Аннотация: Очерк из цикла "Знаменитые монастыри Руси"
Успенский Горицкий монастырь
(Переславль-Залесский)
Да простит мне читатель, что из пяти сохранившихся монастырей древнего Переславля-Залесского я опишу единственный, который до сих пор ещё не передан Церкви -- Успенский Горицкий. Иногда стоит говорить о том, что менее известно паломникам. Тем более, по своему историческому и духовному значению монастырь этот уникален. Да и внешний облик даже такого богатейшего по архитектуре города, как Переславль, совершенно не представишь без Горицкого ансамбля -- главной доминанты.
Иногда по ошибке его называют кремлём: как Спасский монастырь "исполняет обязанности" кремля ярославского, а Ипатьевский -- костромского. Стены и башни, хоть и невысокие, придают Горицкой обители вид небольшой крепости. Благодаря своему географическому положению, она -- самая заметная и живописная в городе.
Из всех монастырей равнинного Переславля, только этот стоит на хоть сколько-нибудь значительной возвышенности -- за что и получил своё имя: "Успения на Горице" (по законам упрощения языка, оно вскоре превратилось в "Горицкий"). В России есть ещё Горицкий монастырь на севере: в 7 километрах от Кирилло-Белозерского, но тот - "Воскресения на Горице". Северный был основан знаменитой Ефросинией Старицкой как женский, переславский же всегда был мужским.
Возникновение здешнего монастыря одни историки относят к XIV веку, ко времени Ивана Калиты. Другие -- аж к XII столетию, к эпохе борьбы с язычеством в Залесской земле (говорят даже, изначально на этой горы располагалось капище -- Шутова роща). Одно можно сказать уверенно: в XIV веке монастырь уже точно существовал и даже играл значительную роль в истории. Именно здесь принял постриг великий святой, собеседник Сергия Радонежского преп. Димитрий Прилуцкий, основавший впоследствии другие знаменитые монастыри: переславский Никольский (в 1348 г.) и вологодский Спасо-Прилуцкий (в 1371 г.). В XV-XVI веках здесь же подвизался известнейший из переславских святых преп. Даниил (до 1508 г. - основания собственной обители, хорошо видной отсюда) и его ученик преп. Герасим Болдинский. Так что Горицы в те века стали своеобразной "кузницей подвижничества".
Связан монастырь и с событиями бурной военной истории тех времён. Во время нашествия Тохтамыша (1382 г.) именно здесь укрывалась от врагов супруга Дмитрия Донского княгиня Евдокия (впоследствии, в монашестве -- Ефросиния, святая Русской Православной Церкви). Татарам удалось дойти до Переславля, но, по преданию, княгиня с детьми отплыла на плоту на середину Плещеева озера, и густой туман скрыл её.
Монастырь выдержал осаду поляков и "воров" в Смутное время. Правда, сейчас не только от времён Донского или Калиты, но и от Смутных лет в Горицах ничего не осталось. Нынешний ансамбль монастыря относится полностью к XVII-XVIII вв.
В 1744 -- 1788 гг. Переславль почти полвека был центром отдельной епархии, включавшей Дмитров, Александров, Можайск, Волоколамск: около 600 церквей и 20 монастырей. Архиерейской резиденцией служил именно Горицкий монастырь в центре города -- богатейший из всех. Но "золотой век" Переславля остался к тому времени уже в глубоком прошлом. Города, расположенные вдали от больших рек, неуклонно превращались в провинцию. По истечении 44 лет, Переяславская епархия была упразднена -- территория её поделена между соседними Ярославской, Владимирской и Московской. Сейчас Переславль-Залесский относится к Ярославской области и епархии.
Но до сих пор из 18 возрождённых монастырей этой епархии 4 -- переславские (для сравнения: в самом Ярославле 2 действующих монастыря).
В XIX в. на территории бывшей архиерейской резиденции в Горицах расположилось духовное училище. А с 1919 г. здесь уже почти век действует историко-архитектурный музей-заповедник -- один из первых в Советской России.
В Переславль я заехал из Троице-Сергиевой лавры (всего час пути на автобусе) с одним знакомым, Ильёй. Стоял чудный январский денёк, солнечный, но совсем не морозный -- просто подарок Божий!
После захватывающего дух величия Лавры, где на каждом шагу чувствуешь себя в "церковной столице", Переславль-Залесский являет контрастную картину тихой, провинциальной, будто уснувшей Руси. Да, здесь родился Александр Невский, здесь был рукоположен во священство Сергий Радонежский, здесь соборный суд оправдал от клеветы свт. Петра Московского, здесь доныне почивают мощи нескольких великих святых... но память об этом -- дремлет. Словно "было и не было"! Стояло когда-то лето знаменитого древнерусского града... а теперь -- зима-зима, и всё принакрыло снегом. Даже Плещеево озеро, "родина русского флота", не плещется подо льдом. И память, как медведь в берлоге, посапывая, сосёт лапу. Истории тоже нужен отдых...
