Вдруг вспомнилось...
Татьяна Розина, 
Кёльн,
октябрь 2001 - январь 2002.

П Р О Щ А Н И Е.

Сердца вырваная мякоть режет мышцы, рвёт мне нервы.
Сердца вырваная малость крови соком в душу льётся.
Мой ребёнок этой плотью, сердца рваного кусочком,
Цепь прорвал причин и следствий,
Больше нет меня, 
прощайте...

Мой ребёнок - вкусный запах, шоколада сладкий ломтик,
слёзы, смех, печаль и радость, смысл дел моих и мыслей, 
птицей жаркой, крылья рвущей, к солнцу яркому летящий...
Взрослым став, меня покинул.

Пыльных линий перекрёсток, мозг - разорваная рана,
Тело двигается сонно, а душа моя устала.
Ленных мыслей перепутье, смысл потерян предложеньям, 
Мой ребёнок кровью, плотью разрубил души сплетенья.

Пёстрых дней воспоминанья, грустной радости мученья.
Всё ушло... пустое тело... Свет потух, и звук не слышен.
Мой ребёнок кровью, плотью, сердца вырваным кусочком
Жизни смысл прорвал навечно.
Больше нет меня, 
прощайте...


Я   Ж И В У   Е Щ Ё...

Я живу ещё, но мысли
все ушли туда,
где нету 
боли, горя и печали...
Одинокой и ненужной 
жить мне грустно, 
жить мне страшно...
Мне б уйти туда скорее,
вслед за мыслями вдогонку,
но аорты сильный мускул
не даёт душе покоя,
силой бурного теченья
заставляет сердце биться
и задерживает тело 
там, где страшно,
там, где грустно.



М Н Е   С Т Р А Ш Н О   Ж И Т Ь.
                                                            
Мне страшно жить,
и каждый день 
с трудом даётся.
Висок дробит
и сердца боль 
в душе скребётся.
Я спать ложусь,
глаза закрыв, 
но сны не вижу...

С утра опять
страданий ряд 
и страхов ливень.
Открыв глаза,
смотрю я в день, 
но свет не виден.
Мне страшно встать,
и пульс стучит, 
куда-то рвётся. 

Мне страшно жить,
дыханья ход 
ужасно трудный.
Я слышу звон,
загробный вой
И голос трубный.
Печаль моя
и скорбь потерь
меня тревожат.

И как мне жить,
как путь найти
к покою будней?
Где сладкий сон,
и тёплый день,
Где радость будет.
Туда ищу
дорогу я, 
но кто подскажет...



М А Т Е Р И   М О Е Й.

К матери, своей планете,
пуповиною привязан. 
Чёрной бездной крепко стянут,
Мягким жаром обволокон,
Тишиной рассветной дали  
успокоен, охраняем.

Наполняет соком жизни 
Тканей радужный рисунок.
Мышцы тянет, клетки ноют,
Раздаются крики, стоны,
Рвётся с болью пуповина, 
не желая разрываться.

Скрежет рвущегося тела,
взрыв материи и плоти,
Раздвоение единства,
порождение потомства.
Мать своё детя на волю
неохотно отпускает.

Холодом просторов вечных,
Ярким светом, бьющим в душу,
Рвёт меня из тёплой неги,
В дней ненастных быстротечье.
К матери, своей планете, 
пуповиною привязан...



Д О Ж Д Ь.

Дождь... капли воды рассыпаются, в воздухе медленно тая.
Ночь...    чёрные листья летят, то не листья, а воронов стая.
Страх...   серое небо повисло клоками, как пропасть пустая.
Ложь...   вязкий туман расползается, будто каша густая.
Сон...      я неподвижно сижу, тихо книгу листая.
Мрак...   грустные мысли манят, в неизвестное улетая. 
Дождь... то не дождь!, а печаль и преддверие края...