Аннотация: Каникулы в крошечном провинциальном городке - это настолько скучно, что даже два подростка из враждующих банд готовы заключить друг с другом временное перемирие. Они только начинают подозревать, что с городком что-то не так...
Эль Сенисо, Техас. Санни Рейн
За школой стоял ряд обшарпанных гаражей, некогда принадлежавших автомастерской Баттерса, но давно распроданных разным людям после смерти владельца. Дальше - окружное шоссе и пустырь, казавшийся местной ребятне Краем Света - таким, собственно, и было его неофициальное название. Ну а за ним не было ничего. Если не считать Рио Гранде, Мексики и всего остального мира, конечно. Но остальной мир мало волновал Санни Рейна, без двух с половиной месяцев каникул ученика выпускного класса. Были вещи и поважнее, например - выпускные экзамены, бал, на который ему не с кем пойти, и поступление в колледж. И "Кошки". Главным образом "Кошки". До всего остального ещё почти год, а "Кошки" - они здесь и сейчас.
Вообще-то, сами они именовали себя "Los gatos salvajes", но такого пафосного наименования они, по мнению "Демонов", не заслужили. "Демоны Эль Сенисо" - так называлась группировка, в состав которой входил Санни. Это было разумно. Ты либо "Демон", либо "Кошка", либо аутсайдер, которого может попинать каждый. А найти повод для этого было несложно. Хватило бы и одного имени. А если добавить к этому общую мягкость характера и не слишком мужественную внешность... Вполне вероятно, что его бы окрестили девчонкой или педиком, а тогда уж несложно представить, во что превратилась бы его жизнь. Нет уж, лучше быть с "Демонами". Разумеется, у этого были и свои минусы - да хоть те же самые драки с "Гатос", но куда приятнее драться толпа на толпу, чем исполнять роль боксёрской груши для всех.
- Ну что, "ангелочки", явились? А мы уж думали, не дождёмся, вы ведь известные ссыкуны!
Хорхе Мартинес, лидер "Лос гатос", стоял, небрежно привалившись к крайнему гаражу, и вертел в пальцах тонкую сигаретку, картинно выпуская дым после каждой затяжки. Его отец, кубинец, владел табачной лавкой, поэтому для него не было проблемой добывать курево, которое он просто таскал из дома, продавая и другим пацанам. Даже "Демонам" приходилось порой через третьих лиц прибегать к услугам этого пройдохи, за что они ненавидели его ещё больше.
- Не приписывай нам свои повадки, "котёночек", - усмехнулся Джефф Грант, главарь "Демонов", недвусмысленно поглаживая бейсбольную биту. - Это вы ссыте в тапки. Пришло время натыкать вас носом. Драных кошек надо учить хорошим манерам.
Пока всё шло по старому проверенному сценарию. Сейчас они обменяются "любезностями", слово за слово, хуем по столу - и начнётся куча-мала. Оба отличались повышенной вспыльчивостью и предпочитали решать свои проблемы кулаками, а не словами.
- Они зарываются. Пако, как думаешь, стоит повыщипывать им перья?
Пако Гонсалес, правая рука Мартинеса, кивнул. Чтобы он отказался от драки? Никогда такого не было. Он лениво потянулся, разминая плечи, и надел кастет.
Санни вздохнул. Он был миролюбивым человеком и считал, что всегда можно договориться. Увы, не с "Кошками". С ними договориться можно было только до неприятностей. Запустив руку в карман, он вынул велосипедную цепь, свое излюбленное оружие. Она нравилась ему тем, что позволяла достать противника издалека. Подпускать его ближе было чревато порчей шкурки, а вот этого Санни не любил.
- Кис-кис-кис! Иди сюда, Мартинес, поучу тебя уму-разуму, шелудивая мексиканская кошка!
Джефф поманил Хорхе пальцем.
- Какой же ты глупый, Грант. Никак не запомнишь разницы между Мексикой и Кубой...
- Была нужда. Какая разница - один грязный латинос или другой грязный латинос?
- Ах ты, вшивый гринго!
В руках Хорхе сверкнула сталь ножа. Одним прыжком он достиг Гранта, тем самым перейдя "государственную границу" и дав сигнал к нападению. Джефф едва успел увернуться от удара.
- Мочи "ангелочков"! - заорала Летиция Мартинес, всегда на равных с парнями участвующая во всех разборках братца.
"Гатос" бросились в атаку. Впрочем, на этот раз кровопролития не получилось.
- А ну стоять, сопляки!
Из-за гаражей вылетел школьный сторож Смайт, потрясая двустволкой.
- Наконец-то вы мне попались! Сейчас все пойдёте к директору! И я добьюсь, чтобы зачинщиков отчислили! А ну-ка быстро...
- Драпаем! - завопил Пако Гонсалес и первым же рванул с поля брани. За ним помчались и остальные "Кошки" и "Демоны" - неприятностей в школе не хотел никто.
Санни был даже рад, что побоище сорвалось, но признаваться в этом, конечно, не стоило. Не хватало только, чтобы кто-нибудь решил, что он струсил. С такими разговор был короткий. Трусов и слабаков Джефф Грант презирал, а это означало, что участь их незавидна.
- Совсем этот Смайт осатанел, - пожаловался Санни Джеффу, когда "Демоны" оказались вне досягаемости сторожа и остановились перевести дух. - Лезет, куда не просят.
- Мудак, - коротко припечатал Грант. - Ладно, он своё получит. Что ты собираешься делать на летних каникулах? - вдруг спросил он. - Доремонтируешь тарахтелку?
- Конечно! - Санни оживился, как всегда, когда речь заходила об его обожаемом мотоцикле. Древняя "Ямаха", которая ездила, что называется, "на честном слове и одном крыле". Этот не раз порывался её продать, но мать не позволила, за что Санни был ей безмерно благодарен. И дело было даже не в том, насколько круто иметь свой мотоцикл парню его возраста. Джефф-то, понятное дело, думал только о том, что "Кошки" утрутся от зависти, когда они будут по очереди, громыхая, носиться по городку, а девчонки сами повыпрыгивают из штанишек, но для Санни мотоцикл был чем-то гораздо большим. Это единственное, что осталось ему от отца.
- Мне осталось только перебрать мотор, ну и закончить косметический ремонт. Знаешь там, закрасить пару царапин, налепить наклейки...
- С черепами! - глаза Гранта загорелись. - И пламя такое по бокам. А ещё можно дырки от пуль...
Санни кивнул. Ему не очень-то нравились черепа, но с Джеффом не поспоришь. Тот отчего-то на удивление хорошо к нему относился, прощая даже столь "недостойные настоящего пацана" вещи, как эмоциональность и миролюбие, но злоупотреблять этим всё же не стоило.
- Лады, увидимся, - Джефф махнул рукой и пошёл домой, а Санни свернул к себе и сразу направился в гараж.
В гараже было уютнее, чем в иной квартире. К его боковым стенам примыкали два больших стеллажа с множеством полочек, на которых аккуратно, хоть и бессистемно, стояла и лежала уйма полезных вещей: на одном - банки с маслом, запчасти, аэрозоли с красками, инструменты и всё в этом духе, на другом - не связанные с мотоциклом предметы, вроде настольных игр и книг. У дальней стены на стареньком, но довольно приличном с виду ковре можно было обнаружить пару кресел-мешков песочного цвета и низенький столик. В углу прислонилась к стене сложенная раскладушка, где при желании здесь можно было и спать, что Санни всё чаще и делал в последнее время. Возвращаться домой не хотелось совершенно: слишком много отчимов и младших братьев на квадратный метр. А здесь было всё, что необходимо для жизни: портативный холодильник, чайник, микроволновка, ноутбук и две его главные радости - музыкальный центр с долби-звуком и, конечно же, обожаемая "Ямаха". Будь его воля, он бы и совсем переехал сюда жить. Вот только у матери эта идея восторга не вызывала, а с этим приходилось считаться. Пока что она оплачивала его счета, о чём периодически не забывала напоминать, что бесило Санни едва ли не больше, чем попытки отчима его воспитывать. Но как это изменить, он не представлял, ведь учёбу сложно совместить с работой - которую надо ещё найти. Много ли возможностей для этого у школьника?
Аккуратно поставив рюкзак на одно из кресел, Санни скинул ветровку и вымыл руки в висящем тут же умывальнике. Домой идти пока неохота, начнутся расспросы про оценки - да, не то чтобы они были особо хорошими - упрёки и всё такое. Лучше уж разогреть купленный по дороге чизбургер, перекусить и заняться "Ямахой". Хотя бы снять и разобрать мотор, а уж завтра - заменить необходимые детали.
Однако планам его не суждено было сбыться. Едва Санни дожевал бургер, дверь гаража распахнулась и на пороге появился отчим.
- Так я и думал, что найду тебя здесь, - недовольным тоном заявил он. - Тебе тут словно мёдом намазано. На семью наплевать. Мать ждёт его со школы, хочет услышать об его успехах, а он чуть что - бежит к своей железяке.
