Аннотация: Бывают в жизни ситуации, когда по той или иной причине люди попадают на скамью подсудимых.Кого-то оправдывают, а кого-то... И вот человек в колонии, и его жизнь начинается практически с нуля.
Вступление.
Правильно говорят: "От сумы и от тюрьмы не зарекайся". Как шестеро совершенно разных людей могут оказаться в одном месте, а потом ещё и провалиться почти на 250 лет назад? Оказаться и провалиться могут. А вот что дальше? А дальше начинаются проблемы, с которыми нужно что-то делать.
Главные действующие лица:
1. Агеев Марсель Ринатович 26 лет, офицер, сотрудник ИТК (исправительно-трудовая колония).
2. Лапин Иван Андреевич 48 лет, заключённый, кличка Лапа, на свободе занимался полу криминальным бизнесом.
3. Кощеев Игнат Фомич 49 лет, кличка Валет, заключённый, вор-рецидивист.
4. Муравьёв Даниил Петрович 26 лет, заключённый, кличка Печник, на свободе занимался индивидуальным предпринимательством.
5. Маллер Артур Рудольфович 25 лет, кличка Маляр, заключённый, на свободе занимался аэрографией.
6. Кузьменко Егор Сергеевич 27 лет, инженер-механик, приглашён в ИТК (исправительно-трудовая колония) в качестве консультанта по монтажу новых станков.
Это первая книга из серии "И осень бывает в белом". Хочу предупредить читателей, что книга художественная, и от начала и до конца является моим собственным вымыслом. Все персонажи книги, кроме, естественно, исторических личностей, мною придуманы и в реальной жизни не существовали. А все совпадения, если такие кто-то обнаружит на страницах данного произведения, абсолютно случайны. В книге я старался придерживаться исторических реалий тех времён, о которых повествуют события.
( Александр Решетников.)
МУЛЕН РУЖ ПО-РУССКИ.
Первая книга серии "И осень бывает в белом".
ЧАСТЬ I
ЗНАКОМСТВО.
В моём вдалеке далёком
амуры сидят без дела -
нет луков и стрел... Да только
и осень бывает в белом.
Наряд, примеряя зимний,
грустит о былом и ярком:
"Подумаешь - небо в синем!
Амуры ушли из парков..."
АГЕЕВ.
Старший лейтенант Агеев Марсель Ринатович стоял в своём рабочем кабинете возле зарешеченного окна и смотрел на одинокое облако, которое неуверенно двигалось по небу, как человек, впервые попавший в другой город. Офицер невольно усмехнулся этому сравнению. "Да... вот уже три года как он работает в исправительно-трудовой колонии общего режима инспектором отдела безопасности, или проще говоря - надзирателем. Он! - выпускник Санкт-Петербургского института ФСБ, один из лучших курсантов на потоке, мечтающий работать заграницей..."
А всё началось с того, что на второй день, после получения диплома и официального присвоения офицерского звания, его вызвал к себе в кабинет начальник института.
- Товарищ генерал-майор, младший лейтенант Агеев по Вашему приказанию прибыл.
Хозяин кабинета, коренастый, слегка полноватый мужчина в генеральском мундире, сидел в кожаном кресле за тёмно-коричневым Т-образным столом. На стене, за его спиной, висела большая эмблема органов ФСБ. По краям эмблемы, словно поддерживая её своими плечами, расположились портреты президента и премьер-министра России. Тут же, по обе стороны от генерала, стояли флаги, олицетворяющие собой страну и грозную службу.
- Проходи, младший лейтенант, проходи, - ответил генерал, не вставая с кресла.
Агеев сделал пару шагов в его сторону и только сейчас заметил, что в кабинете находится ещё один человек.
- Вот, знакомься, - продолжил генерал, указывая рукой на незнакомца,- это Дудник Николай Семёнович. Желает с тобой поговорить.
***
"Три года прошло с того разговора. Три года, как он работает. Да что там - работает, считай - живёт среди зэков в этой колонии под Челябинском. Правда, он уже не тот "сопливый летёха" с одной звёздочкой на погоне. Неделю тому назад ему присвоено очередное звание - старший лейтенант, да и опыт за три года он приобрёл не малый".
Тут в дверь постучали, и в кабинет вошёл его помощник сержант Кибуля, высокий, широкоплечий двадцатидвухлетний парень.
- Марсель Ринатович, там новенький. Заводить? - баритон сержанта буквально накрыл звуковой волной всё пространство кабинета.
- Чего "заводить"? - невольно вздрогнул Агеев.
- Я говорю: там новенький, из вчерашней партии этапников, знакомиться будете?
- А-а! Да-да, конечно, буду. Заводи.
МАЛЛЕР.
- Осуждённый Маллер Артур Рудольфович 1992 года рождения, осуждён по статье...
Агеев внимательно смотрел на новоприбывшего, который, глядя куда-то поверх старшего лейтенанта, заученно бубнил свой доклад. Это был молодой человек лет двадцати пяти с правильными чертами лица, худощав, рост чуть выше среднего, глаза ярко-голубые, брови светлые, на голове чуть заметный ёжик русых волос. Новая чёрная роба, которую выдали ему, скорее всего, только сегодня, выглядела на нём неуклюже. В правой руке он держал кепку, которую сразу же снял, как только вошёл в кабинет. Говорил чисто, без какого-либо акцента или дефекта.
"Надо же, культурный, - подумал Агеев. - Кепку снял, словно в гости пришёл, а не как некоторые, или испугано-подобострастно, или вовсе не снимают. Как же тебя такого воспитанного в наши края занесло?"
- Хорошо, - сказал он, когда вошедший закончил доклад. - Подойдите к столу, садитесь.
Маллер сел на деревянный с прямой спинкой стул, стоящий возле стола, а офицер раскрыл папку с его делом и начал просматривать материалы. Через некоторое время, оторвавшись от чтения, Агеев спросил:
- Как так получилось, Артур Рудольфович, что шли вы по одной статье, а осуждены совершенно по другой?
