Андреевский спуск! Нет в Киеве улицы загадочнее и прекраснее! Это - душа вечно молодого древнего города! Здесь царствует особая атмосфера конца девятнадцатого начала двадцатого века. Старинные дома, вымощенная брусчаткой дорога и чугунные фонари создают впечатление, будто вы попали в прошлое. Киевский Монмартр - так называют эту старейшую улицу Восточной Европы. Мистический Замок Ричарда и соседство Лысой горы будоражат умы и души многих киевлян. Может быть из-за этого существует легенда, что на Андреевском спуске открыт портал в иные миры и открывается он только тогда, когда не существует времени. А такое время наступает в ноль ноль часов ноль ноль минут.
И украшение спуска - Андреевская церковь! Построенная на 87- метровой горе, она будто вырастает из неё самой. Белые колонны на лазурно-бирюзовом фоне стен и изящные маковки словно собираются взлететь в небесно-голубую даль. На смотровой площадке церкви открывается роскошный вид на Подол и заднепровские дали.
Но сегодня на смотровой площадке Андреевской церкви не все посетители любовались прекрасным видом на город. Три пожилые особы, абсолютно игнорируя благостность и красоту окружающего, приникли к парапету, и, толкая друг друга, пытались что-то высмотреть среди деревьев, растущих недалеко от ступенек, ведущих к церкви. Инна Ивановна, маленькая худенькая дама лет семидесяти, поднеся к глазам полевой бинокль, нервно пыталась настроить фокус.
- Говорила вам, надо было идти в кафе напротив, - она даже пританцовывала от досады, - отсюда ничего не увидим!
- А вдруг он её туда пригласит? - Елена Петровна, ярко накрашенная шестидесятипятилетняя кокетка, вырвала у Инны Ивановны бинокль, и перегнулась через парапет, - Машка же нас убьёт, если заметит.
- Она и так нас убьёт, - мрачно возразила третья спутница - особа гренадёрского роста с редкими усиками.
Она тараном вклинилась между подругами, и с лёгкостью освободила себе место. Приложила руку козырьком к глазам, вглядываясь в даль, отчего стала похожа на Илью Муромца на известной картине Васнецова.
- Ты бы пригнулась, Танька, - Инна Ивановна вернула себе средство наблюдения, бесцеремонно заграбастанное Еленой Петровной, и снова поднесла его к глазам, в надежде, что дерево, закрывающее интересующий их объект, за это время отошло в сторону, - тебя ж за километр видно.
Татьяна Марковна всю жизнь занималась академической греблей, была неоднократной чемпионкой Украины, поэтому помимо роста имела выдающиеся плечи и мощный торс.
- Да подождите вы немного, - меланхолично изрекла Татьяна Марковна, абсолютно не среагировав на выпад подруги,- не век же они будут там стоять, пойдут куда-нибудь, а мы тихонько за ними.
- Да Инка ж не может тихонько! - высказала наболевшее Елена Петровна, - и вроде роста метр с кепкой, а шума от неё, как от толпы пьяных подростков!
- Лена, я ведь не виновата, что меня везде запоминают! У меня харизма такая! - Инна Ивановна не отрывалась от созерцания деревьев.
- Очень громкая у тебя харизма! - буркнула Елена Петровна и присела, в надежде, что в таком ракурсе она увидит хоть что-то, - Лучше б он сразу её в кусты затащил, и зажал как следует - дама сделала соответствующий жест, - хотя, такой, мне кажется, не затащит.
- Ленка, ты что городишь? - у целомудренной Инны Ивановны округлились глаза.
- А что? - хмыкнула Елена Петровна.
- Если он сразу начнёт её лапать, - не меняя позы "Илья Муромец" сосредоточенно проговорила Татьяна Марковна, - отгребёт так, что по Днепру без байдарки до самого Чернигова отправится.
Елена Петровна посмотрела на подруг взглядом, полным сожаления и махнула рукой.
Три закадычные подруги - Елена Петровна, Инна Ивановна и Татьяна Марковна дружили с ранней юности. Все они выросли на Донбассе в маленьком городке и почти одновременно переехали покорять столицу. Много в их жизни было неурядиц, безденежья, отсутствия жилья и родного плеча рядом. Иногда связь между ними обрывалась, и они по нескольку лет не виделись, но дружба, зарождённая в юности, редко прерывается навсегда. И вот, в конце жизни, они остались одни. Татьяна Марковна всё своё время отдавала спорту, и поэтому не имела ни детей, ни мужа, Елена Петровна выдержала своего благоверного всего два года, и родив сына, выгнала его, так как тот оказался алкоголиком. Никто из многочисленных любовников так и не сделал ей предложение, сын вырос, и к матери почти не заглядывал. Инна Ивановна, прожившая с мужем сорок лет, восемь лет назад его похоронила. Дочь, выйдя замуж во второй раз, уехала жить в Америку, оставив матери внучку Машу, не захотевшую переезжать в заморские края. И все три женщины, жалея "несчастного ребёнка", которому к моменту отъезда матери исполнилось восемнадцать лет, принялись опекать "сиротинушку" со всем пылом, на который были способны их полные нерастраченной любви сердца.
