Коля Сечко́. 📽️ кинообраз Кирилла. Фильм "Как меня зовут"
Наступило лето - в сарафан одето. Занятия в школе закончились. У выпускников экзамены. Набоков был представлен одиннадцатому "Б" классу. Всем объяснили, что он, окончив десятый класс, одновременно (в индивидуальном порядке) закончил и одиннадцатый и будет вместе со всеми сдавать выпускные экзамены. Не забыли упомянуть и об Аносовой, которую Набоков в процессе учебы очень сильно подтянул по всем предметам.
Кто-то удивился, кто-то сказал: "Какая разница".
Аносова, бывшая троечница, сдала все экзамены на четыре и пять и аттестат получила 4,5.
Набоков, сдавая экзамены, смотрел на училок, как на детей малых. Сдавал свои знания с таким запасом, что училки хлопали глазами, и безропотно ставили "отлично". Самым трудным экзаменом для него был русский язык. Ему нужно было соврать самому себе и ответить, что кофе - ОН. Это был для Авдея самый трудный момент. Он едва ечетыре не сорвался... Но удержался.
Медаль была настоящая, но не совсем. Авдею дали подержать желтую кругляшку в руках и --- фото на память. Медаль осталась в интернате, под стеклом среди спортивных кубков.
На выпускном вечере Набоков появился в простой одежде, с опозданием на полчаса, и пробыл полчаса. Потанцевал, пообнимался с рассопливившейся при его появлении, от переизбытка чувств Наташей Аносовой. Сказал всем гудбай и ушел в ночь. За оградой сел в "Ладу" и поехал во взрослую жизнь. Интернат его более не интересовал.
Уже на следующий день в половине четвертого пополудни, для удобства отца с матерью, у них в провинции Буэнос - Айрес половина десятого утра, Вадим-старшо́й собрал маленькое семейное собрание, по ватцапу.
Родители совершенно неожиданно для себя узнали и поздравили сына с окончанием школы, с медалью. Мама сильно прослезилась и в тысячный раз пообещала, что они скоро вернутся.
Но тема разговора была взрослой: "Нужно ли строить дом?"
Дело в том, что одноэтажный дом-ферма по проекту был запланирован в два этажа, но с отдельным входом по отдельной наружной лестнице. То есть по проекту - это, по сути, два дома стоящие друг на друге. Братьев - два, значит и домов должно быть два. Должно быть или не должно быть? - вот в чем вопрос.
Тему поднял Вадим старшо́й.
- Зачем такая спешка?- Авдей младшо́й пожал плечами.- По времени мне еще как бы год учиться. Торопиться стоит ли? Пока меня всё устраивает. Ты, тяня-батяня, ничего не говорил, а тут сразу с места в карьер... Я лучше о своих планах расскажу... о самых близких моих планах.
Первое: мне нужно втолкнуть мою, можно сказать, одноклассницу, Аносову, в институт на бюджет. Обязательно на бюджет... Еще мне нужно решить - буду я проводить сборы в этом году или не буду. Ещё мне нужно построить телятник на шестьдесят хвостов. Кроме этого мне нужно разобраться с Сезамом: расширять производство или наоборот сворачивать? А-то налоги платим, а дохода при мизерном производстве почти нет. Что такое пятьдесят, семьдесят тысяч в месяц? Сковородке заплати, Стасу заплати. Где смеяться? Вот и получается - мне много чего надо... А про второй дом поверх этого... я и не думал пока. Всё упирается в несколько упоров: в деньги, в неденьги, в то что я на год сам себя обогнал. Это время, это буфер, это предбанник, тамбур, если хотите. Можно и не гнать лошадей.
Отец, одетый в теплый свитер (зима в провинции Буэнос-Айрес, какая никакая, но всё же зима), огладил усы, бородку; потирал руки и довольно-недовольно улыбался:
- Телятник, это же наверняка дорого? Ты же, сына, не будешь строить телятник из устаревших вариантов?
