Роксана совершала свою ежедневную конную прогулку по лесу. День был жарким, парило так, что невозможно было дышать. На небе не было ни единого облачка, словно какое-то нелепое молчание заняло трон; это было так похоже на затишье перед сильной бурей.
Девушка ушла из замка, ненавистного её сердцу места, где ей приходилось волей-неволей жить, около трёх часов назад. Она не знала, кого на этот раз заставили вести за ней слежку, но была уверена в том, что на её поиски кто-то непременно отправился. Девушка оставила лошадь, опасаясь, что рано или поздно упадёт с неё, ведь уже несколько дней она почти не спала и жила как в бреду, не понимая, что и зачем делает, вся её жизнь превратилась в цепь скучных, следующих друг за другом одних и тех же событий. Николь никак не могла забыть ужасной казни бедной девушки; каждую ночь она снова и снова видела перед собой костёр и слышала голос невинной, заживо сожжённой. От этих мыслей у неё раскалывалась голова; когда она тайком плакала, уткнувши лицо в подушку.
Роксана решила убежать, а сделала она это потому, что не желала видеться с Олегом, который приходил к ней чуть ли не каждый день, донимая её никчёмными рассказами о своей никчёмной жизни, и всячески навязывался. По-правде сказать, она его боялась, в его глазах девушка видела какой-то странный огонь, не похожий на тот, что обычно бывает у молодых людей, когда они окрылены прекрасным чувством. Нет, это было нечто другое, и чем ближе Роксана приближалась к разгадке, тем сильнее её начинало трясти. Олег всё это видел, хоть и делал вид, что не замечает. В эти минуты девушка смотрела в его глаза с особой опаской, потому что теперь они смеялись, смеялись над её беспомощностью.
Роксана спешилась, привязала лошадь к ближайшему дереву, но прошла около двадцати метров и вернулась, чтобы отвязать преданное животное. Долго ли она так шла, или же времени прошло ничтожно мало, но некоторое время спустя она набрела на ветхий подвесной мост. В нерешительности девушка простояла над пропастью около десяти минут, она непрерывно смотрела вниз, где очень далеко тоненькой полоской текла река. Лёгкий ветерок раскидал её нечёсаные сутра локоны по плечам и спине; яркое солнце заставило её сощурить глаза. "Надо бы идти дальше, - мысленно сказала она сама себе, - но вот только как?" Она ещё раз огляделась вокруг, словно надеясь найти более удобную переправу, но, не найдя таковой, ступила на мост.
- Испугалась? - кто-то спросил позади неё. Этот вопрос был настолько резким и неожиданным, что она чуть было не упала, потеряв равновесие; в приступе страхе, девушка что было силы сжала в руках толстый трос.
- Испугалась, спрашиваю? - настойчиво повторил тот, который по-прежнему стоял за её спиной. Собравшись с силами и мыслями, Николь обернулась. Перед ней стоял высокий парень со светло-русыми волосами, за поясом у него красовался огромный меч, а за плечами - колчан со стрелами и лук. Он улыбнулся ей, и в этой улыбке девушка нашла что-то знакомое, родное, что заставило её полностью обернуться - она стояла в пол-оборота - и сойти с моста на землю. Парень сделал несколько шагов к ней навстречу и остановился, сейчас Николь могла разглядеть его лицо до мельчайших подробностей, что она и сделала. "Мне знакомы эти глаза, - подумала она, - эти синие, цвета бесконечности глаза..."
- Роксана, что с тобой? - спросил вдруг незнакомец, решивший прервать затянувшееся молчание.
- Откуда вы знаете моё имя? - удивилась Николь.
- Да...- протянул парень. - Совсем с тобой плохо, раз ты меня не узнаёшь. Я же Андрей, охотник и твой преданный друг, дурёха! - в сердцах воскликнул он, притянув девушку к себе, крепко прижав к груди; и тихо прибавил, когда его губы оказались рядом с ухом Николь:
- Что случилось, любовь моя, тебя кто-то обидел?
