Патрульные оставили входную дверь открытой. Они думали, что делают ей одолжение, проветривая помещение. Но это было нарушением протокола места преступления относительно содержания улик. Ошибки могут входить и выходить. Прикосновение ДНК может быть нарушено ветерком в доме. Запахи были твердые. Проветривание места преступления означало потерю части этого места преступления.
Но патрульные не знали всего этого. Отчет, который Баллард получил от вахтенного лейтенанта, заключался в том, что тело было двух-трехдневной давности в закрытом доме с выключенным кондиционером. По его словам, место было созрело, как мешок со скунсами.
У тротуара перед Баллардом стояли два черно-белых автомобиля. Три синих костюма стояли между ними, ожидая ее. Баллард на самом деле не ожидал, что они останутся внутри с телом.
Наверху на высоте трехсот футов кружил воздушный корабль, направляя луч на улицу. Это было похоже на поводок света, связывающий кружащийся корабль, не давая ему улететь.
Баллард заглушила двигатель, но на мгновение посидела в городской поездке. Она припарковалась перед щелью между двумя домами и могла смотреть на огни города, расстилавшиеся внизу огромным ковром. Мало кто осознавал, что Голливудский бульвар уходил в горы, узкий и тесный, там, где он был строго жилым и далеким во всех отношениях от блеска и грязи туристической мекки Голливудского бульвара, где посетители позировали с костюмированными супергероями и звездами тротуаров. Здесь, наверху, деньги и власть зависели от денег, и Баллард знал, что убийство в горах всегда приводит в действие большую артиллерию департамента. Она просто сидела с детьми. У нее не будет этого дела надолго. Он попадет в отдел убийств Западного бюро или, возможно, даже в отдел по расследованию грабежей и убийств в центре города, в зависимости от того, кто был мертв и каков их социальный статус.
Она отвернулась от вида и коснулась верхнего света, чтобы увидеть свой блокнот. Она только что вернулась с первого за день вызова, рутинного прорыва в Мелроуз, и у нее были записи для отчета, который она напишет, когда вернется в Отделение Голливуда. Она перелистнула новую страницу и написала время - 01:47 - и адрес. Она добавила примечание о ясных и мягких погодных условиях. Затем она выключила свет и вышла, оставив синие мигалки включенными. Подойдя к задней части автомобиля, она открыла багажник, чтобы добраться до своего набора для места преступления.
Это было утро понедельника, ее первая смена за неделю, когда она бежала в одиночку, и Баллард знала, что ей нужно снять с костюма еще как минимум одну одежду, а возможно, и две. Это означало не загрязнять его вонью разложения. У багажника она сняла куртку, аккуратно сложила ее и положила в одну из пустых картонных коробок для улик. Она достала свой комбинезон с места преступления из полиэтиленового пакета и надела его поверх ботинок, брюк и блузки. Она застегнула их до подбородка и, поставив один ботинок, а затем другой на бампер, затянула манжеты на липучке вокруг лодыжек. После того, как она сделала то же самое на запястьях, ее одежда была герметично запечатана.
Из комплекта она взяла одноразовые перчатки и респиратор, который использовала при вскрытии, когда раньше была с правым рулем, закрыла багажник и подошла к трем офицерам в форме. Подойдя, она узнала сержанта Стэна Дворека, начальника района, и двух офицеров, чье долголетие в ночную смену обеспечило им мягкий и медленный ритм Голливудских холмов.
Дворек был лысеющим и пузатым, с разбросанными бедрами, которые появляются после долгих лет работы в патрульной машине. Он прислонился к крылу одной из машин, скрестив руки на груди. Он был известен как Реликвия. Любой, кому действительно нравилось работать в ночную смену и продержаться в ней много лет, получал прозвище. Дворек был текущим рекордсменом, отметив свое десятилетие на позднем шоу всего за месяц до этого. Сопровождавшие его офицеры, Энтони Анзелоне и Дуайт Дусетт, были Каспар и Дьюс. Баллард, которая провела на кладбище всего три года, еще не получила прозвища. По крайней мере, ни один из тех, о которых она знала.
- Ребята, - сказал Баллард.
- Ого, Салли Райд, - сказал Дворек. - Когда взлетает шаттл?
Баллард развела руками, чтобы показать себя. Она знала, что комбинезон был мешковатым и выглядел как космический скафандр. Она подумала, что, может быть, ее только что окрестили прозвищем.
"Это было бы никогда", - сказала она. - Так что же у нас получилось, что выгнали тебя из дома?
- Там плохо, - сказал Анзелоне.
"Это было приготовлено", добавил Дусетт.
Реликт оттолкнулся от багажника своей машины и стал серьезным.
"Женщина белого цвета, пятидесяти лет, похоже на тупую травму и рваные раны на лице", - сказал он. "Кто-то очень хорошо ее обработал. Домик в беспорядке. Возможно, это был взлом.
- Сексуальное насилие? - спросил Баллард.
- Ее ночная рубашка задралась. Она разоблачена".
"Хорошо, я вхожу. Кто из вас, храбрые парни, хочет провести меня через это?"
Непосредственных добровольцев не нашлось.
- Дьюс, у тебя большое число, - сказал Дворек.
- Дерьмо, - сказал Дусетт.
Дусетт был самым новым офицером из трех, поэтому у него был самый высокий порядковый номер. Он натянул синюю бандану с шеи на рот и нос.
"Ты похож на гребаного Крипа, - сказал Анзелоне.
