Во всех сказках принцесса всегда томится на самом верху самой высокой башни. Нельзя сказать, что Эмми была расстроена тем фактом, что ее фактически спрятали именно в такой башне.
Обиталище мага Альмириха ее совсем не удивило. Именно таким она себе и представляла место, где совершались магические ритуалы. Множество баночек, колбочек, свертков с непонятным, иногда пугающим, содержимым. Бутылочки с жидкостью и порошками. Свитки, которые выглядят так, будто рассыплются от одного прикосновения. Книги, покрытые золотыми и серебряными письменами. Одна из таких книг привлекла особое внимание, но открыть ее Эмми не смогла - та была обвита цепью с большим замком без, что странно, замочной скважины. Со стен, стола и из шкафа за, казалось, наблюдают чучела неизвестных созданий. Они пугали девушку, но она прекрасно понимала, что глупо бояться тех, кто представляет собой не более, чем экзотические игрушки. И просто продолжала их изучать.
Девушка смогла все рассмотреть после того, как ее оставили здесь одну. И уже несколько часов никто к ней не приходил. Идти искать мага или его ученика она боялась. Да и он, уходя, попросил ее не делать этого.
- Эмми, я рад видеть тебя. И мне очень жаль, что встреча состоялась при таких обстоятельствах. Его величество упрям, но все же признает тебя, как только успокоится. А пока постарайся не попадаться ему на глаза. Даймир принесет тебе поесть, - Альмирих стоял на пороге, словно не решаясь оставить ее одну. - Я горжусь тобой. И твоя мама гордилась бы, не сомневайся в этом. Многое из того, что не подвластно законам этого мира было совершено ради твоей жизни, и, я надеюсь, что ты сможешь оценить эту жертву. Время уходит. Мое уже точно на исходе. Теперь тьма больше не будет сдерживаться. Пока я жив, я буду делать все, чтобы сберечь тебя. Это будет трудно, в особенности для тебя, если ты хоть немного похожа на мать. А пока... будь здесь. Я поговорю с королем.
- Стойте!
Тысячи вопросов вертелись у нее на языке. Какой задать, что сейчас было важнее? Он смотрел на нее с легкой улыбкой, настолько доброй и понимающей, что Эмми хотелось плакать.
- Вы знали, что я - это я... Откуда?
Он вдруг улыбнулся совершенно по-мальчишески, став на пару столетий моложе.
- Я ведь маг.
Он ушел, и Эмми приходилось развлекать себя самой. Поесть ей принес тот самый юноша, который поддерживал Альмириха в тронном зале. Когда девушка попыталась что-то у него спросить, он зло посмотрел на нее и тут же ушел. Пребывая в недоумении относительно его поведения, Эмми подчистую съела принесенное - большую мису горячего, исходящего парком рагу и огромный ломоть хрустящего хлеба.
Все мало-мальски интересное было осмотрено и потрогано. Делать было абсолютно нечего. И она уснула на крохотном диванчике.
Ее разбудили голоса. Мужские, громко спорящие о чем-то, голоса.
"Традиция уже", - подумала Эмми спросонья.
Дверь резко распахнулась.
-Иди, - не глядя на нее, сказал Даймир. - Король ждет.
Эмми встала, еще раз подумав о том, чем она заслужила такое отношение. Идя за ним, Эмми откровенно его рассматривала. Ученик мага был всего на пару лет старше ее, но выглядел слишком серьезным. Не очень высокий, он сутулился, словно хотел казаться еще меньше. Изредка Даймир бросал на нее взгляды, и тогда девушка могла рассмотреть его лица. Слишком крупные черты для такого узкого лица и потрясающего шоколадного цвета глаза. В принципе, красавчиком его Эмми бы не назвала, но и уродом он не был. Да и вообще, если бы не злобные взгляды и откровенное презрение, он, наверное, был бы неплохим человеком.
Они спустились к основанию башни по узкой винтовой лестнице. Миновав очередной пролет, Эмми споткнулась о выбоину в ступеньке. Чтобы удержать равновесие, она облокотилась о стену и...
Это было странное, ни с чем несравнимое чувство. Будто она действительно оказалась дома. Будто ее здесь ждали. И теперь встретили с огромной радостью, непередаваемой никакими человеческими эмоциями. Потому что чувства, передавшиеся ей, не принадлежали человеку. За одно мгновение в ее голове пронеслись образы, знакомые, пугающие. Наполненные тоской и безысходностью пустынные коридоры замка, брошенного хозяевами на погибель. Топот детей по узорчатому паркету торжественных залов и коврам в спальнях. Любовь, льющаяся через край. Опустошающая ненависть. Тайны. Ложь. Вихрь пронесся, оставив в голове только одну мысль, явно принадлежащему кому-то другому, наделенному совершенно иной жизненной силой, чем человек.
"Я рад".
Так мог бы радоваться пес возвращению хозяев.
Эмми судорожно вздохнула. Даймир не заметил, что она споткнулась. Не заметил он и того, что произошло с ней после. Телом она оставалась там же, но вот разум... Всего на одно мгновение она растворилась в коридорах замка, стала с ним единым целым. И теперь знала, совершенно точно, определенно знала, что замок живой. И рад ее возвращению.
***
Комната была небольшая, и четыре человека для нее было слишком много.
Король пристально рассматривал Эмми. Под его взглядом ей стало неуютно, но уйти она не могла. Не куда ей было идти, и она просто сидела напротив человека, который был ее отцом. Виран же выглядел чересчур спокойным, словно и не было скандала, и кто-то другой обещал казнить эту девчонку.
- Итак, значит, ты и есть Миндаль? - судя по голосу, король в это не очень-то верил, несмотря на слова мага.
- Меня зовут Эмми. О том, что у меня есть другое имя, я узнала только здесь, - она смело посмотрела в глаза королю. - Если принцесса Миндаль - это я, значит, так оно и есть. У меня был дом, была семья. Последнее, что я узнала от своих родителей, что они мне не родные. Я отправилась, не зная, куда и зачем, поверив им. Они никогда не солгали бы мне, значит, и я не лгу вам.
