Рэп Джонни : другие произведения.

Прокурорский роман

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Повесть о реальной жизни в Питерских "Крестах".
[]
  
  
  Куда-то делся прежний нрав,
  И родилась на сердце злоба,
  А наш трагический роман
  Остался вмятиной, как проба.
  
  Джонни Рэп.
  
  
  ОТ АВТОРА
  
  
  И смешно и грешно вспоминать прошлое, особенно те моменты, которые непроизвольно теребят тебе душу, но как говорится, что было, то было и от этого не уйти, как впрочем, и не забыть.
  Главное, что хочется отметить перед тем, как вернуть себя в прошлое, это то, как легко, точнее сказать с ровного места в России можно попасть в тюрьму, после чего годами, правдами и неправдами пытаться доказать, что ты не верблюд. Что, к сожалению, сегодня, в большинстве случаев сделать практически невозможно, т.е. если перевести на знаменитую "феню": отмазаться от предъявленного обвинения. О чем собственно предстоит узнать более подробно.
  И трижды прав мой кореш, который волею случая составил мне компанию попасть в этот невероятный омут, в том, что с системой бороться, это только здоровье терять. Конечно, многое можно списать на стечение обстоятельств, проклятую судьбу, черную кошку, которая не вовремя перешла дорогу и многое, многое другое. Но как не крути, а мы очень часто толкаем себя пойти туда, где Макар телят не пас. А когда там начинает пахнуть жаренным, локти начинаем кусать, но, увы, поздно.
  Так и мы с Саней, можно сказать, волком начинали выть, когда судьба нас снова привела в Питерские кресты, и не просто привела, а с "полной задницей огурцов", вытащить которые не смогли даже те адвокаты, кому мы за ряд заслуг, можно без всеобщего голосования ставить при жизни памятник. И, естественно, шок, в котором они пребывали на протяжении всего следствия и суда, на нас отражался вдвойне, а то и втройне. Но, к сожалению, ничего не поделаешь, поскольку надо никогда не забывать о том, что мы жили и живем не где-нибудь, а в России, где закон можно повернуть как налево, так и направо. А если, не дай Бог, человек уже имел честь встречаться с правоохранительными органами, что означает, занесен в черный список, т.е. никто не забыт и ничто не забыто, то хоть караул кричи, все равно никто уже не поможет. С чем приходится смириться и, конечно же, терпеть, пока крышу не снесет, поскольку, потом уже все по барабану. И как в большинстве случаев говорят люди: "Да гори оно все огнем!"
  Жизнь в Питерских крестах, естественно, реальную жизнь, а не тот бред, который мы привыкли видеть в различных сериалах и черпать из средств массовой информации, мы, конечно же, тоже узнаем во всех деталях, т.к. окунемся в нее по самое некуда.
  И еще, следует отметить, что сама по себе история, которая нас ожидает не была бы настолько интересной, если бы не одно "но", а именно, привычка главных героев, а точнее, моя и Сани, курнуть, в связи с чем все без исключения события будут происходить именно по обкурке, где, как правило, чем дальше в лес, тем больше партизан, что, собственно, и получилось. Что такое гашиш, надеюсь, не стоит обсуждать, т.к. сегодня данное зелье известно большинству россиян и, наверное, не только россиянам. Многие когда-то курили и, возможно, по сей день продолжают подобные шалости. Кто-то просто однажды попробовал и то, скорее, из любопытства, которое всегда превышает человеческий разум, а кто-то просто рядом стоял и у него все еще впереди. Благо, достать данное зелье сегодня можно легко и без каких либо проблем, связанных с криминалом. Сейчас кто-то скажет, что гашиш сам по себе уже криминал, хотя, если поглубже копнуть, то во многих странах подобное увлечение не считается противозаконностью. И что характерно, в плане курения, это чем больше куришь, тем сильнее все, что на данный момент тебя окружает, интригует и забавляет. И, порой, попадая в какую либо историю, пусть даже в самую невероятную, ты уже говоришь себе, что при любом раскладе, т.е. как бы события не развивались, обязательно пойду до конца, чтобы увидеть финал. Это спустя время, вспоминая и анализируя шаги, которые когда-то совершил по обкурке, ты осознаешь, что рассудок покинул тебя, в прямом смысле слова, поскольку в нормальном состоянии и здравом уме ни за что бы не попал на эту г...ю свадьбу, а, главное, непонятно к кому. Но как любила говорить моя бабушка: "Век живи, век учись! А от тюрьмы и сумы не зарекайся!"
  Лучше бы не освобождался, думал я на тот момент, когда арестовали. Хотя, с другой стороны, не попади мы в эту историю, кто его знает, как бы сложилась судьба, если ты ради того, чтоб хоть как-то прожить, а не просто существовать и днем и ночью ходишь по карнизу, более того, благодаря его величеству, случаю, судьба свела меня с прокуроршей, которая как не крути, а порадовала меня сыном. И какой бы на тот момент мундир не носила, а была человеком, что сегодня большая редкость. И, конечно же, мой кореш Саня, благодаря тому же случаю, ни за что бы не встретил свою единственную и неповторимую, с которой и по сей день живет и, слава Богу, не тужит.
  Много интересного ожидает нас в книге, связанного с моим необычным прошлым и уверяю вас, что все рассказанное мною, это реальные события, в числе которых и погони со стрельбой, и любовь с разочарованием, и к, сожалению, с трагическим концом, поскольку, такова жизнь, которая била и бьет из нас ключом, от чего не уйти и не спрятаться.
  
  
  Не жизнь скучна и безобразна,
  А то дерьмо, что в ней плывет,
  А тот, кто думает иначе,
  Он просто, откровенно врет...
  
  Джонни Р,эп.
  
  
  Нельзя перед будущим дверь закрывать,
  И судьбу между злом и добром выбирать,
  То, что нам суждено, то и будет в пути,
  От тюрьмы и сумы, очень трудно уйти...
  
   Признаться, я никогда не пытался "закрывать" дверь перед будущим и уж тем более выбирать судьбу между злом и добром. Потому как всегда знал, что все это хлопотно во всех отношениях. Поэтому, наверное, в душе всегда был готов к любым неожиданностям, точнее сказать, к любому повороту судьбы. А если учитывать мое прошлое, то однозначно, как говорится, быть во всеоружии меня научила жизнь.
   Кем бы человек ни был и какой бы образ жизни не вел, а дважды на те же самые грабли навряд ли наступит, во всяком случае, постарается не наступить. Единственное, порой обидно до слез это когда судьба преподносит то, о чем даже говорить стремно, что, собственно и получилось в этот раз.
   После освобождения из Питерских крестов, где я пробыл ни много, ни мало, а четыре с половиной года и был отпущен из зала суда за отсутствием доказательств, мне недолго далось подышать вольным и чистым воздухом и вкусить всей прелести той самой святой свободы, о которой мечтают все заключенные, находясь в неволе. Но судьбу не обманешь, и Бог всему судья.
   С моим корешем Саней я познакомился в лагере и скажу откровенно, благодарен Богу за такое знакомство, поскольку сегодня встретить настоящего друга, это большая редкость. Более того, он сам по себе человек неординарный и многие его поступки сами говорят об этом, что вполне можно отнести, а скорей, охарактеризовать с известной пословицей, что мы с ним "два сапога - пара". Тюрьма, можно сказать, научила Саню во многом вести себя правильно, а уже армейские будни, в числе которых множество командировок, за так называемую речку закалили в нем силу духа и воли.
   А один случай из его бурной жизни и по сей день позволяет мне изредка Саню покусывать и тем самым непроизвольно напоминать собой события прошлого. А именно, в эпоху восьмидесятых, когда Саня, будучи молодым и горячим парнем, не лишал себя возможности лишний раз, срубить куш, прибегая к криминальным действиям. И как часто бывает в таких случаях, однажды, после очередного налета один из Саниных подельников был ранен и т.к. менты наступали на пятки, друзья не смогли вынести его из поля "боя", чем можно сказать воспользовался один мент, о котором трещал весь город, во всяком случае, весь уголовный мир, т.к. слава о его беспредельных действиях была безмерной, а поскольку сам городок, где на тот момент проживал Саня был небольшой, всего лишь триста тысяч единиц, в смысле населения, то конечно же, любые слухи распространялись в нем как испорченный воздух в замкнутом пространстве. И вот одна особенность, которой обладал необузданный мусорок ходила за ним, а скорее, с ним как ярлык и тем самым, спустя годы я взял ее на вооружение, чтоб покусывать Саню. А именно, данный мент, где бы он ни был и что бы не творил, даже в любой беседе со своими коллегами, всегда заканчивал свою речь словами: "Вот и все!" и , конечно же, поэтому был крещен прозвищем "Вот и все!"
   Когда раненного парня, менты подобрали и доставили в отделение, "Вот и все!" клещами вытащил из него всю необходимую информацию о его подельниках, т.е. кто такие, где проживают и, наконец, кто старший. После чего, как следует, начались аресты и нечто подобное, связанное со шмоном и экспертизой. Так вот, Саня в списке "найти и уничтожить" у мусорка был последним, потому как постоянно уходил у него из под носа, чем, естественно, очень огорчал. И вот, однажды, когда квартира, которую в очередной раз сменил Саня была ментами засвечена, отряд доблестных парней в камуфляжной форме во главе с уже известным нам отморозком, ранним утром прибыли на задержание. И как обычно в таких случая бывает, через дверь вели с Саней переговоры, подозревая, что он в квартире не один и могут быть заложники:
   - Открой дверь, Сань! Не искушай судьбу, она и так у тебя не сладкая! - кричал мент, - Откроешь сам, все будет, как у вас говорят, правильно! Можешь поверить честному оперу!
   - Ты сейчас сам-то понял, что сказал, честный опер? - ответил Саня и передернул затвор, ожидая провокации от неожиданных гостей.
   А когда мент дал десять минуть подумать над его предложением, Саня сказал:
   - Послушай, честный опер, если верить слухам, ты у нас крутой, так?
   - Допустим! - выдавил, как пасту из тюбика честный опер.
   - Тогда ответь мне на один вопрос и, возможно, договоримся! Слышишь меня?
   - Говори! - кричал опер, ожидая вопроса.
   - Чем отличается мент от мента поганого?
   После этого, как рассказывал мне Саня, была долгая пауза и такое ощущение, что за дверью вся опергруппа искала ответ с помощью Интернета, а далее заинтригованный мусорок сказал:
   - Не знаю чем!
   - В том-то и дело, что ничем! - ответил Саня и выстрелил через дверь.
   После чего начался штурм, Саню, естественно, арестовали и что характерно во всей этой истории, раненный мент, если верить сплетням его коллег, прежде чем потерять сознание, успел сказать свою любимую фразу: "Вот и все!"
   К счастью для Сани, мент выжил и, наверное, надо отдать ему должное, не лютовал, а наоборот, сделал все, чтоб Саня получил минимальный срок. Не знаю, возможно, тот вопрос зацепил опера, может, еще что-то повлияло на него, но, к сожалению, история об этом умалчивает и по сей день.
   Судя по тому, как я охарактеризовал своего друга, прежде чем с головой окунуться в события прошлого, мне хочется заострить внимание на том, как мы жили не тужили после освобождения, наверное, как познакомились со своими возлюбленными, которых явно из сюжета не вычеркнешь и не обойдешь.
   Однажды, своего рода отдыхая от повседневной суеты, мы с Саней ехали по любимому городу Питеру. Я занимался своим делом, забивая очередной косяк, а Саня тем временем, вел свой Мерседес, в свое время полученный за долги, поглядывая по сторонам в надежде увидеть нормальных девчонок и тем самым провести с ними досуг где-нибудь подальше от посторонних глаз.
   - Смотри! - сказал мне Саня, когда косяк уже был готов.
   Впереди нас, на обочине, стояла машина, которую явно остановил ГАИшник, т.к. размахивая своим жезлом пытался причесать двум обаятельным блондинкам.
   Давай поможем девчонкам, разведем мента, - предложил мне Саня.
   - Гонишь, что ли?! - ответил я другу. - Надо быть больным на всю голову, чтобы с косяком в руках подрываться к менту! Давай сначала раскурим, а потом, как фишка ляжет
   Далее, мы потихоньку подрулили к обочине и припарковались, после чего cпокойно раскурили косяк, и только потом, нахлобученные вышли из машины и потрусили к ГАИшнику. Одним словом, МЧС приехало.
  Девчонки и, соответственно, мент сразу же обратили на нас внимание и тут же притихли, вероятно, мысленно обсуждая странных пришельцев.
  - По чем нынче треп? - обратился я к ГАИшнику. Он выпучил на меня глазки и, придя в себя сказал:
  - Быстро у вас, стоило позвонить, и защитники тут как тут!
  Я, честно говоря, не понял о чем это он, а главное, это кто и кому звонил...
  - Ты что, мент, опух? Вводишь тут людей в заблуждение, не стыдно? И какой на хрен звонок, если мы уже неделю вне зоны паримся?!
  ГАИшник, понимая, что перед ним нарисовались далеко не лохи, и легко могут лишить его жезла, оглядываясь по сторонам, как можно спокойней сказал:
  - Вы, что, не с ними?
  - Мы сами по себе! - ответил Саня, подойдя ближе. Я, конечно, зная своего друга не меньше, чем его родная мать, сразу же заметил, как он запал на одну из блондинок. И поэтому, чтобы не наломать дров, тем более в таком состоянии, решил тоже не быковать, а свести все на юмор:
  - Послушай, доблестный воин нашей необъятной страны, честно скажу, мне по барабану, за что ты морозишь девчонок, поскольку каждый зарабатывает на хлеб по-своему, так?
  - Так, - ответил "воин", хотя я заранее знал, что он обязательно махнет гривой.
  - Знаешь, я вообще подозреваю, что ты не мент!
  - А кто же тогда я по-твоему? - округлил глаза ГАИшник.
  - Ты - скорее пацан, правда, не совсем пацан, а замусоренный!
  И надо было видеть это чудо в перьях, которое так раздулось, мама не горюй! И было очевидно, что в прежний гипс его не воткнешь.
  - Ну, а так, как ты пацан, - продолжил я, - То и вопрос мы будем решать по-нашему, по-пацански. Договорились?
  - Договорились, - сказал он, - а что надо?
  Саня тем временем, понимая, что меня зацепило, решил отвести девчонок в сторону, предоставляя нам тем самым свободный плацдарм.
  - Я готов заключить с тобой сделку, - продолжал я грузить ГАИшника, - И как ты понимаешь, сделка есть сделка, и тут уже как не крути, пацан с казал, пацан сделал!
  - Да понял я! - вырвалось у ГАИшника, явно предвкушая хороший куш.
  - Азартный ты человек, однако, - решил я приподнять его на ступень выше. И такую он, блин, сделал заточку, в смысле, лицо, мама не горюй! И если опять же его образ перевести на знаменитую феню, то звучать будет так "В руках у Вани по яйцу, улыбка бродит по лицу".
  - В общем, смотри!
  - Куда смотреть? - оглянулся он по сторонам.
  - В оба глаза, блин, что такой неугомонный? Слушай и не перебивай старших! Сейчас мы с тобой заключим маленькую сделку, и если я тебя приколю, в прямом смысле, приколю, понимаешь? То ты, не раскатывая больше вату с девчонками, отпускаешь их. Ну а на "нет" и суда нет, договорились?
  Договорились! - согласился он, но заметно засуетился. Понимая его, точнее сказать, его нелегкую жизнь, я, конечно, добавил, что на пиво он получит при любом раскладе.
  Дело прошлое, мне по приколу было грузить ГАИшника, а он, судя по виду, принимал все за чистую монету, и тут же свои губки скрестил бантиком, а ушки, естественно, зафиксировал на макушке.
  - Представь, - начал я, - Киевская трасса, жара стоит за тридцать, а в кустах, как обычно бывает, твой коллега сидит, как заяц в ожидании жертвы, и тишина. Машин, как на зло, нет, смена заканчивается, а денег так и не срубил. Обидно, понимаешь?
  - Понимаю, - не думая ответил мой собеседник, видимо, сам не раз попадал в подобные ситуации.
  - Представляешь, какой облом, когда за всю смену по трассе проехал один велосипед, хотел было, злобу согнать, остановить гонщика, чтоб пробить на аптечку или не пристегнутый ремень. А когда увидел в нем батюшку в рясе, чуть Богу душу не отдал.
  - Да-а, у меня такое бывало не раз и...
  - Ты дальше слушай, все еще только начинается, - тормознул я ГАИшника, а то его понесло, - вдруг, Фортуна ему улыбнулась, и он увидел, как прямо в его сети плывет огромная рыба!
  - Кит! - решил сострить мент.
  - Да, шестисотый кит, самой последней модели, встречал такие?
  - Конечно, много раз! - серьезно ответил он.
  - ГАИшник, решая подпустить жертву поближе, приготовился к прыжку. После чего, перекрестившись, со словами "Пора!", как тигр кинулся на трассу, но, к сожалению, в самый последний момент его подвела нога. Видно, пока ГАИшник сидел в засаде, она у него затекла и поэтому он упал, и в момент падения, изловчившись из последних сил, ГАИшник кинул свой жезл на дорогу, и, к сожалению, сильно ударился головой о камень.
  - Опять непруха! - сказал неугомонный мусорок.
  - Да, ты прав, опять сначала стулья, а потом деньги! Но, спустя какое-то время, ГАИшник все же пришел в себя и сквозь боль приподнял голову. А когда перед собой увидел нечто, не поверил своим глазам. Мистика, подумал ГАИшник, и даже встряхнул головой. Больше всего, на тот момент, он хотел, чтоб его кто-нибудь ущипнул, потому как поверить было явно невозможно. Представляешь, прямо перед ним, во всей своей красе стоял шестисотый Мерседес и переливался под лучами солнца. Не может быть! Сказал ГАИшник сам себе и потихоньку попытался встать. После чего подобрал свою фуражку, жезл, отряхнулся и как подобает порядочному менту, подойдя к мерсу, сказал: "Прапорщик Ложкин, прошу ваши документы!" Радуясь в душе, что есть на этой земле счастье. Но, когда увидел руку, которая протянула документы, ему показалось, что после падения он умом тронулся. Такой грязной руки за свою жизнь, даже в кино не видел. Быстро соображая, он нагнулся и заглянул в салон. "О, Боже, не может такого быть!" - вырвалось у него машинально: "Не может такого быть!" За рулем мерса сидел ни кто иной, как бомж, да такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Лохматый, грязный, зубы у бедолаги отсутствуют, а тот единственный, который уцелел, был невероятных размеров, и любая баба-яга умерла бы от зависти. А главное, это вонь пошла из салона, хоть "Караул!" кричи.
  - Невероятно! - высказался мой собеседник, - а что дальше было?
  - Дальше? А дальше, батенька мой, я в следующий раз расскажу. Хотелось мне обломать ГАИшника на самом интересном, но сделка есть сделка, поэтому не стал я томить его ожиданием и продолжил:
  - ГАИшник, понимая, что это не сон, а реальность, решил, что поймал ни кого-нибудь, а матерого преступника, т.к. угон был налицо. А это означает, что ему полагается орден и хозяин за такую тачку обязательно отблагодарит. Поэтому он, чтоб не спугнуть зверя, как можно вежливей сказал: "Я попрошу вас выйти из машины и открыть багажник!" Бомж, чтоб не искушать судьбу, спокойно открыл дверцу и вышел из машины. И тут же ГАИшника словно прорвало: "Стоять смирно, сучонок! Руки на капот, а то застрелю, как собаку!"
  - Руки в гору! - вырвалось у моего ГАИшника.
  -Да, если бы ты был там, точно бы руки в гору, а ноги в пол! Слушай дальше, не перебивай! Бомж, естественно, сделал все, что требовал ГАИшник, после чего заговорил: "Я, начальник, не пойму, за что вы хотите меня расстрелять? Документы в порядке, машина моя, проверьте документы", "Ты рот закрой, ишь, раскудахтался! Угнал и думал, что с рук сойдет. Нет, у меня в этом плане не забалуешь!" А сам тем временем все же решил пробить документы, хотя явно не верил, что машина бомжа. Но как только открыл и прочитал, казалось, что глаза выпадут. "Но, как? Не пойму", - спросил ГАИшник, - "И откуда у тебя такая тачка? Тут, блин, всю жизнь работаешь, как конь, на Запорожец не срубить, а ты на Мерседесе?" "Да, длинная история, товарищ милиционер, я и так, наверное, отнимаю ваше время", - причитал бомж. "Ты это брось, мужик, давай, рассказывай, а то я, теперь, не усну" "История простая", - начал бомж свою челобитную, - "Бутылки я собирал в парке, смотрю, три парня стоят в стороне, гашиш курят и пьют пиво, а рядом их Мерседесы стоят. Ну, думаю, парни крутые, ни за что не обидят. Поэтому подошел и попросил разрешения бутылки пустые забрать. Они, конечно, разрешили, но когда я собрался уходить один парень сказал "Послушай, мужик, если ты сейчас нас приколешь, да так, чтоб обалдели, то в подарок тебе мы подарим Мерседес и даже оформить поможем!" А я всегда ношу с собой целебное дерьмо, лечусь иногда от язвы, печени, и вижу один из трех парней лысый, ну, думаю, удача сама ко мне в руки идет, и, чтоб ее не упустить, сказал: "Если я сейчас вашему лысому другу намажу голову своим дерьмом и к вечеру у него волосы вырастут, машина моя!", - "Да!" - отвечают парни, - "Твоя!"
  - Ну и что дальше, - теребил ГАИшник бомжа, - Ты хочешь сказать, что волосы у него выросли?
  - Выросли, ты же видишь я на Мерседесе, значит прокололись парни, - Неужели, ты думаешь, я полез бы к ним со своим дерьмом, если бы оно не было целебное. Они бы убили меня прямо на том месте.
  У ГАИшника, как на зло, все мысли в кучу собрались, и что-то про себя рассуждая, он вдруг взмолился перед бомжем, как перед родным отцом: "Ты прости меня, мужик, коли прогневал, сам понимаешь, по-другому не мог, заклинаю тебя, помажь мне голову своим целебным зельем! Детьми клянусь, всю жизнь буду тебе благодарен!", и, снимая с себя свою фуражку, тут же присел перед бомжем на корточки. "Не вопрос", - ответил бомж, достал из багажника ведро с дерьмом, как положено размазал, после чего, вылил все ГАИшнику на голову и заставил втирать.
  - Ну а что было дальше? - уже теребил меня мой собеседник.
  - А дальше, как по щучьему велению, нарисовались те трое пацанов, которые в парке были и сказали: "Ну ты, мужик, даешь! Уже второй раз нас приколол и теперь мы за это тебе квартиру должны!"
  - Ну а волосы выросли? - не унимался мой ГАИшник, обращаясь ко мне.
  - Какие волосы, гонишь что ли? - забирая из его рук документы девчонок, ответил я и как обещал, дал на пиво.
  С девчонками мы обменялись телефонами, т.к. они куда-то спешили. И, спустя еще пару минут, мы с Саней ехали по городу, и я тем самым был озабочен своим любимым делом, забивая косяк.
  Так, собственно, мы и познакомились, правда, сам я так и не позвонил ей, и, если честно, то вообще потерял ее номер. Впоследствии она сама проявила инициативу и вышла на меня, видимо, зацепило девчонку за живое, что я внимания на нее не обратил и проигнорировал, хотя стоит отдать ей должное, на тот момент она вела себя правильно.
  Санька вскоре расписался со своей Сонькой, а я со своей проживал, как принято говорить в таких случаях, в гражданском браке. Ну а на булку с маслом у нас с Саней всегда было и, наверное, стоит отметить, что при этом мы никогда не прибегали к криминальным действиям, поскольку реально заработать себе на жизнь всегда было и будет, хоть отбавляй, тем более, в таком городе, как Санкт-Петербург.
  Не зря говорят, что женщины, как кошки, и беду чувствуют заранее, так и моя Зинка в этот день была сама не своя, такое ощущение, что кто-то облил ее кипятком. Сколько живем, а такой буйной я ее никогда не видел. На мой взгляд, баба в гневе, это почти что киллер, потому как в любой момент можно ожидать от нее контрольного выстрела, а точнее срыва, до такого, что мама не горюй!
  В целом, казалось, было все спокойно, ничто не предрекало беду. Я собирал дочку гулять, помогая ей разобраться с гребанной обувью, столько было на ней дырок и кнопок, что запаришься, пока поймешь, куда надо толкать эту веревку, в смысле, шнурок. А она еще видит и посмеивается надо мной, нет, чтобы помочь.
  Сама дочка Зинкина, от первого брака, но я признаюсь, об этом никогда не думал, родная, не родная, мне всегда было до фени.
  А Зинка в это время в комнате поливала цветы и ворчала на чем свет стоит, что якобы половину из них пора выбросить на помойку. И вот как раз, в это время раздался телефонный звонок, о котором я буду вспоминать всю свою жизнь!
  - Саша, ты? Привет! - взяла Зинка трубку, - Дома, но сейчас мы уезжаем к маме, она нас ждет.
  - Скажи, что я перезвоню ему, - крикнул я из прихожей, открывая дверь дочке, чтоб со спокойной душой отправить ее гулять.
  - Ну-ка, повернись ко мне передом, к лесу задом! - выйдя на лестничную площадку, я решил еще раз посмотреть как собрал красавицу, - Попрыгай!
  - Зачем прыгать? - спросила меня дочь.
  - Ладно, иди! Хотя, постой, что ты забыла мне сказать?
  - По команде "Воздух" - домой! - с улыбкой крикнула она и побежала по лестнице.
  Я зашел в квартиру и направился в комнату, к Зинке, чтоб перезвонить к Сане. Непонятно мне было для меня, почему он так рано приехал, т.к., судя по раскладу, я ждал его позже. А как только я сел на диван и взял телефон, Зинку тут же прорвало.
  - Даже не думай! Я по твоей милости прошлые выходные просидела дома, а мама потом мне всю кровь свернула!
  - Молчи, женщина! - сказал я ей, - Не пали хату, а то соседи скажут, что у нас опять военное положение!
  К счастью, Саня мне сразу ответил и наш "трешь-мнешь" с Зинкой временно был прерван.
  - Привет! - сказал я другу, - На море шторм, или опять акулы укусили твою Соньку за пятку?
  - Какая акула? О чем ты? Мать позвонила, сказала, что пацан заболел, да и Сонька сразу в истерику, поэтому и пришлось весла сушить. А твоя что чирик-пила?
  - Хуже, - ответил я, - чирик-топор! А что хотел, в смысле, звонил или просто решил отметиться, - спросил я Саню.
  - Да есть одна тема, человек должен подрулить.
  - А что, завтра он не может подрулить? Просто теща на даче ждет, надо Зинку с дочкой отвезти.
  - Он вечером уезжает, - сказал Саня и затих, ожидая ответа.
  - Хорошо, ты где? - спросил я Саню.
  - Выходи через пять минут, - ответил он и отключил трубку.
  И тут же начала булькатеть Зинка, потому как слышала наш разговор, когда грела уши у аппарат.
  - Я уже сказала тебе, даже не думай! А Саня твой получит у меня!
  - Послушай, Зин, не трогай Шурика, ведь какой ни есть, а все ж родня! Не забивай себе голову разной бодягой! Я отъеду на час и сразу поедем к теще!
  - Знаю я ваш час! Никуда не поедешь! - стояла Зинка на своем, хотя в этот момент я уже обувал ботинки.
  - Послушай, что за чуни ты купила дочке фирмы "Не топчи газон!" Я запарился, пока одевал!
  - Какой на хрен, газон! Ты мне зубы не заговаривай! Уйдешь, можешь вообще не возвращаться! - высказалась Зинка и встала как постовой у двери, скрестив на груди руки.
  - Отстань, Зин, отойди от дверей! Не доводи до греха!
  - А что ты сделаешь? - зацепило ее.
  - Что сделаю? Уеду с Санькой в командировку в Чечню!
  - И что ты там будешь делать, в этой Чечне? - не унималась она.
  - Снаряды бойцам подносить!
  - Дурак ты! Чувствую я что опять куда-нибудь влезешь, - сказала расстроенная Зинка, и, Слава Богу, ушла.
  - Сплюнь! - крикнул я ей и хлопнул дверью.
  К слову сказать, по поводу ее реплики "можешь не возвращаться!", я уже слышал однажды, а именно, сорока ей на хвосте принесла, что якобы у нас с Саней в машине были замечены девицы из общества "мама не горюй!", и она, естественно, устроила мне "Кузькину мать", а потом вообще учудила. Проснулся утром, а в углу стоят сумки с моими вещами, а сама Зинка надулась и как рыба молчит. Я, конечно, встал, надел халат, тапочки, взял сумки, и ничего не говоря, пошел на местную помойку. Когда все выбросил в бочок и возвращался, она, бедолага, чуть не сбила меня, подрываясь к бочкам, и уже что-то из вещей отнимала у местного бомжа, т.к. они в этом плане мух не ловят, и как только я ушел, тут же нарисовались. И с тех пор подобного от нее я никогда не видел.
  На выходе из парадной во двор меня приветливо встретили старушки -веселушки, которых я старался никогда не обходить, а наоборот, присесть рядом с ними и посочувствовать в том, что хлеб дорожает. Даже, порой, устраивал им праздники, в плане благотворительности, по части харчей.
  Озираясь по сторонам в поисках Сани, Зинка кричала в окно:
  - Открой глаза, вон твой Шурик! - тем самым направляя мой взор в сторону Сани.
  Вот, шельма, подумал я тогда, но не стал ничего высказывать, а просто пошел к машине. А как только сел, начал заниматься своим любимым делом, Саня спросил:
  - Что дома опять кипеш?
  - Не то слово! Достала уже своим нытьем, да теща, как на зло, ядом дышит.
  - Остынет, не гони, - успокоил меня Саня, - Когда тебе к теще?
  - Зинке надо прямо сейчас, а вечером пробки и т.д. Сегодня же все стартуют на дачу! А где мы встречаемся с твоим знакомым и что вообще за кухня? - поинтересовался я у Сани.
  - Да так, ничего особенного! А если все пойдет ровно, то заработаем нормально. Он к 12-ти часам в наш скверик подрулит, - и мы непроизвольно оба взглянули на часы.
  Скверик у нас с Саней был облюбован давно, да и место само по себе, можно сказать тихое. На берегу Невы своя скамейка и соответствующий круговой обзор, на все случаи жизни. Часто мы там назначали встречи или же просто, перед тем как поехать домой после трудового дня, заезжали курнуть и почесать языком. Правда, обкуренные потом, корабли с лодками считаем, которые проходят мимо, и, естественно, делаем на них ставки.
  Сам скверик находился недалеко от дома, поэтому, пока я забивал косяк, мы уже подъезжали к месту. А после того, как курнули, я Саню спросил:
  - Представь, идешь ты по Невскому, а навстречу тебе девица красная, такая, что кукла "Барби" рядом с ней никогда не стояла. А в руках у нее пакет с мандаринами и ты случайно сбиваешь ее с ног своим могучим плечом, апельсины, естественно, падают...
  - Мандарины! - поправил меня Саня.
  - Ну да мандарины! Девчонка в шоке, а ты в ужасе, потому что таких как она, раньше никогда не встречал. И сразу же влюбился в нее, как умалишенный! Представляешь?
  - Допустим! Но ты же знаешь, я - однолюб!
  - Знаю, но ты сейчас забудь о своей Соньке, в данном случае, ты - первоход!
  - Какой еще первоход, не понял! - зацепился Саня.
  - Ну ты этот, как его, девственник! Слушай дальше! - не дал я высказать свои мысли по этому поводу, - Вы значит скоренько кинулись собирать мандарины и она в этот момент приглашает тебя зайти к ней в гости, т.к. рядом живет. Одним словом, предлагает отобедать с ними, в кругу семьи! Ты, естественно, предложение принимаешь, тем более, обед на халяву. Заходите вы к ней в квартиру, а на пороге вас встречают ее мать, отец, бабка-коммунистка до глубины костей и дед - грушник. Одним словом, интеллигенция, век воли не видать. Тебя пригласили к обеду, на столе ложки - поварешки и весь сыр-бор. В общем, присели и в самый разгар харчевни тебя вдруг скрутило, и ты понимаешь, что на дальняк, в смысле туалет, уже надо бежать со стулом, а то, блин, закрылки открылись, туши свет! Ты, естественно, в шоке, телка видит, что ты лоб плющишь, чувствует, что уже смутился воздух, т.к. ты уже не можешь держать удар и своим волшебным голосом спрашивает: "Что-то случилось, Сашенька?" - а ты ей в ответ: "Все хорошо, голубка моя, просто какать хочу",- естественно, говоришь так, чтобы никто не слышал. Она показывает тебе, где у них туалет, провожает тебя и спрашивает: "Тебя подождать, сокол мой?" - а ты ответишь: "Не надо, солнце мое, иди к столу". Она уходит, а ты заскакиваешь как лев в туалет, срываешь с себя штаны, садишься и... В общем, извини, Саня, если что не так скажу, накакал ты полный дальняк, а слив у них не работает, а главное, тебя продолжает нести, уже через край пошло, а тебе, как на зло, никак не остановиться. И в этот момент в дверь стучит бабка: "Вы скоро, Александр Иванович?" И вот теперь, хочу спросить тебя, мой дорогой, какие будут твои действия в данной ситуации?
  - Ты вообще, к чему эту бодягу развел? - спросил Саня.
  - Да так, - ответил я, - Скучно!
  - А что бы ты сам сделал в этой ситуации? Как себя повел?
  - Не знаю, не думал об этом. Наверное, открыл бы дверь и сказал, мол, вы тут бабуля сильно не раскачивайте унитаз, а то итак через край льется, кто-то, видно, из ваших сходил, а смыть за собой забыл.
  Нашу беседу прервал какой-то парень, который как призрак нарисовался перед нами. "Если это знакомый Сани", - подумал я, - "То что можно взять от такого "гоблина". На вид парню было чуть больше двадцати, в домашних тапочках на одну ногу, спортивных штанах с прошитыми вручную стрелками. Наши прадеды одно время носили такой фасон.
  - Здравствуйте, парни! Извините, что беспокою вас...
  - Это он? - спросил я друга.
  А Саня, вероятно, решил отомстить мне за историю на счет девственности и тем самым приколоться, поэтому ответил:
  - Он!
  А парень тем временем не унимался:
  - Понимаете, я каждый день вижу вас на этом месте, поэтому уже знаю!
  - Ты что, пасешь за нами? - спросил я.
  - Нет, просто смотрел на вас вон из того дома напротив.
  И мы с Саней, как по команде повернулись посмотреть на дом, который находился за нашими спинами.
  - Так вот, завтра у меня свадьба, и, если на ней будут присутствовать такие люди, как вы, в качестве моих друзей...
  И в этот момент Саня поперхнулся, что его пришлось бить по спине.
  - Продолжай, - сказал я парню, уж больно интересно он нас загружал.
  - Так вот, на свадьбу придут люди с моей работы, и, если они увидят вас как моих друзей...
  Тут уже поперхнулся я, и Саньке пришлось бить по спине.
  - Так вот, - грузил парень, - благодаря вам у меня на работе все пойдет в гору! Понимаете?
  - Понимаем! - хором ответили мы и переглянулись.
  - А во сколько у тебя свадьба? - спросил его Саня.
  - В двенадцать, - сказал парень, - квартира семь! Видите, балкончик с бельем?
  И мы вновь как по команде оглянулись, чтоб посмотреть на балкончик с бельем.
  - Приходите, правда, вам очень понравится! - после этих слов парень сразу исчез, как впрочем и появился.
  - Что это было? - спросил меня Саня.
  - Глюки! - ответил я.
  К счастью, нарисовался Санин знакомый, а то бы мы долго гадали, кто это был и что...
  И пока Саня общался я ушел в машину, чтоб спокойно забить очередной косяк, потому как предстояла поездка к теще, а в нормальном состоянии отправляться к ней было нежелательно.
  Но как бы ни складывалось в дальнейшем,, но на следующий день мы с Саней, естественно, обкуренные, т.к. в нормальном состоянии вряд ли кто-то смог бы затянуть нас на эту гребанную свадьбу. Ехали, чтоб "поддержать штаны" незнакомому парню. И, скорее, приколоться над хренью, которую нам навязали.
  - Может, повернемся, пока не поздно? - сказал Саня, когда мы уже подходили к парадной.
  - Поздно! - ответил я, услышав шум в подъезде, и тут же, как по команде "сим-сим, откройся!" распахнулась дверь, откуда с криком выскочила грядка группа молодых людей, да таких, каких свет не видывал. Такое ощущение, что кто-то их специально отлавливал, чтоб собрать их в кучу. В общем, такая была шобла-..., что даже не описать. А возглавлял их наш старый знакомый муж, который сразу же закричал, как умалишенный:
  - Это мои друзья, держите их девчонки!
  Я, если честно, чуть в обморок не упал. Но, к счастью, был тут же подхвачен по руки двумя девчонками. Саню, естественно, тоже сразу подхватили и вся шумная толпа дружно потрусила по тротуару.
  - Куда путь держим, красавицы? - решил я уточнить у своих спутниц.
  - В ЗАГС! - грубо ответила одна, да еще посмотрела на меня, как на идиота, и было такое ощущение, что я отобрал у нее портфель. Хорошо, что мы были обкуренные и на многие вещи смотрели сквозь пальцы, а иначе, поставили бы их раком и заставили спеть гимн России.
  Саня пытался поймать мой взгляд, т.к. слышал вопрос, который я задавал этой невоспитанной лошади, а ответ прохлопал.
  - В ЗАГС! - сообщил я ему и в этот момент раздался дикий крик, из чего было понятно, что кто-то из толпы служил у них в качестве рупора.
  - Трамвай, побежали!
  И долго не раздумывая, вся толпа подорвалась к трамвайной остановке. "Невероятно!" - думал я, когда бежал, а видя, как рядом бежит Саня, казалось, что меня прорвет, мама не горюй! И, если на все эти побегушки посмотреть со стороны, то явно картина будет выглядеть маслом. Пока бежали я еще раз решил поинтересоваться у своих спутниц:
  - Мы что, в ЗАГС на трамвае поедем?
  И вновь от невоспитанной барышни получил грубый ответ:
  - Не переживай, тут всего две остановки!
  Понятно, что мы с Саней к их грядке никакого отношения не имеем, образно говоря чужие. Но в любом случае, на мой взгляд, не зная людей, не следует так яро быковать, - размышлял я, но тут же, все мой мысли прервал голос рупора:
  - Цветы мужчинам!
  Странные у них команды, заметил я, и, как по щучьему велению уже держал охапку цветов в своих руках, названия точно не могу вспомнить, но, вероятно, что собирали данные цветы где-то в поле, т.е. грузились на халяву по полной. И, поскольку обратной дороги уже не было, и не в моих правилах отступать, я решил мирно отдаться стихии.
  Трамвай был переполнен и поэтому Саня совместно с этим неправильным мужем вталкивали в него людей, как бильярдные шары в лузы, одним словом, вбивали. А когда я с охапкой цветов был на очереди, Саня не упустил возможности зацепить меня:
  - Взялся за гуж, люби и саночки возить!
  Издевается сволочь, подумал я и, благодаря бурному течению, оказался посреди трамвая, всячески пытаясь сохранить доверенный мне груз.
  А когда трамвай тронулся и я обернулся, чтобы увидеть Саню, признаюсь, обалдел в прямом смысле слова. Такой расклад дел, скажу честно, даже предположить невозможно, а именно: когда этот гоблин муж последним пытался залезть в переполненный трамвай, то дверью ему защемило пиджак, а Саня, естественно, дернул, да так дернул, что рукав оторвался, пусть не полностью, но все же, хотя буду прав на все сто, если скажу, что данный пиджак уже давно свое отслужил и просился на отдых, нитки прогнили до такой степени, что даже одевать его было опасно. И поскольку Саня был виноват в какой-то степени в случившемся, то, естественно, мама мужа со своей невестой наехали на Саню, чтоб он на время регистрации он одолжил свой. А потому как Саня был обкуренный, то казалось, что его эта сменка только забавляла, а меня пробивало на смех. Только я, можно сказать, перевел дух, как в трамвае нарисовалась контролер , которая кричала:
  - Приготовьте талоны!
  Было слышно, как кто-то пытался объяснять озлобленной тетке, что едем, мол, на свадьбу и т.д. Однако, ей было все до фени, и отвечала она на это по-своему:
  - Мне плевать, свадьба у вас или похороны! У кого нет талонов, платите штраф! - и, понимая, что у большинства пассажиров не талонов, она сразу подорвалась к кнопке, где, как я понимаю, было вмонтировано радиоустройство для переговоров с водителем и причитала в него, как ненормальная:
  - Володя, не открывай на остановке двери, в вагоне зайцы!
  Я, честно говоря, сразу не понял и поэтому машинально пытался посмотреть под ноги, а когда въехал в суть, то непроизвольно вспомнил на эту тему анекдот: "Зашел как-то мужик в переполненную электричку и так как предстояло ехать не близко, мужичок решил схитрить и тем самым вырулить себе место. Долго не думая, он падает на пол вагона и старается ползать, т.е. делает вид, что якобы что-то ищет. Люди, не понимая, естественно, спрашивают у него: "Что случилось?" "В цирк еду, дрессировщиком там работаю, а удав мой, как на зло, из сумки куда-то уполз!" И как только толпа услышала про удава, сразу же освободила вагон. А довольный своими действиями мужик решил отдохнуть и тем самым заснул. А когда проснулся, то увидел в окно, что поезд стоит, спросил у проводника, который шарясь по вагону, явно что-то искал: "Любезный, когда приедем?" "Да вы что? - ответил ему проводник, - Когда поступил сигнал, сразу же вагон отцепили!"
  Впереди меня стояла девчонка, судя по всему, не из нашей "тусовки", глядя на нее я сделал вывод, что барышня сильно взволнована, поэтому спросил:
  - Ты что тоже "заяц"?
  - Да, - ответила она и посмотрела в сторону контролера.
  - Знаешь, - сказал я, - я даже представить себе не могу, как они выглядят, эти талоны, и где их печатают, в смысле берут?
  - У водителя можно взять, - сказала девчонка
  - Так в чем же дело? - спросил я, как можно тище, подыгрывая ее страху.
  - Денег нет, - тихо ответила она и прикусила губу.
  - Знаешь, что говорил мой друг Альпачино в таких случаях?
  - Как? - заинтересовало ее.
  - Не думай об этом! Но ты должна мне помочь, а то видишь, как меня подрядили.
  - Цветами торгуешь? - улыбнулась она
  - Да что-то вроде этого! Возьми бумажник у меня сзади в жопнике, иди покупай эти талоны или билеты, не знаю что лучше.
  И девчонка не стала в этом плане разводить бодягу, профессионально вытащила у меня из жопника бумажник и тут же подорвалась в сторону водителя и только потом я вспомнил какие а точнее сказать сколько у меня было с собой денег, если эта дурочка уведет, ее сразу пилагра стеганет, поэтому, конечно, я засуетился не на шутку, но видя Саню в рваном пиджаке и как я понял, надел он его сознательно, чтоб зацепить меня. Я немного успокоился, стараясь не упустить из вида девчонку. В мыслях я представил я то, что когда она увидит в бумажнике сколько денег, в ее воображении появятся весы: на одной чаше будет она на ржавом ключе кран-балки в старом заброшенном цехе, а вокруг стоят бандиты с раскаленными в печи прутьями и пытают ее:
  - Где, сука, деньги! Говори, уда ты их дела?
  Все это в случае, если ее поймают, а на второй чаше весов она видит маленький загородный домик, роскошный сад с цветами и она в гамаке в купальнике с журналом в руках. Это в случае, если ее не поймают. То есть в ее воображении мелькают разные варианты и идет своего рода выбор. Признаюсь, такой поворот сюжета стал меня напрягать, мама не горюй, а тут еще этот сумасшедший рупор, опять закричал:
  -Подъезжаем! Приготовились к выходу!
  Не успел я осмыслить команду, как резко затормозил трамвай и, казалось, будто по команде все хором ахнули. Кто-то кричал "Поберегись!" Кто-то просто ругался, одним словом, началась давка. "Вот, попал, дурак!" - ругал я сам себя, - век теперь не забуду такую езду с препятствиями, одно только то, что на трамвае добирались до ЗАГСа уже навсегда останется в памяти.
  Дело прошлое, могли бы по-людски попросить нас заказать такой вид транспорта, мы бы легко договорились и самим бы было по приколу на трамвае с шариками подрулить к ЗАГСу. А тут на тебе все натуральное, никаких приколов.
  Толпа с криками кинулась к выходу и, казалось, сметут, поэтому я не старался сопротивляться и полностью отдался во власть течению, пытаясь на ходу увидеть девицу с моими деньгами, и такой был злой, признаюсь, мама не горюй! А эти гребанные полевые цветы, вообще бросил на хрен, да и не серьезно было уберечь их при такой давке.
  Из трамвая вышел как потрепанный цыпленок после очередной драки. А девицы, как выяснилось, вообще след простыл. Выбрала на весах, сучка, чашу с домиком. А, видя Саню в рваном пиджаке, меня тут же пробило на смех и, честно скажу, стало не так обидно. Ни один, видно, лох во всей этой компании. А далее эти гоблины со старыми стрижками окружили меня и закудахтали сволочи, пытаясь предъявить мне за полевые цветы.
  Хорошо, какая-то телка перевела их взгляд на лотки с цветами, которые вереницей тянулись вдоль дороги. А главное, эта глазастая тоже подрулила к Сане и со словами:
  - Давайте я исправлю косяк вашего друга и куплю цветы! - взяла из его рук бумажник.
  Видимо Саня после случая с карманником больше не решался доверять карманы и пребывая очарованным дамой доверился ей. А дальше уже все события стали развиваться, как в современном боевике. Непонятно откуда нарисовалась БМВ и со скрежетом остановилась рядом с лотками. Далее из машины выскочила грядка пацанов, они умело схватили нашу посланницу за цветами и как старый матрац закинули ее в машину, после чего быстро уехали.
  Саню после таких событий надо было видеть, он стоял как памятник с каменным лицом и, хлопая глазами, не знал что делать. Хорошо, я успел срисовать номер машины и спустя время, находясь в Питерских крестах, связаться с данной братвой, и обо всем узнать. Оказывается, эту телку они искали уже две недели, работала она у них проституткой и решила соскочить, в смысле завязать, а когда кто-то из бывших подруг по "цеху" ее слил и рассказал, где она в последнее время живет про свадьбу и прочее, парни не упустили возможности ее принять. А насколько известно, сутенеры никогда не церемонятся, со своими "рабочими" себя ведут жестко, держа их в узде. Она, конечно, причесала им, откуда у нее бумажник, но парни, естественно, не поверили.
  - Пойдем, Саня, курнем, я приколю тебя, как меня развели, - решил я как-то успокоить своего друга, хотя по большому счету он не переживал
  Мы отошли от гоблинов подальше и раскурили косяк, при этом приняли решение, весь этот свадебный обряд пройти до конца. Уж очень интересно развивались события и ложилось все на дно.
  Когда подошли к толпе, было такое ощущение, что они с цепи сорвались, правда, не лаяли, как голодные псы, а скорее, скулили окружая Саню. Я даже немного отошел, чтоб со стороны наблюдать за всеми событиями, тем более после того как курнули, все окружающее нас действительно забавляло.
  Дело в том, что у мужа, как выяснилось, не только пиджак надо было выбросить на помойку, но и ботинки, которые при жизни носил еще сам Буденный, поэтому один из них, пока ехали в трамвае, сморщился и вышел из строя, т.е. как акула приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать. Лучше бы он голову потерял, подумал я, но на этом все не закончилось, и их рэкетирство в отношении нас было продолжено. А все потому, что некая тетя Галя, якобы подвела.
  Пока у Сани вымогали ботинки на момент регистрации, к ЗАГСу подрулил автобус и как я понял по наши души.
  Сам автобус, как и его водила времен еще Великой Отечественной, такой из него выскочил дед Мазай, что мама не горюй! Вся грудь в орденах, медалях, одним словом "железный Феликс" и, глядя на него, я невольно вспомнил один анекдот, касаемый именно ветерана. Постараюсь представить этот анекдот в своей новой форме, и тем самым, пользуясь случаем, в какой-то мере, дам маленькую рекламку одной из своих книг, которая полностью составлена из анекдотов, описанных в стихотворной форме, итак:
   "Ветеран"
  Как-то раз, Вован пришел из школы,
  Пахан в тюрьме сидел, а старый спал,
  Пил с соседом дед за день Победы,
  На халяву праздник отмечал.
  
