Рагорин Алексей Владимирович : другие произведения.

Ракетчики. Глава 15

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Общее горе объединяет. Не было бы счастья, да несчастье помогло.
    5.03.17. Лёгкие правки, ничего радикально нового.

  
  
   ==== Разговор в конце "Арктики".
  
   Рохлин не хотел сразу говорить о главном, слишком трудно это было. Таких потрясений он не испытывал за время своего правления. Хотя военное положение было введено, на месть врагов рассчитывали, но принимать удар всё равно больно. Поэтому важный разговор начался с второстепенного вопроса.
  
   - Саня, мои раздолбаи виноваты. Пьяницы и злостные нарушители дисциплины. Им трибунал - самое меньшее. А лучше - расстрел на пирсе, только с корабля сойдут...
  
   - Лёва, не надо.
  
   - Ты не знаешь всего. Ты не знаешь причину, а я уже знаю, по которой "Коровки" вышли из строя. Я хочу их расстрелять. С доведением до личного состава остальных частей. По регламенту нужно было часть системы управления, других узлов, протирать спиртом после приводнения устройства.
  
   - А они его!?.
  
   - Да, водой, представь себе.
  
   - Это пипец...
  
   - Сам в шоке. Ёханый человеческий фактор.
  
   - Спирт выпили, а раз так...
  
   - Так точно, полковник. Когда уже твои тебе генерала дадут? Неудобно даже.
  
   - А... Плюнь. Хочешь, скажу, чтоб за "Хвост дракона" сейчас и дали? Тебе будет приятнее с коллегой-генералом беседовать?
  
   - Пожалуй, без разницы.
  
   - Ну и ладно. Слышь, а не надо алкашей твоих расстреливать. Они мне пользу принесли. Их бы даже наградить, но...
  
   - Спятил, коллега? Разгильдяев поощрить, а не наказывать!? Какой пример...
  
   - Не, Лёва, правда. Я же волхв, хоть и начинающий. Я не смотрю на вещи прямолинейно. Тут как... Мы живём в Яви. Телами. Но в Прави нам сопоставлена тень.
  
   - Астральный двойник, - Рохлин решил показать подкованность в эзотерике, что, впрочем, не произвело впечатления на Корибута. На него, вообще, сложно было произвести чем-либо впечатление. Он не был подвержен автоматическим реакциям. - Иногда так тоже говорят. Я бы предпочёл, если называть не по-старому, а по-современному, назвать это программной частью объекта. Человека. Не важно. Эта тень есть. Она видит мир лучше явной части, но не может действовать напрямую. Тень вынуждена корректировать действия своего человека опосредованными способами: через сны, необъяснимые импульсы, реакции, чувства.
  
   - Тебе волхвы на небе заблокировали контакт с твоей тенью?
  
   - Не знаю. Не думал в таком разрезе. Скорее "нет", чем "да". Там - другое. Да, так вот, возвращаясь к нашим разгильдяям. В Яви они вели себя по-разгильдяйски, но результат оказался хорошим, положительным, для них, для корабля, для флота, для народа. Следовательно, реально они принесли пользу. Пусть даже это заслуга их теней. А за это наказывать...
  
   - Несправедливо и неудобно. Но! Пример...
  
   - Тихо. Есть решение. Ты их, как бы, накажешь, для вида, для остальных. А на самом деле...
  
   - Что мне им - понарошку ремня дать? Или ползвёздочки снять?
  
   - Ты их отдашь мне. Для наказания. До второго колена включительно.
  
   - Все подумают, что ты их в лагерях будешь гноить...
  
   - Точно. А применение у меня есть. Для всей команды. Я их в Антарктиду зашлю. С повышением.
  
   - Это ты называешь поощрением?! Лицемер.
  
   - "Прагматичный правитель" - будет точнее.
  
   - Чёрт с ними, с раздолбаями этими. Что со Штатами будем делать? Мы считаем, нужно немедленно ответить в том же духе. Если бы не попали, не долетели ракеты - тогда можно было бы исполнять план. А так - слишком дорого всё вышло.
  
   - Ни в коем случае. Действуем по плану. Отвечать не нужно. Мы - квиты. Пока на этом остановимся.
  
   - Мы понесли огромные потери! У меня, по прикидкам, тысяч сорок в один момент умерло! Ещё будут от лучевой болезни умирать.
  
   - Утешься. Мы выиграли качество. Враг потерял клык, часть оружия. А мы лишились нескольких пальчиков на ногах. По весу - бОльших, чем клык, но по значению...
  
   - Пальцы тоже, между прочим, болят и нужны, если следовать твоим примитивным аналогиям, Александр.
  
   - Лёва, спокойно! Всё идёт нормально, поверь. Мне тоже неприятно. Но отвечать амерам не нужно.
  
   - Ладно, смотри не просчитайся. Не пятак проигрывать придётся. Шахматист! Блин... Кстати, теперь есть время, поясни мне: что полезного ты увидел в делах славного "Айсберга"?
  
   - Ха! Это вопрос интересный! Во-первых, они спровоцировали амеров напасть первыми.
  
   - США утверждают обратное, кричат, что это мы первые стрельнули ракетами.
  
   - Но наши "Коровки", не обычные, они могли бы полетать, попугать, и вернуться на корабль.
  
   - А они наш пуск восприняли как стандартную ракетную атаку.
  
   - Короче, это их проблемы. А мы имеем моральное право всем союзникам, да и остальным странам, сообщать свою версию событий. Во-вторых, американский надводный флот, они прогнали. Практически, в одиночку. Маленьким корабликом.
  
   - Мы не знаем планов штатовских адмиралов. Возможно, так и было задумано. Мой штаб флота считает, что надводный флот отвлекал внимание. Успешно, в принципе. Их подлодки мы прозевали.
  
   - От! Это и есть "три". Одну из этих лодок, которая, предположительно, должна была размазать вас, Российскую Федерацию, они потопили. По разгильдяйству, не спорю, но потопили.
  
   - Это, конечно, факт, но вот именно: по разгильдяйству! За что тут поощрять?
  
   - Я считаю, что есть за что. Это ещё не всё, дальше пальцы загибай. В-четвёртых, они потеряли одну "Коровку". А я уже думал: каким способом всучить амерам экземплярчик?
  
   - С ума сошёл?! Что ты этим выиграешь?!
  
   - Не-не-не, всё правильно. Это нужно. Они должны убедиться в её простоте, примитивности, неопасности.
  
   - Это после того, как эти "Коровки" несколько флотов потопили? Бред!
  
   - Нет, не бред. Они же умные люди? Они будут думать, вот и придумают что-нибудь, объясняющее свои поражения. Главный секрет "Коровок" не содержится в конструкции! И последний бой их должен был укрепить в мысли, что не такие они и страшные, эти хищники. Фактически, погибли зазря, кроме 613-й, конечно.
  
   - Ладно, проехали. Это теперь твоя головная боль. Опять бухнут...
  
   - Ну конечно, а родственники их зачем? Они у меня на Руси останутся, как заложники. Если айсберговцы бухнут, то заложники пострадают.
  
   - Они поверят?
  
   - А я не на понт беру, если ты думаешь. Так и сделаю.
  
   - Садюга. Кстати, я звонил именно по этому поводу. Вот ты япошек выкосил, а кто мне будет на Хоккайдо базу строить?
  
   - А я тут причём?
  
   - Не увиливай. Роботов давай, однако.
  
   - Они и так бы умерли, японцы. Только несколько позже. А Хоккайдо сильно не обживай. Чисто для вида и обороны.
  
   - Не увиливай от темы. Роботов дашь?
  
   - А обойтись трофейной японской техникой никак нельзя?
  
   - Так ты сам мне сроки поставил - хрен успеешь. Куда ты, кстати, спешишь? На войну? Сознательно ведёшь дело к полноценной ядерной войне. Семимильными шагами. Уверен, что человечество уцелеет? Зачем это нужно? Ведь той, старой истории можно избежать. Договориться сейчас с американцами... Звонили, кстати.
  
   - Ёлы-палы, сколько раз уже говорил: нельзя с ними договориться! Ты мог бы договориться со сколь угодно отмороженным правителем США, но такого нет. И правительства нет. И конгресса нет. Это ряженные. Артисты в театре. И с масонами ты не договоришься - они тоже несамостоятельны! Иллюминаты сраные... Никакой договор они не будут выполнять!
  
   - О, раскричался! Понял я, понял. Я так понимаю, расхождение по земельному вопросу?
  
   - Да.
  
   - Маленький вопрос. Утоли моё военное любопытство. В твоих "Топорах" стоит по семь малых ракет. А по тебе тоже стреляли "Трайденты", с восемью, минимум, головками. Чем ты сбивал последние, остальные?
  
   - От тебя особых секретов нет, Лев, БСРИ. Сбивали боевые станции разогрева ионосферы. Это несколько хуже, ибо на последнем участке траектории приходится работать. Тем не менее, мы справились. Остаётся, в местах падения изделий, провести дезактивацию, и всё.
  
   Это был момент истины. Тот вопрос, ради которого, собственно, Рохлин и звонил. Пора задавать. Засунуть гордость в задницу и задавать.
  
   - Вы нам поможете? С Теремом? Дезактивацию? У вас, ведь, есть опыт. Турецкий, прочее. Техника хитрая, достижения, мать их, науки. А, Александр?
  
   - Конечно. Дай команду по службам, чтобы нашим людям оказали содействие, борта пусть пропустят, коридоры освободят.
  
   ===== Помощь Терему.
  
   == Добровольцы.
  
   Сказать, что Светлая Русь направила помощь России для ликвидации последствий ядерного удара в Тереме - ничего не сказать. Из подземных строек извлекали роботов, отправляли в специальные центры переоборудования. Там на них ставили свинцовую защиту, дополнительное оборудование. Модульный принцип построения дронов и открытая архитектура управления позволяли изменить функции, назначение аппарата быстро и без проблем. Крепления под навесное оборудование уже имелись. Использование роботов в случае войны предусматривалось ещё при их создании. Модернизации они проходили постоянно- периодически. После этого загружали в самолёты и везли в Терем. Другие аэропорты предлагали свои услуги, но время было важнее всего. От Терема до ближайшего другого областного центра, Луково, было около 300 километров, часть самолётов перенаправили туда, чтобы хоть немного разгрузить аэропорт Терема. Но с Луково были свои проблемы. 300 километров - это через паром и по автотрассе. Автотрассу от снега расчистили. Но паром зимой не работал. Рискуя, ездили прямо по льду. А железкой от Луково все 600. До Дзержинска, другого близкого областного центра, было 500 километров. Дзержинск выигрывал наличием прямой железнодорожной ветки на Терем. Его аэропорт тоже принимал грузы. Русь отправила тепловые пушки, используемые в осушении подземных городов, две мобильных АЭС. Они были предназначены для отправки в космос, но вполне могли функционировать и на Земле. В первой очереди стояли: полиэтиленовая плёнка, ДВП, ДСП - для перекрытия оконных проёмов. Весь Терем стоял без стёкол. А на улице - зима, с её двадцатью градусами мороза! Явно расселить весь город за секунду не удастся. В конце концов, разрушен только один район. Во вторую очередь поедут на поездах палатки, буржуйки, лекарства и ещё 1000 мелочей. Конечно, в первую очередь отправлялись ЛР-ки.
  
   ............
  
   - Александр, я вот что подумал. Я уже старый человек. На должности второго министра меня легко заменят молодые. А в Тереме будет работать моя техника, люди, роботы. Это по моей специальности. Детей я, в свои 83, уже делать не собираюсь. Хэ-хэ-хэ.. Так что, по всем критериям, подхожу. Отпусти меня в командировку, зять мой любезный. Тут, всё налажено. Было. А без роботов и делать нечего. Отпусти?
  
   - Дядя Валя, вы уверены? Я лучше руководителя и не желал бы видеть на работах в Тереме, но вы сами заметили: 83. Это не шутка. Вы уверены?
  
   - Александр, я строил Байконур, строил заводы, гостиницы, мосты. Построил тебе подземную страну. Если бы Лена не вышла за тебя замуж, и ты не подлечил меня, то я уже давно был бы на небесах. В долг живу. Наверняка, там придётся облучаться, как ни берегись. Лучше это буду я, чем кто-то молодой. Ум ещё работает, хоть и медленно. Позволь сделать последнее полезное дело в жизни? Я устал. Сильно устал от рутины.
  
   Тут Валентин Андреевич не лукавил: он действительно хорошо соображал, для его возраста. Свои обязанности выполнял, должности соответствовал. Радовался внукам. Это к делу не относится. Разговаривал он раза в два медленнее, чем в молодости, реакция ушла. Но ему в теннис не играть. Как Корибут мог отказать человеку пойти на подвиг? Пусть, даже, и трудовой? По праву озабоченного родственника? Чтоб тёща и жена не заругали? Тем более что как муж и воин, Корибут тестя понимал. Чем тлеть ещё три-пять лет, лучше закончить жизнь достойным последним делом. Хотя в этом желании Диктатор усматривал элементы своеобразного дезертирства, но произносить это слово язык не повернулся.
  
   - Отпущу, если пообещаете беречься, если будете соблюдать правила поведения в зоне заражения. И тётю Надю сами будете уговаривать. И с Леной поговорите. Тогда - возражать не буду.
  
   Корибут не соблюдал клише: не называл тестя с тёщей мамой и папой. Не мог, будучи, фактически, более старым человеком. В соответствующих случаях он говорил "тётя" и "дядя". Ещё чаще - обращался по имени-отчеству. Тесть был честным, условия выполнил. Через час Корибуту позвонила тёща. А через полтора - жена.
  
   - Саня, я поеду с Валей. Мы всю жизнь вместе. Что мне тут одной делать? Я поеду с ним.
  
   - Тётя Надя! Вы там не нужны! Вы же - повар! Там есть кому еду готовить! Миллионный город. Половина - бабы.
  
   - А за Валей - кто присмотрит? Пушкин?
  
   - Мама Надя! Меня Ленка прибьёт! Останьтесь. Будете внуков нянчить...
  
   - Нет. Я поеду с Валей.
  
   Корибут не стал дальше спорить. Вместо этого он позвонил Лене и Виолетте. А те, в четыре руки и два языка атаковали "противника", склонили его к капитуляции. И тёща осталась в Киеве.
  
   ........
  
   - Саня, папа уезжает. Мне страшно. Наверняка, облучится, заболеет. Что мне делать?
  
   - Леночка, успокойся. Всё будет нормально. Он будет не в самой зоне, а рядом. Папа будет руководить, а не руками радиоактивные кирпичи ковырять. Приеду домой - всё расскажу. Занимайся детьми, и мамой, а? И не переживай, а то молоко горькое станет. Лена! Не смей плакать! Молоко пропадёт! Лена! Тфу!
  
   ........
  
   На этом энтузиазм масс не иссяк. Через время позвонила мать. Мать Корибута. Поскольку, для родителей, дети остаются детьми всю жизнь, то Корибуту легче было минимизировать общение, чем терпеть опеку матери-малолетки. Ему-то реальных лет значительно больше, чем биологических! Корибут дал своей энергичной маме фронт работы: старостат области, и звонил по праздникам. И всё. С Ковалёвым тоже общаться было лень. Идейным он был. Авантюристом и карьеристом. А это было не совсем то, что нужно в новом обществе. Разжаловать из генералов его Диктатор не стал. Но и в команду не взял. Должность Ковалёв имел немалую: начальник особого промышленного района Запорожья, аналогичную должности Рубана. Но! В Горний Совет Ковалёв не входил, в выработке решений участия не принимал. Рубан и Лариса с ним общались больше, чем Корибут.
  
   Раз уж зашёл разговор, поясню, что собой представляли особые промышленные районы. Это сеть подземных заводов, размещённых на глубине около километра, в толще гранитных пород. (В Днепропетровской - в базальте). Уровень автоматизации доходил до 98 процентов. Впрочем, начисление процентов производилось по аналогии: сравнивалось количество работников другого завода, выпускающего аналогичную продукцию. Если не умничать цифрами, то можно просто сказать, что на них было автоматизировано и роботизировано всё, что позволяли современные технологии. Виртуальные операторы в число работников не засчитывались. Предполагалось, что со временем, их заменит искусственный интеллект. В подземных промрайонах размещались высокотехнологичные предприятия: электроника, точное машиностроение, в том числе: роботостроение, биохимия, и т.п. Новые цеха по производству вооружения размещали тоже под землёй. Если начинали делать "Касаток" и "Дельфинов" на поверхности, то в 2000-м их перевели в Запорожье под землю. А "Божьих коровок" собирали сразу под землёй в Днепре. Хотя, безусловно, большая часть компонентов выпускалась на поверхности. Тот же Запорожский Алюминиевый завод никто под землю не тащил. И Титаномагниевый - тоже. Под землю перевели часть профильных НИИ.
  
   Вернёмся к событиям. Зинаида Николаевна тоже решила ехать в Терем. В Запорожье у неё всё работает как часы, заместители толковые и исполнительные, детей она уже рожать не может, скучно. Нет, не так, не скучно, а неуёмная энергия не давала покоя. Она вникала во все дела мужа, Николая Ковалёва. К примеру, дронов выпускали на подземном филиале Запорожского Автомобильного завода. Мать Корибута разговаривала со строителями, операторами, выясняла трудности, прямо дома, мужу отдавала пожелания: что и как переделать, усовершенствовать. Такой же самый подход к работе у неё был и в других местах. Лезть самому в каждую дырку - не идеальный способ руководить. Но Зинаида Николаевна справлялась, поэтому сын терпел. В Терем он попробовал её не пустить, но... Разве можно остановить ураган? Испытать в реальных условиях каких-то новых роботов Николая, проверить стандартное навесное оборудование, отработать меры, на случай, если в Запорожье попадёт бомба - примерно такие доводы "сыпала" на голову сыну энергичная руководительница. Обычный человек сдался бы из-за напора. Корибут сдался по другим причинам. Обычной, в человеческом понимании, любви к матери он не испытывал, то есть её жалел умом, а не душой. Была и другая причина: политическая целесообразность. Тем более что есть Центр Гаряева... Корибут согласился. А мама разошлась: она не просила, она приказывала. Не глупо-спесиво, а конструктивно и конкретно. Указывала: что ей нужно выделить из того, что не в её власти. А то, чем она распоряжалась сама, она уже отправила в Терем своей властью. Мать - это стихия, горная река. Лучше не сопротивляться течению. Корибут удовлетворил её требования по списку.
  
   - А детей на кого оставляешь?
  
   - На Таньку, она уже большая, забыл? Кстати, дед с бабкой тоже едут.
  
   - На... Зачем?!
  
   - Бабка, говорит, что по специальности. А дед - за компанию с бабкой.
  
   - Дурдом...
  
   ...........
  
   - Ба, ты уже старая! Ноги плохие. Зачем? Тебе 84 лета! Что ты там напомогаешь?
  
   - Саня, я 32 года работала на "Запорожстали". С радиацией дело не имела, но ожоги, отравления, переломы, раздавления, прочие травмы - мой профиль. Я столько крови видела, что твои вояки в Турции не видели. А самое главное: я присмотрю за Зиной. Других детей у меня нет. Буду рядом. Удержать, конечно, её ни от каких авантюр не удастся, но...
  
   ...........
  
   - Дедушка, а ты зачем едешь? Кто Шарика покормит?
  
   - Соседи. У бабушки - ноги. Я - с ней. А ещё, минёром, могу, учили.
  
   - Дед, нету там мин. Там - завалы.
  
   - Всё равно. Лида и Зина едут. Я не могу остаться.
  
   - Дурдом...
  
   .........
  
   - Саня, я тоже поеду в Терем.
  
   - А тебе зачем, Ковалёв?!?
  
   - С Зиной.
  
   - Не ожидал.
  
   - Время идёт, люди меняются, Сань.
  
   - А ты не подходишь. Ты ещё можешь детей делать.
  
   - Во-первых, если ты не забыл, у тебя есть сестра и три брата от меня. Во-вторых, ты мне вторую жену брать не даёшь. Так что...
  
   - Мда... Носи там свинцовые трусы. А жену, наверно, разрешу вторую. Только... Её мать будет одобрять.
  
   - Садист!
  
   - А как ты хотел? Раз ты туда рвёшься, назначаю тебя нашим военпредом. Будешь согласовывать, фильтровать, взаимодействовать.
  
   ...........
  
   Из всех этих "энтузиастов" Корибут понимал и одобрял только тестя и мать. Остальные были балластом. Не то, что они не помогут. Но там людей и без них достаточно.
  
   == Прибытие государя.
  
   Лев Яковлевич Рохлин не мог остаться в стороне. Это был его народ, он чувствовал свою ответственность за эту катастрофу. Эх, что там: "ответственность", вину он за собой чувствовал! Выделывался перед Корибутом, невольно соревновался. Хотелось быть равным, а то, и обогнать. Ему досталась бОльшая страна, а Корибут со своим "огрызком" СССР, с кучей проблем в лице бандэровцев, прибалтов, чеченов, прочих кавказцев. А он "закрутил гайки", всех "построил", воюет с половиной планеты и имеет всего больше и лучше. И ещё ему, генералу Рохлину, помощь навязывает? Да, боязно было: интриган он, этот Корибут. Не гнушается грязными приёмами пользоваться. А теперь оставалось только корить себя за глупое высокомерие. Было бы больше "Топоров" - не было бы разрушенного Терема. Рохлин прибыл в Терем из чувства вины. Частично. Но голову он не потерял. Думал и о пиаре. Его просветили на этот счёт. Корибут как-то сказал так: "Держать народ в повиновении удобнее добрым словом и пистолетом, а не только одним пистолетом". Это он переделал чужой афоризм. Применительно к военной диктатуре, это означало: нужно уделять внимание пиару, своему образу в глазах народа. Тогда диктатура будет крепче, сопротивление действиям власти будет меньше. Меньше придётся вешать, больше - награждать. Как-то так. Эту мысль Рохлин принял, понял, использовал. Сейчас он прилетел с несколькими министрами, несколькими журналистами, двумя кинооператорами. В полёте ему внезапно подумалось: как здорово, что систему управления самолёта, "тушки", заменили недавно на новую, светлорусскую, из ламповых электронных компонентов, устойчивую к радиации. Тут, при подлёте, её нет, но случись большая война - радиация будет везде. А летать будет нужно.
  
   В аэропорту его ждали неожиданности. Во-первых, его борт поставили в очередь, пришлось пару кругов "нарезать", пока дали разрешение на посадку. Во-вторых, ближайшее, на что был похож аэропорт Терема: стоянка такси Курского вокзала Москвы. До улья пчёл, всё же, аэропорт не дотягивал. Самолёты заходили на посадку один за другим, через 7-10 минут. Один заходил, другой тут же взлетал. Сновали заправщики и буксировщики. Автобус зарулил прямо на поле, из него "высыпались" люди, их сноровисто подгоняли к трапу российские солдатики в бушлатах, один поддержал под руку какую-то старушку, которая оступилась. Трудно сказать: были ли они лишние, ускоряли ли реально процесс, но они там были. На входе в аэропорт Рохлин встретил совместный пост. Дежурство несли российские таможенники и светлорусский лейтенант. Его Рохлин безошибочно определил по восьмиконечному коловрату на шапке. Рохлину все козырнули. Он попросил провести его к начальнику аэропорта. Российский капитан показывал дорогу. Начальник аэропорта, невысокий толстячок, что-то кричал по селектору, диспетчера сидели в наушниках и разговаривали, на табло горело столько лампочек, обозначающих самолёты, что в глазах рябило. Как они во всём этом разбираются?
  
   - Что у вас происходит? Откуда столько самолётов?
  
   - Господин Диктатор, ради бога, не мешайте. Это всё Русь. Можете меня потом расстрелять, но сейчас не мешайте. А то самолёт упадёт. У нас тут по-олный пипец.
  
   И продолжил требовать у кого-то привезти бензин в долг. Это было неслыханно! Такого просто не могло быть!
  
   - Капитан, вы можете мне объяснить: что тут происходит? - спросил Диктатор у таможенника.
  
   - Это Светлая Русь. Они говорят, что всё согласовано с вами. И наши военные так говорят. Они присылают грузы, забирают людей.
  
   - А, ну да, что-то такое у меня Корибут запрашивал. Воздушные коридоры, "добро" на координацию. Вроде, по-запарке, делал пару звонков. Думал: пришлют пару-тройку самолётов... А тут...
  
   Рохлин решил походить, посмотреть, что привозят с Руси. Его все узнавали, военные обеих стран отдавали честь, гражданские расступались, иногда провожали любопытным взглядом. Чаще всего бежали по своим делам. Билялетдинов, министр МЧС, тоже ничего не понимал. Его "армия" должна была поставить автономные генераторы, лекарства, дополнительную строительную технику, от которой, впрочем, при разборе завалов было мало толка. А светлорусы развернулись во всю ивановскую. Диктатор наблюдал, как с Ан-70 завершали выгружать фанеру в пачках. На редкость быстро. Подъемник "надевал" вилкой палету и клал её в грузовик, у которого был открыт длинный откидной борт. Затем возвращался за следующей пачкой. Наконец пачки закончились. Какой-то человек в гражданской одежде, начал командовать в пустоту: "Выгрузка закончена, давай три автобуса беженцев на третий терминал. Нет, больше нельзя. У меня грузовой Ан-70, больше трамбовать нежелательно. Принял, жду. Отбой." Лев Яковлевич не мог сообразить: с кем это переговаривается этот бригадир. Как бы в ответ на его недоумение, человек повернул голову и посмотрел на Рохлина. Из уха шла прозрачно-белая трубочка гарнитуры рации.
  
