Картина, картина и еще раз картина. У Олега уже рябило перед глазами. Магическое изображение словно издевалось над ним. Каждый раз он находил нечто новое, хотя мог поклясться, что ранее того или иного фрагмента картины не было. Усложняло еще дело, что перепутано время: прошлое, будущее и настоящее.
На картине было изображено много лиц: знакомых и незнакомых. Кого-то Олег видел лишь один или два раза, других знал очень хорошо. На картине был даже изображен Костыль в обычной своей манере: он корчил рожицы и пытался поставить двумя пальцами рожки Олегу. Мрачный Дарт - отец Костыля. Команда пиратов с кружками пива в руках во главе с рыжим капитаном Зораком. Акрон именно такой, каким запомнил его Олег: всегда спокойный и уравновешенный, рядом с учителем стоял единственный сын Скрон со своим эльфийским семейством: женой и детьми-эльфами. Темный эльф Эл и Шераин, возле Шераина стоял улыбающийся Таинт - принц ариантов. Но что могли сказать эти лица из прошлого? Многих из изображенных на картине мужчин и женщин давно не было в живых. Будущее также представлялось туманным. Где при каких обстоятельствах он мог встретить того же долола с мечом короля? Или его местоположение на картине должно как-то подсказать Олегу?
Девочки давно спали. У бока Олега пристроился дракончик - он последнее время очень редко выбирался наружу, предпочитая отсиживаться в опасные моменты у Олега в наплечной сумке.
Спустя какое-то время к Олегу подсел молчаливый Эйрон. Он ни слова не сказал, а просто уставился на картину, внимательно рассматривая ее. Особенно, как заметил верон, крылатого интересовали дололы, изображенные на холсте.
- Хочешь поговорить? - поинтересовался Олег. С Эйроном никогда не скажешь наверняка, чего он хотел. Его хоть и вылечили, но до конца изжить из него коральима даже хранителям не удалось.
Эйрон кивнул и коснулся рукой своего подбородка.
- Генлий... он здесь такой, какой был на самом деле, естественный... до того как его морально сломали, - произнес юноша. - Знаешь, как хранителям миров удалось меня спасти? Воспоминания, воспоминания детства. Мое детство не было ужасным благодаря Генлию, он не позволил никому до меня дотрагиваться.
Эйрон достал механический медальон и активировал его. Появилась мини сцена, где Генлий сидел за столом и что-то писал, спустя минуту, к нему подбежал маленький Эйрон лет четырех с большой непонятной и страшной серой мягкой игрушкой в руках. Ребенок потянул мужчину за штанину, отвлекая долола от работы. Генлий даже позволил себе улыбнуться уголком рта, хотя особенно наблюдательному стало бы заметно, что долол пытался скрыть улыбку. Генлий подхватил мальчика и посадил к себе не колено, что-то показывал мальчишке в документах, а мальчик внимательно наблюдал.
- Я думал, что я часть его семьи, - произнес Эйрон, - что я тоже долол.
- Как все произошло?
- Она не спросила его позволения, она воспользовалась моей доверчивостью, она ведь мама. Я плохо помню тот момент, но никогда не забудь выражение лица деда, его ярость, когда он увидел меня первый раз после ритуала. Генлий не мог отменить ритуал, его не поняли бы, его и так называли сентиментальным из-за старшего сына, которого он потерял. А потом была темнота, годы обучения. Она ломали мою волю, так же как ломали волю остальных, делая из нас послушных рабов.
- А что случилось со старшим сыном Генлия?