Дремлющее величие красивейшего многоцерковного городка раскрывалось постепенно, шаг за шагом. Первой ступенькой стал Фёдоровский женский монастырь -- почти на самой южной окраине вытянутого вдоль шоссе "посёлка". А на высоких Горицах бывшая удельная столица впервые раскрылась в завораживающей полноте! Здесь стало понятно, почему место, где стоит монастырь, в древности называли Поклонной горой...
Сочетание белых "кремлёвских" стен, малиновой колокольни и жёлтого собора, осенённого семью зелёными куполами, придаёт могучему ансамблю на холме особую праздничность. Высота горы -- ровно такая, чтоб монастырь как будто плыл над крышами деревянного городка, светлый, поверх их их угловатых тёмных волн.
Переулок, ответвляясь влево от главной дороги (шоссе Москва -- Ярославль), подводит к Никольской надвратной церкви, что стоит на юго-восточном углу монастыря. Храмик -- рубежа XVII-XVIII веков, что сказалось на его необычном, "переходном" облике. Нижняя часть -- типичный узорочный четверик Московской Руси XVII столетия. Кажется, и венчать его должны бы традиционные пять главок. Ан нет, навершие -- целиком барочное: два крошечных, уменьшающихся восьмерика, увенчанные одним куполочком.
Ближайший фасад церкви: два обрамлённых резными кирпичными филенками маленьких окна, выше -- пять раковин-закомар, ещё выше -- густая кирпичная "бахрома" под кровлей. Низкое зимнее солнце "надувало" слева тени, как паруса, словно нарочно подчёркивая глубину узора и его воздушную лёгкость. Зима всегда рада ажурной белизне, но любит порисовать по ней синей гуашью.
Святые врата находятся не под самой церковью, как это часто бывает, а сбоку, в крепостной стене. Они увенчаны большим кокошником с огромной иконой Успения Богородицы и обрамлены кирпичными узорами, которые считаются образцовыми для XVII века, так что одним этим воротам посвящено немало строк в разных искусствоведческих работах и путеводителях по Золотому Кольцу.
Сам невысокий проход состоит из двух уменьшающихся полукружий, обрамлённых зубчиками поставленных "в угол" кирпичей. Они кажутся будто бы просевшими в землю. Не арки, а именно полукольца.
По бокам от них -- круглые столбики, больше похожие на толстые катушки, чем на колонки. Выше -- "ширинки" (глубокие прямоугольники разных размеров), а в самых верхних двух -- барельефы скачущих единорогов. Единороги -- символ девственной чистоты, и у ворот, ведущих в обитель Приснодевы, им самое место.
Мы вошли, перекрестившись, под эти зимние каменные радуги.
Внутри -- густой заснеженный монастырский сад. Ряды яблонь. Можно представить себе, как всё это цветёт в мае! В старину яблони часто высаживали в таких местах -- не для яблок, а для "рая земного".
Много и лесных деревьев. Сейчас, если б не купола и колокольня, пейзаж был бы похож на обычную зимнюю чащу. В "лесу" стояли деревянная избушка-часовенка. В ней оказалась... касса. Мы с Ильёй взяли билеты на все экспозиции, какие работали зимой.
В Никольской церкви оказалась выставка "Природа Залесского края". От интерьера крошечной церквушки, разумеется, ничего не сохранилось. Стояли чучела зверей -- кажущиеся особенно огромными в маленьком замкнутом помещении. Илья, служивший иподьяконом и собиравшийся поступать в семинарию, сильно удивился и огорчился:
- Никогда ещё не видел лося в алтаре!
Я его "успокоил", что видел... и очень даже часто! Это дело совершенно обычное, особенно для таких вот легендарных городов. Просто он слишком мало ездил по России! Не успел ещё привыкнуть.
А ведь "непривычному" человеку, действительно, трудно вразумительно ответить на вопрос, почему для демонстрации лосей, кабанов и мишек так необходима именно церковь, а не любое другое помещение. Городок, конечно, маленький, 40-тысячный: тут и библиотека расположена в простой деревянной избушке, и "Университет" (есть и такой!) - в 2-этажном особнячке. Но, может, для музея всё же стоило бы построить специальное здание (как построили ещё до революции павильон для петровского Ботика, "дедушки русского флота").
