Романтик Клаб. Однажды, 31 декабря, или Неслучайная случайная встреча

София Чайка. Однажды, 31 декабря, или Неслучайная случайная встреча

Жанр: современный любовный роман

- Что значит, едете на Мартинику? Кто празднует Новый год на Мартинике?! Ты же обещала, что Маша... Не смей отключаться!

Сергей в сердцах бросил мобильник на пол. Тот разлетелся на части.

Ладно. Пусть. Он найдет, где встретить очередной год.

Сергей натянул на себя первое, что попалось под руку, схватил связанную бечевкой елку и выбежал на улицу.

Глаша торопилась домой. Она потратила на покупки больше времени, чем планировала. Конечно, соседка не оставит Ванюшу одного, но сердобольной женщине тоже нужно готовиться к празднику.

Снег слепил глаза, и Глаша с разбегу чуть не наскочила на мужчину в спортивном костюме. Он курил на обочине возле ее дома. Глаза замерли на елке, которую тот держал в руках.

Она совсем забыла о главном!

- Продаете? Сколько?

Синие глаза сверкнули из-под вязаной шапки. Мужчина вытащил изо рта сигарету, сбросил пепел, переступил с ноги на ногу, поежился. Еще бы, в такой-то холод.

- Все деньги, Мельникова.

- Боженко? Сереж, неужели ты?!

- Вроде. А что, не похож?

- Когда вглядеться... но если бы не елка, точно бы мимо прошла. Ты чего здесь? - Сергей отвел глаза в сторону и молча продолжил курить. - Послушай, ты ее, наверное, себе купил?

- Нет. Просто...

Он ничего не объяснял, не жаловался, но Глаша сразу почувствовала - что-то неладно.

- Боженко, колись. В чем дело? Почему ты здесь и еле одет?

- Все замечательно. Лучше не бывает.

- Ты меня знаешь, я так просто не отстану.

- Бери елку. Я ее выбрасывать нес.

- Выбрас... - Слово затихло, а ее мозг лихорадочно заработал. А как же иначе, столько времени простаивает без стоящего дела. - Мой дом рядом. Может, поможешь? У меня руки заняты.

- Показывай дорогу.

Он выбросил в сугроб окурок, подхватил одну из сумок и зашагал рядом.

Глаша Мельникова.

Он тоже ее не узнал. Обыкновенная женщина в синей куртке с капюшоном на голове и джинсах. Таких - тысячи. С десяток мимо прошли, пока он курил, не решаясь оставить у мусорного бака дерево за двадцать долларов. Как-никак для дочери покупал. Интересно, на Мартинику привозят елки?

Ладно, чего уж теперь. Поможет Глаше с поклажей, переоденется и поедет в клуб к Артуру. Там ему точно скучать не придется. Водка, оливье, девочки - никакого изящества и улиток, но зато без вранья и фальши.

Глаша что-то говорила о юбилейной встрече выпускников в следующем году, о хронически неисправном лифте и замечательной соседке, но Сергей почти не слушал. Перед ним мелькали короткие сапожки без каблуков, на которые его бывшая жена даже не посмотрела бы. И на джинсы подобного качества - тоже. Зато Алла не могла похвастаться такой соблазнительной попкой.

Ему срочно нужно к Артуру, раз женская задница не дает покоя. Он пытался сосредоточиться на новостях, но глаза не слушались, и Сергей смирился. Ведь об этом никто не узнает.

Черт, он совсем забыл! Там же Генка - весь "в шоколаде" и галстуке-бабочке, а он - в спортивной шапке. Непонятно только, почему юрист в энном поколении поселился в таком непопулярном микрорайоне? Ему бы больше подошел особнячок на тихой улице. Хотя, никогда не угадаешь, что скрывается за дверьми современных домов.

Сергей решил, что поздравит Мельникову с наступающим и чмокнет в щеку в коридоре. А почему, собственно, в щеку?

Он представил милое личико Глаши и пропустил тот момент, когда она влетела в квартиру и втянула его туда же. По привычке Сергей сдернул с головы шапку, но, увидев себя в зеркале, пожалел о полученном воспитании. Его короткие волосы торчали в разные стороны, а руки были заняты. Небритое лицо тоже не прибавляло ему привлекательности. Пожилая женщина, вышедшая на Глашин щебет в прихожую, шарахнулась от него, как от прокаженного. Или бомжа. Дожился, Боженко.

