Радомирская Анна Юльевна : другие произведения.

Принцесса и Людоед

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приключения в духе "Погода была прекрасная, принцесса была ужасная". Добавлено небольшое продолжение 9 июня 2013.


   Глава первая, в которой благородный Тер Таулиа знакомится с Людоедом и Принцессой
  
  
   - ... куда хотите! Но чтоб я больше ни его, ни вас не видел, дармоеды! Дуболомы! Вон пошли! Это же надо - приволочь вместо нормальной человеческой добычи... - обличительная речь Людоеда захлебнулась в негодующем шипении. - И этот свой... трофей... прихватите!
   Стены комнаты, служившей хозяину замка, по видимости, одновременно спальней и кабинетом, качнулись, поплыли в сторону, затряслись и пропали из виду. За прутьями деревянной решетки нарисовалась расчерченная ровными прямоугольниками панорама просторной и до сих пор величественной, хотя и порядком обветшалой галереи. Осыпавшаяся штукатурка стен, сквозь которую проступала каменная кладка, затянутые давно необитаемой паутиной углы, пустые ниши, в которых когда-то обитали статуи богов или основателей рода.
   "Мрачное местечко. Не удивительно, что и хозяин добротой и гостеприимством не отличается."
   Двое вооруженных мужиков в нерешительности потоптались на месте, дожидаясь, пока за захлопнувшейся дверью стихнут гневные возгласы.
   - Куда его? - речь явно шла обо мне.
   - Да сбросить со стены - и вся недолга. Чего еще с ним церемониться? - судьба моя решилась быстро. Мысль о том, что пленника можно попросту отпустить, в головах людоедовых слуг не забрезжила: слишком там было темно. Клетку вместе со мной поволокли к лестнице.
   - Говорил я, что надует нас купец! Вот шельма! - оправдываться перед разгневанным хозяином мои пленители не посмели, но выговориться все ж-таки хотелось.
   - Да кто ж знал-то?! Ведь божился купец, что заговорит этот гад! Так ведь и впрямь - перед хозяином-то нашим кто не заговаривал? Еще и не такие, как этот, начинали песни петь да сказки сказывать...
   - Ага, божился! А в том не божился, что в фургоне ничего, кроме пеньки да мешковины нету?!
   - А было?
   - Откуда мне знать? Мы же проверять не стали.
   - Ну да, а чего проверять-то, ежели он самый дорогой товар добровольно прямо в руки отдает?
   - Тьфу! Самый дорогой! Надо было тряхнуть его хорошенько - глядишь, и отыскалось бы на дне коробов и парча илладорская, и жемчуга реинирские... Небось, и парочка амулетов припрятана была... ниоры-то нынче с Артгоссом охотно торгуют - а купчина этот как раз из тех краев был...
   - Размечтался! Да у кого из купцов, которых мы в этом году щипали, парча да жемчуга водились? Почитай, все, кто поприличней, новой дорогой в Вальяну ездят. А тут шушера только и трется - кому все одно: что по тракту, что тут...
   - Скажешь тоже: шушера! Вовсе не шушера. А эти... оборотнистые купцы! О! - один из моих тюремщиков со значением поднял к потолку палец, от чего моя клетка чувствительно дернулась, а я едва не потерял равновесие. - Помнишь, что давеча Людоед баял: старым путем через горы те ездят, кто дорожных этих... как их? пошлин в казну платить не желает...
   - Говорю же: шушера - она шушера и есть! - перебил товарища второй мужик.
   - ... или те, у кого за лишних три дня пути товар попортится, - невозмутимо продолжал первый. - По горам-то она не в пример ближе - дорожка от илладорского приграничья в столицу. Я хоть сам никогда дальше пяти лиг от Ортигара и не бывал, но Людоед врать не станет.
   - А мне вот еще батя сказывал, что в горах каравану купеческому два пути: в пропасть да разбойникам - нам то есь - на нож...
   - Балда твой батя! Да, и не спорь! Балда! Вовсе не о разбойниках король Ирилой думал, когда обходные пути торить приказал... О чем, спрашиваешь? Да о жадности своей, да о пустом кошеле! А вот знаю - и все! А через это и хозяину нашему убыток вышел, да и другим благородным эусам, что замки в горах держали...
   Совершенно позабыв обо мне, двое "дуболомов и дармоедов" принялись обсуждать те невзгоды, которые обрушились на хозяина Ортиагрского замка с тех пор, как нынешний государь Эссениэльты решил, что плату за безопасность купцы и караванщики должны вносить в королевскую казну, а вовсе не владельцам многочисленных замков и крепостей, возведенных в старину именно для того, чтобы безопасность эту обеспечивать. Мне ничего не оставалось, как молча слушать да предаваться изучению большой дыры на левом сапоге одного из тюремщиков. Дыра кровожадно разевала беззубую пасть, полную тряпья и ниток, и грозила проглотить весь свет. Пока я прикидывал, сколько нужно было не чинить сапог, чтобы в нем возникло вот этакое, прихотливо изогнутый и слабо освещенный коридор уткнулся в дверь. Новый проход вел на открытую террасу, которая опоясывала главную замковую башню.
   Вызвав ощущение тошноты и головокружения, клетка резко дернулась вверх и опустилась на перила.
   - У, зверюга, молчишь? - хмуро зыркнул на меня тот из людоедовых слуг, который мог похвастать знанием таких слов, как "пошлина" и "обороты".
   Я кивнул.
   - Может, заговоришь все же? - с надеждой постучал по клетке второй. - А то пива хочется... Почитай, третий месяц бормотуху лакаем... - мужик вздохнул. - Да и приодеться нам всем не мешало бы...
   - Ага! Того и гляди, воинов благородного эуса за нищих принимать начнут! - поддержал приятеля первый из слуг.
   Я выразительно пожал плечами, показывая, что мне безразличны и они сами, и их бормотуха, и уж тем более - во что они одеты.
   - Ну, пеняй на себя!
   Детина толкнул пальцем мою клетку, и она, качнувшись разок на краю перил, сорвалась в пропасть.
   - А-а-а-а! - не выдержал я, но моего крика людоедовы дармоеды, так и не сумевшие отличить бессловесную тварь от ниора-Таулиа, слышать уже не могли.
   Пролетев десяток саженей, деревянный корпус моего узилища рухнул на камни, подскочил - и рассыпался в щепки, освобождая путь к свободе. Я был цел и почти невредим; немного болел ушибленный при падении бок - а в остальном я чувствовал себя скорее озлобленным, чем пострадавшим.
   - Идиоты!.. Дуболомы!.. - испытав подобие сочувствия ортигарскому Людоеду, я не отказал себе в удовольствии высказать все, что накопилось во мне за несколько часов вынужденного молчания. - Мог ведь и кости переломать! Да что кости - шею свернуть запросто мог, с такой высоты-то!
   Я поднял голову. Сложенная из крупных, грубо отесанных камней стена уходила ввысь, внушая трепет и преклонение перед могуществом тех благородных эусов, что сумели возвести такую громаду. Впрочем, эусам наверняка помогали...
   С достоинством отряхнув усы, я почесал задней лапой за ухом, пригладил шерсть на левом боку и юркнул под валяющуюся возле рва с водой драную рукавицу. Сквозь прорехи в некрашеном сукне видно было хмурое темно-зеленое небо, почти сплошь затянутое ржаво-желтыми облаками. Пожалуй, обитателям замка и впрямь было бы не лишним разжиться десятком-другим монет.
   * * *
   Свобода оказалась недружественной для такого хрупкого и привыкшего к комфорту родных пещер существа, как я.
   Сперва полил дождь, превратив меня из чистенького и пушистого симпатяги-таулиа в мокрую крысу, чуть позже выяснилось, что в окрестностях нет и отродясь не было ни зарослей корчатника, ни павилики, ни даже заячьей лапчатки. Пришлось грызть какую-то безвкусную волокнистую траву, названия которой я не знал и узнавать не хотел.
   Затем оказалось, что люди, если только не заняты специально отловом говорящих животных, редко склонны замечать кого-нибудь размером меньше собаки или хотя бы кошки - и запросто способны не только скинуть беднягу с крепостной башни, но и раздавить его множеством разнообразных способов: копытами коней, колесами экипажей и просто башмаками.
   Вы спросите, с чего бы меня понесло на дорогу?
   Дело в том, что мне было, в общем-то, все равно, куда идти, а всего несколько минут назад она выглядела местом вполне безлюдным; и к тому же грязи, которая так и норовила облепить мою кремовую шерстку, тут было значительно меньше. Не скажу, что не было совсем, но...
   Так вот, дорога казалась тихим и спокойным местом ровно до того момента, как на ней появился запряженный полудюжиной лошадей экипаж в сопровождении десятка вооруженных всадников в одежде цветов королевского дома Эссениэльты. Заметавшись меж колес и копыт, в какой-то момент я был вынужден вскочить на ступеньку кареты, чтобы не быть раздавленным каким-то грубияном.
   На меня никто не обратил внимания - есть-таки в маленьких размерах свои преимущества! - и я смог облегченно вздохнуть и любоваться пейзажем. Мы ехали по тряской горной дороге, живописной и опасной - как раз в такой степени, чтобы заставить возглавлявшего эскорт плечистого черноусого рыцаря зорко поглядывать по сторонам. Слева - лес, справа - отвесный горный склон, впереди - довольно высокий подъем, конец которого скрывался за поворотом. Местечко как нельзя лучше подходило для засады: куда едешь - не видно, а деться с дороги некуда.
   "Задумай ортигарский Людоед напасть на путешественников - о более удобном месте и мечтать бы не стал," - пришло мне в голову.
   Видимо, о том же самом подумал и черноусый:
   - Замедлить ход! - скомандовал он.
   В ответ из окна кареты, располагавшегося прямо надо мной, высунулась хорошенькая женская головка с белокурыми кудряшками, немного заспанными голубыми глазами и пухлыми розовыми губками.
   - Почему так медленно? Далеко еще? - капризным тоном осведомилась обладательница упомянутых прелестей. - Хочется поесть и отдохнуть в приличном месте!
   - Нет, ваше высочество! - не замедлил откликнуться офицер. - К ночи спустимся с гор - а там уж трактиры на каждом шагу!
   - Трактиры? - голос ее высочества сделался мягким, как кошачья лапка, сжимающая пойманную птаху. - Благородный эус! Я говорю с вами о приличном месте!
   - Да, ваше высочество... конечно, ваше высочество... Я все понимаю и...
   Пока черноусый рассыпался в любезностях перед принцессой, ее взгляд скользил по закаменевшим в напряжении физиономиям стражников. Судя по эмоциям, отразившимся на девичьем личике, произведенный осмотр никоим образом не удовлетворил королевскую особу. Она набрала в грудь побольше воздуха:
   - А вы помните, что я велела... - и тут ее взгляд упал на меня. Пронзительный визг сотряс горы до самых вершин. - Стойте!
   С мастерством, выдающим привычку к внезапным остановкам в неподходящих местах, кучер осадил коней.
   - Крыса! - еще один женский вопль, правда, тоном ниже, окончательно лишил меня слуха. - Какая гадость!
   - Стойте немедленно!.. Хомячок!
   Даже не пытаясь объяснять, что таулиа не имеют никакого отношения к хомякам, равно как и к крысам, я спрыгнул на землю и метнулся под карету, подальше от перспективы быть пойманным второй раз за два дня.
   - Стойте! Что стоите!? Сию же секунду поймайте и дайте мне! - принцесса продолжала раздавать команды, компенсируя их непоследовательность громкостью голоса. - Миленький хомячок!
   Сверху послышалась тихая ругань, и несколько пар тяжелых кожаных сапог обступили мое убежище.
   - Ваше высочество! - донесся до меня голос отчаянно пытающегося сохранить вежливые интонации черноусого. - Для охоты на грызунов тут совсем неподходящая обстановка... Ради вашей же безопасности... Я бы посоветовал потерпеть до города и там купить...
   - Хочу сейчас! Хочу этого!
   - Что встали? Нагибайтесь и лезьте за крысой! Да побыстрее, - низкий голос офицера звучал тревожно. - Благородная эулесса желает завести домашнее животное.
   - Аккуратней! Не задавите бедняжку! - принцесса проявила похвальное небезразличие к моей судьбе. Испытанное умиление не помешало мне, впрочем, вонзить зубы в чей-то палец, стоило первой же растопыренной пятерне появиться под каретой. Ладонь отдернулась, запас моих ругательств пополнился новым цветистым оборотом, - и следующие протянутые ко мне руки были уже в перчатках. Это лишило меня всякой надежды на честный бой и вынудило решиться на бегство.
   Я пробежал по металлическому плетению кольчужного рукава, вспрыгнул на плечо, потом - на легкий шлем, похожий на бритвенный тазик, и уже оттуда, не дав никому опомниться, сиганул в траву, оставляя позади рухнувшего лицом в грязь человека, возомнившего, что сумеет поймать таулиа на лету.
   Понукаемые выкриками благородной эулессы, стражники бросились за мной.
   Надеясь затеряться в зарослях, я заметался меж окруживших меня воинов; в течение следующих минут мне удалось вывести из игры двоих, столкнув их друг с другом, а остальных загонять до побагровения, и я уже мысленно праздновал победу, как вдруг голос командира эскорта заставил меня вздрогнуть и едва не попасться в лапы одному из стражников.
   - К оружию!
   "За что? Я же разумное существо, часть природы,,," - промелькнула мысль.
   - Не сметь оружие! Хомячка брать живым! - союзничество принцессы грело душу, но не возвращало уверенности в дальнейшей судьбе.
   В следующий момент прямо перед моим носом, громыхая доспехами, рухнуло тело стражника, а над ним взметнулась пара подкованных копыт вставшей на дыбы лошади. Над моим ухом что-то свистнуло, раздался глухой удар - и еще одно тело приземлилось поверх первого. Звон оружия и конское ржание заполнили пространство.
   Не понимая, что происходит, я метнулся в сторону, услышал, как хлопнула дверца кареты, - и тут же налетел на что-то шуршащее и шелковистое. Выбираясь из складок юбки, я уперся носом в пахнущую чем-то сладким мягкую ладонь, отчаянно извернулся, умудрившись не потеряв скорости сменить направление бегства, перемахнул через обутую в дырявый сапог ногу (дыра в сапоге показалась подозрительно знакомой, но мне было не до воспоминаний) - и наконец нырнул в придорожный кустарник.
   Теперь из-под защиты густых колючих ветвей я мог спокойно наблюдать, как потерявшие всякий интерес к охоте на "крысу" (ха! вы когда-нибудь видели крысу с пушистым хвостом и кисточками на ушах?) стражники отражают внезапное нападение шестерых головорезов во главе с... Неужели? Я поморгал в надежде, что обознался. Но нет, зрение не подвело: судьба вновь сталкивала меня с владельцем Ортигарского замка. Похоже, Людоед не упустил-таки случая устроить засаду за тем самым поворотом, который так приглянулся мне самому. Хитер! А ведь я, похоже, сильно спутал планы обеим сторонам: эскорт принцессы ползает в пыли на четвереньках, а нападающим пришлось скакать полверсты до кареты, вместо того, чтобы спокойно дожидаться, пока та сама подъедет к выбранному месту!
   Успех был явно на стороне Людоедовой шайки. Растерявшиеся стражники вяло отбивали натиск противника, больше заботясь о собственной шкуре, нежели о том, чтобы защитить прекрасную эулессу.
   Сама эулесса меж тем топталась на месте, не зная, с какой бы стороны обойти сошедшихся в поединке Людоеда и командира своих стражников, единственного из всех, кто не спешился к моменту разбойничьего нападения, и не был занят преследованием несчастного таулиа, то есть меня.
   Разбойник наносил удар за ударом, тесня противника.
   - Так ему! Так! - в азарте выкрикивал я, захваченный зрелищем.
   Рыцарь умело парировал, и даже провел несколько ловких выпадов, последний из которых почти увенчался успехом: острие меча оставило длинную царапину на нагруднике разбойника. Я ахнул.
   Однако Людоед только удвоил напор. Чудовищной силы удар рассек кованый наплечник рыцаря, тот откинулся назад, от чего под ним лопнула подпруга - и воин вместе с седлом рухнул наземь.
   Бам!
   Я зажмурился, ожидая предсмертного крика, и в этот же миг что-то острое вонзилось мне в грудь. Осознав, что я все еще дышу, а сердце, хоть и колотится вдвое чаще положенного - но все же колотится! - я приоткрыл один глаз. В полусажени подо мной колыхалась жесткая высокогорная травка. Открыв второй глаз, я смог разглядеть обхватившие мое тело цепкие пальчики; на безымянном поблескивал золотой перстенек, камень которого впивался мне в ребра.
   - Вот он ты! - полный счастья возглас благородной эулессы дал мне понять, что я снова попался. Отчаянная попытка вырваться успехом не увенчалась.
   "Вот ведь!" Досадуя на судьбу, я заворочался в надежде принять более удобное - точнее, менее неудобное - положение.
   - Какой миленький! - принцесса поднесла меня к лицу, дунула в лоб и вытянула губы трубочкой, явно намереваясь поцеловать. Я сморщился и снова задергался.
   - Не бойся, дружочек! Я тебя не съем, - уверила меня нахальная девица, видимо, полагая, что таулиа может не знать, что люди не питаются грызунами.
   Я вздохнул и покорился судьбе.
   Звуки сражения тем временем стихли. Один за другим королевские стражники бросали оружие на землю и сдавались на милость победителей.
   Оная милость не замедляла себя явить:
   - Повар, займись им, - отдал распоряжение Людоед, указывая в направлении бледного юноши из эскорта, который неумело пытался выдернуть из ноги арбалетный бельт.
   С расширенными от страха глазами парнишка наблюдал, как дюжий чернобородый детина вытаскивает широченный нож и приближается к нему.
   - Исполним в лучшем виде, - детина выдернул из бороды волосок, подбросил и рассек в воздухе надвое, пробуя остроту ножа. - Ты, парень, не дергайся. Больно не сделаю... Кто ж это в тебя попал так неудачно? Терф, надо думать...
   Взмах ножа и короткий рывок оборвали страдания раненого.
   - Держи, - повар протягивал парню окровавленный бельт. - Сейчас рану обработаем - и будешь бегать как новенький!
   Других тяжело пострадавших ни с той, ни с другой стороны не было. Убедившись в этом и раздав приказания своим головорезам, Людоед спрыгнул с лошади и протянул руку черноусому, помогая подняться на ноги.
   - С кем я имел честь скрестить мечи?
   - Клоир р`Илмирт, граф Нейрский, капитан королевской гвардии, - назвал себя рыцарь.
   - Кого везем? Коронованную особу, надо полагать?
   Рыцарь поморщился.
   - Совершенно верно. Ее высочество принцессу, - он подошел к карете, распахнул дверцу, - благородную...
   - Где принцесса?! - недовольный рев, вырвавшийся из двух луженых глоток, заставил подпрыгнуть стоящих поблизости стражников и разбойников.
   Вот тут бы благородной эулессе быстренько сигануть в лес. Но прятаться и убегать было, определенно, не в ее характере. Девушка опустила меня в бархатный поясной кошель, затянула на нем тесемки, оставив, впрочем, небольшое отверстие, и выступила вперед с таким видом, точно это она только что уложила десяток воинов.
   - Благородная эулесса! - с учтивым поклоном главарь разбойников приблизился к ней, намереваясь что-то сказать, но принцесса не предоставила ему такой возможности.
   - Кто вы и по какому праву мешаете моему путешествию?
   - Мое имя Элдин ра Лоан...
   - Известный также как Людоед из Ортигара, - закончил за него граф Илмирт.
   - Омерзительное прозвище, - принцесса свысока оглядела внушительную фигуру, рыцаря-разбойника, задержав взгляд на каждой потертости и каждой зазубринке на латах и одежде. - Впрочем, вам оно замечательно подходит.
   Людоед замялся, подыскивая слова:
   - Э-э-э... Блистательная эулесса... М-м-м... Имею честь объявить вам... вас... пленницей, и смею заверить, что в Ортигаре вашему высочеству будет оказан подобающий прием и... - он сделал еще одну попытку наладить с пленницей дипломатические отношения.
   Успеха попытка не возымела.
   - Могу себе представить этот "подобающий прием"! После того, как я имела несчастье любоваться тем балаганом, который вы и ваши люди здесь устроили, - я уже ничему не удивлюсь, - вздернув подбородок, девица с апломбом принялась комментировать только что завершившуюся схватку. - Эус ра Илмирт! Вы окончательно разочаровали меня. Кажется, вы сражались за свою принцессу? И что? Где кровь? Где погибшие? Почему я не слышала, чтобы хоть кто-нибудь благословлял судьбу, за то, что ему выпал шанс сложить голову за прекрасную эулессу? Мне, конечно, было давно понятно, что ни один из ваших людей не заслуживает доброго слова, но продемонстрировать такую беспомощность и некомпетентность! Да теперь любой голодранец с большой дороги может хвастать, что бился с королевской стражей - и победил!
   - Ваше высочество, - голос рыцаря-разбойника подозрительно дрогнул - так что я даже подумал, что принцесса рискует ввести своего брата-короля в существенно большие расходы по выкупу пленницы, чем обычно принято в таких случаях. - Справедливость требует заметить, что если бы люди графа не были так увлечены ползаньем по кустам в тот момент, когда мы напали, исход стычки мог быть совершенно иным.
   - А вашего мнения, - девушка потеряла интерес к собственной страже и развернулась к Людоеду, - я вообще не спрашивала. Вы встряли в разговор монаршей особы с ее подданным. Впрочем, в такой глуши немудрено одичать - поэтому я прощаю вашу бестактность.
   Я наслаждался возмездием, постигшим моих гонителей; Граф Илмирт кусал усы; Людоед слушал и багровел.
   - Так... - он махнул рукой - и двое его людей, не обращая внимания на гневные возгласы и шипение, под локоточки повели принцессу к дверце кареты.
   - Извольте, благородная эулесса.
   По голосу я узнал того самого мужика, который сегодняшним утром согласился принять меня у илладорского торговца пряностями под видом платы за беспрепятственный проезд. Купец уверял, что говорящие человеческим голосом таулиа - поистине королевский товар, за который в столице отвалят гору золота. Так оно и было, хоть я и прикидывался простой бессловесной крысой. Однако, после настойчивости, которую проявила девица, пытаясь мною завладеть, я чувствовал себя в безопасности в ее руках - и притворяться мне больше не хотелось.
   Принцесса поставила ногу на подножку, собираясь сесть в экипаж, но навстречу, как ошпаренная, выпрыгнула еще одна эулесса:
   - Я правильно поняла, что нас захватывают с целью выкупа? - ее пышные формы взволнованно колыхнулись.
   - Захватили, - поправил ее Илмирт.
   - За ее высочество я требую полторы тысячи риттдортов золотом, а вас, благородная эулесса, я отпущу бесплатно в тот же день, когда его величество пришлет за своей сестрой.
   - Тогда позвольте мне не дожидаться этого момента! - интонации фрейлины сделались умоляющими.
   - Клянусь, в моем замке ни вам, ни вашей госпоже не посмеют причинить ни малейшего вреда, - Людоед отвесил эулессе поклон. - Я не ем людей, как вы могли подумать, это прозвище досталось мне от...
   - Я верю вам, - сегодня Людоеда перебивали решительно все. - Я просто... Видите ли...
   - Эулесса не желает долее оставаться со своей госпожой, - пришел ей на выручку граф.
   - Дура и лентяйка! - не замедляла вставить слово принцесса.
   Фрейлина послала Людоеду сочувственную улыбку:
   - Думаю, уже через неделю вы меня не осудите, благородный эус.
   ***
   Так началась история, которую я собираюсь вам поведать.
  