- Да, Пап, хочу австрийский проект, наисовременнейший. Там механизация - улёт-фантастика. У них дорого, но я много всяких проектов изучил. Французские, испанские, немецкие. Остановился на австрийском. Хочу съездить своими глазами посмотреть. Переводчик электронный у меня есть. Если поеду, то один.
- Понимаю,- ухмыльнулся отец,- пощупать за вымя, так сказать.
- Ну какое вымя... У меня же бычки.
- А Австрии какой язык, австралийский что ли?- отец подергал себя за ухо, у него при глотании с утра в правом ухе появился какой-то хруст и это его беспокоило.
- Ну, пап, ты деревня. Как был деревней, так и остался. Науку географию ты знаешь только по глазам своим. Австрия это рядом с Германией и язык у них немецкий.
-Это потому, что твоя Австрия немецкая мне ни к чему,- отец резко перестал улыбаться.- Но вот что я тебе скажу, сын: вы меня с землей кинули, поэтому с деньгами на покупку дорогого телятника - это теперь не ко мне. У папы собственная гордость, на сыночков смотрим свысока.
- Но без твоих денег я не потяну, мы и с Вадиком не потянем. У него по плану покупка помещения под овощной магазин. Деньги немалые.
- А мне какое дело? Вы меня кинули, а долг сынки платежом красен.
- Никто тебя не кидал, у тебя земли больше чем у нас; и ты, живя у чёрта на куличках, с нее имеешь доход - больше чем у нас; ничего не делая. Ты же не буржуй какой, мы работные люди.
- Ага, сейчас тебе уже не нравится. Папа оказывается снова нужен, вернее денежки мои нужны. Но мне нечего тебе сказать.
- Я тебя, папуня, понял... И предвидел... И встречу эту братик завёл, хоть я его и не просил. Я... я знал все слова твои жадные. Поэтому я, наверное, не буду строить телятник в этом году. Еще пару лет назад я же не планировал окончить школу на год раньше, и телятник у меня был запланирован на двадцать третий год, на его вторую половину. Так я и сделаю. Как раз за этот год денег подзаработаю, раз уж ты, папа, такая жопа.
- Авдей, как ты разговариваешь с отцом,- возмутилась мать.- Разве так можно?
- Он первый начал. Сейчас мы все взрослые,- сказал Авдей. - И если бы по-нормальному - земли у нас должно быть поровну.
- Всё же очень плохо и очень хорошо,- мама невесело вздохнула,- что мы живем не вместе. У вас с папой слишком одинаковые характеры, и ваши характеры для общих дел, мягко говоря, плохо совместимы. Если бы мы жили вместе,- вы бы давно все разломали: и семью и землю.
Мне кажется, ма, ты сильно преувеличиваешь. Но насчет дома думаю просто. Пока ничего достраивать не надо. Места всем достаточно. Сейчас, например, с нами Стас с Еленой живут... Так и какие проблемы? Говорят в тесноте да не в обиде. У нас нормально, мы не в тесноте и уж тем более не в обиде. Всё нормуль. А с бычками я так мыслю: годик еще я с Юлей поработаю, у нее места на подворье много, расширю ей хлев: так это голов на двадцать, двадцать пять. Найду работного строителя, чтобы толковый и дело знал. Из обычных досок, да хоть из горбыля сколочу... И обойдусь, папуня, без денег без твоих... Конечно, лучше бы с твоими, но если нет... Мне в этот год и горбыль вместо - европроекта сгодится. Кланяться не стану. Авдей резко встал с дивана, отошел к окну и, ничего в нём не увидев, вернулся обратно:
- А ты, папа, будешь, как в антисказке: "Там царь Кощей над златом чахнет. Там не́русь дух... там Русью и не пахнет."
Набоков - отец, после такого словесного погрома, резко выключил WhatsApp.
-Вот и поговорили,- недовольно пробормотал старший брат.- Все как мёду напились.
- Вадик,- Авдей покрутил у носа брата пальцем,- я это собрание не собирал, и какой черт тебя́ дернул, я не знаю. У меня только вчера был выпускной вечер, а ты меня уже впрягаешь.
