Аннотация: Суббота в весенней степи - не может быть днем выходным.
Роман "Чай с дождем"
Глава двадцать шестая
Дама с собачкой
Участники новобранцы:
Женя. 📽️ Кинообраз: Маша, невеста Карпова в молодости.
Ира. 📽️ Кинообраз: Валька стрелочница. фильм "Встречайте проездом (1968)
Котик-бегемотик: 📽️ Кинообраз: Лёня. фильм "Кококо"
Ночью в Набоковском доме всем приснились сны.
Мария видела во сне Гадёныша от слова дверь.
Они стояли у какого-то старого серого забора. Она ждала от Него чего-то. Очень. Вероятно она ждала жарких обнимашек. А Он вместо этого навалился плечом на ветхий забор, - забор упал. ОН ушел за молотком и не вернулся. Мария куда-то пошла, но никуда не пришла. Обернулась - сзади четыре кошки, у каждой кошки в зубах по мышке. Неприятно. Тут же картинка сна перевернулась - она в Тайланде на белопесчаном пляже, и волны, нахлынывая, выбрасывали на берег много маленьких розовых веселых слоников. Слоники бегали по зеркальному от отхлынывающих волн песку и смеялись...
Вадим видел во сне красавицу жену Алимардона, и они с ней... не забор ломали.
Елене Прекрасной во сне - на блюдечке с золотой каемочкой чьи-то добрые руки преподнесли ключи от квартиры. Она ощутила такое огромное счастье, какое и во сне не приснится. Ей - рядовой сумасшедшей, подарили собственную квартиру. Ещё не веря в происходящее, Лена вошла в квартиру... И было во что не верить: в квартире не было ни зала ни спальни, ни кухни, но было... пятнадцать туалетов.
Стасу привиделась подводная лодка. Она стояла в маленьком море размером ненамного больше самой лодки: вместо перископа - высокая мачта и белый парус; сама лодка была окрашена в какой-то несуществующий цвет, на верхней палубе стояла молодая, глазастая дама с собачкой и жестами манила Стаса к себе.
Авдею приснилась однопартница Кравцова. Она сидела за учительским столом. Она уже не хотела сама списывать очередное сочинение, поэтому Авдей списывал сочинение сам у себя, но в её тетрадь.
Маленькая Виталина сладко спала, ей снились разноцветные мыльные пузыри и конфеты "Мореход".
После сна никто из них ничего не вспомнит, а если кто что-то и вспомнит... - куда ночь, туда и сон.
Утром все взрослые проснулись... Не потому, что так надо, а потому, что так нужно...
Поднялись. Умылись. Оделись. Пришли к столу. Позавтракали. Ушли - по вектора́м.
Братья Набоковы спустились в погреб, умножили 43 торговые точки на 3 ... накидали в кузов Зила 150 сеток с картошкой, и поехали на экстра-гранд-развоз в Новоречинск. До города рулил счастливый Авдей. Уже в городе, из-за суеверного Вадима "как бы чего не случилось" младшОму, с боем, но пришлось уступить свое счастье и руль старшОму.
Мария ушла в "подполье" к Савиновской троице: Нине, Тоне и Любе на подготовку семенной картошки. Борис, по ее распоряжению, к восьми часам утра, из деревни девочек-предпенсионерочек вывез, и на ферме - в самый погреб ввёз.
Елена, как хвостик, увязалась было за Марией, и Марией же была отправлена из овощехранилища обратно в дом, по наказу - "Дождаться пока проснется дочка-Витька и накормить ее завтраком".
Стас сел за баранку трактора. Сегодня ему нужно было вспахать оставшиеся десять гектаров, что нетрудно даже для человека, спавшего за сутки всего два часа.
Все при делах. Всё, как положено. А если никаких дел нет - жизнь некрасиво катится мимо.
Утро теплое, утро солнечное, барометр показывает "ясно". Земля пахнет росой, степь до самого леса чиста и свежа.
