Аннотация: рассказ в двух частях с прологом и эпиологом
Смычком по чужой жизни
Пролог
Элеонора сидела в кресле. Темнота, сгустившаяся по углам, была невыносимым, но необходимым добавлением к щемящим звукам скрипки. Элеонора всегда любила скрипку и вслед за смычком и быстрыми пальцами полюбила того, кто смог своей игрой разбудить ее сердце. Элеонора склонила голову на руки и, прислушавшись к музыке, прошептала: "Боже, он не смеет, не должен так играть!"
Часть 1 Элеонора
1
Она впервые услышала его игру в одной из светских гостиных, где собирала всю элиту: писателей-романистов, блестящих поэтов, нерешительных, но милых и немного рассеянных художников, длинноволосых пианистов. Все светское общество почло бы за честь оказаться в этих хорошо убранных, обставленных дорогой и изящной мебелью комнатах. За окном высились небоскребы, тяжело громыхали многотонные фуры, спешили на работу уткнувшиеся в свои проблемы дельцы, а здесь пили шампанское, слушали живую музыку, вели разговоры об искусстве, танцевали вальсы, под музыку Штрауса... Это был уголок, выхваченный из прошлого и с любовью воссозданный Элеонорой. Она была душой и вдохновительницей всех торжеств, королевой бала в неизменно изящных блистательных платьях с безукоризненными украшениями, подчеркивающими ее бледное лицо, огромные изумрудные глаза и приоткрывающиеся в улыбке белоснежные зубы. Она входила в зал с гордо поднятой головой, увенчанной замысловатой прической из густых, черных, как смоль, волос, и величественно садилась в кресло. По единому движению ее тонкой, почти прозрачной руки лилась музыка и гости ввязывались в веселье в духе XIX века, тут и там велись оживленные разговоры на французском, хотя изредка их и прерывал звонок чьего-либо телефона. Тогда Элеонора удивленно приподнимала бровь и презрительно отворачивалась, чтобы не видеть посмевшего посягнуть на царящий здесь покой.
Элеонора была светской львицей, любящей великолепие и полагающей, что все лучшее должно принадлежать ей, и только ей.
2
- Как зовут этого юношу? - спросила Элеонора, склонившись к девушке в пышном розовом платье с воланами. Та поспешно приподнялась, качнув при этом завитками золотых волос, и умчалась в другой конец зала, где за фортепьяно сидел болезненного вида молодой человек с лихорадочным взглядом и длинными волосами, свободно ниспадающими ему на плечи. Черный фрак его был расстегнут, вопреки царящим здесь строгим правилам, и сдвинувшийся ворот его рубашки открывал продолговатый шрам на шее. Юноша постоянно оглядывался, как будто в поисках кого-то и рассеянно отвечал на чужие вопросы. Элеонора увидела, как девушка в розовом присела перед ним в реверансе и завела непринужденную беседу. Один из официантов в белом костюме предложил им вина. Девушка улыбнулась и протянула бокал юноше. Тот взял его и, подержав в руке, отставил в сторону. Теперь девушка возвращалась назад. Она села рядом с Элеонорой и шепнула ей на ухо:
- Его зовут Виктор.
- Виктор? - переспросила Элеонора, - Что за странное имя? Ты передала ему, что я желаю с ним познакомиться?
- Да, но он ответил, что прежде вам нужно узнать его скрипку...
- Он скрипач? - интересно... - Элеонора задумалась. - Вели прекратить танцы - я хочу слушать его.
Девушка унеслась выполнять приказание своей покровительницы. Почему Элеонора еще терпела ее возле себя, так только за то, что Кристина была исполнительной и не плела слухи вокруг ее имени. А в общем-то, Кристина обладала заурядной, хотя и довольно миловидной внешностью и могла при необходимости поддержать разговор.
Внезапно возникшая тишина застала гостей в самых разнообразных позах, и они так и продолжали стоять, когда Виктор взял в руки скрипку и первый раз провел смычком по струнам. Воздух задрожал - это промчался ветер, потом поднялась вьюга, закружилась, втянула в себя всех, перепутала помыслы и идеи, рассыпалась белыми хлопьями снега, медленно опускающимися на ковер, и умолкла, дрожа последним надсадным аккордом, а потом все стихло и с минуту все молчали, ошарашенные, сбитые с толку... Элеонора, мечтающая лишь позабавить своих гостей, сидела теперь, силясь сдержать обуревающие ее чувства. Гости ожили столь же неожиданно, как и оцепенели несколькими минутами раньше, они обсуждали игру, шептались по своим углам о достоинствах и недостатках нового скрипача, и вот уже раздался первый крик "Браво", рукоплескания дождем посыпались на смущенного юношу - Виктор был принят как равный, навсегда и неукоснительно.
