Глава 7
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 7.+
-Ну ладно, давайте, увидимся через две декады! - крикнул Тидер товарищам, оставшимся у дверей конторы. Приземистое строение, где производил расчет приказчик, находилось рядом со складами, принадлежащими Саю Эрнану.
Взбудораженные караванщики, толкаясь между собой, продолжали толпиться, ожидая выдачи жалования. Весельчак первым ухитрился получить, причитающуюся ему денежку у приказчика и живо рванул в "Красную шапочку", торопясь потратить ее, и так полдня им было потеряно зазря.
Бряцая серебряными монетами в кошеле, он двинулся по извилистой улочке, примыкающей к многочисленным складским помещениям.
Идя по грязной улочке, он старательно обходил или перепрыгивал большие лужи, чтобы не испачкать свои сапоги. Ночью прошел сильный дождь и, здесь легко можно было оставить сапог, засевший в грязи. Мучайся потом и возись, выуживая его.
Кое-где, в наиболее топких местах, были настелены гати из толстенных досок, некоторые из них уже подгнили и просели в грязищу. Сверху следовало наложить новый слой жердей, но пока никто и не думал этим заняться.
Тидер Весельчак заранее разложил свой день по полочкам. Так, хмельной вечерок в "Красной шапочке", потом можно отправиться на боковую, подавить щеку в скверной конуре, по недоразумению называемую его обиталищем.
Можно было пойти в "Ржавый клинок", но там было слишком много задир, среди постоянно околачивающихся там наемников. В этом кабаке, легко можно было и по репе схлопотать, а после ожесточенной схватки с варнаками Рваного, у Тидера не было такого острого желания подраться.
Да и Кер с Уруком, если у них выпадало свободное время, частенько посещали именно "Красную шапочку". Знакомая хозяйка заведения Кельга, отпускала им в долг, если что. Да и стряпала она хорошо, этого у нее не отнимешь! И девки в "Шапке" поприличнее будут, чем у излюбленного места наймитов. Ему еще не хватало от вояки, кусок отточенного железа в бочину получить, за какую-то прожженную лярву.
Он бодро зашагал прочь, торопясь выйти из этого, довольно отдаленного района пригорода Мориты. Тесные улочки оканчивались, постепенно становясь шире. Настеленные гати сменились на вымощенные брусчаткой и проложенным по обочине водосливом, чистые улицы. Сразу видать близость к более обжитым районам: здесь порядок, вон и фонарные столбы встречаться стали.
Поток всевозможных карет, колясок, простых повозок и всадников на лошадях, ослах, мулах и, даже изредка встречающихся верблюдах, становился все оживленнее. Прохожие опасливо жались к стенам строений, боясь попасть под колеса.
На некоторых участках пересечения улиц Мориты образовывались заторы, прерываемые криками орущих кучеров и возниц, старающихся перекричать друг друга.
Лишь кое-где, стояли издерганные уличной суматохой "синяки", направляющие движение гужевого колесного транспорта в нужное направление. Естественно, стражники отдавали предпочтение каретам и коляскам знатных людей.
Градоначальник Мориты, уже который год, на каждом своем выступлении, в течение нескольких лет подряд, клятвенно обещал разгрузить улицы города и упорядочить движение колесного транспорта. Но его слова и обещания были лишь сотрясением воздуха и, на них мало кто уже обращал внимание.
Тидер, еле увернувшись от повозки, чуть не сбившей его, высказал наглому ездовому свое личное, может, слегка предвзятое мнение о нем, его лошади и интимных противоестественных отношениях, между ними обоими. Обошел сцепившиеся межу собой легкие коляски и орущих друг на друга ездовых. С презрительными минами, в обеих колясках, сидели по юнцу, напыщенный облик которых выдавал обеспеченных щеголей.
Полюбовавшись на свару и, обогнув ее, Тидер увидел свою любимую книжную лавку. Светоч знаний был расположен на первом этаже здания, из тесанного ракушечного камня. Весельчак иногда захаживал сюда. Здесь он обычно брал книгу для чтения в дороге, в караван, как раз ее хватало туда и обратно. Проглотив ее, он возвращал ее в лавку по прибытии в Мориту и, получив взамен половину стоимости книги, покупал еще одну, как раз до отбытия следующего каравана.
Книгу, которую он в последний раз брал в караван, он дал почитать погибшему от рук варнаков, Бернону и куда он ее подевал - у него уже не спросишь.
Возле выставленного на улицу прилавка с книгами стоял вихрастый, взлохмаченный босоногий мальчишка и звонким голосом декламировал отрывки из книженций на всю улицу, стараясь из всех сил, привлечь внимание проходящих мимо людей:
"-Хватит раскачивать судно, дайте-ка им плетей!!! - крикнул благородный капитан своему верному надсмотрщику за гребцами.
-Есть, капитан, дать гребцам плетей!!!- жизнерадостно ответил надсмотрщик и, разматывая хлыст, спустился в темный, заплесневелый трюм.
-Эх, и хорош у нас рулевой, ну и на кого, спрашивается, мы сможем его заменить!? - восторженно воскликнул преданный моряк Влад Сурок, с обожанием глядя на бессменного капитана".
Читайте новую захватывающую книгу Алека Кречета - "Капитан и подлые враги Раввены", продолжение знаменитой книги "Капитан выбирает правильный курс", изданную печатным двором ЖЗЛ. Книга стоит три денария, для Слуг Народа два денария, согласно закону, принятому ими "О привилегиях для Слуг Народа и членов их семей" - продолжал надрываться мальчишка, стоя возле книжной лавки и глядя с надеждой на возможных покупателей.
Тидер подошел к лавке и задержался возле нее, разглядывая выставленные книжки. Каких здесь только не было. Вот, к примеру, про доблестных синих стражников, ведущих борьбу со злодеями и варнаками. Складывалось впечатление, что с такими орлами в Раввене с преступностью скоро будет покончено.
В недавних же реалиях жизни, произошедших всего пару дней назад, караванщики схватились с бандой Рыжего, совершившего налет на их обоз, как раз с наводки дината "синяков".