Она знала, что ответ понравится Альмириху. Знала, что улыбнулся принц. Но король все смотрел и смотрел, и Эмми начало казаться, будто он уже подписал ей смертный приговор и теперь думает, какая казнь будет к месту.
- Ты так и не сказала, как попала сюда, - он наклонился чуть вперед, ожидая ее ответ.
Девушка знала, что тревожиться ей нечего, она в кругу друзей. И все же липкие щупальца страха ползли у нее по спине.
- Я сказала правду тогда. Кроме...
- Да?
- Там был портал. Отец, - Эмми увидела, как скривился король, и поправилась, глубоко в душе почти ненавидя себя за это. - Грег... отвлек на себя внимание, чтобы я успела в него прыгнуть... У меня была фигурка, волчица, я потеряла ее там. Он сказал, что с ее помощью вы найдете меня. Он называл ее Гааро.
Виран нахмурился, но маг жестом остановил его расспросы.
- Гааро принадлежал твоей матери. Это был ее оберег, и она никогда с ним не расставалась, говорила, что он хранит великую силу. Поистине, это так! С его помощью одиннадцать лет назад я открыл портал, чтобы спасти тебя в другом мире. Его мощь колоссальна. Если бы сейчас он был у нас, мы могли бы разделаться с воинством Ааронда всего лишь за одну битву!
- Тогда почему раньше? - начал Гиацинт, но Альмирих оборвал его.
- К сожалению, ваша мать, хоть и была мудрой женщиной, не понимала, какая сила в нем заключена. И я слишком поздно узнал об этом.
- Боюсь, Альмирих, твоим надеждам не суждено сбыться. Девочка сказала, что оставила его в другом мире...
Глаза старика радостно заблестели.
- Ваше Величество, она, может быть, и оставила. Но сейчас эта вещица здесь, в нашем. Как только она появилась здесь, я это почувствовал. Когда мы отправляли Миндаль, я настроил свой шар так, чтобы он всегда показывал оберег королевы Тинары. Два дня назад он начал светиться, и я его нашел. Сначала он был у Пограничной реки, наверное, в том же месте, где ты, Эмми, оказалась впервые. Но теперь... - маг расстроено покачал головой.
- Что? Где эта чертова фигурка? - повысив голос, спросил Виран.
Принц, нахмурившись, наблюдал за Альмирихом. У Эмми дрогнула сердце, она почти наверняка знала.
- Сейчас оберег на пути в замок Ааронда, - сказал маг.
- Что? - взревел король. Он вскочил на ноги. - У нашего заклятого врага в руках скоро окажется то, что уничтожит нас?
- Возможно, он не знает о силе этой вещицы.
- Конечно! Он убил мою жену, охотился за моей дочерью, нашел ее в другом мире, не зная о том, что они скрывают? Что прячут? Может ему уже давно плевать на всех, он жаждал только Гааро, - он посмотрел на девушку. - С тех самых пор, с того дня, война почти прекратилась. Мы жили, пусть и не в мире, но спокойно. Он знал, он все знал. Он ждал, когда ты вернешься и принесешь ему на блюдечке самое мощное оружье!
Эмми испуганно сжалась. Она не чувствовала себя виновной в чем-либо, но он пугал ее, стоя перед ней, брызжа слюной и тыча в нее пальцем.
- Отец! - принц встал перед отцом, закрывая ее от его гнева. - Она здесь ни при чем!
- Откуда тебе это знать? - он перевел ненавидящий взгляд на сына. - Почему ты ее защищаешь? Ведь теперь это все, - он медленно взмахнул рукой, - абсолютно все, ее! Ты все потерял! Больше нет у тебя замка, больше не будет балов и охот. Не будет богатства и власти! Ты это все потерял!
- Зато обрел сестру, - тихо, но твердо сказал принц.
Виран засмеялся. Эмми вдруг подумала, что он похож на безумца. Только что он был в ярости, а теперь будто успокоился, смеялся почти с радостью.
- Посмотрим, кто будет прав! А ты, старик, что хочешь? Отправить армию на спасение маленькой фигурки, которую можно спрятать так, что никто не найдет? Или выбросить? Или использовать против нас? Уничтожить сотни воинов?
Альмирих тоже поднялся. Было видно, что он делает это с трудом. Встав рядом с принцем, он наклонился к девушке и взял за руку, потянув вверх.
- Ваше Величество, - торжественно обратился он к Вирану. - Мы сделали многое, чтобы спасти вашу дочь, вашу наследницу. Множество людей погибло до ее рождения, и немало после. Сейчас у вас появилась возможность, наконец, обрести в ее лице союзника. Она - плоть от вашей плоти, и крови от крови. Но я не вижу радости в ваших глазах, не слышу слов любви. Возможно, я всегда ошибался, и королеве Тинаре было открыто то, что недоступно для моих глаз. Вы любили ее. Я был свидетелем и вашей радости, и вашего горя. Почтите ее память, примите свою дочь.
Король долго стоял, смотря в окно. Он молчал, обдумывая, взвешивая, решая. Никто не осмеливался нарушить тишину в комнате, ведь в этой тишине решалась судьба целого королевства.
Наконец король обернулся.
- Я рад принять тебя в моем доме, Миндаль. Надеюсь, в дальнейшем ничто не омрачит наших отношений, - он даже улыбнулся, а затем обернулся к сыну. - Я полагаю, что нужно отправить за герцогом. Он ждет не дождется возможности встретиться с невестой своего сына.
- Невестой? - только и смогла произнести Эмми.
Неприятности только начинались.
***
Она сидела на скамейке в дворцовом парке у небольшого пруда. В воде, сверкая золотыми боками, плескались рыбки. Они ловко петляли между длинными стеблями кувшинок, то всплывая на поверхность, то теряясь на глубине и среди зелени.
