Я не любила её. Потому что это место было непригодно для жилья. Безусловно, множество людей не знают ничего другого. Но я знала. И для меня это место, вмещающее две комнаты, кухню, санузел и коридор, было абсолютно неприемлимым. Там не росли деревья. Было тесно и немного страшно. И ещё не хватало воздуха.
Я просыпалась среди ночи. Занавески шевелились от сквозняка. Гардероб казался ожившим чудовищем. И мерещилось, что около входной двери кто-то копошится. Не спасала даже репродукция картины Левитана с летним пейзажем, висевшая над моей кроватью.
Мне становилось страшно. И я звала маму. Чтобы она пришла и легла рядом. Тогда я прижималась к ней и мгновенно засыпала, забывая и про ожившее чудовище, и про летающие занавески, и про воображаемого жулика.
Школу я тоже не любила. Ещё больше квартиры. Поэтому из двух зол выбиралось меньшее - предпочитала вместо нахождения в классах оставаться одной, в квартире.
Тогда я доставала коробку с конфетами, включала трехпрограммный громкоговоритель и ложилась на диван, убеждая себя, что больна на самом деле и никак не могу идти в школу. И ждала, когда по Маяку начнут передавать театральные радиопостановки.
У актёров была превосходная дикция. В голосах ощущались эмоции и настроения. Даже не нужно было видеть. Достаточно только слушать и слышать. И я слушала, уминая конфету за конфетой.
Спектакль заканчивался, вставала с дивана и шла в другую комнату, на балкон.
С балкона открывался вид на город. Большой, серый, суетливый город. С торчащей телевизионной башней среди стандартных многоэтажек.
Ещё с балкона хорошо было смотреть на праздничные салюты.
Казалось, салюты где-то далеко, и праздник тоже где-то далеко. А я как бы подглядывала за этим праздником. Подглядывала, не участвуя.
Что ещё было видно из окон и с балкона? Всё тот же серый асфальт с островками земли и несколькими деревцами. Ещё детская площадка с горкой и качелями.
Когда уроки в школе заканчивались (школа находилась по-соседству с домом), наблюдала своих одноклассников. Вот Танечка в клетчатом пальто. Она - умница и красавица. Во всём участвует, со всеми дружит и много знает. И она мне очень нравится.
Вот Димка. У нас с ним на двоих один кот. Белый, короткошёрстный, длинноногий. По имени Вася. Вообще-то кот мой. Димка его мне подарил. В Алатскиви. Нашёл котёнка на берегу Чудского озера. И мы его секретно привезли в Москву.
Вася живёт у нас. В квартире. Разгуливает по столу, висит на занавесках и ловит рыбок в аквариуме. Но гуляем мы с ним по очереди с Димкой. Когда Димина очередь, опять-таки наблюдаю за ними (Димой и котом) из окна.
Вот Димка нырнул под припаркованную машину и выдернул Василия за хвост. Вот полез за Васей в помойку. И я думаю, что Димка всё-таки герой. И ещё вспоминаю, что однажды он измазал мне лицо зубной пастой. Когда мы были в трудовом лагере. А потом вернулся, чтобы стереть. Да, Димка, определенно, герой. Если бы не было его, в квартиру можно было бы совсем не возвращаться. А так я знаю, что вон те окна, что напротив, в соседней многоэтажке, его. И он иногда подходит к окну. Когда уже совсем темно. И я подхожу. Наверное, мы смотрим друг на друга.
А вот идёт Петя. Круглов. Но он совсем не круглый. Наоборот - длинный и худющий как жердь. После окончания школы он пойдёт в духовную семинарию.
А вообще я жду выходных. Или праздников. Или каникул. Что значительно лучше. Когда не нужно будет входить в подъезд и подниматься на двенадцатый этаж в дребезжащем лифте. И не нужно будет прислушиваться к шагам в гулком коридоре. И не нужно будет по ночам украшать стену панелями из прессованной пробки.
На этой стене я "рисую" озеро. Озеро с камышами и деревьями вокруг. На деревьях листья. Из той же прессованной пробки. Только более темного цвета по сравнению с фоном. Я сама рисую листочки и вырезаю их ножницами. А камыши настоящие. Набрала их во время прогулки и засушила. Стебли прижала горячим утюгом.
Прилаживаю, приклеиваю, рассматриваю - как больше нравится. Это моя стена. Кусочек моего мира. Потом всё отдерут и заклеют стену банальными обоями. Но меня уже не будет в той квартире. И пока эта стена моя. Когда я смотрю на неё, мне не тесно и не страшно. Я уже как бы и не в квартире, а на берегу этого небольшого озера, что сотворилось мною же на одной из квартирных стен.