства", - сказала женщина.
  
   "Ваша дочь живет в городе?" - Спросила я.
  
   "Нет, она в Нидхэме".
  
   "Месса?"
  
   "Ун ха. Теперь она, конечно, совсем взрослая. Замужем, дети и все такое. И она дождалась, слава Богу, пока не стала достаточно взрослой".
  
   "За кого бы она вышла замуж?" Спросил я.
  
   "Карл Беккер. У него большая работа в телефонной компании, и им пришлось переехать туда. Но она звонит домой каждую неделю, и иногда дети ладят ".
  
   "Разве это не мило", - сказал я.
  
   "Она домохозяйка?"
  
   "Нет, она работает в банке. Я думаю, это слишком, с детьми и всем прочим, но она очень современная, я думаю. Сейчас все по-другому".
  
   "Разве это не правда", - сказал я.
  
   "Не могли бы вы дать мне ее адрес и номер телефона? Я бы хотел с ней связаться".
  
   "Насчет Биби Косты?"
  
   "Да".
  
   "У Биби какие-то неприятности?"
  
   "Я не знаю", - сказал я.
  
   "Она пропала, и я хотел бы ее найти".
  
   "Я не думаю, что мне следует давать номер Эбби", - сказала женщина.
  
   "Ну, тогда просто назови адрес".
  
   "Нет, я думаю, тебе следует поговорить с моим мужем. Ты можешь перезвонить вечером, если захочешь. Он возвращается домой около шести".
  
   "Спасибо", - сказал я.
  
   "В этом нет необходимости. Не могли бы вы сказать мне, живет ли кто-нибудь из семьи Биби в городе?"
  
   "Нет, там были только Биби и ее мать. Ее мать снова вышла замуж и уехала много лет назад".
  
   "Ты не знаешь, где?"
  
   "Нет".
  
   "Ты помнишь, за кого она вышла замуж?"
  
   "Нет".
  
   "Что ж, большое вам спасибо, - сказал я, - за уделенное время".
  
   Мы повесили трубку.
  
   Так часто бывает, разговор часто иссякает, когда они начинают думать о том, что на самом деле они вас не знают и не совсем понимают, что вы задумали. Всегда разумно получить как можно больше и как можно скорее. Если бы я не смог найти Эбби Беккер в Нидхэме, штат Массачусетс, я бы сдал свое досье с советами Дика Трейси по пресечению преступлений.
  
   Когда я возвращался через мост в сторону Нью-Бедфорда, я звонил в справочную по телефону в машине.
  
  
  
   ГЛАВА 33
  
  
   Эбигейл Беккер жила на Скул-стрит в Нидхэме в маленьком доме на ранчо, крытом серой дранкой, с белыми ставнями и ярко-синей дверью. К стене дома был прислонен розовый велосипед с ручными тормозами, переключением передач и низко посаженным рулем. Я припарковался на улице возле гидранта напротив дома и сел в машину с большой чашкой кофе без кофеина и двумя простыми пончиками. Улица была застроена домами, похожими на дом Беккера, отличающимися только цветом и орнаментом. В 10:15 пасмурного осеннего утра в среду на ней не было ни души. Дети в школе, родители на работе. Время от времени шел дождь, и было достаточно темно, чтобы в окнах домов, где кто-то был дома, горел свет.
  
   Мать Эбигейл, несомненно, позвонила бы ей и рассказала обо мне. Она бы также сказала, что не сказала мне, где живет Эбигейл, и, возможно, Эбигейл поверила бы этому. Хотя, если бы я мог найти ее мать, она могла бы подумать, что я мог бы найти ее. Я сел.
  
   Дождь на моем ветровом стекле придавал цвет осенним деревьям. как на картине импрессиониста. Я съел пончик и выпил немного кофе. Дом был хорошо виден. Дождь почти не отразился на боковых стеклах. Я съел свой второй пончик и допил кофе без кофеина. В доме Беккера не было никаких признаков жизни. Я вышел из машины и подошел к входной двери. Их дети были в школе. Родители работали. Они где-то прятали ключ. Я огляделся в поисках лучшего места, когда шел по дорожке. Там был коврик, но это было настолько очевидно, что они, вероятно, не стали бы им пользоваться. На крыльце я остановился, огляделся и открыл почтовый ящик. Нет. По обе стороны от входной двери были окна, и по обе стороны от окон были ставни. Я просунул руку за ставень справа от двери. Нет. Я попробовал другой, и ключ был там, он висел на веревочной петле от кнопки с обратной стороны рамы ставня. Я позвонил в звонок и подождал. Ничего. Я открыл входную дверь и вошел. Дом был пуст. Я сразу почувствовал пустоту. Гостиная была справа, столовая - слева. Они оба были обставлены в дешевом датском стиле модерн. Набор для гостиной из пяти предметов теперь стоит всего 1100 долларов. Столовая была отделана ореховым деревом. Гостиная была светлой. В гостиной, на каминной полке над чистым камином, стояли фотографии трех девочек младшего школьного возраста, лет двенадцати, десяти и восьми. Я прошла по короткому центральному коридору на кухню. Миски для хлопьев и тарелки с крошками от тостов, кофейные чашки и стаканы для сока, а также столовые приборы были сложены в раковине. На кухонном столе лежал пустой пакет из-под молока, а рядом с ним стояла банка виноградного желе с откупоренной крышкой.
  
   Через холл была семейная комната с кушеткой, одной из тех, что на колесиках, которые можно взять напрокат. Не похоже, что ей там место. Мебель была отодвинута в сторону, чтобы освободить для нее место. Кровать была не заправлена. Рядом с гостиной был небольшой туалет. На раковине лежала подводка для губ, а в корзине для мусора - несколько салфеток с отпечатком поцелуя, которые женщины оставляют, промокая помаду. Не было никаких признаков одежды.
  
   Наверху было четыре спальни, кровати не застелены, одежда разбросана по полу. На полу в ванной были скомканы влажные полотенца, а из тюбика зубной пасты без колпачка часть содержимого просочилась на раковину. Три спальни, очевидно, принадлежали девочкам. Четвертая была больше и, похоже, служила главной спальней. Там стояла кровать королевских размеров, не заправленная, и два шкафа. Один был забит женской одеждой, другой - мужской. Пара белых колготок была перекинута через изножье кровати. Несколько боксерских трусов были брошены в корзину для белья в одном из шкафов и оказались значительно короче. В доме царил беспорядок.
  
   Я побывал в достаточном количестве домов за короткое время или вообще без предупреждения, чтобы знать, что дома часто царил беспорядок. Там было трое детей, которых нужно было одеть, накормить и отправить в школу, прежде чем их родители соберутся на работу.
  
   Они немного приберут, когда придут домой. Они могут прибраться в выходные. Они приведут все в порядок до того, как у них появится компания. Они не ожидали грабителя. Я достаточно часто вламывался в свою жизнь, чтобы привыкнуть к этому. Но мне это никогда не нравилось. Я всегда чувствовал себя своего рода вуайеристом, подглядывающим за беспорядком в личной жизни людей.
  
   Я спустилась вниз и снова осмотрелась в семейной комнате. На полу под раскладной кроватью лежал бледно-зеленый пластиковый валик для волос. На телевизоре стояла пустая бутылка из-под жидкости для снятия лака и стакан для хайбола с небольшим количеством воды на дне. Я понюхал это. Пахло бурбоном. Вода, вероятно, была растопленным льдом. Кто-то, предположительно женщина, находился в номере. Но там не было ни одежды, ни багажа. Я вернулся в хозяйскую спальню и более тщательно осмотрел шкаф и комод. Вся женская одежда была 12-го размера.
  
   Все они казались одинаковыми по стилю. Сьюзен была бы здесь полезна, но у нее всегда была какая-то зацикленность на том, чтобы вламываться в чужие дома и рыться в их шкафах.
  
   Я снова обошел дом и не увидел больше ничего, что могло бы мне помочь, поэтому я вышел обратно через парадную дверь, повесил ключ за ставень и направился к своей машине. Дождь все еще лил, придавая тихой пригородной улице глянцево-черный оттенок. Я поднял воротник на ходу.
  
   В своей машине я завел мотор, включил дворники, приглушил обогреватель и посидел еще немного, глядя на дом через дорогу. Гостьей в доме могла быть Биби, и она могла сбежать, когда мать Эбби сказала ей, что ее разыскивает детектив. Идеальный. Возможно, из-за попыток найти ее стало труднее.
  
   Вселенная была непокорным ублюдком.
  
   У меня в машине был справочник west suburban, и я начал звонить в банки по автомобильному телефону, пока не нашел тот, в котором работала Эбигейл Беккер. Она работала недалеко от дома, в филиале Федерального департамента полиции прямо здесь, в Нидхэме, в центре города, примерно в миле от своего дома. Я нашел ее там, за стойкой со стороны прилавка для покупателей. Табличка на столе гласила, что она менеджер филиала. Она была крупной женщиной, но достаточно привлекательной, с аккуратными каштановыми волосами и голубыми глазами, с милой улыбкой в уголках рта. Она не была похожа на паршивую экономку. На ней был коричневый твидовый костюм, который хорошо сидел на ней, и темно-коричневая блузка. Вот почему она не надела белые колготки. Она хотела бы, чтобы загар сочетался с ее нарядом. Она встала, когда я подошел к ее столу. Она была примерно возраста Биби, что, если бы они закончили 77-й год, составило бы ей тридцать шесть.
  
   "Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?"
  
   "Вы миссис Беккер?" - Спросила я.
  
   "Да, я менеджер филиала. Чем я могу помочь".
  
   Я достал бумажник и показал ей свои права.
  
   "Меня зовут Спенсер", - сказал я.
  
   "Вчера я разговаривал с твоей матерью. Я ищу Биби Анахайм, ранее Биби Косту".
  
   "Мама сказала мне, что ты звонил ей. Я не знал, что она сказала тебе, как со мной связаться".
  
   "Она этого не сделала", - сказал я.
  
   "Намеренно. Но она упомянула ваше имя и сказала, что вы живете в Нидхэме, и..." Я скромно пожал плечами.
  
   "Элементарно".
  
   "Да, конечно, не хотите ли присесть".
  
   Я сел.
  
   "Вы с Биби были школьными подругами".
  
   "Да, еще раньше. Мы дружили всю школу".
  
   "Ты все еще получаешь от нее известия?"
  
   "Боюсь, не очень много. Мы обмениваемся рождественскими открытками, на самом деле, не более того".
  
   "Ты знаешь, где она сейчас?"
  
   "Ну, я так понимаю, ее нет дома, в Медфорде?"
  
   "Нет, у вас есть какие-нибудь предположения, где она может быть?"
  
   "Нет, прости. Я не знаю".
  
   "Ты ничего о ней не слышал?"
  
   "Нет. Ни за что на свете".
  
   Она поерзала на стуле и скрестила ноги. Я был прав. Колготки были темно-коричневыми. Ноги тоже были хороши.
  
   "И у тебя нет никаких мыслей, где я мог бы ее найти?"
  
   "Нет, мне очень жаль, но я действительно не знаю".
  
   "Имена каких-нибудь друзей, с которыми она могла связаться?"
  
   Она медленно покачала головой.
  
   Я встал, достал одну из своих визитных карточек и отдал ей.
  
   "Что ж, если ты получишь от нее известия или вспомнишь что-нибудь, что могло бы быть полезным в ее поисках, пожалуйста, позвони мне".
  
   "Конечно", - сказала она, встала и пожала мне руку.
  
   "Мне жаль, что я не мог быть более полезным".
  
   "Я тоже", - сказал я и вышел обратно под дождь с поднятым воротником моего плаща. В форме. Возвращаясь в Бостон, я думал о том, что она ни разу не спросила, почему я ищу Биби, или может ли у нее быть неприятности, или о каких-либо вопросах, которые она могла бы задать, если бы действительно не разговаривала с Биби. Может быть, если бы я на время затаился в сорняках и больше не беспокоил Эбигейл, гостья, кем бы она ни была, могла бы решить, что риск миновал, и вернуться.
  
  
  
   ГЛАВА 34
  
  
   Мы с Хоуком были в Бэй-Виллидж, на южном конце Чарльз-стрит, подходили к паре проституток.
  
   "Это довольно длинный финальный забег, не так ли?" Сказал Хоук.
  
   "У тебя есть идея получше?" - Спросил я.
  
   "Мог бы снова поговорить с Джулиусом".
  
   "Мы можем это сделать", - сказал я.
  
   "Но давайте посмотрим, сможем ли мы узнать немного о том, что происходит здесь, в окопах".
  
   "Это то, где мы находимся?" Сказал Хоук.
  
   "Прямо здесь, где зарабатываются деньги", - сказал я.
  
   "Добрый вечер", - сказала одна из проституток.
  
   "I'm Wanda."
  
   "Тебе не холодно?" Спросил я.
  
   На ней был красный топ без рукавов, белая мини-юбка и трехдюймовые белые каблуки.
  
   "У меня свитер в дверях", - сказала она.
  
   "Вы копы?"
  
   "Ты когда-нибудь видел полицейского, одетого так же хорошо, как я?" Сказал Хоук.
  
   "Некоторые из парней из отдела нравов под прикрытием выглядят довольно свежо", - сказала Ванда.
  
   "Мы не копы", - сказал я.
  
   "Мы ищем пропавшую женщину".
  
   "Ты думаешь, она заигрывает?" Спросила подруга Ванды. На ней были черные штаны тореадора и огромный светлый парик.
  
   "Нет, но с этого можно начать", - сказал я.
  
   "Кто тобой управляет?"
  
   "У нас есть сутенер", - сказала Ванда.
  
   "Держу пари, он так об этом не думает", - сказал Хоук.
  
   "Как его зовут?" Спросил я.
  
   "Чаки. Либо вы, джентльмены, собираетесь трахнуть одного из нас?"
  
   "Я так не думаю", - сказал я.
  
   "
  
   "Потому что, если ты не такой, тебе лучше двигаться дальше. Чаки нас не любит, ты знаешь, ах, тратить время на людей, которые не являются клиентами".
  
   "Где Чаки?" - спросил я.
  
   "Где-то поблизости. Присматриваю за происходящим".
  
   "Значит, если мы останемся здесь на некоторое время, появится Чаки и скажет нам двигаться дальше".
  
   "Это то, что он обычно делает", - сказала блондинка.
  
   "Но вы двое выглядите какими-то большими и быстрыми".
  
   "Ты думаешь, мы его отпугнем?"
  
   "Чаки плохой", - сказала блондинка.
  
   "Но вас там двое..."
  
   Я кивнул.
  
   "Ястреб", - сказал я.
  
   "Почему бы тебе как бы не уравнять шансы Чаки".
  
   Хоук кивнул.
  
   "Дамы", - сказал он и направился в сторону Парк-сквер.
  
   "Ты хочешь, чтобы Чаки приставал к тебе?" Сказала Ванда.
  
   "Я хочу встретиться с ним", - сказал я.
  
   "Чаки довольно злой", - сказала Ванда.
  
   Блондинка протянула руку и пощупала мой бицепс.
  
   "О!" - сказала она.
  
   "Может быть, это что-то значит".
  
   Ванда тоже пощупала мой бицепс. Обе женщины захихикали.
  
   "Ты знаешь, на кого работает Чаки?" - Спросил я.
  
   "Чаки не работают", - сказала Ванда.
  
   "Мы работаем".
  
   "Ты знаешь, кому платит Чаки?"
  
   "Не, чувак, я ничего не смыслю в этой фигне".
  
   Темный "Понтиак Бонневиль" медленно проехал по Чарльз-стрит и затормозил на обочине рядом с нами. Высокий чернокожий мужчина с высокими плечами вышел, обошел машину сзади и остановился рядом со мной.
  
   На нем была черно-красная кожаная куртка для разминки и красная тряпка для занятий спортом на голове. Сначала Дион, теперь мир. Его руки были немного длинноваты для пиджака, а запястья там, где они виднелись под манжетами, были толстыми.
  
   "Вы офицер полиции?" спросил он.
  
   "Нет".
  
   "Значит, ты хочешь немного повеселиться?"
  
   "Неа, просто коротаю время ночи с этими дамами", - сказал я.
  
   "Что ж, сэр, эти дамы мои, вы понимаете, что я имею в виду, и они работают, так что у них на самом деле нет времени, чтобы бездельничать".
  
   "Ты Чаки?" Спросил я.
  
   "Тебе лучше поторапливаться, - сказал Чаки, - пока твою белую задницу не оттрахали".
  
   "Вот, видите, в этом-то и проблема с вами, сутенерами", - сказал я.
  
   "У тебя нет здравого смысла. Ты всегда разыгрываешь расовую карту слишком рано".
  
   Две проститутки немного отошли к дверному проему, чтобы посмотреть. Они были возбуждены.
  
   Чаки повысил голос и придвинулся ко мне очень близко.
  
   "Я не хочу, чтобы ты приставал к моим шлюхам", - сказал он.
  
   "Кто в наши дни занимается проституцией, теперь, когда Тони в тюрьме?" - Спросил я.
  
   "Не знаю никакого Тони", - сказал Чаки.
  
   "Тони Маркус", - сказал я.
  
   "Ничего не знаю ни о каком Тони Маркусе", - сказал Чаки.
  
   "Не собираюсь повторять тебе это снова. Отправляйся в путь".
  
   У Чаки был пистолет с правой стороны ремня, спереди от бедра. Я мог видеть намек на него у него под курткой. Я пытался придумать, как надавить на него достаточно сильно, чтобы он заговорил, не давя на него так сильно, что он потянулся за пистолетом. Чаки помог мне разобраться в этом.
  
   Он положил левую руку мне на грудь и толкнул меня.
  
   "Шевелись", - сказал он.
  
   Он держался немного величественно перед своими шлюхами, этого следовало ожидать. Но я ненавижу, когда на меня давят. Я нанес Чаки левый хук, развернулся плечом, зашел под его левую руку и нанес ему правый апперкот, под подбородок, близко к шее, где у меня было меньше шансов повредить руку. Он упал на спину, и я встал рядом с ним, выхватив пистолет и целясь прямо ему в переносицу. Шлюхи нервно хихикали.
  
   Один из них сказал: "Ого, мистер Чаки".
  
   Чаки лежал там, его колокольчик все еще звонил, пытаясь сфокусировать взгляд. Я ждал. Когда он смог услышать меня, я вежливо заговорил с ним.
  
   "У тебя на поясе, с правой стороны, пистолет. Достань его первыми двумя пальцами правой руки. Только двумя пальцами. Я увижу больше двух, и твои мозги превратятся в очень маленькую кашу на тротуаре ".
  
   Чаки колебался. Я большим пальцем взвел курок. Он слегка дернулся. Если бы он стоял, это, вероятно, был бы прыжок, затем он вытащил пистолет.
  
   "Сдвиньте его в сторону желоба", - сказал я.
  
   "Только двумя пальцами".
  
   Он сделал, и я отошел от него, поднял его и положил в карман пальто. Я снял свой собственный пистолет и убрал его.
  
   "Теперь, - сказал я, - мне было интересно, кто занимается проституцией в городе с тех пор, как Тони ушел в "дом голубых огней"?"
  
   Распластавшись на тротуаре, Чаки бросил на меня невыразительный взгляд типа "Я тебя за это достану". Я легонько пнул его под ребра.
  
   "Им по-прежнему управляет Тони", - сказал он.
  
   "Из этого места".
  
   "А кто помогает ему снаружи?" - Спросил я.
  
   "Тарон".
  
   "Назови мне полное имя".
  
   "Тарон Джессап".
  
   "Спасибо тебе".
  
   Я повернулся к шлюхам, хихикающим в дверях.
  
   "Дамы", - сказал я.
  
   Они еще немного захихикали. Нервно, стараясь сдержаться. Чаки, вероятно, побил бы их, если бы подумал, что они смеются над ним. Я улыбнулся им.
  
   Теперь Чаки уже сидел.
  
   "Привет, чувак", - сказал он.
  
   "Ты собираешься вернуть мне мой пистолет?"
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Штука обошлась мне в пятьсот долларов, чувак", - сказал Чаки.
  
   "Считай это арендной платой", - сказал я и продолжил идти.
  
  
  
   ГЛАВА 35
  
  
   На следующий день Хоук разыскал Тарона Джессапа, и мы отправились навестить его в задней комнате видеоигры на Раглс-стрит. Гостиная была полна чернокожих мальчиков-подростков, которые уставились на меня, когда мы с Хоуком проходили через комнату. Дверь Тароне была открыта, и мы вошли. В комнате было трое мужчин. Один за столом, задрав ноги, двое сидят у правой стены.
  