- Отступник. Сын Генлия родился еще, когда дед был в семье своей матери. Мальчик родился от первой каральи, которую дед создал - этой я узнал, когда был каральимом. Сам Генлий мне рассказывал. На него иногда находило, когда он накурится до забытья. Генлий не отдал сына в детскую, когда увидел, как выносили оттуда труп ребенка, вернее, то, что от него осталось. Была большая вероятность, что мальчик не доживет до совершеннолетия, что другие дети его разорвут. Генлий прятал его, он прятал его среди чудовищ, где до него не смогли бы добраться. У деда пытались отобрать ребенка, даже применяли пытки, чтобы он выдал местоположение мальчика, но он молчал. Сын Генлия уже был другим, Генлий воспитал его, как воспитал бы верона.
- А что потом?
- Мать Генлия все-таки сумела заманить юношу в ловушку, но... она не ожидала яростного отпора, сын Генлия рос в экстремальных условиях, в отличие от тепличных дололов. Если Генлий подчинился и испугался той участи, которая его ждала в случае отступничества, то его сын этого не боялся. Юноша убил двоих дололов, так и не позволив себя пленить, а потом сбежал из мира дололов. Генлия наказали за побег сына, страшно наказали... остальных детей Генлий не помнил.
Эйрон приблизился к картине и показал на одного из дололов, изображенных на холсте.
- Это первенец Генлия.
Олег тоже приблизился, чтобы рассмотреть юношу-долола. По картине никогда не скажешь, что это был долол, если особо не всматриваться. У парня были перекрашены волосы в черный цвет, он носил линзы яркого красного цвета, скрывающие его серебряные глаза и горизонтальный зрачок. Юноша был похож на фигнена и Олег хорошо его помнил. Это был тот парень, который проверял палатку девушек перед тем, как они отправились в путешествие. Значит и его тоже приютили хранители миров когда-то, скрывая от мстительных дололов. Если бы картина и не наблюдательный Эйрон, Олег бы и не стал рассматривать одного из фигненов в замке "Дракона".
- Я пойду спать... хотя бы попытаюсь заснуть, - произнес Эйрон, вздохнув.
- Прекрати слепить глаза, все равно ничего больше не найдешь, - раздался голос Дунгрога из верхнего кармана.
Пришлось отвлечься, чтобы вытащить на свет портрет недовольного предка.
- С твоей помощью эта картина создана? - поинтересовался Олег шепотом.
- Нет, Анастасия сама неплохо во время заглядывает, только она еще путает, где прошлое и будущее, с этим у нее проблемы, она пока не различает где какое время. Тебе картина мало чем поможет, особенно в поисках.
- И что ты мне предлагаешь делать? Сидеть и ждать как красной девице принца на белом коне?
- Твоя мать же дождался, правда, без коня и побитого молью, - с сарказмом ответил Дунгрог.
- Не смешно, ты говоришь о моих родителях.
- Какой тут смех? Тысячи человеческих девочек мечтали бы оказаться на месте твоей матери. Они, между прочим, до сих пор мечтают. Благо приворотная магия на веронов не действует.
- А по существу?
- По существу? Прекрати рассматривать картину и займись делом. Учеба - это наиглавнейшее дело, которым ты должен заниматься. Чем раньше научишься управлять своей силой, тем раньше вернешься в Размараль и займешь трон.
- А как же меч, скипетр и корона?
- У тебя есть братья, и они отнюдь не беспомощные мальчики, - намекнул Дунгрог, - королю всегда помогали близкие родственники либо советники. Ты просто физически не сможешь решать несколько дел одновременно, мы же не мирайя, у которых несколько информационных потоков и они могут находиться сразу в двух местах, а то и трех одновременно. Поэтому прими как данность, что все охватить ты не сможешь, нужно выбирать, что тебе на данный момент важнее. Сейчас для тебя важно получить образование.
- Может, я ошибаюсь, но сегодня ты меня отпустил.
- Да, - не стал отрицать Дунгрог. - Но я тебя отпустил, чтобы ты не пропустил одно важное мероприятие с твоим участием. Ты, надеюсь, помнишь, что мешать нельзя?
Олег инстинктивно повернулся назад и встретился с белыми глазами... Марии. Позади Маши стояли ее подруги, которые также как и она находились под властью транса.
