Стали закатные краски и скудны и жалки,
Нынче все песни, и вздохи и сны о тебе лишь.
В то, что бывает шиповник нежнее фиалки,
Ты не поверишь, ты просто уже не поверишь.
Ласки дурманили, только от муки тверезой
Плакала память - заноза с шершавого края.
Верно, о том, что у статуй случаются слезы,
Ты не узнаешь, наверно, уже не узнаешь.
Чем излечить эту странную страшную рану -
Только любовью отчаянной, только надеждой.
Близок триумф грандиозного самообмана:
Непробиваемый, каменносердый мой, где ж ты.
Да, и акация тянется в небо по скалам,
Да, и пустыне отмерена жуть грозовая,
Но чтобы пеплу стать каплей горячей и алой,
Так не бывает, как жалко, увы, не бывает.