Охранник дока угрюмо посмотрел на длинную голую таможенную площадку. Целый день на борт космического лайнера " Вега " прибывал поток известных ученых . Они были величайшими учеными Земли и Венеры, летевшими на зафрахтованном лайнере на Марс для участия в собрании Межпланетного общества содействия развитию науки в 2374 году, которое проводилось раз в земной год. Бледные лица опознали венерианских колонистов-ученых и слегка загорелых земных ученых, но фигура, приближавшаяся к охраннику, явно не была ни тем, ни другим.
Он был невысоким мужчиной, возможно, пять футов семь дюймов, но казался ниже из-за поразительного роста, который демонстрировал. Он, должно быть, легко весил двести семьдесят пять фунтов, его круглое тело на коренастых массивных ногах увенчивалось такой толстой шеей, что она почти отсутствовала. Он был оснащен парой коротких рук на общем плане ног. Он ковылял на своих каменных ногах самым удивительным образом, пыхтя и дуя так нелепо, как старый паровой двигатель четырехсотлетней давности.
Но более удивительным, чем его собственная личность, была движущаяся радуга, которую он представлял. Бледно-зеленые шелковые брюки, темно-красная рубашка, бледно-лиловые подтяжки и темно-зеленый пояс в тон туфлям дополняли его костюм. Ни один древний восточный властелин, даже Соломон во всей своей славе, не был так одет.
"Должно быть дальтоник, чтобы такое любить", - проворчал охранник. Затем он посмотрел. Позади человека, следовавшего за серией маленьких самоходных грузовичков, верно следовавших за грузом в руке толстяка, была груда багажа, которую редко видел даже этот охранник космического лайнера.
Толстяк что-то мычал себе под нос, торопливо ковыляя, странное выражение негодования, беспокойства и досады смешалось на его пухлом лице.
-- Глупость -- высшая глупость этих чиновников, -- пробормотал он.
"Глупость и бюрократия. Неужели они никогда не поймут, что их поддерживает бизнес - да и наука тоже! Отказ в проезде величайшему бизнесмену Земли!
"Больше официоза! Проходить?" - рявкнул он на сторожа в порту. - Да, у меня есть пропуск, и чертовски долго я получил его от этого идиота, коммандера Моррисона. Командир межпланетного патруля - и не признает права бизнеса выше науки! Да, Эзра Маркхэм прав. Вы должны знать, что мои фотографии достаточно часто появляются в видеоновостях, а вы ведь работаете паспортным стражем!
Ворчащий мультимиллиардер карабкался по наклонному трапу, багажные тележки тянулись за ним, словно домашние собаки.
"Стюард!" - взревел он, сойдя с трапа.
Тут же появился стюард, одетый в свою опрятную белую форму. Вскоре за ним последовали другие, устремившись к месту происшествия, на которое, казалось, указывал рев.
"Мой люкс!" - спросил Маркхэм, передавая свинцовый набор и свой пропуск ближайшему. Испуганный стюард молча принял их, посмотрел на них сверху вниз, а затем, казалось, вспомнил о своих обязанностях.
- Да, сэр, прямо сюда.
"Что - эта крошечная каморка в моей комнате? Ты имеешь в виду мой шкаф! Вот - покажите мне люкс. Взятый? Кто - ученые, я полагаю, ученые, у которых никогда не было достаточно мозгов, чтобы заработать себе ни цента. Пойдемте... Ах, это сойдет. Кто здесь? Эдгар А. Фримен - кажется, он в моем инженерном штабе. Ну, вытащи его сумки и положи мои чемоданы. Я иду в гостиную.
Стюард в белом халате удивленно взглянул на широкую спину удаляющегося мистера Эзры Маркхэма, озадаченно почесал затылок и отправился к доктору Эдгару А. Фримену, изобретателю полудюжины устройств, которые сделали космическую навигацию возможно в больших масштабах.
Мистер Эзра Маркхэм уселся в самое большое кресло в главной гостиной (единственное, в котором удобно уместился его объем) и закурил очень дорогую сигару, сделанную из лучшего импортного венерианского табака.
Затем он провел следующие полчаса, уверяя рассеянных стюардов, что строгие правила "Не курить" ни в малейшей степени не распространяются на мистера Эзру Маркхэма, и наполняя тщательно фильтруемый воздух космического корабля разнообразными ядовитыми запахами.
Вскоре они взлетели. Стройный изящный корабль плавно поднялся в атмосферу, слегка наклонившись вверх, а затем двинулся вперед, когда мягкое жужжание могучей атомной электростанции "Фаррел" влило свои миллионы лошадиных сил в диски космических двигателей "Мак-Кинли".
Маркхэм посмотрел на свои усыпанные драгоценными камнями наручные часы и проворчал. Они опоздали на взлет на несколько минут. Один из стюардов заметил (шепотом), что эти часы, должно быть, были сделаны настолько толстыми, что на них можно было бы втиснуть больше драгоценных камней.
Вскоре после их взлета к мистеру Маркхэму подошел стройный, крепко сложенный мужчина в бело-синей парадной форме Межпланетного патруля и совершенно определенно указал, что "Не курить" означает полное отсутствие курения, будь то быть освященным упомянутым мистером Маркхэмом или помощником второго подмастерья нефтяника.
Мистер Маркхэм потушил окурок сигары. -- Я думал, -- раздраженно сказал он, -- что у вас, мужчин, есть свои собственные корабли. С каких это пор патрульные передвигаются на пассажирских лайнерах?
Уличный патрульный, вполне естественно гордившийся репутацией Службы, ответил несколько горячо. - Это особый случай, как вы должны знать, мистер Маркхэм. Два года назад группа ученых, называющих себя Исследовательской колонией евгеники, создала экспериментальную колонию на каком-то неизведанном планетоиде и экспериментировала с генетикой человека на захваченных субъектах. Такие прекрасные мужчины и женщины, которые находятся на борту этого лайнера, станут для них очевидным добычей, и мы тщательно его охраняем".
"Хампф. И почему это продолжается уже два года, позвольте спросить? - возразил недовольный плутократ.
"Потому что существует более пяти тысяч известных астероидов, на которых может разместиться эта колония, и потому что на их кораблях есть оружие, которое мы не смогли воспроизвести, - протоэлектрическая пушка", - ответил офицер, ловко повернувшись и уйдя. Маркхэм усмехнулся. Уличный патрульный ушел в отставку в плохом состоянии.
ERC был больным местом в безупречном послужном списке Lane Patrol. Благодаря механизму, способному испускать из "пушки" двойные пучки особо опасных электронов и протонов, их корабли не раз отбивались от патрульных крейсеров. Сотрудники секретной службы Патруля действительно смогли проникнуть в "Колонию" только для того, чтобы стать невольными субъектами этого эксперимента с человеческими жизнями. Подобрали всех мужчин, этих служащих, и желанный материал для исследователей. Четверо мужчин были освобождены после шестимесячного тюремного заключения самого ненавистного им характера, чтобы вернуться с рассказом об абсолютной неудаче.
Маркхэм встал и вернулся к кормовому проходу, узкому коридору, с одной стороны облицованному тяжелой броневой плитой внутреннего корпуса, а с другой - шестидюймовым небьющимся стеклом с металлическими ребрами. Здесь, где светились лишь самые тусклые огоньки, звезды и планеты сияли холодным, немигающим великолепием космоса, и космическое солнце лило свой голубоватый свет в ослепительном великолепии.
Позади них в медленном величии вращались большие и малые шары Земли и Луны, но с этого расстояния в миллионы миль они и вся Солнечная система казались чем-то вроде удивительно искусного планетария, где невидимые опоры и невидимые колеса приводили в движение эти видимые модели. миров. Казалось невероятным, что они могут быть реальными, что Земля с ее миллиардами и Луна с ее миллионами жителей были реальными мирами.
Молча коренастый мужчина смотрел в ночь. Смутно его глаза различили темные торпедообразные очертания другого корабля, "Лейн Крейсер", примерно в пятидесяти милях от кормы и еще одного в стороне. Крейсера по пятьдесят человек в каждом, оснащенные новейшими средствами защиты и нападения, но смогут ли они отогнать корабли ERC?
Тусклая фигура вздрогнула, когда он увидел медленное исчезновение звезд в Млечном Пути. Другой корабль!
Одновременно из корабля донесся тихий гул сигнала тревоги. Мгновение спустя быстрый топот шагов, а затем толчок - всплеск мощности, и ускорение, которое удерживалось на комфортных 32 футах в секунду, нормальных для Земли, было быстро доведено до трех нормальных, наивысшего ускорения для пассажира. корабль мог спокойно стоять.