Артур Маллер для криминальной среды был человек совершенно чужой. Рос спокойным и послушным ребёнком. В двухкомнатной квартире, где он жил вместе с мамой и бабушкой, всегда царили уют и чистота. Мальчик любил рисовать или лепить фигурки из пластилина. Чтобы увлечения внука не прошли напрасно, бабушка отдала мальчика учиться в художественную школу, куда он с удовольствием и ходил. Папу мальчик практически не помнил. Тот умер, когда Артуру было всего три годика. Да и смерть та, по рассказам матери, была обидной и нелепой. Отец любил спорт, был тренером по фехтованию и поэтому алкоголем баловался очень редко. А тут решил отметить встречу со школьным другом, которого давно не видел. В ближайшем ларьке купили коньяк... Мать друга, которая вечером зашла проведать сына, обнаружила два остывших тела. Коньяк оказался "палённым". Было громкое уголовное дело, потому как погибли не уличные бомжи, а два уважаемых человека. Но мальчик всего этого не помнил, да и в семье не любили про это говорить. Учился Артур хорошо, так как был усидчивым и внимательным. Помня о спортивном прошлом его отца, бабушка, кроме художественной школы, записала мальчика ещё и в бассейн. Остальные виды спорта, куда входило и фехтование, она считала грубыми и опасными. Так и прошло его детство под постоянной опекой двух женщин. Когда до окончания школы оставалось всего полгода, сильно заболела бабушка, а летом её и вовсе парализовало. Так, как основной доход их семьи приносила мамина работа, то всё лето, после окончания школы, Артур вынужден был ухаживать за бабушкой. А осенью её не стало. Вместе с бабушкой было потеряно и время для поступления в высшее учебное заведение. В конце ноября юноша на целый год ушёл в армию.
В армии самыми трудными были первые два месяца, которые он провёл в "учебке", проходя курс молодого бойца. И все эти два месяца его навязчиво преследовали только два желание: поесть и поспать. А ещё, кроме сержанта, который заставлял их делать одно и то же десятки раз, он стал ненавидеть снег. Казалось, что тот шёл постоянно. И его приходилось убирать с раннего утра и до позднего вечера. Снег был мокрым, тяжёлым, а лопаты громоздкими и неуклюжими, словно брёвна. За два месяца он похудел на девять килограмм. А потом были присяга и распределение в войска. Начальник воинской части, куда Маллер попал после распределения, узнав о его художественных талантах, определил ему место при штабе. Там до конца службы Артур и оттачивал свои художественные навыки, то рисуя различные графики для офицеров, которые были рады спихнуть эту работу на молодого бойца, то оформляя для части ленинскую комнату, то готовя стенгазету или боевой листок. Начальнику части его трудолюбие пришлось по душе, солдат исполнял всё красиво, грамотно и в срок. За это через полгода рядовой Маллер стал младшим сержантом, а к концу службы уже по три поперечных лычки заняли место на его погонах. Так и демобилизовался - сержантом.
Дома тоже всё сложилось удачно. В первую же неделю, после возвращения из армии, Артур встретил своего школьного друга Женьку Бежина. Отец Женьки имел свой автосервис. Так, без лишних мытарств, Маллер был принят в их семейный бизнес. В автосервисе Артур занимался аэрографией. Клиентов, которые хотели оригинальный рисунок на своё авто, хватало. Были заказы и на оформление рекламы на автомобилях, также приходилось заниматься подборкой цвета для покраски, восстановленных после аварии, машин. В общем, без дела не сидели, так как люди продолжали покупать машины, оригинальничать, заявлять о себе, попадать в аварии. Работа позволила Артуру поступить в институт на платное заочное отделение по специальности инженер-технолог.
В трудах и заботах прошло пять лет. За спиной осталась учёба. Наличие диплома об окончании ВУЗа поднимало Артуру внутреннюю самооценку. Все экзамены и зачёты, которые свалились на него за прошедшие пять лет, он сдал сам, без всяких взяток и услуг. Маллер твёрдо знал, что диплом купить можно, а знания - нет. Его мама не могла нарадоваться сыном. Мальчик вырос умным и работящим. Только одно её печалило, у Артура не было постоянной девушки. Периодически девушки у него появлялись, но надолго не задерживались. Он вольно или невольно сравнивал их то с мамой, то с покойной бабушкой, благодаря которым с детства привык, что в квартире всегда царит особая атмосфера гармонии и тепла. В их семье никогда не было скандалов, сплетен, обсуждений кого-то за глаза. Поэтому вся его влюблённость быстро исчезала после пары глупых девичьих капризов, или потока сплетен, которые он был вынужден выслушивать целый вечер. Сам он никому не завидовал. А если и завидовал, то молча и только белой завистью.
Так и жили они с мамой в своей двухкомнатной квартире, пока одним декабрьским вечером не случилась беда. Упавший с крыши ледяной кусок, размером со сплюснутый баскетбольный мяч, угодил прямо в голову матери, которая возвращалась с работы. Умерла она по дороге в больницу. После похорон Маллер ушёл в запой... Женькин отец, понимая состояние парня, отпустил его в отпуск. Убитый горем Артур домой никого не приглашал, пил в одиночестве. Выходил только в магазин за очередной порцией алкоголя.
Так прошло около трёх недель, пока однажды, идя в магазин за водкой, он не услышал за своей спиной жалобное мяуканье. Артур оглянулся и увидел маленького, трясущегося от холода, непонятного цвета котёнка, который смотрел на него с какой-то обречённостью и надеждой. Взяв дрожащий комочек в руки, Артур произнёс:
- По сравнению с тобой, мой замёрзший друг, картины Пикассо выглядят блекло и наивно.
С этого дня Артур больше не пил. А в его квартире появился ещё один житель, который откликался на имя Пикассо.
А ровно через год гражданин Маллер Артур Рудольфович был задержан сотрудниками РУВД из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, взят под стражу и заключён в ИВС. В момент задержания при нём было обнаружено полкилограмма сухой травы имеющей наркотические свойства.
