На маленьком вокзале в Сиракузах мадам Нэл встречал таксист, одиноко стоявший у обшарпанных дверей с написанной от руки табличкой с ее именем. С вокзала мадам повезли на какой-то остров с трудным названием. Она приготовилась к часовому пути, но уже через десять минут, погрохотав по брусчатой мостовой и проскочив старый мостик с вереницей смутно белеющих по обе стороны мачт, они оказались у гостиницы. Несказанно удивившись щедрым чаевым, таксист улыбнулся мадам Нэл во весь щербатый рот, не сказав ни слова - знал, что "богатая туристка" плохо владеет итальянским.
Открыл заспанный консьерж - или даже сам хозяин - кто их тут разберет. Проводил по ступеням на первый этаж, донеся чемодан. Лифта в скромном заведении не водилось.
Где-то недалеко загундел полночь церковный колокол. Наскоро помывшись в душевой кабинке со сломанной дверцей, мадам Нэл поспешила спать. Завтра рано вставать, время не ждет! Простыни оказались неожиданно чистыми и хрусткими, намертво заделанными под матрас - на их выдирание ушли последние силы и мадам Нэл крепко уснула.
***
- "Портал" - не слишком ли словечко... ну, затертое, нет? - одетый в серый балахон Тиль ожесточенно поскреб голову, не мытую дней десять. Его зеленые глаза лукаво поблескивали из-под сальных прядей.
- Нормально рабочее название, - Ламме аккуратно протер носовым платком влажный лоб и лысину. - Не страшно, что его так любят писатели-фантасты. Главное, что это слово отражает суть нашей миссии.
Слово "миссия" ассоциировалась у Тиля с полетом космического телескопа. Одним словом, с чем-то грандиозным, а вовсе не с тем, что им предстояло сделать.
Два портала-входа дрейфовали над поверхностью земли, где-то под Сургутом. Сначала хотели дать обоим парашюты, но по расчетам Нэл оказалось, что достаточно подняться на горку, а потом залезть на дерево... Вот было бы зрелище - двое ученых лезут белками на дерево и прыгают в два светлых пятна, похожих на заблудившиеся тучки метра по четыре в поперечнике.
- Ты задачу понял? - вопросил Ламме, подняв на улыбающегося Тиля большие светлые глаза.
- Ну! Главное, мимо не прыгнуть.
Ламме поморщился.
- Легенду свою должен даже во сне помнить. Кто ты есть? Ты - немой Олаф, младший помощник инквизитора Йоргена. Писарь. Посидишь писарем девятнадцать дней и все, наша Нэл тебя спокойно вытащит обратно. Твоя задача - не выделываться, вот и все. А мне... мне по расчету куда-то еще дальше, вглубь веков, так сказать. И севернее. Рыбацкая деревенька, глушь. Даже немым не надо прикидываться. Рыбку половить.
- Ты так спокоен, - хмыкнул Тиль.
Ламме пожал плечами.
- Три года подготовки вполне достаточно. Главное, чтобы Нэл сделала все как надо.
- О, - закатил глаза Тиль. - Скорее небо упадет на землю, чем наша мадам-кремень хоть на миллиметр отступит от плана.
***
Над Сиракузами рассвело. Пора разведать обстановку. Третий портал - точка выхода для двух других, в которые готовы отправиться ее коллеги, профессор Ламме и аспирант Тиль - находился где-то поблизости, почти над поверхностью воды. По расчетам Нэл, портал-выход должен напоминать небольшое светлое облачко, похожее на странно правильный клочок тумана. Через него коллеги и вернуться в наше время, ровно через девятнадцать дней: Нэл должна была в нужный день распылить на портале специальный химический состав.
- Завтрак не включен, - сухо сказала ему мадам Нэл по-английски, четко разобрав по крайней мере два слова. Хозяин сказал что-то еще, показав жестами на пустую залу и полный кофейник.