   "Вы Тарон Джессап?" Хок обратился к парню за стойкой.
  
   "Не-а".
  
   Он был худым нервным парнем с острым носом и овальными черными глазами, как у бультерьера.
  
   "Я Хоук".
  
   "Знал, что это так", - сказал Тарон.
  
   "Кто это с тобой, Каспер дружелюбный призрак?"
  
   Двое парней у стены рассмеялись громче, чем требовало замечание.
  
   "Он действительно выглядит немного бледным", - сказал Хоук.
  
   "По-моему, он выглядит как крутой ублюдок", - сказал Тарон.
  
   "Просто думай обо мне как о человеке с нарушением цвета кожи", - сказал я.
  
   "Кому ты платил, чтобы содержать своих шлюх в Бэй Виллидж?"
  
   На Тароне была маленькая черная кепка без полей и что-то вроде свободной разноцветной африканской туники. Подлинный.
  
   "Красавчик сразу перешел к гребаной погоне, не так ли?" Сказал Тарон.
  
   Двое парней у стены захохотали еще немного. У одного из них были заострившиеся черты лица не слишком успешного призового бойца.
  
   Другой, повыше и помоложе, выглядел как парень, которому не помешало бы пропустить пару глотков "бизера".
  
   "Мы ищем женщину", - сказал Хоук.
  
   "Мы начинаем с другого конца, так сказать, работаем в обратном направлении. Ты понимаешь? К тебе это не имеет никакого отношения".
  
   "Ты хочешь женщину?" Спросил Тарон.
  
   "Я найду тебе женщину, мужчина.
  
   У нас их много ".
  
   Он посмотрел на двух парней на стене. Они подумали, что он смешнее ведра с лягушками-быками. Тот, что помоложе, топал ногой, смеясь.
  
   Хоук посмотрел на меня. Затем он наклонился над столом Тарона и очень тихо заговорил с ним.
  
   "Тарон, ты меня не знаешь", - сказал Хоук.
  
   "Но ты знаешь обо мне. Не так ли?"
  
   "Конечно, я слышал о тебе".
  
   "Кто-нибудь упоминал, что мне нравится, когда со мной трахаются?"
  
   Глаза Хока были примерно в шести дюймах от глаз Тарона. Тарон быстро взглянул на двух своих приятелей. Затем он снова посмотрел на Хока. Двое приятелей встали, несколько скованно, прислонившись к стене. Глаза Хока были прикованы к Тарону, между их лицами едва оставалось пространство для дыхания.
  
   "Будь спокоен, Хоук", - сказал Тарон.
  
   "Я не издеваюсь над тобой".
  
   Хоук медленно выпрямился. Он приятно улыбнулся. Но его глаза все еще были прикованы к Тароне.
  
   "Что ж, хорошо", - сказал Хоук.
  
   "Это мило. Кому ты платишь, чтобы содержать своих шлюх в Бэй Виллидж?"
  
   "Приходит парень, Энтони, собирает процент каждую неделю".
  
   "Энтони Микер?" Спросил я.
  
   "Да".
  
   "Кому он это доставил", - спросил Хоук.
  
   "Мистер Вентура".
  
   Хоук посмотрел на меня.
  
   "Сколько?" Спросил я.
  
   "Мы даем ему пять тысяч в неделю", - сказал Тароун.
  
   "У тебя есть какие-нибудь дела с Джино Фишем?" - Спросил я.
  
   Тарон покачал головой.
  
   "Марти Анахайм?"
  
   Тарон снова покачал головой.
  
   "Расплатиться с кем-нибудь еще?"
  
   "Просто какой-то подкуп, - сказал Тарон.
  
   "Пятаки и десятицентовики".
  
   Я кивнул.
  
   "Есть что-нибудь необычное в вашей сделке с Вентурой?"
  
   "Нет. Это его территория. У него есть право на дань уважения".
  
   "Дань уважения", - сказал я.
  
   Тарон пожал плечами.
  
   "Как он это называет", - сказал Тарон.
  
   "И ты не имеешь дела с Джино Фишем", - сказал я.
  
   "Не напрямую. Возможно, у него какая-то сделка с мистером Вентурой. Если и так, я ничего об этом не знаю".
  
   "Спасибо, что уделили мне время, Тарон", - сказал я.
  
   Я кивнул Хоку, и мы направились к двери.
  
   "Привет, Хоук", - сказал молодой парень.
  
   "Ты уверен, что ты такой крутой, как думаешь?"
  
   Не говоря ни слова, Хоук развернулся и ударил его ногой в пах.
  
   Молодой парень согнулся пополам и упал на землю. И застонал.
  
   Хоук посмотрел на бывшего бойца. Бывший боец покачал головой, и Хоук повернулся обратно к двери.
  
   "Возможно, так и есть", - сказал Хоук.
  
  
  
   ГЛАВА 36
  
  
   Дикси Уокер согласилась прокатиться со мной перед уходом на работу, и я подобрал ее возле "Старлайта" примерно в 4:30 в четверг днем. Погода была паршивая, пасмурная, с проливным дождем. Дикси была одета в желтую дождевик поверх джинсов и футболку. Чтобы защитить голову от дождя, на ней была черная бейсболка, волосы выбивались из регулируемого отверстия сзади.
  
   "Приятно видеть тебя одетой", - сказал я.
  
   "Большое спасибо".
  
   "Было бы приятно увидеть тебя тоже раздетой", - сказал я.
  
   Она улыбнулась без особого энтузиазма.
  
   "Так-то лучше", - сказала она.
  
   "Возвращайся в номер один-А. Заведение Энтони находится на Истерн-авеню".
  
   "Ты знаешь адрес?" - спросил я.
  
   "Нет, но я могу найти это. Я ходил туда достаточно часто".
  
   "Хорошо".
  
   "Это был первый раз, когда я пошел туда с кем-то трезвым".
  
   "Ты или я?" Спросил я.
  
   "И то, и другое", - сказала она.
  
   "Надеюсь, я смогу найти это, не залезая рукой под юбку".
  
   "Что ж, - сказал я, - если ты не можешь..."
  
   Она улыбнулась, теперь более искренне.
  
   "Я дам тебе знать", - сказала она.
  
   Трасса 1А узкая и жилая, поскольку проходит через Линн. Дождь раздражал. Это не намочило лобовое стекло настолько, чтобы предотвратить прерывистое скольжение щеток стеклоочистителя, но если я полностью выключу дворники, вода соберется каплями и ее будет трудно разглядеть.
  
   Время решает все.
  
   "Ты не нашел Энтони в Вегасе?" Спросила Дикси.
  
   "Нашел его и потерял", - сказал я.
  
   "Его жена была убита".
  
   "Неужели? Им самим?"
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Мое предположение - нет".
  
   "Да, у него не хватит смелости на это", - сказала она.
  
   Мы повернули налево на Истерн-авеню и проехали мимо массивных деревянных домов, в основном на две семьи, в основном белых, с небольшими лужайками перед входом и несколькими деревьями вдоль улицы. Это было примерно то же жилье, что и у Линн.
  
   Дикси сказала: "Притормози. Это где-то здесь".
  
   Мы замедлили ход. Машины позади меня сигналили.
  
   "Мы задерживаем движение", - сказала Дикси.
  
   "Не торопись", - сказал я.
  
   Снова гудки. Один водитель объехал меня и промчался мимо, визжа шинами. Проезжая мимо, он показал мне средний палец.
  
   "Он думает, что я номер один", - сказал я.
  
   "Вот оно", - сказала Дикси.
  
   Я притормозил у гидранта перед белым трехэтажным зданием с темно-зелеными ставнями и несколькими чахлыми кустами сирени вдоль подъездной дорожки. Машины позади меня взревели двигателями в гневном освобождении, проезжая мимо меня. Я чувствовал себя должным образом наказанным.
  
   "У него квартира на втором этаже", - сказала Дикси.
  
   "Ты входишь в парадную дверь, а там коридор с лестницей. Для меня здесь всегда пахло керосином".
  
   "Он владеет им или арендует?" - Спросил я.
  
   "Я не знаю. Он всегда называл это своей берлогой".
  
   "Адское любовное гнездышко", - сказал я.
  
   "Понимаешь, что я имею в виду?" Спросила Дикси.
  
   "У какого жмота есть романтическое убежище в трехэтажном доме в Линне?"
  
   "Ты ничего не слышал о нем с тех пор, как я говорил с тобой в последний раз?" - Спросил я.
  
   "Нет. Он меня не интересует. Если бы он позвонил мне, я бы повесил трубку".
  
   "Если он это сделает, выясни, где он, прежде чем повесить трубку", - сказал я.
  
   Дикси снова улыбнулась. Это была какая-то неловкая улыбка, как будто у нее не было большой практики в этом.
  
   "Ты хочешь, чтобы я делала за тебя твою работу?" - спросила она.
  
   "Главное, чтобы это было сделано", - сказал я.
  
   Я вывел машину и объехал квартал, направляясь обратно по Истерн-авеню к воде.
  
   "У тебя есть время поесть перед тем, как идти на работу?" Спросил я.
  
   "Конечно".
  
   "Есть здесь где-нибудь поблизости место, где тебя не отравят?"
  
   "Я не знаю".
  
   "Должно быть, что-то в Свампскотте", - сказал я.
  
   "Вдоль воды".
  
   "Я никогда здесь не ем".
  
   "Где ты живешь?"
  
   "Эверетт, у меня там есть место с моей сестрой".
  
   В конце Истерн-авеню я повернул налево на Хамфри-стрит и нашел маленькое местечко напротив пляжа. Я припарковался на городской стоянке, вышел и обошел машину со стороны Дикси. Она все еще сидела на переднем сиденье и не выходила. Я открыл дверь. Она все еще сидела, не двигаясь.
  
   "Не хочешь поужинать?" Спросил я.
  
   Она посмотрела на меня, и я понял, что она плачет.
  
   "Или нет", - сказал я.
  
   "Тебе не нужно платить мне, - сказала она, - только потому, что я показала тебе, где жил Энтони".
  
   "Я знаю", - сказал я.
  
   "Но мне нравится твоя компания".
  
   "Ты собираешься ожидать чего-нибудь после?"
  
   "Нет".
  
   Дикси сидела, уставившись прямо перед собой. Она слегка шмыгнула носом, когда заплакала.
  
   "Прошло много времени, - сказала она, - с тех пор, как кто-нибудь приглашал меня на ужин".
  
   "Что ж, давай попробуем", - сказал я.
  
   "Если тебе это нравится, мы можем сделать это снова".
  
   Она кивнула и вышла из машины, пока я придерживал дверь. Еда в ресторане была не слишком вкусной, но мы довольно приятно провели время.
  
  
  
   ГЛАВА 37
  
  
   Чайнатаун расположен в Бостоне, немного ниже зоны боевых действий, немного восточнее Бэй-Виллидж, недалеко от того места, где Южный вокзал выходит на канал Форт-Пойнт. Мы с Хоуком были на китайском рынке на Гудзон-стрит и разговаривали с быстрым Эдди Ли, который контролировал Чайнатаун. С нами был переводчик, аспирантка Гарварда по имени Мэй Линг. Мэй Линг сидела рядом с Хоуком, и когда она перестала переводить, она посмотрела на него.
  
   "Мистер Ли говорит, что приятно видеть вас снова", - сказала нам Мэй Лин.
  
   "Передайте мистеру Ли, что мы тоже рады", - сказал я.
  
   Быстрый Эдди кивнул и заговорил, не вынимая сигарету изо рта.
  
   "Мистер Ли говорит, что вы вели себя достойно в Порт-Сити два года назад", - сказала Мэй Лин.
  
   "Он тоже был благороден", - сказал я.
  
   Быстрый Эдди мягко улыбнулся. Он был крепким приземистым стариком с жидкими седыми волосами. Его толстые пальцы были испачканы никотином, а зубы потускнели от него. Он был главой Кван Чанг Тонга. Он выглядел как азиатский Санта-Клаус. И он был безжалостен, как ямная гадюка.
  
   "Я снова ищу женщину", - сказал я.
  
   "Чтобы найти ее, мне нужно задать несколько вопросов о том, как ведется бизнес в Бостоне".
  
   Я подождал, пока Мэй Линг переводила. Быстрый Эдди прикурил новую сигарету от окурка старой, бросил старую в жестяную банку с водой и вставил новую в уголок рта.
  
   "Вы ведете дела с Джулиусом Вентурой?" - Спросил я.
  
   Быстрый Эдди кивнул, прежде чем Мэй Линг смогла перевести.
  
   "Вы ведете дела с Джино Фишем?"
  
   Быстрый Эдди снова кивнул.
  
   "Ты знаешь Марти Анахайма?"
  
   Кивни.
  
   "Энтони Микер".
  
   Быстрый Эдди заговорил с Мэй Линг.
  
   "Мистер Ли хочет, чтобы вы произнесли это имя еще раз, медленно".
  
   "Энтони Микер".
  
   Быстрый Эдди сказал: "А", - и кивнул.
  
   "Расскажи мне о них", - попросил я.
  
   Быстрый Эдди на несколько мгновений задумался. Мы тихо ждали. Пожилая женщина с туго стянутыми волосами сидела на табурете у прилавка возле двери в передней части магазина. Она тоже курила. Покупателей не было. Потолочный вентилятор над нами медленно вращался и мягко закручивал дым от сигареты Быстрого Эдди. Большой слепень позднего лета яростно кружил по магазину без видимой цели.
  
   Быстрый Эдди некоторое время наблюдал за мухой, а затем начал говорить.
  
   Он периодически делал паузы, чтобы Мэй Линг перевела.
  
   "Марти Анахайм известен мистеру Ли только по репутации", - перевела Мэй Линг.
  
   "Он убийца Джино Фиша. Джулиус, Джино и мистер Ли занимаются бизнесом. У них разные, э-э, сферы влияния, но иногда эти сферы пересекаются, и приходится принимать меры. Иногда эти условия..."
  
   Мэй Лин сделала паузу, подбирая подходящее слово.
  
   "Это китайское выражение", - сказала она мне.
  
   "Моя свинья, твоя свинья..."
  
   "Quid pro quo?" Я сказал.
  
   Улыбка Мэй Линг была ослепительной.
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Именно. Иногда условия являются взаимными, но иногда совпадение неравнозначно, и тогда необходимо производить платежи, чтобы сохранить, э-э, равновесие ".
  
   "Кто занимается платежами?" Я спросил.
  
   Не дожидаясь Мэй Линг, Быстрый Эдди сказал: "Ан-то-ны Микер". В его устах это звучало как китайское имя.
  
   "В обоих направлениях?" Переспросил я.
  
   Быстрый Эдди посмотрел на Мэй Линг.
  
   "Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, сэр", - сказала мне Мэй Лин.
  
   "Переводил ли Энтони деньги между всеми тремя из них. Мистер Ли, Джулиус и Джино?"
  
   Мэй Линг перевела. Быстрый Эдди кивнул, обращаясь к Мэй Линг.
  
   "Да, Энтони носил деньги туда-сюда среди них", - сказала Мэй Линг.
  
   Слепень спустился с потолочного вентилятора и пролетел мимо Хоука. Хок поймал его левой рукой и убил.
  
   "У тебя были какие-нибудь проблемы с Джино или Джулиусом?" - Спросил я.
  
   Быстрый Эдди немного подумал об этом, закуривая новую сигарету и выбрасывая старую. Затем он немного поговорил с Мэй Линг.
  
   "С тех пор как Джозеф Броз ушел на пенсию, - перевела она, - бизнесом в главной части Бостона управляли четыре человека. В Сомервилле и Чарльзтауне есть ирландские группы, у которых есть свои последователи и своя территория, но территория периферийная. И они не сотрудничают с остальными. Они также имеют некоторое влияние в Южном Бостоне, но остальная часть к востоку от Спрингфилда и к северу от Провиденса, которая принадлежала Джозефу Брозу, теперь принадлежит Джулиусу и Джино, а также Тони Маркусу и мистеру Ли ".
  
   Быстрый Эдди глубоко затянулся дымом и медленно выпустил его через нос. Он заговорил снова.
  
   "Они вчетвером похожи на большие камни в мешке, - говорит мистер Ли.
  
   Они терзают друг друга".
  
   "Расскажи мне об этом подробнее", - попросил я.
  
   Больше курили сигареты, больше смотрели вдаль, пока мы ждали. Затем Быстрый Эдди заговорил снова, и Мэй Линг перевела.
  
   "Когда мистер Броз был активен, система работала гладко. Затем он пошел на спад. Все еще сохранялся некоторый баланс. У мистера Ли были китайцы, у мистера Маркуса - чернокожие. И у мистера
  
   Фиш и мистер Вентура разделили остальное. Их сферы были менее четко определены, и им пришлось более тесно сотрудничать, чтобы избежать конфликта, который не принес бы пользы никому из нас. Таким образом, их сферы деятельности стали больше похожи на единую сферу сотрудничества, и бизнес состоял из трех частей, пока мистер Маркус не попал в тюрьму. Он оставил слабого опекуна, что мудро, говорит мистер Ли, потому что сильные опекуны становятся собственниками. Но эта слабость привлекает других, и поскольку мистер
  
   Маркус попал в тюрьму, камни в мешке сдвинулись с места ".
  
   "Люди пытаются завладеть предприятием Тони?" Спросил я.
  
   "Существует вакуум, люди втягиваются в него".
  
   "Ты?"
  
   "Нет, мистер Ли не желает торговли с варварами".
  
   Мэй Линг слегка осуждающе улыбнулась мне и Хоку, когда переводила "варвары".
  
   "Джино или Джулиус?" Спросил я.
  
   Быстрый Эдди пожал плечами.
  
   "И то, и другое?"
  
   Быстрый Эдди снова пожал плечами.
  
   "Энтони Микер имеет к этому какое-то отношение?" - Спросил я.
  
   Быстрый Эдди снова пожал плечами.
  
   "Непостижимый", - сказал я.
  
   Быстрый Эдди улыбнулся. Мы сели.
  
   "Я не думаю, что он скажет нам что-нибудь еще, сэр", - сказала мне Мэй Лин.
  
   Быстрый Эдди широко улыбнулся.
  
   "Ты создаешь беспорядок", - сказал он.
  
   "Отправь Тони Маркуса в тюрьму. Теперь тебе нужно разобраться с беспорядком. Хорошо повеселиться".
  
   Я встал и сказал: "Спасибо за вашу помощь, мистер Ли".
  
   Он улыбнулся и кивнул.
  
   "Хорошо повеселились", - сказал он.
  
   Хоук и Мэй Линг оба встали. Мэй Линг взяла Хока под руку, и мы втроем вышли из магазина.
  
  
  
   ГЛАВА 38
  
  
   Дождливым днем я сидел в своем офисе с газетой и читал Танка Макнамару, когда вошел водитель Ширли Вентуры, стряхивая воду со своего плаща.
  
   Он сказал: "Я так понимаю, вы хотите поговорить со мной?"
  
   "Да".
  
   Он снял плащ и повесил его на вешалку за дверью, и снял свою твидовую кепку, и стряхнул с нее воду, и аккуратно повесил ее на другой крючок, чтобы она не капала на плащ.
  
   "Могу я присесть?" сказал он.
  
   Я кивнула в сторону одного из кресел для клиентов, и он сел на него. Он был крупным красивым парнем с копной густых черных волос. На нем была белая рубашка без воротничка, застегнутая на все пуговицы, и широкое черное кашемировое спортивное пальто. Он внимательно оглядел комнату.
  
   "Не очень шикарный офис", - сказал он.
  
   "Предотвращает дождь", - сказал я.
  
   "Ты зарабатываешь много денег?"
  
   "Иногда".
  
   Джеки думала об этом. Я ждал.
  
   "Люди, которых я знаю, - сказала Джеки, - говорят мне, что ты стоящий парень".
  
   Я кивнул. Джеки еще немного оглядела комнату.
  
   "Ты все еще интересуешься Ширли?" спросил он.
  
   "Ага".
  
   "Ты знаешь, что она была близка с Марти Анахаймом?"
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Да. Раньше я водил ее к нему".
  
   "Она заставила тебя забрать ее?" Спросил я.
  
   "Да. Она не умела водить машину".
  
   "Ты имеешь в виду, что они бы ей не позволили или она не знала как?" Спросил я.
  
   "И то, и другое. Я не думаю, что ее мать когда-либо позволяла ей учиться".
  
   "Она сказала тебе, что встречается с Марти?"
  