3
Элеонора лежала в постели и наблюдала за изменениями в чертах лица своего любимого. Он был по-прежнему бледен, каштановые волосы разметались в беспорядке по подушке. Она дотронулась до шрама на его шее, о котором ей уже давно было известно, что это след от пули - дуэль, едва не окончившаяся трагически. Что она знала об этом мальчике? - Только то, что он был беден, талантлив и невероятно красив. Он поразил ее своим мастерством, своей невинностью, своими черными глубокими глазами, своей доверчивой улыбкой. Она привела его в свой дом как покровительница, как завоевательница, и он был ей предан и любил ее, как старшую сестру, возможно, как мать, что тем не менее не мешало им упиваться близостью физической. Элеонора была наставницей, тридцатилетней женщиной, сохранившей свою красоту и элегантность, а Виктор помыкал ей, заставляя верить, что она все еще безраздельно властвует над своим мальчиком.
4
- Почему ты должен уехать? - заносчиво выпалила она. - Ты не посмеешь меня оставить!
Виктор засмеялся:
- Ты не права. Я оставлю тебя и сделаю это потому, что устал от твоей опеки.
Элеонора отвернулась - она все еще была слишком горда, чтоб плакать перед ним.
- Что я должна сделать? - спокойно спросила она, подняв на него свои изумрудные глаза, пробудившие бы жалость в любом, но только не в ее возлюбленном.
- Дать мне денег, - просто ответил Виктор и ушел в свою комнату, чтобы сложить в объемный чемодан одежду, купленную на ее деньги.
- Ты будешь писать мне? - Элеонора хотела сохранить спокойствие, но ее голос дрожал.
- Зачем? Я не люблю писать. Я вышлю тебе свои записи, когда найду хорошую звукозаписывающую кампанию. Мне предстоят долгие разъезды и много дел. Прощай, - он развернулся, чтобы выйти.
- Что я сделала не так? - взмолилась она, схватив его за руку.
- Элеонора, посмотри правде в глаза - ты стареешь, скоро ты потеряешь свою привлекательность. Тебе нужно выйти замуж, родить детей, пока не поздно, - он говорил мягким, увещевательным тоном, точно обращался к ребенку.
- Я не хочу! Позволь мне поехать с тобой!
- Элеонора, я не хотел делать тебе больно, но по-другому ты , видимо, не понимаешь: я уезжаю от тебя, я найду себе новую любовницу, помоложе и покрасивее, которая позже станет моей женой, - Виктор развернулся и хлопнул дверью.
Элеонора опустилась на диван. Она взрастила на своей груди змею, и теперь та покинула ее в поисках своей жертвы. Теперь, когда она осталась одна, женщина смогла дать волю слезам.
Часть II Эдмонт Смит
1
- О, Виктор! Сыграй что-нибудь веселое! - капризно заявила Марина, поднеся ко рту бокал с виски.
- Я не хочу играть, - заявил юноша с породистым, аристократическим лицом, и притянул отяжелевшую девушку к себе. Маришка была его находкой: обладая высоким ростом, длинными модельными ногами, хорошеньким личиком и полным незнанием моральных норм, она легко соглашалась на любое сомнительное предприятие, выгодное ее любовнику, достаточно было лишь обеспечивать ее деньгами.
- Котик мой... - она пьяно ткнулась носом его в щеку и шепнула на ухо: - Дай денег своей киске, ей нужно купить новую шмотку.
"Котик" с радостью отдал ей обещанную сумму как предлог, чтобы на время выгнать ее. За месяц своего путешествия он не написал ни ноты, и нужно было работать, чтоб записать свой диск и получить престижную премию, полагающуюся ему как молодому автору.
2
"Я хотел бы увидеть Виктора Ально", - услышал он издалека чей-то голос.
- Он на верхней палубе, - ответили ему, и Виктор приготовился ждать. К нему подошел красивый мужчина в строгом черном костюме, темные очки с непроницаемыми черными стеклами скрывали его глаза, а длинные черные волосы были стянуты в хвост. Мужчина протянул Виктору руку - на его пальце сверкнул перстень с ярко-алым рубином, незнакомец дал понять Виктору, что богат.
