Аннотация: Полнейшая фантасмагория! Какое именно значение старик придаёт игре, неизвестно, но ясно, что это - уже не просто забава... Журнальная публикация: "Сибирские огни", N4 - 2011
Ход идеальной кошки
Сразу видно, что вы не бывали в Нью-Йорке. Поживи вы там полгода-годик, сами поняли бы, с чего вдруг Саймон сорвался в своё путешествие. Впрочем, для ответа на этот вопрос достаточно уже одного того, что Саймон - американец. Понимаете? Саймон - американец до мозга костей. К тому же, родился и вырос в Ричмонд Хилл. Вам это что-нибудь говорит? Да, это в Квинсе. А Квинс - это весь мир в миниатюре. Здесь такое этническое и культурное разнообразие, что всякий, кто тут вырос, чувствует себя как дома хоть в Европе, хоть в Азии. Для уроженца Квинса весь мир - дом. Сами судите. Справа ближайшие соседи Саймона - иммигранты из Ирана. Причём много лет. С их дочерьми, Парвин и Наргиз, Саймон учился в одной школе. А в доме слева жил с семьёй поляк Джозеф Кравец. Раньше оттуда каждый день и в любую погоду доносились звуки фортепьяно. Дети разъехались кто куда, а в позапрошлом, кажется, году и сам старина Джозеф перебрался в тёплые края, во Флориду. Теперь слева живёт со своей матушкой индиец Джавджит Сингх. Работает клерком в крупной страховой компании и ежедневно тратит по нескольку часов на дорогу в Нью-Джерси. Нет, ну что вы, я не собираюсь перечислять поимённо всех жителей Ричмонд Хилл, хотя многие из них прекрасные люди и заслуживают доброго упоминания. Я хочу лишь сказать, что эта миссис Сингх была единственной, кто умудрялся выигрывать у Саймона в шахматы.
Вообще-то, вам лучше почитать его блог. Я, пожалуй, не стану всё пересказывать. С телеящиком я давно распрощался, в свободное время развлекаюсь чтением сетевых дневников - в мире чёртова уйма интересных чудаков, но мало кто умеет рассказывать о своей жизни и делах с таким остроумием и обаянием, как Саймон. К тому же, первое время он описывал свои наблюдения и приключения очень подробно, как будто писал научно-исследовательский отчёт. Везде, где обнаруживался доступ к интернету, специально останавливался, чтобы выгрузить в сеть свежие фотографии и обновить записи в своём блоге. Должен заметить, между прочим, он - классный фотограф, хотя специально этому не учился. Ходячее подтверждение того, что талантливые люди талантливы во всём. Позже Саймон стал уделять возложенной на себя журналистской миссии внимания всё меньше. Появлялся в сети нерегулярно, с большими перерывами и путевые заметки делал весьма скупо.
Да, совершенно верно, Саймон работал в Lehmon Brothers. Когда инвестиционный монстр рухнул и разразился мировой финансовый кризис, Саймон перед самым увольнением сорвал приличный куш и после семи лет беспросветной трейдерской каторги взял и отправился в одиночку туда, где с детства мечтал побывать - по маршруту Марко Поло. Этот маршрут ещё называют Великим шёлковым путём. За полтораста лет до христианской эры император Поднебесной учредил северный караванный путь, чтобы обменивать в Фергане тончайшие китайские шёлковые ткани на породистых лошадей для своих армий. Предприятие оказалось настолько удачным, что развилось в целую систему караванных торговых путей, соединявших Китай с разными странами вплоть до Западной Европы. Между прочим, это дело процветало более полутора тысяч лет. Шёлк тогда был мировой валютой наравне с золотом. Однако для Саймона величие Шёлкового пути состояло не столько в колоссальном товарообмене между древними государствами, сколько в феномене взаимопроникновения и взаимообогащения непохожих цивилизаций и культур.