Еще, немалым признанием читателей, пользовались тексты про народных гвардейцев, искоренявших тайных бунтовщиков "Младой Раввены", призывавших свергнуть власть Слуг Народа и сменить ее на более открытую. Вот эти да, если только "красноперые" не покрывают делишки подопечных торговцев и не надзирают исподволь за нелегальной торговлей дурмана, не забывая снимать свою "законную" долю, то и в самом деле, могут прихватить за крамолу, приписав бунтарские замыслы любому законопослушному раввенцу.
Внимание Тидера привлек некий Яуз, накропавший ряд фолиантов о развитии возможной войны Раввены с Оборонительным Союзом Запада. Речь в них шла том, как раввенские рати, под началом Стратега Сердяка Железного, громят и гонят прочь кованые войска вероломного Запада.
На взыскательный вкус читателя стояли святые писания о жизненном пути Первожреца Солнца, постигнувшего божественную сущность небесного светила.
Рядом остановилась горожанка, судя по количеству нарядной, богато расшитой одежды, напяленной на нее из состоятельного сословия, с презрением, сморщив нос, посмотрела на расхваливаемые книги Кречета. Видимо, для нее это было грязное чтиво, достойное лишь мужланов из простонародья.
Тут вышел хозяин лавки, ковыряясь пальцем в ухе, узнав своего постоянного покупателя, подошел к нему, не прекращая, впрочем, своего занятия.
Тидер поинтересовался у него, про расхваливаемую мальчуганом книгу:
-Что, этот Кречет хорошо пишет, берут!?
-Метут как пироги с зайчатиной - порадовался за Кречета - автора, хозяин. Он уже сменил ухо на нос. Поколупавши в нем и вытащив козявку, вытер палец об подол.
-Ну, зайду через две декады, возьму в дорогу чего-нибудь, ладно я пошел!
-Ага, давай - лавочник рассеяно ответил ему, одновременно предлагая дородной горожанке приглянувшийся ей, пухлый фолиант, с длинным и вычурным названием: - "Как красивая бедная служанка, нашла свое счастье и любовь в семье богатого, знатного, честного и доброго, но рано овдовевшего Сая".
Тидер прибавил ходу, издали увидев вывеску "Красной Шапочки", с намалеванным на ней здоровенным воином, в одной малюсенькой набедренной повязке. Любопытно, как она только не сваливалась с него, за мужское хозяйство держалась что - ли? За спиной мускулистого, обнаженного торса воителя, на ременной перевязи висел громадный двуручный меч.
Его всегда интересовало, почему у воина на вывеске, за спиной висел двуручный меч, а не таскал его на поясе. Именно ведь так, носят свое любимое оружие воинственные бойцы из Горных Кантонов, можно было на плечевую перевязь одеть, как делают это железнобокие всадники Запада. Возможно, это была просто причудливая прихоть художника, малевавшего вывеску для кабака.
Казалось, ноги сами несли его к "Красной Шапке". Он порядком истосковался по общению с друзьями и обильному возлиянию с ними. По неписаному закону, принятому в караванах, в дороге запрещалось выпивка, лишь в Кханде, можно было пригубить, да и то местного сладкого вина, пива там никогда и не пили.
На низенькой лавочке, стоящей возле входа, расслабленно сидел огромный верзила диковатого вида и задумчиво ковыряющий кривым ножом в своих редких зубах, больше смахивающих на клыки. Когда-то сломанный и криво сросшийся нос, глубоко посаженные глаза под нависшими бровями и узкий лоб, не придавали ему излишней красоты. Несмотря на столь устрашающую внешность он, как и все наделенные излишком физической силы, был добродушен от природы.
Это был знакомый вышибала кабака. Видимо, там все было спокойно и он вышел подышать свежим воздухом.
Приближаясь к нему, Весельчак не преминул подковырнуть его:
-Нерогд, тебе что, Кельга сказала мяса на жаркое в своих зубах наковырять!?
Увидав его, верзила оживился, встал с лавочки и обрадованно спросил его:
-Тидер, ты давно в Мориту вернулся?
-Да вот утречком жалование покуда получил, потом то, да се. Освободился и сразу в "Красную Шапку"! Народу как, много?
Вышибала разочарованно вымолвил:
-Да привалило, но пока еще не слишком густо!
-Ну все, Нерогд, давай! Не буду тебя отвлекать от дела, а то мало ли куда ты еще захочешь полезть своим ножом после возни с клыками!
Верзила оскалился, подобно зверю, что видимо, должно означать у него добродушную улыбку.
Весельчак проскользнул мимо него, промолвив:
- В горле пересохло, надо побыстрее пивка тяпнуть!
Нерогд, понимающе кивнул ему и разочарованно присел на лавочку, утеряв возможность потрепать языком.
Тидер, войдя в кабак, после дневного света, прищурился, чтобы его глаза привыкли к полумраку.
Ему всегда нравилось "Красная шапочка", оно было местом сбора для настоящих мужчин. Это было одно из любимых мест отставных солдат, наемников, караванщиков и прочего заурядного раввенского люда. В полутемном зале, вопреки словам вышибалы, было довольно людно, для столь раннего времени.
-Эй, Тидер, ты тут, откуда появился, вымахнул как прыщ на носу!? Недавно Кер заходил! Тебя искал! Говорил, что есть какая-то выгодная работенка для тебя, очень куда-то торопился - крикнула ему упитанная в летах, но все еще соблазнительная женщина, с выбившимися волосами из-под платка и в засаленном переднике.
Она проворно разносила кувшины с пивом и грубо обработанные глиняные кружки, лавируя среди столов с галдящей, жующей и пьющей толпой. Одновременно успевая распоряжаться несколькими девушками, подгоняя их.
-Увидеть тебе следующий восход Солнца, Кельга. А ты не знаешь, что за работа у него? Он разве не знает, что я только с караванами хожу?
Хозяйка пожала плечами и, припоминая суматошный день, добавила:
- Мне ранее Урук говорил, что они подрядились, охранять какого-то Сая. Весь какой-то пришибленный, как будто ему пришла пора идти на погребальный костер. Сказал, что седня вечером зайдет, очень просил меня, если увижу тебя, передать, чтобы ты его обязательно дождался!