- Мое имя - Эдмонт. Эдмонт Смит, - представился джентльмен, и Виктор ответил ему заносчиво:
- Мое имя вы, вероятно, знаете, раз уж сами почтили меня своим присутствием!
- О, да! Вы Виктор Ально, - поспешно ответил Эдмонт, не теряя своего достоинства.
- Но... Смит... Эта фамилия мне известна, одну мою хорошую знакомую звали Элеонорой Смит. Вы случайно не ее брат?
- Мало ли в Америке Смитов, Виктор! - ответил Эдмонт и подозвал официанта, - Выпьем по случаю знакомства?
Виктор безразлично пожал плечами, но предложенный коньяк выпил залпом.
- Что привело вас ко мне?
- Слухи о необычайно талантливом музыканте. Если они подтвердятся, я заключу с вами контракт.
- С чего вы взяли, что я соглашусь? - грубо прервал его Виктор.
- Полмиллиона долларов вам наверняка не помешают. А пока я должен идти, - ответил Эдмонт Смит и скрылся за углом.
Виктор Ально рассмеялся - "Удача сама плывет тебе в руки! Ты везунчик, Виктор!"
3
Прошел год со дня знакомства Виктора с Эдмонтом. Музыкант до сих пор не знал, откуда его покровитель берет деньги, но его это и не интересовало. Главное, что наслаждения и увеселения посыпались на него, как из рога изобилия. Эдмонт опекал его, подыскивал для него красивых женщин, оплачивал его гастроли, покупал модную, дорогую одежду, и Виктор был счастлив. Теперь, когда ему не требовалось заботиться о своем материальном благополучии, он углубился в творчество, и здесь он был непревзойденным мастером. Его узнавали, имя "Виктор Ально" было у всех на устах, о нем судачили богатые барышни, известные музыканты стремились сыграть написанную им музыку. Виктора обожали, он стал новым дьявольским скрипачом, Паганини XXI века. И всегда с ним рядом безмолвной тенью следовал Эдмонт Смит - человек из ниоткуда в неизменном черном костюме, скрывающий глаза за стеклами темных очков.
- Зачем ты повсюду таскаешься в этих очках? Сними их! - капризно заявил ему однажды Виктор.
- Я не снимаю их, потому что мои глаза слишком часто меня выдавали, - заметил Смит и этими словами завершил разговор. Больше Виктор не тревожил его - у каждого бывают свои причуды.
4
Вернувшись из казино, Виктор прошел в свой номер и, не зажигая света, растянулся на диване. Он был весел и немного пьян от шампанского и общества премилой барышни - как там ее звали? - Амалии. Она подарила ему на прощание белую розу со своим номером телефона на одном из лепестков.
Виктор услышал покашливание.
- Кто здесь? - спросил он. - Эдмонт, это ты?
Ему никто не ответил. Тогда Виктор зажег светильник и увидел сидящую в кресле женщину - очень хрупкую и невероятно притягательную. Ее распущенные волосы падали на спину черным каскадом.
- Кто вы?
Женщина обернулась, и он увидел бледное лицо с тонкими, сжатыми в нить губами. Лоб ее пересекала горестная складка, вокруг глаз растянулась сеть морщинок. Но глаза... глаза он узнал - их изумрудный блеск напомнил ему сцены их прошлого, ласковый голос его первой женщины, ее запах, ее нежные руки... И он выдохнул:
- Элеонора?!
Женщина кивнула. Она потянулась к пачке сигарет, лежащей на столе, и вытащила одну. Щелкнула зажигалка, и она сделала первую затяжку.
- Как ты здесь очутилась? Как ты меня нашла? - Виктор пришел в себя и был ужасно зол от бесцеремонного поведения непрошенной гостьи. - Почему тебя впустили?!
Элеонора стряхнула пепел на ковер и ответила:
- Ты задал слишком много вопросов, мой мальчик, но я отвечу на них. Отвечу по порядку, - она сделала еще одну затяжку. - Найти тебя было очень просто - ты стал известен, Виктор Ально. О тебе теперь говорят все.
Виктор согласно кивнул и улыбнулся - пока все шло нормально, не выбивалось из сценария.
- А впустили меня, потому что я сама сняла для тебя этот номер, - Элеонора откинула волосы назад и одела темные очки, так хорошо знакомые музыканту.
- Узнаешь?
Виктор закашлялся.
- Так это была ты?
- Я. Я даже не поменяла фамилию, но ты был настолько увлечен собой, что не обратил не это внимания.
