Аннотация: Говорит радио Млечного пути. Передаём последние галактические новости... - Журнальная публикация: "Сибирские огни", N11 - 2013
Странные истории про странных старушек (5-7)
История пятая. Про старушку и галактическое радио
Давным-давно одной старушке подключили радио. Хорошо подключили, на совесть. Шли годы, а оно работало, как новое. Провода под плинтусом сгнили, а ему хоть бы что. Чётко работало, без помех. Старушка считала, это потому что монтёры были трезвые, всё как надо сделали. Во всём городе такого радио уже лет двадцать ни у кого не было. Пожалуй, даже и во всей стране. А у старушки работало. Каждый день, как положено, с шести утра и до полуночи. Только раньше спозаранку гимн играл, а теперь "Вальс цветов" или танго "Орландо". Ну, или что-то вроде того. А потом вместо утренней гимнастики диктор приятным баритоном объявлял: "Говорит радио Млечного пути. Передаём последние галактические новости..." Старушка к этому моменту уже была на ногах. Начинала лекарства утренние принимать, хлопотать на кухне, варить утреннюю овсянку. Поэтому новости обычно слушала вполуха. Но всё равно была в курсе. Особенно волновала её нестабильность Бетельгейзе. Дискуссии о проблеме эвакуации населения из туманности Ориона она никогда не пропускала. И когда у них там вопрос в очередной раз откладывался, неодобрительно качала головой. "Чего тянут, -- вздыхала старушка, -- чего тянут?" И тянулась за пузырьком валерьянки. Впечатлительная была, неравнодушная.
Бывало, как начнут обсуждать жилищную проблему в созвездии Гончих псов, так все дела бросает и слушает, слушает с замиранием, подперев щёку ладонью. Ловит каждую фразу. И сразу свои собственные мытарства вспоминает: сколько раз ей в месткоме очередь на квартиру отодвигали, а детей начальников пропихивали. И как из центра в спальный район на окраине пытались сбагрить... А в конце бормочет: "Да, жильё -- это всегда проблема..." И валокардинчика себе в стопочку -- кап-кап-кап... Ну, про коррупцию тоже внимательно слушала. Ох, уж эта галактическая коррупция, скандалы, интрига, расследования, негодование общественности... Сколько раз уж зарекалась про это слушать, а всё одно слушала. А после, как всегда, изжога разыгрывалась. Приходилось соду пить. Ну и валидол под язык, само собой. В космической физике старушка плоховато разбиралась. Ей, бывшей блондинке, космическая физика никогда не давалась. Тем не менее, коррупцию она правильно понимала, нутром чуяла: "Дыра, как есть, чёрная дыра!"
Шли годы. И вот однажды баритон галактических новостей сказал: "А сейчас передаём сообщение для нашей радиослушательницы с голубой планеты Земля". И передал микрофон какой-то корреспондентке, которая скороговоркой прощебетала: "Дорогая Зоя Кузьминична, я молодая галактическая журналистка. Мне поручили подготовить репортаж под рубрикой "Всюду жизнь. Новости глухих уголков Галактики". Я очень волнуюсь. Вы -- единственный абонент нашего радио на планете Земля. Нам очень важно знать ваше мнение. Передаю вам привет от всей редакции галактического радио и до встречи! Вылетаю прямо сейчас". И дальше -- грохот космодрома, рёв фотонных двигателей.
Зоя Кузьминична, а это старушкино имя было, сильно удивилась. И так разволновалась, так разволновалась. Места себе не находила. Поделилась новостью со своей подругой Шурой. Та тоже удивилась. И они решили ждать. И вот ждут. Уж который год. Им обеим уже за сотню перевалило, а они умирать не собираются. Про них Си-Эн-Эн рассказывало. И китайское радио. И Би-Би-Си британских учёных к ним присылало. Даже далай-лама приезжал. Улыбчивый такой. Секрет долголетия выспрашивал. Они таиться не стали, малиновым чаем его напоили, всё как есть ему рассказали. Далай-лама улыбнулся и уехал. Кажись, не поверил.