Тидер увидел в углу свободный стол и присел за него, придвинув скамью поближе к стене, чтобы можно было прислониться спиной. Окинул взглядом помещение, выискивая взглядом кого-нибудь из знакомых.
Вокруг, в полутемном просторном помещении, с грубо обработанными деревянными столами и скамьями, собрался весь срез общества, населяемый Мориту. К концу трудового дня, здесь собрались все слои населения, населяющие этот кишащий муравейник, именуемый Моритой, исключая разве что Слуг Народа. У них, как у их ближайших прихлебателей, как у наиболее уставших тружеников, во имя блага раввенского народа, были свои места для отдохновения, в которые не было, естественно, входа простому народу. Ведь ради него они трудились денно и нощно, не покладая рук, ног, головы и других частей своего многострадального тела. Все для народа, все для него любимого.
Кельга подошла и без слов поставила на стол глиняный кувшин крепкого пива и без обиняков спросила его:
- Жрать что будешь? Есть свежее мясцо лысого кабана, нашпигованное вишнями, совсем недавно запекли. Рыбы свежей мелкой нажарила с луком.
Тидер одобрительно хлопнув ее по крутому заду, на что хозяйка, притворно, якобы возмущенно, взвизгнула и замахнулась на него. Шутливо уворачиваясь, он попросил ее:
-Мясо можно, но только без сладких ягод, а то боюсь, кишка слипнется и пива пусть принесут еще!
Тидер припал к кружке и, потягивая пенный напиток, наслаждался позабытым вкусом горького пива. Его занятие прервал раздавшийся на весь зал обрадованный крик:
-Тидер!!! Дружище, ты давно в белокаменной? Хе-хе, вернулся с караваном и, небось, зажал угощение своим лучшим друзьям!
Оторвавшись от пенного напитка, он увидел направлявшихся к нему двух закадычных товарищей с довольными мордами, Дэггата Молчуна и Сакара Колено.
Выражения лиц у них были, как у человека, которого похитили в младенчестве и вот теперь он, внезапно найдя свою родную богатую семью, готов засвидетельствовать сыновою любовь, пропивая их благосостояние. Называя его лучшим другом и умасливая его, они, мягко говоря, сильно лукавили.
Хотя Тидер с ними был мало знаком, но он довольно часто сталкивался с этими бродягами в "Шапке".
Сакар и Дэггат вместе служили в отдельной таксиархии горной пехоты. Это отборное подразделение раввенской армии безвылазно воевало в Синегорье, в течение десятка с лишним лет.
Там произошла какая-то темная история, связанная с их увольнением. Кентархия "горняков", при возвращении из рейда, попала в засаду, устроенную воинами одного из мятежных кланов синегорцев. Несмотря на то, что комесом таксиархии своевременно было получено известие с просьбой о помощи, он не дал приказа идти на выручку, ссылаясь на то, что было темное время суток.
Комес посчитал, что было слишком опасно выдвигать "горняков" для спасения гибнущих товарищей.
Целую ночь, "незамиренные мятежники" штурмовали перевал, на котором укрепилась отбивающаяся кентархия.
Лишь к вечеру следующего дня, в расположение таксиархии, вышли два изможденных солдата. Это были единственные выжившие - Сакар Колено и Дэггат Молчун.
Все остальные пропали, включая командира кентархии, бывшего кровным врагом вождю, осаждавшего их клана.
Несколько суток спустя, мертвого комеса - командира "горняков", наутро нашли в штабной палатке, находящейся в центре лагеря. У него был вспорот живот и собственными кишками его примотали к лежаку. Все указывало на мятежников и соответствовало синегорской традиции. В палатке, также, нашли и брошенный широкий нож с клеймом, изображавшим серого волка.
Клеймо - было клановым знаком волка, которые на ту пору, в малом количестве, оставались в Синегорье и лесах Беловодья, вытесненные гигантскими гиенами. Именно этот знак принадлежал мятежному клану, напавшему и уничтожившему до этого, кентархию "горняков" на Кровавом перевале. Это горькое, так много говорящее название, перевал получил, не только среди раввенцев, но и среди синегорцев, потерявших там немало своих воинов.
После завершения торжественного сожжения тела комеса, Сакара с Дэггатом, без излишнего шума и гама, отправили в отставку. Им не дали заслуженной пенсии, положенной ветеранам, воевавшим в мятежной Синегории. Да и за выходы в рейды заплатили не сполна, в ставке, чинуши сослались на то, что не было какой-то затерянной писарями бумажки.
Сакар как-то раз, хорошенько выпив, проговорился Тидеру, что их комесом была получена немалая взятка для того, чтобы вождю синегорцев была дана возможность разделаться с кровным врагом, убившим в бою его родного брата.
Да, на войне происходят различные вещи - почет, бесчестие, трусость, предательство, отвага и безумие. Все проявления человеческого естества, наиболее ярко проявляются в это горькое время, невообразимо смешивая их.
Впрочем, у Тидера не было существенных возражений против их общества. А что, можно было и проставиться ребятам! Он давно не был в городе и ему хотелось узнать новости, которые произошли в Морите, за долгое время его отсутствия.
- Ка-ак ты, Тидер? Слы-ы-хал, вам варнаки Рыжего сильно холку по-о-трепали? - сказал, заикаясь Дэггат, без приглашения садясь за стол. Взяв кувшин с пивом, он сделал несколько больших жадных глотков, под осуждающим взглядом Сакара, не успевшего опередить его.
-Да, на тракте напали на торговый караван Сая Эрнана, дикий кот их раздери на мелкие кусочки.
И что интересно, на том отрезке Великого Раввенского торгового тракта, прямо между заставами"синяков"?
- А ты чо хотел, наверняка, даже среди налетавших варнаков и были энти "синяки" - сказал Сакар, отбирая у приятеля заметно полегчавший кувшин и, припадая к нему, как усталый и изможденный дикой жаждой путник, в засушливой пустыне.
-А что это Кер искал меня? Вы случайно не знаете, в какие неприятности хочет втянуть меня, мой старый друг?- с унынием глядя на опустевший кувшин, поинтересовался у них Тидер.
