Даже во сне, когда сознание задаёт храпака на софе человеческой
личности, Подсознание корпит, но не потеет...И труд этот благодетелен.
(Неизвестный МНЕ Я)
Жили-были дед да баба, вернее были-жили, так как жизни, как таковой у них не было - одна морока, но они все же надеялись на улучшение своих жилищных условий - этим и жили. Также они жили тем, что дед ловил в речке плотву карасей, и ядовитых змей, из которых баба варила отличные супы и делала лепешки. Теми лепешками баба кормила местных гусей, уток, индюков, павлинов и птиц-секретарей. Те, в свою очередь только пакостили и всё стремились как-то досадить досужему быту пожилой семьи. Баба весь светлый день работала: то на кухне, то на огороде, на котором выращивала бобовую культуру горох. Из гороха она часто делала любимое рагу деда "клираир". Происхождение столь странного названия не известно до сих пор, старожилы поговаривают, что когда-то, ещё при царе Горохе их места посещал какой-то басурманин, и, попробовав подобное блюдо, назвал его "клираиром".
Ухаживала бабка за своим горохом, как за собственным ребенком, так как детей у бабы с дедом не было. Соседи попытались уйти от такой же проблемы и слепили колобка, но он оказался нерадивым ребенком и сбежал в лес, где, если верить Соловью-разбойнику, его зарубали шашками красные разбойники. Снесли, нехристи, голову колобку! Бабкин же горох стоял пока в огороде и с каждым годом все пуще и пуще разрастался. Дед с бабой только и успевали, что есть и засаливать эту прекрасную бобовую культуру. Надо сказать, что солила горох баба на славу - вся деревня питалась соленым и маринованным горохом с её кухни.
ХОРОШО ИМЕТЬ ДОМИК В ДЕРЕВНЕ...
У деда не было одной руки, и к нему бегали соседские мальчишки и девчонки смотреть на остаток органа. Потерял дед руку во время рыбалки на Калин-реке, когда доставал сеть. Он опустил руку под воду, отцепляя сеть от водорослей, и его жилистая рука в этот момент была откушена с хрустом какой-то тварью речной. Дед выдернул обрубок из реки, опустил его для дезинфекции в крынку с самогоном, припрятанным от бабки в трюме лодки, и поплыл домой, гребя то с одной стороны лодки, то с другой. Через несколько дней рыбаки поймали в реке рака-переростка и обнаружили у него в желудке руку деда, еще через некоторое время, другие рыболовы выловили лохнесское чудище-юдище и нашли в его кишках точно такую же руку. Деда это привело в немалое удивление, и он предположил, что одна из рук - не его. Мудрый старец, по имени Далай, предположил, что просто одна из тварей речных имеет немалый возраст и съела руку деда еще тогда, когда дед жил другой жизнью, то бишь предыдущей, но, так как жизнь его проходила в полнейшем флеге и бездействии, Богу стало лень пересаживать его в другую оболочку, и он оставил его в той же, приклепав разве что руку, которую, по воле тёти судьбы, откусили и в этой жизни. Он назвал это непонятным словом карма. Надо сказать, что дед этот, Далай, вообще был очень странным субъектом. Во-первых, дом у деда Далая был не как у всех - двускатный с фантастической птицей петухом, а восьмискатный с восемью стенами и восемью углами. На каждой стене было что-то накалякано черной тушью. Тип крыши, какой был у дома Далая, он обозвал Кайласом. Далая, из-за его странности, все в окрестностях побаивались, но уважали. Одевался он тоже очень оригинально: зимой ходил в оранжевой телогрейке или таком же тулупе, а летом в одних белых шортиках с кругленьким черно-белым рисунком на правой полуштанишечке. Пока бабка выращивала свой горох, странный дед Далай выращивал какие-то маленькие, беленькие семена у себя в огороде в искусственной луже. Короче, лучше бы об этом деде ничего и не говорить, ничего общественно-полезного от него дождаться было нельзя.
- А ТЫ ВИДЕЛ, ЧТОБЫ Я НАШИ ЯБЛОЧКИ ГАДОСТЬЮ КАКОЙ-НИБУДЬ ПОЛИВАЛ!
- НЕТ...
- А Я ПОЛИВАЛ!
