Вот, как-то раз пришел Конфуций к Лао-цзы. Лао-цзы в это время чистил картошку с целью после ее пожарить и наесться досыта. Конфуций, войдя, отвесил сто тридцать девять поклонов. Наблюдая это затейливое шоу, Лао-цзы вкусно покушал и слегка вздремнул.
--
Здравствуйте, учитель, - Конфуций закончил наконец с поклонами - Как поживаете?
--
Да, пробовал. И прикладывал, и примочки делал, и ел толченым, и внутривенно вводил. Ничего не помогло.
--
Ай-ай, - отозвался Лао, - Если верное лекарство не помогает, значит, дело в судьбе. Видно, судьба, Вам, уважаемый Конфуций, страдать.
--
Так и есть, - Конфуций присел на указанное место, - Страдаю, уважаемый Лао-цзы, страдаю ни за что. Не слушают моего учения, никому не нужна мораль и нравственность в наше время. Ученики приходят и уходят, никто не остается со мной. Одиночество и серость окружающих - вот моя горькая судьба.
--
Так и есть, - ответил Лао, - Страдать Вам до самой смерти, а может быть, и после.
--
Как же так, учитель? - на глазах Конфуция появились слезы, - За что?
--
Ну как же? А за учение?
--
Вы, учитель, ведь тоже учите. И не страдаете, - Конфуций вытер слезы и нос, с которого свисала изрядкая капля.
--
Это верно, не страдаю. Ну так учим-то мы разному: я - как жить, Вы - как страдать от жизни.
--
Да разве я этому учу? - вскричал Конфуций, - я ведь учу честности и порядочности! Я ведь хочу, чтобы все и чтобы всем!..
--
Да не дай бог, чтобы Ваше учение стало всеобщим, - Лао-цзы протянул Конфуцию носовой платок, - Простите, конечно, но это было бы тягчайшим наказанием для Поднебесной, несравнимым ни с одним преступлением. Разве что наказанием за то, что люди примут Ваше учение.
--
Вот как! - Конфуций вскочил, его руки сжались в кулаки, тело тряслось, глаза на выкате гневно вращались. Он хотел чем-нибудь оскорбить старика Лао, но на ум не пришло ни одной достойной мысли. Тогда Конфуций разбил вазу и бросился к выходу. Но прежде, чем покинуть дом, он отвесил семьдесят три поклона и пожелал Лао-цзы здоровья и процветания.
--
Ушел, - констатировал факт Лао, - Трепещи теперь, Поднебесная!
Учение Конфуция, как и учение Лао-цзы, распространилось по всему Китаю и прилежащим странам.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А того дома нету. "Нету его" - подумал Конфуций. Потоптался немного и ушел. "Нету меня" - подумал Лао-цзы, глядя из картины на стене, - "Нету ни меня, ни тебя, Конфуций, но меня все-таки немного больше".
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Отвесил сто тридцать полклонов и говорит:
--
Здравствуй.
--
Здравствуй, - отвечает Лао-цзы, - Что нового?
--
Нового немного: турок шалит под Полтавой, да, говорят, у императора вскочил на носу прыщ.
--
А, ну как прыщ пройдет, так и турок воевать прекратит.
--
Да что ты мелешь, старый пень? - говорит Конфуций, - если бы так все было, у меня бы геморрой прошел от того, что петух прокукарекал!
--
Не родился еще петух, от которого твой геморрой пройдет, - ответил Лао-цзы и пошел собирать в саду малину.
А геморрой у Конфуция все-таки прошел. Но не сразу. Спустя много лет, когда в стране родился узурпатор власти.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Сел и говорит:
--
Ты, Лао-цзы - учитель, каких свет не видывал, конечно, но толку в твоем учении - как от козла молока.
Посмотрел Конфуций: а перед ним стоит козел и целый стакан молока протягивает. От удивления Конфуций возьми да и выпей все молоко! А уже после и думает: "И сам Лао-цзы - дурак дураком, и молоко у него как не молоко.
--
А это и есть не молоко! - сказал Лао-цзы.
Вот как нелегко дается учение некоторым гражданам!
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Отвесил шестьдесят два поклона и обратился к великому учителю:
--
Здравствуйте, уважаемый, - ответил Лао-цзы, - Возьмите ценный совет с полки.
--
С какой полки? - удивился Конфуций.
--
С полки советов.
--
Да ведь нет тут никакой полки!