- Впрочем, так даже лучше. Многое, точнее главное, окончательно прояснилось. В ближайшее время на отца рассчитывать не приходится. Надо на лесосклад съездить, горбыля купить... Нет. Сначала надо человечка найти, строителя.
Закончив с одними темами, младшой перешел к другим:
- Тебе джип нужен?- Авдей подергал брата за рукав.
- Нужен.
- А "Ладу" Борис угнал?
- Угнал... Дела у него. Закрутил он с этой Иванной, серьёзно закрутил. Того и гляди она его к себе переманит.
- Ладно, попробую у твоей Машки Мазду выпросить на вечер.- Авдей поднялся с дивана - для пойти на кухню.- К Степнову съездить хочу. Он мне рассказывал: неподалеку от его надела есть деревня Прохо́шка. Коля Сечко́ там живет. Степнов хвалил его: мастер на все руки. Но он и зарплату хочет хорошую.
- Как думаешь твоя Машка мне даст?
- Чего даст... Чего ещё она тебе даст? Ты смотри мне.
- Да Мазду, чего же ещё.
- Ты, братик, смотри и думай. Я и насчет второго этажа может поэтому тему обозначил... Я себя в твоем возрасте хорошо помню: одни девки в башке. Ни о чем другом думать не мог, только про баб... Как в том анекдоте: Хор мальчиков онанистов исполняет арию " Ах, вы ручки мои шаловливые".
- Балбес, ты брат: ария - это для одного певца или для одной певчихи, а ты говоришь хор.
- Не цепляйся к словам... Тоже мне медалист... Ну и где твоя медаль?
- Так, отобрали. Ивам Геннадьевич дал в руках подержать и отобрал. Будешь когда в интернате - зайди, посмотри. Она там среди спортивных кубков на ленточке болтается. Табличка имеется с моим именем.
Братья разошлись. Вадим уехал на джипе по делам, Авдей пошел на кухню клянчить "Мазду".
- Привет, Мария Александровна.
- Виделись.
- Слушай, Мари, мне к Степнову, к вертолетчику нужно - край. По делам.... Дай "Мазду".
- Вот еще... А "Лада" где?
- Так Борис на ней уехал к Иванне своей красивой.
- А тебе что, горит? До завтра подождать невтерпеж? - Кстати, дочка где?
- Твоя дочка Витька за ангаром, на батуте прыгает. А мой подарок, её тёлка Милка рядом травку щиплет. Им нечего делить.
Авдей подошел вплотную к невестке:
- До завтра подождать, говоришь. Завтра наступит завтра. И потом, я же не за бесплатно, я за поцелуй.
- Эт как?
Мария поставила на полку последний помытый бокал, повернулась к Авдею.
- Ну я тебя поцелую, а ты мне за это Мазду - до вечера.
- Какая интересная у тебя арифметика. Может наоборот?
- Что наоборот?
- А то и наоборот. Нормально надо, а ты ерундишь... Так отойди от меня... Руки прочь... Отойди немедля. Не трогай меня. Ну что... Ты что делаешь? Убери руки. Я сейчас мужа позову.
- Он уехал по делам.
- Ну перестань. Убери руки, от моих... между ног... Я кому говорю... Ну я же... Ну не надо туда лезть. Ну что ты там забыл, это взрослая территория... О, господи... Авик не надо, не надо я тебя прошу.
Разошлись на два метра. Не поцеловавшись.
Мария тяжело дышала, горела огнем, старалась не показывать виду, но думала лишь одно: "Еще бы минуту другую и он бы меня взял. Доведет до блу́да, гаденыш смазливый... "
- Бери Мазду и поезжай,- Маша, наконец, трудно выдохнула слова.- И к Сковородке заедь. Размагнититься тебе надо, а то мы с тобой натворим делов... И что это ты так резко осмелел? Что школу закончил, сразу в одночасье взрослым стал?.. Ты не вздумай Вадиму даже заикнуться о том, что здесь между нами чуть не случилось.
Авдей приехал к Степнову к ужину. Пригласили поесть - не отказался, но сразу спросил про Сечко́. Он ведь ради него сюда приехал.