"Почему, потому что я черный?" - спросил Дусетт.
- Потому что на тебе чертова синяя бандана, - сказал Анзелоне. "Если бы он был красным, я бы сказал, что ты похож на гребаного Блада".
- Просто покажи ей, - сказал Дворек. - Я действительно не хочу быть здесь всю ночь.
Дусетт прервал шутку и направился к открытой двери дома. Баллард последовал за ним.
- Как мы вообще получили эту штуку так поздно? она спросила.
"Соседу по соседству позвонила племянница жертвы из Нью-Йорка", - сказал Дусетт. "У соседа есть ключ, и племянница попросила его проверить, потому что женщина несколько дней не отвечала на сообщения в социальных сетях или на мобильные звонки. Сосед открывает дверь, впадает в ступор и звонит нам".
- В час ночи?
- Нет, гораздо раньше. Но вся вахта прошлой ночью была занята аферой с подозреваемым четыре-пять-девять и по периметру вокруг парка Ла-Бреа до конца вахты. Сюда никто не вставал, а потом это передали нам на перекличке. Мы приехали, как только смогли".
Баллард кивнул. Периметр вокруг подозреваемого в ограблении показался ей подозрительным. Скорее всего, подумала она, ответственность перекладывалась со смены на смену, потому что никто не хочет работать с возможным делом о трупе, которое готовится в закрытом доме.
- Где сейчас сосед? - спросил Баллард.
- Дома, - сказал Дусетт. "Наверное, принимает душ и засовывает себе в нос VapoRub. Он уже никогда не будет прежним".
"Мы должны получить его отпечатки, чтобы исключить его, даже если он говорит, что не входил".
"Заметано. Я пришлю сюда типографию.
Натянув латексные перчатки, Баллард последовала за Дусетт через порог в дом. Дыхательная маска была почти бесполезна. Гнилостный запах смерти сильно ударил по ней, хотя она дышала ртом.
Дусетт был высоким и широкоплечим. Баллард ничего не видел, пока она не вошла в дом и не обошла его стороной. Дом возвышался над склоном холма, что делало вид сквозь стеклянную стену от пола до потолка потрясающей оболочкой мерцающего света. Даже в этот час город казался живым и пульсирующим великими возможностями.
- Здесь было темно, когда вы вошли? - спросил Баллард.
"Когда мы приехали, ничего не было включено, - сказал Дусетт.
Баллард отметил ответ. Отсутствие света может означать, что вторжение произошло днем или поздно ночью, после того как домовладелец лег спать. Она знала, что большинство домашних вторжений были дневными проделками.
Дусетт, который тоже был в перчатках, нажал настенный выключатель у двери и включил ряд потолочных ламп. Интерьер был выполнен в стиле открытого лофта, с использованием панорамы из любого места в гостиной, столовой или кухне. Ошеломляющий вид был уравновешен на задней стене тремя большими картинами, которые были частью серии, изображающей красные губы женщины.
Баллард заметил разбитое стекло на полу возле кухонного острова, но разбитых окон не увидел.
- Есть признаки взлома? она спросила.
- Не то, чтобы мы видели, - сказал Дусетт. "Повсюду валяется разбитое дерьмо, но нет разбитых окон, нет очевидной точки входа, которую мы нашли".
"Хорошо."
- Тело здесь.
Он вышел в коридор из гостиной и прикрыл рукой бандану и рот, как вторую линию защиты от усиливающегося запаха.
Баллард последовал за ним. Дом был одноуровневым современником. Она предположила, что он был построен в пятидесятых годах, когда было достаточно одного уровня. В настоящее время все, что происходит в горах, было многоуровневым и построено с максимальной степенью кода.
Они прошли через открытые дверные проемы в спальню и ванную, затем вошли в главную спальню, которая была в беспорядке, на полу лежала лампа с помятым абажуром и разбитой лампочкой. Одежда была беспорядочно разбросана по кровати, а стакан на длинной ножке, в котором было что-то похожее на красное вино, треснул пополам на белом ковре, его содержимое растеклось пятном от брызг.
- Вот, пожалуйста, - сказал Дусетт.
Он указал на открытую дверь ванной, а затем отступил назад, пропуская Балларда первым.
Баллард стоял в дверях, но в ванную не входил. Потерпевший лежал на полу лицом вверх. Это была крупная женщина с широко раскинутыми руками и ногами. Ее глаза были открыты, нижняя губа разорвана, а верхняя правая щека рассечена, обнажая серовато-розовые ткани. Ореол засохшей крови из невидимой раны на голове окружал ее голову на белых квадратах плитки.
Фланелевая ночная сорочка с колибри была натянута на бедра и стянута над животом и вокруг груди. Ее ноги были босыми и расставлены в трех футах друг от друга. Видимых кровоподтеков и повреждений наружных половых органов не было.
Баллард могла видеть себя в зеркале от пола до потолка на противоположной стене комнаты. Она присела на корточки в дверном проеме и уперлась руками в бедра. Она осмотрела кафельный пол на предмет следов, крови и других улик. Помимо ореола, который скопился и засох вокруг головы мертвой женщины, на полу между телом и спальней была заметна прерывистая лента маленьких пятен крови.
- Дьюс, иди закрой входную дверь, - сказала она.
- Э-э, хорошо, - сказал Дусетте. "Какой-либо причине?"
"Просто сделай это. Тогда проверь кухню.
"Для чего?"
"Миска с водой на полу. Идти."