  Сволочь, понял Вовочка, нажрался!
  С ним хотел "горбатого* слепить",
  Ветеранов в школу приглашали,
  Думал воином деда окрестить.
  
  Дед услышал кипеш* и проснулся,
  -Кто там бродит, не дает мне спать?
  -Варежку закрой! - ответил Вова,
  -И не надо на меня бозлать!*
  
  Поднимайся, дело будем бацать*,
  Надо рамс по школе разложить*
  Ветеранов завтра собирают,
  И тебе их надо загрузить!
  
  Я же у тебя не шилом бритый,
  И уже сказал, что ты служил,
  Так что думай, что причешешь,
  Вспомни, где в сорок первом был?
  
  
  *горбатого слепить- придумать ложный вариант
  *окрестить- представить
  *кипеш- шум
  *базлать- кричать
  *бацать- делать
  *разложить рамс- составить план
  *загрузить- очень много наврать
  *не обламывал- не отказал
  
  
  Гонишь что ли, я сидел в те годы,
  Из тюрьмы тогда не выходил,
  Для страны я был врагом народа,
  На хрена ты в школе загрузил?
  
  Вижу, старый, ты меня не понял,
  Мне плевать, сидел ты или нет,
  Всем вопрос задали, я ответил,
  Что танкистом воевал мой дед!
  
  Что я должен был лохам ответить?
  Приколоть, как ты в тюрьме сидел?
  Или, может быть, как в колыбели,
  Ты мне по ночам "Таганку" пел?
  
  -Зря! Не суетись, надо подумать,
  Я же не обламывал тебя!
  Только не пойму, при чем тут танки?
  Не нужна такая мне херня!
  
  Может, лучше был кавалеристом?
  Скажешь, дед на лошади скакал!
  И бывало часто, что хозяин
  Полковое знамя обещал...
  
  -Ты с ума сошел, какой хозяин?
  Петуха еще там приплети,
  Пацаны на кол тебя посадят,
  Будешь долго яйцами трясти.
  
  Скажут, уголовник дед у Вовы,
  А зачем проблем себе искать,
  Я итак устал за эти годы,
  Свою мазу* за отца держать!
  
  Ты же знаешь, батя ненормальный,
  Дернул черт на школу написать,
  Обещал директору за сына,
  По приезду задницу надрать!
  
  Каждый день теперь меня встречает,
  Спрашивает: - Папа не писал?
  Я же им грузил*, что батя- летчик,
  Оказалось, что фуфло* толкал!
  
  В общем, хватит бабушку лохматить*,
  Скажешь, что танкистом воевал,
  И наврешь, что где-нибудь под Курском
  Оборону города держал.
  
  У соседей наберешь награды,
  Только с орденами не борщи*,
  И еще, прошу тебя по-братски*,
  Лучше там по фене не трещи.
  
  А следить старайся за базаром,
  Приколи, как ты героем стал,
  Как подельников* в горящем танке,
  Своей грудью от огня спасал.
  
  -Ну, к примеру, ордена, медали
  Я, конечно, в доме разыщу,
  А вот дальше, что мне с ними,
  К майке стремно*, если прикручу.
  
  Я же лепень свой продал недавно,
  Жрать хотел, достали сухари,
  Сам спроси костюм мне у соседа,
  А зачем, козлу не говори!
  
  Вскоре дед по дому пробежался,
  У знакомых орденов набрал,
  Вовочка принес костюм соседа,
  Был доволен и спокойно спал.
  
  Дед полночи мучился похмельем,
  И решил штаны сходить продать,
  У соседа, думал, не убудет,
  Ну а внук не будет наезжать.
  
  Утром, когда Вова пробудился,
  Дед смолчал о том, что согрешил,
  И гордился, что на свой лепень,
  Больше сотни орденов нашил.
  
  Перед Вовой, как перед иконой,
  При параде дед его стоял,
  В пиджаке с медалями и в шортах,
  Внук дар речи чуть не потерял.
  
  -Где штаны, урод, продал наверно?
  -Длинные, обрезал их слегка.
  Конченный придурок,- думал Вова,-
  Как вести такого мудака?
  
  С голыми коленками в наколках,
  Ветеран был, мама не горюй!
  И вся морда в рыбе и томате,
  Видно, дед всю ночь жевал "жуй-плюй".
  
  Ты достал, старик, сходи помойся,
  И надень спортивное трико,
  Чтоб штаны купить у нас нет денег,
  Напрокат уже не даст никто.
  
  -У меня спортивные в заплатах,
  Не по кайфу*, в рот мене компот,
  -Да, дурак ты старый, там трибуна,
  Спрячешься и никаких хлопот.
  
  Все ж собрались и пошли на дело,
  Сам директор провожал их в зал,
  Выступало много ветеранов,
  Дед спокойно очереди ждал.
  
  Вова думал, может, их забудут,
  Пронесет, и смогут убежать,
  Но поднялись вдруг аплодисменты,
  Стали дружно деда приглашать.
  
  Дед по ходу* вспоминал все фильмы,
  Только бы не спутал ничего,
  Как замкнет* волка на сериале,
  Будет всем кино и домино.
  
  Он достал какие-то бумаги,
  Хотя с детства не умел читать,
  Вова думал, что старик придумал,
  От него все можно ожидать.
  
  *мазу - за свою честь,
  *фуфло- обман,
  *бабушку лохматить- ерундой заниматься
  *не борщи- не бери лишнего
  *подельник- соучастник
  *стремно- не красиво
  *по-братски- очень прошу
  *наезжать- ругаться
  *мама не горюй- век воли не видать
  *не по кайфу- не удобно
  *замкнет- длинная история
  *по ходу- пока шел
  
  Лишь потом узнал о том, что ночью,
  Дед во всех журналах танк искал,
  А когда нашел, то за бутылкой,
  Он его подробно изучал.
  
  В зале сразу дружно замолчали,
  Появились слезы на глазах,
  Знали бы они о старом правду,
  Как он был закован в кандалах.
  
  Дед, как Жириновский лихо начал,
  А в конце, скотина, оплошал,
  И признаюсь, даже мне не просто,
  Рассказать, что он им причесал*.
  
  -Дело это было в Магадане!
  Вова вспомнил, что он там сидел,
  Много раз грузил за эту зону,
  И какой на ней был беспредел.
  
  Но не суть, все ушки на макушке,
  Дед заворожил своим нытьем,
  Якобы был командиром танка,
  Всю войну проехали с дружком.
  
  -С кем?- воскрикнул Вова и повелся*,
  Думал, что его сейчас вплетет*,
  Пожалел мгновенно, что вписался,
  По его вине дед глотку рвет*.
  
  А когда он начал про собаку,
  И сказал, что Шариком был друг,
  Вова понял, но одно, боялся,
  Что начнет за фронтовых подруг.
  
  Понесет волка за педофилов,
  Как гонял их станет вспоминать,
  И тогда его уже всем залом,
  Не под силу будет, чтоб унять.
  
  Где-то час грузил он за собаку,
  В лагерях их очень много съел,
  А потом вообще всех ошарашил,
  И, набравшись наглости запел.
  
  К счастью, не "Таганку" и не "Мурку",
  Не о том, как гнал его конвой,
  -Три танкиста, три веселых кума*,
  По этапу ехали домой!
  
  Дальше начал всех грузить за орден,
  Отстегнул и по рядам послал,
  Забожился то, что сам хозяин*,
  Приезжал и лично награждал.
  
  Хорошо, хозяином был Сталин,
  Оговорку дед успел сказать,
  А иначе, кинулись бы в драку,
  И пришлось бы деда отбивать.
  
  Жаль, штаны на старом не по масти*,
  Он бы с шапкой по рядам бродил,
  Загрузил всех фондом ветеранским,
  И на памятник себе нажил.
  
  -А за что хозяин дал вам орден?
  Кто-то в зале захотел узнать,
  -Расскажите нам как это было?
  Начинали деда пробивать*.
  
  -Мне на вахте приказал начальник,
  Отыграть* высотку на лугу,
  И стоять на банке должен насмерть,
  Не давать его сорвать врагу.
  
  Премся мы с подельниками в танке,
  Пуля- дура, а у нас броня,
  Я смотрю в волчек* - повсюду немцы,
  И огнем горит моя земля.
  
  Снова в зале ушки на макушке,
  Вова тоже ожидал конца,
  Интересно было, куда дальше,
  Занесет танкиста - мудреца?
  
  Вдруг! - и старина затих на время,
  Видно думал как преподнести,
  -Прямо в дуло залетел снаряд к нам,
  И давай по камере мести*.
  
  Загорелись, блин, пожар, дай Боже!
  Дым кругом, не видно ни хрена*,
  А танкисты, даже обо...
  И насквозь пропах я от дерьма.
  
  А потом решился и ныряю,
  В верхний люк, а там кругом враги,
  Я ныряю в нижний люк и вижу,
  Там япона мать, стоят менты!
  
  *причесал- наплел
  *повелся - начал переживать
  *вписался- согласился
  *глотку рвет- выступает
  *кум- оперативный работник
  *этап- передвижение зеков
  *хозяин- начальник учреждения
  *не по масти- не те, что надо
  *пробивать- выяснять
  *отыграть- выиграть в карты
  *Волчек- глазок в камере
  **мести- летать
  *ни хрена- ничего
  *ныряю- вылезаю
  *менты- полицейские
   (Книга называется "Эх, мать твою", 400 страниц)
  
