Аннотация: В городе Стокгольме на самой обыкновенной крыше жил-был самый обыкновенный Карлсон...
В городе Стокгольме на самой обыкновенной крыше жил-был самый обыкновенный Карлсон. А вот его родители были не совсем обыкновенными. Будь они обыкновенными, дело обстояло бы иначе. Тогда они проводили бы больше времени в своём уютном домике за старой печной трубой. Но родители Карлсона почти всегда были заняты. Их очень ценили на работе. А Карлсон, наоборот, очень ценил, когда они дома. Однако папа был директором каких-то параллельных миров и подолгу пропадал в командировках, а мама - знаменитая прима фантазмов - всё время пропадала на гастролях. На работе они оба были абсолютно и категорически незаменимы. Куда проще оказалось найти замену для домашнего присмотра за Карлсоном. Им хотелось, чтобы Карлсон находился на попечительстве у какого-нибудь опытного шангалорского джинна. Держать в семье шангалорского джинна было модно и престижно. Папа кое-где похлопотал, и такой джинн нашёлся. Он появлялся строго по расписанию, чтобы воспитывать Карлсона своими нравоучениями, а кроме того, держал порядок в домике и тщательно следил, чтобы в отсутствие родителей Карлсон правильно питался. Хотя и без джинна в доме всегда было вдоволь халвы, зефира и прочих сладостей на самый капризный выбор. Каким образом в доме находилось место для тортов и пирожных среди скопища паровых машин, папиной коллекции живописных петухов и маминой коллекции роскошных люстр, оставалось загадкой...
Карлсон сидел на площадке у чердачного окна и с грустью смотрел на вечерний город. Сказать по правде, он совсем не был похож на именинника, которому только что подарили игрушечную паровую машину. Чудесную, великолепную машину! Новейшую модель! Возможно, кто-то другой на его месте был бы на вершине счастья. Но он так хотел моторчик! Скоро прилетят Филле и Рулле, парочка бесшабашных друзей-привидений. И что он им скажет? Карлсон едва сдерживал слёзы. В прошлом Филле и Рулле были обыкновенными людьми, но однажды их кто-то сильно испугал. Они сорвались с крыши и стали привидениями. С тех пор они чрезвычайно пугливы. Филле и Рулле часто прилетают на крышу похохотать у большой печной трубы, а заодно похвастаться своими городскими приключениями. Ах, как он мечтал надеть штанишки с моторчиком и пошалить вместе с приятелями в небе! Ведь это так прекрасно - летать! Пролетаешь мимо, а тебе кричат: "Привет, Карлсон!" Сколько раз в своих счастливых мечтах он представлял у себя на животе заветную летательную кнопку. Чёрную, как у папы! Или синюю. В конце концов, он согласился бы и на красную, как у мамы... Вот он нажимает на кнопку - за спиной тут же начинает восхитительно стрекотать новенький пропеллер, обдаёт спину приятным холодком, ерошит шевелюру, решительно набирает обороты и... Но папа и мама твёрдо сказали: никаких моторчиков! Об этом не может быть и речи! По крайней мере, пока в его коллекции не будет ровно тысяча паровых машин. Такова семейная традиция!
"Неужели так и придётся прожить всю жизнь без моторчика?" - куксился Карлсон. Толстобокие облака, самодовольно паря над зелёными крышами, развлекались тем, что то и дело набрасывали на дома и улицы косматые тени. От этого настроение у Карлсона ещё больше портилось. Всем, решительно всем в мире было весело, всем было хорошо - один он, Карлсон, был несчастен. В эти тягостные часы Карлсон ощущал себя самым обездоленным, самым безутешным и несчастным существом во вселенной! Хотя обычно он считал, что быть Карлсоном чудесно. Но в день рождения без желанного подарка, согласитесь, невозможно чувствовать себя иначе...
Карлсон ещё раз тяжко вздохнул. Чтобы отвлечься от горестных мыслей, он стал всматриваться в надвигающиеся сумерки, стараясь угадать, с какой стороны прилетят в этот раз Филле и Рулле. Потом посмотрел вниз, на улицу. Возле булочной припарковался незнакомый жёлтый пикап. На углу площади, возле кинотеатра "Гранд", толпились люди, собравшиеся на вечерний сеанс. Вдруг у себя за спиной он услышал какое-то необычное шуршание. Оно совсем не было похоже на шуршание кого-то из его знакомых. Что бы это могло быть? Совсем не так шуршат призраки, скользящие между тонкими мирами и миром материальным. Шуршание становилось всё отчётливее и громче, и вот, как это ни покажется странным, из широкой печной трубы возник человек. Был он грузным, как мешок с картошкой, и двигался неуклюже. У Карлсона просто дух захватило от волнения, и по спине побежали мурашки - ведь не каждый день из печной трубы появляются люди! А человек тем временем, натужно сопя, выбрался на площадку чердачного окна и попытался стряхнуть сажу с колен и локтей. От этого он только ещё больше испачкался.