Жил в деревне еще один примечательный тип, звали его Антип. Была у Антипа мечта: обойти, как он говорил, вокруг света. Забыл, видимо, чудак, что земля-то наша круглая, как коровья лепешка - как вокруг нее обойти-то. Даже маленькие дети и те в курсе, что за пределами того блина нет ничего, разве что пустота, а по пустоте, как известно, больно-то не расходишься! Дурень, одним словом. Была у Антипа даже странная сумка с пришитыми тряпками для плеч - людзаком Антип её называл и говорил, что возьмет ее с собой в путь вокруг нашей лепешки. Ходил он со своим туеском матерчатым всегда - боялся, что украдут. И правильно делал, кстати. Он, хоть и дурень, а понимает, что стоит что оставить - в миг стырят. У всех здесь глаза были загребущие. Но это все от бедноты, от голода. Воров понять можно, шанс дай - любой украдет, если никто не видит. Если же увидят, успевай лапти в руки и тикать, иначе так по шеям надают, мама не горюй!
Жил у нас и мужик изобретатель, звали его Невтоном. Изобретал этот Невтон какой-то перпетуум-мобиле. Что это такое он никому точно не говорил, но уверял, что коль его желания совместятся с его потугами в этом деле, можно будет всему нашему околотку вечно дурь-траву курить и ни пса не делать. Всё говорит, за вас будет мой двихатель делать: и стирать, и готовить, и дрова колоть. Ашо он сказал, что, дескать, энтот перпетуум на деревяшку поставить, да на бревна-кругляшки ее поместить он сама поедет, и кони не нужны будут, только разве что для увеселения народа нашего, скачки веселушные проводить.
НОВЫЙ ИНТЕРНЕТ-САЛОН "У ТАРАНТУЛА" НАБИРАЕТ НА ПОСТОЯННУЮ РАБОТУ АДМИНОВ. ИНФОРМАЦИЮ О СЕБЕ СКИДЫВАЙТЕ НА МЫЛО: dc_chlenistonogoe@pisem.net
Есть у нас, конечно, в деревне и девицы-красавицы. Но самая красивая, без сомнения, Елена. Она появилась в нашей округе совсем недавно, ее привез на своей спине какой-то водоплавающий бык. Дело так было: просыпаемся, мы значит, давеча, сразу на речку - гнилушки сонные из глаз вымыть да зубы палками поскрести, дабы мерзопакость всякая к ним не прилипала, и вдруг видим - плывет по речке нашей, по Калине, бычара. Устал, воду ажно отфыркивает из носа. На горбу того быка мы и увидели ее, Елену, красу-то нашу ненаглядную. Когда бык вышел на берег, парни все мигом к Елене бросились, мол, дай помогу, красавица! Ан нет! Шиш! Не на ту пареньки напали, гордой до тучи Елена оказалась - сама пошла к начальнику нашего околотка Феодосию, места для житья просить. Бык постоял на косе, дурь-травы покурил, да и повернул в обратку, в размашку или кролем, как выразился Невтон, к окияну сиганул, в который наша Калина впадает, да и исчез в тумане.
Елене наш Феодосий дом отдельный выделил из собственных запасов. Стоял терем на окраине поселения нашего, но женихи упрямые оказались - весь день носились по улицам, лапти стирали, пытались добиться расположения Лениного. Она же внимания ни на кого, кроме меня, разумеется, не обращала. Но на кой мне такая Елена? Гордая больно - будешь потом с ней всю жизнь мучиться, в ногах ее ползать. Проще надо быть, а то ишь, возгордилась. Мужик в доме издревле хозяин, а не баба, а Елена эта с собой из окияна слово какое-то новое привезла - иманципасия, мол, баба с мужиком равны! Чо вздумала, а?! Каково!? Нет, мне нужна нежная, добрая Марья, которая бы и на кухне варила здраво, и в огороде работы не боялась, а после дня, после работы, могла бы и усталого муженька ублажить. Только где ж её сыщешь? Марью такую. Такие только в сказках бывают, да в байках народных.
Местные парни, в погоне за доброе отношение к ним Елены, даже войну устроили, правда, пока шутошную, потешную: камнями перебрасывались, да на кулачках иногда сходились. Только Елена на них все равно внимания не обращала, сидела весь день у окна ворон считала, да куриц с индюками. Иногда книжку в руки белые свои брала и читала весь день, семечки, да орешки пощелкивая. Шелуху от тех орехов и семечек, парни по карманам распихивали и дома в сундуки прятали. Так вот Елену парни сразу полюбили, а наши местные девки плакали по своим дворам и собирались уже энту Елену из нашего околотка выселять, мол, нечего наших парней соблазнять. Да только сами они виноваты: пока не было Елены, строили из себя не весть кого, ни на кого внимания не обращали, а щас плачут, и пускай. Урок будет!
