Время, как в зеркале, отражается в языке, на котором мы говорим. В советской торговле, в условиях тотального дефицита, редко использовался глагол "продавать". Товары, если они вдруг - паче чаяния - появлялись, "выбрасывали", "отпускали", "давали". При этом не принято было говорить: "я купил". Общеупотребильным выражением было другое - "я достал!!!". Именно так, с радостной восклицательной интонацией, мы его произносили.
Любое приобретение воспринималось как щедрый подарок судьбы - типа поимки золотой рыбки. Советская женщина, куда бы она ни направлялась, никогда не выходила из дома без вместительной сумки (кошелки). У советского мужчины в кармане, как правило, была авоська (сетка). А вдруг улыбнется Фортуна и удастся где-нибудь хоть чем-нибудь разжиться?
Особая напряженка в СССР всегда была с продуктами. Парадокс: чем больше принималось постановлений о подъеме сельского хозяйства, тем меньше становилось "хлеба насущного" в повседневной действительности. Это приводило к критическим, нестерпимым ситуациям. Допустим, если нет новой приличной одежды, можно ходить в старой, рваной и ветхой - латая ее и штопая. Но завтракать, обедать и ужинать необходимо ведь каждый день!
В пятидесятых годах меня, школьника, посылали за покупками в продовольственный магазин, находившийся поблизости, в переулке. Это была эпоха механических кассовых аппаратов и деревянных счетов с костяшками, изготовленных по подобию древней греколатинской "абаки". В отличие от нынешних супермаркетов, в очереди тогда приходилось стоять дважды. Один раз - чтобы взвесили товар. Второй раз - в кассу, чтобы его оплатить. А потом беги обратно - получать оплаченное.
В те времена считалось еще в порядке вещей попросить продавщицу свесить граммов сто пятьдесят "любительской" и потоньше ее порезать... Но очень скоро обращаться с такими просьбами стало крайне опасно. Возникал риск быть растерзанным штурмовавшей прилавок оголтелой толпой.
Провинциалы, съезжавшиеся в Москву на электричках и междугородных автобусах, хватали колбасу батонами, напихивая их в громадные мешки. Не из жадности, конечно, а по нужде. В их городах и поселках снабжение вообще было почти на нуле. В результате столичные жители (особенно, те, чьи дома находились вблизи вокзалов) зачастую не имели возможности войти в магазин, не пострадав от грубости, толкотни и давки. Как мы презирали этих "мешочников"! Как они ненавидели нас, "зажравшихся" москвичей!
И без того скудные продовольственные запасы выметались подчистую. Рассказывали анекдот про подслеповатого пенсионера, который, подойдя к пустому прилавку, задал вопрос: "Извините, а мяса нет?" "Гражданин, наденьте очки! - взбеленилась продавщица. - У нас тут рыбный отдел, у нас нет рыбы. А мяса нет напротив, в мясном отделе!"
Персонажем другой популярной байки был некто Рабинович, задавший такой же идиотский вопрос - "А где мясо?" - но на этот раз на семинаре в сети политпросвещения. Ответа, разумеется, не получил... На следующем семинаре поднимает руку сослуживец и друг Рабиновича, Кац. И дрожащим голосом произносит: "Не подумайте ничего дурного, я не собираюсь спрашивать, где мясо... Но можно спросить: где Рабинович?"
Вообще-то мясо (я имею в виду мякоть, а не мослы) хоть и в мизерном количестве, все-таки имелось. Но не НА прилавках, а ПОД ними. В родном нашем магазине распределением его ведал рыжий наглый (причем весьма харизматический) мясник Валера. "Порядочным людям - филе, а старухам - косточки", весело приговаривал он, разделывая топором тушу.
Очередь, состоявшая из пенсионеров и прочих париев общества, цепенела в напряженном ожидании. Тем временем, сбоку к мяснику подходили привилегированные клиенты. И он - в открытую, у всех на глазах - вручал им самые лакомые куски. Без чеков, за живые деньги, по цене, им самим установленной. А если вдруг (редкий случай) кто-то пытался качать права, Валера быстро наводил порядок. "Цыц, бабки! Еще какая из вас возникнет, так я тут же закроюсь на санитарный час. Вам это надо?"
Для полноты картины добавлю, что, казалось бы, безудержный Валерин кураж был, совершенно неожиданно, прерван - в крутые перестроечные времена. Нет, он не был арестован за злоупотребления милицией. Резчика мяса самого зарезали какие-то бандюки. Я так думаю, что он не поделился с ними - как у них, по понятиям, положено - своими доходами...
А уж качество тогдашней пищевой продукции достойно, как говорится, кисти Айвазовского. Синюшные задохлики-цыплята, белый хлеб с зеленоватым отливом, ржавые селедки - прямо натюрморты рисуй!.. От сосисок, продававшихся в гастрономе у Курского вокзала, порой даже кошки и собаки воротили носы.