- Вот именно, об успехах. Если мои отметки в табеле недостаточно высоки, она смотрит на меня, как на посудомоечную машину, которая отчего-то перестала отмывать тарелки дочиста. Я думал, семья - это люди, которые тебя всегда поддержат, а не засыплют упрёками, если ты не соответствуешь их идеальным представлениям!
Санни пожалел об этих словах, едва они сорвались с его губ, но было поздно. Никогда он не мог сдержаться, если что-то казалось ему несправедливым. Отчим посмотрел на него тяжёлым взглядом, будто судья на преступника перед вынесением приговора с назначением крайней меры.
- Учиться надо как следует, а не с дружками вроде этого Гранта по улицам шляться, - сурово изрёк он. - Мать о тебе заботится, хочет, чтобы ты человеком стал, многого добился в жизни, а чего хочешь ты? Жить на пособие?
- Хочу быть автомехаником, - угрюмо сообщил Санни. - В мастерской Лестера меня готовы взять учеником после школы. И им плевать на мои отметки, главное - что руки растут из нужного места.
- Не выдумывай, - отрезал отчим. - Ты должен окончить хотя бы колледж и получить достойную профессию.
- Ты мне никто, чтобы указывать! - не выдержал Санни. - Это моя жизнь, и жить я буду так, как хочется мне. Вы родили себе ребёнка - его и воспитывайте!
- Именно этим мы и займёмся, - заверил отчим. - А ты на пасхальных каникулах отправишься к моей двоюродной сестре в Новую Англию - думать о своём поведении. А сейчас будь добр пойти в дом. Немедленно. Мать ждёт тебя!
С этими словами он покинул гараж, громко хлопнув металлической дверью.
***
Спрингфилд, Мэн. Санни Рейн
Возможно, Эль Сенисо и был дырой на краю света, но по сравнению со Спрингфилдом, штат Мэн, он выглядел столицей мира. По правде говоря, Санни порой казалось, что коров здесь живёт больше, чем людей, и, не исключено, что так оно и было.
Тётушка Мардж не-Симпсон жила почти на окраине городишки. Лишь дом полусумасшедшей старухи Донован, что всегда носила чёрное и смотрела на Санни с траурным выражением на лице, отделял коттедж Томпсонов от кукурузных полей, окружающих Спрингфилд со всех сторон. Стэнфорд Томпсон - огромный мужчина с вечно хмурым лицом, муж тётушки Мардж - был фермером. Он имел немного земли, где росла всё та же кукуруза, пару тельных коров, десяток коз, свиноматку и чёртову прорву кур. С первыми лучами солнца весь этот зоопарк начинал шуметь. Сначала заводил свою песню старый петух. Хор наседок и цыплят подхватывал её, затем включались и остальные твари божьи - впрочем, Санни скорее окрестил бы их созданиями дьявола, появившимися на свет с одной лишь целью - не давать ему выспаться. Хотя зверьё-то ещё можно было игнорировать, а вот четырнадцатилетних близняшек Юту и Дакоту, чуть свет врывающихся в его спальню с радостными воплями - уже нет. Отчего-то девчонки его сильно возлюбили и требовали принимать участие во всех своих делах. Они были милыми, но слишком уж навязчивыми. Но выбора у Санни особо не было. Кроме них общаться здесь практически не с кем. Если у кого-то из соседей ещё и были дети, то слишком мелкие, не старше десяти-одиннадцати лет.
Ни одного подростка в целом районе - ну как такое вообще возможно?!
- Доброе утро, Санни! Давай-ка к столу! Девочки, а ну брысь, дайте ему одеться!
Тётушка Мардж, как обычно, появилась в дверях, чтобы спасти Санни от близняшек и позвать к завтраку. Одна радость - кормили здесь куда лучше, чем дома. У матери даже яичница подгорала, однако она всегда обижалась, если её кулинарные "шедевры" отказывались есть. Сама же она, похоже, вовсе не замечала, что приготовила малосъедобную бурду. Хорошо, после рождения малявки ей стало не до ведения домашнего хозяйства, и этот нанял домработницу. Хоть какая-то от него польза.
Не заснуть в ванной с зубной щёткой во рту - этот квест всегда был самым сложным после "подняться с кровати" и "открыть глаза". Героически справившись с ним, Санни умылся, оделся и спустился вниз. Стол уже был накрыт: овсяная каша с кусочками фруктов и пышные блинчики с золотистым мёдом дожидались своего часа. Дакота втащила в дом ведро парного молока, и тётушка Мардж принялась разливать его по кринкам.
- А пойдём на весь день к реке? - предложила Юта, дёрнув Санни за рукав. - Хоть загоришь немного, а то вон какой бледненький! - хихикнув, добавила она, явно пародируя кого-то из взрослых.
- И то верно, - согласилась тётушка Мардж. - Я как раз собиралась прибраться, чего вам под ногами путаться. Вот как поедите, так и ступайте.
Санни кивнул. Не то чтобы ему хотелось тащиться к реке - а это порядка двух километров - он охотнее бы остался в своей комнате и почитал книжку, но ведь всё равно же не дадут. Лучше он возьмёт её с собой, а там, может, сестрёнок что-нибудь отвлечёт, и они на время перестанут его тормошить.
Час спустя они топали по пыльной грунтовой дороге. Санни нёс плетёный короб, в котором лежали прорезиненный плед, еда, пара бутылок домашнего имбирного лимонада и томик приключений. Девчонки бежали впереди - худые, загорелые, в одинаковых синих шортах и полосатых тельняшках, с одинаковыми косичками. Они обожали, когда их путали, поэтому Санни иногда "ошибался", чтобы их порадовать. На самом деле он отличал их без труда, это было несложно. У Дакоты глаза были темнее, а россыпь светло-коричневых веснушек на щеках - бледнее. И всё же близняшки были очень похожи.
- А вон наша школа! Смотри!
Более общительная Юта остановилась и ткнула пальцем в кирпичное одноэтажное здание слева от дороги. Совсем небольшое, но, учитывая, сколько в Спрингфилде детей, его явно было более чем достаточно. Школьный двор пустовал, лишь ветер гонял по игровой площадке конфетный фантик. Качели тихо поскрипывали, видно кто-то только что на них качался, но уже убежал, а они ещё не остановились. "Наверное, она!" - подумал Санни, бросив взгляд на крыльцо, у которого стояла девушка примерно его возраста, одетая в простую белую блузу и строгую чёрную юбку.
- Юта, - он обернулся к близняшкам. - Ты её знаешь? Как её зовут?
Перспектива обзавестись приятельницей постарше сестричек ему очень понравилась, всё же с ними многое не обсудишь просто потому, что им это ещё не интересно. Однако он стеснялся подойти к посторонней девчонке и надеялся, что его с ней познакомят.
- Где? Я никого не вижу!
Санни снова посмотрел на школу, но у крыльца уже никого не было.
- Видимо, ушла. Жаль. Здесь была девушка лет шестнадцати-семнадцати с виду, такая светло-русая, с длинным хвостом. Знаете её?
- В Спрингфилде таких нет! - замотала головой Юта. - Мы самые старшие в школе.
- Наверное, тоже к кому-то в гости приехала, как ты, - предположила более рассудительная Дакота. - Надо будет расспросить Элену, она в курсе всех сплетен города. Может, мы встретим её на пляже, идём!
Вскоре они добрались до реки. На берегу близняшки сразу разделись и с визгом помчались в воду. Санни же разулся и осторожно потрогал её пальцами левой ноги. Пожалуй, это было неплохо для штата Мэн, но для него температура оказалась слишком низкой, так что он предпочёл остаться на пляже, расстелить плед, и завалиться с книгой, чтобы насладиться тем, как изобретательно Энни - его любимая героиня из троицы авантюристов - задерживает своих спутников, давая фору друзьям. Он настолько увлёкся, что даже не сразу заметил тень, загородившую ему солнце.
- О! Как странно! Мне казалось, я попал в ад, а не в курятник! Что ты здесь делаешь, "ангелочек"?
В знакомом голосе с неизменно раздражающим мексиканским акцентом, раздавшемся сверху, слышались не только удивление и насмешка, но и едва ли не радость. Санни поднял голову. Перед ним стоял Пако Гонсалес, правая рука предводителя "Гатос" Хорхе Мартинеса.
- И тебе доброго дня, кошка драная, - миролюбиво отозвался Санни. - Я тут загораю, разуй глазоньки. А тебя каким ветром занесло?
- Живу я тут, - отозвался Гонсалес. - Временно, к счастью. Унылое местечко.
Санни кивнул. Повисла неловкая тишина, которую вроде и надо бы нарушить - но как же кодекс "Демонов", предписывающий не иметь с врагами никаких дел, кроме драк? Ну что за невезуха - единственный ровесник в городишке - и подумать только - "кошка"!