--
И правда нет, - огладелся Лао-цзы, - Значит, нет и ценных советов.
Плюнул тогда Конфуций и ушел. Идет и думает: "Вот старый хрен! Ни советов у него, ни даже полки!"
А Лао-цзы дома думает: "Вот я старый хрен! Ни советов у меня, ни полки! Только Конфуций все ходит и ходит!"
И пошел в магазин за полкой. А заодно и раздавать советы налево и направо.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А тот сидит и читает иностранную литературу. Конфуций отвесил двести тридцать поклонов по этому поводу и говорит:
--
Здравствуйте, учитель!
--
Здравствуйте, учитель, - отвечает Лао-цзы.
--
А ведь я к Вам не с пустыми руками, - продолжает Конфуций.
--
Да Вы что! И чему же обязан Вашей щедростью?
--
Уму Вашему живейшему и великим познаниям! - торжествует Конфуций и достает из сумки подарок с бантиком.
--
Куда уж мне! - отнекивается старик Лао, но подарок все-таки берет и ленточку развязывает. А из коробки выскакивает лягушка. И давай по дому прыгать. И прыгает, и прыгает без остановки, видно, очень на улицу хочет. Лао-цзы дверь ей открывает, выпуская лягушку наружу, а сам интересуется:
--
И что же это за подарок такой мудреный, уважаемый?
--
Сам не знаю, учитель, - отвечает Конфуций, - а только почитал я Ваше учение и сразу надумал Вам такой подарок сделать! Раз так велик Ваш необъятный ум, Вы мне и объясните мой поступок.
"Вот идиот" - подумал Лао-цзы, - "И как такие на свет родятся!" А сам говорит:
--
Вам в голову пришла блестящая идея, Вы ее воплотили надлежащим образом, а после она ускакала туда, откуда пришла. Выходит, Вы напрасно потратили силы и время.
А Конфуций стоит и думает: "Вот я идиот! Надо было лягушку на поводок посадить!"
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. И опять с подарком. Ну, Лао-цзы натурально подарок берет и благодарит гостя. А сам думает: "Опять, небось, лягушку в коробке принес. И ведь не надоедает ему дураку!"
А Конфуций думает: "И зачем я ему опять лягушку в коробке принес? Что он делать-то с ней будет? В другой раз мух наловлю, то-то старик обрадуется!"
А пока думал, рот-то и открыл. А ему туда муха и залетела. Пожевал Конфуций муху, плюнул на пол и думает: "Нет, брат, я тебе и в другой раз лягушку принесу. Они хоть в рот не лезут".
В эту секунду лягушка ему в рот и залезла.
"Вот все не так, за что ни возьмись!" - подумал Конфуций.
"Вот все не так, за что ни возьмется!" - подумал Лао-цзы. Это был редкий момент единодушия и великой гармонии.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. И опять с подарком. Ну, Лао-цзы подарок открывает, а там - пустота. А Конфуций как засмеется весело и задорно! Прямо с ног повалился.
"И зачем я этого идиота на порог пускаю?" - удивляется Лао-цзы, - "Все можно исправить, всех можно чему-то научить, только Конфуций - большое исключение".
Конфуций тоже считал себя исключительным. В основном, по причине неразлучной дружбы с Лао-цзы. И еще по причине своего великого учения о том, как, когда и сколько нужно делать поклонов.
Спустя пару дней Лао-цзы вспомнил о пустой коробке. Посадил в нее лягушку и отправил Конфуцию по почте.
"Пригодилась пустая коробка" - подумал Лао-цзы, - "Поистине польза плотного - в бесплотном. Надо бы записать эту блестящую мысль".
Лягушка, правда, не разделяла идей философа. Должно быть, поэтому и не попала в его философское наследние.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. И давай к тому приставать: научи тайнам бытия да научи! Старик Лао сначала отказывался, а после подумал: "Не отвяжется ведь, хоть кол на голове теши!". И согласился.
--
Возьми, - говорит, - корзинку и собирай в нее лягушек. Как соберешь сотню, так приходи. Будет тебе наука.
Конфуций, ясное дело, принялся за поручение с энтузиазмом и пылающим азартом: не каждый день светило философской мысли тебя в ученики берет. Но только вот соберет десяток, за новый примется - глядь: лягушки уже и поразбежались. Целый год так ходил, уставал, под проливным дождем и мокрым снегом закалял характер, но не преуспел ни на йоту. "Ну да ладно", - думает, - "Пойду к Лао-цзы с пустой корзиной. Авось простит и наукой все-таки поделится".