***
- Артур Рудольфович, где вы столько противозаконной травы нашли? - спросил Агеев.
- В магазине.
- ???
- Зашёл корм для кота купить. А тут девушка, красивая такая вся, подходит ко мне и просит, мол, мужчина, помогите, пожалуйста, передайте пакет моей подруге, а то я опаздываю сильно, а она ещё домой не пришла, но через десять минут должна уже быть обязательно. И адрес назвала, как раз рядом с магазином. Я не особо торопился, поэтому согласился помочь. Пришёл по указанному адресу... А меня уже встречают, только не те, кого я ожидал увидеть, - невесело усмехнулся Маллер.
- Но сейчас у вас другая статья...
- От первой статьи друг отмазал. Нашёл хорошего адвоката. По камерам видеонаблюдения в магазине опознали девушку, которая дала мне пакет с травой. Короче, дело шло к освобождению, а тут как-то утром в камере драка началась. Одного шибздика кто-то заточкой ткнул, хорошо, что не насмерть. Набежал конвой, стали всех обыскивать... Заточку обнаружили в моём кармане. А на следствии один из сокамерников показал, что это я заточкой орудовал. Вот так вот и приклеилась ко мне другая статья.
- Понятно, - сказал Агеев и задумался.
"Сколько за три года прошло через него вот таких! Считай, каждый второй бьёт себя кулаком в грудь и заявляет, что он невинная жертва правосудия. Только Агеев не судья. Его задача состоит в том, чтобы на вверенной ему территории был порядок, чтобы заключённые не поубивали друг друга, чтобы какой-нибудь придурок не наложил на себя руки или не кинулся в бега. Прецедентов хватало".
- Слушайте, Маллер, а в СИЗО вас как-нибудь окрестили?
- Окрестили... Как узнали, что я аэрографией занимался, так сразу Маляром и прозвали, да и к фамилии близко.
- Маляр, значит... Ну, что ж, работой по специальности мы вас обеспечим. Будете себя хорошо вести, не будете лезть, куда не надо, то через два года с чистой совестью вернётесь домой. В активисты не приглашаю, натура у вас не та. Сожрут быстро. Да и я не зверь, но приглядывать за вами буду. Идите. Дежурный!
В одном из помещений барака, с размерами два на три метра, в котором не было окна, зато горела сороковаттная лампа, сидели возле старенького письменного стола на табуретах два зека. Один, Кощеев Игнат Фомич, по кличке Валет, как заядлый фокусник, крутил в ладонях колоду самодельных карт. Второй, Лапин Иван Андреевич, по кличке Лапа, кипятил в алюминиевой кружке воду. Концы самодельного кипятильника были всунуты в розетку, а титановые пластинки на другом конце провода скрывались под водой.
- Лапа, слышал новость?
- Какую?
- Знаешь старый заброшенный корпус, который за столовой находится?
- Ну, знаю, и что?
- Говорят, из него всё барахло выкинут, наведут внутри марафет и будут новые станки устанавливать.
- Что за станки?
- Пока не знаю. Но по слухам, что-то связанное с металлообработкой.
- Так у нас же есть один цех металлообработки!
- Там станки ещё при Сталине поставлены, - засмеялся Валет, - но, думаю, ещё столько же простоят. А сейчас новые кругом внедряют. Станки с ЧПУ.
- О-о, с ЧПУ, - произнёс Лапа, почесав ладонью свой массивный подбородок.
Что-то было в Лапе такое от Шварценеггера. Имел он мускулистое телосложение, рост выше среднего, высокий лоб, массивный подбородок, над которым расположились широкие толстые губы. Только маленькие глаза портили общую картину, говоря об их обладателе, как о человеке обладающим агрессивным характером, любящим доминировать. Отсюда и его увлечения...
Родился Иван в 1969 году крепким и здоровым мальчиком. Так, как мать с отцом постоянно пропадали на работе, то с раннего детства он был довольно самостоятельным. С восьми лет стал заниматься вольной борьбой. Правда, больших результатов не достиг, имел лишь в конечном итоге третий взрослый разряд. Но ему и этого хватало. В школе его побаивались и уважали. В восемнадцать лет пошёл служить в армию. Попал в ограниченный контингент советских войск в Афганистане. Благодаря спортивному прошлому и агрессивному характеру Лапин среди сослуживцев довольно скоро занял достойное место. Легко освоился с наукой убивать и выживать. Принимал участие во многих боевых операциях, но повезло - ни разу не был ранен или контужен. Зато был награждён двумя медалями: "За Боевые Заслуги" и "За Отвагу". 15 февраля 1989 года в составе последних частей советских войск покидал Афганистан. Приехав домой после демобилизации, он оказался в поле зрения предприимчивых людей, которые охотно объяснили ему о новых веяниях в стране Советов, и о том, что вкалывать на заводе за гроши для молодого, физического крепкого парня, просто глупость. Так Лапин оказался в крепких объятьях криминального бизнеса, вырваться из которых он не больно-то и рвался. "Лёгкие" деньги, дорогие рестораны и доступные красотки, что ещё нужно молодому парню для "счастья"? Довольно быстро "дослужился" до бригадира в одной из ОПГ. Его хозяева были Иваном довольны, что впрочем, не помешало им подставить Лапина под статью. В результате суд и пятилетний срок. В тюрьме более опытные "коллеги" по криминальному бизнесу многое объяснили и подсказали наивному парню. На свободу Иван вернулся уже другим человеком. Нет, от криминала он не отказался, но стал действовать более хитро и осторожно. Со временем завёл легальный бизнес, женился на дочери бывшего работника партийных органов, а теперь являющимся успешным бизнесменом, обзавёлся связями. По нескольку раз в год ездил отдыхать на море заграницу. Старался поддерживать себя в хорошей физической форме, поэтому три раза в неделю обязательно посещал спортзал или бассейн. И жил себе довольно спокойно до тех пор, пока не умер тесть. И тут на бизнес Лапина Ивана Андреевича положили глаз серьёзные дяди. Ему бы согласится с ними, всё равно на безбедную жизнь денег уже накопил, да и предложение было приемлемым. Но взбрыкнул бывший зэк и снова очутился в местах не столь отдалённых. Бизнес пришлось продать, но те, кто определил его на тюремные нары, решили, что сразу его отпускать не стоит, а в качестве наказания за своеволие пусть пару годков посидит.