Дусетт ушел, и Баллард услышал его тяжелые шаги в коридоре. Она встала и вошла в ванную, осторожно ступая вдоль стены, пока не подошла вплотную к телу, и снова присела на корточки. Она наклонилась, положив руку в перчатке на плитку для равновесия, пытаясь увидеть рану на голове. Темно-каштановые волосы мертвой женщины были слишком густыми и вьющимися, чтобы она могла их найти.
Баллард оглядел комнату. Ванна была окружена мраморным подоконником, на котором стояло несколько баночек с солью для ванн и свечи, сгоревшие дотла. На подоконнике тоже лежало свернутое полотенце. Баллард подвинулась, чтобы заглянуть в ванну. Он был пуст, но сливная пробка была опущена. Это был вид с резиновой кромкой, которая создает уплотнение. Баллард потянулся, включил холодную воду на несколько секунд, а затем выключил.
Она встала и подошла к краю ванны. Она налила достаточно воды, чтобы окружить слив. Она ждала и смотрела.
"Есть миска с водой".
Баллард повернулся. Дусетте вернулся.
- Ты закрыл входную дверь? она спросила.
- Он закрыт, - сказал Дусетте.
"Хорошо, оглянись вокруг. Я думаю, это кошка. Что-то маленькое. Вам придется позвонить в службу контроля за животными".
"Какая?"
Баллард указал на мертвую женщину.
"Это сделало животное. Голодный. Они начинают с мягких тканей".
- Ты, черт возьми, издеваешься надо мной?
Баллард снова посмотрел в ванну. Половина воды, которую она налила, исчезла. Резиновое уплотнение дренажа имело медленную течь.
"Из-за травм лица нет кровотечения, - сказала она. "Это произошло после смерти. Ее убила рана на затылке".
Дусетт кивнул.
"Кто-то подошел и проломил ей череп сзади", - сказал он.
- Нет, - сказал Баллард. "Это случайная смерть".
"Как?" - спросил Дусетт.
Баллард указал на множество предметов на подоконнике в ванне.
- Судя по разложению, я бы сказала, что это произошло три ночи назад, - сказала она. "Она выключает свет в доме, чтобы подготовиться ко сну. Вероятно, она оставила включенной ту лампу на полу в спальне. Она входит сюда, наполняет ванну, зажигает свечи, готовит полотенце. Горячая вода испаряет плитку, и она поскальзывается, может быть, когда вспомнила, что оставила свой бокал вина на прикроватном столике. Или когда она начала задирать ночную рубашку, чтобы залезть в ванну".
- А как же лампа и пролитое вино? - спросил Дусетт.
"Кот."
- Значит, ты просто стоял здесь и со всем этим разобрался?
Баллард проигнорировал вопрос.
"Она несла большой вес", - сказала она. "Возможно, внезапное перенаправление, когда она раздевалась - "О, я забыла свое вино" - заставляет ее поскользнуться, и она разбивает череп о край ванны. Она мертва, свечи догорают, вода медленно стекает в канализацию".
Это объяснение только заставило Дусетта замолчать. Баллард посмотрел на изуродованное лицо мертвой женщины.
"Примерно на второй день кот проголодался", - заключил Баллард. "Он немного сошел с ума, а потом нашел ее".
- Господи, - сказал Дусетте.
- Приведи сюда своего напарника, Дьюс. Найди кошку".
"Но подождите минутку. Если она собиралась принять ванну, почему она уже в ночной рубашке? Ты надеваешь ночную рубашку после ванны, не так ли?
"Кто знает? Может быть, она приходит домой с работы или ужина, надевает пижаму, устраивается поудобнее, может, смотрит телевизор... потом решает принять ванну".
Баллард указал на зеркало.
"Она также страдала ожирением", - сказала она. "Может быть, ей не нравилось смотреть на себя голой в зеркало. Поэтому она приходит домой, надевает пижаму и остается одетой до тех пор, пока не придет время лезть в ванну".
Баллард повернулся, чтобы пройти мимо Дусетт и выйти из комнаты.
- Найди кошку, - сказала она.
2
К трем часам ночи Баллард расчистил место расследования смерти и вернулся в Голливудский отдел, работая в кабинке детективного бюро. Эта огромная комната, в которой днем располагались рабочие места сорока восьми детективов, после полуночи пустела, и Баллард всегда выбирала место. Она выбрала письменный стол в дальнем углу, вдали от постороннего шума и радиопереговоров из кабинета вахтенного командира в коридоре. В пять, семь она могла сесть и исчезнуть за экраном компьютера и полустенами рабочего места, как солдат в окопе. Она могла сосредоточиться и закончить свой отчет.
Отчет о проникновении в жилой дом, который она представила ранее ночью, был завершен первым, и теперь она была готова напечатать отчет о смерти в ванной. Она бы классифицировала смерть как неустановленную в ожидании вскрытия. Она прикрыла свои базы, вызвала фотографа с места преступления и все задокументировала, включая кошку. Она знала, что определение смерти от несчастного случая могло быть подвергнуто сомнению со стороны семьи жертвы и, возможно, даже ее начальства. Однако она была уверена, что вскрытие не обнаружит признаков нечестной игры и смерть в конечном итоге будет признана несчастным случаем.
Она работала одна. Ее партнер, Джон Дженкинс, был в отпуске в связи с тяжелой утратой. Детективам, работавшим допоздна, не нашлось замены. Баллард был на полпути к первой ночи, по крайней мере, недели, проведенной в одиночку. Все зависело от того, когда вернется Дженкинс. Его жена пережила долгую и мучительную смерть от рака. Это разорвало его на части, и Баллард сказал ему не торопиться.