Явился к философу, рассказал суть проблемы. А тот и говорит:
--
Видишь, сколько ни набивай корзину, а она - пуста. Сколько ни ходи за исполнением желания, а оно ускользает. Сколько ни приходишь за наставлением, а все такой же неуч.
"Да", - подумал Конфуций, - "Прав старик. Не дается мне наука. Пойду сам в учителя". И создал свое учение. И даже назвал "конфуцианство", чтобы никто не догадался, что это старик Лао навел его на удачную мысль.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Потоптался, как водится, на пороге со своими поклонами, чуть поясницу не сломал, а потом говорит:
--
Учитель, отчего так получается, что я - и статный, и молодой, а никому не нужен, а Вы - и старый, и беззубый, а фанклуб у Вас - как у Иосифа Кобзона?
Лао-цзы задумался: "А и правда, почему?" И пока думал, все бороду теребил. Так что к концу размышления борода изрядно поредела, повылезла, можно сказать. И старик Лао стал уже как бы и не старик, а вовсе даже и молодой повеса. С тех пор и появилось поверие, что родился он старым, а с годами только молодел. Однако новые зубы у него так и не выросли. Вот и пойди разберись, в чем тут тайна бытия.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А у того гном в гостях. Ну, простой такой гном. Или эльф, кто их разберет! В общем, маленький такой, в колпаке.
Ну, натурально, Конфуций сразу бросился на гнома, уж очень он их не любил. Сам не знал, за что, но не любил - сил нету! А гном юркнул под комод и сидит не дышит. А Конфуций его тросточкой оттуда выковыривает. А гном, значит, упирается.
Так бы это священнодействие и продолжалось, если бы не Лао-цзы. Отобрал он у Конфуция трость и ею гения отлупил и за дверь выставил. А гнома потом пряником из-под комода выманил. И вот, представьте картину: в окно Конфуций заглядывает, а там Лао-цзы с гномом чай пьют. Грустно стало Конфуцию: никто его не любит и на чай не зовет. А гном от чая отдувается и думает: "Да-а-ааа, не люблю я этого Конфуция". А Лао-цзы в это время думает: "Слабые одолевают сильных. Если в руке трость, конечно".
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А у того в гостях опять гном. И тоже чай пьет. Схватил Конфуций гнома и кричит:
--
Попался!
А гном ногами дрыгает и дерется.
А Конфуций только крепко гнома за ворот держит и лицом от него сильно страдает.
А Лао-цзы смотрит на это и думает: "Башня в сто этажей строиться из мелкого щебня, путь в тысячу ли начинается с одного шага, а сильное не имеет того преимущества, какое имеет мягкое и слабое".
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Попросить гнома взаймы. Ну, гном с ним и пошел. И оказалось, что Конфуций позвал его, чтобы рекетировать один кабак. Ну, они там надебоширили! Пыль столбом, дым коромыслом! Вернулись - пьяные вдребадан, шумные и счастливые. И сели чай пить. А Лао-цзы смотрит на них и думает: "Ну, гном-то - ясно, а Конфуций - сколько он поклонов положил во время мероприятия?". Тут о поклонах вспомнил и Конфуций. Вскочил и помчался этикет выполнять. Но вернулся только через два дня. И сильно побитый. Нет, не любит публика все-таки китайских церемоний!
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А дело было утром, таким, знаете, прекрасным утром, когда поют без умолку птицы, а солнце медленно поднимается из-за леса.
А Конфуций идет по траве, насекомые в ужасе разбегаются кто куда, птицы с веток слетают, солнце за вершину дерева спряталось. И вот, таким макаром, стуча сапожищами, великий Конфуций оказывается в апартаментах старика Лао. И после ста восемнадцати поклонов говорит:
--
Учитель, помогите! Ужас как хочеться стать великим философом! Прям позарез нужно!
А Лао-цзы по случаю был в настроении и дай, думает, научу Конфуция философии.
--
Ты, уважаемый, - улыбается Лао-цзы, - вон, посмотри на гору и скажи, что о ней думаешь.
--
Гора высокая, - констатировал Конфуций, - Видная гора. На ней бы крепость построить и всех оттуда расстреливать.
Немного расстроился Лао-цзы, но надежды не оставляет:
--
Ладно, давай посмотрим на это дерево. Что думаешь о нем?