   Дед Мазай привез некую тетю Галю, и как только она вышла из автобуса, тлпа с криками приветствия кинулась к ней:
   -Тетя Галя приехала! Наша тетя Галя! ...
   Судя по всему можно было сделать вывод, что тетя Галя для них, это как Мурнка для братвы. Но с ее приездом снова появилась проблема, потому что ей, якобы, какой-то дядя Боря не привез обручальные кольца, которые обещал дать напрокат.
   Видя и слыша весь этот, образно говоря, дурдом я грешным делом подумал, что в момент пьянки выяснится, что некий дядя Петя не привез ложки с кружками, т.к. дядя Витя его подвел.
  Ну что не говори, а с данной проблемой дальше события развивались еще интересней, и вновь, как по команде взор гоблинов был направлен на нас. Таким образом, мы у них были как две палочки-выручалочки, потому как по другому подобное не назвать. Я хоть и жил с Зинкой в гражданском браке, но обручальное кольцо не снимал еще с первого брака, как память, наверное. И когда гоблины попросили меня выручить их на время регистрации, я, конечно же, дал. И стоит отметить, что их поведение в отношении меня заметно изменилось и благодарностям, казалось, не будет конца, а то, что кольцо было не по размеру жене, никого даже не смутило. Саня, естественно, тоже отдал свое кольцо мужу. Я почему-то отметил для себя, что это только начало всех славных дел, связанных со свадебной процедурой.
   Когда я, после короткой заминки зашел в ЗАГС и увидел Саню, признаюсь, чуть не обалдел в прямом смысле слова. И хорошо, что он сам по себе спокойный человек по жизни, и вдобавок ко всему обкуренный, поэтому, наверное, смирно сидел на стуле и ожидал своего часа, а рядом с ним стояли ботинки "Буденного".
   Я, видя в углу угрюмого читателя прессы, тоже решил заняться рэкетом и отобрать газету, чтоб постелить ее на пол, под ноги другу, что, собственно, и сделал, и едва сдерживая смех, сказал:
  -Ты тут, Саня, не скучай! А то на тебе лица нет. Мы быстро распишемся и придем, и не дожидаясь ответа, направился на церемонию регистрации брака.
  Как потом я узнал от Сани, в одиночестве он пребывал не долго. Правда, один сочувствующий чуть было не пробудил в нем зверя, когда допивая свое пиво, поставил пустую бутылку пива рядом с обувью мужа, саказа при этом:
  -Извини, друг, чем могу...
  Я скажу честно, отреагировал на это жестко.
  Так вот, Санино одиночество нарушила одна из работниц ЗАГСа, которая вышла из зала напротив со стульями в руках:
  -Вас, что ограбили? - спросила девица, глядя на Саню.
  -Да, что-то вроде того!- ответил он, смущаясь и понятно почему.
  -Хотя, глядя на вас, в это трудно поверить!
  -В нашей жизни все может быть. - ответил Саня.
  -Вы не поможете мне? - вежливо спросила дама, и Саня, как истинный джентльмен, на автопилоте, ныряя в обувь мужа подорвался помогать ей перенести все стулья из одного зала в другой. Одним словом, не скучал и оказывал даме помощь. А когда закончил, решил подойти к нашему залу, чтоб посмотреть церемонию. А как только приоткрыл дверь, то женщина, судя по всему работница ЗАГСа, видя перед собой "бомжа" обругала Саню и перед носом закрыла дверь. В этот момент я, как никто другой понимал душевное состояние Сани. И, слава Богу, церемония закончилась и вся толпа направилась к выходу и что характерно, проходя мимо Сани, ни одна сволочь не обратила на него внимания. И, чтоб как-то поддержать друга, я предложил еще раз курнуть и тем самым немного остыть. Поэтому, пока наша компания торжествовала, ожидая посадки в автобус, деда Мазая, мы успели раскурить очередной косяк. После чего долго еще наблюдали как толпа гоблинов сопровождали мужа и жену к "Москвичу", со всех сторон украшенному шариками и лентами. Припозднился, как выяснилось, водила, ссылаясь на то, что долго заправлялся, но судя по его виду, просто проспал.
  В автобус мы с Саней сели последними и все присутствующие смотрели на нас с неким ужасом в глазах, было такое ощущение, что мы залезли в чужую квартиру. И к счастью, все обошлось без жертв, т.к. узнали нас и автобус тронулся. Вскоре, как часто бывает в подобных ситуациях все дружно запели какую-то патриотическую песню. Мы с Саней непроизвольно переглянулись, но подхватывать хор не решились, хотя, однажды, были отмечены в подобной ситуации, когда находились у Псковской братвы на Новый год. Есть у них там знаменитая на весь Псков гостиница "Рижская" и в момент шумного застолья, дед Мороз со Снегурочкой объявили конкурс, а именно, чей, якобы, столик лучше споет. Мы с Саней, конечно, выиграли этот конкурс, но приз насколько я помню нам так и не дали. Пришлось объявить Деда Мороза фуфлыжником, а снегурочку увезти с собой. Недолго наш "броневик" вез или скорей мчал нас по городу и уже через несколько минут Шумахер в облике деда Мазая припарковался у знакомого нам дома.
  Так как мы с Саней а автобус заходили последними и топтались у двери, то когда толпа как угорелые кинулись к выходу, предвкушая халяву , то нас чуть было не сбили с ног. В связи с чем к парадной мы подходили в полном одиночестве. Правда мать мужа, которая замыкала движение гоблинов, все ж обратила на нас внимание:
  - Квартира семь, мальчики, заходите!
  И это, стоит признать, очень порадовало, что хоть кто-то вспомнил о нашем существовании. Подниматься в квартиру мы не торопились, а решили раскурить очередной косяк, чтоб легче было воспринимать действительность. Пока курили и любовались окружающей нас природой, наш взгляд остановился на одиноком дипломате, который стоял на тротуаре, ожидая своего хозяина.
  - Смотри! - сказал я Саньке, - Подарок судьбы!
  - Думаешь, в нем деньги? - спросил Саня.
  - Думать надо, когда есть чем, я лишь предполагаю.
  И, убедившись, что кроме нас на сотню миль никого нет, мы медленно направились к дипломату. Вообще, странное явление, на вид хороший кожаный дипломат, не малых денег стоит и так одинок... Как только подошли ближе, неожиданно нарисовалась женщина с сумками в руках и, остановившись у дипломата, спросила:
  - Это ваш, мальчики?
  - Наш! - не думая ответил Саня, а женщина ни очем больше не спрашивая, спокойно поспешила дальше.
  - Бери! - сказал я Сане, - если он наш!
  - Сам бери! - ответил он, как шпион, оглядываясь по сторонам, - Может, бомба?
  - В этом районе взрывать некого! - сказал я, тоже озираясь по сторонам, осторожно подвинул дипломат ногой.
  - Тяжелый? - сразу отреагировал на мои действия Саня.
  - Не знаю, - ответил я, - Но не пустой, точно!
  И в этот момент, казалось, что прмо из дипломата раздался голос:
  - Вы имеете право хранить молчание! Все сказанное вами может обернуться против вас!
  Мы машинально посмотрели друг на друга и, собравшись мыслями, поскольку, действительно было непонятно, я ответил:
  - Но мы имеем право на один звонок!
  Вокруг стояла гробовая тишина и можно было услышать пролетающую мимо нас муху. Дипломат, казалось, тоже молчал и не подавал никаких признаков жизни, поэтому, озираясь по сторонам, я присел и подтолкнув его, сказал:
  - Ты слышишь меня?
  -Если бы сейчас кто-нибудь видел нас со стороны, он бы явно решил, что мы сбежали из дурки! - сделал свое заключение Саня.
  - Никого же нет! - сказал я, посмотрев на Саню.
  После чего вновь из дипломата раздался голос:
  - Откройте меня и вашей радости не будет конца!
  - Бред какой-то! - ответил я и открыл.
  В дипломате лежало какое-то непонятное устройство и, судя по всему шел отсчет времени, если верить электронному монитору, вмонтированному в устройство.
  - Бомба! - крикнул Саня, и мы оба уже лежали на тротуаре, прикрывая головы руками.
  - Тикает! - едва слышно сказал я, - Так и будем, как уроды лежать?
  - А что ты предлагаешь? Ползти в укрытие? - прошептал Саня, поглядывая по сторонам.
  Вскоре из дипломата вновь раздался голос:
  - Не бойтесь меня и откройте конверт!
  - Блин, - сказал я и поднялся, чтобы еще раз осмотреть эту говорящую сволочь. А когда взял в нем конверт и распечатал его, прочитал на листке надпись: "Улыбнитесь! Вас снимает скрытая камера!"
  В этот момент на обратной стороне дороги, за кустами, мы услышали смех, после чего оттуда вышли Стоянов с Оленниковым и вся их съемочная группа.
  Дело прошлое. Я уважаю творчество этих людей. И будь моя воля, такие бы им сюжеты писал, мама не горюй. Особенно, когда по ТВ вижу рекламу, то непроизвольно сразу вспоминаю этот неразлучный дуэт. И могу сказать на все сто, что, если когда-нибудь мне все же удастся написать им, что-то связанное с рекламой, то людям будет достаточно лишь один раз на нее взглянуть, чтобы запомнить на всю оставшуюся жизнь. И в этом, даже к гадалке ходить не надо, т.к. подобное у меня в крови.
  После того, как мы потрещали с артистами, пришло время подняться в седьмую квартиру, ведь как ни крути, а мы там были гости званые и не только...
  Когда поднялись на второй этаж и подошли к двери, то было почему-то тихо и никаких признаков свадьбы не наблюдалось. И честно скажу, на мгновение показалось, что нас в очередной раз развели, хотя с другой стороны, начиная с трамвая, и прочего все выглядело вполне реально и никаких декораций.
  А как только соединили между собой проводки, что таким образом заработал звонок, тут же услышали голос уже знакомого нам рупора:
  - Заходите, открыто!
  Мы толкнули ногой дверь, опасаясь растяжек, и в прихожей увидели толпу, которая молча стояла и лишь изредка между собой перешептывалась.
  - Заходите! - сказал стоявший рядом с дверью гоблин.
  Мы, естественно, зашли и тоже встали, минут десять я рассматривал говорящие манекены, после чего спросил того, кто был ближе ко мне, имитируя шепот:
  - Почему стоим в пробке?
  - Молодых ждем! - так же едва слышно ответил он.
  - Ааа... - сделал я это, как можно протяжнее.
  - По традиции, пока молодые не приедут, за стол никто не проходит, - добавил он, видя, что его знания в этой области меня поражают. Интересные люди, подумал я, коли соблюдают обычай. И опять раздался голос рупора:
  - Обувь снимите!
  Когда у него, волка, батарейки сядут? - машинально мелькнуло у меня в голове.
  - Это что, тоже обычай? - поинтересовался я у того же парня.
  - Нет! Просто у них специальные тапочки, вон, в углу коробка.
  И уже после того, как я увидел в коробке тапочки, вспомнил, где и когда встречал аналогичные, правда, одевали их прямо на обувь. Давно это было в глубоком детстве, приезжал я тогда из специнтерната на выходные к матери, а напротив дома, через дорогу стоял музей Ильи Репина, под кодовым названием "пенаты". Так вот, мне благодаря случаю иногда давалось там срубить себе на сигареты копейку. Когда экскурсия заходила в музей они поверх своей обуви надевали подобные тапочки и привязывали к ноге веревкой, чтоб не потерять. В мою обязанность входило перевезти пустой ящик к месту выхода и ждать, когда тапочки вернут. Не иначе, как украли сволочи коробку у Ильи Ефимовича.
  Спустя еще какое-то время я обратил внимание на стоявшего передо мной гуманоида, который заметно пританцовывал на месте. Гребень, который был у него на выбритой по бокам голове, казался зеленого цвета. А на резинке, судя по всему, вырванной из трусов, были привязаны наушники, что говорило мне, передо мною стояло "чудо-юдо" в перьях, которое ломает по всему Питеру таксофоны, в целях приобретения оттуда наушников. Одним словом, ужасный тип. А главное, не прекращая свой танец, он повернулся ко мне, и Саня, который наблюдал всю эту картину со стороны, даже поперхнулся. А как только этот ужасный танцор диско сказал:
  - Может пупками потремся?
  Саню тут же пробило на смех и я, честно говоря, от такой новой фени, чуть было не прослезился.
  - Потом потремся,- сказал я голубому и мы с Саней решили пробиваться к ванной комнате, чтоб не видеть всю эту непонятную тусовку.
  - Знал бы, что здесь такая левая парковка, лучше бы с дипломатом пообщался! - высказался Саня.
  А как только мы курнули, в прихожей услышали шум, что означало, приехали молодые, и сразу в дверь ванной кто-то постучал:
  - Твой знакомый! - посмеялся надо мной Саня.
  И был прав, когда я открыл дверь, стоял именно он.
  - Там приехали, вы идете, мальчишки? - с улыбкой, которую век не описать, сказал "танцор".
  - Иди, занимай места! - ответил я и счастливый гуманоид сразу убежал.
  - Ну что, пойдем? - спросил я Саню, выглядывая в прихожую.
  - А что ты предлагаешь, бросить все и поехать домой?
  - Ничего я не предлагаю, просто спросил!
  Едва мы подошли к комнате, где разгорался пир, в дверях нас тормознула пожилая женщина:
  - Вы, ребята, к кому?
  И, казалось, первый раз в жизни, я не знал, что ответить, хорошо Саня не растерялся:
  - Как это к кому? Мы же гости званные!
  - Много вас тут таких, званных, - пробубнила она, поглядывая на Саню, - плюнуть и то негде, давайте, ребята, разворачивайтесь и на кухню, я вам там все организую! - подталкивая нас в спины, молчком сопроводила нас на кухню.
  Много разных ситуаций было в моей жизни, но такого расклада я век не ожидал.
  - Ты что-нибудь понял? - кипел Саня, как электрочайник,- Я разворочу весь этот пчелиный улей! Вообще страх потеряли, сволочи неблагодарные!
  - Успокойся! Не сидеть же нам с этими придурками за одним столом! Пусть пока пьют, а потом решим, что с ними делать!
  Для начала, попробую обрисовать кухню, чтоб иметь представление, куда нас занесло: стены мрачные, темно-зеленого цвета, последний раз их красили еще при жизни Сталина; кухонный стол заменяла старая тумба, на которой лежала клеенка, кем-то сознательно изрезанная вдоль и поперек, при чем случайно так ее и при желании не изрезать; две старые табуретки, привязанные веревкой, чтоб не развалились в момент качки; шторы на окне, естественно, отсутствуют, и закрыто оно старой застиранной простыней с помощью канцелярских кнопок и полная раковина посуды, которая, судя по виду лежит там уже не один день; и главное, на что я обратил внимание, это кран, который неугомонно капал, что непроизвольно заставил меня вспомнить один случай, связанный именно с краном.
  В тот момент я сидел в одной из тюрем Питера. Ко мне подсадили, якобы временно, дурачка в прямом смысле слова. Я занимался своими делами и, честно говоря, мне было по барабану, что делал этот ненормальный. Он же в свою очередь просто ходил по камере и изредка подруливал к крану. Видя его озабоченность, я отложил все в сторону и решил дурачку подыграть.
  - Капает, - сказал я.
  - Вижу, - ответил он и заткнул снизу кран пальцем, и что характерно, улыбался сам себе, понимая, что вопрос закрыл. Но вскоре, дурак не дурак, но все же сообразил, что постоянно держать пальцем кран это не выход, поэтому подошел к двери о позвал корпусного. Тот, естественно, появился незамедлительно и понятно почему, потому что его звал никто иной, как ненормальный, и никто не может предположить, что у него на уме.
  - Что тебе надо? - спросил его мент.
  - Врача,- ответил ему больной.
  Врач тоже не заставил себя долго ждать и вскоре нарисовался. После чего мой сокамерник взял у него таблетку анальгина. Я, конечно же знал, что данная таблетка ему нужна не для снятия головной боли, и поэтому с интересом ждал финала. Он достал из-под кровати свою сумку, вытащил из нее носовой платок и подошел к крану. Мне за свои годы приходилось встречать разных сантехников, особенно в местах лишения свободы, но такого Афоню-2 я увидел впервые. Он заткнул кран таблеткой анальгина, подвязал ее носовым платком, чтоб не упала и был счастлив как никогда.
  - Что ты сделал? - спросил я "Афоню"
  - Болеет кран,- сказал он, - сейчас поправится и, не будет капать.
  Двери на кухню открылись, и уже знакомая нам женщина принесла тарелку с харчами. И судя по ее содержимому можно было сделать вывод, что грузила она в нее все подряд. А вилка, которая одиноко торчала из салата, придавала всему особый вид. Одним словом, ужасная картина.
  - Сейчас, мальчики, что-нибудь выпить сообразим! - сказала женщина и удалилась.
  - Может, еще курнем? - спросил меня Саня, - а то вся эта бодяга начинает меня напрягать!
  - Давай! - ответил я и пришла наша кормилица, которая принесла нам бутылку водки с рюмками и, не проронив ни слова вновь удалилась. Я, конечно, сразу пробил водку на предмет, паленая она или нет, и был, признаться, крайне удивлен.
  - Слушай, Сань, а как они готовят, в смысле харчуются, если у них даже газовой плиты нет?
  - Продали, наверное, - ответил Саня, разливая водку,- Сейчас ополоснем гашиш, и покажем им кто в доме хозяин!
  - Согласен! - сказал ему я, забивая косяк,- Только их закуска что-то меня не плющит!
  - Хлебом закусишь, его они, вряд ли успели форшмануть!
  И только мы с Саней успели махнуть и раскурить косяк, как в дверях нарисовалась девица с длинной косой и со старта наехала на нас:
  - А чего это вы тут делаете?
  - В смысле? - поинтересовался я.
  - В смысле в тишине сидите? - и тут же включила нам радио, которое висело на стене, и мы услышали творчество Бабкиной. Девица, долго не думая, сама себе налила водки и после того, как выпила сразу ушла.
  - Не понял, у них там что водка кончилась? - сделал свой вывод сагя.
  - Наверное! - ответил я и выключил радио, а как только сел в дверях появился еще один фрукт с фотоаппаратом на груди и телевизором в руках.
  - Привет, парни! Я оставлю пока телек у вас, пойду их фотографировать!
  - Ставь, - сказал я парню, - работает?
  - Не знаю, - сказал фотограф и убежал.
  А я тем временем щелкал уже каналы, где как обычно мелькала одна реклама, в частности людям предлагали не тормозить, а сникерснуть.
  - Кстати, когда Олейникова со Стояновым встретили, я почему-то сразу подумал о рекламе, - начал я грузить Саню.
  - Тебе только дай волю, будут потом локти кусать!
  - При чем тут локти, я просто писал бы им сценарии на рекламные ролики, а дальше сами разруливайте! Представь, едет, к примеру, по трассе Олейников на твоем мерсе...
  - Почему на моем? - зацепило Саню.
  - Потому что круче не бывает! Ты не тормози, а слушай! Едет, значит, Олейников, а Стоянов в роли ГАИшника его останавливает. Он спокойно тормозит и открывает окно и спокойно говорит: "Что случилось, сержант?" "Документы, пожалуйста, предъявите!" Олейников с пассажирского сиденья берет свою барсетку, достает из нее документы и отдает их Стоянову, а барсетку ставит на место и в этот момент ему кажется, что за спиной у него пролетел самолет, в смысле "Шумахер" какой-то, Олейников поворачивает голову к ГАИшнику, а его нет.
  - Не понял?! - говорит он вслух и выходит из машины, оглядываясь по сторонам и замечает впереди на обочине лежит ГАИшник. Олейников спокойно подходит к нему, а Стоянов лежит, глазенками хлопает, ничего сказать не может, одним словом отдыхает. Олейников забирает из его рук свои документы и собирается уходить, но что-то его останавливает, он разворачивается опять к ГАИшнику и достает из кармана шоколадку и вставляет ее в руку Стоянову, так, чтоб не упала и говорит: "Не тормози, сникерсни!"
  В этот момент у меня зазвонил телефон и по определителю номера я понял, что звонила Зина.
  - Ты где? - спросила она.
  - На свадьбе! - честно признался я.
  - На какой еще свадьбе?! - не унималась Зина, требуя объяснений.
  - Потом расскажу, не грузись, все у меня нормально! - и чтоб больше не последовало вопросов, выключил трубку.
  - Опять слезы? - поинтересовался Саня.
  - Все как обычно! - и дверь у нас вновь открылась и появился фотограф.
  - Ну что, снял? - спросил его Саня.
  - Позже сниму! Давайте телевизор подарим им от нас!
  - Мы то здесь при чем, хочешь дари! - ответил я и решил обкурить парня, т.е. приколоться с ним, заранее зная, что если он курнет, то фотки у него будут, мама не горюй!
  Саня сразу понял мои мысли и мы начали загружать фотографа.
  - Ты когда-нибудь курил гашиш? - спросил я его.
  - Нет, сам не пробовал, но друзья курили.
  - Все когда-то бывает впервые! - поддержал Саня.
  - А дадите пиджак сфотографироваться, а то у меня куртка рваная?
  Саня, слыша подобное, решил тут же подыграть парню и понятно почему.
  - Не жми, порадуй парня!
  - Да ради Бога! - снял я пиджак и без боя отдал, продолжая забивать косяк, чтоб обкурить парня. А как только косяк был готов, без каких либо предисловий вдули парню "паровоз" да так, что у него, бедолаги, чуть было глаза не выпали. А гашиш у меня был с собой самый, можно сказать "крутой", простонародием окрещенный "афганкой".
  - Что-то ноги стали как ватные, - едва успел сказать парень, прежде чем опуститься на корточки.
  - Не бойся, сейчас отпустит! - успокоил его Саня. А как только фотограф пришел в себя, подхватил телевизор и убежал.
  Мы же, рассуждая о дальнейших действиях, махнули еще водки, угостили знакомую девицу, которая уже имела честь навещать нас ранее. И, спустя время, в дверях увидели новую незнакомку, новенькая достала из кармана связку ключей и, положив на стол спросила:
  - Это ваши?
  - Да, - ответил я, - А где ты их взяла?
  - А этот с фотоаппаратом просил вам передать!
  - Как просил? А где он сам? - засуетился я.
  - Ушел! - спокойно ответила она.
  - Не понял! Ты вообще знаешь его? - пробивал я девчонку, забирая со стола ключи от Зинкиной квартиры.
  - Первый раз вижу! - сказала незнакомка и покинула кухню.
  - Блин! Что за жопа сегодня?! - завелся я.
  А Саня тем временем сидел и посмеивался надо мной.
  - Что ты переживаешь? Позвони ему, там же твоя труба в кармане.
  - Точно! - вспомнил я, - Труба - это полбеды, там сим-карта со всеми телефонами!
  - Ладно, не грузись! - сказал Саня, - Пойдем проветримся, а потом посадим их всех на кол! А то уже задолбала уже эта кухня, так дальше дело пойдет, вообще голыми останемся!
  Выходя из кухни, на нашем пути появился "танцор", который заметно был пьян и поэтому без каких либо церемоний, понимая, что он не отвяжется, я сказал ему:
  - Пойдем с нами на воздух, а то тебя, волка, несет по бездорожью! - и сам уже придумал ему назначение, т.е. кем этот гуманоид послужит нам, в данной ситуации.
  В прихожей было столько обуви, что хватило бы на роту солдат. В связи с чем, вероятно, на автопилоте, учитывая последнюю новость, которая явно огорчила меня, я нырнул в левую ногу. И уже, выйдя из парадной, жадно глотая свежий воздух, заметил неладное.
  Не успели мы перекурить это дело, как к нам подрулил какой-то парень в халате из грядки грузчиков, которые добросовестно отрабатывали свой хлеб, грузили в закрытый фургон аппаратуру и антикварные вещи.
  - Парни, - сказал он, - Помогите с погрузкой, а то у нас шофер торопится, надо ему еще в два места успеть!
  - Не вопрос! - ответили мы и согласились.
  Я, не раздумывая залез в фургон, помогая в нем грузчику. А Саня подавал все снизу, и даже "танцор" не тормозил в этом плане, а тоже всячески старался помогать, заморачиваясь с какими-то коробками. Не прошло и пяти минут, как раздалась знакомая сирена ментов.
  - Уходим! - крикнул кто-то из грузчиков и они растворились, я даже не заметил как.
  - Что это? - спросил Саня, видя как к машине бегут парни в камуфляжных формах.
  - Может, опять киношники прикалываются?! - ответил я.
  - Не похоже! - успел сказать Саня и умело был упакован на асфальт "мордой в пол".
  - Давай, прыгай! - спокойно сказал мне один из ментов.
  - Может, без драки обойдемся? Решил сострить я, но вовремя опомнился, т.е. не тот случай.
  Они умело приняли меня и положили рядом с Саней, а чуть в стороне, так же как мы отдыхал "танцор".
  Любые вопросы задавать было неуместно, поскольку эти парни не будут раскатывать вату. А когда подъехала скорая и еще одна машина мусоров и из нее вышел по всем замазкам старший, я, конечно, не удержался:
  - Что случилось, командир? С ровного места принимаете, ложите?
  - Это вас надо спросить, что случилось, - ответил он и обсуждал что-то со своими бойцами, из чего вскоре было понятно, что в двенадцатой квартире связанный человек, якобы без сознания, в данный момент врачи с ним колдуют, но шансов выжить у него нет, а нас, т.е. меня, Саню и "танцора" взяли с поличным.
  Попали, блин, думал я и это уже не смешно.
  - Мы тут на свадьбе, командир! - пытался я зацепиться со старшим. На что он ответил:
  - Это вы следователю будете рассказывать про свадьбу, про похороны и что вообще тут делали?
  "Все!" - понял я, "Это полная задница". И что характерно, что уже век не отмажешься, а главное, на данной стадии вообще не серьезно, что-то пытаться доказывать.
  Поэтому, пока нас везли в местное КПЗ, вопросов мы больше не задавали. Дело в том, что, судя по рассказу Ментов, взяли нас при погрузке краденных вещей, а это означает по фене: "Картина Репина "Приплыли" плюс "танцора" с нами везут, и теперь уже лоху понятно, что его к нам привяжут. И пойдет этот гоблин с зеленым гребнем на голове по этапу нашей стране-матушке, как наш подельник. А уж он, когда менты на него надавят, во всем признается и все им подпишет.
  А если потерпевший, не дай Бог, умрет, то вообще, туши свет, одним словом попали мы, мама не горюй!
  Вскоре все мои размышления были прерваны, т.к. машина остановилась у КПЗ и прозвучала команда "На выход!"
  Когда наша троица прошла в дежурку, "генерал", который нас доставил, дал распоряжение дежурному, чтобы рассадить нас по разным камерам и оформить как доставленных с разбоя по такому-то адресу. И далее уже все пошло своим чередом, т.е. шмон и прочая бодяга с записью в журнал, где родился, где крестился и семейное положение.
  - Блин, попали в историю! - пытался я заговорить с тем, кто нас оформлял.
  - Бывает! - ответил он, - у тебя есть какие-нибудь запрещенные вещи?
  - Ты насчет колюще-режущих? - уточнил я.
  - Иди! - сказал дежурный и крикнул своему коллеге Семену, чтобы он закрыл меня в первую камеру, что тот и сделал.
  Когда я зашел, в камере находился один человек.
  - Что-то не густо сегодня! Или преступность в Питере упала на ноль? - спросил я с порога сидельца.
  - Нет! Просто увезли сегодня парней в Кресты!
  - А по каким дням возят? - поинтересовался я.
  - Вообще по средам раньше увозили, а сейчас как придется! - пояснил сокамерник, - Там , пред твоим приходом к соседям кого-то закрыли, не твой подельник?
  - Да, кореш! А как тут вообще положение дел, при желании можно все?
  - Не знаю, - ответил парень, - я в этом КПЗ впервые.
  - Откуда тогда знаешь, что отсюда раньше увозили по средам?
  - Парни рассказывали. Будешь чай?
  - Кто же в тюрьме откажется от чая?
  Не успел я осмотреть камеру, как в углу услышал голос Сани:
  - Подойди к кобуре!
  И сокамерник сразу же подорвался к ней:
  - Слушаю, говори!
  - Ты кто? - пробивал Саня.
  - Я Сергей... - растерялся парень.
  - А попроще, есть кто-нибудь в камере? - кричал в кобуру Саня.
  - Не понял... - забуксовал Сергей.
  - Соседа позови, - уточнил Саня.
  - Ну что ты достаешь парня? - ответил я, пытаясь увидеть в дыру Саню.
  - Ты представляешь, в какую кухню мы влезли? Теперь век не отмоешься! Даже если возьмут этих гребанных грузчиков, они скажут, что не при делах. А если терпила Богу душу отдаст, то вообще кронты! - несло Саню и его можно было понять.
  - Ты успокойся! Во-первых, терпила пока жив и возможно он видел их в лицо! А во вторых, у нас есть алиби, - пытался я как-то сгладить обстановку и тем самым успокоить друга.
  - Какое на хрен алиби?! Сейчас менты всех соседей тряхнут и эти бараны со свадьбы подпишут любую бумагу. Скажут мы специально мы туда зарулили, чтобы время скоротать и поэтому прятались на кухне или вообще наплетут всякую хрень! Ты поговори с ментом, надо тянуть адвокатов, домой сообщить и у меня там машина осталась! Блин, все к одному! Сонька с ума сойдет!
  - Ладно, успокойся, сейчас курнем и решим, что делать! - отойдя от кобуры я достал гашиш и забил косяк. А сокамерник тем временем варил чай.
  - Позови мента! - сказал я ему и он постучал в дверь.
  Мент нарисовался быстро. В КПЗ давно ровные отношения с ментами и в большинстве случаев они стараются не быковать и за годы своей работы, научились разбираться в людях. Да и глупо, не зная брода сознательно совать свой нос в печь. Разные порой попадаются в КПЗ люди и много баек на тему "Не зная брода..."
  Да и сама жизнь во многом бьет людей ключом и как не крути а булка с маслом с каждым днем только дорожает и тем самым поневоле заставляет людей правильно себя вести и не рубить сплеча.
  Бывают, конечно, подонки, но таких, как правило, жизнь сама наказывает, поскольку не зря говорили наши предки, что свинья везде грязь найдет.
  - Что случилось? - спросил мент, когда открыл кормушку.
  - Ты до скольки сегодня работаешь, и вообще, какой у вас график? Сутки, через трое? - спросил я мента.
  - Нет, сегодня я до вечера, а завтра приду в ночь .
  - Тогда принеси мне ручку и листок, - загрузил его я.
  - Что ты хочешь? - поинтересовался он.
  - Явку с повинной буду писать, а ты что подумал?
  - Ничего! - нахмурился мент и тем самым выдал себя.
  - Ты не поверишь, но денег вообще нет! Но зато завтра, когда придешь на смену, все вопросы решим, договорились?
  - Сейчас все принесу! - сказал он и не закрывая кормушку, побежал в дежурку за ручкой и листом.
  - У тебя есть трубка? - поинтересовался я, когда мент вернулся.
  - У меня нет, а у дежурного симка заблокирована, - ответил мусорок, переминаясь с ноги на ногу.
  - Что оплатить некому?
  - Наверное, - улыбнулся он, - ну, вы там, говорят, натворили делов!
  - Кто говорит? - засуетился я, понимая, что просто так ничего не бывает, тем более слухов.
  - Начальство! Там, говорят, потерпевший ваш какой-то серьезный мужик и дело на контроле в главке.
  - Да ты что?! - зацепился я.
  - Правда, правда! Нам оттуда тоже звонили. Шеф сказал вашего третьего отдельно держать и чтоб никаких контактов с вами.
  - Какие ужасы ты рассказываешь? - "испугался" я.
  - Серьезно! Прямо так и сказали: "Смотреть в оба!" А иначе, как говорил Сергей Бодров в фильме "Брат" - кирдык!
  - Ладно, тогда не топчись тут, иди, не пали хату, когда все напишу, тебя позову!
  - Хорошо! - ответил мент и потрусил в дежурку, а Саня уже тянул к кобуре.
  - Подойди, блин!
  - Ты что ухо грел? - спросил я, когда подрулил.
  - Какое ухо? Сижу тут один, места себе не нахожу, что он тебе причесал?
  - Он говорит, роги! Дело наше на столе у самого царя, представляешь?
  - Это вообще, веревки! А с адвокатами что? И Соньке скажи, чтобы не грузила лишнего, а то начнет за эти роги булькатеть, просто забрали, мол, за мелкое хулиганство, блин, говорю какую-то херню и сам смеюсь, ладно пусть просто скажет, забрали, а за что не знаю! Хорошо?
  - Не гони! Все сделаем! Ты чай будешь пить? - спросил я расстроенного Саню.
  - Какой чай, давай, забивай ядреную, мать ее не ладно! Чтобы упасть и до утра не вставать! А то у меня точно крышу сорвет. Ты понимаешь, чем вся эта бодяга может закончиться? Надо что-то свое мутить, а то менты в этом плане ушлые и всех свидетелей под себя подомнут.
  Я, конечно, уже забил косяк и после того, как мы с сокамерником курнули, пятку отправили Сане, благо, кобура была большой и не пришлось ради этого крутить разные удочки и подобное. Пока Саня курил и не тревожил меня, а сам я пребывал при памяти, то быстро написал для мента, куда и кому позвонить, а главное, что сказать, и как только малява была готова, вновь подтянул мента.
  - Написал? - спросил он со старта.
  - Да, держи! И сделай все правильно, в смысле, лишнего не грузи, а завтра на смену придешь, все вопросы закроем. Договорились?
  - Все будет нормально, не переживай! Я пойду, а то там смена уже пришла.
  - Кто сменяет тебя? - поинтересовался я.
  - Хороший парень! Если что понадобится, он сделает без проблем! Ладно, пойду, до завтра!
  Кормушка закрылась и я пошел к кобуре, а то он уже весь изошелся в ожиданиях.
  - Отдал?
  - Все сделал, не гони! Завтра адвокаты придут и будем думать, как из этого болота лучше вылезать!
  - Хрен мы что-то сможем сделать! - ответил Саня и пошел, как я понял спать, а точнее поразмышлять о случившемся.
  Мой обкуренный сокамерник уже видел сладкие сны, т.к. прибило парня и , соответственно, я, глядя на него, тоже погрузился на нары. Судя по виду, ремонт в КПЗ не делали с тех пор как построили, да и где менты возьмут деньги, чтоб его сделать. На стены вообще страшно смотреть, а потолок вот-вот упадет, поскольку во многих местах заметно провис.
  За дверью послышались шаги и открылась кормушка, что говорило мне, что пришла новая смена.
  - На оправку пойдете? - спросил меня мент.
  - Да, - ответил я, - Открывай! Надо посмотреть на ваш санузел, может, ремонт вам решим сделать, если, конечно, хорошо себя будешь вести! - сказал я менту, выходя из камеры, - Открывай сразу и вторую!
  - Вторую я открою, а четвертую нельзя, - ответил он, сразу давая понять мне, что насчет нашего "танцора" получил соответствующие инструкции.
  - В третьей кто у тебя? - поинтересовался я, пока он открывал Саню.
  - Баба! Наркоманка! - сморщил лицо мусорок и можно было сделать вывод, что смотреть там не на что.
  Саня вышел и мы обнялись с ним, как будто не виделись целую вечность.
  Дальняк у них был обычным, можно сказать, отечественным, как впрочем и умывальник. Мент принес нам чистое полотенце, видимо, где-то крысанул, чтобы перед нами шлифануть. Говорить с Саней о чем-либо тайном необходимости не было, а к четвертой камере мы сами подходить не стали, чтобы не подводить мента. Поэтому, после оправки разошлись по камерам и я мог вновь продолжить свои размышления, валяясь на нарах.
  Чутье подсказывало мне, что с утра начнутся движения, нарисуются адвокаты, придут жены с харчами и, возможно, следователь решится с нами познакомиться, а далее уже, как фишка ляжет.
  Помню, однажды, когда меня доставили в подобное КПЗ, следователь даже ночью не давал спать, но тогда был особый случай, потому как кипел он, мама не горюй и не мог смириться с тем, что развели его как последнего черта. Мы с корешом тогда должны были открыть одну хату и тем самым дать возможность людям сделать свое дело. Судя по раскладу заказчика, сигнализации в хате не было и поэтому проблем никаких не предполагалось. Но как только я открыл замки, кореш по рации предупредил об опасности. Уйти, точнее, попытаться убежать, шансов было пятьдесят на пятьдесят, так как мусорки в таких случаях глазами не хлопают и свое дело знают, плюс хата вскрыта, что означает, проникновение на лицо, выход был один, попытаться схитрить, что я и сделал. Привел все замки в первоначальное положение, т.е. закрыл и, слыша топот ментов поднялся по лестнице на этаж выше и позвонил в первую попавшуюся квартиру. К счастью, открыла женщина и, видя на пороге меня, спросила:
  - Тебе что надо, парень?
  - Вы извините, - ответил я, - но дело в том, что мне срочно необходимо оправиться, сходить в туалет, понимаете? А то сил уже нет терпеть, если не пустите, я буду вынужден гадить прямо на ваш коврик!
  Одним словом, мне надо было разозлить хозяйку и, естественно, чтоб просьбу наглого гостя она запомнила на всю оставшуюся жизнь, что, слава Богу, получилось. Хозяйку так понесло по бездорожью, мама не горюй! Менты, конечно же, отреагировали моментально и забрали меня в тот момент, когда я расстегивал штаны. Но а дальше уже все складывалось как по сценарию. Привезли в КПЗ, оформили, следователь не заставил себя ждать. На вопрос, что ты делал в парадной, ответ был один, зашел оправиться, а поскольку дверь у терпилы, где сработала сигнализация, была закрыта, а на очной ставке женщина подтвердила мою версию, то пришлось меня отпускать. Хотя следователь ядом дышал, так что все КПЗ шатало, словно в девятибалльный шторм, твердо зная, что его развели. Так, можно сказать, вспоминая эпизоды прошлого, я все же провалился в сон и проснулся тогда, когда утром мент открыл дверь в камеру, предлагая нам сходить на оправку. День сулил быть тяжелым и что не говори, а надо было готовить себя к любым неожиданностям. И уже после утренней трапезы и горячего чая и, естественно, не забывая курнуть, я был готов во всеоружии. Кстати, в КПЗ, по части харчей, насколько я помню, всегда было все ровно, потому как еду менты носили как для себя, так и задержанным из вольной столовой и кормили людей как на убой. А посему я не был удивлен, когда к чаю нам предложили бутерброды с сыром. После завтрака, не прошло и часа пришли адвокаты, и движение началось.
  - Что у вас случилось? - спросил мой, когда нас с Саней вывели к ним из камер.
  - Не поверишь, если рассказать! Ты Зинку видел?
  - Да, - они с Соней тоже приехали, - Привезли вам передачи и вещи!
  - Пока не забыл, пусть мне обувь принесет, а то я в каких-то левых чунях. - Что вообще там наверху за сыр-бор? Видели следователя?
  - Да, зашли к нему, но он ни словом ни делом, старый коммунист, говорит, что якобы все на контроле в Главке, поэтому разговора не получилось! Я так думаю, что с обеда он вас вызовет, а завтра он по графику заступает на сутки и однозначно будет работать, мы еще узнаем про него, кто он , да что, а пока никаких перспектив! Так что же все-таки случилось?
  Я вкратце обрисовал адвокату картину о свадьбе и, естественно, момент нашего задержания. Он слушал меня внимательно, после чего сказал:
  - Знаешь, сколько лет работаю, но такие обстоятельства дела встречаю впервые!
  - Все когда-то бывает впервые! - сказал я.
  - Ладно, не переживайте, будем думать и к обеду подойдем, может, правда вызовет! А пока пойду, там твоя Зина с ума сходит и ждет, она ведь тоже ничего не знает по поводу вашего ареста! На, я тебе деньги принес!
  - Хорошо! - взял я у него пакет, - Ты там не загружай Зину сильно и вот, почту пацанам передай! И главное, пробейте за этого коммуниста, может, есть у него слабые места!
  - Сделаем, - ответил адвокат, - Тебе нужна трубка?
  - Зачем? Саня возьмет у своего, а ты иди не трать время! Менты тоже, наверное, шустрят, а не сидят сиднем, да, и узнайте, что там с терпилой, живой или нет! - на этом мы с адвокатом временно попрощались, а когда заходил в камеру, слышал как Саня грузил своего еврея о том, чтобы забрал машину, мы же оставили ее посреди города, рядом с нашим сквером. Саня тоже вскоре зашел в камеру и сразу подрулил к кобуре:
  - Ну что там твой говорит?
  - Страшные вести он мне принес и не исключено, что они подведут нас под вышку!
  - Какая вышка, ты что не выспался? - занервничал Саня.
  - Там следак тертый калач и на одном месте его не трахнешь, придется переносить!
  - Да, мой знает за его прошлое, говорят, что он вообще не берет. Блин, обидно, ведь как не крути, а на деньги мы по любому попали! Знаешь, если он действительно такой не пробиваемый, то до суда запаримся сидеть, и ничего не сделать, представляешь?! Я сейчас парней напрягу, пусть шустрят, ладно бы за дело сидеть, уже бы заранее бы знали расклад, что по чем хоккей с мячом, а тут словно, кто-то проклял!
  - Ты не суетись, Сань, и парней своих зря не дергай! Мы еще толком ничего не знаем, кто будет банковать, как надо не пороть горячку, а то перегнем палку, понимаешь?
  - Ладно, - сказал Саня и затих, видимо, кому-то звонил. А сокамерник наш слышал наш с Саней треп и решил осторожно спросить:
  - У вас что-то серьезное?
  - Да хрен его знает, насколько оно серьезное.
  - А за что взяли?
  - Невесту со свадьбы украли, - ответил я и, чтобы хоть как-то себя отвлечь, забивал косяк, благо, пацаны подсуетились и передали. А как только косяк был готов, Саня уже кричал в кобуру, как умалишенный:
  - Там твоя Зинка достает, будешь с ней разговаривать? Они там харчей принесли и пеленки с распашонками, всю дежурку у Ментов загрузили, что ей сказать?
  - Скажи, что в туалете сидит! Не до нее, Сань, давай лучше курнем и так голова гудит, как трансформаторная будка!
  Пока мы общались, услышали, как мент открыл четвертую камеру и повел куда-то танцора и Саня, естественно, на это сразу отреагировал.
  - Представляешь, какая сволочь продуманная, он ведь сознательно подтянул его первого, сейчас они с ним распишут свой пасьянс и явно не в нашу пользу, блин!
  На продоле зашуршали пакеты, что говорило, что нам принесли передачи, в связи с чем, камера открылась и пока сокамерник мне помогал заносить все в хату, я спросил у дежурного:
  - Нашего танцора к следователю подтянули?
  - Почему танцора? - улыбнулся мент.
  - Ты не ответил! - наехал я на него.
  - Да, вызвал! - сказал он.
  - А где у вас следственные кабинеты?
  - На втором этаже! А почему он у вас такой напуганный? И вообще, какой-то вид у него странный.
  - Просто он интер-мальчик! И с чего ты взял, что он напуган? - заинтересовало меня.
  - Да следователь, когда привел к нему, сразу на него напал, а он заплакал! - пояснил мусорок.
  - Ясно! - ответил я и понес оставшиеся сумки в камеру.
  - А мне что, не принесли? - кричал в кобуру Саня.
  - Голодный что ли, жди сейчас принесут!
  Пакетов Зинка принесла много и разобраться где что лежит было не так-то просто. Но одно понял я сразу, судя по теплым вещам, упаковала она меня на долгие годы. Хотя, с другой стороны, жизнь ее всему научила, когда меня забирали, пусть даже по мелочам, она привозила все, начиная с пеленок-распашонок, кончая ложками- поварешками. И поэтому в этом плане на нее грех было жаловаться. Пока то да се и сокамерник занимался чаем, было слышно, как Саня на продоле забирал свои пакеты с харчами. Сонька знает, какой он в гневе, когда голодный и явно наготовила разных блюд. Огорчать его последней новостью о танцоре я не решился и, благодаря своевременным передачам, какое-то время ни я, ни он друг друга не тревожили. А когда с сокамерником перекусили домашних пирожков и запили всю эту бодягу чаем, Саня был тут как тут.
  - Что-то долго его не ведут, уже обед у Ментов, а следаку все по барабану, два часа уже прошло!
  - Не гони, Саня, сейчас адвокаты придут и все узнаем. Я пока забью, чтобы облегчить наш поход к следователю.
  И только мы успели раскурить косяк и передать Сане, как привели танцора и уже , спустя пару минут к следователю потянули и нас, вернее первым в списке у него был Саня. Признаюсь, я нервничал, мама не горюй, и никогда раньше подобного за собой не замечал. Когда тебя закрывают за дело и ты знаешь расклад, то все воспринимается намного легче. А когда вот так, не понятно за что, это большая беда. А беда в тюрьме, как известно, это все равно, что труба на воле. Где-то с час прошло, как увели Саню, а как только пришел, сразу же загрузил меня по полной программе:
  - Ты представляешь, они там всю свадьбу под себя подмяли. Этот телевизор гребанный, который ты переключал, оказался с кражи, на нем твои пальчики, а главное, все хором поют, что мы его принесли и подарили. А когда уходили, ботинки у лоха крысанули. Вообще, бред, блин! А это чучело, танцор твой, все подписал!
  - А следователь как себя ведет? - спросил я.
  - Как? Никак! Упертый, сволочь! Мой сказал, что когда пробивали за него, все, как один нам сочувствовали.
  Дверь у меня в камере открылась и поэтому наш разговор был прерван и я отправился к следователю. Когда поднялись на второй этаж, адвокат ждал у кабинета, в связи с чем успел мне сказать несколько слов:
  - Сегодня он познакомится с вами, а остальное будет завтра. И опознание хочет провести там, на первом этаже, бабушки, якобы, в окно все видели.
  - Ладно, пойдем, послушаем, что скажет.
  Зашли в кабинет, следователь что-то писал.
  - Проходите! Присаживайтесь! - сказал он нам не глядя, а как только сели, он тут же развел бодягу:
  - Ну, что тоже будешь мне Ваньку валять, и про свадьбу мне сказки рассказывать?
  - Какие сказки, если все это быль! - ответил я.
  - А свидетели говорят другое! - ехидно зацепил меня следак, - Вы там так наследили, что хватит на всю оставшуюся жизнь!
  - А почему мы не должны были там наследить, если нас туда реально пригласили!
  - Здесь вопросы задаю я! - сказал непробиваемый следак, - Ладно, голубчик, не хотите говорить, ваше право!
  - Почему же не хочу, наоборот! Просто легло как-то все на одно! Надо время, подумать!
  Я заметил, что следак курил "Беломор" и что характерно, курил он одну за одной, без перерыва.
  - Хорошо! - сказал он, продолжая что-то писать. У вас будет достаточно времени, чтобы обо всем подумать! - после чего встал и потрусил, чтоб позвать мента.
  - Тогда, до завтра, господин следователь! - пытался я его зацепить, рассчитывая, что он вспылит. Однако, следак оказался тертым калачем и умел себя контролировать, а посему ответил:
  - Идите! Отдыхайте!
  Адвокат спустился со мной до дежурки и подробнее поведал мне о делах наших насущных. Образно говоря, ничего утешительного я не услышал и нахлобученный зашел в камеру, где уже ждал и кричал в кобуру Саня.
  - Ну что там рассказывай! - начал он пробивать о моем походе к следователю.
  - Что рассказывать, если он ничего не хочет слышать! Завтра опознание будет!
  - Какое еще опознание? С кем? - занервничал Саня.
  - С бабками, которые живут там на первом этаже, а главное, во всем этом то, что они нас опознают. Как не крути, мы там были и грузили, поэтому сто процентов кирдык!
  - Но надо же что-то делать! - не унимался Саня, - Не всех же мусора обработали! Я сейчас пошлю пацанов найти бабу из ЗАГСа,, с которой стулья носили и еще кого-то надо тянуть, а кого?
  - Ты скажи парням, чтоб эту бабу следователю не отдавали, а иначе потеряем свидетеля! Пусть адвокаты с ней поработают, и до суда парни ее контролируют, понимаешь? И этого коммуниста шофера пусть поймают и тоже до суда берегут. Если в суде они подтвердят нашу версию, то уже будет легче. Надежда еще на самого терпилу, он, говорят, живой, в военно-медицинской академии лежит. Может, даст Бог, доживет до суда. Если, конечно, он запомнил грузчиков в лицо!
  - Ты забей пока косяк, чтоб остыть, после смены, вечером я зайду к вам! Возьмем у Ментов пойло и подумаем, что к чему! - высказался Саня.
  Пока я забивал косяк, вспомнил, как был неравнодушен следователь к папиросам и поэтому меня посетила хорошая мысль, а именно, обкурить волка, может, проявит милосердие в отношении нас. Во всяком случае, хуже нам уже точно не будет. Вечером, решил я, когда Саня зайдет к нам в гости, обязательно позвоню корешу и скажу, чтоб пачку "Беломора" замастырил под стандарт и гашиш забил особый, без запаха. Он в этом деле большой мастер, и что интересно подобное его забавляет, в смысле мастырить и, видя, что его работа оценивается на пять баллов, радуется сам себе. Далее мы курнули, у мента взял плитку, чтоб разогреть и приготовить закуску. А как только после оправки, заступил на смену, уже знакомый нам мусорок, мы заказали ему литр, хотя заранее знали, что этого будет мало. Мент появился быстро, т.к. затарились они еще в прошлую смену, в связи с чем далеко ходить не пришлось. Саня принес с собой разные салаты прямо в салатницах и прочую бодягу, которую любит больше своей жизни и поэтому поляна у нас была накрыта, как принято говорить в таких случаях, воистину богатой. И мы, соответственно, присели, чтоб поднять свои бокалы и выпить за удачу, которой нам так не хватает. Поскольку, как бы жизнь не сложилась, а человек всегда надеется на лучшее и, наверное, этим и живет.
  - Может, вам бабу привести? - спросил захмелевший мусорок.
  - У нее ВИЧ! - ответил Саня, - Я с ней через кобуру говорил.
  Далее, как обычно бывает в жизни, захотелось добавить, и мусорок с удовольствием сбегал, чтоб принести еще.
  Я переговорил с корешом по поводу "Беломора", обрисовал ему для каких целей нужен такой заказ; поругался с Зинкой, поскольку она не поверила, что нас задержали ни за что. А само дело обсуждать в присутствии мента мы не стали, хотя он не раз пытался развить тему. И после последнего тоста за нашего президента, я с миром улегся спать. Ночью Саня несколько раз кричал в кобуру, что звонит Зина, наверное, понимая, что запорола косяк, но мне было уже все равно, да и спал я, как говорится, без задних ног. А когда утром открылась дверь на оправку, пошел, признаюсь, на автопилоте, т.е. ноги проснулись, а голова - нет. Однако, мент проявил себя в очередной раз и угостил нас с Саней пивом. А значит силы вернулись ко мне и пришлось заставить себя позавтракать, благо, сокамерник в этом плане подсуетился и кое-что приготовил. Честно говоря, он был в шоке от такого поворота судьбы и понятно, почему. Сидел парень сигареты у ментов стрелял, а тут на тебе, "С корабля - на бал!"
  За мою жизнь тысячи заключенных прошли мимо меня и, конечно же, общаться приходилось с разными, как с хорошими и не очень хорошими. И, наверное, сегодня, пройдя свой казенный путь, длиною в целую жизнь, я твердо могу сказать, что не все заключенные "звери". Но, к сожалению, большинство людей в нашей стране, думают об этом иначе, хотя, если здраво обо всем подумать, заглянуть в прошлое и не только в прошлое, то даже глупец согласится с тем, что немало хороших людей содержались и содержатся в тюрьмах, и это очевидный факт. Безусловно, есть подонки и подобные им как в заключении, так и на свободе, но их не так много и уж тем более, нельзя стричь всех под одну гребенку. А вот откуда они берутся, где их плодят и как с этим недугом бороться, я подробно описал в одной из своих книг, а именно в "Преступности и наказуемости". И пока уважаемые чиновники не решат для себя, что подобное плодотворение опасно для общества, никогда не найдут ответа на интересующий всех вопрос: "Почему из ста процентов заключенных восемьдесят процентов после освобождения возвращаются в лагеря, а главное, что возвращает их в лагерь и препятствует их полноценной реабилитации в обществе?"
  Мой сокамерник Сергей, обычный мужик, если судить мерками арестантского мира и я, признаюсь, всегда был на стороне обычных мужиков, потому как твердо знал, что, благодаря им в любом лагере можно чего-то добиться. Хотя часто говорят, что мужик мужику - рознь и однажды на эту тему в моей жизни был случай: сидел я как-то в карцере и был полностью изолирован от внешнего мира, имея лишь одну возможность с помощью "коня", через решку что-то для себя затянуть. Но подъехал к окну сварщик со своим сварочным аппаратом, на вопрос: "Кто ты, любезный?", он ответил: "Мужик!" После, долго не думая, заварил мне всю решку и спокойно уехал. "Вот тебе и мужик!" - подумал я на тот момент. Но в любом случае, мужики в местах лишения свободы, это большая сила и не так много среди них подобных "сварщиков".
  После завтрака, мы как положено курнули и уже где-то через час нарисовались адвокаты, т.е. мой.
  - Готов к опознанию? - с улыбкой спросил он.
  - Готов! - ответил я , - И, знаешь, я почему-то уверен, что следователь сегодня опять будет на плюсе! Бабки нас по любому опознают!
  - Это точно! - согласился он, - Там Сашкины парни привезли из ЗАГСа работницу, мы с ней обо всем договорились и она обещала помочь! Сегодня найдут шофера автобуса, он вас точно видел!
  - Конечно! Этот гусь ничего не упустит! Да и во всей этой толпе мы с Саней были, как два тополя на Плющихе. А Санин адвокат где?
  - Он сегодня не придет, у него суд в горсуде, а завтра вас, вероятно, увезут в Кресты. Вам еще надо что-то из вещей, деньги? И вот, возьми, тебе передали папиросы с трубкой!
  - Хорошо! - ответил я, забирая пакет у адвоката, - Ну ты тогда иди, на верх, посмотри, что там за движение? Сейчас, наверное, следователь начнет вату раскатывать с этими бабками!
  - Да, я видел его, как он встречал этих бабушек! Ладно, пойду, держитесь! Да, а что у тебя с Зиной? Звонила вчера весь вечер, спрашивала, что случилось? Мне кажется, она не верит во все эти свадьбы и прочее!
  - Согласен, не верит! - задумался я, вспоминая вчерашний разговор, - Ладно, иди!
  Когда зашел в камеру, Санька как всегда ждал.
  - Ну, что там новости есть?
  - Есть! Бабу твою со стульями поймали.
  - Ну, об этом я итак знаю, парни отзвонились, а что-нибудь еще сказал? - теребил он.
  - Бабушки приехали, чтоб на нас посмотреть! Ты погладил костюм?
  - Какой костюм? Голым пойду! Представляешь, они заходят в кабинет, а среди твоих подозреваемых один голый сидит!
  - Да, а по бокам два африканца! - поддержал его фантазию я.
  На галере послышался звон ключей, что подсказывало нам, что движение началось. И опять следователь решил начать с "танцора".
  - Правильно работает, сволочь! - отметил Саня, - А когда нас увезут в Кресты? Твой не сказал?
  - Завтра, наверное! Ты знаешь, что адвокат к тебе сегодня не придет? - спросил я Саню.
  - Да, он звонил! Суд у него сегодня, даже, если бы и был, все равно ничего не изменить! С этим следователем невозможно договориться!
  - ладно, сейчас забью и курнем! А то Бог его знает, что сегодня ожидать?! - успокоил я Саню.
  Не долго в этот раз следователь держал у себя "танцора". И уже, вскоре, дежурный предупредил меня о вызове и спустя пару минут, не забывая о папиросах, я вышел из камеры в сопровождении дежурного, пошел к следователю. Наших бабушек я срисовал еще у кабинета, они как послушницы, молча сидели на лавке, и сверлили меня свои непроницаемым взглядом. "Интересный исход дела" - мысленно отметил я и зашел к непробиваемому "бронежилету", где кроме Его величества и адвоката, присутствовали еще два непонятных типа, видимо, пойманных на улице, для оказания содействия в проведении очной ставки.
  - Вы можете присесть, где пожелаете! - обращаясь ко мне, сказал следователь.
  - В смысле? - решил уточнить я.
  - Давайте садитесь и не валяйте дурака! Слева, справа или посередине, куда хотите!
  Не стал я его цеплять больше и решил уважить и подчиниться, т.е. сел. А как только пригласили бабушек, следователь даже рот не успел открыть, чтоб соблюсти необходимый ритуал опознания и зачитать их права, как они с порога сразу показали на меня:
  - Это он! Точно!
  На вопрос: "При каких обстоятельствах вы видели этого человека?" бабушки опять хором отвечали:
  - Он грузил вещи!
  - А что на нем было из одежды? Как он был одет в момент погрузки? Халат? - цеплялся адвокат.
  - Халат! - ответили бабушки, - Или не халат, но был именно он!
  Что собственно, можно было ожидать и после нескольких бредовых вопросов. Бабушек попросили покинуть кабинет, а так же этих двух типов, которые совместно со мной пытались имитировать подозреваемых. А вместе с ними двух мусарков, якобы, понятых. И мой адвокат под предлогом сделать срочный звонок, подорвался за ними.
  - Присаживайтесь ближе! - предложил следователь и через паузу добавил, - Подумали?
  - Конечно! - ответил я, положив папиросы на стол, видя, что у него заканчиваются и спросил:
  - Будете что-то записывать или... - взял я "тайм-аут", давая ему поразмышлять.
  - Но что "или"? - улыбнулся он как младенец.
  - Или пока адвокат отсутствует, просто поговорим.
  - Нет у меня времени с каждым из вас беседовать! Сегодня я предъявлю вам обвинение и, поверьте, голубчик, у меня будет достаточно доказательств, чтоб отправить вас в места не столь отдаленные на долгие годы!
  - Кто бы сомневался?! - ответил я.
  - Вы же, как я понимаю, не хотите сотрудничать со следствием и во всем признаться? - несло его по бездорожью, - Ведь так?!
  - Зря вы, гражданин следователь, так суетитесь! На вид умный, здравомыслящий человек, а верите разным байкам!
  - Я верю только фактам! А их как видите, хоть отбавляй! Одно не пойму, зачем вам понадобилось заходить в седьмую квартиру, на свадьбу и дарить телевизор, который украли этажом выше? Похитили обувь у гражданина Сачкова, стоимостью в три с половиной тысячи рублей!
  - А то, что мы рога сняли со стен и унесли, лось не заявлял? - достал меня его треп.
  - Нет, - улыбнулся он, - А если заявит, то обязательно предъявим!
  - Папиросы у него закончились, и он жадными глазами посмотрел на мои.
  - Угощайтесь! - предложил я и подвинул ближе пачку "Беломора". Он взял ее, покрутил ее в руках, якобы что-то читал и, в конце концов, клюнул.
  "О, Боже!" - мысленно перекрестился я, - "Ведь если он сейчас в одну харю убьет папиросу, то она его накроет, мама не горюй!" Такой гашиш троих здоровых мужиков уберет с пробега, если впервые курнуть. Но чему быть, того не миновать, тем более изменять что-то поздно.
  Ручка у волка не писала, поэтому он первые минуты был увлечен именно ею, своего рода, по-своему прикололся. И я уже точно знал, что пока он ее не распишет, он не угомонится.
  На столе у следователя лежала рация, видимо, по долгу службы на время дежурства доверили, поскольку на этот день, как выяснилось, он был дежурным следователем. Так вот, эта рация заработала и тем самым отвлекла его от занятия с ручкой.
  Судя по репликам, которые были слышны, можно было сделать вывод, что менты кого-то принимают или готовятся принять. Следователя, казалось, заворожил данный треп, и он мысленно, в этот момент находился с ними, на задержании. А когда кто-то по рации запросил помощь, я не выдержал:
  - Вертушки надо послать! - рассчитывая, что обкуренный мне подыграет и продолжит тему, но он со стеклянными глазами вдруг замер, как памятник,- Ручка у вас не писала! - решил я привести его в чувство. И, видимо, опомнившись, глотая слова, промолвил:
  - Знаю, знаю! - и тут же ловким движением руки разобрал ручку и минут пять дул в стержень, пытаясь его надуть.
  Нашу тишину нарушил стук в дверь и нарисовался адвокат. И стоит, наверное, отметить, что этот обкуренный следователь не обратил на него никакого внимания. Адвокат, понимая, что происходит нечто невероятное, старясь не мешать следователю, потихоньку присел.
  - Что тут у вас? - нагнувшись ко мне, шепотом спросил он.
  - Проблема! - ответил я.
  Обкуренный, казалось, услышал нас и как ни в чем не бывало, обращаясь к адвокату, спросил:
  - Что у вас, голубчик?
  - У нас? - посмотрел на меня защитник и улыбнулся.
  - Да, у вас! - уточнил следователь, - Мы же с вами все решили!
  - Да, но мы не обговорили сумму залога! - сказал я, - Как вы считаете?
  - Все! - оборвал тему следователь, - Можете идти!
  После чего подошел к двери, открыл и позвал мента.
  - Отведите их в камеру и доставьте ко мне остальных! - и после этого его неожиданно пробило на смех. Мент, конечно, понял, что отвести требовалось лишь меня, поэтому переводить слова следователя ему, слава Богу, не пришлось.
  И, попрощавшись с адвокатом, который, естественно, пребывал в шоке, мусарок проводил меня в камеру, и тут же увел к следователю Саню, и переговорить с ним у меня не было возможности, одним словом, не успел. Больше часа отсутствовал Саня и я грешным делом подумал, что его отпустили. Однако, спустя еще какое-то время, которое, казалось, тянулось как никогда, Саня все же нарисовался и сразу же подрулил к кобуре.
  - Ты что, его обкурил? - начал он.
  - Да он взял у меня папиросу и убил ее в одну харю, представляешь? - ответил я Сане.
  - А я думаю, что это с ним? Когда зашел и присел, он своей ручкой прикалывался, все в стержень дул, пытался расписать. Потом к окну подошел и что-то долго смотрел между штор в щель. Стоит и сам на сам прется. Надоел мне этот дурдом и говорю ему, долго мы будем здесь дурака валять, а ему по барабану, а потом вообще замер, как памятник. Думаю рубит волка в сон, полчаса сидел и кашляну, и пепельницу уроню, а памятник не оживает. Позвал мента, веди, говорю, меня в камеру, колыбельную он записал, а караулить его сон я не нанимался. Мент посмотрел на него и увел! Я в шоке! Представляешь, он таким гоблином домой вернется, жене его придется МЧС вызывать и диагноз вряд ли они установят. Ладно, давай курнем, а то я сам скоро дураком стану, ни хрена не соображаю, да еще голодный как волк, плитка у тебя?
  - Мент забрал. Что-то готовили себе, но сейчас спросим. У нас сегодня отпечатки будут брать, тебе говорили? - спросил я Саню.