  
  
   Глава 2, в которой выясняется, каким образом карета принцессы попала в окрестности замка Людоеда
  
   Карета катилась в неведомом направлении, окруженная новым "эскортом": шестеркой разбойников, которые оживленно обсуждали подробности только что выигранного боя.
   - Молодцы! Показали себя: каждый сражался на славу! И это лучший приз за последние... кхм... словом, это просто лучший наш приз! - бодрый чуть хрипловатый голос Людоеда поникал сквозь плотно задернутые занавески. - Отличная работа!
   Чье-то воодушевленное "Рады стараться!" заглушило прочие неуверенные отклики.
   - Приз? Это кто приз: я!? - принцесса гневно свела брови и стукнула кулаком в стенку кареты. - Да я... Они что, не знают, с кем дело имеют?
   - Если кто-то не понял еще, то наша пленница - сестра его величества короля Ирилоя, - Людоед развеял сомнения девушки. - И учтите, обращаться с пленницей со всей предупредительностью: учтиво, бережно и деликатно.
   Пленница удовлетворенно кивнула и даже слегка улыбнулась.
   - Ну, раз так, я даже довольна, что наша с братцем встреча будет... отложена, - пробормотала она себе под нос. - Глядишь, на радостях, что я осталась жива, мне простят, что я до сих пор не замужем.
   - С чего это: бережно? Чай, не ваза фархоровая? - донесся снаружи знакомый просторечный говорок.
   - Я те!.. Слушай хозяина, а не рассуждай!
   - А я что? Я того...
   - Повторяю, - в спокойных интонациях разбойника прибавилось металла, - принцессу окружить заботой и вниманием. Мы ее на деньги обменять хотим, а вовсе не угодить в списки коронных злодеев. Это всем ясно?
   Цокот копыт и позвякивание доспехов дали понять, что Людоед направил коня вперед, оставив своих людей.
   - Коронных злодеев? - принцесса насмешливо скривила губки. - Этот человек умрет не от скромности. Хотя-а-а, - протянула она, барабаня пальчиками по подлокотнику, - должна признать: похитить меня - это все-таки тянет на коронное злодеяние.
   "Или благодеяние", - я по-прежнему сидел в бархатном мешочке, подвешенном к поясу принцессы. Карета подпрыгнула на попавшем под колесо булыжнике, меня подбросило, заставив пискнуть. Этот звук, наконец, напомнил ее высочеству, что она томится в плену не одна.
   Развязав тесьму, девушка взяла меня в руки, повертела перед собой, рассматривая с разных сторон.
   - Хорошенький, - был вынесен вердикт. - Сама поймала! Давно мечтала о таком пушистом зверьке. Обязательно похвастаюсь перед фрейлинами, как только вернусь в Вальяну, к братцу. Пусть завидуют. Можно будет рассказать всем, что ты сам прыгнул мне на руки. Ты ведь не выдашь меня, пушистик? - Я утвердительно кивнул. - Вот и ладно.
   Опустив меня на подушку, - я на всякий случай вжался в темно-зеленый бархат и замер - девушка вытащила из-под сидения объемистую плетеную корзину и сняла с нее крышку. В воздухе моментально запахло едой. Я потянул носом. Кажется, столовали ее высочество в дороге вкусно и разнообразно.
   - Глодненький. Чем же кормят таких? Плюшку хочешь? - принцесса двумя пальцами отщипнула кусочек и поднесла мне к носу.
   Помотав головой, я выразительно покосился на корзинку, полную более подходящей для питания таулиа снеди.
   - Нет? Тогда печеньице? Тоже нет?
   Я решился нарушить молчание: девушка мне скорее нравилась, да и зла причинить она мне явно не хотела.
   - Может, орешков дашь? Только не в сахаре: для зубов вредно.
   Если бы я не знал наверняка, что люди не способны совершать прыжки из сидячего положения, я бы обязательно впал в такое заблуждение: принцесса буквально взлетела над сидением кареты, едва не стукнувшись макушкой о крышу.
   Приземлившись, девушка на какое-то время застыла в неподвижности, затем нерешительно протянула руку, прикоснулась кончиком указательного пальца к моей шерстке, тут же отдернула его. Я как можно дружелюбнее повилял хвостом - и принцесса рискнула взять меня, чтобы еще раз внимательно рассмотреть со всех сторон.
   - Ты... Ты что, говорящий хомяк? - ее ресницы хлопали так часто, что вызванный ими ветерок колыхнул мне усы.
   - Нет.
   - Нет? А что это тогда? Мне мерещится, что ли? Ты ведь говоришь!
   - Я не хомяк, - раздельно произнес я. - Я таулиа.
   С минуту мне казалось, что говорящим существом из нас двоих остался я один. Девушка то и дело порывалась что-то сказать, открывала для этого рот - но тут же закрывала его.
   Поняв, что пустив дело на самотек, орешков я не дождусь, я решил напомнить шокированной принцессе о хлебе насущном.
   - Может, позаботишься о несчастном маленьком таулиа? Ну там, покормишь, за ухом почешешь... Или что-то вроде того? Раз я теперь твое домашнее животное? Кстати, меня зовут Тер. Тер Таулиа. Из Тоанбиэрры, Дремучей Чащи на вашем наречии.
   - Илирисса р`Аремар, - машинально назвалась принцесса. - Друзьям и... и домашним животным можно просто: Лисса - я не обижаюсь.
   - Замечательное имя, - подбодрил я девушку. - Так насчет орешков?
   - О, конечно бери!
   Несколько минут Лисса молча смотрела, как я грызу угощение.
   - Пожалуй, некоторое время я побуду с тобой, - принял я решение, утолив голод. - Но только на условии регулярной кормежки и... никаких клеток! Разве что золотая отыщется, - добавил я, заметив, что Лисса снова начинает хлопать ресницами.
   Видимо, тот факт, что я веду себя как самое обыкновенное живое существо: ем, дышу, моргаю и даже почесываюсь, не творю на каждом шагу ниорской магии и даже пытаюсь шутить - подействовал на нее успокоительно.
   - Хорошо. Но... знаешь что? Тер - это не слишком благозвучное имя для такого пушистого зверька, - к принцессе начали возвращаться утерянные было своеволие и капризность. - Я буду звать тебя Терсик!
   Я не возражал, но на всякий случай решил дать понять, что не позволю помыкать собой... слишком сильно:
   - Только не при посторонних. Вообще-то я знатный и образованный таулиа, заслуживающий самых высоких почестей. Можно сказать, что в Тоанбиэрре я был важным вельможей, - заявил я, немного поколебался и добавил:
   - Почти принцем.
   - О! Надеюсь, ты не окажешься таким же ужасным и скучным, как Тэйран илладорский!
   - Кто это?
   - Мой жених. Бывший.
   - Принц, разумеется?
   - Да. А ты что, уже ревнуешь меня? - Лисса хитро улыбнулась, так что я не понял: шутит ли она или всерьез рассматривает меня как возможного поклонника.
   - Ревную? После того, как ты назвала его скучным? - я присвистнул, показывая, что не так глуп. - Кстати, чем бедолага заслужил такой отзыв?
   Принцесса вздохнула:
   - Почти все, кто пытался жениться на мне, были либо полными идиотами, либо напыщенными самодовольными индюками, что то же самое, либо годились мне в прадеды. - Сперва мне показалось, что Тэйран может стать счастливым исключением. Но потом...
   Лисса откинулась на подушки и принялась рассказывать свою историю.
  
   * * *
   Выдать замуж свою двоюродную сестру было давней мечтой его величества Ирилоя р`Аремара, короля Эссениэльты, правителя Хорбстеда и господина прилегающих земель. Прилегающие земли, правда, были давно уже заняты воинственными племенами хмурков, и поэтому господство над ними было лишь номинальным, - но об этом редко вспоминали в парадных залах во время пышных церемоний. Например, таких, как та, во время которой Ирилисса была просватана за наследника илладорского престола.
   Королевский дворец в тот день был полон улыбок: изысканно-любезно приподнимали уголки губ послы короля Оталира; напряженно дергал щекой король Ирилой; прятали за веерами лица фрейлины, предвкушая полную развлечений жизнь при новом дворе, - а может, втайне завидуя своей госпоже; злорадно скалились благородные эусы ра Легрин и ра Гессар, в свое время искавшие руки принцессы и получившие от нее решительный отказ; и, наконец, лучезарно светилось искренней радостью лицо принца Тэйрана: с видом победителя он взирал на эссениэльтский двор с портрета, выставленного на самом видном месте.
   Ирилисса не улыбалась. Она вглядывалась в черты будущего мужа, пытаясь угадать, в какой мере придворный художник его величества Оталира Седьмого разбавил лестью правду о принце. Судя по портрету, Тэйрану исполнилось лет этак двадцать - то есть чуть больше, чем самой Ирилиссе, лицо его было приятным и свежим, волосы - светлыми, глаза - серыми, взгляд - исполненным счастья (несомненно, от перспективы заполучить такую прекрасную невесту).
   - Я согласна, - решительно произнесла ее высочество, переведя глаза на короля Ирилоя и наблюдая, как разглаживается складка меж его бровей, а улыбка из вымученной становится блаженной.
   Накануне между братом и сестрой состоялся весьма серьезный разговор, во время которого его величество дал понять, что не намерен больше терпеть выходок Лиссы, и на этот раз, если что-то пойдет не так - ну хоть на столечко! - обязательно сдержит слово! Вот как пить дать сдержит!
   Несвойственные обычно его величеству твердость и настойчивость заставили Ирилиссу задуматься. Король уже не впервые грозился отослать сестру в какой-нибудь отдаленный замок "для размышлений", если она не выйдет, наконец, замуж. Но угрозы так и оставались всего лишь словами. Каждый раз девушка находила какое-нибудь очень убедительное объяснение тому, почему очередной жених сломя голову мчится прочь из Вальяны, а министру иностранных дел приходится напрягать все силы, чтобы ссора с сопредельной державой не переросла в войну.
   Но, кажется, настал тот день, когда запас терпения и братской любви у короля Эссениэльты подошел к концу. Да и возражений против принца Тэйрана у Ирилиссы не было. Ну, почти.
   Да, слишком молод (слишком стар было бы гораздо хуже!), ничем не прославлен и не знаменит (несравненно лучше дурной славы!), обременен многочисленной родней (у кого ее нет?) - но зато пригож собой, не дурак и, если верить донесениям илладорских агентов, заочно влюблен в молодую красавицу-невесту.
   - Я согласна и с радостью принимаю предложение его высочества, как подобает смиренной и преданной сестре, - взгляд на братца, полный снисходительного презрения, - и будущей почтительной дочери, - реверанс в сторону посла, представляющего в Вальяне короля Оталира.
   Вздох облегчения, одновременно исторгнутый сотней собравшихся в зале придворных, заставил испуганно встрепенуться пламя свечей, истекающих воском в тяжелых серебряных канделябрах. Ирилисса р`Аремар, известная крайней несговорчивостью и вздорным характером, наконец ответила "да".
  
   * * *
   Сопровождать ее высочество в Илладор назначили графа р`Илмирта, троих фрейлин, двух горничных и десяток лучших королевских стражников. На раззолоченную карету погрузили гору сундуков, сундучков и сундучишек с припасами в дорогу, приданным, богатыми дарами и дипломатическими документами. Невероятно чопорный кучер водрузился на козлы, двое лакеев прыгнули на запятки, взмахнул кружевным платком из окна дворца его величество Ирилой - и путешествие началось.
   Украдкой глядя в щелочку между парчовых занавесок, Ирилисса вздохнула, прощаясь с прежней жизнью. Определённо, она не была наивной дурочкой, как некоторые из молодых фрейлин, полагавших, что выйти замуж за принца - это венец мечтаний любой девушки. Ирилисса имела возможность судить о жизни коронованных особ не понаслышке.
   Ее собственный братец являл собой достойный образчик этого славного и совершенно незаслуженно превозносимого трубадурами племени. Скупость, лень и любовь к выпивке - самое меньшее, в чем можно было упрекнуть его величество. Но главное, что разочаровывало Ирилиссу в королях и принцах - это полная неспособность Ирилоя совершить не то что геройский, но просто мало-мальски решительный поступок.
   Вопросы управления государством совершенно выпадали из сферы королевского внимания, и величие престола год от года меркло, затмеваемое сиянием иноземных дворов. Исконные земли Эссениэльты скудели. Границы все больше напоминали изгрызенный мышами пирог: то и дело кто-нибудь из соседей норовил оттяпать себе то изобильное пастбище, то высокоствольный лес.
   Не лучше обстояли и семейные дела. Его величество беспомощно разводил руками всякий раз, когда взбешенные члены кабинета министров врывались в нему в покои, чтобы доложить об очередной выходке принцессы.
   - Благородной эулессе пристало смирение, учтивость и приветливость... не пристало удручать брата своего и вызывать монаршую скорбь опрометчивыми поступками... нарушать благолепие... сохранять благопристойность и... пристало... не пристало... пристало...
   - Вот же пристал! - наскучив слушать сбивчивое бормотание брата, Ирилисса с наслаждением хлопала дверью, но монотонный голос, казалось, преследовал ее и в саду, куда она обычно убегала от нравоучительных бесед.
   - ...стыдливость, скромность, верность, молчаливость, чистоплотность, - гнусавила старшая фрейлина над ухом принцессы, водя пальцем по строчкам длиннющего свитка, озаглавленного "Наставления о поведении, юной эулессе приличествующем". "Наставления" эти являлись пока единственным - но зато каким впечатляющим!.. - свадебным подарком, переданным Ирилиссе главой Илладорского посольства от королевы Фоксильды, матушки принца Тэйрана.
   - Благородной девице не пристало - на этом слове принцесса всякий раз вздрагивала, - о делах, ее не касающихся, размышлять; однако же отнюдь не презирать и не отметать мнения старших, с коих пример брать ежечасно и с трепетом преклоняться. Мнение годами умудренных особ по всем вопросам похвалять надлежит и соглашаться с каждым словом. В беседах же благородная эулесса долг имеет держаться благочинно, учтиво, вежливо, избегая рассуждения пространные вести. Истово слушать, и других речи не перебивать, но дать все выговорить и притом кивать главою с улыбкою сдержанной...
   Отношения со свекровью обещали стать истинно родственными, наполненными взаимным уважением и подлинной крепкой дружбой!
   И с каждым днем, проведенным в дороге, перспективы будущей жизни в Илладоре рисовались перед принцессой все более и более "окрыляющими". "Уедем в загородный дворец... - уговаривала она себя, стараясь дышать глубже и ровнее, - или в путешествие свадебное... Может, даже в Нордаг. Или в Руйст - говорят, там изумительные верховые лошади! Опять же подарки... Хотя... если все подарки будут как первый, то с мечтой бриллиантовом колье и диадеме к свадебному платью можно распроститься..."
   Ирилисса дипломатично подавила зевок и не стала возражать, когда вслед за "Наставлениями" пришлось выслушать длиннющее и запутанное перечисление предков принца Тэйрана.
   - Карандаш! - потребовала Ирилисса, развернув пергамент с изображением родословного древа. - Пометки делать буду, - пояснила она в ответ на недоуменный жест фрейлины. - Для памяти.
   - Конечно, ваше высочество! - наставница мысленно поздравила себя с успехом в воспитании юной эулессы и предалась заслуженному послеобеденному сну.
   Полчаса тренировки памяти превратили славную когорту Тэйрановых предков в подобие зверинца. Часть благородных эусов и эулесс обзавелась хвостами, другим достались рога и копыта, а некоторым посчастливилось обрести роскошные львиные гривы, усы и когти.
   На этом урок генеалогии принцесса сочла оконченным, так и не дав себе труда запомнить хотя бы пару имен будущих родственников.
   Измотанная спорами с фрейлиной, "пристало ли" благородной эулессе украшать предков рогами, принцесса позволила себе всего лишь с треском захлопнуть дверцу кареты и полдня не есть и не пить, когда ей отказали в просьбе сделать остановку возле Веллсиарского источника. Воды этого чудотворного источника, по верованиям ниоров, давали благополучие в браке и счастье в любви - хотя саму Ирилиссу куда больше привлекали слухи о ведьме, поселившейся неподалеку и предсказывающей будущее. А у какой девушки не нашлось бы парочки вопросов, которые так и тянет задать перед свадьбой? Но надеждам получить хорошее предсказание суждено было потонуть в осуждающем взгляде предводителя илладорского посольства.
   "Ну ничего, - пообещала она себе. - В следующий раз я так легко не сдамся."
   Верная слову, Ирилисса наотрез отказалась выходить из кареты, когда кавалькада остановилась в знаменитом своими ткачами и портными городе Джарксе, лежащем ровно на полпути к Аккилону, илладорской столице. Причиной задержки стала необходимость обновить гардероб невесты в соответствии с цветами королевской фамилии. То, что цвета эти - оттенки жёлтого, было известно давно, но масштаб трагедии стал понятен только сейчас. Всё семейство носило канареечно-желтую одежду на официальных выходах и в быту, их армии выступали в поход под пронзительно-лимонными флагами, а лакеи облачались в нечто, делающее их похожими на свежевылупившихся утят.
   - Желтый цвет делает бледной и старит, - попробовала Ирилисса "поразмышлять о делах, ее не касающихся" - и была тут же прервана возмущенным послом.
   - Уместно будет заметить, ваше высочество, что благородной эулессе следует тщательно, скромно и со вкусом выбирать платье, дабы оное соответствовало обстоятельствам и имело благопристойный вид.
   Принцесса набрала в грудь побольше воздуха:
   - Если я это надену - то буду выглядеть как майский одуванчик! Самое место мне тогда в лавке цветочника, а не во дворце! Вряд ли принцу Тэйрану понравится, что его невеста...
   На выручку пришел р`Илмирт, который умудрился отыскать несколько отрезов ткани, которую никто бы не смог назвать НЕ желтой, но... Но в ЭТОМ Ирилисса хотя бы не покрывалась аллергической сыпью, глядя в зеркало.
   - У меня жена и трое дочерей, - пояснил граф. - Все отчаянные модницы. Старшая как раз вашего возраста, ваше высочество...
   - Я запомню, - произнесла Ирилисса, величественно кивнув. Кажется, кое-что из нравоучений проникло-таки в ее головку, и она теперь время от времени находила своего рода забаву в том, чтобы выступать в роли снисходительной монархини, матери народа и надежды подданных. - Гардероб - это самая малая жертва родине, принести которую достойно великой правительницы.
   - Ваше высочество должны понимать всю важность заключаемого брака для продолжения илладорской династии, - радостно забубнила старшая фрейлина в одно ухо.
   - Его величество надеется на то, что крепкие дружеские отношения с королем Оталиром сплотят наши страны и укрепят рубежи и границы, - зашептал воодушевленный граф во второе.
   Быть надеждой нации почему-то сразу расхотелось.
   - Между прочим, моя бабушка, благородная эулесса Эвианта р`Аремар так и не обзавелась семьей, и при этом прожила долгую, счастливую жизнь.
   - И была позором всей королевской фамилии!
   - Еще неизвестно, кто для кого был позором, - последнее слово осталось за принцессой.
  
   * * *
  
   Дорога казалась нескончаемой. Не только Ирилисса, но и ее свита успели проникнуться отчаянным желанием поскорее увидеть стены Аккилона. По мере того, как кавалькада удалялась от границ Эссениэльты, капризный голосок, возвещающий о все новых и новых причудах ее высочества, все чаще заставлял нервно дергаться горничных, лакеев и стражников. Фрейлины осунулись, граф р`Илмирт постоянно морщился, точно от зубной боли, а илладорские послы выглядели так, словно их миссия заключалась не в доставке невесты в Аккилон, а в том, чтобы подписать акт о капитуляции после разгрома в длительной и изматывающей военной кампании.
   Наконец, леса и холмы по обочинам дороги сменились полями и пастбищами, на горизонте показались высокие городские стены, лица сопровождающих ее высочество придворных посветлели, и граф р`Илмирт скомандовал эскорту выстроиться в две ровные шеренги по сторонам кареты. Спустя час кавалькада миновала городские ворота, оставляя позади вытянувшихся в струнку городских стражников и воодушевленно машущих платками и шляпами жителей.
   Этим же вечером Ирилисса, переодетая с дороги, заново причесанная и даже успевшая слегка перекусить, стояла в окружении своей небольшой свиты на пороге тронного зала.
   - Душенька! - поднялась ей навстречу со своего места королева Фоксильда, похожая в пышном желтом платье и украшенном оборками чепце на цыпленка-переростка. - Мы с нетерпением ждали этого счастливого момента!
   Король вынул изо рта курительную трубку и тоже пробормотал что-то насчет "глубокой радости" и "счастливого прибытия". Желтоватые, в тон платью королевы, усы его величества уныло повисли вдоль щек. Из-под трона раздалось тонкое визгливое тявканье - и маленькая украшенная кружевами собачонка прыгнула в руки ее величества.
   Королева поправила шафранного цвета бант, повязанный на шею любимицы.
   - Ну что же вы, милочка? Не стойте на пороге, проходите скорее!
   Сообразив, что нежное воркование королевы обращено к ней, а не к болонке, Ирилисса поморщилась.
   Приседая в глубоком реверансе, она обвела глазами зал, ища знакомое лицо. Принц Тэйран, конечно же, присутствовал на приеме по случаю прибытия собственной невесты. Он стоял у высокого окна - и девушке на миг показалось, что юноша пытается спрятаться. Заметив, что на него смотрят, Тэйран отпустил край парчовой занавеси и выступил вперед.
   "Сейчас он скажет что-то такое романтичное, я и влюблюсь в него раз и навсегда..." - с надеждой подумала принцесса и как можно приветливее улыбнулась.
   - З-здрасьте, - запинаясь, произнес принц, покраснел и посмотрел на мать.
   Королева захихикала и в порыве материнских чувств стиснула свою собачонку. Король глубокомысленно кашлянул. Повисла пауза, взгляды скрестились на Ирилиссе, давая понять, что настала ее очередь говорить.
   - Тоже рада встрече, - коротко приветствовала она будущих родственников, мысленно пытаясь убедить себя в том, что принц потерял дар речи от любви.
   Вперед выступил граф д`Илмирт, завел какую-то длинную и чрезвычайно дипломатичную речь от лица короля Ирилоя, и, пользуясь случаем, принцесса тихонько пробралась к небольшому столику у дальней стены, на котором были расставлены блюда с выпечкой, фруктами и конфетами.
   Двумя пальчиками ухватив самое аппетитное сливочное пирожное, принцесса отправила его в рот. Пирожное аппетитно хрустнуло, на пол посыпались крошки. За спиной Ирилиссы раздался глубокий вздох. Девушка обернулась. Позади нее стоял принц Тэйран.
   - А кондитеры у вас ничего... на уровне, - благосклонно кивнула головой Ирилисса, жестом указывая на блюдо со сладостями. - Попробуйте.
   - Крошки же... - неуверенно возразил Тэйран, пожирая глазами лакомство. - И матушка говорит, что отведывать блюда без приглашения - дурной тон.
   - Вы принц или?.. - Ирилисса вызывающе взяла с блюда еще одну корзиночку с кремом.
   - От Ирилоя р`Аремара никто и не ожидал, что он сумеет надлежащим образом воспитать молоденькую девицу, - неслышно приблизившись, ее величество заговорила резко и безапелляционно, заставив молодых людей вздрогнуть. - Но я полагаю, что здесь, - королева выделила голосом это слово, - с этим справятся. Пойдемте, сын мой, вы должны помнить, что только мать может...
   - Погодите, - не дав договорить, Ирилисса схватила королеву за рукав. На золотисто-желтой ткани остались следы сладкого крема. - Благородная эулесса сомневается в талантах моего брата?
   - Ну что вы, душенька! Уверяю, что я и не думала как-то задеть ваши родственные чувства! - не теряя достоинства, ее величество высвободила рукав, и, держа спину подчеркнуто прямо, направилась к группе придворных, не спускающих глаз со всей сцены.
   Тэйран на минуту задержался.
   - А пирожные вкусные... наверное... - с завистью проговорил он.
   - Вы правда влюблены в меня? - задала вопрос Ирилисса, но принц уже торопливо семенил следом за королевой.
   - Действуйте, благородный эус, или я разочаруюсь, - добавила девушка, не рассчитывая, впрочем, что ее услышат.
  
   * * *
   Ни с королевой, ни с принцем Тэйраном поговорить Ирилиссе больше не удалось. Как только завершилась наполненная длинными речами и скукой официальная часть приема, стайка придворных дам окружила принцессу, увлекла на другой конец зала, заболтала и затормошила. Слишком утомленная, чтобы добиваться от её величества объяснений, Ирилисса при первой возможности вырвалась из этого щебечущего облака и приказала проводить себя в покои.
   Комнаты, в которых разместили принцессу, сияли роскошью. Позолота, резьба и самоцветные инкрустации - все громогласно заявляло о том, что денег здесь не жалеют. Ирилиссе вспомнилась собственная гораздо более скромно обставленная спальня в королевском дворце в Вальяне - и к щекам прилила краска. "Если все это великолепие призвано подчеркнуть, что мой любезный братец Ирилой беден и слаб, а я должна быть благодарна Илладорским родственничкам за их безграничную доброту - то я, пожалуй, постараюсь это хорошо запомнить. Настолько хорошо, чтобы при случае и моим благодетелям появилось что вспомнить! По крайней мере министры финансов во всех соседских землях вздохнут с облегчением, зная, что я уже замужем. И уж точно моя рука не дрогнет, доведись мне держать ее с пером над каким-нибудь указом..." - Ирилисса нехорошо улыбнулась, перебирая в памяти отдаленные крепости Хорбстеда, куда в ее стране было принято отправлять в ссылку попавших в опалу родственников и придворных.
   Блуждающий взгляд девушки упал на висящий над изголовьем кровати портрет королевы Фоксильды в полном парадном облачении. Ее величество надменно приподнимала бровь, будто напоминая, кто здесь является истинной хозяйкой положения. Сладкие мысли испарились без следа.
   В сердцах Лисса рванула шнурки, удерживающие тяжелое и жесткое платье. Расшитая золотыми нитями и мелким жемчугом ткань встала колом, не желая соскальзывать с тела. Принцесса схватила со столика и несколько раз с силой тряхнула серебряный колокольчик. Почти в ту же секунду в комнату влетели две молоденькие хлопающие ресницами горничные.
   - А где мои?.. - не узнав прислугу, Ирилисса нахмурилась. - Эти лентяйки только и знают, что отлынивать от работы! Впрочем, не важно... Не стойте, помогите мне!
   Девушки принялись суетиться вокруг принцессы, помогая переодеться. Из дорожных сундуков были извлечены наряды, которые Ирилисса привезла с собой из Вальяны. Ткнув пальчиком в синее - от желтого уже сводит скулы! - шелковое платье, принцесса отстраненно наблюдала, как служанки расправляют складки, разглаживают оборки, расстегивают и застегивают многочисленные крючки и пуговки, наряжая госпожу.
   Невесть откуда появилась незнакомая Ирилиссе пухленькая женщина с двумя помощницами, несущими в руках расчески, заколки и ленты. Следом за ними на пороге возник улыбчивый лакей со списком яств, дожидающихся чести быть предложенными будущей государыне, потом - лакей с перечнем книг дворцовой библиотеки, потом - дворцовый распорядитель, жаждущий посвятить ее высочество в тонкости аккилонского придворного этикета и познакомить с расписанием завтрашних церемоний.
   Слуг, приставленных к невесте престолонаследника, хватило бы, чтобы сформировать армию какой-нибудь не слишком маленькой страны. Все они принялись с какой-то одержимостью ухаживать за будущей государыней. Долго все это сносить Ирилисса не намеревалась.
   Она решительно топнула ножкой, стоило еще чьей-то озабоченной физиономии замаячить на пороге комнаты, и велела вызвать старшую фрейлину.
   - Должна заметить, ваше высочество, что прием в честь помолвки прошел превосходно, - заворковала та, появляясь в покоях. - Ваш соотечественник благородный эус р`Илмирт ни разу не запнулся, читая свою речь, его величество король Оталир был, как всегда, глубокомыслен и изысканно немногословен, а её величество - просто бесподобна, ах... - фрейлина поглубже вдохнула, собираясь, видимо, продолжать восхваления в адрес государыни, но Ирилисса перебила:
   - Полагаю, что в день ее собственной свадьбы королева была действительно хороша. Те времена, конечно, давно прошли, но время не властно над женщинами, которые сделали ставку на почет и уважение, связанные с положением в обществе, а не на эфемерность собственной красоты.
   - Да-а-а... - неопределенно потянула фрейлина, пытаясь понять, не таится ли под маской комплимента скрытый намек. Намек, разумеется, таился, но Ирилисса не собиралась давать фрейлине время раскусить его.
   - Прием в честь помолвки - это романтично, вы не находите? - поспешила она направить мысли женщины в иное русло.
   - О, несомненно! Ваш будущий супруг, как всегда, блистал обаянием и красноречием!
   - Не заметила, - пожала плечами принцесса, припоминая тоскливый взгляд юноши. - Он всегда такой?
   - Если ваше высочество имеет в виду, всегда ли наследник престола проявляет такие в высшей степени превосходные качества, то должна вам ответить, что да! - заверила фрейлина.
   Ирилисса не смогла сдержать вздоха. Однако же отступать так просто было не в ее характере. Хотелось верить, что Тэйран далеко не так безнадежен, как показалось при первом знакомстве. Вдруг наедине юноша осмелеет и хотя бы отдаленно приблизится к воспетому многочисленными менестрелями идеалу возлюбленного благородной эулессы?
   - Как принято в Аккилоне проводить вечерние часы? - Ирилисса постаралась придать себе беспечный вид, чтобы не выдать, чей именно досуг интересует ее более всего.
   - Ее величество обычно инспектирует кухни и прачечные, его величество курит в библиотеке, а его высочество...
   - Да?
   - Когда его высочество не берет уроки танцев, он прогуливается в саду, дабы дышать воздухом, согласно наставлениям заботящейся о его здоровье ма...
   - Вы свободны, - прервала фрейлину Ирилисса, кивая в сторону выхода, и не допускающим возражений тоном добавила:
   - Позаботьтесь, чтобы мне дали как следует отдохнуть до утра. Если кто-нибудь посмеет нарушить мое уединение, клянусь, я поставлю на уши весь дворец! Я умею, можете не сомневаться!
  