На поле трактор весело и звонко пел-тарахтел ("Беларус" гордился своим "певческим голосом", он уверенно знал, что его голос самый лучший и замечательный, и очень уважал свой баритональный дискант. Сольный голос - это вам не хор на дорогах города, в котором стада почти безголосых авто, мычат чего-то там нечленораздельное, полагая, что они поют. Да таких певцов - пучок за три копейки в базарный день. Но это в городе, в конце концов они далеко, пусть поют как хотят... Здесь, на земле совсем другое дело...
Быка по кличке "Зил" Беларус уважал за габариты, за мощь. Правда голос у Зила хоть и значительный, но слишком сомкнутый - не членораздельный.
Неплохо относился "Беларус" и к трёхнутому "Муравью": трёх колесный - вот и трёхнутый в дружеском смысле этого слова. "Ладу" и зелененькую "Мазду" "Беларус" не уважал: "Эти - из стада, петь почти не умеют". Но особенно трактор раздражал... эта жалкая ничтожная личность, этот недомерок, - мизерный, глухонемой "Черчиль". Ни голоса, ни даже бензина, не говоря уже о солярке, он в жизни не нюхал... Так еще колеса на себя нацепил и... ездит, как глухонемая собака. Ни стыда ни совести).
Впрочем, сейчас, во время своего трудового пения, трактор был очень собой доволен: Его слушала огромная аудитория: облака, птицы, поле и лес, трава, дождевые черви, жучки и паучки. А за полем, в приречных камышах, лягушки - держали ушки на макушке - учились у него, чтобы вечером... в ранней ночи устраивать свои собственные, как они думали концерты, а на самом деле переписанные с его МТЗовской партитуры.
Пашня легко стелилась за плугом. На черные, влажные пряди земли тут же садились птицы - в поисках поживы. Ветер в небе накрутил кудри облачкам, и они спешили показать всем свои новые прически, скользя по синь-небу высоко и мягко.
Заканчивая очередной круг, Зимин увидел красную легковушку, припылившую по узкой проселочной дороге со стороны города. Машина остановилась на обочине, из нее вышли двое: мужчина и женщина, с тяпками и ведрами. Они постояли: ноги на ширине хозяев, руки в боки, выпятив груди, властно огляделись вокруг... После чего, бесцеремонно вошли на Набоковское поле и стали тяпками нахально производить возвратно-поступательные движения.
Зимин ничего не понял, но пока останавливаться и идти выяснять отношения не стал; позвонил Вадиму, но линии почему-то не было. Еще через круг Зимин увидел, что со стороны города припылило еще одно корыто, под видом "Audi e-tron". Из корыта выскочила совсем еще молодка, с тяпкой наперевес и тут же энергично набросилась на Набоковскую землю, недалеко от двух первых захватчиков.
"Совсем ничего не понятно, что они на нашей земле делают?"- подумал Стас и, закончив очередной круг, выехал на дорогу, проехал к "подозреваемым". Трактор глушить не стал, на случай если узурпаторы бросятся наутек и нужно будет их всех догнать.
-Доброе утро, добрым людям?- спросил Зимин. Он именно спросил.
-Здравствуйте!- дуплетом донеслось до Стаса. Семейная пара, истязавшая чужую, землю разделилась на две половинки. Мужчина продолжал резать землю, а женщина подошла к Зимину. Она белозубо улыбалась, цвела синью глаз и пахла пятой шинелью.
-Утро и в самом деле замечательное,- ответила дама с тяпкой,- с интересом оглядывая незнакомца.- А мы вот пораньше сегодня приехали. Как говорится, раньше сядешь раньше выйдешь...
Мамзель рассмеялась... Зимин про слове "сядешь" - проглотил "холодный снежок".
- Мой Котик-бегемотик,- дамочка кивнула на своего мужчинку, -как управимся, хочет на берегу Балалайки с удочкой посидеть. Очень ему нравится - речка, поплавок и тишина.
Мамзель замолчала, ожидая, что незнакомец что-нибудь скажет про рыбалку или... хоть что-нибудь, но дождавшись лишь молчания, спросила.- А где Вадим Александрович... Он вас к себе в работники взял? Очень любопытно - он всегда са́м землю пашет.
Вопросы и подозрения у Зимина рассыпались в труху, было ясно, что эти люди с тяпками здесь не по ошибке.