Коля задерживался, ужин закончился. Степнов, ковыряясь в зубах пальцами (зубочистками пользоваться так и не научился), вышел на подворье своей убогой фермы - к трактору. Жена Степнова принялась на кухне мыть посуду... А у Авдея, заряженного любовным ознобом после контакта с Марией - снова неконтролируемый срыв. Он, как лунатик, подошел к жене вертолетчика... обнял ее сзади мягко и нежно. Юля вздрогнула, но промолчала, лишь тарелку тихо поставила на дно раковины.
Авдей поцеловал её шею.
- Авдей, ты чего? Я что тебе так понравилась, что ты не можешь удержаться?
- Еще как не могу.
- Ты же мальчишка еще совсем.
- Да я... с отцом сегодня поругался. Горькое хочется закрыть сладким.
- Выходит я сладкая?
- Как мёд.
Авдей нежно, но нахально мял Юле груди, и она... не отталкивала его. При этом не хотела, чтобы сейчас в дом вошел муж. Не боялась, а именно - не хотела.
"Он же мальчик еще совсем,- думала она, прикрыв глаза от удовольствия. Юля млела, ей было плавяще ознобно быть женщиной, неожиданно обладаемой чужим, но приятными самцом.
"Ему сейчас, жуть как волнительно,- сквозь туман своих мыслей своих думала Юля.- Интересно, если его не останавить... до чего он дойдет?"
- Достаточно, Авдей, полюбопытствовал и хватит. Одень трусы на зад. В смысле - верни на место.
Хлопнула входная дверь, Авдей мгновенно отскочил в сторону, прикинулся шлангом и стал очень внимательно рассматривать большой гвоздь "двухсотку", наполовину вбитый в обшарпанную в стенку, непонятно для чего.
Не муж вернулся. Это Коля Сечко пришел - вошел, к кухне подошёл.
Хорошо что на Юле халат был не короткий, и наполовину снятые с Юли трусы видно не было.
- Здравствуйте, это я - Коля, вы мне звонили я приехал.
- Здравствуйте, Николай, а я здесь... посуду мою. Мы с Авдеем о видах на урожай беседуем.
Авдей энергично взял Колю под руку, повел к двери:
- Привет, Коля! Так вот ты какой, мо́лодец. Ты меня не знаешь, но ты мне нужен... Есть хочешь?
- Благодарствую!- ответил Сечко́.- Только что из-за стола, матушка котлеток на ужин навертела, с картошкой да с молоком повече́рили.
- Ну тогда мы ко мне в машину пройдем. Да, Юля, мы выйдем? До свидания, Юля.
- До свидания. Заходите, как время будет, гостям всегда рады.
В "Мазду" Коля сел с некоторым удивлением.
- Какой цвет обалденный у твоей тачки. Но послушай, это же женская машина?
- Конечно женская. Эта японочка не моя... невестки моей. Есть кроме этой еще две, но обе заняты. Неважно. Я через Степнова на тебя вышел. Он говорит - ты мастер на все руки, хвалит тебя.
- Когда работал - хвалил. А как я ушел, так он вдогонку меня ленивым бараном обозвал... Он бы лучше платил нормально, я бы у него работал.
- У него сейчас проблемы с деньгами. Я ему немного помогаю: половину его поля вместо всякой ерунды кормовыми травами засеяли. Но разговор сейчас не о Степнове, а о тебе. Ты у меня не хочешь поработать? Меня Авдей зовут.
- Смотря что за работа, и какую плату положишь, потому как я вижу - ты школьник ещё, откуда у тебя барыши, чтобы меня на работу взять... И нормально платить?
- Хлев построить сможешь?
- Я и дом срубить могу.
- А что есть срубы до сих пор? Впрочем, это мне не интересно. То есть хлев для телят ты построить сможешь?
- Да хлев-то что, чай не дворец... Давай чертежи, материал, инструменты. Ну и оплата... Тут договориться надо. За дешево не возьмусь.
- Я нормально тебе буду платить, если ты будешь нормально работать. Такой расклад тебя устоит?