-Дак, энто, мы его давненько тута не видали - Сакар поставил опустевший кувшин на стол и с сокрытым умыслом поглядел на Тидера. Ты, мол, давай, с тебя причитается, вона с какой передряги вылезли, по слухам, чуть самого Рыжего не прихлопнули.
Словно прочитав его мысли, подоспевшая Кельга поставила на стол еще два кувшина с пивом, большое глиняное блюдо с печеным, мелко нарубленным мясом, истекавшим ароматным жиром. Оно было в меру приправлено жгучим перцем и посыпано сверху пряной травой. Еще на стол поставила солонку с мелкомолотой солью и горку ранних, светло-зеленых огурчиков.
Все-таки, Кельга славная женщина, подумал Тидер. Под такое мясцо, еще можно пива взять, на три рыла в самый раз будет. Ну да, нужно и Сакара с Дэггатом еще угостить, ребята пока на мели. Сай Эрнан за работу честно заплатил и сверх того, выдал каждому по два серебряных двойных денария, за отражение нападения на караван, пусть Солнце вечно озаряет ему дорогу.
-А что нынче слыхать в Морите? В этом светоче добра и справедливости, которому завидует весь цивилизованный мир Запада и Востока! - спросил Тидер с иронией, хрустя пупырчатым огурцом, подражая возгласам ораторов, провозглашающих многочисленные указы и постановления, принятые Советом Слуг Народа.
Хотя все знают, на своей собственной шкуре, что каждый принятый ими закон, лишь потихоньку затягивал петлю на шее простого народа Раввены, помаленьку удавливая его.
Сакар лишь проворчал, ненадолго оторвавшись, от чавканья сочного мяса:
-Клянусь старой блохастой гиеной и ее плешивыми потомками! Тидер, где ты энту справедливость видал в Раввене?
Тидер ухмыльнулся и спросил его:
-Я слыхал еще, что князь Беловодья, опять повысил цены на тягловых туров и остальную скотину, пригоняемую в Равенну? Слуги недовольны и вопят во всю глотку о нарушении прав свободной торговли и дальнейшем ухудшении жизни, столь горячо любимого ими раввенского народа.
Сакар вытер измазанный жиром подбородок, проведя по нему рукавом не менее лоснящимся, и сыто отрыгнув, зло откликнулся:
-Коня их за ногу, да подкованным копытом энтим Слугам под хвост. Можно помыслить, было бы наоборот, народ Равенны жил бы лучше. Да, князь Лукаш свое дело знает туго. Давит нас, как врагов своего лесного народца, словно раньше мы не в одной Империи были. У нас, в деревне Гадюкино, селянам, держащим скот на продажу, приходится платить такие налоги, что легче просто удавиться.
Батяня и то, держит скот токо для себя. Сами-то Слуги токо перепродают беловодскую скотину, с немалым наваром для себя. На кой ляд им нужны равеннские селяне со своим поганым скотом?!
Тидер произнес с иронией:
-Да, жить хочется именно тогда, когда жизнь цепко хватает тебя за яйца! Что еще случилось "хорошего", за время моего отсутствия в Морите?
-Да вот Костяк, знаешь его?
Припоминая, караванщик вымолвил:
-Костяк, это тот, который недавно из Таньшаня вернулся, где их баям хлопок собирал?
-Да, тот самый. Так вот, давеча попал к "синякам" по пьяному делу и утоп в кутузке. Тама из воды, токо ковшик с водой был, и то муха из него толком не напьется, а "синякам" все едино, хрен им в котомку.
Высказал свое возмущение и обычно молчаливый Деггат:
-Хор-о-ш-ш-о х-о-ть те-л-л-о семье отда-а-а-ли, на погребенье!
Сакар сделал глоток пива и продолжил пересказывать Тидеру слухи:
-Женку его жалко. При Империи "синяки" то потише ся вели, не в пример нынешним держимордам.
Он вдруг хлопнул себя по лбу, словно кляня себя за забывчивость и рассказал караванщику, важнейшую новость:
-Был налет убивцы Триады на Сая, живущего, кажись, на улице Героев Равенны, а того черные "братцы" берегли. Короче, "братца" то одного убили, а второй "братец" того порубил в отместку. Давненько такого не бывало, чтобы Триада такую промашку дала.
Тидер Весельчак заинтересовавшись, вскользь заметил:
-Да, обычно находят только хладное тело, а кто его там прикончил: Триада, простые убийцы, или просто его пограбили лихие ребята, а он помер от расстройства- про то никому неизвестно. Хотел бы я посмотреть на то место, куда они складывают золото за работу Триады.
Наверняка, его там больше чем у нас, в "закромах Матери - Родины". - Весельчак, даже зажмурился, алчно представляя все это несметное богатство.
Сакар увлеченно, с лихорадочным блеском в глазах и размахивая руками, войдя в раж рассказчика, продолжал излагать Тидеру прошедшие события, так взволновавшие Мориту:
-Теперича, этот Сай угодил старой гиене прямо в ее вонючую задницу! На него Триадой будет устроена Игра Смерти. Везде, куда ни плюнь, принимаются ставки- в какие дни его убьют и свезут на погребальный костер. Я поставил с десятого по двадцатый день, Генго принял у меня полуденарий, сорву неплохой кусок!
М-да, Игра Смерти- это тебе не рядовое событие, точнее будет сказать выдающееся.
-Тидер, ну ты сам поразмысли, клятая Триада где-то далече, на самом восходе Солнца, между желтозадыми кханцами и чероножопыми таньшанцами. Ихних людей, на всю Раввену, я думаю наберется пара-вторая убийц и в остальной бывшей империи столько же. Значится, свора губителей Сая притопает только оттуда, а они покуда узнают, да пока досюдова доберутся, как раз навскидку, так и будет!
А ведь в рассуждениях "горняка" кроется логика. Караванщик заинтересованно прикинул, что Сакар по всем своим раскладам был прав, и ему тоже можно было бы попытаться сорвать денежку. Он с уважением глянул, на не блещущего умом, во всяком случае, ему так казалось, Сакара Колено и согласился:
-А ты знаешь, в твоих рассуждениях есть зерно истины! Не знаешь, Генго Одноглазый еще ставки принимает? Надо бы и мне, денарий-второй поставить, - сказал Тидер и, щедро присыпав мелкомолотой солью печеное мясо, начал есть его, запивая янтарным пивом. От сытной еды и пива он сразу посоловел и окинул вокруг взглядом.