  - Нет! - ответил он, - Это значит, мы завтра поедем, так?
  - Выходит, так!
  - Ну и быстрей бы, а то эта помойка достала уже!
  Пока я забивал косяк, сокамерник взял у мента плитку и готовил харчи. А когда курнули и плотно поели, нам вновь принесли передачи. Видимо адвокат сообщил Зинке, что нас завтра увозят и поэтому они с Сонькой подсуетились, хотя, Санька сам мог заказать что-то свежее, ведь как ни крути, вес его превышает сто двадцать килограммов и организм требует "заправки".
  Мы занесли в камеру пакеты и я зацепился с ментом:
  - Вечером отпечатки возьмешь?
  - Да, а что ты хотел? - спросил он.
  - Хотел к ужину что-то взять, а то завтра увозят! Принесешь?
  - Не вопрос! - сказал он и расцвел,- А сколько надо?
  - Для начала возьмем два, а дальше по состоянию здоровья.
  Чуть позже нас с Саней вывели на снятие отпечатков пальцев, еще раз записали в карточку данные, где родился, где крестился и уже ближе к вечеру мы сидели за столом и уже охмелевший мент зачесывал нам, как обкуренный следователь после смены уходил домой.
  - Пришел в дежурку весь какой-то взъерошенный, кое-как расписался в журнале, потом сел за стол и заснул. Мы думали, может, устал человек, пусть отдохнет.
  - И что дальше? Все еще спит? - поинтересовался я.
  - Нет, недавно жена за ним приехала, увезла, так мы его устали будить, какой-то невменяемый и портфель свой оставил в дежурке!
  Так, за легким трешь-мнешь прошла очередная пьянка, двух литров вполне хватило, т.к. легли спать, доверяясь тому, что утро вечера мудренее. А все звонки Зинки я просто сбрасывал. Когда утром проснулись на оправку, мент предупредил, что до обеда за нами придет воронок и, соответственно, мы потихоньку упаковывали свои вещи в дорогу. И через пару часов, как только пришел воронок, мы пошли на посадку, я, Саня, мой сокамерник Серега и, естественно, наш "танцор". Правда, в воронке его посадили отдельно, в так называемый "стакан", чтоб таким образом исключить наше общение с ним.
  Пока ехали по любимому городу, я невольно вспомнил случай, аналогичный нашему. Точнее сказать, как и сколько можно низачто просидеть в питерских Крестах, ожидая суда.
  Однажды, недалеко от московского вокзала два парня ловили попутку, а мимо проезжали, якобы, "малышевские", во всяком случае, так их окрестило на тот момент следствие. Братва остановилась, чтоб подвезти парней, благо, сами ехали к вокзалу, на стрелку. Мусарки знали об этой стрелке и сухарились на вокзале. И как только машины подъехали, всех арестовали. Так, вот, эти двое парней четыре с половиной года томились в питерских Крестах, а братва о их существовании, естественно, забыла. И лишь, когда всех собрали на закрытие дела, судьба вновь свела их с "малышевскими".
  - Вы кто такие? - спросила братва.
  Парни рассказали тот случай на московскои проспекте, и, что с тех давних пор, тоже сидят. Даже опознание у них было и опознали парней в масках, по уверенной походке, что вообще немыслимо, но факт.
  Все это говорит об одном, что в России, действительно, не просто добиться справедливости.
  Когда воронок подъехал к воротам Крестов, я заметил, как Серега вдохнул, пытаясь в последний раз поймать в легкие вольный и чистый воздух, потому как там за воротами воздух совершенно другой, как впрочем, и все остальное.
  Поскольку кресты это своего рода маленький мирок, где свои законы, свои правила, стоит в чем-то дрогнуть и дать слабинку, съедят с дерьмом и даже не побрезгуют. Многих хороших людей сломала тюрьма, но такова жизнь и многое приходится терпеть. В комендатуре, куда, как правило, доставляют вновь прибывших, смена была знакомой. Хотя не ошибусь, если скажу, что нет в Крестах мента, который не знал бы нас. И не только потому, что мы очень часто были сидельцами тюрьмы. Просто не раз, находясь на свободе, нам приходилось заезжать в общагу к ментам, чтобы кому-то из друзей передать "тортик" к празднику или же просто кого-то поблагодарить. Приехали, помню, к ним, взяли с собой харчей, водки, они же, как известно, всегда голодные, т.к. на зарплату сегодня явно не прожить, а если семья, дети, вообще беда. Пока наш ясный сокол бегал по общаге в поисках своего сменщика, чтобы привести к нам, мы решили приколоться и волков накормить. И с этой целью поставили у них на кухне пельмени, нашли у него в комнате кастрюлю побольше и, казалось, что сделали все правильно. Мент со своим корешом пришли, сели за стол, а мы одного из своих парней отправили на кухню за горячим блюдом. Так этот припыленный мусарок, когда услышал подобное, заревел как медведь после зимней спячки, выйдя на оправку, и подорвался на кухню сам. Мы, конечно же, не поняли что случилось, а оказывается у них на кухне вообще нельзя ничего оставлять, т.к. сразу крысанут. И если что-то решил приготовить, надо стоять рядом и от кастрюли не отходить. Так, можно сказать, они живут и врагов себе наживают.
  На смене в комендатуре дежурили два друга, один "ушлый", а второй "душный", именно так их в свое время окрестили арестанты. И, видя, что привезли нас с Саней, они сразу же, как марионетки засуетились, видимо, предвкушая хорошей наживы. "Душный" получил свое прозвище именно по своим заслугам, т.к. все его обещания чего либо сделать, запаришься ждать. "Ушлый" наоборот, сделает все со скоростью известного "Электроника", но цены обязательно постарается поднять под любым предлогом.
  Далее, началась обычная процедура: фамилия, имя, отчество, местожительство и т.д. т.е. оформление с записью всех данных. И только после всей этой бодяги, нас посадили в собачник, где, как правило, содержат тех людей, кто поступает в Кресты и тех людей, которые направляются в суд или же в лагенрь. Сам по себе собачник, это обычная камера с лавками вдоль стен. И, соответственно, кроме раковины, точнее, простого крана и дальняка ничего нет.
  - Дверь не закрывай! - сказал я "Душному", когда мы зашли в камеру, - И так дышать нечем.
  - Болеешь что ли? - решил сострить он.
  - Болеть будешь ты, если закроешь! - сказал Саня, когда заносил свои вещи.
  - Я потом открою вас! А то сейчас могут прибежать кто-то из руководства - занервничал он.
  - Судя по всему, быстро вас информируют о том, кто приедет! Ладно, иди, не мозоль глаза и скажи "Ушлому", чтобы подрулил, когда освободится! - и счастливый мусарок тут же убежал.
  В плане информации, то старый известный ход и о любом поступлении в Кресты, руководство, конечно же, знает, после чего каждый из них, по мере своих сил и возможностей кого-то забирает к себе, т.е. берет под свою "крышу". Как я уже сказал, Кресты, это свой мирок, разделенный на части "государства", согласно званию и положению. К примеру есть грядка оперов, у каждого есть свои хаты, то бишь камеры. Опер поблатней - хата поприличней, а опер попроще, и хата соответствует его положению, где и крыша, как правило, протекает и проблемы не дают покоя. Чтобы было более понятно в плане крыши и остальных мудростях, скажу проще. К примеру, плачу я за "крышу" сто баксов в месяц, своего рода, обычная квартплата и уже твердо знаю, что в течение месяца ко мне ни один пристав не зайдет и не потревожит, т.к. побоится. А если платить поменьше тарифа, то и гостей со шмоном можно ожидать в любую минуту, так же и остальные епархии имеют свои хаты и свои цены. Таким образом, зэки, которые поступают в Кресты, это словно колода карт, кто-то придет и заберет к себе всех тузов, кто-то всех королей и уж кому-то достанутся вальты и прочие. А вообще, чтобы в Крестах жить в свое удовольствие и о проблемах не думать, устанешь платить. И сейчас мы попробуем этот пасьянс разобрать. За квартплату отдай, банщикам, чтобы в любое время можно было сходить, хочешь- не хочешь - даешь. Режимникам, которых раз в месяц не обойти, надо давать, прогульщики, как не крути, тоже люди и хотят есть, а значит раз в месяц даешь и гуляешь, когда пожелаешь. С дачницами, которые принимают передачи по любому надо увязывать, иначе булку с маслом не пропустят и будут правы. Корпусные, их, как правило, только на одном корпусе четыре смены, чтобы по необходимости выйти из камеры, надо платить. "Депон" и его команда "масок", это блатной костяк и с ними явно не забалуешь, если вовремя не подмажешь. Кроме того, очень много разных выводных - "таксистов", это те, кто постоянно возит людей на следственный корпус к адвокатам и подобным, а так же на свиданки, где тоже без денег делать нечего. Сложно вспомнить всех сразу, но одно ясно, как я уже сказал выше, устанешь платить. Мы со временем обо всем боле подробно узнаем, т.к. невольно окунемся в эту дорогую Крестовскую жизнь.
  Саня с порога уже заказывал своей Соньке что-то из харчей, якобы забыл что-то, но мне казалось, что он просто соскучился и поэтому звонил.
  Вскоре нарисовался "Ушлый":
  - За что вас в этот раз? - поинтересовался он.
  - Попали в программу "Защита свидетеля" и какой-то эксперимент менты мутят. У вас сказали, две недели будут держать, потом две недели на Лебедева, в Выборге и т.д. А что дальше, хрен его знает? Вы-то здесь не слышали, что это за кухня? - грузил я "Ушлого".
  - Не слышали! - ответил он, - Сказали, просто, что вас привезут и все!
  - Ладно, долго ты здесь нас будешь парить?
  - Ты же знаешь, все движение начнется ближе к вечеру, вас же сегодня никто наверх не поднимет, только завтра.
  - Выходит, в собачатнике ночевать будем? Так? - пробивал я.
  - Выходит, что так! - обрадовался он, понимая, что всю ночь мы будем в его ведомстве, а значит, сможет заработать.
  - Ты как нынче банкуешь? - спросил его Саня.
  - Как обычно, только, давайте, не сейчас, вас еще на шмон поведут к врачу!
  - Ладно, не переживай! - сказал я, видя его волнение, - Ты нас вечером будешь в спальник перевозить или здесь раскладушки выдашь?
  - Какие раскладушки? - заулыбался он, - Конечно, переведу! - сморщив лоб, тут же убежал, т.к. пришел очередной этап.
  В Крестах, а именно, в комендатуре движение идет и днем и ночью, кого-то привозят, кого-то отвозят, поэтому работы ментам хватает, особенно днем. Судя по местному раскладу, оставалось ждать вечера, а посему мы с Саней обкурились и на лавке легли спать. А когда двери открылись и на галере прозвучала команда на "шмон", "Ушлый" уже стоял загруженный, как "Боинг".
  - Только не подведите меня! - причитал он, - Врача пройдете и я сразу отведу вас в спальник.
  - Не гони! - оборвал его нытье Саня, собирая свои вещи по камере, - Кто там на шмоне?
  - Наши! - ответил "Ушлый".
  - Тогда мы пойдем сразу в угловую, врач же туда придет, или ты будешь меня шмонать? - наехал на него Саня.
  - Судя по мешкам, устанешь тебя шмонать! Идите, врач в течение часа придет!
  Вообще, шмон в Крестах нельзя назвать шмоном, так, поверхностный обыск и только. Бывает, кого-то из вновь прибывших захотят пробить основательно, тем более, когда видят, что есть чем поживиться и то, если парень покажет зубы, отстанут сразу, потому как продуманные, от и до. И в этом плане поляну стригут, мама не горюй!
  Мы с Саней зашли в последний угловой собачник, где ожидали врача и, если честно, то данная процедура тоже была, скорей, формальностью, придет врач, запишет прибывших, чтоб завести на каждого из них медкарту, и, если есть у кого-то проблемы, связанные с прошлым заболеваниями, к примеру, гепатит, ВИЧ, язвы и т.д. тоже запишет. В такие моменты зэки, как правило, стараются как можно больше вписать в медкарту заболеваний, т.к. она уже пойдет с ним, куда бы он не направлялся. Однако, с годами врачи в какой-то мере прочухали этот ход, и по прибытию в лагерь, при необходимости, могут пробить.
  Судя по тому, как долго длился шмон, людей в собачниках было немало, многие из них были, как и мы, доставлены из КПЗ, а по городу и области их огромное количество. Все это показывало нам, что бодяга с той же врачихой затянется надолго. И пока, якобы, все не будут обследованы, в спальники никого не переведут. А значит опять часы ожидания и грех по такому случаю не курить, что мы и решили сделать.
  А когда пришла медсестра, все дружненько, длиной вереницей выстроились к ней на прием, и процедура тем самым опять затянулась.
  В спальники людей перевели уже поздним вечером, поэтому многие, залезая на нары, сразу же засыпали, а мы , конечно же, готовили себе ужин, предварительно выбрав себе спальник поприличней, в смысле почище. Сам по себе спальник, это тот же собачник, и единственное различие в нем, это две сплошные нары и дальняк с раковиной.
  Кроме "Ушлого", который принес нам литр сверху, от парней принесли еще как спиртное, так и закуску, потому что знали о нашем приезде и тем самым своего род а согрели. В связи с чем и "Ушлый" и "Душный" не отходили от камеры, пока все не закончилось.
  Утром нас разбудил баландер, который привез бочок с кремлевской диетой, окрещенный нашими предками баландой. Раздал людям хлеб, сахар и кашу, на которую даже смотреть было страшно. А если попытаться вытряхнуть ее в парашу, то без ложки явно не обойтись, т.к. застыла и приклеилась. А уже за баландером шла грядка зэков из клана Крестовских работяг, пытаясь у вновь прибывших что-то из вещей купить, или же обменять на чай, и надо отметить, что это у них вполне получалось. Да и многие заключенные желают принести с собой в камеру что-то из насущного, а именно, сигареты и чай, чтоб с порога положить на общий котел, и, тем самым проявить себя в плане порядочности.
  Но, к сожалению, сегодня подобное не во всех камерах приветствуется, т.к контингент разный и в большинстве случаев, особенно, первоходов стараются развести, нагло отнимая личные вещи и, загоняя их под нары. А если узнают, что есть на свободе родственники, которые будут носить передачи, то бедолаге, уже, вряд ли, что перепадет. После чего пишет маме "Пришли мне триста, поймал терсиста" или же еще интересней "Вышли мне, мамочка, вещи, а то мои при аресте забрали на экспертизу и не вернули". Сложная жизнь в тюрьме, особенно, если ее не знаешь.
  С утра опять предстояло пройти ряд процедур, т.е. сдать кровь, сфотографироваться, и еще раз зафиксировать свои отпечатки пальцев. После чего, как следует, общая помывка в бане, и развод вновь прибывших по камерам. Трудно даже представить состояние первохода, который идет по галере, и останавливается у своей камеры, а корпусной, гремя ключами, открывает дверь, мысли лихорадочно сбиваются в кучу, подкашиваются ноги, а незнание, что его ожидает за дверью, добивает человека окончательно. И, бывало, зайдет такой в камеру и посмотришь на него и кажется, что он сейчас умрет. Часто приходилось беседовать с такими первоходами, хотелось помочь ему расслабиться и научить воспринимать окружающий мир, как можно проще.
  Когда пришли в баню, нас уже ждали и мой хороший кореш, Андрюха - "хитрый", с которым, как известно в Крестах, выпили не одну цистерну водки, был безмерно рад.
  - Долго ты в этот раз задержался на свободе, не по понятиям, дорогой мой! - сказал он когда мы обнялись.
  - Ты не грузи меня со старта и понятия тут не при чем! Живу я нынче в ногу со временем, феня и та сегодня изменилась, стала намного мягче! К примеру, послать кого-то на хрен, сейчас говорят "оставь меня в покое!" А знаешь, как будет по фене "горячая вода"?
  - Как? - заинтересовало Андрюху.
  - Бля буду, "кипяток"!
  - Ладно, вы мойтесь и пойдем ко мне, а то там уже закуска остыла. В одну хату вас с Саней не получилось посадить, опера боятся, вы же как-никак, подельники! Поэтому, рядом будете сидеть, через хату.
  - А кто сейчас там, у меня в камере? - спросил я.
  - Серега - толстый! Помнишь его?
  - Конечно, помню, а их, что еще не осудили?
  - Нет, тянут что-то мусарки с судом, свое мутят, а что именно, хрен его знает!
  - Все, хватит трещать, пойдем мыться! - сказал Саня и мы, не прощаясь с парнями, направились в душ. К счастью, кубрик, в который мы зашли, был не настолько ужасным, как остальные. И по всему было видно, что оборудовали его сами заключенные, т.е. те, кому это в первую очередь было необходимо.
  Когда, после бани, поднялись на корпус и вошли в камеру к Андрюхе, гостей было немного, да и не любитель он шумных компаний. Сама по себе камера была заметно ухоженной, на полу линолеум, оборудованная мини-кухня, плитка, холодильник, видеодвойка. Одним словом, все для того, чтобы жить, а не существовать и половую тряпку с веником у корпусного не требовать.
   Серега, мой будущий сокамерник, который был тоже в списках приглашенных, видя, как я озабочен благоустройством Андрюхиной камеры, сказал:
  - Сразу видно, что алигарх сидит!
  - Ладно грузить, это у вас там царские палаты, а у меня... - зацепило Андрюху.
  - А как там в моей камере? Кто там сидит? - обратился Саня к Андрюхе.
  - Там новенькие, два парня, недавно заехали, а старых после кипиша перевезли куда-то на другой корпус! - пояснил он.
  Пока сидели в камере, подрулил корпусной, поинтересовался, до скольки у нас намечен банкет, хотя подходил не ради того, чтоб спросить, а судя по его виду, хреново ему и похмелье не давало покоя.
  - Как сейчас в плане спиртного, при необходимости можно достать? - спросил я Серегу.
  - Как всегда! Проблем с этим нет!
  - А ворота, так же открывают? - поинтересовался Саня, т.к. в первую очередь у него в голове было не спиртное, а хорошая закуска.
  - Все как обычно, подъезжают после десяти, мешок на проходную и номер хаты! - успокоил его Андрюха, после чего спросил:
  - Может, еще возьмем, а то время еще не вечер, а водка кончается!
  - Бери, ты же сегодня банкуешь! Хотя сдается мне, что ты уже корпусного послал, или нет?
  - Все то, ты знаешь! - с улыбкой ответил Хитрый.
  - За что и дорог! - ответил я - И до сих пор, слава Богу, жив!
  - А как у тебя с твоей благоверной? - спросил он.
  - Никак! И в этот раз уже дойдет до развода!
  - Опять на заочнице женишься? - зацепил Серега, зная в этом плане мое веселое прошлое, - Благо сегодня любителей экстрима, хоть пруд пруди.
  Так, за легким "трешь-мнешь", мы набрались, мама не горюй! Так как Саня тоже себя проявил и заказал к воротам харчи и, соответственно, спиртного, поскольку у корпусного оставался лишь местный спирт, именуемый "шилом". И уже, глубокой ночью, нас развели по камерам. А в восемь утра уже сокамерники будили на проверку, т.к. менялась смена.
  Во время проверки, как правило, по пояс раздетые, выходят из камер на галеру. Я же, признаюсь, успел только нос высунуть, как тут же меня вернули, т.е. заводили людей в камеру. После чего, мы с Серегой продолжили сон, и только в десять утра к нам пришел Саня и разбудил.
  - Подъем, пьяницы! Я вам молочка принес!
  - Сволочь, ты! - ответил я, - Грешно смеяться над больными людьми!
  - Похмелиться у меня есть, но я вам не дам, ждите до вечера! - сворачивал кровь Саня.
  - Не понял! - глядя на него, решил уточнить я, по поводу похмелья.
  - Там, адвокаты пришли, звонили! Поэтому пей молоко и собирайся! А когда придем, посмотрим! Андрюха опять что-то мутит, просил нас зайти!
  - Ладно, Серега, ты тогда спи пока! Я думаю, что мы быстро вернемся!
  Сокамерник наш помог мне найти одежду и кое-как собраться. Пришли за нами выводные "таксисты", зацепились с нами языком, в хорошем смысле слова, и мы потихоньку отправились на следственный. И успели курнуть! А то, действительно, вообще было хреново! Стоит отметить, по дороге в следственный, у нас были сплошные пробки. Кресты, как муравейник и движение ежедневное, мама не горюй! Поговоришь с одним, встретишь другого, и так на каждом углу.
  Адвокаты ждали, когда мы появимся, и мой тут же высказался:
  - Судя по вашему виду, молодой человек, можно было сделать вывод, что ночь у вас была очень веселая!
  - Лучше не говори об этом! - тормознул его я, - И так на душе тошно, новости хорошие есть?
  - Пока ничего утешительного! - "порадовал" он, - Правда, состояние нашего потерпевшего удовлетворительное, но он ничего не может пояснить, так и предполагалось, налетчики были в масках. Единственно, он запомнил голос!
  - Ты хочешь сказать, что теперь, мы должны будем для него имитировать голос налетчиков? - спросил я.
  - Возможно! И для нас это, какой-никакой шанс! Он хорошо запомнил их голоса, они же пытали его!
  Хорошо это то, подумал я, что Саня со своим евреем не слышал подобные бредни.
  - Выходит, что на днях нарисуется этот полупокер, следователь, и мы будем в микрофон ему песни петь, так?
  - Так! - подчеркнул адвокат.
  - Надо же было влипнуть в такую историю! А этого коммуниста- шофера поймали?
  - Да, вчера мы с ним говорили, интересный такой дедушка. А главное, он борец за справедливость. И это, конечно, радует, твердо обещал помочь. У вас-то тут как? Все нормально?
  - А как у нас должно быть? Живы - здоровы! По мне, что не видно?
  - Видно! А что все-таки у тебя с Зиной, говорит, что ты не хочешь с ней разговаривать, трубку не берешь! Сильно поругались?
  - Ну, знаешь, она ведь нормальная баба, прекрасная дочь, а я со своими проблемами, как бельмо на глазу. Два срока она меня ждала и вот опять двадцать пять, а зачем?
  - Ну ладно, сами разберетесь! Мы тогда пойдем, если что звони, или я позвоню, если будут какие-то новости.
  -Да, идите, нет смысла тут сидеть, у вас своих дел, более, чем достаточно! - ответил я и пошел к Сане, но прежде решил поймать "такси", благо они куковали рядом. Саня тоже со своим евреем прощался, да и не о чем было больше трещать, а разную бодягу разводить, глупо и не серьезно.
  - Тебя еврей приколол? Что по голосу будет опознание? - спросил я Саню, когда мы возвращались на корпус.
  - Да, но как это будет выглядеть?
  - Как? Обычно! Будешь говорить в микрофон, например: "Откройте дверь, это я, Красная шапочка пришла!", а потом: "Где деньги, сволочь, говори, завалю козла!", или "Будьте любезны, скажите нам пожалуйста, куда вы спрятали деньги, а то мой друг паяльник вам в задницу вставит!"
  - Гонишь что ли, какой паяльник?
  - Гонишь, не гонишь, а говорить придется! - ответил я и обратился к даме, которая нас сопровождала, - Правильно я говорю, Галя?
  - Не знаю! - засмущалась блондинка, - Вы надолго в Кресты?
  - А что, соскучилась? - обнял я красавицу.
  - Почему сразу "соскучилась", просто спросила! - ответила девица, озираясь по сторонам.
  - Вот, когда отгадаешь загадку, тогда нас сразу отпустят!
  - Какую загадку? - поинтересовалась она, зная, что от меня можно ожидать что-то неординарное.
  - Слушай, - начал я, - Идет навстречу тебе пидор, несет с собой сидор, а в сидоре у него еще пидор, кто это?
  - Не знаю, - засияла Галя, явно кого-то представляя.
  - Ты подумай и своих коллег спроси, может, кто-то знает ответ? Ведь теперь от этого зависит наше освобождение!
  - Хорошо! - ответила Галя, когда мы подходили к корпусу.
  На галере было много знакомых парней, поэтому прежде чем отправиться к Андрюхе, мы пообщались с ними. И пока Саня относил свою папку, загруженную шоколадом в камеру, я подрулил к корпусному:
  - Надо мне одну кухню пробить! Сделаешь, благодарности моей не будет конца! Ты готов?
  - Готов, но смотря что? - не думая ответил он.
  - У нас есть подельник, некий Петров, узнай, где он сидит? Только сделай все сегодня, хорошо?
  - Без проблем! Пойду за судейскими в комендатуру и узнаю.
  - Мы к Андрюхе пойдем, ты в курсе?
  - Да идите! Я подойду, открою, а надолго?
  - Как получится! - ответил я и, увидев Саню, который направлялся к Андрюхе, пошел следом.
  В камере, как, впрочем, и всегда была накрыта доброй и без лишнего трепа и рукопожатий мы с Саней присели и уже чуть позже, когда голова стала соображать, позвонили Сереге, чтобы подруливал к нам. Как выяснилось позже, вечером, мой сокамерник, то бишь Серега собирал гостей, на день рождения. И поэтому, начиная очередную пьянку, мы старались не пыжить в понятиях, а сохранить свое здоровье, т.е. силы для торжества. Более того, были приглашены знатные гости, и выглядеть надо было соответственно, хотя бы из уважения к ним. И что не говори, а подельники у Сереги все как один правильные и проверенные.
  Таким образом, можно сказать одно, что на проверку утром мне было не подняться. И, хотя, э
  То не считалось косяком по отношению к режиму содержания, но все равно, начинать свою жизнь в крестах с таких попоек, наверное, неправильно. А с другой стороны, что еще делать в тюрьме при таком невероятном раскладе дел. Думать сутками об этом - умом тронешься, и единственным утешением души было спиртное и обкурка, чтоб забыть весь этот бред и не вспоминать.
  Когда проснулись после празднования Серегиных именин, то всеобщим голосованием было принято решение пойти на воздух и таким образом отойти от пьянки. И, если честно, то впоследствии мы об этом думали каждый Божий день, но к вечеру опять набирались. Дело в том, что каждый день, как не крути, к воротам кто-то подъезжал. И, если, к примеру, на корпусе несколько камер поддерживают дружеские отношения, то уже просохнуть вряд ли получится. Порой придешь к кому-нибудь в гости, скажешь себе: "Рюмку и не больше!" А в конечном результате, хорошо, если домой менты отведут, а то и останешься на ночь.
  Когда спустились в прогулочный дворик и, как обычно, курнули, к нам на огонек зашли менты, что почесать языком и поделиться последними новостями.
  - А правда, говорят, что вы попали в какую-то программу "Защита свидетелей"? - спросил один из них, обращаясь ко мне.
  - Ну, раз говорят, значит, правда! - ответил я, но по нему было видно, что он все равно ничего не понял, что это такое и с чем его едят, и чтоб не забивать себе голову лишним бредом, спросил:
  - А насчет загадки, которую ты загадал Гальке, какой ответ?
  - На счет сидора с пидором? - уточнил я.
  - Да, - сказал мент, ожидая разгадку.
  - Ну ты сам-то подумай, кто это может быть?
  - Не знаю, но одно могу сказать, что вся администрация Крестов над этим голову ломает.
  - А ты им другую загадку приколи, попроще! Даже подсказку дам, ответ у нее на три буквы. И как в "Поле чудес" могу открыть любую.
  - Вторую, - сразу крикнул мусарок, не дожидаясь загадки.
  - На вторую, так на вторую, но сначала слушай: "В одно ухо влетает, а в другое вылетает, что это?"
  - Значит, ответ из трех букв и вторая из них "о", так? - решил уточнить мент.
  - Так, - ответил я, - Отгадаешь, литр с меня!
  - Опять, наверное, какой-то прикол? - заулыбался он.
  - Ну, вот, и приколись! - вставил Саня.
  - Знаешь, - начал я разводить мента, - Однажды, а все, как знаешь, бывает однажды, тема мне хорошая в голову пришла.
  Смотрю, у ментов ушки на макушке, и ждут, понимая, что услышат опять нечто неординарное.
  - Вот, что я хочу вам предложить и скажу сразу, что мы вас поддержим в этом!
  - Крышей будем! - не выдержал Саня, понимая, что я решил приколоться с ментами.
  - Да, будем именно крышей, если долю будете приносить! - продолжал я, - Все мы знаем, что в Крестах деньги крутятся не малые и в этом к гадалке ходить не надо, поэтому, если к делу правильно подойти, то можно срубить небольшой куш!
  - А что надо делать? - слыша, что разговор идет о больших деньгах, заинтересовался их старший.
  - Для начала, мы оборудуем пару двориков, технология простая, помните, как в былые времена, на каждом углу можно было встретить газированные аппараты. Люди подходили и кидали копейку и, соответственно, пили.
  - Ну, да, помним! - ответили менты хором.
  - Так вот, мы в первом дворике сделаем нечто подобное. Подходит, к примеру, зек к дворику, кидает деньги в "кормушку", как в разменном пункте и ваш человек со словами "Будьте здоровы!", открывает краник. Стаканы, естественно, зеки будут приносить с собой и закуску тоже. Даже представить себе трудно, какие пойдут бабки, если начать банковать спиртом на разлив. К примеру, многие не могут позволить купить себе литр, а на стакан или на сто грамм найдет каждый! Согласны?
  - Согласны, найдет! А второй дворик для чего? - заинтриговало старшего.
  - Второй дворик, вообще, будет на вес золота и доход от него пойдет, мама не горюй! Во всяком случае в двух руках уже точно не унесете! Значит, так же, как в разменном пункте сделаем "норку", кидает зек туда деньги и со словами "готов", отправляет свое хозяйство в дырку. У вас же много женщин работает в смене, придется кого-то взять в долю или в аренду. Здесь, главное, не жадничать, денег всем хватит!
  - Но в нашу смену не всегда женщины попадают! - высказался один из ментов, явно представляя сюжет.
  - Ну и что, подмени ее, у вас своих рабочих хватает из числа "инкассаторов". Зек же не знает, кто там за дверью, а голос женский можно на магнитофон записать...
  И тут они поняли, что это очередная байка и их понесло, мама не горюй!
  - Саня, я забыл сказать за нашего "танцора", ты поговори с кумом, а то меня замкнет, если откажет. Пусть этого придурка на наш корпус переведут.
  - А где он сидит? - спросил Саня.
  - На том кресте, на четверке! В прокуратуре не будут быковать, все, что надо он им пропел, и поэтому нет проблем!
  - Ладно, завтра его подтянем, поговорим!
  Когда возвращались на корпус, у камеры меня ждал "смотрящий", который, увидев нас, тут же засуетился.
  - Ты хотел со мной поговорить? - обратился он ко мне.
  - Хотел, пойдем, куда-нибудь покурим, послушаешь старого зека, может, пригодится что в жизни, готов выслушать?
  - Пойдем! - согласился он и мы отошли в сторону, чтобы остаться наедине.
  - Я тебя, к сожалению, не знаю, но с вашим братом приходилось общаться неоднократно. А так как мне представили тебя с хорошей стороны, то твоя жизнь и твое будущее, мне небезразличны, тем более, что люди за тебя шепнули серьезные. Ты вчера публично кричал пацанам, которые к тебе приходили порамсить, что ты, якобы, смотрящий за положением на корпусе, и тебе решать, как быть! Так?
  - Ну, да! Просто достали меня своей бодягой!
  - Бодяга ваша мне по барабану!, надо что-то, скажи, привезут, раздашь людям. Дело в другом, слышал притчу "За Батайским светофором со всех будет спрос?"
  - Слышал, ну а при чем тут я, забегали глаза у "доверенного", во всяком случае, именно так я бы их окрестил.
  - Во-первых, твердо для себя запомни, что смотрящий за положением может быть только положенец, ты же его доверенное лицо, которому оставили общак корпуса и в связи с этим твой долг отвечать за него головой, и по достоинству распределять груз нуждающимся арестантам. А все, что ты получаешь от них добросовестно фиксировать и, упаси Бог, эту портянку потерять. Это первое. Второе, ты идешь по галере с четками в руках, не замечая людей, которые сидят у открытых кормушек. И для них ты существуешь только на бумаге, когда по какому-то поводу пишешь свое обращение. Так вот, попробуй не пробегать мимо людей, а тормознуть, присесть у кормушки, спросить, как жизнь, поддержать мужиков добрым словом, где-то пошутить, в камере чифирят, скажи: "Блин, опять без меня!" Понимаешь? Я тебе могу твердо сказать, что люди, чувствуя тебя, твою тягу к ним, за тобой в ад пойдут! А много ли мужику надо? Добрым словом поддержал, он тебе душу откроет. Подумай об этом! Как не крути, а без мужиков мы никто! Я не учу тебя жизни, у тебя своя голова, свои на все взгляды, но все-таки, когда остаешься наедине, думай, обо все думай, а потом делай. Когда научишься в первую очередь думать о людях, а потом о себе, во всем будет легче. А насчет общего, как говоришь "насущного", всегда обращайся, никогда не откажем, и все необходимое привезут.
  Он, молча пожал мне руку, и мы разошлись, после чего окликнул:
  - Рэп, а правда говорят, если тебя привезти в незнакомый город и оставить, а через три дня за тобой вернуться, уже вся братва в городе тебя будут знать?
  - Не знаю, - ответил я, - Многое говорят, но я об этом впервые слышу.
  Далее, я зашел в гости к Сане, чтоб съесть у него что-нибудь вкусненькое. И хотя, дома в плане харчей тоже все отлажено и полки, можно сказать, ломятся, все ж у Сани всегда есть то, о чем в тюрьме дается только мечтать, вплоть до мороженого.
  Мы плотно поели блинов с вареньем, как полагается, курнули и я улегся у него спать, пока он бегал по Крестам в поисках хорошего повара. А если человек, действительно, умеет готовить, а не самозванец, как это часто бывает, то сидеть с таким, как Саня и подобными для человека будет за счастье, поскольку сыт всегда от пуза, одет, обут, сигареты с чаем по тюрьме не придется стрелять, а главное, никогда не обидят.
  Так, собственно, и тянулись наши крестовские будни в ожидании справедливого суда. Следователь дважды приходил, но мы общение с ним проигнорировали, и никаких опознаний голоса не было. Вскоре он принес дело, которое ему необходимо было закрыть. И признаюсь, у нас не было желания в этом раскатывать вату, т.е. тянуть время, читая дело по одному листу в день. Хотелось скорей дожить до суда, а там уже как фишка ляжет.
  Менты, как обычно, доставали своей "простотой" и слава Богу, что половину из них Серега загрузил на себя, я бы просто, если честно, послал бы их на хрен.
  Был за нашу бытность в Крестах еще один случай, о котором невольно приходится вспоминать. Однажды мусарки в Москве, в управлении решили сделать на питерских тюрьмах ревизию и нагрянуть с проверкой, т.е. устроить грандиозный шмон и таким образом изъять у заключенных в камерах запретные вещи, начиная с плиток, видео- и, кончая трубками. Что следует отметить, у них это успешно получилось и "Операция "Гром" в управлении была одобрена, т.к. самосвалами вывозили из Питера хлам. И что характерно, при в входе в Кресты у них на руках были списки людей, которых было необходимо прошмонать в первую очередь, и кроме всего прочего, изъять трубку, командировочных мусарков приехало более трехсот с аппаратурой, мама не горюй, как в фильме "Трембита" у Крамарова был миноискатель, так и у них, правда, навороченный выше крыши, с экраном, наушниками и т.д., то бишь весь фарш. Наши мусарки, естественно, предупредили о предстоящем шмоне и поэтому многие парни страханулись и весь "запрет" из камер вынесли.
  Когда толпа ментов из числа гостей в сопровождении гвардии местного кардинала подрулили к нашей камере, я решил поговорить с их старшим, конечно же, в присутствии любознательной толпы зевак:
  - Говорят, у вас аппарат последней модели не малых денег стоит, может, есть смысл испытать?
  - Что ты предлагаешь? - спросил мент.
  - Предлагаю проверить, стоит ли он своих денег? К примеру, прячу я в камере свою трубу, обозначим время, вы заходите и ищете. Если аппарат найдет, с меня приз, ну, а на нет и суда нет! Идет?
  - Сколько тебе надо времени, чтобы спрятать? - спросил уверенный в себе мент.
  - Минут пять! - ответил я, и, видя, как оживилась толпа, понял, что сделка удалась.
  Менты закрыли нас в камере и ушли к соседям, а минут через десять открыли и предложили всем покинуть камеру. Я, естественно, сидя на перилах, со стороны наблюдал за шмоном. Точнее за тем, как бедолага прапорщик под командой офицера нырял со своим аппаратом по всем углам и щелям. Однако, все их труды оказались напрасны, и обозначенное в сделке время закончилось. Ни слова не проронил их старший, когда выходил из камеры и сразу же ушел.
  Долго после этого случая местные менты доставали меня вопросами, как я их развел, и где спрятал? Но ответ был всегда один: "военная тайна". Конечно же, я даже не думал прятать трубу в камере, тем более при таком раскладе дел, поэтому, как зашел с ней в кармане, так на момент шмона, так и вышел.
  Танцора мы перевели ближе к себе, он на все, что можно поклялся нам, что вести себя на суде будет правильно. И, спустя шесть месяцев после нашего ареста, наше дело попало в суд. И судья, с которым нам, как выяснилось, не повезло, поскольку по слухам, и он, и следователь были "два сапога - пара", наконец-то назначил день долгожданного суда.
  Тоже, наверное, стоит отметить о том, как поставлен вопрос в Крестах с судейскими, а если в двух словах, то это просто - дур-дом! В пять утра, а порой и раньше менты собирают людей по Крестам и доставляют в комендатуру, чтобы там рассадить по собачникам, где минимум до 9-10 все сидят и ждут. И трудно себе представить, как томительно проходит время в ожидании конвоя, особенно, если собачник набивают битком.
  Поэтому многие зеки, предвидя подобное, заранее решают вопрос с выводом из камеры, особенно те, у кого процесс. Кто-то прибегает к помощи судьи, а кто просто решает с ментами, что, естественно, сделали и мы.
  Всю ночь Саня был озабочен, что надеть и поэтому достал со своими "кишками", в смысле, вещами.
  - А ты, что, в спортивном костюме поедешь? - глядя на меня, спросил он.
  - Какая разница, в чем я поеду?!
  - Не скажи- ответил Саня, т.к. был большим любителем приодеть себя так, чтоб выглядело стильно.
  А Серега в одиночестве попивал водку и смеялся над нашей суетой:
  - Если ты хочешь узнать мое мнение по поводу стильно - не стильно, то мне не столь важно, какие на мне будут брюки и прочее, главное, чтоб башмак был "ураган" и часы, мама не горюй! И, поверь, если бы Юдашкин всегда делал на этом ставку, он был бы весь в "шоколаде"!
  Но Саня все равно не слушал меня и увлеченно гладил костюм. Конечно, было желание составить компанию Сереге, но суд есть суд и случиться может все, что угодно. Более того, когда корпусной приносил баул, слезно просил, не подвести его.
  Из камеры мы вышли перед проверкой в момент пересменки, поэтому, когда пришли в комендатуру, долго ждали, поглядывая на суету ментов и только тогда я вспомнил о нашем "танцоре".
  - Надо спросить, где нашего подельника закрыли? - обратился я к Сане, - Его же, волка, наверное, ночью выводили из хаты.
  - Сейчас у старшего "пробьем", где он и "подселимся" к нему, а то не дай Бог, кто западет на его гребень и опять перестраивай черта на нужную волну! - ответил Саня.
  Скоро нас все-таки заметили и, как положено, отметили. После чего старший по смене закрыл нас в собачник к "танцору". К счастью, он был жив - здоров и, молча стоял в углу, а остальные сидельцы, сидя на лавках, имитировали сон. И получилось, что своим визитом нам невольно пришлось их потеснить и разбудить.
  Конвой не заставил себя долго ждать, едва мы успели курнуть, движение на галере началось и наших соседей повели на шмон. Как правило, судейских перед тем, как погрузить в воронок шмонают те, кто за ними прибыл, т.к. не доверяют крестовским ментам, но в любом случае не быкуют и ведут себя правильно, как-никак везут в суд.
  Что ни говори, а многие заключенные побаиваются конвойных, будь они судейские или же этапники, сопровождающие в лагерь и на мой взгляд их страх себя не оправдывает, потому как никогда подобные мусарки не будут распускать руки. К примеру, глотку рвать и угрожать, это их конек, а все остальное, нет. В задачу конвоя входит забрать "груз" после обследования врача и таки же здоровым и опрятным доставить до места назначения.
  Когда открыли нашу камеру, мы были наготове, тем более ехали налегке и вещей с собой не было. Но, как не крути, но процедура шмона, пусть даже поверхностного, была обязательной.
  - Ты загадал загадку о пидоре с сидором? - спросил мент во время шмона.
  - А ты откуда знаешь? - заинтересовало меня.
  - Мы же в Кресты каждый день приезжаем, ваши сказали!
  - И что, теперь у всех по этому поводу головная боль?- спросил я.
  - Не только у нас! - улыбнулся мент.
  - А ты никому не скажешь, если я шепну тебе ответ?
  - Нет, конечно, если только жене, она на работе у себя тоже всем загадала.
  - Ладно, скажу! - и тут же мент подставил мне свое ухо, вероятно не хотел, чтоб услышал его коллега, который рядом о чем-то беседовал с Саней.
  - Это кенгуру... - шепнул я на ухо.
  - Да ты что?! - непроизвольно вырвалось у мента, - А мы что только не думали!
  И на этом, естественно, так называемый шмон был закончен.
  В наш суд, точнее сказать, в Октябрьский район ехало пять человек, поэтому надолго посадка не задерживалась, и, благодаря отсутствию пробок, доехали быстро. Пока сидели внизу, в так называемых предбанниках, к нам спустились адвокаты и пытались вселить в нас боевой дух. "Танцор" тоже был готов занять нашу позицию, в связи с этим казалось, что все складывалось неплохо. А если учитывать, что первое заседание суда, предварительное, образно говоря, знакомство судьи с подсудимыми и предоставление каких либо ходатайств, вообще не предвещало проблем.
  Когда зашли в зал, народу было немного, в целом, друзья и родственники, в числе которых, как партизанка сидела санькина Соня, но я почему-то сразу обратил внимание на молодую прокуроршу, которая из своего портфеля доставала какие-то бумаги, вероятно, обвинительное заключение и изредка, пытаясь это сделать незаметно, кидала взгляд на нас с Саней. Обкурились, конечно, мы как львы и я, как мог, пытался держать себя в руках, чтоб не накосячить и не рассмеяться. Особенно в момент, когда в зал зашли, уже знакомые нам бабушки, и, судя по всему, за собой тянули своих подружек.
  Вскоре секретарь попросила всех встать, т.к. ожидался выход главного героя, предстоящих событий. А когда вышел великий жрец в зал суда, я не удержался и тем самым привлек на себя внимание прокурорши. Дело в том, что судья был очень похож на нашего следователя и если не прибегать к помощи лупы - увеличительному стеклу, то твердо можно сказать, что они братья - близнецы.
  - Успокойся! - сказал мне Саня, опуская голову вниз.
  - Как тут успокоишься, одел мантию судьи, и думал, что мы его не узнаем!
  - Не он это! - сказал Саня и сам засмеялся.
  Пока секретарь докладывала о присутствующих в зале, кто пришел из свидетелей и прочий бред, я, поднимая голову, вновь поймал взгляд прокурорши и что-то опять внутри меня екнуло. Честно говоря, странное какое-то чувство, и, стоит, наверное, отметить, что раньше я никогда подобного за собой не замечал, если только подсказки и предупреждения об опасностях от Бога. Но в данном случае, что мог Господь мне говорить? Суд как суд, прокурор как прокурор и ничего в ней особенного.
  Далее судья, как обычно, ознакомил с составом суда, т.е. прокурор Михеева Ирина Михайловна, адвокаты такие-то, секретарь какая-то Ольга Петровна и, конечно же, обозначил себя. После чего обратился к нам, согласны ли мы с подобным раскладом?
  - Мне все равно! - ответил Саня.
  - А мне - нет! - тут же сказал я.
  - Слушаю вас! - сказал судья.
  - Я хочу заявить отвод прокурору!
  - Основания?! - засуетился он, не понимая причины.
  - Дело в том, что у нас с Ириной Михайловной до ареста были близкие взаимоотношения! Очень близкие! - подчеркнул я, - А когда поссорились, она публично заявила в присутствии моего подельника, что отомстит, надеюсь, что все присутствующие в зале знают, что такое женская месть. Поэтому я вправе считать, что Иркины отношения, в смысле Ирины Михайловны, будут предвзятыми!
  Ни разу я не посмотрел на прокуроршу, пока говорил с судьей, но нутром чувствовал, как она меня сверлит.
  - Вы все сказали? - спросил судья, - Или еще что-то хотите добавить?
  - Да, Ваша честь! - продолжил я, - Пользуясь случаем, хочу при всех сказать, что я ей не изменял и это, к счастью, многие могут подтвердить! А вот ее связь с ГАИшником Свинкиным доказана полностью. Более того, он сам нам в этом признался!
  - Все? - спросил судья.
  - Да, Ваша честь! - ответил я и присел, а Саня, прикрываясь рукой, ржал как конь.
  Далее судья, перелистывая свою тетрадь, сказал:
  - Суд переносится на 29 число, прошу никого не опаздывать! -, обращаясь к секретарю, добавил, - Прошу позаботиться о явке всех свидетелей!
  На прокуроршу я не смотрел сознательно, и как только судья исчез в своей "молитвенной" комнате, она тут же убежала из зала. И, соответственно, Санька сразу на меня наехал:
  - Ты обалдел! Какие на хрен отношения? Она теперь нам такой срок запросит, век не унесем! И, главное, меня приплел, какого-то Свинкина...
  - Дурак ты, Санька, все будет ровно, не гони! Подумаешь, обознался, если что то так и скажу. Этот же дятел похож на следователя, как две капли воды, так и она на проститутку Галю, помнишь?
  Адвокаты когда подошли к клетке, тоже смеялись, после чего сказали, что этого следовало ожидать, в плане переноса суда. Зато я твердо знал, что бабки всю эту бодягу раздуют и разнесут, мама не горюй!
  - А что ты думаешь по поводу отвода? - спросил Саня своего еврея.
  - Ничего! Ему все равно, что бы вы ни говорили!
  - А она? - теребил Саня.
  - Она? Она - девочка молодая, работает недавно. А как она к этому отнесется я не знаю. Может, наоборот, все сыграет нам на руку!
  В Кресты нас привезли только вечером, т.к. долго нам пришлось ждать пока посудятся два парня, которых привезли с нами.
  Когда поднялись в камеру, всю ночь отмечали первое судейское заседание, ну а дальше все пошло обычным чередом и до следующего суда, никаких приключений, которые можно было бы отметить, не произошло.
  А уже двадцать девятого числа, как было условлено, учитывая просьбу судьи, мы были доставлены в зал суда без опоздания. Правда в этот раз решили на всякий случай обкурить "Танцора", да так забили ему косяк, чтоб он обалдел и не мог даже плюнуть, и уж тем более что-то говорить.
  В зале все было как и прежде, бабушки - подружки, партизанка Соня со своей братвой. Прокурорша убивала меня своим взглядом с самого порога, и даже в момент, когда появился судья, не отвернула глаз.
  - Подожди, она устроит тебе "кузькину мать"! - высказался Саня, - Месть женщины беспощадна! - и засмеялся.
   А судья тем временем обратился ко мне:
  - Ваш отвод отклонен! Хотите еще что сказать?
  - Да Ваша честь! - встал я с нагретого места, - Хочу признать, что я обознался и надеюсь, что это никоим образом не повлияет на наш приговор!?
  - Не повлияет! - ехидно ответил он и предложил присесть.
  А дальше уже началось самое интересное, как только прокурор зачитала обвинительное заключение, и судья спросил каждого из нас, согласны ли мы с услышанным, "Танцора" прорвало, мама не горюй! Я, признаюсь, сам не понял, что он пытался сказать, "да" или "нет", потому перло волка до слез.
  - Прекратите истерику! - говорил ему судья, пытаясь успокоить, и, казалось, что он тормозил, но стоило вновь задать вопрос, смех продолжался.
  - Садитесь! - не выдержал судья, понимая, что ответа не будет, а "бедная секретарь", стреляя по сторонам своими хитрыми глазками, не знала какой ответ ей занести в протокол. Прокурорша всем своим видом показала, что понимает, откуда дует ветер и что не без нашего содействия поведение "Танцора" изменилось. И означало это, что обвинение , построенное ею, со старта начинает разваливаться. Хотя я об этом даже не думал, а точнее, наверное, не хотел забивать себе голову разным дерьмом, касаемым нашего уголовного дела. А прокурорша тем самым, мысленно монтируя картину следствия и анализируя показания свидетелей, естественно, левых, готовила козырные карты и в ее глазах я это видел четко, о чем даже к гадалке ходить не надо. Благодаря своему прошлому, жизнь научила меня разбираться в людях и уж тем более видеть в газах, где голод, а где холод.
  - Ты видел, как она сделала свои губки бантиком? - спросил меня Саня, - И дай ей сейчас зеленый свет, она бы похоронила нас заживо.
  - Может быть! - ответил я Сане, слушая выступление какого-то гоблина из грядки гостей, приглашенных на свадьбу.
  - Послушай, а твои парни забрали у них наши кольца? - спросил я у Сани.
  - Давно забрали, я же говорил тебе!
  Человек пять пригласила в зал прокурорша и все они пели одно "вор должен сидеть в тюрьме". Адвокаты, конечно, их покусывали их вопросами, но прокурорша была как львица, которая в момент опасности отгоняет разное зверье от своих детей. И опять, признаюсь, в душе у меня что-то екнуло, особенно, когда я ловил ее взгляд. Может что-то ворожит стерва, мелькнуло в голове, поскольку в прошлом мне неоднократно приходилось с этим жить.
  На следующее судебное заседание мой адвокат приехать не мог, т.к. у него был процесс в городском суде, а поскольку наших свидетелей в целом инструктировал Санин еврей, то и карты были ему в руки, и отсутствие моего ни на что не влияло. Однако, он успел предупредить меня, что согласно закону судья имеет право на время отсутствия моего адвоката, его подменить и для этой цели у них всегда есть свои дублеры, в частности, некий дедушка "Гримберг", который по слухам, даже, стоя умудряется спать.
  Долго не поднимали нас в этот день, а главное, не говорили причину и было такое ощущение, что суда не будет вообще, во всяком случае, к этому шло. Но после обеда, когда мы уже собирались в Кресты и вели переговоры с конвоем, судья все же дал распоряжение поднять нас.
  Как только зашли в зал, я сразу обратил внимание на спящего "Гримберга". Присутствующие на суде, казалось, ждали моей реакции на сон защитника, в надежде услышать нечто неординарное, в связи с чем, естественно, молчали как мышки, чтоб его не разбудить. На вопрос судьи, согласен ли я на замену защитника или опять прозвучит отвод, я ответил:
  - Я согласен, Ваша честь! Единственное о чем хочу просить вас, это отпустить господина адвоката, а чтоб подобное решение не противоречило закону, который требует обязательно присутствие защитника, прошу вас разрешить старцу оставить в место себя свою шляпу с палкой! Таким образом, у нас будут и овцы целы и волки сыты!
  - Я вас удалю из зала суда, если еще раз прозвучит подобная реплика! - ехидно причитал судья.
  И после данных слов, меня, естественно, понесло:
  - Мне, Ваша честь, плевать, как на вас, так и на все ваши решения! И если вы действительно захотите меня удалить, то я буду вам за это всю жизнь благодарен. Потому как больше не услышу подобного б... и тот бред, который несет прокурорша!
  Больше, сказал я себе, ни при каких обстоятельствах в зал суда меня никто не поднимет.
  Поэтому в день приговора, когда за мной пришли, я послал их на хрен. В общем, как и предполагалось, осудили нас эти сволочи и, конечно же, приговорили к двум и трем годам строгого режима и даже какой-то немыслимый иск отныне лежал на наших плечах. И как бы судьба ни прикалывалась над нами, а надо было думать и решать вопрос с отправкой в лагерь. И, слава Богу, у Сани на этот счет был где-то в высших эшелонах власти хороший крючок. Благодаря чему после того, как наш приговор вступил в силу, поскольку с кассациями мы решили не заморачиваться, произошло это быстро, мы уже знали, куда поедем, а главное, когда. И хорошо, ждать оставалось недолго, иначе, видит Бог, я бы просто спился. И Саня, глядя на меня пребывал в шоке. Так, признаюсь, душе было противно, не слов. К этапу мы были готовы, хотя данную поездку вряд ли можно назвать этапом, т.к. зашли в воронок и вышли, поскольку весь путь занимал не более часа, без каких либо пересадок в Столыпин и прочее. Доставили нас в поселок Горелово Ленинградской области и, стоит, наверное, сразу отметить, что отныне все без исключения заключенные, кто на данный момент имел честь находиться в лагере, уже никогда его не забудут, а наоборот часто вспоминая с улыбкой на лице будут рассказывать о буднях, проведенных в Горелове, на строгом режиме своим друзьям и близким.
  Сама по себе зона считалась выездной, т.е. большая часть заключенных ежедневно воронками доставлялись на Кировский завод, где во всей своей красе среди прочего стоял цех, оборудованный для подобных целей, окутанный огромным забором и колючей проволокой. В данном цехе в первую смену несли свою вахту вольные зеки, а на вторую и третью смены заступали зеки.
  Честно скажу, не знаю, что за продукцию выпускает цех и лишь одно было понятно в плане работы, что для заключенных любая норма, будь она трижды завышенной, была вполне приемлемой и делали они ее в течение часа. А чтоб иметь более ясное представление о том, как могут работать заключенные расскажу один случай на эту тему.
  Есть у меня в среде зеков один кореш и, стоит отметить, не плохой, некий Анатолий Иванович, "Воробей", которому было начертано судьбой большую часть своей жизни провести в местах лишения свободы и с работой насколько известно он всегда дружил, ведь как не крути, а она кормила его. Ну и, конечно же, что такое к примеру, швейное производство и с чем его едят "Воробей" знал как "Отче наш".
  Однажды после освобождения в поисках трудоустройства, совместно со своим товарищем пришлось износить не одну пару обуви. А так как в России бывшему зеку, действительно невозможно никуда устроиться, что, к сожалению, стоит признать за истину, то, естественно, их разочарованию, не было конца. И спасибо одному случаю, который привел друзей к воротам швейной фабрики, где, как правило, в целом вахту несут одни женщины. Хозяйка фабрики сжалилась над ними и на свой страх и риск согласилась благоустроить, правда, с испытательным сроком. Какая - никакая, говорил "Воробей", а все ж работенка, что естественно, порадовало парней, а главное, в какой-то мере, временно оградила их от очередного срока, ведь что ни говори, а кушать хочется всегда. А при таком раскладе дел, что остается делать человеку? Которого считают изгоем и гонят палкой. Остается одно, это невольно нарушать Божью заповедь "Не убей, не укради", и трижды перекрестившись со словами "Прости меня, Господи, грешного, дурака поперечного, идти на преступление, чтоб себя накормить"
  Бригада швей-мотористок встретила парней недобродушно, обозначили им две старые машинки из тех, что давно были списаны и ремонту не подлежат, чтоб под ногами не путались отвели им угол, кинули как собакам крой и лишь из любопытства иногда бросали свой взгляд в их сторону. Со слов Воробья неделю у них была адаптация и запарка с ремонтом швейных машин, т.е. придут с утра парни на работу, чифирнут и "машина "Зингер", блин, иголочку сломала".
  В конце недели цех навестила хозяйка фабрики и, судя по всему, была очень расстроена, т.к. горел годовой план.
  - Сколько надо сшить рукавиц, чтоб вопрос был закрыт? - спросил ее Воробей, когда она подрулила к ним.
  - Много! - ответила хозяйка, - Из-за отсутствия кроя фабрика две недели стояла. А сейчас уже план не нагнать!
  - Может, мы попробуем? Машинки ваши сделали, крой у нас есть! - сказали парни.
  - Вы?! - посмотрела она парней, как на прокаженных и, не желая продолжать разговор, просто ушла.
  На следующий день, когда парни пришли на работу и чифирнули, швейные машинки у них не выключались до самого вечера. И у всей бригады к концу смены был шок в прямом смысле слова. Слух о том, что произошло, мгновенно дошел до хозяйки и она тут же нарисовалась, а как только увидела рукавички, потеряла дар речи, на полу у парней лежал месячный план и на этом, можно сказать, трудовая деятельность парней была закончена, потому как вся смена потребовала их увольнения, поскольку опасались, что нормировщик сделает свое дело и все расценки урежет.
   Зона нас встретила как обычно, большая часть заключенных нам знакомы, по прошлым срокам, а менты все как один с Санкт-Петербургской пропиской, что означает ведут себя правильно и лишний раз стараются не быковать.
  Нас распределили в карантин, где необходимо было пробыть несколько дней, чтоб соблюсти формальности и пройти медосмотр, после чего следует распределение по отрядам и устройство на работу.
  На наш огонек тут же нарисовался смотрящий, чтоб отметить свое присутствие в зоне и, якобы, оказать свое содействие в разрешении наболевших проблем. В связи с чем, жизнь в карантине текла своим чередом, вечером стол, утром похмелье, а день, естественно, отсыпной. И уже после распределения, пройдя еще ряд процедур, таких как фотография на карточку, ларек и прочее, мы заняли места в одном из воронков, направляясь в цех.
  - Не жарко? - спросил я Бабая, когда двери закрылись.
  - Когда поедем, солдаты откроют!- пояснил он.
  - Может, еще на рынок заедем, затаримся! - пробивал я положение дел дальше.
  - Можем и заехать, хотя все необходимое можно и так заказать.
  Никогда не забуду, как однажды мы с Бабаем тянули спичку на заочницу. Мне тогда досталась короткая и мне тогда пришлось расписаться на девчонке. Просто жалко ее было тогда, плюс за ней тянулось немало добрых дел в оказании помощи заключенным, а Бабай тогда проходил по делу "Горбатого", окрещенного в известном сериале "Бандитский Петербург" "Бароном, поэтому мы с ним давно знаем друг друга, т.е. еще с тех давних знаменательных пор.
  Для меня слова Бабая уже говорили многое, в плане рынка и подобного в связи с чем больше вопросов задавать не требовалось. А когда конвой открыл дверь в воронке все, казалось, сразу оживились, жадно глотая свежий и вольный воздух.
  До Кировского завода доехали быстро и уже после разгрузки, когда шлюз в цех за нами закрыли, начальник караула сам подошел ко мне:
  - В первый раз? - спросил он.
  - Первый раз, это когда в первый класс, а это все уже пройденный этап!
  - Но ты в любом случае осваивайся и если что-то понадобится, обращайся! - добавил он и пошел к себе за ворота.
  В цеху зеки всю смену находятся одни и менты, как правило, никого не контролируют и лишь иногда появляется вольный мастер, и то непонятно зачем. А все солдаты из числа тех, кто нас доставляют в цех разошлись по вышкам, откуда успешно банкуют водкой. И, глядя на все это, можно было сделать вывод, что в цехе во всем включен зеленый свет.
  Поэтому мы, недолго думая, решили как можно лучше благоустроить свои рабочие будни. Во-первых, с помощь. Того же начальника караула, а точнее, его связистов провели в цех общую связь, что любой зек, не имеющий трубки, при желании мог связаться со своими родными и близкими. Поскольку, действительно, в данное время мобильная связь была не всем доступна и в Питер она поступала контрабандным путем, нежели официальным путем.
  Вскоре, мы сразу же оборудовали посреди цеха будку, своего рода комнату ожидания для гостей с расчетом на то, что в случае проверки никому даже в голову не придет, что в данной будке находятся люди, т.к. подобное служило бы наглостью со стороны заключенных. А сам расклад был такой, что после того как первая смена вольных рабочих покидает цех, ворота в шлюзе остаются открытыми в течение часа, точнее сказать, до тех пор пока не привезут заключенных и в связи с этим, любой желающий может беспрепятственно пройти в цех и где-то спрятаться. Более того, у каждого зека оборудована своя келья, где он вполне может провести ночь с кем-то из своих гостей. Единственное, это то, что до утра никто из гостей не сможет покинуть цех, но этого никогда не требовалось.
  Как только цех был полностью оборудован и готов к приему гостей, движение началось. И можно было уже понять, кто нас первым посетит нас первым, конечно же, Санькина Соня, которая как партизанка сидела в будке, ожидая нашего приезда.
  - Привет, красавица! - сказал я ей, когда мы открыли дверь.
  Но она как сойка, влюбленная, кинулась к Сане в объятия. Трудно себе представить, что было дальше и, наверное, не зря говорят: "Сколько зекам не давай, все равно будет мало". Так как люди стали тянуть в цех не только своих жен и подруг с друзьями, но и дедушек и бабушек. Даже цыганский табор однажды зарулил к нам и было такое ощущение, что они останутся в цехе надолго.