   - Это вы тут всем командуете?
  
   - Да. Так точно, товарищ генерал.
  
   В армии Светлой Руси были отменены стандартные казённые обороты военной речи. Кроме нескольких команд. "Есть", которое "иес", заменено на "да", а во всех случаях можно было отвечать любыми оборотами речи. Но в Российской Федерации этих изменений не вводили.
  
   - Вы кто?
  
   - Помощник консула Светлой Руси, Копылов.
  
   - Бывший военный?
  
   - Так точно, майор ВДВ. Комиссовали по ранению. Турция. Разрешите продолжать?
  
   - Продолжайте.
  
   Как раз к самолёту подъехали три автобуса. Один - прямо к аппарели. Из него стали выгружаться люди. Семьи с детьми, котомками, старики - разные, в общем. Типичный срез жильцов дома.
  
   - Не переживайте, в самолёте будет тепло во время полёта. Берите в углу одеяла, стелите на пол. Не стесняйтесь. Извините, что нет сидений, но лучше лёжа лететь на море, чем тут мёрзнуть.
  
   Один автобус уехал, второй стал выгружать пассажиров. Лица у людей были удручённые, хмурые, у некоторых - пришибленные. Оно и понятно: не каждый день на голову атомная бомба падает. Дом бросить пришлось, везут в неизвестность.
  
   - Копылов, а куда их?
  
   - В Анатолию. На базы отдыха. Там сейчас можно даже купаться.
  
   - Из огня да в полымя. Там же тоже были ядерные бомбардировки?
  
   - Всё почистили. Нету радиации, нормально там. Я рядом воевал, потом реабилитацию на Средиземном проходил. Нормально там, государь.
  
   Рохлину было несколько неуютно от этого обращения, хотя ничего обидного оно не несло. Ему разъяснил Иванов, что это древнее обращение к вождю, означающее "высший представитель ариев". Но Льву Яковлевичу было привычнее российское "товарищ генерал". Или: "господин Диктатор". Впрочем, цепляться к слову он не стал, а решил прояснить непонятный момент, который вытекал из его наблюдений.
  
   - Майор, скажи, а что планирует Корибут? С одной стороны, вы завозите фанеру для утепления. Чтобы люди жили тут. А с другой - вывозите их даже грузовиками. Непонятно.
  
   - Государь, так ведь Терем - мало-мало, не миллионник. Даже если мы по десять тысяч в день будем вывозить. За сколько вывезем? Пока вывезем - замёрзнут. Тут не Средиземка.
  
   - Спасибо, майор. За всё - спасибо.
  
   - У нас говорят: "благодарю", государь. На здоровье!
  
   'Удивительно, в таких тревожных условиях этот офицер сохранил не только самообладание, но и чувство юмора.' Холодный ветер высек слезу из глаза генерала. Он быстрым шагом шёл к своей компании. Глянул на часы и удивился: правда, что за чужой работой можно долго наблюдать. Вроде, на минутку остановился, а минуло полчаса! Встречающий из области отвёл "генеральский десант" в дальний конец стоянки, все сели на иностранные внедорожники, что не очень понравилось Рохлину, на что он, впрочем, роптать не стал, и поехали.
  
   - Господин Диктатор, тут такое дело. Мы скоро к развилке подъедем, там нам нужно будет свернуть. В лётную школу заехать. Защитные костюмы надеть.
  
   - Некогда, так поедем.
  
   - Извините, но нас тогда не пропустят. Там...
  
   - Как это: "не пропустят"? Меня - не пропустят?!
  
   - Так точно. Там совместный со светлорусами пост. На перекрёстке. Всем выдают их защитные костюмы. Удобные, просторные. Оденем, и поедем. Мы на выезде сняли. Так положено. А на въезде - оденем.
  
   Ради эксперимента Рохлин решил проверить границы своей власти. Не то, чтобы он не понимал значения защиты в зоне заражения. Но как вспоминал армейский ОЗК, так кисло во рту становилось. Вскоре, действительно подъехали к посту. Там пританцовывали четыре человека: два рядовых и два офицера.
  
   - Лейтенант, мне нужно проехать в город.
  
   - Тащ генерал, нужно заехать в лётную школу, надеть ЗК.
  
   - Под мою ответственность. Приказываю пропустить.
  
   - Нет. Не положено. Даже вам. Я подчиняюсь не вам, а своему командованию. Извините.
  
   - А если я дуром попру? Будешь стрелять?
  
   - Буду. По колёсам. Во-она, "Уазик" стоит, запорошило уже. Видите? Это пытался проехать в своём старье командир роты химзащиты, ваш майор. Без колёс остался. Попутным автобусом уехал, но в ЗК. Тащ генерал, у меня приказ, что вы, как маленький? Ей-богу. Пощадите! Меня ж Корибут потом без соли съест, когда узнает!
  
   - А вы что скажете, старлей? Тоже будете по мне, по своему командиру, стрелять? - обратился Рохлин к россиянину.
  
   - Никак нет, не буду, тащ генерал-полковник. Даже разоружу русича, если прикажете. Только зря вы так. ЗК хорошие. Зачем вам пыль глотать, облучаться? Мы вас уважаем, после вашего прихода к власти зарплаты поднялись, мы с Варей, женой, ещё одного ребёнка завели. Побереглись бы вы, тащ генерал, а?
  
   - Как вы допустили обстрел нашей техники, нашего военнослужащего посторонними?! Кто позволил?! Кто отдал такой приказ?! Я вас спрашиваю?!
  
   - Так, ить... Неожиданно всё вышло. Ежели б я за оружие ухватился, то очередь могла бы выше пойти, в человека попасть. А приказ был. Как не быть? Всё согласовано. Командующий округом вроде согласовал с Русью порядок перемещения в зоне. Мне наш комбат зачитал. Устно, правда. Прикажете отменить применение силы?
  
   - Не, ну ты видел? В собственной стране...
  
   Охранник Паша пожал плечами, мол: "А я - чё? Я - ничё". Добило Рохлина это "как маленький". Из уст 24-летнего лейтёхи. И то, что рядом стоял дублирующий патруль из его, российских войск, и стоял молча. Судя по настроению, в душе одобряя действия светлорусов.
  
   - Нет, не нужно. Всё остаётся в силе. Спасибо, э-э, благодарю за службу, сынок. Так держать! А вам, лейтенант, кто приказ отдал?
  
   - Корибут. Зинаида Николаевна Ковалёва-Корибут. Она тут всем заправляет.
  
   Рохлин и сопровождающие проехали 200 метров по второстепенному ответвлению, и попали в импровизированную раздевалку. Тут уже было на стоянке пять рейсовых автобусов. С неубранными номерами маршрутов. В один из них заходили люди в обычной одежде. Понятно - эти едут в аэропорт. Поодаль раздевались последние пара человек в ЗК. Вокруг них ходили "гардеробщики". С пылесосами, дозиметрами. Что-то записали в журнал. Дали отмашку водителю, чтоб выезжал. Только генерал собрался зайти в лётную школу, как оттуда вывалила толпа "цыплят". Эти ЗК были ярко-жёлтого цвета, потому вызвали такую ассоциацию. Рохлин спокойно переждал поток, и повёл своё войско вовнутрь. Их всех одели, записали данные дозиметров в журнал, напротив данных владельца. Затем пожилой прапорщик провёл краткий инструктаж.
  
   - На рукаве под защитной крышкой у вас находится пульт. Вот этой вертушкой вы можете выставить усиление речи. Самое большее - в три раза. Это, всё-таки, не милицейский мегафон. Государь, не отвлекайтесь. Всем говорю один раз. Этот усилитель нужен редко, только чтоб сказать что-то человеку без костюма. Когда эта вертушка "выкл" - усилитель не работает. Да. Теперь. Эта кнопка с комариком. Это включение ультразвукового канала связи. Вы ничего не слышите, а собаки на стену лезут. Шучу. Вы будете слышать всех в таких же костюмах на расстоянии до 20 метров. Идёт двойная перекодировка в обычный диапазон частот. Понятно? Ага, идём дальше. Вторая крутилка, с башней "Останкино", это включение радиоканала. Полный дуплекс, но полватта мощности. Как телефон, но до полкилометра в застройке, чаще - меньше. Все слышат всех. Есть выбор групп. Тут десять позиций - десять групп. Сейчас и тут работать не будет. Сплошные помехи. Может, через пару недель. Фильтр у вас на груди. Хватает на сутки. Теоретически. Если не дышать одной пылью, то на дольше. Экономить не советую, дефицита фильтров нет. Эта крутилка - подогрев. Греет только спину. Аккумулятор не тот, что на остальное, расходовать можно, связь не "вырубится". Но хватает на максимуме только на три часа. Ещё две крутилочки. Это управление активными наушниками. Из маленькой точки к большой стрелка идёт - это тихие звуки мы будем слышать лучше. От большой к маленькой - уменьшаем громкость сильных звуков. Чтоб хорошо работало, нужно без шапки быть, чтоб к ушам прилегало. Без этого громкие не будут ослабляться нормально. Через костюм пройдут. А тихие можно услышать и через шапку, эту трубочку с пимпочкой заправить в ухо. Вопросы?
  
   - А зачем на попке молния?
  
   - Не догадываетесь? Смотрите, это интимная деталь. Эти верёвочки на рукавах распускаете, рукава становятся широкими. Лезете наощупь к себе в трусы, открываете эту пробку, приставляете эту штуку к письке. Будь ты мальчик или девочка. Вот. Потом писаете туда. Не лыбьтесь. Ничего смешного не вижу. Потом эту пробку закрываете, поправляете одежду, приводите рукава в нормальное положение. Если нужно, то потом можете выщелкнуть из зажима эту трубочку и потянуть эту пластмасску. Жидкость выльется наружу. В эту "грелку" влазит полтора литра. Если у кого будет больше - я не виноват. Гы. Теперь про молнию сзади. Она расстёгивается, но вы сами должны понимать, что нарушите герметичность. Даже, несмотря на перетянутый пояс. Попавшая в лёгкие радиоактивная пыль - верная дорога к раку. Должны понимать, не маленькие. Так что, срать, извините, лучше в убежищах. Ещё, никто не спросил про эту трубочку у рта. Это поилка гидратора. Воду вы греете сами, своей спиной. Или, когда включите обогрев. Там заправлено три литра. Всё, я вас не задерживаю.
  
   == Уже в городе.
  
   Рохлин решил разобраться: как так вышло, что в его государстве командуют другие. Он не обижался, не боялся, но прояснить ситуацию необходимо. Звонить Корибуту решил в последнюю очередь. Приказал водителю ехать в военкомат. Его встретил полковник Терёха.
  
   - Здравь желаю тащ ге-рал-полковник!
  
   - Вольно, без устава. Просто расскажи: что тут творится? Как так вышло, что руководят ликвидацией последствий светлорусы?
  
   - Я думал - это ваше решение. Приехала целая делегация. Тесть Корибута, их второй министр строительства и подземных технологий, ещё куча начальников и родственников.
  
   - Подробнее, я не в курсе.
  
   - Начальник Запорожского промышленного района, генерал-лейтенант Ковалёв, как бы, отчим Корибута.
  
   - Я знаю, кто он. Дальше.
  
   - Сладов, тесть Корибута. Мать Корибута приехала. Они привезли много всякого-якого. Оборудование, ЗК, лекарства, прочее. У них есть чёткий план действий...
  
   - А по сути: как вышло, что посты - не наши? В аэропорту - они всем распоряжаются? Ковалёв?
  
   - Нет! Что вы! Этот - смирный! Всего-то генерал-лейтенант!
  
   - Не понял. Говори нормально.
  
   - Так это, мать. Бой-баба. Маршал в юбке. Вы с ней встретитесь, сами увидите. Ничего плохого они не делают. Солдат велела переодевать в их ЗК и направлять на ликвидацию. Под её руководство. Сейчас обзваниваю части. Я ж говорю: у них есть план, они рассказали. А по нашим директивам ГО, ещё сталинских времён, нужно проводить дезактивацию. Водой. Смывать радиоактивную пыль в реку. На улице - минус двадцать. И так далее. Слёзы.
  
   - Ну да, понятно... Где они сейчас? Делегация.
  
   - Кто - где. Сладов - в областном штабе МЧС. Руководит. А Зинаида Николаевна - бог весть. Где-то есть.
  
   - Мне нужно позвонить на Русь. Мобильный не работает, пока фон не спадёт.
  
   - Этот, белый.
  
   - Алё, Анечка, это вы? Александра Владимировича можно? Здравствуй. Почему везде твои власть захватили? Мы так не договаривались. Как - ничего не знаешь? Шутишь? А кто из твоих - главный? Точно Сладов? А-а-а, теоретически. Не сопротивляться, говоришь? Ладно, гляну, чего она там творит. Спасибо за оперативную помощь. Пусть будет "благодарю". Отбой.
  
   Рохлин решил сначала поехать к формальному руководителю делегации. Сладов действительно находился в МЧС. И реально руководил. Тут нужно знать этого человека. Стиль руководства у Валентина Андреевича был своеобразный. Деликатный. Он не пытался никому ничего диктовать, так казалось. Он играл от второго лица. "А что бы вы делали на моём месте", "что вы посоветуете в данном случае", "давайте подумаем, что выйдет, если мы сделаем чуть-чуть не так" - типичные его подходы к людям. После ряда поправок человек реализует не совсем то, что он предлагал "на моём месте". А "чуть-чуть не так" будет сильно чуть-чуть. Градусов на 180 - запросто. Вроде, и с мнением человека считается, некий компромисс. Совершенно не обидно. Никогда никого не ругал. Считал, что если подчинённый напортачил, то виноват он, начальник, потому что доверил неподходящему человеку слишком сложную задачу. За всю карьеру он никого не уволил, разве что, понижал в должности и переводил на другую работу. И это - при работе в строительстве! Знающий - поймёт.
  
   В кабинете начальника МЧС области царила рабочая обстановка. Начальник с кем-то говорил по телефону, пара офицеров листали какие-то бумаги, Сладов стоял над столом, смотрел на карту и что-то подсказывал начальнику МЧС, генерал-майору Пивовару.
  
   - Зинаида Николаевна, пометьте у себя на карте в квадрате "в-3", перекрёсток улиц Маркса и Кирова, туда мы пришлём три эвакуатора. Будут минут через двадцать, не раньше. Что? Да. Отбой.
  
   - Не помешал?
  
   - Смирррно! Здравь желаю тащ герал-полковник! Ведётся работа по ликвидации последствий ЧП.
  
   - Вольно. Работайте, офицеры. А вы, Пивовар, докладывайте конкретно. Здравствуйте, Валентин Андреевич.
  
   - Здравствуйте, Лев Яковлевич. Давайте, может быть, я сначала расскажу, чем мы помогаем городу. А потом Игорь Борисович доложит, если будут неясности. И карта как раз у меня. По ней будет лучше всё видно. Как вы считаете?
  
   - Пусть будет по-вашему, рассказывайте, как вы тут "помогаете".
  
   - Смотрите, бомба упала на Октябрьский район, это спальный район, как мы выяснили.
  
   - Это была не бомба, а БЧ ракеты, - раздражённо решил поправить Рохлин.
  
   Сладов внимательно посмотрел в глаза Рохлину.
  
   - Не сердитесь, Лев Яковлевич. Мы привезли нужное оборудование. И хорошо представляем, как его использовать. У меня есть турецкий опыт. Мы не претендуем...
  
   - Это вы меня извините, ради бога, Валентин Андреевич. Нервы сдают. 'Дурак! Нашёл на ком "оторваться". На милейшей души человеке.' Продолжайте, будьте добры.
  
   - Нет, вы совершенно правы, Лев Яковлевич, докладывать должен Игорь Борисович. Напрасно я нарушил субординацию.
  
   Пивоваров не заставил себя ждать. Ему и так было сильно неудобно, что его службы оказались не очень-то готовы к ситуации. Так можно не только с должности слететь, но и голову потерять. Образно говоря.
  
   - Как верно заметил Валентин Андреевич, Октябрьский район - спальный. Там заводов мало, к сожалению. Одни жилые дома. Поэтому много людей оказалось в ловушках. В подвалах, переоборудованных под убежища. Ветер северный, несёт радиоактивную пыль на Индустриальный район. Видите, я обозначил зону высокой радиации. Там самолётный, другие заводы. Много. Это хорошо в том плане, что людей там мало. Тут, и тут. Мы их решили отселить в Ленинский. Ещё, во вторую очередь нужно бы отселить из Свердловского всех. Дома там целые, но газ на их котельные заходил по этой ветке, через Октябрьский. Труба шла по поверхности. Выгорела на протяжении пяти километров. Можно бы перебросить из Кировского, но это займёт недели полторы-две, а дома вымерзнут через два-три дня. Будем просто перебрасывать население из Свердловского в Кировский и Дзержинский.
  
   - А что это за условные обозначения?
  
   - Это Валентин Андреевич... Может быть, вы сами расскажете?
  
   - Конечно-конечно! Смотрите, тут я вынес условные обозначения: горизонтальная штриховка - нет газа, вертикальная - электричества, с десяти часов на шестнадцать - нет воды, так - связи. Вот так - "без стёкол".
  
   - Зачем такие муки? Почему бы просто не эвакуировать всех жителей в соседние, не зараженные зоны? Что у вас с планами? А, Пивовар?
  
   - У нас тут, извиняюсь, господин Диктатор, не Подмосковье. Дорог: раз, два и обчёлся. Пыль ещё садится, сажа. Всё - радиоактивное. Как верно подсказали светлорусы: без ЗК - никуда. Одно дело: получить дозу, совсем другое - надышаться радиоактивной пылью. Нос всю не задержит. Пылинка в лёгких - пиши пропало. Летом было бы ещё хуже с пылью, но легче с холодом.
  
   - Всё вам - не слава богу, природа-матушка не может угодить. Снег, понимаешь ли, мешает, холод зимой. Ладно, продолжайте. - Рохлин ругался не на то, на что сердился. Неуютно ему было из-за хозяйничанья светлорусов. Власть - очень чувствительный вопрос. И ведь сам помощи попросил!
  
   - План у нас имеет несколько этапов. На первом - переселяем жителей внутри города. Уплотняем, так сказать. Если проще: подселяем к другим семьям, прямо в квартиры людей. В менее проблемные районы. Хотя у нас и капитализм, но люди относятся с пониманием. Мы обещаем компенсации, но многие на это не обращают внимания. Размещают, обещают кормить. Всё такое. На втором этапе улучшаем жизненные условия там, где нужно. Две-три недели нужно продержаться. Третий этап - непрерывный. Увозим, увозим, увозим. То есть, эвакуируем, тащ генерал.
  
   - Ясно. А о чем вы с матерью Корибута говорили?
  
   - Мы ей послали три машины, специальных эвакуатора. Для вывоза людей с Индустриального района.
  
   - Этих людей вот тут, будут пересаживать в автобусы, а автобусы уже делают длинное плечо, везут сюда, в Ленинский, вот так, - это вставил слово Сладов, показывая на карте.
  
   - Зинаида Николаевна там одна?
  
   - Нет, с ней - наши люди.
  
   - Что ещё делаете?
  
   - Элэрки поехали прокладывать дорогу к Октябрьскому. Примерно через полтора часа станет доступен.
  
   - Как это?
  
   - Позвольте, я поясню, Лев Яковлевич. Ликвидаторы радиации идут по улице, снижают радиоактивный фон по проспекту Энгельса. А потом по нему можно относительно безопасно ездить, перегонять технику, перевозить людей. Фон там будет раз в 100 ниже, чем до обработки. Можно снизить и сильнее, но будет слишком долго. Всё равно ещё пыль и вода с фоном попадут на дорогу. Окончательную очистку оставляем на потом.
  
   - Этой группой руководит Ковалёв и мой заместитель.
  
   Рохлин понял, что дела как-то делаются и без его "десанта". Решил расслабиться, и посмотреть на конкретные события.
  
   - В Индустриальном, где Зинаида Николаевна, какой фон?
  
   - Пока приемлемый, с ними одна элэрка. И эвакуатор. И она затребовала автобусы. Сейчас решаем, через полчаса, думаю, туда отправим.
  
   - Хочу поехать, посмотреть на эвакуацию.
  
   == Зинаида Николаевна.
  
   Машине Диктатора пришлось ждать, пока элэрка доделает работу. Все люди, кого он пока встречал в городе, были одеты в светлорусские ЗК. Это позволяло нормально общаться, работать. Хотя они и были тяжёлые, 15 килограмм, имели защиту из просвинцованной резины, но если не сдавать кросс, то жить можно. ЛР-ка обработала пространство перед домом и поехала дальше, а группа спасателей приступила к эвакуации. Упавшие столбы электроосвещения не давали возможности подъехать к дому. Эвакуатор бы смог, он имел колёса от БТР, но автобусы были обычные "Икарусы". Из кунга эвакуатора вышел робот. Он тарахтел бензиновым моторчиком, как Карлсон, но выглядел внушительно, если не сказать: грозно. Когда нога сошла с последней ступени, задок аж подпрыгнул. Робот подошёл к столбу, сделал пару резов МДР-ом, взял "руками" кусок столба и отшвырнул в сторону метров на пять. Повторив операцию раз десять, полностью освободил проезд. Нарезал столб, как какую-то колбасу. Можно было подобраться к дому с торца, но робот проследовал прямо к подъезду. За одну минуту раскидал в стороны лавочки, урну, отрезал плазменным резаком и выбросил трубы для плюща. Затем робот покрутил головой, посмотрел вверх. Ему что-то не понравилось в козырьке, он зашёл вглубь подъезда, пригнувшись. Через полминуты рама окна в подъезде вылетела с треском. Робот, в позиции лёжа, резал козырёк. Тот сначала обвис, а потом рухнул, оторвав последнюю арматуру. Робот вышел, разрезал козырёк на три части и выбросил в сторону. В наушниках Рохлина раздался звонкий женский голос: "Всё, можно подъезжать". Пока эвакуатор выруливал задом к подъезду, выпускал "гармошку" шлюза, робот плазменным резаком срезал петли и замок с двери подъезда. С десяток спасателей наблюдали картину. Робот подошёл к ним: "Поняли, как действовать?" Из робота вылезла женщина в таком же жёлтом ЗК. Внутрь, кряхтя, залез невысокий мужчина, если судить по движениям и голосу - достаточно старый. А движения робота, на удивление, были резвые.
  
   - Вот вам карта, идите до конца этой улицы, все подвалы вскрывайте, людей, хоть пинками, выгоняете в автобусы. Не спешите, по воздуху не гоняйте. Ещё, полковник, вот вам тетрадка и карандаш. Размечаете на 100 квартир, и ставите галочки. - Командовала Ковалёва-Корибут.
  
   - Какие галочки?
  
   - Двух-трёх бойцов назначьте в обход. Может, какой дурак в подвал не спустился. Вы его за одно место, респиратор на лицо, тащите сюда, в автобус. А напротив цифры ставите галочку. Двери вскрываете силой. Кувалду возьмите в кунге.
  
   - Благодарю за совет.
  
   - На здоровье. Удачи. Я побежала дальше. - Сказала Зинаида Корибут.
  
   В это время с кунгом эвакуатора поравнялся автобус, к его двери потянулась вторая "гармошка" шлюза, плотно прилегла к проёму двери. Водитель автобуса, тоже в ЗК, открыл двери. Через пару минут в автобус потянулись люди в респираторах. После наполнения, первого автобуса, шлюз убрали, подъехал второй.
  
   - Генерал, а я вас узнала, здравствуйте.
  
   - Здравствуйте, Зинаида Николаевна. Что бы мы без вас делали?
  
   - То же самое, но хуже, дольше, скучнее. Вы меня к мужу подбросите? Я вижу, вы на машине.
  
   - Ну-у, а это куда?
  
   - Бережной, переходишь со всей группой под командование российского полковника. Я побежала. Нам по проспекту Энгельса, в Октябрьский район. Мы договорились, что он туда пробиваться будет. Поехали, генерал, по дороге поговорим.
  
   Такого напора Рохлин не ожидал. В принципе, большого резона сопротивляться не было, как сказал кто-то мудрый, стихии лучше не сопротивляться.
  
   - А на кого вы оставили группу?
  
   - На вашего, полковника, начгорМЧС. Хотите - назначу своего Бережного? Но он - всего лишь капитан. Неудобно как-то.
  
   - Нет-нет, ваше решение лучше. А почему, если не секрет, вы сюда приехали? У вас и на родине было где развернуться.
  
   - О! Ревнуете! Не бойтесь, всю вашу власть не заберу! Почему? Вам нужно помочь. Правда. Мы эти действия отрабатывали сто раз. На учениях по ГО. А у вас такого, голову даю на отсечение, не было. Или было?
  
   - Нет, не было. Руки не дошли. Но почему - именно вы? Тут же радиация, риск...
  
