В самые вышние бездны вселенские,
Клекотом-криком из тихой обители
Стонет и бьется во мне мое женское - 
Что же вы, люди, убили Спасителя.

Ищет ответа мое материнское - 
В руку за что вместо хлеба булыжники?
Голую чернь за сестерции римские
Подло купили безбожные книжники. 

Мой ненаглядный, я видела издали
Как опускалась гроза  цвета олова,
И от похабного смеха, от свиста ли
Никшую долу кудрявую голову.  

Там, опоясан багряными кистями,  
Мучился тот, кто, скорбя и мытарствуя,
Вышел отринуть звериные истины,  
Что на земле процветает и царствует

В этих - гордыня, а в тех - малодушие, 
Сброшены крылья заботы отеческой,
Неумолимо жестокие, слушайте,
Вами погублен мой сын человеческий. 

Что же, избравшим земные сокровища,
Легче принять поцелуй прокаженного,
Чем увидать не себя, а чудовища,
В зеркале ясных очей отраженные.  

Это потом торжеством воскресения
Выйдет  он в мир в негасимом сиянии, 
Чтоб для сердец, сокрушенных смирением,
Самым желаннейшим стать упованием.