  Саня, конечно, сильно переживал за Соню, когда мы уезжали, ведь выходить ей предстояло до прихода рабочих первой смены, т.е. после нашего отъезда. Особенно, Саня переживал о том, как она проходила через проходную на территорию завода, в связи с этим не раз тянул своих парней проконтролировать этот момент, поэтому парни непроизвольно побывали у нас в гостях, и уже впоследствии Соня на главной проходной завода была "своя в доску". Хотя многие гости, судя по рассказам заключенных, по-прежнему проникали на территорию завода через дырки в заборе, благо, их было достаточно. А начальник караула высказал, однажды, мне свою обиду, что его бизнес по продаже алкоголя был заморожен и, понятно, почему. Да и глупо зеку покупать спиртное на вышке, если ему по зеленой приносили родственники. Хождение по гостям тоже начинало доставать, бывали случаи, когда к воронку меня доставляли на каре, чтоб отправить на зону, т.к. сам ходить уже не был в состоянии. А чтоб, к примеру, остаться в цехе до утра, было достаточно с кем-то из ночников договориться и отправлять загруженного спиртным и харчами обратно, в зону. А начальнику караула такая подмена, естественно, была по барабану. Он с умным лицом считал пятерки и не жужжал в этом плане, т.е. первая пошла, вторая, а кто и что не столь важно. Был в зоне один продуманный ДПНК (дежурный помощник начальника колонии), который любил приколоться над заключенными, в момент их высадки, в связи с этим он ставил воронки в 50-ти метрах от шлюза, а сам шлюз в зону открывал на одну треть. После чего начиналось нечто из области фантастики. Зеки в состоянии "не бей лежащего", прибегая к походке "не топчи газон" прыгали с воронков и, прищурив глаз, пытались попасть в щель приоткрытого шлюза. А кто не мог дойти или промахивался, словно в вытрезвитель ДПНК отправлял до утра в шизо. Дело прошлое, действительно, был прикольный ДПНК, а главное, справедливый, именно за это его и ценили заключенные.
  Как-то мы с Саней в его смену похмелялись в отряде, а у "бубнового" был свой принцип "пей, сколько хочешь, но не попадайся мне на глаза". Мы заранее, на всякий случай, у себя в проходе поставили на табуретку шахматную доску и привели ее в полную боевую готовность, т.е. расставили фишки и потихоньку пили, обсуждая предстоящий выезд. Кто-то в отряде успел нам крикнуть, что в гости идет "бубновый". Мы спокойно спрятали водку под нару и подвинули ближе себе табуретку с шахматами, а шторка в наш кубрик, естественно, была закрыта. Одним словом, играем. Он, шельма, потихоньку подкрался и замер, наблюдая сквозь щель за нашей игрой. Я, признаюсь, нутром чувствовал, что он рядом, но голову в его сторону не повернул и Саня, естественно, тоже. Надо было видеть эту картину, сидят два обкуренных дурака, переминаясь слева направо, и с умными лицами думают, как лучше сыграть, в смысле походить. Минут десять длилось подобное, в конце концов он не выдержал и сказал:
  - Лошадью ходи!
  И тут только до нас дошло, что при любой игре в шахматы, надо обязательно ходить, т.е. двигать фигурки.
  - Берите доску! - сказал "бубновый", - На вахте доиграете!
  Конечно, вопрос мы закрыли, и все обошлось малой кровью, но после этого случая менты в зоне и не только, наверное, менты, еще очень долго смеялись, вспоминая нашу шахматную партию.
  Однажды, после двух трудовых смен, когда я приехал на зону, меня срочно вызвал к себе хозяин.
  - Что случилось? - спросил я шефа, зайдя к нему в кабинет.
  - Пока ничего! - ответил он, - Если ты, конечно, меня не подведешь!
  - Не понял?! - зацепило меня.
  - Иди на свидание! И постарайся с этой бабой дурака не валять!, а то от них все можно ожидать и век потом не отмоешься!
  - Какая баба? - решил я уточнить у хозяина.
  - Баба! - улыбнулся он, - Увидишь!
  Для меня это, действительно было неожиданностью и я, признаюсь, мысленно гадал, кого мне Бог послал, перебирая в голове варианты.
  - Зачем вызывал? - спросил меня Саня, когда я вернулся.
  - На свиданку отправил!
  - Не понял! С кем? - заинтересовало Саню.
  - Я откуда знаю? Сказал, иди, не подведи!
  - Интересно девки пляшут! И не говорят с кем?
  - Нет, не говорят!
  - Ладно, иди! Позвонишь! - и лег спать.
  Как только я поднялся в комнаты свидания и открыл дверь, я обалдел в прямом смысле слова. Поскольку, такое чудо сложно себе представить.
  В комнате молча сидела прокурорша и смотрела на меня, словно на икону.
  - Что, бросил муж? - сказал я ей с порога, - Решила втихаря вильнуть хвостом? - и не дожидаясь ответа, сел и набрал Саню.
  - Что там у тебя? - спросил Саня.
  - Давай вставай и иди ко мне, сам все увидишь! Да, и возьми с собой литр!
  В углу, как я понял, стояли два больших баула с харчами, пакеты с какими-то тряпками и прочей бодягой. Но интересно зачем, размышлял я, бред какой-то и кому рассказать, не поверят.
  - Ты в своем уме? - глядя на прокуроршу, решил я нарушить это "молчание ягнят".
  - В своем! - спокойно ответила она.
  - Ну, тогда, давай, накрывай стол! - сам не понял, как это у меня вырвалось, а внутри опять сильно защемило.
  Она сразу засуетилась в плане стола и, хватая с пола какой-то пакет, стартанула на кухню и в этот момент зашел Саня.
  - Я правильно понял? - спросил Саня, показывая рукой в сторону прокурорши и я так понял, что они на продоле чуть лбами не столкнулись.
  - Правильно! Говорит, что еще что-то на нас накопали.
  - Не понял?! - сказал Саня и поставил бутылку на стол.
  - Фотографа помнишь? Так вот, убили его! А у него труба моя и визитка!
  - И что, грузят на нас? - занервничал Саня.
  - Грузят, не грузят, а дело завели!
  - Какое на хрен дело? Мы-то тут при чем? - несло Саню, - Выходит, эта дурра приехала обрадовать нас! Так? - добавил он и открыл бутылку.
  - Не знаю! Но явно не для того, чтоб покаяться в своих грехах!
  - А сейчас, куда она стартанула и что означают эти мешки?
  - Это компенсация! - не успел я до конца развить тему, как в комнату вошла Ирина Михайловна.
  - Вот, Саня, можешь познакомиться, это моя невеста!
  - Что ты сказал? - выпучил глазки Саня.
  - Это Ира Михайловна, моя невеста и сейчас у нас будет свадьба! А потом, естественно, как и положено, брачная ночь!
  - А как же медовый месяц? - понял Саня, что я решил приколоться и, видимо, решил подыграть, однако, прокурорша тут же ответила за меня:
  - Будет и медовый месяц!
  Мы с Саней машинально переглянулись и если честно, не знали, что сказать. А она тем временем спокойно накрывала на стол.
  - Знаете, что я вам скажу, - пришел в себя Саня, - Вы тогда тут без меня празднуйте, а то потом зеки предъявят, не по понятиям, скажут, с прокурором за одним столом сидеть!
  - Она же без мундира и уволилась, наверное, давно. А если нет, то теперь точно уволят! - покусывали мы с Саней невесту. А ей, казалось, весь наш треп по барабану, она продолжала накрывать на стол, поставила еще одну бутылку водки и села, ожидая розлива.
  - У нас самообслуживание! - сказал Саня.
  - Ладно, что будет, то будет! - смирился я и разлил спиртное. А когда молчком выпили и закусили, обращаясь к прокурорше, спросил:
  - А действительно, Ирина Михайловна, зачем ты приехала?
  - Дело ваше будет пересмотрено! - спокойно ответила она.
  - И что из-за этого стоило приезжать в зону с баулами и спиртным? - не выдержал Саня.
  - А в связи с чем наше дело будет пересмотрено? - спросил я, не давая ответить на Санин вопрос.
  - В связи с новыми обстоятельствами! - пояснила Ирина Михайловна.
  - И знаешь, какие это обстоятельства? - обратился Саня ко мне, - Любовь! В общем, пойду я, вы тут сами без меня поворкуйте, голубки! А потом обо всем расскажете. Да и ехать скоро на завод, надо успеть собраться! - махнул Саня на посошок, и ничего не говоря, ушел.
  Признаюсь честно, я никогда еще не был в таком тупике и с любой девчонкой находил общий язык, а тут как будто проклял кто-то. И, главное, не знал как себя вести в данной ситуации. Поскольку все свалилось как снег на голову. А с другой стороны, думал я, "волков бояться - в лес не ходить". Да и маловероятно, что вся эта кухня может быть ментовской прокладкой. Поэтому плюнул я на все и принялся пить, рассчитывая на то, что все образуется, а жизнь, она сама подскажет каким путем мне идти и что делать.
  Не помню, о чем мы говорили весь вечер и как я добрался до кровати, но когда утром она приготовила кофе, признаюсь, что шок не по-детски овладел мною и хоть убей, не мог вспомнить, что было ночью. Я молча встал и пока одевался, завтрак уже стоял на столе.
  - Послушай! - сказал я ей, - Ты вообще отдаешь отчет тому, что происходит?
  - А что происходит? - спокойно спросила она.
  - Ну, во-первых, твой приезд ко мне, дальше продолжать?
  - Я знаю, что ты скажешь! - ответила "невеста".
  - Может, ты скажешь, чем все это закончится и предскажешь наше с тобою будущее?
  - Я не предсказательница, но...
  - Что "но"? - завелся я, - Ты явно ненормальная! И дернул меня черт с тобой встретиться!
  Больше всего в этот момент мне хотелось уйти, а она, казалось, предвидела мои мысли, тут же засуетилась, и на глазах появились слезы.
  - Нам трое суток разрешили свидание... - чуть слышно сказала она, едва сдерживая слезы.
  - Мне об этом хозяин ничего не говорил! - с этими словами я направился к выходу.
  - Подожди! - вскрикнула у меня за спиной.
  - Что еще? - остановился я и обернулся.
  - Я сделаю все, чтоб ты был на свободе!
  - Это уже не важно! - ответил я и закрыл за собой дверь.
  Ближе к вечеру мы с Саней уже были на заводе и, вспоминая об этой истории, только смеялись. А по зоне тем временем прошла волна, как я развел бабу в погонах, да еще в таких ярких красках преподносили, мама не горюй.
  Сказать, что я забыл об этой встрече, наверное, будет неправильно. Более того, спустя время, она мне вновь напоминала о себе, т.е. позвонила. А вот откуда она взяла мой номер, осталось загадкой.
  - Привет! - ответил я, услышав ее голос, - Что случилось?
  - Я хотела сказать, что ваше дело в Верховном Суде и будет пересмотрено.
  - Это все или еще что хочешь добавить?
  - Я думала, тебя эта новость обрадует...
  - Индюк тоже думал, но недолго, а знаешь почему?
  -Почему? - спросила она.
  - Съели бедолагу! Ты извини, но я, действительно, занят! - на этом наш разговор был окончен, и дело прошлое. Я, действительно, был занят, т.к. у нас начались проблемы на выезде. Поэтому заводить гостей в цех, стало проблематично, и ожидалась проверка. Дело в том, что ябеда, зная о наших возможностях, а именно, что мы легко договоримся с администрацией лагеря и закроем вопрос, направил свою челобитную в управление, откуда, благодаря Саниному крючку, нас, слава Богу, предупредили. Но в любом случае, в цехе был режим ожидания и тем самым, все заключенные пребывали в осадном положении.
  Днями позже "невеста" вновь навестила меня и договорилась по поводу свидания. Правда, в этот раз я повел себя совсем по-другому. Не стал ее доставать. Люди часто в своей жизни совершают ошибки и дороги становятся те, кто умеет их признавать. К тому же, новость, которую она мне привезла, меня вообще выбила из колеи. Я стал сам не свой. Больше всего меня терзало то, что я, действительно, не мог вспомнить всех подробностей той первой ночи, проведенной с ней, в связи с чем поверить в ее беременность было не реально.
  - Может, фельдшер напутал? - грузил я Саню своими проблемами, когда пришел со свиданки.
  - А зачем ей тебя в этом парить? - ответил он и что ни говори, а был трижды прав.
  Далее все ложилось на одно, проверяющие приехали на завод, выявили кучу нарушений и, как обычно, бывает в моей жизни, я не удержался и языком зацепился, да так, что у него, бедолаги, волосы под беретом встали.
  - Вот и все! - сказал я Сане, когда проверяющие уехали.
  - Да и хрен с ними! - завелся он, - Им только дай волю, потом устанешь разгребать!
  - теперь надо ждать от них сюрпризов, а ведь мы были правы на все сто!
  - Да, но им по барабану, правы мы или нет, тут как не крути, они на коне и они банкуют.
  - Можно кого-то из них выхватить и наказать!, но после любой войны, как правило, эхо может звучать по-разному... - рассуждал вслух Саня.
  - Все! Забыли! Войну объявлять себе дороже! Единственное, жить на вулкане, не по моим правилам! - поставил точку я.
  - Придется! - сказал Саня.
  И уже на следующий день мне было выписано ПКТ (помещение камерного типа), окрещенное "бур".
  - Бумага на тебя пришла, как бы оправдываясь сказал хозяин, и дал этим понять, что он ни при чем.
  Саня ежедневно ко мне приходил, чтоб хоть как-то скрасить мои будни в камере. Парни его поймали в городе оперов, которые не раз прибегали и уверяли, что бессильны чего-либо изменить. А прокурорше я сознательно не звонил и не говорил по этому поводу, хотя Саня постоянно настаивал о том, чтоб она порамсила и закрыла вопрос.
  Не зря говорят, что беда не приходит одна и вскоре нам далось еще раз в этом убедиться. И Саню неожиданно увезли на этап. А главное, во всем этом, что сняться с этапа было невозможно. Эхо с управления явилось как гром и администрация, естественно, была напугана до смерти.
  Увезли Саню куда-то в Архангельск и это меня напрягало, а то, что наше дело на днях будет закрыто и, возможно, освободят, как утверждала Ирина Михайловна, честно скажу, не радовало, потому как в России это подобно чуду.
  До выхода из зоны мне оставалось девять дней и, казалось, ничто тому не может помешать, но одно обстоятельство все же сыграло на руку ментам, а точнее сказать болезнь, которая не вовремя срубила меня и открылись старые раны.
  Врач посетил ПКТ незамедлительно и предложил поехать в тюремную больницу имени Гааза. Проблем в данной поездке я, признаюсь, не видел, а наоборот, в какой-то мере был рад. Поэтому, долго не думая, дал согласие и тут же был поставлен на этап. А конвой шепнул, что везут на Архару, я сразу понял, откуда ветер дует. И огорчало одно, что в дорогу я взял лишь пакет с туалетными принадлежностями. И слава Богу, завезли в Кресты, откуда был намечен старт, благодаря чему я смог собрать все необходимое и созвониться с Саней, который, как выяснилось, ждал меня в Вологодской тюрьме.
  Этап был большой, человек сорок, поэтому погрузка задержалась надолго, особенно шмон и хорошо, когда в таких случаях есть чем отмазаться, в смысле договориться с конвоем по-людски. Столыпин был полный, т.к. заключенных привозили не только из Крестов. Более того, с Арсенальной гнали девчонок, потому что этап без них, этапом не назвать, они всегда были и будут своим присутствием и веселым смехом согревать души тем, кто после приговора пребывают в глубоком нокдауне.
  Дело прошлое, когда девчонки в вагоне, люди словно оживают. Посмотришь в собачнике на них, и жалко становится, лица каменные и в глазах пустота, - все тюрьма забрала, - у парней положительные качества и возбудила лишь злобу и ненависть. Зато в Столыпине улыбка на лице, мама не горюй, и весь путь трешь-мнешь. И, наверное, спасибо надо сказать девчонкам за эти "счастливые" часы. В моей жизни было немало подобных этапов, но один из них, судя по всему, мне никогда не удастся забыть.
  Это было в эпоху 80-х, шел питерский этап на Идрицу Псковской области, через Рижскую тюрьму, которая в те годы считалась самой беспредельной тюрьмой. Перед тем, как загнать нас в подвал, мы прошли через кардон, выстроенный из местных властей, где личные вещи заключенных нагло вырывали из рук, ну а дальше, как говорится, больше. По пять человек нас выводили на продол и ничего не объясняя избивали и через каждый час данная процедура продолжалась вновь. Лишь за сутки до этапа, всех подняли в транзитную камеру, чтоб таким образом дать людям отдохнуть и дать возможность прийти в себя.
  А местная "ботва" тем временем, слоняясь по камере, занималась побором, как говорится ментам в подвале вершки, а им - корешки. И помню, один из них, судя по замазкам "игровой", решил достать меня и сыграть со мной в шашки, естественно, под интерес. Ну а так как разыгрывать мне было нечего, все менты забрали, он предложил сыграть со мной на пять щелбанов. Одним словом, начать играть, а там как фишка ляжет.
  В Рижской тюрьме, в момент проверки, корпусной со своей свитой помощников заходят в камеру, а рабочий баландер в это время питьевой бачок наполняет чаем, что я сразу же взял на вооружение. И как только мой настырный соперник проиграл мне (возможно, сделал он это сознательно, поскольку есть в игре такой конек) и подставил мне свою голову, чтоб пробил ему щелбаны. Я, естественно, сказал, да так, чтоб привлечь внимание всех сидельцев камеры, рассчитывая на то, что игра есть игра, а долг это святое.
  - Не понял?
  - Что не понял?! - завелся он.
  - Ты помягче со мной говори, и не газуй, это во-первых, а во-вторых, дорогой мой, оговорки у нас никакой не было, что означает, что банкую во всем я!
  Вся хата тут же подошла к нам, ожидая финала.
  - Что ты хочешь сказать?! - ответил он, озираясь по сторонам, ища поддержки.
  - Ну, поскольку оба мы не с "Пионерской зорьки", что означает, не будем "бодягу разводить". Сейчас, когда смена зайдет в камеру, подойдешь к корпусному и пробьешь ему пять щелбанов и уже потом, если захочешь, продолжим игру. И после этих слов, в камере, словно все оживились. "Игровой", видя, что большинство присутствующих на моей стороне, как марионетка засуетился. А я тем временем, чтоб закрепить свое преимущество, добавил:
  - Надеюсь, ты не фуфлыжник, а арестант порядочный и объявлять тебя не придется!
  Не успел я договорить, как в камере открывается дверь, а дальше уже была картина маслом. Этот придурок подорвался к питьевому бачку, схватил его и выбежал с ним на галеру. Менты, не понимая, что произошло, развернулись и закрыли камеру. "Вот и финиш!" - подумал я, твердо зная, что на этом ничего не закончится. Сначала менты будут бить минут сорок, и только потом будут разбираться в случившемся инциденте, что, собственно, и получилось. Дверь камеры открылась, зашел корпусной со своей бригадой бойцов и вместе с ними местный "игровой".
  - Кто? спросил старший смены.
  -Он! - долго не думая, проигравший показал на меня пальцем.
  Зато, когда нас вывозили из рижской тюрьмы, чтоб продолжать путь в лагерь, мы, конечно же, вспомнили о своих вещах и многое сумели вернуть и то благодаря тому, что местных беспредельщиков отправили с нами в зону.
  Честно скажу, что сам я далеко не игровой, но многие мудрости в этом плане, конечно же, знаю. Так как длительное время приходилось делить свою пайку с теми людьми, кто рожден был с картами в руках. В связи с чем, как говорится, кое-какие навыки неоднократно помогали в жизни.
  Однажды, помню, была большая игра и хотя, как я уже сказал, был далек от сути "бани-мани" и подобного, все ж поддержать своего кореша своим присутствием и формальностью как-то пришлось. Мы тогда проигрались в хлам и поставить что-то еще не было возможности, но некий Вова - "скобарь", который на тот момент был на плюсе, положил свой взгляд на мои часы. Хотя они не представляли никакой ценности. Зато браслет заслуживал уважения, чтоб на него запасть.
  - Поставь часы! - предложил Вова, не поднимая глаз.
  - Не вопрос! - ответил я и согласился.
  Ну а то, что было дальше, многие присутствовавшие вспоминают и по сей день.
  Мы попали при первой раздаче, поэтому спокойно встали, давая всем понять, что уходим. Я снял с руки часы, отстегнул браслет и положил их на стол. Когда мы уходили, никто не проронил ни слова, но их злобные взгляды нам в спины были очень ощутимы. Если быть откровенным до конца, мы не верили, что они нас так просто отпустят.
  До Вологды мы доехали быстро и слава Богу, нам не пришлось проводить ночь в различных тупиках и подобных местах, что в большинстве случаев приходится пережить в момент этапирования. Конвой в этот раз тоже порадовал и со спиртным ни у кого проблем не было, как впрочем и с выходом на оправку. Вологодский туннель прошли на автопилоте и, спустя час, я уже обнимал Саню в транзитной камере Вологодской тюрьмы.
  - Они что тут тебя сознательно морозят? Или ты сам тормозишь все движение? - спросил я удруга.
  - Какой мороз? О чем ты? - ответил он.
  - Просто, ехали как на катафалке и останавливались у каждого столба! А здесь в Вологде вторую неделю паримся. Да и знал я, что ты подъедешь, когда уезжал, мне на ухо шепнули, что ты скоро догонишь.
  - А почему тогда мне сразу об этом не сказал?
  - Сгладить боялся! - ответил Саня, - Да и трубу с собой на этап не взял, только симкарту, пока доехал, пока нашел аппарат...
  После чего мы, естественно, курнули и отдохнули.
  Вологодская тюрьма в списке российских тюрем занимала далеко не последнее место, одним словом, вполне гостеприимная, и могли люди в ней без проблем отдохнуть после дальней дороги. Более того, как правило, администрация тюрьмы на тех, кто проходит транзитом смотрела сквозь пальцы, что нельзя сказать о ряде местных зон. Хотя винить заключенным в этом некого. Поскольку сами виноваты, как поставишь первоначально жизнь в лагере, такой она и будет.
  Вскоре наш с Саней отдых прервали, т.к. ожидал этап, в связи с чем, ночью мы были уже в Столыпине. К счастью, дорога в этот раз не затянулась надолго и всем известная "пукса" приняла нас в свои объятия. На "пуксе" мы, как положено, прошли все необходимые процедуры, связанные с медчастью, после чего нас на воронках отправили лагерь, т.е. лесную зону, где мы с Саней как бывалые "сучкорубы" сразу же решили вопрос с работой, чтоб выезжать в лес. Конечно, данный выезд никоим образом не сравнить с Кировским заводом, но все-таки есть свои преимущества. И хотя сама зона, а точнее сидельцы встретили нас хорошо, потому как опять же большую часть заключенных мы знали по прошлым срокам, все же к рабочим отношение администрации более покладисто, как впрочем, и везде. Более того, с первых дней прибытия в лагерь, в голове у меня созрел план. И скажу честно, не плющило меня сидеть дальше, тем более, при таком раскладе дел, когда одна нога уже была дома, если верить словам Ирины Михайловны. И стоит, наверное, отметить, что благодаря ей, тот, кто решил отправить нас из Горелово на этап, закончил свою карьеру и "ушел" на пенсию, что в какой-то мере порадовало нас.
  Первый день в лесу я пребывал в качестве туриста, точнее сказать, изучал объект, окрещенный "зимником"
  На первый взгляд, если смотреть со стороны, обычная мини-деревня, стоят маленькие домики на санях, смонтированных из бревен, вероятно, на случай транспортировки в другое место, например, в "летник". В глубь леса уходит обычная просека и уже по ней идет оборудованная из того же леса дорога, которая служит для вывоза по ней готовых баланов. А рядом с деревней во всей красе стоят трилевочники, в простонародье трактора.
  В каждой бригаде, как правило, шесть человек, это толкан, два сучкоруба, чекировщик, вальщик и водила "танка" и, естественно, свой дом.
  Не успели мы с Саней переступить порог нашей новой избушки, как тут же нам предложили по хозяйской кружке хорошего первака -самогона.
  - Такая кружка лошадь с пробега уберет! - отметил я, но все ж приложился, и чуть было не обалдел.
  - Двойной перегон! - похвастался наш новый знакомый.
  - И часто у вас такие перегоны? - поинтересовался Саня, пробуя закуску.
  - Каждый день! - ответил парень, - Здесь в этом плане, нормально, менты не лютуют, сами не брезгают лишний раз посидеть с нами и согреться. Так что никаких проблем, да и зачем ментам лютовать, кругом тайга, "лес валят, щепки летят".
  - Понятно! - порадовали меня его слова, а главное, их положение дел с охраной. Поэтому мой план, которое все это время вынашивал в своей голове, уже на первой стадии казался мне вполне выполнимым. Единственное, это оставалось подобрать хорошую команду и, желательно тех людей, которые имеют представление как о тайге, так и о таежном экстриме.
  По большому счету подобные ситуации эта моя стихия, потому, наверное, опасений никаких не было, поскольку все всегда проходило, как ножом по маслу. Терзало на душе одно, это как лучше о своих замыслах мне рассказать Сане. Понятно, что само по себе решение пойти в побег, особенно, при наших обстоятельствах дела, уже абсурдно. Однако, как любят говорить заключенные "чему быть, того не миновать".
  В глубине души, я был уверен, что Саня в конечном счете согласится и одного меня в тайгу вряд ли отпустит. А вот насчет того, что он выльет на меня кучу дерьма и будет булькать мама не горюй, это факт.
  - Как ты думаешь? - решил я как можно мягче подойти к теме, - Если мы поедем домой, не дожидаясь решения суда?
  - Не понял! - ответил он, - Что ты предлагаешь?
  - То и предлагаю, поедем домой! Надоела мне вся эта бурда! Устал!
  - Ты в своем уме? - занервничал Саня, - У нас итак полная теплица огурцов! А ты предлагаешь еще на одну загрузиться?!
  - Какая еще теплица! - ответил я.
  - Задница! - пояснил Саня.
  - Так бы сразу и сказал... , А то приплел какой-то парник! И не хрен глотку рвать, не хочешь домой, не надо! Я найду с кем пойти!
  Саня психанул и ушел, не желая продолжать тему дальше. А мне, если честно, такая шиза с его стороны была по барабану. Я знал, когда он остынет, подойдет. Тем более всю мою суету, связанную с приготовлением к старту от него было не скрыть, т.к. в большинстве случаев, он находился рядом, во всяком случае старался находиться.
  В соседней бригаде было два питерских парня, с которыми у нас складывались нормальные отношения, более того, у нас сними, более того у нас с ними на свободе оставалось не мало общих знакомых, что уже связывало. Я решил аккуратно пробить одного из них, твердо зная, что разговор останется между нами. А почему был в нем уверен на все сто? Потому что, к счастью, в арестантской жизни есть еще люди, которые могут держать язык за зубами. К моему удивлению он понял о чем пойдет речь и сразу же согласился, давая понять, что сам давно уже думает о подобном.
  - Знаешь, - сказал он, - Если бы ты не предложил мне пойти с тобой, мы бы с приятелем по-любому бы ушли, потому как глупо упускать такой шанс. Тайга мне знакома, не один срок по делянкам шаримся, поэтому блудить по тайге попросту сам понимаешь не придется, поскольку куда ни плюнь, обязательно выйдешь на старые выруба, а они, как известно, всегда приведут к дороге.
  - Это понятно! - ответил я, - Но в любом случае надо все перелопатить до мелочей! Ты вообще как, доверяешь своему корешу?
  - Как себе! - не думая ответил он.
  - Хорошо, но тут надо быть готовыми ко всем неожиданностям. Понимаешь меня? Ведь пуля - дура, и слез она не будет проливать, и как бы менты здесь хвостами не крутили, а за каждого из нас им десять суток отпуска полагается, о чем они знают как дважды два, это никогда нельзя списывать со счетов. Поэтому мне твердо надо знать, что твой кореш при необходимости поведет себя, как Александр Матросов.
  - Согласен! Но в нем я точно уверен. Мы давно друг друга знаем и любые трудности для нас привычное дело.
  - Ладно! В этом я спокоен, остается найти проводника, кого-то из местных! Вырубу вырубами, но тайга есть тайга и в ней не забалуешь!
  - Мы думали об этом, и есть уже парень на примете, он давно к нам в бригаду просится, сам по себе местный из Архангельска, погоняло у него "Егерь"!
  - А почему Егерь? - спросил я.
  - Лесником всю жизнь парился! Говорит всю жизнь в лесу и он, и его предки! А Саня твой как? В смысле пойдет с нами?
  - Пока думает, но судя по всему, пойдет! А ты пока не теряй время! Сделай все так, чтоб этот Егерь был у тебя в бригаде. Если для этого нужны деньги, скажешь!
  - А когда ты рассчитываешь стартануть? - поинтересовался он.
  - Когда сойдет последний снег! - ответил ему я и взгляд мой остановился на Сане, который сознательно крутился в стороне, пока мы общались и, понимая, о чем у нас идет разговор, конечно же, злился. А тем самым по-прежнему держал стоечку и по поводу своего плана ни о чем не делился.
  Вскоре еще одни обстоятельства сопутствовали тому, что все мои планы были вполне выполнимы. А именно, местные жители, которые постоянно приезжали к нам в лес с целью заказать себе домик, баньку или же нечто подобное и, как правило, всегда рассчитывались водкой, в моих планах должны были сыграть главную роль, а точнее их КАМАЗ.
  Егерь не заставил себя долго ждать и вскоре появился в лесу, в бригаде наших питерских друзей, к тому же явился он не пустой, и с радостью похвалился нам компасом. Не знаю, где он его усмотрел, возможно, крысанул, но что было, то было и его приобретение, конечно же, радовало. В общении с ним я понял, что его прозвище "Егерь" вполне оправдывает себя, поскольку лес он, действительно, знал как свои пять пальцев. А главное, его желание пойти с нами было достаточно велико.
  Таким образом, ни питерских парней, ни их нового кореша я за уши не тянул, что означало, что при любом раскладе, ответственности за них на мне не было.
  Время, как обычно, в таких случаях, тянулось медленно, и, пользуясь моментом, я с каждым днем старался все больше внимания уделять конвою и их потребностям, чтоб добиться полного доверия. На первый взгляд, казалось, что охране вообще все до фени и при желании они могут не напрягаясь дать тебе зеленый свет и даже проводить до вокзала. Однако, мысли о том, что за поимку беглеца (не важно, живого или мертвого) им полагается отпуск, все же преследовали их даже в состоянии сильного алкогольного опьянения, что означало, что на курок он нажмет при любых обстоятельствах. И хотя Господь оберегал меня, как от пули, так и от ножа, все же многое необходимо было учитывать.
  Саня, видя мою суету, связанную с подготовкой и особое внимание к охране, а главное, понимая, что от своей цели я не отступлю, т.к. упертый до глубины костей, не выдержал и подрулил:
  - Как ты себе все это представляешь? Напоить всю охрану клофелином и "постой паровоз, не стучите колеса?"
  - Знаешь? - ответил я, - Насчет клофелина я не подумал, это хорошая мысль, но бритвой по горлу и в колодец все же надежней! Как ты думаешь?
  - Дурак ты, фильмов насмотрелся!
  - А что ты предлагаешь? - спросил я, - Сидеть на теплице ровно и имитировать человека, вставшего на путь исправления в ожиданиях справедливости? Открой глаза! 21-ый век на дворе! А так глядишь, хоть какое-то время будем сами по себе, ни от кого не зависеть! Или ты по-прежнему не согласен пойти?
  - Посмотрим! - сморщил лоб Саня и не стал больше меня с этим доставать.
  А мне, если честно, было до звезды. В том, что рано или поздно он согласится, я не сомневался. Ну, а все остальное было делом привычным.
  Прокурорша, словно чувствуя о моих планах, ежедневно общаясь со мной, причитала одно: держаться, держаться, держаться и не делать глупостей! Все уже, якобы, решено по поводу нашего уголовного дела и любые неординарные действия могут лишь навредить. Конечно же, я не думал о ее столь благородной миссии по отношению к нам и тем более наставлениях. В мыслях был план, который при любом раскладе я должен был реализовать и никто не мог помешать мне в этом. А стартануть ко мне в Архару, она, к счастью, не могла, да и не серьезно, на руках был сын, мой сын, если верить ее словам и многое другое, о чем она не говорила, а я, если честно, пояснений не требовал.
  Когда все было готово и погода, казалось, сопутствовала нам, я принял решение и назначил день, надеясь, что местные не подведут. Потому как их очередной визит в лес должен был сыграть в моих планах первую скрипку. Чувствуя, что Саня морально готов и ждет от меня очередного разговора, связанного с побегом, перед тем, как выехать из лагеря в лес, якобы, на работу, я подошел к нему:
  - Ты, Саня, с КАМАЗом как на ты или на вы?
  - В смысле? - не понял он вопроса.
  - В смысле в хороших отношениях или нет? В плане вождения!
  - Это ты сейчас к чему спросил? - включил Саня вновь свою непробиваемую броню.
  - Просто спросил, а ты что подумал? - продолжал я покусывать за живое.
  - Ты хочешь, чтоб я его вел, так?
  - Так! - ответил я и, ожидая вопроса, сознательно молчал.
  - Когда? - не выдержал он, что для меня означало, один ноль в мою пользу.
  - Сегодня! - добил я Саню и направился к выходу, твердо зная, что сейчас тормознет.
  - Подожди! - крикнул он.
  "Два ноль" - сказал я сам себе и обернулся.
  - Рассказывай! И как я понимаю, эта святая троица, которая хвостиком за тобой, тоже пойдет с нами?
  - Ты про питерских? - решил уточнить я.
  - А что, есть кто-то еще?
  - Нет, а расклад прост, сегодня, когда местные приедут за срубом, мы воспользуемся их транспортом!
  - Во сколько они приедут?
  - В десять, как обычно, сруб к погрузке готов, единственное, надо будет перевезти баланы к месту погрузки, что Санина бригада делает? А так как вчера справляли день рождения, похмеляться начнем по приезду!
  - А воронок, ты не думал об этом? - видя в своей голове картину событий, продолжал пробивать мой план Саня..
  - Во-первых, воронок всегда стоит на одном месте, далеко от погрузки, а во-вторых, один из питерских парней о нем позаботится.
  - Хорошо, но не пройдет и пяти минут, как все посты будут знать о побеге, поднимут вертушки, перекроют трассу, или ты по-другому думаешь?
  - Ничего я не думаю, для меня главное, это хороший старт, и от него уже будет зависеть все остальное. На вокзалы мы не пойдем! Оставим вокзалы ментам, а от вертолета нас укроет тайга. Так что не грузи меня, а просто доверься!
  - Ладно, посмотрим! - ответил Саня и мысленно про себя рассуждая, пошел на посадку, как впрочем, и я.
  - Стоп! - вдруг сказал он и остановился, - а как же тряпки, харчи и деньги? И вообще, что еще нужно взять в таких случаях?
  - Не знаю, что ты возьмешь, но я уже все переправил в лес! Если хочешь, возьми спортивный костюм, хотя купим, если что деньги я взял. А весь этот сыр-бор давно уже в тайнике. Да и трубу оставь, с собой возьмем только сим-карты!
  - Ладно, мне надо фотки забрать, ты тормози там парней, скажи, в туалете сидит, я быстро! - с этими словами Саня побежал в отряд.
  И я думаю, не только за фото своей любимой сони, но и тряпки не забудет прихватить. Хотя в лесу в этом плане чего только нет.
   В лес мы приехали вовремя, и опоздание Сани осталось незамеченным. Лишнюю суету, как и договорились, старались не создавать, поскольку все было отточено до мелочей, в связи с чем, очередной рабочий день ничем не отличался от предыдущих, лишь всеобщее похмелье выбивало людей из общего графика, что так же, можно считать обычным явлением.
   Вообще, смотреть со стороны на лица тех, кто был в полной боевой готовности, можно было понять, что парни мудрят, но не каждому дано делать подобные выводы. А лица, если честно, багровые, мама не горюй. К приезду местных, набрались все уже более чем достаточно, да и много ли надо на старые дрожжи, тем более хорошей самогонки. Мусарки тоже не дремали и не упускали возможности с нами махнуть. Поэтому гостей встречали как никогда, а одним словом, весело.
   КАМАЗ остановился там, где и предполагалось, поэтому все необходимое, собранное в дорогу, не пришлось переносить куда-то в другое место. Бригада Серого отправилась вместе с гостями к месту аккуратно уложенных бревен, т.е. разобранному срубу, который был спрятан от посторонних глаз., в связи с чем нашему плану никто не мог помешать, т.к. охрана тоже ушла с ними, а тот мусарок, что остался с нами, продолжал просиживать свои штаны в избушке с нашим знакомым, который за хорошее вознаграждение, должен был не дать ему раньше времени выйти из домика к нам.
   И лишь одного мусарка я потерял из виду, в задачу которого входило не покидать пределы будки, смонтированной на въезде в нашу "деревню", где, собственно, был припаркован наш воронок.
   - Пошли! - сказал я Сане. И спустя несколько секунд, мы уже сидели в кабине КАМАЗа, куда сразу же подтянулись питерские с Егерем. А еще через мгновение, мы уже вырулили на таежную трассу, и наш старт, казался прошел на редкость удачно.
   - Что дальше? - спросил Саня, выжимая из КАМАЗа все, на что он способен.
   - Минут десять-пятнадцать у нас есть, а дальше, по обстоятельствам!
   На наших попутчиков было страшно смотреть, казалось, что страх сковал их, мама не горюй! И это всего лишь на старте! Поэтому, чтобы хоть как-то придать парням боевой дух, я старался поддержать их, правда недолго.
   - Смотри! - сказал Саня, обращая свое внимание на боковое зеркало.
   - Не понял? - машинально вырвалось у меня, - В чем дело, Боря, почему я вижу воронок?
   - Там мент все время вокруг него терся, что-то ремонтировал. Стрёмно было при нем что-то делать... - дрожащим голосом оправдывался парень, понимая свой косяк и что за подобное, наказние следует очень суровое.
   - Шумахер, блин! - ругался Саня, петляя по таежной трассе и, судя по этому можно было понять, что воронок наступал нам на пятки, - Не оторваться нам по такой дороге! Надо... - не успел он договорить, т.к. "шумахер", который преследовал нас начал стрелять и, казалось, пули свистят со всех сторон. Понятно, что водила воронка прицельный огонь не мог вести, а лишь изредка пытался косить нас беспорядочными очередями, но в любом случае, Господа вспомнить мне пришлось непроизвольно.
   - Придумай что-нибудь, Саня! А то этот пьяный придурок достал!
   Честно скажу, такая гонка с преследованием сильно напрягаля и кто мог подумать, что этот Боря не сумеет вывести из строя нагнавший нас воронок.
   - Держитесь крепче! - крикнул Саня и я понял, что он задумал.
   Все как по команде схватились руками за все что можно, и, ожидая непонятно чего, замерли.
   - Может, дальше получше дорога будет? - сказал я Сане, видя как он озабоченно ловит момент.
   - Времени у нас нет рассчитывать на авось! Готов?
   - Делай! - ответил я и Саня начал тормозить.
   Невозможно было предвидеть, что ожидать и какие будут последствия, но в любом случае, преимущества в этом случае, хотя и небольшое было на нашей стороне, поскольку мы приготовились к удару, а водила воронка нет. Сознательно совершать аварию, признаюсь, в моей жизни было впервые и в Саниной, уверен, тоже. Но так как другого выхода у нас не было, пришлось рисковать.
   Воронок с такой силой ударил нас в "задницу", что мне на мгновение показалось, что жизнь на этом закончилась, а учитывая то, что нас занесло и развернуло, КАМАЗ дважды перевернулся. Когда все закончилось и мы лежали на боку, Саня спросил:
   - Все живы?
   - Живы! - ответил я, стараясь как можно скорей выбраться из кабины на верх, словно из танка.
   А как только высунул голову, увидел воронок, который лежал на обочине и ремонту не подлежал, во всяком случае, его ходовая часть. За бортом стояла полная тишина, и лишь колеса КАМАЗа, которые лихорадочно крутились, нарушали тишину.
   - Пошли! - сказал я своим попутчикам и спрыгнул на землю.
   - Борю зажало! - крикнул мне Саня, видимо пытаясь его освободить, а питерский Серега и Егерь тем временем выскакивали из кабины как зайцы.
   - Уходите! Я кажется, ногу сломал! - обращаясь, как я понял, к Сане сказал наш пострадавший.
   И пока я вновь пытался взобраться на КАМАЗ, чтоб посмотреть, насколько все серьезно, невольно подумал, что подобного могло и не случиться, если бы этот Борис правильно подошел к делу и замостырил воронок.
   - Что там? - спросил я Саню, - Сможет идти?
   - По ходу нет, тут полный букет!
   - Уходите! - простонал Боря, - Возьми мой мешок и идите!
   - Саня, через пять минут здесь будут менты, и врача подтянут, там уже у них "шумахер", наверное, как блин! - посмотрел я еще раз на сморщенный воронок, - Все, Боря, знаешь, что надо делать! Уходим!
   - А что надо делать? - пытался как можно громче крикнуть нам вслед пострадавший.
   - Молиться! - машинально сказал я, но вряд ли данный ответ донесся до Бори, т.к. в этот момент мы уже бежали в лесу и, наверное, не менее часа в таком темпе, продолжая наш марш-бросок.
   Стоит отметить, что в таких случаях у человека, кем бы он ни был, открывается второе дыхание. А зная о том, что за нашими спинами существует опасность, вдвойне придавало нам сил.
   - Стоим! - сказал я, чтоб тем самым дать возможность восстановить дыхание и перевести дух. - Так нам все равно не уйти, они пустят по следу собак!
   - Я так понимаю, они уже на месте аварии! - посматривая на часы, сделал заключение Саня.
   - Да, если уже не стартанули! Хотя вряд ли они пойдут в тайгу без проводника! - рассуждал я вслух.
   - И что ты предлагаешь? - спросил Саня.
   - Егерь, мы сейчас вдоль болота идем, так?
   - Так! - ответил он, глядя на свою самодельную карту, хотя я итак видел, что пробегали болото, которое лежало по левую сторону.
   - выходит оно там! Если идти прямо, - показал я на всякий случай направление для Егеря, - Что компас показывает?
   - Вообще, если верить компасу, идти надо туда! - показал он, - На Запад! Но если пойти болотом, то мы по-любому срежем!
   Ладно! Болото, так болото! Я пойду первым номером, а ты, Серега, будешь хвостом! И главное, в болоте без суеты, оступился замри на хрен, как памятник! Пошли!
   До болота мы добежали быстро, сделали себе из сухих деревьев шесты, благо, ножи и топорик не забыли прихватить с собой. А когда движение началось, я невольно вспомнил фильм "А зори здесь тихие". Единственное, что напрягало меня, это отсутствие леса, и если вдруг над лесом зависнет вертолет, что вполне допустимо, нам останется только нырять или же припасть в объятия к какому-то островку, если конечно успеешь до него добраться.
   Болото под ногами постоянно дышало и каждый мой шаг, казалось, поднимал на нем очередную волну. А когда проваливался, пусть даже по задницу, ощущение, признаюсь, не самое приятое.
  Не знаю почему, но почему-то на все сто был уверен, что Господь меня обязательно выведет из тайги и, естественно, из болота, поэтому страха никакого не ощущал, а наоборот что-то подбадривало меня и придавало сил. Более того, в данный момент я был свободен, а это стоит признать дорогого стоит. Саня шел за моей спиной след в след. Война в свое время научила его многому, поэтому, наверное, такие марш-броски были ему, конечно же, в пору. Долго пришлось пробираться по болту и какое-то время, казалось, что этому не будет конца. Но как ни крути, как бы не было опасно, но другого выхода у нас, действительно, не было. Честно скажу, я не думал о перекурах, все как один знали, что первые двое суток, минимум, надо стараться продолжать движение, чтоб таким образом, уйти как можно дальше от места старта.
   Опираясь на шест и прибегая к помощи, Саня, выбираясь из очередной ямки, за спиной мы услышали всплеск. Такое ощущение, что кто-то нырнул. А когда обернулись нашего Сереги и след простыл. Однозначно, "они два сапога -пара", мелькнуло в голове. И подойдя к месту падения, мне ничего не говорило, что несколько секунд назад здесь утонул человек.
   - Почему так быстро? - спросил Саня, выглядывая из-за моей спины.
   - Это только в кино медленно, а в реальной жизни сам видишь как! - ответил я, пытаясь с помощью шеста обследовать место падения.
   - Где у нас веревка? - обратился я к Сане.
   - Не знаю, у питерских была!
   А Егерь тем самым, перепуганный до смерти, лихорадочно пробивал мешок Бори, а как только нашел, в горячке начал обматывать себя, словно бинтами мумию.
   - Ты, Саня, между нами пойдешь, Егерь маленький, я тоже не пальцем деланный, если что вытащишь! Ну, а если нырнешь сам, мы о тебе позаботимся!
   Достал я из своего мешка бутылку спирта и протянул Сане, чтоб смочил горло и заодно помянул Серегу, после него Егерь тоже приложился и, привязывая к поясу веревку, чтоб хоть как-то обезопасить себя на случай падения, мы отправились дальше.
   "Почему такая непруха?" - думал я, в очередной раз, выбираясь из ямы, правда, в этом случае, Саня тянул меня, как умалишенный. К сожалению, мне, действительно пришлось понырять неоднократно, ведь, что не говори, а быть первопроходцем и протаптывать колею для своих друзей по несчастью, всегда проблематично. И пусть я человек рисковый, и не могу без этого, но все равно, через каждые десять шагов ныряя, ругался, блин, на чем свет стоит.
   Трижды мы вынуждены были останавливаться, что перевести дыхание и набраться сил. А на четвертой стоянке, уже ближе к вечеру, услышали рокот вертолета. Слава Богу, было куда укрыться, т.к. болото кончалось, да и прыгать в воду, честно скажу, не было особого желания, итак промокли все, как улитки. А впереди еще ночь предстояло идти и о мягкой постели не думать.
   Вертолет пролетел стороной и не факт, что был он по нашу душу, поскольку данные полеты мы могли наблюдать нередко еще в бытность наших трудовых будней. Но так как "береженного", Бог бережет, мы лежали в своем укрытии, как маленькие послушные мышки.
   - Может, курнем? - спросил я Саню.
   - Гонишь, что ли? - ответил он.
   - А что, представляешь, пойдем дальше обезбашенные, Егеря обкурим!
   - И куда после этого он нас приведет?
   - Да! - выдохнул я, понимая, что в данный момент это плохая затея, - Ладно! Хватит тут валяться, а то, не дай Бог, привыкнем, пошли!
   И мы, ничего больше не обсуждая, не забывая махнуть по чарке спирта, побежали дальше. А Егерь со своим компасом, который по-прежнему тряс, указывал нам дальнейший путь. Первое, куда мы должны были выйти, был охотничий домик с банькой, о которой немало баек ходило среди заключенных, где можно, как отдохнуть, так и разжиться чем-то из харчей, спичками и подобным, хотя все это у нас, слава Богу, было.
   Темнело быстро, предстояла ночь, но останавливаться на ночлег и разжигать костер, чтоб высушить свои вещи, было не серьезно. Поэтому всеобщим голосованием мы решили идти до тех пор, пока идут ноги. Стоит отметить, что в темноте, наступая на сухие щепки, треск раздавался на всю округу, в связи с чем приходилось постоянно останавливаться и, напрягая слух, прислушиваться к каждому шороху, что соответственно, наше движение тормозило и, признаюсь не радовало. Выйдя к озеру, Егерь в очередной раз похвастался нам своими знаниями в области правильного ориентирования.
   - Там, на той стороне охотничий домик с банькой! - сказал он.
   Но что-то вновь в моей душе говорило, не ходить туда.
   - Подожди, Егерь! Не газуй, спешка никогда ни к чему хорошему не приведет! - сказал я как можно сильнее, старался напрячь свой слух в сторону охотничьего домика.
   - Ничего не слышу! - высказался Саня, глядя на мои старания, - Пошли, там хоть отдохнем нормально.
   - Действительно! - поддержал его Егерь, - Менты навряд ли пойдут к этой избушке, на вокзал - да, а сюда... - не договорил он и задумался, вероятно, в чем-то сомневался.
   Я прекрасно понимал парней и их желание вполне оправдывало себя. Пройти день по болоту, ночь по тайге, уже говорило многое.
   - Хорошо, пойдем ближе! - согласился я, но по-прежнему все своим нутром чувствовал, что решение это ошибочно.
   Мы подошли к избушке, на расстояние выстрела и, к счастью, четко услышали, что кто-то опередил нас. В тайге очень хорошо слышно любое движение и любой шум, особенно, ночью, что поневоле мне пришлось взять на вооружение. Поэтому голос и непонятный стук, похожий на заготовку дров, в смысле колку, нам далось, Слава Богу, услышать.
   - Теперь, придется идти назад и обходить озеро! - нервно сказал я, подчеркивая этим свою ошибку.
   - А зачем обходить? - пытался хоть как-то разрулить обстановку Саня, - Просто обойдем баню и все!
   - Да, но менты тоже этим путем к бане шли! - стоял я на своем.
   - В смысле? - решил уточнить он.
   - В смысле, шли они тем путем, который ты предлагаешь! - ответил я.
   - Еще не факт, что это менты! - высказал свое мнение Егерь.
   - Факт, не факт, а рисковать на сегодня хватит!, поэтому, пошли! - развернулся я.
   - Подожди! Может, есть еще какой вариант?
   - Какой вариант, Саня? Может, еще спички будем тянуть, короткая- пойдем на авось, длинная в обход?
   - Но в обход потеряем еще день! - продолжал настаивать на своем Саня.
   - Не спорь, я знаю, что говорю, пошли!
   "И больше", - сказал я себе, - "Ни за что не поведусь на их предложения!". И слыша за спиной дыхание Сани, немного остыл. До утра мы обходили озеро и только благодаря спирту, который согревал нам душу, сонливости, как таковой, мы не чувствовали.
   Вскоре, Егерь вывел нас к огромному полю, но пройти по нему, не было никакой возможности, потому как лежал на нем толстый слой рубленых сучьев, столетней давности. И стоило сделать попытку, выйти на поле, кричи "Караул", т.к. самостоятельно тебе оттуда не выбраться, т.к. сухие сучья, как железная сеть мгновенно сковывала ноги.
   - Дай-ка мне свой компас! - обратился я к Егерю, - А то ты его точно сломаешь!
   - Не могу понять, что с ним? - отдавая свой трофей мне, пытался оправдываться Егерь.
   - Кирдык с ним! - "порадовал" я своих попутчиков, видя, что стрелка на нем пребывает в свободном полете, одним словом, дотряс.
   Обходить поле было нереально, что грозило нам потерять еще сутки. Поэтому, пошарившись по окраинам, в поисках тропки, мы увидели колею ведущую вглубь поля. Правда данная колея смонтирована была лишь на половину, а точнее сказать, лежали на ней просто двухметровые баланы, на которые впоследствии полагалось уложить рельсы. Баланы находились в полуметре друг от друга, и единственное наверное обламывало нас, прыгая по ним как белки, это то что они шатались. А с другой стороны, при необходимости мы могли удачно схорониться между ними, как от вертолёта, так и в целом.
   Как выяснилось позже, наше поле, словно большая река входящая в море, сливалась в едино с подобным. Вероятно будущая колея, по которой мы вынуждены были прыгать, монтировалась с целью вывозки хлама из корней, сучьев и подобного. Нам же порой казалось, что белками мы будем до конца своей жизни, поскольку не в зад повернуть, не серьезно, а куда-то в сторону пойти, там, как говорится, сам черт ногу сломает. И в очередной раз, отдыхая между баланами, мы решили идти прямо и курс не менять.
   - Я из-за тебя пошел на эту авантюру! Ты хоть понимаешь это? - злился Саня.
   - Понимаю, не понимаю, какая разница! Зло хочешь согнать?
   - При чем тут зло! Идем туда, не знаю куда! Ты считаешь, это нормально?
   Егерь, слушая наш треп, решил на всякий случай помолчать, тем более за ним числился косячок, а Саню я, конечно же, понимал, как никто другой.
   - Не грузи меня разной херней! Выведу я вас из тайги! И обнимешь ты свою Соню
   - А при чем тут Соня?! - вскипел Саня.
   - Потому что мысли все только о ней!
   - Дурак ты! - поставил он точку нашей беседе. И мы отправились дальше, прыгая по баланам.
   Вскоре показалась развилка и в стороне мы заметили два старых вагончика, вероятно, служившие рабочим столовой и отелем в пять звезд. Нечто похожее, судя по окраске на "большие сиськи" из фильма Тарантино "От рассвета до заката"
   Долго мы не решались сворачивать к данным объектам, наблюдая со стороны и, убедившись, что опасности никакой нет, как зайцы, пряча свои спины за баланами, потихоньку подкрались. Вагончики были закрыты с помощью навесных замков. И если вспомнить, что была суббота, то все рабочие могли в этот день отдыхать. Кстати, именно на выходные я делал большую ставку, рассчитывая, что ни один проводник, тем более мент, в выходные дни в тайгу не пойдет. Когда зашли в первый вагончик, столовая была налицо. Ложки, вилки, поварешки и даже таз с нарезанным хлебом, вероятно, оставшееся от очередного обеда. Рассиживать по-людски, у нас не было времени, поэтому, быстро обследуя второй вагончик, где находились в целом инструменты и спецодежда, мы тронулись дальше.
   Дело прошлое, ноги до такой степени привыкли прыгать с балана на балан, что когда уже совсем стемнело, мы делали это автоматически. А спустя еще какое-то время впереди заметили мерцающий свет.
   - Стой, кто идет?
   - Не идет, а едет! - мы замерли, ожидая развязки.
   - Кто едет? - решил уточнить неизвестный.
   - Свои! - ответил я, понимая, что опасности нет, поскольку будь это засада или же нечто подобное, вряд ли так просто горела бы за окном лампа.
  Во всяком случае, окно было бы прикрыто. Более того, по голосу можно было, не напрягаясь понять, что говорит с нами человек бывалый.
   - Своим за всегда рад! Заходите! - сказал незнакомец.
   Я, оставляя Саню с Егерем за спиной, я осторожно подошел на смотрины, а когда увидел рядом с вагончиком дедушку, как выяснилось позже, сторожа, окликнул своих спутников, хотя Саня в таких случаях всегда страховал меня и как призрак крался следом, а стоило ему появиться, людей ковал страх. Да простит меня Коля Валуев, но они внешне очень похожи.
   - Куда путь держите? - спросил дедушка.
   - Домой! - ответил я, - Правильно идем?
   - Насчет этого не знаю, но если вам продолжать дальше прыгать по баланам, то выйдете к реке, - А против течения пойдете до моста, упретесь в дорогу, где до поселка будет рукой подать.
   - И долго до речки нам прыгать? - пробивал Саня.
   - Смотря, как прыгать? - посмеялся сторож, - Но если сейчас пойдете, то к утру придете!
   Мы попили у дедушки горячего чая, угостили его спиртом, хорошо закусили и, не дожидаясь рассвета, пошли прыгать дальше. А спустя пару-троек часов, уже форсировали реку. На берегу мы нашли ржавый лист железа, из которого сразу решили соорудить себе крышу, чтобы таким образом скрыть костер от вертолета, хотя маловероятно, что ночью не спит, в смысле пилот. Набрали сухих сучьев для костра и расположившись на ветках, заменявших нам матрас, предварительно оговорив двухчасовую очередность сна, мирно погрузились в сон.
   Проснулся я оттого, что замерз, а главное, наш очередной сторож тоже спал без задних ног, и наш костер, конечно же, погас еще при "царе Горохе".
   - Подъем, блин! На зарядку становись! - крикнул я сонному царству, когда присел.
   Ноги, казалось, не слушались меня, а руки были явно чужими, что не скажешь о Сане, который сразу подорвался с нагретого места, и стоял как постовой, не понимая, что происходит, а если учитывать его толстую шкуру, то, конечно, не мудрено и встать и спеть и сделать цыганочку с выходом.
   - Кто проспал костер? - решил я найти крайнего из нас, хотя сам прекрасно понимал состояние парней, поэтому, наверное, ответ на свой вопрос не получил.
   Время на часах показывало десять утра, что означало, что наш сон длился не один час. После легкого завтрака и водных процедур на речке, мы вновь продолжили наш путь, направляясь против течения, где впоследствии моим ориентиром стали "коровьи лепешки". А посему, даже глупец мог предположить, что они выведут нас к поселку и спустя пару часов, он пред нами и предстал.
   Мы расположились на окраине леса, наблюдая за маленьким домиком, мирно стоявшем на отшибе, точнее сказать, местным магазином, поскольку изредка кто-то из жителей в него нырял и выходил оттуда с полной авоськой. А когда увидели парня в спецодежде с биркой на груди и в зековской пидорке, поняли, что поселенец и решили аккуратно его принять, тем более, он сам направлялся к нам в руки.
   - Берем языка! - сказал я Сане, надеясь, что он поймет мою шутку и оценит ее правильно.
   - Какого языка? - спросил он, - Зачем нам вообще нужен этот олень!
   - Надо узнать у него последние новости! Если он, действительно, поселенец, то о нашем побеге что-нибудь знает!
   - Вечно ты придумаешь какую-то хрень! - пробубнил Саня и по-военному стал продвигаться на встречу своей жертве. И без каких-либо рукопожатий, привел паренька к нам.
   - Ты кто? - спросил я испуганного парня.
   - На поселении находимся, в Осташкино. А здесь, недалеко, сено косим!
   - А про нас что-нибудь слышали? - поинтересовался Саня, пробивая его авоську.
   - Да, слышали! - ответил он, - Вчера, к нам в поселок менты приходили, брали с собой хлеб, соль.
   - Сколько их было? - заинтересовало меня.
   - Шесть человек с котелками, собакой и проводником!
   - А куда пошли? - теребил парня Саня.
   - Не знаю, но в этом поселке, - показал парень на магазин, - Ментов точно нет!
   - Откуда ты знаешь? - спросил я, - Почему так уверен?
   - Просто продавщица знакомая! Нам же тоже нельзя просто так шариться...
   - Ладно, сиди, пока!
   И отойдя с Саней в сторону, мы решали, что делать.
   - У нас три варианта! - начал я, - Первое, можно здесь привязать к дереву, рано или поздно его схватятся и, направляясь за ним к магазину, найдут. Второй - это взять с собой и вместе с продавщицей оставить в магазине.
   - А третий вариант? - торопил Саня.
   - Третий - закопать на дороге по горло, как Саида, фильм "Бело солнце пустыни" и пусть ждет Сухова!
   - Ты, что курнул?
   - Да, курнул, пока вы спали.
   - А в магазине, что с ними хочешь сделать, в смысле, как оставить?
   - Просто одного повесишь на входе, а продавщицу посадишь в мешок с крупой, чтоб не замерзла! Ладно, берем его с собой, сейчас время обеда и продавщица будет закрывать лавку, поэтому нам и карты в руки!
   - Почему? - не понял Саня.
   - Потому что во время обеда в магазин никто не придет! - пояснил я, и не рассуждая об этом больше, давая инструкции поселенцу на ходу, мы со стороны леса приблизились к магазину, а как только продавщица вышла, чтобы прикрыть на окне ставни, мы аккуратно предложили ей, пройти с нами в магазин.
   - Тебя как зовут, красавица? - спросил я перепуганную даму.
   - Тамара. - чуть слышно ответила женщина.
   - Вот что, Тамара, ты нас не бойся, мы не причиним тебе зла, просто с твоего разрешения похулиганим немножко, договорились?
   - Да! - ответила она, хлопая своими глазами.
   В магазине ассортимент был обширный, начиная с обычных консервов и кончая спиртом "Рояль", которая, как понимая, в этих краях еще имел свое происхождение. Только, можно сказать, свои вещмешки, к магазину подъехал мотоцикл, я тут же подошел к окну и увидел на нем местного фраера, судя по виду с большого похмелья.
   - Один! - сказал я Сане, чтоб он приготовился его встретить.
   И как только парень вошел, Саня аккуратно предложил ему лечь лицом в пол.
   - Ключ! - подошел я к парню.
   - Какой ключ? - не понял парень, поворачивая ко мне голову.
   - От мотоцикла, баран! - машинально вырвалось у меня.
   - Он там! - ответил он и в страхе отвернулся.
   - Теперь, дорогие мои, без всякой обиды, я попрошу вас присесть здесь, обращаясь ко всем, я указал им на середину, - У нас другого выхода нет! Поэтому веревка, это наша безопасность! Свяжи эту троицу между собой и не забудь про скотч! - обратился я к Егерю.
   И замотал он их, стоит признать, как раненых кабанов. После чего мы погрузились на мотоцикл "Урал", благо он был с коляской и, объезжая поселок стороной, продолжили путь. А далее нам опять пришлось ощутить Божье провидение, что-то вновь в душе говорило мне, свернуть с дороги и слава богу, впереди показалась развилка.
   Загоняя наш транспорт в лес и, маскируя его ветками, мы заметили, как по главной дороге, направляясь к поселку, проследовали две машины с солдатами. Вероятно, пока то да се, магазин забрел покупатель и вызвали 02. "Еще раз Господь миловал" - отметил я для себя. И мы, не задерживаясь, стартанули вглубь леса, и уже до самого вечера остановок не делали, опасаясь погони. И лишь, когда стемнело, сделали привал.
   - Ты о чем там с этой Тамарой ворковал? - спросил я у Сани.
   - Дал ей сотку, чтоб не завляла! - ответил он.
   - Вечно, ты страхуешься! - добавил я и ответа не ждал, т.к. не было желания ни у меня, ни у Сани о чем-то трещать, потому как устали все, как загнанные в угол псы. И валялись на земле, без задних ног. А насчет Тамары, я невольно вспомнил один старый анекдот, который не сходил из уст у большинства россиян и, наверное, не только россиян. Поэтому, пользуясь моментом, пока мы отдыхаем, расскажу данный анекдот по своему, в более раскрытой форме, которая так же имеет место в книге "Эх, мать твою". И тем самым еще раз напомню о бедолаге лошади на ипподроме, окрещенной мною "Тамара". Итак:
  