-Тишина это хорошо,- пробормотал Стас, пытаясь собрать в голове мысли, разбежавшиеся по закоулкам извилин.- Я только не совсем понял,- вы тоже у Вадима работаете... это же его земля?
-Конечно - это Набоковская земля. А мы разве претендуем? Та ни в коем разе. А вы, извините, сами-то кто будете? Я вас раньше здесь не видела.
Зимин пожал плечами:- Ну, как бы - да бы. Тракторист я.
- Понятненько... вы здесь новичок и просто не в курсе наших с Вадимом Александровичем договоренностей. Поэтому и смотрите на нас, как охранник... на непрошеных гостей. Вы позвоните ему и спросите. У вас телефон есть?
- Телефон есть, линии нет,- ответил Стас.
- Ну понятно, что вам - не понятно. Тогда я вам - в двух словах...
- Ирка,- крикнул Иркин мужчинка, не переставая размахивать тяпкой,- у нас мало времени, меня рыбы в Балалайке ждут. Рыбки и тишина, а ты филонишь.
- Понимаете,- Ирка и ухом не повела на ворчание своей половинки,- нас, еще три года назад, набралась группа из города. Мы любители садоводы, точнее - огородники. У нас и главарь имеется: Ганапольский Константин Микитич. Вот Микитич... они с вашим Вадимом давно знакомы,- они договорились. Хозяин, Авдей Александрович, нам выделил гектар земли, один на всех. Мы гектар поделили на участки по шесть соток - двадцать метров вдоль дороги и тридцать метров - вглубь,-( взмах тяпкой в сторону поля).- Пятнадцать участков для пятнадцати семей.
Подошла хозяйка Ауди, поздоровалась:- А вы не подскажете, бочка с водой для полива сегодня будет, сегодня же суббота? Я рассаду привезла.
Голос у молодки звонкий, упругий, глаза шустрые и большие, как два неба.
- Рассада свежая, отборная: Помидоры - сливки желтые, красные. Еще "бычье сердце" и еще томаты черри. Ир, ты будешь брать, я много взяла, наверняка из наших кто-нибудь еще подъедет.
- Буду конечно. Мне пятьдесят корней, не меньше.
- Я насчет воды не знаю,- Стас понял, что он, выражаясь нормальным языком - опростоволосился, а современным сленгом - лоханулся, и решил, что ему пора уходить.
- Я и в самом деле здесь недавно и мне пахать пора,- он неловко замолчал, неловко повернулся "кругом" неловко ушел к трактору.
Но не тут-то было,- одинокая мамзель его легко догнала, обогнала и обогнула у самого трактора.
- Погоди, погоди, молодой - интересный, мы насчет бочки не договорили.
- Мне работать надо.
- Очень хорошо, пахать так пахать,- девица неожиданно вскочила на ступеньку "Мтз".
Ступенек четыре, кабина одна и на одного. Секунда, и "глазастая" - уже внутри кабины, нашла себе местечко за сиденьем.
- Ну и чего ты там стоишь, как бедный родственник?- крикнула она.- Ты в кабину-то всовывайся... и поехали. Ты меня не бойся, я тебя не трону.
И она громко рассмеялась.
Поехали.
Зимин рулил, трактор пел, глазастая тараторила:
- Видишь, как славно я здесь поместилась, здесь места мало, так и я маленькая, на заднем колесе посижу. Я и с Вадиком каталась уже. И не один раз. Вот он мужчина, так мужчина - богатырь! Ты тоже весь такой крепкий... но какой-то скованный, как будто ты не тракторист, а... из филармонии вышел.
- Да уж, вышел так вышел...
- Тебя как зовут, Я - Женя!
- Меня дяСлава, тьфу ты... Стас меня зовут.
Женя звонко рассмеялась:- Ты что не выспался или с женой с утра поругался, даже имя свое забыл?
-Ты женатый?
-Нет.
-Но девушка есть?
-Есть.
-Красивая?
-Очень.
- Только не скажи сейчас, что твоя девушка красивее меня.
-...А вы, значит, огороды здесь садите, и что садите?- уходя от сложной темы женской красоты, спросил Зимин.
- Огороды... да. Морковка, лук, чеснок, свекла... всё, как у всех, и я еще арахис - земляные орешки сажу. Люблю на сковородке поджарить, а потом в зимнее окно смотреть и летним теплом похрустеть.