   * * *
   "Отдыхать до утра" в планы Ирилиссы, конечно же, не входило. Прислушавшись у дверей и убедившись, что все тихо, она распахнула выходящее в сад окно. Теплый весенний воздух, густо напитанный запахами экзотических цветов и влажной земли, заструился в комнату.
   Ирилисса помедлила, подставляя лицо под мягкие розоватые лучи клонящейся к горизонту Лис, подобрала юбку и уселась на подоконник. До земли было невысоко: даже ребенок бы не пострадал, прыгая вниз. Девушка внимательно обвела взглядом доступную для обзора часть сада, сдула с лица выбившуюся из прически белокурую прядку волос и перекинула ноги через раму.
   Очутившись в саду, Ирилисса критически оглядела себя.
   - По крайней мере, мила. А если не скромничать, обворожительна!
   Не слишком заботясь о том, что скажут садовники, когда обнаружат, во что превратилась клумба с цветущими рододендронами - конечно, желтыми - на которую она приземлилась, Ирилисса кончиками пальцев приподняла подол и неспешно двинулась по мощеной дорожке. Вид себе девушка постаралась придать беспечный и немного скучающий. Она прилежно разыскивала в саду "дышащего воздухом" принца Тэйрана.
   Много времени поиски не заняли. Принц обнаружился сидящим на низенькой скамеечке под кустом жимолости. Юноша о чем-то сосредоточенно размышлял - и даже чертил палочкой в пыли какие-то линии или буквы, и поэтому приближения невесты не заметил.
   Склонив голову набок, Ирилисса окинула взглядом угловатую, немного мальчишескую фигуру своего нареченного: "А что, вполне неплох, особенно если подстричь, научить говорить девушкам комплименты и не обращать внимания на его маменьку."
   Тэйран, по-прежнему не замечая, что за ним наблюдают, отшвырнул в сторону прутик, взъерошил рыжеватую шевелюру и, возведя глаза к небу, забормотал:
   - И вот теперь, возложив к вашим ногам своё сердце... или лучше обрушив... о! низринув... Боги! Что за бред я несу! Так, ещё раз, с начала... Могу ли я питать хоть призрак надежды... Нет, что-то не то... Призраки вряд ли питаются... И вообще, при чем тут какие-то призраки? Хотя надежда... Правильно, надежда! - принц прикусил костяшку согнутого указательного пальца, помычал задумчиво. - Соберись, Тэйран! А если так... М-м-м... я надеюсь, что вы, о роза сердца моего, поверите... - принц прижал руку к сердцу, однако и это не помогло. - Прекрасная...нет, лучше обворожительная эулесса, умоляю, поверьте мне!
   - Звучит трогательно, - произнесла Ирилисса, похлопав в ладоши. - На месте вашей "розы" я рискнула бы вам поверить.
   Тэйран подскочил, стремительно краснея. Не зная, что делать, он сперва помахал рукой, потом отвесил церемонный поклон, потом, спохватившись, принялся носком сапога затирать нацарапанные в пыли слова.
   "...лисса" - принцесса успела разобрать несколько корявых букв.
   - Я... я только хотел...
   - Предложить мне присесть, должно быть? - снисходительно улыбнулась девушка, задержав взгляд на залившем щеки Тэйрана румянце, отчего тот сделался еще более густым.
   - А... нет, то есть да, то есть... - принц окончательно смешался. Стараясь не смотреть девушке в глаза, он протянул ей руку, но та, оценив, как нелепо она будет выглядеть, сидя на слишком низкой и неудобной скамейке, увлекла его за собой по дорожке.
   - Меня матушка сюда отправляет - дышать воздухом, - Тэйран по привычке сделал новую попытку оправдаться, сам плохо понимая, за что.
   Скривив губки при упоминании ее величества, Ирилисса тем не менее поддержала разговор:
   - Да, тут все напоено красками и жизнью. Действительно хочется дышать полной грудью, - она сделала глубокий вдох и прикрыла глаза.
   Тэйран покосился на грудь принцессы и тоже вздохнул.
   - Скажите, а что вы сочиняли, когда я застала вас? Речь? Она посвящена девушке? Мне? Вы действительно любите меня?
   Вместо ответа Тэйран сделал движение, чтобы упасть на одно колено, но Ирилисса жестом помешала ему.
   - Тогда вы, несомненно, сможете доказать мне силу своих чувств!
   К его высочеству вернулся дар речи:
   - Я готов! - сказано это было с таким искренним энтузиазмом, что стая скворцов, отдыхавших на ветвях ближайшей яблони, сорвалась в воздух и улетела на поиски местечка поспокойнее.
   - Правда? - рвение жениха понравилось принцессе, - это хорошо. Значит, вы желаете совершить ради меня решительный, смелый поступок?
   Принц рьяно закивал головой. Дожидаясь, пока мысль о подвиге как следует западет в душу принца, Ирилисса сошла с дорожки и зашагала по траве, направляясь к веселенькой залитой светом полянке под цветущими миндальными деревьями.
   - М? - она вопросительно поглядела на своего спутника. Преданный и полный искреннего восхищения взгляд был единственным ответом. - Плащ постелите, - Ирилисса постаралась скрыть обреченный вздох. - Живописное место, так и хочется присесть, помечтать, глядя на облака, - добавила она нежным тоном, стараясь соответствовать роли благовоспитанной, глуповатой эулессы.
   - Подвиг во имя прекрасной дамы... - пока принцесса делала вид, что любуется нежно-палевыми предзакатными облаками, принц морщил лоб и натужно сопел. - Но какой? - наконец он признал вслух свое поражение в поединке с проблемой.
   - Разумеется, отчаянно храбрый! - невозмутимо ответила Ирилисса. - К примеру, что вы скажете о той тварюшке, которую ваша матушка не спускает с рук?
   - Отвратительное животное. Стоит отвернуться, как она тут же что-нибудь испортит! Вчера разорвала мою туфлю, из лучшей парадной пары! И еще укусила за палец, когда я попытался... Но, - Тэйран прервал поток жалоб, - какое отношение к подвигу имеет матушкина собачка?
   - Придушите ее.
   - Кого? - принц вытаращил глаза.
   - Болонку, конечно! Не её величество же!
   - Зачем? - продолжал хлопать глазами юноша.
   - В качестве подвига, - непонятливость Тэйрана начала раздражать принцессу.
   - Подвига... - юноша сник. - А другое что-нибудь? Может, дракона поискать? Вдруг в какой-нибудь пещерке...
   Ирилисса надула губки.
   - Бросьте, ваше высочество. Драконов в вашем королевстве и вообще во всем северном Андораане нет, и уже давно: со времен последних войн с вулканными магами. Я выясняла, - девушка наклонилась так, чтобы словно бы ненароком коснуться плечом принца. Тот вздрогнул. - Но, впрочем, вас же никто не заставляет...
   Ирилисса откинулась назад и с деланным равнодушием снова устремила взгляд в небо.
   - Ну... хорошо, - принц выдохнул и с решимостью потянулся к изукрашенной драгоценными камнями рукояти кинжала, висевшего у пояса. - Я покончу с мерзким чудовищем!
   На нос будущего истребителя ужасных монстров уселся мотылек, помахал крылышками. Принц потряс головой, пытаясь прогнать наглое насекомое, но у того были свои представления о правилах приличия. Пришлось вынимать кинжал и махать им перед носом. Взмах пришелся в опасной близости от кокетливо приобнаженного плечика принцессы.
   - Ради вас я готов...
   - Стойте, стойте! - поправив платье, Ирилисса отодвинулась подальше от распаленного героя. Уяснив, что борьба с ее величеством королевой за его сердце при грамотном подходе не является таким уж безнадежным делом, она умерила свою кровожадность. - Я пошутила. Убийство - это было бы слишком просто.
   - Но как же тогда подвиг? - Тэйран уже вошел в азарт, и не собирался так просто расставаться с идеей заполучить свою долю рыцарской славы.
   - Ну, - Ирилисса задумчиво потеребила прядку - ту самую, что постоянно выбивалась из прически. - Спасение принцессы тоже не подойдет, учитывая, что сама я попадать в беду не намерена, а выручать постороннюю принцессу человеку, у которого уже есть невеста, - не слишком... благопристойно.
   Тэйран умудрился сочетать радостную улыбку с горестным вздохом. Последовали заверения в преданности и нежелании спасать никого, кроме "розы возвышенных мечтаний".
   - Поражать всех подряд встречных рыцарей - слишком долго... - оборвала Ирилисса этот словесный поток. - Может, вам добыть для меня какой-нибудь ценный предмет? Преодолевая опасности, преграды и сопротивление многочисленных врагов? У вас есть враги, принц Тэйран?
   - Да! - над этим вопросом, к удивлению принцессы, юноша задумался не надолго. - Канцлер и матушка все время твердят: дескать, в Вольдегарте только и ждут повода начать с нами войну!
   - Ну, Вольдегарт вполне подойдет. Надеюсь, вы не боитесь войны?
   Принц опять на удивление быстро нашелся с ответом:
   - Рядом с вами я вообще ничего не боюсь, о благородная эулесса! - комплимент был сомнительным, но принцесса предпочла не докапываться, почему это ее присутствие вселяет уверенность в юношу, а не наоборот. - Я-то знаю, что значит истинное мужество перед лицом неприятеля! В отличие от остальных... Ну, матушка - женщина, и ей простительно, но канцлер... Канцлер - просто ничтожный трус, раз боится показать себя в настоящем сражении! Но что мне предстоит добыть?
   - Нечто, потеря чего опозорит их - и принесет славу вам, - девушка прикоснулась пальчиком к груди принца, вызвав очередной прилив крови к его щекам.
   - Может быть, королевский скипетр?
   - Изумительная мысль! - Ирилисса приподняла брови, вынужденная признать, что и ее жениху порой в голову приходят неплохие идеи.
   - Ваше высочество... - Тэйран нерешительно посмотрел на принцессу, - быть может, вы подарите мне, как залог... ну... что вы будете ждать меня и еще... еще источник вдохновения на вражеской территории, когда со всех сторон меня будут окружать недруги, а жизнь висеть на волоске. Словом, то, что станет окрылять меня, - заключил он с таким видом, словно собирался прыгнуть со скалы.
   - Подарю вам - что? - Ирилисса с подозрением покосилась на Тэйрана: глаза юноши лихорадочно поблескивали, учащенное дыхание выдавало охватившее его возбуждение.
   - Поцелуй, - выдохнул принц, и тут же добавил, - всего один, перед разлукой!
   - Отчего же не подарить? - с лукавой улыбкой Ирилисса поднялась на ноги и грациозным жестом протянула руку. Тэйран тоже встал - только затем, чтобы упасть на колени.
   - Теперь проводите меня в мои покои, - распорядилась Ирилисса, пряча руку за спину. Кажется, ее семейное будущее обещало сложиться не совсем так, как его видела королева. И это не могло не радовать.
  
   * * *
   Наутро Ирилисса стояла возле парадного дворцового крыльца и дожидалась собирающегося отправляться на подвиг Тэйрана.
   Сперва Лис, потом и Лин благополучно поднялись над горизонтом, условленный час давно миновал, а отважный и благородный рыцарь все не появлялся.
   "Ну, если он проспал, - прошептала Ирилисса, - то я даже не знаю, что с ним сделаю! Увалень!"
   В этот момент она ощутила легкое похлопывание по плечу. Девушка обернулась, готовая высказать Тэйрану все, что накопилось в ней за минувшие полчаса - и даже больше, но перед ней, со сладкой улыбкой поигрывая сложенным веером, стояла ее величество королева Фоксильда.
   - Должна заметить, что благовоспитанные эулессы ни при каких обстоятельствах не должны бормотать себе под нос, - сообщила она. - Кстати, не моего ли сына вы только что изволили упомянуть, милочка?
   - Вы имеете в виду, - Ирилисса сделала паузу, прежде чем продолжить, - моего мужа, ваше величество?
   - Пока только жениха, - не переставая источать потоки сладкой язвительности, уточнила королева. - И должна огорчить вас, душенька, у его высочества Тэйрана прямо сейчас обнаружились очень важные дела.
   Со стороны конюшен послышался металлический грохот, конское ржание, сдавленные вопли и приглушенные ругательства.
   - А вот, наверное, и он, - ее величество умиленно сжала веер двумя руками. - Бедняжка, запнулся! Эти доспехи - от них вечно одни неприятности.
   - Матушка! - полный обиды и горечи вопль сопровождал появлении Тэйрана у крыльца. - Матушка, как вы могли! Выставить меня в таком свете... - юноша увидел Ирилиссу и запнулся.
   - О, мой милый мальчик! - королева протянула руки к взъерошенному и помятому сыну. На нем были надеты старательно, но неумело начищенные доспехи, изготовленные полстолетия назад для воина, значительно превосходившего нынешнего владельца ростом и шириной плеч, к поясу прицеплен меч соответствующего размера, а под мышкой левой руки зажат шлем, к шишаку которого был привязан веселенький голубой бантик.
   "Небеса! Вот для чего ему понадобилась моя лента!" - промелькнуло в голове Ирилиссы.
   - Мальчик мой, - продолжала мурлыкать королева. - Вы так плохо выглядите...
   - Маменька, - донеслось из-под нагрудника, в котором принц утопал по самый нос, - это вы приказали - не отрицайте! - вы приказали дворцовой охране задержать меня! Ваше высочество, - он повернулся к принцессе, - клянусь жизнью, я не...
   - Тише, дитя мое, успокойтесь, не расстраивайте свою несчастную мать. - Королева шагнула к принцу, намереваясь прижать его к груди. Он покосился на невесту и сделал движение, чтобы избежать материнских объятий. Впрочем, безуспешно.
   Ирилисса, глядя на все это, чувствовала себя все более неловко. Она покашляла, чтобы привлечь к себе внимание.
   - Ах, душенька, только не говорите мне, что вы действительно собирались отправить нашего Тэйрана охотиться на дракона! - вновь снизошла до нее королева.
   - Дракона? - Ирилисса пожала плечиком. - Я что, похожа на маньячку, находящую удовольствие в страданиях ни в чем не повинных животных? К тому же вымирающих? Конечно нет. Всего лишь в Вольдегарт, за скипетром короля Фишлена.
   - Что? - ее величество резко разжала руки - и Тэйран, не готовый к столь внезапному возвращению свободы, едва не упал. - Что???
   - А что такого? - поинтересовалась Ирилисса с некоторым вызовом. По совести, ей порядком надоело разыгрывать из себя примерную девочку. - Не рано ли мальчику жениться, если он не способен самостоятельно совершить недельную прогулку к соседям и привезти невесте безделушку в подарок?
   - Безделушку? - лицо королевы приняло оттенок переспелой малины. - С прогулки? В подарок? - ее голос возвысился, приобрел визгливые нотки, и на этот звук стали собираться придворные.
   На втором этаже распахнулось окно, и в нем появилось озабоченное лицо короля.
   - Дорогой, ты слышал, во что задумала втянуть нашего мальчика эта девица? - пылая праведным негодованием, вопросила королева у мужа.
   - В моем роду, - раздельно произнесла Ирилисса, - принято доказывать свое мужество если не в сражении, то хотя бы в...
   Договорить ей не дали.
   Королева, демонстрируя изрядные познания в генеалогии царствующей фамилии сопредельных стран, разразилась длинной тирадой о нравах и обычаях семейства р`Аремар. Она в красках описала похождения ирилиссиной двоюродной прабабушки, путавшейся с дворником; не забыла упомянуть дядю, известного своим обычаем кукарекать на балах; обличила каждого третьего Ирилиссиного предка в пьянстве и расточительстве; и в завершение напомнила окружающим о том, как бездарно распорядился наследием своих беспутных предков нынешний король Эссениэльты.
   Ирилисса, впрочем, в долгу не осталась. Несмотря на то, что кто-то - кажется, граф р`Илмирт - дергал ее за подол платья, она выступила вперед и громко, так, чтобы слышали все без исключения собравшиеся, пересказала все, что успела услышать от брата и вальянских дипломатов о правящем доме Аккилона: о захваченных землях, преданных союзниках, разорванных договорах и попранных клятвах.
   - ...и еще как следует разобраться надо, откуда-таки на самом деле взялась невеста Трогталира Первого, которого в вашем худом роду почитают за основателя! - завершила она свой исторический экскурс. - В легендах-то всякую кухарку "девой, сошедшей с небес" представить можно! Да скотницей она была босоногой - ясно же! Поэтому и корова та, якобы волшебная, ее слушалась! - последний аргумент Ирилисса высказала с особым наслаждением: его она изобрела самостоятельно, без всякой помощи и подсказки.
   Однако, вопреки ожиданиям, почву из-под ног противницы принцессе выбить не удалось.
   - Должно быть, милочка, вы все это услышали на кухне, от посудомоек, - королева с высокомерным видом поиграла веером. - Подходящий круг общения для девицы, столь дурно воспитанной, что ни одна попытка вашего братца пристроить ее замуж не увенчалась успехом.
   - Маменька! - Тэйран заломил руки, но на него, равно как и на короля, который по-прежнему маячил в окне и обреченно дергал себя за прокуренный ус, никто не обращал внимания.
   - Вы такого дурного обо мне мнения, что вас, наверное, не удивит то, что я сейчас сделаю, - Ирилисса одним коротким движением сорвала с пальца обручальное кольцо и швырнула его под ноги принцу. - И это еще не все!
   Она вплотную приблизилась к королеве, сдернула с нее парик и со звонким смехом подбросила его, целясь в кроля. Его величество машинально поймал летящий прямо в лицо предмет, смущенно крякнул и спрятал его за спину.
   Граф р`Илмирт - о котором было доподлинно известно, что он не потерял присутствия духа даже когда община землепашцев, с которой он намеревался собрать королевскую десятину, на проверку оказалась бандой вооруженных до зубов хмурков - побледнел, схватился за сердце и лишился сознания.
   Кожей ощущая сгустившееся вокруг нее молчание, Ирилисса повернулась и твердым шагом проследовала в свои покои.
  
   * * *
   Возмущенно фыркнув, принцесса хлопнула дверью и пнула стоящую у порога фарфоровую расписную вазу с букетом. Ваза с грохотом рухнула и разлетелась на множество мелких осколков. Тишина, только что полновластно хозяйничавшая в комнате, испуганно отскочила и юркнула за портьеру.
   - Да как она посмела! Мне! Сказать! Такое!
   Не переставая громко выражать свое недовольство, Ирилисса прошлась по комнате, нарочно стараясь задеть и опрокинуть как можно больше предметов.
   - Посмотрела бы на себя, индюшка разнаряженная! И Оталир индюк. И сынуля ее ненаглядный - тоже! Пусть не думают!..
   Дойдя до окна, девушка резко развернулась, чтобы проделать свой разрушительный путь в обратную сторону - и столкнулась нос к носу с графом р`Илмиртом.
   - А вы что тут делаете?
   - Собираюсь серьезно поговорить с вашим высочеством, - вместо поклона граф слегка наклонил голову. - Благородная эулесса, вы хоть понимаете, что наделали?
   - Всего лишь поставила на место этих надутых желтых жаб! - Ирилисса поискала глазами, что бы еще такое швырнуть на пол, но под руку ничего не попалось - и ей пришлось ограничиться гневным жестом.
   - Ваш брат придет в ужас, когда узнает, - р`Илмирт поднес ко лбу платок, - Придет в ужас.
   - Да? А мне кажется, что он еще должен меня благодарить. Сам он к защите доброго имени нашего рода прилагает отнюдь не столько усилий, сколько бы следовало - раз какие-то наглые выскочки позволяют себе высказываться о нас в таком ключе! - выговариваясь, принцесса постепенно остывала. - Нет, граф, вы слышали? Вы слышали, что эта курица позволила себе прокукарекать?
   - Кукарекают петухи, ваше высочество, - машинально поправил принцессу р`Илимрт - Эта, как вы изволили выразиться, курица разорвала вашу с Тэйраном помолвку.
   - Ой, я сейчас умру от горя! - Ирилисса со смехом схватилась за сердце и сделала вид, что сейчас упадет. Граф не двинулся с места. Девушка перестала изображать умирающую и села в кресло. - Что, это так плохо, да?
   - Вы одним махом уничтожили все, над чем весь наш дипломатический корпус трудился последние пару лет. Его величество король Ирилой, ваш брат, рассчитывал на военную помощь Илладора против хмурков, наседающих на нас с востока. Да и министр финансов имел свои планы на вашу будущую свекровь... то есть на ее величество Фоксильду, - граф сокрушенно вздохнул и добавил, скорее про себя, чем для собеседницы:
   - Когда я привезу вас назад в Вальяну, меня наверняка ждет опала... Интересно, удастся отделаться заточением на пару лет или в Хорбстед сошлют?
   - Хотите, я поеду с вами? - сочувственно произнесла принцесса. - Помогу навести там надлежащие порядки. Я справлюсь, не сомневайтесь!
   Граф затравленно моргнул.
   - Нет! Лучше не надо! То есть... я хотел сказать, что ваш брат нуждается в помощи гораздо больше, чем я! Быть в Вальяне, рядом с ним, помогать ему во всех начинаниях - это было бы так благородно с вашей стороны, ваше высочество! А Хорбстед... не так уж там и плохо, если вдуматься.
   - Правда? А что, может, и впрямь... - Ирилисса задумалась. - Да, замечательная мысль: показать этой старой жабе, что такое настоящая государыня! Граф, вы просто душенька! Я довольна. Чего же мы ждем? Надо собираться в дорогу, - девушка порывисто поднялась со своего места, схватила колокольчик, несколько раз встряхнула его.
   Прошла минута - но в комнате так никто и не появился. Ирилисса снова позвонила, на этот раз дольше и настойчивее, - и с тем же результатом.
   - И где все? Где эти лентяйки? - она обратила взгляд на графа. - Не самой же мне вещи паковать?
   - Э-м-м... - р`Илмирт замялся. - Вынужден признаться, что я не знаю, ваше высочество. Может, спросим у караульного?
   Получив согласие принцессы, он вышел за дверь и вернулся в сопровождении гвардейца, одетого по форме илладорских войск.
   - Ну, и где они? - Ирилисса ткнула пальцем в направлении, в котором располагались комнаты ее придворных дам и горничных, привезенных из Эссениэльты.
   Гвардеец почесал в затылке и переложил из руки в руку древко алебарды.
   - Говорите! - Ирилисса требовательно вздернула подбородок. - Что вам известно о моих горничных?
   - Ну... я честный человек, ваше высочество, и никогда не стал бы верить сплетням, но...
   - Что - но?
   - Конечно, это досужие вымыслы, всего только болтовня черни... - заметив, что принцесса вот-вот потеряет терпение, а граф нехорошо косится, вояка сменил тон. - Вчера и третьего дня на конюшне шепталась о том, что ваши горничные и ваши фрейлины намереваются покинуть ваше высочество. Дескать, новые места себе присмотрели, а одна вроде как замуж собралась. Судачат, что тяжела им у вашего высочества служба казалась... - гвардеец кашлянул и обвел взглядом учиненный Ирилиссой погром в комнате. - Врут, конечно.
   Принцесса залилась румянцем гнева:
   - Вот же предательницы! Небось, подслушали наш утренний разговор с этой курицей. Конечно, раз я больше не невеста наследника, значит, и им бросить меня можно! Быстро сообразили - так бы им мои поручения выполнять! После того, что я для них сделала - они... они... Идите! - распорядилась она, выпроваживая гвардейца.
   Тот отсалютовал и двинулся к двери, в которой как раз в это момент возникла грузная фигура старшей фрейлины. Посторонившись от едва не налетевшего на нее караульного, эулесса перешагнула порог - и тут же испуганно застыла, ощутив, как захрустели под ногами фарфоровые черепки.
   - Надеюсь, вы-то не такая, как эти бессовестные неблагодарные куклы? - не давая опомнится, Ирилисса подступилась к хлопающей заспанными глазами женщине. Та помотала головой, плохо соображая, что происходит. - Уж вы-то проявите верность и твердость духа, не так ли? Сейчас так мало по-настоящему преданных престолу и надежных людей!
   - Да, ваше высочество, конечно! Заверяю вас, что на меня вы можете положиться во всем.
   - Вы честная и благородная женщина, я знала! Я ни на миг не сомневалась, что уж вы-то явите собой образец следования долгу. Государство нуждается в таких людях.
   Фрейлина покраснела и заулыбалась.
   - Если кого-то и следует приблизить к государыне, радеющей о благе королевства, то лучшей кандидатуры, чем я, не сыскать.
   - О, искреннее и верное сердце! - принцесса с чувством сжала руку фрейлины. - Можете здесь не прибирать, просто упакуйте мои вещи.
   Фрейлина, открывшая было рот, чтобы выразить преданность и благодарность, резко его захлопнула.
   - Ее высочество больше не невеста принца Тейрана - и мы возвращаемся в Вальяну, - коротко пояснил р`Илмирт. - Другие дамы из свиты получили расчет.
   - Что стоите? - стоя в дверях спальни, Ирилисса обернулась к фрейлине. - Можете приступать к своим обязанностям.
   Покачав пышными телесами и повздыхав, почтенная эулесса покорилась судьбе - выбора себя она лишила сама.
   К вечеру платья и драгоценности принцессы были собраны и упакованы, карета подана, ключи от комнат переданы мажордому. Поредевшая свита дожидалась изгнанную невесту у парадного крыльца. Девушка медлила, не то ожидая чего-то, не то просто собираясь с мыслями.
   Взгляд ее упал на распахнутое окно, ведущее в сад - то самое, из которого она выпрыгнула накануне, торопясь встретить принца Тэйрана. Ирилисса глубоко вздохнула и повернулась спиной - и к саду, и к воспоминанию. В этот момент какой-то предмет влетел в комнату и с глухим стуком упал на пол. Девушка вздрогнула, подбежала к окну, чтобы узнать, кто мог позволить себе такую дерзость, никого не увидела - и, разочарованная, наклонилась, чтобы рассмотреть подкинутый предмет.
   На полу, утопая в глубоком ворсе шерстяного ковра, лежал камень, к которому были привязаны свернутый в трубочку лист бумаги и свежая, только что срезанная роза. Ярко-алая роза, напоминающая цветом раскаленные уголья. Ирилисса повертела в руках находку, поколебалась минуту, размышляя, стоит ли читать послание, - и бросила все в камин.
   Пора было отправляться в Эссениэльту, на родину.
   Когда стих звук девичьих шагов, из своего укрытия в пыльном углу выбралась тишина, пришикнула на обрадованные неожиданным угощением язычки пламени и вольготно развалилась в самом мягком и уютном кресле.
  
