- Иногда, мне кажется, что вся эта красота и гармония вокруг меня, - я развёл руками, - только они и существуют. А я здесь лишний. И от этого горечь в душе... Греют меня только мои мысли, которые я выуживаю у Вселенной. Потому и жив ещё. Мысли эти не дают мне покоя, но они и не ввергают меня в безысходность. Чтобы не отчаиваться, я их записываю, переношу из виртуального мира в реальность. Мне хочется запечатлеть красоту мира, но почему-то выходят одни философские бредни, красоты и притягательности не получается.
Я замолк и с надеждой посмотрел на Серёжу.
- И не получится, - сказал он серьёзно, - пока ты не сможешь ударить за доску, как в твоём каратэ. Ты чувствуешь, что способен на многое, но не знаешь до какой степени. Ты вылавливаешь свои мысли во Вселенной, но в тоже время косишься по сторонам, прислушиваешься к 'великим' и завидуешь удачливой посредственности. Тебе по-прежнему нужны авторитеты, как убогому костыли. Выброси всё это в утиль прошлого и, разбежавшись, взлети как птица. Твой час настал, пути назад больше нет. Ты должен поверить в себя безгранично.
- Что же должен я сделать, чтобы полететь как птица? - я вскочил на ноги и ненароком осыпал Сергея песком. Глаза мои блестели, кровь прилила к вискам, а блуждающий взор был устремлён к небу.
- Я что-то должен написать... особенное?
- Написать жизнь нельзя, - Сергей протянул мне руку, опёрся на мою и тоже встал, - её надо прожить. И она должна быть наполнена событиями - яркими, красочными, запоминающимися, чтобы потом ты ни о чём не жалел.
Ты должен уметь быть счастливым и сам дарить счастье. Но чтобы подарить его, счастье надо иметь в избытке. Несчастный ничего подарить не может. Его самого следует пожалеть...
Путешествие первое ждёт тебя, - прибавил он и махнул рукой куда-то вверх, - там, на вершине. Скоро ты поверишь в реальность того, о чём не мог даже представить. Тогда ты не только протиснешься через это дерево, но как нейтрино, пронзишь весь Земной шар, никого и ничего не задев при этом...
Наговорившись вволю, через полчаса мы возвращались обратно по той же тропинке. Я всё ещё был возбуждён и не мог прийти в себя. Я ожидал, что что-то необыкновенное должно произойти прямо сейчас, но, если честно, до конца в это не верил. Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, я попытался думать об Элен и о предстоящем вечере, вернее, о ночи, но у меня и это не получалось. И подъём почему-то казался круче, чем утренний спуск, хотя всегда бывает как раз наоборот, спускаться всегда труднее. От умствования на песке, силы меня почти оставили, и теперь приходилось хвататься за кусты, чтобы не сорваться. Ведь я боюсь высоты...
В своё время я мечтал прыгнуть с парашютом, чтобы побороть этот страх и подготовку для этого прошёл в аэроклубе. Я тогда учился на третьем курсе института. Но... не сложилось. Один раз самолёт был не исправен, другой - была нелётная погода, а третий и, как говорится, последний - я не поехал сам. Решил не испытывать судьбу и укатил на летнюю практику к Рижскому взморью.
Но вот и вершина. Можно немного передохнуть и оглянуться на пройденный путь.
- У-у-ф-ф, какая высотища, - произнёс я, глядя на полоску горизонта, где небо сливалось с океаном.
- Может, махнёшь прямо сейчас в своё первое путешествие? - спросил Сергей, и по его тону я не понял, шутит он или говорит серьёзно, - отсюда удобно. Разбежишься, и вперёд, только на цветы мои не наступи. Это будет первым этапом в твоём посвящении.
Он подвёл меня к краю обрыва и неожиданно резко толкнул. Я еле успел ухватиться за торчащий из земли сухой куст, но, прежде чем обидеться на него, сказать слова упрёка, я вдруг почувствовал, что нечто во мне отделилось от меня и продолжило путь самостоятельно. Оно полетело над деревьями, над скалами, а затем над океаном.
- Я что-то потерял? - спросил я, очнувшись, - что-то улетело от меня, и теперь я неполный?
- Нет, ты ничего не потерял, наоборот, приобрёл. И по-прежнему ты - это только ты и никто более.
- Что же тогда от меня отделилось? Душа? Теперь она будет странствовать без меня, а я останусь покинутым?
- То не душа, то тоже ты, только юный и впечатлительный, тот, который из далёкого твоего детства, постоянно переживающий и комплексующий. Он, улетевший, многое там увидит и успокоится. А здесь остался ты, который здравомыслящий, взрослый, серьёзный и материально реалистичный. Ты не хуже и не лучше того, который улетел. Вы скоро с ним воссоединитесь вновь в одно неразрывное целое, и этот новый симбиоз - ты и он, уже не будет отчаиваться, не будет страдать по пустякам. Вдвоём вы будете всё понимать, и всё дальнейшее приобретёт для вас великий смысл. Ведь ты всегда мечтал находить во всём смысл. Ты не хотел жить просто так, как амёба или муравей, вот и исполнилось то, о чём ты так долго мечтал. Всё теперь будет не зря.
Сергей оттащил меня от края обрыва и вытер мне лицо своим полотенцем. Моё полотенце по-прежнему висело у меня на шее, оно никуда не делось, и я почему-то держался за него руками. Я посмотрел в сторону дома, оттуда к нам спешила одинокая женская фигура.
- Твоя, - уверенно произнёс Сергей, и в его голосе послышались нотки зависти, - сейчас будет тебя успокаивать.