А Зоя и Шура ждут. Крепятся, но ждут. Упрямые потому что. Нельзя им помирать -- перед молодой стажёркой неудобно. Вот когда прилетит, когда они ей расскажут, всё что думают про ЖКХ, медицину, про коррупцию, трижды неладную, тогда уж... Сколько там до центра Галактики? 26 тысяч световых лет? Ну, вот...
История шестая. Про старушку и невидимых кусак
У одной старушки в холодильнике кто-то завёлся. Только она к холодильнику после девяти вечера подойдёт, только дверку откроет, только на колбасу нацелится, как сразу кто-то её за руки кусает. Ну, как кусает? Следов никаких, но противно. И главное, обидно ведь. От этого у неё моментально портился аппетит. Вместо дежурного бутерброда ей приходилось есть печёное яблоко. Или натирать на тёрке морковку. И то если без сметаны и сахара. Она это опытным путём выяснила. Когда пробовала тянуться за сметаной, дело заканчивалось покусами. Кефир было можно. Однопроцентный. А сметану -- нельзя. Ибо сразу кусали, без предупреждения. А кто кусал, зачем кусал, почему кусал -- загадка. Однажды ей так обидно стало: купила себе любимых свиных сарделек, поужинала. А после девяти вечера вдруг добавки захотела. Ну, прям хочется, и всё тут. Наверное, по телевизору что-то вкусное увидела и сразу про сардельки вспомнила. Только она подкралась на цыпочках на кухню, только сунулась в холодильник, так её чуть на куски не порвали. Вот тут она разозлилась! Злая старушка -- это фурия. А если ещё и голодная -- то и подавно ведьма. Наутро выгребла всё из холодильника и по шкафчикам разложила. И что же? Как только девять часов, к этим шкафчикам опять невозможно подойти! Эти, которые из холодильника, и туда забрались. Кусали ещё злее, чем в холодильнике. И продукты начали портиться, и тараканы стали наглеть. Пришлось половину еды выбросить, половину опять засовывать в холодильник. "Да что же это такое?" -- возмутилась старушка. А ей вдруг отвечают: "Контроль!" Тоненьким таким голосочком. "Какой ещё контроль? -- закричала старушка. Она там ещё много всяких слов кричала, но это неважно. "Диетический контроль", -- отвечают ей наглые кусаки. -- "Знать не хочу никакого контроля! Этого мне ещё не хватало! Ишь! Не потерплю у себя в доме никакого контроля. Убирайтесь немедленно!" -- Но в ответ над ней только посмеялись. Противными такими голосами: "Хи-хи-хи". -- "Значит, их тут много развелось", -- догадалась старушка и сменила тактику. Взмолилась: "Ну, дайте хоть котика покормить?" -- "Нет, -- ответил диетический контроль, -- нет у тебя никакого котика. Стыдно, гражданка, обманывать. Идите, съешьте, вон, грушу. Разговор окончен".
Короче говоря, от таких переживаний старушка вскоре изрядно похудела. Сбросила лишний вес -- и про гипертонию забыла, и про сердце, и одышка прошла. По лестнице стала бегать, как молодая. А старушка неглупая была, у неё вообще-то высшее образование имелось. Даже два, если по дипломам считать. Так она, в конце концов, поняла пользу от тех, кто кусался. И вот приходит однажды на кухню и говорит громко: "Эй, диетический контроль, где вы? Выходите, не бойтесь. Я мириться пришла. Хочу вам спасибо сказать..." А ей отвечают не пойми откуда писклявыми голосами: "Да ты нас не разглядишь, мы маленькие!" -- "А я очки надену" -- "А и всё равно не разглядишь: мы очень мелкие". -- "Как микробы?" -- "От бациллы слышим!" -- обиделись кусаки. А старушка не обиделась. Наоборот, расхохоталась: "Так как же мне вас всё-таки отблагодарить?" -- Кусаки посовещались и говорят: "Не выбрасывай старый холодильник".