Он ждал, что сейчас выбегут Генка, дети, но никто не появился. Женщина, оказавшаяся той самой замечательной соседкой, ушла. Глаша сняла куртку, сапожки и категорично заявила:

- Сумку - в кухню. Елку - в гостиную. Кроссовки сними. Они точно промокли. Я пошла ставить чайник. Или тебе чего-нибудь покрепче?

Он уже собрался сказать, что ему пора уходить, когда Глаша оглянулась. И тут он вспомнил - только она умела смотреть так заботливо, наивно и соблазнительно. Этот коктейль ему очень нравился - много лет назад и сейчас тоже.

- Покрепче - позже.

Что он говорит? Ему же нужно к Артуру!

Кроссовки действительно промокли. Носки оставляли на полу влажные следы. Не снимать же их, в конце концов?

Он поставил сумку с продуктами на табуретку в маленькой кухоньке, где уже хозяйничала Глаша, и направился в комнату. Здесь было странно тихо и очень скромно. Пушистый ковер, цветочные обои, вязаная скатерть на столе, ноутбук, телевизор, диван с подушками, два кресла - симпатично, но совсем неподходяще для семьи преуспевающего адвоката.

Выбирая, куда бы пристроить ель, Сергей не сразу заметил мальчика, почти утонувшего вместе с книгой в кресле.

- Привет! - малыш не шевельнулся, его взгляд медленно скользил вдоль строчек. - Я елку принес! Будешь наряжать?

- Он не слышит. Совсем.

Мельникова подошла к мальчику, прижала к себе, погладила по курчавой головке.

- Мама пришла!

Малыш весело рассмеялся и звонко поцеловал Глашу. Она присела рядом на корточки и выразительно сказала, глядя в радостное личико:

- Ванюша, это дядя Сережа. Мамин друг. Он почти Дед Мороз - елку тебе принес.

Круглые глаза устаивались на него с восхищением.

- Елка! Спасибо!

Теперь Сергей заметил странный выговор мальчика.

- Да не за что. Это он с рождения? Не слышит.

- После гриппа. Два года назад. Правда, он читает по губам. И книги. Ужасно не хочется отдавать его в специальную школу. Ванюша очень сообразительный мальчик. Но, кажется, другого выхода нет.

- Сейчас ему сколько? Пять?

- Почти семь. Он ростом не вышел. В мою родню удался.

Они действительно были очень похожи - глазами, ямочками на щеках, рыжеватыми кучеряшками, только у Глаши они были заплетены в короткую косичку. Симпатичный мальчуган. И мама тоже. Последнее не стало для него новостью. Он всегда об этом знал.

Сергей положил елку на пол, присел на диван, с интересом наблюдая, как Мельникова разговаривает с сыном. Казалось, что эти двое забыли о нем. Он некоторое время молчал, но в паузе решился спросить.

- Что врачи-то говорят? Неужели ничего нельзя сделать?

- Можно. За границей. Вживляют там что-то в ухо, но гарантии никто не дает.

- И чего вы ждете? Обязательно нужно попробовать. И вообще, где Генка?

Он по-настоящему рассердился. Как можно не воспользоваться такой возможностью? Ведь это же ребенок! Если бы с его Машкой, не дай Бог...

- Ты не знаешь? У него теперь другая семья. Уже пол года. А до этого еще пол года разводились.

- Как? Я хотел сказать, впервые слышу.

- Я об этом никому не рассказываю. Сам понимаешь, хвастаться особо нечем. Но слухи - их не остановишь.

Сергей потрясенно смотрел на симпатичную молодую женщину. Все эти годы он был уверен, что у них с Генкой все в полном ажуре. Такой влюбленной и красивой пары на их курсе больше не было. Развелись. Если бы ему об этом сказала не Глаша, он бы не поверил.

- Даже не знаю, что сказать.

- И не нужно. Я уже привыкла без него. Мы привыкли. Да и грустить некогда. Сам понимаешь, в детский сад мы не ходим. Постоянной работы нет. Денег на няньку - тоже. Перебиваюсь переводами и оформлением юридических бумаг для контор.

- Ничего не понимаю. А Генка-то что, не помогает?