**********
Покупатели в Стране Советов (провозглашавшей на всех углах и перекрестках социальное равенство) делились на отчетливо выраженные сословные категории. Помимо сети общедоступных продуктовых магазинов (для широких масс), в важных учреждениях и на крупных предприятиях существовали системы "продовольственных заказов". Раз в неделю сотрудникам выдавали гастрономические наборы. По нынешним меркам они показались бы убогими. Но тогда воспринимались чуть ли не как манна небесная.
В ведомстве, где я работал, такой заказ обычно включал венгерскую курицу, пакет гречневой крупы, пару "атлантических" сельдей, консервы (тушенку, сайру или шпроты)... К праздникам еще добавляли баночку красной икорки и кусочек копченой колбаски. Это - для сотрудников низшего и среднего звена, большие начальники получали какие-то особые "пайки". Из чего они состояли, для меня до сих пор остается секретом. Потому что к тому времени, как в начальники выбился я сам, "пайки" эти уже упразднили... Невезуха!
Руководство имело также возможность приобретать дефицитные книги. По особым спискам, в закрытых распределителях. Помню, главный редактор посылал меня туда на своей служебной черной "Волге". В качестве вознаграждения за услуги мне тоже кое-что - с барского, так сказать, стола - перепадало... По остаточному принципу.
Были и другие категории граждан, пользовавшихся различными привилегиями. Например, молодые (а также и немолодые) люди, вступавшие в законный брак. Загс, при подаче заявлений, выдавал "брачующимся" пропуска в специальные торговые точки.
Помнится, в 1971 году мы с моей будущей женой, обзаведясь этими ксивами, получили редкостную возможность прибарахлиться. До того ходили оборванцами, а тут прикупили себе добротную английскую обувку, модные импортные шмотки... Много лет потом носили и донашивали.
Надо сказать, выискивалось немало хитрецов, злоупотреблявших заботой родной коммунистической партии и советского правительства. Эти халявщики, регистрируясь как потенциальные молодожены, совершали опустошительные набеги на свадебные магазины. А потом на церемонию бракосочетания не являлись....
Еще одной рубежной датой в жизни человека (когда открывался доступ к дефициту - в данном случае, "вкусной и здоровой пище") была его смерть. Естественно, сам покойник уже не мог никакими яствами насладиться. Зато наслаждались скорбящие по нему родные и близкие. На поминки - по полученной в том же загсе справке - им отпускались мясные и рыбные деликатесы плюс качественные напитки. Пир был горой.
Определенными льготами - еще при жизни - пользовались персональные пенсионеры. Мой отец - член КПСС с 50-летним стажем - имел пропуск (увы, только на одно лицо) в партийную спецстоловую. Находилась она в центре Москвы, на улице Кирова, ныне снова называющейся, как в старину, Мясницкой. Теперь там обжорное заведение для "новых русских".
Возращаясь оттуда с обеда, папа - по натуре своей истый гурман - с упоением рассказывал о "вкуснятине" (его выражение), которую он ел. Стыдно об этом вспоминать, но мы с матерью, выслушивая такие откровения, осыпали пожилого, нездорового человека колкостями. "Ага, вот тебе долгожданная награда от советской власти за годы тюрьмы и ссылки!" Дело в том, что в 1937 году мой отец был репрессирован, и вся его жизнь покатилась под откос.,
Сама мама, если не изменяет память, тоже иногда - по великим праздникам - получала какие-то продуктовые наборы. Как участник ВОВ. Хотя она никогда не воевала, ее удостоили этого почетного звания как актрису, выезжавшую в составе концертных бригад на фронт - декламировать стихи бойцам. Ветеранские эти наборы были, однако, весьма небогатыми.
**********
Писатель Сергей Михалков, помимо гимнов и поэм про дядю Степу, был раньше широко известен и своими баснями. Одна из них, очень популярная, представляла собой диалог между Рублем и Долларом. "Тебе в любой стране лишь стоит появиться, как по твоим следам нужда и смерть идут, - гневно обличал американца наш социалистический дензнак. - А я советский рубль, и я в руках народа, который строит мир и к миру мир зовет, и всем врагам назло я крепну год от года. А ну, посторонись, советский рубль идет!"
На самом деле, товарное изобилие в СССР начиналось именно там, где кончался рубль и на сцену выходила иностранная валюта. На нее можно было купить, все, что душа пожелает. От джинсов и дубленок - до автомобилей и кооперативных квартир. Повсеместно были открыты магазины "Березка" - для советских граждан, "заколачивавших бабки" за рубежом. Сотрудников посольств и торгпредств, инженеров и рабочих, трудившихся на ударных стройках в каких-нибудь экзотических джунглях, моряков дальнего плавания...
В "Березках" расплачивались сертификатами (в просторечии - "сертЫ") - чеками, полученными в обмен на заработанную валюту. Но и тут - как и везде в торговле - существовала четкое иерархическое расслоение покупателей, деление на "голубую кровь" и "черную кость". Хотя цветовая гамма была иной.
К низшему разряду относились обладатели сертификатов с синей полосой (их выдавали в соцстранах) и с желтой полосой (из развивающихся стран). К высшему - счастливые владельцы "бесполосных" сертификатов, служивших эквивалентом капиталистической, конвертируемой валюты.