А так жизнь у нас скучная. Делать нечего. Работаешь весь день на огороде, иногда рыбу в Калине половишь, иногда в лес сходишь - грибы да ягоды собирать, а по осени шишки ходим колотушкой сбивать. Бывало, пойдешь в лесок, шмякнешь по дереву, а оно старое оказывается и падает кому-нибудь на голову. Давече двоих парней завалило. По им так удар деревом пришелся, что их ажно в землю вколотило. Потом всей округой откапывали. На дереве следы остались, а нашим ничего. Мы, как их откопали, к ним сразу, мол, живы али нет? А они, даже спасибо не сказали, отряхнулись от хвои и земли, да и пошли по домам. Вот такие у нас невоспитанности в деревне бывают. А откуда им взяться-то, воспитанным? У нас грамотных-то раз-два и обчелся, то бишь науке учить некому. А мораль, вера? Тоже неоткуда им взяться у нас в околотке. Приходил однажды к нам мужиченка в черной длинной рубахе почти до пяток, на шее крест из палок. Борода, волосы до плеч. Я чо запомнил то его? Смешно он себя называл: я, говорит, поп. Мною, говорит, сам Бог говорит! И не сметь мне перечить, грешники, иначе нашлю на вас всех кару небесную! Крестить нас всех обещал. За каждое крещение деньги хотел брать. Мы уж собирались раскошеливаться, да за нас всех дед Далай вступился. Нечего вам, говорит, у кого попало креститься. Крещение, говорит, ритуал сурьезный и наспех не делается, тут, заявляет, подход нужен и настоящий святщенник. Попа Далай назвал пьяным шарлатаном и велел убираться восвояси, куда тот и отправился, подгоняемый свистом и криками осмелевших наших сельчан. Прогнав попа, дед Далай пошел в странный дом, причитая, что после этого енцидента, как он его назвал, ему придется долго, по его словам, укреплять ауру. Не видели потом деда Далая на улице несколько недель, видимо, аура, эта самая, находилась в его странном тереме, и он ее чинил. Появился Далай на улице в хорошем расположении духа, ходил, желал всем счастья и улыбался. А потом взял и умер, умудрившись еще и терем свой поджечь вместе с собой. Останки его тела мы потом закопали глубоко в лесу и поставили табличку, что, мол, так и так, похоронен здеся дедушка Далай, всего ему хорошего там. Число, год. Не совсем красиво и складно получилось, но мы ведь неграмотные - нам можно.
РИТУАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО "ОТПРАВЬТЕ СВОБОДНУЮ ДУШУ К НАШЕМУ ШАЛАШУ" ОБЬЯВЛЯЕТ ЛОТЕРЕЮ, ВЫИГРАВШИЕ В КОТОРОЙ, ПОЛУЧАТ ПРАВО БЕСПЛАТНОГО ЗАХОРОНЕНИЯ СВОИХ ОСТАНКОВ В ХОРОШЕМ РАЙОНЕ ГОРОДА. СПЕШИТЕ! КОЛИЧЕСТВО БИЛЕТОВ ОГРАНИЧЕНО. (ГЛАВНЫЙ СПОНСОР ПРОЕКТА - АСФАЛЬТОУКЛАДОЧНАЯ ФИРМА "ЭХ ПОСТЕЛЮ!") ТЕЛ. 8007-666.
Опосля того, как закопали мы останки Далая, наши поминки устроили. Все честь по чести: здесь брага, здесь жратва. Столы, что называется, ломились от яств. Выпили, помянули, опять выпили - некоторые уже в жбанах с салатом спят. Хмель-то у нас еще тот, что умеем, то умеем! Опять выпили, опять помянули - новая порция хлопцев в жбаны головы опустила. Так еще несколько раз, а потом, для самых стойких еще и танцы. Парни наши - хмель в голове, удаль в глазах, сразу к Елене бросились, на танец звать. Началась, как водится, потасовка. Через несколько минут об Елене все естественно позабыли - подраться ж надо молодцам, а она домой пошла, одна через весь лес. Не знаю уж, что на меня нашло, но лапти понесли меня вслед за ней. Бегу я, значит по лесу, ветер в ушах свистит, деревья мимо проносятся: вот кривая сосна, вот стройная березка, худосочная ива, опять кривая сосна, опять береза. Короче, понял я, что заплутал, заблудился. Бегаю по кругу, как конь на привязи! Сел под березку, отдышался. Думаю, что дальше делать-то? Обратно в наш околоток идти пока не мог - дорогу потерял, да и поздно уже было, ночь скоро. Фонаря у меня не было, а без огня ночью по лесу ходить могут разве что шакхтеры, это такие люди, у них во лбу вроде огня что-то горит, дед один местный рассказывал. Не зная, что делать, решил я до утра в лесу поспать, а утро, как известно, вечера мудренее, авось, что в голову и придет.
