В феврале в издательстве "Армада" вышла книга молодой, но очень талантливой, на мой взгляд, писательницы Валерии Комаровой "Цена за жизнь".
"Родилась 19 сентября 1985-го, - рассказывает о себе Валерия. - Вышки нет, бросила матфак, в этом году поступаю на социопсихологию - считаю, что это поможет мне стать неплохим писателем. Долгое время занималась в театральной студии, и это тоже очень помогает в работе над моими произведениями. Писать начала в шестнадцать, с фанфиков по аниме. Затем было первое более-менее самостоятельное произведение под названием "Игра". Закончено оно было еще до моего восемнадцатилетия, сейчас я читаю его с грустной улыбкой..."
В "Цене за жизнь" описан огромный мир Сферы, которая состоит из тысячи созданных драконами миров. Сама Валерия называет их конструкторами. Драконы творят свои миры с помощью магии и генной инженерии. Мне захотелось встретиться с автором необычного фэнтези, которое, честно говоря, больше смахивает на научую фантастику.
- "Время и смерть не подходящая компания для жизни...", - настолько сильное место, что за него невозможно не зацепиться. Что же тогда, по-вашему, является лучшим окружением для жизни?
- В оригинале "Время", "Смерть" и "Жизнь" - имена собственные и обозначают существа, а не силы. На мой взгляд, Жизнь был достаточно самовлюбленным существом, которому совершенно не нужна была конкуренция между ним и его "товарищами".
- Герой пытается найти ответы на мучающие его вопросы в песнях бардов, а где находите их вы?
- В себе. На любой сложный вопрос можно найти тысячи ответов, для каждого человека ответ будет свой. Поэтому было бы глупо полагаться здесь на чужую мудрость. Хотя я действительно неравнодушна к бардовской песне и фолк-року. Очень многое в моих книгах написано под впечатлением от песен той или иной группы.
- Главная героиня говорит как о чем-то гадком о пауке из шоколада. Вы не любите шоколад или пауков?
- И то и другое. Причем в обоих случаях виноваты родственники. Дядя у меня энтомолог. Насмотревшись на его коллекцию насекомых, я теперь не переношу даже кузнечиков, не говоря уж о пауках. А мать - врач. Ну, понимаете - вечные подношения от больных в виде конфет. В детстве я переела шоколада и теперь даже если и ем его, то белый или батончики. Шоколадный паук - мой самый большой кошмар.
- Задумывались ли вы о воспитании через книгу? Не хочется ли вам вдолбить современным детям "умное, доброе, вечное" через свои произведения?
- Как выросший на книгах ребенок из семьи, где все выбирали стезю науки, короче говоря, семьи интеллигентов, я крайне отрицательно отношусь попыткам научить чему-то через книгу. Слишком многого может стоить ошибка. К тому же, я своеобразный автор и человек, мое отношение ко многим вещам не стоит подражания. Но эти вопросы меня сейчас не тревожат. Я пишу для взрослых, мои книги ни в коем случае не рассчитаны на детей. Возможно, однажды я и напишу сказку для подростков, но в ней не будет "моралей" и "примеров для подражания".
- Очень интересна ваша теория происхождения драконов от человека и магии. Вы и вправду думаете, что драконы - это закономерное порождение человечества?
- Да, я считаю, что если бы Сфера существовала, то Драконы обязательно возникли бы. При создании Драконов я использовала теорию "последнего греха", когда в мире накапливается критическая масса зла и один камушек готов сорвать лавину. У меня достаточно размытые критерии "добра" и "зла", но я твердо верю, что дети должны быть неприкосновенны, их не должна касаться смерть. Вполне логичным было создать реальность, в которой именно умирающее дитя может спастись и стать богом, ведь только дети умеют так сильно верить в невозможное.
- Ваши произведения ближе к фантастике, чем к фэнтези. Чем вы это объясните?
- Я выросла на научной фантастике. Стругацкие, Азимов, Булычев, Фармер и прочие мэтры. Если честно, я никогда не перечитываю фэнтези, даже шедевры. Наверное, поэтому и получился подобный жанровый коктейль. Задумывалось как фэнтези, а вышла фантастика с элементами любовного романа, которую издательство почему-то обозвало боевиком.
- Ваши драконы - высшие существа, почти боги. Откуда эта любовь к драконам?