- Может, отойдёшь? - предложил наконец он. - Солнце мне закрываешь.
- Тоже мне, Диоген нашёлся...
Отходить Гонсалес явно не собирался - может, назло, но что-то подсказывало Санни, что тот и сам рад хоть с кем-то пообщаться, пусть даже и с врагом, но не решается инициировать беседу. Ох уж эти дурацкие правила! Что может быть глупее подростковых группировок? Интересная мысль для доверенного лица лидера одной из них. Ну и что теперь делать?
- Санни, Санни! Скорее, скорее же! Только ты можешь помочь!
Близняшки, крича и размахивая руками, подлетели к нему, избавив от необходимости принимать какое бы то ни было решение, и, перебивая друг друга, принялись тянуть его за собой.
- Он же утонет! Ох, ну скорее же!
- Там никого из взрослых!
- А Тимми только ревёт, ему самому десять лет, кто их вообще одних отпустил, непонятно!
- Без спроса ушли, а то ты не знаешь, это всё Лори их подбила, а сама-то на полгода его старше, тоже мне, взрослая нашлась!
Что бы там не случилось, судя по их взволнованным мордашкам, времени на расспросы не было, поэтому Санни просто захлопнул книгу и помчался за ними к реке. На берегу столпилась кучка орущей перепуганной ребятни. Дакота дёрнула его за рукав и ткнула пальцем в сторону резиного матраса, покачивающегося на волнах вдалеке от буйков. Рядом барахталось ещё одно дитё, совсем мелкое, колотя по воде руками. Думать было некогда, ребёнок явно находился в панике, и это состояние - Санни знал, на уроках по технике безопасности рассказывали - часто предшествовало утоплению, а то и являлось его причиной. Он бросился в реку и быстро поплыл вперёд. Когда он добрался до малыша, тот уже не бил по воде, лишь пытался оттолкнуться от неё, как от твёрдой поверхности, но не мог полностью высунуть даже голову.
Санни схватил ребёнка, и тот сразу же намертво в него вцепился. Стараясь держать его так, чтобы он они вдвоём не ушли на дно, Санни поплыл к берегу, мысленно благодаря своего учителя по плаванию за то, гонял его на тренировках. Плавал он действительно здорово, и теперь это невероятно помогло. Вот только что делать дальше? Им, конечно, рассказывали, как оказывать первую помощь, но это давно вылетело у него из головы. Успеет ли он сообразить или... Про "или" думать не хотелось.
- Дай сюда!
Едва он вынес малыша на берег, его тут же отобрал Пако Гонсалес. Быстро оценив его состояние, он перекинул ребёнка через колено и засунул два пальца ему в рот, из которого тут же хлынул поток воды, смешанной со рвотой.
- Прекрасно! Рвотный рефлекс есть, сейчас вода выйдет, поможешь мне, хорошо?
Санни кивнул. И как в таком маленьком теле смогло поместиться столько воды? Она хлестала и хлестала. Наконец Пако положил ребёнка на песок и скомандовал:
- Руки вот так, надавливай здесь, я буду делать искусственное дыхание. Чёрт возьми, малявки, кто-нибудь за врачом побежал или нет? Я когда вас отправил!
- Дакота его приведёт, - сообщила Юта. Она смотрела на него и Санни с восхищением, как и большая часть детей. "Вот так мы и стали кумирами молодёжи", - подумал Санни, надавливая на грудь утопленника и молясь всем богам, включая самолично придуманных, чтобы это сработало.
***
- Ты такой смелый и сильный, настоящий герой! Сразу прыгнул в реку, не раздумывая!
Близняшки прыгали вокруг, беспрестанно треща и восторгаясь. Всё, чего Санни хотел, это поскорее попасть домой и спрятаться от их потока эмоций. В кроссовках противно хлюпало, мокрая одежда неприятно липла к телу, и его это раздражало. К тому же он до сих пор не совсем успокоился, хоть опасность и миновала. Не каждый день приходится спасать тонущих малышей. И разве можно забыть глаза матери, примчавшейся вместе с врачом на машине, когда она увидела лежащего на песке неподвижного пятилетнего сынишку?
- Я вообще редко думаю, - отмахнулся Санни. - Я глупый. У меня тело вперёд мозга среагировало. Хорошо, что Пако оказался рядом, я бы не откачал мелкого, я не умею.
Никакого героизма в своём поступке он и правда не видел. Разве не любой сделал бы то же самое? А вот то, как Гонсалес мгновенно сообразил, что делать дальше - это впрямь заслуживало восхищения, враг он там или нет.
- Но сперва его всё равно нужно было вытащить, и это сделал ты! - возразила Дакота.
- Ты совсем как Джорджи, такой же классный! - подвела итог Юта. - И не спорь!
- Кто такой Джорджи? - скорее для поддержания беседы, чем из искреннего любопытства поинтересовался Санни.
- Наш брат, - хором ответили близняшки, а Юта добавила: - он был примерно твоего возраста, когда мы были совсем маленькими. Он умер. Ужасно жалко, мы его очень любили. Мама так плакала... Мы не знаем, что случилось, мы были ещё детьми.
- Можно, мы будем считать тебя братом? - тихо спросила Дакота.
Санни кивнул. Разве он мог отказать им? Неудивительно теперь, что они с самого начала так к нему прикипели, видимо он и правда напомнил им умершего брата. Но что с ним случилось? Судя по их словам, он был его ровесником...
Дома он сразу направился в свою комнату переодеваться, а девчонки умчались рассказывать о происшествии на реке родителям. Стащив с себя мокрую одежду, Санни подошёл к шкафу, чтобы достать сухие штаны и майку. На внутренней стороне его двери было прикреплено большое - в человеческий рост - зеркало. Мельком глянув в него, Санни потянулся к верхней полке и вдруг замер. Показалось? Он вновь повернулся к зеркалу и с трудом удержался от того, чтобы заорать на весь дом. Вместо своего собственного отражения он увидел девушку, которую утром заметил в школьном дворе, и - как будто этого было мало - выглядела она ужасно. Грязная изорванная одежда, половина волос выдрана, голова разбита. Левый глаз превратился в один сплошной фингал, а правый, выбитый из глазницы, висел на её щеке. Она стояла перед ним и шевелила окровавленными губами, будто пытаясь что-то сказать. Санни по губам читать не умел, но в мыслях само собой возникло одно короткое слово.
"Беги!"
***
Спрингфилд, Мэн. Пако Гонсалес
Общий возраст сестёр Диас приближался, по мнению Пако, к тысяче лет, и он так и не разобрался, кем они ему приходятся - двоюродными бабушками? Троюродными тётушками? Впрочем, это не имело особого значения, главное - они предоставили им жильё и практически не отсвечивали. Тихие, вечно печальные старушки с вязанием и травяным чаем, они смотрели на него, горько вздыхая о чём-то своём, и тут же спешили отвернуться. Каролина, дочь кого-то из них, маленькая хрупкая женщина с потухшим взглядом, хорошо ухаживала за его матерью, и это место было действительно спокойным, всё, как прописал доктор Тревис. Это замечательно, но сам Пако засыхал тут от скуки. Подумать только, ни одного ровесника в округе, сплошь малолетки! Никакие книги и телепередачи не могли заменить ему живого общения, и потому он чуть ли не на стену лез, не зная, чем себя занять. Городишко казался ему странным. Откуда этот провал, будто несколько лет подряд ни у кого вообще не рождалось детей? Разве так бывает? И почему почти все взрослые, которых он встречал, смотрели на него, будто провожали в последний путь?
"Ничего, я во всём разберусь!" - решил он. Эта идея его захватила. Он никогда не мечтал о лаврах Шерлока Холмса, но отсутствием любопытства не отличался. И потом, это была интересная задача. Почему бы и не заняться ей, если больше нечем?
- Пако, ты не мог бы найти Каролину? Мне нужно постираться, а я ещё не разобралась, как работает эта машинка.
Мама появилась в дверях комнаты, бледная и измождённая, видно, снова плохо спала ночью. Пако вскочил на ноги.
- Да, конечно! Может, приляжешь, я сам постираю, что нужно!
- Ну уж совсем-то за инвалида меня не держи, - покачала головой она. - Малышу не повредит, если я хоть иногда буду двигаться. И Каролина мне поможет, не беспокойся.
- Хорошо, сейчас позову её.
Пако вышел из комнаты и направился к спальне Каролины, однако её там не оказалось. Это было, наверное, неправильно, но он воспользовался случаем, чтобы осмотреть комнату. Он имел теорию, что обстановка может многое сказать о человеке, и старался проверять её всякий раз, как представится случай. Здесь всё говорило о том, что хозяйка спальни - женщина аккуратная, но не помешанная на чистоте, скромная, не имеющая каких-то особенных увлечений, немного сентиментальная и довольно скучная в общем и целом. Это вполне совпадало с его впечатлениями о Каролине Диас.