   * * *
   - А на девятый день обратного пути р`Илмирт решил срезать дорогу - и свернул в эти ужасные, кишащие разбойниками горы. И позорно проиграл сражение этому мужлану, этому... как он там себя назвал?
   - Элдин ра Лоан, - напомнил я Лиссе настоящее имя Людоеда. - Если я ничего не путаю, то это один из древних знатных родов Северного Андораана.
   Принцесса приподняла бровь и недоверчиво на меня покосилась:
   - А ты-то что в этом можешь понимать? Ты же всего лишь кры... то есть хомяк, то есть...
   С достоинством, подобающим ученому таулиа, я приосанился и изрек:
   - Письменная фиксация человеческих знаний обладает тем неоспоримым преимуществом, что, отделившись от автора, позволяет информации транслироваться во времени и пространстве; и хотя на пути её могут встретиться преграды, которые не знакомы ниорам, привыкшим передавать свои знания и опыт другими методами, до меня она сумела дойти.
   - А? - принцесса моргнула длинными загнутыми ресницами. - Кто?
   - Ну... - довольный произведенным эффектом, я помахал кончиком пушистого хвоста у девушки перед носом. - Я читал. Вообще-то я почти семилетие посвятил изучению людей. В университете. В лекционных залах можно отыскать огромное количество укромных уголков, в которых легко спрятаться небольшому проворному существу, - решил пояснить я, заметив, что девушка продолжает моргать. - То, что ваши профессора не знали, что на их занятиях незримо присутствует еще один студент, - это ведь не сделало мое образование чем-то хуже? Как думаешь?
   - Ду-умаю, да-а-а, - неопределенно проговорила Лисса.
   - Вот и я так тоже думаю. Но книжная премудрость - это не вершина познаний. Теперь вот я решил перейти от теории к практике, начать самостоятельные наблюдения.
   - Поэтому очутился тут, среди людей и вдали от родины? - догадалась девушка.
   "Все-таки принцесса у меня не промах, - оценив, как быстро она пришла в себя и начала соображать, я испытал нечто похожее на гордость. - Так, пожалуй, и в ученицы ее можно будет взять..."
   - А за мной ты тоже будешь наблюдать? - продолжила расспросы Лисса.
   - Возможно, - я постарался придать своему тону как можно больше значительности.
   - А что потом ты станешь делать с тем, что наблюдёшь? То есть нанаблюдаешь?
   - "Результаты наблюдений" - так это принято называть в ученом мире, - пояснил я.
   - Ну что? - не унималась Лисса.
   Я вздохнул.
   - Трактат напишу.
   - Ой! Правда? - принцесса оживилась, - Это что-то наподобие романа? Да? Или даже легенды?
   - Ну... почти, - время было явно неподходящим для просвещения молодежи, и я не стал вдаваться в подробности.
   - Тогда ты просто обязан сделать меня героиней своего трактата! Да. Я даже буду каждый день говорить тебе, что и как нужно писать. По вечерам.
   - Благодарю вас, благородная эулесса, - с поклоном проговорил я, пряча улыбку в усы. - Вы необычайно добры!
   Что же, перспектива стать первым таулиа, написавшим роман о людях, не казалась мне такой уж непривлекательной.
  
   Глава третья, в которой принцесса и таулиа знакомятся с замком Людоеда и его обитателями
  
  
  
   Ровное шуршание колес сменилось грохотом и лязгом, и карету затрясло, будто кролика, заметившего голодную и решительно настроенную лисицу. Принцесса несколько раз прикусила язык, когда мы подпрыгнули на некстати подвернувшейся кочке, фыркнула, недовольно поджала губки и замолчала.
  
   Признаться, я даже немного обрадовался этому обстоятельству: мои попытки объяснить ей разницу между серьезным ученым и "теми чудаковатыми людьми, которые приняты у нас ко двору, чтобы составлять гороскопы и капли для облегчения желудочных колик," зашли в полный и беспросветный тупик.
  
   - Разведаю, что снаружи, - предложил я и юркнул в окно кареты.
  
   Вскочив на крышу - сделать это было несложно: богатая резьба, покрывавшая королевский экипаж буквально сверху донизу, сильно облегчала дело, - я огляделся. Почти стемнело - очень кстати, поскольку препятствовало кому-то заметить меня, и в то же время не мешало приспособленному к темноте зрению таулиа.
  
   Окрестности Людоедова замка ничуть не изменились с тех пор, как я видел их прошлым вечером. Все те же громоздящиеся со всех сторон горы, те же замшелые валуны, окруженные хмурыми елями, и те же самые насупленные вороны, неодобрительно взирающие с кривых ветвей на дорогу.
  
   "Мощеная, - отметил я про себя. - Была когда-то."
  
   Дорогу, действительно, не ремонтировали уже не один десяток лет - и часть булыжников была выворочена из земли. Некоторые из них валялись тут же, прямо под колесами и копытами, некоторые кто-то небрежно откатил к обочине. Иные, особенно крупные, исчезли без следа - зато на их месте появились другие, принесенные оползнями и камнепадами. Все это объясняло грохот и тряску внутри кареты, но никак не способствовало пробуждению в моем сердце симпатии к землевладельцу, до такой степени пренебрегающему своими обязанностями.
  
   Этот самый землевладелец, закутавшись в длинный плащ, ехал в нескольких шагах впереди. Низко надвинутый капюшон и манера держаться в седле делали его похожим на главного среди местных воронов. Пятеро головорезов, разномастно одетых и так же вооруженных, двигались следом. Двое моих старых знакомцев, дюжие мужики простецкого вида, который выдавал в них бывших крестьян, держали поводья трофейных коней, отбитых у р`Илмиртовых стражников.
  
   - Что с животиной-то делать? Сам знаешь: в малой конюшне и нашим конягам, стал-быть, места едва хватает, а у большей крыша худая совсем. А прокорм? Сено вот, овес, опять же... Ведь в обрез запасли! А с деревенек благородного эуса ре Рута, соседа нашего доброго, пошли ему боги всякого благополучия! - больше, чем уже берем, не взять. Разбегутся, стал-быть, мужики его. Или, того и гляди, обороняться вздумают. Еще в прошлый раз староста обещался королю нажаловаться да из столицы отряд выпросить... Больно умный!.. О чем бишь я? - тот из двоих, что пониже и поплечистее, потерял нить рассуждения и вопросительно обернулся к товарищу.
  
   - Про благородного эуса ре Рута? - отозвался тот.
  
   - Про коней, - коротко поправил его еще один разбойник, единственный из всех, кроме хозяина, облаченный в доспех. Подтянутый вид и особая сноровка в движениях выдавали в нем опытного воина, скорее всего, старого оруженосца.
  
   - А! Ну да, коняжки! - обрадовался первый детина. - Вот по всему ж выходит: никак нельзя оставлять, - он выразительно покрутил головой. - Никак! Куда нам их девать, лошадок-то этих? Прям хоть сам в руки косу бери, да и... Как думаешь, Прейт?
  
   Воспоминание о том, как эти добрые люди решали проблему ненужных животных, заставило меня поежиться и сочувственно покоситься в сторону несчастных лошадок, не подозревающих о своей участи.
  
   - Сразу видно, что ты ничего не смыслишь в честной коммерции, Как был пень неотесанный, так и помрешь, - дуболом-Прейт протянул руку, чтобы взъерошить рыжеватую шевелюру приятеля, но тот увернулся и обиженно засопел. - Продадим тех, что похуже, - и дело с концом. Себе тех, что покрепче, оставим. Усек?
  
   Судя по тому, какое мечтательно выражение приобрела физиономия рыжего, "усек" он все очень хорошо.
  
   - Так что же это: золотом, что ль, разживемся, да?
  
   - Ты только сейчас до этого допер? - вступил в разговор усатый черноволосый разбойник, которого Людоед назвал поваром. - Ну, Терф, прав твой дружбан: ты и впрямь дубина неотесанная!
  
   - Да я думал, звонкую монету только с этих потребуем... с рыцаря да пленницы, - Терф сделал попытку оправдаться. - А все, что вдобавок взяли... мы ж разве раньше продавали?
  
   - Ну здра-а-асте! - протянул повар. - А куда я, по-твоему, каждый раз езжу, когда удачно какого торговца пощипаем?
  
   - Удачно? Когда это было-то в последний раз? - хмуро буркнул вояка.
  
   - Так куда он ездит, а, Терф? - не отставал от приятеля Прейт.
  
   - Что, совсем за дурака меня держите? На ярмарку - это все знают.
  
   - Ну и?..
  
   - Что: ну и? - набычился Терф. - То ж на ярмарку, то ж не на торг.
  
   Аргументов против этой дубовой логики не нашлось ни у кого - и у меня тоже, хотя высказывать их вслух я, понятное дело, не собирался - и разговор прекратился.
  
   Через некоторое время Людоед подал сигнал, карета замедлила ход и остановилась. Не дожидаясь, пока меня обнаружат, я прошмыгнул обратно в окно и вскочил Ирилиссе на плечо, прижавшись к ее шее своим пушистым бочком.
  
   И вовремя. В следующий момент дверца распахнулась - и самый молодой из разбойников, кудрявый худой юноша с печальной улыбкой поэта и внимательными глазами убийцы, подчеркнуто любезным тоном попросил ее высочество покинуть экипаж.
  
   - Это еще зачем?
  
   Вместо ответа последовало более настойчивое приглашение выйти. Оставалось подчиниться, хотя принцесса не преминула излить на голову парня причитающуюся ему порцию яда и колкостей.
  
   - Ого! - тот уважительно прицокнул языком, услышав особенно цветистый оборот про "невообразимую для среднего ума бездну, разверзшуюся меж теми, кто действительно меняет судьбы других, и кто только мнит себя властелином." - Хоть в песню вставляй.
  
   - Песню? - девушка смерила разбойника взглядом. - Что может знать о песнях такой, как вы?
  
   Порыв свежего ветра затрепал подол Лиссиного платья, заставив ее переключить внимание на окружающий пейзаж. Вдоль извилистой горной дороги-серпантина стеной высились разлапистые ели, появившиеся тут, казалось, как раз в одно время с самими горами. Густые тени делали без того темную ночь совсем непроглядной. Десяток звезд, умудрившихся найти щелочку в пышной хвое, подмигивали, будто глаза хищных птиц. Откуда-то издалека доносился волчий вой, многократно подхваченный эхом, отчего начинало казаться, будто мы в кольце свирепой стаи.
  
   Нервы мои расшалились: на миг показалось, что нас завезли в эту глушь намеренно, чтобы расправиться, не возясь долго. Или, того хуже ...
  
   - Не собираются же нас тут бросить... совсем одних... навсегда? - высказала принцесса вслух мою паническую мысль - если только сдавленный шепот можно считать за произнесенные вслух слова.
  
   - Благородная эулесса изволила что-то сказать? - над нами нависла зловещая фигура Элдина ра Лоана, чье кровожадное прозвище в этот момент казалось полностью заслуженным. - Должен уверить ее высочество, что любым неудобствам скоро придет конец.
  
   - Что вы имеете в виду? - шея принцессы похолодела, и я понял, что только гордость мешает ей показать, как сильно она испугана.
  
   - Прекратите запугивать женщину! - решительно вступился за нее я, приподнимая верхнюю губу, чтобы показать маленькие, но острые клыки.
  
   Что же, демонстрация оружия всегда эффективна, когда имеешь дело с людьми, привыкшими решать дела грубой силой. Людоед резко отшатнулся, налетев спиной на повара:
  
   - Чтоб мне провалиться!
  
   - Это же наш говорящий зверь! - самым сообразительным оказался худой "поэт". - Тот, которого братцы-дуболомы притащили!
  
   - Э-э-эм... А разве мы его не... того? Собственными вот этими руками? - Терф с оторопью смотрел то на меня, то на свои руки, то на остальных разбойников.
  
   - Ага, того, - подтвердил такой же растерянный Прейт и сделал движение, будто что-то скручивал.
  
   Вздрогнув, принцесса сняла меня с плеча и порывисто прижала к груди. Ребра хрустнули - я не разобрал, мои или Ирилиссины, - и жалобно пискнул, но сопротивляться не захотелось.
  
   - Не думайте, благородный эус, - продолжал дуболом, обращаясь уже к Людоеду, - Мы приказание ваше выполнили... честь-по чести, вот с места мне не сойти! Устранили тварь в лучшем виде.
  
   - Это тогда что? - задал вопрос повар, разглядывая меня так, словно прикидывал, под каким соусом лучше всего приготовить. - Призрак?
  
   - А кто его знает, мож, они не только говорят голосом человечьим, но и... из могил встают? - Терф протянул руку, намереваясь коснуться меня.
  
   - Но-но! - Принцесса пресекла его попытку. - Это мой придворный летописец Тер Таулиа. И трогать его можно только с моего высочайшего на то соизволения.
  
   - Так он не призрак? - признал, наконец, очевидный факт дуболом-Терф.
  
   - Я знал, что эта тварь нас обманывает! - пришедший в себя Прейт уже знакомым жестом взъерошил его шевелюру.
  
   - Не соблаговолит ли благородная эулесса... О! Простите, что я до сих пор не представился, меня зовут Лае, мастер Лае... Так вот, не соблаговолит ли благородная эулесса вернуть нам, благородным воителям, честным трудом нажитое имущество? - тыча в меня пальцем, осведомился тощий. - Между прочим, оно денег стоит. И немалых.
  
   - Не соблаговолит, - отрезала Ирилисса, игнорируя наглую попытку разбойника завязать непринужденное знакомство.
  
   - Между прочим, согласно определению, выработанному совместно верховной коллегией жрецов и учёным советом столичного университета в 371 году эры Союза королевств, членораздельная внятная и осмысленная речь есть важнейший признак разумности живого существа, - сообщил я, закрепляя при помощи интеллектуального превосходства успех, достигнутый демонстраций оружия. - А эдикт его величества Эрвита Третьего от 389 года отменяет на вечные времена для всех разумных существ состояние вещности, а рабовладение и работорговлю порицает, запрещает и предписывает пресекать всеми законными способами,
  
   Без того длинное тощее лицо Лае вытянулось еще сильнее.
  
   - Э-э?
  
   - Я не имущество. Тем более не твоё!
  
   - А-а... - кажется, к этому типу определение "членораздельная внятная и осмысленная речь" относилось лишь с оговорками. А ведь каким прытким казался! Я торжествующе улыбнулся.
  
   - Ишь, скалится, тварюшка! На тебя, Лае.
  
   - Укусить, небось, хочет.
  
   Нет, судя по их реакции, острые клыки были более доходчивым средством общения, чем острый ум. Я сделал себе заметку на будущее.
  
   - Кто-нибудь, наконец, расскажет, почему мы остановились посреди дороги и меня заставили покинуть экипаж? - удостоверившись, что придворный летописец интересует разбойников гораздо больше, чем ее собственная персона, принцесса решила восстановить справедливость. - Я жду.
  
   - Это ради вашей же безопасности, ваше высочество, - поспешил объяснить Людоед, который до этого молча слушал развернувшуюся дискуссию, мрачнея с каждой минутой. - Здесь дорога сужается, идет вплотную к обрыву, а в минувшем Месяце Дождей ее еще и размыло... Лучше не рисковать и дальше ехать верхом, не торопясь...
  
   - Отлично. Верховая езда - одно из моих любимых развлечений. Думаю, ваша лошадь мне подойдет, - Ирилисса наклонила голову, рассматривая людоедова жеребца.
  
   Оба - Людоед и жеребец, - замялись, не решаясь ни спорить с принцессой, ни согласиться на ее предложение: один из осторожности, второй - из врожденного благородства манер. Или наоборот? Гм.
  
   Я посмотрел вниз, на землю. Действительно, то, что рыцарь-разбойник самонадеянно именовал "дорогой", в этом месте больше напоминало козью тропу, по которой, да к тому же еще и ночью, не поехал бы ни один человек в здравом уме.
  
   - Лисса, - прошептал я на ухо девушке, - Ты уверенна, что хочешь этого?
  
   Ответом мне было снисходительное фырканье.
  
   - Темно ведь... - попытался я воззвать к рассудку.
  
   - Если боишься - я тебя не держу.
  
   - Значит, я волен сложить с себя обязанности твоего летописца - и выбрать другого монарха для службы? Это я так, на всякий случай, уточняю. Вдруг ты разобьешь голову о во-он те уступы?
  
   - Ну... вообще-то... - девушка проследила за моим взглядом, долго и внимательно разглядывала громоздящиеся под обрывом скалы.
  
   - Ладно, - заявила она вслух, обращаясь к Людоеду. - Я не могу допустить, чтобы мой таулиа перешел на службу к какой-нибудь ряженой в желтое выскочке. Можете поднять меня в свое седло.
  
   Следующие несколько минут были наполнены возмущенными репликами принцессы:
  
   - Вы хотите сломать мне ребра?
  
   - У вашей лошади неправильный аллюр.
  
   - Слишком близко к обрыву!
  
   - Обязательно протирать камни моим платьем?
  
   - Следите за мечом, он торчит прямо рядом с моей ногой!
  
   - Не держите меня, мне неудобно!
  
   - Что же вы меня не держите?! Я так упаду!
  
   - Вы не умеете править, дайте я!
  
   - А-а-а!
  
   - Это вы виноваты!
  
   Наконец, благополучно миновав опасный поворот, - какому обстоятельству я был удивлен, хотя и рад, - мы подъехали к замковым воротам.
  
  
  
   * * *
  
  
  
   Название замка "Ортигар" переводилось с наречия ниоров как "Багровая скала", Вчера я вдоволь налюбовался этим древним и до сих пор внушительным, несмотря на потрепанный вид, сооружением, - и теперь со всеми основаниями мог утверждать: истине соответствовала только вторая часть этого громкого имени. Замок возвышался на скальном уступе, извергнутом из недр горы в незапамятные времена случившимся землетрясением. Порода здесь была грязно-коричневого оттенка - и этим, правда, отличалась от окружающих серых и зеленоватых валунов, но ничем багровым тут точно не пахло.
  
   Зато за версту несло ниорской работой: только магия могла превратить груду остроконечных камней в почти идеально ровную площадку двухсот локтей в ширину и столько же в длину, вознесенную над основанием скального выступа на добрых десять, а то и все двенадцать саженей. Наверх вел единственный путь: та самая дорога-серпантин, которую мы только что преодолели. Завершающая ее часть примыкала к склону скалы и, попетляв среди уступов, выходила к высокой двуглавой надвратной башне.
  
   Строительным материалом для неё и всего фундамента замка послужила срезанная вершина скалы, расколотая на блоки. А вот стены и остальные башни были сложены из более мелких и не слишком тщательно отесанных камней привычного в этой местности серо-зеленого цвета.
  
   Время, землетрясения и давно позабытые враги семейства ра Лоан весьма преуспели во внесении корректив во внешний облик Ортигара. Некогда идеально прямые углы скруглились, ведущий наверх серпантин местами осыпался так, что стал вдвое уже, чем при постройке, стены носили следы многочисленных и не всегда доведенных до конца переделок и подновлений. Ворота, впрочем, выглядели вполне крепкими - и были наглухо заперты.
  
   - Нийф! - Луженая глотка повара исторгла истошный вопль, от которого мы оба: я и принцесса - вздрогнули. - Нийф, глухарь старый! Открывай! Это мы!
  
   Судя по результату, Нийф - кем бы он ни был - посетителей не ждал. Ни звука не раздалось изнутри, и окованные железными полосами створки ворот остались по-прежнему неприступны.
  
   - Нийф! Ни-и-ийф! НИ-И-И-ИЙФ! - пока разбойники на разные лады пытались докричаться до привратника, мы с принцессой от нечего делать рассматривали покрывающий стены надвратной башни орнамент и лепнину, украшающую арку ворот. Вырезанные из камня пышные олеандровые ветви расползались в стороны, прихотливо вились, то сплетаясь, то расплетаясь, и, наконец, сходились в центре, образуя затейливое обрамление для родового герба ра Лоанов: багрового тигра-мечезуба, с грацией ленивого домашнего кота точащего когти о поверженного в бою противника. Противник лежал к публике спиной и признаков жизни не подавал, хотя, по-моему, вопли разбойников как раз могли бы поднять мертвого.
  
   - Благородный эус ждет! - надрывались в две глотки "дуболомы".
  
   - От-кры-вай! - каблуком сапога пинал ворота Лае - с тем же успехом, что и прочие.
  
   Я заподозрил было, что привратник попросту скончался - и, кажется, не только я: Людоед спешился сам, аккуратненько - так что даже Лиссе не нашлось, к чему придраться - снял нас с седла и с хмурым видом двинулся к воротам, намереваясь самолично вмешаться в процесс.
  
   Однако, стоило ему сделать пару шагов, как в боковой калитке распахнулось небольшое забранное решеткой оконце - и оттуда раздался недовольный старческий кашель:
  
   - Чего расшумелись? Да чтоб вам в уши так же мартовские лиорэты орали, как вы тут блажите!
  
   - Да ты ж, старый пень, благородного эуса и его верных слуг, не говоря уж о благородной эулессе, ждать заставляешь, - огрызнулся повар. - Поторапливайся!
  
   - А что, пожар? - ехидно поинтересовался старикашка. - Что-то не примечу.
  
   За дверью раздалась возня, стукнула какая-то железка - и решетка, закрывавшая смотровое окошко, ушла вниз. Вместо нее наружу высунулась косматая седая голова привратника.
  
   - Все верно, никакого пожара. Тут ведь не уследишь - и все, конец. Везде ж бардак - никакого толку ни от кого не добьешься...
  
   - Это заметно, - вставила Ирилисса, и я согласно кивнул.
  
   - Все вокруг точно сговорились - и только и делают, что плюют на порядки, - продолжал сокрушаться привратник. И судя по энтузиазму, с которым он это делал, все прочие должны были запастись изрядным терпением. В полном соответствии с моим предположением, разбойники один за другим начали выполнять маневр "я не при чем". Терф и Прейт уперлись взглядами в землю, повар озаботился содержимым своих карманов, Лае спрятался за вояку, а тот - за лошадь.
  