Она открыла свой блокнот на странице, содержащей подробности, которые она написала о втором расследовании, а затем вызвала на экран пустой отчет об инциденте. Прежде чем начать, она опустила подбородок и подтянула воротник блузки к носу. Ей показалось, что она почувствовала легкий запах разложения и смерти, но не могла быть уверена, проник ли он в ее одежду или это просто обонятельное воспоминание. Тем не менее, это означало, что ее план снова надеть костюм на этой неделе не сработает. Он собирался в чистку.
Когда ее голова была опущена, она услышала металлический стук закрывающегося ящика с папками. Она посмотрела поверх перегородки рабочей станции на дальний конец бюро, где вдоль всей комнаты тянулись шкафы с четырьмя ящиками. Каждой паре детективов была отведена стопка с четырьмя ящиками для хранения.
Но человек, которого Баллард открывал еще один ящик, чтобы проверить его содержимое, не был детективом, которого она узнала, и она знала их всех по встречам отряда раз в месяц, которые привлекали ее в участок в светлое время суток. У человека, который, по-видимому, наугад проверял шкафы, были седые волосы и усы. Баллард инстинктивно знал, что он здесь не при чем. Она просканировала всю комнату отделения, чтобы увидеть, нет ли там еще кого-нибудь. В остальном место было безлюдным.
Мужчина открыл и закрыл еще один ящик. Баллард использовала этот звук, чтобы скрыть вставание со стула. Она присела на корточки и, закрыв ряд рабочих кабин как ширму, двинулась к центральному проходу, что позволило бы ей подойти к незваному гостю незамеченной.
Пиджак она оставила в картонной коробке в багажнике машины. Это дало ей беспрепятственный доступ к Глоку, спрятанному на бедре. Она положила руку на рукоятку оружия и остановилась в десяти футах позади мужчины.
"Эй, как жизнь?" она спросила.
Мужчина замер. Он медленно поднял руки из открытого ящика, в который смотрел, и держал их так, чтобы она могла их видеть.
- Это хорошо, - сказал Баллард. - А теперь не могли бы вы рассказать мне, кто вы и чем занимаетесь?
- Меня зовут Босх, - сказал он. - Я пришел кое с кем повидаться.
"Что, кто-то прячется в файлах?"
- Нет, я здесь работал. Я знаю деньги наперед. Он сказал мне, что я могу подождать в комнате отдыха, пока они вызовут парня. Я начал блуждать. Виноват."
Баллард вышла из состояния повышенной боевой готовности и убрала руку с пистолета. Она узнала имя Босх, и тот факт, что он знал прозвище командира вахты, немного успокоил ее. Но она все еще была подозрительной.
- У тебя остался ключ от твоего старого шкафа? она спросила.
- Нет, - сказал Босх. "Он был разблокирован".
Баллард увидел, что вставной замок в верхней части шкафа действительно выдвинут в открытое положение. Большинство детективов хранили свои файлы под замком.
- У тебя есть какое-нибудь удостоверение личности? она спросила.
- Конечно, - сказал Босх. - Но чтобы вы знали, я офицер полиции. У меня на левом бедре пистолет, и вы его увидите, когда я потянусь за удостоверением личности. Хорошо?"
Баллард снова подняла руку к бедру.
"Спасибо за предупреждение", - сказала она. "Знаешь что, забудь пока удостоверение личности. Почему бы нам сначала не обезопасить оружие? Тогда мы...
- Вот ты где, Гарри.
Баллард посмотрел направо и увидел лейтенанта Манро, вахтенного командира, входящего в отделение. Манро был худощавым мужчиной, который все еще ходил с поднятыми руками на поясе, как уличный полицейский, хотя редко покидал пределы участка. Он модифицировал ремень, чтобы на нем был только его пистолет, что требовалось. Все остальное громоздкое оборудование было оставлено в ящике его стола. Манро был не так стар, как Босх, но у него были усы, которые казались стандартными для полицейских семидесятых и восьмидесятых годов.
Он увидел Баллард и прочитал ее позицию.
- Баллард, что происходит? он спросил.
"Он приходил сюда и просматривал файлы, - сказал Баллард. - Я не знал, кто он такой.
"Вы можете отступить", - сказал Манро. - Он хороший человек - раньше работал здесь в отделе убийств. Когда-то у нас был стол убийств.
Манро перевел взгляд на Босха.
- Гарри, какого черта ты делал? он спросил.
Босх пожал плечами.
- Просто проверяю свои старые ящики, - сказал он. - Как-то устал ждать.
- Что ж, Дворек в доме и ждет в комнате для отчетов, - сказал Мунро. - И мне нужно, чтобы ты поговорил с ним сейчас. Я не люблю брать его с улицы. Он один из моих лучших парней, и я хочу, чтобы он вернулся".
- Понятно, - сказал Босх.
Босх последовал за Манро в передний коридор, который вел к дежурной части и комнате для составления отчетов, где ждал Дворек. На ходу Босх оглянулся на Балларда и кивнул. Баллард просто смотрел, как он уходит.
Когда они ушли, Баллард подошел к ящику с папками, в который в последний раз заглядывал Босх. К нему скотчем была приклеена визитная карточка. Это то, что все делали, чтобы пометить свои ящики.