Не хотелось ни о чем думать, но мысли сами лезли в голову. Она не хотела быть ни чьей невестой. Она просто хотела домой, чтобы все стало как прежде. Ей не нужны были ни трон, ни богатство, она просто хотела быть как все. Она ненавидела отца за его грубость, но понимала, где-то в самой глубине душе, что он прав. Ее появление лишало Гиацинта абсолютно всего. Может со временем королю удалось бы обойти закон и сделать наследником сына. Теперь этого не будет. А она не справится. Какая из нее может быть королева, если она не смогла сберечь то единственное, что осталось от матери?
Мама...
Было странно. Она любила мать. Она совершенно не помнила ее, но точно знала, что любила. Оказавшись здесь, она почти физически ощущала ее присутствие. Словно та была рядом. Эмми казалось, что стоит закрыть глаза, и она сможет почувствовать, как мама гладит ее по голове, совсем как Эстель.
Но отца словно бы и не существовало. Все вокруг говорили, как король любил свою жену и детей, и все же девушка не могла себе этого представить. Он был для нее чужим человеком. И вовсе не потому, как встретил ее. Его она понимала, он многое пережил. Потерять горячо любимую жену и дочь, остаться с маленьким сыном и жить в вечном ожидании войны. На это должно было уходить много сил - и душевных, и физических.
Эмми вздохнула и попыталась представить его своим отцом. И не почувствовала никаких эмоций. Ни любви, ни ненависти. Абсолютно ничего. Кем бы он ни был ей по крови, в душе он навсегда должен был остаться чужаком.
- Прячешься?
Гиацинт подошел бесшумно и сел рядом с ней на скамью. При виде него Эмми испытала необычайную радость. Его, и только его, она могла назвать своей семьей.
- Нет, просто сижу... Да и потом, я вряд ли смогла бы найти дорогу обратно, не заблудившись. Так что прятаться бессмысленно.
Они молча сидели, смотря на всплески воды в пруду.
- Гиацинт...
- Зови меня Гай. Так называла меня мама, - пояснил он в ответ на удивленный взгляд. - Терпеть не могу, когда называют Гиацинтом, но отцу нравится. Он считает это именем, достойным короля.
- Прости, - тихо сказала Эмми.
Принц удивленно посмотрел на нее.
- Я все у тебя отбираю. Хотя мне ничего из этого не нужно. А ты вырос здесь, тебе всегда готовили в короли...
- Веришь или нет, но никогда. Мне с самого детства давали понять, что я проиграл, родившись вторым. Я мог бы обозлиться на тебя, но мама сделала все, чтобы я стал таким, какой есть. Она не делала между нами никаких различий.
- Я ее совсем не помню...
- Наверное магия. Им не нужно было, чтобы ты все помнила, живя в другом мире. Это было бы опасно... А мама... Она была замечательной. И очень нас любила. Я помню ее голос - тихий, нежный, спокойный. Отец часто злился, когда она была жива, я помню, как они ругались. А после... Он правда ее любил, по-настоящему. Но злился оттого, что она не была принцессой с замком и землями. Кто-то из правителей порвал с ним все связи, его это очень задело. Еще один сосед чуть было не развязал войну... Но в итоге... Маму любили все, кроме, пожалуй, герцога Даурия и еще парочки владык с Запада. И Ааронд ее возненавидел, хотя он, наверное, всех ненавидит.
Эмми оторвалась от рыбок и посмотрела на брата. Внезапно она поняла, что за все это время так и не узнала самого главного. Мало-помалу, кроха за крохой, она собирала все, что ей нужно знать об этом мире. Все то, что она не помнила. Но один вопрос тревожил ее сильнее остальных.
- Гай... Я, наверное, спрошу глупость, но я правда не знаю... Кто такой Ааронд?
Он поднял голову, но в серо-голубых глазах она не увидела насмешки. Он понял ее.
- Он властитель всех земель, что к востоку от Пограничной реки. Запретные земли. Темные земли. Обиталище зла. Ему подчиняются... существа. Язык не поворачивается назвать их людьми. Монстры в человеческом обличии. Те, кто принял сторону тьмы, и уже не повернет обратно никогда.
Голос Гая становился все жестче. Он ненавидел тех, о ком говорил, с той же силой, с которой они ненавидели людей, живущих по эту сторону реки. Его глаза темнели, зажигались незнакомой яростью. В отличие от Эмми, он уже давно не был ребенком. Пусть она и забыла то, что видела в детстве, но он помнил. Как помнил и другое. Умирающих друзей, разоренные села и города, жестокость и смерть. Он знал, на что способны те, другие, ушедшие вслед за тьмой. Они выбрали свой путь и заслужили его ненависть.
- Я не знаю, откуда он пришел. Я даже ни разу не видел его. Хотя я сомневаюсь, чтобы кому-то удалось его увидеть и остаться в живых. Я не знаю, сколько ему лет и когда он родился. Даже не знаю, человек ли он. Его именем пугали в детстве нас, наших родителей, и их родителей и еще много поколений до них. Может, он бессмертен. Этого я тоже не знаю. Но я знаю, что совершенного им зла хватило бы на сотни, даже тысячи, самых опасных злодеев, каких можно себе представить. Он - воплощение зла, тьмы, ненависти. И он сеет все это там, где появляется.
Эмми вздрогнула. Внезапно ей стало холодно, словно подул ветер или погасло солнце. Но вокруг ничего не изменилось. А Гай продолжал рассказывать.
- Он уничтожал все на своем пути. Один раз ему даже почти удалось завоевать Дейвернот. Но тогда замок уже был пуст. Странно, что он не остался в нем, ведь так этого хотел, посылал свои армии. В тот год родились мы... Самое удивительное, что после этого все стало спокойно. Конечно, он не прекратил свои набеги. Но это было, - принц замолчал, подыскивая слова. - Словно не Ааронд руководил, а кто-то другой. Ничего из того, что было прежде, никаких ужасов, о которых со страхом рассказывали старики. Он словно исчез, многие поверили, что он, наконец, умер. Нет, он жив! Это точно... Полгода назад одну из деревень уничтожили. Там, где Пограничная река впадает в океан, она расходится на множество речушек, рек и озер. Корни Древа мира, Мировые корни. С незапамятных лет там живут люди... и не только. Это место всегда было безопасным. Какие бы ни шли войны, жители тех мест всегда соблюдали нейтралитет. Они живут на реке, а не по какую-то из ее сторон. Но тогда... Один из островов они выжгли полностью, представляешь себе! Там не осталось ни дома, ни дерева, ни травинки. Просто черный холм посреди реки. Драуки злобные, но все же они глупы, чтобы придумать такое. Ааронд делает так для устрашения. Он дал понять, что теперь никто не будет соблюдать нейтралитет, рано или поздно все будут вынуждены принять его сторону. А кто этого не сделает, пожалеет, что не умер раньше.