Единственное, что привлекло его внимание - небольшая фотография на прикроватном столике. На ней улыбалась в камеру девочка чуть помладше его, симпатичная латиноамериканка с шикарными длинными волосами, собранными в два хвоста. Лицом она очень напоминала обитательниц дома, вот только такого уверенного и жизнерадостного взгляда не было ни у одной из них. Но больше всего Пако заинтересовала чёрная ленточка в правом нижнем углу снимка. Что это означает? Она умерла? От чего? И кто это? Может, дочь Каролины? Тогда понятно, почему она всё время такая печальная.
Пако закрыл дверь. Он успеет подумать об этом позже, а сейчас нужно найти саму Каролину, коль скоро мать затеяла стирку. Эх, обсудить бы с кем-нибудь это, вместе всегда проще прийти к какому-нибудь мнению! А что, если найти "ангелочка", Рейна? Он враг, конечно, но кто узнает, что они будут общаться в этой дыре? И потом, если совсем уж честно, не так уж он и плох, несмотря на то, что чёртов гринго с дурацким именем. И как он круто спас того малявку на реке! Откачать - ерунда, любой бы смог, а вот успеть доплыть и вытащить на берег... Один бы Пако ни за что не справился, фигово он плавает, если честно, да и в целом управляется со своим телом, как с чем-то чужеродным, вроде огромного и неуклюжего меха-робота из аниме. Решено! Враги там или кто, альтернативы-то всё равно нет.
Отыскав Каролину и передав ей просьбу матери, Пако крикнул, что придёт вечером, и побежал. Где находится дом спасённого мальчишки, он знал, вчера доехал с ними на машине местной докторши, мисс Лентон. Это было недалеко, на соседней улице. Он быстро нашёл его. Во дворе гулял старший малявкин братец, его-то Пако и решил использовать как источник информации. Видеться с их матерью ему не хотелось, она смотрела на него, как на героя, чем немало смущала.
- Привет, личинка! - он махнул мальцу рукой. - Как дела? Жопа не болит?
- А с чего ей болеть? - откликнулся тот.
- Неужто мамка не выдрала за то, что на речку без спроса упёрся и за сопляком недосмотрел?
- Не, - помотал головой мальчишка. - Сильно рада была, что всё обошлось. Весь вечер ревела.
- Вот уж счастье большое - пореветь, - фыркнул Пако. - А я бы выдрал так, чтоб неделю сидеть не смог. Знаешь того пацана, который спас мелкого? Где живёт?
- У Томпсонов, - важно сообщил мальчишка. - Это на Уиллоу-стрит, дом такой большой, почти крайний. С красной крышей.
- Отлично! Ну бывай, личинка! Жопу береги.
Уиллоу-стрит находилась на окраине города и чем-то напоминала ту улочку в родном Эль Сенисо, где располагалась их школа. Нужный дом отыскался быстро, да и сам Рейн торчал на виду, а точнее - валялся в гамаке с книгой. Вот ведь какой книжный червь, оказывается, не только цепью махать умеет. Ну что ж, осталось уговорить его помочь в расследовании.
- Эй! Цыплёнок! Оторви свою распрекрасную задницу от этой драной сетки и удели мне пару минут своего внимания!
"Может, следовало обратиться как-то иначе, раз уж я пришёл с миром?" - с запозданием подумал Пако, но он всегда сперва говорил, а лишь потом - думал. Вообще, взаимодействие с людьми не было его сильной стороной, отчего-то они имели привычку обижаться на всякую ерунду, а он не понимал, что на этот раз такого ляпнул. Впрочем, Санни Рейн, по слухам, обладал на редкость миролюбивым характером, и как он только подружился с ублюдком Грантом?
- Чего тебе, мяукающая горжетка? От блох обработать?
Если Рейн и обиделся, то виду не подал. С другой стороны, "Гатос" и "Демоны" всегда так общались друг с другом.
- Вообще-то, я предложить перемирие хотел! - крикнул Пако. - Здесь же кроме нас одна малышня да старые пердуны за тридцатник. С ними и не поговоришь! И вообще, - он понизил голос, - здесь такооое творится!
- Какое?
Санни слез с гамака и подошёл к изгороди.
- И не кричал бы ты так про пердунов, услышат же.
- А хрен с ними, - махнул рукой Пако. - А какое - это я сам пока не знаю, но очень хочу выяснить. Не прогуляешься со мной до местного кладбища?
- Зачем?
Рейн явно заинтересовался. Пако сделал самый таинственный вид, на который был способен.
- А вот увидишь. Есть у меня одна теория...
Теория у него и правда была, и она нуждалась в немедленной проверке.
- Понимаешь, - уже по дороге начал объяснять Пако, - ненормально это, что в городе ни одного нашего ровесника. Но я видел фотографию девчонки лет пятнадцати. Стояла в рамочке с чёрной лентой - знаешь ведь, что это значит? Кажется, она какая-то моя дальняя родственница.
- У близняшек брат умер, - сообщил Санни. - Тоже нашего возраста был. Интересно.
- Тенденция, однако. Ну вот, попробуем отыскать их могилы - хочу проверить одну гипотезу. Ага, мы почти пришли, вот и ограда. Давай поищем вход.
Спрингфилдское кладбище было маленьким - куда уж больше на такое количество жителей - и уютным. Пако шёл по дорожке, посыпанной гравием, и читал надписи на надгробьях. Шейла Пристли - не пойдёт, умерла в возрасте пятидесяти лет, Ариэль Лансерг - семьдесят девять, Элла Рамси - восемнадцать...
- Смотри, а вот и Джордж Томпсон, - Санни ткнул пальцем в соседнюю могилу. - Умер в две тысячи десятом. Ему было семнадцать.
- И эта Элла в две тысячи десятом. И смотри-ка - Тони Брикстон, пятнадцать, год тот же. Элоиза Линд, семнадцать, Барбара Лори, шестнадцать, Том Виксен, девятнадцать... и все до единого - в две тысячи десятом - начале две тысячи одиннадцатого. Давай разделимся, я налево, ты направо, обойдём всё кладбище и встретимся здесь. Что искать ты уже понял, так?
- Подростков от пятнадцати и старше, - кивнул Санни. - Договорились.
Пако отправился на обход своей части кладбища. Улов оказался не так уж и мал - двенадцать человек, вполне прилично для подобного городишки. Среди них обнаружилась и Анхела Диас, девочка с фотографии. Она задорно улыбалась с портрета на памятнике и смотрела так, будто мир лежит у её ног - а на самом деле её кости гнили в земле. Не жалующийся на воображение Пако помотал головой, отгоняя неприглядную картинку.
- Вот такая ерунда, - подытожил он, когда они с Санни возвращались обратно. - Двадцать семь человек в один год, все - в возрасте от пятнадцати до девятнадцати лет. Есть идеи, что это могло быть?
- Не знаю, - пожал плечами Санни. - А у тебя?
- Маньяк, может? - предположил Пако. - Или странная какая-то эпидемия. Или их всех заманили в секту и убедили самоубиться. Или покусали зомби и... а нет, это даже для меня звучит фантастично. Предлагаю расспросить людей, а станут запираться - сходим в библиотеку и поищем старые газеты.
- Какой ты умный! - с искренним восхищением воскликнул Санни. - И почему ты "кошка"?
- А у кого из нас есть выбор, - пожал плечами Пако. - Ты либо в "Гатос", либо в "Демонах", и это зависит от происхождения. Мне нафиг не сдались эти драки с вами, я хочу хорошее образование, стать врачом. Нейрохирургом. Наша семья не очень богата, поэтому я хотел бы получить стипендию, а для этого мне нужна отличная учёба и характеристика из школы. Я и так - человек второго сорта, мексиканец, созданный прислуживать белым американским парням, по их мнению. А если мне ещё и характеристику дадут плохую? Я бы и рад держаться подальше от этих разборок...
- Так вот почему ты всегда убегаешь с поля боя первым, если кто-то вмешивается! - догадался Санни. - Не хочешь испортить репутацию! А я думал - трусишь.
- Ну, я тоже был уверен, что ты прихлебатель Гранта без единой извилины в голове, чего уж там. Ты вечером занят?
- Обещал сестрёнкам поиграть с ними. Они меня теперь за брата считают вместо Джорджи. Хочешь с нами? Не уверен, что будет так уж весело, но...
- Всё лучше, чем одному! - обрадовался Пако. - Я согласен! А завтра с утра продолжим расследование!
- Замётано! - согласился Санни, и они отправились на ферму Томпсонов - развлекать близняшек.
***
Спрингфилд, Мэн. Санни Рейн
Её звали Мелани Джонсон. Санни видел её могилу своими глазами, видел и фотографию на надгробье. Светло-русые волосы, собранные в длинный хвост, широко распахнутые голубые глаза, родинка над верхней губой слева... Симпатичная девчушка шестнадцати лет от роду. И он об заклад готов был биться - именно она была тогда на школьном дворе, и её обезображенное отражение появилось в зеркале.