Детектив Сезар Ривера
Голливудское отделение по расследованию сексуальных преступлений
Она проверила содержимое. Она была заполнена лишь наполовину, и папки упали вперед, вероятно, когда Босх их просматривал. Она подтолкнула их обратно, чтобы они стояли, и посмотрела на то, что Ривера написал на вкладках. В основном это были имена жертв и номера дел. На других были отмечены главные улицы Голливудского округа, вероятно, содержащие различные отчеты о подозрительных действиях или лицах.
Она закрыла ящик и проверила два над ним, вспомнив, что слышала, как Босх открывал по крайней мере три из них.
Они были похожи на первые, содержащие папки с делами, в основном перечисленные по имени жертвы, конкретному сексуальному преступлению и номеру дела. В передней части верхнего ящика она заметила согнутую и скрученную скрепку. Она изучала кнопочный замок в верхнем углу шкафа. Это была базовая модель, и она знала, что ее легко можно было снять канцелярской скрепкой. Безопасность самих записей не была приоритетом, потому что они хранились в полицейском участке строгого режима.
Баллард закрыла ящики, нажала на замок и вернулась к столу, которым пользовалась. Ее по-прежнему заинтриговал ночной визит Босха. Она знала, что он использовал скрепку, чтобы открыть картотечный шкаф, и это указывало на то, что его интерес к содержимому ящиков был не просто случайным. Его ностальгический рассказ о проверке своих старых файлов был ложью.
Она взяла кофейную чашку со стола и прошла по коридору в комнату отдыха на первом этаже, чтобы наполнить ее. Комната была пуста, как обычно. Она налила еще и отнесла чашку в дежурную часть. Лейтенант Манро сидел за своим столом и смотрел на экран развертывания, на котором была показана карта дивизии и GPS-маркеры патрульных подразделений. Он не слышал Баллард, пока она не подошла к нему сзади.
"Тихо?" она спросила.
- Пока, - сказал Манро.
Баллард указал на группу из трех GPS-локаторов в одном месте.
- Что там происходит?
- Это грузовик Марискоса Рейеса. У меня там три единицы с кодом семь.
Это был обеденный перерыв в фургончике с едой в Сансет и Вестерн. Это заставило Баллард понять, что она не сделала перерыва на еду и проголодалась. Однако она не была уверена, что хочет морепродуктов.
- Итак, чего хотел Босх?
- Он хотел поговорить с Реликвией о теле, которое нашел девять лет назад. Насколько я понимаю, Bosch этим занимается".
- Он сказал, что все еще коп. Не для нас, верно?"
"Нет, он резерв в Долине для полиции Сан-Фернандо".
- Какое отношение Сан-Фернандо имеет к здешнему убийству?
- Не знаю, Баллард. Ты должен был спросить его, пока он был здесь. Его больше нет".
"Это было быстро."
- Потому что Реликвия ни хрена не помнила.
- Дворек вернулся?
Манро указал на группу из трех автомобилей на экране.
"Он вернулся, но на данный момент код семь".
"Я думал о том, чтобы пойти туда и купить пару тако с креветками. Хочешь, я принесу тебе кое-что?"
"Нет, я в порядке. Возьми с собой вездеход.
"Заметано."
На обратном пути к бюро D она остановилась в комнате отдыха, вылила кофе в раковину и ополоснула чашку. Затем она вытащила марсоход из зарядной стойки и направилась через заднюю дверь станции к своей городской машине. В середине вахты наступил холодок, и она вытащила из багажника свой пиджак и надела его, прежде чем выехать со стоянки.
Когда Баллард прибыл, Реликвия все еще стояла у фургона с едой. Будучи сержантом, Дворек ездил в одиночной машине, поэтому у него была привычка зависать с другими офицерами на переменах за роту.
- Салли Райд, - сказал он, заметив Балларда, изучающего меню на доске.
- Что случилось, сержант? она сказала.
"На полпути к очередной ночи в раю".
"Ага."
Баллард заказал тако с креветками и щедро полил его одним из острых соусов со стола с приправами. Она отнесла его к черно-белой машине Дворека, где он прислонился к переднему крылу и доедал свою еду. Двое других патрульных ели с капота своей машины, припаркованной перед его.
Баллард прислонился к крылу рядом с ним.
"Что ты получишь?" - спросил Дворек.
- Креветка, - сказал Баллард. "Я заказываю только с доски. Значит свежий, да? Они не знают, что у них будет, пока не купят это в доках".
"Если ты так думаешь."
- Мне нужно так думать.
Она сделала свой первый укус. Это было хорошо, и не было рыбного вкуса.
- Неплохо, - сказала она.
- У меня была особенная рыба, - сказал Дворек. "Вероятно, он унесет меня с улицы, как только он спустится на нижнюю колею".
"ТМИ, сержант. Но если говорить о входе с улицы, что этот парень Босх хотел от тебя?
- Ты его видел?
- Я поймал его, когда он копался в файлах в бюро D.
"Да, он немного в отчаянии. Ищу любую точку зрения на дело, над которым он работает.
"В Голливуде? Я думал, он сейчас работает на полицию Сан-Фернандо.
"Он делает. Но это личное дело, которым он занимается. Девушка, которую убили здесь девять лет назад. Я был тем, кто нашел тело, но, черт возьми, я мог вспомнить многое из того, что ему помогло.
Баллард откусил еще кусок и начал кивать. Она задала следующий вопрос с полным ртом креветок и тортильи.