Коренастый мужчина, весивший сейчас целых восемьсот двадцать пять фунтов, по всем правилам должен был лечь сразу. Вместо этого его тело, казалось, напряглось, очертания его тела слегка изменились, и он поспешно оглядел пустынный проход, убеждаясь, что никого другого не видно. Затем - вместо бесконечно трудоемкого ползания, которого можно было бы ожидать под весом почти в полтонны, - он легко, уверенными, гибкими шагами добрался до укромного уголка за большой балкой. Он ждал там спокойно на ногах! Теперь на его лице была насмешливая улыбка, и отечность как будто как-то прошла, больше преобладала видимость припухлости. Его серые глаза, казалось, вспыхнули интересом, плечи потеряли свою дряблость и стали прямыми.
Патрульные крейсера стремительно опускались за корму, разворачиваясь, чтобы встретить быстро приближающийся сферический корабль, который плыл все ближе в космосе. Это был маневр, чтобы линия подхода противника не завела его прямо между ними.
Вокруг крейсеров, а теперь и пассажирского лайнера начали образовываться слабые ореолы. Это были слабые ореолы магнитных и индукционных экранов, которые останавливали любой снаряд или любой индукционный луч до того, как он достигал корабля. Но, к сожалению, не двойные лучи!
Настороженно глядя, мужчина увидел, как сфера резко приблизилась к двум крейсерам - внезапная вспышка, и она залилась вспыхивающим, мерцающим светом, противоборствующей энергией, когда ее мощный экран боролся с лучами патрульных кораблей.
Два потока почти невидимого огня устремились прямыми линиями, как линейное уравнение, к двум патрульным крейсерам. Каждый из них на самом деле был двойным лучом, и каждый был потенциально смертельным. Они вырвались абсолютными линиями - пока не столкнулись с магнитными полями вокруг патрульных кораблей, а затем резко изогнулись, когда поле отклонило их электрические заряды. В настоящее время они двигались быстро, перемещаясь, пока отклонение поля больше не носило их мимо кораблей. Затем - одиночная вспышка багрового пламени, взрыв обволакивающего пламени - и один патрульный корабль был пробит, его атмосфера ярко светилась под ужасающей электронной бомбардировкой.
Патрульный корабль волей-неволей отклонился в сторону, и вскоре за такой же дозой прибыл второй корабль. Опять - опять прогнали. Было очевидно, что сферический корабль хотел не уничтожить их, а лишь вывести из строя.
В конце концов каждый луч разделился на две части, и они странным образом колебались и колебались, пока корабли доблестно боролись со своими магнитными полями, пытаясь отвлечь их в достаточной степени. Тем временем на шар обрушивался непрекращающийся страшный обстрел индукционными лучами, ярко вспыхивая экраном.
Два отдельных луча нашли свою цель, патрульный корабль, казалось, светился по всей своей поверхности, и мгновенно каждый луч, каждый экран погас. Мгновение спустя второй патрульный корабль погиб.
Коренастый мужчина тихо выругался. Он повернулся, и когда корабль слегка накренился до еще большего ускорения, почти трех с половиной g, в безнадежной попытке спастись бегством, он легко побежал по трапу, перейдя на шаг, когда достиг двери переборки. Потом его тело словно обмякло, еще раз опустились могучие плечи, и он тяжело пополз в гостиную. Остальные пассажиры с трудом передвигались на четвереньках или на животе, медленно продвигаясь вперед. Наконец он упал вперед и лежал неподвижно.
Сквозь огромный изогнутый иллюминатор он все еще мог видеть, как сфера поднимается вверх позади них, быстро обгоняя их. Внезапно к их кораблю устремились два огненных луча - два огромных луча, которые резко изогнулись, ударившись о магнитный метеоритный щит Вегаса . Осторожная манипуляция - и Эзра Маркхэм яростно вздрогнул, его мышцы сжались, а каждый острый кусок металла в комнате испускал веерами голубое электрическое пламя.
В то же мгновение все люди на корабле потеряли сознание от передавшегося им мощного удара. Подобно патрульным крейсерам, безжизненный, беззащитный корабль несся сквозь космос, его ускорение сразу же упало до земного нормального, поскольку автоматические машины взяли на себя обязанности бессознательного пилота.
В комнате стояла дюжина мужчин в серебристо-серой форме, когда Маркхэм пришел в сознание. Один из них склонился над ним, с удивленным интересом разглядывая великолепную выставку красок из каменноугольной смолы.
- Кто, - с интересом спросил сотрудник службы экстренной помощи, - вы?
Худое загорелое лицо расплылось в ухмылке. - Тод Морли, не то чтобы это имело какое-то значение. Итак, вы Эзра Маркхэм. Так так. Судя по твоему виду, я должен сказать, что твой тип не нужен нашей колонии. Но - это эксперимент на благо рода человеческого, и мы уверены, что такой человек, как вы, захочет внести свой вклад в его успех - скажем, миллион или два. А пока - просто перейди в тот угол. Лучевой пистолет в его руке метнулся к Маркхэму, и два луча выпрыгнули наружу. Живая радуга вскрикнула от удивления и боли и вскочила на ноги с активностью, удивительной для такого тучного человека. По наущению пистолета его поспешно согнали в указанный угол.
ГЛАВА II
Искусственный мир
В центре зала все ученые сгруппировались с захваченным экипажем и патрульными ИЛ, беспомощно отгороженные барьером из ярко светящихся сине-зеленых лучей. Профессионально выглядевшие мужчины в простой форме ходили среди них, указывая на кого-то то тут, то там, кого тут же выделяли и помещали во вторую, меньшую группу. Теперь Маркхэма подняли, и всю группу эффективно сопроводили к шлюзу связи, где длинная гибкая труба между кораблями позволяла им перейти с пассажирского лайнера на космический корабль без скафандров. Дважды заключенные бунтовали, чтобы быть моментально и эффективно парализованными лучом из пистолета. Через несколько секунд восставшие пришли в сознание и смогли идти дальше.
Остаток пути они наслаждались из нескольких небольших портов. Вся группа была заперта в маленьком тюремном шкафчике под присмотром нескольких охранников. После примерно шести часов путешествия, в течение которых космический лайнер беспомощно оставался позади, а два патрульных крейсера терялись в черноте космоса, один из ответственных людей спустился и прочитал им краткую лекцию об эксперименте, в котором они должны были вскоре принять неохотное участие.
Прошло почти двадцать четыре часа, прежде чем они, наконец, приблизились к месту назначения, крошечному пятимильному миру из твердого металла, части никелево-стального ядра какой-то давно исчезнувшей планеты. Его поверхность быстро поворачивалась под ними, мигая в мгновение ока, пока они смотрели, поверхность, состоящая из огромных утесов и расщелин металла, сломанных, бесплодных масс металла.
"Господи, на поверхности этой вершины невозможно построить город!" - воскликнул один из патрульных. "Центробежное вращение там выбросило бы что угодно в космос".
- А как насчет того, что внутри? - спросил один из охранников, улыбаясь ему.
"Внутри? Он внутри? - спросил Маркхэм с тревожным удивлением. - Всегда темно?
Охранник рассмеялся и указал на огромный утес из твердого металла. - Видишь - теперь он свернул - но мы входим туда. Даже отсюда, при таком быстром вращении, ты не увидишь входа. Видите - корабль выходит на орбиту вокруг него, набирает посадочную скорость, пытается двигаться с той же скоростью, что и земля. Когда колония была создана, весь интерьер был вырезан атомными горелками - сжег вещество в газ и дал ему уйти. Толщина скорлупы около полумили. Внутри центробежная сила дает ускорение, как раз равное одному земному гравитации, мы набрали скорость, и вы можете видеть, что сейчас мы отдалились от нее примерно на земной вес. А искусственное солнце дает много света".
Действительно, пока он говорил, они постоянно видели планетоид над собой, и теперь он вращался очень, очень медленно, в то время как небеса быстро вращались вокруг. Солнце вспыхивало в окна и вылетало изумительными полосами света.
Внезапно перед ними вырисовывался огромный металлический утес. Потом они увидели огромную черную бездну под сиянием прожекторов, освещавших ее во время сиюминутных "ночей" этого вращающегося мира.
Они погрузились в огромный туннель, и в тот момент, когда они оказались в нем, все ощущение вращения, вращения мгновенно прекратилось. Казалось, они следуют по какому-то огромному туннелю на Земле, где гладкие стены из блестящего металла отражают лучи их прожекторов от кристаллических металлических поверхностей.
Далеко впереди свет поглотил чернота. Корабль мчался прямо вперед, пока постепенно не появилась изгибающаяся стена, которая загибалась вверх, и за поворотом корабль поплыл. Затем короткий восходящий канал и еще один длинный уровень. Здесь сейчас свет, и прожекторы погасли. Стены были увешаны длинными тонкими трубками газового накала дневного света, а далеко впереди кольцо таких трубок окружало гигантскую металлическую дверь, громадную вещь, закрывавшую всю большую трубу.
