Это точно то, чего вы хотите? - она кивает - как пожелаете, миледи, - он разворачивается на каблуках и выходит из комнаты, резко закрывает за собой дверь. Перед её взором еще долго стоят вороненое серебро его волос и холодные пронзительные желтые глаза. Она морщится и смеется.
-Он же старик. И урод к тому же, один его птичий нос чего стоит, - объясняет она свое желание фрейлинам и отправляет слугу за свежими сладостями.
***
Ночь. Седина его волос в свете камина отливает медью. Он сидит на полу у огня и водит по груди кистью, рисуя явно магические знаки. Ворс смочен в чем-то красном, возможно - в вине из бокала, что стоит рядом с ним. На коже появляется все больше рун, они складываются в круговой рисунок. Он тяжело вздыхает, но ухмыляется.
-Эх, если бы её желание было таким уж невыполнимым...
***
-Следующий!
Он бесшумно входит в залу и с мягкой улыбкой здоровается. Она содрогается под его взглядом, но находит в себе силы гордо нахмуриться.
-Рано. Вы принесли то, о чем я вас просила?
-Да, миледи, - его голос бархатом стелется по плечам дам. Ей становится страшно.
-Так что же вы медлите? Где оно?
-Здесь, миледи. На своем месте. Боюсь, я не в силах отдать его вам, это будет стоить мне жизни, - он виновато разводит руками.
-Издеваетесь?! - её крик отражается от десятка зеркал и на мгновение оглушает присутствующих. Фрейлины в испуге жмутся к окнам.
-Но вы можете взглянуть на него, миледи. Если пожелаете, конечно, - она кивает, и он с изящным поклоном начинает снимать камзол, - но должен предупредить вас, что однажды увидевший его, никогда не сможет этого забыть, - она оставляет его дерзость без внимания и нетерпеливо топает ножкой в изящной туфельке.
-Ну же!
-Слушаюсь, миледи, - он расстегивает и снимает рубашку. По залу пробегает череда вздохов, - мне кажется, миледи, зрители нам ни к чему.
-Все вон! - когда последние шаги стихают, она медленно встает и спускается с трона, завороженно глядя на него. В его груди зияет аккуратная сквозная дыра, в которой бьется охваченное пламенем сердце.
-Р-Рикардо? - она впервые называет его по имени, протягивает к нему руку, - как? - их разделяет несколько шагов.
-Все ради вас, миледи, - улыбка не сходит с его губ, - аккуратнее, мотылек, вы можете сгореть, - предостерегает он, но делает шаг вперед.
-Могу... сгореть... - она как кукла идет ему навстречу, не отрывая взгляд от всполохов огня.
-Ну как, миледи, исполнил я ваше желание? Нравится вам пламя моего сердца? - в его голосе сквозит издевка. Она на мгновение приходит в себя и пытается отшатнуться, но вместо этого делает шаг вперед и тонкие пальчики почти касаются его груди.
-Я спросил: вам нравится, миледи? - он грубо хватает её за руку и дергает вперед, обнимает за талию. Она падает прямо на него, их глаза встречаются, на её лице появляется счастливая улыбка...
***
-А на проверку все мотыльки одинаковые, - Рикардо брезгливо отряхивает руки от жирного пепла, морщится, глядя на испорченные брюки, и исчезает, оставляя после себя лишь кучу грязи и чужой, неестественный смех.