- А где телятник поставить нужно, здесь у Шурика что ль?
- Нет. Телятник нужен в Савиновке.
- Где?
- В Са-ви-нов-ке.
- Так это ж вон-на где. Верст пятьдесят с гаком.
- С гаком... Пятьдесят четыре километра, я по спидометру посмотрел.
- Тогда не знаю. Каждый день туда-сюда; сто с лишним километров. На одном бензине разоришься.
- Не надо разорятся. Ты будешь жить у Сковородки... Отставить - у Юлии Сковородиной. Она ветеринар, она уже ведет четырех моих бычков, но я хочу телятник, на голов двадцать, двадцать пять. Пристройку нужно сделать, увеличить телятник в размере.
- Ну не знаю. За постой же платить надо, кормежка опять же.
- За постой платить не надо. Жить и столоваться будешь будешь у Юли, она нормально готовит. Завтрак обед ужин - бесплатно. Ты не женат, я узнавал: живешь с родителями. Какие проблемы: месяц - два пожить в Савиновке? Поработаешь как следует, заработаешь неплохо.
- Чот ты все сильно красиво рисуешь. Аж не верится... И что, в Савиновке нет мужика, чтобы большой, деревянный ящик сколотить, в смысле телятник?
- Нет. Поэтому к тебе и приехал.
- О самом главном не договорились, о денежках.
- При хорошей работе, Николай, будешь получать триста рублей в час. В день - почти две с половиной тысячи. Плюс хавчик бесплатно. Перерабатывать не нужно. Восьмичасовой рабочий день.
- А если я четыреста рэ в час попрошу?
- Ты хохол что ли?
- Почему сразу хохол?
- По фамилии. Фамилия у тебя украинская.
-Так и отец и дед мой - с этих мест. Может лет двести назад или даже больше, кто-то из моих предков и приехал с Украины. Что с того?
-То, с того. Я тебе предложил нормальный заработок, даже ещё не увидев тебя в работе. Нормально в таких случаях соглашаться. А ты упёрся в непонятно что.
- Ладно, Авдей, не кипятись... Русский я, русский. Когда начнем?
- Поехали сейчас.
- Сейчас?
- А что тянуть? Заедем к тебе до дому, возьмешь одежды: для работы и так - на смену. И поедем... Да, еще права все какие есть с собой возьми.
-Так у меня любые права есть,- не без гордости сказал Коля.- На трактор есть, на мотоцикл, на легковушки и цешка на грузовики. И вопрос есть: Ты всегда такой... резкий?
- Нормальный я. Можешь, конечно, завтра с утра со своего дома сам на лесосклад подъехать. Я к девяти утра подъеду. А так, это мне большой слишком крюк на грузовике делать надо.
- Ладно, Авдей батькович, уговорил. В Савиновку, так в Савиновку, телятник - так телятник.
До Савиновки доехали уже почти в ночи. На западе еще дотлевал кусочек горизонта, но в остальном небе звёздная тихая ночь уже плотно обняла теплую летнюю землю.
Авдей Сковородке позвонил, сказал что приедет... не один. Юля их ждала. Сообразила посудку на столе для вечернего чая. Она волновалась. Авдей позвонил неожиданно, сказал: "Ворота не открывай... Готовься к переменам". И выключился.
Подъехали.
Юля открыла калитку, с испугом и любопытством глядела на молодого, в полутьме - симпатичного, крепкого на вид незнакомца. Ей очень хотелось обнять Авдея, поцеловать... Но он не один.
В руках у незнакомца была большая походная сумка, раздувшаяся от как попало набросанной в нее одежды. Двое со смущением, Авдей с улыбкой вошли в дом.
- Вот, Юленька, принимай постояльца. Это Коля Сечко́ из деревни Прохошки. Он поживет у тебя некоторое время. Он тебе хлев расширит. Большой будет хлев-телятник, голов на двадцать пять - тридцать. Ну и по хозяйству если тебе что надо, ты его попроси. Он мастер на все руки, золотой мужик. У тебя работы, конечно, прибавится, но и зарплата увеличится. Ты ему свою спаленку определи. Ты ведь в родительской спальне спишь?