Маша, поступив в институт, с головой окунулась в бурную студенческую жизнь, и опека сразу трёх бабушек порядком её утомляла. Жила она в бабушкиной квартире, жилплощадь, оставленную ей мамой, сдавали.
Начиналось всё с утра, когда родная бабушка Инна Ивановна, пихала ей с собой бутерброды и салатики(были даже попытки незаметно подсунуть в сумку супчик в банке), затем осматривалась одежда, подвергавшаяся жестокой критике, если Маша надевала мешковатые джинсы и растянутый свитер. Впрочем, короткие юбки тоже не приветствовались. Приводились доводы "застудишься", "так ходят только девушки лёгкого поведения", и, "не позорь меня, а то умру раньше времени". Вечером, когда приходили остальные "родственницы", начинались охи и ахи на тему "какая ты худенькая", и, "почему ты так поздно приходишь домой". Но самый животрепещущий вопрос, интересовавший всех троих в равной степени, это "когда ты нас познакомишь со своим женихом?"
После этого следовала куча советов и примеры из собственного опыта. Начиная от: "им всем надо только одно", и заканчивая: "главное, чтобы хорошо зарабатывал, а воспитать всегда можно". Маша отмахивалась от них как могла, но упрямые бабки, словно хотели прожить заново ещё одну молодость, упорно и бесцеремонно лезли в её жизнь. Любая особь мужского пола, появлявшаяся рядом с их "деточкой" подвергалась жестоким допросам и виртуозным проверкам, в таком важном и серьёзном деле бабушки не гнушались ничем, даже мелким шпионажем.
Когда Маша училась на первом курсе, стройные ряды бабушек била мелкая дрожь и крупный мандраж, так как внучка с ужасающей скоростью меняла кавалеров. Дальше всё пошло на спад. Кавалеров становилось всё меньше, и бабушки возликовали - внучка наконец-то образумилась! Но радовались они, как потом оказалось, совершенно напрасно. К концу пятого курса у Маши не было не то что жениха, но даже просто мужчины, с которым бы она проводила время. Бабушки волновались. Все Машины друзья мужского пола срочно по второму кругу проходили серьёзную обработку на предмет профпригодности в мужья и возникновения желания таковым стать. А Маша, едва закончив институт, быстренько нашла работу, и сразу же переселилась в мамину квартиру.
Девушка ожидала, что теперь свободно вздохнёт, но не тут-то было. Обеспокоенные судьбой внучки, бабушки начали хорошо организованную акцию под названием "выдать замуж внучку". Для начала подруги выбрали кандидатов. Подбирались женихи с большой тщательностью, из числа сыновей и внуков хороших знакомых, которых имели в большом количестве, и понеслось... На каждый праздник - присутствие Маши было обязательным - каждая из подруг зазывала побольше гостей, в числе которых был и кандидат в мужья, где и происходило "случайное" знакомство с "невестой". Маша была девушкой привлекательной. Длинные каштановые волосы, черные брови вразлёт и большие карие глаза, о которых столько поётся в украинских песнях, яркие губы, не требовавшие помады и свежий цвет лица, делали своё дело. Приглашённый кавалер, как правило, не оставался равнодушным и воодушевлённые бабушки ждали "часа икс". Но Маша, проявляя чудеса выдержки и самообладания, очень тактично давала понять молодому человеку, что они друг другу не пара. Бабушки не отчаивались, и кавалькада женихов стройными рядами проходила перед Машиным взором регулярно без перерывов на обед и больничный. Девушка пыталась поговорить с бабушками, даже скандалила, но те были непреклонны. Каждый раз, когда становилось "горячо" у кого-нибудь из них обязательно случался "сердечный приступ", или, истерика на тему: "мы же хотим тебе только хорошего" или "в таком возрасте быть незамужем - это позор!"