Нэл пожала плечами. Сощурила агатовые глаза, поджала губы, привычно соорудив невидимую стену между собой и собеседником мужского пола. А то кто его разберет, чего ему надо.
Мадам Нэл было 30 лет. Вела она себя всегда строго и сдержано, как по ее мнению подобало научному работнику, без пяти минут академику. Гордое одиночество способствовало плодотворной работе, потому что в своей области у мадам не было ни советчиков, ни конкурентов. Открытие трех порталов пространства-времени - двух входов и одного выхода - было ее личным достижением.
Эти химические порталы были ее докторской и ее пропуском в сияющее академическое будущее.
"Наша мадам Нэл - идеальная реинкарнация синего чулка континуальной размерности", - любил подшучивать Тиль. А еще Нэл очень ревностно относилась к авторским правам - свои умозаключения, формулы, теории и выводы она строго держала при себе, до момента публикации. Последняя статья о порталах еще не вышла, хотя работа над ней велась почти пять лет - Нэл категорически не желала выносить на общественное чтение координаты трех порталов. И в Сиракузы, к порталу-выходу, она отправилась одна, оформив командировку неопределенно: в "южные университеты Италии". И она же настояла на том, чтобы координаты двух порталов-входов знали только Тиль и Ламме - да и то потому, что кто-то же должен был туда лезть.
***
- Профессор Ламме, а почему рыбак?
Тот помолчал, задумчиво следя за плывущей внизу шапкой облаков.
- Не знаю, - нехотя ответил он. - Когда стало ясно, куда именно перенесет портал-вход, то захотелось чего-то... торжественного, библейского. Побыть плотником или рыбаком.
- Не боитесь, что "расшифруют"? - подмигнул Тиль. Устав сидеть в кресле первого класса, он стоял в проходе, облокачиваясь о подлокотник, постукивая пальцами по пустому бокалу из-под шампанского.
- Вот это совсем нет, - усмехнулся Ламме. - Люди везде одинаковы: как сейчас, так и тысячу лет назад. Не думай, что тот же Архимед или Диоклетиан не освоились бы в нашем мире. Языковой барьер несет определенные трудности, да, но все выучивается, вплоть до акцентов.
- А вот наша мадам этим не заморачивалась, - хмыкнул Тиль.
***
Старый итальянец, владелец лодки, что-то долго и безрезультатно объяснял Нэл. Она поняла только то, что сегодня в море не выйти. Ну, ничего, еще восемнадцать дней впереди.
В ее гостиничном номере прорвало трубу, пол оказался залит тухлой водой, и Нэл отправилась побродить по городу, не позабыв одарить страшно расстроенного хозяина презрительным взглядом.
Гостиница неудачно оказалась рядом с рынком. Ор, вонь рыбы, осклизлая дрянь под ногами. Нэл ускорила шаг, стараясь выбраться в более-менее чистое место. В кармане на всякий случай лежала карта. Нэл большую часть жизни просидела за столом - начиная от школьной парты и домашнего письменного стола и заканчивая дубовым "футбольным полем" в личном кабинете, и поэтому пешие прогулки ей давались не без труда, особенно в незнакомом городе. Хотя незнакомым ей был и родной город - ей была известна дорога от дома к Университету, вот, практически, и все.
Нэл перебралась через мост - ее, кажется, везли этой дорогой. Улицы становились все уже, дома все выше - похоже, она забрела в старую часть Сиракуз. Остров Ортиджия или кто его там разберет. Где-то загудел колокол. Нэл остановилась посмотреть на карте, но церквей было отмечено такое множество, что ориентироваться по ним можно было как по деревьям в лесу.
По сторонам смотреть ей было не интересно. Нэл размышляла об устойчивости системы трех порталов, этот вопрос не давал ей покоя последний год. Неактивные, они были абсолютно устойчивы (как было убедительно доказано в ее теореме о трех невозмущенных порталах), а вот как только Тиль и Ламме в них войдут... тогда возможны всякие варианты. Один из параметров...