Я посмотрел на него с удивлением, но он в ответ только улыбнулся во все свои тридцать два зуба.
- Иди, встречай ненаглядную, сегодня она от тебя не отстанет, - он одобрительно кивнул, и я понял, что никакой зависти у него нет, и никогда не было и что он искренне рад за меня.
- Qu'est-ce qui est arrive (кески э тарривэ, что случилось)? - спросила взволнованно Элен по-французски и посмотрела на Сергея.
- Ничего, - ответил он по-русски.
- Но ведь Пьер чуть не упал, - без малейших усилий Элен перешла на русский, - я сама это видела.
- Чуть не считается, - бодро сказал я и поцеловал её в щёку, - успокойся, всё хорошо...
'Кажется, вчерашняя ночь мне не привиделась', - подумал я и взял её под руку. Элен приняла это как должное, и мы втроём направились к дому. Мы шли впереди, Сергей следом сзади.
- Надин где? - спросил я, чтобы начать разговор. На самом деле, где она находилась и куда ушла, мне было до лампы.
- В столовой. Из остатков вчерашнего ужина пытается соорудить нам обед, - ответила Элен, - в Папеэте мы ещё фруктов купили, я для тебя самые лучшие выбирала... Что там сейчас у обрыва произошло? - она оглянулась на шедшего позади Сергея и продолжила, - я так испугалась за тебя. Он опять придумал что-нибудь сумасбродное. Ты его не слушай и не участвуй в его экспериментах. Он вообще странный, всё у него слишком хорошо получается. Приехал сюда полгода назад, непонятно чем занимается, а дом у него смотри какой. Надин им восхищается, а я нет.
- Сергей нормальный парень, - успокоил я разгорячённую девушку, - и сегодня ты слишком много говоришь. Вчера я за тобой этого не замечал.
- То было вчера. А сегодня, может быть, будет по-другому. И, кстати, тебе понравилось, как было вчера? - Элен остановилась и посмотрела на меня с вызовом.
Я улыбнулся.
- Сама знаешь, можно не спрашивать, - я крепче сжал её руку, и мы продолжили путь. Сергей шёл уже впереди нас, и как он там оказался, нам обоим было непонятно.
Возле дома мы остановились.
- Мне что-то не хочется в помещение, погуляем ещё, - попросила меня Элен.
- А Сергей?
- Сейчас решим... Серж, - крикнула она ему вдогонку и, запнувшись на секунду, на каком языке продолжать, прибавила по-русски, - мы с Пьером погуляем ещё.
- Ладно, - отозвался Сергей, - но через час я вас жду. Не опаздывайте, Надин волноваться будет.
- Или психовать, - произнесла тихо Элен, - она любит это дело. Ещё на Райатеа при папа ему сцены устраивала.
- Я думал, вы близкие подруги... и, знаешь, мне Пьер как-то не очень, если мы говорим по-русски, то пусть я буду Пётр.
- Или Петя, - засмеялась Элен, - а давай, Петя, наперегонки вокруг дома, кто быстрей? - и в её глазах заблестели зелёные огоньки.
- Настоящая кошка, - подумал я, - гуляет сама по себе.
Я посмотрел на её ладно скроенную фигуру, на высокую грудь, налитые плечи и вспомнил, как Слай соревновался с Мадонной на тренажёрах и чуть было не проиграл. Конечно, я не слабак и до сих пор занимаюсь три раза в неделю, но ведь я вдвое старше её.
- На старт, - прокричала Элен, - приготовились, марш!
Раздумывать я не стал и рванул со всех ног, только подошвы мои засверкали. Я помчался вокруг дома, не разбирая пути. Я перескакивал через пригорки, впадины и высокую траву. Тыльная сторона дома прилегала к джунглям, и там были непролазные кусты, я проскочил через них как лось, даже не оцарапавшись, потом миновал ещё пару пригорков и впадин, и, наконец, был на месте старта. Элен мне пришлось ждать долго. Но вот и она, смеющаяся и довольная, показалась из-за угла дома. В её волосах застряли несколько сухих листиков, вероятно, она тоже продиралась сквозь кусты.
- Ты молодец, Петя, - радостно возвестила она, - я теперь буду знать, на что ты способен.
Потом мы бродили с ней по лесу, и я собирал землянику. Никогда бы не подумал, что на Таити растёт наша русская ягода. Я насобирал полную горсть и стал кормить ею Элен с ладони. Она ела и весело на меня поглядывала. Последняя порция едва поместилась ей в рот. Оставшиеся на моей на ладони несколько раздавленных ягод, она тщательно слизала языком.
- У меня нежный язычок, - сказала она, с трудом прожёвывая алую массу, - и длинный.
Элен высунула его изо рта и попыталась достать им до кончика носа.
- Не получается, - вздохнула она, - говорят, что этого сделать нельзя, только избранные могут этим похвастать.
Я подошёл и поцеловал её в губы. В ответ она прижалась ко мне и попыталась впихнуть языком остатки ягодной массы мне в рот. Я не сопротивлялся.
- Не противно? - игриво спросила она, когда я проглотил содержимое её рта, - или, может, я тебе нравлюсь вся... от и до?
- Всё-то ты знаешь, моя кошечка, - я перешёл на шутливый тон, - la chatte (ля шатт), шатик. Маленький шатик умеет царапаться? - поинтересовался я.
- Ещё как, - ответила серьёзно Элен, - и не такая уж я маленькая.
03.06.2016 12:51
Продолжение здесь: http://samlib.ru/editors/r/reshetnew_w_s/sozidajaboga10.shtml