Солнце плыло к закату, чуть золотя верхушки деревьев. Из-за приближения сумерек начинало холодать. Эмми чувствовала дрожь, но совершенно по другой причине. Ей вдруг показалось, что кто-то наблюдает за ней - пристально и недобро. Она знала, и это было практически невероятно, что оглядываться было бесполезно. Наверное, в ней просыпалось чутье, которое Бай называл силой. Она знала, что тот, кто наблюдает сейчас за ней, находится очень далеко. И радовалась этому.
Она знала, что может сказать об этом Гаю, и он не рассмеется. Но все то же чутье ее останавливало. Словно человек, чье невидимое присутствие она ощущала, дал ей понять, что оно предназначалось только ей. Ей было страшно, но совсем не так, как раньше. Девушка была уверена, что в замке она в безопасности, и этот кто-то не причинит ей вреда.
Тогда, что это было?
Ааронд дал ей понять, что знает о ее присутствии? Или это был не он? Никто не говорил, что он маг, да и способен ли маг на такое. У Альмириха был магический шар. Что чувствует человек, когда за ним наблюдают через него? И должен ли он что-либо чувствовать?
В голове у Эмми зашумело. Слишком много вопросов без ответа.
Гай окликнул ее, заметив, что она его не слушает.
- Эй! О чем задумалась?
Девушка улыбнулась и покачала головой.
- С тобой так легко. С тех пор как я оказалась здесь, мне постоянно страшно. Я ничего не знаю, это совершенно чужой мир. А с тобой я как будто снова дома.
- Привыкай, я теперь тебя никуда не отпущу. Один раз потерял, этого достаточно, - он помрачнел. - Я буду тебя всегда защищать, только...
- Что?
Гай склонился над девушкой и взял ее за руки, сжал так крепко, что ей стало больно.
- Завтра отец познакомит тебя с твоим женихом. Пожалуйста, будь осторожна.
Эмми попыталась улыбнуться, но в глазах брата была тревога и нечто, что она никак не могла понять.
Да, она опять оказалась права. Неприятности только начинались.
***
Слезы текли по ее щекам, жемчужинами скатываясь и разбиваясь о каменные плиты. Он предал ее. Он предал их. Предал то, что было между ними...
Она стояла на террасе и смотрела на сад. В этом саду она знала каждый цветок. Она сама их выбрала, сама посадила, сама ухаживала за ними. Все эти цветы выросли бы и без ее заботы, но они были ее детьми. Она любила их, потому что это было единственное, что ей оставалось, что поддерживало надежду. Однажды все должно было вернуться на круги своя.
Это был ее дом. Новый дом, с тех самых пор как она покинула его. Тогда ей казалось, что это временно. Небольшая разлука только пойдет им на пользу. Сколько времени прошло с тех пор? Она успела вырастить сад...
Ветер зло пронесся мимо, взъерошив золотисто-рыжие волосы. Он негодовал вместе с ней, но был не в силах изменить то, что случилось. Теперь уже ничего не вернуть. Она никогда не сможет вернуться туда, где был ее дом. Их дом.
Ей придется навсегда забыть белые ступени, ведущие к воде, раскидистые дубы над мощеными дорожками. Розы... которые они посадили вместе.
И его. Ей придется забыть его.
***
В комнате было темно, свет не мог пробиться через плотные шторы, но Эмми точно знала, что утро уже наступило. Она не спрашивала себя, почему проснулась. Она знала это. Как и то, что на ее щеках остались влажные дорожки от слез. Девушка плакала во сне. Плакала вместе с приснившейся ей женщиной.
Никогда раньше Эмми не видела таких снов. Она чувствовала все эмоции, словно они были ее собственными. И еще она точно знала, что этот сон был не совсем сном. Словно ей удалось подсмотреть чьи-то воспоминания. И ей даже казалось, что она знает, чьи они.
Она не видела, как выглядит женщина, но это было и не нужно. В своем сне она опять увидела мать. Вот только та страдала. Почему? И из-за кого? Куда она мечтала вернуться?
Эмми села и спрятала лицо в ладонях. Эти сны... что они должны значить? То, что она видела в них, было не совсем похоже на то, что говорили о ее матери... В первом она видела, как строится замок, во втором... Нет, второй был решительно непонятен! Она любила кого-то! И он ее предал. Отец? Это не мог быть он, или мог?
Решив больше об этом не думать, Эмми встала с кровати. Почти одновременно открылась дверь, и в комнату вошла скромно одетая девушка. У нее в руках был ворох одежды. Она мило улыбнулась и положила все на кушетку в изножье кровати.
- Я помогу вам одеться, Ваше высочество.
Эмми смутилась. В течение следующего часа она пыталась отстоять те вещи, в которых пришла во дворец. Ей это не удалось, потому что одежда принцессы должна была "соответствовать статусу". Сдавшись, Эмми попыталась выбрать из тех вещей, что ей принесли, что-нибудь попроще.
В ее распоряжении было зеленое платье с длинными рукавами и воротом под горло. Оно больше походило на вечернее, украшенное рюшами и вышивкой, и было верхом безвкусицы. Его девушка отмела сразу же. Следующие были ничуть не лучше. Эмми расстроилась, что не было ни одних брюк или простой юбки. Почти отчаявшись, она снова пересмотрела вещи и нашла то, что могло подойти. Простое платье светло-голубого цвета с серой вышивкой по подолу. Эмми надела его и радостно улыбнулась, увидев себя в зеркале. Она выглядела довольно мило в этом скромном платье до колен, хотя девушка, принесшая одежду, была явно недовольна ее выбором.