   "Не-а. Она попросила бы меня отвезти ее на Копли-Плейс. Сказала бы, что собирается пройтись по магазинам, заехать за ней через час. Но, ты знаешь, я на нее не работаю. Я работаю на Джулиуса. Я не просто водитель, я должен заботиться о ней. Видит Бог, она не может позаботиться, не смогла бы позаботиться о себе. Ты видел ее в ресторане в тот день. Так что я проверяю ее. Она идет в центр торгового района, рядом с лифтами, где находится эта штука с водопадом, и Марти там, и они гуляют по торговому центру и разговаривают, может быть, полчаса, затем она уходит, и я отвожу ее домой. Это начало происходить пару раз в неделю до того, как она уехала в Вегас. И я не знаю, что делать. Я говорю с ней об этом, она сходит с ума, отрицает это и добивается моего увольнения. Я говорю Джулиусу, что она плачет своей матери, а мамина маленькая дочка никогда бы не сделала ничего плохого. Итак, я без работы, и, возможно, Джулиус наклеит на меня бумагу ".
  
   "Значит, ты соглашаешься".
  
   "А ты бы не стал?"
  
   Я пожал плечами.
  
   "Я беру ее туда, куда она хочет пойти", - сказала Джеки.
  
   "Я слежу за тем, где она находится. Я доставляю ее домой в целости и сохранности. Я делаю, что могу, понимаешь?"
  
   "Интересно, почему она просто не взяла такси?" - Спросил я.
  
   Джеки рассмеялась.
  
   "Чувак, ты не понимаешь этого, не так ли. Она никогда ничего не делала сама. Пожилая леди все время рядом. У пожилой леди есть свой путь.
  
   Ширли остается с ней дома весь день и играет в долли. Она никогда не выходила из дома одна. Она никогда не ловила такси одна. Она, вероятно, не знает как."
  
   "Она и Энтони живут с ее родителями?"
  
   "Конечно. Большой дом в Ревире. Пойнт-оф-Пайнс. У Ширли есть собственные маленькие апартаменты в задней части дома. Когда она выйдет замуж за Энтони, он сразу переедет к ней ".
  
   "Так почему же ты рассказываешь мне это сейчас".
  
   "С тех пор, как ее убили, это беспокоит меня. Я слышал, Марти был в Вегасе, когда это произошло. Я не знаю, убил ли он ее, но я думал. Я думаю о том, чем занимался Марти. Почему он трахает Ширли? Ты знаешь? Я имею в виду, ты бы стал?"
  
   Я покачал головой.
  
   "Может быть, любовь слепа", - сказал я.
  
   "Любовь? Марти Анахайм? Дай мне передохнуть. Он что-то задумал, и чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что это, возможно, проблема для Джулиуса ".
  
   "Может быть", - сказал я.
  
   "Ну, я работаю на Джулиуса. Я работал на него с тех пор, как ушел из морской пехоты, ты знаешь? Он хорошо относился ко мне. Ты работаешь на парня, ты должен, ну, знаешь, быть на его стороне ".
  
   "Я это слышал", - сказал я.
  
   Джеки начала говорить и остановилась.
  
   "Это трещина?" - спросил он.
  
   Я покачал головой.
  
   "Никто не собирался", - сказал я.
  
   "Хорошо. Но ты видишь мою проблему. Я не могу сказать Джулиусу, что его дочь путается с Марти Анахаймом. Он этого не слышит. Пожилая леди этого не слышит. Она разгуливает по дому в черной вуали и с куклой в руках, ради крис "И ты не можешь говорить с копами", - сказал я.
  
   "
  
   "Конечно, нет".
  
   "Итак, ты пришел ко мне".
  
   Джеки пожала плечами.
  
   "Не мог придумать никого другого".
  
   Я кивнул. Джеки закончила. Мы оба сидели в тишине, пока дождь барабанил по окну моего офиса, образуя маленькие хрустальные струйки, стекающие по стеклу.
  
   "Кто-нибудь из команды, кого ты можешь отличить?" - Спросил я.
  
   "Нет. Джулиус играл очень близко к сердцу", - сказала Джеки.
  
   "Все просто работали на него. Мы полагали, что Энтони будет парнем номер два, когда женился на Ширли, он не был таким уж гребаным легковесом".
  
   Мы еще немного помолчали.
  
   Наконец я сказал: "Я не знаю, что мне с этим делать, Джеки. Черт возьми, я даже не знаю, что это значит. Но рано или поздно это будет что-то значить, и рано или поздно я что-нибудь сделаю ".
  
   Джеки посидел с минуту. Затем он встал и надел пальто и шляпу. Он мгновение смотрел на меня, кивнул, повернулся и вышел, больше ничего не сказав.
  
   Я встал, подошел к окну и посмотрел вниз на мокрую улицу и проезжающие машины с их "дворниками", размеренно двигающимися взад-вперед. По диагонали от меня трава вокруг дома Луи все еще была ярко-зеленой и блестела под ранним осенним дождем, и где-то на этой великойземле был кто-то, кто что-то знал о происходящем. Но я этого не сделал, и я не знал, кто это сделал.
  
  
  
   ГЛАВА 39
  
  
   Пот пропитал черное трико Сьюзан из спандекса насквозь и образовал темное пятно на пояснице. Мышцы ее обнаженных плеч и спины замысловато двигались, когда она выполняла ряд упражнений на тренажере Cybex.
  
   "Не отклоняйся назад", - сказал я.
  
   "Сядь прямо. Используй свои руки".
  
   "Ты уверен, что я не просто наращиваю свои руки?" сказала она.
  
   "Ты используешь в основном латы", - сказал я.
  
   Она закончила упражнение и положила руку на спину немного выше тазовой кости.
  
   "Прямо здесь", - сказала она.
  
   "Мне нужно избавиться от этого".
  
   "Твое бедро?" Спросил я.
  
   "Нет, конечно, нет. Прямо здесь, этот отвратительный рулет из жира".
  
   Я не заметил никаких признаков жира. Но у нас уже был подобный спор, и я не видел причин проигрывать снова. У нас также была дискуссия о невозможности уменьшения количества пятен.
  
   "Думай об этом как о косметическом знаке", - сказал я.
  
   Мы были в клубе Сьюзен, окруженные мужчинами и женщинами, хотя больше женщин боевого возраста и веса. Многие из них, казалось, не выигрывали бой, но никто из них, казалось, не был готов сдаться. Тренер Сьюзен была в Веллфлите со своим парнем, почти наверняка в греховном конгрессе, и я был зачислен тренировать Сьюзен. Зачислен, вероятно, не совсем подходящее слово. Призван, вероятно, правильное слово.
  
   "Поможет ли мне задний тренажер?" Спросила Сьюзан.
  
   "Это укрепит твою нижнюю часть спины", - сказал я.
  
   "Я сомневаюсь, что это уменьшит твою огромную полноту".
  
   "Покажи мне, как это работает".
  
   Мы некоторое время поработали над задним механизмом. Мы сделали несколько выпадений по ширине. Сьюзан отказалась от скручивания багажника.
  
   "Я слышал, что у людей там развиваются мышцы и их талия становится толще".
  
   "Я сомневаюсь в этом", - сказал я.
  
   "Я не хочу рисковать", - сказала Сьюзан.
  
   "Конечно, ты не понимаешь", - сказал я.
  
   "Давай поработаем над бицепсами", - сказала Сьюзан.
  
   Женщины не набирают вес так легко, как мужчины, и их не так легко определить, но у Сьюзан были заметные мышцы. Жира на спине у нее было столько же, сколько у Акима Оладжувона. Она сделала три подхода на тренажере для завивки и пошла попить воды.
  
   "Приятно видеть, что ты пьешь из фонтанчика, - сказал я, - вместо того, чтобы повсюду таскать с собой свою личную бутылку".
  
   "Женщина из народа", - сказала Сьюзен.
  
   "Ты добился какого-нибудь прогресса в деле Биби Как ее там?"
  
   "Анахайм", - сказал я.
  
   "Регресс - это слово?"
  
   "Да, но, вероятно, неуместно в данном контексте".
  
   "Ну, в любом случае, я собираю информацию об отношениях между игроками бостонской мафии, и я узнал, что Ширли Вентура и Марти Анахайм были одним целым".
  
   "Муж Биби?"
  
   "То же самое", - сказал я.
  
   "И как это помогает тебе с Биби?"
  
   "Это не так".
  
   "Но, может быть, так и будет", - сказала Сьюзан.
  
   "Но, может быть, так и будет".
  
   "У тебя есть какие-нибудь идеи, как это сделать?"
  
   "Я думаю, это немного похоже на то, что делаешь ты. Ты продолжаешь слушать, и ничего особенного не имеет смысла, и ты продолжаешь слушать, и ты продолжаешь слушать, и затем что-то появляется - шаблон, событие, уклонение, противоречие. Может быть, просто маленький кончик чего-то, за что ты хватаешься и начинаешь тянуть."
  
   Сьюзен наклонилась, сделала еще глоток воды и встала с несколькими каплями на подбородке. Она вытерла их тыльной стороной ладони. На ней были кожаные перчатки для поднятия тяжестей, такие, без пальцев. Ее ногти блестели.
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Психотерапия похожа на это. Хотя есть надежда, что именно пациент видит то, что происходит".
  
   "Все аналогии частичны", - сказал я.
  
   "В любом случае, это то, что я делаю. Я хожу вокруг и слушаю".
  
   "И какова твоя цель?"
  
   "Найти Биби".
  
   "А когда ты ее найдешь?"
  
   "Проследи, чтобы с ней все было в порядке".
  
   "Вы очень сентиментальный человек", - сказала Сьюзен.
  
   "Моя профессия позволяет это", - сказал я.
  
   "И это причина, по которой ты выбрал это", - сказала Сьюзан.
  
   Я пожал плечами.
  
   "Нужно быть очень крутым парнем, чтобы оставаться сентиментальным в этом мире", - сказала Сьюзан.
  
   "Моя профессия допускает и это", - сказал я.
  
   "Что, конечно, является еще одной причиной, по которой ты выбрал это".
  
   "Я выбрал это, потому что слышал, что это хороший способ познакомиться с похотливыми еврейскими психиатрами", - сказал я.
  
   "Это твоя специальность?"
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Похотливые еврейские женщины - моя специальность.
  
   Психиатры - это узкая специализация ".
  
   "И скольких ты встретил?"
  
   "Похотливые еврейские женщины?" - Спросила я.
  
   "Тысячи. Психиатры?
  
   Один."
  
   "Будь я похотливым ирландским психиатром, ты бы все равно любил меня?"
  
   "Ответ - да", - сказал я.
  
   "Но я думаю, вы только что придумали трехсторонний оксюморон".
  
   "О, кстати", - сказала Сьюзен.
  
   "Может ли полиция помочь вам найти Биби?"
  
   "Копы Вегаса хотели бы поговорить со всеми тремя".
  
   "Энтони - ее муж, Биби - его любовница, и они оба исчезают после убийства Ширли. Кто третий?"
  
   "Марти. Он был в MGM Grand. У нее был с собой номер телефона для Grand, когда она умерла ".
  
   "Они будут держать тебя в курсе?" Спросила Сьюзен.
  
   "Я сомневаюсь в этом, но я буду время от времени звонить".
  
   "Как насчет нашей полиции? Фрэнк Белсон в довольно большом долгу перед тобой".
  
   "Квирк говорит, что присмотрит за прослушкой для меня".
  
   "Не Фрэнк?"
  
   "Я бы не стал просить Фрэнка".
  
   "Потому что он у тебя в долгу?"
  
   "Я бы не хотел, чтобы он думал, что я коллекционирую", - сказал я.
  
   Сьюзен сделала еще глоток, выпрямилась и вытерла рот, осторожно, чтобы не размазать помаду. Она посмотрела на меня своими большими темными глазами и улыбнулась своей широко раскрытой улыбкой.
  
   "Большой мальчик, - сказала она, - ты просто чудо".
  
   "Как мило с твоей стороны заметить".
  
  
  
   ГЛАВА 40
  
  
   Хоук вошел в мой офис в понедельник днем, неся коричневый бумажный пакет.
  
   "Его там нет", - сказал Хоук и поставил сумку на мой стол, в то время как он снял свой белый кожаный плащ и повесил его на вешалку.
  
   "Энтони?"
  
   "Да. Там живут две женщины. И он не одна из них.
  
   Они уходят на работу каждое утро, возвращаются каждый вечер. После того, как они ушли этим утром, я зашел и осмотрелся. Только женщины, никаких признаков присутствия кого-либо еще ".
  
   Хоук достал из пакета сэндвич и двадцатичетырехунциевую банку светлого пива Foster's, сложил пакет плашмя и использовал его как подстилку.
  
   "Какой сэндвич?" Спросил я.
  
   "Лобстер, майонез с базиликом, на хлебе на закваске".
  
   "И ты планируешь съесть все это", - сказал я.
  
   "Не-а".
  
   Хоук откусил кусочек и открыл крышку банки с пивом, пока жевал.
  
   "Хорошо, - сказал я, - я просто пососу эту скрепку некоторое время".
  
   "Как у тебя дела в Нидхэме?" Спросил Хоук.
  
   "У мужа есть дочь от первого брака. Она навещает его по выходным".
  
   "Итак, мы о'кей на двоих".
  
   "В лучшем случае", - сказал я.
  
   "Отличная детективная работа, однако, нашел любовное гнездышко Энтони, нашел школьную подругу Биби".
  
   "Заставляет тебя гордиться", - сказал я.
  
   "Не так ли".
  
   "Придумай хороший слоган", - сказал Хоук.
  
   "Пропал? Не хочешь, чтобы тебя нашли? Позвони Спенсеру. Мы сохраним твой секрет в безопасности".
  
   "Ты тоже никого не нашел", - сказал я.
  
   "Да", - сказал Хоук.
  
   "Но у меня есть сэндвич с лобстером".
  
   "Хорошее замечание".
  
   Мы молчали, пока Хоук ел свой сэндвич и пил пиво. Закончив, он встал и вымыл руки и лицо в раковине. Затем он вернулся, сел и положил ноги на мой стол.
  
   "Итак, где мы находимся", - сказал он.
  
   "Я не уверен", - сказал я.
  
   "Но я не думаю, что у нас есть весло".
  
   "Что ж", - сказал Хоук.
  
   "Мы кое-что знаем".
  
   "Мы знаем, что ничего не знаем", - сказал я.
  
   "Мы слушаем Быстрого Эдди Ли, - сказал Хоук, - мы знаем, что, похоже, намечается враждебное поглощение".
  
   "Хорошо, мы это знаем".
  
   "И, похоже, это как-то связано с Энтони Микером".
  
   "Но мы не знаем, что", - сказал я.
  
   "Пока нет", - сказал Хоук.
  
   "И мы не знаем, где Энтони", - сказал я.
  
   "Ни какую аферу он и Марти пытались провернуть, ни что происходило между Марти и Ширли, ни что пошло не так между ними, ни кто собирается враждебно завладеть чем, ни кто убил Ширли Вентуру, ни охотится ли Марти за Биби, ни где Биби".
  
   "Ладно, - сказал Хоук, - значит, мы не знаем всего".
  
   "Я полагаю, ты мог бы сказать и так".
  
   "Ты разговаривал с Джулиусом с тех пор, как мы покинули Вегас?"
  
   "Нет".
  
   "Значит, мы могли бы это сделать", - сказал Хоук.
  
   "Ну, разве ты не самоуверенный", - сказал я.
  
   "Я был бы еще самоувереннее, я точно знал, какого черта мы пытаемся сделать.
  
   Мы ищем Биби, или Энтони, или мы пытаемся раскрыть убийство Ширли, или мы следим за мафией, или мы пытаемся поквитаться с Марти Анахаймом за то, что он тебя поцеловал?"
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Да?"
  
   "Все вышеперечисленное", - сказал я.
  
   "Мне не нравится, когда кого-то убивают, когда он вроде как мой клиент. Я не хочу, чтобы Марти нашел Биби и причинил ей боль. Мне не нравится терять Энтони. Мне не нравится, что происходит, и я не могу в этом разобраться. Я пытаюсь найти смысл в этом клубке волос ".
  
   "Если грядет враждебное поглощение, мы можем сидеть тихо и наблюдать, и через некоторое время мы узнаем", - сказал Хоук.
  
   "И, может быть, будут какие-то последствия, и мы узнаем что-то еще".
  
   "Может быть", - сказал Хоук.
  
   "И, может быть, Мадонна придет в офис и увидит нас на луне", - сказал я.
  
   "Это не задорно".
  
   "Трахни перки".
  
  
  
   ГЛАВА 41
  
  
   Джулиус жил в трехэтажном оштукатуренном доме с гаражом на пять машин и решетками на окнах. Мы с ним сидели на высоких, жестких стульях ручной работы из красного дерева в его большой, изысканно оформленной гостиной и смотрели через решетчатые окна на гостевой коттедж на заднем дворе, большой дом в миниатюре. На заднем дворе не было травы. Он был выложен бежевым камнем в горошек, украшенным скульптурами.
  
   "Как твоя жена?" Спросил я.
  
   "Ничего хорошего".
  
   "Требуется время", - сказал я.
  
   Джулиус покачал головой.
  
   "Ей не станет лучше", - сказал он.
  
   "Я знаю психиатра".
  
   "Психиатры - это кучка гребаных извращенцев", - сказал Джулиус.
  
   "О да", - сказал я.
  
   "Я забыл об этом".
  
   "Ты знаешь что-нибудь о том, где этот гребаный Энтони?"
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Но я все еще ищу".
  
   "Ты выглядишь так, как хочешь, пока не думаешь, что я тебе плачу".
  
   "В моих собственных интересах", - сказал я.
  
   "На него поставлено сто тысяч", - сказал Джулиус.
  
   "Ты найдешь его, ты убьешь его, ты получишь сто тысяч. Точно так же, как и любой другой".
  
   "Очень справедливо", - сказал я.
  
   "Ты знал, что он и Марти Анахайм занимались какой-то аферой?"
  
   "Что за мошенничество?"
  
   "Я не знаю. Вы знали, что ваша дочь и Марти были друзьями?"
  
   Джулиус уставился на меня.
  
   "Ширли?"
  
   "Да".
  
   Он покачал головой.
  
   "Только не с Марти Анахаймом".
  
   "У тебя есть какие-нибудь идеи, о чем это может быть?"
  
   "Ты знаешь это?"
  
   "Я получил это из надежных источников".
  
   "Кто?" - Спросил я.
  
   Я покачал головой.
  
   "Есть какие-нибудь мысли?" Спросил я.
  
   Джулиус откинулся на спинку стула и уставился на меня.
  
   "Хочешь немного фруктов?" - спросил он.
  
   Он сделал равнодушный жест в сторону большой розово-сине-белой вазы на кофейном столике. На столе рядом с фруктами была большая цветная фотография Ширли.
  
   "Нет, спасибо".
  
   "У ее матери больше не могло быть детей, - сказал Джулиус, - после нее. У нее был перелом матки или что-то в этом роде".
  
   Он смотрел в окно на гостевой дом. Его голос грохотал из него, как будто его мысли были где-то в другом месте, и его голос был сам по себе.
  
   "Мне нужно было вести бизнес. Ее мать должна была воспитывать ее".
  
   Он сделал паузу. Должно быть, в большом уродливом доме были и другие люди, но не было слышно ни звука. Ничто не двигалось. В доме было такое ощущение, как будто его долгое время держали взаперти.
  
   "Она никогда не выпускала ее. Даже в школу. Одна из гребаных монахинь приходила каждый день и учила ее, а моя жена все время сидела там. Когда ей, наконец, пришлось пойти в среднюю школу, моя жена отвозит ее утром, забирает днем. Она так и не научилась водить машину. Черт возьми, она не может ... не смогла бы... даже ездить на велосипеде. Она может упасть, пораниться."
  
   Мы помолчали. Я чувствовала аромат созревающих яблок и груш в вазе на кофейном столике.
  
   "Как она познакомилась с Энтони", - спросила я.
  
   "Она знала его со средней школы. Он часто приходил, приносил несколько видеокассет, и они с Ширли и моей женой смотрели фильмы здесь".
  
   "Их было трое".
  