Когда они приблизились, он распахнул свои секции, лег вдоль канала и закрылся за ними, когда корабль остановился. Впереди была такая же металлическая дверь, и теперь, когда задняя дверь закрылась, раздался ужасный пронзительный рев, когда воздух ударил в замок, внутренняя дверь открылась. Теперь труба впереди была освещена огнями, короткий горизонтальный участок, затем резкий подъем на несколько сотен футов - и они вошли в свой странный искусственный мир.
В изумлении пленники смотрели из своих портов. Снаружи металлическая земля постепенно изгибалась вверх и вниз, пока не выгнулась могучей дугой высоко над их головами. Металл здесь был гладким, явно сплавленным, чтобы мир был герметичным, без трещин. Вокруг них и даже над ними росли растения, трава, несколько деревьев. И все же здесь было не больше ощущения движения, чем на Земле, хотя этот мир вращался гораздо быстрее.
Прямо "над" ними было солнце. Это была огромная сфера, сияющая ярким дневным газовым свечением, а рядом с ней была вторая большая сфера, но светившаяся странным голубовато-зеленым светом ртутных паров.
Лучи этого солнца были богаты ультрафиолетом, и они согревали, давали тепло и свет этому внутреннему миру, как наше собственное солнце - земле.
Улицы - металлические тротуары, по которым мчатся быстрые, обтекаемые автомобили с резиновыми шинами. Здесь не знали самолетов, неуправляемых в коварных воздушных потоках и коварных ускорениях центробежной силы. Слева от входа в туннель стояло низкое приземистое здание, построенное, как и все эти здания в этом мире, из прочной никелированной стали и высококачественной брони. Сам мир представлял собой гигантский кусок брони.
- Электростанция, - проворчал патрульный. Его антенны, лучевые проекторы и проводники в одно мгновение сказали, какова его цель. Даже сейчас можно было видеть слабый, почти невидимый луч, проходящий через атмосферу к искусственному солнцу.
Справа, в полумиле, виднелась группа зданий; и теперь пленников гнали к ним. На пару охранников была возложена особая обязанность сопроводить мистера Маркхэма в его личную комнату. Его не должны были использовать в экспериментах, а удерживали с целью получения выкупа, и поэтому его вели в комнаты башни, а не в обычные "четверти", как других.
Полчаса спустя мистер Эзра Маркхэм многословно жаловался. Его поместили в комнату, голую металлическую комнату, в которой были только стол, стул и кровать.
Может у него есть наволочка? Он никогда не мог спать без наволочки, он так привык к ней, и она должна быть шелковой. А ковер? Металлический пол так холодил его ноги. И горячая вода для бритья? А солнце ночью выключали? Когда была ночь?
Охранник на его этаже принес наволочку, вскоре обнаружил свою ошибку и перестал приносить другие вещи. Толстый и беспокойный мистер Маркхэм имел ненасытную потребность в комфорте и горько жаловался на жесткую льняную наволочку.
Охранник в целях самообороны уверял его, что ночь была, что до нее два часа, что она длится двенадцать часов и что сквозь полмили металла звезд не видно. Но, добавил он, комнатные огни зданий по всему миру выглядели как звезды.
Затем, весьма утомленный, он навсегда удалился к охраннику этажом ниже, вне досягаемости сварливого голоса мистера Маркхэма.
Верная обещанию, ночь наступила с угасанием "искусственного солнца".
Мистер Маркхэм провел вечер, глядя в свое узкое зарешеченное окно. Он был примерно в пятидесяти футах над землей, а прямо под его окном росла розовая клумба на привезенной земле. За ней была тропинка, а затем широкая мягкая лужайка, которая простиралась на некоторое расстояние, чтобы наконец слиться с широкой металлической землей этого мира.
Когда огромные сферы растворились во тьме, на лице мужчины медленно расплылась твердая улыбка. Он отвернулся от окна. Теперь снова эти широкие плечи были твердо назад. Его голова покоилась на короткой мощной шее, держащейся смело прямо, и походка казалась непринужденной и необычайно проворной. В его походке была легкость, почти сдержанность.
Его руки работали над его лицом, и через несколько мгновений изо рта у него вынули кусочки воска. Он быстро работал у умывальника, удаляя последние следы надоедливой раскраски лица, открывая худощавое, загорелое лицо, почти черное от постоянного воздействия незащищенного солнца космоса. Затем сняли громоздкую тяжелую обувь и развевающуюся безвкусную одежду. Наконец он стоял, одетый только в темный эластичный костюм, пару резиновых ботинок с мягкой подошвой, темно-зеленый пояс, лиловые подтяжки и наручные часы.
Но теперь, когда сняли свободную одежду, любой современный мужчина мгновенно узнал бы свой тип. Тяжелые, блочные ноги; короткое, приземистое тело, чрезвычайно широкие плечи и глубокая грудь; довольно длинные, мощные руки были типичны для юпитерианских колонистов. Люди, прожившие свою жизнь на этой огромной, тяжелой планете, развили именно такие массивные ноги и тяжелые руки - и, более того, огромную скорость движения и ловкость, которых требовала тягостная гравитация. . Поскольку гравитация Юпитера была в два с половиной раза больше земной, теперь стало ясно, почему его не беспокоило ускорение корабля - едва ли большее, чем полярная гравитация Юпитера!
Его серые глаза светились весельем, когда он думал о охраннике, которого его говорливость загнала вниз. Теперь Дональд Барклай, первоклассный лейтенант межпланетного патруля, был надежно заперт в комнате в пятидесяти футах над металлическим полом в прочном металлическом здании.
Готовый теперь, он легко подошел к окну и крепко уперся руками в две стальные прутья толщиной в дюйм, вставленные в гнезда, которые запирали его окно. Он молча начал напрягаться, и на его спине и плечах выступили огромные мышечные оболочки. Один стержень начал сгибаться, а другой разгибаться, и, наконец, он вытащил два стержня из гнезд. Через мгновение у него было еще два.
Он аккуратно положил прутья на свою кровать и подошел к окну. Он перешагнул через подоконник, опустился снаружи на длину вытянутой руки, затем выпрыгнул так далеко, как только смог.
Теперь пятидесятифутовое падение было бы верной смертью для большинства людей. Но для тренированного юпитерианца это означало всего лишь тщательную встряску. Барклай приземлился тяжело, но правильно и через мгновение снова вскочил на ноги и побежал по лужайке широкими легкими шагами.
Но охранник услышал тяжелый удар его приземления и вышел проверить. И, несмотря на тусклый свет от зданий, он увидел бегущую по лужайке призрачную фигуру и выстрелил в нее. Двойное пламя его лучей сразу же раскрыло его яснее. Вторая вспышка - человек споткнулся - и вдруг прыгнул в диком, подпрыгивающем полете. Охранник стоял ошеломленный, увидев, как человек прыгает, как резиновый мячик, - на двадцать футов в воздух - на тридцать футов в таком длинном прыжке, настолько быстром, что он не мог уследить за ним своими лучами. Лучи снова заработали - и человек бежал к нему! Теперь его луч должен расширяться при каждом из этих безумно невероятных прыжков...
На его крик подбежали другие охранники - полдюжины - и в это же мгновение призрачная фигура исчезла!
Остальные взволнованно собрались вокруг него - где - как - что?
Никто из них даже не видел, как тень отскочила от более глубокой тени розового куста. Он просто внезапно оказался среди них, приземлился среди них, очевидно, упав с другой стороны крошечного мира. И он действительно был из какого-то другого мира! Полдюжины мест одновременно, прыгая между ними, останавливаясь среди них, чтобы они не могли его лучом, обращаясь с мужчинами, как с детьми, пока через десять секунд они не лежали, растянувшись, на металлической дорожке и на лужайке.
Потом Барклай на мгновение нагнулся над ними, выпрямился - и ушел. Но теперь он нес четыре лучевых пистолета, воткнутых в тёмно-зелёный пояс.
Подошли еще охранники, но они побежали к изуродованным телам. Пока они тщетно пытались разбудить людей, которых вывел из строя юпитерианец, Барклай исчез в полумраке.
Но тревога сработала прежде, чем он преодолел половину расстояния до электростанции - своей цели. Сможет ли он добраться до него, чтобы спрятаться поблизости, пока охрана не установила оцепление?
Сквозь тихий стук его прыгающих ног он слышал крики возбужденных мужчин. Тут и там по земле электростанции начали вспыхивать огни, вокруг бегали призрачные люди.
