Вот интересная болезнь - радикулит. Её страдают больше половины населения нашей страны. Придумано более тысячи способов его лечения, но до сих пор эта болезнь так и неизлечима. Я этот подарок заработал ещё в молодости, в бытность свою студентом. Случилось это в ночь на Покрова. Мы праздновали 13 октября день рождения группы, в связи с поступлением в институт и началом занятий, после отбытия трудовой, осенней повинности всех первокурсников, на картошке. Меня назначили старостой группы, и я упивался (ну молодой был и глупый) своей значимостью. Всем девчонкам, почему-то, захотелось выпить со мной на брудершафт, но я-то один, а их... полтора десятка. Так я набрался весьма изрядно и после вечеринки поехал домой. Каким-то чудом, попав в метро, я сел в вагон поезда и заснул. У меня есть очень противная привычка - если меня грубо будят, то я сначала бью в морду, а уж потом просыпаюсь. Так произошло и в этот раз. На конечной станции метро меня попытались разбудить два мента. Если честно, то я и сейчас не помню этого момента, мне потом описали в красках, что произошло. Одному я сломал нос, а второму оторвал мочку уха. А что делают бравые милиционеры, когда наглый, пьяный сопляк одному ломает сопальник, а второго хватает за ухо и крутит его? А вы бы что сделали? Они поступили гуманно, по отношению к моему будущему. Не стали оформлять никаких бумаг и сообщать в институт о моём хулиганстве, иначе меня бы сразу отчислили. Они меня просто поучили. Есть такой способ воспитания - поднять в пинки. Обучаемого роняют на пол и начинают пинать человек шесть-семь. Причём, делают это так искусно, что тело висит в воздухе. Десятка секунд вполне достаточно, чтобы воспитуемый осознал свою ошибку и сделал выводы. Очень быстрый и действенный метод. Меня немного поучили и выкинули на улицу. А надо сказать, что происходило всё почти в час ночи, на последней станции метро, которая ещё являлась и станцией электрички. Добраться от туда до дома... Как у Высоцкого - "Метро закрыто, в такси не содють", да и денег... Чай, студент! На дворе - Покрова Пресвятой Богородицы, и погода явно решила повернуть на зиму. Температура из никакой опустилась ниже и начала кусать нос, а я в летней курточке. Когда я утром приехал домой, то сил дрожать уже не было, а когда разделся, то увидел, что у меня всего один синяк..., но во всё тело. Я такой весь синенький, равномерно, как инопланетянин. Нормальный цвет имело только место под трусами (туда, видимо, не били из гуманных соображений), кисти рук и лицо, а остальное... - не прикоснуться. Ну, молодость - она хороша тем, что заживает всё быстро. Моя искусственная инопланетность сошла дней через десять, но через пару недель начала болеть спина. Я потерпел ещё недельку и пошёл к врачу. Вот там я и узнал, что награда нашла героя, и теперь наука ментов запомнится на всю жизнь. Было мне тогда почти девятнадцать лет.
Уж как я только не лечил этот недуг. А как его не лечить? Мешает ведь. Один раз меня скрутило в бараний рог, когда я заигрывал с очередной своей любовью и закапывал её в сугроб. Во была картинка! Я сижу на ней и шутливо закидываю рыхлым снегом, она радостно визжит, и тут мне простреливает спину. Я становлюсь говорящим памятником. Чтобы описать, как она выкапывалась из-под меня, надо быть Гоголем. Он умел описывать ужастики. Мне это не дано. Сделав подкоп в снегу и изогнувшись змеёй, она обрела свободу, и взвалив на плечи ухажёра, попёрла его домой. Не бросать же меня на морозе, хоть и придурок, но вроде симпатичный, в хозяйстве пригодится.
Так вот, лечил я эту заразу множеством способов. Мой сосед был моряком и приволок из-за границы какую-то мазь от радикулита. Её он мне и выдавил на бумажку. Чуть-чуть. Всего полсантиметра длиной, из тюбика. Ну, нет бы ему сказать, что эту мазь надо разбавлять с вазелином, что это почти чистый змеиный яд, так нет же, мы сначала напились, а потом я намазал сам себе поясницу. Вернее, начал намазывать. Да ещё у меня копчик зачесался. Вот тогда я понял, что испытывал один английский король, которого казнили, воткнув раскалённый стержень в... ну..., пониже спины. У меня было впечатление, что мне поставили клизму из раскалённого свинца, и часть его пролилась на спину и руки. Мне хватило ума добежать до соседа и терпения не набить ему морду, когда он сказал про масло. Хорошо, дома был запас подсолнечного. Вся трёхлитровая банка и ушла на обтирания, хотя боль это не уменьшило. Скажу сразу, болезнь не сдалась.