Соответственно и товары за эти денежные эрзацы продавали разные. Простенький пример: на "бесполосные" можно было приобрести бутылку настоящего шотландского виски или французского коньяка. А на прочие "серты" - не более, чем поллитровку русской водки. Правда, в престижном, гарантирующем отменное качество "экспортном исполнении".
На сертификаты, кстати, иногда покупали не только изысканные яства, но иногда, как я слышал - картошку и макароны. Речь идет о диссидентах, принципиальных противниках коммунистического режима. У многих из них не было иных средств к существованию, кроме денежных переводов с Запада.
Подпольная торговля сертификатами - по различным, в зависимости от их цвета, спекулятивным ценам - раскручивалась на всю катушку на черном рынке. Сертификаты же не были "именными", поэтому как доказать, что у кого-то они незаконные? "Невыездные", но состоятельные люди при помощи таких сомнительных сделок могли обзавестись шикарным телевизором или холодильником.
Были еще и "Березки", где принимали доллары, а также фунты, франки и дойче-марки. Исключительно для иностранцев. Потому что совграждане иметь валюту не имели права. Это считалось уголовно наказуемым деянием. Приехал из загранкомандировки - баксы немедленно сдай.
Лично я - могу теперь покаяться - "зелень" свою кровную никогда не сдавал. А ходил за сигаретами "Кэмел", пивом "Туборг" и т.п. в Зарядье, в снесенную теперь гостиницу "Россия". Один раз там некто в штатском у меня про доллары поинтересовался: "Откуда?" Но тащить в участок меня не стали. Какой смысл? Государственная финансовая политика заключалась в том, чтобы выдоить в казну всю - до последней капли - имеющуюся у частных лиц валютную наличность.
Наиболее же привилегированными клиентами советской торговли были высшие номенклатурные чины. Для них существовала знаменитая "сотая секция ГУМа" - с отдельным входом с Красной площади. Цены там были символическими, а изобилие - как при коммунизме.
Однажды меня туда привела - после совместного распития вермута - моя сокурсница, очень милая девушка, дочка одного из партийных лидеров. Как я понимаю, чтобы пустить мне пыль в глаза. Но мероприятие удалось не вполне: дальше предбанника меня не пустили. Да и правильно, видимо, сделали: на чужой каравай рот не разевай!
**********
Басня без морали - как свадьба без баяна... Проблема для многих советских граждан состояла не столько в отсутствии денег, сколько в том, что на имевшиеся у них "чирики" мало что можно было приобрести. Что лучше: когда есть деньги, но недостает товаров, или когда есть товары, но не хватает денег - сложный мировоззренческий вопрос. Каждый волен отвечать на него по-своему.
Люди старшего поколения нередко возмущаются и негодуют, что их сбережения, после краха "реального социализма", обесценились, фактически пропали. Действительно, обидно - всю жизнь самозабвенно вкалывать и на старости лет оказаться у разбитого корыта!
Беда, что, в отсутствие свободы информации, никто не мог им внятно объяснить: купюры, которыми с ними рассчитываются - на самом деле полная туфта. Нечто вроде пустых конфетных оберток - с ритуальным изображением Ильича и государственного герба - при нулевом содержании шоколада внутри. Не то что золотом, самым элементарным ширпотребом эти бумажки не были обеспечены.
Бытовало такое выражение - "отложенный спрос". То есть, если сегодня тебе на твои трудовые рубли купить нечего, отнеси их в сберкассу, подожди, когда насытится рынок, тогда и приобретешь. Теперь рынок - наконец-то - насытился. Но именно потому, что отверг фантики и перешел от игрушечных денег к взаправдашним. Можно сколько угодно оставшиеся волосы на себе рвать - но такова жестокая реальность. Как грустно заметил поэт Александр Кушнер, "времена не выбирают, в них живут и умирают"...
Многие нынче - кто по незнанию, кто из-за провалов в памяти, а кто и с недобрым демагогическим умыслом - воображают (и изображают) советский строй как земной рай. При этом, само собой, вопрос напрашивается: не вернуться ли нам в это красивое и счастливое тоталитарное прошлое?.. В подобной ситуации, думается, особый смысл имеет воспроизведение живых, реалистических картинок той жизни. Чтобы каждый, поглядев на них, призадумался: а мне это нравится? А стране моей родной оно, в самом деле, нужно?
Впрочем, призраки прошлого нет, нет да и появляются в лабиринтах наиновейших супермаркетов - даже если их никто нарочно не вызывает. Происшедшее в последнее месяцы подорожание продуктов больно ударило по кошельку россиян, особенно малоимущих. По указанию правительства, цены на некоторые ключевые продовольственные товары сейчас заморожены. Но люди нервничают: пройдут выборы, парламентские и президентские, не совершит ли дороговизна новый скачок?
Согласно социологическим опросам, каждый пятый российский гражданин создает себе сегодня персональные "стратегические резервы". Закупает крупу, макароны, масло... Такая вот несостыковка: с одной стороны, щедрые обещания светлого будущего, с другой, накапливание запасов на черный день. Как мы видим, поговорка "соловья баснями не кормят" сохраняет свою актуальность и в эпоху рыночного изобилия.