Это казалось каким-то безумием, она ведь четыре года как мертва! Впрочем, во второй раз она живой и не выглядела. Но это было слишком дико, чтобы рассказать кому-то, хоть бы и Пако. А ведь было бы здорово, уж он бы сразу сообразил, что к чему. Котелок у него варит что надо! Выходит, врал ему Джефф Грант, уверяя, что все латиноамериканцы - тупой сброд? Интересно, он бы ему поверил? Пако, а не Джефф, конечно, тот бы только пальцем у виска повертел.
- О чём задумался, Санни? - Тётушка Мардж выдернула его из размышлений. - Пять минут уже сидишь с ложкой во рту!
- О две тысячи десятом годе, - от неожиданности он выпалил почти правду. - Что случилось со всеми подростками города старше пятнадцати лет тогда? Вчера я был на кладбище! Просто бродил и случайно... тётя Мардж, что с вами? Я сказал что-то не то?
- Маньяк их убил, - побелев как молоко, которое она разливала, глухо произнесла тётушка. - Джорджи мой... среди них, понимаешь. Не могу говорить, больно, ты уж прости.
- Ох, это вы меня простите, я такой бестактный, - расстроился Санни. - Извините.
Почти не жуя, он быстро проглотил завтрак и, поблагодарив тётю Мардж, помчался наверх, чтобы переодеться и бежать к Пако. Нужно сказать ему про маньяка, а вдруг ему не удалось это выяснить! Он быстро натянул художественно изодранные джинсы (особенно радовало, что они ну очень не нравились этому) и толстовку, прихватил торбу и спустился вниз. В прихожей он немного замешкался оттого, что не сразу нашёл свои кроссовки, переставленные тётушкой. Пока он осматривался, из-за двери послышались голоса. Он не собирался подслушивать, просто не придал им значение - мало ли о чём могли говорить Томпсоны.
- Стэнфорд, я так больше не могу, мы должны его отослать, - голос тётушки звучал очень взволнованно. - А что если...
- Подумай о наших девочках, - перебил её муж. - Ты ведь не хочешь, чтобы они... чтобы с ними... Тебе тогда не хватило?
- Я не переживу, если с ними что-то случится!
Теперь тётя Мардж едва ли не рыдала.
- Вот поэтому он останется. Если это повторится - мы уедем. Просто так бросать всё хозяйство - безумие, тут наши корни, здесь похоронены наши родители, наш сын. Может, ничего и не случится. Мардж, ты же понимаешь... Пойдём, не стоит говорить об этом.
Стукнула входная дверь. Только после этого Санни высунулся в прихожую. Томпсоны явно говорили о нём, и тётушка чего-то боялась... Боялась за него? Но почему?
"Расскажу Пако, может, он догадается", - решил он и отправился к условленному месту встречи.
Пако уже был там. Он сидел на ступеньках крыльца городской библиотеки и собирал головоломку. Заметив Санни, он сунул её в карман, поднялся и протянул руку, будто забыв, что они совсем недавно были врагами. "Но ведь это не наш выбор, - подумал Санни, протягивая руку в ответ. - А я хочу с ним дружить!"
И это была правда. Пако Гонсалес, "кошка", правая рука Мартинеса оказался самым интересным человеком из всех, кого он знал. Он так весело играл вчера с девчонками, выдумывая развлечения для всей компании, рассказывал смешные истории - и откуда он столько всего знает? В общем, к чёрту вражду! Вот только что делать, когда они вернутся в Эль Сенисо? "Я подумаю об этом завтра! - решил он. - А сейчас - на поиски информации!"
***
Спрингфилд, Мэн. Пако Гонсалес
- Ничего, ну ты только представь себе! В городе за полгода погибло двадцать семь подростков, и ни одна чёртова газета не написала об этом ни слова!
Пако стукнул кулаком по столу. Что за ерунда? Как такое возможно?
- И газеты у них выходят с какой-то странной регулярностью, - пожаловался Санни. - Четвёртое сентября, потом сразу тринадцатое, потом шестнадцатое, восемнадцатое и двадцать пятое. Что? Почему ты на меня так смотришь?
- Эврика!
Пако даже подпрыгнул. Хорошо, что библиотекарша сидела внизу, на абонементе, иначе их бы давно, наверное, уже выгнали за неподобающее поведение.
- Да они же просто вытащили часть номеров, понимаешь? И как я сам не заметил! Вот я невнимательный. Молодец, Санни! Весь этот чёртов городишко что-то скрывает от нас. И мы непременно выясним, что! Пошли!
Он схватил Санни за руку и потащил его к выходу, не потрудившись убрать за собой подшивки газет и не слушая возражений. Ему не терпелось со всем этим разобраться. У него пока не было идей, как, но на ходу ему думалось лучше, да и как можно терять время, просиживая штаны в библиотеке, где всё равно ничего нет?
Едва Пако и Санни спустились с крыльца, как на дорожку, ведущую к зданию, из-за поворота на скорости, напоминающей о болидах Формулы-1, выехала инвалидная коляска. Её "пилот" с громким воплем: "Поберегись!" - чуть было не врезался в них, затормозив лишь в самый последний момент.
- Успел! - весело воскликнул он. - Привет, ребята! А я вас искал!
Человек, сидящий в коляске, был, как показалось Пако, древнее сестёр Диас вместе взятых, однако язык бы не повернулся назвать того стариком, таким молодым блеском сверкали его глаза. Он был темнокож, а его вьющиеся волосы длиной до плеч были выкрашены в небесно-голубой цвет, не считая одной солнечно-жёлтой пряди. Одет он тоже был ярко - в белоснежные джинсы с бахромой и аляповатую футболку вида "взрыв на лако-красочной фабрике".
- Здорово застать вас живыми, - улыбаясь во весь рот, заявил он. - Хотя до июля ещё несколько дней, но не так много, как хотелось бы. Надо спешить! Скорее, поехали!
- Куда это? - обеспокоенно спросил Санни. - И зачем? И кто вы?
- Профессор! - жизнерадостно ответил он. - Моё имя Леви Розенштайн. Зовите меня просто Леви, не люблю этих церемоний!
- Вы не похожи на еврея, - фыркнул Пако.
- Моя бабуля тоже так решила, когда маменька принесла меня в подоле, - ничуть не обиделся Леви. - А та ответила: "Ну, упс". Но пойдёмте же скорее, надо спешить! У нас всего четыре дня!
- Четыре дня до чего? - полюбопытствовал Санни, а Пако добавил:
- И вы совсем не похожи на профессора чего бы там ни было.
- До того, как кого-нибудь из вас убьют, - на этот раз совершенно серьёзным тоном сообщил Леви. - И я не шучу. Мелани умерла второго июля, я уверен, Он ждёт. Все ждут. Весь город ждёт. Весь, мать его, город! Вас, по сути, приговорили к смерти. Ребята, я не могу просто сидеть и спокойно смотреть на это! Пойдёмте ко мне, и я вам всё расскажу!
- Мелани Джонсон? - уточнил Санни. Пако отметил, как изменилось его лицо, когда он произнёс это имя. - Да, я помню дату на памятнике. Пако, я думаю, мы должны пойти с Леви!
- Ты что-то знаешь? Ты не всё рассказал мне?
Санни опустил взгляд.
- Прости. Я боялся, что ты решишь, будто я свихнулся. Я и сам так поначалу подумал! - в его голосе появились оправдывающиеся нотки. - Может, так оно и есть.
- Не думаю, - перебил его Леви. - Что бы ты там ни увидел, поверь, здесь случались штуковины и похлеще. Но это не подходящее место, чтобы говорить о них. За мной, ребята!
Он развернулся и покатил по дорожке с оглушительным звоном. Только сейчас Пако заметил, что позади к транспортному средству были привязаны две цепи, издающие этот адский шум. Спицы колёс были обмотаны ёлочными гирляндами на батарейках и беспрерывно мигали. "Прикольный дед!" - подумал он. А эти его слова... Если он знает, что здесь произошло, и объяснит им, это будет отлично. Особенно, если им и правда грозит опасность.
Жил Леви недалеко от библиотеки, всего в паре десятков домов. Подъехав к своему крыльцу, он ловко крутанул коляску, как некоторые гонщики после победы "танцуют" на автомобилях, встал с неё и бодро пошагал к двери.
- Вы можете ходить! Зачем тогда вы ездите в коляске? - не удержался от вопроса Санни.
- Потому что ездить на всём остальном мне запретили! - возмущённо воскликнул Леви. - Молокососы, которые пускали слюни в люльках, когда я уже рассекал по дорогам на своей ласточке! Этот шестидесятилетний сопляк, Брикстон, отобрал у меня права! Говорит, я слишком стар для этого. Ха! Ну что ж, я нашёл транспорт, для которого права не нужны. Ну, заходите. Чаю или какао? А может, лимонада?
Довольно проворно для своего возраста он сбегал на кухню и принялся суетиться вокруг стола, на котором появились печенье, конфеты, несколько эклеров и миска с орехами.