Шли годы, старушка цвела, старушку было не узнать. Однажды ей позвонила дочь и сообщила загадочным голосом: "Мама, придёшь домой, там для тебя сюрприз!" Старушка пришла домой, а там новый холодильник. Красивый. Импортный. И всё. И больше никакого диетического контроля.
История седьмая. Про старушку и зеркальце с колёсиком
У одной женщины было зеркальце. Нет, не то, которое "свет мой зеркальце". Нормальное было зеркальце. Зеркальце как зеркальце. Только сбоку -- колёсико. Посмотрит в него женщина утром и, если что не так, крутит колёсико. Чуть-чуть так покрутит -- и сразу порядок. И губки, и бровки, и фигура. Только нельзя было, чтобы в этом зеркальце чужие руки колёсико крутили. Ещё покойная бабушка строго-настрого предупреждала. Зеркальце это испокон веков по наследству передавалось. Строго от бабушки -- внучке. А чужим в руки не то чтобы нельзя, но лучше не давать. Из-за колёсика. А то мало ли что. Поэтому в сумочке у женщины всегда было два зеркальца. Бабушкино и другое, новое. Это если лучшая подруга вдруг попросит. А лучшие подруга, она была такая, да. Была у неё манера, чуть что, сразу: "Дашь зеркальце на минуточку?" Попробуй, не дай. Поэтому второе зеркальце было для подруги. Их в сумочке нельзя было перепутать. Они и по форме, и по весу были сильно разные. Ну и крутить на другом зеркале было нечего -- колёсика там не было. А подруга типичная холеричка была. Шило в попе. Вернее, сразу на две попы шило. И вот сидят они как-то вдвоём в крымском ресторане, заказали по морскому языку, пьют "Южную ночь", разговаривают. И вдруг подруга видит -- за дальним столиком военный скучает. Настоящий полковник. Один. Она к мужчинам в форме всегда была неравнодушна, а к морякам так вообще. Особенно, если на неё уже семь раз с интересом посмотрели и вот-вот уже подойдут знакомиться. Тут она сразу забыла обо всём на свете. "Так, -- говорит, -- кажется, надо привести себя в порядок...". И тянет свою сумочку. Чувствует, сумочка зацепилась за что-то, а не видит. Потому что в это время строит глазки и, кроме полковника, вообще уже ничего не видит. Тянет, а сумочка не тянется. Тянет -- не тянется. Тогда она как дёрнет со всей дури. Ну, холеричка же. А это была не её сумочка. И зацепилась случайно за пуговицу. На другом мундире. Этот мундир был на другом военном, который как раз подошёл знакомиться с её подругой. Той самой, у которой зеркальце с колёсиком. Ну, вы поняли. Военный стоял, как скала. И пуговица у него была пришита крепко-накрепко. Поэтому не оторвалась. Вместо этого сумочка вырвалась из рук. Ударила по тарелке с рыбой, и во все стороны полетело: и содержимое тарелки, и бокалы с вином, и содержимое сумочки. С треском. Военный стоит, весь в белом соусе с морским языком на погоне, и улыбается. Машинально поднимает с тарелки зеркальце и спрашивает: "Хм? Интересно, а зачем тут колёсико?" Женщина от стыда за подругу не то, что слово сказать, она вообще не знает куда деваться. А военный тоже смутился, вертит зеркальце в руках и просто так колёсико крутит, крутит, будто это ему часы командирские какие-нибудь. Ну и отломал своими ручищами колёсико. Пришлось ему как военному хирургу и честному человеку на той женщине жениться. И жили они долго и счастливо. И даже когда она стала уже старуха, он всё равно смотрел на неё так же влюблённо, как в тот вечер. Вот только внучке передать по наследству зеркало они не могли. У них три сына было, семь внуков и ни одной внучки.
------------------------ Продолжение следует >>>> [ http://samlib.ru/editors/r/rualew/grandmastories8.shtml ] ------------------------