- А прикинь, Валет, что со временем вертухаи тоже станут с ЧПУ, - усмехнулся Лапа, отвлёкшись от своих дум.
- Это что же, роботы вместо живых людей?
- Да, какие они люди, Валет? Зверьё, шакалы! Один Агеев более-менее нормальный, не лезет своим рылом в наши дела.
- Это до поры, до времени. Пока всё тихо и спокойно. Случись какое ЧП, замордует. Помню, как-то ребятишки из седьмой бригады что-то не поделили, драка началась. Пятеро их было, так он драчунов быстро "успокоил", правда - никого не покалечил. Но после всех предупредил, что если в его дежурство случится какое-либо происшествие, то ШИЗО с удовольствием примет в свои "уютные апартаменты" всех виновных, а может и ещё кого для кучи, а хлеб с водой станут единственным блюдом в их меню. И что он лично будет это отслеживать.
- Да, уж, - усмехнулся Лапа, - слышь, Валет, а какая у Агеева погремуха, я что-то не в курсе?
- Душманом кличут.
- Почему - Душманом?
- Так ты посмотри на него. Кожа смуглая, волосы чёрные, глаза карие, да ещё в разговорах любит арабские словечки вставлять.
- Арабские? А ты откуда знаешь, что арабские?
- С нами один татарин сидел, верующий сильно, всё Аллаху молился, так он и просветил.
- Ничего себе! А может он и впрямь - араб, стажировку тут у нас проходит? - весело оскалился Лапа.
- А бес его знает. О! Гляди, вода закипает, пора чай доставать.
- Ага, пора. А я смотрю, Валет, что чифирь для тебя, как призыв муэдзина на молитву для мусульманина, - продолжал шутить Лапа.
- Привык. День без него и сразу ломка начинается.
- А сколько лет ты уже им травишься?
- Хм, сколько?.. - задумался Валет.
Родителей своих Кощеев Игнат Фомич не помнил. До шести лет жил с дедом. А как дед помер, то пришли какие-то люди и забрали его с собой. Так будущий Валет стал жить в интернате, с первых дней окунувшись в совершенно другой мир, мир зависти, жестокости и насмешек. Игнату приходилось ежедневно доказывать своё право за место под солнцем. Больше всего доставалось от старших ребят, которые были и сильнее, и хитрее, и жёстче. В той среде, в которой жил Кощеев, дети чётко понимал суровую прозу жизни. Либо ты - овца, и каждый волен с тобой поступать, как захочет. Либо ты - волк, готовый грызть и кусать всех, кто решил, что ты овца. Со временем придирки и нападки не то, чтобы прекратились, просто их стало меньше, да и накал поостыл. А ещё у него появилось увлечение - фокусы. А началось всё после того, как в один из праздничных осенних дней их повезли в цирк. Там выступал Игорь Кио. Его выступление сразило наповал десятилетнего мальчишку. Теперь всё свободное время Игнат тратил на то, чтобы повторить фокусы, которые он видел в цирке. Но у него ничего не получалось. Как-то со своей проблемой он обратился к учителю истории. Савелий Семёнович был самым добрым учителем во всём интернате, и самым старым. Этот добродушный старичок прошёл всю Великую Отечественную Войну. Он то и помог Кощееву в его горе. Для начала учитель объяснил Игнату, что такое ловкость рук и как эту ловкость нужно тренировать. А через некоторое время принёс книгу Александра Алексеевича Вадимова "Искусство фокуса" и подарил её мальчику. С этого дня эксперименты с фокусами сделали новый качественный скачок. А в остальном жизнь в интернате была однообразна и предсказуема. И никто бы не сказал, что этот увлечённый фокусами мальчик станет вором-рецидивистом по кличке Валет.
Впервые Кощеев попал под статью закона, когда был пойман с поличным на краже из магазина. Украл для своей подружки платье, которым та бурно восхищалась, увидев его на витрине. Попутно, вместе с платьем, влюблённый "Ромео" прихватил несколько дамских сумочек, да набил карманы дешёвыми женскими украшениями в виде различных бус и брошек. Покинув место преступления, и вдохнув свежего воздуха ночной улицы, неудачливый грабитель был освещён ярким светом фар патрульной машины. В результате задержание, арест и камера в КПЗ. Там он познакомился с вором-карманником по кличке Тихий, а по паспорту Тихонов Николай Сергеевич. Старому урке чем-то пацан приглянулся, и он дал Игнату свой адрес, тем более, что долго задерживаться в КПЗ Тихий не собирался, так как у следствия против него ничего не было. Да, и Кощееву, он был уверен, максимум, что светит, это условный срок. Так оно и вышло. Учитывая возраст и ходатайство из интернета, юный правонарушитель, которому на момент суда едва-едва исполнилось восемнадцать лет, отделался условным сроком в два года. Так, как Кощеев достиг совершеннолетия, интернат, в котором он прожил почти двенадцать лет, с чистой душой послал юношу в свободное плавание, помахав на прощание рукой. Игнат поселился в однокомнатной квартире, доставшейся ему от покойного деда, и заскучал. Подруге предстояло ещё два года жить в интернате до совершеннолетия, а других близких знакомых у него в городе не было. Вспомнил о сокамернике и решил его навестить. Дядя Коля, так Тихий попросил называть себя, встретил его радушно. Частный дом, в котором он проживал один, имел небольшой приусадебный участок и баню, которую решили истопить ради встречи и хорошо попариться. Потягивая после баньки холодненькое "Жигулёвское" пиво, обсудили будущее житьё-бытьё. Квартиру Игната решили сдавать внаём. Сам же он будет жить вместе с дядей Колей, благо дом был просторным и имел, кроме кухни и веранды, ещё три комнаты. Так Игнат поселился в доме Тихого. Чтобы в милиции, куда Кощеев ходил отмечаться, не возникало лишних вопросов, дядя Коля через знакомых оформил парню справку, по которой Игнат числился грузчиком на какой-то базе на окраине города. Сам Тихий нигде не работал, но тоже числился на этой же базе сторожем. Раз в месяц они ходили в контору, расписывались в каких-то ведомостях и получали небольшой процент от зарплаты. Куда уходили остальные деньги их не касалось. Дяде Коле Игнат доверял, а после того, как тот показал пару фокусов с картами, да незаметно снял с его руки часы, то авторитет старого вора возрос семикратно. Так у Тихого появился ученик. И первое, чему он его научил, это правильно заваривать чифирь.