- Да. Но родители скоро приедут.
- Скоро, понятие растяжимое. Твои мама с папой вернутся осенью, к ноябрю. А до ноября Коля с телятником закончит... Да он за месяц, за два всё построит.
- А вы, Юля, ветеринарша? - не зная что сказать, спросил Коля.
- Да, я ветеринар. К тому же хозяйство: свои коровы с телочкой, вторую-то я продала. Да бычки Авдея... Он мой начальник. Я так поняла - теперь твой тоже...
Вечернее чаепитие "за знакомство".
- Мне как-то странно это всё,- Коля смущённо улыбался.- На него посмотришь - пацан ещё. Школьник... Но, в конце концов, мне главное, чтобы деньги платили. А у вас Юля изба - на удивление, я тут уже глянул пока вы на стол накрывали... И туалет у вас и душ. Вода в доме холодная да горячая. Как в городе.
- Так это с недавних пор. Авик мне всё устроил. Мой начальник очень хороший человек. Кстати, в деревне про нас слухи разные ходят, ты внимания на это не обращай. Скучно в деревне, вот бабы лясы и точат.
Авдей сидел рядом, ел мёд, пил чай, смотрел на Юлю, смотрел на Колю, слушал, как они в его присутствии о нём разговаривают... Молчал и улыбался.
Коля остался в доме у Юли. Авдей уехал домой неразмагниченный.
Дома уже все давно поужинали разошлись по комнатам коротать ночь.
Кроме Вадима.
Он сидел на диване в гостиной, щелкал пультом, гонял взад - вперед каналы с фильмами, мультиками, концертами, новостями. Увидев вошедшего Авдея, с удовольствием выключил зомбоящик.
- Ну, рассказывай, братишка, где был, что натворил?
- Да ничо... так... всё. Работника на постройку телятника нашел. Коля Сечко из деревни Прохошки. Отвез к Юле в дом, он у нее поживет пару месяцев. Завтра возьму "Зилок, поеду с Колей горбыль для стройки покупать. И Стаса Коле в помощники определю, одному несподручно.
- Так Стас и мне нужен.
- Ну, Иващука возьму.
- А если и Борис здесь, и дела у него?
- А я на что? Могу и я в помощниках у Коли поработать... С меня не убудет. Сила есть, от работы не отвернусь... А ты чо не спишь?
- Тебя ждал. По ватсапу некрасивый сегодня с отцом разговор получился. Теперь он денег не хочет давать. И вообще, четырнадцать гектар, что мы с тобой недавно купили, надо было поровну разделить; с этого разлом пошел. Зачем нам это? Вместе надо. Мы же семья.
- И да, и что? Я был не прав, но заднюю включать не буду... Если судьба меня решила на зуб попробовать, пусть пробует. Эта проблема меня мало волнует. Волнует, но мало.
- У меня, братишка,- другое,- Авдей кисло улыбнувшись, толкнул брата в плечо.- Со мной... тут это... чопик случился.
- Зачем чопик?
- Ну в смысле - маленькое ЧП. Я у Степного поужинал, он на подворье вышел... А я к Юле, к жене его подошёл, она посуду мыла. А я... вдруг стал ее обнимать... И руки распустил везде где нельзя. Головой понимаю, что в дурь покатился... "Нии-зяя", а руки меня не слушаются, свое дело делают. Такой мороз по телу пошел, я аж вспотел.
- И что Юля?- усмехнулся Вадим.- Везёт тебе на Юлей.
- Да ничего. Дверь хлопнула. То Коля Сечко приехал, в дом вошел.
- Вот я и говорю,- Вадим сделал выводы для себя, на свой лад.- Второй дом наверху очень даже нужен. Отец почему уехал... Потому как к Машке стал приставать, а она ему клок волос выдрала. Моя Машка - женщина красоты необыкновенной, фигура обалденная. И тут ТЫ со своим дурным возрастом. Ты вырос, ты же не удержишься и к Машке моей под платье захочешь залезть... Второй дом строить надо. А на какие шиши? Мне помещение под магазин покупать надо. Деньги в акциях... С наличкой проблемы. А ты наоборот - с отцом поссорился.