--
Дерево ладное, срубить - и сколотить катапульту, чтобы врага ею уничтожать! - азартно отвечает Конфуций.
Еще погрустнел Лао-цзы.
--
А вот - смотри - перед тобой конь стоит. Что о нем скажешь?
--
О, распрекрасный конь! Седлать - и на врага! Изрубить врага шашкой!
--
Да-а-аааа, - протянул Лао-цзы, - не всякому дается наука философия. Некоторым лучше и вовсе не учиться, от этого Поднебесная только выиграет.
Однако Конфуций не принял сказанного на свой счет и ушел вполне довольным, что философия состоит в том, чтобы бессмысленные явления мира к военному делу приладить.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А у того в гостях Чапаев. Ну, Конфуций натурально к Чапаеву бросился и в объятиях его чуть не задушил. Уж так ему нравилось, что великий стратег врага шашкой рубал и других заставлял то же самое делать!
А Чапаеву Конфуций как-то сразу не понравился. Во-первых, как так: незнакомого человека сразу в объятия заключать? А во-вторых, шашки-то при нем нет! А это не по уставу!
В общем, Чапаев от Конфуция отстранился и как бы ненароком ему на ногу каблуком наступил. А Конфуций, поняв к чему идет дело, коленкой Чапаева слегка ударил. А тот его тогда немного невзначай - кулаком в глаз. И пошла такая карусель, что только через два часа оба, трудно дыша, разошлись по разным углам, на пол сели и друг на друга с ненавистью глядят. А Лао-цзы тоже глядит на это и думает: "Как же хорошо все сложилось! Поистине, Дао таково, что не остается ничего не сделанного!".
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А у того опять Чапаев гостит. Помня предыдущий опыт, Конфуций не стал обнимать Чапаева, а просто отвесил двести два поклона. А Чапаев не стал кланяться, а просто отвесил ему тридцать четыре оплеухи. Стоит Конфуций посреди комнаты, лицо красное, глаза навыкате. Стоит, а самому рыдать охота: ну как так - опять Чапаев и опять дерется? Тут на него просветление и снизошло. Понял он и что такое Дао, и что такое Дэ, и как все в мире устроено. И так ему хорошо стало - мама не горюй! Но тут Чапаев отвесил Конфуцию еще оплеух, и знание улетучилось. Видите, как важно с наукой не переборщить!
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Пришел, сел за стол и давай чай хлебать. Хлебает - и подливает, хлебает - и подливает. Пока весь не выпил. А после завел разговор о важности этичного поведения. Лао-цзы это все наблюдает и думает: "Какой молодец все-таки Конфуций! Вот дурак дураком, а все же об этике задумался". А Конфуций в это время ни о чем не думал. Просто цитировал слова из статьи.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Веселый такой, игривый даже. Отвесил триста четыре поклона и давай новости рассказывать. Но за что ни возьмется - новость похожа на военные сводки. И в конце еще все погибают. Послушал это Лао-цзы и думает: "Вот что война с человеком делает!". А Конфуций новости декламирует и думает: "Вот что война со мной сделала!" А Война в это время подумала: "Вот что людям дома не сидится? Так и норовят лишить себя и друг друга жизни!" И уехала в другие земли, чтобы здесь люди немного в себя пришли.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А того нет дома. "Опять его нет" - подумал Конфуций. "Опять меня нет" - подумал Лао-цзы. "Опять никого нет и ничего нет" - подумало бытие и сотворило тысячи вещей. Тысячи вещей в конце концов создали Лао-цзы с Конфуцием. Вот тут-то Конфуцию и удалось застать Лао-цзы дома.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Пришел и сел. И сидит. А Лао-цзы на него смотрит. А Конфуций все сидит и сидит. А Лао-цзы все смотрит и смотрит. Тогда Конфуций встал, плюнул и ушел. А Лао-цзы все смотрит и смотрит в пустоту. Так выяснилось, что для старика Лао нет разницы между пустотой и великим Конфуцием.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А тот все сидит и в пустоту смотрит.
--
Да чтоб тебя! - выкрикнул Конфуций.
--
Да чтоб меня! - эхом откликнулся Лао-цзы.
--
Я вижу, ты издеваешься? - разнервничался Конфуций.
--
Ты видишь, я издеваюсь? - откликнулся Лао-цзы.
--
Да что же это! Как дам сейчас! - пылил Конфуций.
