Вначале был Ленин. Но Ленин был недолго. Ленин говорил, что учение Маркса правильно, потому что оно верно. Но учение Маркса все время казалось Ленину катастрофически неполным, поэтому он написал собственное чтиво, которым испортил жизнь многим студентам. Особенностью чтива было то, что ранние его места вступают в категорическое противоречие с поздними. Именно этим удачно пользовался Сталин, цитируя по одним случаям раннего Ленина, а по другим - позднего, что было очень удобно - что бы ни решил вождь всех времен, на все можно было найти авторитетную цитату предыдущего автора, который сам возразить уже ничего не мог, потому что лежал в мавзолее и радовал туристов. А когда Ленин еще не лежал в мавзолее, он говорил про Сталина, что тот совсем не большевик.
Позднее, когда Сталин сам отправился полежать в мавзолей - Хрущев объявил, что Сталин был неправ со своим культом личности и кое-где еще (чем сильно расстроил тех, кто добросовестно френдил и лайкал Сталина много лет подряд). А потом Брежнев решил, что Хрущев тоже неправ, но много говорить про это не стал, чтобы очередной раз не расстраивать социум, да и говорить у него плохо получалось без бумажки. Поэтому Хрущева заменили тихо и не все поняли, почему. А Брежнев умер сам, да так удачно, что его примеру без лишних слов последовали еще двое в порядке очереди. А потом Горбачев объявил, что все предыдущие ораторы были неправы и что он сам тоже был, есть и будет неправ, чем и вызвал разрыв шаблона и финальную аннигиляцию системы.
В результате, они все столько всякого наговорили, что Зюганов теперь находится в системном тупике, потому что после Горбачева, что бы он ни сказал, никто не может понять - верить этому или подождать опровержений.