Гай ждал ее у дверей спальни. Он улыбнулся ободряюще, не сказав ни слова о том, как она выглядит, но лукавство и что-то, определенно похожее на нежность, промелькнули в его взгляде. Гай шутливо подставил ей локоть и повел по коридорам, в которых Эмми непременно заблудилась, будь она одна.
Они пришли в богато обставленный зал, с множеством картин, скульптур и обилием золота. Все вокруг блестело и переливалось. Эмми почувствовала себя неуютно среди этой показной роскоши.
- Золотой зал, - шепнул ей Гай. - Отец использует его, чтобы показать, насколько он богат, произвести впечатление.
- По-моему, это все...
- Слишком? Согласен. Выглядит не роскошно, а пошло. Но попасть сюда - мечта многих...
Тем не менее, здесь уже собралось достаточно народа, и все они сразу же обернулись, как только Эмми вошла. Испытывая страшную неловкость, цепляясь за руку брата, она шла вперед, стараясь не думать, сколько на нее направлено взглядов.
- А вот и моя дочь! Миндаль!
Король, широко улыбаясь, взял ее руку у Гая и повел кругом залы, знакомя с людьми.
- Князь Тирли и его супруга Аннери... Король Бардъяр... Леди Фенелопа... Леди Летиция... Граф Ленард...
Эмми механически кивала, даже не пытаясь запоминать имена, которые ей говорили. Все казалось фарсом, разыгранным для того, чтобы уничтожить ее. На девушку смотрели с любопытством и ненавистью, с завистью и пренебрежением. Она улавливала их эмоции, пропускала через себя как раньше, еще в детстве, вот только не находила в них спасения. Только от брата она чувствовала любовь и одобрение, протянувшиеся между ними как нить.
- А вот и дорогой герцог Даурий! - король резко развернул дочь, и Эмми была вынуждена посмотреть на тех, кого ей представляли. - Моя дочь Миндаль. А это - герцог Даурий Часит и его сын Фланий.
Герцог был невысок и явно тратил больше сил на поддержание того, что считал красотой, чем на физические упражнения. Он был невероятно толст, и его одежда только подчеркивала это. Темные редеющие волосы были аккуратно прилизаны и чем-то покрыты для блеска, который не скрывал обруч с каменьями, охватывающий голову и служащий подобием короны. Одного мгновения оказалось достаточно, чтобы Эмми возненавидела этого человека. Слишком плотоядной была его улыбка, а в глазах светилось торжество, будто в его руках был меч, который он уже занес, чтобы отрубить ей голову. А может, он уже видел ее своей марионеткой, дорогой игрушкой, которая поможет забраться на трон.
- Как я рад, как я рад, что мы снова встретились, прекрасная Миндаль, - у герцога оказался низкий голос, похожий на шипение змеи. Или ей только так казалось? - Мой сын так тосковал все эти годы по своей невесте.
Улыбнувшись через силу, Эмми перевела взгляд на человека, который был ее женихом. И замерла.
Она тысячу раз слышала о том, что красота может быть ослепительной. А теперь ослепла сама. Стаявший перед ней был выше ее, по крайней мере, на голову, с идеальной фигурой какого-нибудь мифического божества. И совершенно не похож на своего отца. Светлые, золотистые локоны обрамляли его лицо, а каре-зеленые глаза, казалось, смотрели на девушку с обожанием. Эмми почувствовала, что ее сердце начинает работать с перебоями, стуча все громче, заглушая прочие звуки, музыку, голоса.
Фланий взял ее руку и поцеловал кончики пальцев, отчего девушка судорожно вздохнула. По руке пронеслись искры, словно ее ударило током. Он мягко улыбнулся и голосом, от которого у нее подогнулись колени, сказал:
- Я безумно рад нашей встрече, принцесса Миндаль.
Она понимала, что должна ответить, но мысли путались. Он действовал на нее словно наркотик, она терялась в пространстве, просто смотря в его глаза. Казалось, что мир вокруг них перестал существовать, растекся разноцветными полосами, не имеющими абсолютно никакого значения. Существовали только эти карие с зелеными искрами глаза и голос, который хотелось слушать вечно.
Какой-то отдаленной частью своего разума она понимала, что так не может быть. Это все было слишком внезапно. Любовь с первого взгляда заставляет сходить с ума иначе. Она читала о любви, ей рассказывали подруги. То, что испытывала девушка, было похоже на наваждение. Но сердце не слушало разум, оно устремлялось навстречу ласковому взгляду и таяло от мимолетных прикосновений.
Эмми не понимала, о чем говорят окружающие, но уловив свое имя, все-таки сделала усилие и, оторвав взгляд от Флания, попыталась прислушаться к разговору. Когда же у нее это получилось, она вдруг поняла, что еще никогда так не была близка к обмороку просто из-за воздействия слов, которые услышала.
- Я думаю, - продолжал говорить Даурий, - что свадьбу нужно сыграть как можно скорее. Это объединит наши земли и позволит успешнее противостоять Ааронду. Да, я согласен, что последние годы были достаточно спокойными, но кто знает, что нас ждет завтра?
Он продолжал говорить, и король, улыбаясь, соглашался с ним. Они обсуждали предстоящее событие, детали, без которых никак не обойтись. Даурий, срываясь на восторженное шипение, расписывал плюсы от брака, поминутно уточняя, кого необходимо пригласить, чтобы побольше выгадать.
Даже не спрашивают, хочет ли невеста этого брака, как она относится к жениху. Совершенно политический брак, не учитывающий желаний брачующихся. Горько вздохнув, Эмми перевела взгляд на своего жениха и снова утонула в его глазах.
Мир закружился, улыбка Флания вновь затмила для нее весь мир. Он был единственным в этом зале, все остальные не имели никакого значения. Существовал только он, настоящий, самый лучший, совершенный. Любимый...
Неожиданно она почувствовала прикосновение. Словно в ее сказку вторгся кто-то чужой. С невероятным усилием Эмми перевела взгляд вниз, чтобы увидеть, кто нарушил идиллию в ее душе. Ей показалось странным, что чувства вдруг изменили ей.
