При строительстве капиталистической экономики в России должно учитываться количество "подходов" к развернутому и конкурентному производству, таким образом вычленяя конкурентный и неконкурентный подходы. Таким производством люди как бы, в том числе морально, "питаются"; в этом проявляется многоформатная политика сильного государства в условиях развитой фазы мировой глобализации. Сегодня в РФ - пик сопряжения политики и экономики, поскольку установлен факт создания собственной независимой экономики, а также то, что лидерство в экономике есть лидерство в политике и мораль как государственный ресурс - мораль самого государства.
Массовый характер демократии евразийского типа и ее способность задавать также массовый по происхождению социально-политический и социально-экономический стандарт всему миру позволяет сделать вывод о том, что при развитой глобализации и в целом сложившейся многоформатной мировой политике Россия в период санкций и кризиса 2014 - 1017 гг. вырвалась в мировое пространство революционными темпами. Это означает, что, задавая уже и стандарт демократического развития, РФ фактически оторвалась от остатков советской традиции планово-распределительной экономики и соответствовавшей ей политической системы и вступает в постпостсоветский период своего развития.
Человек в современной России, исторически сравнительно недавно окунувшийся в виртуальный мир и Интернет, много думает, а на волне завершающегося, как представляется, перехода от атеистического мировоззрения к религиозному думает даже больше, чем люди во многих других странах мира. Не обесценивается ли в таких условиях быт и вообще вся жизнь постсоветского общества при переходе к постпостсоветскому его состоянию, не "гоняет" ли новая (прежде всего экономическая) конкуренция сами смыслы социально-экономического бытия людей? "Отжав" советское прошлое (прежде всего на уровне духовного развития), постсоветские люди стали носителями новой морали, главный смысл которой - коренное улучшение уровня жизни. И таким образом они словно бы прочувствовали реальное существование правового государства в России, где общественная мораль фактически стала государственной, а они сами - носителями "экстракта" духовной культуры и своего рода "духовладельцами", чья жизнь пока что сопряжена с волей государства как важнейшего социального двигателя в стране.
Социальное моделирование в РФ есть, основная инициатива в нем принадлежит обществу, а не государству, ведь теперь уже общество как конкурентная среда, а не государство, стало первенствовать в строительстве капиталистической экономики (за время кризиса 2014 - 1017 гг.). Участие общества РФ в развернутом конкурентном производстве, начавшееся, как представляется, еще в конце 2000-х гг. (с началом мирового финансово-экономического кризиса) подкрепляется общественной моралью, в которой важное место имеет национальная гордость и независимость, и эта мораль теперь стала государственной, что, возможно, даст шанс новому витку демократических преобразований в РФ. Думается также, что приходящее в Россию постпостсоветское будущее - это вовсе не итог конкурентной борьбы Запада с евразийской цивилизацией, а результат их взаимовлияния, ведь в той же общественно-государственной морали в РФ "укладываются" прозападные новшества - и притом на уровне самого быта граждан, а также "духовладельцы"-россияне на волне всеобщей поддержки строительства капиталистической экономики считают долю гуманизма государства-защитника за свою собственность. Сегодняшний гуманизм в России - это явление и духовное, и действенной, исторически недавний приход в жизнь ее граждан Бога (на место атеистической пустоты), как представляется, порождает интеллектуальный индивидуализм как прежде всего средство толкования новой жизни, которое допускает и духовное начало, и материальное толкование же ее смысла, целей и проч. Очень часто трактуя феномен единства российского общества как единство "многонациональной общности", государство в РФ учитывает здесь и моральное единство - уже без налета антитолитаризма, но с присутствием созидательных, более или менее единых целей - и общества, и самого государства, невозможных без той же новой духовности в недрах общества и даже на уровне отдельной семьи.