- Лет тридцать точно прошло, - прикинул в уме Валет, - дядя Коля, земля ему пухом, он многому меня научил, и этому тоже.
- А меня ты научил, - сказал Лапа, вспоминая свой первый срок. - Точно, это было как раз в 1991 году, тогда ещё СССР приказал долго жить.
Спустя некоторое время, решив, что чифирь готов, они приступили к его дегустации. Едва каждый успел сделать по паре глотков, как раздался стук в дверь.
- Кто там? - крикнул недовольно Лапа.
В дверь просунулась лысая голова.
- Лапа, там новеньких надо разместить. Ты у нас завхоз тебе и определять, - сиплым плачущим голосом проговорила лысая голова.
- Сейчас приду, закрой дверь, - приказал он.
- Ну, что, Валет, пойдём, поглядим, кого нам бог послал? - обратился он к товарищу.
- Пойдём, поглядим.
МУРАВЬЁВ.
Июньское полуденное солнце, купаясь в безоблачной синеве неба, весело слепило своими лучами людей, что собрались перед двухэтажным зданием общежития, которое заключённые называли просто - барак. Солнце будто дразнило осуждённых, демонстрируя свою безнаказанность и свободу.
- А ты откуда, паря, будешь? - стараясь стоять спиной к солнцу, спросил завхоз у высокого крепкого парня, одетого в новую чёрную робу.
- Из Рязани я.
- О! "А у нас в Рязани - пироги с глазами, их едят, а они глядят", - пошутил Лапа, - не оттуда ли?
- Оттуда, - улыбнулся новенький нехитрой шутке.
- Понятно. А чем там занимался? По какой статье к нам попал?
- По 163-ей осуждён...
- Ого! Рэкетир что ли?
- Нет. Печник я.
- Печник??? - громко захохотал Лапа. - Пироги что ли вымогал?
Находящиеся рядом зэки весело заулыбались. Все поняли, у новенького появилось имя. Имя, под которым ему предстоит жить на зоне, и под которым его теперь все будут знать.
- Ну, значит так, Печник, - сказал завхоз, отсмеявшись, - тебя и Маляра определили в четвёртый отряд, то есть к нам. Как я понял, люди вы работящие. В шестой бригаде как раз таких не хватает. Пошли в барак, покажу, где будете жить.
Ночью Муравьёв, а с недавних пор - Печник, лежал на нижней шконке железной двухъярусной кровати, и в который раз размышлял о превратностях судьбы. Он, родившийся и живущий в городе, всегда стремился попасть на выходные или каникулы к своему деду в деревню. С дедом ему было интересно. Дед учил его ловить рыбу, разбираться в грибах и ягодах. Вместе они пилили и кололи дрова, вместе заготавливали на зиму лечебные травы, а ещё берёзовые и дубовые веники для бани. А квас, который дед делал сам, был самым замечательным напитком для мальчика, особенно после парной. Но больше всего Даниилу нравилось ходить с дедом и искать специальную глину, которая шла на постройку печей и каминов. Афанасий Савельевич, так звали дедушку, был печником, лучшим печником в округе. И он стремился передать свои знания и умения внуку. Родители мальчика не разделяли его увлечения деревенской жизнью. Мать, работающая главным бухгалтером на заводе, хотела, чтобы сын стал юристом. А отец, который работал на этом же заводе мастером в механосборочном цехе, желал для своего наследника карьеру не ниже начальника цеха. Сам же Даниил учился средне, стараясь не слишком сердить родителей плохими оценками. В школе ему было не интересно. Он искренне не понимал, для чего нужно изучать большинство предметов, которые, на его взгляд, совершенно в жизни не пригодятся? Так как с детства Даниил был довольно высоким и физически развитым, то школьный учитель по физкультуре уговорил Муравьёва заняться биатлоном. Уговорил по просьбе тренера спортивной школы, который заприметил мальчика, зайдя в спортзал по каким-то своим делам. Биатлон Даниилу понравился. Он сравнивал его со свободой, которую чувствовал только в деревне у дедушки, вдали от городских шумов, тяжёлых запахов, уличной толчеи. Свобода и чёткая цель, которую нужно достичь. Не смотря на давление родителей, после девятого класса Муравьёв из школы ушёл и поступил учиться в ПТУ на каменщика. Самое интересное, что учиться Даниил стал намного лучше, хотя в программе ПТУ были практически все школьные предметы. Почему юноша пошёл учиться на каменщика? Наверное, потому, что хотел стать печником, как и его дед, а может быть и лучше. Блуждая по просторам интернета, он находил очень много оригинальных дизайнов печей и каминов, отличающихся выдумкой и красотой, и это рождало в его душе восторг и азарт. После окончания ПТУ Муравьёв Даниил Петрович был призван в армию. Отслужив шесть месяцев, уже младший сержант Муравьёв перевёлся на контрактную службу сроком на три года. Бывший биатлонист стал снайпером. Таким способом он хотел поднакопить денег, а после завершения контракта открыть свою фирму по строительству бань, печей и каминов. Так оно и случилось. После увольнения из армии Даниил купил грузовую "ГАЗель", и вместе с дедом, который был ещё достаточно бодрым в свои шестьдесят шесть лет, занялся печным бизнесом. Дела пошли хорошо. Сначала помог авторитет деда, которого многие знали, а со временем люди отметили красивую и качественную работу самого Даниила. Плюс помог интернет. Муравьёв не пожалел денег на хорошую видеокамеру, на которую снимал