- Люблю сладкое, - признался он. - Угощайтесь, ребята! И расскажите же мне, бога ради, что вы успели выяснить!
Пако и Санни переглянулись.
- Только то, что с апреля две тысячи десятого года начали умирать подростки старше пятнадцати лет, - признался Пако. - И причину их смерти от нас скрывают. Мне сказали, что они умерли от лихорадки, разве это не бредово?
- А тётя Мардж говорила про маньяка, - добавил Санни. - Показания не сошлись. И газет в библиотеке не хватает. А Мелани ведь убили, так?
- Их всех убили, - вздохнул Леви. - Всех. И беднягу Джорджа Томпсона, который никому ничего плохого не сделал в жизни, добрейшей души был парнишка. И Анхелу Диас, хотя та, наверное, и заслужила, да всё равно жалко. Всех. Но расскажи, что ты знаешь о Мелани?
- Да, расскажи! - потребовал Пако. - Тайны от меня завёл, а ещё друг называется!
- Позавчера мы были врагами, - напомнил Санни. - И я правда боялся, что ты посчитаешь меня психом. И общаться со мной не станешь.
- Вот придурок, - надулся Пако. - Я даже в Эль Сенисо с тобой общаться буду, если сам не зассышь. А Мартинес с Грантом пусть без меня пиписьками меряются. Подарю им линейку на начало учебного года.
Санни улыбнулся так, что не улыбнуться в ответ оказалось невозможным, и Пако мгновенно забыл про то, что собирался обидеться.
- Я видел Мелани, - сообщил Санни. - Дважды. Сначала - во дворе школы, она выглядела как на фотографии. А второй раз у себя в комнате, в зеркале. Она была вся в крови, и глаз... он висел на щеке... И она пыталась мне что-то сказать.
- Невероятно!
- С ума сойти!
Пако и Леви одновременно подскочили, едва не опрокинув стол.
- И ты молчал! - возмутился Пако. - Настоящий живой призрак, офигеть!
- Ну, насчёт живого ты погорячился, - поправил его Леви. - За мной, ребята, срочно! Сейчас мы попробуем одну штуку! Ну, скорей же!
Он быстрым шагом вышел из комнаты и поднялся по лестнице на второй этаж, Пако и Санни последовали за ним.
- Этот щенок Брикстон не способен на пять ступенек подняться, не запыхавшись, а я ещё вполне в форме! - похвастался Леви. - И это меня он считает стариком, ха!
- Тони Брикстон, - вспомнил Пако. - Пятнадцать лет.
- Младшенький его. Ветер в голове, но неплохой мальчишка. Был. Ну что ж, добро пожаловать в святая святых, дети мои! Сейчас мы будем говорить с Мелани Джонсон!
***
Спрингфилд, Мэн. Леви Розенштайн
Леви Розенштайн всегда знал, что призраки и прочие мистические явления существуют. Он прожил долгую жизнь - осенью ему минуло восемьдесят два - прошёл две войны и повидал немало. И пусть звание профессора паранормальных наук он присвоил себе сам, это не умаляло его опыта, который говорил, что мир устроен гораздо сложнее, чем кажется.
- Надо зажечь свечи! - уверенно заявил он. - Я прочитал всё, что только сумел найти о спиритизме. Привидения отчего-то любят свечи.
- Но ведь сейчас светло. Вы уверены?
Мальчишки смотрели на него горящими от восторга глазами. Рядом с ними он и сам чувствовал себя подростком, а по мнению большинства спрингфилдцев он им и был - в душе. Ну или по уровню развития. Леви никогда не обижался на такие слова, принимая их как комплимент.
- Всё нужно делать, как положено, по правилам.
Он зажёг толстую белую свечу, потом, немного подумав, ещё три для надёжности.
- Нам нужно сесть в круг и взяться за руки!
- А может, просто позвать её? - предложил Санни. - Мелани, приди к нам, пожалуйста, мы очень хотим с тобой поговорить!
- С призраками этот номер не... ох, твою ж мать!
Девочка, некогда живущая по соседству, которая часто забегала к Леви на чай, чтобы он не чувствовал себя одиноким, девочка, на чей гроб он, не сдерживая слёз, бросил свою горсть земли больше трёх лет тому назад, сейчас стояла перед ним такая же, как прежде.
- Мелли! Как же я рад тебя видеть!
Леви шагнул ей навстречу и попытался обнять, но руки прошли сквозь неё. Этот факт расстроил Леви. Он действительно любил малышку Джонсон и скучал по тем временам, когда она забегала к нему после школы. Его Розали давно умерла, а детей у них не случилось, так что Мелани заменила ему дочку, ну или точнее - внучку, которой у него никогда не было. Она единственная в городишке не считала его психом и искренне восхищалась всем тем, что прочие порицали - его непосредственностью, эмоциональностью, ребячеством и яркостью, что он даже в не самом юном возрасте не смог заставить себя сменить на серость. Ему же нравилась её серьёзность и обстоятельность, и хоть порой они спорили, упёршись лбами как два барана, всё же Мелани Джонсон была его единственным на тот момент настоящим другом, и он был уверен, что уж её-то точно не ему провожать в последний путь, а вышло иначе. Он, старый пердун, пусть и не такой старый, как считают эти молокососы, всё ещё коптит небо, а Мелани... Мелани стоит в его комнате, бесплотная и полупрозрачная, силясь что-то сказать, - но почему её голоса не слышно?
- Спиритическая доска! - сообразил Пако. - Вон же она, давайте попробуем поговорить через неё, вдруг поможет!
Мелани закивала. Леви метнулся к доске и разложил её на полу. Они уселись вокруг неё, все четверо, но когда он вынул деревянную планшетку-указатель, Мелли помотала головой и коснулась призрачным пальцем буквы "о".
- Он здесь, - "сказала она", передвигая палец по алфавиту. - Голоден. Ждёт.
- Да кто он такой-то?! - не выдержал Пако.
- Цайтклоатль, - назвал имя Леви, и пояснил: - позабытое божество исчезнувшего народа. Детишки пробудили его, сами того не подозревая, принеся ему жертву. Это случилось второго июля...
- Две тысячи десятого года, - выдохнул Санни и с ужасом в глазах посмотрел на Мелани. Та кивнула.
- Эта история началась с того, что мои одноклассники убили меня на заднем дворе школы...
Леви, с трудом сдерживая слёзы, следил за тем, как тоненький пальчик водит по буквам. Он знал, разумеется, что тогда случилось, но "услышать" в подробностях из первых "уст" - это совсем другое.
Она всегда была доброй девочкой, эта Мелани, тихой, неконфликтной, умной. Таких часто дразнят ботаниками или задротами, но её попросту не замечали. До того дня. Обострённая жажда справедливости - вот что стало причиной её смерти. Жажда справедливости и группка обозлённых подростков. Дети, сбиваясь в стаи, порой становятся так жестоки...
- Анхела Диас, вот кто стащил бланки ответов для итоговой контрольной работы, - начала рассказ Мелани. - Все это знали, конечно, но когда мисс Рамси обнаружила их пропажу, никто ничего не сказал. А потом Анхела подбросила их в шкафчик Рэйчел Картер...
...Глупенькая некрасивая Рэйчел, девочка из бедной многодетной семьи, с самого начала ходила в аутсайдерах. Леви знал её родных, впрочем, он всех здесь знал. Она плакала и отпиралась, но ей не поверили. Её даже хотели исключить, но вмешалась Мелани. Леви восхищался этой малышкой, не побоявшейся встать перед всеми и заявить, что бумаги взяла Анхела Диас, признанная королева класса. Она совсем не думала о себе, только о невинно пострадавшей Рэйчел.