- Можно мне тут на минуточку присесть, отдышаться? - Да, да, пожалуйста, - поспешно ответил Карлсон и поинтересовался: - Наверное, трудно вскарабкиваться на крышу без моторчика? - Хорошая шутка! - добродушно ответил пришелец и добавил: - Только вот сам ты выглядишь как-то совсем не весело. Как тебя зовут, шутник? - Карлсон. - Просто Карлсон, и всё? - А что тут странного? - Тогда я - просто Сванте. Будем знакомы! - Очень приятно! - машинально сказал Карлсон, с трудом осознавая происходящее. - Давно тут сидишь? - Давно. Я здесь живу. Вон мой дом. - Карлсон махнул рукой в сторону печной трубы. - Надо же! Кто бы мог подумать! Странно... Домик?.. Не может быть! На крыше маленький домик?.. Как он здесь мог очутиться? И сколько же тебе лет? - спросил Сванте, морщась на свои испачканные ладони. - Сколько мне лет? - растерянно переспросил Карлсон и ответил, как его учили: - Я - в полном расцвете сил. А что? - Хороший юмор! - рассмеялся Сванте. - Просто отличный! Надо будет запомнить.
Карлсон не был уверен в точности, что развеселило Сванте и что именно тот собирается запомнить, поэтому на всякий случай осторожно увёл разговор в сторону: - А разве в Стокгольме не перевелись трубочисты? Мне говорили, будто трубочистов больше нет, что они были давно, в древности... - Древность-шмевность, модерн-шмодерн, - назидательно произнёс Сванте. - Всё относительно. Это ещё старик Эйнштейн сказал. Слыхал про такого? - Это тоже трубочист? - уклончиво ответил вопросом на вопрос Карлсон. - Ха! Ну, ты точно юморист! Если, по-твоему, Эйнштейн трубочист, то тогда уж Трубочист с большой буквы! Трубочист высочайшего разряда! - поскольку руки у Сванте были испачканы, попытки вытереть брызнувшие от смеха слёзы закончились тем, что из-за размазанной по лицу сажи он стал похож на африканского демона.
В этот самый миг от ближайшего облака отделились два белых лоскутика и вихрем примчались к ним на крышу. Это были Филле и Рулле, приятели Карлсона. - Гляди, какого демона подарили Карлсону на день рождения! - присвистнул Филле. - Ух, ты! - Привет, Карлсон! А мы думали, твои старики опять впарят тебе какую-нибудь паровую машину! - Филле обожал разговаривать каламбурами. - Но демон - это круто! Скажи, Рулле? - Ага! А хохочущий демон - это ваще отпад, я считаю! Повезло Карлсончику. Респект и всё такое! - Настоящий красавчик! - захихикал Филле. - Помчались, расскажем всем нашим!
Шустрые привидения тут же закружились маленькими бурунчиками и исчезли так же стремительно, как и появились.
- Что это было? - повёл бровью Сванте и сам себе ответил: - Готов спорить, это были призраки! - Ты их тоже видел? - удивился Карлсон. - Ну, я же не слепой! - фыркнул Сванте и поинтересовался: - А это правда, что они там свистели? - Насчёт чего? - Насчёт твоего дня рождения. - Правда. - Поздравляю! С меня подарок. - Спасибо. Это необязательно, - хмуро ответил Карлсон. Он понимал, что Сванте сказал это просто из вежливости. - Не веришь? А зря! - Сванте загадочно усмехнулся. - Перед тобой, можно сказать, лучший в мире специалист по сногсшибательным сюрпризам! - Верю,- смущённо пробормотал Карлсон. - Наверное, в другой раз. Да? - Нет, отчего же? - Сванте решительно поднялся на ноги. - Раз день рождения сегодня, то и сюрприз должен быть именно сегодня! Как говорится, дорога ложка к обеду... - А давай ты будешь моим гостем? - предложил вдруг Карлсон. - И тогда у меня будет настоящий день рождения! - Прекрасно! - воскликнул Сванте. - Мне нравится полёт твоих мыслей! Погоди-ка минутку...
Мурлыча незатейливый мотивчик, Сванте скрылся за широкой печной трубой. Вернулся он с большой и, судя по всему, тяжёлой сумкой. Сбоку на сумке красовалась надпись - SADIDA. Первым делом Сванте достал из сумки пакет влажных салфеток и тщательно протёр руки. Затем, подмигнув Карлсону, надел извлечённые всё из той же сумки перчатки и со словами "Чистота - вежливость трубочиста!" стал аккуратно вытерать ботинки, а также все свои следы на площадке чердачного окна. Закончив наводить порядок, он сказал:
- Ну что? Ты ещё не передумал звать меня в гости? - Нет, ни в коем случае не передумал! - впервые за весь день Карлсон улыбнулся. Он был очень рад, что у него появился самый настоящий гость. Ему понравился этот неуклюжий весельчак Сванте.