   Нийф, нисколько не смутясь, переключился на Людоеда:
  
   - Вот, между прочим, при дедушке вашем, молодой хозяин, такого не было. По Уложению короля Гройделя, оно ведь как положено? Герольд выезжает впереди отряда, трубит в рог и во всеуслышание оглашает имена, титулования, чины и звания прибывших, - теперь привратник вещал нараспев, будто повторяя многократно затверженные строки, и в такт словам водил в воздухе рукой, - упоминает о цели их приезда и передает хозяевам все предусмотренные обычаем приветствия и...
  
   - Я тут хозяин, - напомнил Людоед. - И имею цель войти. Причем уже давно. Со мной эулесса.
  
   Упомянутая эулесса с подчеркнутой отстраненностью заложила руки за спину и, возведя очи горе, принялась внимательно разглядывать Рею и Олу, вынырнувшие в ночное небо из-за главной замковой башни.
  
   - Пленница, небось? Слишком тоща, да и с головой, видно, не ладит: вон, крысу на плечо посадила, - с подозрением прищурил не по-стариковски яркие черные глазки Нийф, разглядывая нас с Ирилиссой. - Снова авантюра? Вот при вашем дедушке... Да что там! Даже при вашем батюшке такого на бывало, чтобы девиц вот так, за здорово живешь, похищали. Только ежели жениться приспичило, о как!
  
   При слове "жениться" принцесса высокомерно хмыкнула, двумя пальчиками приподняла и потрясла подол платья, точно стараясь очистить его от налипшей пыли.
  
   - Или вы?.. - привратник Лисиной демонстрации не заметил - или не внял ей. - Так вы?.. Уж и решились!? Втайне от меня, старика, да? Нехорошо, молодой хозяин, нехоро...
  
   - Хватит выдумывать! - Людоед покосился на пленницу. - Да я лучше к Даэниру Угрюмому посватаюсь. Во-первых, его легче будет уговорить, а во-вторых, у нас с ним есть хоть что-то общее: кровная вражда, к примеру.
  
   - Лучше бы у вас общая удача была, - не отступал Нийф, который так ничего и не предпринял, чтобы впустить нас. - А то он уж не знает, на что золото тратить, вон, почитай, ползамка своего перестроил за три года, башню угловую отремонтировал, а вы даже жениться не можете...
  
   - Да его замок что перестраивай, что не перестраивай, все одно: деньги на ветер, - подал голос повар, но Людоед, кажется, обсуждать архитектуру жаждал еще меньше, чем предполагаемое супружество.
  
   - Так, все! Отпирай давай, болтать будешь с кем-нибудь другим.
  
   - Так никто ж со мной не разговаривает, ежели куда уйти есть! Эх, молодежь! Вам бы только потешаться над старым Нийфом. Вот при вашем дедушке...
  
   - Все! - рык Людоеда заставил вздрогнуть висящего над воротами мечезуба. - Открывай, или...
  
   Кулак рыцаря-разбойника бахнул по воротам, доски жалобно скрипнули, засов слетел, створки с грохотом распахнулись, а явно не ожидавший такого развития событий тигр рухнул прямо на голову хозяина.
  
   - Опс, - прокомментировал ситуацию Лае, нарушив повисшую тишину.
  
   К трясущему головой и часто моргающему Людоеду подскочил Нийф, отряхнул с его плаща куски штукатурки, отпихнул ногой обломки расколовшегося герба и с видом заправского мажордома возгласил:
  
   - Добро пожаловать в Ортигар, благородные эус и эулесса.
  
   - Благодарю, - чинно откликнулась принцесса и, подобрав юбки, с видом владелицы ступила во двор замка.
  
  
   * * *
  
  
  
   Дуболомы остались снаружи - разбираться с лошадьми и каретой, а остальные разбойники последовали за нами. Миновав расположенные во внутреннем дворе хозяйственные постройки, мы очутились в просторном зале, занимавшем добрую половину первого этажа донжона.
  
   Чихнув от поднятой тяжелыми людоедовыми шагами пыли и подмигнув унылому жирному пауку, я нырнул в ставший для меня почти что домом родным кошелек у пояса принцессы. Отсюда я мог следить за развитием событий, не опасаясь ступить во что-то похуже, чем лужа разлитого пива. Взгляд скользнул по обтрепанным гобеленам, ржавым цепям, на которых свисали с потолка светильники (масла в них не было и в помине - зато паутины - сколько угодно), по останкам того, что некогда было соломой, устилавшей пол...
  
   Да-а-а уж... Запущенным и грязным замок мне показался еще в прошлый визит. Но тогда я смотрел на мир сквозь прутья решетки - и не был склонен подмечать детали.
  
   - Надо будет выпросить у братца налоговую льготу для вас. Помощь обездоленным - та добродетель, которая пристала монархам, - заявление из репертуара королевы Фоксильды прозвучало в устах Ирилиссы на удивление естественно.
  
   - Особенно тем, у кого других не имеется, - огрызнулся тот из разбойников, которого я мысленно окрестил воякой. Топчущиеся у входа усатый повар и Лае дружно осклабились.
  
   - Эти... эм-м-м... ваши люди на что-то намекают? - нахмурилась принцесса.
  
   - Ну что вы, ваше высочество! Этим простым людям и в голову бы не пришло на что-то намекать. Они напрямую говорят, что ваш брат - никчемный правитель. В этих местах, он, знаете ли, не пользуется популярностью.
  
   - И вы это говорите мне? Мне? Да вы что, - лицо Ирилиссы приняло почти сочувственное выражение, - головой ударились?!
  
   Людоед осторожно потрогал оставленную родовым мечезубом вмятинку на шлеме.
  
   - Так оно и есть, вообще-то.
  
   Двое у входа снова захихикали, но под тяжелым взглядом вояки быстро осеклись.
  
   - Этим я тоже займусь, - пообещала принцесса. Она огляделась, ткнула пальчиком в сторону колченогой лавки у стены и не терпящим возражений тоном принялась отдавать распоряжения.
  
   - Сядьте. Голову обнажите. Я говорю, снимите шлем. Значит, надо.
  
   Людоед попытался заикнуться об ожидающих его делах.
  
   - Какие могут быть дела ночью?
  
   - Но у вас же, ваше высочество, вдруг появились?
  
   - У меня неотложные, - тоном бесконечного терпения произнесла Ирилисса. - Это нельзя сравнивать.
  
   - Вы же не знаете: вдруг мои тоже - неотложные? - Людоед так просто не сдавался.
  
   - Вот когда заживет голова - и займетесь. Я же не мешаю.
  
   - А какое вам дело до моей головы?
  
   Такой наглости Лисса стерпеть уже не могла. Даже от раненого. Даже от раненого рыцаря.
  
   - Где ваши манеры? Перед вами эулесса, и более того: ваша государыня, - командирский рык - где только благородная эулесса могла такого нахвататься? Не у Людоеда же? - заставил вытянуться в струнку не только рыцаря, но и остальных головорезов.
  
   - А вы, как вас там? Вархаз? Вы тут повар? Ну, так несите воду. А вы, юноша, вместе со своим остроумием идите за бинтами. Нет? А чем тогда у вас принято перевязывать раны? Вперед!
  
   Взгляд Ирилиссы упал на вояку, до сих пор не вовлеченного в общую деятельность.
  
   - Имя?
  
   - Вийом, ваше высочество! - я готов был поклясться, что еще чуть-чуть - и он отсалютовал бы нашей принцессе.
  
   - Проследите, чтобы эти двое ничего не перепутали. Живее!
  
   То, с каким лицом испарился со своего места вояка, заставило меня ехидно взъерошить усы и приосаниться, приняв позу статуи полководца, которую я видел в славном городе Гротстельге.
  
   Спустя минуту раздался грохот, будто и впрямь вокруг кипело кровопролитное сражение, вскрик, кастрюльный лязг - и на пороге появился Вархаз. В руках он держал ведро, на дне которого плескалась вода. Позади него маячил обескураженный Лае со стопкой мокрых льняных полотенец, и Вийом, потирающий бок и что-то бормочущий.
  
   - О! Поразительно! Догадались намочить полотенца? И как я должна бинтовать его мокрыми тряпками, скажите на милость? Что это? Вода? На помойке взяли? Живо меняйте!
  
   Нетерпеливое покхыкивание принцессы на корню обрубило готовый родиться на свет возмущенный рык Вархаза.
  
   - Будьте любезны, благородный эус, не шевелитесь, вы мне мешаете. И наклонитесь. Я же попросила наклониться! Да не сюда! Так, подержите его. Пошевеливайтесь! Замрите! Я не вам. Что же вы дергаетесь! Вовсе не больно!
  
   Лае с Вийомом, организованные принцессой в дружный тандем, с остервенением принялись раздирать на бинты Ирилиссин шарф, пожертвованный на нужды медицины. Осторожненько, бочком, в дверь протиснулся Вархаз - на этот раз с блестящим, тщательно начищенным тазом в вытянутых руках.
  
   - Вода? Наконец-то. Ну-ка, дайте сюда. Т-а-а-ак. Вообще-то, я посылала за горячей водой.
  
   Взгляд повара красноречиво поведал о том, какая участь ждала бы менее дорогую пленницу, но Ирилисса его пропустила, увлеченно разглядывая повреждения, причиненные неожиданной атакой мечезуба.
  
   - Так я и знала. Ничего серьезного. Разумеется, для того, кто привык ежедневно обмениваться с себе подобными парой-тройкой ударов по голове: таких, как вы, сложно заподозрить в увлечении чем-то более утонченным. А вот любого менее воинственного из наших подданных это бы наверняка убило... Ну-с, давайте попробуем смыть кровь - не так уж ее и много, можно было вообще ничего не трогать, но раз уж... О! Наконец, этот гениальный человек принес воду. Сейчас промоем - и будете как новень... Что вы опять дергаетесь? Обожгла? Не говорите глупос... А-а-а! Кто - я? - просила кипяток?! Да-да, полностью солидарна с вашим хозяином! Хотя я бы на его месте не была столь милосердной.
  
   Так или иначе, но вскоре ссадина на лбу благородного эуса ра Лоана была благополучно промыта, перевязана и даже накрыта травяной примочкой, которую добычливый Лае, заговорщицки улыбаясь, притащил откуда-то из недр караулки.
  
   Довольная с блеском проведенной операцией Ирилисса заботливо склонилась над пациентом.
  
   - Сейчас закрепим повязку... - проворные пальчики принцессы подхватили свисающие концы бинта, ловко скрутили, превращая их в кокетливый бантик...
  
   Эту-то трогательную сцену и застал возникший на пороге Нийф.
  
   - Кхе! - нашел он нужным возвестить о своем появлении. - Комната для пленницы готова. Изволите пройти?
  
   Присутствующие мужчины с облегчением распрямили плечи. Вархаз подкрутил усы и придал лицу свирепое выражение.
  
   Ирилисса опустила голову, придавая себе вид обреченной покорности. Я хихикнул.
  
   - Ну, посмотрим, что вы там приготовили для меня, - тон, которым это было произнесено, никак не соответствовал ни горестно сведенным бровям, ни заложенным за спину рукам.
  
   Процессия, возглавляемая Лиссой, двинулась по коридору. Семенящий позади принцессы Нийф жестами указывал направление, Людоед на правах хозяина сопровождал "почетную гостью", а Вархаз и Лае, видимо, из любопытства пристроились в хвост.
  
   Каменная кладка стен, проступающая из-под осыпающейся штукатурки, внушала невольное уважение. Несомненно, без помощи ниоров настолько точно подогнать друг к другу огромные блоки было бы невероятно сложно, если не невозможно. Атмосфера могла показаться даже величественной, но сваленные там и тут в кучи поломанные предметы мебели, тележные колеса и полупустые мешки портили все впечатление.
  
   Темный коридор пару раз вильнул и вывел к небольшой площадке перед лестницей. Чтобы разглядеть, как обветшали деревянные ступени, не нужно было обладать острыми глазами таулиа. На месте одного из пролетов зиял провал, кое-как прикрытый старыми досками. Процессия остановилась. Нийф высек огонь, зажег свечу, и стало видно труху и подозрительного вида мусор, усеивающий пол.
  
   - Туда прошу, - указал привратник.
  
   - Что, комната ее высочества внизу? - озабоченность в голосе Людоеда заставила меня насторожиться.
  
   - Не извольте беспокоиться, молодой эус, оттуда не убежишь, - заверил Нийф. - А что до рассказов про принцесс и башни всякие, так то сказки, знаете ли... вот в старые времена...
  
   - Бегать по такой лестнице? - хмыкнула Ирилисса, не слушая старика. - Можете не сомневаться, бегать я тут точно не стану. Ни вниз, ни вверх. И ходить, кстати, - тоже.
  
   - Вам туда, благородная эулесса, - с обидой в голосе проговорил Нийф.
  
   Принцесса уперла руки в бока и покачала головой.
  
   С не меньшим упорством Нийф повторил приглашение.
  
   - Я же сказала: не пойду.
  
   - Ваше высочество, мне не хотелось бы показаться грубым, - вмешался хозяин, - но вам лучше пройти. Уверяю, что как только будет получен выкуп - а это, несомненно, произойдет в ближайшие дни - ваша свобода будет возвращена вам без всякого промедления.
  
   - И новые туфли взамен сломанных вы мне предоставите? - съехидничала Лисса.
  
   - Или новые ноги, - добавил я.
  
   - Не пойду. Что вам неясно в моих словах?
  
   - К пленникам, кои нарушать режим заключения удумают, дозволено применять силу, - не сумев поведать о старых временах, Нийф наверстал упущенное, ввернув цитату из какого-то свода рыцарских правил.
  
   - Применяйте! - отступать принцесса намерена не была. - Если посмеете.
  
   - Как скажете, ваше высочество... - Людоед приблизился, засучив рукава. Лисса хотела попятиться, но он уже подхватил ее на руки. Девушка ахнула - и мне показалось, что испуга или гнева в этом возгласе было куда меньше, чем можно было бы ожидать.
  
   Людоед осторожно, едва ли не на вытянутых руках, перенес принцессу через несколько ступенек, ведущих вниз, столь же бережно опустил на пол.
  
   - Уверенны, что здесь можно встать? - Лисса помедлила, прежде чем снять руку с плеча разбойника.
  
   - Я же стою.
  
   - Это ни о чем не говорит, - девушка фыркнула и резко отвернулась от Людоеда.
  
   Мы свернули в следующий коридор, в точности похожий на первый, только гораздо темнее и еще более пыльный; дошли до деревянной двери, в отличие от лестницы, вполне крепкой с виду. Самой выдающейся ее деталью был дубовый засов, сработанный так, словно хозяева рассчитывали держать тут, по меньшей мере, дракона.
  
   - Вот, комната, - жестом мажордома Нийф распахнул дверь и, подняв повыше свечу, вошел первый. Я спрыгнул на пол и прошмыгнул следом. Принцесса и Людоед застыли в дверях, причем сказать, чье потрясение было сильнее, я бы не смог.
  
   - Нийф, что это такое? - прошипел хозяин, оттаскивая старика за ворот камзола в сторону и припирая к стенке.
  
   - Комната для пленницы, - привратник невозмутимо высвободился и принялся отряхивать приставшую к одежде известковую крошку.
  
   - Это же Ирилисса р`Аремар! Принцесса! Понимаешь ты это?
  
   - Между прочим, - полным внутреннего достоинства голосом сообщил Нийф, - при вашем дедушке именно в этой камере держали герцога ра Мунжора, взятого в плен в битве при Доргенвее. И он не жаловался.
  
   Людоед поморщился, как от зубной боли.
  
   - Это же чулан, старый ты пень!
  
   - Темный, грязный и отвратительно меблированный, - говоря так, я сильно польстил нашему предполагаемому жилищу, которое уже успел бегло осмотреть.
  
   - Дайте-ка, - принцесса отобрала у старого пн... то есть привратника свечу и шагнула внутрь. Предупредить ее не делать этого я не успел. Прыжок назад, совершенный девушкой, едва не стоил мне жизни. Увернувшись, я вскарабкался на пояс Людоеда.
  
   - Там крыса! - оглушительный вопль заставил меня понять, что кричит моя принцесса гораздо лучше, чем прыгает. Но самое прекрасное в ней качество - это последовательность. Поразмыслив, я решил не обижаться на столь бурную реакцию на моего отдаленного - очень отдаленного! - родственника.
  
   - Сию минуту изловим, благородная эулесса! - с энтузиазмом вскинулся Вархаз, который вместе с Лае все это время держался поодаль. - Вам что на ужин подать: рагу или пирог?
  
   - Что. Это. Такое, - раздельно произнесла девушка, сверкая глазищами.
  
   - Ваша комната, - услужливо склонился Нийф.
  
   - Пристанище на время томления в плену, - поддержал его Лае.
  
   - Не беспокойтесь, ваше высочество, я прикажу тут все вычистить и принести мебель, - Людоед попытался загладить осечку привратника.
  
   Девушка смерила его уничижительным взглядом.
  
   - Надеюсь, в этой дыре отыщемся что-то, что можно было бы счесть покоями, достойными принять коронованную особу?
  
   - Ну, - Нийф ненадолго погрузился в размышления, - тут, в подземелье, есть еще пара кладовок и...
  
   После длинного и утомительного путешествия по лестницам и коридорам замка, хлопанья дверьми, ехидных замечаний и выразительной ругани, помещение, отдалено отвечающее запросам принцессы, все же нашлось.
  
   - Ну, пару веков назад эта комната могла бы называться даже роскошной, - вынесла вердикт ее высочество, распахнув, по моим скромным прикидкам, сотую дверь. - А что, Тер, если выбросить отсюда весь хлам, переставить кровать и шкаф и добавить освещения, я могла бы тут жить. Временно и без всякого удовольствия, конечно.
  
   - Это никак не возможно, ваше высочество, - возразил Людоед.
  
   - Ну что вы, конечно возможно. Ваши люди не производят впечатления заморенных - и наверняка способны передвинуть мебель.
  
   - Вообще-то, это моя комната, - хозяин замка все еще пытался настаивать на своем.
  
   - Вот как? Как мило с вашей стороны уступить ее нам с Терсиком, правда, пушистик?
  
   - Я вовсе не собираюсь переселяться.
  
   Пять минут спустя Людоед вместе с Вийомом и призванными на помощь дуболомами двигал из одного угла в другой тяжелый дубовый шкаф.
  
  
   ***
  
   В процессе обустройства комнаты Ирилисса приняла самое живое участие. Ее руководящие указания стали той неоценимой помощью, без которой успех был бы достигнут совсем не таким простым, ясным и очевидным путем, который ее высочество предусмотрительно выбрала. Возглавляемые ею мужчины, после получаса кряхтения и сдавленных ругательств, водворили мебель на новые места.
  
   - Но я совершенно не так себе представляла этот шкаф на фоне вида из окна. Он совсем не выигрышно смотрится справа! - всплеснула руками принцесса, оценив плоды разбойничьих усилий. - Не то освещение. Давайте-ка поменяем их местами еще разок, ладно?
  
   Фраза про освещение и вид из окна, произнесенная глубокой ночью, почти подорвала долготерпение хозяина. Полыхнувший недовольством взгляд Людоеда скрестился с невинно-просительным взором девушки - и... погас.
  
   - Как изволите, благородная эулесса.
  
   Разбойники, поднатужившись, приподняли комод.
  
   - Стойте! - внезапно выкрикнула Лисса, воодушевленная очередной дизайнерской идеей.
  
   Повинуясь новому приказу, вояка выпустил из рук свой угол комода. Тот, разумеется, упал; конечно же, на ногу - и тут я сумел по достоинству оценить выдержку бывшего рыцарского оруженосца. Вийом всего лишь громко охнул. Сочувственный взгляд Терфа стал единственной наградой проявленной сдержанности. Принцесса к страданиям этого раненого осталась безучастна.
  
   - А давайте-ка попробуем поставить его вон в тот угол!
  
   Поняв, что обновление интерьера может затянуться, я вскочил на подоконник и позволил себе отвлечься, выглянув из окна. Наша с Ирилиссрй комната - или комната Людоеда, что теперь было совершенно не важно, - располагалась на третьем этаже донжона. Из окон открывался мирный вид на довольно-таки запущенный садик и несколько овощных грядок. Что же, это и впрямь было гораздо удобнее, чем если бы окна выходили на хозяйственный двор. Просыпаться утром под щебет птичек и жужжание пчел всегда приятнее, чем под скрип молотилок или грохот тазов в прачечной.
  
   Впрочем, пока что звуки, наполняющие спальню, на соловьиные трели походили мало. Очередной грохот прервал мои грёзы о сладком сне под пение пташек и заставил вернуть внимание обитателям замка.
  
   Звуки, издаваемые дуболомом Терфом, походили скорее на рычание, чем на птичий щебет.
  
   - Нет, все не то, - голосом, полным драматизма, оценила плоды разбойничьих трудов принцесса, обозревая комнату. - Это совершенно неприемлемо. Может, вернуться к исходному варианту? Расставить все как было вначале?
  
   Кажется, понимания это ее предложение не вызвало.
  
   - Ну пожалуйста, - сложив губки бантиком, протянула она, - вам же не трудно?
  
   Кажется, от бунта Людоеда спасла только крайняя физическая измотанность его людей.
  
   Молча, натужно сопя и отплевываясь от затекающих в рот капель пота, разбойники выполнили указания принцессы.
  
   - Благодарю, - девушка присела на край кресла, созерцательно обводя взглядом комнату. - Может быть....
  
   - Лисса, - вмешался я, - мне кажется, здесь и так вполне миленько.
  
   - Ты так думаешь? - с сомнением закатила она голубые глазки к потолку.
  
   - Ага. Лучшего здесь все равно не добьешься: дыра она и есть дыра, - пояснил я свою позицию - Ты и так сделала все, что возможно.
  
   Принцесса неуверенно покивала.
  
   - Ну... ладно. Только ради тебя, - у присутствующих вырвался явственный вздох облегчения, - ... но кровать необходимо заменить!
  
   Требование новой кровати разом стерло улыбки с лиц головорезов. От меня не ускользнул полный растерянности взгляд Людоеда и то, как странно подмигнул ему в ответ Лае.
  
   - Сию минуту пошлем за краснодеревщиком, ваше высочество, - пятясь к двери, проговорил юноша.
  
   Что-то подсказало мне, что обещанного мы будем дожидаться никак не меньше трех лет, в полном соответствии с народной мудростью.
  
   - Вархаз и ты, Терф, - останетесь здесь и будете сторожить, - донесся из-за двери приглушенный голос Людоеда. - И не забывайте, что ее высочество хоть и пленница, но почетная.
  
   У меня сложилось впечатление, что последнее напоминание наш доблестный хозяин адресовал скорее себе самому. Испытав очередной прилив гордости за свою вновь обретенную приятельницу, я спрыгнул с ее плеча на пол и занялся обследованием укромных уголков комнаты.
  
  
  
  
  
   * * *
  
   За столом в просторном, хотя и не слишком уютном общем зале собрались разбойники, утомленные хлопотами, сопряженными с обустройством сперва захваченной принцессы, а потом и своего предводителя. Сам Людоед, чуть было не оставшийся в собственном замке без угла и постели, удалился, не дожидаясь ужина, сразу, как только Вийом принес в его новую комнату кувшин с водой, пару свечей и шерстяное покрывало.
  
   - Если я проснусь не сам, то гада, которого увижу, открыв глаза, буду считать за демона. Со всеми вытекающими последствиями. Учтите.
  
   Подвешенный в камине котел утробно побулькал что-то в ответ и пыхнул облачком пара.
  
   - Сейчас по кружечке - и тоже: спа-а-ать, - мечтательно зевнул Вийом, отложив в сторону замшевый лоскут, которым любовно полировал нагрудник.
  
   Прейт похрустел свежей репой, посмотрел на Лае, который, задрав ноги на стол, заложив руки за голову и закрыв глаза, развалился в хозяйском кресле.
  
   - Ага. Денек выдался тот еще, а ведь за полночь... Лае вон уж дрыхнет. Да, Лае? - дуболом поднес к самому носу парня крышку от котла и со всей силы стукнул по ней деревянной ложкой.
  
   От резкого звука Лае подпрыгнул, захлопал глазами. Прейт, довольный розыгрышем, захохотал. Вийом хмыкнул.
  
   - Что, до койки не дотерпел?
  
   - А?! Что? - Лае ожесточенно потер глаза. - Я не сплю, если вы об этом, - всем своим видом изображая оклеветанную невинность, он отобрал у Прейта ложку и демонстративно направился к котлу. - У вас ту все пригорает, между прочим.
  
   В этот момент с оглушительным грохотом - точно от сильного пинка - распахнулись створки входной двери. Парень спотыкнулся на ровном месте и выронил ложку.
  
   - Слушайте, шутки ваши - не смешные! Сказано же: не сплю я, не сплю!
  
   На пороге стоял Вархаз - и выражение лица его не носило и следа шутливости:
  
   - Не спишь? Вот и замечательно, потому что треклятая девчонка хочет свой багаж. Ну, багаж... Сундуки и что там еще у неё было, - пояснил он, снисходя к ночной непонятливости товарищей.
  
   - Это барахло ейное, что ль? Ну так, стал-быть, сходите за ним, - рассудительно посоветовал Прейт. - Вы же с Терфом к пленнице приставлены.
  
   - Мы приставлены к ней, а не к ее сундукам, - отрезал повар. - Во двор за шмотками идете вы, это справедливо. Нам хватит того, что мы находимся от девчонки через стенку.
  
   - А утром - никак? - внес предложение Лае.
  