--
Да что же это! Как дашь сейчас пятьсот евро! - откликнулся Лао-цзы.
Конфуций подумал немного и извлек из кармана нужную сумму. Положил на стол и задумался опять. Потом взял деньги назад и ушел.
--
Передумал, - констатировал Лао-цзы, - Некоторым людям учение никак не дается!
А Конфуций идет домой и думает: "И чего это я передумал? Некоторым людям не дается учение, а некоторым - деньги". И отнес сумму обратно Лао-цзы.
--
Опять передумал, - констатировал старик Лао, - Некоторым людям учение никак не дается!
А Конфуций идет домой и думает: "И чего это я передумал? Теперь некоторым людям ни учение, ни деньги не даются". А Лао-цзы в это время думал, что наконец-то хоть кто-то верно понял учение.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А у того опять сидит Чапаев. Конфуций расстоился: не очень он любил Чапаева, поскольку тот обладал куда более непредсказуемой натурой. А Чапаев наоборот стал Конфуция оценивать куда больше, поскольку давно шашку не пускал в ход. Увидел Конфуций, как рука Чапаева к шашке потянулась, да и убежал. "Эх, ушла белогвардейская сволочь!" - подумал Чапаев. А Конфуций по дороге ни о чем не думал. Просто бежал без остановки, пока не устал. А Лао-цзы думал в это время о том, что Дао - вещь неясная и туманная. Вот и выходит: вроде, все в одном помещении в одно и то же время, а на самом деле - в разных вселенных. Так и родилась идея офисной плодотворной работы.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. И затребовал чаю. А Лао-цзы в это время обдумывал концепцию вселенских зависимостей и все перепутал: вместо чая в чашке подал гостю картофелю в ведре. Конфуций посмотрел на это священнодействие и думает: "Совсем старик не в себе!" А Лао-цзы концепцию уже изобрел и думает: "Как же здорово быть не в этом седом старике!" А Конфуций сырой картофель грызет и думает: "Да и во мне быть тоже как-то нехорошо!" И оказался прав: пришлось скорую помощь вызывать.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А тот боевым искусством занят. Хотел Конфуций тоже рядом пристроиться и заняться, да очень побоялся по лицу получить случайно. Так что стоял в сторонке и смотрел. А после и уснул. Просыпается - а Лао-цзы уже ничем и не занимается.
--
Так вот в чем она, тайна недеяния! - вскричал Конфуций.
Лао-цзы, правда, придерживался другого мнения и предпочитал называть вещи сообразно их назначению. Конфуция, например, он называл милым дурачком.
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. А у того не один, а целых тридцать гномов! И все чай пьют. Не поверил тогда глазам Конфуций, решил, что со зрением беда приключилась. А гномы подумали, что это у них что-то приключилось: они-то Конфуция отродясь не видели. А Лао-цзы подумал: "И что это у меня как гном появится - так и Конфуций тут как тут?" А Конфуций уже думал о том, сколько надо поклонов отбить, раз здесь столько публики собралось. И еще кого бы из гномов поймать? Но вышло по-другому: это гномы поймали Конфуция и в свою гномью страну утащили. А когда выпустили - мир уже изменился, все о Конфуции забыли. А Лао-цзы написал тогда: "Трудность замыслов связана с переменами". А потом добавил: "И слава богу!".
Вот, как-то раз Конфуций пришел к Лао-цзы. Да не с пустыми руками: принес с собой пирогов. Ну, сели за стол после поклонов, начали чай с пирогами кушать. А тут откуда ни возьмись - натурально сам Чапаев пожаловал. И охотник ведь был тоже до пирогов. А Конфуций пироги любил, а Чапаева - нет. И стал пироги со стола убирать. А Чапаев - наоборот, стал пироги на стол тянуть, да еще при случае один-два в рот заталкивает. А Конфуций не уступает и все тянет пироги от стола. А пироги разлетелись по комнате! Прямо фейерверком! Смотрит на это Лао-цзы и думает: "Не было бы конкуренции между мудрецами - не было бы и войн. Если бы одни вещи не были ценнее других - не было бы и воровства. Не было бы суетности - сердце оставалось бы спокойным". А Конфуций ничего такого не думал. Он уже колотил Чапаева стулом, параллельно отвешивая поклоны и витиевато извиняясь. Вот как раньше проходили научные диспуты!
Больше о Дао, Дэ, даосизме и Лао-цзы: Youtube - @fighter_map