Внезапно сверху плеснули холодным и вонючим. Раздался визг. И потом на голову Нэл грохнулось что-то тяжелое. Нэл тоже совсем не солидно взвизгнула, дернулась, шарахнулась к противоположной стене, больно чиркнула локтем о шершавый камень. Затошнило от боли в голове.
Из подъезда выскочила немолодая женщина в переднике, низенькая, похожая на колобок, и всплеснув руками, покатилась прямо на Нэл, что-то выкрикивая.
- Scusa! Scusa!.. Scusa!!!
Что такое "шкуза" осталось для Нэл загадкой. Она оперлась на стену, закружилась голова. Параметр возмущенного портала как-то неприятно раздулся, и Нэл успела подумать, как бы он не размножился...
Очнувшись, она увидела нависшее озабоченное лицо все той же толстенькой женщины.
- Какой сегодня день?.. - прошептала она.
Женщина покачала головой. Приподняла голову Нэл большой мягкой ладонью и поднесла к ее рту стакан с водой.
- Вода, - сказала женщина по-итальянски.
Нэл лежала на диванчике в маленькой комнате, увешанной картинками и всевозможными бесполезными вещичками, рассматривать которые не хватило бы года. Ее все еще подташнивало. Когда золотистые занавески на окнах пригасли в вечерних сумерках, Нэл уже знала, что хозяйку зовут Антонелла, что она очень, очень, извиняется, что приходил доктор, что с головой у Нэл все более-менее, что нужно еще лежать и что на ужин будет рыба и какое-то вино, кажется белое. И что прошло целых три дня. Время еще есть, да и все равно ее, Нэл, никто не хватится. Впервые Нэл стало немного грустно от этой мысли.
Делать в уме расчеты по задаче было больно. В окно виднелось небо и немножко моря. Рыба, какая-то "мерлуцца", оказалась очень вкусной.
Антонелла, изо всех сил стараясь загладить вину от упавшего на голову мадам таза с бельем, взялась учить Нэл итальянскому. Делать было все равно нечего, разве что встать, пройтись на слабых ногах до балкона и долго сидеть в кресле, смотря на море.
Где-то там над водой покачивался портал-выход. Вода каждый день была разного цвета, и однажды Нэл пришла в голову странная мысль, что портал - это вовсе не ее, Нэл, заслуга, а просто такой закон природы. Порталы рождаются и исчезают, как этакие редкостные аномалии. Наверное, они есть где еще и точно не на земле, а так, парящие в воздухе. Иногда, наверное, люди случайно натыкались на них. Бывало же раньше, что люди исчезали неизвестно куда и никогда не возвращались... Но не в этот раз! Она обязательно подплывет к порталу-выходу и откроет его для Тиля и профессора Ламме! Только вот полежит еще чуточку, так кружится голова...
Море было разное не только каждый день, но и каждый час. На седьмой день пребывания у Антонеллы Нэл довольно сносно понимала простые итальянские слова. Антонелла была прачкой и швеей. Несколько лет ушел в море и не вернулся ее муж, которого она очень любила. Детей у нее не было. Впрочем, одинокая жизнь не мешала ей находить каждодневные простые радости... Впрочем, вся жизнь Антонеллы представлялась Нэл полетом бабочки над морем - она много их видела, просиживая целые дни на балконе. Взойдет для бабочки солнце - вот оно и счастье и ничего-то больше не надо.
***
- А что будете делать, когда вернетесь, профессор Ламме? Книжку напишете? Под названием "Двадцать третье апреля"? - улыбался Тиль.
- Трудно сказать. Такие путешествия меняют жизнь.
- Еще бы! Вы рыбу-то когда ловили последний раз?
- Дело не в этом... Измениться восприятие жизни. А тогда кто знает, захочется ли мне писать книгу. Может, мне захочется там остаться, в той рыбацкой деревеньке? А может, все сложится совсем не так, как мы запланировали.
- Например?
- Нападут викинги на мою деревеньку... Придется браться за оружие.