   - Самый умный, да? - огрызнулся Врхаз. - Может, пойдешь и лично предложишь ее высочеству подождать? Я уже знаю, почему заменить подсвечники, вымыть зеркало, вытрясти пыль из занавесок и принести чертову вазу для цветов совершенно не терпит до завтра. Теперь твоя очередь обогатиться новыми идеями.
  
   - А давайте сделаем вид, будто мы забыли о багаже? - не сдавался Лае.
  
   - Так. - Лицо повара сделалось очень серьезным. - Выбирайте. Или вы даете девчонке, что она хочет, или можете идти и сторожить ее сами. Мы с Терфом слушать ее вопли не нанимались. Только стеречь. Поэтому...
  
   Рука Вархаза дернулась к висящему у пояса ножу, он сплюнул под ноги - и вышел, с грохотом захлопнув многострадальную дверь.
  
   - Чего это он? - озадаченно потер щетинистый подбородок Прейт.
  
   - Ага, нервный какой-то, - поддержал его Лае.
  
   - А за сундуками-то лучше сходить, - веско проговорил Вийом.
  
   - С чего это?
  
   - А с того, что повар - мужик горячий. Если не выдержит и прирежет пленницу, то не хотел бы я оказаться на месте того, кто будет докладывать эусу ра Ремару, как такое вышло.
  
   Аргумент подействовал. После недолгих препирательств за сундуками отрядили Прейта. Пока он ходил, остальные успели ополовинить содержимое котла, разлить по глиняным кружкам медовуху, опустошить их и налить по новой порции.
  
   Возвратившийся дуболом, злой и вспотевший, плюхнулся за стол. Вид его лучше всяких слов говорил, что разумному человеку беспокоить беднягу не стоит. Даже Лае, собиравшийся было задать какой-то вопрос, осекся и просто придвинул к Перйту поближе тарелку с рагу и полную кружку.
  
   Стоило тому поднести ее ко рту, как дверь снова распахнулась. Появившийся на пороге повар был краток:
  
   - Молока в постель.
  
   Огласив это требование, Вархаз мрачно зыркнул по сторонам, развернулся и вышел.
  
   - А у нас есть молоко? - без всякого энтузиазма поинтересовался Вийом.
  
   - У Нийфа в сторожке точно есть. Он на нем травы свои настаивает, - отозвался Прейт и выразительно потер спину. - Кто пойдет?
  
   Вытащенная короткая соломинка определила судьбу Лае.
  
   - Тофько фмотри, беф трафок! - напутствовал его Прейт, пережевывая здоровенный кусок. - Отравите еще девчонку!
  
   Парень еще не успел вернуться, как взъерошенный и запыхавшийся от беготни по ступенькам Терф объявил новое требование:
  
   - Корзину орехов для крысы еёйной.
  
   Оценив состояние дуболома - тот еще не до конца оправился от затаскивания сундуков на третий этаж, но вполне был способен наставить товарищу пару синяков, - идти решил Вийом. Идея прогуляться за орешками до соседнего леса в голову ему просто не пришла, поэтому корзину с орехами заменила позаимствованная на конюшне пригоршня овса. С набитыми зерном карманами оруженосец бодро шагал по лестнице, когда из бокового коридора вылетел Лае со стаканом молока на подносике и с перекинутым через руку полотенцем.
  
   - Нет, нет! Я обожду! - отвергнув любезное предложение парня уступить очередь, Вийом задержался на площадке между этажами. Выждав, пока Лае завершит свою миссию, он двинулся дальше. Спустя минуту оруженосец пытался вытрясти овес из седеющей шевелюры. Из глубины комнаты в него продолжали лететь зерно и разгневанные возгласы пленницы, которым вторил довольный писк крысы:
  
   - Нет? Нет!? Безобразие! Нам были обещаны гуманные условия содержания! Раз нет орехов, несите клетку для моего таулиа! Да-да, помню... Непременно золотую!
  
   - Б-будет исполнено, ваше высочество...
  
   Багровея под сочувственными взглядами Врхаза и дуболома-Терфа, Вийом попятился, захлопнул дверь и, забыв повернуть ключ в замке, поспешил прочь.
  
   Повар почесал в затылке, наблюдая за позорным бегством разбитого наголову вояки:
  
   - Все. Хватит! Терф, дуй в сарай, неси паклю.
  
  
  
   * * *
  
   Тем временем мы с Ирилиссой обживали комнату. Девушка раскрыла один из сундуков со своей одеждой, вывалила на пол шуршащий переливающийся разными цветами ворох.
  
   - А вот это я обычно надевала после ужина, - оживилась принцесса, тыча пальцем в клочок бледно-лилового кружева. Она ухватила платье за край и потянула. Однако достать не сумела: рукава наряда сплелись в прочный узел с каким-то шелковым не то шарфом, не то чулком, тот, в свою очередь, намертво обмотался вокруг чьей-то пряжки, которая зацепилась за пуговицу, пристегнувшуюся к... Словом, место горничной ее высочества оказалось вакантным отнюдь не просто так.
  
   - Предлагаю навести тут порядок, - вынырнул я из наваленной кучи, отчаявшись докопаться до дна. - Наверняка у Людоеда найдется, куда это все развесить.
  
   - Ну, давай попробуем, - Лисса распахнула дверцы людоедова шкафа.
  
   Несколько камзолов, все сдержанных темных тонов, сложенные в стопку рубашки и штаны, потрепанный плащ, еще один, поновее, но все равно кое-где потертый, пара портупей... Узел с одеждой Людоеда отправился за окно, освобождая место для изысканного гардероба принцессы. Покончив с этим, девушка заинтересовалась внушительного вида дубовым письменным столом.
  
   - Как думаешь, что в ящиках?
  
   Стол оказался заперт, но пара булавок и несколько минут упорства преодолели сопротивление замка. Внутри не обнаружилось ничего любопытного: несколько свернутых в тугие трубочки писем, пара кинжалов, перчатка для соколиной охоты... Лисса пренебрежительно наморщила носик и махнула рукой, счищая пыль со стопки каких-то бумаг, при этом столкнула их с места - и тут, к моему удивлению, на свет показался корешок книги.
  
   - Достань-ка, - попросил я принцессу.
  
   - Ты умеешь читать?
  
   - Еще как! - я вспрыгнул на обложку и произнес вслух название, - "Двенадцать тактик добыть победу в бою и семь стратегий избегнуть поражения в войне".
  
   - Про что это? Про битвы всякие? - Лисса зевнула.
  
   - Да, в общем. Хотя я на месте нашего хозяина лучше бы занялся финансами. Но все равно Людоед, кажется, не так прост, как я решил было при первой встрече.
  
   - Может, он ее и не читал не разу? - с сомнением произнесла Лисса. - Это же головой надо работать, не только... мечом.
  
   - Нет, вроде, смотри: бумага заляпана, уголки загнуты, - я поддел коготком и перелистнул несколько страниц, - а вот тут даже на полях что-то написано... не разберу почерка... Пишет он как курица лапой.
  
   - Жаль, что сражается не так же. Тер, отвернись, мне надо переодеться, - попросила меня принцесса.
  
   Нарядившись в ночную рубаху с кокетливыми оборочками, принцесса посмотрелась в зеркало, час назад натертое до блеска трудолюбивым Терфом. Отражение лукаво улыбнулось и похлопало ресницами.
  
   - Спать не хочется, - Лисса попрыгала на постели, подошла к окну, высунулась из него. Посмотрела вниз, в сад, затем извернулась и попыталась заглянуть наверх. - А вот как ты думаешь, что там, а?
  
   - Да то же, небось, что и везде, - я махнул лапкой, - пыль, паутина, приведения... Шучу, шучу! - поспешил я успокоить подскочившую на месте Лиссу.
  
   - Жаль, - кажется, я неверно истолковал ее реакцию. Девушка искренне огорчилась. - Парочка призраков могла бы скрасить наше заточение.
  
   - Ну, может, ещё найдем какого-нибудь, - примирительно ответил я, прикидывая, могли ли древние ниоры - а в их причастности к возведению Ортигара я уже не сомневался - заточить чей-нибудь дух в камень местных стен. В принципе, такое было возможно, хотя вряд ли могло прийти в голову кому-то из моих братьев по Силе.
  
   Я постарался восстановить в памяти все, что успел заметить, пока мы искали в людоедовом замке подходящие для принцессы покои. Когда-то, в пору процветания семейства ра Лоанов, строители не пожалели времени и усилий, чтобы соорудить для хозяев удобное и просторное жилище. Но ныне времена настали другие - и владелец замка пользовался лишь частью помещений. Покои третьего этажа заняли мы с Лиссой. Второй этаж делили между собой пауки и бандиты, - за исключеним Нийфа, который обитал в сторожке у ворот. Первый этаж вмещал в себя кордегардию и приемный зал. Часть подземелья, где мы побывали в самом начале "экскурсии", вообще не стоила упоминаний.
  
   А вот двери, перекрывающие проход на верхние, четвертый и пятый этажи донжона, были заперты - в этом мы успели убедиться, когда подыскивали комнату взамен чулана, выделенного для нас добряком-Нийфом. Посыпавшаяся с потолка штукатурка и залежи мусора заставили тогда принцессу усомниться, стоит ли продолжать обследование нежилой части здания, а пара летучих мышей, вынырнувших из щели над дверью, - и вовсе отказаться от этой идеи:
  
   - Так, все ясно. Того, чего я ищу, там, определенно, быть не может, - принцесса проводила глазами заметавшихся под потолком летунов и решительно развернулась, намереваясь продолжить поиски подходящей комнаты в другом месте.
  
   Но вот сейчас в ней проснулось любопытство:
  
   - И почему он нас туда не пустил?
  
   - Кто? - не понял я. - Ты имеешь в виду летучего мыша?
  
   - Конечно же, я имею в виду Людоеда, - отмахнулась Лисса от меня и фактов.
  
   - Рискну предположить, что там жестокий кровожадный разбойник скрывает следы чудовищных преступлений, - заявил я.
  
   - Захватывающе, правда? - голубые глаза Лиссы загорелись азартом - Если бы можно было туда попасть и все хорошенько осмотреть... Тем более, мне просто необходимо понять, есть ли в этой дыре ванная.
  
   - Что нам мешает?
  
   - Тер, ты невыносим! Засов на двери и двое головорезов снаружи.
  
   - Ваше высочество ошибается, - усмехнулся я. - Уже давно не слышно ни шагов, ни голосов, а дверь не заперта, можете убедиться.
  
   Лисса состроила восхищенную гримаску, подошла к двери, прислушалась.
  
   - Кажется, спят на посту, - она тихонько приоткрыла дверь и мы выглянули в коридор. - Так и есть.
  
   - О! да у них уши чем-то заткнуты! - хохотнул я. - Ну дают!
  
   - Эти горе-разбойники еще безнадежнее, чем может показаться.
  
   - Ну, нам-то это на руку?
  
   - Конечно. Но человеколюбие требует, чтобы мы открыли им глаза на их недостатки, - судя по огоньку, заплясавшему в зрачках, Лиссу осенила какая-то идея.
  
   - Не хочешь же ты разбудить их?
  
   - Нет, конечно, - принцесса пристроила свечу во вделанное в стену кольцо для факела, зашла в комнату, приблизилась к столу, порылась там, и, прихватив что-то, вернулась. Склонившись над разбойниками, она принялась за работу.
  
   Я пригляделся.
  
   - Чернила?
  
   - Да, - сдавленное хихиканье заставило девушку дернуться и разлить часть на пол. Несколько живописных лужиц растеклось по камню.
  
   - А почему красные?
  
   - Во втором пузырьке, кажется, были синие, но они засохли, - пояснила Лисса свой выбор. - Да какая разница? Не мешай!
  
   Вскоре лица и одежду спящих разбойников украшали ехидные характеристики и душеспасительные наставления, вроде "позор лентяю" и "долой разгильдяйство!", выведенные старательным округлым почерком.
  
   Покончив с клеймлением человеческих слабостей и недостатков, Лисса взяла свечу и поманила меня на лестницу. Двери, ведущие на верхние этажи, по-прежнему были заперты, но шпилек и булавок в карманах принцессы было пока достаточно. Уже знакоая нам летучая мышь разразилась оглушительным визгом, выражая возмущение повторным нашим вторжением.
   - Цыц, - приструнил ее я, успокаивающе касаясь маленькой трепещущей души заполошного животного.
   Мы проникли в верхние покои и принялись заглядывать по очереди во все помещения.
  
  
  
  
  
   * * *
  
  
  
   Нам удалось обнаружить несколько лишенных мебели просторных комнат, библиотеку, выход на опоясывающую весь четвертый этаж террасу, и - о чудо! - действительно ванну. Точнее, каменную купальню с прямой подачей воды по колодцу, уходящему вниз, в гулкую темноту. Тяжелый дубовый ворот должен был служить для подъема ведер - но обвивающая его веревка истерлась и расползлась на волокна.
  
   - Скважина и подземный источник, - присвистнул я. Каменная крошка, осыпавшаяся в колодец, подтвердила, что вода не иссякла. - Отыскать такой в толще скалы без Силы невозможно.
  
   - Без чего? - переспросила девушка с таким видом, словно уже представила древнего колдуна, могучим ударом плеча проламывающего каменный монолит.
  
   - Люди привыкли говорить "магия", но мы обычно называем это Силой.
  
   - "Мы" - это ниоры?
  
   Я утвердительно дернул кончиком хвоста.
  
   - Послушай, а почему ведьм... то есть кто-то из вас похож на людей... по крайней мере, внешне, - продолжала расспрашивать Лисса, - а кто-то... ну, как ты?
  
   - По правде, не знаю. Среди нас нет таких, кто помнил бы, или знал помнящих. Так было всегда. Некоторые человеческие ученые говорят, что кто-то из людей некогда изменился и стал ниором. Но наши, - я подчеркнул интонацией это слово, - хранители времени утверждают, что тысячи циклов назад некоторые ниоры сумели получить достаточно свободы, чтобы выпасть из кружева жизни и перестать быть самими собой. Что-то похожее случалось и на памяти тех наших родов, чьи пути еще длятся, и поэтому такая версия достоверней.
  
   - А-а-а... - принцесса кивнула, хотя в глазах ее плескалась чистая голубизна, не замутненная тенью понимания. - Кстати, а почему ты ни разу ничего не наколдовал до сих пор?
  
   Я усмехнулся:
  
   - Ниоры фокусов не показывают. Мы обращаемся к душам Живущих только тогда, когда нам есть, что открыть - или чему открыться. Это не происходит по чьему-то произволу...
  
   Ирилисса внимательно посмотрела на меня:
  
   - Ты как-то странно об этом говоришь.
  
   - Это старая история. Она древнее, чем самый первый город, возведенный людьми в этих землях. И такая же замшелая и забытая. Тебе будет неинтересно.
  
   - Мне кажется, ты просто не желаешь мне ее рассказывать, - проницательности в словах принцессы было больше, чем мне бы хотелось. Я кивнул. - Ладно, Терсик, в другой раз. Но не надейся, что я забуду. Пойдем дальше, тут наверняка водится парочка призраков - и уж когда мы их найдем, тебе придется - как ты сказал? - открыть Силу?
  
   - Душу. Открыть душу.
  
   - Терсик, не будь занудой, тебе не к лицу.
  
   Мы поднялись на пятый, последний этаж донжона.
  
   Видимо, здесь когда-то располагались хозяйские покои. Комнаты, хоть и лишенные мебели и гобеленов, носили следы роскошной отделки: резьба по камню, лепнина, позолота...
  
   - Дворец этого выскочки короля Оталира мог бы стать таким через полсотни лет, выкоси чума его обитателей прямо сейчас, - Ирилисса, явно под впечатлением, вертела головой, и ахала всякий раз, когда ее взгляд падал на мраморную статую в нише или инкрустированный самоцветами орнамент на потолке. - Но здесь-то не свирепствовал мор?
  
   Я подтверждающе кивнул:
  
   - Не похоже.
  
   - Вот видишь! Нужно быть таким мужланом, как эус ра Лоан, чтобы бросить эту красоту - и жить едва ли не в хлеву!
  
   - Кажется, тут все же кто-то бывает, - я царапнул коготком ухо девушки, привлекая внимание к картине, висящей в просторном зале напротив высокого витражного окна. - Видишь, цветок почти свежий?
  
   Ирилисса подошла ближе. Слегка пожухлый бутон, закрепленный в одной из завитушек тяжелой золоченой рамы, издавал нежный чуть горьковатый аромат.
  
   - Это эйлори, цветок королей...
  
   - Но кто на портрете? - Свет всех трех лун, льющийся сквозь мутные стекла, позволял хорошо рассмотреть изображенного человека. Я пристально вглядывался, испытывая странное чувство, будто должен знать его. Пожилой вельможа в костюме прошлой эпохи смотрел сурово и властно. Твердые черты лица, широкие плечи, крепкие руки, привыкшие к мечу. Чело воина венчал искусной работы шлем, украшенный чеканными узорами и россыпью небольших, но очень ярких алых камней.
  
   - Словно корона? - голос моей спутницы прозвучал тихо и неуверенно, но наблюдение было поразительно верным: вельможу хотелось назвать государем - и не иначе. - Скорее всего, этот зал был когда-то центральным в хозяйских покоях. Должно быть, портрет принадлежал кому-то из прежних владельцев замка.
  
   - Возможно, так и есть, - я поискал фамильное сходство между изображенным владыкой и Людоедом, - но так и не пришел к определенному мнению, а история здешних земель была мне знакома не настолько хорошо, чтобы я мог вспомнить, не переходил ли замок от одного рода к другому. - Трудно сказать,
  
   Постояв перед портретом еще минуту, Ирилисса вышла в темный коридор, миновала нескольких дверей, затем наудачу отворила одну почти в самом конце.
  
   Это была угловая комната, выходившая окнами не в сад, как остальные, а в сторону гор и леса. Лунный свет сюда не проникал, так что Лиссе пришлось поднять свечу повыше. В отличие от других помещений, тут сохранилась кое-какая мебель: у окна располагался комод с выдвижными ящиками, напротив него - подвесной шкаф и продавленное кресло, придвинутое вплотную к портьере, занавешивающей добрую половину стены.
  
   - О! Наконец, хоть что-то! Тут наверняка хранится чертеж местных укреплений, который поможет нам составить план бегства, - оживилась Лисса. - Или хроника ра Ремаров... Или лучше письма, повествующие о том, как... ну, о каких-нибудь событиях... может, даже трагичных!
  
   Пока я раздумывал, что из перечисленного доставило бы принцессе больше радости, девушка поставила свечу на комод и принялась за поиски. Сперва ее вниманием завладел шкаф - но ничего интересного, кроме треснувшего хрустального стакана да табакерки из драконьей кости, там не нашлось. Принцесса обиженно надула губки, подошла к комоду, выдвинула один ящик за другим. Пусто.
  
   - Возможно... - но и методичное надавливание на спинку и сидение кресла не дало результатов.
  
   Разочарованно вздохнув, Лисса минуту постояла в центре комнаты, сосредоточенно хмурясь и оглядываясь. Затем решительно подошла к портьере и резко дернула за край. Я чихнул.
  
   Обнажившаяся стена, в сущности, ничем не отличалась от всех прочих в Ортигаре: все та же мощная каменная кладка, местами проглядывающая из-под осыпающейся штукатурки. Но Лисса уже протягивала ладони к ничем на первый взгляд не примечательной трещинке, соседствовавшей с множеством таких же. Девичьи руки прикоснулись к стене - и в эту секунду скрежет, раздавшийся откуда-то из-за шкафа, заставил меня вздрогнуть и взбежать по складкам ночной рубахи с пола на плечо принцессы.
  
   - Укрытие, - возбужденный шепот слетел с губ Ирилиссы. - Так я и знала! В нашем дворце в Вальяне полно таких же. Думаешь, почему здесь - только здесь! - оставили мебель? Для маскировки.
  
   Я уважительно прицокнул языком, отдавая должное опыту и проницательности девушки:
  
   - Признаюсь, я бы не догадался...
  
   Лисса просияла:
  
   - Ты просто не жил так долго во дворцах, как я, - в утешение она почесала мне за ухом. - Давай смотреть!
  
   Девушка снова распахнула дверцы шкафа. Теперь полки уходили гораздо дальше вглубь, чем раньше.
  
   - Ну-ка... что там? - принцесса вытянула шею, вглядываясь в темноту. - Ничего не видно.
  
   Она поддернула рукав рубашки, намереваясь сунуть руку внутрь, но вдруг ее лицо приняло озабоченное выражение.
  
   - А если там что-то есть?
  
   - А ты не на это рассчитывала? - я приподнял бровь.
  
   - Ну, вдруг это что-то - кто-то? - Лисса сделала страшные глаза. - И укусит?!
  
   - Боишься? - захихикал я.
  
   - Нет, не боюсь... но... Может, ты все же проверишь, Терсик, а? Ну так, на всякий случай? Мы же рассудительны и осторожны, и быть начеку в нашем положении разумно?
  
   - Убедила, так и быть, - я воинственно встопорщил усы.
  
   - Тебя подсадить или сам внутрь запрыгнешь?
  
   - Еще чего. Ни в какой шкаф я не полезу, отрезал я. - Ты, кажется, хотела ниорской магии? Ну так, вот, смотри.
  
   Приоткрыв сознание, я потянулся чувствами в темноту, нащупывая присутствие...
  
   - Ни души, будь уверенна, - заявил я спустя секунду.
  
   - И все? - Лисса недоверчиво похлопала ресницами. - Так... так... обыкновенно?
  
   - А ты чего ожидала? - Я обиженно сдул с носа пылинку. - Молний с небес и полыхания огня? Давай лезь в шкаф... там сверток - в темноте я вижу лучше тебя.
  
   Разом забыв о магии, Лисса извлекла из тайника что-то довольно крупное, завернутое в кусок льняного полотна, бережно положила на комод, аккуратненько пальчиками потянула ткань...
  
   - Ах!
  
   Перед нами лежал стальной шлем: древней работы, тяжелый, внушительный, с узорчатой чеканкой и брызгами алых рубинов по ободу...
  
   - Тот самый! - узнавание пришло одновременно.
  
   - Это же шлем вельможи! Корона! - Лисса в восхищении потянулась к полированной стальной поверхности, тускло поблескивающей в свете свечи. Стоило ее пальцам коснуться металла, как странное чувство, охватившее меня перед портретом, вернулось. Я насторожился - но не успел произнести ни слова, как Лисса схватила шлем обеими руками и водрузила себе на голову.
  
   - Как я смотрюсь? Восхитительно, да? - щеки девушки разрумянились от воодушевления, глаза сверкали, белокурые волосы, казалось, развеваются в порывах дующего только для нее ветра. Принцесса даже как будто бы сделалась выше и внушительней - и смотрелась и впрямь... божественно. - Могу вести войско?
  
   Усилием воли я подавил эмоции - чужие эмоции, пришедшие извне! - захлестнувшие меня.
  
   - Выглядите вы, ваше высочество, как девушка, напялившая мужской шлем. То есть довольно нелепо, - я постарался придать голосу как можно больше иронии. - А что до войска, то командовать у тебя и без этого реквизита неплохо получается.
  
   - Ну, раз так... - Ирилисса со вздохом сняла шлем и завернула его в ткань. - Верну на место. Жаль, ничего больше не нашлось.
  
   - Постой-ка, - я задержал Лиссу, которая уже собиралась запереть шкаф. - Дай еще разок взглянуть.
  
   Лисса послушно развернула холстину, но ничего необычного я не ощутил: передо мной поблескивала чеканными узорами самая обыкновенная сталь, пусть выплавленная искусным мастером - но точно без намека на одушевленность, присущую зачарованным вещам.
  
   - Больше тут не узнать...
  
   Кажется, мое угнетенное состояние передалось и принцессе:
  
   - Пойдем отсюда. Не по себе мне в этих пустых залах... И переезжать расхотелось. Лучше останемся в той комнате, что заняли, да, Терсик?
  
   Вместо ответа я спрыгнул на пол и решительно поскакал к двери.
  
   Вновь очутившись в центральном зале, принцесса скорчила рожицу свысока взирающему на нас портрету:
  
   - Не скажу твоему внуку о шлеме, - она мстительно улыбнулась, - пусть Людоед и дальше не знает, какое сокровище проморгал.
  
   Я рассеянно покивал, размышляя, каким образом сам-то я проморгал, что найденная драгоценность - нечто большее, чем просто доспех или знак власти эуса над вассалами. Я ведь приоткрывал душу, когда по просьбе Лиссы проверял шкаф. В тот момент никаких признаков посторонних Сил там не наблюдалось - не будь я ниор! И только когда "корона" очутилась на голове принцессы, мои чувства уловили так хорошо знакомые потоки... завихрения ниорской магии, вибрации истинного Бытия. Неужели Возлюбленное Дитя Леса был прав - и мое своевольное решение покинуть Тоанбиэрру принесло свои плоды? Неужели Сила постепенно уходит от меня?
  
   На пороге зала я оглянулся, понимая, что выпустил из внимания что-то важное. Увядающий бутон эйлори насмешливо покачал мне вслед алой головкой.
  
   Поплутав еще немного по коридорам, мы вышли на лестницу. Стоило спуститься на обжитые этажи - и прежнее авантюрное настроение вернулось к нам. Предстояло обследовать еще добрую половину замка. Сдерживая хихиканье, мы пробрались мимо спящих Вархаза и Терфа, под стражей которых сейчас должны были находиться. Расплывшиеся надписи на их лицах приобрели зловещий вид. Кажется, впервые за все время нашего знакомства разбойники действительно могли внушить кому-нибудь страх.
  