Земля здесь очень хорошая. Все растет, урожай всегда хороший. Места у нас райские!
Женя огляделась вокруг в слегка пыльные окна трактора - на поле, на весну без конца и без края. Она словно спрашивала, и поле ей ответило:" Да -- я очень райское поле".
- Раньше-то у каждого из нас свои дачи были,- вновь затараторила Женя.- Но ... были да сплыли. Здесь даже проще. Вадик по весне землю и вспашет и проборонит, а если по осени урожай не на чем довезти до города, то он и грузовик выделяет, бесплатно.
А если до́ма в городе овощи хранить негде, так ячейку в овощехранилище можно иметь, под картошку, моркошку. Если кто много консервирует, а дома хранить негде, так тоже можно обратно сюда привезти и в ячейке хранить. Сам Вадим этих дел не касается, этим всем Борис Николаевич заведует. Если ты его знаешь?
- Бориса... конечно знаю,- кивнул головой Стас.
- Ну, вот... условия в общем и целом, простые: мы садим, что хотим, выращиваем, -- половина урожая себе, половина - барину.
- Я не знал,- смущенно пробормотал Зимин.- Поэтому когда вы приехали, подумал ерунду всякую.
- А ты, стал быть, в работниках у него? Это тебе повезло: он кого попало не берет. Вадик лодырей и на́ дух не переносит... А у тебя если дачи нет - присоединяйся ко мне, у меня муж в длительной командировке... И что особенно приятно - муж бывший... Женя погладила Стаса по голове, что было приятно, но неожиданно и слегка неловко.
- Жулик,- продолжила тараторить Женя.- Сначала мой бывший по мелочи людей кидал, но надоело мелочиться... Втерся в доверие к какому-то жирному Коту, а потом вместе с доверием - его сейфу кишки выпустил. Кишки - это деньги, брюлики, кольца, ожерелья. Думал Кот на него не подумает... А Кот его - раз и на матрас... Загремел под фанфары, по сто пятьдесят девятой.
- Мош...(енничество),- вырвалось у Стаса. Сказав "мош", он не сказал слово целиком, хлопнул себя по щеке. - Мошка укусила.
- А зачем он мне, после тюрьмы? Женя погладила Стаса по щеке, на которой только что "погибла" мошка... Из тюрьмы, говорят, люди нормальными уже не выходят. Так я сразу на развод подала и развелась... Я и раньше хотела... Потому что... О-о-о, он такой кобелина!¡ Я его три раза в нашей спальне застигала в постели с коровами, и он мне три раза говорил "это не то что я подумала". Представляешь? Совсем меня за дуру держал. А я... я уже не знала что делать... Слава богу детей не завели, он сам жулик и детей бы такими воспитал. Ничего, живу вот, не бедствую... Зарабатываю неплохо. У нас парикмахерская "Дружок" называется. Я сегодня после обеда работаю. С утра - Анька с Маринкой, мы все совладелицы.
- Парикмахерская - это хорошо,- Зимин провел ладонью по виску.- Буду в городе, может я к вам как-нибудь зайду подстричься.
Женя громко расхохоталась.
-Чё смешного?- удивился Стас.- Что сейчас у меня стрижка короткая? Но у меня волосы быстро растут.
- Да то и смешного, что наша парикмахерская - для собак, потому и называется "Дружок".
Трактор доехал до конца поля. По границе участка -- длинный-длинный ряд молодых пушистых елочек.
"Трехлетки,- безошибочно определил Зимин, в хвойных породах деревьев он разбирался хорошо.
- Интересная, Женя, у тебя история про бочку получилась,- сказал Стас. - За несколько минут я так много узнал о тебе.
- Да. Смешная я, да? Я болтушка-хохотушка... такая уж уродилась. Так что, пойдешь ко мне в друзья?
- Но у меня же есть невеста, а времени мало. Извини, Евгения... не обижайся. Но и от друзей не отказываюсь.
- А вон и бочка едет,- закричала Женя, показав рукой в лобовое стекло.
Зимин уже развернул трактор и они приближались к дороге.