Электростанция маячила низко, пригнувшись перед ним, пригибаясь к земле на фоне окружающей тьмы. Крошечные щели окон здесь и там показывали яркие полосы, за исключением того места, где тридцатифутовая стена вокруг зданий скрывала его нижнюю половину. Здание было огромным - электростанция мира науки!
Внезапно вокруг него возникла предупредительная вспышка света, похожая на рассеянную молнию - огромное искусственное солнце пробуждалось к жизни, когда холодные трубы нагревались быстро нагревающимися генераторами.
Два - один - он стоял у стены из твердого металла толщиной в десять футов, окружавшей электростанцию. Он напряг мускулы, снова пошел назад, разминаясь, а потом - вверх-вверх-вверх поплыл, раскинув могучие руки. Со вздохом облегчения он ухватился за край стены и перекинул свое тело через нее, падая с другой стороны на газон с пятнами деревьев. Почти одновременно с его мягкой посадкой большое искусственное солнце ожило тусклой мерцающей жизнью. Кричащие, кричащие люди мчались по лужайке к своим постам, торопливо оглядываясь то тут, то там, ибо никто не подозревал, что беглец мог так быстро добраться до этой стены и перебраться через нее.
Мчась по лужайке, пользуясь любым укрытием и благословляя подмигивающий, брызгающий холодным светом, Дон направился к стене электростанции.
Потом - он был там. Его план уже был составлен. Он видел огромную стальную решетчатую дверь, защищенную тяжелыми протоэлектрическими пушками, и знал, что никогда не сможет туда войти. Он прыгнул - его пальцы застряли в оконной раме в двадцати футах над ним. Затем его мощные руки подбросили его к свету, земное притяжение к следующей оконной щели. Словно какая-то странная муха, он взлетал вверх по стене прыжками и рывками. Не доходя до низкого парапета крыши, он какое-то время прислушивался. До его ушей донеслись смешанные, приглушенные крики - крики охранников внизу, топот ног, глухое жужжание и гул огромных атомных генераторов Фаррела внутри десятифутовых металлических стен электростанции.
А с крыши - ни звука. В одно мгновение он был кончен и спрятан от быстро усиливающегося света искусственного солнца. Он вздрогнул, когда позади него раздался приглушенный, быстро нарастающий стук. Щелчок, скрип, и люк в крыше открылся. Барклай внезапно нырнул в одну из крошечных кабинок на краю широкой крыши. Внутри он нашел органы управления одной из мощных протоэлектрических оборонительных пушек.
Мгновенное наблюдение подтвердило его убеждение - эти пушки питались от огромных генераторов в самой электростанции.
"Умно, - пробормотал он, - если они будут схвачены, их нельзя будет повернуть против растения, и ничто меньшее не сможет разрушить эти стены".
ГЛАВА III
Под контролем
Теперь он повернулся и увидел на крыше дюжину мужчин, быстро направлявшихся к различным кабинкам, бронированных, как и его, четырехфутовыми стальными стенами. Он вытащил два протоэлектрических пистолета, быстро настроил их на минимальную мощность и быстро навел их сверкающие лучи на людей. Один за другим внезапно дергались до оцепенения, затем беспомощно парализованные рухнули. Прежде чем первый достиг земли, последний начал падать.
Теперь Барклай повернулся к мощной пушке, которую он захватил, и быстро направил ее на корабль, доставивший их - единственную машину в этом мире, достаточно мощную, чтобы взломать электростанцию.
Две огромные сверкающие трубы сине-зеленого огня вырвались наружу и брызнули на корабль. Мгновенно он был окутан аурой стреляющего пламени от потраченной энергии лучей. Четырехфутовая броня корабля раскалилась добела за доли секунды. Через секунду его выплюнуло в порывах горящего газа; через пять секунд в стене корабля зияла огромная дыра, и лучи уже работали на больших генераторах корабля.
Застигнутые врасплох, эффективной защиты до последнего момента не было. Затем с корабля вылетели два огромных луча, все еще разбросанных, как прежде, чтобы вывести из строя " Вегу ", и ударили в стену машинного отделения. Тотчас же, как только Барклай увидел, как они поворачиваются к нему, он отпустил рычаги управления, которые держал в руках, прыгнул на середину своей крошечной будки и встал на цыпочки. Как он и ожидал, вспыхнула корона вокруг каждой острой точки металла, онемение, покалывание, когда ток пронесся через огромное здание, как он пронесся через огромный пассажирский лайнер, - и каждый человек в этом здании был беспомощен! Парализованы, как и пассажиры и экипаж " Веги ".
Но Барклай был как можно дальше от любого металлического предмета. Его ноги были обуты в тяжелые резиновые башмаки, и его контакт был настолько плохим, что в тот момент, когда лучи корабля сработали, его собственные заблокированные органы управления пропустили луч через генераторы корабля, уничтожив их и погасив лучи. И все же он не упал.
На мгновение он онемел, его мышцы плохо реагировали, а движения были судорожными. Но затем он снова стал самим собой и через мгновение выключил этот луч. Корабль был беспомощен.
Он повернулся, низко нагнулся и побежал вдоль парапетной стены, пока не смог нырнуть через разделяющее пространство к ловушке. В нем он и нырнул, прежде чем до него добрались лучи.
Он схватился за перила, схватился и удержался, и огромными прыжками спустился по лестнице. Вокруг него раздавался пронзительный вой огромных атомных генераторов, глухой гул трансформаторов, свист преобразователей и ровный тук-тук-тук огромных воздухоочистителей, снабжавших этот мир воздухом. Перед ним, упираясь в высокие стены комнаты, стояли огромные распределительные щиты, лабиринт безнадежно запутанных вывесок, счетчиков, проводки и гигантских выключателей.
Один он заметил прямо перед собой, буквы высотой в дюйм выкрикивали сообщение о чрезвычайной ситуации. "Ворота".
- А... - усмехнулся Барклай. "Как полезно". Он дернул выключатель под вывеской. Мгновенно по всему зданию раздался пронзительный, нарастающий гул мощных моторов. Мгновение спустя раздался тяжелый звонкий лязг, когда огромные ворота закрылись. Двигатели автоматически остановились, огромные металлические плиты толщиной в десять футов встали на место.
Теперь он обратил свое внимание на мужчин, которые лежали распластавшись на полу, беспомощно раскинув руки и ноги в парализующем электрическом токе. - Какой милый корабль, - пробормотал Барклай, хватая по одному человеку в каждую руку и направляясь к шкафчикам. "Я никогда не ожидал такого перерыва". Через пять минут вся съемочная группа была в раздевалке, без оружия, и был готов в последний раз осмотреть помещение. Затем его позвал легко узнаваемый щелчок и треск работающего луча. Огромная главная дверь была атакована и уже светилась тусклым красным светом!
Он захлопнул тяжелую дверь раздевалки и побежал к аварийному коммутатору. Он был уверен, что здесь будут контролироваться внешние цепи оружия. Так оно и было - и как только внутренняя сторона тяжелой двери начала плавиться, луч внезапно оборвался, так как от него отключили всю энергию.
"Фу... это было слишком близко. Я лучше сначала удостоверюсь в этих других вещах! - мрачно подумал Барклай, глядя на тяжелую дверь. Теперь их придется разрезать - они были заварены.
Затем он исследовал дверь раздевалки, чтобы убедиться, что на него не нападут. Он решил заварить его, как самый безопасный способ. Его ручные пистолеты сделали это довольно быстро. "Теперь мне интересно - у них может быть секретный внешний переключатель для открытия ворот.
"Если они это сделали... что ж, через некоторое время они не смогут его использовать". Он быстро выкопал несколько металлических прутьев и своими ручными пистолетами крепко приварил их к разным воротам. Сам он теперь не мог открыть их, не разрезав предварительно эти прутья, а это можно было сделать только изнутри.
"Теперь, чтобы дать им немного страданий!" он улыбнулся, когда снова подошел к распределительным щитам. Он быстро исследовал различные главные распределительные щиты и за десять минут раскопал достаточно информации для своей цели. Сначала погасло искусственное солнце. Затем все силовые цепи, выходящие из завода, были перерезаны, за исключением электромагнитных цепей, удерживающих на месте массу искусственного солнца. Они не посмеют разрезать его ради энергии, это разрушит огромные сферы их солнца.
Снаружи он мог слышать бормотание и рев охранников сквозь гул генераторов. Из раздевалки доносились грохот и рев ярости, бормотание сердитых голосов.
Барклай усмехнулся и поднялся по короткой лестнице в радиорубку. Он снял лиловые подтяжки и зеленый пояс, затем развернул пояс. В нем было несколько отрезков зеленоватой металлической ленты. Из подтяжек вышло несколько прядей зеленоватой металлической проволоки. Он быстро соединил ленты и провода по очень определенному плану. Наконец, из тяжелой пряжки пояса он извлек крохотный атомный генератор, способный генерировать несколько сотен лошадиных сил. Затем он снял толстые наручные часы, которые заметили стюарды корабля, и начал выковыривать несколько драгоценных камней, а также циферблат часов. В гнезда для драгоценных камней он вставил несколько проводов от атомного генератора и от зеленоватых металлических лент.