   - Вот именно! Извините, я буду говорить прямо, как есть. Мне - 62. Родила... Короче, живых - шестеро детей. Уже климакс. Всё. Рожать больше не смогу. А остальное - Санины учёные меня вылечат, если что. Мы же, ещё СССР, Босфорскую бомбардировку прошли. Преодолели. Стоять! Ты что!? С ума сошёл, водитель? Куда ты "срезаешь"? Назад сдавай! Ездить - только по улицам с зелёными флажками, где прошли элэрки.
  
   Водитель сдал назад, объехал валяющийся посреди дороги перевёрнутый автобус, и поехал прежним маршрутом, по направлению к большому пыльному облаку, которое осталось после рассеивания гриба. Впрочем, ветер рассеивал понемногу это облако, разносил радиоактивную дрянь по просторам страны. Охранник Рохлина, сидевший на переднем сиденье, показал водителю кулак, то ли в шутку, то ли всерьёз. Видимо, он ещё хотел иметь здоровых детей.
  
   - Детей вырастить, внуков понянчить... - продолжал любопытствовать диктатор.
  
   - Это же мне и муж, и Саня талдычат. А я не могу. Даром бабой родилась. Вот мы и приехали.
  
   Это было не совсем верно. "Уазик" шёл по мосту, но в конце уже виднелась техника.
  
   - Зинаида Николаевна, а почему вы моих солдат отправили переодеваться в ваши ЗК?
  
   - Не нравится?
  
   - Нет, отличный костюм. Дорогой, небось? Время жалко. Людей из завалов спасать нужно. Оперативно.
  
   - А пацанов молодых не жалко? ОЗК - ещё ладно бы. После элэрок можно будет работать. Но противогазы - дерьмо! Там же: стандартный угольный фильтр! Он от пыли не защищает! Это мы уже проходили. Двадцать минут - максимум. А потом пыль идёт в легкие. Всей страной костный мозг сдавали. И ещё, не называйте ваших бойцов солдатами. Вы им не платите, они не сольдо зарабатывают, а родину защищают. Саня услышит - будет обижаться.
  
   - Ага, ага, ага...
  
   == Ковалёв в эпицентре.
  
   Мост закончился, вылезли из машины, осмотрелись. Картина напоминала фантастику. ЛР-3 имел базу от БТР-60, снаружи он был облеплен листами свинца. Вверх, метров на 10, на телескопической трубе, уходила площадка с антеннами странной формы. Как уже знал Рохлин, это и были МД-излучатели. Они были родственниками тех, что режут, размягчают камень, но настроены на другой режим работы. Расслабляли не электронную частоту эфира, а нуклонную. После облучения на месте обычного вещества оставался нуклонный коктейль, из которого через полчаса образовывались разнообразные химические элементы. Но - только стабильные изотопы!
  
   - Генерал! Не трогайте протовещество! Это опасно! Корка "намёрзнет", потом от костюма не отдерёте! Как маленький, ей богу! И Ковалёв мой такой же. Вон, вертолётиком играется.
  
   Ковалёв запускал БПЛА.
  
   - Здравия желаю, государь!
  
   - Здравия желаю, генерал. А разве он будет работать? Фон же везде? Электроника в радиации не работает.
  
   - То их, буржуйская, полупроводниковая, не работает. А наша, расово правильная, работает. Только сбоит иногда, но тут полное программно-аппаратное дублирование. Специально для таких условий сделано. А база компонентов - не полупроводники, а микролампы. Наша запорожская "Гамма" производит. А ученый коллектив - ваш, красноярцы бывшие. Так что, полетит, никуда не денется.
  
   Действительно, БПЛА поднялся с земли и полетел. Ковалёв управлял с помощью переносного компьютера, который тоже был в военном исполнении, и работал.
  
   - А зачем запускаете?
  
   - Мы имеем трёхмерную модель вашего города. Этого района - тоже. Но! Он подвергся удару. Там - крышу сорвало, там - дом разрушило. Нужно внести правки, чтобы иметь актуальную модель. ЛР-ки, когда проходят, сразу отмечают на этой своеобразной карте места обработки.
  
   - Ага, чтобы два раза не делать одно и то же!
  
   - Не только. Чтобы знать: где можно безопасно ходить. Вы сейчас бойцов нагоните сюда, а мы их поставим работать туда, где нет радиации. Выйдет нормально.
  
   Рохлин смотрел на экран переносного компьютера. Серый фон зданий, дорог, покорёженных автомобилей, расцвечивался различными цветами: от тёмно-бордового до темно-фиолетового. 'Надо так понимать, что раз после ЛР остаётся темно-фиолетовый, то это самый низкий фон.' Здания выше второго этажа цвет не изменяли. ЛР этот участок улицы уже обработала, ниже второго этажа всё было фиолетовое, а выше - розовое.
  
   - Николай Васильевич, а почему тут розовый?
  
   - Военная тайна. Но вам - скажу. Неизвестный науке эффект. Релаксация нуклонной частоты возможна, только если луч проходит через ядро Земли. Планеты. Потому и излучатели на высоких штангах. Не переживайте, когда будет время, ЛР пройдут ближе к зданиям и дочистят всю поверхность. Это даже не вторая, а третья очередь.
  
   - А чёрный цвет бывает?
  
   - Бывает, но мы проходим на два сантиметра вглубь вещества. Больше не нужно. Вопрос оптимума по соотношению качество/энергия. Кстати, распорядитесь при случае, чтоб нам давали топливо. Мы в аэропорту народ напрягли, тут заправляемся прямо из заправок. Как бы, воруем. Лучше это дело формализовать, чтоб недоразумений не было. У вас же: вариация капитализма, как НЭП. У нас общинный строй, всё общее, нет проблемы оплаты, собственности. Почти.
  
   - Добро. Коля, может, перейдем на "ты"?
  
   - Легко.
  
   - Скажи мне честно: зачем вы приехали? Не помощь, а родственники Корибута?
  
   - Лев, веришь, будь моя воля, сидел бы дома, тише воды. Это у Зины шило в одном месте. А мне сидеть дома, когда баба под танк кинулась, не с руки. Корибут - тот ещё фрукт. Может и полосонуть.
  
   - Это - да...
  
   - Про Валентина Андреевича ничего не знаю. Сам выспрашивай. Зина у бабки с дедом - единственный ребёнок. Хоть и не сознаются, но, скорее всего, мотивы солидарности, опеки.
  
   Прибыла фура с роботами и автобус с людьми. Люди без суеты выходили наружу. По характерным движениям было заметно, что это не молодые люди. Рохлин подошёл ближе, убедился в своей догадке по лицам в масках. Прибывшие стали забираться в фуру, заводить моторы, и выходить уже в другой "одежде", внутри дронов. Приехало штук пять подъёмных кранов, ещё два автобуса. На этот раз - с его, российскими солдатами. 'Нет, даже думать надо привыкать по светлорусски: с бойцами'. Командиры взводов строили личный состав. К ним подошла Корибут. Игнорируя субординацию напрочь, обратилась сразу к бойцам.
  
   - Дорогие защитники родины, слушай мою команду: строитесь цепочками и убираете мелкие камни во-он туда. Под руку дронам не попадайте. Если не заметит и толкнёт - будет больно. Увидите, или вам наши покажут, людей в завалах - зовёте медиков, а потом их слушаете. Не хватайте людей сразу, у них может быть повреждён позвоночник.
  
   И ушла. Рохлин не мог смотреть на это издевательство над армией без содрогания.
  
   - Коля, как ты с ней живёшь?
  
   - Отлично. Я представляю её генералиссимусом Суворовым. И - никаких комплексов. Зато везде всё сделано вовремя и правильно, дети накормлены, коровы подоены. Не бери в голову, Лев Яковлевич.
  
   Офицеры растерянно посмотрели вслед ушедшей женщине, посмотрели на Рохлина, на женщину, друг на друга. Отдали команды солдатам, как и приказала им неведомая командирша. Потом подошли к светлорусским офицерам, договариваться о взаимодействии. Прибывали автомобили и техника. Рохлин с любопытством рассматривал мобильную АЭС. Она была, явно на скорую руку, приделана к платформе КрАЗа. Как докладывала разведка, это были АЭС совершенно нового типа: не использующие тепловой процесс. Соответственно, не нуждающиеся в воде и охлаждении. Ах! Как велик был соблазн: умыкнуть одну! Диктатор с трудом, но задавил подлые мысли. Вместо этого поинтересовался у секретоносителя и выдавателя высшей категории.
  
   - Николай, а как работает эта АЭС? Говорят, на других физических принципах?
  
   - Всё ты, Лев Яковлевич, военную тайну выведать норовишь. Но: гулять - так гулять! Слушай. МД-принцип ты знаешь. Тратим энергию на магнитный удар, выходим на резонансную частоту частиц, например, электронов, расслабляем эфир, получаем разрушение связей. А можно поступить наоборот: "хлопнуть" по частицам, принудительно порвать связи, получить разлёт частиц. Летящие электроны - это и есть электрический ток. Сложности - в деталях. Светлые головы, типа Тюрина, несколько лет мозги сушили, пока эту штуку сделали. Через месяц должны были в космос запустить. Как теперь будет - не знаю.
  
   - Коля, а ведь так можно и гравитацию убирать, наверное?
  
   Это было не озарение. Рохлин пытался подтвердить нечёткие разведданные.
  
   - Диктатор, а ты не американский шпион, случайно?
  
   - Ха-ха-ха!
  
   - Ха-ха-ха!
  
   - По секрету, только тебе. Уже летали. Бывший гражданин Российской Федерации, Филимоненко, главный летатель. Проблема в том, что от первого полёта, до серийного аппарата - як до Кыйыва рачкы. Зрозумив?
  
   Рохлин недоумевал. Эта поездка, совершённая на порыве, на инстинкте вождя, была странной. Совершенно не ясны мотивы поведения Ковалёва. Какого чёрта он откровенничает, если прекрасно понимает значимость сведений? Что, вообще, тут делает? На Зинаиду Корибут, её поведение похоже. Ковалёву-Корибут. Разведка примерно такой психопрофиль и составила. А Ковалёв... Не был он героем! Не мог он по зову души в это радиоактивное пекло полезть. Не мог! Будто прочитав его мысли, Ковалёв разоткровенничался.
  
   - Лёва, знаешь, что в жизни плохо? Что наши желания не стыкуются с возможностями. Если бы хоть желаний не было... Ах... Думаешь, я - герой? Дерьмо я, а не герой. Зинка - да! Она у меня героиня. А мне гульнуть налево хочется - спасу нет!. А не могу. Корибут, злой колдун, не даёт. Ты мне орден не вручай, когда всё кончится. Я не заслуживаю. Саня Веды виселицами насаждает, а мне - поблажка. Я сейчас тут, потому что имею надежду, что мне будет его величеством позволено вторую жену завести. Вот так.
  
   'Явно у кого-то сегодня с головой не в порядке. Ладно бы, с другом и за бутылкой. А то... Но! Полностью подтверждается данными разведки.'
  
   Специфика разбора завалов заключается в том, что трудно использовать тяжёлую технику: можно повредить лежащих под завалами людей. Именно по этой причине после землетрясений пострадавших достают из руин руками живых людей, долго и трудно. Сейчас эта схема была нарушена. Бойцы разбирали мелкие камни и мусор, выполняли вспомогательные функции, а основную работу выполняли дроны. Рохлину нравилось наблюдать за фантастикой. Дрон взял среднего размера обломок с пучком торчащих прутьев арматуры. Размягчил весь бетонный кусок настолько, что камень стал капать, стекать с железа. Робот стряхнул, чтобы было быстрее. Зачем он это сделал, стало ясно через пару минут. Он нарезал арматуру кусками сантиметров по двадцать, делал из них подобие большой греческой буквы "омега". Затем, по две этих загогулины утапливал в блок, получались петли, для зацепления крюка подъёмного крана. Камень застывал через минут пять. Блок был тонны на 2- 3, явно роботу не по зубам. Предел его возможностей: 400 килограммов. Но скорость демонтажа развалин они увеличивали многократно. За два часа взвод бойцов, два робота и один кран, разобрали блочную пятиэтажку, разрушенную примерно на 30%. А строили дом полгода, не меньше! Теперь Рохлину стало понятно, почему в Светлой Руси решена жилищная проблема.
  
   Из-под этого дома из завалов было освобождено пять живых человек и около сотни трупов. Многие люди не имели на теле сильных повреждений, возможно, умерли от мороза, Остальные дисциплинированно сидели в подвале- убежище. Эти - выжили все. У Рохлина защемило сердце, когда увидел первые трупы, обгоревших людей. Будто прочитав его мысли, Ковалёв заметил: "Это ещё им повезло: через шторы вспышка была, а вон те тени на стене видишь? Как думаешь, что это за тени?" Рохлин не додумался, а вспомнил. В детстве в школе что-то такое рассказывали о Хиросиме. От людей тени на стенах, на земле оставались. И всё. Больше ничего. Остальное сгорало в один момент. Нет, слёз не было, была ненависть. Зубы сцепил так, что больно стало. Как представил возле этих трупов родственников, плачущих, рвущих на себе волосы... И ответить врагам нельзя. Ужас! А ещё ужас, что в подвал спустились не все. Это говорило о большой недоработке системы. Военное положение было введено. Угроза применения ОМП объявлена. Подвалы в убежища так-сяк переоборудованы. Это, конечно, громко сказано, но пару бочек с водой туда поставили, досок на пол набросали, чтоб не так холодно сидеть было на полу. Из подвала этого дома жильцов освобождала Ковалёва-Корибут. Спектакль проходил по прежнему сценарию, который Рохлин один раз уже видел. По энергичным жестам фигура Зинаиды Николаевны легко узнавалась. Звук шёл в наушники отлично. Перед ней по стойке смирно стояла рослая фигура в "цыплёнке" и уставными оборотами отвечала с российским акцентом. 'Опять кого-то из моих офицеров "наклоняет". Кошмар!' Привычный эвакуатор с двумя шлюзами-гармошками, автобусы. А люди были несколько не такими. Они видели свой разрушенный дом, трупы, лежащие в стороне. Рохлин видел по сгорбившимся фигурам страх и горе, что пригнуло людей. Может, это была преувеличенная мнительность, кто знает? Настроение упало.
  
   Пострадавшие проходили через шлюзы в автобус. Взрослые были в ЗК, а дети, почему-то, в респираторах. Это было странно, заинтересовало Рохлина.
  
   - Не забудьте вернуть респираторы и ЗК из предыдущих партий. Они не бесконечные!
  
   - Зинаида Николаевна, а почему дети - только в респираторах?
  
   - Лев Яковлевич, это вы? Опять встречаемся... С ЗК неувязочка вышла. Детские размеры приземлили в Луково. Оболтусы! Через пару часов обещали перегнать в Терем. Но вы же понимаете: холодно, ждать нельзя. Будем работать, как есть. И мы не идеальны. Увы.
  
   Через три дома, дальше по улице, стояло зарево: горел газ. Трубы порвало, он выходил свободно и горел. Тем, кто ещё выжил в завалах, грозила участь быть запечённым заживо. Туда направился один робот. Выдернул трубу, как какую-то проволоку, заклепал её каменюкой, весом килограмм пятьдесят. Газ всё ещё шёл. Тогда робот поставил ногу на трубу, а руками перегнул трубу в месте заклёпки. И, о чудо, факел потух. Затем дрон "поколдовал" МД- резаком, отбросил кусок отрезанной трубы в сторону. Перешёл к следующему факелу. А прошло пару минут!
  
   Перерыв на обед не делали, каждая секунда на счету. К вечеру приехала вторая смена операторов, заменила уставших, и дроны продолжали трудиться. Российских бойцов тоже заменили. Пришло другое, свежее подразделение. Ковалёв пришёл похвастаться: дал переносной компьютер, сам показывал и комментировал.
  
   - Это я отметил, где из подвалов эвакуировали, тут показал разобранные завалы. Видишь?
  
   - Вы уже весь район облетали? Можно общую картинку глянуть?
  
   - Вот тут: лупу с минусом нажимай. По этой выемке пальцем ёрзай, будешь с разных сторон смотреть. Если "Упр" зажмёшь - перемещаться будешь. Всё просто.
  
   Рохлин прирос к экрану. Увеличивал, отдалял вид, переходил к другим домам и улицам. Картина открывалась любопытная. Взрыв был мощный: в шесть раз сильнее, чем в Хиросиме, тоже воздушный. Как ему сообщили ранее: на километровой высоте сделан был. В Хиросиме дома были - халупки, из тростника и бумаги. Может, некоторые - чуть крепче. Все эти халупки снесло и сожгло. Но, что поразительно, некоторые строения уцелели. Как правило: частично, но уцелели! В буйстве атомного Армагеддона смогли устоять каменные дома! Одно здание располагалось в 160 метрах от эпицентра взрыва. Впрочем, взрыв в Хиросиме был произведён на высоте 600 метров. Но, всё равно - чудо! Рохлин был военным, профессионалом. Он знал, что есть другие типы ядерных взрывов. Подводным взрывом Корибут со своей командой деградировал Англию, половину Европы и уничтожил флот американцев. В Скагерраке. Если бы тут, в Тереме, взрыв был подземного типа, то последствия были бы хуже. Порвало бы фундаменты, дома бы обрушились полностью. Для того чтобы сделать подземный тип подрыва, желательно иметь большую, по размерам, боеголовку. Чтобы она не разрушилась при проходе твёрдых объектов. Ладно, если она попадёт в мягкую почву. А если в железобетонное здание? Разрушится раньше времени и взрыва не произойдёт. Цепная реакция расщепления ядер развивается очень быстро, стандартный взрыватель с замедлением, как в обычных фугасных боеприпасах, не подходит. Соответственно, повторяем: боеголовка для подземного должна быть больше, чем для воздушного. Но тогда их не влезет восемь штук в одну ракету, как в "Трайденте", который прилетел в Терем. Результат воздушного подрыва Рохлина удивил: разрушения не были столь фатальны, как думалось. Пара десятков полуразрушенных зданий, четыре - полностью разрушенных, причём, два из них - рядом, на самой окраине района! Не в эпицентре! А те, что полуразрушены, тоже расположены как попало! Большинство зданий получили частичные повреждения, но устояли.
  
   - Коля, поясни мне. Всё понимаю: воздух - мягкий, каменные дома - крепкие, но как-то странно расположены разрушения. Почему?
  
   - Ты обратился по адресу, Лёва. Я - строитель. Разрушились панельные дома. Это вообще, издержки хрущёвщины. А для Севера - бессмыслица, трата народных средств и мучение для жильцов. Слабее пострадали блочные. Кирпичным - хоть бы хны. Трещины, наверняка, есть, но это мелочи жизни. Теперь по поводу этих двух, что рядом. Они - рядом с мостом. Оба - блочные. Вроде бы - нормально. Но! С них прямая улица на эпицентр и они были сданы одновременно с мостом. Досрочно. В СССР.
  
   - Недопонял. На что ты намекаешь? На штурмовщину?
  
   - На неё самую. Как в Нефтегорске. Идём.
  
   Генералы подошли к развалинам. Ковалёв взял небольшой обломок и постучал острой кромкой по слою раствора. Куски откалывались легко, брызгая при этом песком и мелкой крошкой.
  
   - Коля, это что значит?
  
   - Лёва, это - песок. Практически, без цемента. Нормального, по крайней мере. Халтура. Мой, так сказать, пасынок, до второго колена минимум, расстрелял бы всех виновных. Без срока давности.
  
   - Знаешь... Я подумаю.
  
   - Брось, Лёва, зачем тебе попугайничать за Корибутом? Санька - зверь, а не человек. А у вас, в России, ещё можно жить.
  
   - Этим - уже нет. - Рохлин показал рукой на развалины халтурно сделанного дома.
  
   Ковалёв не стал развивать свои мысли. Дураком он не был. Что-то не сложилось, лучше пока молчать. Молчание - золото. Продолжить можно будет в более благоприятный момент.
  
   Рохлин ещё поразглядывал трёхмерную карту. За эти полдня фиолетовое пятно успело разрастись на четверть района. Это радовало. Если ЛР будут работать и ночью... Диктатор окинул взглядом окружающее пространство. Сюрреализм, картинка из будущего. Жёлтые инопланетяне, огромные роботы, развалины домов, окна все выгоревшие - война миров. Маленькие роботы-пауки бегают по камням, направляют звуковые антенны в щели, ищут живых в завалах. Фантастика и сюрреализм. Выгоревшие окна... Ну да, вспышка... Зинаида Корибут что-то втолковывала двум майорам. Те убежали к солдатам. И куда-то их повели. Рохлин ощутил себя лишним, сторонним наблюдателем. Тут всё сделают без него. Нужно уезжать. Следует попрощаться с светлорусами.
  
   - Зинаида Николаевна, а что делают эти маленькие "пауки"?
  
   - Ищут людей, устанавливают контакт, дают надежду, могут укол уколоть. Со специальным лекарством. О составе ничего не знаю, по этому поводу обращайтесь к врачам. Если человек совсем плох - можем изменить схему разбора завала и пробиться туда в первую очередь.
  
   - Как вы думаете, за сколько разберём завалы?
  
   - В этом районе? Та-а! Ломать - не строить. Тут еле-еле пара десятков домов разрушено. И то, не полностью. Завтра ночью, крайний срок - послезавтра утром тут людей не будет. Всё будет закончено. Другой вопрос, что мёртвых мы не воскресим. Да и замёрзнут многие к тому моменту. Холодно тут у вас, не то, что у нас, в Запорожье.
  
   - До свидания, Зинаида Николаевна.
  
   - До свиданья, Лев Яковлевич. Если будете в штабе, скажите, пусть пришлют ещё пару экскаваторов и пару самосвалов. Бульдозеров больше не нужно. Ладно?
  
   == Экскурсии продолжаются.
  
   Рохлин попрощался с Ковалёвым. Тот опять запускал БПЛА, после дозаправки. Приехав в штаб, Рохлин втянулся в стратегические работы, которые размеренно делали Сладов и Пивовар. Но прежде всего, он отрядил группу на поиски работников местной телестудии, приказав их доставить в штаб МЧС. Через пару часов этих людей доставили. Рохлин закрылся с ними в одном из кабинетов, и провёл инструктаж.
  
   - Что хотите, делайте, но чтоб оборудование у вас снимало. Старое, дедовское найдите, как у Чарли Чаплина, но чтоб кино было. Там должны быть в кадре роботы, светлорусы в костюмчиках, и родственники Корибута. Вот их список. Желательно брать у них короткие интервью. Чтоб лица были видны.
  
   Когда Рохлин вернулся в кабинет начальника МЧС, там был только уставший Сладов. Было заметно, что трудно даётся эта авральная работа старику. Он делал карандашом какие-то пометки на карте города.
  
   - Что делаете, Валентин Андреевич?
  
   - Отмечаю дома, где заменили стёкла фанерой и ДВП. В подвалах много не наживёшь, а ещё пару недель - придётся. Пока всех не вывезем.
  
   - Ясно.
  
   - Лев Яковлевич, вы меня, конечно, извините, но позвольте, я дам вам совет. Мне право, неудобно...
  
   - Нормально, я вас внимательно слушаю.
  
   - Это будет звучать несколько цинично, но старику, так рассуждать простительно. Там, в Октябрьском районе, в эпицентре взрыва, работают ваши солдатики, бойцы, мальчишки. Они получат дозу. Те люди, что сидят по подвалам - уже получили дозу. Всё самое плохое уже случилось. Лишний день в подвале посидят, ничего не случится. Тем более что там не все - молодые. А мальчишек жалко, им ещё детей делать. В молодости я читал Шопенгауэра. Точную цитату сейчас не дам, склероз подбирается потихоньку. Хэ-хэ. Но примерно, его мысль звучала так: "Если кто-то хочет обмануть судьбу, получить что-то чуть раньше, то во многих случаях ему придётся заплатить за это более высокую цену; цену, на которую он не рассчитывал". Как-то так. Выигрывая небольшой процент здоровья жителей этого района, вы значительно больше портите генотип своего народа, ставя на передний край мальчишек. Обратите внимание: мы послали на помощь только пожилых людей.
  
   - Это Корибуту хорошо: он у вас пенсии отменил, всех построил. А у меня от Диктатора - только название. Я стараюсь демократично...
  
   - Вы меня извините, но вы генерал, военный. Каждый должен делать то, что умеет, и так, как умеет лучше всего. Зря вы начали заигрывать с народом. Вы не сможете быть демократичнее Ельцина и Горбачёва. И НЭП зря ввели. Выиграли рубль экономики сегодня, а проиграете сотню жизней завтра. Сытый дорожит своей жизнью, не пойдёт он на пулемёты. Будет бежать, юлить, откупаться, лить крокодиловы слёзы по потерянному магазинчику, но воевать не захочет. Сытая жизнь, она, знаете ли, меняет мировоззрение. Хэ-хэ-хэ! Вот, послушали зятя с нацмэнами - правильно сделали. Я после Байконура строил много всего в Грозном. Так вот, я по Чечне с двустволкой ездил. После одного случая. Это было ещё в 59-м. Далёком 59-м. Да... Друга моего насмерть подрезали. После дискотеки шли с девушками. Четверо стали задирать. А мы были герои. Мой друг, Ваня, метр девяносто, красавец! Его посчитали более опасным, трое кинулось, давай тыкать ножами. А меня недооценили. Я, между прочим, в молодости мастером спорта по боксу был. В лёгком весе. Крест на кольцах делал. Своего уложил апперкотом тут же. Потом начал остальных бить. Второго тоже послал в сильный нокаут. А с остальными не вышло так легко. О чём это мы говорили? До того, как я молодость вспоминать стал? А! О чеченцах и нацменах. Мой зять их покорил. Силу только и понимают. У вас, в России, теперь много анклавов. Не наших, Руси, а национальных. Это хорошо, что нацмены отдельно. А нэпманы, лавочники, равномерно распределены по всей стране. Это и есть та ложка дёгтя, которая... Я вас отвлекаю? Извините, ради бога, старика.
  