Сон в лесу без камней.
Спал я долго. Похоже, проспал и утро и день и вечер, так как, когда проснулся, вокруг все еще было темно, словно сна и не было. Я протер глаза, вытирая из них сгнившие остатки своих сновидений и вздохнул, поняв в каком идиотском положение я нахожусь: спать мне больше не хотелось, куда-то идти я не мог, больно было темно. Этот самый вздох напугал меня, так как воздух показался мне каким-то не больно лесным, слишком сырым. Даже плесенью немного обдало. Потом я заметил, что мерзну. Холод продирал меня буквально до костей и я решил встать, разогреться, побегать немного вокруг дерева. Оперся рукой о землю и обнаружил, что под рукой не земля, а что-то твердое, сырое и скользкое, похожее на камень. Странное дело, подумалось мне, каменных сырых плит в нашем лесу отродясь не было. У нас все ельник, да травка маленькая, а все камни мужики из соседней деревни из лесу повытаскали. Мы, говорят, пирамиды строить будем и обсерватории, а вам, говорят, эти камни все равно незачем, дурням полоухим. С тех пор ни одного камня в лесу нашем и не было - мужики соседские на славу постарались. Так вот, значит, встаю я, и понимаю, что ни в каком я не лесу, а где - понять не могу - темно, как у рыбы в животе. Постоял немного, привык глаз к темноте и вижу, что вокруг меня - стены каменные, а надо мной потолок такой же, каменный и сырой. Ну, я, конечно, пошел, вперед, так как ничего другого не оставалось - надо же было мне выход искать из этого коридора, черт бы его побрал. Шел я, шел, по обе стороны от меня стены холодные, ответвления разные в стенах продолблены, словно специально, дабы меня запутать. Слышу вдруг шаги, словно копытами кто по полу долбит, долбит причем все ближе ко мне. Ну, думаю, коровка ко мне сама идет, поймаю ее и съем глупую... Сел, жду, а шаги все ближе и ближе... Вышагивает тут ко мне чудище какое-то: вместо головы - башка коровья с рогами витыми, на ногах человеческих обутки с подошвами металлическими, а в руках какая-то палка сквозная. Я ему, ты, мол, кто такой, и где я, вообще-то, нахожусь? А он молчит, тварь, мычит только и живот свой волосатый потирает. Дела, думаю, плохи мои. Оплошнось природы эта меня обязательно на рога наткнет, прокрутит раз этак с пять, да и шмякнет головой о пол, а потом зажарит на первобытном мангале и схрямкает моё тщедушное тельце. И тут это чудище начало приступать к осуществлению своего замысла, о котором я только что подумал, и пошло в мою сторону, храпя, хрюкая и свистя явно нездоровой дыхательной системой. Из пасти его несло непереварившимися остатками таких же неудачников, как и я, а на клыках, поеденных кариесом, висели остатки мха, коим это звено эволюции питалось в отсутствии мясной пищи...
- Эй, Минотавр! Обернись ко мне рылом, а к гостю своему пятками. Разговор у меня к тебе серьёзный, должен ты это уж знать! - закричал героическим голосом вбежавший молодец в боевых доспехах, которое были ему явно большими и при каждом его движении звонко бряцали.
Не думаю, что мой потенциальный пожиратель понял обращенную к нему речь, но, видно из чувства вежливости, посчитал нужным обернуться.
- Ррр! Аухррр! - словно схаркивая накопившуюся мокроту, прорычал Минотавр и кинулся на героя, который к тому времени уже успел оголить свой короткий, но непомерно широкий меч.
Схватка была долгой. Описывать все её события не считаю нужным, скажу лишь, что молодец несколько раз хватал Минотавра за уши, словно поздравляя его с днем рождения, а полубык, в свою очередь, наровил проткнуть противника своим витиеватым рогом в область левой почки. Бой завершился под аккомпонемент ужасающего воя Минотавра, пронзенного мечом в шею, как раз на месте состыковки человека с быком.
- Это, конечно, не моё дело, - промямлил я, - но где я нахожусь, как ваше имя и как можно мне поскорее выбраться из этой хмурой и негостеприимной пещерки?
- Зовут меня Тесеем, находишься ты не в пещерке, а в Лабиринте Минотавра. Выбраться нам отсюда поможет этот замечательный клубок нити, который подарила мне Ариадна!