Кабак потихоньку все больше наполнялся народом. Вот подоспела новая шумная группа. Это явились погонщики из Беловодья, пригнавшие гурты скота для гильдии скототорговцев. Пришли, также, несколько немногословных торговцев из Янтарных городов, привезших соленую морскую рыбу, добываемую тамошними рыбаками в Суровом море.
Следом за ними вошли два спесивых синегорца, один был немалый верзила, ростом не уступающий Нерогду. По ним сразу было видно, что они не принадлежат к сирому сословию и, с пренебрежением посмотрев на всех остальных, сели за стол неподалеку от них.
Ввалилось толпа картавых "Первых людей". Так, во всяком случае, себя они называют. Согласно их верованию, Солнце первым осветило божественным сиянием их народ, дав им главенство, среди прочих народов, населяющих обитаемый мир.
Сакар вкрадчиво поинтересовался у Весельчака:
-Тидер, тута такое дело, пристроишь моего племяша, беспутного Джего? Так что, быть может, с тобой в пару караванов сходит, ты ему там дурь из головы выбьешь?
После схватки с разбойниками Рыжего - в охрану каравана необходимо пополнение. Ездовые сами подберут четырех людей, вместо погибших в бою. Охранники тоже выбирают себе замену, независимо от мнения владельца каравана. Хозяин может назначить только старшего над охраной и главного ездового.
-А сколько ему? Годен ли племяш к хождению с караваном? Обучать его нам некогда!
Обрадованный тем, что ему сразу не отказали, дядя заверил его:
-Да осенью 25 годков будет. В армии отслужил стратиотом. Да ты сам же знаешь нынешнюю раввенскую армию, нечета прежней имперской. Я сам его натаскиваю с оружием, мечом он хорошо работает, обузой не будет и Дэггат тебе тоже энто скажет, засвидетельствует, что не завалящего бойца подсуну!
Дэггат кивнул головой, подтверждая сказанное Сакаром, что очевидно должно равняться непререкаемой истине.
Не обещая ничего, Тидер вымолвил:
-Подумать надо.
-Я тебя как друга прошу. Давеча, племяш познакомился с одной девкой. Ну, он к ней домой поздно ночью, с ее согласия и заявился. То да се, начал он с ней по делу молодому баловаться. А она ему тут:
-Потише, а то родичи на втором этаже дома. А ейный батя в Корпусе "синяков" кентархом служит.
Ну, Джего струхнул малька, мол дикий кот меня раздери, куда энто я попал?! Ну, он опять за свое, увлекся делом, а она ему снова:
-Мол тише, у меня брат в соседней комнате спит, "красноперый гвардеец" - он вчера только из Синегорья вернулся- усмирял тамошних бунтовщиков.
Ну он себе: - точно попал. Она ему сразу в лоб:
-Замуж возьмешь меня? Жрец Солнца, нас завтра и обвенчает!
Джего на попятную, он молодой еще, покуда не нагулялся, давай отнекиваться. Тут она и заорет благим матом, на весь дом:
-Помогите!! Насильничают!!!
Ну он, покуда родичи ейные не скрутили его, как молодого бычка и на закланье окрутить к жрецу не повели, ноги в руки. Насилу убег оттудова.
Дэггат одобрительно хмыкнул, а Тидер засмеялся и сказал:
-Свобода, видать милее ему. Ладно, ладно. Возьму в следующий караван, а где он сейчас?
-Да бережет особнячок одного чиновника, казначей Раввены кажись. Так там его супружница на него глаз положила. Спасать племяша нада, докончит он свои денечки на дне реки, в обнимку с холодным камнем, заместо горячей бабы. Не будет ему погребального костра во славу Солнца, доведут его энти лярвы до кончины. Парень он видный, вот блудницы и липнут к нему, как мухи на мед! А так в караване ты за ним приглянешь, если чего, сразу его и приструнишь, и в ухо дашь, если чего!
-Ну все, я же сказал возьму. У нас как раз в охране каравана людей сейчас не хватает!
"Красная шапка" все больше заполнялась жаждущим народом. К двум синегорцам подошли еще несколько их земляков, вызывающе громко, чтобы все присутствующие слышали в кабаке, приветствовали друг друга. Они крепко обнимались и похлопывали друг друга по плечам- складывалось впечатление, что они не виделись несколько долгих лет.
За их столом уже было съедено все мясо, но Кельга еще принесла деревянное блюдо с жаренной рыбной мелочью и еще два кувшина с пивом. Деревянное блюдо было принесено ею с тем умыслом, чтобы загулявшие не разбили его, они уже хорошенько набрались.
-Тидер, вот ска-а-ажи, ты меня уважаешь? - неизменно повторял Дэггат, смотря в пустую кружку, словно на ее дне хранились все ответы, на заданные во хмелю, вечные вопросы бытия и мироздания.
Сакар с Тидером тоже порядком загрузились пивом и, не обращая внимания на своего приятеля, вели беседу, обмениваясь вестями, прошедшими со времени их последней встречи.
Весельчак, почувствовав, что сейчас вот-вот лопнет от выпитого пива, вышел из "Шапки" во двор, чтобы опорожнить переполненный мочевой пузырь,
Он, покачиваясь, поливал струей стену из струганных жердин и пялился на нацарапанную углем корявую надпись:
- "Луччая девка в Красной Шапке - это чернявая Эфара!"
Тидер икнул и пьяно сказал:
-Эфара- эта та, с вислым задом. Знаю, знаю. Еще и написали с ошибкой, грамотеи!
Взяв уголек, лежавший здесь же, он нетвердой рукой исправил погрешность. У него получилось:
- "Луччая девка в Красной Шапке - это гугнявая Эфара!"