   - Нет, что вы, Валентин Андреевич, Очень интересно. Я понимаю. Но, после Ельцина, мне некуда было девать этих лишних людей. Вернуть на заводы? Станки порезаны на металл, цеха переоборудованы под склады памперсов и кока- колы. А что было дальше? В той драке?
  
   - В той драке... Вырубил всех. Не сразу. Шрам на плече остался от них. Взял за голову Ваню, а глаза уже дымкой подёрнулись. Я такие глаза несколько раз видел. Войну я видел... Да... Мы в Сталино, сейчас Донецк, жили. Хотел взять нож и добить чеченцев. Девушки отговорили. Утащили. Сказали, что не только меня, но и их найдут и порежут. Кровная месть. Тогда - казалось дикостью. А победили это, когда сами ввели коны, рода, ту же самую кровную месть. Вы знаете, многие осуждали жестокость Александра. Но - не я. Не я. Да.
  
   Пришёл Пивовар, с Билялетдиновым, говорили о каких-то вагонах, о ресторане.
  
   - Что за ресторан? Разве сейчас до этого?
  
   - Разрешите доложить, Лев Яковлевич. Мы в ресторане "Привокзальный" организовали горячее питание для эвакуируемых. По совету Валентина Андреевича.
  
   - А кто там варит? Штатный шеф-повар ресторана?
  
   - Нет, конечно. Где его сыскать? Нэпманы, иоп их мать! На легковушки, ноги в руки - в Дзержинске уже давно. Или ещё дальше. Простые бабы, из числа беженок, дверь выломали, продуктов из ближайшего гастронома привезли. Без денег, конечно. Взяли, да и всё. Готовят.
  
   Рохлину стало любопытно. Полезно увидеть всё своими глазами, чтобы иметь представление. Есть такая чуйка, что это не последний разрушенный город, не последняя ликвидация последствий. Его министр обороны сейчас сидит в центре управления РВСН и держит руку на большой красной кнопке. Но Рохлин доверял мнению Корибута: пока - всё. Больше атак не будет. В ближайшем будущем. А далеко заглядывать не получается. Живём, как на вулкане.
  
   == Вокзал.
  
   На вокзале был организован лагерь. Автобусы привозили людей, кормили в бывшем ресторане "Привокзальный". В тамбуре Рохлина обмели веником и пропылесосили, на всякий случай. Заставили тщательно помакать обувь в корыте, вытереть ноги тряпкой. Затем пропустили вовнутрь. Этот импровизированный пункт санобработки вряд ли снимал все проблемы, но вызывало уважение само его наличие. Люди делали, что могли. Такие маленькие меры, в количестве, помогали подавить панику. Пожалуй, даже сама по себе еда, не была столь важна. Люди могли потерпеть. Большой разницы нет, где ждать поезда: в зале ожидания или здесь. Однако, важен процесс. Очередь, подготовка, переход, еда, обратный переход - отвлекают от мыслей и показывают работу власти. Человек в ЗК громко сказал, с усилением звука, надо полагать: "Группа 25, заканчиваем, пять минут осталось. У вас посадка через полчаса." Люди бодрее застучали ложками. Они сидели в ЗК, но с откинутыми за спину капюшонами. Есть сквозь маску не выходит. Видимо, район вокзала не пострадал, в зале было тепло, батареи делали своё доброе дело. У многих людей на лбу выступила испарина: никто не раздевался, еда была горячая.
  
   - Офицер, а почему на столах - выпивка?
  
   - Нас так учили, тащ генерал. Давно. Действия при чрезвычайных ситуациях. Раздел такой был. Снять стресс. Мы разрешили только зрелым мужам и по пятьдесят грамм, символически. Прикажете отменить?
  
   - Думаю, не нужно. Пусть будет, как учили. Тут вы командуете?
  
   - Нет, старший группы - ваш, российский капитан. Семенцов. Он ушёл за продуктами в магазин. Мне несколько не с руки. Могут непонятки быть. Мы больше консультантами... А ваши... Он на пятом канале, если нужно - вызову. Связь, впрочем, паршивая.
  
   - Не нужно. Лучше скажите: зачем это всё нужно? Кормёжка. Неужели люди не могут потерпеть? Их же в поезд посадят, довезут до ближайшего, Дзержинска, например. Там накормят. В вагоне-ресторане можно кормить.
  
   - Тут только те, кто не взял еду из дому. По желанию. Кто не изъявил - силой не тащили сюда. Мало набирается. Процентов 10, не больше.
  
   Диктатор прошёл на кухню. Там сновали в белых халатах пожилые женщины. Киношного антуража не наблюдалось. Кухню для гурманов превратили в место для производства еды. Не было у посетителей сейчас времени праздно ждать, вести беседу ни о чём полчаса, пока им приготовят папайю в кокосовом масле с языком игуанодона по-докембрийски. Масспит, в полный рост. Голая целесообразность. Нужна скорость, килограммы, пуды очищенных овощей, декалитры компота.
  
   - Кто тут главный?
  
   - Наверно, я. На кухне. А вообще - в зале капитан есть, Владик. А ты кто будешь, добрый молодец?
  
   Рохлин опешил: его так не называли никогда. Впрочем, женщина подслеповато щурилась. Не может же так быть, что его не узнают? Маска достаточно прозрачна. По телевизору России его, Диктатора, показывают часто.
  
   - Диктатор.
  
   - Вот те й раз! Лев Яковлевич? Наш Диктатор? Простите, плохо вижу, не признала. Девочки! К нам Рохлин пришёл!
  
   "Девочкам" было от 40 до 70, но это нормально. Ненормально было то, что женщина была без респиратора, со снятой маской ЗК. Поверх ЗК был одет белый халат. Это выглядело слегка забавно.
  
   - А почему вы сняли маску? Пыль может быть, хоть и мало.
  
   - А пробовать блюда - как? Я не могу кормить людей недосоленным борщом. Так, товарищ Диктатор, идите, руководите в штаб. Что-то большое делайте, важное. Тут - мы сами как-нибудь.
  
   Рохлин не комплексовал. Сказывался характер. Но повод - был. Везде он был лишний. Куда не пойдёт - везде лишний. 'Все шестерёнки крутятся сами. Достаточно правильно. Везде приходится натыкаться на светлорусских "братьев". И "сестёр". С другой стороны, Корибут с командой явно готовились к такому развитию событий. Всё что нужно - есть, люди обучены, подготовлены. Что бы мы делали без них? Ну, "подставили" бы пожарников, заставили проводить "деактивацию". Не-а. Даже это не делали бы. Летом, весной - может быть. Сейчас на улице - минус двадцать. Вода замёрзнет. "Кукареку" кричали бы. Ладно, буду зрителем. Ума надо набираться.'
  
   Внутри вокзала происходило вавилонское столпотворение. Так думалось Рохлину. Он не знал, что там, в Вавилоне, за столп творили, много ли было людей, но внутрь вокзала он даже заходить не стал. На входе, его, российские солдаты, совершали примитивные деактивационные процедуры, которые уже он видел в "Привокзальном". Рохлин вышел на перрон по обводной лестнице. Его патруль узнал, померил радиометром самого Диктатора, его охранников, только потом пропустил.
  
   В здании большинство окон было зашито фанерой. Но часть, как правило, маленькие секции, блестели стеклом. Новым, чистым. Это показалось логичным: взрывов больше не будет, а свет внутри желателен. Заходить в заполненный людьми зал ожидания Рохлину не захотелось. Гам, детский плач, грустный вид людей не располагали к любопытству.
  
   На первом пути стоял пассажирский состав. В него входили люди. Опять же, через веник, воду. Солдатик, нет, боец принёс свежее ведро, из которого шёл пар. Значит, горячая. Из корыта вылил прежнюю, обстучал ото льда, налил из ведра. В это время другой боец водил радиометром на ручке со всех сторон от пёстро одетой тётки. Что-то ему не нравилось. Диктатор подходил всё ближе, а события набирали обороты. Боец что-то сказал офицеру, тот подбежал от соседнего вагона.
  
   - Что случилось?
  
   - Карман в пальто фонит. Сильно фонит. Пальто снимать не хочет.
  
   - Гражданка, не задерживайте движение, снимайте пальто. Или выкладывайте вещи из кармана.
  
   - Ой!! Спасите!! Люди добрые!!
  
   С этими словами баба полезла в вагон. Попыталась. Бойцы, что стояли по обеим сторонам двери, её схватили за руки, с трудом, но оторвали от поручней и вытолкнули в сторону. Офицер Светлой Руси достал пистолет, взвёл курок, и грозно сказал: "Доставай сама, а то, по закону военного времени..." Тётка "сдулась", покорно вывернула карман, прямо на плитку перрона посыпались колечки, серьги, ещё какая-то золотая мелочь.
  
   - Сычёв, проверь.
  
   - Ага, оно самое. Звенит, хорошо так. На пятнадцать единиц.
  
   - Дура! Ты хоть понимаешь, что делала? Мародёрство я тебе доказывать не буду, но у меня на сей счёт есть чёткая инструкция.
  
   Офицер прижал на груди тангенту: "Тащ лейтенант, у меня тут мародёрка с золотом. Грамм сто. А про что? А-а. Пятнадцать единиц. Понял.
  
   Подошёл ещё один офицер.
  
   - Мы такую не пропускали... А откуда она взялась?
  
   - Не знаю. Достояла очередь.
  
   - Ты как на перрон попала? Чудо? Молчишь? Ладно. Ребята, держите её. Пистолет дайте.
  
   Бойцы сноровисто растянули бабу, та принялась причитать, один из бойцов подал пистолет офицеру. Баба захлебнулась криком. У Рохлина ёкнуло сердце. Он подскочил к офицеру и гаркнул: "Отставить!"
  
   - Здравия желаю, тащ генерал! Дежурный по перрону лейтенант Валидуб!
  
   - Вы что, с ума сошли?!
  
   - Вы, скорее всего, не то подумали. Мы не убивать её собирались.
  
   - Да? А мне показалось... Добро. Что вы хотели делать этим пистолетом?
  
   - Пометку. На лбу. Это не пистолет, а инъектор. Под давлением зелёнка под кожу впрыскивается. Отмыть невозможно. Через неделю рассасывается сама. Это бы означало, что её будут эвакуировать в последнюю очередь.
  
   - Всего-навсего?
  
   - Да. По инструкции. Мы мародёрство не расследуем. Только следим, чтоб заразу в вагон не тащили. Вообще, из зоны не растаскивали. На шоссе - то же самое делается.
  
   - А почему такая странная пометка? Вдруг, у кого-то будет поцарапан лоб от естественных причин? Именно в том месте?
  
   - По инструкции. Моё личное мнение - такова будет его злая доля. Того человека. На самом деле, сильно сомневаюсь, что много людей царапают лоб точно между бровями. Это сильно умудриться нужно.
  
   - Вы... Слишком прямолинейно действуете, лейтенант. Давайте подойдём творчески. Женщина, если вы нам расскажете, как пробрались на перрон, минуя радиоконтроль, то вы уедете не последней, а на этом составе, я обещаю. Вы меня узнаёте?
  
   - Узнаю. Диктатор. Не губите! Всё скажу, ей-ей, скажу. Через багажное отделение. За колечко. Сказала, что быстрее хочу.
  
   - Лейтенант, действуйте.
  
   Лейтенант по рации вызвал группу усиления и стал ждать. В это время процесс не прекращался ни на секунду. Очередной пассажир подходил к вагону, снимал ЗК, его обрабатывали, обзванивали радиометром, обзванивали вещи, проверяли лоб на предмет наличия зелёнки, только после того пропускали в вагон. Один из бойцов смёл золото прямо под поезд, в рельсы. Генерал не стал придираться.
  
   - Часто такое бывает?
  
   - Такое - первый раз в мою смену. Чаще всего обувь фонит, разуваем и садим босыми. По инструкции. Полчаса назад у мужика одного рюкзак отобрали. Средний фон. Вещи внутри были в норме. Оказывается рюкзак у него на балконе сох, на верёвках. Рюкзак забрали, вещи отдали и посадили. Помечать положено только злостных. Которые специально нарушают.
  
   - Хорошо вышколены твои бойцы.
  
   - Это ваши. Это ваш командир отделения, сержант. Чуть дальше, возле штабного вагона, их комвзвода. Лейтёха, как и я. А нас, с Руси, мало.
  
   - Рация работает?
  
   - У нас особые ЗК, армейские, чуть более продвинутые, чем у вас. Рация там - военная, с функцией шумоподавления. Всё равно потрескивает, но говорить можно.
  
   Наконец пришла группа усиления в количестве пяти человек и убыла вместе с тёткой в направлении багажного отделения. Разбираться и пресекать. А Рохлин двинулся к начальнику вокзала. Тот стушевался, пытался отдать какой-то нелепый рапорт. Рохлин уже привык за сегодня, что всё не слава богу, махнул рукой.
  
   - Не старайтесь. Если есть пара минут, то кратко изложите обстановку.
  
   - Поезда отходят один в двадцать минут. Садим с полуторным перегрузом. Можно и больше, но нет смысла. Задерживают противорадиационные мероприятия, особенно досмотр. Были драки.
  
   - Понимаю. Видел один эпизод.
  
   - Что ещё?.. С управления звонили, предлагали ещё подвижных составов подбросить, но уже не нужно. Ставить будет некуда. У меня и так только два запасных пути осталось свободных. Задействовано две тупиковые посадочные платформы и две проходные, оставшиеся две проходные держу свободными, для удобства манёвра. Используем электрички наравне с плацкартой и купе. Денег не берём. Ввиду чрезвычайного положения. Всё.
  
   Начальнику вокзала кто-то позвонил по телефону. Пока он что-то согласовывал по путям и времени, Рохлин занялся расчётами. Взял со стола хозяина кабинета без спроса карандаш и листок бумаги.
  
   - Сколько мест в плацкарте?
  
   - Ёмкость плацкартного вагона - 54 места, господин Диктатор.
  
   'Итак, мест - 54. Это девять отсеков по 6 мест. Отправляют с полуторным превышением. То есть: садят по 9 человек, чтоб на грузовых полках спали. Учитывая обстоятельства, это даже слабо. Сколько вагонов в составе? Примем за основу 10. Если будет мало - потом умножим. Итак, 54 на полтора, 81 человек. В составе - 810. Раз в 20 минут. В час - примерно 2400. Сутки - 57600. В Тереме - миллион. Делим, семнадцать с копейками. Да... Картина маслом. Правильно Корибут фанеру прислал. Видно, кто-то дотошный, наподобие Емца, посчитал это раньше меня. Эх, мне бы такого начштаба.'
  
   - Начальник, скажите, а что мешает садить с двойным перегрузом? И почему так редко отходят поезда?
  
   - Посадка на перроне - самая удобная. Позвольте, ваши расчеты, Диктатор. Да, где-то так. Вагонов больше, чем десять, в среднем, двенадцать по станции. Но часть из них - купейные, туда меньше входит. Электрички сильно не забьёшь. Тоже меньше. Даже учитывая, что есть стоячие. Тут вот какое дело. Вы обратили внимание, что у людей много вещей?
  
   - Видел, с торбами стоят.
  
   - Правильно. По-хорошему, нужно без вещей увозить, как сельдей в бочке. А реально, люди понимают, что уезжают отсюда навсегда, берут самое ценное, необходимое: обувь, одежду, винчестеры компьютеров, телефоны, ценности. Так по чуть-чуть, набирается по две торбы на нос. Плюс дети. Их мы не засчитываем, до семи лет. Если трамбовать с двойным перегрузом, то вещи некуда будет класть. Даже если всё купе доверху будем забивать, вместим сумки, то встанет проблема туалета. До ближайшего крупного города, Дзержинска, ехать 500 километров. А если понос у кого выйдет? Питаются они, как попало, своим, домашним. Это ещё ничего, но руки могут мыть не все. Люди - есть люди.
  
   - И что, ничего нельзя сделать!?
  
   - Можно, нужно, будем делать. Все последующие составы будем формировать по восемнадцать вагонов. Это та длина, которая подходит на любой наш путь. Скоро придут из Омска дополнительные вагоны. Это уже не семнадцать дней, как вы насчитали, а десять. Будем пробовать укорачивать время погрузки. Выделим место в школах, там организуем дополнительные базы, проверку, сборы, питание. Вы поймите, вокзал не рассчитан на такое количество людей!
  
   - Достаточно. Я понял. Вы и так делаете, что можете, но этого недостаточно. Буду думать об автотранспорте.
  
   - Забудьте. Передали штормовое предупреждение. Метель будет сильная. То ли - из-за бомбы, то ли - так совпало. Трассу полчаса назад закрыли. И похолодание идёт. И самолёты летать, скорее всего, не будут. Взлететь, может, ещё удастся, а принимать наш аэропорт не сможет.
  
   == Больница.
  
   Следующим пунктом "экскурсии" Диктатор России выбрал больницы. Поехал в областную Теремской области. Административный корпус, привычная процедура "помывки ног" в тамбуре, пылесос. ЗК предложили снять. Сказали, что тут такой порядок. Рохлин не стал спорить. Охрану он оставил в машине. В приказном порядке. Хотелось видеть ситуацию без прикрас. В приёмном покое вытребовал себе белый халат. И положено так, и генеральские звёзды прикрыть. Его узнали, вызвали главврача. Тот прилетел, расшаркался. Прошли в его кабинет, Диктатор слушал доклад. Ничего неожиданного не узнал: много обожжённых, много с травмами: переломы, порезы. Одни оконные стёкла дел наделали ого-го! Столько людей осколками посекло - не сосчитать. Военное положение спасло частично. Сигнал тревоги поступил вовремя. Но поскольку тренировок, учебных тревог, никто не проводил за всю историю ни разу, то спустилось в подвал еле-еле 50 процентов населения.
  
   - Очень благодарны сетлорусам. За их помощь.
  
   - В чём это выразилось?
  
   - Разбитые стёкла заменили фанерой. Оба стекла. Фанера даже теплее, чем стекло. Лекарства, радиометры. У многих одежда фонит. Да и сами люди... Но таких уже не лечим. - Врач грустно вздохнул. А проблему освещения решить помог, как это ни странно, тоже их электрик. После взрыва много что погорело. Там - кварцевая лампа, там - освещение в операционной, все лампы, что были включены на момент взрыва, медтехника в физкабинете. Работы электрику хватает.
  
   - Они что, в каждую мелочь лезут? Светлорусы?
  
   - Нет, это нам так повезло. К нам прибыла для помощи, как волонтёр, одна старушка. Она работала фельдшером всю жизнь. Вы не поверите: бабушка Диктатора. В смысле, Диктатора Руси, Корибута. Лидия Ивановна. Она прибыла в общей группе врачей. Хотя она и старенькая, мы не нашли повода отказывать, посмотрели на её квалификацию, остались вполне довольны. Как, впрочем, и остальными медиками Светлой Руси. А электрик - её муж, Николай Андреевич, дедушка Корибута. Золотые руки.
  
   - Командуют?
  
   - Что вы? Нет. Просто работают. Оба. Лидию Ивановну мы поставили на сортировку больных и раненых. Оказалось, она не только грамотно разбирается в травмах, степени тяжести травмы, но и очень быстро и точно диагностирует. Практически, нет ошибок. Ничего выдающегося, но вполне грамотный медик. Остальные болезни, если хотите знать, сильно обострились, хронические дали рецидивы. Инфаркты, инсульты, кризы дали такую вспышку - мама дорогая! В начале дня у нас был такой базар-вокзал - за голову хватались. Сейчас стало чуть полегче. Все врачи с домов стянулись, разгреблись, вошли в ритм. Чаю?
  
   - Давайте, не откажусь. Зря борща на вокзале не поел.
  
   - Может, еду принести? У нас есть.
  
   - Давайте, и расскажите дальше.
  
   Рохлин ел, расспрашивал. Узнал он и про бабушку, и про дедушку Корибута. Узнал о нескольких грузовиках с самыми нужными при той катастрофе, что постигла Терем, лекарствами, медоборудованием, медсредствами. Светлая Русь многопланово подготовилась к ядерным ударам. Генерал сделал несколько звонков в разные места: штаб РВСН, штаб армии, штаб областного Теремского МЧС, телестудию. Затем спустился в приёмный покой. Пока шёл за медсестрой долгими коридорами отделений и галерей между корпусами, насмотрелся. В палаты даже не стал заглядывать. Если в коридорах лежали не на кроватях, а на матрацах, то в палатах должен быть полный "аншлаг". Большинство, кого Рохлин видел, были в бинтах и гипсах, что вполне соответствовало ситуации. Стоны, запах лекарств, крови, детский галдёж. Надо так понимать, что часто в больницу поступали целые семьи. И детей не стали выделять в детские больницы. Атмосфера необычайно тяжёлая. Внизу Диктатор видел работу бабушки Корибута. Маленькая старушка, слегка сгорбленная, в очках и белом халате была одной из нескольких врачей, работающих в приёмном покое. Обследовала мужчину. Приоткрыла веко, попробовала лоб, послушала пульс на запястье. Что-то написала на планшете, который был на груди у больного.
  
   - Дарья Павловна, первая очередь. Немедленно на стол. Внутреннее кровотечение.
  
   И перешла к следующему больному. При ходьбе она опиралась на палочку. Обычную деревянную клюку с резиновым набалдашником. Рохлин наблюдал за работой старушки ещё какое-то время. А та была сконцентрирована на работе, так казалось. А на самом деле, ещё на двух проблемах: не упасть при ходьбе и не уснуть от усталости. Потом, наконец, её силы кончились, она ушла в специальную палату, выделенную персоналу для отдыха. Рохлин не стал её теребить. Переезд, перелёт, восемнадцать часов непрерывной работы - зрелый человек не каждый выдержит. А тут - бабушка, божий одуванчик. Генерал пошёл другим путём: обратился к дежурному врачу. Тот ему поведал на ходу, что да как. Что Лидия Ивановна работает хорошо, полезна; что командовать и не пробовала, разговоры были только на профессиональные темы, соответственно, ничего особого сообщить не может. По поводу её мужа, врач просветила, что тот взял пару солдатиков в помощь, из числа охраны, прошёлся по соседним домам, вернулся с ворохом лампочек, и больница опять увидела свет. Впрочем, не обошлось и без приключений, выбило пробки.
  
   - Николай Андреевич спустился в щитовую и всё починил. Через двадцать минут всё светилось, как сейчас. Больше тут ему делать стало нечего, физкабинет он отложил на потом, как не срочное, одел ЗК, расспросил дорогу и пошёл в городскую номер пять. Там у них та же беда, что и у нас.
  
   - А почему ваш штатный электрик не справился?
  
   - Нет его, не пришёл. Телефона у него нет. Живёт - далеко. Может, погиб, может, в подвале сидит.
  
   - А где находится городская номер пять?
  
   == Глубокая ночь, штаб Теремского МЧС. ===
  
   - Коля, а где твоя супруга?
  
   - Тут где-то спит. Умаялась, наконец. Коньячка не желаешь? По соточке?
  
   - Давай. Выведет он там радионуклиды или нет - ещё вопрос, а нервы подлечить надо. Столько слёз, горя, боли, трупов видел сегодня... Скажи-ка, Коля, а, правда, вы сами сюда желание изъявили... Корибут не...
  
   - Лёва, гадом буду. Чем тебе поклясться? Зина и Лидия Ивановна подорвались сами, а мы, с Николаем Андреевичем - хвостиком. Корибут тут вообще не при делах, он нас отговаривал. Если ты думаешь, что мы пиаримся, или это подготовка какой-то операции - выбрось из головы. Камеры сегодня вокруг нас были, но это ваши, не наши. Какая-то местная телекомпания с длинным названием. Документы я проверил, вроде, всё нормально. Что не так?
  
   - Ладно, замнём для ясности. А скажи-ка, генерал, почему ваша техника работает в зоне, а наша и буржуйская - нет?
  
   - Любишь ты военные тайны выведывать. Хотя, Саня должен был вас давно агитировать за Советскую власть, предлагать свою электронику.
  
   - Мы не хотели зависеть. Восстанавливали своё производство.
  
   - Во-во, старое, полупроводниковое. А у нас теперь есть две разных элементных базы. Кроме полупроводников мы можем собирать изделия из приборов на микролампах. Бывшие ваши красноярские ребята этим занимаются. Под руководством Засёмко. Почему знаю: это в моей, Запорожской СПЗ. Ещё по одной?
  
   - По последней. И завязываем. Спать надо идти.
  
   ...........
  
   - Коля, скажи, брат, за что ты не любишь Корибута?
  