- Кто была эта девушка? она спросила.
"Беглец. Имя было Дейзи. Ей было пятнадцать, и она выставляла это на улицу. Грустный случай. Я видел ее в Голливуде недалеко от Вестерна. Однажды ночью она села не в ту машину. Я нашел ее тело в переулке недалеко от Кауэнги. Пришел по анонимному звонку - я это помню".
- Это ее уличное название?
- Нет, настоящий. Дейзи Клейтон".
"Тогда Сезар Ривера работал за секс-таблицей?"
"Цезарь? Я не уверен. Мы говорим о девятилетней давности. Он мог быть.
- Ну, ты помнишь, что Сезар имел какое-то отношение к этому делу? Босх выбрал свою картотеку.
Дворек пожал плечами.
"Я нашел тело и вызвал его, Рене - вот и все", - сказал он. "После этого я не принимал в этом никакого участия. Помню, меня отправили в конец переулка натягивать изоленту и не пускать людей. Я был просто блестящим рукавом".
Полицейские в униформе получали отметку на рукаве за каждые пять лет службы. Девять лет назад Relic был почти новичком. Баллард кивнул и задал ей последний вопрос.
- Босх спрашивал вас о чем-то, чего я только что не спросил?
- Да, но дело было не в ней. Он спросил о парне Дейзи и о том, видела ли я его когда-нибудь снова на улице после убийства".
- Кто был бойфрендом?
"Очередной побег из дома. Я знал его по граффити: наркоман. Босх сказал, что его зовут Адам. Я забыл. Но ответ был нет, после этого я его больше не видел. Такие парни приходят и уходят".
"Было ли это все, что было - отношения между парнем и девушкой?"
"Они бежали вместе. Вы знаете, для защиты. Такая девушка, ей нужен был парень. Как сутенер. Она работала на улице, он присматривал за ней, и они делили прибыль. За исключением той ночи, когда он уронил мяч. Слишком плохо для нее.
Баллард кивнул. Она догадалась, что Босх хотел поговорить с Адамом/Аддиктом как с человеком, который больше всех знает о том, кого знала Дейзи Клейтон и с кем общалась, и куда она отправилась в последнюю ночь своей жизни.
Он также мог быть подозреваемым.
- Ты знаешь о Босхе, верно? - спросил Дворек.
- Да, - сказал Баллард. - Он когда-то работал в отделе.
"Знаешь звезды на тротуаре перед домом?"
"'Курс."
На тротуаре перед Голливудским вокзалом были установлены памятные звезды в честь офицеров дивизии, погибших при исполнении служебных обязанностей.
- Ну, там есть один, - сказал Дворек. "Лейтенант Харви Паундс. Рассказывают, что он был помощником Боша, когда работал здесь, а потом его похитили и он умер от сердечного приступа, когда его пытали по делу, над которым работал Босх".
Баллард никогда раньше не слышал этой истории.
"Кто-нибудь когда-нибудь спускался за это?" она спросила.
- Зависит от того, с кем ты говоришь, - сказал Дворек. - Предположительно, это "чисто-другое", но это еще одна загадка в большом плохом городе. Ходили слухи, что из-за того, что сделал Босх, этого парня убили.
"Очищенное другое" - это обозначение дела, которое было официально закрыто, но без ареста или судебного преследования. Обычно потому, что подозреваемый умер или отбывал пожизненный срок за другое преступление, и это не стоило времени, затрат и риска предстать перед судом по делу, которое не повлечет за собой дополнительного наказания.
"Якобы дело на нем запечатано. Высокий джинго.
Полиция Лос-Анджелеса использовала термин "придурок", когда речь шла о политике департамента. Тот самый случай, когда неверный шаг может помешать карьере.
Информация о Bosch была интересной, но не по делу. Прежде чем Баллард успел придумать вопрос, который вернул бы Дворека обратно к делу Дейзи Клейтон, его вездеход завизжал, и ему позвонили из дежурной службы. Баллард слушал, как лейтенант Манро отправил его по адресу Бичвуд-Каньон, чтобы он руководил командой, занимающейся разрешением домашнего спора.
"Пора идти, - сказал он, сворачивая фольгу, в которой были его тако. - Если только ты не хочешь поехать и поддержать меня".
Баллард знал, что это было сказано в шутку. Реликвия не нуждалась в поддержке покойного детектива.
- Увидимся в сарае, - сказала она. - Если только это не пойдет на пользу и вам не понадобится детектив.
Она надеялась, что нет. Прислуга обычно заканчивалась сделками типа "он сказал, она сказала", в которых она действовала скорее как арбитр, чем как детектив. Даже очевидные телесные повреждения не всегда говорили правду.
- Понятно, - сказал Дворек.
3
Детективы дневного дозора интересовались схемами дорожного движения. В большинстве дней большинство дневных гонщиков добирались до бюро до шести утра, чтобы к полудню они могли разойтись, пропуская потоки транспорта, как входящие, так и исходящие. Баллард рассчитывала на это, когда решила расспросить Сезара Риверу о деле Дейзи Клейтон. Она провела остаток своей смены, ожидая его прибытия, открывая и изучая электронные записи об убийстве девятилетнего мальчика.
Книга убийств, синяя папка, полная распечатанных отчетов и фотографий, по-прежнему была библией расследования убийств в полицейском управлении Лос-Анджелеса, но когда мир стал цифровым, то же самое произошло и с этим департаментом. Используя свой пароль полиции Лос-Анджелеса, Баллард смогла получить доступ к большинству отчетов и фотографий по делу, которые были отсканированы в цифровые архивы. Единственное, чего не хватало, так это рукописных заметок, которые детективы обычно засовывали в задний рукав книги убийств.