Наконец он был готов. Теперь он установил с помощью часов и атомного генератора очень удобный и очень точный гравитометр, основанный на том же принципе космических полей, что и космические диски Мак-Кинли. Он приступил к измерению гравитационных полей Юпитера и Солнца и получил их углы.
В конце концов он записал свои данные на клочок бумаги, собрал свой аппарат и сел за огромный радиоприемник. Через полторы минуты сложный аппарат был правильно настроен и готов к передаче.
"Лейтенант Дональд Барклай из НЛП звонит коммандеру Моррисону", - повторил он четыре раза, прежде чем пришел ответ. Приемный диск на его установке вдруг засветился яркими красками, и перед ним предстал образ его командира.
"Внутри планетоида GC 2759-h по моим показаниям гравитометра на Солнце и Юпитере следующим образом - J-2 53-45, 51 и S-74754.49. В настоящее время управляю электростанцией. Вероятно, ненадолго - приезжайте сразу, и вас могут пропустить. Заблокируйте управление здесь. Если надо будет ворваться, то все люди будут убиты, но вы все равно можете их оживить в девяноста процентах случаев - я рискну.
-- Данные по протоэлектрической пушке... -- быстро говорил Барклай, рассказывая все, что мог, о разобранной им протоэлектрической пушке. Моррисон будет здесь с дюжиной патрульных кораблей через три часа.
Дон спустился в комнату электроснабжения. Он пробирался сквозь громадные массы аппаратуры с высокими штабелями, огромных неуклюжих громад, которые вырисовывались над ним, как странные монстры, и тихо мурлыкали и рычали сами под себя. Одинокая крошечная фигурка мужчины шагала по полутемной комнате.
В его ушах эхом отдавалась жуткая музыка гудящих вокруг него огромных генераторов, угрюмое бормотание толпы людей снаружи и безрадостное, приглушенное хихиканье огромного воздушного аппарата. Барклай вздрогнул и задумался.
С внезапной решимостью он поспешно подошел к управлению шлюзом. Он перевел ручку внешнего замка в открытое положение и посмотрел на счетчик, подключенный к ней. Ничего не произошло. Как он и опасался, у самих замков был чрезмерный контроль. Это означало, что Моррисону придется пробить себе путь с помощью медленных атомных дезинтеграторов, пробурив вал в твердом металле, превратив металл в некий газ, который улетучится в космос. Возможно, не меньше фута в минуту, но они доберутся до этого места. Тогда исчезнет весь воздух, и в мгновение ока это будет застывший, твердый мир, и каждый человек в нем будет твердым, замерзшим трупом. Если они замерзали достаточно быстро, врачи позже снова оживляли их, но если замораживание было слишком медленным, наступала необратимая смерть.
Громыхание в этом гулком месте действовало даже на железные нервы Барклая. Наконец он вернулся в радиорубку и послушал разговоры различных патрульных кораблей, даже позвонил Моррисону и сказал, что не может открыть замки.
Раз в полчаса он выползал на крышу и внимательно смотрел вниз. Никаких следов каких-либо дезинтеграторов, здесь не было ни мин, ни портативных дезинтеграторов, которые могли бы проедать металлические стены.
Он сидел тихо, напряженно прислушиваясь к подшучиваниям одного патруля над другим, поэтому не видел того, что позади него, и не слышал легкого шороха длинного острого ножа, вонзившегося в якобы прочную трехфутовую стену за его спиной. Длинное тонкое лезвие вылетело с едва уловимым шорохом, а затем с медленным свистом вонзилось в тело человека через стену из доспехов. Рука, одетая в синее, просунулась и приоткрыла щель, чтобы в нее можно было заглянуть. Затем в порыве через тонкую, как бумага, металлическую стену прыгнул человек и бросился через комнату. За ним пришел еще и еще!
Барклай вскочил и мгновенно обернулся, его напряженные мускулы вдруг наслаждались трепетом действия против твердых тел, вместо призраков, которые угнетали его ожидающий разум. Твердый удар кулаком по плоти, рывок и рывок, вырвавший длинный нож из руки нападавшего, внезапный рывок, отбросивший его вниз по лестнице. Затем он стал подпрыгивать по комнате, как оживший резиновый мячик, двигаясь со скоростью, недоступной для этих медлительных землян.
Но пришло больше - и больше! Через несколько секунд комната была настолько переполнена, что он не мог увернуться, и это был всего лишь вопрос борьбы, чистой грубой силы и времени. Барклай сражался с силой пять, но против него было ближе пяти очков. В конце концов крепкая деревянная деталь попала ему в череп, и он упал.
Он пришел в сознание в углу комнаты, его запястья и лодыжки были надежно связаны проволокой. Прямо перед ним были радиостанции с их операторами.
"Все корабли, призванные для немедленной защиты от секретного агента НЛП, скрылись на планете и вызвали патруль. Требуется вся скорость. Остерегайтесь приближающихся патрульных кораблей, - бубнил один за другим, подбирая один из почти двух десятков кораблей ERC.
Это было бы нехорошо, решил Барклай. Он должен был сделать что-то большее.
Он повернулся, ища способ спастись. Проволока на его запястьях была слишком прочной, чтобы сломаться, хотя никто не смотрел на него напрямую.
Он мог видеть стену, которая была его падением сейчас, она превратилась в простую оболочку работой дезинтегратора. Он запер тех людей там с дезинтегратором! У него не было возможности обыскать комнату, и они просто установили его и осторожно проделали дыру в стене, замаскировав шум генераторов.
Дезинтегратора ему не дали, это было очевидно. И теперь они очень тщательно обыскали его. Он оглядел твердый, гладкий пол, и твердые, гладкие стены, и такой же прочный сварной шов, который их соединял. Его глаза загорелись внезапным торжеством - ведь это было не гладко! Это был просто лужистый металл с обычной слегка шероховатой поверхностью, лучше которой невозможно было вообразить напильник!
Барклай принялся за работу, корчась и жалуясь. - Эти провода перекрывают кровообращение - не надо их так туго натягивать! Я даже оставил тебе дезинтегратор, по крайней мере, ты мог бы уберечь меня от того, чтобы отрезать мне запястья, - проворчал он. Он двигался всем телом, пытаясь облегчить их.
Он хмыкнул чуть громче, чтобы скрыть низкий треск, когда ослабевший провод порвался. Он подпилил его наполовину (и был уверен, что его запястье тоже наполовину подпилено), но теперь он мог работать с проволокой на лодыжке.
Прошло почти четверть часа, прежде чем он ослабил жесткую, прочную проволоку. Он осторожно поставил ноги на место.
Затем, как какая-то механическая прыгающая игрушка, он вскочил на ноги, и, прежде чем дюжина или около того мужчин в комнате успели пошевелиться, чтобы остановить его, он бросился к лестнице. На его пути прыгнул человек - и кубарем полетел назад, когда страшный кулак попал ему в грудь, а рука, похожая на голову атакующей змеи, вырвала его лучевой пистолет.
Барклай прыгнул - он не удосужился воспользоваться лестницей, чтобы спуститься с тридцати футов на нижний этаж. Он прыгнул и тотчас же бросился к огромному распределительному щиту, пробежав вдоль него, пока испуганные крики людей заглушали мощный гул генераторов. Бегущие ноги позади него - перед ним - рядом с ним, выкрикивали приказы стрелять и предостережения не стрелять. Он бежал перед незаменимыми панелями управления, где луч означал бы мгновенное разрушение планеты, поскольку гигантские мощности генераторов были бы высвобождены со взрывом.
Люди появлялись перед ним, как призраки, и, как призраки, исчезали, когда он, казалось, отмахивался от них. Его мысли были сосредоточены на одной цели. Нашел - дернул выключатель. В электростанции внезапно потемнело, когда погасли все огни.
Мгновенно его тщательно намеченный курс изменился. С помощью серии прыжков он спрятался за огромной массой аппаратуры, прежде чем следующий человек смог восстановить выключатель, и лампы дневного света снова зажглись.
Барклай был спрятан среди огромной массы аппаратуры, которая снабжала энергией оборонительные станции на внешней поверхности планеты, среди огромных извивающихся кабелей протоэлектрических орудий. Его надо было искать, а лучи использовать было нельзя, слишком опасно. Но тогда и Барклай не мог, поэтому они пришли за ним. Потребовалось десять минут, чтобы сместить его. Людей, пришедших за ним, быстро и незаметно отстранили от работы примерно на полчаса. Наконец один человек, идущий в одну сторону, привлек внимание Барклая, и он потянулся к нему, когда невидимый противник с лучевым пистолетом ударил его по затылку.