   "Да. Моя жена должна была убедиться, что он не показывал ей плохие фильмы. Убедиться, что между ними не было секса. Так что они сидели там и смотрели фильмы, и дело в том... это действительно забавно, тебе хочется смеяться ... моей жене начинает нравиться этот урод. Ебаной курице с головой начинает нравиться ебаный лис. Он вежливый, ты знаешь, и он разговаривает с моей женой. Почему бы и нет, о чем, черт возьми, ты собираешься поговорить с Ширли. Она почти никогда не выходила из этого гребаного дома. Но моя жена говорит мне, что он не гребаный хулиган, за исключением того, что она не говорит "блядь", как будто хулиганы работают на меня. И он собирается ко многим Ширли, и я собираюсь дать ему хорошую ответственную работу.
  
   И я говорю, тогда он станет хулиганом. Но моя жена не обращает на это нихуя внимания. Она хороша в том, чтобы не обращать нихуя внимания. Поэтому я поручил ему работу. Он собирает для меня деньги со всех счетов за пределами территории и платит людям, которым я должен платить, чтобы вести дела тихо в этих местах. Мне нужен кто-то, кому я могу доверять, чтобы делать это ".
  
   "Почему бы вам самим не расплатиться с людьми?"
  
   "Бухгалтерия. Я позволяю Энтони собирать деньги, скажем, у букмекеров на территории Джино, и он платит Джино напрямую из сборов, и никакого денежного следа не остается. Федералы особенно любят следить за деньгами.
  
   Чем меньше следов возвращается ко мне, тем проще все работает ".
  
   "И тем легче его снять", - сказал я.
  
   "Почему ты хочешь, чтобы этим занимался надежный парень", - сказал Джулиус.
  
   "Как Энтони".
  
   Джулиус медленно кивнул.
  
   "Совсем как он", - сказал он.
  
   "У тебя был какой-нибудь интерес заняться бизнесом Тони Маркуса, пока он в тюрьме?"
  
   Джулиус пожал плечами.
  
   "Ты подумай об этом", - сказал он.
  
   "У Тони есть какой-то крепыш по имени Тарон, выполняющий его поручения, пока он в заведении. Мог бы его легко сбить с ног".
  
   "Я встретил Тароне".
  
   "Я не понимаю проблему Тони", - сказал Джулиус.
  
   "Ты же не хочешь, чтобы какой-нибудь шишка заправлял делами, пока тебя нет, потому что, когда ты вернешься, это может быть его дело".
  
   "Тони там ничего не угрожает", - сказал я.
  
   "С другой стороны, ты же не хочешь, чтобы всем заправлял какой-то слащавый засранец, любой может прийти и отнять это у него".
  
   "Нелегко быть криминальным авторитетом", - сказал я.
  
   Джулиус проигнорировал меня. Ему нравилось говорить о бизнесе.
  
   "Раньше, когда Броз был моложе, ты приходил к нему, вы разговаривали, он вроде как решал, что должно произойти, все ладили, все зарабатывали деньги. Теперь, знаете, это как открытый город. Так что, да, мы следили за его работой. Джино, вероятно, тоже.
  
   Быстрый Эдди Ли, я не знаю. Он не сказал. Ублюдки никогда много не говорят ".
  
   "Уже научился давить и пихаться?"
  
   "Нет, прямо сейчас мы просто оцениваем".
  
   "Энтони имеет какое-либо отношение к оценке?"
  
   "Забудь об Энтони, я же сказал тебе, на нем висит три тысячи. Он больше не имеет значения. Он уже мертв, просто еще не знает об этом ".
  
   "Ты думаешь, Ширли и Марти Анахайм могут быть связаны с оценкой?"
  
   "Нет никаких Ширли и Марти Анахайм".
  
   "Мне сказали, что был".
  
   "Он, блядь, врет", - сказал Джулиус, его голос грохотал в груди.
  
   "Назови мне его имя".
  
   Я снова покачал головой.
  
   "Я узнаю, кто это говорит", - пророкотал Джулиус, - "я убью его.
  
   Я сам. Лично."
  
   Казалось, что дальше идти некуда. Я встал.
  
   "Я пойду сейчас", - сказал я.
  
   "Я сожалею о вашей дочери".
  
   "Да", - сказал Джулиус.
  
   "И я надеюсь, что ваша жена сможет найти какое-то утешение".
  
   Джулиус кивнул. Его голова была немного наклонена вперед. Казалось, он глубже погрузился в свое кресло.
  
   "Она не собирается", - сказал он.
  
  
  
   ГЛАВА 42
  
  
   По вечерам в четверг Сьюзен руководила стационарной клиникой в Медицинском центре Спенса в Кембридже и не выходила до 9:00. Затем она всегда приезжала ко мне, чтобы поужинать со мной и провести ночь. И всегда перед сном мы вместе выгуливали Чудо-собачку Перл по торговому центру Commonwealth Avenue. Что мы и делали в этот четверг вечером, примерно в 11:30. Сейчас определенно была осень. Листья распустились, и там, где уличные фонари делали их яркими, они казались почти искусственными на фоне темноты. Машин было немного, одиннадцатичасовые новости закончились, и многие таунхаусы из коричневого камня и кирпича были темными. Сьюзен держала поводок Перл. Перл крепко вцепилась в свой удушающий воротник и время от времени издавала фыркающий звук.
  
   "Ты никогда не задумывался, почему она так спешит?" Спросил я.
  
   "Она никуда не денется".
  
   "Она любит торопиться", - сказала Сьюзен.
  
   Мы пересекли Дартмут-стрит. Перед нами на пересечении с Эксетер-стрит остановилась машина, из нее вышли двое мужчин и направились к нам. Позади нас я услышал, как машина замедлила ход и остановилась на Дартмут-стрит. Я оглянулся; мужчина вышел с пассажирской стороны и пошел за нами.
  
   Я сказал Сьюзен: "Поцелуй меня на ночь, возьми Перл и переходи прямо через улицу, как будто ты идешь домой. Когда окажешься за припаркованными машинами, пригнись и убирайся отсюда ко всем чертям".
  
   "Что это?" - Спросил я.
  
   "Я думаю, неприятности".
  
   Я повернул ее к себе и поцеловал так, как будто в мире не было ничего другого, чем заняться. Целуя ее, я вытащил пистолет из-под пальто.
  
   Я прошептал ей в губы: "Когда я отпущу тебя, двигайся. Не спеши, но и не задерживайся. Помаши мне, переходя улицу".
  
   Сьюзен не сказала больше ни слова. Когда мы перестали целоваться, она коротко коснулась моего лица и направилась через Коммонуэлс-авеню в середине квартала; когда они с Перл протискивались между двумя припаркованными машинами, она радостно помахала мне рукой.
  
   Дойдя до тротуара, она развернулась и направилась обратно к Арлингтон-стрит. Парни передо мной не обратили на нее никакого внимания.
  
   Я притворился, что смотрю ей вслед. Парень позади меня шел небрежно, оглядываясь по сторонам, как поздний турист. Я прикрыл свой пистолет ладонью, чтобы в темноте никто не мог увидеть, что я его ношу. Это был удобный маленький "Смит-и-Вессон" 38-го калибра с патронником на пять патронов. Я всегда оставлял патронник пустым под курком, так что у меня было четыре. Обычно этого было достаточно, и должно было быть снова.
  
   В конце концов, у меня было на одну пулю больше, чем у нападавших. Хотя я бы, знай я повестку дня, захватил браунинг калибра 9 мм, в магазине которого было тринадцать патронов. Справа от меня была скамейка. Я остановился, поставил на него правую ногу и притворился, что завязываю шнурок. Двое впереди меня были примерно в тридцати футах от меня. Парень позади меня был немного ближе. Я увидел, как один из парней впереди меня шевельнул рукой, и уловил вспышку пистолета из нержавеющей стали в свете уличных фонарей. Вороненая отделка лучше подходит для скрытности. Внезапно я шагнул на скамейку, перелетел через нее и приземлился, пригнувшись, позади нее. Раздался выстрел спереди, и пуля отскочила от цементной ножки скамейки. На другой стороне улицы завыла сирена автомобильной сигнализации. Я взвел курок пистолета, сделал вдох, выдохнул и всадил пистолет из нержавеющей стали парню прямо в середину груди. Он издал вздох, похожий на вздох Перл, и упал на спину. Еще одна пуля врезалась в скамейку, на этот раз попав в деревянное сиденье и расколов его в щепки. Я взвел курок.38, снова выдохнул, прицелился в середину массы, которая на бегу надвигалась на меня, и выстрелил в парня позади меня. Он качнулся вперед, его инерция преодолела удар пули, и он растянулся лицом к скамейке запасных. Я развернулся к третьему парню, который должен был быть на мне. Он не был. Он бежал обратно по торговому центру в сторону Эксетер-стрит.
  
   Машина, которая работала на холостом ходу на Дартмуте, тронулась с места и исчезла в направлении реки, проехав при этом на красный свет. Я встал, повернулся боком и выстрелил в бегущего стрелка. Но расстояние было слишком велико для двухдюймового ствола. Он открыл заднюю дверь, нырнул внутрь, и машина с визгом отъехала от тротуара, когда дверь за ним закрылась.
  
   Позади меня взвыла автомобильная сигнализация. Я достал несколько патронов из кармана пальто и перезарядил, пока искал Сьюзан. Я видел, как она вышла из-за машины с Перл на углу Дартмут-стрит. Перл, до конца боявшаяся пистолета, пыталась забраться на колени Сьюзен. Я убрал пистолет и опустился на колени рядом с человеком, который последовал за мной. Это был крупный мужчина с бородой и внушительным животом. У него не было пульса. Я двинулся к переднему парню, безбородому и тощему. Он тоже был мертв. Я больше не мог много думать, но все еще мог стрелять.
  
   "Ты попал?" Спросила Сьюзен.
  
   Я обнял ее одной рукой.
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Что с автомобильной сигнализацией".
  
   "Я врезалась во все машины на улице", - сказала Сьюзан.
  
   "У одного обязательно должна была быть сигнализация движения".
  
   "Умно", - сказал я.
  
   "У меня есть степень доктора философии в Гарварде".
  
   "Ты не говорил глупостей, когда я сказал тебе переезжать", - сказал я.
  
   "Ты бы беспокоился обо мне и Перл", - сказала Сьюзан.
  
   "Я бы встал у тебя на пути".
  
   Перл проскользнула между нами и вскочила, положив лапы мне на грудь. Я погладил ее по голове.
  
   "Они мертвы?" Спросила Сьюзен. Она не смотрела на них.
  
   "Да".
  
   "Кто они были?" Спросила Сьюзен.
  
   "Я не знаю".
  
   Вдалеке, вверх по Коммонуэлс-авеню со стороны Кенмор-сквер, я мог слышать сирену, перекрывающую рев автомобильной сигнализации.
  
   Во многих окнах, которые до этого были темными, горел свет.
  
   "Ты должен взять Перл и вернуться ко мне, иначе они тоже захотят поговорить с тобой, и это займет половину ночи, и Перл это не понравится".
  
   "Нет, тебе понадобится свидетель".
  
   "Хорошая мысль", - сказал я.
  
   "Я рад, что ты не умер".
  
   "Это так мило", - сказал я.
  
   Первая патрульная машина выехала из-за бордюра на Дартмут-стрит и поехала по центру торгового центра в нашу сторону. Фары ярко осветили место происшествия, и я увидел кровь, растекающуюся по тротуару вокруг обоих мужчин, которых я убил.
  
   Патрульные вышли с обеих сторон патрульной машины с пистолетами наготове, без шляп, держа открытые двери между мной и ними.
  
   Перл рявкнула на них. Сьюзен шикнула на нее. Я положил руки на голову.
  
   "Пистолет у меня на правом бедре", - сказал я.
  
   "Ты хочешь, чтобы я вынул это, или ты хочешь прийти и забрать это".
  
   "Оставайся таким, какой ты есть", - сказал полицейский с пассажирской стороны.
  
   "И отойди от леди".
  
   Я сделал, как мне сказали, и коп вышел из-за двери, держа пистолет на прицеле.
  
   "Подойди сюда, положи руки на крышу".
  
   Я сделал, как он сказал мне. Я отступил и расставил ноги так, чтобы мой вес опирался на руки, и я не мог внезапно пошевелиться. Полицейский со стороны водителя держал меня на прицеле поверх крыши, в то время как его напарник подошел и снял пистолет с моего бедра. Он понюхал его. Затем он обыскал меня.
  
   "Заведи левую руку за спину", - сказал он.
  
   Я сделал, и он надел на это наручник.
  
   "Теперь другая рука".
  
   Мне пришлось отойти от машины, чтобы сделать это. Он закончил надевать на меня наручники.
  
   "Ты стреляешь в них?" - спросил он.
  
   "Да".
  
   "С помощью этой штуки?"
  
   "Да".
  
   Когда наручники были на его партнере, он подошел к двум телам и пощупал пульс.
  
   "Они мертвы?" - спросил первый полицейский.
  
   "Да, они оба".
  
   Его напарник был молодым и мускулистым, в сшитой на заказ форменной рубашке и с очень короткой стрижкой. Я мог слышать еще сирены вдалеке, они доносились с обоих концов Содружества и, по крайней мере, одна из них приближалась к Дартмуту.
  
   "Почему ты в них стрелял?" - спросил первый полицейский.
  
   "Они пытались застрелить меня".
  
   "Ты знаешь, кто они?"
  
   "Нет".
  
   "Вы видите это, леди?"
  
   "Да", - сказала Сьюзен.
  
   "Я с ним. Мы выгуливали Перла, когда эти двое мужчин и еще один напали на нас и попытались убить его".
  
   "Перл - это собака?"
  
   "Да".
  
   "Где другой стрелок?"
  
   "Он уехал на поджидавшей машине", - сказала Сьюзен.
  
   Первый коп отошел от меня. Он был старше своего напарника, с длинными седыми волосами, в прозрачных очках, которые выдавали в армии.
  
   "Трое парней приходят, чтобы застрелить тебя, двое из них убиты, а третий убегает", - сказал полицейский постарше.
  
   "Обычно так не происходит".
  
   "Это было захватывающе", - сказал я.
  
   "Держу пари, что так и было", - сказал он.
  
   "У тебя есть разрешение на эту пьесу?"
  
   "Да".
  
   "УДОСТОВЕРЕНИЕ личности?"
  
   "Да, в моем бумажнике, в левом заднем кармане".
  
   Он достал мой бумажник, нашел мои права: на оружие, личное и водительское. Он изучил их. Он посмотрел на мое удостоверение личности в свете автомобильных фар, а затем внимательно посмотрел на меня. Затем он положил все обратно в мой бумажник, а бумажник сунул в задний карман. Вторая патрульная машина подъехала к торговому центру со стороны Эксетер-стрит, третья заехала за первой с Дартмут-стрит, и Фрэнк Белсон вышел из машины без опознавательных знаков, припаркованной на Дартмут-стрит, и направился к нам по торговому центру. Сцена теперь была освещена, как декорации к опере. Белсон обратился к старшему из первых двух полицейских.
  
   "Я был поблизости. Что у тебя есть, Цыпочка?"
  
   "Парень застрелил двух парней, утверждает, что это была самооборона, подружка - свидетель".
  
   Белсон посмотрел на меня.
  
   "О черт", - сказал он.
  
   Затем он посмотрел на Сьюзен и Перл, подошел и погладил Перл по голове.
  
   "Извините за мой язык", - сказал он Сьюзен.
  
   "Я не буду", - сказала она.
  
   "Это чертовски отвратительно".
  
   Белсон кивнул, улыбнулся ей и повернулся.
  
   Чик сказал: "Ты знаешь его, Фрэнк?"
  
   "Да".
  
   "Он частный детектив".
  
   "Я знаю. Ты можешь снять наручники".
  
   "Он застрелил двух парней", - сказал Чик.
  
   "Вы взяли его под арест?"
  
   "Нет".
  
   "Ты собираешься его арестовать?"
  
   "Я оставляю это на твое усмотрение".
  
   "Сними наручники".
  
   Чик расстегнул наручники и убрал их обратно в маленький футляр на поясе. Я поборол искушение потереть запястья, слишком банально.
  
   Сьюзен и Перл подошли и встали рядом со мной. Я обнял ее за плечи. Белсон повернулся к другому детективу, который спустился следом за ним.
  
   "Тебе лучше взять Квирка", - сказал он.
  
   Член кивнул и направился обратно к машине. Белсон повернулся к Чику и его напарнику.
  
   "Вероятно, вам следует надеть шляпы, когда Квирк приедет сюда", - сказал он.
  
   Оба копа, очевидно, согласились. Они направились к патрульной машине, и один из поздно прибывших копов тоже вернулся к машине за своей шляпой.
  
   Белсон, наконец, повернулся ко мне, скрестил руки на груди, глубоко вдохнул и выдохнул.
  
   "Хорошо, - сказал Белсон, - расскажи мне об этом".
  
  
  
   ГЛАВА 43
  
  
   Я ужинал в Capital Grill с Хоуком и Сьюзан.
  
   "Ты позволил одному уйти?" Спросил Хок.
  
   "Плюс водители двух машин для побега, которых вы, конечно, переехали бы пешком".
  
   "И откусил им головы", - сказал Хоук.
  
   Подошел официант с напитками.
  
   "Мерло", - сказал он, ставя бокал вина перед Сьюзен.
  
   Она сказала: "Спасибо тебе, Джон".
  
   Я пил пиво, Хоук выпил бокал шампанского.
  
   "И вы не получили никаких номерных знаков?"
  
   "Конечно, нет", - сказал я.
  
   "Если бы у меня был, я, возможно, смог бы чему-нибудь научиться".
  
   "Так ты не знаешь, кто они были?" Сказал Хоук.
  
   "Вообще-то, да", - сказал я.
  
   "Белсон позвонил мне. Это была пара русских с длинными именами".
  
   "Русские?" Спросила Сьюзен.
  
   "Из России?"
  
   "Да, через Нью-Йорк. После распада империи зла русская мафия создала базу в Нью-Йорке. ОКУ сказал Белсону, что сейчас они переезжают в Бостон ".
  
   "OCU?" - Сказала Сьюзен.
  
   "Отдел по борьбе с организованной преступностью", - сказал я.
  
   "Так почему они пытаются застрелить тебя?" Спросила Сьюзен.
  
   "Я не знаю".
  
   "В последнее время мы разговаривали со многими представителями организованной преступности", - сказал Хоук.
  
   "Один из них мог бы нанять кого-нибудь в помощь".
  
   "Почему?"
  
   "Мы слишком близко подошли к планам слияния?"
  
   "Если есть какие-либо планы слияния".
  
   "Быстрый Эдди говорит, что они есть".
  
   "Он сказал, что камни натыкались друг на друга или что-то в этом роде".
  
   "Он имел в виду планы слияния", - сказал Хоук.
  
   "Если есть, и мы так близки, почему мы об этом не знаем?" - Спросил я.
  
   "
  
   "Потому что мы тупые", - сказал Хоук.
  
   "О", - сказал я.
  
   "Вот почему".
  
   Джон принес нам два стейка и блюдо с холодными морепродуктами. Он поставил морепродукты перед Сьюзен.
  
   "Разве это не много?" сказала она.
  
   "Мы можем помочь", - сказал я.
  
   "Мы ничего не можем решить, - сказал Хоук, - но мы хорошие едоки"..
  
   Сьюзен проткнула моллюска, окунула его кончик в коктейльный соус, откусила кусочек с соусом и задумчиво прожевала.
  
   "Чего я не могу понять, - сказала она после того, как проглотила, - так это как ты начинаешь искать Биби Анахайм и заканчиваешь перестрелкой с какими-то русскими гангстерами".
  
   "Этого мы тоже не можем понять", - сказал я.
  
   "Стейк вкусный. Хочешь перекусить?"
  
   Сьюзен покачала головой.
  
   "Ты думаешь, они попытаются снова?"
  
   "У меня нет способа узнать", - сказал я.
  
   "За исключением того, что тот, кто хотел твоей смерти, не получил того, чего хотел", - сказала Сьюзан.
  
   "Кроме этого", - сказал я.
  
   "Тебя это не беспокоит?"
  
   Я пожал плечами.
  
   "Какой пистолет у тебя с собой сегодня вечером?" Спросила Сьюзен.
  
   "Браунинг", - сказал я.
  
   "Тот, который тяжелее и неудобнее носить с собой, но он выпустит много пуль, прежде чем вам придется перезаряжать".
  
   "Тринадцать в обойме, один в патроннике".
  
   Сьюзен медленно кивнула, глядя на меня.
  
   "Что ты думаешь?" - спросила она Хока.
  
   "Думаю, я останусь здесь", - сказал Хоук.
  
   "Это заставило бы меня чувствовать себя лучше", - сказала Сьюзен.
  
   "Заставь любого почувствовать себя лучше", - сказал Хоук.
  