Мельникова поднялась с пола, поправила серый свитер, разгладила складки на джинсах. Сергей честно пытался, но не смог игнорировать ладную фигурку. Далеко не модельная, но очень привлекательная внешность Глаши магнитом притягивала его взгляд. Он вспомнил, как его доставали изнуряющие диеты Аллы и холодильник с йогуртами.

Зря он не пошел к Артуру.

- Заладил - Генка, Генка... Алименты я через суд выбила, но сам знаешь, какая официальная зарплата в адвокатской конторе.

- Даже на лечение не дает?

- Он не верит в успех операции.

- Черт!

- Мама, почему дядя ругается?

- Это он случайно, Ванюша. - Глаша подхватила мальчика на руки и чмокнула в нос. - Все, хватит о грустном. Пойдемте пить чай.

- Вы пейте, ешьте. Парень, наверное, голодный. А я елкой займусь. Где тут у тебя инструменты всякие, подставка?

- В кладовке. Только... Сереж, тебе действительно не в тягость? А то я и сама могу.

- Не бабское это дело. Я хотел сказать, женское.

Глаша наблюдала, как Ванюша с аппетитом поглощает кусок пирога, и молча радовалась стуку топора то по дереву, то по металлу, и тихой мужской брани.

Наверное, у Сергея не все получалось, но упрямец не звал на помощь. Настоящий мужик.

Не то, что Генка. Ее мама не раз повторяла: "Не наш человек твой жених, Глаша." Но разве кто-то прислушивается к мнению родителей, когда любовь застилает глаза?

Жених пожаловался, что ему будет тяжело выносить ее на руках из Дворца бракосочетаний, и она тут же оправилась в тренажерный зал. Он забраковал ее подвенечное платье, настаивая на собственном выборе, и Глаша проигнорировала примету, отправившись вместе с ним в дорогой свадебный салон.

Лишь однажды она не прислушалась к нему. Муж потребовал нанять няньку и приступить к работе через месяц после родов, и ни в коем случае не кормить Ванюшу грудью. От этого, видите ли, портится фигура, и в его семье это не принято.

Только тогда Глаша поняла, почему родители Геннадия не стали противиться свадьбе их сына и деревенской девушки с замечательными мозгами и отменным здоровьем. Ее планировали сделать рабочей лошадкой в семейной фирме. После ее отказа выйти на работу, ее родственники отказались от нее самой.

Позже Гена еще не раз напомнил ей о своем предупреждении, особенно после того, как Глаша поправилась и перестала влезать в прежнюю одежду. Разговоры о возобновлении адвокатской практики больше не возникали. Исчезли и совместные завтраки, обеды и ужины. Муж пропадал на работе, встречах с клиентами, официальных мероприятиях, а Глашу перестали приглашать даже на званые ужины к Генкиным родителям.

Он иногда привозил к ним сына, чтобы бабушка и дедушка могли полюбоваться на наследника. А потом Ванюша заболел, и начался кошмар. Когда стало понятно, что ребенок останется глухим, во всяком случае, на неопределенное время, Гена подал на развод. В результате, несмотря на юридическое образование, Глаша осталась почти ни с чем.

Единственное, что ей досталось, это маленькая квартирка на окраине города. Спасибо и на этом. Ей не хотелось увозить Ванюшу к родителям в деревню - слишком далеко от врачей и цивилизации.

В комнате что-то упало, и Сергей снова выругался. Глаша улыбнулась.

Они давно не виделись. Глаша знала о нем только то, что он женился, а его работа связана с командировками. Из-за них он ни разу не попал на встречу выпускников.

Интересно, что он делает в этом районе города? Поссорился с женой? Но из-за этого елки не выбрасывают на помойки в канун Нового года.

- Принимайте работу!

Глаша обернулась и встретилась с веселым взглядом синих глаз. Улыбнувшись в ответ, она отправилась в комнату вслед за Ванюшей.

- Мама, она такая большая! Колючая!

Ванечка зайчиком подпрыгивал возле лесной красавицы, а затем попытался ее обнять. Сергей бросился ему помогать, но без Глаши они все же не сумели обойтись. Потом они втроем кружили возле елки, дурачась и выкрикивая детскую песенку, пока Ванюша не повалился на пол, хохоча.

Они с Сергеем устроились на диване, пытаясь отдышаться.

- Спасибо тебе.