Этой истории нет в его блоге. И не знаю, будет ли. Её мне Саймон поведал на обратном пути, во время перелёта из Рима. В некотором смысле, я и сам теперь являюсь её участником. Косвенно, разумеется. Наши дороги невероятным образом пересеклись в итальянском аэропорту в зоне спецдосмотра. Саймон стоял в окружении карабинеров, или как там называются эти парни в синих рубашках, неистово тявкала служебная такса. Виновником переполоха оказалась какая-то шкатулка, извлечённая из его видавшего виды походного рюкзака. Хотя нет, не какая-то. Ясно было, что вещь антикварная. Саймона я узнал по фотографиям. Недоразумение с собакой благополучно разрешилось, инцидент уладился. Слово за слово, мы познакомились и провели несколько часов над Атлантикой в соседних креслах. Купленная мной ещё в Копенгагене бутылка ирландского виски так и осталась едва початой. Когда общаешься с Саймоном, допинг абсолютно излишен, уж вы поверьте. Сейчас расскажу, что именно стало причиной переполоха на линии спецконтроля в аэропорту Рима, и вы поймёте, почему вся эта история напоминает мне восточную сказку. Отчасти, даже волшебную.
Случилось это в Киргизии, где-то в треугольнике между Китаем, Россией и Афганистаном. Впрочем, за точность я не ручаюсь. Для меня тамошняя география тёмный лес. Хотя нет, вру, леса там как раз и нет - Саймон говорил: всюду степь и горы. Места, как я понял, дикие и мистические.
К тому времени, когда Саймон добрался до этой самой Киргизии, он уже порядком подустал и растерял некоторую долю глобалистского восторга. Ещё бы! За плечами было уже сколько? Почти год скитаний по дорогам Китая! И тут он сталкивается с группой западных туристов. В основном, там были датчане, шведы и немцы, высадившиеся накануне в аэропорту Ташкента. Доминировали скандинавы. Нетрезвые и шумные, они заметно выделялись в пёстрой толчее восточного базара. Группа приехала в Ош и направлялась дальше, рыбачить на уникальном высокогорном озере Иссык-Куль. С попутным заездом в урочище, известное на весь мир загадочными петроглифами. Я потом специально интересовался: там первобытные изображения, выбитые на базальтовых глыбах чуть ли не пять тысяч лет тому назад! Согласитесь, впечатляет. Скандинавы оказались славными ребятами: потащили приунывшего Саймона с собой сначала на ланч, а после на Иссык-Куль. Правда, представитель турфирмы гид-переводчик Лидия бурно протестовала, но в автобусе было свободное место, и после звонка Саймона в офис компании вопрос решился положительно. Кризис кризисом, но американский доллар, скажу я вам, ещё способен творить чудеса...
На озере Иссык-Куль туристическую группу ждала азиатская экзотика в первозданном виде. Рыбаков разместили в юртах. Знаете, что это такое? Традиционные жилища степных кочевников. Правда, с электричеством и спутниковым телевидением. Парни из Европы были в восторге. Саймону тоже нравилось. Намного комфортнее бойскаутских вигвамов, между прочим. Лидия относилась к Саймону подчёркнуто формально, то есть холодно. Он преднамеренно донимал её разными вопросами и неизменно получал сухие и короткие ответы, большей частью односложные. Поскольку интерес к рыбалке у него выветрился быстро, почти сразу, он пару дней бродил по окрестностям стойбища с фотоаппаратом, однако скоро и это занятие ему прискучило. Уговаривал Лидию составить ему компанию за шахматной доской (в каждой юрте зачем-то имелся комплект шахмат), так она даже не удостоила его ответом. Скандинавы же, ни один из которых не смог выиграть у Саймона, от шахмат шарахались, как от чумы. Пробовал купаться - вода оказалась чересчур студёной. "Парни, я уверен, нас обманули. Иссык-Куль никакое не "горячее озеро"! Это озеро наполнено ледяными взглядами Лидии - именно так и должно называться! Странно, почему оно вообще не замерзает!", - сказал за ужином Саймон. На что Стэфан, был там такой верзила из Амстердама, ободряюще похлопал Саймона по плечу и пообещал в утешение свести с одной горячей мулаткой в районе красных фонарей.
На четвёртый день Саймон уже решил было вернуться на свой шёлковый маршрут. Стал выглядывать Лидию, чтобы узнать телефон какой-нибудь транспортной конторы и заказать себе машину до ближайшего города, но Лидия вдруг сама пришла к нему. В затёртой кожаной куртке с чужого плеча она показалась Саймону особенно привлекательной. "Ну, что? Поехали?" - спрашивает. А он даже не поинтересовался, куда. Улыбнулся, рюкзак с неразлучной цифровой зеркалкой прихватил, ветровку накинул: "К вашим услугам, мэм!" Лидия оказалась опытным байкером. Ехали долго. По горным тропам и бездорожью через ущелья, перевалы и серпантин пологих склонов. Мотоцикл неизвестной породы рассекал колёсами цветочные луга, уверенно карабкался к неведомой цели и, в конце концов, привёз их в кишлак, затерянный среди скал.