  Старый анекдот в мозгах всплывает,
  И хотя звучал он много лет,
  Все же я решил его украсить
  И раскрыть по-своему сюжет
  
  Всем известно, что на ипподроме
  Деньги каждый день текут рекой,
  Правда, чтоб удача улыбнулась,
  Надо чаще думать головой
  
  А не то есть шанс остаться голым,
  Потерять реально всё что есть.
  И не только деньги и хозяйство,
  Но порою даже свою честь.
  
  Много лет мужик вёл наблюденье,
  Даже график для себя создал,
  И легко мог вычислить на скачках,
  Кто на плюсе будет, кто попал.
  
  Денег накопил за свои годы,
  И в конце концов решил сыграть,
  Чтоб не просто сделать свою ставку,
  А одним ударом банк сорвать.
  
  В этот день о поутру приехал,
  И когда в конюшню забежал,
  В стойле лошадь старую увидел,
  И дар речи чуть не потерял.
  
  Глаз таких печальных в свои годы,
  Наш герой ни разу не встречал,
  А когда она заговорила,
  У него под кепкой волос встал.
  
  Ты мужик, меня впервые видишь,
  Да и в списках тоже меня нет,
  А вообще, зовуся я Тамарой,
  И вожу продукты в наш буфет.
  
  Не смотри, что кости выпирают,
  Я любому фору могу дать,
  Все у нас в породе чемпионы,
  И никто не мог нас обогнать.
  
  Так что, я по роду племенная,
  И не факт, что гипс еще не снят,
  Я на трех ногах порву любого,
  За меня, мужик ты будешь рад!
  
  Он не мог ей ничего ответить,
  
  Ралич нВа время одолел,
  Да и будь любой на его месте,
  Без сомнения, тоже б обалдел.
  
  Чтобы лошадь с гипсом стартовала,
  Не приснится даже и во сне,
  Расскажи кому-нибудь такое,
  Вряд ли кто поверил бы тебе.
  
  Но когда опомнился, ответил,
  Ты что, лошадь, выжила с ума?
  Может, ты была, когда крутая,
  Но давно прошли те времена!
  
  Мне за тридцать лет на ипподроме,
  Приходилось многое встречать,
  Но, чтоб пони с гипсом стартовала,
  Я не мог и в мыслях представлять.
  
  Я, мужик, могу в прыжковой форме,
  Как кузнечик к финишу скакать,
  Сукой буду, то что не придется,
  Тебе локти за меня кусать.
  
  Ты с ума сошла, какой кузнечик?
  Кенгуру еще мне приплети!
  Нас с тобой такие рассуждения,
  До дурдома могут довести!
  
  В общем, все, закроем эту тему,
  Да и нет жокея у тебя,
  А то ты сейчас еще предложишь,
  Мне на скачки посадить себя.
  
  Я как раз подумала об этом,
  Лучше нам жокея не найти,
  А тебя могу я как пушинку,
  К финишу на всем скаку нести!
  
  Ты, пожалуйста, не обижайся,
  Но поверь, подобное смешно,
  Рад был побеседовать с тобою,
  И пора уж, время подошло.
  
  Но мужик ее больше не слушал,
  Да и глупо тему продолжать,
  Он прошелся по конюшне дальше,
  Чтоб поклон свой лучшему отдать.
  
  По его графическим подсчетам,
  Победить на скачках мог один,
  Племенной скакун, не знавший горя,
  То, что в списках был, как "Алладин"
  
  Ноувы, произошла замена,
  Алладин, к несчастью, заболел,
  Заменял его скакун персидский,
  Бил копытом в стойле и сопел,
  
  Но мужик о нем даже не слышал,
  И не знал, как лучше поступить,
  На авось поставит было глупо,
  Да и шансов ноль, чтоб победить.
  
  Рассуждая, выходя с конюшни,
  Его голос вновь остановил,
  В мыслях лошадь старая предстала,
  И он к ней невольно подрулил.
  
  Слушай, лошадь, если ты обманешь,
  Я тебя порежу по кускам,
  Отвезу на местную помойку
  И воронам на обед отдам.
  
  Да ты что, мужик, с цепи сорвался?
  Думаешь мне надоело жить?
  Если я сегодня буду первой,
  На руках всю жизнь будешь носить.
  
  Плюнул он и сдуру согласился,
  Деньги все поставил на себя,
  В списках с боем утвердил "Тамару",
  И вернулся, Господа моля.
  
  Где твое седло, спросил старушку,
  Нет давно, ответила она,
  За углом стоит моя телега,
  Там хомут, вся сбруя и узда.
  
  Ты что, лошадь, правда, обарзела?
  На телеге хочешь победить,
  Все и так над нами посмеются,
  А зачем их лишний раз дразнить.
  
  Ты возьми мешок из-под картошки,
  Положи его вместо седла,
  Привяжи, что не упал веревкой,
  Только так, чтоб я дышать смогла.
  
  Он, конечно, сразу так и сделал,
  Да и поздно было отступать,
  Ставки сделаны и будь, что будет,
  Чему быть, того не миновать.
  
  За узду довел ее до старта,
  Потихоньку на спину к ней сел,
  Слыша, как над ними все смеются,
  Проклинал себя, но все ж терпел.
  
  Показалось, что смутился воздух,
  Это просто облегчился я,
  От волнения клапана не держут,
  Не в пипец уж нервы у меня.
  
  Мужику осталось лишь молиться,
  Он не знал, что дальше ожидать,
  Не переживай ты так, прорвемся
  И заставим всех нас уважать.
  
  Слезь пока, а то спина устала,
  На ходу запрыгнешь, если что,
  А когда со старта оторвемся,
  Не догонит нас уже никто.
  
  Вскоре старт раздался, все рванули,
  Лошадь, бедолага напряглась,
  А когда он на нее запрыгул,
  Улеглась под ним и затряслась.
  
  Я не понял, ты чего упала?
  Там же куча денег на кону
  Поднимайся, сволочь, побежали,
  А иначе, задницу порву!
  
  Ты мужик, следил бы за базаром,
  А то я могу и не понять,
  Залезай на спину потихоньку,
  И попробуем волков догнать
  
  Только он залез на эту сволочь,
  Скакуны уж первый круг прошли,
  И когда проскакивали мимо,
  То жокея с лошади смели.
  
   А ее вообще, втоптали в землю,
  И когда к "Тамаре" он подполз,
  То на первый взгляд ему казалось,
  Что по ней проехал паровоз.
  
  Ты что сволочь, сделала со мною,
  Тридцать лет я деньги собирал,
  Дернул черт мне дурочку послушать,
  И Господь за это наказал.
  
  Лошадь вся в истерике рыдала,
  Коль прогневала, мужик, прости,
  Не смогла я убежать со старта,
  Если хочешь, завтра заходи.
  
  И так далее, пять раз мужик собирал деньги и пять раз лошадь его парила, но все это в книге "Эх мать твою".
  
   Проснулись мы уже затемно, согрелись трофейным спиртом "Рояль", закусили "Завтраком туриста" и, не теряя времени, благодаря муравейникам, которые служили нам ориентиром, что давно уже для многих не секрет, пошли дальше.
  Через пару часов пути, судьба привела нас к насыпи, по которой проходила железная дорога, а чуть в стороне, будто в огромной воронке, мы увидели зону. За много лет проведенных в лагерях, подобное зрелище, именно, со стороны я мог наблюдать впервые. Периметр вокруг зоны был освещен фонарями, а в промзоне, судя по движению, заключенные производили погрузку.
  - Что будем делать? - спросил Саня.
  - Что делать? - задумался я, - Пока не знаю, но все замазкам, там впереди, если обойти зону, будет озеро, а слева, видишь, где мост, там, видимо, рукав.
  - Мост нам не пройти! С двух сторон посты, а обходить озеро, потеряем еще сутки!
  - И что ты предлагаешь? - торопил с ответом Саня.
  - Предлагаю курнуть и пойти в зону, сдаться! А если серьезно, мы не пойдем по мосту, а поедем!
  - Не понял! На чем поедем? - сморщил свой лоб Саня.
  Кстати, именно поэтому многие люди стареют, внешне стареют, поскольку на такие, например, вопросы:
  - Где деньги? - отвечают: - Какие деньги?- и морщины, увы, на лицо.
  