С этими словами он шагнул на край моста. Николь, а в этом мире Роксана, в недоумении посмотрела на него; её сердце колотилось с бешеной скоростью, а в глазах читался страх.
- Идём, - произнёс охотник и протянул ей свою руку.
- А разве ты совсем не боишься? - удивилась девушка, когда увидела, как он попятился дальше. Николь снова посмотрела вниз, и её сердце замерло.
- А чего тут бояться? - спросил Андрей и опять подошёл к ней. - Возьми меня за руку...
Николь вложила свою дрожащую руку в его - и вот она уже на мосту. С полминуты она не могла пошевелиться, а когда парень зашагал по качающемуся и довольно ветхому сооружению, и к тому же потянул её за собой, она чуть было от страха сознание не потеряла. Они прошли около пяти шагов, когда охотник обернулся и улыбнулся девушке. В его улыбке было что-то трогательное, загадочное, что заставило Николь улыбнуться в ответ. Неведомая сила пробралась к ней в сердце и вселила в него отвагу. "Это невероятно!" - пронеслось в голове девушки и она недовольно улыбнулась. Николь вдруг почувствовала небывалую лёгкость, словно стала легче воздуха, смешалась с ветром, и, если бы парень, крепко удерживающий её за руку, то сразу же бы улетела в небо, которое в этот момент было так близко к ней.
- Я видела тебя в своих снах, - полушёпотом проговорила Николь, дёрнув охотника за руку.
Николь шагнула на твёрдую землю и, как только это произошло, ощущение некой окрылённости ушло, испарилось, будто бы его и вовсе не было. Девушка с опаской посмотрела на качающийся мост, перевела взгляд на пропасть...
- Кто ты? - спросила она, продолжая смотреть вниз. Ответа не последовало. Тогда Николь обернулась и пристально посмотрела в иссиня-чёрные глаза парня.
- Ты волшебник? - наконец спросила она.
- Хотелось бы мне им быть, но судьба такова, что дозволено мне быть лишь вампиром, - ответил Андрей, опустив взгляд.
- Что ты сказал? - выпалила Николь, нарочно растягивая слова; её сердце в эту минуту могло выскочить из груди.
- Кровь я пью, Роксана. Я убиваю диких зверей и выпиваю их кровь, всю, без остатка. Кроме крови мне ничего не нужно. - он пристально посмотрел на свою спутницу; после недолгого молчания снова заговорил:
- Теперь ты знаешь всю правду, и твоя мать была права, когда запрещала тебе со мной видеться...А она ведь знала это...
- А, знаешь что, - воскликнула Николь, - мне всё равно, кто ты, хоть ты сам дьявол!
- Вот, только врать не надо, - тихо сказал он, уставив взгляд на сапоги девушки.
- Я ни за что не вернусь больше в этот дом, - спокойно произнесла собеседница вампира. - Если хочешь, можешь выпить всю мою кровь - мне она больше ни к чему.
Вампир сделал два шага к ней навстречу. Лёгкая улыбка пропала с его лица. Он схватил её за плечи; его глаза в этот момент, не отрываясь, смотрели в её глаза; парень тихо произнёс:
- Эта участь - не для тебя. - Он опустил взгляд, потом посмотрел на небо, а после снова на неё и добавил:
- Ты достойна жить. Каждая жизнь дорога, а твоя - в особенности. - Николь широко раскрыла глаза от удивления, а Андрей, между тем, продолжал: - Пусть ты и виновна в смерти Анжелики, но ты же раскаялась, ты хочешь уйти из этого мира злобы и предательства, но иного пути, как умереть, ты не находишь. Знаешь, тебе суждено провести отсчитанные тебе годы в борьбе, неравной борьбе с окружающими и с самой сабой...