- Второй дом-то что? Ты между нами границу проведешь, пограничников с автоматами поставишь? Не надо строить второй дом. Нас и тут неплохо кормят.
Авдей вдруг мотнул головой, ему в неё опять дурацкая мысль взбрела. Он нагло и загадочно улыбнулся, решил дополнительно позлить брата:
- А хочешь в моей комнате переночуй.
- Зачем в твоей?
- А я... в твоей. С Машкой.
Тяжелый подзатыльник полетел к голове Авдея; рука у старшего брата тяжелая, мало бы не показалось, но мгновенная реакция увела младшую черепушку к старшему животу брата и рука увесисто пролетела мимо. Авдей резко подскочил, отпрыгнул.
-Я тебя сейчас убью,- закричал Вадим.- Ты думаешь - это смешно? Это совсем не смешно. Вот ты поставь себя на мое место.
- Так а я о чем говорю? От такой женщины, как твоя Машка разве кто откажется?- Авдей криво улыбался, понимая, что сейчас брат точно его будет бить.
- Ну всё, пошли в ангар, оденем перчатки, я из тебя котлету буду делать.
- Пошли... Только не забывай - у меня с правой удар сто сорок килограммов и с левой девяносто. Если мой прямой правой пройдет, то и такого кабана как ты свалить сумею... И не оденем перчатки, а наденем... Дерёёвня.
- Смотри не надорвись, кандидат на котлету.
В ангаре братья включили большой верхний свет, стало светло и ярко, как на боксерском ринге. Подошли к резиновому Герману, возле которого на столике лежало несколько пар боксерских перчаток.
В этот момент в ангар вбежала Мария с испуганным лицом.
- Вы чего это затеяли, полуночники полоумные?
Вадим при виде "прозрачной" жены широко раскрыл руки, как аист крылья.
- Машка, ну ети ж твою налево - у тебя ж ночнушка почти прозрачная.
- Ой... Ой, мама. Мария тут же прикрыла ладонями "женское начало"... Я и не подумала. Я за вас испугалась. Я услышала, - вы убивать друг друга собрались... Вы кричите... я подумала, вся похолодела... и прибежала.
Возвращаясь в дом и взойдя на невысокое крыльцо, Мария увидела Стаса. Он не спал, стоял в комнате у окна и смотрел на нее очень круглыми глазами.
- Ну вот,- обреченно подумала Маша. - Какая же я дура... Теперь ВСЕ меня считай нагишом увидели. Борис тоже увидел, он спит чутко, наверняка на крики проснулся и в окошко глядел. Перед Стасом - неловко: от крыльца до его окна - полтора метра. Хотя... он меня уже видел... в бане, под полотенцем. Шо ж я дура-то такая: вся развратная?
Конфликт между братьями сошёл на нет. Вадиму было неудобно: его жена нарисовалась перед младшим братом практически в обнаженном виде. Про Стаса с круглыми глазами он не знал.
Легли спать.
- Вадик я сгораю от стыда,- лепетала Маша прижимаясь к мужу. - Но это если не честно, а если честно мне даже понравилось... Я же не нарочно. Ночнушка другая. Лето же, жарко стало, я вчера плотную сорочку поменяла на эту, на лёгкую.
- На прозрачную поправил Вадим.
- Ты на меня сильно рассердился? Ну не сердись. Все мы взрослые, и даже Авдей нас баб, уже во всех видах наверняка видел. Мало ли что в жизни бывает. Есть знаешь какие жены... Ой-ё-ёй!
Вот я в старом журнале прочитала, как в Италии итальянские мужья по выходным выгоняют своих жен на панель, чтобы их жены своим телом торговали и подзаработали денег. У них жизнь трудная и бедная... Это же додуматься надо.
- Да врут поди.
- Так в журнале напечатали, он еще от советских времен.