   Сьюзен улыбнулась и доела остаток своего моллюска.
  
   "Я не могу съесть все это", - сказала она.
  
   "Может быть, малышу захочется немного".
  
   "Ты собираешься отдать это собаке?" Спросил Хоук.
  
   "Она тоже хорошо ест", - сказала Сьюзен.
  
  
  
   ГЛАВА 44
  
  
   Хоук был в темно-синем костюме из саржи и белой льняной рубашке без воротника. Его бритая голова блестела. С другой стороны блестели его черные ботильоны. Он отодвинул один из моих офисных стульев к стене слева от меня и сидел на нем, читая книгу Кэлвина Триллина "Вспоминая Денни" под названием. Я сидел за своим столом, пытаясь научиться говорить "ты никогда меня не поймешь, грязная крыса" по-русски.
  
   "У тебя уже есть план?" Спросил Хоук, не отрываясь от своей книги.
  
   "Мы могли бы прятаться здесь с запертой дверью, спать посменно". - "Я думал об этом", - сказал Хоук.
  
   Зазвонил телефон.
  
   "Было бы неплохо, если бы мы могли выяснить, в какой муравейник мы вляпались", - сказал я.
  
   "Да, будь на высоте, мы могли бы обзывать их, пока спим посменно".
  
   "Мы знаем, кто они, возможно, мы знаем, что делать".
  
   Телефон зазвонил снова.
  
   "Было бы приятным изменением", - сказал Хоук.
  
   Я кивнул и поднял трубку.
  
   "Da?" Я сказал.
  
   "Я хочу поговорить со Спенсером", - произнес голос.
  
   "Слушаю", - сказал я.
  
   "Ты тренировался в Вегасе в сентябре", - сказал голос.
  
   "Да".
  
   "С большим черным парнем с лысой головой?"
  
   "На самом деле он не лысый, он бреет голову".
  
   "Та же разница", - сказал он.
  
   "Меня зовут Бернард Дж. Лакки, ты помнишь меня?"
  
   Я выдвинул ящик своего стола и посмотрел на визитную карточку, которую положил туда больше месяца назад. На ней было написано "Бернард Дж. Фортунато".
  
   Следователь, профессиональный и осмотрительный.
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Маленький парень в панаме и с коротким кольтом".
  
   "Я компактный", - сказал он.
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Это то, что я хотел сказать, компактный парень в панаме и с компактным кольтом".
  
   "Ты все еще интересуешься девушкой по имени Биби Анахайм?" - спросил он.
  
   "Что заставляет тебя думать, что мне это интересно?" Спросил я.
  
   "Я не думаю. Я знаю", - сказал Лакки.
  
   "Хорошо, откуда ты это знаешь?"
  
   "Потому что я обращаю гребаное внимание", - сказал Фортунато.
  
   "Я смотрю, я задаю вопросы. Ты все еще интересуешься ею или нет".
  
   "Да, это так".
  
   "Она вернулась в Вегас", - сказал Лакки.
  
   "Сейчас?"
  
   "Прямо сейчас", - сказал он.
  
   "Где?" - Спросил я.
  
   "Она остановилась в отеле и казино Дебби Рейнольдс".
  
   "Ты видел ее?"
  
   "Да".
  
   "И вы узнали ее?"
  
   "Я же сказал тебе. Я обращаю внимание. Это мое дело".
  
   "Ты сказал ее мужу?" Спросил я.
  
   "Нет".
  
   "Я думал, ты работаешь на него".
  
   "Я так и сделал. Он нанял меня присматривать в Вегасе за парнем по имени Энтони Микер. Сказал, что если я тебя замечу, ты можешь привести меня к нему.
  
   Сказал мне, где тебя забрать".
  
   "Что ты и сделал".
  
   "Правильно".
  
   "И мы это сделали".
  
   "Верно", - сказал Лакки.
  
   "Тогда я не спускал с него глаз, пока "Анахайм" не появился лично".
  
   "И вы сняли ему номер в отеле на свое имя".
  
   "Да, и он обманул меня в этом, и он обманул меня в работе", - сказал Лакки.
  
   "И после того, как он поцеловал тебя, я понял, что вы с ним не приятели, поэтому я рассказываю тебе, что я видел".
  
   "Чтобы поквитаться?"
  
   "Тебе интересно или нет?"
  
   "Заинтересовался", - сказал я.
  
   "Ты хочешь работать на меня?"
  
   "Я занимаюсь бизнесом".
  
   "Хорошо, присматривай за Биби Анахайм, пока я не приеду. Если она уйдет, следуй за ней".
  
   "Расходы?"
  
   "Гарантирую", - сказал я.
  
   "Даже если она отправится, например, в Париж?"
  
   "Даже тогда", - сказал я.
  
   "Вы хотите знать, сколько я беру?"
  
   "Нет".
  
   "Я не собираюсь снова обжечься. Я даю тебе цифры, по которым ты переводишь деньги на мой счет сегодня. Я не получаю их сегодня, я бросаю бабу, как дурную привычку".
  
   "Спенсер - это имя, кэш - это игра, куда ты хочешь его отправить?"
  
   Он назвал мне сумму и как ее отправить. К счастью, у меня были деньги.
  
  
  
   ГЛАВА 45
  
  
   Джо Броз по-прежнему держал офис в финансовом районе с видом на гавань на уровне руководства. Во внешнем офисе все еще оставалась пара крутых делишек, которые бездельничали, стараясь придать себе расслабленный вид крутого парня. И в самом Джо все еще немного осталось от прежней театральности. Но на этот раз, когда я вошел в его белый кабинет, он был стариком. Изменения были не столько физическими, сколько поведенческими.
  
   Как будто он решил стать старым. Он устроился напротив большого панорамного окна за своим столом, спиной к двери, темная фигура без деталей на фоне яркого утреннего света, который проникал через окно, выходящее окнами на восток. Когда я вошел, он не пошевелился, пока я закрывал за собой дверь, подошел к стулу и сел перед его столом. Я подождал некоторое время. Наконец, Джо медленно отвернулся от окна, чтобы посмотреть на меня. На нем был темно-синий костюм, темно-синяя рубашка и светло-голубой галстук. Он должен был стягивать серебряный доллар.
  
   Он сказал: "Как долго я тебя знаю, Спенсер?"
  
   "Давно", - сказал я.
  
   "У тебя острый язык. Ты думаешь, что ты Божий дар гребаной вселенной. И ты был занозой в моей заднице с тех пор, как я тебя знаю".
  
   "Приятно, что ты помнишь, Джо".
  
   "Мне давно следовало закопать тебя в землю".
  
   "Но ты этого не сделал", - сказал я.
  
   "Половина людей, которых я знаю, мертвы, и большинство других ушли, а ты продолжаешь появляться".
  
   "Хорошо иметь возможность на что-то рассчитывать, не так ли?"
  
   Броз чопорно отошел от окна и осторожно опустился в кресло за своим столом. Он осторожно соединил ладони и слегка оперся подбородком о кончики пальцев.
  
   Он набрал немного воздуха и медленно выпустил его через нос.
  
   "Чего ты хочешь?" - спросил он.
  
   "Какие-то русские пытались убить меня прошлой ночью".
  
   "Хорошо для них".
  
   "Зависит от того, как ты на это смотришь", - сказал я.
  
   "Двое из них мертвы".
  
   Броз пожал плечами.
  
   "Я знаю, что ты хорош", - сказал он.
  
   "Никогда не говорил, что ты плохая".
  
   "Я не дрался ни с какими русскими", - сказал я.
  
   "Их кто-то послал".
  
   Броз продолжал смотреть на меня, сцепив руки под подбородком.
  
   В нагрудном кармане у него был светло-голубой выставочный носовой платок. Он идеально подходил к галстуку.
  
   "И, возможно, в городском рэкете происходит какая-то, э-э, реорганизация. Что-то происходит с Джино Фишем и Джулиусом Вентурой. Я слышал, русские пытаются перевезти некоторых людей из Нью-Йорка ".
  
   Броз молча кивнул.
  
   "Подумал, что ты мог бы мне кое-что рассказать".
  
   Броз не пошевелился. Он ничего не сказал. Глядя мимо него в большое окно, я могла видеть только небо и тот свет, который льется над водой. Я ждала. Джо расцепил руки, положил их на темно-ореховые подлокотники своего кожаного кресла и медленно откинул кресло назад.
  
   "Хочешь выпить?" спросил он.
  
   "Немного рановато для меня".
  
   Джо кивнул.
  
   "Рано, поздно, для меня больше не имеет большого значения. Я мало сплю, а когда сплю, я не знаю, сплю ли я, если мне не снится сон. Я ем, когда голоден. Я пью, когда хочу".
  
   Он встал и медленно направился к бару черного дерева с синей кожаной обивкой в углу комнаты, где много лет назад парень по имени Фил приготовил мне бурбон с водой и небольшим количеством горькой. У нас с Филом ничего не получилось. Пару недель спустя мне пришлось убить его. Он взял немного льда из серебряного ведерка для льда, положил его в низкий стакан и полил сверху кусочком дикой индейки. Он осторожно отнес напиток обратно к своему столу, поставил его и осторожно сел обратно в свое кресло. Затем он взял напиток, посмотрел на него, сделал глоток и осторожно поставил его на место.
  
   Он мгновение смотрел на меня, а затем перевел взгляд так, что теперь смотрел мимо меня.
  
   "Я знаю, что я у тебя в долгу", - сказал Броз.
  
   "Ты ничего не говоришь об этом, и я замечаю, что ты этого не делаешь. Но ты мог убить моего ребенка, когда это было? Три года назад?"
  
   "Скорее пять", - сказал я.
  
   "Пять лет назад. Ты мог убить его, и ты был бы оправдан".
  
   Он взял свой напиток и сделал еще глоток, осторожно поставил стакан, не пролив ни капли, и рассеянно посмотрел на него.
  
   "Парень отошел от дел", - сказал Броз. Он мог бы разговаривать сам с собой, учитывая все то внимание, которое он, казалось, уделял мне.
  
   "Поселил его в хорошей таверне в Питсфилде. Он не был создан для этого бизнеса. И Винни исчез".
  
   "Он сейчас с Джино", - сказал я, просто чтобы напомнить ему, что я был там.
  
   "Ты знаешь, что Джино - фея?"
  
   Я не ответил. Брозу было все равно.
  
   Броз покачал головой.
  
   "Когда я устрою Джерри в таверне, я собирался передать бизнес Винни".
  
   Он выпил еще немного дикой индейки.
  
   "Я собирался уйти в отставку", - сказал он.
  
   "Я собирался передать бизнес парню, и Винни мог бы помочь ему, но из этого ничего не вышло. Моя жена мертва. У меня дома ничего особенного не происходит, мне нечего делать, так что, думаю, я могу еще немного поработать. Тони Маркус в отъезде, и его сделка закрыта, а Джино и Джулиус начинают переезжать ко мне, потому что они думают, что я перегнул палку, понимаешь? И я думаю обо всем этом, и однажды ко мне приезжает этот русский из Нью-Йорка, и он говорит, что они хотели бы провести операцию здесь, а я говорю ему, что здесь нет места ни для кого другого, и он говорит, что они хотят присоединиться к моей команде, избавиться от Джино и Джулиуса и взять на себя операцию Маркуса, и они хотят, чтобы я руководил всей сделкой ".
  
   Броз слегка улыбнулся и попробовал еще немного своей дикой индейки.
  
   "И я спрашиваю русского, что его люди получают от этого? И он говорит, что они не знают здешней территории, они хотят устроиться и вроде как расслабиться, и все, чего они хотят от меня, когда я умру, они получат бизнес ".
  
   "А как насчет Быстрого Эдди Ли?" - Спросил я.
  
   "Я спросил его об этом. Он говорит, что они не ведут дела с китаянками.
  
   Говорит, что они оставят Быстрого Эдди в покое, пока он оставляет нас в покое ".
  
   "Ты в это веришь?" - Спросил я.
  
   "Они думают, что Быстрый Эдди сейчас для них слишком крепкий орешек, они полагают, что получат все остальное и изолируют Быстрого Эдди, а затем, когда будут готовы, нападут на него. Будь то, что сделал бы я ".
  
   Я кивнул. Мы сидели тихо. Я смотрел на Броза. Броз смотрел мимо меня. Брозу потребовалось много времени, чтобы добраться туда. Но у меня было время. Самолет в Вегас не вылетал до 4:05 пополудни.
  
   "Я сказал ему "нет", - сказал Броз.
  
   "Я сказал ему, что осталось не так уж много оборудования, определенно недостаточно, чтобы нанять партнера. Он говорит, что они открывают новый бизнес по мере расширения. Я говорю ему, что не хочу расширяться. У меня больше нет к этому сердца. Я говорю ему, что мне все равно, что будет с командой после моей смерти. Они могут получить это так же, как и все остальные. Но, сказал я ему, если кто-нибудь попытается напасть на мой наряд, пока я еще здесь, я разжеваю его и выплюну в гавань, как кету из макрели. Он говорит, что хорошо, если я подумаю о том, чтобы выступить в качестве своего рода консультанта для них, поскольку я хорошо ориентируюсь в этом городе.
  
   Я говорю, что если цена подходящая, у меня нет проблем с тем, чтобы дать им совет. Итак, цена подходящая, и мы заключаем эту сделку. Они оставляют мою команду в покое, они могут консультироваться со мной по всем остальным вопросам, которые они хотят делать ".
  
   "Пожилой государственный деятель", - сказал я.
  
   "Итак, они спрашивают меня, с кого им следует начать. Я говорю им, что с Тони Маркуса. Он на месте. Марионетка руководит операцией".
  
   "Они говорят, что не хотят этого делать, потому что это вызвало бы подозрения у Джино и Джулиуса. И это могло бы столкнуть их друг с другом, и русским, возможно, пришлось бы сразиться с ними обоими, прежде чем они захотят.
  
   Они хотят уничтожать их по одному, и я говорю, что в таком случае начните с Джулиуса. И они спрашивают, почему? И я говорю им, что у Джино Марти Анахайм на втором месте, а Джулиусу достался этот придурок-зять ".
  
   "Он не номер два для Джулиуса", - сказал я.
  
   "Нет, но он выжидает, чтобы занять место, ты не получишь хорошего человека номер два, ты понимаешь, что я имею в виду. Я знаю, я потерял Винни из-за ребенка".
  
   "Так что, они сделали?"
  
   Броз изобразил большое искусное пожатие плечами.
  
   "Я консультант, они звонят мне, когда я им нужен".
  
   "Как бы они поступили по этому поводу?"
  
   Снова демонстративное пожатие плечами.
  
   "Не знаю".
  
   "Как бы ты поступил по этому поводу?"
  
   "Заключи сделку с Джино. Затем, после того как он поможет мне избавиться от Джулиуса, заключи сделку с марионеткой Тони Маркуса, чтобы избавиться от Джино. Когда я закончу с этим, я смогу на досуге разделаться с марионеткой. Тогда Быстрый Эдди получит все щели, а у меня будет все остальное ".
  
   "Ты думаешь, они оставят тебя на месте?" - Спросил я.
  
   "У меня больше нет места", - сказал Броз.
  
   "У них нет причин издеваться надо мной".
  
   "Так почему они ударили меня?"
  
   "Не знаю", - сказал Броз.
  
   Он наклонился вперед в своем кресле, поднял телефонную трубку и набрал номер.
  
   "Броз, дай мне поговорить с Ви... Броз, пара твоих людей пытались ударить парня по имени Спенсер. Как так вышло?... Да, я знаю, что он это сделал. Он сидит здесь со мной в моем офисе... да?... да?... нет, он не мой друг, но я кое-что ему должен, и я плачу свои долги... да... кто просил тебя это делать?... да... Я не знаю, может быть, это личное. Ты можешь на этот раз отвязаться от Спенсера? Я должен ему только это, в следующий раз, когда сможешь превратить его в икру, хочешь... Хорошо? Ладно."
  
   Он повесил трубку.
  
   "Марти Анахайм попросил их ударить тебя".
  
   "Похоже, они сделали то, что сделал бы ты".
  
   "Похоже на то", - сказал Броз.
  
   "За исключением того, что Марти больше не с Джино".
  
   "Нет, он не такой".
  
   "Но он, вероятно, был, - сказал я, - когда началась потасовка".
  
   "Возможно".
  
   Броз был очевиден в своей незаинтересованности.
  
   "Ты знаешь, почему Марти ушел от Джино?" - Спросил я.
  
   "Нет".
  
   Броз допил остатки своей Дикой индейки.
  
   "Ты можешь забрать Марти", - сказал Броз.
  
   "Всем будет похуй. Но держись подальше от меня и русских".
  
   "Я ищу Биби Анахайм", - сказал я.
  
   Броз осторожно встал и осторожно подошел к бару. Он налил еще "Дикой индейки" со льдом и повернулся, прислонившись к стойке, как делал всегда.
  
   "То, что я тебе сказал, касается только нас с тобой".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   "Твое слово?"
  
   "Мое слово".
  
   "Твое слово в силе", - сказал Броз.
  
   "Теперь мы квиты?"
  
   "Я не знаю, Джо, я никогда не говорил, что мы не были".
  
   "Нет, - сказал Броз, - ты никогда этого не делал".
  
  
  
   ГЛАВА 46
  
  
   "Ты думаешь, Марти хотел тебя трахнуть, потому что ты продолжаешь тыкать в эту штуку?" Сказал Хоук.
  
   "Да", - сказал я.
  
   Мы находились на высоте 33 000 футов над западной Пенсильванией в купе первого класса (ни Я, ни Хок не поместились в вагон) по пути в Даллас, чтобы успеть на рейс в Лас-Вегас. Я снова пережил взлет. Мой столик с подносом был опущен. Я заказал скотч с содовой, а бортпроводники двигались по проходу, разнося еду.
  
   "Не кажись слишком умным", - сказал Хоук.
  
   "Мы пытались, но у нас ничего не получилось.
  
   "За исключением камней, лежащих в сумке. И что, по его мнению, мы все равно будем с этим делать".
  
   "Мы могли бы рассказать Джулиусу", - сказал я.
  
   Служба общественного питания приближалась к нам. В самолете еда почти всегда отвратительна, и я никогда не могу дождаться, когда она туда попадет.
  
   "Ты думаешь, Джулиус не знает?" Сказал Хок.
  
   "Возможно, я не знаю подробностей".
  
   "И мы делаем?"
  
   "Марти не знает того, что знаем мы", - сказал я.
  
   "Он знает только, что мы клюем на это, и мы не уйдем".
  
   "Так почему же он меня не бьет?"
  
   "Может быть, решил, что после моего ухода ты отступишь. Может быть, решил, что следующим он доберется до тебя".
  
   Хоук отпил немного шампанского и задумался об этом.
  
   "Никто никогда не говорил, что Марти умный", - сказал Хоук.
  
   "Но даже он понял, что, убив тебя, он больше расшевелит ситуацию, чем успокоит".
  
   "Может быть, это не было связано с захватом власти мафией", - сказал я.
  
   Стюардесса с пышными светлыми волосами поставила поднос с едой на мой столик. На ее бейджике было написано ШЕРИЛ. Я откусил кусочек. Хоук наблюдал, как я жую.
  
   "Что ты получил?" - спросил он.
  
   "Возможно, это курица", - сказал я.
  
   "А как насчет тебя?"
  
   "Они приготовили стейк на пару, в самый раз", - сказал Хоук.
  
   "Ты думаешь, он не хочет, чтобы ты нашел Биби?"
  
   "Да".
  
   "Почему?"
  
   "Потому что я думаю, что он убил Ширли Вентуру. И Биби знает это, или знает достаточно, чтобы позволить нам разобраться".
  
   Хоук молча прожевал и проглотил.
  
   "Ты когда-нибудь задумывался, почему в самолете тебе просто не подают пару вкусных сэндвичей", - сказал он. "
  
   "Вместо того, чтобы пытаться разогреть в микроволновке ужин из пяти блюд, по вкусу напоминающий вареный "Дикси Кап"?"
  
   "Часто", - сказал я.
  
   Хоук допил свое шампанское.
  
   "Всякий раз, когда кого-то убивают и Марти оказывается поблизости, можно поспорить, что это сделал он", - сказал Хоук.
  
   "К тому же у них что-то намечалось", - сказал я.
  
   "Раньше она регулярно встречалась с ним. И у нее был номер телефона его отеля в Вегасе, когда ее убили".
  
   "К тому же у него что-то было с ее стариком".
  
   "Что, возможно, имело какое-то отношение к происходящей реорганизации мафии".
  