- За что?

- За елку. За Ванюшкин смех. За праздник. Завтра приедут мои родители, а сегодня...

- Можно мне остаться? Ты только ничего такого не думай, я не из жалости. Просто... меня дома никто не ждет.

Глаша повернула к нему голову, но Сергей не смотрел в ее сторону. Он наблюдал за Ванюшей, вынимавшего новогодние игрушки из картонных коробок. Она открыла рот, чтобы спросить, почему так случилось, но потом передумала. Если захочет, сам расскажет.

- Ну что же, втроем веселее! Кажется, у меня где-то припрятана бутылка шампанского. Не Дом Периньон, но пить можно.

Сергей взял ее за руку и прошептал:

- Спасибо.

- На здоровье! - Глаша пожала широкую ладонь и поднялась с дивана. - Раз у нас сегодня гость, я иду на кухню. А вы, мужчины, наряжайте елку.

С приходом Сережи ее маленькая квартирка явно ожила. В ней появилось движение и шум. Глаша вдруг заметила, что, нарезая салаты, тихонько напевает себе под нос. Все это создавало давно забытую атмосферу домашнего праздника.

Она заглянула в комнату и убедилась, что мужчины нашли общий язык. Сергей держал Ванюшку на руках, пока тот вешал яркий большой шар на верхнюю ветку. Коробка с игрушками стояла на столе, чтобы им не приходилось наклоняться. Мужчина терпеливо показывал малышу, как лучше закрепить петлю из нитки на ветке, а Ванечка буквально ловил каждое слово Сережи, вглядываясь в его лицо.

Глаша заставила себя уйти на кухню, чтобы не расплакаться. Она понимала, что ее сыну ужасно не хватает внимания отца, но ничего не могла с этим поделать.

Гена приезжал к ним всего несколько раз после развода и один раз после очередной свадьбы. В последний раз за каким-то документом. За каким, Глаша так и не узнала. Бывший муж буквально набросился на нее со словами:

- Пойдем в постель. Ты же хочешь, я знаю. Ну и что, что мы в разводе. Многие бывшие продолжают спать вместе.

- Ни за что!

Она сражалась с ним, как тигрица. Прежде ей не приходилось сталкиваться с агрессией мужа. И запах спиртного из его рта не служил для Геннадия оправданием. Только когда она расцарапала ему лицо, бывший муж отступился, продолжая нагло насмехаться над ней:

- Ничего, я подожду. Скоро сама меня попросишь. Кто еще тебя захочет - нищую и с ребенком-инвалидом?

Она спряталась в ванной и прорыдала, наверное, с час. Господи, куда пропал ее милый, интеллигентный Геночка? Он превратился в монстра - явно несчастного и жалкого, если пришел искать утешения в постели бывшей жены. Нет, она не станет его жилеткой для слез. Ей есть о ком заботиться.

Накрывая на стол, Глаша смотрела, как Сергей учит Ванюшу зажигать гирлянду. Мальчик копировал его во всем и даже пару раз пробовал произнести любимое ругательство Сергея. Она не устояла от соблазна и подслушивала под дверью, когда Боженко медленно и как можно тише объяснял мальчику, что в присутствии женщин такие слова не говорят.

Кажется, все готово. Осталось лишь переодеться к празднику. Поразмыслив, Глаша решила остаться в свитере и джинсах, ведь Сергею придется встречать Новый год в футболке и спортивных штанах.

Пока Сергей и Ванюша, сидя рядышком на диване и закинув ногу на ногу, смотрели телевизор, Глаша зажгла свечи и принесла из холодильника шампанское, остановилась перед мужчинами, заслонив телевизор, и громко произнесла:

- Мужчины, уже одиннадцать. Пора за стол!

- Мне салат!

Ванюша слетел с дивана и, устроившись на стуле, начал накладывать ложкой Оливье.

- Его любимый.

- Мой - тоже.

Глаша с удовольствием наблюдала, как мужчина и мальчик поглощают еду, когда зазвонил телефон.

Он уже успел забыть, что так бывает. Только дома, в маленьком провинциальном городке, где родители и сестра в нем души не чаяли, Сергей чувствовал себя настолько комфортно. Он обязательно отправится туда на Рождество. Давно пора. Бывшая жена предпочитала комфорт и отказывалась от посещений его родителей, а бесконечные командировки свели разговоры Сергея с родными до телефонных.