Маша не могла прекратить общаться с бабушками, понимая, что для них она смысл жизни, да и у неё самой не было людей ближе, чем эти милые, назойливые, наивные и настырные женщины. Но так же не могла себя пересилить, и выйти замуж только для того, чтобы был штамп в паспорте. Хотя, те из её подруг, кто так и не смог найти любовь, так и сделали. И были счастливы от того, что рядом, пускай и нелюбимый, но мужчина, сразу поднимающий её статус в глазах окружающих. А Маша не могла, просто не понимала, как это - когда рядом с тобой постоянно чужой человек, поэтому и старалась не обращать внимания на сочувствующие взгляды подруг, и на упрёки бабушек. Иногда, правда, она пыталась, были надежды, что вот, нашёлся человек, который ей не неприятен. Вечером и ночью ей казалось, что, возможно, она нашла человека, с которым ей захочется провести вместе хотя бы несколько лет, но безжалостное утро всё расставляло по своим местам - рядом лежал абсолютно чужой мужчина. Да и проблемы после этого иногда случались. Некоторые расставались, радуясь, что избавлены от утренних разборок, некоторые пытались настаивать на продолжении отношений, но девушка была непреклонной, а один товарищ, казалось, категорически не понимал слова "нет". Маша потом долго не могла сообразить как её угораздило связаться с Борюсиком. Скорее всего, сыграл тот факт, что он, в принципе, был человеком добрым, и не лишённым внешней привлекательности, да ещё и вечное одиночество... И вот Борюсик, решивший, что после всего, что между ними было, он, как порядочный человек должен жениться, стал упорно звать Машу замуж. Но этот экземпляр оказался настолько инфантильным и занудным, что его не одобрили даже бабушки. Борюсик периодически появлялся в Машиной жизни, клялся в вечной любви, и, если осада длилась слишком долго или Маша чувствовала, что в этот раз сама отвязаться от него не в состоянии, коварно звала на помощь бабушек, которые в считанные минуты отбивали у Борюсика охоту свататься на ближайшие несколько месяцев.
Три года после института прошли в постоянной борьбе. Исчерпав лимит неженатых претендентов, бабушки переключились на разведённых и старых холостяков. Маша, за эти годы, научилась виртуозно избегать таких подстроенных встреч, но и мастерство бабушек на месте не стояло, они так же виртуозно научились её обманывать, и заманивать в нужное им место.
Когда девушке исполнилось двадцать пять лет, бабушки проплакали целый вечер. Траур был устроен на тему: "Годы идут, а Машка так и остаётся старой девой!" На траурном мероприятии Маша не присутствовала, заблаговременно уехав к друзьям на дачу, и бабушки тужили в полном одиночестве. Когда их горе достигло наивысшей точки, у самой продвинутой из свах, вероятно на нервной почве, родилась гениальная идея - знакомство по интернету. Не теряя ни секунды, бабушки стройной толпой двинулись домой к Елене Петровне, у которой был старенький компьютер сына. Отыскав сайт знакомств, бабушки зарегистрировали там Машу, выложили её фотографию - отличилась опять Елена Петровна - у неё был телефон с фотоаппаратом, и фотографии Маши занимали там почётное первое место. Написали пожелания, каким бы они хотели видеть будущего мужа своей внучки - вышло очень много пунктов, и после долгих споров, некоторые пришлось убрать - стали шерстить женихов. Елена Петровна вошла во вкус, и тут же завязала переписку с "молодым импозантным мужчиной шестидесяти семи лет", но Татьяна Марковна одним лишь прикосновением тяжеленной ладони к плечу, привела её в чувство. Кокетка тут же прекратила диалог, и вот тогда появился ОН. Бабушки замерли у компьютера, боясь дышать. Тридцатилетний холостяк с высшим образованием, без алиментов, хорошо зарабатывающий сходу предлагал встретиться. Елена Петровна посмотрела на подруг, и те знаками, словно боясь, что он может их услышать, стали показывать, чтобы та соглашалась. Елена Петровна, немного покочевряжившись, согласилась. Встречу назначили через три дня на Андреевском спуске возле памятника героям фильма "За двумя зайцами" Проне Прокоповне и Голохвастову.
Предстоял самый сложный момент - заманить туда Машу. Но коварство бабушек не знало пределов, поэтому и план придумался просто. Старый знакомый Инны Ивановны согласился позвонить девушке и попросить о помощи. Просьба состояла в том, чтобы вместо него съездить на Андреевский спуск и забрать у одного человека документы, которые знакомому Инны Петровны срочно нужны, а сам он подъехать туда не может.
"Когда Машка поймёт, что её обманули, - говорила Инна Ивановна, - будет поздно. Она девушка тактичная, и не станет поднимать шум. Ей придётся с ним пообщаться, а там, даст бог ..." - она мечтательно закатила глаза.
И вот, стоя на площадке Андреевской церкви, бабушки пытались хоть одним глазком увидеть что происходит возле памятника, ругая себя за то, что выбрали такое неудачное место.
- Надо спускаться, - решительно проговорила Елена Петровна, - иначе пропустим всё самое интересное!