- Да уж... - Тиль почесал кончик носа, силясь представить тихого профессора с клеймором. - Со мной, надеюсь, такого не случится. Буду себе протоколы писать. А вернусь - сразу за диссертацию примусь, впервые на стыке истории и физики.
- А если тебе повышение дадут? Из писаря в дознаватели? Или поставят допросы вести. А если наоборот, понизят, дадут в руки клещи и в помощники палача?
- Ну... - замялся Тиль, пошевелив своими искусными в каллиграфии тонкими пальцами. То ли он не думал об этом, то ли за час до входа в портал представил себе такое развитие событий более ярко.
До самых порталов они молчали - потихоньку отстраняясь друг от друга, мысленно погружаясь каждый в свою "заученную" эпоху. Но оба они вспоминали Нэл.
***
- Будешь каноле? - спросила Антонелла, выкладывая на стол покупки.
- Что это? - заинтересовалась Нэл. - Это пирожные из рома?
- Нет, это такие вафельные конвертики с рикоттой. Рикотту ты ж пробовала, Неле, да?
- Рикотта - да, - улыбнулась Нэл. - Антонелла, сколько я здесь есть... нет... как долго я живу тут?
- Больше двух недель, или трех... Да ты не беспокойся! Считай, я тебе как бы комнату сдаю, а ты мне по хозяйству ж помогаешь...
- Какой сегодня день, Антонелла?
- Двадцать третье апреля.
***
Небольшую лодку на день Нэл сторговала задешево.
- Поплывем со мной до Неаполя, красавица! - шутил капитан.
Она улыбалась в ответ. Интересно, кто он, этот капитан? Как он живет здесь? Что ему нравилось, когда он был мальчишкой? Наверное, гонял на велосипеде, на старом таком, наверное, отцовском, с большой корзиной для продуктов. А кем был его отец? Рыбаком? Ловил морских ежей и с другими рыбаками вычищал оранжевую мякоть в стаканчик, чтобы потом посолить, добавить сочного лимона и выпить ее прямо так, сырой...
Ах, да, портал, портал... А что портал? Зачем Ламме и Тилю возвращаться? Ламме не любят в лаборатории, он одинок, у него однокомнатная квартира в пригороде, он ездит три часа в одну сторону на электричке, каждый день. А Тиль? Защитит кандидатскую, докторскую, быть может, даже попадет в академию и станет еще одним честолюбивым амбициозным администратором, каким-нибудь директором, потеряет свежесть и живость ума... А у Тиля была ведь девушка, а он ее прогнал, потому что она мешала ему заниматься по ночам... Боже мой, зачем это все, зачем?!
- Что ты такая печальная, красавица? - огорчается капитан. По щекам Нэл бегут слезы. "Мадам Нэл, боже, меня так уже десять лет зовут..."
Лодка уже в полукилометре от берега - впереди Нэл безошибочно различает белесое пятно портала.
- Конверсия, - шепчет она, улыбаясь сквозь слезы. - Есть же конверсия! Гравитоны могут становиться фотонами, это известный механизм, а химический портал-выход может трансформироваться в портал-вход. Вот как сохраняется устойчивость... Надо просто подождать, когда мой портал тоже станет входом, и тогда я отправлюсь за Ламме и Тилем!
Она обернулась к капитану. Ее радостно блеснувшие глаза, казалось, посветлели.
- Понимаете? Если начать меняться, то нельзя останавливаться. Надо идти дальше. Сейчас мы плывем в Неаполь, капитан!
Портал исчез далеко позади, а Нэл сидела у кормы, ловя лицом соленую пену. Она отправиться за Ламме и Тилем, найдет их. Тиль к тому времени станет, наверное, иезуитом, а Ламме, быть может, предводителем викингов, как он там у них называется... А потом они вместе отыщут следующий портал, а потом еще и еще один и будут вечно скитаться по пространству и времени, вечно ищущие, вечно любопытные, никогда не стареющие! Да!.. Вот только перестала бы так сильно болеть голова.