   ***
  
   Вообще-то Вийом считал, что место призраков - в бабкиных сказках. В шайке он слыл человеком здравомыслящим, крепко стоящим на земле, не склонным к странностям или чудачествам, к коим однозначно относил веру в болотные огоньки, восставших из могил дев, черных святителей и прочую ерунду. Но когда истошный вопль Лае заставил Вийома сорваться с постели - только для того, чтобы краем глаза заметить мелькнувший в дверном проеме белый силуэт, - в голове бравого оруженосца моментально сложился потусторонний образ, закономерно вызвавший бег мурашек по спине.
  
   Живой и здоровый Лае обнаружился в своей комнате приплясывающим на стуле.
  
   - Ч-что это б-было? - у его ног кучкой осколков лежала бывшая пивная кружка.
  
   - Чертовщина какая-то! - досадуя на свою впечатлительность, отозвался Вийом и ожесточенно потер глаза кулаком. - Ты тоже видел это?
  
   Лае клацнул зубами и кивнул.
  
   - А может это... того... Пленница сбегла? - самый простой и правдоподобный ответ пришел в голову подоспевшего на шум Прейта. На голове дуболома красовался полосатый ночной колпак, в руках - двухрожковый подсвечник.
  
   - Точно! Трево-о-о-га! - крик Вийома сотряс древние стены Ортигара не хуже предыдущего, исполненного Лае. - За ней! Держи беглянку!
  
   - Не уйдешь! - парень соскочил со своего стула, - Будешь знать, ка... У-у-у! - оказывается, репертуар истошных воплей за эту ночь еще не был исчерпан. Лае запрыгал на одной ноге, вытаскивая из второй вонзившийся глиняный черепок.
  
   Спустя минуту он, прихрамывая, нагнал Прейта и Вийома, которые по всем правилам военного искусства: пригнувшись, перебежками форсировавли лестничные перелеты.
  
   - Вы чего?
  
   - Тс-с! - пришикнул оруженосец. - Принцип неожиданности.
  
   - А-а! - Лае кивнул, грозно насупился и пристроился в арьергард. Что такое "неожиданное нападение" людям Людоеда объяснять было не нужно. В их головы это было накрепко вдолблено - и в прямом, и в переносном смысле.
  
   Миновав последнюю площадку, отряд вышел к месту постоянной дислокации противника - и застыл как вкопанный. Неожиданность была полной: разбойники растерянно переводили глаза с окровавленных тел двоих товарищей друг на друга, не в силах ни шевельнуться, ни закричать.
  
   Первым преодолел оцепенение Вийом:
  
   - Да это... это же письмена какие-то...
  
   - Кровью, - прошептал бледный, как свежевыстиранная скатерть, Лае. - Надписи кровью невинных жертв.
  
   - Сектантка, - с ожесточением и ненавистью в голосе процедил оруженосец. - Фанатичка.
  
   - Вот, значит, как она крысу-то из могилы вернула... - Прейт сжимал и разжимал куклаки. - Терф, братаня, ну как же ты...
  
   Отчетливый звук чьих-то шагов заставил дуболома вздрогнуть и замолчать.
  
   - Что происходит? - с лестницы донесся хрипловатый со сна, недовольный голос Людоеда. В следующий момент его фигура, освещенная ярким светом факела, возникла в проеме. Прейт с облегчением выдохнул. - Что за крики? И почему дверь в комнату пленницы не закрыта? Где она сама? Что вы сделали с несчастной девушкой?
  
   - Мы? Да она... - Лае запнулся, - да она... Терфа... и Вархаза...
  
   - Что Терфа и Вархаза? - переспросил рыцарь, поводя факелом в сторону стражников. - Водкой насильно поила?
  
   - Но, благородный эус... - Вийом красноречиво ткнул пальцем в алеющие лужи вокруг лежащих на полу тел. - Кровь же... хлещет... И письмена.
  
   - Какая кровь? Какие еще письмена? "Бездельники и дармоеды"? "Позор разгильдяйству"?! А ну подъем! - гаркнул Людоед, тычками приводя в чувство "убиенных".
  
   "Покойный" Терф глухо застонал в ответ. Повар тоже шевельнулся.
  
   - Живы, что ли? - неуверенно проговорил Прейт.
  
   - Спите на посту?!
  
   - Чего? - Терф сел, недоуменно моргнул.
  
   - А! - обрадованно ухмыльнувшись, Вархаз извлек из ушей пучки пакли и бодро поинтересовался:
  
   - Так о чем сыр-бор?
  
   Людоед молча показал на лужи "крови" и незапертую дверь в свою бывшую комнату.
  
   - Это что, буквы? - Вархаз вгляделся в живописно разукрашенное лицо своего товарища. - И на мне?.. Кто это сделал? - рев взбешенного повара занял подобающее место в коллекции вокальных номеров, оживлявших этой ночью бдение разбойников. - Если это опять твои шуточки, Лае, то...
  
   - Так, вижу, все живы-здоровы, - Людоед прервал негодующего разбойника. - И даже выспались. Расскажите-ка, несостоявшиеся жертвы черной мессы, как вы собираетесь возвращать мою пленницу на место? И потрудитесь сделать это убедительно, потому что мысль о кровавом ритуале в стенах этого замка кажется мне все более и более привлекательной!
  
   - Это не мы, это все она, честное слово! - вставил свое слово Терф.
  
   - Ах она-а-а?! - голос хозяина замка перешел с вкрадчивого шепота на угрожающее шипение. - Живо! Найти и запереть!
  
   Внизу раздался грохот.
  
   Разбойники, все еще кто бледный, кто красный, переглянулись - и разом бросились на звук. Рвение подчиненных было совершенно искренним - но это не прибавило теплоты выражению лица Людоеда, созерцавшего толкучку, возникшую на лестничном пролете.
  
   Самым сильным и напористым оказался Прейт. Он первым прорвался с лестницы в общий зал, откуда донесся грохот, за ним - двое окровавленных зомби, страшный в своей свирепости Вийом и прихрамывающий на левую ногу Лае, единственный в этой компании оставляющий за собой действительно кровавые следы.
  
   Зал был пуст. В углу громоздились небольшой горкой старые алебарды и проржавленные щиты, до этого служившие украшением стен и гордостью хозяина замка.
  
   - Все попадало, - грустно сообщил очевидное Терф, предвкушая уборку.
  
   - Где она?
  
   - Исчезла?
  
   - Она что - и впрямь призрак?
  
   - У вас все призраки... А особенно призрачна ваша способность думать своей головой!
  
   В глубине коридора хлопнула дверь одной из спален.
  
   - Слышали? Вперед! - отданная Вийомом команда заставила разбойников вновь рвануть с места.
  
   - Стоять! - Людоед преградил им дорогу. - Хватит бессмысленной беготни! Делаем так: ты, Лае, ранен, поэтому останешься здесь со мной и перекроешь выход на лестницу, остальные осматривают комнаты.
  
   Результат оказался неутешительным: обнаружить беглянку не удалось ни в шкафах, ни под кроватями. Один за другим разбойники возвращались в зал.
  
   - А вы точно все осмотрели? - поинтересовался Лае.
  
   - Ну да, все наши комнаты. Одну за одной...
  
   - Уверены? - Людоед с сомнением посмотрел на подчиненных.
  
   - Ну да... Вархаз, братцы дуболомы, Лае и я. Всего пятеро, - отчитался оруженосец. - Все осмотрели.
  
   - А мою новую комнату?
  
   Преследование вновь обрело цель. Однако ворвавшихся в необжитую хозяйскую спальню разбойников ждало новое разочарование. Нас с принцессой тут не было. Уже не было.
  
   - Да чтоб ей провалиться!
  
   - Куда она могла деться? Лестница была под наблюдением...
  
   - Не сквозь стену же она прошла, в самом-то деле!
  
   - А это мысль! Молодец, Прейт! - пока дуболомы, чья вера в призраков была, видимо, неискоренима, бледнели и переглядывались, Людоед подошел к камину и повернул один из кованых декоративных цветов, букеты которых обрамляли очаг. Каменная кладка дрогнула, отъехала в сторону - и в стене справа открылся ход.
  
   - Ешкин кот! Это же...
  
   - Ход на случай необходимости бежать, - невозмутимо прокомментировал хозяин замка.
  
   - Значит, пленница все же сбежала... - в голосе Вийома послышалось скорее облегчение, чем недовольство.
  
   - Еще успеем перехватить у калитки, - придушил Людоед новорожденную надежду. - Если только Нийф не забыл ее запереть...
  
   - Чтоб этот... забыл что-то запереть? Да он сарай с навозом просто так не оставит, зануда! - буркнул Вархаз.
  
   Но и во дворе не было никаких следов беглянки, за исключением сиротливо белеющей на земле ленточки. Людоед поднял ее, повертел в руках, затем сунул в карман.
  
   - Вот и вся память о ней, - с придыханием произнес Лае, возведя глаза к звездам. - Мы постараемся пережить это горе, о, прекрасная дева...
  
   - Спятил? - толкнул его в бок повар. - Она в замке.
  
   Парень поперхнулся словами и выругался.
  
   - Смотри сам.
  
   Калитка, ведущая наружу, была заперта. Изнутри.
  
   - Вот стерва! - на этот раз и оруженосец не сдержал эмоций.
  
   - Может, через стену махнула? - скорее из упрямства, чем из действительной веры предположил Прейт.
  
   - Оставить дежурного у калитки, еще одного - у входа в донжон. Двое осматривают двор и сад, один обшаривает каждый угол внутри, - отрывисто распорядился Людоед. - Вийом за старшего. Если к утру не найдете пропажу... лучше сами утопитесь.
  
   - Будет исполнено, благородный эус! - отозвался вояка и попытался отсалютовать подсвечником.
  
   Благородный эус махнул рукой и, пользуясь преимуществом главаря, побрел досыпать. По пути он пару раз заглянул за портьеры и гобелены, прикрывающие стены, но сонливость брала верх. Глаза слипались. Ноги сами принесли его к двери. Расстегивая пуговицы куртки, разбойник сделал несколько шагов вглубь опочивальни.
  
   На кровати, разметав по подушке золотистые локоны, спала сладким сном благородная Ирилисса р`Аремар. Уютно свернувшийся калачиком у нее на груди таулиа скалил зубы и шипел, недовольный вторжением постороннего:
  
   - Т-с-с!
  
   - Что вы тут делаете? - никакой более умный вопрос в Людоедову голову не пришел.
  
   - Томимся в плену, - напомнил я.
  
   - Но...
  
   - Так, все. Идите отсюда, благородный эус, идите, а то разбудите девочку.
  
   Людоед сделал отстраняющий жест ладонями, прижал палец к губам, на цыпочках, пятясь, вышел из комнаты и тихонечко прикрыл дверь. Скрипа засова и щелчка ключа в замочной скважине я так и не услышал.
  
   В окна заглядывала утренняя заря.
  
   Глава четвертая, в замке Людоеда заводится Новый Порядок, и в окрестностях появляется ниорская ведьма
  
   Завтрак мы проспали.
   И разбудили нас отнюдь не щебет птичек и шелест листвы, как я, наивный, ожидал. В окно влетали не в пример более прозаичные звуки. Спокойствие позднего утра нарушали недовольные голоса, перемежаемые стуком чего-то твердого обо что-то жесткое. Время от времени к этому прибавлялись стоны, хруст и хрипение.
   - Вот, значит, как оно? А вы?
   - Ну а мы - туда!
   - А там что? Она?
   - Да что ты! Мы б тогда... а так...
   - А чего тогда?
   - А вот ничего.
   - Прям совсем?
   - Да я б её!
   Дальнейшее потонуло в череде особенно громких ударов.
   - Скажи, чтобы они прекратили это! - Лисса натянула одеяло на голову. - Что, нельзя мучить какого-нибудь другого несчастного узника?!
   Я вскочил на подоконник и выглянул.
   Против ожиданий, никто никого не мучил. Ну, кроме нас с Ирилиссой, конечно. Шум производила мотыга в руках занятого огородничеством привратника Нийфа. Вокруг слонялся Прейт - протяжные "стоны", на проверку оказавшиеся попросту зевками, исторгал именно он. В перерывах между ними дуболом то и дело вонзал зубы в сорванный с грядки огурец и, помогая себе жестикуляцией, в красках живописал историю, которую я поначалу принял за пересказ наших ночных приключений. Но уже минуту спустя я понял свою ошибку: мертвецы, сектанты, завывающие демоны и исчезающие в ночи призраки, занятые разрушительной деятельностью, никакого отношения к нам с Лиссой иметь не могли.
   Заинтересовавшись, принцесса тоже подошла к окну.
   - Все-таки разбудили. Эти варвары чужды всякой гуманности, Тер.
   - И здравому смыслу - тоже, - отозвался я. - Верят в такую ахинею!
   Нийф отставил мотыгу и потер затекшую спину.
   - Что, спали-то поди плохо?
   - Спасибо, что спросили, - недовольно поджала губки Лисса.
   Не расслышав, видимо, ее реплики, бандиты продолжали делиться новостями.
   - Не то слово! - Прейт махнул рукой. - До кровати дотащились - так ведь какой тут сон?! Кошмары замучили.
   - Эй! - Лисса повысила голос.
   - А молодой эус?
   - Да ясен перец: проснулся не в духе, ходит чернее тучи...
   - ЭЙ!
   - А? - Бандиты, явно не ожидавшие включения в разговор еще одного собеседника. одновременно вздрогнули и задрали головы.
   - Думаете, сейчас самое лучшее время, чтобы обсудить самочувствие вашего "молодого эуса"? - язвительно осведомилась принцесса. - Под моими окнами?
   - Это ж не ее окна? Там хозяйская комната, - Нийф озадаченно кашлянул. - Он что, все ж жениться на девице-то задумал?
   Прейт страдальчески сморщился:
   - Да говорю же тебе: выгнала она его... Вчера вечером.
   - Как выгнала? - привратник изменился в лице и недоверчиво зыркнул в нашу сторону. - Что, прямо из хозяйских покоев?
   - Ну, дык... ты-то к себе свалил, а она как давай нас по всему замку гонять, как...
   - Я с вами разговариваю! - Ирилисса начала терять терпение. - В присутствии особы королевской крови извольте стоять лицом к ней и не шептаться!
   - Чё? - Бандиты нехотя выпрямились. Прейт постарался незаметно дожевать кусок огурца, Нийф демонстративно схватился за поясницу и оперся на мотыгу.
   - Прохлаждаетесь? - появившийся в саду Лае постучал поварешкой в ведро. От резкого звука я подскочил, как укушенный. Лисса поморщилась и зажала пальцами уши.
   - Эус ра Лоан ждет обеда. А Вархаз - моркови для рагу. Как думаете, кто окажется терпеливее?
   - Точно не она, - ткнул огурцом в нашу сторону Прейт.
   Увидев нас в окне, парень осклабился, отвесил замысловатый поклон, заставивший меня вспомнить о ярмарочных скоморохах. - Приветствую прекрасную эулессу! Как спалось, Ваше высочество?
   Девушка потянулась, подставив золотистым лучам Лис заспанное личико, оглянулась, ища что-то глазами, подняла со столика медный поднос, на котором вчера принесли молоко, пристально вгляделась в его полированную блестящую поверхность, поправила локон, отставила поднос в сторону. Взяла графин, покачала на ладони.
   Признанный годным, снаряд взмыл в воздух, вращаясь, описал плавную дугу - и врезался в землю прямо под ноги разбойникам.
   Должен признать, что наш "бах" стал самым громким за это утро - и действие произвел соответствующее: у Прейта кусок огурца застрял в горле, остальные двое засуетились, как муравьи, у которых воруют личинок.
   Лисса удовлетворенно улыбнулась.
   - Обед подать! И поспешите! - скомандовала она, рывком задергивая занавеси.
  
  
   * * *
  
   Если в замке еще оставался кто-то, достаточно наивный, чтобы верить в идею накормить пленницу просто так, с наскока, - то он просчитался.
   Вынесенный первому блюду вердикт был суров и однозначен:
   - Тошнотворно.
   Ее высочество чинно сидела за старательно, хотя и без роскоши, сервированным столом и наблюдала, как медленно подрумяниваются щеки распекаемого ею повара.
   - Это что, отняли у кухонных крыс!? Немедленно верните еду зверушкам! - Принцесса, пренебрежительно отодвинув "корм для грызунов", уже ковыряла вилкой в соседней тарелке.
   - Вы вообще пробовали это как-то готовить? - Лисса выделила интонацией последнее слово. - Рекомендую. Не представляете, как такая несложная операция меняет вкус продуктов... А это что? - она заглянула в пузатый глиняный кувшин. - Как думаешь, Терсик, мы сильно рискуем, если попробуем это выпить?
   Я пожал плечами. Вархаз с видом оскорбленного достоинства закусил губу:
   - Я честный разбойник. С ядами я не связываюсь. Это вон к Нийфу.
   - Тот противный сумасшедший старикашка? Что же, я учту. Всегда приятнее знать наверняка, что в стакане отрава, чем теряться в догадках.
   - А вот эти баклажаны я бы не стал есть в любом случае, - я решил принять участие в дегустации и принюхался к содержимому глубокой керамической мисочки. - В них столько жира, что они просто кричат: "прощай, здоровье!"
   - Вы слышали? Мой придворный летописец желает получать только полезную, здоровую пищу. Потрудитесь выполнять.
   Ответное рычание повара было совершенно не членораздельно.
   - Что, язык поглотили? Явно не от аппетитных запахов, - принцесса насмешливо скривила губы. - Порции мясного впредь делайте меньше. Закусок - больше. Фруктов я не вижу совсем, а должны быть.
   - Фрукты были на завтрак, - попробовал реабилитировать свою поварскую честь разбойник.
   - Жалкие отговорки. Слу-ушайте! - Лисса вдруг с энтузиазмом подцепила на вилку кусок помидора из салатника. - А вот это! Что это, вы говорите? Ах, сала-ат! Потрясающе. Не каждый повар способен приготовить такое. Изумительная, редкостная, - девушка отбросила вилку - ...гадость!
   Довольная шуткой, она рассмеялась.
   - Кстати, салаты принято сервировать по-другому. Хотя откуда вам знать... - она сочувственно вздохнула. - Вы же учились готовить на конюшне...
   Вархаз скрежетнул зубами.
   - Что тут еще? Тортик? Нет, это нельзя давать даже крысам. Не хочу иметь их гибель на своей совести!
   Вархаз пробормотал что-то про то, чем он готов омрачить собственную совесть, выскочил в коридор и с грохотом захлопнул за собой дверь. Мы с Лиссой проводили его глазами.
   - Ну что? Проверим, чем тут у них принято потчевать заклятых гостей, - девушка убедилась, что дверь надежно заперта, задернула штору и с аппетитом отправила в рот кусочек "протухшего" тортика. - М-м-м! А неплохо!
   Спустя час с обедом было покончено.
   - Скажу, что это ты все съел, - принцесса подмигнула. - Может, объявим, что ты отравился, а? Пусть лечат. А то скучно как-то.
   Она подошла к двери, постучала в нее. Никто не отозвался. Постучала еще разок. С тем же эффектом. Крики в окно тоже остались без ответа. Мирное послеобеденное время обитатели Ортигара, кажется, решили всецело посвятить отдыху
   - Оставить в беде и беспомощности несчастного занедужившего ниора!? Они еще пожалеют! - пообещала принцесса.
   К следующей трапезе ее высочество Ирилиссу р`Аремар предпочли пригласить в общий зал.
  
   * * *
  
   На пороге нас встретил хозяин, ради такого случая облаченный в старомодный шелковый камзол, такие же штаны и кружевную рубаху. Судя по некоторому смущению, сквозившему в выражении его лица, в этой одежде он явно чувствовал себя менее уверенно, чем в панцире и кожаной куртке. Людоед потрогал ссадину на голове, сморщился и покосился на дверь, над которой еще один фамильной мечезуб горделиво попирал лапой поверженного врага.
   - Надеюсь, ваше высочество достаточно проголодались, чтобы разделить со мной скромную трапезу.
   Таился ли в этой фразе намек, я определить не сумел, но на всякий случай строго зыркнул и встопорщил усы.
   Людоед сделал несколько шагов нам навстречу, неожиданно изящно поклонился и подал руку принцессе. Та смерила рыцаря-разбойника долгим взглядом, но вложила бледные тонкие пальчики в его ладонь и позволила проводить себя к столу.
   - О! Вот как теперь выглядит ужин по-королевски! - хихикнул я, перебираясь из поясной сумочки на плечо Лиссы.
   Узкие окна-бойницы, прорезанные в толще стен, света давали мало, поэтому накрытый к ужину стол украшали два высоких разлапистых подсвечника. Кривенькие свечи немилосердно чадили, пламя дрожало и приплясывало, грозя погаснуть, бугристые дорожки оплывающего воска напоминали исхудавших серых гусениц. Извлеченную из погреба бутылку вина забыли очистить от пыли.
   - Как романтично! - съехидничала принцесса, попробовав поскрести ноготком по дощатой поверхности стола. - А посуду у старьевщика приобрели, наверное?
   - У антиквара, - в тон ей ответил хозяин. - В обмен на две корзины дамских пальчиков.
   - Чего? - Ирилисса машинально спрятала руки за спину.
   - При покойных родителях эуса Элдина наш виноградник славился на всю округу, благородная эулесса... - встрял в разговор Нийф, который, судя по болтавшейся на его тощих плечах ливрее, исполнял нынче вечером роль дворецкого. - Изволите сесть, благородные господа?
   Кряхтя и вздыхая, он выдвинул стул для девушки. Принцесса, все еще бледная, молча кивнула.
   Людоед отвесил еще один церемонный поклон:
   - Прошу вас, ваше высочество, - и занял внушительное кресло во главе стола.
   Нийф уже разливал по чашкам бульон из большой пузатой супницы.
   - Передайте-ка мне вон тот пирог, - попросила Лисса, развернув салфетку.
   Разбойник взял с тарелки зажаристый румяный пирожок и невозмутимо отправил его себе в рот, другой рукой подавая гостье яблоко.
   - Это полезнее, - опередил он возражения. - Не так жирно. И к тому же я слышал, что вы жаловались моему повару на недостаток фруктов.
   - Готова признать, вы исправляетесь, - бросив пристальный взгляд на хозяина, принцесса с хрустом надкусила сочную белую мякоть.
   - Надеюсь, ваше высочество довольны приемом, оказанным в моем замке?
   - Надейтесь. А как ваша рана?
   - Благодарю. Вашими заботами.
   - А скажите, Людо... эус ра Лоан, могу я воспользоваться моими... то есть теперь вашими лошадьми? Для прогулки верхом?
   - Разумеется. Кто-нибудь из моих людей сопроводит вас. На всякий случай.
   - Вы непередаваемо любезны.
   - Это долг рыцаря.
   - Ах, ну конечно! Вы же рыцарь! Теперь я заметила.
   - Отведайте сыра. Говорят, от него зрение улучшается.
   - Вот как? Никогда не думала, что подобные сведения могут мне пригодиться. Вы, должно быть, гордитесь своей образованностью, благородный эус?
   Постороннему наблюдателю картина могла бы показаться идиллической: вечер, свечи, старинный замок в горной глуши. Суровый мужчина, воин и аристократ, со всей предупредительностью ухаживает за прелестной девушкой; Лисса в небесно-зеленом платье, перевязанном под грудью золотой лентой, мило улыбается и опускает ресницы; очаровательный пушистый зверек примостился в уголке рядом с тарелкой миндального печенья. Хоть сейчас на картину!
   В реальности идиллии мешали три вещи: острый соус, артиллерия и мой хвост, которым я, свесив со стола, нахально помахивал перед носом у лохматого рыжего пса, дожидавшегося подачки у ног хозяина. Пес глотал слюну и клацал зубами, но более ничего предпринять не решался. Зато хозяин и гостья развернули активные боевые действия за соусницу. И вот, когда победа была уже почти в руках Ирилиссы, откуда-то со стороны гор донесся оглушительный пушечный залп.
   По столу растеклось ярко-красное пятно: Лисса от неожиданности выронила захваченный трофей. Я забыл вовремя отдернуть хвост, за что немедленно поплатился, оставив в собачьей пасти клок тщательно причесанного золотистого меха. Людоед вскочил с места, нащупывая рукоять меча на поясе.
   - Что повскакали-то? - единственным, кто сохранил хладнокровие, был привратник. - Чай, думали, войска за принцессой король прислал? - сухонький смешок Нийфа должен был подчеркнуть всю нелепость такого предположения. - Даэнир это.
   - Кто? - принцесса требовательно нахмурила брови.
   - Один старый добрый враг, - сразу успокоившись, Людоед вновь уселся на свое место и посмотрел на Нийфа. - Откуда знаешь, что он?
   - Проезжал мимо. В аккурат как вы с парнями на дорогу-то выехали вчера - и тут он. В ворота ломился, хвастал, дескать, караван грабанул. Говорит: богатый, добычу взяли, оружия много, а среди прочего - порох да полдюжины пушек.
   - Пушек? Это кто ж с таким грузом нынче старой дорогой ездит?
   - Мне-то почем знать?
   - Между прочим, братец в минувшем году установил королевскую монополию на артиллерию, - заявила Ирилисса несколько невпопад.
   Нийф и Людоед на минуту замолчали. В глазах обоих явственно читалось: "не лезь, женщина!"
   - Ага, - привратник вернулся к прерванному обсуждению. - Так он, значит, про пушки-то рассказывает, а сам с намеком так смотрит на ворота наши. А они, сами знаете... - Нийф махнул рукой. - Вы же только обещаете, молодой эус...
   - Да найду я денег на починку, найду! Сказал ведь.
   Нийф с сомнением поджал губы.
   - А почему думаешь, что это Даэнир грохочет?
   - Так он сам хвастал: вечеринку устрою, с фейерверком. Приглашаю, говорит, и вас, если только у вашего эуса приличный кафтан найдется.
   - Послал его подальше?
   - Вы ж меня знаете.
   - Молодец, - ра Лоан положил руку на плечо Нийфа. В этот момент вновь грохотнуло, да так, что посуда на столе испуганно тренькнула и подпрыгнула на месте.
   - Так это фейерверк такой? - На этот раз Ирилисса, в отличие от посуды, подпрыгивать не стала, напротив, подтащила к окошку стул и высунула наружу голову. - Фу, пыльно! И совсем не видно огней.
   - Да тут не фейерверком, тут взрывами пахнет, - ухмыльнулся разбойник. - Они, похоже, как пользоваться всем этим, толком и не знают. Добычу спалят, рук-ног наверняка наутро недосчитаются. Красота! И деньги на ремонт ворот тратить не надо!
   Он взял бутылку, небрежно смахнул с нее пыль, разлил содержимое по стаканам, не забыв и о Нийфе:
   - За Даэнира Угрюмого! Нет, лучше за Даэнира Косорукого! - провозгласил он тост.
   - Голова поди утром трещать будет, - неизвестно кому посочувствовал привратник.
   - А кто этот Даэнир? - Лисса, усевшись на подоконник, с любопытством принюхалась к содержимому своего бокала.
   - Сосед наш, - уклончиво ответил Людоед.
   - С детства дружат, - пояснил Нийф. - Они с эусом Элдином еще мальчишками были - а уже минуты без драки простоять рядом не могли.
   - Соперничали? - улыбнулась принцесса. - Понимаю.
   - Это он соперничает! А я... - хладнокровие, которым блистал хозяин замка в начале ужина, постепенно испарялось.
   Лисса поболтала в воздухе ногами. Носочек золоченой туфельки кокетливо выглянул из-под струящегося зелеными переливами шелка.
   - А вы, эус ра Лоан, видимо, стоите выше всего такого, да?
   - Э-э, да. То есть, нет. То есть... - Людоед на минуту замолчал. - Да почему я должен отчитываться перед вами?!
   - Боитесь сказать правду?
   - Я - боюсь? С чего вы это взяли, ваше высочество?!
   - Но вы же запираетесь?
   - Так, всё! - Людоед рубанул ребром ладони воздух. - Даэнир, как и я...
   - Промышляет на большой дороге? - подсказала принцесса.
   - Не совсем. Точнее, и это тоже. Но у него вечно какие-то... делишки.
   - Приезжие из столицы толкутся вокруг, ездят туда-сюда... чины из магистрата провинции, - доверительно сообщил Нийф. - Вы, благородная эулесса, как в Вальяну-то вернетесь, братцу своему расскажите. Явно неспроста это. Вот на что, скажите, сдался наш Угрюмый столичным шишкам? Небось, долю в добыче имеют.
   - Вот как? - Лисса спрыгнула на пол. - Интересно.
   - Только не мне, - Людоед нахмурился. - В предательствах да интригах тягаться с ним - не то дело, за которое я возьмусь.
   Девушка задумчиво помолчала, повертела в руках "антикварный" бокал.
   - Но сейчас-то вы обскакали Даэнира? - голос ее звучал теперь гораздо мягче. - На что собираетесь потратить выкуп за меня?
   - Ага, - привратник тоже навострил уши.
   - Разве это должно интересовать ваше высочество? - уклонился от ответа разбойник.
   - Что же вы? - ехидно склонила голову Лисса. - В плен взять меня не постеснялись, а тут смущаетесь... Знаете что, эус ра Лоан?
   Тот покачал головой.
   - Будьте любезны, обеспечьте мне приятный досуг. Раз фейерверк отменяется, хочу что-то другое. Требую... требую... - она обвела глазами стены зала, потолок, стол. Взгляд упал на старенькую ланнайту, висящую рядом с камином. - Требую менестреля!
   - Кого? - Нийф выпучил глаза.
   - Менестреля. Музыканта, певца, - Ирилисса грустно вздохнула. - Скрасить тоскливые будни пленницы.
   - Это одного из тех охальников, которые в кабаках блажат да у честных людей за это монеты клянчат? - уточнил Нийф.
   - Ну так менестрелей у нас хоть отбавляй, - Людоед распахнул дверь, постучал рукоятью меча в висящий на стене щит. Металлический лязг сравнялся в оглушительности с очередным залпом даэнирова фейерверка. Спустя минуту в зале собрались все пятеро разбойников.
   - Выбирайте.
   - Из этих?
   Людоед кивнул.
   - А вы уверенны, что они...
   - Если вы прикажете - справятся, не сомневайтесь.
   Лисса критически обозрела выпяченную колесом грудь Вийома, простецкие физиономии Терфа и Прейта, не предвещающую ничего хорошего гримасу повара.
   - Что же. Назначаю менестрелем вот этого, - ткнула она пальцем в Лае. - Пой.
  