- И где же в таком случае банкетный зал? Где банкетный стол? Кажется, я не прочь немного подкрепиться... - Ой, только у меня ничего нет! - смущённо засуетился Карлсон. - Кроме торта со сливочным кремом, трёх пачек миндального печенья, двух пакетов рахат-лукума, гвинейского шоколада и горки конфет... - Разумеется, я бы предпочёл осетровую икру и гуся, запечённого с яблоками. Или, как вариант, утку с черносливом. Но гостям не престало капризничать, - сообщение Карлсона, похоже, ничуть не смутило Сванте. - Как говорится, назвался гостем - ешь, что дают... - Вообще-то можно и гуся с яблоками, - неуверенно промямлил Карлсон. - И даже страуса с ананасами... Но, если честно, очень не хотелось бы звать Абдурахмана... - Какого Абдурахмана? Здесь ещё и Абдурахман живёт? - изумился Сванте, меняя испачканные перчатки на новые. - Это что, твой дедушка?
Карлсон предпочёл не признаваться, что ему приходится жить под присмотром воспитателя, поэтому ответил уклончиво:
- Ну, да, что-то вроде того. Абдурахман мог бы устроить настоящий банкет. Запросто. Ему это ничего не стоит. Но его сейчас нет. Хотя позвать его совсем не трудно... - Нет, не надо! Не будем понапрасну беспокоить почтенного Абдурахмана, - великодушно возразил Сванте.
Тогда Карлсон с энтузиазмом добавил: - Кажется, я кое о чём забыл. Ну, конечно! У меня же ещё имеется бочонок мёда! Между прочим, почти полный. - За бочонок мёда я готов расстаться с мечтой о гусе! - захохотал Сванте. - Причём с уткой и всем черносливом в придачу!
Следующие полтора часа пролетели для Карлсона, как сказочный сон. Сванте с откровенным удовольствием налегал на угощения, обильно запивая всё подряд душистым чаем из термоса. И не переставал при этом балагурить! Он знал массу всяких уморительных историй. От переизбытка радости щёки Карлсона зарделись. Невероятно, но к нему вернулся давно пропавший аппетит! За компанию с гостем он умял никак не меньше половины огромного именинного торта. Это при том, что он постоянно отбегал от стола, чтобы продемонстрировать Сванте то одну, то другую паровую машину, взахлёб рассказывая об их секретах. Как выяснилось, Сванте тоже знал толк в технике. В самый разгар банкета в кармане у Сванте вдруг что-то зажужжало. Он торопливо отложил на середину стола надкушенную плитку шоколада и загадочно произнёс: "Вот и настало время большого сюрприза!". Облизывая на ходу губы, он поспешно выбежал из домика.
Карлсон заворожено смотрел, как из сумки появился загадочный футляр. Сванте, будто фокусник, стал извлекать из него и тут же соединять друг с другом какие-то замысловатые железки. Делал он это очень сосредоточенно, ловкими и уверенными движениями. Щёлк, щёлк, щёлк! От его прежней неуклюжести не осталось и следа, он совсем перестал быть похожим на мешок с картошкой. За считанные секунды содержимое футлярчика превратилось в нечто, отдалённо похожее на странную трость.
Дальнейшие события запрыгали перед изумлённым Карлсоном, как картинки в калейдоскопе. Вот Сванте прислонился к печной трубе и замер, словно каменное изваяние... Вот он резко вскинул трость, прижал толстый край к плечу, направил тонкий конец вниз, в сторону ночной улицы, прищурился... Раздался ужасный треск! Карлсона оглушило, и он не расслышал, что сказал Сванте, протягивая ему в следующее мгновение свой предмет. Тут Сванте выхватил из чёрной сумки элегантный ранец, ловко вскинул его на спину, виртуозно застегнул на груди лямки. На всё про всё ушло не больше минуты. Резкие щелчки пряжек вернули Карлсону способность слышать. Миг - и Сванте уже на другой стороне крыши, остановился у самого края, оглянулся и задорно выкрикнул:
- С днём рождения, Карлсон! Выше нос!
Последние слова раздались уже откуда-то снизу. Вконец ошалевший Карлсон на подкашивающихся ногах проковылял туда, где только что стоял до неузнаваемости преобразившийся Сванте. В ночном небе в сторону почти угасшего заката летел человек. За человеком тянулся красивый сизый шлейф.
- Карлсон! - Где ты, Карлсон? - это со стороны домика донеслись голоса Филле и Рулле. - Я здесь! - откликнулся Карлсон. - Что тут у тебя так страшно бабахнуло? - фальцетом выпалил примчавшийся Рулле. - Пустяки, - махнул рукой Карлсон. - Дело житейское. Это мы тут пошалили чуть-чуть... - А где твой хохочущий демон? - затараторил Филле. - Он не демон. Он - лучший в мире специалист по сногсшибательным сюрпризам! - Карлсон вздохнул и добавил: - Он улетел. Думаю, уже не вернётся... - Ой, как жаль! А мы так и не успели с ним поиграть... Слушай, а что это валяется там, возле трубы? Сумка какая-то и ещё штуковина. Я посмотрел, на ней клеймо "Smith & Wesson"... - Это подарок. - А знаешь, там внизу, на углу улицы Туннельгатан, только что убили какого-то Улофа, - испуганно прошептал Рулле. - Просто страх и ужас что творится! - дрожащим голосом пожаловался Филле. - Можно мы пока побудем тут, у тебя?