   "Может быть, Биби что-нибудь узнает", - сказал Хоук.
  
   Заходила бортпроводница Шерил.
  
   "Вам понравилась еда, сэр?" - спросила она Хока.
  
   "Лошадь умерла тяжелой смертью", - сказал Хоук.
  
   Шерил улыбнулась.
  
   "Еще шампанского?"
  
   "Будь дураком, если не сделаешь этого", - сказал Хоук.
  
   Шерил тут же достала бутылку и наполнила бокал Хоука.
  
   "Я приготовлю его охлажденным для тебя заранее", - сказала она.
  
   Хоук мягко кивнул.
  
   "Было бы мило, если бы ты это сделал", - сказал он.
  
   "И я буду регулярно проверять", - сказала она.
  
   Когда она уходила, мне показалось, что в том, как двигались ее бедра, было что-то особенное.
  
   "Ты думаешь, Шерил влюблена в тебя?" Сказал я.
  
   "Да", - сказал Хоук.
  
   Мы пережили посадку в Далласе. Шерил дала Хоку маленький листок бумаги, когда мы выходили. Он улыбнулся ей и сунул его в карман рубашки. Мы с Хоуком убили час, прогуливаясь по DFW, а затем сели на самолет до Вегаса.
  
   "Я видел, как Шерил дала тебе свой номер телефона?" Я сказал Хоку, когда мы были в воздухе, и я смог разжать зубы.
  
   Хоук достал сложенный листок бумаги из кармана рубашки и взглянул на него.
  
   "Полное имя, адрес и номер телефона".
  
   "Там написано "Чтобы хорошо провести время, позвони Шерил"?"
  
   "
  
   "Конечно, нет, ты думаешь, она форвард или что-то в этом роде".
  
   "Она живет в Бостоне?" - Спросила я.
  
   "Даллас", - сказал Хоук.
  
   "Очень жаль".
  
   Хоук пожал плечами.
  
   "Может быть, заеду на обратном пути", - сказал он.
  
   "Будь дураком, не делай этого", - сказал я.
  
   "Лестер собирается заехать за нами?"
  
   "Да", - сказал Хоук. "
  
   "Меньше мы разобьемся и сгорим, убив всех на борту".
  
   "Конечно, если только это не так", - сказал я.
  
   Я заказал скотч с содовой у старшей стюардессы с глубоким голосом, в котором слышались нотки виски. Она была грузноватой, с седыми волосами, в полупоклонах в зеленой оправе, свисающих с лавандового шнурка у нее на шее. Хоук заказал шампанское, и она потопала за обоими напитками.
  
   "Может быть, она и тебе передаст записку", - сказал я Хоку.
  
   "Быть для тебя, если она это сделает", - сказал он.
  
   Допив свой напиток, я откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и не заснул, точно так же, как я никогда не сплю в самолете, размышляя о наиболее разумном способе выхода, когда самолет разбился при посадке. Без десяти минут восемь по тихоокеанскому времени мы лениво сделали вираж над неистовством неона посреди бархатной черноты, а без одной минуты восемь по тихоокеанскому времени выехали на взлетно-посадочную полосу в Маккарране и мягко подрулили к воротам. Сделал это снова. Лестер ждал нас, и без двадцати девять мы сидели в баре отеля и казино Debbie Reynolds, ожидая разговора с Бернардом Дж. Повезло.
  
  
  
   ГЛАВА 47
  
  
   Отель Debbie Reynolds был определенно более гламурным, чем Sears Roebuck. Там был небольшой вестибюль с несколькими игровыми автоматами и кафе-баром, где мы были. Через дорогу сувенирный магазин, специализирующийся на памятных вещах Дебби. Там были плакаты в натуральную величину, фотографии в рамках, кассеты с ее фильмами, толстовки с изображением Дебби, множество экземпляров ее книги, кассеты с записью пения Дебби, брелки, шляпы, кружки и, без сомнения, многое другое. Бармен сказал нам, что Дебби выходила каждый вечер после своего шоу и разговаривала со своими поклонниками прямо здесь и раздавала автографы.
  
   "Мы быстро заканчиваем с этим, - сказал Хоук, - прежде чем закончится ее шоу, мы можем прийти сюда и познакомиться с ней".
  
   "Сфотографируй нас с ней, - сказал я, - чтобы вернуть Ли Фарреллу".
  
   Бернард Дж. Фортунато вошел в бар и сел на табурет рядом со мной. На нем все еще была его Панама и бело-розовый галстук. Во рту у него была зубочистка.
  
   "Как дела", - сказал он.
  
   Он оценивающе посмотрел на Хока.
  
   Я познакомил их.
  
   "Ты так же хорош, как выглядишь?" - Спросил Лакки.
  
   Хоук улыбнулся.
  
   "Или так же плохо", - сказал он.
  
   Лакки кивнул и повернулся ко мне.
  
   "Она все еще здесь. Она поднялась в свой номер примерно час назад и до сих пор не спустилась. Номер пять двадцать один, я уже трахнул портье".
  
   "Отсюда есть запасной выход?" Спросил я.
  
   "Она должна либо пройти через вестибюль, - сказал Фортунато, - либо воспользоваться пожарной лестницей, которая выходит в переулок в конце здания, ближайшего к Стрипу".
  
   Я указал.
  
   "Тот конец?" - Спросил я.
  
   "Да".
  
   Я посмотрел на Хоука, он кивнул и вышел из бара.
  
   "Где домашний телефон?" Спросил я.
  
   "Вестибюль, рядом со стойкой регистрации".
  
   Я расплатился с барменом, и мы с Бернардом вышли в вестибюль.
  
   Там была небольшая стойка администратора и несколько телефонов справа. За стойкой сидел парень в сине-белой полосатой рубашке с короткими рукавами и курил сигарету, не вынимая ее изо рта. Время от времени он отходил от стойки и стряхивал скопившийся пепел в емкость, которую я не могла видеть. Или, может быть, на пол.
  
   "Насколько он тебе дорог?" Я спросил Фортунато.
  
   "Я ставлю ему тройку", - сказал Фортунато.
  
   "Это будет включено в счет".
  
   Там была стойка с журналами "Путеводитель по Лас-Вегасу", рекламирующими на обложках празднования бесконечного размаха, организованные вокруг суперзвезд колоссальной величины, о которых я, по своему невежеству, не всегда слышал. С другой стороны, я слышал о Дебби Рейнольдс.
  
   "Позвони Биби", - сказал я.
  
   "Скажи ей, кто ты, что ты работаешь на Марти и хочешь видеть ее в вестибюле прямо сейчас".
  
   "И она сбегает по задней лестнице, а твой приятель хватает ее в переулке".
  
   Я кивнул. Бернард поднял трубку и заговорил в нее. Он выслушал и заговорил снова.
  
   "Вы меня не знаете, но меня зовут Фортунато, и я работаю на Марти Анахайма".
  
   Он помолчал, прислушиваясь.
  
   "Да, ты понимаешь", - сказал он.
  
   "Он твой муж".
  
   Он слушал, перекладывая зубочистку из одного уголка рта в другой.
  
   "Пусть будет так, как ты хочешь", - сказал он.
  
   "Я в вестибюле. Я хочу тебя видеть. Я могу подняться или ты можешь спуститься".
  
   Он подмигнул мне.
  
   "Нет, нет, сестренка, это выбор: ты спускаешься или я поднимаюсь".
  
   Он слушал, слегка кивая.
  
   "Хорошо, но я не увижу тебя через пятнадцать, я стучусь в твою дверь".
  
   Затем он повесил трубку и ухмыльнулся мне.
  
   "Я думаю, она хочет получить преимущество", - сказал Бернард.
  
   "Говорит, что была в душе, должна одеться, спустится через пятнадцать минут".
  
   "Возможно, это правда", - сказал я.
  
   "Конечно. Я поставил десятку, что она будет здесь со шварцем меньше чем через три минуты".
  
   "Его зовут Хоук", - сказал я.
  
   "Без обид. Черт возьми, я называю себя мини-гвинеей".
  
   Я посмотрел на часы. Мы ждали. Группа людей, которые, должно быть, вышли из туристического автобуса из Канзаса, гурьбой вошли через парадную дверь. Они повернули направо и последовали за своим гидом по коридору в сторону бального зала, где набирало обороты следующее шоу Дебби. Когда они покидали вестибюль, Хоук вошел в парадную дверь, нежно положив руку на плечо Биби Анахайм. Прошло две минуты и тридцать четыре секунды с момента звонка Фортунато.
  
   "Ты должен мне десять", - сказал Фортунато.
  
   "Я не ставил", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 48
  
  
   Я расплатился с Бернардом Дж. Фортунато наличными на месте, включая расходы. Он сложил деньги, не пересчитывая, и сунул в правый карман брюк.
  
   "Ты не хочешь это посчитать?" Спросил я.
  
   "Нет, при моей работе ты не можешь отличить, кому ты можешь доверять, а кому нет ... Время найти другую работу".
  
   Бернард сдвинул шляпу чуть пониже на переносицу, и мы оставили его за выпивкой в баре в вестибюле отеля. Наверное, ждал Дебби.
  
   Было около 11:30, и Конференц-центр Драйв была самой малолюдной дорогой в это время ночи в Вегасе. Хоук, Биби и я были почти единственными людьми на улице, когда мы шли на запад к Стрип в неоновых сумерках поздней ночи, которые были примерно такими же темными, как бывает в Вегасе. Если Биби и была рада видеть нас, то она полностью овладела своими эмоциями. Она не произнесла ни слова с тех пор, как Хоук привел ее в вестибюль. И пока она шла между нами, она, казалось, уменьшалась в своем молчании, как будто в конце концов оно станет таким плотным, что мы не сможем ее найти.
  
   "Сказал ей, что мы не работаем на Марти", - сказал Хоук.
  
   Я кивнул.
  
   "Мы очень усердно искали тебя", - сказал я.
  
   Она никак не показала, что услышала меня.
  
   "В основном мы беспокоились о тебе. У тебя была паршивая жизнь довольно долгое время".
  
   Мы добрались до полосы и повернули налево, направляясь на юг, к "Миражу". На Стрип сухая пустынная ночь была полна людей, машин и огней, густых запахов выхлопных газов и сигаретного дыма, дезодорантов, лака для волос, смешанных напитков, одеколона и отчаяния. На Стрипе было много энергии, но она была лихорадочной, той энергии, которая лишает тебя сна, заставляет слишком быстро ездить, курить одну за другой и много пить. Стрип был забит людьми в упорных поисках развлечений, в поисках обещания Вегаса, который привез их всех из Кеокука, Преск-Айла и Норт-Платта. Все было не так, как должно было быть.
  
   Это не было приключением всей жизни, но так должно было быть. Ты не мог признать, что это не так. Ты зашел слишком далеко, ожидал слишком многого, планировал слишком долго. Если бы ты не ложился спать позже, играл усерднее, ставил по-крупному, смотрел дольше, посмотрел другое шоу, выпил еще одну рюмку, растянулся еще немного...
  
   "Я был в средней школе Фэрхейвен несколько дней назад", - сказал я Биби.
  
   "Симпатичное старое здание. Похоже на настоящую среднюю школу, не так ли".
  
   Она не ответила. Пока мы шли сквозь толпу, люди время от времени украдкой поглядывали на Хока.
  
   "Я встретил твою подругу Эбигейл", - сказал я.
  
   Ничего.
  
   "Эбигейл Оливетти", - сказал я.
  
   "Эй, Эбби, где вечеринка?"
  
   Биби молчала.
  
   "Почти двадцать лет назад", - сказал я.
  
   Биби начала плакать. Ничего драматичного, просто несколько тихих слез на ее лице. Она не сделала ни малейшего движения, чтобы вытереть их.
  
   "Кажется, это долгий путь назад, не так ли?" Сказал я.
  
   Она кивнула.
  
   "Получилось не так уж хорошо", - сказал я.
  
   Она покачала головой.
  
   "Мы могли бы сделать так, чтобы это работало лучше", - сказал я.
  
   Она остановилась и стояла, плача, посреди тротуара перед "Дезерт Инн". Я обнял ее за плечи. Она напряглась, чопорно повернулась ко мне и прижалась ко мне, чтобы поплакать у меня на груди. Хоук, казалось, не обращал на это внимания, но я заметил, что он передвинулся перед нами так, чтобы заслонить ее своим телом, и люди не могли видеть, как она плачет.
  
   Мы постояли так некоторое время, и, наконец, она перестала плакать, хотя и не прилагала к этому видимых усилий, и неловко отстранилась от моей груди. Казалось, она больше не скрывалась, как будто плач раскрыл ее, и ей больше нечего было скрывать.
  
   "Я встретила Марти в выпускном классе", - сказала она.
  
   "Все боялись его, кроме меня".
  
   Мы снова пошли пешком. Тротуар был переполнен, но люди, казалось, уступали нам место. Когда ты шел с Хоуком, тебя никогда не толкали.
  
   "Куда ты пошел, когда приехал в Лос-Анджелес?" - спросил я.
  
   "У меня была подруга в Оушенсайде, Дайанн Лалли, я поехала повидаться с ней".
  
   "Со средней школы?" '"Да. У меня нет друзей после средней школы. Ты действительно видел Эбби?"
  
   "Да, она замужем, у нее трое детей, живет в Нидхэме, работает в банке".
  
   "Чем занимается ее муж?"
  
   "Работает на телефонную компанию".
  
   Биби мягко кивнула.
  
   "Мой - нет", - сказала она.
  
   "Ты остаешься с Дианой Лалли все это время?"
  
   "Нет, ее мужу не понравилось, что я там остался. Я ненадолго уехал в Портленд, а потом приехал сюда".
  
   "Почему здесь?"
  
   "Энтони".
  
   "Ты думаешь, он здесь?"
  
   "Я знаю, что он здесь. У него есть автоответчик. Знаешь, так мы обычно общались, когда он не мог позвонить мне домой к Марти, а я не могла позвонить ему к Ширли ".
  
   "И ты назвал это".
  
   "И он перезвонил мне. Отсюда. Мираж. Он сказал, что я должен приехать и присоединиться к нему".
  
   "После того, как он вот так от тебя сбежал", - сказал Хоук, - "не думаю, что ты захочешь его вернуть".
  
   "Я не знаю. Вот почему я остаюсь там, где я остаюсь", - сказала Биби.
  
   "Он сумасшедший. Он должен закончить то, что начал. Он должен потерять все".
  
   "Он знает, что ты здесь?"
  
   "Пока нет".
  
   "Так зачем ты пришел?" Спросил я.
  
   "Деньги, которые он взял, были нашими".
  
   "Где ты это взял?" Спросил я.
  
   "Он снял это с Джино и Джулиуса", - сказал Биби.
  
   "Для нас. Это было для нас, чтобы начать новую жизнь".
  
   "Чья это была идея?"
  
   Биби чуть не рассмеялась.
  
   "Новая жизнь была моей. Забавно то, что идея скимминга принадлежала Ширли. Она заставила его начать скрывать от Джулиуса, сказала, что даже если ее отец поймает его, он ничего не сделает, потому что он был ее мужем ".
  
   "Она хотела выйти из дома?"
  
   "Думаю, да", - сказала Биби.
  
   "Подальше от ее матери, говорит Энтони".
  
   "Для нее тоже должна была начаться новая жизнь", - сказал я.
  
   "Как Джино оказался замешан".
  
   "Новые жизни - это тяжело, - сказала Биби, - не так ли. Энтони понравилась сделка. Он считает, что играет Джулиуса. С таким же успехом он может сыграть Джино. Только на этот раз его поймали".
  
   "Клянусь Марти", - сказал я.
  
   Она выглядела удивленной.
  
   "Откуда ты знаешь", - сказала Биби.
  
   "Я опытный детектив", - сказал я.
  
   "И вместо того, чтобы сообщить об этом, Марти вмешался сам".
  
   "Да".
  
   "И он стал партнером Энтони, так ты и познакомился с Энтони".
  
   "Да".
  
   Она говорила так легко и без аффектации, что было трудно осознать, что она рассказывает мне большую часть того, что я пытался выяснить с тех пор, как Джулиус и Ширли пришли нанимать меня.
  
   "И Марти встретил Ширли", - сказал я.
  
   "Марти знал Ширли?"
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Раньше они регулярно встречались".
  
   "Он спал с ней?"
  
   "Я так не думаю".
  
   "К счастью для нее", - сказала Биби.
  
   "Была ли сделка чем-то большим, чем просто деньги?"
  
   "Я не знаю, это могло быть".
  
   "Был ли Марти счастлив, будучи вторым номером у Джино?"
  
   "Нет. Он сказал, что Джино был занудой, и он ненавидел подчиняться его приказам".
  
   Я посмотрел на Хоука.
  
   "Он использует Энтони как своего внутреннего человека в организации Джулиуса", - сказал Хоук.
  
   "Пока он финансировал военный фонд", - сказал я.
  
   Хоук медленно кивнул.
  
   "Может быть", - сказал он.
  
   "А потом, как назло, - сказал я, - сюда пришли русские".
  
   "Марти - сторонник гласности", - сказал Хоук.
  
   "Я ничего не знаю о русских", - сказал Биби.
  
   "Нет причин, по которым ты должна", - сказал я Биби.
  
   "И поскольку они все вместе участвуют в этой афере, он встречается с Ширли", - сказал Хоук.
  
   "Следить за Энтони, как он использовал Энтони, чтобы следить за Джулиусом".
  
   "Что мне нравится, так это то, как Марти думал, что он управляет Энтони", - сказал я.
  
   "Только это было не так. У Энтони было достаточно денег, чтобы сбежать от Ширли, и он сбежал с военным сундуком Марти. И женой Марти".
  
   "И Марти ушел, а Ширли свободно каталась по палубе, беспокоясь о своем мужчине", - сказал Хоук.
  
   "Значит, ему пришлось убить ее, когда она появилась здесь", - сказал я.
  
   "Потому что она знала, что происходит, или знала достаточно, чтобы причинить ему неприятности".
  
   "И ему придется убить ее", - сказал Хоук, кивая на Биби, "и ему придется убить Энтони".
  
   "Если мы правы", - сказал я.
  
   "Мы могли бы быть," сказал Хоук.
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Мы должны".
  
   "Я не понимаю, о чем ты говоришь", - сказала Биби.
  
   "Это он убил Ширли?"
  
   "Мне он нравится за это", - сказал я.
  
   "В этом есть какой-то смысл".
  
   "Я не знаю почему".
  
   "Если мы правы, - сказал я, - Марти пытается управлять всей мафией в Бостоне. Тебе не обязательно знать, почему мы так думаем, просто помни ту часть о том, что он должен убить и тебя тоже ".
  
   "Это не новость", - сказала Биби.
  
   "Он бы убил меня в любом случае, так или иначе. В некотором смысле он уже это сделал".
  
   Я кивнул.
  
   "Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова кого-нибудь полюбить. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова быть с мужчиной".
  
   "Это можно исправить", - сказал я.
  
   "Но сначала мы должны это исправить".
  
   "Я собираюсь вернуть свои деньги до того, как Энтони их потеряет", - сказал Биби.
  
   "Это мое, и, по правде говоря, мне больше не о чем беспокоиться".
  
   "Заботься о себе", - сказал я.
  
   "Вернуть свои деньги - это лучшее, что я могу сделать", - сказал Биби.
  
   "Как ты собираешься достать деньги?" Спросил Хоук.
  
   "Если там еще что-нибудь осталось".
  
   "Я хочу все, что у него осталось", - сказала Биби.
  
   "Однако я могу это получить.
  
   Он забрал все, что у меня когда-либо было ".
  
   "Нравится твой стиль", - сказал Хоук, как будто думал вслух.
  
   "Нужна какая-нибудь помощь?" Спросил я.
  
   "Я не хочу никакой помощи ни от каких мужчин", - сказала она.
  
   "Даже ты. Я знаю, что ты хороший человек. Вы оба хорошие люди. Но я должна какое-то время держаться подальше от мужчин".
  
   "Помощь есть помощь", - сказал я.
  
   "Независимо от источника".
  
   "Я никогда не встречала мужчину, который заботился бы обо мне. Я знаю, что ты заботишься, но я не могу реагировать на это, понимаешь? По крайней мере, не сейчас. И даже ты пытаешься использовать меня, чтобы схватить Энтони ".
  
   "Я хочу разобраться в убийстве Ширли Вентуры и хочу позаботиться о том, чтобы ты не пострадал", - сказал я.
  
   "Когда ты поехал в Портленд, как ты туда попал?"
  
   "Тренируйся".
  