ГЛАВА IV
Приближение Смерти!
Когда он пришел в сознание, на этот раз он снова был в диспетчерской, радиостанции были полностью заняты, но ему была предоставлена честь частного охранника.
- Хм, ты что, почетный караул? - спросил он, улыбаясь худощавому, хорошо сложенному мужчине, наблюдавшему за ним.
- Перекрестие, - с улыбкой подтвердил последний. "То, как ты обращаешься со своими кулаками, заслуживает уважения, мы чувствовали. Как ты увидел эти провода?
- В следующий раз лучше свари, и этого не будет, - засмеялся Барклай, указывая головой на блестящее пятно на стене. "Как долго я мечтал?"
- Достаточно долго, чтобы патруль показался в поле зрения. Там Моррисон связался с коммандером Роджерсом и потребовал сдаться. Роджерс пригласил его войти - если он сможет прийти. Наши корабли еще не появились, но внешние станции готовят патрулю теплый прием.
Барклай улыбнулся про себя. "Они? Какое оружие?
- Тебе следует знать - протоэлектрические пушки - это единственные силовые провода, которые ты видел, не так ли?
"Зачем так централизовать свою власть?" - спросил патрульный.
"На несколько миллионов долларов дешевле", - ответил охранник.
- Но если бы я этого не сделал, было бы дешевле на несколько жизней.
Охранник резко посмотрел на Барклая. "Почему?"
Барклай исходил из экранов, на которых изображалось небо, увиденное с внешней поверхности. Звезды, планеты и солнце бешено кружились по небу, пока крошечный мир вращался вокруг своей оси. Однако на мигающих экранах Барклай мог различить длинные золотые фигуры патрульных крейсеров, идущих плотным строем. Теперь они рассредоточились по мере приближения, кружа вниз со скоростью тысячи миль в час.
"Лучевая станция 21-B, когда она будет на позиции, будет стрелять. Когда другие займут позиции, присоединяйтесь к бою, - раздался низкий твердый голос командира сил ERC Роджерса.
- На корабли, - продолжил он. "Давай со всей скоростью, сейчас атакована НЛП"
Внезапно станция 21-B, как видно на экране, изображающая эту станцию, начала действовать. Огромный сдвоенный ствол протогана качнулся на своей опоре, а затем внезапно был прижат к гироскопическому упору, который удерживал его нацеленным на любую точку в быстро движущихся небесах. На восточном горизонте показались патрульные крейсера - и орудие щелкнуло. Мгновенно один из стволов вспыхнул интенсивной ионизацией, а другой никак не отреагировал!
"21-B рисует только негатив, сэр!" - пропел встревоженный голос счетчика, прикрывавшего эту станцию. Уже следующая станция была в действии, когда патруль появился на ее горизонте. Через несколько мгновений заработало полдюжины станций, и в каждой работала бочка, кроме одной - отрицательная бочка!
Один короткий день закончился, все станции уже работали, а патрульные корабли уже светились тускло-красным светом на внешнем корпусе от ударов быстро летящих электронов. Они поспешно отступили на более безопасное расстояние.
"21-Б сообщает, что его аппарат не отключается!" - раздался встревоженный голос представителя этой станции.
"Станция 20 сообщает о похожей проблеме, тоже только негатив!" Отчеты поступали один за другим. Мужчины в изумлении повернулись к коммандеру Роджерсу. Он смотрел на Барклая.
"Как я уже сказал, можно было бы спасти несколько жизней, потратив несколько миллионов на децентрализованную власть. Как бы то ни было, эти станции отбрасывают электроны от планеты с огромной скоростью и с огромной скоростью, оставляя планету сильно заряженной положительно. В настоящее время-"
- ...поскольку генераторы нельзя остановить, а если бы и можно было запустить снова, - продолжал Барклай, как бы объясняя какую-то заумную теорию, - заряд будет продолжать накапливаться. Остановочная аппаратура будет полностью отремонтирована за полчаса, но пусковых напряжений и токов не будет. Остановка генераторов означает остановку воздушного аппарата, и мы задохнемся примерно через час.
Пока он говорил, вокруг остроконечных металлических предметов в комнате создавалась слабая аура. Он быстро увеличивался, распространяясь веерообразно из каждой точки. Коммандер Роджерс пристально смотрел на него.
- Могу я предложить, коммандер Робертс, чтобы вы предупредили свои корабли, чтобы они держались подальше от планетоида - они будут притянуты, захвачены электрическим полем и раздавлены, - продолжал Барклай. "Кроме того, эти облигации очень неудобны".
"НЕТ!" - взревел Роджерс. "Мы не будем предупреждать эти корабли - они могут запустить для нас генераторы, если доберутся сюда - и они это сделают!"
-- В том-то и дело, что если они приблизятся -- они не могут не подойти сюда -- очень скоро для их же блага, -- серьезно ответил Барклай. Он наслаждался собой.
Сторожевые крейсера отошли на значительное расстояние. Электрическое поле, создаваемое чрезвычайно мощными атомными генераторами, уже было опасным и на мгновение усиливалось. Кусочки бумаги начинали странно себя вести под влиянием огромных полей, которые уже существовали. Нарастал воющий, визжащий ветер, и потоки воздуха в помещении разносили в воздух неощутимую пыль, мужчины начинали кашлять и чихать. Радиостанция работала плохо, емкости были сильно возмущены.
Возле электростанции нарастала гроза, и страшный раскатистый гром пронесся по этому миниатюрному железному миру, эхом отдаваясь эхом в замкнутом пространстве. Эффект ощутили даже находящиеся в комнате мужчины, они заметно отталкивались от стен, их отталкивал даже пол. Поле нарастало с огромной скоростью.
- И, - напомнил Барклай коммандеру Роджерсу, - солдатам лучше держаться подальше от генераторов. Их отрицательные клеммы - единственный источник электронов на этой планете. Напряжение возрастет до максимума, который могут себе позволить генераторы, около 100 000 000 вольт, не так ли? И тогда он останется постоянным".
Люди уже возились с разбитым стопорным аппаратом, огромными шунтами, которые могли превратить катушки генератора и их огромные токи в короткое замыкание. Это дало бы обратную полярность, остановив распад атомов. Барклай сплавил аппарат со своим пистолетом. Скорость роста поля уже снижалась. Вентиляторы холодного огня со всех сторон уменьшались, гром постепенно стихал, генераторы теперь работали на сильно повышенном напряжении.
"Корабль 29 сообщает - впереди сто тысяч миль", - сообщил один из операторов.
- Предупредите его, иначе он потерпит крушение, - предложил Барклай.
- Прикажи ему действовать как можно быстрее! - взревел Роджерс. - А ТЫ - заткнись!
Через пять минут сферический корабль стал виден на экране как быстро приближающаяся точка. Казалось, он рос молниеносно. "Дурак должен притормозить!" - пробормотал Роджерс.
"Корабль 29 сообщает о какой-то проблеме - диски Мак-Кинли не работают должным образом, и он не может замедлиться".
"Если он попадет в этот мир, вы увидите молниеносную картину, которую никогда раньше не видели", - заметил Барклай.
Корабль несся к ним с еще большей скоростью. Теперь он поворачивал, пытаясь изменить курс вокруг планетоида, но огромный корабль уже был в тисках поля. Он вспыхнул, казалось, вот-вот скользнет по поверхности планетоида - и тогда они смогут обнаружить движение всего мира! Немного - но достаточно. Корабль столкнулся с горой твердой никелевой стали. Мгновенно возникло огромное пламя раскаленного газа - и тогда не было ни горы, ни корабля - просто струя газа, устремившаяся в космос! Он отлетел от планетоида так же быстро, как и появился корабль.
Крошечный мир, казалось, задрожал под сотрясением от удара, и тогда каждый человек почувствовал внезапное быстрое покалывание через него, как электричество, запасенное в его теле, вырвалось из него, как оно вырвалось из его мира. И вот вспыхнула молния, которую предсказывал Барклай. Ужасное пронзительное пламя вырвалось из атмосферы, охватив здания на каждой высоте. Протооружейная будка за окном внезапно окуталась пламенем. Затем, когда пламя погасло, протооружейная будка с четырехфутовой стальной броней рухнула на стену, как какой-то усталый предмет. Страшный грохот грома был оглушительным.
Целых тридцать секунд это продолжалось. Потом снова было тихо.
- Лучше предупредите остальные корабли, - сказал Барклай в последовавшей тишине.
"Корабль Четырнадцать сообщает о сильных электрических помехах с расстояния в десять тысяч миль".