Музыка и смех, доносящиеся из телевизора, мирное постукивание вилок о тарелки расслабили его настолько, что он вздрогнул, когда в идиллию ворвалась трель телефонного звонка.

- Чего тебе?

Интересно, с кем Глаша разговаривает таким недовольным тоном? Ему хотелось думать, что с Генкой.

- Ты что, не смотрел, куда садишься?

Сергей жевал и прислушивался к разговору. Его раздирало любопытство, но приходилось ждать.

- Я? Ты совсем обнаглел! Через десять минут Новый год!

Кто бы не звонил, так ему и нужно.

- Да, встречаю. С гостями... Ничего, ему один раз в год можно...

Глаша выключила телефон и бросила его на кресло. Он трезвонил еще несколько раз, но она не брала его. Сергей честно пытался сдержаться, но...

- Генка?

- Он.

- Чего хотел? Неужели приедет?

- Сейчас - точно нет. Он на пути в травмпункт.

- Поскользнулся на льду?

- Сел на елочный шар.

- Куда?

- На игрушку из стекла. Кто-то из детей случайно оставил ее на Генкином стуле. И теперь он едет в больницу накладывать швы.

Это было трагично. Для Генки. Ехать в больницу за десять минут до Нового года. И для врачей - тоже. Но для Сергея...

- На то самое место?

- Угу, - уголки губ Глаши подрагивали, и ей это очень шло.

- Чего он от тебя-то хотел?

- Жена отказалась его сопровождать - не переносит вида крови, мамочка принимает солидных гостей, а Генка боится уколов. Вот он и решил, что я должна держать его за руку во время этой процедуры. Представляешь?

- Как только представлю, как Генка в смокинге, едет в больницу зашивать задницу...

Хохот сотряс маленькую комнату. Даже Ванька веселился вместе с ними, хоть и не понимал, в чем дело. Они смеялись, держась за животы до тех пор, пока часы не начали отсчитывать двенадцать.

Сергей ни разу не открывал шампанское с такой скоростью и не пил с таким удовольствием.

Ваня выхлебал свой лимонад и сообщил, что собирается спать. Глаша отправилась укладывать его в кровать, а Сергей взял в руки пульт и сделал тише. Только потом он вспомнил, что Ваня не слышит. Жаль его, такой смышленый малыш.

Боженко вышел из комнаты, натянул кроссовки, куртку и закрыл за собой дверь.

Он ушел.

"А чего ты ждала? Сергей ничего тебе не должен. Он волен уйти, когда пожелает".

Но ей хотелось, чтобы тот остался. Хотя бы ненадолго. Это желание пугало Глашу. Она привыкла полагаться только на себя.

Может, он вышел покурить? Или Генка прав, и она уже не может никому понравиться?

Дверь тихонько стукнула, ее сердце встрепенулось от радости, но она осталась сидеть на диване.

Сергей выключил свет, присел рядом. Елочная гирлянда и пламя свечей сделали комнату меньше, окутав полумраком углы. Он взял ее слегка подрагивающую руку, поднес к губам, поцеловал.

- Спасибо за праздник.

- Тебе спасибо.

Его губы в отличие от пальцев были теплыми и нежными. Он лишь коснулся ее рта, посмотрел в глаза, пригубил снова. На этот раз она ответила. Почему нет? Они взрослые люди. Она так давно не целовалась. Гена не любил этого. К черту Генку.

Голова кружилась, мысли путались, мужской рот ласкал ее все смелее.

Может плюнуть на все? У него такие глаза...

- Я не сплю с парнями на первом свидании, - она не смогла перешагнуть через гордость.

- Уважаю.

Глаша вдохнула запах мужчины, поцеловала его в подбородок, выдохнула:

- Я постелю тебе на диване.

- Подойдет.

Утром он исчез. Если бы не аккуратно сложенная стопка белья на диване да елка, Глаша решила бы, что Сергей Боженко ей приснился. Чудесный сон.

Да, еще подарки!

Маленький синий нетбук для Ванечки и огромная коробка дорогих шоколадных конфет для нее. Сергей не должен был так с ними поступать. Ведь она не могла его отблагодарить. Глаша не знала о нем ничего - ни адреса, ни телефона, ни места работы.