Следующее моё сражение с радикулитом было в начале лета. Один умник сказал, что этот недуг отступает при воздействии на него муравьиной кислотой. Другой умник, это уже я, решил попробовать. Взял двухсотлитровую бочку, переселил туда два муравейника и залез туда сам. Хорошо хоть плавки одел. Теперь хоть дочка есть. Видимо, в процессе заселения бочки, я не обратил внимания, что муравьи-то разной породы. Боевые действия друг с другом они начали сразу, а тут ещё я сверху. Может, они заключили временное перемирие в связи с более актуальной опасностью, может, я им просто пришёлся не по нутру, а может, наоборот, очень понравился, как обед, но выдержал я всего секунд пять-шесть. Когда я с матюгами выскочил из бочки, то был опять инопланетянином, только тёмно-малиновым. Хотя, было впечатление, что от меня остался один обглоданный скелет. Правда, болезнь на несколько месяцев отступила, но я до сих пор муравьёв терпеть не могу.
Следующий мой поединок с этой напастью произошёл весной. Не помню уже кто, но посоветовали мне нашпарить спину крапивой и замотать шерстяным шарфом. Способ лечения был описан очень подробно, и я решил попробовать. В сельской местности найти весной крапиву не проблема. Вечером я нарвал целый веник молодой, жгучей травы и сунул его Маме. Она уже давно перестала воспитывать меня с помощью физического воздействия, а тут такой случай. Халява. Сам прошу. Мазохист. Ну, она и оторвалась. По полной. От души. И ведь не поорешь, мама, всё-таки, да и сам попросил. Было впечатление, что я рожаю ёжика против шерсти. Правда, надо признаться, больно было только пока не замотал шарфом, потом кайф непередаваемый, и болезнь отступила на целый год.
На следующее лето, на каникулах, я устроился на завод. И каково было моё разочарование, когда через неделю меня опять скрутило. Качественно. Моргнуть больно. А больничный-то брать надо, иначе прогул. Тогда с этим было строго. Взял я бамбуковое колено от удочки, вместо клюки, и поехал в поликлинику. Выписал мне врач больничный и поругал, что не вызвал его на дом, и я отправился в обратный путь. Но с радикулитом, почему-то, вверх по лестнице идти легче , чем вниз. На третий этаж, к врачу, я залез, а вот обратно ... пытки. Гестапо - это щекотка пяток, по сравнения с тем, что чувствуешь, когда сгибаешь ногу, на которой вес твоего тела. И так, каждую ступеньку. Пока добрался до низу, немного приноровился, переношу вес тела на палку, которую выставил вперёд, и потом сгибаю опорную ногу, делая шаг по лестнице. Так я дополз до выхода. Оставалось всего пять ступенек парадного входа - и я на земле. Четыре дались спокойно, но когда я поставил палку на землю и перенёс на неё вес своего тела, начав делать шаг, пробегающий мимо молодой солдатик нечаянно задел мою клюку и выбил её из рук. Искры из глаз, а из уст... Ну, вы понимаете, что если не цитировать матерные слова, то я это перенёс молча, хотя мой монолог длился с минуту. Парню это очень не понравилось, и он ответил мне в такой же, молчаливо-нелитературной манере. Слово за слово, решили мы выяснить - чья морда крепче. Ну, постучали друг другу немного по физии, вдруг, видим, идёт автобус. Наш. Семёрка. А ходит он раз в полтора часа. Временное перемирие и рывок до остановки. Успели. Стою я, держусь за поручень, и думаю, а чего мне не хватает? Ну, вот было что-то, чего сейчас нет. А нет, во-первых, палки, а во-вторых, боли в спине. Посмотрел я на солдатика, он на меня, и вышли мы, не доезжая до места назначения, у кабака, обмывать моё излечение. Тогда болезнь отступила аж на пять лет, что дало мне возможность жениться и размножиться.
И вот сейчас я пишу этот рассказ, потому что спина заявила о своём несогласии с моим рабочим графиком и внесла в него свои изменения. Может, она сжалится, узнав, что я о ней написал аж целый рассказ, и завтра я смогу поехать на работу. Будем надеяться.