Тогда они решили устроить мне "тёмную" и подкараулили вечером на улице. На меня накинули одеяло и куда-то поволокли. Я пыталась сопротивляться, но у меня не было ни малейшего шанса отбиться от толпы. Кто-то толкнул меня, и я ударилась спиной о стену. Я попыталась закричать, но мне тут же заткнули рот одеялом, а затем ударили ногой в живот. Женской лакированной туфелькой с заострённым носком - именно в таких красовалась Анхела. Вот тогда я испугалась по-настоящему. Мне показалось, что мои внутренности разорвались, я согнулась от боли, но меня заставили выпрямиться и ударили снова. Ещё и ещё. Кровь потекла по моим ногам, и они словно озверели от её запаха. Меня долбанули головой об стену, одеяло слетело, но им было уже всё равно. Их было семеро: Анхела Диас, Барбара Лори, её главная подпевала, Боб Тротсон, Дерек Саммер, Клайд Барни, Уолтер Донован и Лиза Пристон. Ещё четверо стояли на стрёме вдалеке, я их не разглядела. Боб ударил меня кулаком в глаз, потом подскочила Лиза со стальным прутом и огрела по ногам, гнусно хихикая. Анхела отобрала у неё прут и с воплем: "Я научу тебя молчать!" - стеганула по лицу. Этот мерзкий привкус железа в крови, наполнившей мой рот - кажется, я ощущаю его до сих пор. Она выбила мне половину зубов, и часть я проглотила, чуть не задохнувшись, когда один попал не в то горло. Уже тогда я понимала, что мне конец. Потом они уверяли, что хотели только стукнуть пару раз и отпустить, но в тот момент какая-то бешеная ярость проснулась в них, затмевая разум. Я попыталась оттолкнуть Дерека, сжавшего моё горло, и тогда он вывернул мне руку. Он выворачивал её до тех пор, пока она не хрустнула, а тем временем Барби схватила меня за волосы и начала бить о стену. Анхела снова ударила прутом, адская боль обожгла глаза, я заорала, и кто-то сунул мне в рот живую лягушку, такую большую, склизкую. Я ничего не видела, мои глаза залило кровью, точнее глаз - второй от удара выпал. Что более мерзко, твой глаз на твоей щеке или дергающаяся лягушка в горле? Они рвали мои волосы, терзали тело, и я молила небо лишь о том, чтобы это закончилось. Последнее, что я помню, это прут, пронзивший мой живот, было уже почти не больно. Я умерла.
Закончив "говорить" Мелани на мгновение исчезла, а когда появилась вновь, она была такой, как её описал Санни - избитой, окровавленной, мёртвой. Впрочем, она почти сразу вернула себе нормальный облик.
- Вот мудаки! - первым отреагировал на его рассказ Пако. - И эта Диас, она ведь моя родственница, хоть и дальняя. Я ещё жалел её - такая молодая, а умерла. Да я бы сам ей...
Санни положил свою руку на его плечо в знак поддержки. Мальчишки были разгневаны и - Леви это видел - за злостью в адрес убийц пытались спрятать боль. Он и сам поминутно вытирал лицо большим платком, мокрым уже насквозь, слёзы катились по его щекам, преодолевая ложбинки морщин. Всё-таки, как бы он не пытался ухватить за хвост убегающие годы, он был очень стар и порой ощущал себя совершеннейшей развалиной. Вот и сейчас тоже, например.
- А потом они начали умирать, - сообщил он Пако и Санни. - Один за одним. Первой была Лиза Пристон, прескверная девчонка. Её нашли там же, на школьном дворе, со вспоротым животом. Неприглядное зрелище - особенно личинки мух, копошащиеся в её развороченном желудке. В городе началась паника, заговорили о маньяке, убивающем девочек. Потом Дерека Саммера обнаружили на дне обрыва, он разбился в лепёшку. Голова лежала в тридцати метрах от тела и была весьма аккуратно отделена от него чем-то острым. Уолтера Донована разодрали буквально на части, которые несколько дней находили по всей Восточной улице. Родители не пережили, мать умерла от разрыва сердца, отец повесился, одна старая Луиза осталась...
- Старуха Донован, что живёт рядом с Томпсонами! - воскликнул Санни. Леви кивнул.
- Акция: поройся по помойкам - собери ребёнка, - фыркнул Пако. - И не смотрите на меня так, мне его нисколечко не жаль!
- Они обвинили в этом меня! - снова заводила пальцами по доске Мелани. - Барбара не выдержала, побежала к родителям и рассказала, что они сделали со мной. Она была уверена, что я пришла мстить. Но я их не трогала, я сама тогда не знала, что происходит. Я была... нигде. Я просто не ощущала себя. Ей не поверили сначала, но потом нашли Клайда с перерезанным горлом. Барби помчалась в полицию... так, Леви, я ничего не путаю?
- Ты права, малышка, - подтвердил Леви. - Оставшихся в живых допросили. Анхела всё отрицала, но Боб и Барбара признались. Это их не спасло - Бобби вытащили из камеры через решётку на окне -можете представить во что превратилось его тело. Барб сошла с ума. В нашем городке нет психиатрических клиник, её должны были увезти, но это не понадобилось - её нашли однажды утром с откушенным языком, запиханным глубоко в глотку. Тогда Анхела Диас покончила с собой, повесилась в камере на свитой из простыней верёвке. А может, её повесили, кто знает. Все думали, на этом конец, но оказалось - только начало. Потом стали умирать и остальные дети от пятнадцати до девятнадцати. Тогда я и вернул тебя, правда, малышка?
Мелани кивнула.
- Я сначала верил, что это её месть, но она бы не стала убивать невинных, а уж Лесли Чарльтон и Джорджи Томпсон, смерти которых последовали позже, точно не могли принимать участия в подобном. Я провёл сеанс спиритизма, и мы поговорили с Мел, не так как сейчас, конечно, более традиционным способом... И она сообщила, что никого не убивала. Я не мог ей не поверить, ведь Мелли никогда не врала.
- После этого я начала снова осознавать себя, - продолжила Мелани. - Я вернулась, чтобы невидимой бродить по городу. Тогда я и увидела его. Огромное существо с чешуйчатой зелёной кожей, бычьими рогами, восемью когтистыми лапами, двумя клешнями и острым хвостом. Оно сидело на заднем дворе школы, скрытое от зрения людей, но не от моего, и жадно смотрело на двух мальчишек, которые тайком курили за кустами. Потом один из них ушёл, а Фред Грин остался припрятать окурки. Тут-то оно и набросилось на него, ударом острого когтя располосовав горло. Кровь фонтаном хлынула на землю, а оно улыбнулось и исчезло. Я должна была рассказать об этом, предупредить остальных, но не могла. Я пыталась стать видимой, заговорить, но у меня ничего не получалось. А оно продолжало убивать. Я часто приходила сюда, в эту комнату, но не могла дозваться Леви.
- Я тогда приболел, - признался Леви. - Какое-то время мне даже пришлось провести в больнице. Лишь в январе я смог вернуться к активной жизни, снова решил поговорить с Мел и узнал от неё всё это. Я сразу же принялся искать информацию. Мне пришлось освоить интернет, ну, не такой я и динозавр, чтобы не справиться! В нашей-то библиотеке не много откопаешь, а в большие города не наездишься. В общем, вот что я узнал. Раньше здесь жило индейское племя Уираги. Ровно на месте нашей школы находилось их капище, где они приносили в жертву Цайтклоатлю подростков от пятнадцати до девятнадцати лет. Индейцы исчезли, и божество их было забыто. Отсутствие веры и ритуалов погрузило его в анабиоз. Но кровь, пролитая на месте бывшего алтаря, пробудила его ото сна. Он был голоден, ведь прошло столько веков, одна жертва его не удовлетворила, и он начал убивать всех, кто подходит по возрасту. В городе остались лишь маленькие дети. Самыми старшими стали одиннадцатилетние близняшки Томпсон.
- Я понял! - воскликнул Пако. - Они пригласили Санни, чтобы посмотреть, убьёт ли его то, что разделалось с другими, ведь сейчас Юте и Дакоте почти пятнадцать. Они боятся за них, они уже потеряли сына. Вот что значил тот разговор, Санни! Ты - подопытный кролик. Если ты умрёшь, они сорвутся и уедут, чтобы спасти дочерей!
- Ты тоже, Пако, - добавил Леви. - Весь город смотрит на вас двоих и ждёт. Цайтклоатль тоже ждёт. Осталось всего четыре дня.
- Но что же делать? - Санни встревожился не на шутку. - Если мы уедем, он убьёт девочек, а потом и остальных детей, едва им исполнится пятнадцать. А если останемся...
Пальцы Мелани снова заскользили по доске.
- Мы должны его уничтожить.
И все понимали, что она права.
***
Спрингфилд, Мэн. Мелани Джонсон
Мелани была почти счастлива. Впервые с момента своей смерти. Всё потому, что она почти была - чем не повод для счастья.
- Малыш, у тебя есть дар, ты должен его развивать, - сказал в тот день Леви Санни. - Ты можешь стать первоклассным медиумом.
Пожалуй, так оно и было. Ведь сам Леви, хоть и посвятил полжизни паранормальным явлениям, мог общаться с Мелани лишь через доску, не более, а Санни удалось заметить её самостоятельно, когда она даже не пыталась показаться. Позже она пришла к нему, чтобы напугать, заставить сбежать из города, и он снова её увидел. А потом сделал так, чтобы увидели и другие, сам не зная, каким образом. Это был несомненный талант, которым стоило заняться. Если он переживёт сегодняшний день, конечно. Если им удастся снова отправить Цайтклоатля в небытие.
Старшеклассник с задатками медиума, его друг, совсем недавно бывший врагом, старик в инвалидной коляске и с душой бунтующего подростка, и девочка-призрак - идеальная команда для спасения мира, разумеется. Ну или хотя бы Спрингфилда, штат Мэн.
"Объективно, наши шансы стремятся к нулю", - думала она, глядя с потолка, как Санни и Пако под руководством Леви собирают в рюкзак "арсенал".