Она пыталась найти Сережу через общих знакомых, но в элитную квартиру, где он прописан, ее не впустили, а по телефону сообщили, что такой мужчина здесь не проживает.

В один из морозных зимних дней перед Рождеством ей позвонили из немецкого посольства и сообщили, что на счет одной из известных клиник Германии поступили деньги для лечения Ванечки. Глаша молчала так долго, не в силах поверить в чудо, что дипломат попросил разрешения приехать к ней домой для детального разговора.

Ей и Ванечке открыли визы в рекордные для обычного человека сроки. Конечно, им пришлось одолжить деньги на дорогу и другие мелочи, но это была ничтожная сумма по сравнению со стоимостью операции.

Наверное, еще ни разу в жизни, Глаша столько не смеялась и не плакала, как в рождественскую неделю. Ванечку прооперировали и пообещали, что он будет слышать. Конечно не так, как абсолютно здоровый человек, но все же. В этот день Глаша нашла в немецком городке церковь и долго молилась за сына, талантливых хирургов и замечательного человека, который подарил ее сыну мир звуков. Она надеялась, что знает, как его зовут.

Сергей оставил свой Бентли на платной стоянке и начал подъем по лестнице в квартиру друга, тихонько ругая всех, кто мог быть причастен к очередной поломке лифта. Он ужасно устал и теперь мечтал только об одном - свалиться в свою одинокую постель и уснуть. Первое, что он сделает завтра - уволит своего риелтора и найдет другого. Тот слишком долго подыскивает ему жилье. Сергею надоело подниматься пешком на девятый этаж.

Рождественские праздники он провел, как и собирался, среди родных. Это была замечательная неделя - настоящий отпуск, который он не позволял себе уже много лет. Теперь настал час расплаты. На его кондитерских фабриках накопилось множество проблем, требующих немедленного вмешательства, но он не жалел ни об одном дне, проведенном с дорогими ему людьми.

В очередной раз наступив на полу длинного дорогого пальто, он снова выбранился. Ничего, еще одна лестничная площадка и...

- Кто-то говорил, что в присутствии женщин такие слова не употребляют.

Он не ожидал, что так обрадуется. Конечно, Сергей мечтал, что однажды, когда она уже не будет считать себя обязанной...

Глаша сидела возле двери его квартиры на корточках все в той же куртке и джинсах, и с косичкой, которая ему очень нравилась.

- У меня есть оправдание. Я не знал, что меня ждет женщина.

Он подошел к ней совсем близко, пригладил выбившуюся прядь волос.

- Не верю, что здесь не бывало ни одной.

Ее голос дрожит, или ему это только кажется?

- Такой, как ты - ни разу.

- Какой?

Он поцеловал ее жадно, как соскучившийся любовник. Она ответила - так, как умела.

- Вот такой - безыскусной и щедрой. Зайдешь?

- Ты женат?

- Уже нет.

- Тогда... с удовольствием.

- Ванюша с кем?

- С мамой. Она приехала погостить на неделю.

- Ты останешься?

- Думаешь, приличной девушке на втором свидании можно оставаться на ночь у мужчины?

- Обязательно. Особенно после того, что между ними было.

- Сереж, почему ты помог нам?

- Наверное, хотел тебе понравиться?

- Нет, думаю, дело в другом.

- Просвети-ка.

- Ты просто не мог поступить иначе. Ты - слишком хороший, добрый, благородный, настоящий ангел... Что ты делаешь?

- Доказываю тебе обратное.

- У тебя хорошо получается.

- Глашик, а что будет дальше?

- Разве это не мой вопрос?

- Не увиливай от ответа. Я серьезно.

- Давай поживем немного вместе, привыкнем, а там будет видно.

- Понятно. Значит так, я проявил благородство и поинтересовался твоим мнением. Даю тебе на привыкание месяц. А там будет...

- Свадьба? Через месяц?

- Ты все правильно поняла.

- Ты сошел с ума!

- Возможно, но это именно то, чего я хочу. Надеюсь, ты не потребуешь признаний в любви? А то у меня с этим проблемы.

- Нет. Мне больше не нужны слова.

- А я?

- Очень.

- Значит, решено.

Конец. 2011 год.

Романтик Клаб : другие произведения.

Однажды, 31 декабря, или Неслучайная случайная встреча