Сделав достойное дело он, возвращаясь, столкнулся в дверях "Шапки" с одним из "первых людей". Тидер и так терпеть не мог этот народ, добрую половину Совета Слуг Народа составляли "перволюды", и когда "первый", дыша чесночным духом, сказал ему, что "раввенские свиноеды", в числе прочих народностей, недостойны озарения лучами божественного Солнца, Тидер прервал его фразу о собственной низости смачным ударом кулака.
"Первый" улетел и, закончив восходящую инерцию движения своего тела, неуклюжим падением в грязную лужу, принялся громко взывать к проходящему мимо стражнику о возмездии и справедливом наказании. Видимо, у того тоже было похожее отношение к "инородцам" в Корпусе Синей Стражи, подавляющее большинство синих стражников были не коренные раввенцы, включая самого Стратега Ларгуна.
Нехотя подойдя и втихую кляня себя за то, что он не вовремя проходил рядом, "синяк" хмуро поинтересовался у них:
-Что здесь происходит? Что, вы, там ищете в луже? Уважаемый "первый" уронил мелкую монетку!? - не преминул он поддеть всем известную прижимистость "перволюдов".
-Уважаемый стражник, этот человек ударил меня, и я упал в грязь.- Сказал, отряхиваясь от грязной воды "первый", глядя на стражника выпуклыми глазами, из которых выплескивалась обида гражданина и честного налогоплательщика. В подтверждении своим словам, показывая рукой на покачивающегося Тидера, штормит, однако!
-Неужели так и было? Как говорит "первый", разве вы его ударили!? Может быть, делая нажим на последней фразе - произнес стражник - как-то нечаянно столкнулись!?
-Да-да! Нечаянно столкнулись, так и было. Все-таки, недаром у нас Синяя Стража жалование получает, все видит, все знает! - бормотал заплетавшимся языком Тидер, поддерживая мокрого и грязного "первого", как своего самого близкого друга.
-Ну, тогда - с видимым облегчением произнес стражник - заплатите штраф в пять нуммий пострадавшему за неумышленную порчу одежды и разойдемся.
Все-таки, есть и среди "синяков" нормальные люди - подумал Весельчак, с умилением глядя вслед уходящему вдоль по улице стражнику, жаль только мало их среди них?
-На, "перволюд", бери - сказал он, протягивая довольному оборотом событий, "первому", медную монету в десять нуммий.
"Первый" взял монету и начал рыться в своем кошеле, ища сдачу, чтобы вернуть раввенцу пять нуммий.
Весельчак размашистым ударом с другой руки посылает "первого" в столь знакомую для того лужу грязищи и, покачиваясь, великодушно машет тому рукой, мол сдачи не надо, оставь себе, рассчитались полностью.
В приподнятом настроении, насвистывая себе под нос песенку:
-Матушка, маменька, что я буду делать?
-если рядом "первый"!
-дать ему или не дать?
-исполняемую известной певицей Кистиной, Тидер возвратился в "Красную Шапку" и плюхнулся на скамью, взял кружку и плеснул в нее пива. Глянул по сторонам- людей в кабаке становилось все больше и свободных мест в нем, почти, не оставалось.
Среди народа стали появляться гулящие девки, на миг ему показалось, что это они снимают мужиков, но он встряхнул головой и, наваждение развеялось. Не может этого быть, это же "Красная шапочка" - символ мужественности и, брутальности! На миг появилась мысль подозвать одну девицу, чтобы уйти и позабавиться с ней, но стало жалко полуденария, может, чуть позже.
Дэггат уже отключился, уронив голову на стол и что-то бормоча себе под нос. В основном про то, что нынче пиво слабовато, нечета крепкому вымороженному пиву, привозимому из Янтарных городов.
-Совсем оборзели эти "перволюды"! Коренным раввенцам скоро места не будет в Морите, раздери их дикий кот - сказал Тидер, обращаясь к Сакару. Бывший "горняк" согласно кивнул головой и с враждой посмотрел на соседний стол. Там бурно веселилась компания синегорцев, судя по бахроме и узорам на одежде, относящиеся к "замиренным" равнинным кланам.
Тидер знал, что Сакар с Дэггатом, в составе отдельной Таксиархии горной пехоты, воевали против, так называемых, "синегорских бунтовщиков", - которые, чего у них не отнять, были хорошими воинами.
Они отменно пользовались условиями пересеченной местности и часто использовали ночные атаки, которые Раввенская Военная Ставка называла "бандитскими налетами на раввенские военные силы, по поддержанию мира в Синегорье".
В результате "бунт" вылился в полноценную кровопролитную Синегорскую войну. Она частично утихла лишь после того, как Совет Слуг Народа поставил в Наместники, назначаемый Советом Слуг Народа, одного из влиятельных вождей равнинных кланов Ков-эн-Ра.
Вождь "равнинников", собрав вокруг себя всех своих сторонников, начал вести свою войну: теперь против бывших союзников при поддержке бывших же противников.
Итогом хитрого сочетания интриг и подкупа части сил "мятежников" стало то, что Синегорский торговый тракт, бывший Южно - имперский, остался под контролем Совета Слуг Народа.
Теперь ничто не препятствовало выходу к Новораввенск, одному из двух портов Равенны, оставшихся в ее составе после развала Империи и, развивавшую морскую торговлю с другими странами.
Однако, вялотекущая партизанская война не окончилась и продолжалась далее. Отряды горных кланов постоянно переигрывали в подвижной маневренной войне.
Мятежникам доставили "мужественное" предложение Доместника провинции Грачана Гордого, который возглавлял военные силы Раввены в Синегорье, выйти на генеральное сражение, как и полагается настоящим воинам.
Он предлагал им выйти, как честным воинам, лицом к лицу. Без внезапных вылазок и ударов в спину, когда Раввенская армия не ожидает их и не готова к этим нападениям.
Храбрый Доместик Синегорья лишь забыл упомянуть, что против легковооруженных воинов- мятежников, были бы таксиархии тяжелой пехоты, прикрытые с флангов союзными "равнинниками". Он предлагал вождям горных кланов выйти в чистое поле и погибнуть, как баранам на бойне.
Ответ вождя горных кланов Дал-эр-Века, присланный в ответ Грачану гласил:
-Мы вас не звали, но вы пришли к нам,
-Когда нас не будут звать, мы придем к вам!