свои лучшие работы и выкладывал на ютуб. Это привлекло новых клиентов. Очередной клиент из интернета, молодая двадцати трёх летняя девушка, очарованная не только работой, но и самим мастером, стала его женой. И вот, через пару лет после свадьбы, когда Даниил отдыхал с женой в Турции, его дед взялся делать очередной заказ. Вместе с ещё одним работником, которого Муравьёв принял к себе на работу, Афанасий Савельевич довольно быстро справился с заказом. А вот дальше начались проблемы. Сам Даниил, когда с кем-либо договаривался о работе, составлял договор. Дед же, привыкший верить людям на слово, никакого договора не составил, чем и воспользовался недобросовестный заказчик. Не желая платить, он сначала раскритиковал всю работу старика. А после и вовсе послал того куда подальше. В результате пожилой человек слёг с сердечным приступом в больницу. Вернувшийся из Турции Муравьёв был ошарашен свалившимися на него новостями. В больнице он узнал от деда все подробности и решил наказать нахального клиента. Ничего не сказав своим близким, он в лучших традициях братков из девяностых, "наехал" на неплательщика, угрожая тому физической расправой. Испуганный халявщик заявил, что готов заплатить, попросив сутки времени для того, чтобы собрать деньги. Когда через сутки Муравьёв пришёл за деньгами, то во время их получения был задержан сотрудниками полиции и обвинён в вымогательстве. В принципе тюрьмы можно было избежать. "Жертва" вымогательства намекала на небольшую мзду, за которую поможет закрыть это дело. Но глубоко возмущённый Даниил столько всего наговорил наглецу, что тот сильно обидевшись, решил, что Муравьёву самое место в тюрьме. Два других события, последовавшие через некоторое время после ареста, нанесли глубокую душевную рану Даниилу. Сначала скончался дед. И без того больное сердце не выдержало очередного удара - весть об аресте внука. А Муравьёв даже не смог с ним попрощаться. А потом на развод подала жена, сказав, что не намерена ждать, а потом и жить с уголовником. После смерти деда только месть занимала все мысли Даниила. А после предательства жены в его душе что-то перегорело, и холодная ярость сменилась равнодушием. И вот он здесь, в этом душном и неказистом бараке, рядом с десятком таких же, как и он горемык. Самое интересное, что шутка завхоза про "пироги с глазами, которые глядят, когда их едят", каким-то непонятным образом растопила равнодушие, которое в его душе царствовало всё последнее время. У Даниила проснулся интерес к жизни. Ко всем этим людям, которые по воле судьбы оказались здесь. Кто они: его сосед по кровати Маляр, властный завхоз Лапа, неприметный и ловкий Валет, трусливые шныри, что крутятся рядом с Лапой и Валетом, заглядывая им преданно в глаза, громогласный сержант Кулиба, умный и расчётливый старший лейтенант Агеев? С этими мыслями Печник уснул. А во сне Афанасий Савельевич угощал внука своим квасом и аппетитным яблочным пирогом, который смотрел на Даниила ярко-голубыми глазами Маляра и моргал большими, как у девушки ресницами.
- Ты кушай внучок, кушай, набирайся сил - говорил дед, - а мне пора идти.
- Куда, дедушка? Возьми меня с собой?
- Нет, Данилка, не могу.
- Почему?
- А кто печки мастерить будет? Кроме тебя некому.
- Хорошо, деда, я буду стараться.
- Старайся, внучек, а мне пора.
КУЗЬМЕНКО.
- Значит, Егор Сергеевич, вас командировали к нам?- спросил Агеев невысокого брюнета, который был одет в светло-бежевый костюм, голубую рубашку, на которой выделялся полосатый галстук фиолетово-розовых композиций. На ногах сверкали гладко начищенные туфли из коричневой кожи.
- Не совсем так. Я, можно сказать, сам напросился сюда.
- И чем же вас привлекли наши места? Обычно летом люди предпочитают находиться совершенно в других краях.
- Как вы правы, как вы правы, Марсель Ринатович - в других краях! Только человек я женатый, и один уехать на море не могу, просто не дадут. Ладно бы ещё жена, но тёща! Жена во всём её слушает и без мамы никуда! Лучше уж на работе от них спрятаться.
- Да, уж, - улыбнулся Агеев, и продолжил, - зачем же вы тогда женились?
- Ах, дорогой вы мой человек, купился, как мальчишка, купился на невинную мордашку будущей жены, когда она объявила мне, что беременна, и обещание её матери подарить нам на свадьбу автомобиль моей мечты, Volkswagen Touareg.
- А в результате?
- В результате тесты на беременность оказались ложными, а вместо автомобиля дешёвый китайский драндулет "Джили МК Кросс".
- И сколько вы уже женаты?
- Три года, Марсель Ринатович, три года!
- А развестись?
- И куда мне идти? Прописан-то у жены, своей квартиры нет. Я же в 2014 году из Украины в Россию жить перебрался. В Киеве из родни уже никого не оставалось. Отца с матерью к тому времени похоронил. Умерли друг за дружкой. Сначала мать, а через девять дней отец - не перенёс её смерти, любил сильно. Пятьдесят лет вместе прожили! Есть две старшие сёстры, обитают где-то в Европах. Я-то родился поздно, сёстры к тому времени уже своих детей нянчили, да и жили отдельно.
- А чего на Украине не остались? Специальность у вас хорошая, нужная.