   "Как ты заплатил за билет".
  
   "У меня был пн..." Она сделала паузу, вспоминая.
  
   "Хорошо, ты дал мне денег, и я сбежала от тебя. Я знаю. Но ты должен понять. Меня всю жизнь эксплуатировали мужчины. Я не могу доверять тебе. Я должен делать то, что могу сделать сам. У меня есть право ".
  
   "Позитивные действия", - пробормотал Хоук.
  
   "Я никогда раньше не была сама по себе. Я вышла замуж за Марти, когда мне было семнадцать, чтобы сбежать из дома. Ничего не получилось. Пятнадцать лет спустя я сошлась с Энтони, чтобы сбежать от Марти. Это тоже не сработало. Я искала мужчин, которые заботились бы обо мне всю свою жизнь, и я больше не хочу этого делать ".
  
   "Почему ты так спешил выбраться из дома?"
  
   "Мой старик был мудаком".
  
   "Как и те, кто его заменил", - сказал я.
  
   Биби на мгновение уставилась на меня.
  
   "Ну, с этим покончено", - сказала она наконец.
  
   "Больше никаких придурков".
  
   "Вот и все для нас", - пробормотал Хоук.
  
   "Должно быть, это немного пугает", - сказал я.
  
   "Самостоятельно и сразу".
  
   "Да, это так, но не страшнее, чем была моя жизнь. Я знаю, ты хочешь помочь мне, и я ценю это, насколько могу. Я благодарен. Я. Но, черт возьми, я не могу зависеть от мужчины, даже от тебя."
  
   "Это хорошая вещь - меняться", - сказал я.
  
   "Но это довольно сложно сделать в одиночку. И довольно сложно сделать все сразу".
  
   "Это первый шаг. Разве ты не понимаешь? Я не могу обратиться к тебе. Я хочу. Ради Бога, я до смерти боюсь, что Марти найдет меня. Но я просто не могу".
  
   Я посмотрел на Хоука.
  
   "Не думаю, что я выигрываю этот разговор", - сказал я.
  
   "Слез нет".
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   "Ты хочешь вернуться в свой отель?"
  
   Биби немного помолчала, глядя на меня.
  
   "Да, - сказала она, - хочу".
  
   "Ты бы предпочел вернуться один?"
  
   Она сделала глубокий вдох.
  
   "Да", - сказала она.
  
   "Я бы так и сделал".
  
   "Ты знаешь, что если Марти сможет найти тебя, он убьет тебя. Думаю, Энтони тоже, если у него хватит смелости".
  
   "Он не знает", - сказала Биби.
  
   "Никогда нельзя быть уверенным", - сказал я.
  
   Биби мрачно посмотрела на меня, плотно сжав губы.
  
   "Хорошо", - сказал я и сделал жест рукой "будь моим гостем" и отступил в сторону. Биби медленно пошла обратно по бульвару Лас-Вегас в сторону Конференц-центр Драйв. Через несколько шагов она обернулась.
  
   "У меня есть немного денег, - сказала она, - я верну тебе".
  
   "Конечно", - сказал я.
  
   Она сделала еще несколько шагов назад по пустой улице. Она снова остановилась и обернулась.
  
   "Я ценю то, что вы сделали, вы оба".
  
   "Рад помочь", - сказал я.
  
  
  
   ГЛАВА 49
  
  
   Она продолжала идти. Хоук и я смотрели ей вслед, когда она прошла мимо гостиницы "Дезерт Инн" и повернула направо на Конгресс-Центр Драйв.
  
   "Мы потратили недели на ее поиски", - сказал Хоук.
  
   "И много бабла. И мы пролетаем три тысячи миль, а когда находим ее, она произносит перед тобой речь, и ты отпускаешь ее ".
  
   "Всегда питала слабость к феминизму", - сказала я.
  
   "Конечно", - сказал Хоук.
  
   "Я тоже. Я полагаю, было бы неправильно, если бы мы как бы присматривали за ней, пока у нас это было?"
  
   "Патерналистский и эксплуататорский", - сказал я.
  
   "Что, если она нас не заметит?" Сказал Хоук.
  
   "Тогда все в порядке", - сказал я.
  
   Оставшуюся часть пути обратно в "Мираж" мы с Хоуком долго обсуждали, кто будет следить за Биби утром, а кто будет спать. Мой аргумент состоял в том, что раннее вставание заложено в его генах от всех тех поколений предков, которые рубили хлопок до того, как сошла роса. Он чувствовал, что это расистский стереотип.
  
   Он осудил расовые стереотипы и объяснил мне, что я любитель белого хлеба с плантационным менталитетом. Я возразил, что, будучи ирландцем по происхождению, у меня вообще нет менталитета, плантационного или иного. И он настаивал на том, что никто не был слишком глуп, чтобы быть фанатиком. Он поймал меня там, но я не признался в этом, и когда мы добрались до "Миража", мы остановились в вестибюле и подбросили монетку, и он проиграл.
  
   Как оказалось, спор был бесцельным, потому что через сорок пять минут после того, как я добрался до своей комнаты, зазвонил телефон, и это была Биби.
  
   "Я в вестибюле", - сказала она.
  
   "Марти здесь".
  
   Казалось, она запыхалась.
  
   "В вестибюле?"
  
   "Нет, я видела его в вестибюле моего отеля, когда возвращалась с прогулки с тобой".
  
   "Он тебя видит?"
  
   "Нет, я бежал всю дорогу сюда".
  
   "Комната десять двадцать четыре", - сказал я.
  
   "Поднимайся".
  
   На мне были брюки и мокасины, когда она позвонила в мою дверь. Будучи осторожным человеком, я взял пистолет, прежде чем открыть дверь, но она была одна.
  
   "Запри это", - сказала она, когда вошла. Ее дыхание все еще было тяжелым, а лицо раскраснелось.
  
   "Я бежала всю дорогу сюда", - сказала она.
  
   "Надень цепочку".
  
   Я натянул покрывало на неубранную кровать. Когда я не со Сьюзен, мне не нужен люкс. Номер был всем, что было. Никакого вида на вулкан.
  
   "Садись", - сказал я.
  
   "Хочешь выпить?"
  
   Она покачала головой. Она продолжала стоять.
  
   "Марти был один?" Спросил я.
  
   "Там был маленький мужчина, который был с тобой сегодня вечером. Я видел его через дверь и никогда не заходил. Там могли быть и другие мужчины. В ту минуту, когда я увидел Марти, я повернулся и убежал ".
  
   "Бернарду Дж. повезло", - сказал я.
  
   "Маленький человечек, который был с тобой?"
  
   "Да", - сказал я.
  
   "Похоже, он продал тебя дважды".
  
   Она скрестила руки на груди и ходила взад-вперед по маленькой комнате, держась подальше от окна, хотя мы были на десятом этаже.
  
   "Ты имеешь в виду, что он позвонил Марти?"
  
   "Держу пари", - сказал я.
  
   "Удвойте прибыль, удвоьте удовольствие".
  
   "Я боюсь".
  
   "Не виню тебя".
  
   "Я не знаю, что делать".
  
   "Оставайся здесь", - сказал я.
  
   "Это первое. Не срывайся на мне".
  
   "Я чувствую себя такой глупой после всего того, что наговорила сегодня вечером о мужчинах".
  
   "То, что ты сказал, имело смысл", - сказал я.
  
   "Ты просто не совсем готов сделать все это без посторонней помощи. Никто не делает всего этого без посторонней помощи.
  
   И это своего рода моя помощь ".
  
   Она уставилась на меня.
  
   "Без твоей рубашки"... Я не осознавал. Ты большой мужчина, не так ли?"
  
   "Да, и тебе не нужно маскироваться под восхищенную женщину", - сказал я.
  
   "Я помогу тебе, несмотря ни на что".
  
   "Я не был ... Может быть, и был. Но Марти - огромный мужчина, и он такой порочный. Никто не может остановить Марти ".
  
   "Ястреб и я остановим его", - сказал я.
  
   "С тобой все будет в порядке".
  
   "Ты убьешь его?"
  
   "Посмотрим", - сказал я.
  
   "Убей его", - сказала она.
  
   Ее голос был мягким, ровным и серьезным.
  
   "Ты должен убить его", - сказала она.
  
   "Это единственный способ".
  
   "Мы разыграем все как есть", - сказал я.
  
   "Если ты убьешь его, - сказала она, - я сделаю все, что ты захочешь, чтобы я сделала".
  
   "Бесплатно", - сказал я.
  
   "В любом случае. Я пойду в комнату Хока, а ты можешь поспать здесь".
  
   Она покачала головой.
  
   "Я не могу быть одна", - сказала она.
  
   "Хорошо. Я положу матрас на пол. Один из нас может спать на нем, а другой на пружинном матрасе".
  
   "Это очень мило с твоей стороны".
  
   "Да. И послушай. То, как ты говорил раньше, было правильным. Есть вещи, которые могут делать одни люди, и другие вещи, которые могут делать другие люди, и если тебе нужна помощь, это не значит, что ты зависим. Так что не будь зависимым. Больше не общайся с придурками ".
  
   Она кивнула, все еще сжимая руки в кулаки, все еще избегая смотреть в окно десятого этажа. Я разобрал кровать, стащил матрас на пол, сложил покрывало, чтобы оно служило прокладкой для пружинного матраса, нашел в шкафу дополнительное одеяло, положил подушку на матрас, а подушку оставил на пружинном матрасе.
  
   "Твой выбор", - сказал я.
  
   "Я не могу просто лечь и заснуть", - сказала она.
  
   "Ты можешь делать все, что захочешь", - сказал я.
  
   "Все, что я хочу знать, это когда ты ляжешь, где ты хочешь лечь".
  
   "У меня нет никакой пижамы".
  
   "Я тоже", - сказал я.
  
   Она все еще стояла, обхватив себя руками, с таким видом, будто не знала, что делать. Я посмотрел на пружинный блок. Вероятно, он был менее удобным, чем матрас.
  
   "Ванная там. Используй все, что найдешь там. У меня завтра *: важный день, борьба с Марти и все такое, и мне нужно отдохнуть ".
  
   Я сняла туфли и поставила их рядышком на полку в шкафу - привычка, привитая мне Чудо-Собакой Перл, которая видела в них жевательные игрушки. Я снял брюки и аккуратно повесил их на вешалку в шкафу. Я положил пистолет на прикроватный столик рядом с собой и, как всегда любезный хозяин, запрыгнул на пружинный матрас и лег спать в одних трусах. Я не знаю, что Биби делал перед сном.
  
  
  
   ГЛАВА 50
  
  
   Утро было немного более интимным, чем хотелось бы любому из нас, но мы справились с этим и к девяти часам завтракали внизу с Хоуком и официантом Бобом. Хоук, конечно, не выказал удивления, когда мы с Биби сели рядом с ним. И когда я объяснил ситуацию, он казался довольным.
  
   "Ты проверяешь, как Энтони?" - Спросил я Хоука.
  
   "Да, мой друг сказал, что он здесь. Комната четырнадцать-пятнадцать.
  
   Проиграл".
  
   "Как мило с его стороны", - сказал я.
  
   Подошел официант Боб и налил мне немного кофе без кофеина.
  
   "Привет, Бостон", - сказал он.
  
   "Вернешься, чтобы навестить свои деньги?"
  
   Мы заказали завтрак и засиделись за ним, обдумывая ситуацию. На самом деле размышляли в основном мы с Хоуком. А Биби выпила много чая. Но к десяти из одиннадцати мы обдумали план действий. Хоук ушел раньше нас. Я подписал чек, оставил большие чаевые Бобу, потому что он меня помнил, поднялся в свой номер с Биби и позвонил Бернарду Дж. Лакки, как только добрался туда.
  
   "Мне нужно поговорить с Марти Анахаймом", - сказал я.
  
   "Так зачем ты мне звонишь?"
  
   "Потому что ты знаешь, где он", - сказал я.
  
   "Что заставляет тебя так думать?"
  
   "Прекрати нести чушь, Берни. Ты обманулся. Ты продал ее мне, затем ты продал ее Марти. Он в городе, я хочу его увидеть. Ты знаешь, где он ".
  
   "Надо зарабатывать на жизнь", - сказал Берни.
  
   "По какому поводу ты хочешь его видеть".
  
   "Избавь меня от многих проблем, скажи мне, где он", - сказал я.
  
   "Избавлю тебя от многих неприятностей", - сказал Берни.
  
   "Чего ты хочешь?"
  
   "Со мной его жена и Энтони Микер, нам нужно заключить сделку".
  
   "Допустим, я скажу ему это, и он захочет увидеть тебя там, где ты хочешь это сделать".
  
   "Пустырь", - сказал я, - за Стрип-стрит, на полпути между "Миражом" и MGM Grand, за заколоченным греческим рестораном, вы знаете его?"
  
   "Где они нашли мертвую девку?" Спросил Берни.
  
   "Да".
  
   "Что, если ему не понравится это место?"
  
   "Тогда черт с ним", - сказал я.
  
   "Я перезвоню тебе".
  
   "Ты знаешь, где я нахожусь?"
  
   "Да, конечно, ты в "Мираж". Я что, дурак?"
  
   "А Марти, наверное, в Гранд", - сказала я.
  
   "Люди, как правило, возвращаются в тот же отель".
  
   "Даже если это он, ты не знаешь, как его зовут".
  
   "Зачем ему использовать поддельный?" - Спросил я.
  
   "Не понимаю", - сказал Берни и повесил трубку.
  
   Через десять минут Берни перезвонил.
  
   "Марти будет там в час", - сказал он.
  
   "Хорошо", - сказал я.
  
   Я повесил трубку и сказал Биби: "Давай, заберем Энтони".
  
   Она посмотрела на свои часы.
  
   "Возможно, он все еще в постели".
  
   "Хорошо, мы начнем с этого. Ты постучишь в его дверь и встанешь так, чтобы он мог видеть тебя в глазок. Когда услышишь, как он начинает снимать цепочку, отойди с дороги".
  
   "Что ты собираешься делать?" Спросила Биби.
  
   "Образумь его".
  
   Мы поднялись на четыре этажа от моей комнаты и нашли 1415 в другом конце коридора. Я встал у стены с одной стороны от двери, с той стороны, на которой была дверная ручка. Биби позвонила в колокольчик. Не было никакого движения. Она позвонила снова. Голос сказал что-то неразличимое. Затем тишина. Затем снова голос. По-прежнему неразличимо. Затем звук снимаемой цепи. Биби шагнул по другую сторону двери, и когда она открылась, я откатился от стены и прошел сквозь нее, ударил его левым хуком, отчего он, пошатываясь, вернулся в комнату и резко сел на кровати. Я взял Биби за руку, втащил ее с собой в комнату и закрыл дверь.
  
   Взгляд Энтони переместился на ночной столик, и я сделала длинный шаг мимо него, взяла со стола кольт 380-го калибра и положила его в карман пальто.
  
   "Какого хрена ты делаешь?" Сказал Энтони.
  
   "Раскрываю это дело", - сказал я.
  
   "По какому делу?"
  
   "Этот", - сказал я.
  
   "Я не понимаю, о чем ты говоришь", - сказал он.
  
   "Какого хрена ты меня ударил?"
  
   "Привлекаю ваше внимание", - сказал я.
  
   На нем был купальный халат, и правая сторона его челюсти, куда я его ударил, начала опухать.
  
   "Надень что-нибудь из одежды", - сказал я.
  
   "Мы собираемся прогуляться".
  
   "Ты что, чокнутый? Ты не можешь приходить сюда и командовать мной, ради Криса "Вот для чего был пунш", - сказал я.
  
   "Чтобы напомнить тебе, что я могу приходить сюда и командовать тобой. Одевайся".
  
   "Биби, милая, это безумие, что происходит?"
  
   "Ты должен делать то, что он говорит, Энтони".
  
   Я слегка похлопал его по щеке.
  
   "Шевелись, Энтони, любая причина, чтобы прихлопнуть тебя снова, - веская причина".
  
   Энтони сказал: "Еще раз ради Криса, но он подошел к спинке стула, где лежали его брюки, скромно повернулся спиной, снял халат и влез в брюки. Когда он пошел в ванную, я пошла с ним и смотрела, как он брызгает водой на лицо и расчесывает волосы, и вернулась с ним, пока он доставал чистую белую рубашку из верхнего ящика комода и надевал ее. Он застегнул рубашку, отвернул манжеты и заправил подол за эластичный пояс. На его брюках не было шлевок для ремня.
  
   "Куда мы идем?" спросил он.
  
   Он надевал свои наручные часы.
  
   "У нас назначена встреча с Марти Анахаймом".
  
   Он замер. Его рот открылся, но он ничего не сказал. Его глаза переместились на Биби. Она кивнула.
  
   "Он убьет меня", - сказал Энтони, и его голос был хриплым.
  
   "Он убьет Биби тоже".
  
   "Нет", - сказал я.
  
   "Он этого не сделает".
  
   "Да, он убьет, ты не знаешь. Он убьет меня".
  
   "Я не позволю ему", - сказал я.
  
   "Давай, нам нужно идти".
  
   "Почему бы нам не вызвать полицию?" сказал он.
  
   "Они могут позаботиться о Марти, не так ли?"
  
   "Копы думают, что ты убил свою жену", - сказал я.
  
   "И у них нет причин искать Марти. Ты хочешь устроить им звоночек?"
  
   "Зачем я тебе нужен?" Сказал Энтони.
  
   "У меня хорошие шансы за столами для игры в блэкджек. Сегодня я собирался их разорить. У меня нет проблем с Марти. Биби может пойти с тобой. Черт возьми, она его жена ".
  
   Я ударил его снова, не слишком сильно. Он ударился о стену, но не упал.
  
   "Вот почему", - сказал я.
  
   "Человек-Иисус, прекрати это. Я пойду. Хорошо? Прекрасно. Без проблем".
  
   Он оторвался от стены, потирая шишку в том месте, куда я дважды его ударила.
  
   "Могу я забрать свой пистолет обратно?"
  
   "Нет".
  
   Мы молчали в коридоре и в лифте. Он, конечно, мог бы совершить рывок в казино и, вероятно, преуспеть, но это привлекло бы полицию. А копы думали, что он убил свою жену.
  
   Снаружи, когда мы шли по Стрипу, яркий воздух пустыни слегка отдавал угарным газом.
  
   "Чертовски жарко, чувак", - сказал Энтони.
  
   "Мы должны идти пешком? Почему мы не можем ехать верхом".
  
   "Заткнись", - объяснил я.
  
   "Где Хоук? Разве он не должен быть с нами? Ты думаешь, что сможешь противостоять Марти в одиночку?"
  
   "Марти будет не один", - сказала Биби.
  
   "Он никогда не бывает один. С ним будут еще трое, четверо".
  
   "Я об этом позаботился", - сказал я.
  
   Мы добрались до несуществующего греческого ресторана примерно без пяти час. На окнах из зеркального стекла была фанера, а также на входной двери. Кто-то распылил Хулио Цезаря Чавеса на фанеру входной двери черным цветом. Мы обошли здание сзади. Здесь было так же пустынно, как и тогда, когда я был там в последний раз, глядя в мертвые глаза Ширли Вентуры в ярком солнечном свете. Рядом со мной Энтони издавал негромкие хныкающие звуки. Биби громко сглотнула. Было слышно пение птиц, хотя я никого не видела, и шум машин ехал на семьдесят пятой скорости по межштатной автомагистрали 15, может быть, в сотне ярдов отсюда, за проволочным забором, который окружал пустую заднюю стоянку. Проволока была оплетена сорняками и травой, которые образовали почти сплошной коврик вдоль забора. По всей стоянке были разбросаны колонии тех же сорняков. Наши ноги громко хрустели по гравию. В пятидесяти футах за рестораном находилось служебное здание из гофрированного металла. Глубоко в дальнем углу стоянки было несколько выпотрошенных и частично разобранных автомобилей, выглядевших как разваливающиеся туши.
  
   "На этом месте повсюду написано "Марти", не так ли?" - Спросил я.
  
   Ни один из них не ответил. Вот и все для светской беседы.
  
  
  
   ГЛАВА 51
  
  
   Мы ждали. Почти полуденное солнце припекало гравийную площадку. Большая бордовая машина, взятая напрокат, с хрустом въехала на гравийную площадку перед рестораном. Она остановилась вне поля зрения. Я слышал, как открылись и закрылись двери, а затем послышался хруст шагов, и из-за угла ресторана вышел Марти Анахайм, одетый в белый льняной костюм поверх черной майки. С ним был толстый мексиканец в цветастой рубашке и смешной маленькой шляпе. Биби хранил каменное молчание рядом со мной. Энтони тихо постанывал.
  