От намечающейся стычки с синегорцами, их отвлек светловолосый мужчина, с нашитым на одежду, с левой стороны груди, зеленым символом Братства Черной Стражи, идущий к их столу.
Сидящий Тидер, обрадовано вскочил из-за стола и отдал честь по старой армейской, еще с имперских времен, традиции. После шутливого приветствия, сердечно обнял подошедшего и усадил его за стол.
Сакар Колено был незнаком с ним. Знал только, что подошедшего зовут Кер Белоголовый и что они с Весельчаком вместе служили, в имперские времена, в одном легионе.
Одна из девушек принесла Керу кружку с его любимой березовицей, с горстью прокисшего проса на дне.
(Березовицей пьяной называли самопроизвольно забродивший сок березы, хранимый долгое время в открытых бочках и действующий после этого опьяняюще).
Тяжело вздохнув, не зная как приступить к нелегкому разговору, "черный брат" поинтересовался у друга:
-Давно не виделись, Тидер! Ты вовремя вернулся с караваном, тебе Кельга передавала мою просьбу?
-Да, Кер, передала. Сказала, что ты по какому-то делу меня искал? Кстати, ребят ты, наверное, видел мельком, они частенько здесь бывают, рассчитывая на дармовщину. Это вот Сакар, а его друг, который придерживает головой стол, чтобы он случайно не убежал со всей снедью - это Дэггат! - кивнул головой в сторону приятелей Тидер.
Не обратив внимания на подшучивания друга, Кер даже не улыбнулся. Казалось, он был весь напряжен и словно не знал, с чего начать. Потерев щетину, проступающую у него на подбородке, он сразу приступил:
- Тут такое дело! Даже не знаю, как сказать. Можно заработать по дюжине золотых солидов на каждого, а то и поболее - произнес Кер, понизив голос, чтобы его случайно не услышали за соседними столами.
При разговоре о такой сумме, даже Дэггат вышел из состояния полудремы, а Сакар открыл рот от изумления. На такую кучу золота можно было бы безбедно прожить до конца своей никчемной жизни.
-Занятно. И что за такая работенка, за которую собираются так платить? Это же почти сорок таньшанских золотых дирхемов! Надо убить сыновей-близнецов самого Стиуша Благородного или перерезать весь Совет Слуг Народа? А, я знаю, надо провести маленькую, но победоносную войну против незамиренных горных кланов и быстренько победить "бандитскую" Синегорию! Нет, ты же не великий полководец Грачан, обещавший Совету замирить мятежников двумя таксиархиями "красноперых" - попробовал пошутить Тидер, вытирая внезапно проступившую испарину на лбу.
-Да нет, надо выполнить благородную миссию - защитить одного Сая во время Игры Смерти. Я уже поневоле в ней участвую. Я охранял Сая Альвера во время нападения на него убийцы.
Тидер в изумлении посмотрел на него. Сквозь хмельной туман, окутавший ему голову, он еще не до конца осознавал, в какую смертельно опасную ситуацию попал его друг.
-Кер, это был ты?! Дикий кот тебя раздери, так это ты умудрился попасть на Игру Смерти? О ней же вся Морита гудит, слух разнесся по всему городу, а через неделю об этом будет знать вся Равенна! Да что там занюханная Раввена, весь обитаемый мир об этом узнает! Об этом судачат на каждом углу: якобы, ты самолично зарубил убийцу из Триады на месте, силен, однако!- Взбудораженный Тидер хлопнул друга по плечу.
В ответ, Кер лишь грустно улыбнулся:
-Ну, слухи возможно преувеличенны, я бы сказал даже, что точно преувеличены, но в остальном, да, все правильно. Я поневоле втянут в Игру Смерти и мне надо десяток телохранителей, точнее девять для защиты Сая Альвера. Я слышал, что твои друзья - стоящие люди! И поэтому я обращаюсь к вам?
-Да здесь никакие деньжата не нужны, лишь бы мертвым телом своим, небо не коптить на погребальном костре! Кер, я думаю, даже Урук не согласится на это предложение. Ты его уже об этом спрашивал? Где он? Скоро придет!
Товарищ глянул на него потемневшим от горя лицо и выдавил из себя:
-Урук мертв, он был сразу убит из арбалета, я ничего не успел сделать - сказал Кер и виновато опустил голову.
Не сразу Тидер поверил услышанному. Урук погиб. Этого просто не может быть. Вороний Глаз - это не человек, а глыба, спасший их обоих от смерти. Он погиб. Здоровяк вытащил их, когда все вокруг было наполнено отчаянием, изменой, гибелью друзей и разрушением незыблемых имперских устоев и крушением надежд.
Залечив раны, он несколько отдалился от Кера с Уруком, но всегда находил время, чтобы встретиться с ними и вспомянуть былые времена и погибших друзей. Тидер всегда помнил и гибель их командира, комеса Лезария от руки Елина, нанесшего предательский удар во время переговоров.
Потрясенный горестной вестью, Весельчак смог только вымолвить:
-Ты же помнишь, Кер, как он нас тогда вытащил из мясной бойни, которую устроили нам "дикие коты"? Если бы не он тогда и не его звериное чутье, мы с тобой давно были бы мертвы.
Опустив голову, Кер грустно вымолвил:
-Он подарил нам с тобой по десятку лет жизни, рискуя собой и спасая наши дырявые шкуры.
Положив руку на плечо понурившемуся другу, Весельчак пообещал:
-Видимо, теперь настала моя очередь вытащить твою задницу из этой передряги, если его нет рядом с тобой.
Воспрянув духом, Кер с посветлевшим лицом предложил:
-Тидер, ну, у нас еще есть время, благодаренье Солнцу! Кого еще можно набрать в десятку?
Тот в свою очередь вопросительно посмотрел на Сакара и Дэггата.
-Я конечна, уважаю Тидера, но ежели хлебать дерьмо золотой ложкой, оно от энтого вкусней не станет! Нам хочется пожить еще малька - твердо отверг рискованное предложение Сакар и Дэггат кивнул головой, выражая общее мнение боевых товарищей.