Самое главное, она могла просмотреть хронологическую запись, которая всегда была основой дела, повествование обо всех шагах, предпринятых назначенными к нему следователями.
Баллард сразу же определил, что убийство было официально классифицировано как нераскрытое дело и передано в отдел открытых и нераскрытых преступлений, который был частью элитного отдела по расследованию ограблений и убийств, работавшего в штаб-квартире в центре города. Баллард когда-то работал в RHD и знал многих детективов и связанных с ними игроков. Среди них был и ее бывший лейтенант, который три года назад толкнул ее к стене и пытался напасть на нее в ванной на рождественской вечеринке отряда. Ее отказ от него и последующая жалоба и внутреннее расследование привели ее в ночную смену в Голливудском отделении. Жалоба была признана необоснованной, поскольку ее собственный партнер в то время не поддержал ее, хотя он был свидетелем ссоры. Администрация отдела решила, что разделение Балларда и лейтенанта Роберта Оливаса будет на благо всех участников. Он остался на месте с правым рулем, а Балларда вывезли, и ей стало понятно. Оливас осталась невредимой, в то время как она прошла путь от элитного подразделения до поста, на который никто никогда не претендовал и не вызывался, место, обычно отведенное для уродов и уродов отдела.
В последние месяцы Баллард не упускал из виду иронию ситуации, поскольку страна и, в частности, голливудская индустрия развлечений были захлестнуты скандалами, связанными с сексуальными домогательствами и чем-то похуже. Начальник полиции даже учредил оперативную группу для рассмотрения всех претензий, поступающих от киноиндустрии, многим из которых уже несколько десятков лет. Разумеется, оперативная группа начальника состояла из детективов РХБ, а Оливас был одним из ее руководителей.
История с Оливасом не оставила равнодушным Балларда, поскольку ее любопытство к Босху и делу, над которым он работал, заставило ее обратиться к цифровым каналам управления. Технически она не нарушала никаких правил, поднимая старые отчеты, но дело было перенесено из Голливуда, когда отдел по расследованию убийств был расформирован и помещен в отдел открытых и нераскрытых преступлений, который был частью отдела по расследованию ограблений и убийств и владений Оливаса. Баллард знала, что ее действия в базе данных департамента оставят цифровой след, о котором может узнать Оливас. Если бы это произошло, у него была бы возможность проявить злобу и начать внутреннее расследование того, что она делала с делом RHD.
Угроза была, но ее было недостаточно, чтобы остановить ее. Она не боялась Оливаса, когда он последовал за ней в ванную на рождественской вечеринке три года назад; она оттолкнула его, и он упал в ванну. Теперь она его не боялась.
В то время как хронологическая запись была самой важной частью анализа случая, Баллард начал с быстрого просмотра фотографий. Она хотела увидеть Дейзи Клейтон в жизни и в смерти.
Пакет фотографий включал в себя место преступления и фотографии вскрытия, а также постановочный снимок девушки в форме, которая, по мнению Балларда, была частной школьной формой - белая блузка с монограммой на левой груди с надписью SSA. Она улыбалась в камеру, ее светлые волосы средней длины, косметика скрывала прыщи на щеках, в глазах уже был отстраненный взгляд. Оборотная сторона фотографии также была отсканирована, и на ней было написано "7 класс, Академия Святого Станислава, Модесто".
Баллард решил оставить фотографии с места преступления на потом и пошел к хронометру, сначала прокручивая, чтобы увидеть последние ходы по делу. Она быстро узнала, что за исключением ежегодных проверок должной осмотрительности расследование в основном бездействовало в течение восьми лет, пока шесть месяцев назад оно не было поручено детективу Люсии Сото. Баллард не знал Сото, но она знала о ней. Она была самой молодой женщиной-детективом, когда-либо назначенной в RHD, побив рекорд Балларда, который ранее был на восемь месяцев моложе на момент назначения.
- Счастливчик Люси, - громко сказал Баллард.
Баллард также знал, что Сото в настоящее время назначен в оперативную группу по борьбе с сексуальными домогательствами в Голливуде, потому что руководители отдела - в основном белые мужчины - знали, что включение в оперативную группу как можно большего числа женщин было разумным шагом. Сото, у которой уже был профиль в СМИ и прозвище из-за акта героизма, приведшего к ее публикации в RHD, часто использовалась в качестве лица целевой группы на пресс-конференциях и других взаимодействиях со СМИ.
Это знание заставило Балларда задуматься. Она составила краткую хронологию. Шесть месяцев назад Сото либо запросил, либо был назначен на нераскрытое дело Дейзи Клейтон. Вскоре после этого ее перевели из отдела открытых нераскрытых преступлений в оперативную группу по преследованию. Затем Босх появляется на Голливудской станции, чтобы задать вопросы по делу и попытаться просмотреть файлы детектива по преступлениям на сексуальной почве.
Там была связь, которой у Балларда еще не было. Она быстро нашла его и стала лучше понимать, когда провела новый поиск в базе данных департамента и просмотрела все дела, в которых Босх фигурировал в качестве ведущего следователя. Она сосредоточилась на последнем деле, которым он занимался перед уходом из полиции Лос-Анджелеса. Это было убийство с участием нескольких жертв, связанное с поджогом многоквартирного дома, в котором несколько жертв, в том числе дети, умерли от отравления дымом. В нескольких отчетах, связанных с этим делом, партнером Bosch значилась Лючия Сото.