- Это здесь, в России, она нужная. А там бы дали в руки автомат и отправили воевать на Донбасс. Молодой парень 24 года, родни нет. А тут ещё квартира двухкомнатная в Киеве. Грохнуть меня могли бы за милую душу. В общем, квартиру я продал, и переехал жить в Нижний Новгород. Есть там один знакомый и с работой помог и с проживанием, а после я уже и гражданство получил.
- А жилплощадью, почему не обзавелись? Деньги то были, могли однокомнатную квартиру спокойно купить.
- Понимаете, Марсель Ринатович, ситуация нехорошая там вышла. Как говорится, кинули меня на деньги лопуха молодого. Риэлторы кинули, тем более на тот момент я ещё гражданство не получил. В общем, две третьи суммы от всех денег потерял...
- Да, прискорбно. А в армии вы служили?
- Нет, не служил. Не успел. Я после девятого класса пошёл в строительный колледж на специальность "строительство и эксплуатация зданий и сооружений". После колледжа сразу поступил в университет на факультет прикладной механики.
- Почему дальше по специальности не стали учиться, а избрали другой факультет?
- Да, знаете, друг сманил, тот самый, который помог в Нижнем Новгороде устроиться. Я и не жалею, и в строительстве многое понимаю, и в механизмах.
- Тоже верно, лишних знаний не бывает.
- Согласен. В общем, службу в украинской армии я удачно избежал. А для российской уже по возрасту не подхожу.
- Так было же время?
- Да какое там время? Пока гражданство получал, пока женился, пока у жены прописался. Пришлось, конечно, пару раз в больнице полежать. Зачем год тратить на неизвестно что? Уж если идти служить, то по контракту. И деньги получишь и научишься чему-то.
- Возможно, вы и правы Егор Сергеевич, - сказал Агеев глядя на часы.
В этот момент в дверь кабинета постучали, и зашёл сержант Кибуля.
- Товарищ старший лейтенант, вот ключи от бокса, можно идти осматривать.
- Благодарю, сержант, - сказал Агеев, и уже обращаясь к Кузьменко, продолжил, - пойдёмте, осмотрим поле вашей предстоящей работы.
ШАРОВАЯ МОЛНИЯ.
Старший лейтенант Агеев и инженер-механик Кузьменко шли по территории ИТК в сторону старого заброшенного кирпичного корпуса, куда в ближайшее время должны были доставить новые станки. До конца лета требовалось сдать цех в эксплуатацию. Агеев недовольно поглядывал на небо. С самого утра было душно и пасмурно.
- Скорее всего, скоро будет гроза, - сказал старший лейтенант.
- Плохо, - расстроился Кузьменко, - я зонтик не взял, а костюм не хочется мочить под дождём.
- Может ещё всё обойдётся, Егор Сергеевич, - сказал Агеев, подходя к дверям бокса и доставая из кармана ключ.
Открыв старый, покрытый ржавчиной навесной замок, старший лейтенант дёрнул створку двери на себя. Она нехотя поддалась. Люди зашли в помещение корпуса. Тусклый свет проникал через высокорасположенные окна, сплошь покрытые пылью и паутиной. На некоторых рамах стёкла были разбиты или вовсе отсутствовали. В цеху лежали груды битых кирпичей, металлический лом, доски, старая мебель, бумага.
- Да-а, - почесал затылок Кузьменко, - это всё нужно будет куда-то вывозить.
- А вы, Егор Сергеевич, список составьте, что нужно сделать в первую очередь. Потом сюда свободные бригады направим, они быстро со всем справятся. А у нашего начальства попросите какую-нибудь технику. Как я понимаю, многое из этого хлама можно сдать за деньги? Тот же металлолом, например. Дерево на дрова в баню может пойти, а кирпич для строительства приспособить.
- Совершенно верно, Марсель Ринатович. Из вас бы хороший хозяйственник вышел.
- Может быть и вышел, - усмехнулся Агеев, удобно устраиваясь возле какого-то железного ящика.
В это время на улице поднялся сильный ветер, который через пустующие рамы прорывался в цех, поднимая пыль. Агеев выругался, поминая шайтана.
- Что вы сказали, Марсель Ринатович? - оглянулся на него Кузьменко.
- Говорю: "Ветры дуют не так, как хотят корабли", шайтан их побери.
- А это, на каком языке?
- На арабском, Егор Сергеевич.
- Вы знаете арабский?
- Ага, знаю.
Тут на улице хлынул ливень, и упругие струи дождя обрушили всю свою мощь на пыльные окна заброшенного здания.
- Егор Сергеевич, вы список составляете? Так как нам спешить некуда, пишите всё подробно.
- Конечно, конечно, составляю, - Кузьменко достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и стал что-то в него записывать чёрной с серебристым колпачком шариковой ручкой.
Вдруг возле входной двери послышался мат и ругань и в цех заскочили несколько человек в мокрых чёрных робах. Это были Лапин, Кощеев, Маллер и Муравьёв.
- Каким вас ветром сюда занесло? - внимательно глядя на них спросил Агеев.
- Так ливень же, гражданин начальник, - ответил за всех Лапа. - Мы из столовой в клуб шли, а тут как потекло! Смотрим, двери открыты. Ну, и заскочили переждать.
- А в клубе чего забыли? Вроде кино и танцы на сегодня не запланированы, - пошутил Агеев.
- Праздник же через два дня, День России! А Маляр у нас художник от бога. Клуб к празднику украшают, вот решили узнать, может наша помощь будет не лишней?
- Понятно. Кстати, Лапин, видите, сколько здесь мусора?
- Да, многовато.
- Вашему отряду придётся из этой первобытной пещеры, сделать Эрмитаж.
- Эрмитаж не обещаю, но "Кузнецу кадров" для российской промышленности запросто! Хотя, мне больше по душе Мулен Руж.
- Мулен Руж? - засмеялся Агеев, - так это же бордель.
- Эх, молодёжь, ничего-то вы не знаете, - вздохнул притворно грустно Лапа, - Мулен Руж - это кабаре, в котором...