   - Лёва, только тебе, ждр... жрд... дружище. Забери меня у него. А? Попроси, скажи, что тебе нужен именно я, что я - хороший криспис... крипсис... кирзис-менежер, так это у американцев называется. Он меня за яйца держит. Во-от так! Ты не подумай, что я совсем гад. Это только тебе всё рассказывал. Ты - друг. Тебе - можно. А другим - ни-н-ни. Зину я люблю, а его... Он меня заколдовал. Правда. Ве-ериш-шь мне? У себя в Камышине я был первым парнем на деревне. И в Москве мог себе позволить жить свободно. Первая жена...
  
   - От которой у тебя девочка?
  
   - Н-ну, да. А ты откуда знаешь? Впрочем, ладно, не суть. Так вот, она была на четыре года старше меня, не сковывала меня этим облико морале. Дёрнул меня чёрт ответить на письмо Зины, первой любви. Любовь молодости, мать её! Как всё было прекрасно... Ты даже не представляешь. Зинка в постели - прелесть. Но уже не могу с одной. За столько лет я привык раз в неделю выходить на охоту, подстреливать свежую дичь. Зинка залетела. Я бы женился, если бы был сын. А так... А потом, как чёрт из табакерки, вылез Саня. Пацан совсем. Но... Круто меня повязал, не рыпнешься. Я почти привык. Всё есть, кроме свободы. А-у-уу!!
  
   - Ты чё?! Не вой, Коля, неудобно.
  
   - Тебе неудобно?! Это мне неудобно! Выручи, друг? Забери меня от него? Попроси, пусть меня расколдует. Что тебе, жалко, что ли? Как генерал генерала прошу, Лёва. Ты меня понимаешь?
  
   Рохлин лежал на топчане и думал. Вспоминал весь прошедший день. Перед глазами проходили бойцы России в "цыплятах" Руси, проезжали самосвалы России, нагруженные российскими кранами. Но! Без роботов Руси эти камни так быстро бы не разобрали. Технология разбора завалов предполагает аккуратность, чтоб спасти ещё живых. Оперативно и чётко работало МЧС России: вставлялись стёкла и фанера в окна, эвакуировались люди, переселялись, лечились. 'Но фанеру и стёкла привезли светлорусы на самолётах. Подали пример, научили многому. Сладов помог сориентироваться в обстановке, не дал скатиться в панику и суматоху. Крутой мужик, наверно, был в молодости. Нет, много, очень много делали наши, россияне. Но без Руси потери были бы значительно больше. Так легко бы не отделались. Далеко ушла Русь в технике. Да и в науке, скорее всего. Мобильная АЭС, ЛР-ки...'
  
   ===== Воссоединение.
  
   == Совбез РФ.
  
   - С точки зрения концепции национальной безопасности, эти действия могут привести к возрождению нации, но всё нужно обыграть тонко, профессионально с медийной точки зрения, ненавязчиво. Я считаю, что Русь в этом деле чистый благотворитель. Они много теряют, как, в своё время, СССР кормил всяких папуасов, под обещания выбрать социализм, а те потом дули показывали. А денежки - тю-тю.
  
   - Корибут может не согласиться, я согласен с генералом Ивановым. А если он не согласится - неудобняк будет вселенский. Хоть под стол лезь.
  
   - А мне, вообще, идея не нравится. Ты меня, конечно, извини, Лев Яковлевич, я буду говорить прямо, как думаю. Мы рисковали, головы под пули киллеров подставляли, власть взяли. Не буду отрицать: с помощью Корибута. Дальше, мы рисковали, спасли Россию от падения в пропасть, заняли достойные места. А кем мы станем? Уйдём на пенсию? Или в дворники? Он нас не оставит. Мы - не его команда. А я уже старый человек, чтобы гнуться.
  
   - Друзья, позвольте я дам реплику. Меня он сам вам отдал, чтоб у вас был идеолог. Я ведь прижился? Прижился. Я Корибута знаю чуть лучше вас. Не один год работали вместе. И он сам, и его команда - нормальные люди, наши, военная косточка, так сказать. Я считаю, что мы сможем договориться.
  
   - Ага! Да он помешан на своей рейтинговой системе! А откуда я знаю, сколько у меня выйдет аикью, или какая другая цифирь?
  
   - Не демонизируйте, будьте любезны. У них тоже не всё так просто. Для своих, кто был с ним с самого начала, Корибут делает постоянную надбавку. Большую. Хватает. Он даже разгильдяя и бабника Кармышова никуда не задвинул. Шпионку ему в жёны дал! Я - за. Думаю, что можно будет договориться о власти.
  
   - Эх, братцы, вы тут спорите, а я больше всего боюсь, что он нас не возьмёт.
  
   == Начальный разговор.
  
   - Лёва, ну ты и сука! Как ты мог?! Мы же договаривались!?
  
   - Не совсем. Если быть точным, то ты меня попросил, но я тебе ничего не обещал.
  
   - Это неявная договорённость. Без слов. А ты её нарушил. Это нечестно. Не зря я евреев люстрировал. Нельзя к вам поворачиваться спиной. Даже к таким выкрестам, как ты, Лёва.
  
   - Давай, подождём результата. Может, народ сам не захочет? Тогда и вопрос будет снят.
  
   - Ну, конечно... Не захочет. Ты так журналистам хвосты накрутил, очко скипидаром смазал, что они отжигают почище Би-Би-Си. Что я должен своим СМИ в России говорить? Какие установки давать? Сказать, чтоб сами на себя, на нашу Светлую Русь грязь лили? И кто я буду после этого? Сука, ты. Загнал меня в ловушку. Я могу, в принципе, выкрутиться. Блять, но самому потом будет противно. Как ты меня подставил, Лёва, как подставил...
  
   - А можно я к тебе зашлю свои съёмочные группы? Поездят по городам и весям, поглядят. Может, действительно у тебя не так всё и хорошо? Народ увидит, подумает...
  
   - Не грузи. Лучше сам приедь, посмотри. Может, ты - передумаешь. Я серьёзно. Это предложение. А то ты только по работе был, да в самом начале, в подземелье, и на пару передовых заводов, на экскурсию ходил. Приезжай.
  
   - А ты меня не заколдуешь?
  
   - Дурак. <Ты не можешь почесать нос.> Пробуй.
  
   - Г-г-г-э-х-х. Нет, не выходит.
  
   - Понял?
  
   - Понял, я - дурак.
  
   - То-то же, приезжай.
  
   - А нос?
  
   - Приедешь - расколдую. Кстати, в Тереме основной фронт работ завершён, жителей вывезли, я буду забирать технику назад.
  
   - Всю?
  
   - Нет, Одну ЛР-ку тебе оставлю, пару роботов. Людей немного, но основную часть передаю китайцам. Хоть, они нам и не "братья навек", но ныне - союзники. Дипломатия...
  
   == Двойной сон.
  
   Корибут спал и видел сон. Его дом подвергся неспровоцированному нападению, захвату, разрушению. В дом вломились многочисленные родственники. Он их не знал, не узнавал, но подспудно знал совершенно точно, что это родственники. Они пришли с баулами, чемоданами, котомками, рюкзаками, вещмешками. Одна бабка котомку курьёзно повесила на палку, палку закинула на плечо, по-старинному. Многочисленные дети пришедших ломали игрушки, рвали обои, дёргали шторы, прыгали с дивана на кресла, катались на картонках по полу. Из галдёжа нельзя было выделить отдельных слов.
  
   'Нет, так не бывает, так не должно быть. Почему мой старшенький на них не крикнул? Как Лена такое допустила? Нереально!' В ответ на его запрос из комнаты вышел Сергей, начал раздавать тумаки детям гостей, те сразу успокоились. Остальные дети тоже вышли вереницей из той же "бездонной" детской, организовали детей беженцев на уборку последствий. Оттуда же вышла Лена, начала распоряжаться, всё пришло в порядок, уладилось. Слов слышно не было. Почему-то. 'Бред. Так быть не должно. Звука, почему нет? А-а-а! Это же сон! Точно. Могу проснуться.'
  
   Действительно, Диктатор проснулся. Обстановка была загадочная. Пустырь на окраине города, ветер несёт пыль. 'На чём же это я спал? Оба-на! На лавочке. А лавочка - возле могилы!' С другой стороны от пустыря взору открылось кладбище. По дорожке шёл в его сторону человек. 'Что-то знакомое... Это же Светозар! Вот те й раз!?'
  
   - Здрав будь, Светозар.
  
   - И тебе здоровья, Алекса. Не ждал? Пошто давно к нам в гости не захаживал? Али всё ладится?
  
   - Нормально всё. Где-то лучше, где-то хуже, но справляюсь.
  
   - Справляешься, говоришь? А как быть с пропущенным от врагов ударом? Три града порушены, люди потравлены. Щит твой трухлым оказался, щербатым. Пропустил вражьи стрелы. Наша кровь пролилась, души росичей в Ирий ушли раньше срока. Что скажешь?
  
   - Щит у нас хороший. Так было нужно. Тебе сказать могу, хотя не уверен, одобришь ли мой выбор. По многим причинам, мне нужно было пропустить удар. Я принял меры, чтобы свести ущерб и жертвы к минимуму.
  
   - Ты сознаёшься мне, что сам открыл ворота ворогу? Ждёшь от меня одобрения?
  
   - Я не чувствую стыда. Впрочем, как ничего другого. И ты это знаешь. Одобрение мне не нужно. Я пытаюсь тебе объяснить. Такова была стратегическая необходимость. Можешь не одобрять. Войди в сон к генералам, расскажи им, если считаешь нужным.
  
   - Это не потребно и не право. Они - всего лишь люди. А ты - орудие судьбы, которое я сам же и сотворил. Как ты это содеял?
  
   - Убрал помощь Юревичу по Западной Украине и Прибалтике. На время. Остальное сделали враги, как бы, сами. Предатели.
  
   - То есть, формально, ты свою руку к этому деянию не приложил? Токмо не помог доглядачу своему своечасно?
  
   - Так и есть. Они, мои генералы, могут быть благородными. Я этого себе позволить не могу и не хочу. Я - стратег без чувств. Держусь только интересом к игре и волей. Осуждаешь - забирай меня назад.
  
   - Нет. Это не право. По кону на тебе вины нет.
  
   - Это как в старых фильмах показывают: виновата рука, яд налившая? А не заказчик отравления? Вы отстали от жизни, предки. Сейчас такие нравы...
  
   - Оставим суетные мелочи. Я пришёл, наказ дать. Ты должон родичей боронить. Не прогоняй их, не лишай своей защиты. Хоча души их заблудили, кровь это нашенская, арийская. Бери под руку и опеку. Для того ты назад и возвёрнут. Уразумел?
  
   - Легко тебе наказы давать. Если бы ты знал, какой это головняк! И как же ж не вовремя! Кстати, раз уж ты тут, ответь-ка друг любезный, на вопрос. Ты мне говорил, что чувства включатся после девяти рождённых детей. А у меня уже начали проскакивать. Слабо, редко, но есть. Почему? Не обманываешь ли ты меня? И с этим, и в других местах? А, волхв?
  
   - Ты знаешь, что должно. На этом - всё.
  
   - Чёрт! Чёрт!! Стой!!!
  
   'Вот же ж гад! Ушёл, не ответив. А я проснулся. Оказывается, я всё же спал дома, а не на кладбище. Вон, Лена сопит тихонько. Три часа ночи! Как теперь заснуть? Впрочем, есть одно испытанное средство.'
  
   - Леночка, солнышко....
  
   == Заседание Горнего Совета Светлой Руси.
  
   - Народ, страсти оставьте на потом. На повестке дня много важных вопросов. Начну с воссоединения. Возможного. Мою позицию вы знаете: была б моя воля - отбрыкивался от этого ещё лет десять. Подлость ситуации в том, что десяти лет у этого мира нет. Это - раз. Вмешиваться в референдум и прочие проделки команды Рохлина, нарушая правила игры, мы не будем - чревато. Это - два. Из "два" имеется следствие: результат референдума будет такой, какой нужно нашим российским коллегам. Следствие из следствия...
  
   - Чегой-то нашего Ляксандра на математическую терминологию потянуло?.
  
   - Нормально.. Зри в корень.. Решать по воссоединению нужно заранее..
  
   - Мы же не будем своих за бортом оставлять?!.
  
   - Тише!. Саша услышит - выступать заставит..
  
   - Из всех этих теорем и следствий вытекает задача: как проводить воссоединение на данном этапе, при всей нашей и их неготовности?
  
   - Подождите-подождите, Это вопрос на неделю обсуждения. Его и на Совбез можно вынести. Меня, признаться, больше интересует распределение портфелей. Это ж им нужно дать нормальные посты, поделить пополам, то, что есть у нас?
  
   - Серёга боится, что у него жён-красавиц заберут.
  
   - Га-га-га!!
  
   - Я - серьёзно!
  
   - Тут думать не над чем. Лариса опять родила. Сделаем её первым замом, а Рохлину - премьерство. Работать, конечно, будет именно Лариса, но она, слава богу, не честолюбива. А, Толик?
  
   - Я бы сказал так: "Нормально".
  
   - Га-га-га!
  
   - Иванову, нашему и ихнему, можно дать или министерство идеологии, или руководство ВКС. Я склоняюсь, что космические силы, ибо на идеологии прочно сидят Вишневецкие с Животвором. Они сработались. А Иванов с Животвором могут не поладить. Два медведя в одной берлоге и всё такое...
  
   .........
  
   - Теперь организационный вопрос: новый член в Горний Совет. Считаю, что нужно вводить сюда Журавлёва.
  
   - Нормально. У меня к нему вопросов нет. Не завалил ни одной операции. Умеренно инициативен, осторожен. Нормально.
  
   - Он только принял должность комфлота. Без году неделя! А, вдруг, не справится? Ты его понизишь, а посвящённым он останется. Что тогда будем делать? Выводить из состава? Такого ещё не было.
  
   - Было. Мы Иванова, как бы, вывели. Приостановили членство, когда он в Россию к Рохлину уехал.
  
   - То - совсем другое дело.
  
   - Я - тоже против. Может, ты и Литвина будешь вводить в Горний Совет? Мы были с тобой с самого начала...
  
   - Толя, окстись! Ты что, обиделся за Ларису? Перестань. Хватит вам власти. Она ещё рада будет, вот увидишь. А Литвина не планировал. К чему ты это сказал? Он всего лишь возглавляет американскую группировку. Которая работает едва на 10% потребной мощности. Не дорос ещё. Даже до Совбеза. Нет, Литвина - не буду. Слишком противоречивое прошлое. Но и то, не хотел бы загадывать. А по Журавлёву, у меня лично, мнение однозначное. Но решение - за вами, за Советом. Кто ещё выскажется?
  
   - Рохлина нужно будет вводить, если что...
  
   == Что могут СМИ.
  
   После своего "генеральского десанта" в Терем, Рохлин задумался о дальнейшей судьбе народа. Не себя и своей команды. Корибут дал согласие на создание анклава в столицах, следовательно, после ликвидации последствий последней стычки с врагами, в Москве пойдут полным ходом работы по перестройке подземелий по светлорусскому образцу, преобразование законов, кадровая чехарда. Даже если выделить чиновников, власть имущих, в отдельную категорию, поиграть в самостоятельность подольше, то, всё равно, возникнут нюансы. Зачем резать собаке хвост по частям? И всё же, эти соображения стояли у генерала на втором месте. Он, действительно, был вождём нации, настоящим патриотом. Он думал о народе, о той части, которая не в анклавах. Последние события показали, что враг не смирится с потерей власти. Следовательно, впереди полная ядерная война, с применением всего накопленного арсенала ядерного оружия. Даже, если это сбудется через пять-десять лет, Российской Федерации ни за что не успеть должным образом подготовиться. Рохлин ходил на экскурсию в подземные города. Первый раз - ещё у Корибута. Затем - в Омске, одном из анклавов. Впечатление произвело. Там можно выжить. Если подсчитать, сколько людей попадает в убежища, выйдет около 30 миллионов. Даже если прибавить две столицы, пожалованные его диктаторским величеством, то это ещё плюс двадцать миллионов. А остальные - обречены. Причём, что важно, Корибут, с его нечеловеческим подходом, не говорил, что остальные чем-то хуже, провинились и т.д. То есть, он, в принципе, не возражал бы. Проблема в ресурсах. Но! Раз - не возражал бы, то есть шанс склонить его в свою сторону. Особо подвинули Льва Яковлевича в сторону этого решения "добровольцы" из Светлой Руси. В первую очередь: члены семьи, родственники Корибута. Что бы там ни говорили враги, какие бы противоречивые данные не давали разведка, Корибут был человеком. Родственники - обычные люди, может быть, чуть более энергичные, чем средние граждане. Со своими недостатками, со сложными судьбами. Дело не в том, что они приехали на помощь в трудный момент, хотя это их сильно характеризует. Дело в том, что они - люди! А Рохлин сильно сомневался, что Корибут - человек. А с демоном невозможно заключать сделки. Рохлин не желал быть доктором Фаустом, чтоб безоглядно доверять. Последние события дали надежду, подтолкнули к доверию. Хотя в душе оставался холодок страха. Страх боевой генерал умел преодолевать.
  
   Операторы Теремской телестудии получили команду: снимать всё, что смогут, о помощи светлорусов, особо уделить внимание родственникам Корибута. Но не давать никуда эти материалы. Теперь их использовали во всю ивановскую. Российские телеканалы и газеты взорвались описанием всех добрых дел Светлой Руси, её людей, её руководителей на благо России, в том числе: в Тереме. Показывали беженцев на Руси: как устроились, чем обеспечили, довольны ли. Брали интервью у сотрудников Теремского аэропорта: "В таких чудовищных погодных условиях, которые сложились на вторые сутки после удара, вообще, нельзя летать. А светлорусские пилоты взлетали и садились. Это - подвиг. Без преувеличения. Нам очень нужна была их помощь, те вещи, которые доставили самолёты вовремя". "Дорога ложка к обеду. Защитные костюмы и бинты нужны живым, а не мёртвым." - комментировал журналист. Технические новинки обсуждали учёные и инженеры. Хотя большинство оборудования уже присутствовало на территории России, в анклавах, широко его не обсуждали. А теперь показали в полный рост, как фильм-фантастику. Инженеры сожалели, что ввиду секретности, находясь в разных осколках разбитой империи, не могут, в полной мере, воспользоваться новинками на стройках страны. Учёные хвалили светлорусских гениев, просили дать квоты на обучение российских студентов в ВУЗах Руси. Показывали жуткие кадры прошлых землетрясений в Китае, Японии, Армении, Ташкенте, Нефтегорске. С цифрами погибших и раненых с разбивкой по причинам. Тонко подводили телезрителей к мысли о важности оказания помощи в первые часы после катастрофы. Впрочем, это не было ни ложью, ни лукавством. Корибут направил самую массовую помощь в Терем из-за холода. Китайцы в завалах пострадают, но кто не раздавлен, не сгорел, а спрятался или в ловушке - выживет. Там - тепло. А в Тереме времени не было совсем. Это ещё повезло, что было минус двадцать, а не минус тридцать пять.
  
   Особым воздействием обладали передачи, сравнивающие Терем с Хиросимой. После атомной бомбардировки американцами, люди остались жить на старом месте. Отстроили дома, стали жить. Они не знали о последствиях радиации. Умирали потом, рождали уродов. Так было в Хиросиме. Напротив, в Тереме работали ЛР-ки. В их эффективности убеждало то, что по зоне удара ходили родственники Диктатора Светлой Руси. И дураку понятно, что ради красивой сказки, чтоб обмануть зрителей, никто не пожертвует родной матерью. Значит - радиацию, действительно, победили. Если после Босфорской бомбардировки Русь просила помощи, доноров костного мозга, были сомнения в реальности ЛР. Теперь ничего такого не наблюдалось. По слухам, на Светлой Руси и облучённых вылечивают. В Центре Гаряева. Эту информацию давали намёками, многозначительно не договаривая.
  
   Особняком стояли военно-аналитические репортажи. Пели оды светлорусскому оружию, спасшему Россию. "Божья коровки" отогнали флот американцев, потопили подводную лодку, "Топоры" сбили большинство боеголовок. Себя Русь защитила от значительно более массированной атаки. Впрочем, в силе оружия Руси и до этого никто не сомневался.
  
   Рохлин выгнал оставшиеся посольства и консульства с территории РФ. Остались дипломатические отношения только со странами, членами СССР-Э. По поводу отмены военного положения, вместо объявления войны США, было туманно замечено, что лодка, мол, "неизвестная", некому войну объявлять. А почему эти "неизвестные" лодки не будут ещё стрелять - осталось неясно. Впрочем, журналисты, описывая тот трагический день, намекали, что экранопланы Руси бороздили просторы океана в зоне пуска ракет не просто так, и угрозы больше не будет.
  
   За завтраком россияне видели, как бабушка Корибута работает в больнице, слушали благодарности врачей больниц, на, восстановленное дедушкой Корибута, освещение. В обед россияне смотрели, как мать диктатора Светлой Руси командует полковниками МЧС, роботами, как, угрозами выгоняет испуганных людей Терема из подвала. В полдник отчим запускал БПЛА. На ужин подавали сюжеты о тесте, интервью теремцев, сталкивавшихся с светлорусами. Перемежали этот пропагандистский продукт репортажи из Ирана и Китая, куда тоже направились десанты помощи Светлой Руси. А потом опять шли сравнительные репортажи из здравниц Светлой Руси, чистеньких, с дорогим оборудованием, где лежали теремцы, и из родных, российских больниц, где болели, а не выздоравливали, не видевших ремонта со времён Брежнева, где лечили бы йодом радиацию и мёдом переломы. Это было, несомненно, преувеличение. При Рохлине Россия почти восстановила догорбачёвский уровень, но кто вам будет по телевидению показывать правду?
  
   Как бы между делом, шли репортажи с производства. Пыльно-серые цеха российских заводов сравнивали с конвейерами Руси, где выпускалась бытовая техника и электроника, которой россияне и пользовались. Последние годы, благодаря политике генералов, таланту Рокотова, на Руси автоматизация и роботизация достигли крутых высот. Особенно, в особых промзонах. Но их, как раз, не показывали. Рохлин наградил многих спасателей, в том числе из Светлой Руси, орденами и медалями. Забавнее всего вышло с командой героического малого ракетного корабля "Айсберг". Через две недели обработки умов населения, военный диктатор Российской Федерации объявил о всенародном референдуме. Вопрос ставился только один: "Вы хотите воссоединения Российской Федерации со Светлой Русью? Да\Нет". Даже графы "Воздерживаюсь\не знаю" не оставили в бюллетене.
  
   Общероссийские каналы, организованные Корибутом: "Светлая Русь" и "Ведический", как могли, боролись с происками Рохлина и компании. Они показывали, во всей красе: ИВЛ, шахты, спецсовхозы. Достали архивную хронику с фонарными столбами, на которых развешены партийцы, коррупционеры, прочая мразь чистки первой волны. Подробно рассказывалось о запретах, конах, родовых отношениях, системе старост, возможных поражениях в правах при проблемах с тем или иным рейтингом. Не забыли русичи поведать о мягком давлении на мясоедов.
  
   Им в ответ, Рохлинские каналы показывали Касталии, полное решение жилищного вопроса на Руси, показывали новые восьмикомнатные квартиры, с защитными жалюзями на окнах и дверях подъездов. Не поленились, съездили в Тернополь, Каунас и Таллин. Показали разрушения. То есть, как бы наоборот. В Тереме, Каунасе и Таллине они были, в Тернополе удар пришёлся по Тернопольской Касталии. Разрушения были незначительные. Вообще, в светлорусских городах, попавших под удар врагов, потери были минимальны. Как бы там ни поддерживали национальную идею, а нарушать правила поведения по сигналу "Тревога" не пытались, в убежища сбежали исправно, в нормативы уложились. Жертв набралось едва-едва около тысячи на все три города. Большей частью, облучённых в эпицентрах, а не пострадавших от взрывной волны. А облучённых, как намекали российские журналисты, вылечит добрый доктор Гаряев. Тысяча - это тоже большое горе, но это значительно меньше, чем сорок тысяч Терема!
  
   Сильнее всего на умы, подорванные нарзаном, нет, не нарзаном - капитализмом, воздействовало бесплатное обеспечение телевизорами, компьютерами, мобильными телефонами, другими ТНП.
  
   == Перед погружением.
  
   - Александр Владимирович, ваша Галочка так старается, так старается, любо-дорого поглядеть.
  
   - А что вы хотели, чтоб мы сдались без боя? Дудки. Если выйдет от вас отбрыкаться - я буду только рад. Вы мне своей инициативой всю игру испортили.
  
   - Спорим, ваши передачи дадут обратный эффект?
  
   - Я никогда не спорю.
  
   На этих словах Корибут погрузился в воспоминания недавнего разговора с Вишневецкой.
  
   - Галочка, вы плохо стараетесь, общий фон положительный. Сильно положительный.
  
   - Саня, я стараюсь, как могу. Мы показываем россиянам всё: за что и как детей забирают, что квота на выпивку есть, что цензура на всё западное, что не будет 50 сортов колбасы, что переучиваться и учиться всю жизнь нужно будет. Начать врать?
  
   - Эх... Мы пропали... Как они меня подвели...
  
