Р-ин Валерий Георгиевич : другие произведения.

Бо & Со

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   -- Бо, к тебе пришли! -- ворвалась в спальню к мальчишкам Сонька.
   Гул и выкрики смолкли, паренек лет двенадцати обернулся и растерянно посмотрел на худенькую русоволосую девчонку.
   -- Ко мне? -- прошептал он враз пересохшими губами.
   -- К тебе! Иди скорее -- она у директора.
   -- Кто она? -- спросил он уже в коридоре.
   -- Не знаю, какая-то женщина. Высокая такая... красивая, в модном костюмчике. Может, мама?
   Кабинет директора интерната располагался в другом конце здания, и Борька глубокомысленно размышлял ровно половину пути. Потом решительно мотнул головой:
   -- Нет, это не она! Маму я плохо помню, зато хорошо запомнил то, что она шепнула на прощание.
   Сонька знала наизусть фразы, сказанные матерью пятилетнему сыну при расставании. "Мы нищие, Боренька, и нам не на что жить. Здесь тебе будет лучше, здесь у тебя появится шанс. Если у меня получиться что-то изменить, я приеду. Я обязательно приеду..."
   Первый год свой жизни в интернате он ждал ее каждый день. Прислушивался к шагам в коридоре, подолгу сидел у окна и глазел на прохожих, пытаясь приметить знакомую сутулую фигурку в поношенном сером пальто. Потом постепенно привык, пообжился в новом коллективе, обзавелся приятелями, подружился с Сонькой. Стало чуток полегче. А когда исполнилось восемь, вдруг понял, что совершенно забыл, как выглядит мама.
   -- Но ведь она обещала приехать, если...
   -- Брось, Со, -- прервал он с взрослой рассудительностью, -- моя мать не из тех, кто чего-то добивается в жизни. Я давно это понял. Так что надеяться и ждать ее бессмысленно.
   Борис остановился возле кабинета директрисы и собрался было постучать, однако Сонька вдруг округлила глаза и схватила за руку:
   -- Постой! Тогда, пожалуйста, будь осторожен! Помнишь, что рассказывал Сашка?
   -- Про органы? -- усмехнулся мальчишка.
   -- Вот-вот. Не успеешь опомниться, как подсыпят чего-нибудь в компот и вырежут почку. А то и сердце. Для пересадки в Англии.
   -- Почему в Англии?
   -- Там живут беглые олигархи со всего мира. Очень богатые, но старые, больные и злобные, -- серьезно пояснила десятилетняя девица.
   -- Ладно, постараюсь, -- улыбнулся Борька.
   -- Так и вот еще что нужно сделать! -- быстро закатала она рукав его рубашки.
   -- Это еще зачем?
   -- Мать сразу узнает по родимому пятну. А все остальные пусть имеют ввиду: если с тобой что-то случится -- мы по этой отметине у локтя сможем тебя разыскать. Понял?
   Сдержав улыбку, парнишка кивнул, шмыгнул носом и постучал в дверь...
  
   * * *
  
   -- Так вы знали мою маму? -- робко поинтересовался он, усаживаясь в такси.
   -- Конечно, -- улыбнулась женщина, захлопывая дверцу. -- Я недавно виделась с ней, и она просила проведать тебя.
   -- Здорово, -- с любопытством оглядывал салон машины Борька, -- а почему она не приехала сама?
   -- Пока не может. Но ты обязательно с ней увидишься. Обещаю...
   Он осторожно покосился влево. Ее голос казался удивительно знакомым: либо слышал когда-то в детстве, либо был похож на голос матери. Однако внешность женщины не помогла извлечь из глубин памяти то, что основательно позабыл...
   В кабинете директрисы она представилась Викторией Павловной. С ее слов она доводилась двоюродной сестрой его маме. Значит, была теткой. Ну а как же иначе? Ведь с кем попало детей из закрытого интерната не отпускают. Сейчас с этим делом стало строго. Наверное, привезла и показала какие-то документы.
   Впрочем, формальности интересовали меньше всего. Тетка, так тетка! Раз объявилась и забрала на целых три дня, то и дальше не забудет. Когда у кого-то из воспитанников интерната объявлялся родственник, это всегда становилось событием. Счастливчика все поздравляли и втайне завидовали. Отныне и совершенно неожиданно таким счастливчиком стал Борька...
   Да, Виктория Павловна была видной бабой. Аккуратно уложенная прическа, холеные ручки, новенька одежда. А еще приятно поражала ее доброта: едва вышли из парадных дверей интерната, как выудила из сумочки банку колы с пакетиком настоящих шоколадных конфет.
   -- Ешь-ешь, не стесняйся, -- подбодрила она.
   -- А мы сейчас куда? -- прожевав шоколад, поинтересовался мальчишка.
   -- Ко мне. Искупаешься, поужинаешь, поиграешь в игрушки за компьютером, выспишься хорошенько. А завтра прогуляемся по городу -- устроим культурную программу.
   -- Это как?
   -- Прошвырнемся по магазинам: обновим твой гардероб; обувь пора поменять -- кроссовки-то совсем развалились. Потом покатаем шары в боулинге, пообедаем в кафе, заглянем в кинотеатр на премьеру. Идет?
   -- Идет.
   Про боулинг он что-то слышал от старшеклассников, но уточнять не захотел. Зачем? Завтра и сам все увидит.
   -- Вот и приехали, -- доложила тетка, расплачиваясь с таксистом.
  