  
  ПРОКУРОРСКИЙ РОМАН
  
  (Продолжение)
  
   - Видишь, состав в зоне готов к отправке, что означает, он скоро пойдёт. Мы обойдя лагерь, спустимся к низине и потихоньку на него запрыгнем. Он до моста по-любому тихо пойдет! - пытался я объяснить Сане, свои дальнейшие планы.
   - И как ты это себе представляешь? Залезем, сядем на баланы и вперед, паровоз!
   - Зачем сидеть? Ляжешь, прикинешься баланом!
   - Сам ты, балан! - злился Саня.
   - Егерь, тебе тоже следует послушать, один раз объясняю! Так что, давай, подруливай, а то совсем потерялся, блин! Или, может, ты заболел?
   - Нет, все нормально! - не думая ответил он и подполз ближе.
   - Итак, садимся на поезд, форсируем на нем мост, от моста проезжаем еще пятьсот метров и... - сделал я паузу, - Прыгаем!
   - А дальше? - спросил Саня.
   - Дальше по правой стороне, если смотреть на мост, по насыпи возвращаемся, пока все не соберемся! Вопросы есть?
   - Смотри! - сказал Саня, обращая мое внимание на погрузку, где состав начинал движение к вахте и, поскольку мы по-любому успевали обойти зону, зная, что солдаты задержат состав для осмотра, мы согласно нашему плану, спокойно пошли.
   Поезд, как ожидалось, к мосту шел медленно, поэтому забраться на него мог даже ребенок, что, собственно, мы и сделали. Единственное, что я дополнительно успел сказать Сане пред нашей посадкой, это то, что баланом лучше прикинуться с правой стороны, т.к. слева посты.
   А когда наш вояж был закончен и мы с Саней встретились в условленном месте, то все наши старания найти Егеря, оказались напрасны.
   - Слилмя! - сказал я Сане.
   - С твоими требованиями любой сольется!
   - При чем тут это? Просто он как никак местный и наш Питер ему по барабану! Ладно, не будем терять время, а то не дай Бог, его поймают и...
   - Что "и..."? - решил уточнить Саня.
   - И полный расклад! - порадовал я его.
   Больше рассуждений никаких не было и мы с Саней продолжили путь и до утра уже ни разу не останавливались.
   Завтрак у нас прошел на "Ура" и, казалось, конца ему не будет никогда. И если бы мы не услышали в стороне звук топора, не исключено, что все бы наши припасы были уничтожены.
   - Кто там может быть? - приподнялся Саня.
   - Ты на дерево залезь и увидишь!
   - Сам лезь! - пробубнил он, напрягая слух.
   - Я бы полез, но если здраво рассуждать, ты вдвое выше меня!
   - И что? - заинтересовало его.
   - Как что? - продолжал я его грузить, - Ведь, если ты заберешься на самую макушку дерева и встанешь в полный рост, то как не крути это будет выше, чем сделано подобное я! Согласен?
   - Ты что, опять курнул? - засмеялся Саня.
   - А что, представляешь, стоишь на макушке, смотришь по сторонам, а ветер тебя слегка покачивает!
   - Трудно представить! Пойдем, посмотрим, кто там стучит?
   А как только мы обогнули поляну, и вышли к предполагаемому месту, увидели дедушку с бабушкой, которые озабоченно рубили сучья, судя по всему, для веников в баню. И так как кроме их худенькой лошадки никого поблизости не было, я решил выйти из укрытия и поговорить.
   - Бог в помощь вам и вашему делу! - начал я издалека.
   - И вам не хворать! - ответил дедушка, оценивая меня своим взглядом, - Куда путь держите?
   - В Карелию! Но с дороги сбились, плутаем уже вторые сутки непонятно где. Не подскажете, как лучше пройти?
   - Почему же, подскажем! Подскажем! - сказал старец и положил на землю топор, - Пойдем!
   Я, озираясь по сторонам, потихоньку направился за ним, оставляя тем самым Саню, далеко за спиной.
   - По тайге мил человек, можно неделю ходить и опять на прежнее место выйти! Поэтому внимательно смотри, видишь, где солнце?
   - Допустим! - ответил я, не понимая сути.
   - Так вот, к вечеру оно за твоей спиной должно быть. Значит, сейчас пойдешь прямо к нему!
   - А в полдень?
   - А в полдень будешь отдыхать! Но направление... - показал он в сторону солнца, - Не теряй! И тогда уже к вечеру выйдешь к озеру!
   - А дальше?
   - Дальше у рыбаков спросишь! Есть у вас хлеб? - Есть, благодарю!
   - Ну тогда, зови своего друга и ступайте! Дорога у вас дальняя! - добавил дедушка, улыбаясь, т.к. давно уже срисовал Саню, и ему ничего не оставалось делать, как выходить. К слову сказать, я тоже наверное, смог срисовать в траве такую длинную шею, торчала как перископ у лодки.
   Поблагодарив старца с супругой, не теряя время, мы пошли по указанному направлению. Конечно, идти, ориентируясь по солнцу, для кого-то может быть и легко, но для меня, признаюсь, такой ориентир был новинкой. И, чтоб хоть как-то следовать ему, я старался запоминать макушки деревьев и уже к этим деревьям бежать. А когда в полдень, солнце было над нами, в момент нашего обеда, я сделал себе столько указателей направления, мама не горюй.
   Старец оказался прав и к вечеру мы, действительно, вышли к озеру, но никаких рыбаков поблизости не обнаружили. И лишь только позже, проходя вдоль берега, услышали шум мотора лодки.
   - Такси! - сказал Саня, - Будем брать?
   - Хорошо бы, но где оно? - всматриваясь в туман, который стоял над озером, ответил я.
   - Вон он! - увидел зрячий Саня, и, озираясь по сторонам, осторожно свистнул.
   - Ты думаешь, это правильное решение? - обратился я к нему.
   - Посмотрим! - сказал он, и начал махать мужику в лодке, который, казалось, увидел нас, благо находился недалеко от берега.
   Вскоре мотор затих, и, изучая нас взглядом, мужик спросил:
   - Куда идете, если не секрет?
   - Домой! - машинально ответил я.
   - Залезайте! - припарковывая лодку, как можно ближе к берегу сказал незнакомец.
   И мы, конечно же, воспользовались его "гостеприимством".
   - Далеко дом? - спросил нас мужик, заводя мотор.
   - В Питере! - ответил я.
   - Хороший город, у меня дочь там учится.
   - А сейчас мы куда? - решил поучаствовать в разговоре Саня.
   - Сейчас я отвезу вас на край света! А там хорошие люди подскажут вам дорогу дальше!
   И на этом, можно сказать, наше общение было закончено, т.к. завелся мотор, да и не о чем больше было трещать. Он, естественно, без труда догадался, кто мы, и что из себя представляем, и лишних вопросов старался не задавать.
   Пока ехали и изредка пропускали по чарке спирта, не забывая о нашем водиле, уже порядком стемнело и уже как я ни старался напрягать глаза, а берега все было видно. Может, это и к лучшему, думал я поскольку мотор рычал на всю тайгу и лишние глаза нам явно были ник чему.
   Видя мое переживание, по поводу грохота мотора, мужик крикнул мне, что уже скоро берег. Но, не зная куда едем, и что можно ожидать впереди, а так же многое другое, связанное с этим все ж заставляло меня нервничать.
   Вскоре мотор затих и мы на автопилоте медленно подрулили к берегу, где я сразу заметил двух старцев с ружьями на плече.
   - Свои! - пояснил наш водила, чтоб мы напрасно не суетились.
   - Проходите в дом! - спокойно сказал один из старцев, как только мы с Саней сошли на берег. После чего что-то долго обсуждал с "таксистом", оставаясь за нашими спинами, а второй, встречающий нас старец шел впереди, указывая путь.
   На горе стоял сруб без какой-либо отделки и подобного, из трубы валил дым, а его окнах едва заметно мерцал тусклый свет керосиновой лампы. Гостеприимство наших новых знакомых, мы безусловно были рады, как никогда и даже отсутствие мебели в доме, а лишь разложенные на полу матрацы, не могло повлиять на наше пусть даже маленькое счастье.
   Хозяева угостили нас кашей, приготовленной в русской печи, мы же в свою очередь, ответили спиртом и оставшимися консервами. И уже глубокой ночью, один из старцев поведал мне, что утром покажет мне хитрую тропу на Карелию. И в какой-то мере предсказал , а скорее заглянул в мое будущее:
   - Тропа, - сказал старец, - Верная, правда сам я по ней лет тридцать не ходил, но вас выведет!
   - А что насчет будущего? Почему ты видишь его мрачным? - заинтриговало меня.
   - Тебя ожидает ад!
   - Я так понимаю, после моей смерти? - уточнил я.
   - Нет! Как раз после, как ты говоришь смерти, у тебя все будет хорошо, как впрочем и до смерти! А в ад ты попадешь здесь, на земле. Господь, который ведет тебя с детства, однажды позволит сатане окунуть тебя в омут!
   - Странные вещи ты говоришь, дедушка!? И что же дальше ты видишь? Долго я буду в омуте?
   - Дальше Господь вызволит тебя оттуда, и будет ожидать, когда ты наконец все поймешь.
   - И что пойму? - спросил я предсказателя.
   - А куда ты денешься, не просто поймешь, а вообще на жизнь по-другому посмотришь.
   - Ладно, дедушка, чему быть, того не миновать! Ад я давно заслужил и на все воля Божья! А насчет тропы заранее благодарю.
   И с этими словами, видя как сладко спит Саня, я тоже погрузился на мягкий матрац и, отгоняя от себя все дурные мысли, заставил свой мозг заснуть.
   Утром, после легкого завтрака, старец, как и обещал, вывел нас на старую тропу. И пусть уже много лет на нее не ступала нога человека, все ж наша благодарность старцу, была безмерной.
   Сутки мы с Саней шли по тропе, несколько раз теряли ее из-за огромной травы, что заставляло нас возвращаться назад и начинать путь сызнова. Уже на вторые сутки, видя, как изменился лес, какие раскинулись перед нами луга, как непохоже друг друга таежные скирды с сеном (на нынешние), мы были с саней счастливы, как малые дети, а когда я случайно поднял на тропе фантик- обертку от шоколада и прочитал на ней: "Карельская фабрика", это был для нас действительно финиш, о чем к гадалке ходить не надо. Пройдя по Карельской земле еще пару часов, Господь вывел нас к небольшому хутору, где на окраине, мы увидели какого-то мужика, который озабоченно шарился в двигателе своего авто, именуемого в народе "козел". Приведя на ручье себя в божеский вид, наспех меняя спецодежду на спортивные костюмы с шапочками, мы вышли из леса и направились к мужику.
   - Привет, дядя! - сказал я, заглядывая под открытый капот, - Что-то с мотором?
   - Да! - ответил он не глядя, - Свечи постоянно заливает, а почему, не могу понять?
   - Думаю, что ничего страшного, Саня посмотрит!
   - Посмотришь? - обратился я к другу.
   - Не вопрос! - ответил Саня и загрузился.
   - А вы откуда и куда? - спросил мужик, вытирая какой-то немыслимой тряпкой свои руки.
   - Вообще, мы оттуда! - показал я рукой в сторону леса, - А идем, наверное, туда! - обозначая взглядом дорогу ответил я, - Поможешь, если что?
   - Помогу, если заведется! - сказал мужик и полез помогать Сане.
   И где-то чрез полчаса, мы уже ехали в некий город "Пудож", который имеет место быть в Карельской области.
   - Сколько нам ехать до места? - поинтересовался Саня.
   - Семьдесят километров! - ответил водила, - Где вас лучше высадить?
   - На рынке! - не думая ответил я и забил косяк.
   На рынке у них, как впрочем и во всех городах, народу бродила тьма, что играло нам на руку. Поэтому сливаясь с толпой, мы подрулили к ларькам, выбирая через кормушки жертву.
   - Правильно себя веди! - сказал я с порога барышне, когда мы зашли в один из ларьков.
   - Вы кто? - спросила испуганная продавщица.
   - Это неважно! - ответил я, - В твоем положении лучше не задавать вопросы, - Договорились?
   - Да! - махнула девица гривой, глядя на страшного Саню.
   - Кто у вас старший на рынке?
   - Директо! - не думая ответила она.
   - Не тупи, женщина, из братвы, кто старший?
   - Я не туплю, "Директор", это его кличка.
   - Клички у собак! - вмешался Саня, распаковывая каку-то шоколадку. И здесь не упустит возможности что-нибудь съесть, мелькнуло у меня в голове.
   - Ладно, забудем про собаку! Не грузись! А как ты вызываешь своего Директора в случае проблем? - продолжал я пробивая даму.
   - Говорю Гарику, а он звонит ему!
   - А где этот Гарик?
   - Вон, у игровых лотков, в кожаной кепке! - ответила она, глядя в окно.
   - Саня! - повернулся я к другу, - Приведи Гарика в кожаной кепке, - А ты, красавица, пока сядь и успокойся! Дети есть?
   - Да, дочка!
   - Ну вот видишь, как хорошо, и дети есть и работа, а этот ваш Директор, он давно здесь разруливает?
   - Нет, он недавно из тюрьмы пришел! А до этого был его брат!
   - Привет! - услышал я за спиной, когда дверь открылась.
   - Заходи, Гарик, не стесняйся! А ты, Саня, там подожди!
  Парень, не понимая в чем дело, озираясь по сторонам, осторожно спросил:
   - Вы кто?
   - Я, Р,эп из Питера и мне нужен ваш Директор! Не кто-нибудь, а именно он! Ты понимаешь меня, Гарик?
   - Я, кажется, догадываюсь, кто вы? - с улыбкой ответил он.
   - Видишь, какой ты догадливый, думаю, тебе это зачтется! Как скоро подъедет Директор? - посмотрел я на часы.
   - Минут десять! Они тут рядом.
   - Хорошо! - ответил я, - Ничего, если мы тут заправимся? - взял я шоколадку с прилавка.
   - Конечно, заправляйтесь! - улыбнулся он, - Тогда, я пойду?
   - Иди, Гарик, иди!
   - А этот? - показал он на дверь, подразумевая Саню.
   - Этот! - подошел я к двери и открыл, - Саня, ты зачем людей пугаешь?
   - Не понял? - округлил он глаза, - Кто тебе сказал?
   Гарик, воспользовавшись моментом, юркнул в дверь и куда-то исчез. А спустя десять минут нарисовался Директор.
   - Привет! - со старта сказал он, заходя в ларек, - А ты, убежала отсюда! - обратился он к продавщице, которая готова была нырнуть в окно.
   - Круто ты с ними! - начал разговор я.
   - По-другому нельзя! Я слышал за тебя! - протянул руку Директор, - Сам недавно от хозяина!
   - Это радует, что слышал! Легче будет говорить! - ответил я.
   - Даже знаю, откуда вы идете! Правда, вас должно быть четверо...
   - Ты прав, четверо, правда, двоих пришлось съесть! - пошутил я, - Видно, хорошо у вас поставлено, в плане информации! Ничего от вас не скрыть!
   - Не зря же я им, волкам плачу! Вы сейчас в Питер?
   - Желательно! А что есть варианты? - поинтересовался я у добродушного Директора.
   - Варианты всегда есть! Можно в баньку нырнуть! Там девочки и все такое... Мы, кстати, на следующей неделе в Питер к вам едем, по бизнесу. Можем вместе стартануть, а пока отдохнете!
   - Нет, дорогой, раньше сядешь, раньше выйдешь! А в Питер приедешь, звони, встретим!
   - Хорошо, тогда мы вас отвезем в поселок Шала, там пристань, "Комета" пойдет по Онеге. Два часа и вы в Петрозаводске! Идет?
   - А там, в этой Шале, где мы припаркуемся?
   - Там наша гостиница, в смысле домик! Работает свой человек и сделает для вас все правильно. Деньги нужны?
   - Насчет денег, благодарю, но у нас есть! Ну, а если что понадобится, решим на месте! Как тебе такой расклад?
   - Не вопрос, тогда поехали! Не будем терять время!
   - У тебя охраны, как у президента! - видя две машины с братвой, зацепил я Директора.
   - Нет! Просто надо в одно место заехать порамсить!
   - Опять по бизнесу! - улыбнулся я.
   - По бизнесу! Он хоть и задолбал, но без него нельзя!
   Мы с Саней сели в машину и с нашими очередными знакомыми поехали в поселок Шала. По пути тормознули у какого-то "Кофе-24 часа", парни Директора подсуетились и принесли нам два больших пакета разного добра в виде спиртных, закусок и подобного суррогата.
  Спустя час, мы припарковались у какой-то хижины с табличкой над дверью "Гостиница", где на входе нас встречал странный тип, видимо, хозяин данного заведения. Потому как именно ему Директор дал по поводу нас какие-то инструкции.
  Мы зашли в первую комнату, всю заставленную железными кроватями и старыми тумбами. Занавесили на всякий случай шторы на окнах, благо, были они в наличии, и в ожидании Директора, забили косяк. Саня перелопатил весь пакет с харчами, т.к. голод давал о себе знать и я уже твердо знал, что как только курнем, нам понадобится еще минимум два таких же пакета, а иначе, "туши свет!"
  Директор не заставил себя долго ждать и после небольшого "трешь-мнешь" по поводу билетов на "Комету", который должен нам принести хозяин гостиницы, мы естественно курнули.
  - Ну, ладно, парни! Удачи вам! Пароход ваш в восемь утра! В Петрозаводске вас подстрахуют! Я с корешем созвонился и вперед!
  - Что за кореш? - спросил Саня.
  - Дима! Он на причале вас встретит и посадит на поезд. А дальше уже ваша епархия. Будем в Питере - позвоню!
  - Ладно, Директор! Были рады познакомиться! Вот мой телефон! - дал я ему свой номер, - Звони!
  - А почему "Директор"? - спросил его Саня, когда он собирался уходить.
  - Это длинная история! - съехал он с темы, видно, правда спешил по бизнесу, - Как-нибудь, по случаю приколю!
  И на том мы с ним попрощались. Если честно, упал бы на шконку и гори все огнем, такое было состояние, мама не горюй. Но к сожаленью, в подобных ситуациях, никогда и ни в чем нельзя расслабляться, а иначе, как говорят заключенные, "век воли не видать"!
  В дверь аккуратно постучали, и заглянул хозяин.
  - Билетики вам привез! Может, еще что надо, вы не стесняйтесь!
  - Не надо ничего! - взял я из его рук билеты, - Разбудишь нас утром, если будем спать.
  - И разбужу и провожу! Я завсегда рад хорошим гостям! Но а пока отдыхайте! Пойду я!
  - Подожди, любезный! - остановил его Саня, - У тебя тут кроме нас нет никого?
  - Нет! - нахмурил хозяин брови, явно что-то вспоминая, - Давно никого не было! Да и ремонт недавно закончили. Крыша совсем старая.
  - Понятно! - ответил Саня, и, не спрашивая больше ничего, отпустил бедолагу.
  - Что будем делать? - спросил я Саню, видя, что за окном темнеет.
  - Не знаю, надо сначала съесть что-нибудь, а потом посмотрим.
  - Давай, тогда харчуйся! И пойдем сходим в местный порт, у них там корабли на погрузке, может, питерские есть.
  - Какие корабли? Откуда? - спросил Саня.
  - Когда ехали, видел.
  К счастью, Санина трапеза в этот раз оказалась недолгой. Я, признаюсь, сам тому удивился, а может, просто экономным стал. Вскоре, под покровом темноты, предупредив хозяина о прогулке, мы отправились к пристани искать себе на задницу приключений. Потому как по другому данную прогулку было явно не назвать, если учитывать наше положение дел. Вдоль берега стояли в основном баржи, ожидая погрузки леса, а в стороне мы заметили костер, вокруг которого, судя по всему, сидела веселая компания портовых грузчиков.
  - Стой здесь! - сказал я Сане и направился к ним.
  - Привет вам, мужики!
  - Привет, коль не шутишь! Какими ветрами к нам? - спросил тот, кто посмышленее.
  - Какими ветрами? - задумался я, - Сразу так не ответить, скорее северными! Из Питера есть кто-нибудь?
  - Есть! - сразу ответил один из грузчиков, - А ты что Питерский?
  - Выходит, что так! - сказал я, - Когда домой пойдете?
  - Домой? Устанешь ждать! И то, наверное, не сразу пойдем на Питер, в Петрозаводске будем стоять! А что хотел?
  - Хотел, чтобы вы нас юнгами взяли!
  - Кого вас? - не понял он, - Ты, что не один?
  - Да, с мальчиком! - и я окликнул Саню, который сразу нарисовался.
  - Ни хрена себе мальчик! - пошутил питерский.
  - А что есть сомнения? - спросил Саня.
  - Да нет! Какие могут быть сомнения? Вы присаживайтесь! В ногах правды нет!
  - Что верно, то верно! - согласился я и, присаживаясь на ящик, достал из пакета мужикам бутылку коньяка, из подарков Директора.
  - Неплохо вы упакованы! Жаль, что мы пойдем не на Питер. - сказал пожилой грузчик.
  Так, собственно, и была закончена наша ночная прогулка по поселку. Да и сходить, кроме, как на пристань было больше некуда. Поэтому мы вернулись в свой номер-"люкс", и легли спать. А уже утром за нами пришел "Будильник".
  - Пора ехать! - сказал он, - Собирайтесь, "Комета" не будет ждать! - и слава Богу, ушел. А то ведь, правда, слышать его голос с утра было для нас нежелательно. Мы кое-как поднялись с нагретых мест, выпили по чашке спиртного, чтобы как-то прийти в себя и, больше не задерживаясь, вышли из гостиницы. Где нас уже ждал хозяин.
   Стоит признать, что народу на посадке было немало. И это, конечно, нас радовало, и мы легко слились с толпой. Дело прошлое, раньше данный вид транспорта, т.е. "Комету" я мог наблюдать со стороны и то лишь в момент наших перекуров в скверике, когда они во всей своей красе крутились по Неве, разводя туристов на "бабки". Поэтому, конечно, все происходящее на теплоходе было для меня в новинку и в какой-то степени даже забавляло, но в плане "качки-укачки" все, к счастью, обошлось.
  Через два часа мы, действительно, были в Петрозаводске, а на пристани нас встретил кореш Директора, Дима. И стоит отдать ему должное, подсуетился насчет нас парень правильно. И билеты на поезд были уже при нем. В связи с чем, мы, не раскатывая вату, тем более время прибытия поезда совпадало с нашим появлением. Благодаря Диме, быстро доехали до вокзала, и, обойдя его стороной, ждали своего часа, т.е. посадки.
  - Ты всегда такой молчаливый? - решил я спросить Диму, - Или жизнь обязывает?
  - Меньше знаешь - лучше спишь! - ответил он и на все сто был прав.
  А мне, если честно было до фени данное общение и заводить еще с кем-то знакомство не требовалось.
  Поезд подрулил быстро, и как только мы с Саней добрались до своего купе, я мгновенно заснул и, наверное, впервые за все это время отказался курнуть.
  Таким образом, спустя восемь дней после нашего старта, я благополучно шел по перрону, знакомого мне московского вокзала. Единственное, что тормознуло нас, это остановка у телефонного аппарата, когда Саня пробивал последние новости у своей Сони.
  - Привет передай! - стоя своего рода на шухере, сказал я.
  - Она тебе даст привет! - ответил Саня, - Наше дело закрыли, и мы могли по "зеленой" ехать домой, оставалось всего сутки потерпеть.
  - Ну, мы же дома! - пытался я как-то смягчить тему.
  - Да, дома, но какой ценой?! Могли с ровного места поймать пулю! - несло Саню.
  - Ладно, остынь! Откуда Соня узнала насчет нашего дела?
  - Прокурорша твоя всех на уши поставила!
  - Что, звонила? - заинтересовало меня.
  - Какой звонила? Приехала к Соне домой!
  - Ты сейчас куда? К своей красавице? - спросил я Саню.
  - А куда еще ехать? Тем более в таком виде! Ты-то к прокурорше стартанешь или навестишь Зину?
  - Поеду к матери! Послушай, Сань, ведь по сути, пока бумага в зону не придет, мы будем числиться в розыске. Им по барабану, что там в Москве и прочее!
  - Бумага в зону ушла неделю назад! Ты что, еще не проснулся?
  - Ладно, поеду я, созвонимся! - и с этими словами мы с Саней временно разошлись.
  Насколько мне известно любых побегушников в России первое время стараются задержать, как сама администрация, так и ФСИН той области, где находится лагерь. И только спустя месяц, а порою и два побегушник объявляется в федеральный розыск. Но так как обстоятельства, связанные с нашим приговором изменились, опасаться мне было некого, хотя, наверное, старые привычки по-прежнему заставляли меня во всем стараться быть предельно осторожным.
  Как и слова в одной из моих песен подчеркивает именно это:
   Видно, с прошлым завязать не в силах,
   Потому что криминал в крови,
   Остаются старые привычки,
   И по жизни прошлые долги...
   Пользуясь услугой частника, подъезжая к дому матери, на душе было не спокойно. Более того, я твердо знал, что о нашем побеге какая-нибудь сволочь обязательно донесла. А любые переживания могли существенно повлиять на ее здоровье. А если учитывать больное сердце и перенесенный инфаркт, то мои переживания были вполне уместны и не напрасны.
   Как только мы подъехали к дому, рядом с парадной я заметил толпу зевак и машину скорой помощи, водила которой начинал выруливать на дорогу.
   - Что случилось? - спросил я у одной бабушки.
   - Увезли женщину! - ответила она.
   - А из какой квартиры не знаешь?
   - Почему же не знаю, знаю, из двенадцатой, даже знаю кого...
   - Это не обязательно! - сказал я и опять сел в машину к частнику, т.к. он ждал.
   - Давай, за скорой!
   - А что там произошло? - поинтересовался он.
   - Мать забрали. - спокойно ответил я, думая о своем, а именно о том, как в этой суетливой жизни все невероятно складывается одно на одно. Не зря говорили наши предки, что беда одна не ходит и говорили, выходит все в цвет. А главное, что меня напрягло, это операция, которую необходимо было сделать еще в прошлый раз, когда мать так же неожиданно увозили в больницу. Пусть врач на тот момент убеждал меня в обратном, к тому же плакал, что из-за отсутствия необходимых медикаментов и соответствующего оборудования, якобы, не может оперировать. Я всем своим нутром чувствовал, что данное решение не правильное и подсказывало мне все это одно, что опять врач начнет лить слезы в этом плане и денег запросит не мерено.
   Мы быстро нагнали скорую помощь и уже не отставая вели ее уже до самой больницы. А как только припарковались у главного входа, из скорой выскочил отчим и, благодаря ему, я хоть что-то мог узнать о состоянии здоровья матери.
   - Опять сердце, ждала тебя, а тут такие новости. Сначала, думали, пройдет, а сегодня скорую пришлось вызывать!
   - А как сейчас она? - спросил я отчима.
   - Сейчас не знаю, она без сознания, надо бы с врачом поговорить, а то эти санитары, блин, ничего толком объяснить не могут! Ты-то как? Зайдешь в больницу? Подожди, откуда ты и как узнал? - видимо, придя в себя, спросил отчим.
   - В отпуск отпустили! Ладно, пойдем, поговорим с врачом, что он скажет?
   А санитары тем временем уже бежали с каталкой, чтоб забрать мать, и тут же, зная свое дело увезли каталку с матерью по галере, а мы с отчимом последовали за ними.
   Врач-шельма, который попался нам на пути, даже словом с нами не обмолвился и сразу же ушел в палату реанимации. Хотя по большому счету, что он мог нам сказать, если сам никаких обследований не проводил и поэтому нам ничего не оставалось делать, как ждать. И только, спустя пару часов, врач предстал пред нами.
   - Вы - родственники? - первое, что он спросил и, не ожидая ответа, начал причитать, - Мы оставляем ее у себя и насколько я помню, она уже была у нас? Так?
   - Так! - ответил отчим, - Как она?
   - Состояние удовлетворительное, но необходима операция и чем быстрее мы ее сделаем, тем лучше!
   - Сколько? - спросил я Айболита.
   - Сейчас я не могу ответить на ваш вопрос, надо сначала сделать обследование, получить ответы на анлизы, только тогда мы сможем об этом поговорить.
   - Ну а все-таки, чтоб иметь представление, сколько надо на операцию?
   - Много! В пределах ста тысяч долларов, вы же понимаете, у нас тут практически ничего нет и...
   - Хватит вату раскатывать! Всем известны ваши проблемы! Завтра подъеду - решим! А сейчас можно пройти к матери?
   - Нет! Сейчас нельзя! Да и спит она после капельницы!
   - Вот тебе аванс! - сунул я лепиле в карман стодолларовую купюру, - Цветы жене купишь! И не надо так на меня смотреть! Отчим привезет ей кишки, в смысле пеленки-распошонки, а я завтра к обеду подъеду!
   Дал я отчиму оставшиеся деньги и оставил их наедине, сам же спустился в регистратуру и позвонил Сане.
   - Ты где? - спросил я друга.
   - Дома! Где же мне быть? - ответил он.
   - Мне нужны мобила и деньги! Я у больницы, на фонтанке! Припортовая, знаешь?
   - Да! Но я тут в ванной кисну... А что случилось?
   - Мать в больнице! Только привезли.
   - Ладно. - ответил Саня и положил трубку.
   Найти сотку в городе было невозможно и в этом даже к гадалке ходить не надо, так как большинство знакомых никогда не держат при себе такую наличку. Все обязательно куда-нибудь вложено и это нормальное явление. А собирать по городу по пять-десять штук, это явно не выход. Поэтому я еще раз убедился, что беда, действительно, одна не ходит. Через полчаса Саня подрулил к больнице и так как отчим уже попрощался с врачом и терся рядом, мы ни о чем не говоря, подвезли его к дому и на этом расстались.
   - Сколько тебе надо денег? - спросил Саня.
   - Много! Но пока не суетись! Я сейчас к "Аре" в Репино стартану, а потом, если что будем думать.
   Взял я у Сани трубку, денег на прочие расходы и поймал частника до Репино, который за хорошее вознаграждение с удовольствием согласился.
   - Все, Саня, ты тогда езжай домой! Если что я позвоню! А вообще, завтра к обеду сюда подъедем. Надо будет с врачом порамсить.
   - А что душный?
   - Да нет, обычный лох, просто нам надо будет свой пасьянс разложить!
   - Пока ехали с частником до Репино Ленинградской области, мысли о прокурорше заставляли меня пересмотреть все отношения к ней. Во-первых, ребенок, а во-вторых, всем свойственно ошибаться, а она, что ни говори, ошибку свою исправила и сейчас, наверное, переживает, как умалишенная. Хотя, если здраво рассуждать, то желание узнать, где я вполне осуществимо, надо просто в очередной раз достать Соню и будет полный расклад. Но нанести ей свой визит, я всегда успею.
   Репино, это безусловно курортная зона и любой житель Питера желал бы иметь там свой домик. В свое время я разруливал в Репино, мама не горюй! Таким был дерзким и обезбашенным в молодые годы, что многое даже вспоминать страшно. Но с годами, конечно, в Репино все расстроилось и изменилось и многое стало не узнать. А с Арой, к которому я ехал, судьба нас свела в лагере, и с тех пор у меня с ним хорошие отношения. Никогда не забуду, как он по-своему, с кавказским акцентом говорил мне, когда в зоне я заходил к нему в гости: "Закрой дверь, Рэп, мухи заходят!" А я отвечал ему: "Ара, скажи мне, как муха может зайти? Пешком?" А однажды помню, достал меня с басней, напиши, говорит, что-то со смыслом, родственник жадным стал, хочу зацепить его за живое. Я же, делая ставку на басню Крылова про ворону и сыр, написал ему так:
   Вороне Бог послал кусок свинины,
   Она, старушка забралась в дупло,
   Добычу свою съела в одну харю,
   И об... все свое гнездо.
  
  Лиса в ту пору мимо пробегала,
   Почуяв запах птичьего дерьма,
  Хвостом вильнула и в одну минуту,
  Толпу зверей с собою привела.
  
  В дупле своем ворона задыхалась,
  За жизнь боролась из последних сил,
  За то, что она жадностью страдала,
  Никто ее из близких не любил.
  
  Поэтому и помогать не стали,
  Подумали, что лучше, пусть умрет,
  Все знали, что жадная ворона,
  Беду себе на голову найдет.
  
  Медведь не стал размазывать бодягу,
  Огромный кол березовый схватил,
  К дыре вонючей подойдя поближе,
  Одним ударом ход в дупло забил.
  
  Минуту, как положено, молчали.
  Не жалко было, Бог таким судья,
  Лев на прощанье говорил красиво,
  И дал понять, что жадным быть нельзя.
  
  С тех немало время пробежало,
  Над лесом тем стоит звериный вой,
  Там каждый раз, чтоб помянуть засранку,
  Медведь с толпой устраивал запой,
  
  А суть всей басни на Руси простая
  Если Бог посла что-то из харчей,
  То не топчи добычу в одну харю,
  А подели ее среди друзей.
  