В самом деле: по дороге, не быстро, но и не совсем медленно ехал "Муравей", за рулем - Иващук. "Муравей" с трудом тянул за собой пристегнутую к кузову желтую квасную бочку* советских времен, купленную Набоковым отцом, по случаю и по остаточной стоимости, ещё в пятом году.
"Беларус", увидев коллегу "Муравья" перешел с пения на громкий разговор:- Эй ты, трёхнутый, смотри... цепок надорвешь.
- Подумаешь... амбал... смотри, сам не потеряй коленвал, ответил "Муравей". И они улыбнулись друг другу, видимыми лишь им двум, улыбками.
Женя спрыгнула на краю поля, помахала трактористу ручкой:- Ты, Стас, не спеши... подумай!
А вдруг твоя невеста не из того теста? Я по субботам или воскресениям раз в неделю - обязательно здесь.
Зимин неопределенно кивнул головой,- то ли да, то ли нет.
- Ирка, ты куда опять пошла?- донеслось до Стаса со стороны "половинок".- Чего филонишь? Там же рыбки... Я щас все брошу и уйду на речку.
- Бегемотик, не бухти. Я к Же́не, сейчас рассады прикуплю, а твои рыбки - не волки, в лес не убегут, так что готовь лунки. Вода приехала... Полста кустов томатов посадить... мы за полчаса управимся.
Зимин пошел на новый круг со странным ощущением от знакомства с Женей. То, что эта смазливая пигалица произвела на него достаточно сильное впечатление - это одно... Стаса не оставляло чувство, что где-то он эту милашку уже видел... Но где? Вспоминал, вспоминал и... не вспомнил.
А ведь это Она с собачкой стояла в его сне на палубе подводной лодки. Она.
В доме Набоковых в своей спальне Виталина проспала ровно до десяти часов утра, а когда открыла глаза - увидела теть Лену.
-Уже утро?- спросила Вита.
-Уже совсем утро,- Лена смотрела на девочку, как на что-то очень сладкое и очень запретное. Она понимала, что ей детей иметь нельзя. Так ей врачи говорили.
-Вита с удовольствием, до растягивающей всё её тело сладкой дрожи потянулась.
-Я расту,- сказала она, на секунду блаженно закрыв глаза.
-Все детки растут,- сказала Еля.
-А Вовка не растет... У нас в классе учится мальчик Вовка Кудрин, он самый маленький и не из мальчишек самый маленький, а из всех, из даже нас - девочек. Но он хороший. А Сенька Прохоров такой дылда и меня дурой обзывает, а Вовка за меня заступиться не может... его Сенька победит.
А Авдейке я про Сеньку не говорила, потому что я не ябеда-корябеда, а Авдей бы его стукнул, но я не хочу чтобы Авдей был жесткий... Или жестокий? А как правильно, теть Лен?
- Жесткий... Авдей?
-Ты знаешь, я вчера с ним,- Еля вспомнила вчерашние обнимашки-целовашки с Авдеем, чуть не сболтнула лишнего, но вовремя спохватилась.- Я не училка по русскому языку... Но он не жесткий, наоборот он... мягкий.
- Да, Ава добрый, поэтому я ему про Сеньку не ябедничаю.
- Мама сказала накормить тебя завтраком. Садись на горшок, умывайся, чисть зубки и за стол.
- Не-е, горшок это на всякий пожарный случай. Это давно, когда я ещё маленькая была. У меня сейчас в горшке паучок живет и крыжечка поэтому приоткрыта. Ты ведь не будешь закрывать крыжечку, ему же там будет темно и страшно?
- Я не буду закрывать крыжечку, давай пойдем; ты иди к умывальнику, а я на кухню.
Пришла Мария. Она знала, что Вита по выходным спит ровно до десяти утра. А если просыпается и мамы рядом нет, это значит - мама на работе, но очень скоро придет. И мама всегда очень скоро приходила.
Утром Лену из погреба она отослала в дом во избежание вчерашнего, не дай бог нового приступа.
- Ну как тут у вас, все в порядке?- спросила она.
- Да, дочка... твоя недавно проснулась, сейчас зубки чистит.
