В одной отчаянной стране правил диктатор. И он очень любил людей. Особенно под укропом и под водочку.
Диктатор одной отчаянной страны писал прекрасные картины. Просто шедевры. Их вывешивали в национальной галерее и водили к ним пионеров. Пионеры с удовольствием посещали галерею, лишь бы не работать в каменоломне.
Диктатор одной отчаянной страны был женат около тысячи раз и все разводился. А потом думает: "Что это я развожусь?" И стал только жениться. Вскоре всё женское население страны было замужем за национальным лидером. А после и всё мужское.
Диктатор одной отчаянной страны был дружелюбным и веселым человеком. Пригласит во дворец десятка два зазевавшихся граждан и устроит танцы. Последний, кто не упадет - получал приз. Остальных, понятное дело, свозили на кладбище. А вот этому одному давали приз, и он шел домой. Но не только приз, и себя он нести уже не мог и тоже ехал на кладбище. Население заранее копало себе могилы, потому что знало: рано или поздно придется веселиться.
Диктатор одной отчаянной страны всеми силами поддерживал в ней порядок. Преступлений вообще не было. Весь криминальный элемент сразу поступал в полицию и уже там свирепствовал. И все в выигрыше.
Диктатор одной отчаянной страны был еще и главнокомандующим. И постоянно воевал. И довоевался до того, что не осталось в казне денег. Он тогда стал в пушки заряжать обычных граждан. Граждане летели в сторону врага со слезами радости и надежды на новую жизнь.
Диктатор одной отчаянной страны порой ездил по государству. Граждане тогда прятались под стога и телеги. А на встречу с лидером страны сгоняли дураков из медицинских лечебниц. Дураки лениво улыбались, пускали слюни, а порой и говорили что-нибудь. Поговорив с дураками, диктатор в эйфории ехал во дворец, чтобы оттуда жалеть население за его непроходимую глупость.
Диктатор одной отчаянной страны однажды кушал суп. А в него вдруг упала из воздуха муха. Диктатор муху съел. Из чистого любопытства. А после расстрелял повара, прислугу и уборщиц. И еще конюха. И двух генералов. И одну зебру. Зебру, конечно, жалко. А других... может, оно так и должно быть.
Диктатор одной отчаянной страны всегда ходил в штанах. Не позволял себе шального кокетства. И от других требовал того же. Хотя наедине порой наденет юбку и красуется. А то и на балкон в таком виде выйдет. Все знали о чудачествах лидера страны, но виду не подавали. Будто так оно и должно быть. Будто для того диктаторами и становятся, чтобы в юбочке красоваться.
Диктатор одной отчаянной страны имел одну существенную слабость. Любил пароходы. И вечно их покупал. И во дворце складировал. Все было завалено морскими судами. Некоторые не помещались, и их приходилось распиливать на несколько частей. Зато сколько восторга они вызывали у диктатора! Такая была радость! Будто бедному ботинки подарили! К слову сказать, в этой стране бедным так и не подарили ни одной пары ботинок. Да и что им от того? Масштаб не тот. Не то, что пароходы!
Диктатор одной отчаянной страны любил прогулки. Да и кто их не любит, когда сыт и доволен! Поэтому у диктатора никак не получалось погулять с кем-нибудь.
Диктатор одной отчаянной страны как-то летел на самолете и смотрел вниз, на подотчетное ему государство. А там внизу - всё запустение и грязь какая-то. Опечалился национальный лидер. Крепко задумался. И решил отвоевать себе другую страну, почище.
Диктатор одной отчаянной страны однажды клеил самолетик. Пластмассовый. Клеил вот так, клеил, да и сам к нему приклеился. Будь это настоящий самолет, улетел бы национальный лидер в другие страны, сам тому удивляясь. Надо бы ему в следующий раз для склеивания предложить что-нибудь летающее.
Диктатор одной отчаянной страны как-то раз надел на шею колье. Золотое, серебряное - неважно. В общем, надел и давай в нем по дворцу расхаживать. И в каждое зеркало на себя смотрит и оценивает. И всё ему что-то не нравится. То ли фасон не тот, то ли мода прошла. Короче, ходил он так целый месяц, пока не осознал, что мужика бижутерией не украсишь. Иными словами, так он и остался наружности неприглядной и отталкивающей.
Диктатор одной отчаянной страны однажды ехал на поезде. То ли к тетке, то ли к куму. Ехал-ехал, да заснул. А когда проснулся - глядь, а поезда-то и нет. Спёрли. Сидит он в чистом поле со всей своей охраной. Он тогда охрану расстрелять хотел, да и ее тоже спёрли. Очень уж народ хотел хоть чего-нибудь для жизни.
Диктатор одной отчаянной страны опять однажды ехал в поезде. И опять с охраной. Но чтобы ее не спёрли, приковал всех внутри вагона. И уснул. А когда проснулся, глядь: спёрли поезд, но теперь уже сразу с охраной. Снова пришлось пешком во дворец идти. И по дороге диктатора самого чуть не спёрли, да побрезговали.
Диктатор одной отчаянной страны любил романсы. Ходит, значит, по дворцу и поёт. Громко так, звонко. Лучше бы он не диктатурой занимался, а в оперу поступил, вот была бы жизнь! А так всё как-то не на своем месте. Впрочем, после дворца в оперу ему поступать не хотелось. Разленился, подлец, и размяк.
Диктатор одной отчаянной страны не любил беспорядка. И вечно указывал, где и как надо убрать и подмести. И все, даже его охрана, постоянно мели и чистили. Один раз оказалось, что две стены протёрли до дыр. Через эти дыры нищета во дворец и попёрла. И вынесла кто что: кто лампу, кто кусок стекла. В хозяйстве всё сгодится, а диктатор себе еще накупит.
Диктатор одной отчаянной страны любил давать советы. Очень ему нравилось думать, что он всё во всём понимает, а другие - нет. И вот целый день советует и советует. Поймает кого-нибудь и советами в могилу загонит. И по национальному телевидению тоже советует населению и как штаны надевать, и куда табурет поставить. Население слушало, слушало, да и махнуло рукой. У них были дела поважнее.