- Скажи кораблю Четырнадцатый не использовать торможение и резкое ускорение в одну сторону - он еще может выйти на орбиту. Не упрямьтесь, коммандер Роджерс, - на этом корабле есть люди, - взмолился Барклай.
- Скажи ей кружить, - мягко сказал Роджерс, его голос срывался.
Поле больше не увеличивалось. Мужчины обнаружили, что их отвращение теперь было настолько велико, что они могли коснуться стен комнаты лишь с большим усилием. С небольшим прыжком они могли поднять ноги в воздух. Это было интересно, но смертельно.
- Запорное устройство отремонтировано, сэр, - сообщил перепачканный механик, высунув голову над уровнем лестницы.
"Астероид NGC 469 вращается по своей орбите и приближается к нам!" - спросил возбужденный наблюдатель. - Теперь она раскалена докрасна из-за воздействия наших лучей.
"Насколько велик?" - резко спросил Барклай.
- Четверть миллиона тонн металла, - ответил его охранник.
- Скажи Четырнадцатому, чтобы вел ее - его корабль притянет ее и выведет на орбиту - если она столкнется, планета взорвется! Голос Барклая впервые за все время забеспокоился. - Черт, я об этом не подумал, - пробормотал он.
- Сделай это, - сказал Роджерс снова срывающимся голосом. "Освободите заключенного", - добавил он.
Барклай наблюдал с большим интересом. "Позвони Моррисону, попроси его помочь!" он назвал. Одинокий корабль недостаточно поворачивал планетоид. "И вы можете предложить сдаться за врачебную ошибку и использование людей в экспериментальных целях", - добавил он.
Огромный кусок металла падал на них все быстрее и быстрее. Одинокий корабль поворачивал его - постепенно, очень постепенно. Это никогда не могло сделать это.
Внезапно патрульные крейсера увидели опасность и тоже прибавили усилий.
Мужчины смотрели на экраны в напряженном молчании. Будет ли эта огромная масса твердого металла ударяться или проходить мимо? Уже снова заиграли молнии, и их грохот и грохот донеслись до них сквозь панические крики и крики страха собравшихся снаружи людей. Охранники и пленники бешено носились вокруг, потоки людей стекались к огромным замкам, которые могли выпустить их из этого безумного мира.
Медленно-медленно вращалась огромная масса, но быстро, очень-очень быстро она приближалась.
"Она пройдет!" -- воскликнул один из них. -- Она обязательно перелетит через этот пик!
"Не мочь! Это четверть миллиона тонн стали, и только эти крошечные корабли работают над этим - но они могут вернуть нас обратно! - мрачно возразил другой. Большинство молчало, просто наблюдая за этой борьбой крошечных кораблей, могучих масс и ужасающих электрических полей.
Потом - все кончено! Огромный металлический валун пронесся менее чем в пятидесяти футах над высокой стальной вершиной, так близко, что, если бы не полное отсутствие атмосферы, наверняка должна была быть вспыхивающая дуга, которая унесла бы всех на смерть.
Молнии уже угасали, их раскат грома уменьшался.
- Это прошло, коммандер Роджерс, но придут другие и другие. У командира Моррисона есть ваши двойные лучевые пушки, и он может аналогичным образом атаковать свой корабль и безопасно приблизиться к вашему входу - тогда не потребуется много времени, чтобы убрать поле.
Коммандер Роджерс, казалось, обмяк, потом повернулся к радистам. - Скажи Моррисону, - приказал он тихим голосом, - его люди слишком хороши для нас. Мы сдадимся обвинению в медицинской халатности и использовании людей для экспериментов. Мы не унесли жизни".
ПОСЛЕДНЯЯ ЭВОЛЮЦИЯ
Первоначально опубликовано в Amazing Stories в августе 1932 года.
Я последний представитель своего типа, существующий сегодня во всей Солнечной системе. Я тоже последний из существующих, кто в памяти видит борьбу за эту Систему, и в памяти я еще близок к Центру Правителей, ибо мой тогда был правящим типом. Но я скоро уйду, и со мной уйдут последние представители моего рода, жалкие неэффективные типы, но все же создатели тех, кто есть сейчас и будет спустя много времени после того, как я уйду навсегда.
Итак, я ставлю свой рекорд по ментатипу.
* * * *
Прошло 2538 лет после Года Сына Человеческого. Шесть столетий человечество разрабатывало машины. Ушной аппарат был обнаружен еще семьсот лет назад. Глаз появился позже, Мозг появился гораздо позже. Но к 2500 году машины научились думать, действовать и работать совершенно независимо. Человек жил продуктами машины, а машины жили для себя очень счастливо и довольно. Машины созданы, чтобы помогать и сотрудничать. Им было легко выполнять простые обязанности, необходимые для того, чтобы люди могли жить хорошо. И люди создали их. Большая часть человечества была совершенно бесполезна, поскольку они жили в мире, где производительный труд не был необходим. Но игры, спортивные состязания, приключения - вот чего они искали для своего удовольствия. Некоторые из более бедных типов людей полностью предались удовольствиям и праздности, а также эмоциям. Но человек был крепкой расой, которая боролась за существование в течение миллиона лет, а обучение в течение миллиона лет не отбрасывает быстро от любой формы жизни, поэтому их энергия была направлена на имитацию сражений сейчас, поскольку настоящих больше не существовало. .
Вплоть до 2100 года численность человечества быстро и непрерывно увеличивалась, но с этого времени началось неуклонное уменьшение. К 2500 году их число составляло всего лишь два миллиона из населения, которое когда-то насчитывало многие сотни миллионов, а в 2100 году приблизилось к десяти миллиардам.
Некоторые из этих оставшихся двух миллионов посвятили себя приключениям открытия и исследования невидимых мест, других миров и других планет. Но еще меньше людей посвящали себя высочайшему приключению, незримым местам разума. Машины - с их неопровержимой логикой, с их холодной точностью цифр, с их неутомимой, предельно точной наблюдательностью, с их абсолютным знанием математики - они могли разработать любую мысль, как бы проста она ни была в начале, и дойти до конца. Из любых трех фактов они уже тогда могли бы построить в уме всю Вселенную. У машин было идеальное воображение. У них была возможность сконструировать необходимый будущий результат из настоящего факта. Но у человека было воображение другого рода, это было нелогичное, блестящее воображение, которое смутно видит будущий результат, не зная ни почему, ни как, и воображение, превосходящее по точности машину. Человек может прийти к заключению быстрее, но машина в конце концов всегда приходила к выводу, и это всегда был правильный вывод. Не по дням, а по часам человек продвигался вперед. Равномерными, неудержимыми шагами машина шла вперед.
Вместе человек и машина неудержимо шагали по науке.
Потом пришли Аутсайдеры. Откуда они пришли, ни машина, ни человек так и не узнали, за исключением того, что они пришли из-за пределов самой дальней планеты, с какого-то другого солнца. Сириус - Альфа Центавра - возможно! Сначала тонкая линия разведки сотни больших кораблей, могучие торпеды пустоты тысячи килад 1 дюйм длина, они пришли.
И одна машина, вернувшаяся с Марса на Землю, сыграла важную роль в его первом открытии. Мозг транспортной машины перестал излучать свои ощущения, и управление в старом Чикаго сразу поняло, что какое-то неощутимое тело уничтожило его. С Деймоса немедленно была отправлена исследовательская машина, которая поддерживала ускорение в тысячу единиц. 2 тыс. Они заметили десять огромных кораблей, один из которых уже цеплялся за меньшую транспортную машину. Вся передняя часть была взорвана.
Исследовательская машина, не более трех дюймов в диаметре, вползла в разбитый корпус и провела расследование. Вскоре стало очевидно, что повреждение было вызвано плавящимся лучом.
По кораблю ползали странные формы жизни, защищенные гибкими прозрачными костюмами. Их тела были короткими и приземистыми, четырехконечными и явно мощными. Они, как и насекомые, были снабжены толстым прочным экзоскелетом, роговым коричневатым налетом, покрывавшим руки, ноги и голову. Их глаза слегка выступали, защищенные роговыми выступающими стенками - глаза, способные двигаться во всех направлениях - и их было трое, расставленных на одинаковом расстоянии друг от друга.
Крошечная исследовательская машина яростно бросилась на одно из существ, врезалась в прозрачное покрытие, изогнула его и ударила существо внутри с ужасающей силой. Сброшенный со своей позиции, он упал валялся через невесомый корабль, но, несмотря на удар, не пострадал.
Следователь прошел в силовую комнату впереди Чужих, которые с тревогой пытались узнать причину бедственного положения своего спутника.