- Ну и отлично. Покормим ее завтраком. Для нее у нас на завтрак манная каша. И нам на обед нужно приготовить что-нибудь на скорую руку, что-то простенькое. Супчик какой-нибудь легкий... Вадим с Авой только к вечеру вернутся. Стас тоже с собой тормозок взял, на поле пообедает. Ну а мы... Можно ухи сварить из кижуча. Ты мне поможешь?
- Я варить плохо умею. Могу яйца вкрутую сварить, картошку в мундире, а если чистить,- мамка на меня ругается, что я то́лсто кожуру срезаю, и говорит, что так никакой картошки не напасёшься.
- У меня можно чистить как угодно, я ругаться не буду, если кожура толстая, так коровы скушают любую. С тебя картоха, ну и луковицу почистишь... А я сварю.
Зазвонил телефон.
Мария, взглянув на экран, встрепенулась: "Ничосе, какая честь, свёкор звонит!"
- Ало, здравствуйте, сеньёр Александр.
- Здравствуй, Маша. Звоню, звоню и не могу дозвониться до своих балбесов.
- Они, сеньор Саша, поехали в город, а что у них с телефонами я не знаю.
- Я на минутку. Понимаю... это у нас здесь - осень, а у вас весна - дел выше крыши. Сегодня в девять вечера жду вас всех на ватцапе.
- В девять это по вашему или по нашему?
- У вас девять вечера, у нас три часа дня. Мы будем - после обеда, вы - после ужина.
- У вас же сейчас ночь.... вам не спится?
- Простатит... черт бы его побрал, по три раза за ночь встаю. Вы же бабы, у вас вечно голова болит, а нам с годами простатит -- из-за вас,- недовольным голосом сказал свёкор.- Мне же уже шестьдесят первый пошел.
- Хорошо, Александр Сергеевич, вечером все соберемся.
- До вечера,- свёкор положил трубку.
- Свёкор звонил, представляешь,- Мария взволнованно посмотрела на Лену.- Обычно он звонит Вадиму, или Авдею. Мы с ним в плохих отношениях. Он почти с самого начала, как я в дом вошла, начал руки распускать, а я мужу не говорила, терпела. Но один раз он ко мне в спальню зашел... и это... В общем я ему клок волос на голове выдрала. Он обиделся... Волосы-то на этом месте больше не выросли... Выговаривал мне после, мол лучше бы ты меня сковородкой по голове стукнула... А где я в спальне сковородку возьму? Юморист... Так-то он мужик умный, деловой, хваткий. Ферму-то Он раскрутил. Но не любит, когда не по евойному что-то выходит.
Пришла Вита с чистыми зубками.
- Ты что-то долго сегодня в умывальнике была,- сказала мама, ставя перед дочкой тарелку с манной кашей и стакан фруктового чая.
- У меня потому что зубная паста закончилась. И я пошла в вашу спальню. У вас паста совсем невкусная. Если хочете я вам свою дам, у меня вкусная, как клубника, я только не могла новый тюбик открыть, там же золотинка.
Мама погладила дочку по головке:- Золотинку колпачком нужно проткнуть, я тебе потом покажу - как. Кашу чтобы всю съела, пока не съешь из-за стола не выйдешь.
Вита ела кашу нормально, мама могла бы и не говорить, чтобы всю съела. А вот маме, дочке было что сказать. И дочка сказала:
- Мам, а вот ты меня ругаешь, когда у меня вещи по комнате разбросаны.
- Ну а как ты хотела, в комнате должен быть порядок и привыкать к этому нужно с самого детства.
- Да, а у тебя что? Твои трусы везде разбросаны, одни в умывальнике на полу валяются, одни - на кровати, на папиной подушке.
- Доча, ты что такое говоришь?- Мария слегка порозовела в скулах, взглянула на Елю.- Это просто папа чихнул и подумал, что мои тру... что это носовой платок... О господи, что я говорю? Я надеюсь ты под подушку не заглядывала?
- Не заглядывала. А что там?- с интересом спросила доча, сразу представив, что "у мамы под подушкой лежит сладкая ватрушка".
- Ничего там,- Мама даже рот себе ладонью зажала и сдавленно засмеялась.
Это был очень короткий и очень нервный смех... через горячий укус стыда.