Первая проблема заключалась в том, что они шли воевать с богом. Который, к счастью, не всемогущ - на это у древних индейцев фантазии не хватило - но очень силён, жесток и кровожаден. И в общем-то, этого уже было бы достаточно для того, чтобы оценивать свои силы невысоко. Но была и ещё одна вещь, которая её смущала - они не могли знать, сработает ли теория Леви. Он собирал информацию четыре года, это так, но по большей части она была бесполезна. Только один миф... можно ли ему доверять?
Впрочем, выбора у них не было - все четверо и представить не могли, что они откажутся от попытки и позволят Цайтклоатлю спокойно убивать детей. "Ну я-то уже ничем не рискую", - вздохнула Мелани.
Собравшись, они вышли из дома. Первым катил на своём "драндулете" Леви, за ним шли мальчишки, над которыми парила Мелани.
Последним в процессии шёл Цайтклоатль.
Он присоединился к ним по дороге, что Мелани не удивило. Конечно, он выслеживал добычу и знал, где сегодня ночует потенциальная жертва. Невидимый и неосязаемый монстр шёл за ними по пятам, проходя сквозь людей, даже не подозревавших об этом.
Второе июля. То был день, в который Уираги приносили самую крупную жертву в году, и потому именно как жертву Цайтклоатль воспринял убийство на бывшем капище. И не потому ли так озверели её одноклассники, что это место впитало в себя столько жестокости?
Школьный двор в это время года был местом достаточно уединённым. Здесь они и остановились. Пако раскрыл рюкзак и вынул пузырёк с бычьей кровью. Затем он сел на корточки и начал быстро чертить ею на асфальте таинственные знаки, срисовывая их из блокнота. В центре он нарисовал круг. Тем временем Леви разрисовывал кровью лицо Санни, облачившегося в странного вида балахон, на скорую руку созданный из покрывала. Когда он закончил, Санни встал в круг. Мелани вопросительно посмотрела на него, он кивнул. Цайтклоатль облизнулся и обнажил клыки.
Леви запел на незнакомом языке, Пако, как и было условленно, встал за его коляску. Всё было готово. И теперь всё зависело от Санни. И от того, насколько правдивую информацию содержал один древний миф.
Объективно, всё было против них. Но Мелани верила, что они могут победить.
Нелогично. Иррационально. Просто потому, что ей так хотелось.
Она сделала условный знак, Санни снова кивнул.
И монстр прыгнул.
***
Спрингфилд, Мэн. Цайтклоатль
Старый жрец нарисовал на лице мальчишки знаки, говорящие о том, что он предназначен в жертву, и тот занял своё место в кругу. "Приди и возьми!" - запел старик. Что ж, он не заставит себя ждать! Столько времени без жертв! Наконец-то они решили исправиться!
Цайтклоатль прыгнул в круг, занося над головой мальчишки сразу четыре лапы, готовясь рвать его плоть. Но не успел он ударить, как его собственное тело пронзила нестерпимая боль. Он взвыл, на мгновение даже позабыв о жертве. Однако лишь на мгновение. Он слишком долго ждал, чтобы отступить.
Едва Цайтклоатль снова бросился на мальчишку, как второй, тот, что стоял за троном жреца, выскочил из-за него и помчался к кругу.
- Пако, не подходи! - закричала жертва. - Ты же видишь, я не попал!
Цайтклоатль раздражённо махнул одной из лап, сбивая жертву на землю. И в это время второй ударил его палкой по спине.
- Отъебись от него, ты, мудила! - заорал он.
Слов Цайтклоатль, конечно, не понял, но он не любил, когда ему мешали, поэтому хлестнул его хвостом.
- Я его отвлеку! - крикнул второй. - Попробуй ещё раз!
- Ты его видишь? Мелани, помоги ему!
Жертва попыталась подняться, но Цайтклоатль не позволил, придавив мальчишку ногой. И тут откуда-то сверху раздался ещё один голос.
- Пако, он прямо перед тобой. Одна его лапа у тебя над левым ухом. Уворачивайся, влево! Бей ниже, правее! Теперь немного левее...
На Цайтклоатля обрушился град ударов. Второй бросался на него снова и снова, уворачиваясь от его лап, голос сверху звенел и звенел, раздражая и заставляя промахиваться. Жертва встала на ноги и, пошатываясь, подошла к Цайтклоатлю. Она махнула конечностью, и новая волна боли затопила тело Цайтклоатля, куда более сильная, чем прежде. Казалось, он весь стал одним только огромным сгустком боли, живым её воплощением...
А потом наступила темнота, и ничего не стало.
***
Спрингфилд, Мэн - Эль Сенисо, Техас. Санни Рейн
Автобус медленно катил по дороге. Санни Рейн сидел у окна, лицезрея одни и те же пейзажи. До чего унылое место этот Мэн, даже в Эль Сенисо лучше. И всё же он знал, что вернувшись домой, первым делом скажет этому "спасибо" за каникулы в Спрингфилде. "Джерри, - подсказал внутренний голос. - Этого зовут Джерри, и он твой отчим. Почему бы тебе не попробовать наладить с ним отношения, вместо того, чтобы считать врагом просто потому, что он - не отец?"
Мысль была здравой. Ничего не поделаешь, им ещё долго жить вместе. И вообще, может, он не такой уж и плохой человек. Когда-то он, Санни, и Пако считал врагом, а теперь у него нет друга ближе. И плевать на Гранта с Мартинесом, пусть хоть все "Демоны" с "Кошками" заорутся - они будут дружить всегда! Он никогда не забудет, как Пако, не имеющий даже его спиритических способностей и, соответственно - не видящий монстра, кинулся на того, чтобы отвлечь и спасти Санни жизнь.
Эти каникулы подарили ему троих друзей. Бывший враг, эксцентричный старик и мёртвая девочка. Идеальная компания для начинающего медиума. Конечно, он будет учиться и развивать свой талант - хотя бы для того, чтобы помогать таким, как Мелани. Теперь она может становиться видимой для любого человека, если захочет, и разговаривать с живыми без спиритической доски. Правда Санни был уверен, что во многом она научилась этому сама, а он просто выступил катализатором, но и это неплохо для начала.
А ещё он убил бога. Невидимого и неосязаемого для обычных людей, почти неуязвимого... почти. Леви сумел отыскать миф, утверждающий, что уничтожить его можно, воткнув прямо в сердце нож, сделанный из кости. Сложность заключалась в том, что Цайтклоатль обретал плоть лишь на тот короткий момент, пока убивал свою жертву. Именно поэтому Санни предстояло сразить его одним ударом, когда тот накинется на него. После своего промаха он уже ни на что не надеялся, и тут вмешался Пако, направляемый Мелани, сумел отвлечь монстра и дать Санни второй шанс. И на этот раз он попал точно в цель. Цайтклоатль завопил диким голосом и рухнул на землю - Санни едва успел откатиться. Тёмно-зелёная густая кровь, смешанная с желтоватым гноем, хлынула из раны, и вместе с ней из древнего божества ушла жизнь. Теперь подростки Спрингфилда в безопасности. Тётя Мардж и дядя Стэнфорд могут больше не бояться за близняшек, ведь они с Пако дожили до конца лета, и жители городка должны были понять, что опасность миновала.
Провожая Санни на автобус, Юта и Дакота чуть ли не ревели, и он пообещал им приезжать в гости почаще, причём совершенно искренне. Он не держал зла на Томпсонов и действительно привязался к девочкам. А ещё здесь остались Леви и Мелани, которая решила "жить" с ним, чтобы им обоим не было скучно.
- Хэппи энд, - словно прочитав эти мысли, произнёс Пако, сжав его руку. Он возвращался домой с Санни, а его мать с новорождённой сестрёнкой осталась ещё на какое-то время у сестёр Диас. - Теперь у Спрингфилда появился бог нового поколения!
Санни чуть не поперхнулся. Идея собственной божественности ему не очень-то импонировала, с другой стороны, это было меньшим из зол. Победитель получает всё, а он, как ни крути, победил. А Пако восторженно носился с "совершенно новыми, их личными!" кодексами и ритуалами - без убийств, кровавых подношений и тому подобной инфернальной хуйни, зато непременно с бухлом - и кажется, на полном серьёзе воображал себя великим жрецом. Латинос, что с него возьмешь...
Видимо, это отразилось у Санни на лице, потому что "первосвященник" заехал ему в бок костлявым локтем и как ни в чем ни бывало заявил:
- Неплохие каникулы получились, правда?
Санни кивнул. До школы осталось около пары недель, как раз успеет закончить с "Ямахой" - и никаких черепов! Больше он не намерен слушать Джеффа Гранта, они с Пако вдвоём решат, как его украсить. А потом начнётся учебный год, а там экзамены, выпускной бал, борьба за право пойти учеником в автомастерскую, а не в колледж... Но это потом, а пока автобус катил по унылым дорогам штата Мэн, Пако сидел рядом, и жизнь была по-настоящему прекрасна.