Теперь у Балларда была связь - Сото взялась за дело Клейтона, а затем каким-то образом втянула в него своего бывшего партнера Боша, хотя тот больше не работал в отделе. Но у Балларда не было причины, а это означало, что не было объяснения, почему Сото вышла за пределы отдела за помощью в расследовании, особенно когда ее перевели из Open-Unsolved в оперативную группу.
Не имея возможности пока ответить на этот вопрос, Баллард вернулся к материалам дела и начал просматривать расследование с самого начала. Дейзи Клейтон была признана хроническим беглецом, который неоднократно покидал свой дом, а также временные групповые дома и приюты, в которые ее поместил Департамент по делам детей и семьи. Каждый раз, когда она бежала, она оказывалась на улицах Голливуда, присоединяясь к другим беглецам в лагерях для бездомных и сквотах в заброшенных строениях. Она злоупотребляла алкоголем и наркотиками и продавала себя на улицах.
Первая запись о взаимодействии полиции с Дейзи была сделана за шестнадцать месяцев до ее смерти. За этим последовало еще несколько арестов за наркотики, праздношатание и домогательство к проституции. Из-за ее возраста ранние аресты привели только к тому, что ее вернули матери-одиночке Элизабет или властям DCF. Но, казалось, ничто не могло остановить цикл ее возвращения на улицы и пребывания под влиянием Адама Сэндса, девятнадцатилетнего бывшего беглеца с собственной историей наркотиков и преступлений.
Сэндс был подробно допрошен первоначальными следователями по делу и был исключен из числа потенциальных подозреваемых, когда его алиби подтвердилось: он содержался в тюрьме Голливудского отделения во время убийства Дейзи Клейтон.
Признанный подозреваемым, Сэндс был подробно допрошен о распорядке дня и отношениях жертвы. Он утверждал, что не располагает информацией о том, с кем она встречалась в ночь убийства. Он рассказал, что обычно она слонялась возле торгового центра на Голливудском бульваре возле Вестерн-авеню, где были мини-маркет и винный магазин. Она приставала к мужчинам, когда они выходили из магазинов, а затем занималась с ними сексом в их машинах после того, как они въезжали в один из многочисленных близлежащих переулков для уединения. Сэндс сказал, что он часто наблюдал за ней во время транзакций, но в ту ночь, о которой идет речь, он был схвачен полицией по ордеру за то, что он не явился в суд по обвинению в хранении наркотиков.
Дейзи осталась одна в торговом центре, а ее тело было найдено на следующую ночь в одном из переулков, которые она использовала для своих трюков. Он был обнажен, и на нем были признаки жестокого сексуального насилия и пыток. После этого его почистили отбеливателем. Ни одна из одежды жертвы так и не была найдена. Детективы установили, что прошло целых двадцать часов между тем, как ее в последний раз видели в торговом центре, домогающейся к Джонсу, и тем, когда в полицию поступил анонимный звонок о том, что в мусорном контейнере в переулке недалеко от Кауэнги было замечено тело, и офицера Дворека отправили на поиски. по вызову. Пропавшие часы никогда не учитывались, но по отбеливанию тела было ясно, что Дейзи куда-то увезли, а затем использовали и убили, а ее тело тщательно очистили от любых улик, которые могли привести к ее убийце.
Единственной уликой, над которой первоначальные детективы ломали голову на протяжении всего расследования, был синяк на теле, который, по их убеждению, был следом, оставленным убийцей. Это был круг диаметром два дюйма в верхней части правого бедра. Внутри круга был кроссворд с буквами ASP, расположенными горизонтально и вертикально с общей буквой S.
Буквы кроссворда были нанесены на тело жертвы наоборот, что указывало на то, что они правильно читаются на устройстве или инструменте, используемом для нанесения отметки. Круг вокруг кроссворда выглядел как змея, пожирающая себя, но размытие синяка на ткани не позволяло подтвердить это.
Было потрачено много часов исследовательской работы на значение кроссворда, но окончательного вывода сделано не было. Первоначально это дело расследовали два детектива по расследованию убийств, приписанные к Голливудскому отделу, а затем переведенные в Олимпийский отдел, когда региональные группы по расследованию убийств были объединены, а Голливуд потерял свой легендарный отдел убийств. Имена следователей были Кинг и Карсвелл, и Баллард не знал ни одного из них.
Время смерти было установлено при вскрытии через десять часов после того, как жертву видели в последний раз, и за десять часов до обнаружения тела.
В отчете коронера в качестве причины смерти указано удушение руками. Он также уточнил этот вывод, заявив, что следы, оставленные на шее жертвы руками убийцы, указывают на то, что она была задушена сзади, возможно, во время сексуального насилия. Повреждение тканей как во влагалище, так и в анусе было указано как до и после смерти. Ногти жертвы были удалены после смерти, что было расценено как попытка убийцы убедиться, что не осталось никаких биологических доказательств.
На теле также были обнаружены посмертные ссадины и царапины, которые, по мнению следователей, возникли во время попытки очистить жертву с помощью жесткой щетки и отбеливателя, которые были обнаружены во всех отверстиях, включая рот, горло и слуховые проходы. Судебно-медицинский эксперт пришел к выводу, что во время процесса очистки труп был погружен в хлорную известь.