Остановились, размяли уставшие ноги. Лидия молчит - Саймон, глядя на неё, тоже молчит. Петляя узкими проходами, поднялись к какому-то жилищу. Опять молча. Вошли в дом. Внутри, как в юрте: на стенах и полу ковры, в очаге огонь, кипит большой медный чайник... Саймон всё это обрисовывал в таких живописных подробностях, что мне теперь кажется, будто я сам там был. Особенно отчётливо вижу старика, с которым Саймон сел в шахматы играть. Как живой перед глазами: стёганный полосатый халат, шаровары, белые войлочные башмаки, косматая лисья шапка, лицо в глубоких морщинах, белая борода. Очень колоритный старик. Кстати сказать, Саймон не сделал там ни одного снимка...
Для кого старалась Лидия, устраивая этот шахматный турнир - для Саймона или ради старика - понять трудно. Но то, что она привезла Саймона к самому опытному в округе корифею шахмат, говорит о перемене её настроения и её несомненном к нему расположении.
Представьте, Саймон тут же проиграл старику. Золотая голова Уолл-стрит, аналитик от бога - проиграл! Я не поверил, думал, из вежливости - нет, говорит, действительно проиграл. На следующий день Лидия опять привезла его в горный кишлак. И Саймон проиграл снова. Лишь на третий день ему, наконец, удалось выиграть. А дальше случилось вот что.
Старик встал, с достоинством поклонился, одобрительно похлопал Саймона по плечу, сказал что-то на своём языке - Лидия собрала и унесла шахматы. Хозяин достал из массивного, обитого медью сундука войлочный свёрток. То ли кошка промурчала, то ли померещилось, будто старик, разворачивая, что-то пробормотал невнятно. Раскрыл перед Саймоном другую шахматную доску, старинную, с затейливой инкрустацией, и жестом пригласил к новой игре. Ах, да! Ещё он достал из сундука и надел вместо лисьего малахая войлочный колпак, расшитый золотой тесьмой. Несомненно, совершался некий ритуал. Саймон, по его собственному утверждению, сразу смекнул, что шахматы непростые, для особых случаев. Подлинную их ценность он понял уже позже...
Партия проходила в обстановке предельной концентрации. Длилась очень долго и развивалась с неясными перспективами. По ходу игры Саймон разглядел, что фигуры сделаны чрезвычайно искусно, и при всей кажущейся схожести, каждая неповторима. Чем больше рассматривал, тем больше изумлялся. Нет, не изумлялся даже - вернее сказать, неброское изящество фигур вызвало в нём необъяснимый, мистический восторг. Меж тем, напрочь пропало ощущение времени. Реальность приобрела качество, Саймону ранее почти не известное - умиротворённость. Лидия незаметно выходила из комнаты, затем возвращалась, налаживала кальяны, подливала в пиалы игроков свежего зелёного чая и снова тихо уходила. Маститые гроссмейстеры, скорей всего, давно обменялись бы рукопожатиями и разошлись. Однако на Востоке, Саймон хорошо понял это за год скитаний по закоулкам Азии, не признают ничьих. Как звали старика? Хороший вопрос! Его имя нельзя произнести, не вывихнув язык. Погодите, у меня специально записано. Вот, слушайте: Хабибулла Бакыт Калыбай Куанышбек. Да простят меня киргизские духи, я буду называть его просто Хабиб. Ну, правда! Иначе мой несчастный язык завяжется мёртвым узлом, и вы никогда не узнаете конца этой истории!
Итак, вы должны отчётливо представить себе весь этот сюр. Саймон в заоблачном киргизском кишлаке среди отвесных скал. В полутёмном доме в позе лотоса на верблюжьих коврах курит кальян, пьёт из узорчатой пиалы забористый китайский чай и ломает голову над старинной шахматной доской. Перед ним этот самый Хабиб в ритуальной шапке. Полнейшая фантасмагория! Какое именно значение старик придаёт игре, неизвестно, но ясно, что это - уже не просто забава. Представили? Это важно. И тут происходит совсем странное.