Пауза затянулась. Элеонора спокойно курила сигареты - одну за другой, а Виктор молчал.
- Но зачем ты это сделала? - с замешательством произнес он.
- Из газет я узнала... ты, верно, не читал газет? - спросила она. Виктор кивнул. - Я узнала, что ты промотал все деньги на шлюх и казино и к тому же не написал новой музыки, а этого я позволить тебе не могла. Я люблю тебя, мой мальчик, как самую жизнь, но твою музыку я люблю больше жизни. Я сняла со своих счетов все деньги - а после мужа их осталось у меня не так уж много - , я продала дом, дачу, несколько своих магазинов, более того - я выставила на аукцион свои платья и драгоценности, и приехала к тебе. Я знала, что Элеонору ты не впустил бы даже с деньгами, ведь меня ты оставил, и тут появился Эдмонт Смит, богач, не знающий, куда ему девать свои деньги. Ты, кажется, даже полюбил его по-своему, не правда ли, Виктор?
- Да...но... - промямлил он - Убирайся! Я не просил твоей помощи! - истерические нотки в его голосе выдавали приближающийся срыв.
- Но она была нужна тебе. Где бы ты был без нее? - на помойке общества, всеми презираемый и ненавидимый, а со мной ты стал знаменит.
- Но я честно отрабатывал контракт...
- Ты честно тратил мои деньги - деньги по завершению контракта ты еще не получил. Возьмешь их потом, они в верхнем ящике стола.
- Я не хочу тебя больше видеть!
Элеонора не могла сдержать слез, мужество покинуло ее.
- А мне некуда идти, Виктор. У меня не осталось ничего, я все потратила на тебя.
- Ты хочешь сказать, что я был Альфонсом на твоей шее? - Виктор уже не говорил, он выкрикивал, повышая голос на каждом новом слове.
- Да, ты им был.
- Но не собираюсь им оставаться. Убирайся! Впрочем... подожди, это я тебе обещал. - Виктор швырнул ей свой диск. На обложке был изображен прекрасный юноша со скрипкой в руках. Элеонора узнала портрет, который много лет назад заказала знакомому художнику, - первый ее подарок любимому.
Элеонора не поднимала диска очень долго, но потом наклонилась, взяла его и вышла. Кроме этого диска, у нее было только 500 долларов.
Виктор облегченно вздохнул и поднял кинутую им на диван розу. Он оторвал лепесток с телефоном и набрал номер:
- Алло... Амалия... Ты занята? - нет? Ну и отлично. Приезжай - я один.
Он положил трубку и удовлетворенно улыбнулся - он, как всегда, остался в выигрыше. Рядом в ящике стола лежали еще полмиллиона долларов...
5
Пятисот долларов хватило, чтоб купить пистолет, патроны к нему и снять номер в гостинице на одну ночь. Элеонора села за письменный стол и, надавливая на ручку так, что на гладкой полированной крышке стола оставались полосы, написала: "Будь ты проклят!". Играла музыка - ее любовь и ее слезы сливались с ней. Элеонора зарядила пистолет. Раздался выстрел, который на миг заглушил скрипку, а потом полилась новая мелодия, которая стоила Элеоноре жизни, играл невидимый Виктор Ально, талантливый, самовлюбленный мальчик.
Эпилог
Виктор выпил свой утренний кофе, свернул газету и положил на нее круассан. Заметка, которую он только что прочее, занимала все три строки: "Совершила самоубийство обанкротившаяся, а ранее всем известная своим неисчислимым капиталом, Элеонора Смит. Похороны состоятся..."
Виктор не пришел на похороны, он не хотел показывать, что когда-то знал покойную. На похоронах был лишь священник и Кристина, воспитанница Элеоноры, выведенная ею в свет.
За год, промотав полмиллиона, Виктор увлекся игрой в карты и наркотиками. Он перестал писать музыку, изредка лишь подрабатывал в низкопробных кафе, играя на скрипке, а потом продал и ее.
С неделю не видевшие его собутыльники не волновались - решили, что тот валяется дома, отходит после какой-нибудь разудалой пирушки, но они снарядили одного человека, проведать, что произошло. Виктор действительно был дома. Эксперты определили, что он умер несколько дней назад. В шприце, которым обычно вводил себе героин, был яд. Рядом валялся пустой пакетик, из которого выпала записка: "Я знала, что без меня ты недолго будешь держаться. Здесь нужный тебе препарат. Любящая тебя Элеонора".