СТРАХОВОЕ АГЕНТСТВО "НИТЬ АРИАДНЫ" УБЕРЕЖЁТ ВАС И ВАШЕ ИМУЩЕСТВО ОТ ЛЮБОЙ НАПАСТИ, БУДЬ ТО: НАВОДНЕНИЕ, СЕЛЬ, ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ, ВЕСЕННИЙ ПАВОДОК ИЛИ АЛЧНЫЕ ЖУЛИКИ, ПОСЯГАЮЩИЕ НА НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ ПРЕДМЕТОВ ВАШЕГО ОБИХОДА! ТЕЛ. ДЛЯ СПРАВОК: 8880-555
Только Тесей успел показать мне привязанный к его поясу клубок, как стены Лабиринта начали рушиться. Сначала я услышал ужасный шум откуда-то сверху. Потом начал понимать, что скала подминается под своим же весом, но самое прискорбное для меня было то, что я находился в самом низу этого чёртова монумента. Через несколько мгновений я должен был бы превратится в сплющенный кусок плоти из мяса и костей, но мне как-то не хотелось покидать жизнь в столь непривлекательном виде, и я побежал, побежал что было мощи из этого логова Минотавра, но ноги словно закаменели и не слушались. Когда я попытался закричать, то начал задыхаться, звука от моего крика слышно не было абсолютно, а каменная масса была все ближе и ближе. Я даже чувствовал её мертвецкий холод, но поделать ничего не мог...
Близнецы.
- Проснись, Ариадна, солнце уже в зените, а ты еще не размыкаешь глаз.
- О Пасифая, матушка моя, приснился мне ужасный сон, как брата зарубил какой-то афинянин в лязгающих доспехах, и у него за поясом был мой клубок из нитей шелкопряда.
- И отчего ты так тревожна, дорогая, ведь это только сон, не более того.
- Да, но афинянин был красив собой, и стал он жертвой камнепада в Лабиринте.
- Не думай, дочка, ни о чем плохом, сходи-ка лучше в сад, пусть розы своей чистейшей красотой согреют душу твою и сердце!
Из сада открывался чудесный вид на реку за которой, как два близнеца возвышались скалы под которыми когда-то давно старый Дедал сделал Лабиринт - целый подземный город с множеством улиц и переулков, в которых любой, кто заходил в Лабиринт, путался и не мог найти выход на чистый воздух. В Лабиринте жил брат Ариадны - Минотавр. Он ненавидел весь белый свет, а особенно своего отца, заточившего его. Но Ариадну он любил. Она была единственным человеком, который был с Минотавром ласков. Вдвоем, они часто гуляли по Лабиринту и брат показывал сестре все уголки этого монументального строения.
Когда Ариадна вышла в сад, её ожидало жестокое разочарование - сон оказался явью и вместо двух красавцев скал-близнецов, за рекой она увидела огромную груду камней. Облако пыли покрывало все небо над Критом. Где-то в этом облаке летит и душа Минотавра, моего брата, подумала Ариадна и заплакала.
"КОМЕТ"! УБИВАЕТ ВСЕ ИЗВЕСТНЫЕ МИКРОБЫ!
Миниатюрная капля только-только начинавшегося дождя скатилась по носу и застряла в районе верхней губы. Я проснулся в лесу, как раз в том месте, где уснул ночью. Удивительное дело, подумалось мне, ведь обычно по ночам во сне я хожу. Дед Далай называл меня странным словом "лунатик", а я и не в обиде - звучит недурно.
Так вот, проснулся я, значит, а есть-то охота, да и гнилушки из глаз выковырять надо, а то красоту мира видеть мешают. Встану, думаю, пойду на Калину, авось, кого встречу, спрошу, чем вчера всё закончилось. Сниться - ничего не приснилось, так хоть про вчера узнать, подумало за меня сознание и пошкрябало своими заношенными лаптями к реке. А что-то глубже меня никак не могло сдержать улыбки, по поводу своего ночного, внутрисонного, бессознательного розыгрыша...
ОН ТАКОЙ КРОХОТНЫЙ - НЕ БОЛЬШЕ НАПЕРСТКА, А СИЛ ДЛЯ ИГР И РОСТА ТРЕБУЕТСЯ ОЙ КАК МНОГО!!!!!!!
P.S. Если ВЫ, уважаемый читатель, дочитав ЭТО до конца не разорвали рукописи,
то, пожалуйста, накопите силы и на последнюю пару строк, озаглавленную вышенапечатанными латинскими буковками. Итак, хотелось бы, чтобы Вы, Дорогой Читатель, увидев в этом тексте орфографические ошибки и другие ляпсусы особо не критиковали малоопытного автора, а лишь только условились считать все ошибки и неумелости авторским приёмом. Как знать, может опечатки, описки, пропуски знаков посылаются нам свыше... или снизу... а может совсем уж ИзВНЕ.....