   * * *
  
   В скромной однокомнатной квартирке Виктория Павловна опять удивила: повелела раздеться до гола, засунуть всю одежку в черный мусорный пакет и топать прямиком в ванную.
   -- И не нужно стесняться, -- с напускной строгостью сказала она, -- мы же родственники! Я и мочалкой приду тебя драить, готовься...
   И пришла. Поначалу он все-таки отворачивался, но вскоре стыд куда-то улетучился: ладони у тетки были таким теплыми и нежными, что вновь подумалось о матери. Вспоминал он ее и в ту минуту когда, приметив родимое пятно на локте, Виктория Павловна вдруг перестала улыбаться, погладила его пальчиками и поцеловала...
   А мочалкой и вправду скребла усердно -- видать, совершенно зарос в интернате грязью.
   -- Ну вот, стал как новенький, -- потрепала она мокрую шевелюру. И указала на новенькие шорты с футболкой: -- Надевай, и пойдем ужинать...
   После вкусного и сытного ужина ему дозволили посидеть за компьютером. Правда, игрушек на винте оказалось всего три, да и те простенькие.
   -- Одиннадцатый час, дружок. Вот держи стакан сока, прогуляйся в туалет и ложись спать, -- ласково распорядилась новоявленная родственница. -- Завтра у нас насыщенный день, подъем предстоит ранний.
   Спать его уложили на кресле-кровати. Только что пережитое будоражило -- казалось, сон не придет до утра; хотелось поболтать в воображении с Сонькой, поделиться впечатлениями. Но телом отчего-то завладела слабость, и глаза закрылись сами собой...
  
  
   Спустя полчаса Виктория Павловна тихо встала, включила свет. Убедившись в том, что мальчишка крепко спит, накинула халат. И, набрав на мобильнике номер, тихо сказала:
   -- Приезжай, все готово.
   Скоро в квартиру вошел мужчина средних лет.
   Поставив в прихожей тяжелый кейс, тщательно вымыл в ванной руки, затем помог хозяйке застелись клеенкой пол вокруг кресла-кровати. Покопавшись в содержимом чемоданчика, приготовил шприц, множество ватных тампонов; ровным рядком на белоснежной марле разложил блестящие медицинские инструменты.
   -- Не могу на это смотреть, -- нервно отвела взгляд женщина. -- Я пока сварю кофе.
   -- Хорошо. Только надолго не уходи -- мне понадобиться твоя помощь, -- напомнил поздний гость. И добавил: -- Контейнер со льдом приготовила?
   -- Да. Сейчас принесу. Начинай...
   И он начал. Надев тонкие резиновые перчатки, сделал спящему пациенту пару уколов, положил поближе специальную пилу и взялся за скальпель...
  
   * * *
  
   -- Ты не могла пораньше? Или попозже... -- недовольно проворчал голос в динамике домофона.
   -- Не могла, Сергей Вадимович, -- быстро проговорила Виктория Павловна. -- Пожалуйста, уделите мне две минуты. Всего две минуты!
   -- Черт с тобой. Заходи...
   В чугунной калитке щелкнул замок, одновременно в фойе особняка вспыхнул свет. Навстречу по мраморной лестнице крыльца спускался охранник.
   -- Что в сумке? -- привычно справился он.
   -- Это просил принести Сергей Вадимович.
   -- Откройте. Я обязан проверить.
   Она повиновалась.
   -- Фу-у, -- отшатнулся амбал. -- Зачем это ему?
   -- У него и спросите...
   Хозяин роскошного особняка появился в холле через пять минут.
   -- Ну что тебе? -- недовольно спросил он, зевая.
   -- Я принесла.
   Тот недоверчиво покосился на извлеченный из сумки пластиковый контейнер. И, зашагав по ступенькам наверх, бросил:
   -- Пошли в кабинет, посмотрим...
  