- Я не понимаю тебя, - оборвала его Николь, подобно испуганной кошке, вцепившаяся обеими руками в его рубашку.
- Успокойся, любовь моя, - спокойно ответил вампир; было заметно, что он едва сдерживает себя от рокового поступка - его глаза налились кровью, а крайние резцы преобразовались в страшные волчьи клыки.
- Сейчас я дам тебе один напиток, - после долгого молчания начал Андрей почти шёпотом, - ты сделаешь всего один глоток...и, всё, что было здесь, ты забудешь, как страшный сон. А я открылся - меня постигнет кара...
Парень протянул ей небольшой стеклянный сосуд, наполненный странной жидкостью иссиня-красного цвета. Девушка послушно приняла бутылочку из его рук, не сводя ни на миг своего вопрошающего взгляда. Андрей был неподвижен, на его лице блуждала далёкая улыбка. Николь открыла сосуд и поднесла его ко рту. В ту же минуту ей в нос ударил резкий запах вина с доминированием чесночного запаха - она поспешно закрыла бутылку, словно посчитала, что если не сделает этого, выпустит на волю что-то страшное, и протянула её обратно владельцу. Андрей ждал от неё объяснений, а она молча стояла и смотрела на него, гордая и непоколебимая в своих убеждениях.
- Что это ещё ты делаешь? - спросил парень и встряхнул её за плечи.
- Я ЭТО пить не буду, - отрезала Николь.
Услышав слова протеста, Андрей громко рассмеялся, выставив напоказ свои огромные белые клыки. В следующую секунду дерзкий охотник схватил девушку за стан и приблизил к себе. Наклонившись к лицу своей "пленницы", он проговорил дрожащим голосом:
- А тебя никто и спрашивать не станет. - На его лице появилась уже давно знакомая ей ухмылка; только сейчас девушка поняла, что знает его, она смотрела в эти глаза, глаза животного, и тщетно силилась вспомнить, где и при каких обстоятельствах ей довелось с ним столкнуться, где их пути пересеклись. Но старания её оказались напрасными.
Николь схватила сосуд с резко пахнущей жидкостью и, не отрывая взгляда от лица вампира, опрокинула его себе в глотку. Мгновенно огненная жидкость разлилась по всему её телу и обожгла все внутренности, девушка перестала чувствовать землю под ногами, да и сами ноги стали какими-то ватными; потом в её ушах возник страшный гул, сменившийся глухой тишиной; всё поплыло перед глазами. Николь изо всех сил пыталась удержать своё сознание, но оно ускользало, вырывалось из её ослабевших рук.
2.
Было морозное январское утро; лучи слепящего солнца упали на безмятежное лицо Николь. Девушка открыла глаза и осмотрелась. Вокруг всё было белым-бело, и повсюду стояли многочисленные аппараты, о назначении которых она могла только догадываться, - не то, что она ожидала увидеть. Она потянулась, как после долгого и крепкого сна; внезапно она почувствовала огромный прилив сил и с присущей ей ловкостью хотела подпрыгнуть с постели, но ей помешала капельница, повисшая над головой подобно серой угрюмой туче.
- Что это ещё такое? - в недоумении спросила девушка несуществующего и, по сему, невидимого собеседника. Николь продолжала вглядываться в окружающие её вещи, и понемногу, по капле память к ней возвращалась. Мысленно она прокрутила те недолгие минуты, когда сидела в машине по правую руку от Лазарева и в изумлении смотрела на стремительно убегавшие дома, вспомнила его за рулём, поминутно оглядывавшегося в её сторону, и свою руку в его руке...