Хабиб делает ход белым конём - фигура отскакивает на прежнее место! Старик, словно так и надо, отстраняется от доски и, скрестив руки на животе, замирает. Лидия наклонятся и тихо подказывает: "Теперь твой ход". Само собой, Саймон в недоумении: "Почему мой? Что случилось? Что это было?" Старик, видя его замешательство, говорит: "Мышык!" Мышык - по-киргизски значит "кошка". Саймон заозирался, спрашивает: какая, мол, кошка? Причём тут кошка? Ему объясняют: поле d4, куда ходил слон уважаемого Хабиба, занято кошкой! Считается, что он уже сделал свой ход. "Это шутка?" - смеётся Саймон. Нет, отвечают ему, не шутка. Это кошка: её нельзя увидеть, но она там есть. Тогда Саймон, не долго думая, двигает на поле d4 свою чёрную пешку - пешка, словно живая, тут же отскакивает назад! "Мышык!" - снова говорит Хабибулла. Саймон отказывается верить собственным глазам: "И какая же это кошка: белая или чёрная? Чья она?" "Ничья! Кошка - она и есть кошка", - пожимает плечами Лидия. - "Когда хочет - приходит, когда ей надо - уходит. Бродит по доске, где ей вздумается, в любой момент может оказаться на любой клетке, кроме тех, что уже заняты другими фигурами. Кто на неё наткнулся, тот теряет свой ход". "Замечательно! Это просто форс мажор какой, а не кошка!" - восклицает Саймон. Нет, отвечают ему, это - кошка. Кошка Тамерлана...
По преданию, удивительные шахматы были изготовлены давным-давно. Сделали их китайские мастера. Даосские монахи, как известно, горазды на всякие сказки. Да будто бы водились среди них и настоящие волшебники. А у кошек, как говорят, девять жизней. Но была одна идеальная кошка, которая заслужила себе десятую. Стояла когда-то на северном берегу озера Иссык-Куль крепость. Кто её строил - неведомо. Зато известно, что завоевал её великий Тамерлан. Коварные монгольские друзья отправили Тамерлану богатые дары, а с ними подослали убийцу. Если бы не кошачья привычка вечно путаться под ногами, кто знает, что было бы с хромоногим Тамерланом, и каким путём пошла бы мировая история.
Впоследствии Лидия показала берег, где стояла крепость. Будто бы та самая, в которой кошка спасла покорителя мира. Когда они с Саймоном возвращались к стоянке у озера, она много чего рассказала: легенды времён Тамерлана, предание о святых мощах апостола Матфея в бесследно исчезнувшем монастыре армянских братьев; про войну с басмачами после падения русского царя. И о своей жизни кое-что. Как училась в киевском институте, как через полгода после свадьбы погиб в Ираке муж, сапёр украинского батальона. Всю дорогу проговорила. Словно её подменили. Впрочем, вас, конечно же, интересует исход матча.
Если бы Саймон не выиграл у Хабиба, не было бы повода рассказывать всё это. Вероятно, идеальная кошка всё же была на его стороне. Саймон выиграл три раза подряд, и старик торжественно передал ему удивительные шахматы. Вот это была неожиданность! Напрасно старался Саймон оставить Хабибулле денег - с великим трудом удалось уговорить взять хотя бы фотоаппарат. Потом - ну, вы уже в курсе - с шахматами случился скандал в аэропорту Рима. Благодаря истеричной псине, я подружился с Саймоном и услышал эту невероятную историю. Знаю, что в Нью-Йорке шахматы перешли к миссис Сингх, умудрившейся обыграть Саймона. А во время её поездки в Амритсар, это в Индии, достались кому-то из её гениальных родственников. Судя по всему, идеальная кошка пустилась странствовать по свету.
Собственно, на этом можно было бы и закончить историю. Но буквально позавчера от Саймона пришло сообщение. Написал с борта авиалайнера, что снова летит в Киргизию. У него гипотеза. Думает, что идеальная кошка должна вернуться туда, откуда ушла. Собрался это проверить. А я думаю, это всего лишь предлог. Хотя какая разница, что я думаю - главное, чтобы у них всё сложилось...