  
   На экране компьютера красовалась фотография улыбающегося пятилетнего Борьки. Сергей Вадимович увеличивал и сдвигал изображение до тех пор, пока в центре не осталась правая рука мальчугана. Затем, пододвинув контейнер, внимательно сличил форму родимого пятна на мониторе с багровой отметиной на отрезанной руке.
   -- Что ж, верю. Похоже, это его... конечность, -- наконец, молвил он и откинулся на спинку кресла.
   Облегченно вздохнув, Виктория Павловна с надеждой спросила:
   -- Теперь я могу рассчитывать?
   -- Ты действительно убила собственного сына? -- удивленно покачал головой шеф.
   -- Да. Я выполнила все ваши условия. От начала и до конца.
   -- Ты решительный человек, Вика. И безжалостный. С таким совладельцем я, пожалуй, утоплю всех своих конкурентов.
   -- У меня был хороший учитель, -- вымученно улыбнулась она и незаметно посмотрела на часы. Времени оставалось мало, пора было прощаться и ехать домой.
   Женщина потянулась к контейнеру и вдруг почувствовала на коленке мужскую ладонь. Пальцы скользнули меж бедер, прошлись по тонкому нижнему белью.
   -- Кажется, этого наш договор не предусматривал, -- игриво воспротивилась она. Однако останавливать проворных рук не стала.
   Сергей Вадимович воровато обернулся на закрытую дверь кабинета и зашептал:
   -- Я беру тебя в совладельцы компании, беру. Даю слово!
   -- Замечательно. Но вы обещали так же крупную сумму авансом.
   -- В офисе отдам. Ты же можешь подождать до завтра?!
   -- Тогда и с этим можно потерпеть, -- лукаво стрельнула она взглядом в шарившую под юбкой ладонь.
   -- Хорошо. Стой тут. Я сейчас...
   Пока он ходил за наличными, Виктория сунула отрезанную детскую руку поглубже в лед, плотно закрыла контейнер, обернула фольгой и упаковала в сумку.
   -- Вот, держи, -- бросил шеф на стол несколько пачек евро, -- тут даже больше, чем мы договаривались.
   -- Что ж, приятно иметь дело с серьезным человеком, -- снисходительно улыбнулась Вика, поочередно приподнимая ножки и быстро снимая трусики.
  
   * * *
  
   Солнечным летним утром Сонька дежурила по столовой интерната. Закончив собирать оставшуюся от завтрака посуду, протерла тряпкой столы и, уединившись в крохотной комнате отдыха при кухне, достала из кармашка свернутую бумажку -- лист из ученической тетрадки. Затаив дыхание, в сотый раз пробежала по сточкам, написанным таким знакомым и родным почерком:
   "Здравствуй, Со!
   Со мной все в порядке. Я пишу тебе из той страны, где обитают беглые олигархи со всего мира. Очень богатые, но старые, больные и злобные.
   Представь, приезжавшая в интернат женщина, оказалась моей мамой! Просто она не могла появиться под своим именем. Она владеет крупной компанией и часто ездит по Европе. В общем, я был не прав: мама невероятно способный и трудолюбивый человек. К тому же очень многого добилась в последние годы. Видимся с ней редко, но я счастлив, что мы нашли друг друга.
   И еще со мной приключился странный прикол! В первую же ночь вне интерната (наверное, от радости) я упал во сне с кресла-кровати, сломал правую руку и потерял сознание. Очнулся через сутки в какой-то клинике. На руке повязка и торчат спицы. В общем, получил приличную травму. Хирург, правда, сразу успокоил. Сказал: функции конечности полностью восстановятся. Так и есть, от перелома остались только смутные воспоминания и круговой шрам. А это письмо я пишу тебе правой рукой.
   Со, огромная просьба: никому обо мне не рассказывай, иначе у нас с мамой будут неприятности. Я попросил ее опустить письмо в почтовый ящик в России, так как не могу назвать своего адреса -- живу под другой фамилией.
   И еще хочу сказать, что обязательно к тебе приеду. Приеду и навсегда заберу из интерната. Заберу сюда, в эту страну, где живут беглые олигархи.
   Пожалуйста, не забывай обо мне!
   Целую. Твой Бо".
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"