Через двадцать минут девушка вспомнила всё до мельчайших подробностей, даже то, что она непонятно зачем отстегнула ремень безопасности, когда автомобиль нёсся со страшной скоростью. Николь вспомнила, как вылетела через лобовое стекло, и внезапная боль пронзила её тело, а потом всё куда-то ушло. Девушка осторожно коснулась лба дрожащими пальцами и, нащупав там повязку, вздрогнула. Она сделала отчаянную попытку подняться (ей было невмоготу больше лежать), но резкая боль заставила её снова упасть на подушку. Стало трудно дышать, словно ей на грудь поставили бетонную коробку. Николь закрыла глаза и стала шарить рукой своему телу, пока не добралась до тугой повязки, стянувшей ей тело чуть ниже груди. И вдруг ей стало себя жалко, и она заплакала, как в далёком детстве плакала, разбив коленку об асфальт. Проплакала она битых пять минут, но тут же взяла себя в руки, и всхлипывания прекратились. Николь укуталась в простынь( в палате было довольно-таки холодно, а на ней висела всего лишь тоненькая ночная сорочка) и встала с кушетки. Девушка едва не вскрикнула от резкой боли, пронизавшей всё её тело, когда она встала босыми ногами на холодный пол. Но тут её ноги неожиданно подкосились (видимо, позабыли, ЧТО значит твёрдая почва) и девушка чуть было не упала, но она успела схватиться за край кушетки. Николь сделала ещё пару отчаянных попыток встать, но снова потерпела неудачу.
Одиноко глядя в потолок, Николь в палате просидела около получаса в тупом ожидании, что вот-вот откроется дверь и кто-то войдёт, поможет ей встать. Но её надеждам не суждено было сбыться. Тогда она собрала все свои немногочисленные силы и снова попыталась подняться - на этот раз попытка оказалась удачной. Девушка не спеша подошла к двери, открыла её и высунулась по пояс, чтобы убедиться в том, что коридор пуст. Рядом не было ни души. Николь взглянула под ноги - полы были вымыты около минуты назад, однако уборщицы и след простыл.
- Пора отсюда убираться, - пробурчала себе под нос Николь и осторожно выскользнула из палаты. Но как только оказалась в коридоре, навстречу ей вышел молодой человек в белом халате. Она хотела скрыться, но было уже поздно - он её заметил.
- Нильсон, ты что ли? - удивился молодой доктор. - Почему бродим?
Видимо, он совсем забыл о том, что уже месяц пациентка эта не вставала с постели и даже не просыпалась.
- Мне нужно идти, - поспешно ответила девушка.
- Куда? - он схватил её за руку. Николь резко её одёрнула, не отрывая от врача бешеного взгляда.
- Мне нужно идти, - чуть ли не крикнула она.
- Что ж, иди, - всплеснул руками доктор, - только советую тебе приодеться - на улице прохладно.
Николь знала, что он непременно позовёт сейчас санитаров, поэтому она, как только завернула за угол, тут же вошла в первую открытую дверь с неприметной табличкой, на которой красным по белому было выведено печатными буквами: "Приёмный покой".
В комнате, к большому удивлению Николь, никого не оказалось. Девушка осмотрелась вокруг в поисках чего-нибудь полезного, она даже вздрогнула, когда увидела на кушетке брошенную одежду, которая состояла из куртки, великоразмерной и изрядно поношенной, и джинсов. Она без промедления надела то, что было, и стала шарить по полу обувь. Наконец, в углу девушка нашла брошенные кроссовки, которые в ту же минуту натянула на голые ноги. Стоя перед старым зеркалом, Николь заправила ночную сорочку в джинсы, которые были ей так же велики и, если бы не жёсткий кожаный ремень, она бы их просто-напросто потеряла. В окончание ко всему, она застегнула куртку. К её счастью, куртка была с капюшоном, который она не преминула применить по назначению. Перевоплотившись Николь выскользнула из "Приёмного покоя" так же незаметно, как и вошла. Оказавшись в коридоре она побежала прямиком к выходу, словно знала точно, где он находится. Девушка не отдавала себе отчёта в своих действиях; бежала, без оглядки и без остановок, по заснеженным тротуарам, придерживая руку на уровне тугой повязки на ещё не зажившем ребре.