Гай держал ее за кончики пальцев. Со стороны это, наверное, выглядело чистой случайностью. Брат стоял слишком близко, словно защищая ее. Эмми показалось, что он поступает неразумно, ведь она почти влюбилась в...
Стоп.
Когда в ее голову полезли такие странные мысли? Она снова подняла голову и встретила глаза своего жениха. Они были такими же спокойными, как и раньше, чуточку загадочными, но... Совершенно точно не влюбленными.
Девушка вдруг захотела оказаться как можно дальше от этого места, от этих людей. Магия, этот мир был наполнен ею, как она могла этого не понимать? Ведь Гай предупреждал ее, предупреждал, что она должна опасаться герцога и его сына. Она сжала руку брата, чтобы он понял - она очнулась от забытья.
Король и герцог продолжали договариваться о свадьбе. Фланий чарующе улыбался, совершенно не замечая, что девушка уже ускользнула от его чар.
- И все же я думаю, - говорил между тем Даурий, - что свадьбу нужно сыграть сразу же после дня рождения принцессы. Она станет совершеннолетней, и тогда вы уже по всем правилам объявите новую семью своими наследниками...
- Простите, - ее голос прозвучал неожиданно хрипло, но все же безграничное удивление, отразившееся на лице герцога, придало ей сил. - Но разве у меня не должны спросить, согласна ли я?
Ее голос зазвенел. Эмми снова спорила с королем и прекрасно это понимала. Мнение девушки ничего не значило, и никто не спросил бы у нее, согласна ли она выйти за муж, или нет. Но судя по удивлению, наконец показавшемуся на лице Флания до него дошло, что его улыбка не возымела успеха. В его глазах мелькнуло нечто похожее на злобу, и тут же пропало, скрытое пеленой восхищения. Лживого и ненастоящего. Такого, как и он сам.
- Принцесса права, - произнес Фланий. Он поднес ее руку к губам. - Я очарован, еще чуть-чуть и буду полностью покорен. Отец, я думаю, ты не в праве ожидать, что принцесса Миндаль сразу же влюбится в меня.Ведь мы совсем незнакомы. Нам нужно немного больше времени, чтобы познакомиться... поближе. А ваши договоренности с королем Вираном, - он не договорил, снова чарующе улыбнувшись девушке.
В голове опять появились мысли о том, что Фланий был совсем не таким, каким она о нем думала. Он уважал ее мнение, даже поспорил со своим отцом из-за нее. И сказал "нет" королю. И в его глазах, таких бездонных, хотелось утонуть. Он был настоящим рыцарем, защитником. Ее защитником.
- Да, да, да, ты совершенно прав, сынок, - Дариус уже во всю улыбался, оправившись от шока. - Простите, принцесса, я совершенно забыл, что вас так долго не было в наших краях. В детстве вы с Фли были просто неразлучны! И я упустил, какая глупость с моей стороны, что вы могли и забыть сей явный для меня и остальных факт.
Он продолжал говорить. Король уже не хмурился, но Эмми не отпускала мысль, что все здесь слишком уж наигранно, словно она оказалась персонажем дикого фарса. Дариус все продолжал улыбаться, но девушке уже стало страшно от этой улыбки.
Она не выиграла. Свадьба все равно состоится. Но, по крайней мере, ей удалось отстоять немного времени. И своей свободы.
***
Только в сказках злодеи оказываются побеждены храбрыми героями. В жизни все, увы, не так. В реальности злодей может оказаться слишком могущественен и богат, слишком влиятелен и страшен. Против него никто не станет выдвигать армии, потому что он всегда найдет, как этого избежать. Или окажется, что война была проиграна задолго до того, как на поле вышел первый воин.
Так и против Дариуса у Эмми не было ни войск, ни сил, чтобы сражаться. Она знала, что он уже победил. Ей суждено было стать королевой Прайма точно так же, как и Фланию стать ее королем. Она могла плакать, могла кричать, ее мнение уже ничто не могло решить.
- Я проиграла, - глухо сказала она.
Гай сел рядом. Он отвел ее в комнату, как только закончился бал.
- Мы найдем выход.
- Найдем, - Эмми подняла на него глаза. - Я не хочу замуж, но отец все равно заставит меня.
Она не плакала. Плакать можно только когда плохо так, что нет сил бороться. Когда знаешь, что нет дороги назад, когда нет надежды, и жизнь просто забрала все шансы. Тогда можно поплакать. Но так, чтобы это не стало мольбой отчаяния. Слезы должны вымыть несчастья из души, очистить от всего плохого, чтобы вернуть надежду, когда ее уже почти нет.
А это не тот случай. Плакать еще не время.
- И... спасибо тебе. За то, что избавил от наваждения. Когда Фланий на меня посмотрел, я подумала, что влюбилась... Такие чувства, такие мысли возникли в голове, что страшно стало. Но как ты понял? Или...
- Он живет здесь уже давно, - Гай нахмурился. - Я не первый раз видел, как он это делает. Стоило увидеть, какой у тебя стал глупый вид, - он невесело хмыкнул, - когда ты его увидела, что сразу стало понятно: он не надеется действительно добиться твоей любви, и решил пойти по легкому пути. Сестренка, я не хочу, чтобы ты попала в беду, а он и есть беда. Он ничтожество, и я боялся... боялся, что ты влюбишься в него по-настоящему. Тогда я снова останусь один.
Эмми удивленно посмотрела на брата. Он был подавлен. Она потянулась к нему, обнять его и успокоить, и, коснувшись, увидела нечто... словно отрывок из прошлой жизни...
... Они сидели точно также. Совсем маленькие. Гай плакал, потому что разбил коленку, упав с дерева, на которое нельзя было забираться. Ему не было больно. Он боялся, что его накажут и запрут одного в комнате. А ведь больше всего на свете он боялся остаться один, без своей вечной спутницы, сестренки Эмми...
Девушка судорожно вздохнула.
- Ты это видела? - тихо спросил Гай.
