Двадцать дней назад у них был выпускной бал. Десятки юных сверкающих мальчиков и девочек впервые покидали темные норы. Учителя и наставники кружились рядом, охрана молча рыскала по периметру, кормилицы суетливо оправляли хрупкие складочки детских крылышек. Молодые муравьи смотрели в небо. Вот скоро наступит та секунда, когда можно будет оторваться от постылого общества бесполых зануд, устремиться к солнцу, чтобы поймать его лучи и насладиться вкусом свободы. Что шепчут там няньки, ласково касаясь распаленных хитиновых спин своих воспитанников? О чем просят детей, которые скоро уйдут в небо? Уйдут и не вернутся. Улетят и забудут. Куда стремятся крылатые юнцы, не знающие страха одиночества? Возьмите нас собой, умоляют бездетные няньки. Пусть держит вас в воздухе наша любовь. Помните наставления, скрежещут учителя, с небрежным видом проползая между выпускниками. Один - ничто, один - это смерть. Крылья смеются тихим шуршанием: ах эти жертвы подземелья, на что нам там, в вышине, ваша подгнившая наука?! И вот один за другим дети взлетают. Кто-то тут же испуганно приземляется и пытается укрыться в спасительно-привычной темноте. Но остальные восторженно ловят ветер, позволяют ему крутить легкие тела и соединять их в безумном страстном танце. Небо так близко, что скоро можно будет дотронуться до него, стоит лишь немного постараться... Проходят дни. Блистательные принцы пустыми скорлупками плывут по волнам, радужные крылышки ветер смешал с пылью. Обрюзгшие, раздувшиеся, раздраженные самки падают на землю. Боль давит на них мертвым грузом. Кто в силах перенести столько утрат, столько крушений? Под силу ли кому другому пережить тот миг, когда полет внезапно обрывается, и небо отворачивается от тебя? Одиночество вгрызается в хитиновую броню, точно в мягкую плоть, и высасывает душу. Слабые сдаются. Смятенные бросаются под ноги прохожим. Сильные пытаются вернуть утраченное, заново выращивая свою вселенную. Но больше никто из них не хочет видеть ненавистного неба. И никто не придет провожать в полет своих детей.