- И тогда врали. А потом какое нам дело. Мы итальянцам не указ.
- Ты что хочешь сказать, что если бы мы жили в Италии, ты бы меня по выходным на панель посылал?
- А ты хочешь сказать, что если я бы тебя послал, ты бы пошла на панель?
Мария вместо ответа, легко взобралась на лежащего на спине мужа.
- Сегодня я́ сверху. И... у меня сейчас опасные дни, поэтому мы тебя,,, где ты тут у тебя?.. Определим в другое место... безопасное.
- Через пять минут всё было кончено. Мария лежала на своем месте с открытыми глазами. Вадим - на своём - с закрытыми. Он засыпал.
-А зачем собственно предохраняться?- внезапно всполошилась жена.- Витьке уже исполнилось девять лет. Второго ребенка я хотела именно, когда Вита уже сможет быть нянькой нашему малышу - в десять лет. Так я пока рожу,- дочке-няньке считай десять лет уже и будет. Вадим, что ты лежишь, как тюлень, давай ребенка делать.
- Я тебе что, Челенжер, челнок многоразовый?- недовольно отозвался муж.- К тому же тебе родить лучше в один день с Витькой. День рождения детей - в один день - возни меньше.
- Дурак ты, Вадик.
- А ты помнишь те дни когда мы Витьку зачинали?
- Конечно помню... но неточно. Или самый конец тринадцатого лета или самое начало осени. Точнее сказать не могу, мы тогда с тобой с ума сошли: по пять, семь раз в день, любовью занимались. И днём и ночью.
- Ну вот, значит ещё пару месяцев подождем и... пацана хочу.
- Ну это уж... как судьба.
- Всё, Маш, давай лучше сны посмотрим. Может что интересное покажут.
* * * * * * * *
Авдей размагнитился в ду́ше, но не в душе́. Не стало ему спокойнее. Лёгши на кровать, он повернулся лицом к стене, чтобы окно не мешало думать.
"Итак что я имею... почему мне не по себе? Не оттого ли что я - золотой медалист,- не хочу получить высшее образование?.. Не хочу. Люди получают хорошее образование, чтобы получить хорошую работу. И это кстати получается далеко не у всех. В СССР работа по диплому была предопределена. А сейчас человек может окончить университет, а потом... развозить пиццу. Мне это не нужно. У меня есть работа по рождению.
Мысли прыгали.
Наташку Аносову... обязательно доведу до бюджета. Для этого я буду поступать вместе с ней, и на каждом экзамене буду рядом. Подстрахую. Меня, конечно, тоже зачислят в экономический институт, по окончании которого выходят балбесы глупее меня уже теперешнего. Такой институт мне даром не нать.
В сельскохозяйственную академию поступить?.. Зачем? Там много лишнего и годы потраченные непонятно на что. А у меня - кормовые травы и крупный рогатый скот в телячьем состоянии. Вот и вся моя академия.
Тут главное - много много денежек зарабатывать от продажи бычков. А на эти денежки у меня уже задумано много-много интересных программ, не имеющих к деревне никакого отношения.* Жизнь моя должна быть интересная. Должна и будет быть.
Мысли прыгали.
Теперь женщины: их будет много. Мой брат очень красивый мужчина, я по сравнению с ним - страшилка. Но по сравнению со страшилкой - я очень красивый парниша.
Женщины уже есть и будут... все красивые, стройные и... свободные. Зачем заставлять женщину любить меня цепной любовью.
...А Юля - жена Степнова... это же с ума можно сойти... Машка братова по сравнению с ней - два сапога пара.
Елена Прекрасная. От неё чтобы не обалдеть, нужно ее не видеть, не знать и не встретить на своем пути.
Юля Сковородка - самая нежная и самая моя красивая.
Наташка Аносова - школьный роман. Мы с ней по делу пересеклись, и на бюджет я ее вытащу. Я сумею. Или грош мне цена... цена... цена...
Перестали прыгать мысли. Незаметное, неуловимое погружение в сон.
* * * * * * *
Неугомонная Маша разбудила себя и мужа в три тридцать три ночи.