- Да, - она крепко к нему прижалась. - Что это было? Неужели воспоминания возвращаются ко мне?
- Тогда, почему это видел и я?
- Твои воспоминания?
Гай покачал головой.
- Я никогда не мог вызывать видения... Может, это твоя способность?
Теперь Эмми закачала головой.
- Я не знаю, мне говорили... во мне сила... Но так не бывает. Я просто почувствовала то, что ты испытывал тогда. Страх остаться одному.
- Я не боялся оставаться один. Я боялся остаться без тебя.
- Если бы я могла вспомнить... Наверное, и у меня были такие страхи. Даже не знаю, жалеть ли об этом.
- У всех есть страхи, поэтому я сделаю все, чтобы Фланий к тебе не приблизился. Герцогу нужна не ты, а трон. Он будет стараться, пытаться добиться этого любыми способами. Отвлечь бы их с отцом от тебя, но чем?
Порой в отчаянные минуты приходят гениальные идеи. На секунду девушка замерла, отогнав кажущуюся бредовой идею. Потом вернулась к ней. И чем больше она о ней думала, тем ярче расцветала улыбка на ее лице.
- Гай, кажется, я знаю, как нам быть.
***
Виран был в бешенстве. Его никто не поддерживал. Всех его советников словно кто-то околдовал. Дурацкая идея, принадлежащая Альмириху, уже успела завоевать их умы. Мало того, его дети тоже горели желанием отправиться на смерть в земли Ааронда. Словно демоны вселились в их души и теперь толкали на необдуманные поступки.
Он вновь посмотрел на дочь.
В тот день, когда девчонка вернулась во дворец, он и поверить не мог, что она его дочь. Но теперь ясно видел это. Как и то, что Миндаль взяла многое от своей матери. И дело не во внешности. Вот только Тинара никогда не смела спорить с королем! Она знала свое место. Когда-то.
Виран зло выдохнул. Все были против его брака, и он должен быть послушать их. Что могла дать королева из низших слоев? Он пошел наперекор воли влиятельных и теперь раскаивается в этом. Тогда он ни о чем не жалел - королева была идеальной, словно всю жизнь готовилась к такой роли. Король подозревал, что супруга не все рассказала о своей жизни, но ни один из его многочисленных шпионов ничего не смог раскопать. Все, что удалось узнать, что в один дождливый вечер к обозу бродячих циркачей пришла девушка. И оставалась с ними целых три года, пока судьба не свела ее с будущим королем Прайма. Ни одного неблаговидного поступка, ни одного романа за это время. И это в среде странствующих актеров, где каждый второй был преступником!
А он влюбился как мальчишка. Стоял в толпе, неузнанный никем, и смотрел на хрупкую девушку, в руках которой собственной жизнью жили острозаточенные кинжалы. Ее движения зачаровывали, были одновременно плавными, словно она покачивалась на волнах, и резкими, как стремительные атаки воина. Кинжалы взлетали вверх, терялись в темноте, но каждый раз она ловила их мастерски отточенными движениями, ни на мгновение не прекращая танца. Лишь один раз лезвие пролетело мимо ее руки, разрезав тонкую ткань платья, открывая изящную ножку. В толпе кричали от ужаса, но Виран смотрел только на девушку, видел ее улыбку и понимал, что ей ничего не угрожало. Зрители получали то, за чем пришли.
Выступление закончилось, и она исчезла. Он долго ходил между шатров и искал ее, а когда нашел просто не мог отвести глаз. Она стояла в свете костров и луны, маня его своей загадкой. Виран стоял и просто смотрел на нее, не решаясь ни подойти, ни окликнуть ее. Он мог бы уйти, так и не осмелившись сделать даже шаг в ее сторону. Он - король, воин, маг - боялся своих чувств, тех, что вызвала в нем незнакомка. Он мог уйти, но она посмотрела на него. Всего один ее взгляд, случайно брошенный в его сторону, и он пропал.
Он почти бросился к ней, сдержавшись лишь чудом, вспомнив о своем положении, о гордости, об уважении.
- Я восхищен вашим выступлением, - Виран смог сказать только это.
Она улыбнулась чуть смущенно, поднимая на него глаза. И он потерялся в них, не слыша ее ответа, не думая о том, что говорит. Виран провел с ней всю ночь, рассказывая о себе, о том, что никогда бы не сказал другим. Ни одного прикосновения, только чарующая магия слов, только лунный свет и отблески костров вокруг шатров циркачей.
Он ушел на рассвете, чтобы к закату снова вернуться. Король смотрел на ее танец, и его сердце сжималось уже не только от восхищения, но и от страха за ту, что занимала все его мысли. Он знал, что кинжалы могли принести смерть, и этот танец со смертью больше не завораживал его. Теперь он только пугал, несмотря на ее улыбки и уверенные движения.
"Она будет моя!"
Решение, изменившее не одну жизнь.
Через семь дней бродячие актеры двинулись дальше, а прекрасная танцовщица по имени Тинара осталось в Дэйверноте. Уже как невеста короля.
Шли годы. Аристократы смирились с королевой из низов. Смирились не потому, что боялись Вирана, а потому, что она действительно была Королевой. Мудрость, достоинство, великодушие - лучшие качества великих, и она обладала каждым из них. При этом никогда не споря с мужем, уходя с его пути каждый раз, когда он был с ней не согласен.
Все изменилось с рождением детей. Виран злился, что старшим ребенком оказалась девочка. Он никогда не считал женщину способной управлять королевством. Его королевством. А сын не унаследовал его дар. Сплошное разочарование. И он ничего не мог сделать, ведь изменить законы, данные багами еще на заре их мира, ему было не под силу.
Но Тинара, презрев устои высшего света, все свое время посвящала детям. Она учила их, играла с ними, бросив королевские обязанности, наплевав на приличия. И впервые начала спорить с Вираном. Тинара не дала отправить сына на обучение к воинам, разрушив вековую традицию. Запретила ведьмам приближаться к дочери, когда те хотели выяснить, если у девочки сила. Во всем, что касалось детей, она неизменно отвечала отказом.