- Ты идешь с нами, - сказала Мария громким фальцетом.
От ее голоса встрепенулся Эйрон и проснулся большой дракон. Эйрон недоуменно уставился на Олега, но девушка опередила его действия:
- Ты остаешься здесь, - указала Мария на Эйрона. - Идет только он, - снова кивок в сторону верона.
- Иди, делай то, что она говорит, - коротко сказал Дунгрог, а затем его портрет застыл.
Олег послушно встал и пошел за синхронно движущимися девушками. Маша лишь взмахом руки открыла окно пространства достаточно широкое, чтобы прошли все ее подруги. Если бы они не были в трансе, то вряд ли девушки смогли провернуть нечто подобное. К тому же Олег отметил, что они умудрились открыть портал в один из дальних миров, а это колоссальный выброс энергии, на такое способны только очень сильные волшебники, уровнем не ниже архимага.
И вот они на другой стороне. Олег закашлялся от пепла, который падал с неба. Верон не знал, как реагировать, ведь раньше он никогда не видел мертвых миров, по-настоящему мертвых миров. Нет света, нет красок, нет ничего, что так близко и дорого сердцу. И тишина, страшная, угнетающая тишина, которую не заглушал даже ветер. Мир просто выжгли дотла, не оставив даже памяти о нем. Не было домов, не было развалин, не было костей, голая сплошная равнина из пепла.
Девушки не замечали смерти вокруг себя. Они чертили незнакомые Олегу знаки прямо на пепле, и снова движения девушек были синхронными, словно они были заводными куклами, а не живыми. Когда огромный рисунок из знаков был выстроен в нужном порядке, от группы отделилась Мария и взяла за руку Олега, чтобы осторожно отвести его в центр рисунка. Как только Олег встал на нужную точку, девушка отошла на покинутое ранее место - на границе рисунка.
Олег с удивлением заметил, что все подруги начинали светиться белым светом, пока на них не стало больно смотреть. Верон почувствовал, что в не зависимости от его воли пробуждался дар "Дитя грозы". И это было слабо сказано, "пробуждался". Олег даже не представлял раньше, насколько огромной силой обладал. Юноша ощущал себя маленькой частичкой в огромном океане, крошечной песчинкой в буре. Неконтролируемая дикая сила короля веронов вырвалась на свободу. Олегу казалось, что он слышал страшный рев монстра, которого юноша долго взращивал внутри себя, а теперь этот монстр буйствовал в округе, поднимая пепел в воздух и заворачивая его в ужасные смерчи.
- И было их трое, - коснулась одна из девушек плеча Олега.
- Благословение света на них снизошло, - дотронулась второго плеча еще одна из подруг.
- Их помнят, - на этот раз рука оказалась на лопатке.
- Их не оставили, - продолжала нестройный хор четвертая.
- Их защитили, - подошла пятая.
С каждым их словом Олег окончательно терял контроль над даром, и это было чудовищно. Юноша уже ничего не видел вокруг себя, ничего кроме белого света. Он уже не слышал последние слова других девушек, все заглушил оглушающий рев, а спустя мгновения Олег с ужасом понял, что это он кричал, что это ему принадлежал столь ужасающий звук, страшно резавших слух.
- Пусть все поглотит огонь! В огонь все ушло, в огне возродится! - услышал Олег прямо в ухе голос Марии.
В белом свете Олег стал различать языки пламени. Мир горел в белом пламени, а потом... Олег отчетливо различил пение птиц, шелест деревьев. Все происходило как в съемке в обратную сторону. Огонь не "пожирал" все вокруг, а восстанавливал. Это выглядело очень странно. Олег думал, что он бредит, пока он и девушки не остались стоять на залитой солнцем цветущей полянке.