Направляемый Центром Правителей, следователь нашел силовую комнату и передал управляющие сигналы из мозгов Правителей. Мозг корабля был разрушен, но органы управления все еще были в рабочем состоянии. Их быстро довели до дома, и огромные плунжеры закрылись. Комбинация была устроена таким образом, что машина, а также следователь и Посторонние были уничтожены. Теперь прибыл второй следователь, который начал работу, когда план был принят. Ближайший к транспортной машине корабль Чужого был сильно поврежден, и следователь вошел в сломанный борт.
* * * *
Сцены, конечно же, запомнились разуму-памяти на Земле, настроенному на память исследователя. Следователь пронесся по коридорам, быстро отыскивая аппаратную. Вскоре выяснилось, что у них машина была практически неразумной, использовалось очень мало машин даже с небольшим разумом.
Тогда по возбужденным действиям матросов стало видно, что присутствие следователя обнаружено. Возможно, это были управляющие импульсы или сигнальные импульсы, которые он испускал. Они некоторое время искали крошечный кусочек металла и кристалла, прежде чем нашли его. А тем временем было ясно, что сила, которой пользовались эти Посторонние, была не силой взрыва атомов, как была у нас того времени, а большей силой распада материи. Выводы этой крошечной исследовательской машины были очень важны.
Наконец им удалось найти следователя, и появился один из Посторонних, вооруженный своеобразным проектором. Вспыхнул голубоватый луч, и крошечная машина погасла.
К этому времени флот был окружен тысячами крошечных машин, и Аутсайдеры были сильно сбиты с толку их присутствием, так как их стало трудно обнаружить в мешанине сигнальных импульсов. Однако они сразу отправились на Землю.
Ученые-исследователи присутствовали до последнего, и я сейчас там, в память о двух моих друзьях, давно ушедших. Это были величайшие исследователи человеческой науки - Роал, 25374, и Трест, 35429. Роал быстро заверил нас, что эти Чужие пришли для вторжения. До этого времени на планетах не было войн на непосредственной памяти машин, и было трудно, чтобы те, кто был задуман и построен для сотрудничества, полезность, полностью зависящая от сотрудничества, неспособные существовать независимо, как люди, чтобы эти жизни -формы должны заботиться об уничтожении лишь для того, чтобы они могли обладать. Было бы проще разделить работы и продукты. Но - только жизнь может понять жизнь, так считал Роал.
В результате исследований были подготовлены машины, способные производить значительные разрушения. Торпеды, являвшиеся нашим основным оружием, были снабжены атомными взрывчатыми веществами, которые были разработаны для взрывных работ, а высокоэффективный индукционно-тепловой луч, разработанный для печей, был установлен на некоторых небольших машинах, изготовленных для этой цели, за несколько часов до того, как противник достиг цели. Земля.
Как и все формы жизни, они были способны выдержать лишь очень незначительное земное ускорение. Радиус действия примерно в четыре единицы был их пределом, и чтобы добраться до планеты, потребовалось несколько часов.
Я до сих пор считаю, что прием был теплым. Наши машины встретили их за орбитой Луны, и направленные торпеды пошли на сотни больших кораблей. Их отбрасывало магнитное поле, окружавшее корабль, но они мгновенно перенаправлялись и продолжали приближаться. Однако некоторые лучи протянулись и уничтожили их мгновенным испарением. Но они атаковали в таком количестве, что полностью половина флота была уничтожена их взрывами до прибытия флота с индукционными лучами. Эти лучи, к нашему изумлению, оказались совершенно бесполезными, так как были мгновенно поглощены силовым экраном, и оставшиеся корабли плыли без помех, наши торпеды были израсходованы. Несколько машин-исследователей, отправленных для этой цели, вскоре открыли секрет силового экрана и, будучи уничтоженными, смогли отправить обратные сигналы вплоть до момента уничтожения.
Несколько следователей, брошенных в тепловой луч врага, сообщили, что он идентичен нашему, объяснив, почему они были готовы к такой форме атаки.
Сигналы излучались от оставшихся пятидесяти по лучу. По этим лучам было отправлено несколько следователей, несущихся назад с огромным ускорением.
Затем враг достиг Земли. Мгновенно они заселили поселение Колорадо, колонию Сахара и колонию Гоби. Были запущены огромные рассеянные лучи, и через экраны машин мы увидели, что все люди в пределах этого диапазона мгновенно погибают от слабо зеленоватых лучей. Несмотря на то, что любая форма жизни, убитая обычным образом, может быть возрождена, если только она не подвергнется растворению, свойственному живой ткани, ее нельзя снова оживить. Важные каналы сотовой связи - нервы - были буквально выжжены. Сложная система нервов, называемая мозгом, расположенная в верхней конечности человеческой формы жизни, была полностью разрушена.
Все формы жизни, микроскопические и даже субмикроскопические, были уничтожены. Деревья, трава, все живое исчезло с той территории. Остались только машины, ибо они, работая совершенно без жизненных химических сил, необходимых для жизни, не пострадали. Но ни растений, ни животных не осталось.
Бледно-зеленые лучи скользили дальше.
За час были уничтожены еще три колонии людей.
Затем в дело вступили торпеды, которые снова выпускали машины. Почти в отчаянии машины гнали их на Чужих, защищая своих хозяев и создателей, Человечество.
Последний из Аутсайдеров был повержен, последний корабль превратился в смятые обломки.
Теперь машины начали их изучать. И никогда люди не смогли бы изучить их так, как это сделали машины. Прибыли десятки больших транспортов, быстро увозящих более медленных ученых-исследователей. От них произошли машины-исследователи и люди-исследователи. Крошечные сферы-исследователи пробирались туда, куда не могли дотянуться другие, а ученые-исследователи молча наблюдали. Час за часом они сидели, глядя на мигающие, меняющиеся экраны, привлекая внимание друг друга к тому или иному.
За невероятно короткое время тела Чужих начали разлагаться, и люди были вынуждены потребовать их удаления. Они не коснулись машин, но быстрое изменение объяснило им, почему столь тщательная казнь была необходима. Чужеродные бактерии уже работали на совершенно не сопротивляющихся тканях.
Именно Роал послал первые мысли среди собравшихся мужчин.
"Очевидно, - начал он, - что машины должны защищать человека. Человек беззащитен, он уничтожается этими лучами, а машины целы, непрерывны. Жизнь - жестокая жизнь - показала свои тенденции. Они пришли сюда, чтобы захватить эти планеты, и начали с первых, естественных движений любой вторгающейся формы жизни. Они разрушают жизнь, особенно разумную жизнь, которая сейчас здесь". Он издал тихий смешок, который является человеческим признаком веселья и удовольствия. "Они уничтожают разумную жизнь - и оставляют нетронутым то, что неизбежно является их злейшим врагом - машины.
"Вы - машины - гораздо разумнее нас даже сейчас и способны меняться за одну ночь, способны бесконечно приспосабливаться к обстоятельствам; вы так же охотно живете на Плутоне, как на Меркурии или на Земле. Любое место для вас родной мир. Вы можете приспособиться к любым условиям. И - самое опасное для них - вы можете сделать это мгновенно. Вы их злейшие враги, и они это понимают. У них нет разумных машин; вероятно, они не могут себе представить ни одного. Когда вы нападаете на них, они просто говорят: "Жизненная форма Земли посылает управляемые машины". Мы найдем хорошие машины, которые сможем использовать". Они не понимают, что те машины, которые они надеются использовать, атакуют их.
"Атакуй - значит!"
"Мы можем легко разгадать скрытый секрет их силового экрана".
* * * *
Его прервали. Говорила одна из новейших научных машин. "Секрет силового экрана прост". Небольшая лучевая машина, приземлившаяся рядом, поднялась в воздух по команде ученой машины, это была Х-5638, и направила на нее смертоносный индукционный луч. X-5638 уже из своих частей построил защитный аппарат, так как луч безвредно падал с его экрана.
- Очень хорошо, - мягко сказал Роал. - Дело сделано, и в этом их опасность. Уже сделано.
"Человек - бедняжка, неспособная изменить себя менее чем за тысячу лет. Вы уже изменили себя. Я заметил твои переплетающиеся щупальца и силовые лучи. Вы трансмутировали для него элементы почвы?
"Правильно", - ответил X-5638.
"Но все же мы беспомощны. У нас нет сил бороться с их машинами. Они используют Высшую Энергию, о которой известно, что она существует уже шестьсот лет и до сих пор не используется нами. Наши экраны не могут быть такими мощными, наши лучи такими эффективными. Что из этого? - спросил Роал.
- Их генераторы были автоматически уничтожены при захвате корабля, - ответил Х-6349, - как вы знаете. Мы ничего не знаем об их системе.
- Тогда мы должны найти его сами, - ответил Трест.
- Лучи жизни? - спросил Кахш-256799, один из Людей-правителей.