   - Может, поколдуешь?
  
   - Не поверишь, хотел. Зашёл в Правь, а там... Мы же кучу анклавов организовали в России, да и на Руси гора родственников. Как игрок, политик - должен, а как человек - не могу. Не могу против своей крови волошить. Рука не поднимается морок наводить. Они все - наши родственники, один народ, мы связаны предками, Светлыми Богами. Давай, старайся, как можешь, во внешней школе, по-простому. На тебя вся надежда, Галочка.
  
   Рохлин ждал, ждал следующих слов Корибута, не дождался, решил дальше гнуть свою линию.
  
   - Ладно, ваш прогноз по результату?
  
   - 25 процентов - нэпманы. Ещё процентов 10 - с ними связанные. Ещё процентов 15 - те, кто боится в рейтинговой системе занять более плохое место, чем есть сейчас. В том числе: все юристы, судьи, прочие, рядом сидящие. Ещё 40 процентов - трусы. По-хорошему, больше 10-ти процентов набираться не должно. Но! Поскольку отчаянными богата русская земля, то многие проголосуют на порыве, не осознавая своего интереса. Это ВЫ знаете, что спасаете их от ядерной зимы. Но этот аргумент вы не можете заявить с экрана. Поэтому, имеете в активе только дураков, которым можно промыть мозги, которых можно убедить в необходимости саморасстрела. Будем иметь 50 на 50. Думаю, так.
  
   - Как у вас всё сложно.
  
   - Ерунда, будет всё равно не так. Я, ж, не сегодняшний. Вы слегка вмешаетесь в подсчёты, и объявите процентов 95 за присоединение.
  
   - Плохо вы о нас думаете. Запланировано 85, мы - демократы, блять! Хоть и военные диктаторы. Саня, будь другом, сгораю от любопытства. Проясни пару моментов. Почему в отражении ракетной атаки не помогли "Космические слоны"? Вы должны были головки бить на подлёте...
  
   - "Слоны" работали по другой теме. Они спутники французов, прочих "нейтралов" "кончали". Под шумок "Хвоста дракона". "Слоны" оснащены ионными двигателями. Поэтому они хорошо приспособлены для экономного, хоть и медленного, изменения орбиты. Медленно, но дёшево подползают к чужой орбите, выходят на дистанцию прицельной стрельбы, "режут" аппарат, ползут дальше.
  
   - Не ту станцию вы "Черепахой" назвали.
  
   - Это вопрос не ко мне - к Тюрину. Он этот "зоопарк" развёл. И ЭлЭл. Благодаря их стараниям, скоро космос будет только нашим. Монопольно. Я смотрю, твоя разведка старается. Молодцы.
  
   - Ловко придумано: они клепали-клепали высокоточное оружие, а теперь оно превращается в обычное. Без спутникового наведения. И всё же... Со "Слонами" ты что-то темнишь.
  
   - Лёва, кончай паранойей страдать. Не веришь - Иванова спроси. Космос - не песочница, он большой. Чтобы бить чужие спутники, нужно сближать орбиты, облучать на минимальных дистанциях прохода. Иначе - прицелиться невозможно. А ракеты взлетели внезапно. Есть и второй нюанс. "Слоны" были настроены на быстрые нейтроны, которые лучше разрушают обычное вещество, но хуже - ядерные материалы. Но это оказались ложные опасения. Тюрин предусмотрел возможность выбирать скорость разгона пучка, поэтому, когда со спутниками будет покончено, можем бить и по головкам, медленными нейтронами. Делается одной командой. Однако, много целей "Космические слоны" не собьют. Одну-три, в зависимости от обстоятельств. То есть, радикально проблему защиты они не решают.
  
   - Ещё один вопрос, Саня. Нос чешется. Я понял, что ты можешь заколдовать кого угодно на любом расстоянии. Непонятно только: почему мы воюем, людей теряем, если ты бы мог врагов заколдовать? Или полстраны превратить в берсеркеров, как армян? Прошу прощения за глупые слова. Почеши нос. Или расколдуй.
  
   - <Сам чеши>. Что до твоих вопросов... Я тебе отвечу, хотя это - секрет. Сложнообъяснимый. С другой стороны, этот засранец, Ковалёв, столько тебе секретов "слил", что одним больше, одним меньше - никакой разницы. Во-первых, враги прикрыты своим защитником. Это инопланетная сущность, можешь считать, что это библейско-христианский Сатана. Их ритуалы замешаны на жертвах. Дьявол их "подставил" несколько тысяч лет назад, повернул направление их магии, они стали колдовать на магии страсти, вошли в противоречие со жрецами Даарии, потом война перешла в космическую фазу, на планету упала наша Луна, та, что называлась Фатта. Даария и Атлантида утонули. Наступил ледниковый период. Подлый расчёт Сатаны заключался в том, что при холоде придётся есть мясо, чтобы выживать. А это - разновидность жертвоприношения. Сатана усиливается. Его расчёт оправдался.
  
   - Неужели еда мяса приводит к таким ужасам? Я сам ем мясо. Никаким сатанистом себя не чувствую.
  
   - Говорю же: сложно это. Встарь охотники проводили ритуал, когда дичь били. Просили прощения у природы, у зверя. Искренне. Били только по необходимости. Жрецы проводили очищающие процедуры. Дальше. Волки, медведи, птицы, насекомые, гады разные - едят мясо. Это не жертвоприношение Сатане. Они хищники, но они и находятся на животном уровне. Люди мясоедством начали изменять свою генетическую структуру. Да-да! Есть обратная связь через Правь. Меняешь пищу тела, мысли, как пищу духа - приближаешься к богу. Наоборот, если жрёшь неположенное, думаешь о материальном и подлом - приближаешься к животному. В том числе, подстраиваются гены. Не сразу, не за секунду, но через пару-тройку поколений изменения будут заметны. После планетарной катастрофы волхвов и жрецов не слушали; свою сущность потомков духовных существ - богов, люди сместили в сторону животных. До того наша сущность была чиста и не требовала столь ужасной пищи. Материализовали в себе инстинкты хищных животных. Не все охотники и их семьи скорбели о прерванной жизни жертвы и не благодарили богов за их щедрость. Тут Сатана и нашёл свою паству. Существ, нарушивших гармонию в сторону материального. Мы - люди, потомки богов. Мы можем материализовывать свои мысли. Сатана, как паразит, кукловодит, создаёт свой эгрегор, а люди наколдовывают ему вполне материальный, пригодный для него мир, с ним во главе. И, в отличие от животных, мы так и не научились есть сырое мясо в количестве.
  
   - Неужели всё так серьёзно?
  
   - Более чем. В принципе, мясо есть можно, но при этом нужно проводить ритуал, просить прощения у зверя. Причём, не столько словами, сколько магически. Жрец может снять карму жертвы с дичи. Но жрецов почти не осталось. Волхвы на этом не специализировались, знали способ не все. Запрещали людям есть, а те их не слушали, стали слушать вождей, и так далее. Это отдельная большая тема. Вернусь к Сатане и жертвам. Операция "Близнецы" была запланирована врагами с учётом получения дополнительного эффекта от жертвоприношения. Там я им слегка подгадил. Их магия основана на силе крови, мертвечине. Страсть и Навь. Ты убрал мумию, черепа с Красной площади, это разрушило их путь в наш эгрегор. Но и я не могу безнаказанно заходить к ним во владения. Каждый житель США подпитывает своими страданиями их силу. Чтоб ты знал: жители СЩА - самые несчастные люди на планете. Если бы можно было наглядно показать этот показатель в цифрах - ты бы увидел сам. Материальное богатство - лишь внешняя мишура.
  
   - Слушай, ты же Веды вводишь. Неувязочка! Используешь христианское понятие. Сатану.
  
   - Так проще объяснять, используя это слово. Наши противники верхнего уровня, того, который я могу видеть, это жрецы Атлантиды. А дальше я не вижу. Увы.
  
   - То есть, жрецы Атлантиды, колдуют тоже? Вы в этом плане равны?
  
   - Нет. Не совсем. Мы несоизмеримы. Их соблазнила сила, но дав им силу своего пекельного мира, Сатана "обрезал" им путь к светлой магии Вселенной. Потенциально, я значительно больше могу, чем они. Но они - полные маги, а я - начинающий волхв-самоучка. Об этом я тебе в другой раз расскажу. Важно то, что я не так умел, как враги.
  
   - Ладно, про второй мой вопрос не забыл?
  
   - Армянский вариант? Приходил ко мне Серго. Спросил, почему его ребята почти все погибли. А я не смог ему сказать горькую правду. Обнял, как брата, он поплакал у меня на плече, мне показалось, он понял ответ сердцем.
  
   - И какой ответ?
  
   - Если дать человеку сидху со стороны, чтоб не он сам её наработал, то это значит: открыть связь с Космосом, с Правью, через заужение канала связи в Землёй, Явью. Чем-то похоже на закон сохранения энергии, который тебе в школе в голову загружали. По мере использования сидхи, гармония энергий нарушается, не хватает силы земли, уменьшается привязка души к явному телу, судьба человека истончается, и он уходит. В жизни это будет выглядеть, как случайная смерть. Кирпич на голову упадёт, ещё что-то в таком духе. Вот такая я циничная сволочь: использовал армян для своих целей. Презираешь?
  
   - Нет. Сам в диктаторах хожу не первый день. Понял кое-что о природе власти. Дальше излагай, колдун проклятый. Не могу теперь нос начесать вдоволь, боюсь, совсем сотру.
  
   - Сам колдовать за всех, я тоже не могу. Это, как если бы попку ребёнку вытирать до 18-ти лет. Глупо, и не ценится. Впрочем, как и любая халява. Мне нужно больше силы, для этого все наши люди, арии, должны наполнять эгрегор, славить Светлых Богов, исполнять ритуалы, становиться лучше, сильнее, открывать канал в Правь, а не циклить на Яви. Есть ещё варианты: дать постоянную сидху, обучить. Обучать - долго, открывать постоянную связь с Правью я пробовал несколько раз. Одно из моих творений: Серго Матевосян. В этом случае я трачу слишком много своей энергии. На данном этапе войны, я себе не могу позволить ослабеть ни на минуту, не то что, на неделю. Всё, Лев, варианты закончились. Твоя душенька довольна? Всё выведал? Или ещё чего обсказать?
  
   - Я всё понял: враги - сатанисты, потому и пидарасы, они перешли на неправильную сторону силы. А наша сила - в правде, поэтому мы победим. Бери нас к себе!
  
   - Так легко ты не отвертишься. Я тебе обещал экскурсию по Руси. Получите и распишитесь. Аня!
  
   - Что, мой Диктатор?
  
   - Прекрати. Задание у тебя. Берёшь этого ре... нехорошего человека, сделай ему "вездеход", и целую неделю возишь по всем усюдам. Лагеря, совхозы, химия, неблагополучные семьи. Любые заводы и организации. Людей расспрашивайте на каждом углу. Главная задача: чтобы он имел полное реальное представление, куда они "встрять" хотят, эти инициаторы хреновы. Любой город или село. Показывать все ограничения. Показать источник нашей высокой производительности труда и успешности в боях. Без утайки. Ясно? Повтори задачу.
  
   - Провести по всем злачным местам, распропагандировать, чтоб они не хотели к нам присоединяться. Применять особо жестокие методы.
  
   - Где-то так, идите оба. Раньше чем через неделю, чтоб я вас не видел. Наташу кликни, посидит в приёмной недельку, посовмещает.
  
   == Незнание конов не освобождает...
  
   Рохлин дисциплинированно изучал новый строй, который построили Корибут и команда. Такие же генералы, как их команда. Только у Корибута - больше ракетчиков, а у Рохлина - десантников. Сначала казалось: ужас, роман Оруэлла во всей красе! Но чем больше генерал общался с людьми, тем глубже понимал ситуацию. Большинству людей свобода вредна, у них нет сил сопротивляться слабостям, они хотят себе потакать во всём. Уйти в животные потребности проще и легче, чем остаться человеком, и стараться стать сверхчеловеком. Впрочем, это уже собственные фантазии Рохлина, спровоцированные общением с Корибутом. От обычных людей требовалось соблюдать коны. А один из них - учиться. От Ленина больше ничего и не было. Ведическое общество использует неэкономические методы управления, соответственно, применять для анализа марксизм-ленинизм, или, например, теории Фридмана или Кейнса - бессмысленно.
  
   Рохлин сидел с Аней в Днепропетровске, в каком-то кафе на проспекте. Прихлёбывал горячий кофе из маленькой чашечки, кусал скромный бутербродик с маслом. И думал. Думал, думал, думал.
  
   - Анна, я много думаю, и, всё равно, не понимаю: почему вы утверждаете, что экономика стоит позади политики? Нас учили, что дело обстоит наоборот: сначала капиталисту нужна прибыль, а для её получения он использует власть.
  
   - Есть опровержения. Фактики, не укладывающиеся в эту модель. Даю примеры: бомжи Америки, которых подкармливают колониальной надбавкой. Кому и зачем нужно обеспечивать им медицину по самым высоким социальным стандартам?
  
   - Ну... Может быть, чтоб эпидемий не было?
  
   - Ага. А какими эпидемиями угрожали США белые Европы? Нормальные, состоятельные люди, которых превращают в педерастов. Какой такой положительный экономический эффект это даст?
  
   - Говорят, что это приводит к удвоению семей. Одна семья - один миксер, утюг и т.п. Если они все - педерасты и лесбиянки, стабильных семей не образуют, то можно продать вдвое больше товаров.
  
   - Экая глупость, государь. Как вам не стыдно. Как маленький, злых дядей слушаете. Традиционная семья имеет детей. Дети нуждаются в одежде, из которой постоянно вырастают, в обуви. Книги рвут пачками, памперсы изводят упаковками, едят, бьют тарелки, чашки, болеют и травмируются чаще, требуют велосипедов на дни рождения. Детей в правильной семье не меньше 4-х. То есть, мы имеем: два родителя плюс четыре ребёнка, равно шесть человек. Что в три раза больше, чем два педераста. Про перспективу на двадцать, сорок лет вперёд, мне даже стыдно вам говорить. Чистая политика: вытравить белую расу, конкурентов на планете, никакой экономики. Врагам, нелюдям, нужна власть. А экономика, печатание денег - метод для её завоевания.
  
   - Кстати вспомнили, сделаю шаг в сторону. Вы затронули тему дней рождений. Зачем Корибут их отменил?
  
   - Не отменил, а вытесняет. Против индивидуализма. У нас каждый третий день - праздник Светлым Богам. Одному или двум разным. Это общие праздники, когда человек чувствует себя частью чего-то большого, проникается единством со своим народом. Большинство сами поют и танцуют, это приветствуется. А день рождения обособляет, зарождает индивидуализм, который даст во всходах эгоизм.
  
   Внезапно Рохлина отвлекло непривычное действо. В кафе зашёл мужик с двумя большими огнетушителями. Как оказалось, ко входу подъехала их, пожарников, машина: разукрашенный в красное "Рафик". В открытую дверь были видны ряды огнетушителей, стоящие в специальных ящиках. Этот пожарник заменил в углах помещения два других огнетушителя, подошёл к бармену, дал тому расписаться в какой-то тетради, забрал старые огнетушители и уехал. Рохлин ничего не спросил у Ани. Всё было предельно ясно: пожарники отвечают за противопожарные меры. Сами завозят песок, багры, огнетушители. Что там ещё положено? Дёшево и толково. А у нас - всё наоборот. "Приди только в понедельник с 12:43 до 12:45, бирочку сдай, журнал не потеряй, пломбы не срывай, денег давай. Нет, пока - не нам. В банк едь, вот тебе счёт, плати. Потом уже - к нам. Не успел к 12:45? Ай-ай! Через неделю приезжай, дорогой." Бедных нэпманов дерут во все щели все инстанции, обозляют их, и разлагаются сами. Коррупция, мать её!
  
   - Добро, принято, Анечка. Какие ещё есть факты первичности политики над экономикой?
  
   - Чрезмерное уничтожение коренных народов Африки и России. Враги эти земли завоевали, но вместо того, чтобы править, строить, использовать, они геноцидят народы. Это нелогично, с точки зрения экономики. Негров можно загнать в шахты, заставить больше руды добыть и так далее. Так, нет же! Враги стараются "выкосить" побольше. Водка, наркотики, прививки, банки, кредиты, гепатит под видом СПИДа, свободный секс, презервативы и т.д. Нет тут экономики, есть - политика. Может быть, есть магия врагов. Но об этом я мало что знаю. Но знаю точно, что первична для них цель. Их цель, нам неизвестная. Для достижения цели нужна власть. А потом уже ставим телегу - деньги. Их структура власти основана на деньгах, а остальное, все, что мы видим, лишь следствие. Рейтинговая система врагов основана на деньгах. Главная протестантская доктрина: "Чем больше "намутил" бабла - тем больше ты угоден богу" - это кричалочка для низших, для дураков, для толпы.
  
   - Но ведь никто не заставляет жить ради денег!? Хочешь - рисуй, хочешь - пой, играй! Просто, удобно стало на каком-то этапе считать трудодни ракушками, серебрушками.
  
   - Наивные представления. И ложные. Бывает, что даже десять лгунов вам не скажут правды. Нужен мальчик, чтобы крикнуть: "А король-то - голый!" В старом СССР народу врали из одних соображений, в капитализме - из других. Что забавно, правители в обоих лагерях - одного поля ягоды, евреи, криптоевреи, верные солдаты, не бойцы, а именно солдаты врагов. Деньги были внедрены недавно, лет триста назад, после великого потопа. После катастрофы. Внедрены врагами. Внедряешь деньги - получаешь автоматическое развитие паразитных программ. И людей-носителей. Труд становится вторичен, а деньги - первичны. Значит, удобнее стремиться к деньгам, чем трудиться. Возникают подпрограммы мошенничества, как разновидности паразитизма. Их нужно легализовать, как и неправедно нажитые деньги. Вводится система законов. Деньги отчуждают труд, а законы - справедливость и власть. Всё! Имеем общество рабов! А что ошейника не видно, так это пустяк. Сути не меняет. Деньги и законы формируют структуру возникающей системы, общества. А вторичные законы и устройство формируются автоматически. Возникает впечатление, что это законы природы, врагов нет, мы сами виноваты в положении вещей. Есть деньги - будут индивидуалисты, будет хищническое отношение к планете, природе, другим людям. Есть законы - будет преступность, несправедливость. Едим мясо и другие животные продукты - вырождаемся в животных, ибо автоматически отключаем тонкие планы Прави. Вот так нас учит партия и правительство. - Аня обаятельно улыбнулась, сложила руки на столе, изобразив советскую ученицу-отличницу.
  
   Крыть было нечем. Рохлин отстранился от диалога, начал систематизировать сведения, которые уже имел о данном предмете. Пирамида управления, касты, строятся на основе реальных качеств. Встарь, когда все знали всех, в общине, цифры никто не выводил, но всё работало, иерархия строилась правильно. Сейчас, для больших городов, сёл, Корибут ввёл всеобщий контроль и рейтинговую систему. А дальше - всё просто. Выбираются ориентиры, выбирается самый главный "смотрельщик", и - вперёд! Фактически, вся пирамида власти держится на одном человеке: Корибут выбрал Веды, как основу моральных ориентиров. Что такое - хорошо, что такое - плохо. Он начисляет рейтинги всем, кому хочет. Что самое главное: своим генералам, Горнему Совету, министрам. Те - спускаются вниз по пирамиде власти. Но правители не бесконтрольны. Вступает в действие совокупный рейтинг. Если несколько членов Горнего Совета соберутся вместе, объединят свой рейтинг, он превысит рейтинг Корибута (для этого хватает двух или трёх любых членов ГС), тогда они могут провести инспекцию действий Диктатора. То же самое могут сделать несколько заместителей министра, по отношению к своему начальнику. Или любая другая группа людей. Впрочем, за беспричинное подглядывание придётся отвечать. Если ответ понравится - спецкомиссия службы контроля оставит запрос на наблюдение без наказания, может, даже поощрит. То же самое касается и запросов в архив на старую запись.
  
   Соотношения необходимых рейтингов долго выверялись. Сейчас они находились в оптимальном состоянии, с точки зрения логики устойчивости пирамиды власти. Например, сотни рабочих со средними рейтингами хватит, чтобы сформировать заявку на просмотр действий директора их завода, как велик бы он ни был. Даже запись из камер квартиры, кроме ванны и туалета, система даст для просмотра. Важно обосновать: в чём заподозрили, что искали. Хорошему человеку нечего скрывать. Если боишься показаться на людях - не лезь вверх по службе, в начальники, будешь неинтересен. Контроль начальства обосновывать легче.
  
   Каждый поступок видит "Большой Брат", "Всевидящее Око", оценивает. Простые поступки анализирует программа, сложные - оператор службы контроля. В некоторых случаях поправки к рейтингу назначает оператор, в других - начальство. Часто - через одну голову, чтобы непосредственный начальник не тормозил карьеру подчинённого.
  
   Итак, свободы нет. Ни в чём. Побил ребёнка без оснований - понизят ряд рейтингов. Снизятся рейтинги ниже критических - включаются ответные действия системы. Отца-хулигана заберут из дому, поселят в общагу, могут наказать "химией". Превысил квоту на спиртное - перестанут продавать, снимут квоту довольствия, переведут на понижение. Можно делать всё, но в пределах разрешённого рейтингом. Можно послушать музыку. Стандартная квота на неё: два часа в неделю. Без накопления. Иностранную, на нерусском языке - нельзя совсем - цензура, однако. Самому можно петь, больше. Никакой пошлости. А прививать хороший и идеологически подходящий вкус будут СМИ, школы, устроители праздников и гуляний, школы, ВУЗЫ. Сам петь в хоре можешь два часа в день. Эти квоты выставляет Горний Совет. Он назначает одним - четыре ребёнка, как максимум, а других рейтингоносителей заставляет заводить вторую и третью жену, шестнадцатого ребёнка. Сначала Рохлину это не нравилось. Но, по мере знакомства с конкретными случаями, "флажки", за которые загоняли ракетчики народ, ему понравились. Он не придумал бы лучше. Даже там, где сейчас он сомневался, скорее всего, имелись глубокие обоснования. Как правила дорожного движения написаны кровью, так, и рейтинговая система была выверена за 17 лет. Свободы нет. Власть, место человека в обществе, меряется по его реальным способностям и делам, политической и социальной зрелости.
  
   Права и потребности. Потребности можно удовлетворить по рейтингу. Не так. Тут, на Руси, всё не так. Потребности НУЖНО, ЗАСТАВЯТ удовлетворить по рейтингу. Имеешь право на следующего ребёнка - обязан завести. Квартиру более просторную заставят взять. Лишний фильм можешь смотреть, можешь - не смотреть. Лишнее яблоко можешь съесть, можешь - не съесть. Немного свободы есть. Сегодня можешь не заниматься сыном, если устал. Но если ты не наберёшь квоту по занятию с ребёнком за полный месяц - понизят ряд рейтингов. Права. Они, скорее, обязанности. Если ты имеешь интегральный рейтинг выше критического - обязан носить оружие. Совершенно неважно, чем ты набрал этот рейтинг. Даже если ты ботаник в прямом и переносном смысле. Носишь оружие - обязан уметь стрелять, обязан применять его, в случае общественной необходимости. Рохлин вспомнил старые советские фильмы, где военные ходили с табельным оружием по городу, пускали его в ход без колебаний, и им за это ничего не было. Что тут неправильного? Государство что: в одном месте человеку доверяет, а в другом - нет? Право на использование автомобиля: дорос до рейтинга - будь добр, пройди курсы вождения. Экзамен не сдаётся. Инструктор будет мучить ученика до тех пор, пока сам не будет доволен. Его рейтинг зависит от езды его учеников. И за бензин никто не будет взыскивать. Имеешь право наказывать детей за проступки - наказывай. Это твоя обязанность: воспитывать достойных детей.
  
   Больше всего Рохлина удивило право мужа бить жену. Аня разъяснила, поводила по семьям бывших алкашей. Чтоб побить, нужно подойти к камере, и бить так, чтобы было видно. Бить можно только ремнём или верёвкой, только по попке или спине. Меру перебирать - нельзя, избиение должно быть обосновано неправильным поведением жены: ругается без причины, не исполняет своих обязанностей, в том числе супружеских. Если же на жене камера обнаруживала синяк, который система не видела, как возник, то у мужа могут быть проблемы, если место и время будут возможные для избиения. Вообще, очень часто на Руси работает презумпция виновности. Как сказала Аня, очень редко применяемое право, это самое избиение жены. Стеганёшь жену на раз больше, чем оператор посчитает правильным - держи ответ. Ещё любопытным показались коны на развод. Если супруги живут три года, а детей нет - обязательная медкомиссия. Если кто-то неизлечимо бесплоден - развод. Без согласия сторон. А дальше - кому куда. Наоборот, развестись, имея кучу общих детей, почти невозможно. Как при царе. Муж, если очень уж припечёт, теоретически, может стать полезнее для народа, заслужить право на вторую жену. При этом первую он выгнать никуда не может. А у жены вариантов нет. Справедливости и равенства нет. Впрочем, насчёт справедливости Аня заметила, что в уравнение нужно добавить детские коэффициенты, тогда оно решится. А равенства, действительно, нет. Ну не равны мужчины и женщины, учёные и грузчики! Не равны!
  