Мимо уха юноши пролетела живая птица. Они телепортировась? И когда успели? Но постепенно пришло осознание того, что... они все еще в мертвом мире, только измененном до неузнаваемости. Что же они сделали? Во что его втянули?
- Наверное, я спятил...
- Уходим, свою миссию мы выполнили, - сказала Мария, и снова был открыт портал, в который втянули едва ли не силком Олега. - Наше путешествие вскоре подойдет к концу.
Верон мог только гадать о том, что произошло ночью. Разумеется, девочки так и не вспомнили о том, что они делали, когда находились в трансе, словно это произошло не с ними, а с кем-то другим. Расспросить же Дунгрога не представлялось возможным, предок как партизан отмалчивался и говорил только про обучение, что Олегу надо как можно быстрее набраться ума разума и вернутся в Размараль.
Мария сказала правду о том, что их путешествие подходило к концу. Они вышли в последний мир, по колено, погрузившись в снег. Девочки вылезли из палатки и начали бегать и кидаться друг в друга снежками. Снежком перепадало и их стражам, а также Длиде, которая тоже вылезла из палатки.
Олег сверился с картой и убедился, что это последний мир. Их ждали Алекс и Дэрон у подножия скалы. Мужчины увели девочек внутрь скрытой от глаз пещеры, оставив их стражей снаружи ждать.
Прошел час, а потом два и три. Эйрон умудрился задремать с открытыми глазами, а Олег пытался повторить знаки, которые девочки чертили в мертвом мире, но у него ничего не получалось, несмотря на то, что у него была феноменальная память. Видимо те знания, которыми владели девочки, ему знать не следовало.
Наконец, вышел Дэрон и Алекс, который нес на руках укутанную в меха ясновидящую девушку. Алекс аккуратно положил девушку на снег. Ясновидящая крепко спала. Олег едва узнавал в ней ту самую Анастасию, которую он сопровождал. Он понятия не имел, что произошло внутри снежного храма, что там произошло с девочками, но определенно девушка изменилась. В ее облике появилось нечто уверенное и дерзкое, она даже спала по-другому.
- Дай ей имя, Олег. Она выбрала тебя в качестве спутника, тебе и имя ей давать, - сказал Дэрон, держа в одной руке страшную маску, а в другой огромную желтую косу. - Сегодня она родилась заново, ей нужно имя.
- Она?..
- Она не вспомнит тебя, когда проснется, - произнес Дэрон, надевая маску на лицо, - она не вспомнит ничего и будет знать только имя, которое ты ей сегодня дашь.
Олег присел рядом с девушкой и приподнял ее с земли. Он недолго думал над тем, какое же ей имя дать.
- Сирена, - произнес верон громко.
Девушка зашевелилась и открыла глаза.
- Сирена? - спросила Настя сонно, протирая глаз. - Мне нравится, - а потом девушка внимательно посмотрела на лицо Олега. - Ну-у-у у тебя и рожа! Паршиво выглядишь, парень, тебе бы кофейку, - сказала и снова вырубилась.
Это определенно была не та Настя, которую Олег знал. Эта Настя еще всем им покажет, где раки зимуют, в этом он почему-то не сомневался.
- Оставь ее, вы можете возвращаться, ты больше не обязан ее сопровождать. Теперь она пойдет одна.
- Я успел к ним привыкнуть, - сказал с легкой печалью Олег.
- Это ваша не последняя встреча, - хмыкнул Дэрон. - Иди, давай, передавай Кантору привет.
Для Олега, Эйрон и Длиды открыли портал. И вот они снова в стенах замка мирайя, словно не покидали его никогда. Оказалось, портал вел прямо в комнату сестры Олега Лимры, а она смотрела "телевизор".
- ... Сегодня было объявлено официальное решение совета магов, - затараторила эльфийская телеведущая. - Совет магов удовлетворил прощение Конрака о передаче короны его внуку Акрасу и лишения титула наследника его старшего внука Амрона, которого так и не сумели найти...