Мы вышли. С высокого крыльца церкви -- на уровне кремлёвских бойниц, - открылась замечательная панорама. Чёткая линия тени от стен скользила по густым веткам сада. Казалось, маленький кремль, как каменную чашу, наполнили до краёв водой. Из прозрачно-синей тени росла высокая огненная колокольня -- ни дать ни взять, коралловый риф восстал со дна.
Соборный комплекс, как корабль, вытянулся в северной части "кремля" - как бы на другом берегу от Никольской церкви. Из ослепительного света соткались жёлто-зелёноглавый Успенский храм и белоснежный, под серебряными свечками крошечных куполов, Всехсвятский. Колокольня продолжала эту линию, вклинившись в восточную стену монастыря. Все три постройки озаряли своими бликами заснеженный сад, расписали его цветными мелками своих стен. От них даже посреди зимы сад казался пёстрым, как дивный терем. Цепочка зданий будто плыла над сомкнутыми деревьями. Светлое видение висело на их тенях.
Всехсвятская церковь белоснежным фонарём светилась меж ёлок и берёз. Широкая колокольня, как уголь, прожигала зимний пейзаж.
Посвящение двух храмов Успению и Всем Святым -- обычное для многих русских монастырей. Возможно, впервые оно пошло ещё от Киево-Печерской лавры. Вот и у нас, в казанском Зилантовом монастыре, до революции главный собор был -- Успенский, а трапезная церковь -- Всехсвятская.
В Горицах Всехсвятский храм с трапезной построили ещё в конце XVII в. Сейчас он самый древний в обители. Успенский же относится к середине XVIII в. - к эпохе, когда здесь была архиерейская резиденция. Потому он -- пожалуй, самый роскошный в Переславле по внешнему и внутреннему виду. Построен собор в стиле, который иногда называют "переяславским барокко". В отличие от "московского", где восьмерик увенчан одним куполом, или "петербургского", где храмы совсем уж напоминают европейские, здесь основа осталась традиционно русской, пятиглавой, просто декор заметно изменился.
Успенский собор можно назвать и пятикупольным, и -- семикупольным: из-за двух башенок-приделов, сдвинутых к алтарю. Расположение этих башен-фонарей очень напоминает ярославское зодчество XVII века. Только там храмы обычно обрамлены шатровыми приделами, здесь же боковые главы по форме не отличаются от пяти основных -- только что "спрыгнули" на ступеньку ниже. При взгляде с востока, образуется очень живописная, расходящаяся надвое лестница куполов.
Интерьер Успенского собора знаменит роскошным иконостасом 1759 г. мастера Якова Жукова. Он считается одним из красивейших в России... во всяком случае, если брать XVIII век, эпоху господства барокко. "Местами иконостас выглядит воздушным и трепетным, словно всё это выполнено из золочёного застывшего кружева", - поэтично выразился автор одного из путеводителей.
Маленькие серебристые куполочки Всехсвятской трапезной церкви являют разительный контраст с большими зелёными луковками Успенского собора. И это при том, что по высоте два храма почти одинаковы. Чёрточки их соседствующих кровель словно по одной линейке проведены. Собор -- выше только за счёт более массивных куполов. Когда-то два храма составляли неразрывное целое, соединяясь корпусом под названием Гефсимания. Гефсиманский сад в Иерусалиме знаменит не только местом "моления о Чаше" Спасителя, но и Гробницей Божией Матери, потому на Успенский Горицкий монастырь, вполне в русских традициях, было перенесено это евангельское название(1). Во многих русских монастырях и архиерейских домах постройки соединялись друг с другом, так что их можно было обойти, не спускаясь во двор: актуально для сурового климата с долгой зимой. Переяславские Горицы не были исключением. Только вот до наших дней Гефсиманский корпус, к сожалению, не сохранился -- остался лишь след его примыкания на западном фасаде собора.
Пятикупольные силуэты Руси... Кажется, нет ничего на свете проще и красивее! Есть в них что-то настолько непередаваемое, что кажется, и умирать буду -- а перед глазами встанут именно эти неземные пятиглавия. Спасибо вам за то, что вы есть!
Пройдя меж храмами, мы очутились перед северной монастырской стеной. Внутри декоративной башенки оказалась лесенка. Ведь по верхнему ярусу стен везде шла узкая крытая галерея: как бы для обороны, на самом деле -- для обзора. Вообще Горицкий "кремль" - поздний по архитектуре и, скорее, декоративный, чем боевой. В периметр стен XVIII века вошли отдельные фрагменты XVII-го, в том числе юго-западная башня с бойницами. Другие башенки, с куполочками и флюгерками, даже и не пытаются походить на крепостные.