- О, это достаточно интересная история. Однажды я купила себе подвеску - серебряного дракона, раскинувшего крылья. Когда возникла идея написать что-нибудь фэнтезийное, я взглянула на нее, и тут же в голове появился образ Сильвер. Вот уже полтора года я не расстаюсь со своим талисманом, не снимаю его даже в душе.
Думаю, мои Драконы появились во многом благодаря П. Шумилу и его "Слову о Драконе". После прочтения его цикла я подсознательно начала считать драконов кем-то высшим, умным и почти равным богам.
- Ваши книги своей глубиной и огромностью миров очень напоминают "Мир Барраяра" Лоис Бужолд. Вам знаком цикл "О Барраяре"?
- Да, читала его. Один из моих любимых циклов.
- Как относитесь к соавторству?
- Крайне положительно. У меня был подобный опыт, и вскоре я собираюсь его повторить. Это будет совместная работа с Марией Кисляковой, написавшей к "Цене за жизнь" замечательные баллады.
- Что для вас писательство? Хобби, потребность, работа?
- Развлечение. Если получится, в будущем станет работой. Я пишу то, что хотела бы прочитать, но не нашла в произведениях других авторов.
- В какое время суток лучше пишется?
- В любое, но времени на это хватает только по ночам, днем полно другой работы.
- Чье мнение для вас наиболее авторитетно - среднего читателя, редактора, издающегося автора или, быть может, филолога?
- Боюсь показаться самонадеянной, но мое собственное. Я сама - читатель и считаю себя обладательницей неплохого литературного вкуса. Поэтому пишу то, что хотела бы прочитать сама. Мнение читателей мне интересно, но не определяюще, мнения филологов значения не имеют, они часто необъективны, рассматривают произведение как набор символов, обращая внимание прежде всего на литературность языка. Это, к сожалению, очень распространенная практика, когда все герои разговаривают совершенно правильно, не запинаясь, словно читают по бумажке написанный для них сценаристом текст. Меня подобное отношение бесит. Я не безграмотный человек и неплохо знаю родной язык, если я совершаю какую-то ошибку, то либо считаю ее оправданной, либо так и задумано. Можно сказать, критика моих текстов - моя больная мозоль.
- У вас в книге есть интересная теория о том, что дракон и принцесса, которую он сторожит, суть одно целое. Вы хотели показать на примере симбиоза дракона и девушки, что что в каждой женщине живет чудовище?
- Не совсем так. Основываясь на собственном, достаточно печальном, опыте, заявляю: каждой женщине необходимо свое чудовище, чтобы ее защищать. К сожалению, принцесс много, на всех чудовищ не хватает, вот и приходится искать его в самой себе.
- В книге "Цена за жизнь" драконы олицетворяют собой добро, а ангелы - зло. Почему акценты расставлены именно так?
- Ну... Если я начну отвечать на этот вопрос, то мы забредем в ТАКИЕ дебри, что оттуда не выбраться даже Дракону. Если же вкратце... Пришлось выбирать, кого сделать главными злодеями. К демонам я питаю сложные чувства, но они мне ближе, чем ангелы. Поэтому последние и стали у меня такими вот злодеями. Звучит глупо, но они оказались "крайними".
- Скажите, ваша новая книга, "Осенние костры", это продолжение "Цены за жизнь" или самостоятельная вещь?
- Самостоятельная. Совершенно другая реальность, не имеющая ни малейшего отношения к циклу о драконах, о которых сейчас пишется цикл рассказов, своеобразный приквел.
- Скажите, какой смысл вы вложили в название книги? Какой, по-вашему, может быть цена за жизнь?
- Прежде всего, хотелось бы уточнить, что название, по поводу грамотности которого разгорелось столько споров, в оригинале звучит как "Цена, заплаченная за жизнь". Посоветовавшись, я решила выкинуть "заплаченная"... Но это так, лирическое отступление...
Возможно, я покажусь циничной, но я уверена в том, что в этом мире все имеет свою цену, даже жизнь. За каждую жизнь кто-то платит. Цена может быть какой угодно, но она всегда, повторяю, всегда существует.
Название основано на основной сюжетной линии книги. Дракон спасает жизнь маленькому демону-полукровке, обменяв ее на одно желание, которое исполнит. Она (Дракон) искренне полагает, что именно такой будет цена жизни ребенка. Но ошибается - ей придется заплатить много больше.