   Заново: имеем систему власти, основанную на реальных способностях, права, обязанности, потребности и их удовлетворение, основанные на здравом смысле и старом знании, Ведах. Оттуда взяты и моральные ориентиры. Многие вещи, которые считают безобидными на Западе, здесь сильно караются. Та же педерастия - почти 100%-я смертная казнь. Корибут эти явления рассматривает, как заразные болезни, близкие к чуме. "Лучше одного казнить, испугать десяток потенциальных, спасти тысячи будущих", - Анюта цитировала Корибута. Имеем ведические ценности и цели: крепкая семья; много достойных детей; гордость за дела предков, рода, народа; целомудрие, как отрицание разврата; доминирование русской культуры, вытеснение всех чужих мягким давлением, ассимиляцию иных народностей; уважение к природе; духовность. Доминирование русской культуры Анечка объяснила необходимостью ликвидировать лишний повод "разделить", чтоб "властвовать", то есть устойчивостью по отношению к проискам врагов. Уважение к природе имело множество мелких проявлений, иногда парадоксальных. Собак, кошек, прочих домашних питомцев Корибут вытеснил из городских квартир и домов, чтоб не мучили животных. С другой стороны, сильные наказания за ловлю рыбы в нерест, запрет на охоту в нужные сроки, туннели на трассах, для прохода всяких зайцев и косуль и ещё сотня мелочей, не слишком заметных в городе, но меняющих подход и ситуацию - путь к природе. Можно было наловить больше десяти килограмм рыбы, но нужно было раздать часть соседям, друзьям, сдать в магазин. Нельзя бессмысленно, глупо уничтожать природные богатства. Рыба, кстати, единственное мясо, которое можно было есть почти безнаказанно. За неё тоже начисляли рейтинг мясоедства, но значительно меньше, чем за говядину, свинину, птицу. С рыбой у Светлой Руси проблем не было. Русь заваливала осетриной не только Россию, но и весь СССР-Э. Был реализован амбициозный проект: "Азовский пруд". В Утлюкском и Молочном лиманах были устроены "детские сады" для рыбы. Эти заливы перегородили особыми воротами, перегородками, разделили на ленты ставков, выловили и поглушили там всю рыбу, потом стали из икринок разводить мальков. Соленость в лиманах низкая, температура воды - высокая. Настоящий детский сад вышел. По истечении некоторого периода, нужную ленту-ставок, открывают, мальков оттуда выгоняют в море. Иногда вылавливают и выпускают в нужном месте моря. Подобные заградительные мероприятия проведены были в Керченском проливе. Он был перегорожен двойным рядом сетей, с воротами для прохода судов. Во всём Азовском море были старательно выловлены крупные хищники. Получилось не Азовское море, а "Азовский пруд". Понятно, что идеала достичь не удалось. Водолазы-любители иногда подстреливали акул. Специальная служба отлавливала и выпускала в Чёрное море дельфинов, но это были мелочи жизни. В целом, проект оказался чертовски успешен. Рохлин подумывал об организации чего-то подобного на Аральском море. Но в капитализме возникало две проблемы: где взять денег и как решить проблемы собственности? От же ж! Ведь права Анна: деньги и законы. Вернёмся к главным отличиям строя Руси.
  
   Духовность. С этим - сложнее всего. Совесть, справедливость, первенство нематериальных ценностей - этими доктринами пронизаны принципы построения общества Светлой Руси. Обоснований особых нет, только воля Корибута. Как у попов. Но тут есть одно "но", которое Рохлину было известно: личный опыт Корибута. Он побывал с той стороны мира, Яви. Имеет право утверждать.
  
   Вечером, после четвёртого дня "погружения" в реальность жизни на Светлой Руси, Рохлин вдруг осознал, что тут не пирамида власти. Точнее, не совсем классическая пирамида. Что-то среднее, между пирамидой и нагруженной сетью. Власть в группах регулировалась динамически.
  
   Например, попадут в дикую природу люди. Пускай, как в фильмах, самолёт в джунглях разобьётся. В фильмах лидерство берёт самый сильный, наглый. А русы выберут по рейтингу. Если нужно выжить, без войны, то - туриста, если с войной - военного. Если, конечно, обстановка будет позволять выбирать, рейтинг спрашивать.
  
   Очень дико воспринималось отсутствие судов, прокуроров, адвокатов, законов. Законов нет! Есть коны, а есть нарушения. Каждое нарушение разбирается конкретно. Грубо говоря, в одних обстоятельствах за изнасилование совет старост или родов (в зависимости от подсудности), заставит жениться, в других - заставит виру огромную заплатить, в-третьих - убьёт, в-четвёртых - может в ИВЛ сдать. Анна его недоумение парировала: "А у вас семь лет в УК останавливают насильника? Что важнее: наказать виновника или искоренить явление?" Впрочем, оперативники державного подчинения расследовали сложные случаи, случаи, затрагивающие державный интерес. И ещё остатки милиции, называемые теперь державной дружиной, вступали в игру в тех редких случаях, когда вопрос не могли решить старостаты и советы родов. Кстати, милицию два раза переименовывали и реорганизовывали. Сначала в "службу городовых", а потом в "державные дружины". Причём, более важным явлением была реорганизация, с изменением функций и структуры служб, а не переименование. Подобным изменениям подвергались и другие части государства. Диктатор высказывался по этому поводу, что, мол, общество изменяется, должны соответственно меняться и структуры государственного аппарата.
  
   Бросающимся в глаза отличием, был труд. Трудились все. Нельзя было числиться, но не работать. Это был бич социализма. Те "пролетарии", которых и выгнать некуда, и толку с них в цеху нет. Или, то же самое в среде ИТР. У Корибута был широкий выбор: от ИВЛ до... Неважно. За этих "работничков" никто не держался: автоматизация и роботизация шагали семимильными шагами. Приходилось народу бросать бухать, учиться электрике, электронике и механике. Старому поколению. Новое росло другое.
  
   Школы тоже отличались. Поединки вместо драк - самое неудивительное. Игры, как уроки. Компьютерные игры, как работа и война. Воевали с флотами США дети. В небольшом количестве, но, всё-таки! Шефства старших мальчиков над девочками. В 10% случаев это шефство заканчивалось свадьбой. Вроде и мелочь, но... Так, по мелочи, по мелочи, набирается различий и новшеств, на целый воз. Труды у мальчиков третьего класса: сборка компьютера, ремонт пылесоса. 6-й класс: ремонт мобильного телефона, автомобиля. В десятый Рохлин заходить не стал, чтоб не комплексовать. Решил, что там, небось, самолётные двигатели перебирают. Он был недалёк от истины: ребята делали сами уникальных роботов, программировали их, проводили соревнования этих роботов.
  
   Ещё бросалась в глаза военнизированность общества. "Всё для фронта, всё для победы". Промышленность и наука нацелены на военку. Дети в школах очень хорошо развиты спортивно, но олимпийских видов спорта нигде нет: не поддерживаются и не приветствуются государством. Есть: военно-прикладные. Развит рукопашный бой, некоторые другие боевые искусства. Ребята регулярно играют в войну на страйкбольных полигонах, учатся стрелять из всего, что стреляет. Могут управлять танком, миномётом, гаубицей, вертолётом. И им это нравится! Как-то генерал спросил мальчика средних классов.
  
   - Почему нужно уметь воевать?
  
   - Дяденька, разве вы не знаете? Идёт война. Давно. Наш народ, русов, других ариев, хотят уничтожить разные враги. Страну несколько раз уже рвали на куски, натравливали одно племя на другое, как бы, брата на брата. Последний раз в 1991-м году это сделали. Мы с врагами воюем на воде, суше и в воздухе. Даже в космосе. Приходят гробы с нашими убитыми. Мы их сжигаем. Пепел развеиваем в поле или над Днепром. Враги хотят всех нас убить, забрать себе нашу землю. А мы убиваем их.
  
   Рохлин мог бы не принять во внимание столь глубокие рассуждения 12-летнего пацана, если бы не знал, что этот пацан принимал участие в качестве оператора УБС в нескольких реальных боевых операциях. Кто знает, может быть такой же паренёк засиделся до ночи, слегка нарушая режим, за компьютером, и его тоже привлекли, как чемпиона, игрока с высоким рейтингом, в ту ночь, когда "Айсберг" отбивался от американцев. Безусловно, ему могли доверить что-то второстепенное: следить за правильным перераспределением топлива в "Коровке". Это не столь важно. Важен принцип: принимал участие, воевал. Никто же не говорит, что механик-водитель танка не воюет, а только работает водителем. Будто бы прочитав его мысли, Аня дала справку.
  
   - Этот мальчик, чемпион школы по сухопутному бою. То есть, не типичный, слегка умнее, развитей сверстников. Сделайте поправку к выводам.
  
   - Понял, но это несущественно. Вы знаете, Анечка, я прозрел. Мне всё нравится. Но я - военный. Большинству людей ваша система придётся не по вкусу. Они привыкли жить ненатужно, расслабляться водочкой, гулять налево и направо, детей растить, как бурьян, занять тёплое место, привыкнуть к одной работе, к трём гайкам, грубо говоря, так жить всю жизнь. А у вас им придётся учиться, работать, следить за собой, ограничивать себя во всём. Всю жизнь...
  
   - Вы неправы, Лев Яковлевич. Мы отдыхаем. Раз в три дня у нас праздник. Это только два с чем-то года, как ввели. Животвор ввёл. Он волхв. Три дня в неделю. Одна третья больше, чем две седьмых, как у вас. У нас в неделе девять дней, а у вас - семь.
  
   - Я понял. Но я говорил не о формальной стороне дела. У нас в выходной или праздник можно выпить, включить магнитофон на всю улицу, или телевизор на весь день. А у вас нужно сходить в парк, победить в конкурсе на лучшую песню, догнать соседа в соревновании, поучить ребёнка чему-нибудь. Это, в некотором роде, тяжёлая работа. Даже дети, практически, обязаны следить за меньшими и помогать родителям. Неужели это не давит на нервы?
  
   - Только первые три месяца. Потом большинство втягивается. Остальных перевоспитываем дольше.
  
   - Три месяца, говоришь? Ума не приложу, что и как мы будем делать, если объединимся. Совершенно не представляю. Что мы будем делать, например, с горными аулами Киргизии? А?
  
   - Это не моя сфера ответственности. Но... С Кавказом Санька, ой... Александр Владимирович разобрался. Там такая схема. Примерно. Мягкое давление. Так это называется. Каждый человек должен платить налог. Не деньгами, пользой для страны, трудом. Суть не в этом. Минимальная единица - община. В маленьких сёлах община и село - одно и то же. Дальше. Пусть будет так: все жители этого села не хотят учиться, пытаются саботировать политику правительства. Растят баранов, виноград, больше ничего не хотят делать. Им ставится план на шерсть, сок, вино. Если они не дают нужного количества, пропорционально площади земли - их "обкусывают" по правам. Землю могут забрать. Её, ведь, нужно охранять! РЛС, ПВО, пограничники, прочее. Запретят пользоваться общественными дорогами, школами, больницами, отключат водопровод, газ, свет. Рейсовые автобусы к их селу отменят. Если и для уменьшенной земли село не будет план выполнять - расформируют село совсем. Так уже делали. Опыт есть. Не переживайте, Лев Яковлевич.
  
   В течение всего дня Аня таскала Рохлина по всевозможным местам обитания человека. Под вечер они останавливались в какой-нибудь гостинице, брали соседние номера, беседовали и расходились спать. Так было и в этот вечер. После долгожданного ужина в ресторане при гостинице, пара поднялась в номера. Ужин был плотным, сразу спать ложиться было неправильно. Диктатор России позвал Аню к себе. Смотреть телевизор не было настроения. За эти дни он привык черпать пояснения и рассказы из уст "аборигенки". Аня пришла. Раненые в Афганистане ноги болели, но генерал держался, вида не подавал. Девушка, будто прочла его мысли, подошла к бару, достала оттуда несколько напитков. Рохлину налила сто граммов спиртовой настойки на травах, отдалённо походившей на Рижский Бальзам. Это было единственное, что Аня одобряла. Водка в баре тоже была, но раз уж Рохлин желал приобщиться к культуре Светлой Руси, стоило недельку не пить то, что подвергается мягкому вытеснению. Себе Аня налила берёзового сока. Так они и сидели, потягивали через "соломинки" напитки, неторопливо вели беседу. Иногда смотрели новости. В мире было тихо. Часть стран зализывала раны, часть, затаилась, ожидая мести, ещё часть, та, которая ничего не решала, залезла под кровать и закрыла голову руками.
  
   - Аня, давайте перейдём на "ты"? Уже пять дней вместе колесим по просторам Руси, неудобно как-то. Надоело "выкать", как незнакомке.
  
   - Да, ни боже мой! Ни в чём себе не отказывайте! Не отказывай, Лев Яковлевич.
  
   - Ага... Что я хотел спросить? О! Аня, рэп, многое другое запрещено. Даже русское. Почему такая строгость во всём? Неужели, только для выравнивания?
  
   - Причина, до чёртиков, нетривиальна. Когда у человека богатый внутренний мир, Лев, он может быть отшельником в рубище. Ему будет до лампочки, он не будет скучать сам с собой. Это крайний случай. В норме, ему нет нужды во внешнем разнообразии. Наоборот, если в душе - пустота, человек не видит пути, не имеет важной цели, то он сублимирует: меняет внешние атрибуты: шторы, музыку, стиль одежды, причёску, хобби. У вас, как один из вариантов - сексуальных партнёров. Теперь о запретах. Если "сжать" возможность выделываться во внешних проявлениях индивидуальности, то, поневоле, сила личности будет искать выход. Начнётся внутреннее движение. Чем-то подобным занимались отшельники и молчуны. Которые обет молчания приносили.
  
   'Боже, кто бы мог подумать! У такой женщины - столь глубокая философия.' Аня, будто, опять прочитала его мысли.
  
   - Это не я такая умная. Мне уже далеко за тридцать. Санька, тиранище, с самого начала нас выдернул с универа. Некоторым повезло - удачно вышли замуж. Я разок сходила неудачно, ненадолго. Теперь работаю зеркалом для Саньки. Нахваталась за эти годы.
  
   - А ты не согласна с этими тезисами? Просто процитировала?
  
   - С Санькой нельзя быть несогласной. Подлость в том, что он всегда прав. Даже, если сначала это не видно. Сколько лет работаю с ним, но не проходит ощущение, что он более зрелый, мудрый, не по годам.
  
   - Но цензура в культуре... Сомнительная ценность.
  
   - Полный запрет есть только на достаточно разлагающие вещи. В большинстве случаев используется мягкое давление. Но людям от этого не легче. Ты ещё увидишь эффективность этого метода, Лев Яковлевич.
  
   - Мрачно как-то получается. Как быть с эстетикой, красотой, Анечка?
  
   - Привычка, научение. Ребёнка можно приучить к красивым мелодиям, песням соловья. А можно - к тамтаму, рэпу и металлическому року. К чему приучите - то и будет нравиться, казаться красивым. Если вам слизняка дать кушать, лягушку - что будете делать?
  
   - Ой, хорошо, что мы уже поели.
  
   - То-то. А французы это едят. Считают вкусным. Так - и с музыкой. И ещё, враги через неё могут вести подрывную деятельность, программировать настроения. Цой, Шевчук, Макаревич, ещё много деятелей, времён переворота 91-го года, были агентами влияния США. Я сильно подозреваю, что и заказ на песни им присылали из-за бугра. Если хочешь уточнить - звони Юревичу.
  
   Юревичу, почему-то, звонить не хотелось. Хотелось ясности. Слишком многое повернулось не тем, чем казалось. В анклавах России он интересовался больше заводами, экономикой. Оказалось, что это лишь следствие, а основа строя Светлой Руси заключается в другом. Опять удивительно точно его настроение угадала Аня.
  
   - Не мучай себя, Лев Яковлевич. Нужно быть немножечко хирургом. Нужно резать - режь. Ты пытаешься подстроить логику, принять решение, чтобы все были довольны. Так не бывает. Особенно у правителя. Во все времена. Корибут всегда делает то, что считает нужным. Остальных убеждает или заставляет. Он исповедует фатализм. Судьба твоя такая, Лев, быть лидером нации, решать за других. Голосования и референдумы - ерунда. Сто дураков не убедят умного, что кушать резину полезно и вкусно. Я по тебе вижу - ты принял решение. Для себя. Так и делай. Если тебе не скажут "благодарю" граждане, то поставят памятник и занесут в учебник внуки. Потом. Но это будет.
  
   'Не первый раз Аня угадывает мысли, желания, настроение. Несколько раз было, что мне нужно было подумать, помолчать - Аня даже не смотрела в мою сторону. Видимо, она очень хорошо справлялась со своими обязанностями секретаря. Вряд ли она - телепатка. Хотя... С Корибутом всё может быть. По данным досье, Корибут её забрал к себе ещё в 91-м. Дальше она продыху от работы не знала. Вертелась среди директоров и министров. В кабинет к Корибуту простые смертные входят редко. По себе знаю. Внешность - ничего особенного. Красотой не блещет, великовата для женщины: лишь чуть ниже меня. Большой таз и груди, осиная талия. Что называется, на любителя. Впрочем, мне нравится. Особенно - характер. Замуж, действительно, сходила ненадолго. Детей нет. Уже - тридцать восемь. Корибут должен был давно выдать вторично. С его трепетным отношением к незамужним бабам. Чёрт! Как ноги болят. И самому ему пора вторую жену заводить, если я правильно понял их коны. Находились сегодня - мама дорогая. Голова свежая, возможно, из-за напитка, спать не хочется, а ноги крутят...'
  
   - Анечка, будь другом, налей ещё бокальчик.
  
   'Аня налила бальзама. Не очень крепкий: градусов 20. Пьётся нормально. Ещё и травки полезные всякие там.' Вдруг, прострелила боль. Рохлин аж застонал. Было неудобно перед Аней. Второй раз. Первый раз было иначе. Во время поездок, ожиданий, еды, они много разговаривали. Да и вечерами, как сейчас. Как-то так вышло, что не только Аня ему рассказывала о Руси, но и он разоткровенничался. 'Слово за слово. С этой женщиной было удивительно легко. Каждый раз она подбирала нужную тональность, слово, всё понимала и предвосхищала. Если сомневалась - спрашивала. Не была навязчива. И вот, слово за слово, самому захотелось рассказать ей свою жизнь. Рассказал всё: молодость, всякие любопытные моменты, военное училище, свадьбу, Афганистан, смутные времена, отчаяние, боль за страну. Потом поведал политические интриги, тайные договорённости, которые сейчас не имеют значения, выборы.' На выборах ему помогали Корибут и Русь, хотя он, на тот момент, Корибута считал почти врагом. Как он тогда был наивен! 'Чурбан! Перья распушил, "козырял" перед Аней! А её саму расспросить забыл. Так вот, про неудобство. Аня стала деликатно задавать незначительные вопросы. Скорее всего, ей было интересно. Она же не воевала в Афганистане, не участвовала в президентских выборах. А мне тогда подумалось, что она выведывает для Корибута. Эх! Я как вспыхнул! Как выдал ей! Она не обиделась, не убежала, только взгляд потух. Ещё и извинилась за что-то. Было совершенно ясно, что дурака свалял. А извиняться было неудобно. Потом извинился. С трудом выдавил из себя что-то половинчатое. Сейчас было опять неудобно. Ещё в Афганистане меня сильно ранило. Граната недалеко взорвалась. Был в бронежилете, пострадали только ноги. Теперь крутили на погоду и, иногда, как сегодня, болели, "стреляли". Бывает очень резкая боль. Вообще-то, привык, но если резко - не сдерживаюсь. Ане про ранение подробности не рассказывал.'
  
   - Лев, что случилось?
  
   - Нет-нет, всё нормально.
  
   - Не ври, не нормально. Сердце?
  
   - Нет. Правда, нормально.
  
   - Тебя скулы выдают, желваки ходят, зрачки расширены. Говори, что случилось? Если что не так - меня Санька прибьёт. Или ещё хуже. Пожалей несчастную женщину, скажи: что случилось?
  
   - Я тебе рассказывал. Меня ранило. Ноги посекло. Иногда болят. С сердцем всё нормально. Скоро пройдёт.
  
   - Давай, я тебе ещё бокал налью. Должно улучшить состояние. Я тебя сегодня замотала. Сказать не мог?
  
   Такое мило-виноватое лицо было у Ани, невозможно не улыбнуться. Даже сквозь боль.
  
   - Да-а, бедненький, ты бедненький. А я - дурочка. Может быть в аптеку сбегать, димедрол, но-шпу, ещё какое лекарство взять? Что ты пьёшь обычно?
  
   - Нет, Анечка, ничего не нужно. Обычно я о врагах думаю, о трудностях. Характер закаляет.
  
   - Глупая технология. Нервы не жалко? Давай я, хотя бы, массаж сделаю? Может помочь. Правда. Я умею. "Пилочка", "спиралька", "щипочки", прочее. У меня мама с лестницы упала, когда на грушу полезла, ногу сломала. Я выучилась у нашей медсестры, в деревне. Не стесняйся. Защитник родины. Воевать - ваше дело, лечить, оберегать - наше.
  
   - Нет, не нужно. Мне уже лучше, неудобно.
  
   - Всё удобно. И не ври. Ты же вождь народа. Нехорошо по мелочам врать. Удобно. Или ты меня всё ещё агентессой Юревича считаешь?
  
   - Хорошо, от колена и ниже. Сначала левую. Она сильнее болит. Штаны я снимать не буду, делай так.
  
   Аня встала на колени и делала массаж. Нормально, как для непрофессионала. Попадала в точки, прошлась по каналам. Старалась. Через пару минут попустило, боль уменьшилась, через пять минут почти прошла. Рохлин левой рукой потянулся к бокалу, что стоял на краю стола. Нужно было допить третий бокальчик, там уже мало оставалось. Равномерно жужжал телевизор, рассказывая о панике на валютном рынке. Видимо, Аня увидела тень, приподняла голову. В результате она оказалась на пути движения руки Рохлина. Пальцы воткнулись в волосы женщины. Рохлин растерялся. Вытаскивать и извиняться не хотелось. Аня наивно поняла движение по-своему: взяла его вторую руку и потерла ладошку своей щекой, как бы давая понять своё отношение. Но не делала больше ничего, справедливо считая, что это его решение, что ОН должен начать активные действия. Взгляд упал чуть ниже. Аня носила достаточно строгую блузу, но её пятый размер бюста скрыть было трудно, декольте получалось неплохое. Одновременно прошла боль в ногах, в голове появилось лёгкое головокружение, кураж, а в штанах началась активность.
  
   ............
  
   Утром Анна проснулась первая. Попробовала вылезти из-под тяжёлой мужской руки, но Рохлин тоже проснулся, не отпустил.
  
   - Куда мы собрались? У меня есть на утро свои планы.
  
   Смелая рука однозначно дала понять, какова суть этих планов.
  
   - Мой царь зверей, я не возражаю. Однако... Наш любимый женский вопрос: что дальше? Какие твои дальнейшие планы?
  
   - Честно? Я не знаю, Ань. Мне с тобой хорошо.
  
   Рохлин не лукавил. Характер был у женщины чудесный. С ней было просто и легко. Она слегка подтрунивала над миром, собой, Рохлиным. И это - не смотря на далеко не идеальную личную жизнь. Так что... Были, были у Льва Яковлевича мысли по их дальнейшей совместной судьбе. Но они были ещё нечёткие.
  
   - Дай мне время? Я подумаю. Ещё не решил.
  
   - Лёва, кошечка моя, тебе нужно пройти курс в Центре Гаряева. Ты был в зоне. Наверняка, нахватался лишних рентген. Если не пройдёшь - без резинки тебя к себе больше не пущу. Если судьба родить - то пусть будет здоровый ребёнок.
  
   - А этой ночью? Голову потеряла? Принцип не соблюдала, однако.
  
   - Господи, какой принцип? У голодной, истосковавшейся по мужской ласке и крепкому плечу, женщины? У меня вчера живот характерно болел - сегодня-завтра пойдут месячные. Я не могу сейчас "залететь".
  
   == Мужской разговор.
  
   - Как экскурсия?
  
   - Многогранно. Ещё не решил, что буду делать. Много нового, интересного, неожиданного.
  
   - Ладно, как ты говорил: "Народ решит". Дуй к себе в Россию, советуйся с командой. По этому поводу скажу: договоримся. Пусть не переживают за место во власти. Работы хватит на всех.
  
   - Принято.
  
   - Последнее. Личное. Камеры наблюдения зафиксировали позавчера и вчера половые отношения не состоящих в браке людей.
  
   - У вас и такое пишут?!
  
   - У нас пишут всё. Ты на красный свет в Мухосранске не перейдёшь незамеченным. Твоя карточка гражданина Светлой Руси была временная, поэтому мер не принимаю. Скажем так, прощаю на первый раз.
  
   - Ну-у спасибо.
  
   - Говори "благодарю". Дальше. Давно нужно было рассказать, но не с руки было. Обычно я людям их будущее не рассказываю. Для тебя сделаю исключение. Ты был убит. 1% - марсианами. 9% - твоей женой, которую ты бьёшь.
  