Зато именно отсюда, с доступной для туристов северной стены, открывается самая роскошная панорама почти всего Переславля-Залесского!
Мне было интересно видеть реакцию Ильи. У него-то взгляд ещё не "замыленный" -- он видит подобное первый раз: таинственные сокровища Центра Руси, превратившегося в провинцию.
Людям, не объездившим хотя бы некоторые самые знаковые старинные города, трудно представить всё богатство архитектурного наследия Древней Руси -- и в то же время, всю степень его заброшенности, разорённости (даже до наших дней! притом, что многое возрождено). И поразительно, как мало мы его знаем: словно в другую страну, приезжаем в какой-нибудь Ростов Великий, Углич, Переславль-Залесский... Так непохоже на всё, что мы привыкли видеть, на то, как мы Россию себе представляли!
Передний план панорамы тонул в ярко-синей тени пологой горы, а дальше начиналось полуденно-зимнее сияние. Скопления домиков то густели, то разбегались, а слева, в обрамлении жиденьких перелесков, похожих на сухую траву, надвигалось огромное белое поле заснеженного озера: в несколько раз больше самого города.
Такое разноцветье куполов и крыш искрилось над снегом, какого я никогда ещё не видел зимой! Будто великаны рассыпали драгоценные камни по синевато-белому накрахмаленному покрывалу -- пересчитывать их, несчётные... Много я объездил разных городов, но такого яркого, разноцветного, расписного -- не встречал! Если хотите увидеть живую, как рождественская ёлка, красоту Русской Зимы, поезжайте в Переславль-Залесский! В нём собрались в букеты и венки купола с XII по XXI век. В нём каменные монастыри, как маленькие города, подползли друг к другу, соединившись деревянными слободами. В нём барокко выросло из Древней Руси и расцветило там и сям пышными бутонами кварталы многокилометровой одноэтажной "деревеньки". В нём заснеженный вал времён Юрия Долгорукого кажется краешком круглой клумбы для разведения красных, жёлтых, белых храмов.
Вдали, прямо по курсу, виднеется подобие ещё одного кремля: большой белый храм и куст золотых куполов. Кто не знает, можно подумать, что это -- главный собор Переславля. Между тем, это современный (1999 -- 2003 годов) храм разорённого в советское время Никольского монастыря -- того самого, который основал выходец из Гориц преп. Димитрий Прилуцкий. А знаменитый Спасо-Преображенский собор (1152 г.), который помнит ещё Юрия Долгорукого -- намного дальше отсюда и заметно поменьше.
Как клюквинки на снегу, алеют церкви -- одна красивее и ярче другой! В основном, они растут близ "берегов" городского вала или по Трубежу: Симеоновская на главной улице, Покровская чуть к западу от неё, Знаменская, почти прилепившаяся к западной дуге вала и Сорокосвятская -- в самом живописном месте, какое только можно себе представить: на мысе, у впадения Трубежа в Плещеево озеро. Среди этих ярко пламенеющих церквей выделяется белизной лишь Сретенская, стоящая намного южнее, близ Данилова монастыря. Совсем не восстановлена и до сих пор представляет собой руины Смоленско-Корнилиевская церковь возле самых стен Никольского монастыря. Почти все названные храмы относятся к XVIII веку, большинство из них возведено в формах "переславского барокко" и лишь Сретенская -- в стиле классицизма.
И в облике самого Горицкого монастыря, как в капле, отразилось всё разноцветье и разнообразие окружающего его архитектурного и природного пейзажа. В кольце стен, в центре сада, виднелась аккуратная белоснежная впадина -- одинокое озеро с ровными краями. Внутренние водоёмы довольно часто можно встретить в древних монастырях и архиерейских домах. Я видел подобные в Толгской обители, в Ростовском кремле -- только здесь, пожалуй, водный резервуар был побольше. Интересно его символическое значение! Оказывается, "Гефсимания" - не единственное в Горицах напоминание о библейских событиях. В центре монастырской территории специально выкопали искусственное озеро в размер Ноева Ковчега. Учитывая, что и два главных храма, соединяясь, образовывали "корабль", Горицы можно назвать своеобразным Араратом. В новозаветном осмыслении, Ковчег -- это символ Церкви Христовой, вне которой, в бурном море, спасение невозможно. В Горицком монастыре, тогдашней архиерейской резиденции, было самое место напомнить о единственности и незаменимости православного Ковчега Нового Завета.
Примечания:
(1). Примечательно, что в XVIII в. здесь работали мастера из знаменитого Нового Иерусалима под Москвой.