В этот момент на улице ярко сверкнула молния, и в цех залетел светящийся жёлтый шар. Все находящиеся в цеху уставились на него. Тут же здание потряс сильный удар грома, а шар метнулся к железному ящику, у которого расположились шестеро мужчин и, врезавшись в него, накрыл всех ярким светом. Ослеплённые светом люди почувствовали, что они погружаются в какую-то тягучую кисельную массу, которая пережёвывая и обсасывая их, стирает все мысли, чувства, желания. И как только погасла самая последняя искорка сознания, кисельная масса выплюнула наружу жвачку, потерявшую свой вкус.
ЧАСТЬ II
СЕДЬМОЙ.
МУЛЕН РУЖ ПО-РУССКИ.
Агеев открыл глаза. Он лежал абсолютно голый в снегу возле тоненькой молодой берёзки.
- Это что же такое, Марсель Ринатович?! - по барабанным перепонкам хлестанул истеричный вопль Кузьменко, голос которого сорвался на фальцет.
- Это "Мулен Руж", Егор Сергеевич, с концертной программой: "Здравствуй, жопа, новый год!" - ответил Агеев, пытаясь подняться из сугроба.
- Лапа! Лапа! гляди, твою мать, мои наколки...
- Ты чего кричишь, Валет? Что там с твоими наколками?
- Их нет, Лапа! Они исчезли! - продолжал возмущаться Валет.
Агеев наконец-то встал на ноги и обвёл взглядом небольшую заснеженную поляну, на которой они находились. Все, кто в момент грозы был в старом цеху, оказались на зимней лесной полянке, и все были совершенно голыми.
- К лесу надо двигаться, а то замёрзнем здесь, - это сориентировался Печник, - нужно веток с хвойных деревьев побольше под ноги накидать, да костёр разжечь.
- Как вы собираетесь разжигать костёр, чем? - снова голос Кузьменко дал петуха. - У нас ничего нет, мы голые!
Но Муравьёв уже никого не слушал, он устремился к лесу. Все дружно последовали за ним, уже начиная замерзать. В лесу первым делом придавили к земле пару небольших ёлочек, что росли рядом и встали на них, прижимаясь, друг к другу телами. Холод уже чувствовался довольно сильно. Печник стоял на коленках и пытался первобытным способом добыть огонь. Он тёр между ладоней сухую веточку, которая упиралась нижним концом в такую же сухую ветку, только большего размера. Рядом лежала береста. Минут через пять огонь был добыт. Костёр понемногу начал разгораться. И тут чуть не началась драка, все хотели подойти поближе к огню.
- А, ну, успокоились, - крикнул грозно Лапа. - Валет, Печник, сторожите костёр. Остальные быстро метнулись собирать дрова.
И первым подал пример, устремившись в лес. Никто не посмел спорить. Растерявшиеся люди, находясь в экстремальной ситуации, привыкли выполнять приказы тех, кто ведёт себя спокойно и уверенно. Через полчаса уже большой костёр весело потрескивал рядом с опушкой леса, согревая всех своим теплом. Когда люди более-менее пришли в себя и страх перед холодом отступил, Лапин задал всех мучающий вопрос:
- Думаю, все понимают, что долго тут мы высидеть не сможем? Бегать голышом по лесу и собирать дрова - это, конечно, весело, но лично я зверею, когда анекдот постоянно повторяют. Может, у кого-то есть умные мысли, как нам быть дальше? - и он обвёл всех взглядом.
- Слышь, Лапа, может лес, на хрен, спалим? - сказал Валет, рассматривая свои ладони, покарябанные о сосновые иголки.
- Нее, не канает. Это нам ничего не даст, сами сгорим вместе с лесом.
- А, может быть, огонь увидят и прилетят пожар тушить, заодно и нас спасут? - подал голос Кузьменко.
- Может, и прилетят, а может, и нет. Неизвестно, где мы оказались. Вон, неведомым способом из тёплого июня сразу в зимнюю сказку попали. Где в июне на земле снег лежит?
- В тундре снег, но деревья здесь не характерны для той местности. Да и снег не весенний. Скорее начало зимы, - высказал свои наблюдения Муравьёв.
- А ты чего молчишь, гражданин начальник? - обратился Лапа к Агееву.
- Я думаю, что на дерево высокое нужно залезть, да посмотреть вокруг, может чего и увидим.
- Тоже верно, - согласился тот, - кто полезет?
- Я и полезу. Ещё немного погреюсь и полезу.
- Согласен, - сказал Лапа, оглядев остальных, - ловких и сильных у нас, к сожалению, некомплект.
Действительно, сам Лапин был немного грузноват, инженер выглядел слишком хилым, Маляр - тоже, Печник слишком тяжёлым, а Валет... Лапа старался беречь своего кореша от излишних физических нагрузок. "Золотые" руки вора-карманника ему были нужны в рабочем состоянии.
Когда Агеев решил, что согрелся достаточно, то наметил дерево для своей задумки. Хвойные он сразу отмёл, так, как лишние царапины его обнажённой фигуре были совершенно не нужны. А вот берёзу он посчитал как раз тем объектом, который ему подходит. Прикинув расстояние, он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, и быстро направился к намеченной цели. Достаточно легко поднявшись поближе к верхушке дерева, Агеев стал внимательно смотреть по сторонам. Небо было ясным. Солнце удивлённо разглядывало голую спину человека. А справа от человека и перед ним лежал сплошной лес, постепенно поднимающийся куда-то выше. А вот слева он разглядел чёткую и довольно широкую белую линию, которая разделяла лес и уходила за спину. "Река", - подумал старший лейтенант, - а где река, там и люди". И он стал пристально вглядываться в ту сторону. Верхушка дерева слегка покачивалась от ветра. Руки уже замёрзли и тело начала бить мелкая дрожь, когда Агеев увидел недалеко от берега полянку, на которой было явно человеческое жильё. Запомнив направление, он быстро слез с дерева и побежал к костру. На вопросы разведчик смог ответить только через несколько минут, когда жар костра прогнал озноб из его тела.