   - Понимаешь, Александр, я перед ней виноват. Меня отправили служить в Туркестан, там Игорь, наш сын, заболел менингитом. Органическое поражение мозга. Мы с ним мучаемся всю жизнь. Тамаре очень трудно. Она лечится так, стресс снимает: пьёт. Иногда - слишком много, до свинского состояния. Иногда я бываю груб, несдержан.
  
   - Скромничаете, государь. Она сидит на "колёсах" глотает их горстями, а водочкой запивает. Свиней в таком состоянии нужно поискать. А что ты виноват, тут ты прав. Это ты настоял на лечении парня, даже когда тебе врачи популярно объяснили: что такое органическое поражение, что это не лечится, что это его состояние придурка - на всю жизнь.
  
   - Чего ты лезешь в мою личную жизнь?!!
  
   - Имею право. Если мы воссоединим народы, то ты сменишь Ларису Юревич. Мне надоели её декреты. Третий раз уходит по-беременности. А у первого министра не может быть личной жизни. В моём государстве. Нашем будущем. Сиди, слушай, не ори. Больше тебе никто этого не расскажет. Фэрштейн?
  
   - Принял, постараюсь держать себя в руках.
  
   - Итак, ты принял решение: не захотел отдавать неполноценного ребёнка в приют. Однако, у тебя - служба! Она забирает львиную долю времени. Сыном занимался не ты. Им занималась твоя бедная Тамара. Нельзя сказать, что она слабачка. Пить и глотать таблетки она начала не сразу, а через пять лет после начала пытки под названием "сын". Она много раз тебя просила: отдать Игоря в приют. Ты гордо отказывал. Если бы я к тебе не приставил негласную охрану - ты давно был бы убит.
  
   - То есть, в той реальности, за то, что я бил Тамару, она меня убила? Или была сильно не в себе?
  
   - 9%, что это сделала она. 90% - что это сделал твой сын. Уже бы четыре года как. Ты опоздал на его день рождения, он взял твой наградной пистолет и шмальнул тебе в висок, когда ты спал. Разумеется, охрана была не готова к такому обороту. Тома стёрла отпечатки с пистолета, потом взяла вину на себя. Следаки - мудаки, смыв с рук не сделали никому, одежду не изъяли на экспертизу.
  
   - Она села?
  
   - Я не помню, в первой жизни я не обратил на твою судьбу такого внимания. Я тогда политикой сильно не интересовался, дурак. Разве все новости упомнишь? Потом, случайно, статью в жёлтой прессе прочёл. Она рисовала тебя, как надёжу и опору, убитого Ельциным. Как вождь сопротивления либералам и врагам, ты меня устроил. Тогда я и сделал на тебя ставку. В статейке было только про твою семью. Дело тёмное. Если бы не мои волховские способности, то я бы правду не узнал. Я зашёл в Правь, проследил линии судеб...
  
   - В этой реальности?
  
   - Конечно! В той я был дурак дураком, а не волхв. Короче, мне надоел этот нарыв. Твои семейные проблемы делают тебя слабым звеном цепи. Ставки слишком высоки, чтобы я мог это позволить.
  
   - Что предлагаешь?
  
   - Игоря - в приют, жену - на лечение. Идеально, учитывая ваши отношения за последние надцать лет - развестись. Старшая дочь у вас давно замужем, хорошая девочка. Тебе нужно будет жениться заново. Лучше - на трёх.
  
   - Так сразу!? Пятилетку - в два года?
  
   - Можно постепенно. Не в том суть. Нужно будет соблюдать коны. Всей твоей команде, не только тебе. На Аниной кандидатуре, кстати, я не настаиваю. Можешь найти помоложе, покрасивей. Дело твоё. Она мне и тут хороша, в приёмной.
  
   - А сам ты коны соблюдаешь? У тебя только пять детей. Это мало для такой должности. Сорок лет скоро, а ты не берёшь вторую жену. Почему?
  
   - Я неподвластен рейтинговой системе. Я - исключение. Как ноль в математике. На него нельзя делить. У меня есть свои личные проблемы, связанные с историей появления тут. Часть этой истории ты знаешь. Добавлю сейчас только то, что касается твоего вопроса. Я не имею чувств. Почти. Последнее время стали пробиваться мелкие симптомы. Редко и слабо. Короче, мне нет смысла брать жену: это не усилит мою привязку к миру, народу, не улучшит мои решения. А лишнюю бабу мучить, живя с ней без любви, чувств, даже без страсти? Не вижу смысла. Так что, Лёва, это скорее моя боль, чем поблажка.
  
   - Оказывается, у нас больше общего, чем я думал, государь Светлой Руси.
  
   == Результат и дальше.
  
   Итоговая цифра: 70%. Честная. Заявлено было официально: 87,76%. Так - убедительнее. Мы долго обсуждали: почему так вышло. Мнения были разные: Галина, как дипломированный психолог, утверждала, что действительно, наши откровенные передачи народ воспринял как лукавство, нежелание делиться богатством. Когда большая часть бытовых товаров, которыми пользуешься, сделана в соседней стране, роботами, поневоле заподозришь райскую жизнь на Руси. Выходит, Рохлин был больше прав. Впрочем, чистый эксперимент поставить уже не выйдет: вышло, как вышло. Теперь нужно думать: в какой форме воссоединяться.
  
   И дураку ясно, что идти будем по нашему пути. ПсевдоНЭП Рохлина будем демонтировать. Как, когда, где? Вот вопросы, на которые пока нет ответа. Даже с учётом населения анклавов, остальное население России превышало наше. Шумно прошло совместное заседание объединённой команды. Рохлин исполнил мои требования по своей семье: развёлся с женой, сдал её в ЛТП, сына сдал в приют, Ане сделал официальное предложение, тем более что Рохлин прошёл реабилитацию у Гаряева, их романтические отношения дали плоды, в виде Аниной беременности. Остальным Рохлинским воякам были предложены разнообразные посты в министерствах и структурах армии и флота. Как правило, я не жадничал, давал посты первых заместителей. Любопытно вышло со вторым министром строительства и подземной инфраструктуры. Мой тесть после Терема прошёл реабилитацию в Центре Гаряева, был здоров. Настолько, насколько позволяли его 83 лета. Но возвращаться на пост не захотел: "Александр, я слишком устал. Хотелось бы напоследок внуками наиграться. Знаешь, старый и малый, сближаются. Надюша меня всецело поддерживает. И Леночке будет полегче, сможет освободить время для себя. А то ты станешь её стесняться, смотреть налево, чего доброго." Я не стал устраивать дискуссию, переубеждать, лицемерить. Пост стал вакантным. Парадокс вышел такой: Рохлин внёс кандидатуру Ковалёва! Я был в афигении. Иначе сказать не могу. Рохлин обосновал это моими же подходами.
  
   - Если бы не инициативы Николая, я бы не задумался даже о вашем превосходстве, не решил бы воссоединяться. Это, как ты любишь говорить, Александр, судьба. Пусть Николай получит по заслугам. Как мой капитан "Айсберга". И, сделай мне любезность, позволь ему взять следующих жён. Для него исключение из твоих правил необоснованно.
  
   - Ага, а жён его будущих вам не жалко? Они же под мамой моей ходить будут. Бедные они, бедные... Ладно, в чём-то вы правы, принято. Тем более что в вашей команде строителей нет, в моей, кроме Ковалёва и мамы - тоже. Принято. Но вы, друзья наши новые, учите коны и Веды интенсивно. Должны соответствовать.
  
   - Александр Владимирович, можете пояснить, почему, несмотря на прокол с диверсией в день икс, вы не наказали Юревича? Я, конечно, на его пост не претендую, но вступая в команду, хотелось бы знать критерии принятия решений.
  
   - Это останется тайной. Критерии - "мы посовещались и я решил".
  
   - Ха-ха-ха!
  
   - Нормально, так и бывает иногда. Хотя и редко. А Юревичу мы уже сказали всё, что о нём думаем.
  
   - Я объявил Юревичу строгий выговор, без занесения в личное дело.
  
   - Ага, нормально так, объявил. А потом поволошил слегка, и выдал несколько адресов и фамилий. И Толик этих нациков, диверсантов хреновых, всех отловил. Теперь Толя готовит очередные чистки в западных регионах. Как они задолбали! Эти нацики!
  
   - Эх, всегда бы так просто было... Я бы согласен был каждый день выговор получать, только чтоб гады не проскальзывали сквозь сеть.
  
   - Мечтать не вредно, работать надо лучше, я за всех запарюсь волошить. Короче, вопросы?
  
   - Почему вы не хотите убрать границу? Это не по-человечески.
  
   - У нас уже есть такая практика. Когда мы "съедали" Кавказ кусочками, делали то же самое: на переходный период держали границу, крепче, чем против врагов.
  
   - Короче, сменим тему дискуссии. Как назовём страну?
  
   - Предлагаю: Святая Русь.
  
   - Нет, Российская Империя.
  
   - Давайте лучше: Арьяна.
  
   - Чем плоха Российская Федерация?
  
   - Федерации не будет. Мы не предоставляем субъектам право выхода, вы это видите на примере устройства Светлой Руси. Субъекты, даже в названии, не сохраняют национальной идентификации. Это запрещено. У нас нет сейчас Чеченской Автономной Республики. Есть Грозненская область.
  
   - Нормально. Предлагаю так: Великая Святая Русь.
  
   - Дипломат, Александр Николаевич! И волки сыты, и овцы целы.
  
   - Голосуем за это название, чтоб не откладывать в долгий ящик.
  
   .............
  
   Замечу вкратце, что пропущенные Светлой Русью и Российской Федерацией атомные удары, действительно, сказались положительно на крепости другого союза: СССР-Э. Общее горе, оно, знаете ли, объединяет. А после оказания помощи в преодолении последствий, доверие возросло, Союз укрепился. Китай и Иран оценили помощь. И ещё один аспект: точка невозврата, механизм. Если до этой атаки, американцы, теоретически, могли искать щёлочки раздора, расширять их, интриговать. То после атомной бомбардировки "нога попала в колесо", в механизм, из которого нельзя вырваться. Теперь сепаратный договор для наших союзников стал нереален.
  
   ===== Награждение.
  
   На улице стояла слякоть. Поэтому процедуру награждения на улице проводить не стали. Все заинтересованные стороны прибыли в Киев, в концертный зал "Русь", переименованный в 2001-м из "Украины". Вообще, Корибут проводил интенсивную политику денацификации во всех сферах. Ладно, не будем отвлекаться. Награждали всех, отличившихся во время Дня Ответного Удара. Так стали официально называть день атак "неизвестных" подводных лодок. Сиденья были убраны, поставлены в партере столы, стулья. На столах была еда, напитки. Самые крепкие: креплёные вина. Никакого президиума не было и в помине. Между столами ходили генералы и адмиралы, вручали награды, говорили о заслугах. На лацкане каждого был закреплён радиомикрофон, а звук шёл на колонки зала. Это позволяло желающим слушать процесс, за генералитетом ходил кинооператор, поэтому страна могла видеть картинку. Впрочем, её могли видеть и присутствующие, на большом экране.
  
   Вот, Емец поздравил группу операторов боевых систем, работавших в Китае.
  
   - Молодцы! Нормально поработали. Ничего, что пропустили три штуки. Я же не Юревич, молодцы, нормально поработали. Вот вам ордена: Селиванов, орден Суворова 4-й степени...
  
   Нужно заметить, что в устах Емца "нормально поработали" - высшая похвала. Да и вообще, наш второй министр по вопросам войны и обороны - не оратор, но человек дела.
  
   - А этих я думаю, будет логично поздравить тебе, Юрий Григорьевич. Моряки, как-никак.
  
   Несколько особняком стояла большая группа столов, за которой сидели моряки. В форме флота России. Много, целая команда корабля. "Айсберга".
  
   - Слушайте анекдот, парни.
  
   "В Индийском океане американская подводная лодка "Огайо" столкнулась с касаткой и затонула. Команда "Касатки" потерь не имеет."
  
   - Ха-ха-ха!
  
   - А вот другой на эту тему. Уже про нас сочинили.
  
   "В Тихом океане натолкнулся на айсберг и затонул американский авианосец. Экипажу "Айсберга" объявлена благодарность."
  
   - Ха...
  
   - Не про нас. Мы были в Северном Ледовитом. И авианосец ушёл-таки, с-сука!
  
   - Зато лодку потопили. Тут всех награждают. Может, и нам медалька достанется.
  
   - Достанется. И орденок и медалька. Лодку светлорусский оператор потопил, а не мы.
  
   - Уже нет Светлой Руси. Мы теперь - одна страна.
  
   - А Корибут - есть, вон, идёт. Даст ордена, медали и сошлёт куда подальше. На Новую Землю.
  
   .........
  
   - Судари моряки, славная команда малого ракетного корабля "Айсберг". Благодарим, что почтили нас своим вниманием.
  
   - ..Попробовали бы мы не почтить.. Под конвоем..
  
   - Весьма рады, что мы теперь в одной стране, я могу наградить вас не фиктивным иностранным орденом, а нашими общими наградами, единого государства, Великой Святой Руси. Нам очень нужны толковые моряки и герои. Мы рады, что вы решили сменить место службы на более ответственное.
  
   - .. Ага, так нас и спросили.. Рохлин так и сказал лично: "Тут расстреливать, или на Русь поедете, алкаши?"..
  
   Вообще, лица героев выражали больше тревогу неизвестности, чем бурную радость награды. За всех, на приветственную речь комфлота Руси Журавлёва, ответил капитан "Айсберга", капитан первого ранга Михаил Сергеевич Непейвода.
  
   - Благодарим за радушие, мы тоже очень рады, что нас взяли на Русь, мы просто счастливы, что теперь у нас на кокардах блестят коловороты!
  
   - Не нужно о пустяках, судари. Это всё мелочи жизни. Комфлота потом зачитает список награждённых, а у меня для вас приятное известие: вы будете служить на Юге, на южных морях. Это вам не Баренцево.
  
   - ..Не верится. Крым, Севастополь, тепло, мороженное в ларьках.. Здорово было бы, но... Не верится..
  
   - ..Да, Корибут это ещё тот фрукт.. И Рохлин бы нас так просто не отдал.. Вона, стоит, улыбается..
  
   - Тащ генерал-майор, рршите обратиться?
  
   - Обращайтесь, мичман. И не нужно казёнщины, мы не в строю. У нас - торжественное мероприятие.
  
   - А куда нас определят? В Черноморский? На Чёрном море будем служить? Или на Средиземном? Если, конечно, это не гостайна.
  
   - Гостайна. Скажу одно: не в Море Дождей.
  
   Непейвода почему-то вспомнил свой предыдущий залёт. Он командовал тогда, в 95-м, ещё при Ельцине, БПК (большим противолодочным кораблём) "Адмирал Харламов". Нёс себе службу, нёс. Вдруг, акустику что-то померещилось. А Михаилу Сергеевичу тогда присвоили очередное звание: капитана первого ранга. Звёздочку слегка обмыли. Храбрости у Миши было больше нормы. Возьми он, и скомандую бомбометание. Израсходовали двадцать процентов боекомплекта глубинок, гоняясь за призраком.
  
   По возврату с дежурного похода, его перевели на "Айсберг". Никакого официального наказания он не понёс. Командующий флотом сказал по секрету, что приказ по нему поступил по телефону с самого верха. Приказ был неконкретный, потому добрый адмирал счёл возможным наказание оформить так своеобразно. Но предупредил: если Непейвода начнёт права качать - его выгонят совсем, если не под суд отдадут. Могут взыскать стоимость боекомплекта. И ему, командующему, попадёт, что не уволил к чертям собачьим. Пришлось капитану первого ранга зажать гордость в кулак и влачить службу на МРК "Айсберг". Никто из русских моряков никогда не узнал, что этой лихой выходкой Непейвода закрыл целую перспективную линию подводных лодок США. Когда "Сивулф", а это был он, пришёл на базу после своего первого испытательного похода, на него страшно было смотреть. Лёгкий корпус был помят в нескольких местах, экипаж подавлен. Корабль имел множественные повреждения механизмов. Капитан не знал, как оправдаться перед командованием: "Я всё делал правильно, но русские нас видели. Гоняли, как зайца по полю. Чудом спасся, ушёл на сто метров ниже максималки и на самом малом, потихоньку отполз." Соединённые Штаты доделали ещё две, уже заложенные, подводные лодки этого типа, и на этом закрыли серию. В мир, официально объявили, что проект прекращён из-за дороговизны. А на самом деле они решили, что водомётный движитель, по какому-то злому року, хорошо слышат ГАС русских. Американский презик позвонил своему "другу Борису", и судьба Непейводы сделала кульбит.
  
   Теперь вы можете оценить всю глубину тревоги нашего отважного моряка, который знал свою "великую" удачу. Он подозревал, что судьба-злодейка опять ехидно усмехнётся ему.
  
   - Ордена и медали вам вручат, но... Как бы это сказать поделикатнее... Вы проштрафились. Из-за вашего разгильдяйства и пьянки, врагу в руки попала "Божья коровка", их флот ушёл, авианосец не потоплен. И так далее. Однако, из-за того же разгильдяйства, "Коровка" находилась в зоне, где её не должно было оказаться. Была обнаружена лодка врага и потоплена. Не вами, но... Этот удачный факт вас и спас. Вместо двадцати четырёх ракет на Россию пошло только три. Короче, я объявляю всей команде "Айсберга" предупреждение. И помните: ваши родные будут отвечать за ваши дела. До второго колена. Пойдёмте, судари, дальше.
  
   - ..Это как у Сталина: "замечание", "предупреждение", "расстрел". Хана нам, братцы..
  
   - Ага, вот наш самый популярный герой. Практически - народный. Поворотись-ка, добрый молодец.
  
   - Здравствуйте, государь.
  
   - Хорош, нечего сказать. Сделал профессию оператора популярной в массах, практически, героической, легендарной.
  
   Андрей Кривонос покраснел. Он чувствовал подвох в словах Диктатора. Но формально придраться было не к чему. Разве что, к ехидной искорке в углах глаз.
  
   - О! Это наверно твоя жена? Очень симпатичная, детей вам красивых и побольше, человеки. Журавлёв, мне кажется, или это случайность?
  
   - Никак нет, товарищ генерал-майор. Так точно, сходство есть. На меня похожа. Это моя старшая дочь, Маша.
  
   - О! И ей бы медаль выписал. Реально поддерживала мужа, совет своевременный дала. Короче, своей властью, орден Суворова 4-й степени дочке своей выпиши, чтоб муж не зазнавался, к новым высотам шёл. Советую вам обоим пересмотреть старый советский фильм: "В бой идут одни старики". Благодарю за службу родине.
  
   - Служим русскому народу!
  
   - Просьбы, пожелания?
  
   - Государь, а совет можно.
  
   - Спрашивай.
  
   - Нет, наоборот. Вы ту лодку, что Андрюша повредил, поднимите. Там глубоко, но это "Дельфинам" по силам. Там много ракет осталось, урана.
  
   - Журавлёв, твоя дочь тебя подсиживает. Чуешь? Ночами не спит, о твоей работе думает.
  
   - Ха-ха..
  
   === Собрание Совета Безопасности США по итогам операции "Арктика".
  
   Госсекретарь:
  
   - Господа, все вы знаете, что и зачем мы делали, что произошло. Нужно обсудить итоги, выработать стратегию поведения на разные сроки. Предлагаю начать обсуждение с самых простых вопросов.
  
   Командующий ВМФ:
  
   - Согласен, по поводу русских мы ещё наругаемся вдоволь. Могу доложить по Индийской части операции. Крылатые запущены были все, все "Томагавки" вышли, стартовали нормально. Их всех перехватили проклятые "Божьи коровки". Прошла только одна, и та: на второстепенный город. Моя лодка была потоплена. "Касатку" сбросил их "Монстр", экраноплан. "Огайо" больше не выходит на связь. А наши доблестные ВВС не перехватили "Монстра".
  
   Командующий ВВС:
  
   - Мы послали две двойки эф двадцать вторых. Они все были сбиты. Скорее всего, русским космическим оружием. Судите сами.
  
   Командующий поколдовал на клавиатуре, с большой панели на стене пошла картинка и звук.
  
   - Мы смонтировали записи со всех камер, самое существенное.
  
   "... чёрт! У меня отказ обоих двигателей! О, нет!! "
  
   До того нормальная картина полёта сменилась бешеными кувырками до самой воды. Теперь на экране шла запись с головного шлема другого пилота. Эта камера "увидела" внезапный взрыв моторных пилонов. Огненные языки потянулись к хвосту, но это уже не имело значения. Ещё два эпизода повторили подобные сюжеты с мелкими вариациями ругательств и кульбитов. А с четвёртым самолётом вышло чуть "веселее". После взрыва третьего, диск лопаток турбины отлетел в сторону с такой силой, что встрял в нос четвёртого истребителя прямо перед фонарём. Пилот истошно завизжал, начал истерично бросать свой самолёт то влево, то вправо, перешёл на форсаж. Это ничуть не помогло. Высокая комиссия пронаблюдала, как четвёртый пилот катапультировался.
  
   Командующий ВВС:
  
   - Мы эти записи едва получили. Спасательные катера выловили пилотов. Все живы. Стало трудно со связью. Средний и длинный диапазоны радиоволн доступны. Короткий, если условия ионосферы позволяют. После атаки на Светлую Русь, когда они разогрели ионосферу, условия ухудшились. Без спутников и кабелей мы утратили возможность передавать большие массивы информации. Сокращение возможностей примерно 1:10000. В то, что сможем запустить очередной спутник или проложить кабель, я лично, не верю.
  
   Госсекретарь:
  
   - Во-первых, связь - не ваша зона ответственности, верите вы, или не верите - не имеет значения. Будем воевать так, как выходит. Решать не нам. Во-вторых, зачем вы нам это показали? Чтобы напугать? Мы напуганы. Радуйтесь. Оправдаться? Вы оправданы, у нас нет "Космической черепахи". Нужно сбить эти. Мы уже пробовали. Пока - не получилось. Но эти проблемы - не повод сдаваться. Адмирал, продолжайте. Что следующее? Асия?
  
   Командующий ВМФ:
  
   - Восточная Асия - самая успешная часть операции. По Китаю прошли три боеголовки, накрыло три города. Врагу нанесён неплохой ущерб. Цифры уточняются. К сожалению, лодки, которые произвели пуски, тоже потеряны. По той же схеме, по которой мы потеряли "Огайо", проклятые русские экранопланы с "Касатками".
  
   Госсекретарь:
  
   - Продолжайте, господин.
  
   Командующий ВМФ:
  
   - Большинство ракет были обезврежены русским оружием. Они хорошо прикрыли своих союзников. Корея и Вьетнам остались нетронутыми: ни одна из ракет, предназначенных для них, не прошла. Самая противоречивая часть операции "Арктика", с точки зрения успешности, это Арктическая. Россию поразила только одна боеголовка. Из трёх ракет, что успела сделать злосчастная "Теннесси", две были уничтожены полностью, а у третьей из стандартных восьми боеголовок противник сбил семь. Та, единственная уцелевшая, дошла до цели. Уничтожен спальный район крупного города Терем. Лодку сильно повредила "Божья коровка", капитан лодки принял решение о затоплении лодки и эвакуации на лёд. По вашему настоянию, госпожа, мы уничтожили команду.
  
   Госсекретарь:
  
   - Это было необходимо для сохранения секретности! Мы уже это обсуждали, господин!
  
   Командующий ВМФ:
  
   - Я не спорю. Радары показывали, что к месту катастрофы летели русские вертолёты и двигался ледокол. Но... Эх, продолжу. В целом, операция прошла успешно, флот отвлёк на себя внимание сил противника, лодки вышли в заданные районы и осуществили пуск. Частично. У "Луизианы" пуск прошёл штатно. Большинство ракет, запущенных по Светлой Руси, были сбиты. Дошло только три боеголовки в западные регионы. Потери противника уточняются. В процессе операции вошли в боевое соприкосновение с силами ВМФ противника. Захвачен один экземпляр аппарата "Божья коровка". Практически, в неповреждённом состоянии. Флотом получены незначительные повреждения. Поскольку основная задача была выполнена, флот отошёл на базу в Ирландии.
  
   Директор АНБ:
  
   - Ох, и любите вы врать! Противно слушать. Малюсенький кораблик, недоразумение в 670 тонн, прогнал весь ваш флот, 600 тысяч водоизмещением! Вдумайтесь! При этом сильно повредил авианосец, который бы не смог нормально продолжить бой, заставил израсходовать 10% ракет ПВО, походя утопил дорогущую лодку, сорвав пуск. Где тут успех? Где тут противоречивость? Однозначно, позорное поражение.
  
   Директор ЦРУ:
  
   - Вынужден добавить дерьма, господа. Оно ещё более позорное, чем вы думаете. Мой резидент в Североморске докладывает, что команда "Айсберга", этого злополучного катера, была вусмерть пьяна, они выпили весь спирт, предназначенный для "Божьих коровок", поэтому ракеты не работали штатно, были боеготовы частично. Вот вы их и сбили. Однозначно одно: мы потерпели поражение. Надеюсь, потери и ущерб противник понёс достаточно серьёзные. Данных пока нет. Будем ждать.
  
   
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"