Расстроенный отказом, "черный брат" предложил им:
- Хорошо, хорошо. Подумайте, несколько дней у вас еще есть. Деньги очень хорошие, если остаться в живых, то до конца своих дней не будешь думать о том, где заработать их.
Тидер поднялся из-за стола вслед за ним и еще раз сделал попытку убедить их:
-Чем побираться здесь, рассчитывая на дармовое угощение, лучше разок рискнуть и до конца дней не жалеть об упущенной возможности! - и они вдвоем направились к выходу.
Оставляя их, Тидер не забыл оставить на столе медную монету в десять нуммий, для расчета с Кельгой. В глубине души, он был доволен произнесенной тирадой, возможно, эти бродяги еще присоединятся к ним.
Дэггат, глядя вслед им, посмотрел затем на Сакара и с сомнением промямлил:
-Н-н-у, может р-р-искне-ем-м, это же золото...? Золото ведь! Солиды! Ти-д-дер пр-а-ав!
-На кой ляд, нам этот Сай нужен!? Мы еще издохнуть не успеем, как наши имена попадут в исторические трактаты. А затем студентишки, вместо того чтобы по бабам пойти и иметь их во все дырки, будут энти талмуды учить! Кляня тебя, с трудом будут вспоминать твое полное имя, Дэггат, то ли Молчун, то ли Тугодум?
-Н-н-у да!? Та-а-ак уж на всю Раввену?!
Сакар вздохнул:
-Я уважаю Тидера, но я хочу, чтобы энто Солнце, еще чутка поозаряло наши мерзкие рожи в энтом паршивом мире.
Дэггат хотел сделать еще одну попытку убедить друга в очередной раз, когда его вдруг прервали. Позади них, из-за стола, где гуляли синегорцы, послышался громкий окрик:
-Э-э-й! Дэвка, давай сюда! Иды к нам, вон та, белявая, ты, ты! Раввенка ходи сюда, отважные синегорцы приласкают тебя! Раввенские свиньи только хрюкают, а так никогда не смогут!
Оттуда, где сидели синегорцы, послышался громкий смех. Кто-то из них прикрикнул:
-Дэвушка, не упрямься, заплатим сэрэбром!
Сакар увидел упирающуюся девушку, которую крепко держал за руку один из ухмыляющихся синегорцев.
-Оставьте меня, ну, пожалуйста, ну оставьте - голос ее был тихий и умоляющий. Она встретилась с ним взглядом, и он узнал ее. Ее старший брат воевал, и погиб в Синегорье. И даже за деньги она не соглашалась работать с горцами своим передком.
Сакар, обернувшись посмотрел на Дэггата и едва кивнул ему головой. Молчун, с трудом терпел рвущийся из него боевой пыл. Он, уже приготовившись к драке, прищурил глаза, оценивая боевые возможности противника и пытаясь сдержать нервную дрожь перед потасовкой.
Окинув внимательным взглядом "равнниников", сидящих за столом, Сакар прошел чуть вперед и в сторону. Он встал так, чтобы синегорцы, нападая на него, оставили бы Дэггата у себя за спиной.
Девушка уже чуть не плакала, пытаясь вырваться из рук уже двух держащих ее синегорцев. Все присутствующие в кабаке делали вид, что это их никак не касается и, что здесь в "Шапке" как бы, ничего не происходит. Иноземцев это якобы не касалось, но и раввенцам, несмотря на оскорбления, не хотелось ввязываться в свару.
Никто, из пребывавших в кабаке в здравом уме, не хотел сталкиваться с бешеными синегорцами. Сакар узнал по ромбическому клетчатому узору на одежде синегорцев, об их принадлежности к ближней свите вождя "равниников" Ков-эн-ра. Видимо, они являлись его телохранителями.
Как назло, поблизости не было и вышибалы Нерогда, звероватое лицо которого, внушало опасение для забияк. Помимо устрашающей внешности, он обладал кулаками размером с пивную кружку, которыми весьма умело орудовал.
Сакар, стоя на виду синегорцев, громко высказался:
-Эй вы, храбрые воины Синегорья! Зачем вам энта девушка!? Вы и сами друг друга могли бы употребить. Вы же к этому делу привычные, али нет!?
В просторном помещении "Шапки" сразу наступила мертвая тишина. Все посетители замерли, большинство опустили голову, боясь пошевелиться, с болезненным любопытством ожидая, что же будет дальше. Всем даже было слышно потрескивание очага на кухне.
Опешившие от такого оскорбления, синегорцы даже на миг растерялись, не осознавая до конца сказанное раввенцем.
В следующий миг на пол полетела скамья, отброшенная в сторону сидящими за столом синегорцами. Cакар только этого и добивался, толпа "равнинников", среди которых выделялся верзила, возвышавшийся над ними на две головы, оставила Дэггата у себя за спиной.
Казалось, что Дэггат, как и все остальные, тихо сидел, ни во что, в числе остальных любопытных, не вмешиваясь и, синегорцы не ожидали нападения сзади. Приятель Сакара, выйдя из поля их зрения, подлетел к ближнему и резко сбив с ног подсечкой, послал одного из них на грязный пол.
Упавший при рефлекторной попытке подняться, получил встречный удар кулаком в лицо. Дэггат, быстро склонившись и схватив пятерней за волосы, приподнял голову обмякнувшего недруга и стукнул ею об пол, полностью исключив его из потасовки. Растерявшиеся, на миг, синегорцы от изменившегося расклада сил с криками ярости, разделившись на две группы, набросились на приятелей, готовясь изодрать их на клочки.
Сакар быстро схватил со стола солонку и сделал замах, чтобы метнуть в глаза ближнему синегорцу соль. "Равниник" инстинктивно зажмурился и открыл глаза, чтобы получить в них все-таки горсть соли от коварного раввенца, который преднамеренно ждал, когда тот подсознательно зажмурившись, откроет свои глаза.
Сакар резко приблизился к синегорцу, завывавшему от жгучей боли в глазах. И, закрываясь им от второго противника, схватил его за одежду и резко толкнул на следующего "равниника". После того, как они столкнулись, он в прыжке, весом своего тела, сбил их обоих на пол, приземлившись на них сверху.