У нее была внутренняя сила, и король возненавидел ее за это. Продолжал любить, ненавидя за силу духа, за упрямство, за отсутствие полезного ему магического дара и политических связей.
И теперь, смотря на дочь, видел в ней Тинару. Юную, еще не осознавшую свою силу, не такую прекрасную, как ее мать. Да, пока что она не понимала, что скоро за ней, всего лишь за ее улыбкой, будут идти те, кто еще недавно были ее врагами. Миндаль была опасна. А то, что она выросла вдали от родины, делало ее еще опаснее. Король не мог предугадать ее поступков. И не знал, что с этим делать.
А что если...
И король вновь посмотрел на дочь.
***
Эмми вздрогнула. То, что еще недавно казалось хорошей идеей, теряло свою привлекательность. Им с Гаем удалось склонить на свою сторону почти всех советников. Но решение все равно зависело от короля.
Но взгляд, который он устремил на девушку, испугал ее. Было в нем что-то нехорошее, темное и опасное.
- Я согласен, - Виран прошелся по кабинету и сел в свое кресло. - Магистр Альмирих, ваши доводы показались мне убедительными. Этот артефакт необходимо перехватить до того, как он попадет к Ааронду. Мы не можем отдать ему оружие, которое в состоянии использовать против него. А так как вы, магистр, уверены, что сосредоточенная в артефакте сила настолько велика, что способна уничтожить нашего заклятого врага, то я согласен выдвинуть войско на его захват.
Король выглядел совершенно спокойным и, казалось, говорил то, что думает на самом деле, но девушка, единственная среди мужчин, ему не верила. Все его слова были неправильными. Эмми даже чудились за каждым из них то ли насмешка, то ли откровенная издевка. Виран не лгал, но она чувствовала, что его план совсем не в том, о чем он говорит.
Несмело поднялся один из командующих войсками, генерал Хайрон, мужчина далеко за пятьдесят. Он был хороший стратег, предлагал отличные варианты нападения на тех, в чьих руках находился артефакт. И все же Эмми понимала, что он слишком осторожен, и ему совсем не хочется рисковать людьми ради призрачной надежды.
- Ваше Величество, мне кажется неразумным отправлять войска. Это может привлечь лишнее внимание. Ведь если Ааронду еще не известно о том, что оказалось в руках его людей...
- Вы только что доказывали мне необходимость, - король насмешливо оглядел собравшихся, - того, что назвали решительными действиями. Я согласился, и вы пошли на попятную.
Гай бросил встревоженный взгляд на сестру.
- Отец, мы не отступаем. Просто нет смысла в выдвижении целой армии. Это лишь привлечет внимание. Хайрон предложил хороший вариант - отправить небольшой отряд, который сможет незаметно проникнуть на Темные территории, найти артефакт и вернуться. Несколько магов и воинов смогут это сделать быстро.
Король внимательно смотрел на сына. И Эмми снова почудилось в его взгляде нечто зловещее. Сгустившаяся атмосфера в кабинете давила на девушку, заставляя чувствовать царившее в кабинете напряжение каждым нервом. Словно раздумывая о чем-то, Виран окинул взглядом собравшихся.
- Да, возможно, небольшой отряд - лучшее из решений, - задумчиво произнес он. - Тогда... несколько воинов из числа королевской гвардии, естественно, лучших. Думаю, пяти будет вполне достаточно. Во главе отряда поставить Майвера, у него внушительный опыт в сражениях на Темных территориях. Что еще? Да, нужен маг. Альмирих, прости, но ты уже слишком стар, - и вновь в спокойном голосе почудилась издевка. - Но твой ученик... как его?
- Даймир, - сухо подсказал Гай, и Эмми удивленно на него покосилась, не понимая, чем вызвано его раздражение. Все страшное, что могла случиться, уже случилось.
- Да, Даймир... Ну и, конечно, принцесса, ведь у нас нет никого, кроме нее, кто бы знал, как выглядит Гааро. Так ведь?
Несмотря на издевательский, теперь это стало уже явно, тон, девушка улыбнулась и согласно кивнула.
- Отец, я бы тоже хотел отправиться с ними.
Король резко развернулся к нему.
- Нет. Даже не обсуждается, - тон не подразумевал споров.
- У меня есть опыт разведки и я уже не ребенок, если ты подзабыл. В любом случае, рано или поздно, ко мне перейдет командование армией. Неужели ты хочешь, чтобы я стал кабинетной крысой?
- Я хочу, чтобы мой сын исполнял приказы своего короля.
- Тогда, мой король, - последовал чуть издевательский поклон. - Я отправлюсь без вашего разрешения и повеления.
- Отличная идея - отправить обоих наследников прямиком к моему врагу! Хорошо, если не придется углубляться на Темные территории, но вдруг не останется иного выхода, как идти в Даран, королевство Ааронда? Что тогда?
- Тем более! Я не отпущу сестру одну!
- Она будет не одна. Будущей королеве нужно учиться принимать решения. Это будет отличной проверкой умений, - Виран бросил на дочь мимолетный взгляд и скривил губы.
- В этом я могу ей помочь лучше других!
- Я поддерживаю его величество, - осторожно произнес генерал Хайрон. - Нельзя отправлять на Темные территории обоих наследников трона. В худшем случае...
-В худшем случае у страны должен остаться наследник! Хотя бы один!
- Значит вот, что тебя волнует? А может, это просто способ избавиться от нее? - принц прямо смотрел в глаза короля и совсем не был похож на того паренька, что еще недавно со смехом строил коварные планы.
- С ней будут лучшие воины...
- С мамой тоже были лучшие, - неожиданно тихо произнес Гай.
Дернувшись как от удара, Виран с болью посмотрел на девушку и покачав головой, направился к двери. От него этого никто не ожидал.
Уже взявшись за ручку, не обращая внимания на вскочивших советников, он сказал.
- Делайте, что хотите, но привезите этот чертов Гааро, - и, уже открывая дверь, добавил ни к кому не обращаясь. - Все равно, похоже, у этой страны нет ни единого шанса.