   "Марти, ты стильный ублюдок", - сказал я.
  
   "Люби свой танк".
  
   Марти и мексиканец продолжали идти прямо к нам, не говоря ни слова. Это было рассчитано на то, чтобы заставить меня почувствовать слабость. Со мной это не сработало, но казалось эффективным с Энтони. Наконец они остановились примерно в двух футах от меня. Мексиканец отодвинулся немного вправо от меня. У него были маленькие глаза, и в них не было никакого выражения.
  
   "Кто это, - сказал я и кивнул на мексиканца, - худощавый из местных парней?"
  
   Марти проигнорировал меня. Он уставился прямо на Биби.
  
   "Когда это закончится, малышка, ты пойдешь со мной".
  
   Она ничего не сказала. Марти посмотрел на Энтони.
  
   "И ты мертв", - сказал он.
  
   Затем он обратил свое внимание, как будто это была запоздалая мысль, на меня.
  
   "Ладно, придурок", - сказал Марти.
  
   "Чего ты хочешь?"
  
   "Я хочу завершить всю эту сделку, Марти".
  
   "Какая сделка?"
  
   "Сделка, по которой ты крадешь у Джино и убиваешь дочь Джулиуса, и ложишься в постель с русскими в Бостоне, и заставляешь их пытаться убить меня, и ... ты знаешь, эта сделка".
  
   Марти и глазом не моргнул.
  
   "И что эти две дерьмовые птицы здесь делают?" сказал он.
  
   "Я знал, что ты их ищешь", - сказал я.
  
   "Я принес их, чтобы ты пришел".
  
   "Боже мой, - сказала Биби, - ты использовал нас как приманку".
  
   Марти впервые взглянул на нее.
  
   "Суровый мир, не так ли, детка".
  
   Биби не ответила. Я мог чувствовать тяжесть солнца на своей спине.
  
   "Так в чем твое дело?" - Спросил меня Марти.
  
   "Я перейду к сделке через минуту", - сказал я.
  
   "Но мне нужна пара ответов".
  
   "Тебе нужно много чего, придурок".
  
   "Это началось, - сказал я, - с того, что Энтони здесь, снял немного денег со счетов, которые он обслуживал для Джино. И ты поймал его, потому что Энтони тупее черенка от граблей, но вместо того, чтобы приструнить его, ты подставил его, заставил снимать сливки с Джино и Джулиуса и делить бабки с тобой ".
  
   Марти слегка кивнул. Небольшой сухой ветерок пронесся по стоянке и предпринял слабую попытку взъерошить волосы Марти.
  
   "И пока он был у тебя в кармане, ты заставлял его шпионить за Джулиусом".
  
   "Не только он", - сказал Марти.
  
   "Дочь Джулиуса. Она была тупицей, но она была умнее Энтони".
  
   "И когда Энтони набросился на вас обоих, вы стали союзниками.
  
   Вот как ты узнал, что мы ищем его здесь."
  
   Марти недоверчиво покачал головой.
  
   "Она хотела его вернуть, ради Крис ", А ты хотел его смерти, и она знала это. Поэтому она приехала сюда, чтобы убедиться, что ты не причинил ему вреда".
  
   Марти рассмеялся. В смехе не было удовольствия, только презрение.
  
   Презрение, возможно, было единственным, что Марти когда-либо действительно чувствовал.
  
   "И ты убил ее", - сказал я.
  
   "Вы избили ее, изнасиловали, задушили и бросили ее тело без документов прямо там".
  
   Марти пожал плечами.
  
   "У тебя есть какой-то вопрос, который ты задаешь, или тебе просто нравится хлопать себя по лицу?"
  
   "Ты избил ее и изнасиловал, просто чтобы сбить копов с толку, или это было развлечение?" - Спросил я.
  
   "Это твой вопрос?"
  
   "Один из них", - сказал я.
  
   Марти ухмыльнулся. Это было выражение столь же презрительное, как и прозвучавший смех.
  
   "И то, и другое", - сказал он.
  
   "То, что я предполагал", - сказал я.
  
   "Есть еще какие-нибудь вопросы?"
  
   "Как получилось, что вы натравили на меня русских?"
  
   "Что заставляет тебя думать, что это был я".
  
   "Джо Броз сказал мне".
  
   На мгновение Марти был поражен. Это была короткая оговорка, а затем он вернул презрение на место.
  
   "И что?"
  
   "Итак, почему?"
  
   "Как ты думаешь, почему? Ты лезешь не в свое дело. Ты расследуешь дело засранца Энтони, и ты ищешь Биби, и ты разговариваешь с ниггерами, Джино, Джулиусом и Быстрым Эдди. Ты стоишь на пути. И ты, блядь, даже не знаешь, на чьем пути стоишь. Дешевый, блядь, никелево-десятицентовик, который копается во что-то, чего он не смог бы понять, если бы нашел, ради криса: "Во что-то действительно большое, а?"
  
   "Больше, чем ты мог бы вынести, дешевка".
  
   "Захватить город, да?"
  
   "Для начала, дешевка, только для начала".
  
   "Сегодня, Бостон", - сказал я.
  
   "Завтра весь мир".
  
   "Ты думаешь, это смешно?"
  
   "Пока что, - сказал я, - все, что вам нужно было сделать, это прогнать Энтони и вашу жену, и в этом вы "о, за двоих". Русские пропустили бы вас через уплотнитель через час после того, как вы все захватили власть ".
  
   "Ты так думаешь?"
  
   "Не имеет значения", - сказал я.
  
   "Я все равно не позволю этому случиться".
  
   "Ты?" Марти снова рассмеялся. Звук был похож на скрежет когтей по жестяной крыше.
  
   "Спенсер, ты, блядь, убиваешь меня, ты это знаешь. Ты собираешься остановить меня.
  
   Ты, засранец? Ты только что доставил мне трех человек на гребаной планете, которых я больше всего хочу убить ".
  
   "Убийство не поддается сравнению", - сказал я.
  
   "Я думаю, ты имеешь в виду трех человек, которых ты больше всего хочешь убить".
  
   Марти проигнорировал меня.
  
   "И ты даже не представляешь, во что ты, блядь, вляпался, ради Криса "Марти, ты же не хочешь сказать, что подставил нас?" Спросил я.
  
   "Придурок!"
  
   "Ты же не хочешь сказать, что отправил сюда каких-то людей заранее", - сказал я.
  
   Марти слегка нахмурился.
  
   "Я потрясен", - сказал я.
  
   "В шоке".
  
   Мексиканец не пошевелился, но я почувствовал в нем напряженность, которой раньше не было.
  
   Не сводя с меня глаз, Марти крикнул: "Поли".
  
   Дверь в хозяйственный сарай открылась, и оттуда вышли двое парней. Один из них тяжело опирался на другого. На его лице была кровь. Хоук вышел из сарая позади них. Он держал большой "Магнум" 44-го калибра из нержавеющей стали, свободно висевший на боку, ствол которого был бесцельно направлен в землю.
  
   "Один за забором", - сказал Хок.
  
   "В сорняках".
  
   Его зубы сверкнули очень белой улыбкой, когда он улыбнулся мексиканцу.
  
   "Hasta la vista", - сказал он.
  
   "Обман порождает обман", - сказал я Марти.
  
   "Хоук приходил сюда до того, как я позвал тебя".
  
   Рядом со мной Энтони сказал: "Пристрели его. Ты должен пристрелить его быстро, пока у тебя есть шанс".
  
   Никто не обращал на него никакого внимания.
  
   Маленькие глазки мексиканца переместились с Хока на Марти, потом на меня и обратно на Хока. Он бросил на Марти еще один короткий косой взгляд, а затем, не говоря ни слова, повернулся и пошел обратно к улице.
  
   Марти мгновение смотрел ему вслед. Рядом со мной я почувствовала, как Энтони начал делать шаг, и я протянула руку и схватила его за локоть. Я покачала головой. Он замер.
  
   "Здесь трудно найти хорошую помощь", - сказал я.
  
   Марти снова перевел взгляд на меня. Он взглянул на Хока, стоящего позади двух вооруженных людей. На заднем плане я услышала, как завелась арендованная машина и рассыпался гравий, когда она отъехала.
  
   "Хорошо", - сказал Марти.
  
   "В любом случае, мне это нравится именно так. Это зависит от нас с тобой, не так ли".
  
   "Похоже на то", - сказал я.
  
   "Ты заключил сделку, или что?"
  
   "Пара вещей", - сказал я.
  
   "Например, что?"
  
   Я сказал Биби: "Этот парень раньше бил тебя?"
  
   "Да", - сказала она.
  
   Ее голос был таким мягким и ровным, что его было почти не слышно.
  
   Я сказал Марти: "Ты убил моего клиента, Ширли".
  
   "Да?"
  
   "Да", - сказал я и нанес ему короткий левый хук, который пришелся ему под правый глаз.
  
   Рядом со мной я услышал, как Биби ахнула.
  
   Я снова нанес ему тот же левый хук и прямой левой в нос. Пошла кровь. Марти ударил меня правой. Я принял удар в основном на левое плечо и предплечье, но даже при этом меня тряхнуло, и рука заболела. Я немного обошел его, двигаясь влево, и снова нанес прямой удар левой по его носу. Он увернулся от удара, схватил меня за талию и поднял в воздух. Я одновременно сжал оба кулака по обе стороны его головы, прямо перед его ушами. Он застонал и пошатнулся, все еще держась за меня, повернул бедро и швырнул меня на землю. Я приземлился на спину, и когда он навалился на меня сверху, я согнул колено, и он упал на него, и скользнул вбок, вправо от меня, в то время как я перекатился вбок налево и встал на ноги.
  
   Он вскарабкался на четвереньки и начал бросаться на меня, а я ударил его ногой по голове. Это отбросило его в сторону, и он снова упал, приземлившись на правый бок, отползая от меня, даже когда приземлился. Я ждал. Я слышал чье-то хриплое дыхание, вдыхаемое и выдыхаемое, и понял, что это мое. Пот пропитал мою рубашку и стекал по лицу и рукам. Мои руки были скользкими от него и крови Марти. Пустыня, казалось, сосредоточилась на нас с Марти. Он поднялся на ноги. Я снова ударил его прямой левой. Он схватил меня за руку и промахнулся, и я нанес удар через его левое плечо правой сверху, попав ему под левый глаз. Я увидел, как у него подогнулись колени. Он все еще боролся, но уже лапал меня. Я отбил его левую руку и перекатился в правом кроссе, вложив в это все свои силы, и он упал. Я ждал. Он поднялся и низко бросился на меня, опустив голову. Я ударил его коленом в лицо, и он упал вперед, пытаясь удержаться на моих ногах, когда падал. Я отступил от него и ждал. Минуту он лежал лицом вниз на горячем гравии, а затем медленно поднялся, как человек, делающий сотый отжим. Я ждал. Он поджал под себя колени. Затем его ноги. Затем он встал. Прямо, но пошатываясь. Его левый глаз был закрыт. По его лицу текла кровь, и передняя часть рубашки была залита ею. Я ждал. Он сделал шаг ко мне, повалился вперед и неподвижно лег лицом вниз на землю.
  
   Никто не пошевелился. Никто ничего не сказал. Движение по полосе двигалось медленнее и дальше, и гораздо быстрее, позади нас, по шоссе 15. Биби подошла к Марти и совершенно намеренно пнула его сбоку по голове. Затем она повернулась и посмотрела на меня.
  
   "Ты использовал меня, - сказала она, - как приманку".
  
   "Немного", - сказал я.
  
   "Но ты тоже хороший свидетель. Ты слышал, как он сказал, что убил Ширли".
  
   "Тебе лучше убить его", - сказал Энтони.
  
   "Пока у нас был шанс.
  
   У тебя не было бы неприятностей. Мы бы все сказали, что это была самооборона ".
  
   Я посмотрела на него, ничего не сказав. Он повернулся к Хоку.
  
   "Сделай это", - сказал Энтони.
  
   "Сделай это сейчас, никто ничего не скажет. Пристрели этих двух парней тоже, если ты волнуешься".
  
   Хоук минуту молча смотрел на Энтони, а затем перевел взгляд на меня.
  
   "Старина Марти не уволился", - сказал Хоук.
  
   "Я дам ему это".
  
   "Даже если бы я была просто свидетелем", - сказала Биби. Мягкий ровный голос немного дрожал.
  
   "Ты все еще использовал меня. Ты думаешь, это было правильно - использовать меня?"
  
   "Это было необходимо", - сказал я.
  
   "И это сработало. Иногда мне приходится довольствоваться этим".
  
   "Тебе не следовало использовать меня", - сказала она.
  
  
  
   ГЛАВА 52
  
  
   Был ноябрь, и хотя снег еще не выпал, на улице было холодно.
  
   Мы со Сьюзен сидели с Чудо-Собакой Перл между нами на диване перед камином на кухне почти законченного дома, над которым мы работали в Конкорде. Мы сидели бок о бок, на диване, с потенциалом для обнимашек, но Перл втиснулась между нами, и обнимашки остались потенциальными.
  
   "Совпадение ДНК между Марти и спермой, которую он оставил в Ширли, вроде как решило это за него", - сказал я.
  
   "Полиция была благодарна?" Спросила Сьюзен.
  
   "Для копов", - сказал я.
  
   "Ромеро позволил Биби уйти, не сказав ни слова".
  
   "Как насчет Энтони Микера".
  
   "Маленький ублюдок", - сказал я.
  
   "Во-первых, он заварил всю эту чертову кашу. Начиная с того момента, когда он женился на Ширли, чтобы заполучить деньги Джулиуса".
  
   "Но у них нет преступления, в котором они могли бы его обвинить?"
  
   Перл тяжело прислонилась ко мне и провела широким шершавым мокрым кругом по моей щеке.
  
   "Она любит своего папочку", - сказала Сьюзен.
  
   "Ей также нравится, когда царапины от гравия заживают", - сказал я.
  
   "Нет.
  
   Он не сделал ничего такого, за что его могут поймать. Но Ромеро сказал, что они могли бы подержать его несколько дней в качестве важного свидетеля, прежде чем отпустить. И я взял на себя смелость сообщить Джулиусу, где он находится ".
  
   Сьюзен немного откинулась назад и посмотрела на меня.
  
   "Боже, иногда даже я забываю, какой ты жесткий человек".
  
   "Он женился на эмоциональной калеке и эксплуатировал ее, из-за чего ее убили", - сказала я.
  
   "Он оставил Биби без гроша в Кармане в Вегасе и сбежал с деньгами, которые должны были стать их стартовой суммой".
  
   Перл дала мне еще один круг.
  
   "Кроме того, - сказал я, - я люблю собак".
  
   "Гитлер тоже", - сказала Сьюзен.
  
   Я отстранил Перл от себя и встал. Перл немедленно перенесла свой вес на Сьюзен. Я подбросил еще пару поленьев в камин, подошел к плите и открыл духовку. В старомодной коричнево-коричневой посуде запекались желтоглазые бобы. Я поставила рядом с ними противень с тестом для кукурузного хлеба. Затем я достал из холодильника немного шампанского "Айрон Хорс" и два бокала и принес их обратно на диван.
  
   "А как насчет дела о захвате власти мафией в Бостоне?" Спросила Сьюзан.
  
   "Не знаю", - сказал я.
  
   "Прочел, что Тарона Джессапа убили, а пару недель спустя я прочел, что двух русских иммигрантов из Нью-Йорка выбросили на Блу Хилл Авеню. Вероятно, это означает, что Тони Маркусу придется рискнуть более жестким смотрителем, пока он не выйдет ".
  
   "Вы думаете, русские смогут это сделать?"
  
   "Они должны заключить союз, - сказал я, - с Джулиусом, или Джино, или Быстрым Эдди Ли. После фиаско с Марти я не думаю, что это произойдет".
  
   "Что собирается случиться с Марти?"
  
   "Как только они пронюхают о его связи с русскими, я думаю, взводы федералов направятся в Неваду, чтобы посмотреть, какую сделку они могут заключить с ним, чтобы помочь им с русскими".
  
   "Было бы плохо, если бы русские добились успеха? Если они, что?
  
   Взял верх над организованной преступностью в Бостоне ".
  
   Я пожал плечами.
  
   "Слишком большая проблема для меня", - сказал я.
  
   "Я работаю в меньшем масштабе".
  
   "Кто убил Ширли Вентуру", - сказала Сьюзан.
  
   "Да".
  
   "Как спасти Биби Анахайм".
  
   "Она вернулась к использованию своей девичьей фамилии", - сказал я.
  
   "Коста".
  
   "Ты когда-нибудь думал о том, что произошло бы, если бы вы с Хоуком потерпели неудачу".
  
   "Да".
  
   "Она была права", - сказала Сьюзен.
  
   "Ты действительно использовал ее".
  
   "Я знаю".
  
   "Даже несмотря на то, что это было в ее интересах".
  
   "Я знаю".
  
   "Тебе следовало найти другой способ".
  
   "Я знаю".
  
   "Если бы тебе пришлось делать это снова, ты бы сделал то же самое", - сказала Сьюзан.
  
   "А ты бы не стал?"
  
   "Да".
  
   Сьюзан улыбнулась мне и отпила немного своего шампанского. Невероятно, но Перл нашла способ лечь и полностью вытянуться на диване между нами. Это оставило нам меньше места, чем можно было надеяться, на противоположных концах дивана. В камине уже вовсю горели новые поленья, которые я подложила, и их отблески на темных окнах придавали комнате почти античный вид. Я попробовала свое шампанское. Оно было очень холодным, как и должно быть, и я аккуратно откусил его в задней части рта.
  
   "Ты не всегда поступаешь правильно", - сказала Сьюзан.
  
   "Верно", - сказал я.
  
   "Но ты подойди как можно ближе", - сказала она.
  
   Камин зашипел, когда сок выкипел с одного конца полена. Полено немного глубже погрузилось в пламя.
  
   "Что у нас будет с фасолью и кукурузным хлебом?"
  
   "У меня есть четыре отбивных из оленины", - сказал я.
  
   "Они мариновались в красном вине с розмарином".
  
   "Десерт?" - спросиля.
  
   "Хлебный пудинг с соусом из виски".
  
   "Боже", - сказала Сьюзен.
  
   "Я не смогу ходить".
  
   "Как насчет другой деятельности".
  
   "Все, что лежит ничком, прекрасно", - сказала Сьюзан.
  
   "Точно такие же мои чувства".
  
   "Хорошо", - сказала Сьюзен.
  
   "Что случилось с Биби".
  
   "Она сказала, что возвращается в Фэрхейвен", - сказал я.
  
   "Под своим старым именем", - сказала Сьюзен.
  
   "Начать все сначала".
  
   "Кто это сказал, что в американской жизни не бывает вторых актов", - сказал я.
  
   "Я не знаю", - сказала Сьюзен.
  
   "Но он или она ошибались. Возможно, вы помните, что мы сами находимся во втором акте".
  
   "Я помню".
  
   "Она подверглась насилию. Ей нужна помощь", - сказала Сьюзан.
  
   "Я предложил это. Она сказала, что ей это неинтересно. Я все равно дал ей твой номер телефона и сказал, что ты можешь быть полезен".
  
   "Если она позвонит, я могу направить ее туда", - сказала Сьюзан.
  
   "Я слишком привязан к тебе, чтобы помочь ей самому".
  
   "Приятно знать", - сказал я.
  
   "Она может и не позвонить", - сказала Сьюзен.
  
   Я пожал плечами.
  
   "Она еще не может знать, - сказала Сьюзен, - как сильно ты ей помогла. На нее давит слишком большая история, и все, что она помнит, это то, что ты использовал ее, чтобы заполучить Марти".
  
   "Я знаю", - сказал я.
  
   "Возможно, когда-нибудь она узнает", - сказала Сьюзен.
  
   "Не имеет значения", - сказал я.
  
   Сьюзен встала и обошла диван. Перл немедленно заняла свободное место. Сьюзен села на подлокотник дивана, обняла меня за плечи и прижалась щекой к моей макушке.
  
   "Да, это так", - сказала она.
  
   Роберт Б. Паркер родился в 1932 году и получил степень доктора философии в Бостонском университете. Он был профессором английского языка в Северо-Восточном университете, штат Массачусетс, преподавал курсы американской литературы и написал несколько учебников.
  
   Он написал много бестселлеров, включая "Все наши вчерашние дни" и его недавние романы Спенсера "Ходячая тень" и "Разреженный воздух".
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"