  Стоит, наверное, отметить, что после басни, и сам Ара и его родственник поняли, что жадным быть нельзя. Сам Ара в Репино имел свое кафе и очень гордился этим. Да и местно, можно сказать, удачное, на берегу Финского залива, рядом гостиница "Интурист" и многое другое, что сопутствовало процветанию его бизнеса. Кстати, в свое время именно я помог Аре получить это кафе в свою собственность.
  - Тебя подождать? - спросил меня водила, когда мы подъехали к месту.
  - Да, я не надолго.
  К счастью, Ару искать не пришлось. Потому как он сидел за столиком и любовался пейзажем, благо, погода позволяла им вынести из кафе столы на берег залива.
  - Привет, Ара! - сказал я ему, подойдя к нему сзади.
  -О! - запричитал он, - Дорогой мой, какими судьбами? Я слышал ты опять там?
  - Убежал! - ответил я и после ряда рукопожатий, присел к нему за столик.
  - Сейчас, Р,епчик, мы чего-нибудь покушаем! - и тут же на армянском стал кричать своим подчиненным по поводу харчей, давая какие-то инструкции, после чего обращаясь ко мне, плюща свои глазки, спросил, - Ты же просто так не приехал?
  - Да, дорогой мой! В этом ты прав! Приехал я не просто так.
  - Говори! А где Сашенька?
  - Сашенька дома! А мне нужны деньги и желательно сразу! Мать в больницу положили и, судя по всему, будет операция!
  - А сколько надо? - спокойно спросил Ара.
  - Надо сто, но пятьдесят я возьму у Сани.
  - Но это, дорогой мой, не проблема, только давай договоримся, я соберу, а ты подъедешь ко мне в конце недели, в пятницу, идет?
  - Идет! - ответил я и в этот момент принесли харчи с водкой.
  Ара знал, что его вино каким бы хорошим оно ни было, я никогда не мог понять и тем самым всегда говорил ему, что лучше русской водки ничего нет.
  - Ты опять мне, как кролику травы заказал, Ара?
  - Мясо сейчас принесут, а это все свежее, прямо...
  - С грядки! - тормознул я Ару.
  - Ну да! - улыбнулся он.
  Признаюсь, не стал я больше грузить Ару и насаждать его своим присутствием и после хорошего ужина, не забывая про своего водилу, которого тоже пригласили к столу, мы вернулись в Питер и заехали к Сане.
  - Ну, как съездил? - спросил Саня, как только открыл дверь.
  - Нормально, половину даст, а где твоя? - спросил я как можно тише.
  - На кухне! - подыграл мне Саня.
  - Соня, привет! - заглянул я на кухню.
  - Иди уже! - пробубнила она, спасибо на этом.
  - Куда поедешь? К ней? - показал Саня на свое плечо, имея ввиду погоны.
  - Не знаю, дай мне что-нибудь выпить, а потом посмотрим. Кстати, она не звонила?
  - Конечно, звонила, и не один раз!
  - И как, ждет? - заинтересовало меня.
  - Не то слово! Что ты теряешь, если заедешь к ней, я не говорю о вашей совместной жизни, но навестить надо! - стоял Саня на своем и принес спиртное с закуской. Соня тем временем, видя наше желание потрещать наедине, убежала из кухни в комнату.
  - Я еще ничего не решил, знаешь, даже представить себя не могу с ней.
  - А ребенок? - доставал Саня, - Он по-любому твой и погон на нем нету!
  - Да при чем тут погоны! - налил я водки и сразу же выпил.
  - Ладно, сам решай! - махнул рукой Саня и тоже выпил.
  Одним словом набрался я ужасно как. А добавляя очередную порцию в кафе, напротив дома прокурорши, меня казалось вообще убрало с пробега и поэтому, наверное, мой разум на время покинул меня, в связи с этим не помню, как привели меня ноги к прокурорше домой, о чем я с ней говорил и как оказался в постели, но как бы все ни складывалось, но уже утром разбудил меня плач ребенка.
  - Ядрена мать! - вскочил я, подрывая с кровати сына.
  - Ты что хулиганишь? Спать людям не даешь? Что молчишь? А знаешь, почему ты молчишь? Потому что нечего тебе сказать!
  Он смотрел на меня, как на прокаженного, не понимая, кто это на него так наехал, и, видимо, придя в себя, я решил оглядеться. На первый взгляд мне казалось, что я попал в Эрмитаж и грешным делом подумал, что, если вспомнить свои старые привычки и обнести подобную хату, то одной картины хватило бы безбедно прожить до старости, где-нибудь на Канарах. На столе лежала записка от моей благоверной, которая говорила мне, что Ирины Михайловны дома нет, уехала в больницу к матери. Выходит, что вчера я расчувствовался и обо всех проблемах поплакался ей в жилетку и она, судя по всему, решила закрыть этот наболевший вопрос по-своему. Вскоре ребенок вновь напомнил мне, что я не один в квартире.
  - Спокойно, дорогой! Сейчас мы с тобой решим, что нам делать. Я сам тут как "первоход" в тюрьме! - взял я парня на руки и мы отправились с ним на кухню и что характерно, он вел себя вполне нормально. Во всяком случае не быковал и ничего от меня не требовал.
  - Тут мать нам какую-то кашу оставила, надо ее в кастрюлю кинуть? Ты вообще знаешь, как это сделать? - обратился я к сыну. Он, естественно, молчал, но рукой мне явно показывал на холодильник, поэтому пришлось открыть.
  - Супермаркет, блин! - вырвалось у меня, - Да тут армию можно накормить! Как ты считаешь? - посмотрел я на парня.
  Не знаю правильно или не правильно, но с помощью кипятка в кастрюле, кашу мы все-таки разогрели, в смысле бутылку и, конечно же, поели. После чего мы с сыном долго искали, где наши штаны и, усадив пацана на пол посреди комнаты, я обложил его со всех сторон игрушками, а точнее всем тем, что попало мне под руки, даже пульт от телевизора разобрали на части, в двух словах устроили бардак. Слава Богу, хозяйка пришла, иначе наш бардак был бы продолжен.
  - Ну как вы тут? - спросила Ирина Михайловна, заходя в комнату.
  - Мы? - посмотрел я на парня, - Нормально! А ты, я так понимаю, у матери была?
  - Да! Все там хорошо, не переживай! Правда, врача ее не было, к обеду подъедет! А мама тебе привет передает. Вы ели?
  - Да, он ел! - ответил я и пошел с глаз долой в ванную, чтобы принять душ.
  Что я вчера ей грузил за операцию, убей, не вспомнить, но с другой стороны, будь, что будет, думал я и не напрягал себя в этом. Когда я вышел из ванной, был в шоке от ее суеты и заботы. Своего рода попал в мини-бутик, где вещи лежали на выбор.
  - Что это? - спросил я, - Конфискат с таможни?
  - Нет, - спокойно ответила она, - При чем тут таможня? Просто я не знала, что тебе лучше взять.
  - Понятно! Но зачем? Я вполне сам мог себе что-то купить.
  - Какая разница, ты или я? - посмотрела она меня своими хитрыми глазками.
  - Ладно! - смирился я и взял, что попроще, т.е. спортивный костюм.
  Далее мы, как положено, позавтракали. Я позвонил Сане, чтоб подъезжал к дому и, понимая, что с Ириной Михайловной спорить бесполезно, т.к. упертая по самое никуда и твердо решила поехать в больницу с нами. Мы после трапезы потихоньку собрались в дорогу. А ее соседка, стоит отметить, тоже прокурор, согласилась сидеть с сыном. Но как я понял из их разговора, подруга всегда помогает ей с ребенком.
  Саня, конечно, по-своему прикололся над нами, когда мы вышли к нему из парадной, и я, естественно, это заметил.
  - Куда вас отвезти, голубки?
  - Сначала на рынок! - сказала прокурорша.
  - Потом в больницу! - продолжил я за нее.
  - Ну как она? - спросил Саня, как только Ирина Михайловна убежала за фруктами.
  - Как? Никак! Дочь олигарха!
  -Серьезно что ли? - зацепило Саню.
  - Серьезно, не серьезно, но предки, явно тузы!
  - Ты что не поинтересовался, кто ее родители и где они вообще?
  - Почему? Даже фотки видел! Мама живет за границей, в Лондоне, у нее своя адвокатская контора! А пахан в Москве и страшно даже говорить, кто он!
  - Тогда не говори, если страшно! - посмеялся Саня.
  - А уже их предки, по ходу, потомки самого Петра Алексеевича!
  - А зачем она с нами в больницу прется, делать ей нечего, или теперь тебя одного хрен куда отпустит?
  - Не знаю, что у нее в голове, но в больнице сегодня она уже с утра терлась!
  - И как там мать?
  - Говорит нормально! Увидим!
  - Иди, помоги, видишь, какие баулы прет, бедолага! А ведь она это сознательно делает, проверяет тебя на вшивость!
  И, действительно, мы с Саней увидели бедолагу, загруженную пакетами и, подпустив ее поближе, я вышел из машины ей навстречу.
  - Ты, что, решила всю больницу накормить?
  - Смеешься? - невозмутимо ответила она, - Домой заодно купила, или ты не будешь?
  - Посмотрим! - взял я у нее пакеты и положил в багажник.
  Первое, что сказала мне мать, когда мы с Саней зашли к ней в палату, а Ирина Михайловна говорила тем временем с врачом.
  - Береги ее, сынок! Она хорошая!
  - Ты-то хоть не доставай меня в этом! - ответил я.
  - Саша, скажи ему! - пыталась мать найти себе в этом поддержку.
  - Саша скажет, потом век не отмоешься!
  - Не понял? - зацепило его и, Слава Богу, данное сватовство было закончено, т.к. в палату зашли Ирина Михайловна с врачом.
  - Ну, вот все в сборе! - начал он причитать, - Значит наша больная может быть спокойной и будем потихоньку готовиться к операции!
  Прокурорша сверлила меня взглядом, умоляя в душе, держать себя в руках и скажу честно, я едва себя сдерживал.
  - В асфальт закатаю, если что-то пойдет не так! - обращаясь к Айболиту, сказал я, - А Ирину Михайловну мы ждем внизу! Все, мама, держись, завтра заеду!
  И с этими словами мы с Саней вышли из палаты и направились к выходу.
  - Видел, какая наглая сволочь? Договорился с бабой и прется! - кипел я, как чайник.
  - Остынь! Хочет помочь, пусть делает, а этот плешивый никуда от нас не денется и если что, то как в старые добрые времена посадим на кол!
  - Ладно, будь по-твоему, сейчас Ирку домой отвезем и поедем спокойно курнем! Надо как-то входить в ритм жизни, а то мы явно тормозим в последнее время. И в общагу надо к ментам заехать, передать в Кресты парням курнуть и что-нибудь по мелочам!
  Прокурорша появилась только через час, а что ее могло задержать, я, честно говоря, не спрашивал, хотя она явно ждала от меня этого вопроса.
  - Ты куда? - спокойно спросила она, когда мы подъехали к дому.
  - Есть проблемы, которые надо решить! Или ты считаешь, что теперь сама будешь решать мои проблемы?
  - Ничего я не считаю! - фыркнула она и потрусила в подъезд.
  Мы с Саней приехали в наш любимый скверик, раскурили очередной косяк, не забывая при этом посмотреть на балкончик с бельем, находящийся за нашими спинами и долго еще решали, как поступить с прокуроршей и какой в конце концов принять в этом плане решение.
  - Знаешь? - поведал я Сане о своих мыслях, - Сама по себе она баба видная и я не удивлюсь, если за ней давно уже какой-то мусарок бегает. Не могла же она все эти годы хранить для меня свою неприкосновенность.
  - Что ты хочешь этим сказать? - спросил Саня.
  - То я хочу, что какая-нибудь сволочь из ее окружения рано или поздно проявит себя и будет вставлять нам палки в колеса, понимаешь? И это нельзя исключать!
  - она девочка взрослая и сама в состоянии решать, кто ей нужен и с кем ей жить. Во всяком случае, пока она выбирала тебя! И заметь, не просто выбирала, если судить по ее суете!
  - Да, но что-то мне подсказывает, что проблем будет, мама не горюй!
  - Вечно ты себя накручиваешь разной херней! Звони в Кресты, потом заедем к мусаркам и надо мне Соню к матери отвезти!
  В Крестах парни уже знали о наших последних приключениях, т.к. радио в этом направлении работает правильно. У Андрюхи, слава Богу, начинался суд, а Серегу, моего бывшего сокамерника увезли в зону, и т.к. сидел он не где-нибудь, а в Ленинградской области, то мы решили не оставлять эти вопросы на потом, а сделать все сразу, т.е. передать через ментов пакет Андрюхе, после чего заехать на зону к Сереге. Правда для этой цели нам понадобилось заехать на птичий рынок, чтобы купить ему живую закуску и своего рода приколоться. В связи с этим в зону решили ехать в первую очередь, взяли ему спиртное, по мелочам, что-то из продуктов и, естественно, живую курочку, которую временно поместили в пакет, сделали ей вентиляцию и плотно завязали.
  - Может, маленькую овечку возьмем? Отвезем ее в салон, там подстригут ее под пуделя и пусть в зоне живет! - предложил Саня.
  - Гонишь, что ли? Корову еще предложи! Достаточно им курочки и так будут трещать на этим не один год!
  До "Металки" доехали быстро. На шлюзе договорились с начальником караула, чтоб он подтянул Серегу. А когда он пришел, вручили ему пакеты.
  - Что это? - испугался Серега, когда один из пакетов зашевелился.
  - Закуска! - сказал Саня, - В отряд придешь, откроешь и приколетесь! А пока не развязывай! Пусть, как говорит Винокур, сюрпризом будет.
  И больше не задерживаясь, чтоб лишний раз не мозолить глаза перед вахтой, мы вернулись в Питер и уже в общаге ловили необходимого нам мусарка, чтоб через него передать пакет Андрюхе. Серега, конечно, спустя время, звонил нам и рассказал, как все пацаны обалдели, когда он в отряде выпустил из пакета курочку, а та, ен понимая, что происходит, кинулась бежать. Вскоре выяснилось, что в своих рассуждениях по поводу хвоста, который тянулся за прокуроршей, я оказался прав. И как-то, возвращаясь домой, этот хвост, словно призрак, ожидавший в кустах, нарисовался передо мной. После чего всячески пытался загрузить меня, что, якобы, таким как я не места на свободе и уж тем более нет места рядом с Ириной Михайловной. Более того, озлобленный опер прямо заявил о том, что сделает все для того, чтоб закрыть меня в зону.
  - Ты мне угрожаешь, мент? - сказал я ему.
  - Почему, угрожаю, просто, предупреждаю!
  - Тогда, вот что я тебе скажу, не путайся у меня под ногами, хлопотно это!
  Однако, как выяснилось позже, эта сволочь никак не хотел отступать, и поэтому у меня за спиной плел мне лапти и тем самым, естественно копал для меня очередную яму. Ирина Михайловна, как и ее подруга, соседка, с которой у меня сложились нормальные отношения, замечали во мне перемены. Точнее сказать, настораживало прокуроршу мое настроение. Поскольку повод переживать у меня был железный. Так как я твердо знал, что оперок не уймется. И чтоб, наверное, как-то развлечь меня и дать возможность развеяться, Ирина Михайловна решила познакомить меня со своими родителями, т.е. поехать к отцу, а потом стартануть к ее матери.
  - ты прикалываешься надо мной? Зачем устраивать подобные смотрины? Захотят сами в гости приедут!
  - Папа хочет на тебя посмотреть! - спокойно сказал она.
  - Хорошо! - ответил я, - Когда поедешь, возьми мою фотографию и пусть смотрит!
  - Вот, наверное, за что я тебя полюбила! - улыбнулась Ирина Михайловна.
  - Только за это? - зацепил ее я.
  - Не только! - блеснула он своими хитрыми глазками.
  Мать, к счастью, скоро поправилась. Что говорило мне, операция прошла успешно. А главное, они так подружились с моей благоверной, что в какой-то мере, я стал ревновать. После выписки матери из больницы, сын, можно сказать, каждые выходные находился у нее, чему был безмерно рад. Таким образом, жизнь, казалось, шла своим чередом и лишь одному оперу не жилось спокойно. Он по-прежнему дышал на меня ядом и извергался словно вулкан. Это в конце концов все же дошло до Ирины Михайловны и заставило ее по-своему отреагировать. А на мой взгляд этим самым подлить масла в горящую печь.
  Сын рос, как говорится, не по дням а по часам и, конечно же, воспитывал я его по мере своих возможностей. Не скажу, что "Таганку" приходилось ему петь на ночь, но феня, не скрою, непроизвольно звучала во всем. А прокурорша, слушая со стороны мое общение с сыном, только смеялась. Вскоре мать у Ирины Михайловны заболела, поэтому она собиралась поехать к ней, и это не обсуждалось. Озлобленный на всю голову опер этим моментом воспользовался и, спустя пару дней, меня арестовали прямо на входе в свою парадную, когда я возвращался домой. Опер, сволочь, в первую очередь забрал у меня трубу и понятно почему, т.к. боялся, что позвоню прокурорше и в КПЗ сознательно посадил одного, чтобы лишить меня возможности общаться с остальными сидельцами. Но, видимо, он не учел, что и в правоохранительной системе есть брешь, как брод в речке, соответственно выход из какой либо ситуации всегда есть. Поэтому, уже вечером, Саня сидел у меня в гостях и, наверное, глупо думать о том, что кто-то из ментов мог позволить себе встать на его пути и ко мне не пустить.
  - Что случилось? - спросил Саня.
  - Понятия не имею! Свое что-то мусарок накручивает и, главное, старается сделать все быстро, - Меня, наверное, завтра увезут в Кресты, т.к. взяли отпечатки! Сам я Ирке звонить не буду, сам понимаешь, почему!
  - Нет, не понимаю! Наоборот, скажи все как есть, пусть она матку ему вырвет на изнанку!
  - Саня, не грузи! Рано или поздно, она все равно узнает, и не исключено, что тебе будет звонить. Поэтому сам скажешь, забрали, а за что неизвестно!
  - Подожди! А как они тебя отправят без предъявления обвинения? Это явно, какая-то хрень!
  - Ты гонишь, Саня! Они сделают в этом плане, так, что комар носа не подточит! Завтра с утра предъявят и в воронок!
  - А менты что говорят? Ведь кто-то из них по-любому, что-то слышал?- рассуждал Саня вслух.
  - Не знают они ничего! Да и кто им скажет? По большому счету у них на нас ничего нету, и не может быть! Единственное, это наш побег! Ведь, как не крути, а любой мент понимает, что в подобных ситуациях, зеки не могут без приключений! Как только начал за меня пробивать, узнал о побеге!
  - А что побег? - задумался Саня, - Там уже давно поезд ушел!
  - Согласен! Но мы оба знаем, как умеют работать менты и любой эпизод повернут по-своему, даже с этим таежным магазином...
  - Да! - согласился Саня, в этом у них не убудет, - А что будем делать мы в этой ситуации?
  - Что делать? Поедешь сам или парней пошлешь, в любом случае, завтра я буду знать расклад и что они предъявят! И сразу ловите в тайге продавщицу, ничего не объясняя, положите ее в багажник и прямо в Питер, к Ирке! Понимаешь, о чем я? С ней не трещать, никаких заявлений не брать, даже писает пусть по дороге в пакетик! Ирка с ней по-своему порамсит, тем более ты тогда заплатил ей за спирт! Так что там все ровно!
  - Ладно, это все решим! Я завтра вечером к Крестам подъеду, зайти, может, не получится, но мешки жди, передам! А пока тебе хватит харчей! Соня там наготовила разной бодяги, у дежурного все, позже отдаст! Адвокат будет завтра с утра, хотя, на хрена он нужен в такой лаже? У тебя одна Ирина Михайловна чего стоит!
  - Ладно, иди, не трави душу! Я буду спать, а завтра созвонимся!
  Саня ушел, а я, благодаря его Сне, хорошо поужинал, после чего долго пытался заставить себя уснуть. Как таковой обиды в душе не чувствовал, потому, как был готов к такому повороту событий. Да и мент неоднократно говорил, что закроет меня. Единственное, что беспокоило, это полная неизвестность, т.е. взять взяли, а за что не сказали, вот и думай теперь, где собака зарыта! Серьезного, конечно, ничего не накрутят, но зато кровь в очередной раз свернут, обязательно.
  Утром мент разбудил меня на оправку и, казалось, что такой распорядок дня никогда не закончится и разница лишь в том, что КПЗ приходится менять. Да еще это пророчество старца почему-то все чаще начинало теребить душу. Может, вся эта бодяга и есть начало пути в ад. После завтрака пришел адвокат и меня вывели к нему, на галеру.
  - Опять двадцать пять! - сказал он.
  - Выходит, что так! Ты Саню видел?
  - Нет! - ответил адвокат, - Саша вчера звонил, но сегодня мне звонила Ирина Михайловна, она вылетает и я так думаю, что завтра будет у тебя!
  - А кто в этот раз у нас следователь? Не пробивал? Они же, наверное, сейчас подтянут меня и будут лечить своей бодягой!
  - Нет! Пока ничего не знаю, но с Сашей мы поговрили по поводу ваших тяжелых дел, хотя там тоже ничего серьезного! Единственное, знаю точно, что у этого оперативника есть свой следователь!
  - В смысле? - заинтересовало меня.
  - В смысле, дружат они с детства!
  - А Ирина Михайловна, что говорит?
  - Говорит, ничего не предпринимать, пусть, что хотят делают, а мы молчим и слушаем!
  - Ладно, хочется верить, что это командировка не надолго! Да, а матери ты звонил? Ведь там у нее сын?
  - Саша к ней заезжал, все объяснил, не переживай! Пойду я попробую что-то узнать! Мне же в этот раз разрешение на встречу с тобой никто не подписывал, просто знакомый тут работает, а ты держись, все образуется!
  Как и предполагали мы с Саней, предъявили мне обвинение по поводу налета на таежный магазин. И как я понял, этот безумный опер не поленился самостоятельно разрулить эпизод с продавщицей, т.е. съездил туда. Поэтому и в заявлении у нее сплошной бред. К тому же местный гоблин написал, что мы на него напали и мотоцикл угнали. В связи с чем все получилось, как в одной из моих песен:
  "Наутро бился в стенку лбом, когда вручили ..." Написано: нанес кому-то раны. И нахлобученный подобным бредом по прибытии в Кресты, честно скажу желания не было начинать возню с собачников, врачей и т.д. после чего проводить свою первую ночь в спальнике. Поэтому, слава Богу, договорились и уже ближе к вечеру, я сидел у Андрюхи и всячески пытался утешить свою душу спиртным. А когда Саня передал мешки, то в моей памяти сохранились лишь фрагменты "веселой ночи" и о чем говорил с Ириной Михайловной не в состоянии вспомнить.
  Зато, когда с утра похмелился за мной пришли таксисты, чтобы проводить меня на следственный корпус, где ждала меня благоверная.
  - Завтра же тебя выпустят! - с порога услышал я.
  - Ты подожди, не суетись! В этом деле есть свои сложности и сделать надо все правильно!
  - Какие сложности? О чем ты? - вскипела она, - Он же сознательно все делает и я никому не позволю вмешиваться в нашу жизнь!
  - Успокойся! Он, конечно, сука, но работу свою знает! Саня привезет тебе этих пострадавших и они все подробно напишут. И тем самым у тебя в руках будут козырные карты, которыми ты сможешь сыграть и предъявить незаконное содержание под стражей! Понимаешь? В данном случае, уже ты будешь банковать!
  - Саша что-то говорил об этом, но я...
  - Но ты была на своей волне, так?
  - Так! - согласилась Ирина Михайловна.
  - А зря! В таких делах никогда нельзя рубить сплеча!
  - Кто бы говорил! - улыбнулась она, - Когда Саша привезет потерпевших?
  - Люди уже в пути! А ехать туда не больше суток! Привезет к тебе продавщицу и одного местного гоблина, у которого, якобы, мы украли мотоцикл. Теперь, смотри, какой я вижу расклад: хозяин мотоцикла просто-напросто испугался сам отвезти зеков за поселок и это очевидно, единственное, просил, чтобы мы этот гребанный мотоцикл не оставляли далеко от трассы, чтобы потом ему было легко найти, а этот опер заставил его написать заявление об угоне по своему, т.е диктовал, угрожая ему предъявить обвинение в пособничестве беглым преступникам. Это первое. Второе - продавщица, она расскажет тебе, как все было на само деле. Мол, парни зашли, товар взяли. Самый большой из парней дал ей сто долларов, после чего они просили местного гоблина вывезти их из поселка, но он сказал, что сам не поедет и дал ключи, просто побоялся. Она все это хорошо слышала, т.к. разговор был в магазине. Третье - у них есть свидетель, некий поселенец из Осташкино, они, как я понимаю, решили с его помощью закрепить показания потерпевших. Нам его не достать, можно, конечно, обнаглеть и выдернуть парня, но не думаю, что это будет правильное решение. На поселении, где он сидит есть питерские пацаны, мне дали их телефон и я с ними говорил, так вот они там разрулят со свидетелем по своему. Ты же в этой ситуации с этим третьим персонажем разложишь свой пасьянс. Сделаешь официальный запрос хозяину поселения, мол, как мог ваш сиделец покинуть охраняемый объект беспрепятственно, тем самым пройти в отдаленный поселок и там в магазине согласно показаниям свидетелей совершать покупки, спиртное и прочее, понимаешь? Сено косил он не по собственной воле, а был использован в качестве раба в прямом смысле. Есть такая фишка в зонах - администрация эксплуатирует заключенных в своих целя, т.е. дармовая сила. И поверь мне, если вопрос будет состоять о проверке данных инцидентов, а мы там подготовим людей к проверке, то умный хозяин не захочет выносить сор из избы. Все это пока лишь мысли на скорую руку, но если обо всем, что я сказал, подумать, добавить к этой крапленой колоде ваши козырные карты. У вас же в прокуратуре есть свои рычаги, которые можно использовать, то в целом, может получиться хороший расклад! А со мной здесь ничего страшного не произойдет, если несколько дней придется посидеть. И поверь мне, это нормальный подход к делу. И папу подключать в таких случаях не следует. Какой бы сволочью опер ни был, нельзя его недооценивать. И сегодня он понимает, что ты кинешься на амбразуру и начнешь в горячке рубить налево и направо. Так что будь в этом хитрее, а главное, спокойной, как будто ничего не произошло. Заставь их своим спокойствием пребывать в шоке.
  Она слушала меня внимательно, после чего спросила:
  - А они, эти ваши потерпевшие, действительно, так скажут?
  - Но об этом можешь не думать!
  - Хорошо!- успокоилась Ирина Михайловна, - Как ты тут?
  - Как обычно! - ответил я.
  - Там Люда, соседка, передала тебе передачу, мы вместе
  приехали, она ждет меня на выходе.
   - Ну, тогда, иди, не морозь ее! Завтра придешь, да, а где сын?
   - Я его утром к маме отвезла, сейчас заберу. Тебе привет от мамы, и от моей тоже!
   - Кстати, как она?
  Из-за всей этой бодяги я совсем забыл поинтересоваться состоянием здоровья своей тещи.
  - Нормально! Скоро должны выписать! Я позже на пару дней слетаю к ней! Надо кое-какие дела решить по работе!
  - Или по бизнесу? - зацепил я ее.
  - И по бизнесу тоже! - улыбнулась она, - Пойду, завтра забегу! Номер твой Саша мне дал, позвоню.
  И на этом, собственно, наша встреча была закончена. Когда вернулся в камеру, передачу уже принесли и поэтому мы решили пообедать и как обычно расслабиться. Чуть больше недели в этот раз я провел в Крестах. А когда вышел, мент вновь нарисовался предо мной и по своему причитал.
  - Не думай, что долго задержишься на свободе и никто тебе в этот раз не поможет!
  - Уйди с моих глаз! Не доводи до греха! - ответил я оперу и, к счастью, его больше не встречал. Однако, он по-прежнему не унимался и, естественно, за моей спиной мутил воду, планируя новый арест. Я же в свою очередь, старался не думать о нем и ведя обычный образ жизни, впоследствии сам совершил ошибку и образно говоря, прокололся. А случилось следующее: опер каким-то образом, возможно, через своих осведомителей, узнал о моей привычке курнуть, из чего следует, что гашиш мне поставляли стабильно и не было необходимости покупать его на рынке или же у барыг. Видимо, поэтому его план оказался прост, поставить за мной наружку, т.е. посадить шпиона "в кружку" со всеми вытекающими прослушками и подобным и молча ждать своего победного часа. Обычно гашиш мне привозил в город кореш и, как правило, мы с Саней в условленном месте его встречали. Но в этот раз в нашей системе, как на зло, произошел сбой. Во-первых, отсутствовал Саня, т.к. уехал со своей семьей к морю. Во-вторых, позвонил кореш и сообщил мне, что в этом и, возможно, в следующем месяце приехать в Питер не сможет, поскольку были на то серьезные причины, связанные с его бизнесом. Поэтому он весь товар отправит через курьера, который, якобы, повезет в Питер что-то свое, вероятно, для сбыта и возьмет наше. Т.е. человек в этом плане проверенный и подобное мероприятие ему не в новинку. И вот, именно за этим проверенным на все сто курьером, правоохранительные органы и с клана контроля за контрабандой наркодельцов давно уже велось наблюдение и наш оперативник, судя по всему, сгруппировался с ними, согласно полученной информации от своих шпионов. Я же ни о чем не подозревая, приехал на условленную хату, где ждал меня курьер , видя вокруг него незнакомых мне ранее людей, не задерживаясь, после того, как курьер кинул мне пакетик с товаром в пакет с продуктами - сок, фрукты, сигареты, на выходе из квартиры был тут же задержан.
  "Ужасное кино", если говорить в двух словах, а уж тем более грубая работа.
  Ну а дальше события развивались, по сценарию, с ровного места нарисовались непонятные для меня свидетели, понятые, гвардия ментов в штатском, репортеры с видеокамерами и во всей своей красе, мой старый знакомый опер. А главное, ему сопутствовало то, что Ирина Михайловна вновь находилась за границей у своей матери. И, действительно, дорога в тот предсказанный мне ад, с каждым разом стелилась предо мной сызнова, ожидая, когда наконец я на нее поверну. Безусловно, первые мои слова, адресованные оперу, были "Мама не горюй!" А уже дальше, как часто бывает в подобных ситуациях, мол, гашиш вы мне подбросили и отпечатков моих на нем нет. И хотя, подобные доводы его не интересовали, на что он просто закрыл глаза. Впоследствии все же они сыграли не малую роль в момент, когда в данном эпизоде начался разбор полетов по существу.
  В Крестах я оказался незамедлительно, такое складывалось ощущение, что не выходил вообще. Саня вынужден был прервать свои солнечные ванны и возвратиться в город и, соответственно, Ирина Михайловна тоже. Честно скажу, я не знал, как при сложившихся обстоятельствах лучше сыграть. А если быть до конца откровенным, просто надоела вся эта мышиная возня, связанная с необузданной ревность опера и строить какие-то планы после чего жить в режиме ожидания нового ареста, как говорят заключенные, меня не плющило. В связи с чем, состояние было худшее из худших, и это вполне объяснимо, поскольку, как не крути, опер ни за что не смирится с тем, что я живу с Ириной Михайловной, т.к. он спит и видит ее рядом с собой, в крайнем случае, ни с кем вообще. Поэтому, наверное, на нашей очередной встрече в Крестах, я старался ничего не говорить по поводу уголовного дела. Более того, сам в какой-то степени был виноват и, глядя на нее признаюсь, что теребило душу обида за то, что злодейка судьба строит мне подобные козни и никак не угомонится.
  А больше всего было искренне жалко Ирину Михайловну, ведь что ни говори, а встреча со мной для нее несет только проблемы. При чем сыпятся эти проблемы одна за другой. Сказать ей плюнь, не бывать этому, а наоборот ее только заведешь. И вывод из этого следует один: не видать мне покоя на этой земле, а для близких своих, я несу лишь боль и страдания. Стоит отметить, что эти мысли отныне все чаще преследовать меня и говорить, что все это всего лишь начало всех начал. Смешно сказать, но подобные размышления заставили меня временно бросить пить и при необходимости держать себя в руках. Друзья, конечно, сразу отреагировали на все изменения, связанные с моим поведением и, видимо, понимая вскоре не покусывали меня в этом. Не знаю, как развивались события, на свободе по поводу уголовного дела, потому как все последующие разговоры об этом я категорически обрывал и игнорировал все общения со следствием. Но судя по всему, суета шла очень серьезная, и своего рода война отдавалось мне эхом долгое время. А далее уже случилось то, что о чем я даже в мыслях не мог предположить. Опер, зная, что моя благоверная пойдет на все, чтобы закрыть дело в отношении меня, рвал и метал и тем самым решился пойти на крайние меры, а именно:
  Имея на железном крючке, согласно криминальному прошлому ряд наркоманов, которым в свое время сознательно прикрыл дела с целью использовать их в нужный момент. Поставил троим из них задачу по своему наехать на Ирину Михайловну, чтоб она под любым предлогом отошла от дела. Расчет опера заключался в том, что при любом раскладе никто не подумает, откуда в действительности дует ветер, т.е. на него. Поскольку был закрыт один из каналов наркобизнеса, изъят чужой товар и многое-многое другое, где уже ситуацию разруливали именно те, кто за этим стоял, а в двух словах серьезные люди, у которых покровители служат в высших эшелонах власти. А такая, как Ирина Михайловна со своим нытьем и непонятными претензиями, путаясь под ногами, путала им все карты.
  Честно скажу, что во все детали я не вникал, т.к. Все их движения по барабану, хотя Саня дважды выезжал на какие-то немыслимые стрелки, чтобы порамсить, после чего только смеялся. Но сама фишка, связанная с наездом на Ирину Михайловну оперком, была спланирована именно в этом, как отвлекающий от себя маневр, но этим самым хренов стратег многого не учел. Так вот в час наезда, как выяснилось позже, а нападали они прямо в подъезде, когда она возвращалась домой, моя благоверная не дрогнула и дала нападавшим отпор. А что самое интересное, она узнала одного из налетчиков (благодаря прошлым сводкам предполагаемых преступников), а что ни говори, память у нее была отменной. Давно не секрет, что при любом налете, налетчики получая отпор, уже не контролируют свои действия, образно говоря, возникает сбой, окрещенный "форс-мажором", поэтому инстинкт самосохранения, а в данном случае страха, заставил их жертву убить, поэтому нож в руках наркомана довел свое дело до конца.
  Когда утром женщина, одна из жительниц дома выводила свою собаку гулять, Ирина Михайловна была жива. Сутки в больнице врачи боролись за ее жизнь, и, к сожалению, спасти не могли. И лишь благодаря соседке Людмиле, которая мгновенно примчалась в больницу и не отходила от нее в последние минуты жизни, Ирина Михайловна шепнула ей имя убийцы. А я в свою очередь, уже встречал его в питерских Крестах, прямо в комендатуре, когда он прибыл из КПЗ, откуда, собственно, и узнал все подробности инцидента, а главное, узнал, кто за этим стоит.
  Наркоман оказался тертый калач и как я понимаю, опера на следствии не сдал, а проталкивал ментам свою версию. Видимо в КПЗ опер с ним поработал на славу и вовремя прикрыл ему рот, но одного в своих расчетах оперативник не учел, что в тюремной камере закрытый рот легко открывается, потому как все знают волшебное слово: "Сим-сим, откройся!"
  После похорон Ирины Михайловны, в Крестах меня навестил ее отец, а поскольку в момент его визита на вытяжку стояли не только крестовские опера, но и сам хозяин, я понял, что человек он очень серьезный.
  - Ты знаешь расклад? - спросил меня тесть.
  - Знаю! - ответил я.
  - Вопросы ко мне есть?
  - Вопросов нет!
  - Тогда я пойду! - и видимо о чем-то размышляя добавил, - Суда у тебя не будет!
  На этом, можно сказать, наше родственное общение было закончено и мы спокойно расстались. Не смог я дать Ирине Михайловне счастья, по моей вине сын остался без матери. Не смог уберечь ее и спасти, но зато я твердо знал, что смогу отомстить и никто мне в этом не сможет помешать. И с этими мыслями все последующее время я, можно сказать, жил, находясь в питерских Крестах.
  Ее отец сдержал слово и вскоре меня освободили за отсутствием доказательств моей вины. И как я понял, что Людмила, наша соседка, тоже приложила к этому руку. Из Крестов встречал меня Саня и мы сразу решили уехать из города, чтобы спокойно осмыслить свои дальнейшие действия.
  - Давай, я скажу парням, чтоб потихоньку поработали с ним, а у нас будет алиби и все пройдет ровно! - понимая мои мысли предложил Саня, когда мы сидели в кафе на берегу залива.
  - Нет! Я должен все сделать сам!
  - Тебе нужен ствол или...
  - Ствол не нужен! Они убили ее ножом!
  - Но зачем тебе самому светиться? - доставал меня Саня.
  - Хочу в глаза ублюдку посмотреть!
  - Хорошо! Посмотришь, а дальше что? Куда стартанешь? Ведь менты весь город поставят на уши.
  - Не поставят! Да и отец ее, я уверен, на катке по Питеру проедет и попадут под этот каток все, кто откроет рот! И по большому счету за эту мразь вряд ли кто-то станет рамсить.
  - А что отец ее знает, кто за этим стоит, в смысле за убийством?
  - Не знаю, но рано или поздно, по- любому поймет!
  - И как ты хочешь закрыть вопрос, т.е. когда? - поправил себя Саня.
  - Сегодня! - ответил я, - Слушай расклад, сын пока будет жить у матери, теща приедет за ним в конце лета. Поэтому сам знаешь, все необходимое на тебе. Сам ты с Соней сегодня вечером куда-нибудь стартанете, например, к ее матери! И это не обсуждается. Я возьму с собой твоего Серегу, у него девятка, машина неприметная, да и ждать он будет далеко от дома. Я выйду к нему проходными дворами, потом он отвозит меня в Ивангород и возвращаясь, заезжает к своей матери, в Сланцы, не дергай его неделю. В Ивангороде братва переправит меня через границу и тем самым, Эстония, благо есть там друзья и родственники, временно послужат мне убежищем. Звонить будешь из автомата, после двадцати двух, сейчас купим для этого сим-карту, буду ее ставить. А если кто-то будет меня спрашивать, скажешь, вышел. Плюнул на все и уехал в Туркмению, во всяком случае, скажешь, туда собирался.
  - И долго ты намерен гостить в Эстонии?
  - Не знаю, время покажет, Людка, моя соседка первая поймет, что опер это моих рук дело и, возможно, позвонит тебе. Ей скажет так: "Люда, я ждал твоего звонка, но ничего по этому поводу сказать не могу" И больше, и слова. "Извини, Люда", - вешаешь трубку. Пахан Иркин тоже в первую очередь будет звонить ей, понимаешь меня?
  - Понятное дело, но надо ли все это? Ты хорошо подумал?
  - Надо не надо, потом узнаем, а пока других вариантов нет! А думать нам некогда!
  Мы вернулись в город, сделали необходимые покупки и вызвали Серегу, чтобы Саня перед тем, кА уехать домой и следовать нашему маленькому плану, дал ему необходимую инструкцию и отпустил в отпуск. Сам по себе Серега был рубаха-парень, а точнее сказать свой в доску, а главное, никогда не задавал лишних вопросов, и уже тем более, умел держать язык за зубами, что и отличало его тот всех остальных. Можно было бы усовершенствовать наш план и купить билет на Туркмению, после чего сойти с поезда и вернуться в город, но вся эта бодяга для меня ничего не значила. А адрес опера я, естественно, знал заранее, и больше меня уже ничего не тормозило довести все дело до конца.
  Честно скажу, что нож это не моя стихия и уже тем более подобные мероприятия, хотя в жизни было немало моментов, когда приходилось спать с ножом под подушкой, но все это в лагере, где совершенно другая жизнь и другие правила, где, если не ты, то тебя точно. А в данном случае, ситуация совсем иная и надо быть круглым дураком, чтобы поверить в российское правосудие, в том, что если закрыть глаза и довериться им, они сделают все по закону, поскольку такого не было никогда и не будет.
  Опер не заставил себя долго ждать и вскоре нарисовался. Я же тем временем, посматривая в окно, ожидал его на лестничной площадке. Когда он, ни о чем не подозревая, поднимался по лестнице и прошел мимо меня, я повернулся.
  - Подожди!
  - Ты??? - округлил испуганные глаза опер, - Что ты тут делаешь?
  - Привет тебе пришел передать от Ирины Михайловны!
  Все произошло быстро без каких-либо осложнений и свидетелей и, спустя несколько минут, я уже ехал с Серегой в Иван-город, Ленингралской области и навсегда вычеркнул опера из своих мыслей! И что характерно, дышать сразу стало намного легче.
  Такой город, как Ивангород, я знал как самого себя, т.к. в далеком прошлом, начинал свою жизнь именно здесь. И, соответственно, друзья, с которыми, будучи беспризорными мальчишками, бок о бок коротали свои дни, конечно же, остались и, слава Богу, живы, здоровы.
  Серегу, как было условлено, я отпустил к матери, а местная братва, выслушав мое желание быстрее переправиться в Нарву, т.е. Эстонию, не задавая лишних вопросов, ночью, в специальном для подобных целей месте, на лодочке переправили меня через реку Нарву, где, естественно, на берегу уже встречал кореш и мы как в старой известной песне "Корешок мой Сенечка и я", кинулись в объятия.
  - Судя по всему, у тебя, братан, большие проблемы в России? - спросил кореш.
  - Ты прав! Россия сама по себе проблемная страна, отсюда и проблемы! - посмеялись мы и, не задерживаясь поехали в Усть-Нарву, на дачу кореша.
  На даче все казалось спокойным, как сам воздух, так и окружающая среда. С одной стороны, со слов кореша, прекрасная соседка, далеко не из ряда продажных сволочей, а с другой стороны, как я понял, хозяин давно уже в Усть-Нарве не появлялся. Сам по себе домик вполне ухоженный и все, как говорится, при нем, и слава Богу, по нужде не придется бегать за кустик.
  - Холодильник полный, все необходимое привезу! Поэтому, мой дорогой, хлеб в печах, а голова на плечах! - сказал кореш и оставил меня одного, т.к. ждали его дела и явно торопили.
  А мне, собственно, ничего не оставалось делать, как лечь спать, да и сама ночь была в полном разгаре. Утром кореш разбудил, привез все недостающее из питания, свежую прессу, познакомив меня с соседкой уехал. А уж вечером позвонил Саня.
  - Хреновы твои дела! - без каких-либо предисловий, начал он меня загружать.
  - И? - ждал я продолжения хреновых новостей
  - И врачам надо поставить памятник!
  - А Людмила как поживает? - теребил я Саню с ответами.
  - Людмила в шоке! А папа, как я понял, едет сюда. И ты был прав, рулетка закрутилась.
  - Откуда ты знаешь про железного Феликса?
  - Как откуда, от Людмилы, говорит, едет и злой, как собака!
  - Конечно, будет злой, порадовала меня данная новость. Если раньше он мог что-то предполагать, то сейчас страшно даже подумать, что у него в голове!
  - Что в голове? Оденет в больнице белый халат и пойдет оперировать! - посмеялся Саня, - Ты-то как?
  - Как в Турции! У матери был?
  - Конечно, был! Там теща твоя каждый час звонит и все у нее под контролем.
  - Это хорошо, когда все хорошо! И все-таки какой на твой взгляд итог?
  - Пока рано итоги подводить! Время покажет! Но сдается мне, что московский "хирург" увезет с собой пациента в более хорошую клинику! - высказал Саня свое мнение.
  - Хорошо бы! - ответил я, - Ладно, будем ждать результатов. Людке передай привет!
  - Не понял! - переспросил Саня.
  - Что ты не понял? Рулетка крутится, хирург приехал, значит и привет будет в цвет, во всяком случае, он еще раз подчеркнет, то, что я на нее надеюсь.
  - Ладно давай, до завтра. - сказал Саня и на этом наш разговор был закончен.
  Выжил сволочь! - терзали меня мысли и тем самым не давали мне заснуть. И одно успокаивало душу, что отец Ирины Михайловны доведет дело до конца. Лучше, что могло быть для мента, это если пахан порвет его голыми руками. А о худшем, даже страшно подумать, что может сделать железный Феликс, но финал по любому будет, мама не горюй!
  На следующий день, действительно, изменилось многое, если судить по информации, полученной Саней.
  - Ты что встречался с Людой? - пытался я его успокоить.
  - А как ты думал? После твоего привета, она, как юла засуетилась! Хирург пациента увез еще вчера и по-моему увез прямо в гипсе, но есть проблема, его кореша могут булькатеть в твой адрес! Ведь как-никак, а дело было сделано, понимаешь?
  - А Люда, что говорит, по этому поводу? - спросил я, пытаясь вспомнить, есть ли у опера друзья.
  - Люда не говорит, а требует, хочет, чтобы ты сыграл по ее сценарию, и знаешь, я считаю, что в этом она права.
  - Надеюсь ее сценарий папой утвержден!
  - А как ты думал? Без его санкции она и шагу не сделает! Ведь как не крути, они сейчас в одной упряжке. Поэтому слушай внимательно, какая тебе отведена роль. В общем, Люда хочет, чтоб ты приехал к ней и сдался.
  - Она что с ума сошла? - не выдержал я.
  - Ты слушай дальше, не перебивай! Хочет она твое дело себе забрать, и, соответственно в суде быть обвинителем, так полностью эпизод не списать, хотя огласки, как таковой, в Питере не будет. Это я понял с ее слов. Да и кто решится пойти против московских спецслужб, если только больной. Они ведь даже этого наркомана из Крестов с собой везли, а суд видимо, просто формальность.
  - Допустим! - согласился я, - Дальше что?
  - Дальше, она дает тебе пять лет, ты едешь в местную зону, хозяин будет в курсе, а оттуда сразу тебя забираем и вывозим, якобы на поселение в Ладейное поле, Ленинградской области, где ты будешь лишь числиться.
  - Интересное у вас кино получается. Выходит, что я должен сам себя в тюрьму принести?
  - Выходит, так! - рассмеялся Саня, понимая, что я в шоке, - Но это лучший вариант, если вспомнить, все твои прошлые сроки.
  - Хорошо! А в суде, как она будет разруливать, если терпилы нет?
  - Как? Просто! Он же, якобы, на длительном лечении в клинике для особо одаренных! Ты же понимаешь, они все сделают так, что умом тронешься, это же спецслужба! А у них не забалуешь! По Питеру до сих пор ни в одной газете не прошла информация об инциденте. Представляешь уровень? Я сам в шоке! Честно говоря, думал, раздует так, что в двух руках не унесешь! А тут на тебе, мертвый штиль.
  - Хорошо! А когда Люда желает меня видеть? В смысле арестовать?
  - Не знаю, скажет, наверное, а мыслит она, по-моему, правильно. Ты придешь, сдашься, они что-то запишут, своего рода оформят тебе явку с повинной и до суда чеши пузо в Крестах, хотя я думаю, что суд будет быстро, уж слишком большие ставки стоят на кону, так что решай! Я должен сегодня дать Людке ответ!
  - А ты как бы поступил на моем месте?
  - Я бы согласился! - не думая ответил Саня.
  - Да, блин! Первый раз в жизни такая хрень. Ты спроси у Люды, когда она хочет меня видеть, это первое, а второе, узнай, куда я должен буду приехать? Не домой же к ней! Вы насчет встречи как договорились?
  - Встретиться завтра в двенадцать, в нашем скверике, договорились, кстати, в нашем скверике.
  - Выходит, значит, место встречи изменить нельзя! Тогда не забудь ей показать балкончик с бельем, глядишь, приколетесь. Ладно, давай, до завтра! - сказал я и выключил трубку.
  Однако, интересный расклад, подумал я, ведь кому скажи, ни за что не поверят, а с другой стороны, спецслужбы, действительно, могут сделать все что угодно, ведь не зря повсюду их считают вторыми после Бога.
  - Наверное, братан, не дадут мне обстоятельства воспользоваться твоим гостеприимством! - сказал я корешу, когда он приехал.
  - Я так и думал! - расстроился друг, - Могли бы куда-нибудь съездить, отдохнуть, и так редко приезжаешь.
  - Не переживай, еще все впереди! Отдохнем! Просто обстоятельства, действительно, очень серьезные и многие не от меня зависят!
  - Когда поедешь? - спросил кореш.
  - Не знаю, сегодня Саня узнает и сообщит!
  - Хорошо! Тогда ты сразу позвони мне, чтоб мы могли заранее заказать баркас на тот берег.
  - Ладно, - ответил я.
  И вновь, оставаясь в полном одиночестве, ожидал от Сани звонка. И к счастью, долго он не заставил меня ждать.
  - Ждешь? - зацепил Саня, т.к. я моментально отреагировал на звонок.
  - Жду, это не то слово! Рассказывай, надеюсь, все узнал?
  - Все не все, но кое-что узнал! Ты когда сможешь приехать?
  - Не знаю, тут нужно заранее готовить паром. Люда что говорит?
  - Люда ждет тебя хоть сегодня! Сказала, как только приедет в город, пусть сразу позвонит и уже на месте решим.
  - Тогда сделаем так! Я закажу на ночь паром, ты стартуешь в Ивангород и забираешь меня!
  - Во сколько мне выезжать? - пробубнил Саня, понимая, что ехать придется.
  - Набери меня через десять минут! - сказал я и позвонил корешу, который сразу обозначил время отправки парома и во сколько заедет за мной, поэтому, когда звонил Саня, я уже все знал.
  - Из города стартанешь так, чтобы в два часа быть на месте. Остановишься на горе, там с правой стороны будет автобусная остановка и увидишь кафе "24 часа". К тебе подойдет местный Боря, скажет: "Вы меняете 3-хкомнатную квартиру с дачным участком на камеру в Крестах с прогулочным двориком?" ответишь...
  - Ты не грузи меня Борей, Петей, приеду и буду стоять, сам придешь!
  - Ладно, жди! - ответил я и отключил трубку.
  Чем себя занять до отъезда, убей, не знал. Фильмы, которые были в наличии, все пересмотрел, выспался на неделю вперед. Поэтому решил взять бутылку водки и пойти к соседке, чтобы убить в общении с ней время. И заодно попрощаться. Женщина, действительно, оказалась хорошим человеком, сын ее находился в местах лишения свободы, а муж, как я понял, объелся груш! И уже лет десять она о нем ничего не знает и знать не желает. Не скрою, соседка очень обрадовалась моему появлению, тут же накрыла небольшую полянку и таким образом, время пролетело незаметно. И хорошо, появился кореш, иначе наше теплое общение могло зайти очень далеко, что явно не входило в мои планы.
  Баркас был знаком, как впрочем и его хозяин, который в момент переправы поведал мне о своем бизнесе, т.е при необходимости он и ему подобные рыбаки, готовы любого взять на свой борт и перевезти на другой берег за двести баксов. Правда, чистыми он оставлял себе чуть больше половины, а остальные, якобы, отдавались бригадиру, но все-таки, бизнес. Правильный, значит поход к делу, подумал я, прощаясь с лоцманом. И спустя полчаса, благодаря верблюжьим тропам, местные вывели меня к Сане, который сидя в машине спокойно спал. Попрощавшись с братвой и, отблагодарив их за помощь, для эих целей, Саня привез коробку коньяка. Мы, не задерживаясь, поехали в Питер. И остаток ночи я провел у Зины, потому как именно она почему-то была в этот момент для меня ближе всех. И неважно, что когда-то мне пришлось с ней расстаться. К тому же не в моих правилах, воевать со своим прошлым. Поэтому Зина без лишних вопросов открыла и спать уложила и уже утром я набрал номер Людмилы:
  - Привет, дорогая моя!
  - Привет, дорогой! Ты где?
  - Ближе, чем ты думаешь! Какие будут распоряжения?
  - Не забыл еще, где я работаю? - спросила хитрая Людмила.
  - Не забыл! - ответил я, - Сейчас к Ирине Михайловне заеду на Южное и тогда жди! Договорились?
  - Договорились! Только нигде не задерживайся, это в твоих интересах!
  С Саней у нас, слава Богу, все было обозначено и напрягать его вновь в качестве водителя мне не требовалось, он ждал мой звонок из Крестов и был готов подъехать. Поэтому, выйдя от Зины, я поймал такси и заехал на рынок за цветами и отправился на Южное кладбище, благо, знал, где покоится моя благоверная, а точнее сказать, рядом с кем.
  - Ну, здравствуй, Ирина Михайловна! - положил я цветы на могилку и присел на корточки рядом, - Виноват я пред тобой и, знаешь, мне никогда не везло! Стоит встретить хорошего человека и... прости меня мать непутевого сына. Ты хоть слышишь меня, Ирина Михайловна? Знаешь, а ведь я почти поверил в нашу с тобой совместную жизнь, в то, что она удалась, а теперь, наверное, уже никогда не смогу поверить. Сейчас вот сдаваться пойду, представляешь?
  - Сидеть на месте! Руки за голову и так, чтоб их было видно! - услышал я за спиной незнакомый голос, - Спокойно сиди, не делай глупостей! Это в твоих интересах! - как можно мягче сказал незнакомец и, судя по всему, был не один.
  - Все-таки слили, суки! - непроизвольно вырвалось у меня и на моих руках в очередной раз застегнули наручники.
  
   Продолжение следует
   P.S.
  
  Безусловно, Людмила сдержала слово и дальше уже все последующие события развивались по ее сценарию, т.е. Кресты, суд, естественно, срок и временная отправка в лагерь, откуда, как и предполагалось, спустя месяц, меня вывели на вольное поселение. А вот почему мой арест оказался таким неожиданным. Объяснение Людмилы было простым, точнее сказать, не верила она в то, что я самостоятельно приведу себя в тюрьму. Более того, моя дальнейшая судьба в какой-то мере была под контролем самого тестя, и означало это одно, что все должно следовать строго по сценарию и никаких отклонений. И стоит, наверное, отметить, что злобного опера больше никто не видел, а мне вскоре все же пришлось встать на дорогу, предсказанную таежным старцем и по ней пройти.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"