   ***
   Ах, жестоки эти глаза,
   Что взирают с высо-о-о-т ледяных,
   Словно сталь меча, холодна-а
   Ты под жарким небом дневным,
   И под темным небом ночным
   Точно так же ты холодна -
   И сверкают твои глаза,
   Ослепляют, огнем горят.
   Лае вживался в роль менестреля недолго. Талант, раскрытый им в себе, пышно плодоносил к ужасу слушателей - всех, за исключением Ирилиссы, снисходительно принимавшей все, что парень исполнял в ее честь, и дуболомов, которым, в сущности, было все рано.
   Ты убила взглядом меня-а-а-а,
   Растерзала взглядом меня.
   Погибаю, любовь моя,
   Погибаю, боготворя-а-а-а!
   Как подобает всякому уважающему себя артисту, Лае избрал себе звучное прозвище, возвышенное и благородное, которое, однако, за ним почему-то не закрепилось. Зато "Кошкин Голос", - брошенный в его сторону Людоедом, прилип намертво.
   - Понимание подарит мне лишь вечность, на нее уповаю, - грустно вздыхал в очередной раз не добившийся признания гений, - и отправлялся на поиски новой жертвы.
   Появление принцессы теперь всюду сопровождалось умопомрачительной музыкой. Это означало, что от принудительного прослушивания менестрельских шедевров - так же как и от авторитетных распоряжений принцессы - скрыться было практически негде.
   Хозяин Ортигара внезапно воспылал страстью к водным процедурам. По его приказанию восстановили купальню, посещению которой рыцарь-разбойник посвящал теперь утренние и вечерние, а порой и все остальные часы. Насчет этой патологической чистоплотности меня терзали смутные подозрения.
   - Что-то тут нечисто, - поделился я с Лиссой.
   - Разберемся, - она деловито сделала угольным карандашиком пометку в специально заведенной книжечке. - Узнаешь что-нибудь - расскажи.
   Но улик пока не было - и приходилось мириться с постоянным отсутствием Людоеда. И мы с Лиссой мирились как могли: в его отсутствие она наводила порядок в хозяйстве, а я - беспорядок в библиотеке и кладовой.
  
  
   * * *
  
   Элдин ра Лоан наслаждался покоем и уединением. Прохладная вода, витающие в воздухе ароматы мяты, дубовой коры и шалфея, гулкое эхо падающих в колодец капель, шероховатость мраморных стенок купели - все это действовало умиротворяюще, особенно после тяжелого дня, полного бессмысленной суеты и раздражающей музыки.
   - Ф-р-р-р! - рыцарь окунулся с головой и резко выдохнул. - Полторы тысячи риттдортов... полторы тысячи... Ряллова печень! Стоит того, чтобы подержать ее здесь еще немножко!
   За дверью загрохотало и заплескалось.
   Приподнявшись, Людоед прислушался.
   - Ходют и ходют... - недовольный голос Терфа перекрывал мокрое хлюпанье чьих-то шагов. - Только наведешь этот её новый порядок - и натоптали, так еще и ведро перевернули! Опять все заново, а ведь от девицы треклятой не отвертеться, побери ее Яорус! Накинется - и давай жжужать...
   - Да убери ты свою тряпку! Пройти дай. Мне к хозяину нужно.
   В купальню вошел Вийом.
   - А, это ты! - Облегченно вздохнув, Людоед вновь погрузился в воду. - Только не говори, что я опять кому-то зачем-то нужен. Не пойду я к ней больше сегодня... видят боги - не выдержу!
   - Волосы стричь, благородный эус, - коротко отрапортовал Вийом и продемонстрировал ножницы и частый костяной гребень.
   - Это еще зачем? - Людоед прикрыл ладонями каштановые вихры. - Не дам!
   - Благородная эулесса изволила приказать.
   - Да? - голос рыцаря-разбойника приобрел мягкие вкрадчивые интонации. - А что еще изволила приказать эулесса?
   Оруженосец посмотрел на потолок.
   - Ну-у-у... если только сегодня, то ставни покрасить, петли на воротах смазать, заменить стулья в наших комнатах... где ж их взять, они ж денег небось стоят... А! Еще вон полы надраить, - Вийом оглянулся на дверь, за которой слышалось кряхтение и шорканье тряпки. - Ну и так, по мелочи еще. Перечислить?
   - Не надо, - Людед поморщился. - Воды лучше полей.
   - Вам погорячее, благородный эус?
   Вийом отложил ножницы, плеснул в кувшин горячей воды из котла, долил холодной, попробовал, что получилось.
   - Уф! - струи, стекающие по лицу, заставили людоеда отфыркиваться. - Давай еще. А что до ее высочества... - выражение лица Людоеда сделалось отечески-суровым, - ну потерпите, недолго уже.
   Оруженосец скептически покачал головой и принялся снова наполнять кувшин, одновременно делясь с хозяином наболевшим:
   - Да ее чтобы вытерпеть, надо булыжником быть гранитным или отшельником просветленным! Вчера снова Вархаза до трясучки довела: крыса ее летописная велела в питье для коней отрав твар... тьфу! отвар трав подмешивать. Тот ей: "Помилосердствуй, эулесса, куда мы без коней-то?" А она: "Для Профилактики надо". И зачем только этой Профилактике понадобилось лошадей наших травить?
   - Травы у Нийфа брала?
   Вийом отрицательно помотал головой.
   Людоед сделал рукой неопределенный жест:
   - Не препятствуйте. А Вархазу выдай от меня полуриттдорт и отправь в деревню - пусть медовухи бочонок купит.
   - Слушаюсь, благородный эус. Да только...
   - Что?
   - Ее высочество грозила, ежели увидит, что мы снова медовуху пьем, всю ее в сточную канаву вылить.
   - Вот как?
   - С Нийфом они на этом сошлись. Он как услыхал, что эулесса-то говорит - ну так и давай вторить ей, да гундеть что-то про змия зеленого, дескать, змий этот разрушает семью, частную собственность и государство впридачу.
   Людоед хохотнул, но под укоряющий взором оруженосца осекся.
   - Значит, Нийф ее поддержал? А что принцесса?
   Вийом махнул рукой.
   - Пошепталась с крысой, обозвала старика гнусным зельеваром - и огород послала полоть. Давеча в саду его свои порядки навела - теперь и до огорода добралась. Сказали бы вы ей, благородный эус, чтобы оставила она Нийфа в покое... не выдержит у старого сердце, вот ей же ей!
   - Ну так и скажите сами.
   Вийом промолчал, глядя куда-то вбок.
   - Ну а я-то что сделаю? - хозяин Ортигара плеснул себе в лицо воды. - Я вон ее высочество от своих-то бумаг отвадить не могу.
   - Это от книг хозяйственных, что ли? Да что девица, скажите на милость, в счетах да расписках понимать может?
   - Девица, может, и не понимает, а вот таулиа ее... дайте боги мне терпения! Все снизу доверху перетряхнули... как будто я без них не знаю, что дела мои... Порядок наводят.
   - Новый? - понимающе ухмыльнулся оруженосец.
   От этого слова Людоед нервно вздрогнул.
   - Новее некуда. А! - Зажмурив глаза, он принялся с ожесточением намыливать голову. - Лей.
   Тщательно ополоснув волосы, Людоед протянул руку:
   - Ну все, давай полотенце.
   - А стричься? - напомнил Вийом.
   - Да на кой ей сдалось меня стричь? Ну ладно пол, стулья... сажа в камине... Но мои волосы-то чем провинились?!
   - Говорит, в столице рыцари длинных волос не носят.
   - В столице, значит? Ну, мы-то не в столице! - Людоед решительно встал и рубанул в воздухе ребром ладони. - Вот когда здесь, в Отригаре, водрузят белый штандарт р`Аремаров и приколотят на ворота королевского филина вместо моего мечезуба...
   Не глядя на отступившего к двери оруженосца, рыцарь-разбойник вышел из ванны и, промокая стекающие по коже капли, завернулся в полотенце.
   - Затвори дверь, сквозит. И одеться подай.
   В протянутую руку легла рубаха. Еще раз тряхнув неостриженными кудрями, Людоед натянул ее на голову, просунул в рукава руки.
   - Вийом, ну что ты... - в раздражении он развернулся, чтобы посмотреть, что заставило замешкаться оруженосца. - Вы?!
   Вместо вояки у дверей купальни стояли мы с Ирилиссой.
   - Вы!? - повторил Людоед, краснея. - Я... я, пожалуй, еще посижу в воде.
   Он сделал движение, чтобы прямо в рубахе залезть назад в купель.
   - Не затрудняйте себя - я отвернусь, - принцесса невозмутимо подняла с табурета штаны и бросила их разбойнику. Тот машинально поймал, выронив полотенце.
   - Вы что-то говорили о воротах замка, эус ра Лоан? Вы имеете какие-то возражения против нового порядка в Ортигаре?
   - Порядка? - возмущение помогло Людоеду несколько справиться с замешательством. - Да тут все вверх дном перевернуто! Сад, конюшни, моя личная спальня. Вы добрались даже сюда!
   - А что, приятное место, - вставил я реплику. - Прохладно и тихо.
   Принцесса кивнула и пощекотала меня за ухом.
   - Так что заставляет вас так нервничать, что вы даже камзол застегнули не на ту пуговицу? - Лисса похлопала ресницами.
   - Вы обещали отвернуться, - Людоед попытался высвободить петлю, та не поддавалась, он дернул - и несчастная пуговица, выдранная с мясом, отлетела в сторону.
   Девушка приподняла брови:
   - Вот видите? Неужели комфорт и порядок, во имя которых мы с Терсиком тут так много трудимся - заметьте, из чистого человеколюбия! - настолько претят вам?
   - Вы слишком много распоряжаетесь... для пленницы, - процедил сквозь зубы разбойник.
   - А вы - слишком мало. Для хозяина, - парировала принцесса.
   - До сих пор никто не жаловался, - попробовал оправдаться Людоед.
   - Это было раньше. Теперь ваш долг - обеспечить мне достойное времяпрепровождение и разнообразный досуг. Не забывайте, это вы навязали мне пребывание в этом забытом богами месте. Сами вы не способны справиться - значит, мне ничего не остаётся, как засучив рукава, наводить здесь новый порядок.
   Людоед скрежетнул зубами.
   - ...да ещё озаботиться просвещением остолопов, из которых состоит ваша шайка, - добавил я, мысленно аплодируя отповеди, которую выдала моя Лисса.
   Разбойник моего восхищения, кажется, не разделял. Судя по выражению его лица, ни порядок, ни просвещение, ни достойный досуг не входили в перечень тех благ цивилизации, которыми он желал пользоваться.
   - Нижайшая просьба, ваше высочество.
   - Да? - принцесса с видом воплощенной кротости склонила головку набок.
   - Выйдите из этой комнаты!
   - И не подумаю.
   - Но...
   - У меня тут еще есть одно дело, - щелканье ножниц поставило жирную точку в споре, в полном соответствии с правилами жесткой дипломатической риторики отметая последние сомнения в том, кто прав.
  
  
   * * *
   Лучи стоящего в зените Лин придавали глянцевой листве садовых деревьев особенный нежный оттенок. В воздухе с деловитым гудением проносились шмели, спешащие по своим неотложным делам. Легкий ветерок шевелил травинки, весело топорщащиеся по сторонам выложенной камнями дорожки, ведущей вглубь замкового парка. Разомлев от жары и долгой неподвижности, я зевнул, наблюдая, как крошечная синица-горянка в размышлении, кто перед ней: живой человек или одна из мраморных статуй, украшающих парк, - затрепетала синими с желтоватым розблеском крылышками прямо перед хорошеньким девичьим носиком.
   - Лети отсюда! - приглушенно зашипела Лисса, отгоняя птаху. - Смотреть мешаешь!
   Выискивая лучшую точку обзора, принцесса привстала на цыпочки, заглядывая через пышно разросшуюся гряду кустов - когда-то они должны были изображать живую изгородь, но те времена давно прошли, и теперь природа брала свое.
   За изгородью, на тренировочной площадке, благородный эус ра Лоан, хозяин Ортигара, увлеченно избивал закрепленное на шесте соломенное чучело, сотней разных способов лишая его жизни. Тяжелый меч со свистом рассекал воздух, взлетал ввысь, отвесно падал, вонзаясь то в шею, то в бедро, то в грудь манекена.
   - Вот, значит, где он теперь скрывается, - прошептала Лисса, некоторое время понаблюдав за движениями рыцаря. - И наверняка не только сегодня. Нет, Терсик, ну как это называется?!
   - Подплужный удар с правой стороны, Ваше высочество.
   - Это безответственность! Вопиющая безответственность и неблагодарность! Вот что, по-твоему, он сейчас должен делать?
   - Разумнее всего - серию горизонтальных и диагональных ударов. Я не настолько большой знаток фехтования...
   Принцесса укоризненно посмотрела на меня, нахмурив бровки:
   - Тер, жизнь среди этого сброда начинает плохо на тебя влиять. Ты разве забыл: Ра Лоану необходимо до заката составить список ветхой и вышедшей из моды мебели Ортигара, подлежащей устранению! - Лисса возмущенно фыркнула, впрочем, не настолько громко, чтобы охваченный азартом кровожадной расправы над соломенным врагом Людоед мог обнаружить наш наблюдательный пункт. - А он?!
   Я покосился на Людоеда, который как раз изувечил чучело настолько, чтобы заняться его ремонтом, - и теперь пристраивал на место его рук какие-то палки. Кажется, это были ножки вышедших из моды кресел.
   - Хозяин! - на противоположной стороне площадки возникли повар с оруженосцем. Вийом с довольной ухмылкой поигрывал внушительного вида булавой. У Вархаза под мышкой была зажата небольшая дощечка. - Смотрите, что мы принесли!
   Отвесив чучелу увесистый пинок, Людоед повернулся к своим людям.
   - Я уже думал, что сегодня проторчу тут весь день один. Собирался отработать те зардлакские удары, которые так хорошо даются Угрюмому. Клянусь, больше этому мерзавцу не удастся подловить меня обманным подрезом, как в прошлый раз!
   - У нас есть более интересный план, - повар усмехнулся в усы, подошел к манекену, извлек из кармана штанов веревку и принялся прикручивать к груди чучела принесенную доску. Закончив, он отступил на шаг, приглашая полюбоваться результатом. - Как?
   Судя по реакции Людоеда, план, в чем бы он ни состоял, и впрямь оказался удачным: рыцарь-разбойник зашелся в приступе хохота.
   - Ты придумал? - отсмеявшись, он дружески похлопал Вархаза по плечу.
   Повар кивнул, подкинув и ловко поймав пару увесистых ножей.
   - В аккурат после завтрака. Выслушал, что да как мне на кухне делать следует - и вот... Не стерпел.
   - Я доску притащил. А Нийф в библиотеке чернил добыл. А то ж к кладовке-то теперь лучше и не подходить, сами знаете, - вставил Вийом, покосившись на повара, который три дня назад вчистую проиграл мне в карточный скворс право распоряжаться замковыми запасами провианта. Приятные воспоминания о сокрушительной победе до сих пор заставляли топорщиться шерсть у меня на загривке.
   - Молодцы! Ну что, зададим ему жару? - рыцарь-разбойник дернул бровью в сторону чучела и повращал мечом, примериваясь, как бы половчее его рубануть.
   - Ха! - опередив Людоеда, Вархаз нырнул вбок, нанося многострадальной соломе хитрый удар снизу сразу с двух рук.
   - Он мо-о-ой! - оглушительный рев Вийома заставил вздрогнуть небо.
   На чучело обрушился град ударов. Людоед со своими приспешниками довершал расправу над несчастным. От особенно разудалого удара чучело крутанулось на шесте, развернувшись к нам с Лиссой лицом.
   "Новый порядок," - присвистнул я, читая надпись на покосившейся табличке.
   - Это что, намек? - ахнула Лисса, порывисто выпрямившись. - Ну, я ему покажу!
   - Погоди, - я дернул шнурок ее ботинка, удерживая на месте. - Позволь, я...
   - Да они затопчут тебя прежде, чем ты рот раскроешь, - Лисса подхватила меня на руки.
   - Лисса...
   - Я не сомневаюсь в твоей храбрости, Терсик...
   - Ваше высочество!
   - ... но размер - это размер, что дано природой - не изменить, и поэтому пойду я!
   - Вообще-то, - я вывернулся из цепких ручек принцессы, прыгнул на ветку и помахал хвостом перед ее лицом, привлекая внимание к своей персоне, - я собирался колдануть!
   - А! Так это же в сто раз забавнее! Что же ты молчал? Подвергал меня риску?
   - Я не молчал, - возразил я, демонстративно складывая лапы на груди.
   - Те-ер! Ну не дуйся!.. Ах, ладно, ладно, ты не молчал. Я тебя перебила. Ну? - принцесса требовательно приподняла брови.
   Я глубоко вздохнул.
   - Смотри им под ноги... не пропусти веселья! - я спрятал в усах улыбку и нырнул в круговорот Области Душ. Она встречала меня привычным изобилием больших и малых жизней, перетекающих одна в другую, распадающихся на сотни отдельных трепещущих искорок, чтобы в следующий момент слиться воедино, являя Дух старого парка, - и снова разойтись в мнимой множественности существ.
   Лишь четыре ярко-алых огонька, похожих друг на друга - хотя и различных для внимательного взора - четыре человеческие души - не сливались с течениями жизни, постоянно осознавая себя в границах собственной телесности. Трое из них были связаны друг с другом общим устремлением, четвертая, державшаяся чуть поодаль - душа Ирилиссы р`Аремар - выдавала чувства, владеющие в этот момент девушкой: нетерпение и скрытную осторожность, любопытство и готовность к забаве.
   Открытый для окружающего мира, я послал в него свое настроение, приглашая всех, кто слышит, в игру. Тонкое бытие пошло волнами: мой задор и моя задумка передались обитателям сада. Души трав, деревьев, земли, что лежала под ногами, мелкой живности, наполняющей окрестности, замерцали и завибрировали в такт моей. Струистый бирюзовый дух ветерка заплясал, свивая кружево беззаботной радости вокруг всех участников игры. Беззвучный колокольчик смеха зазвенел над старым садом.
   Убедившись, что все, кто нужен, ответили мне, я переключил внимание в плотный мир, намереваясь сполна насладиться плодами своей шутки.
   Под гогот Врхаза и Вийома Людоед поднимался с земли, отплевываясь от набившихся в рот травинок. Глаза его выражали крайнюю степень недоумения.
   - Брякнулся, благородный эус?! Шишку набил? - в голосе повара не было ни капли сочувствия. - С кем не бывает, особенно как ночами-то не поспишь за кувшином доброго эля.
   - А что, в замке есть еще эль? - оживился Вийом.
   - Не может быть! Я проверяла, - Лисса тоже насторожилась.
   - Ну, так теперь уж поди нет, - поспешил разочаровать приятеля Вархаз. - Видишь, ноги нашего эуса совсем не держат! Кончился эль-то припрятанный!
   Крякнув, Людоед подобрал меч.
   - Рано меня в немощные записали! А ну, вставайте в позиции, покажу вам, как потешаться над воином, по случайности оступившимся! - рыцарь-разбойник свел брови и в притворно грозном жесте занес оружие над головой, вращая его пальцами. В этот момент, спикировав с вершины вишневого деревца, прямо в лицо Людоеда метнулась горянка - та самая, которая недавно облюбовала принцессин носик. Разбойник дернулся, меч выпал из его руки, вонзившись в землю на волосок от кожаного сапога. Сам воин, вновь поскользнувшись на вполне сухой травке, с размаху сел наземь, растопырив ноги и обескуражено моргая.
   Лисса за живой изгородью зажала рот, не в силах сдерживать смех.
   - Уже трепещем! - в открытую хохотал повар. На звуки веселья к площадке подтянулись Нийф и братья-дуболомы. - Вы это, други, обувь-то лучше снимите - а то провинилась она нынче чем-то перед эусом нашим, того и гляди раскромсает ее.
   Еще не вполне понимая, в чем дело, Терф с Прейтом переглянулись и с опаской покосились на свои сапоги, Нийф скроил ехидную усмешку.
   - Ах, вот вы как? - улыбка на лице Людоеда слегка поблекла. - Сами-то что? Пока швабрами да лопатами машете, небось, и оружие-то как держат, позабыли? Может, свою удаль покажете, а, чудо-вояки, победители крыс?
   - Я таулиа! И когда это они меня успели победить? - зашипел я в праведном возмущении. - До сих пор никто из этой шайки, кроме повара, ни в чем со мной не соревновался. Да и тот в карты играет, как кошка гавкает.
   - Трепло и хвастун, не обращай на него внимания, - девушка утешительно почесала меня за ухом. - Ваши поединки еще впереди, и я убеждена, что ты доблестно защитишь честь дома р`Аремаров.
   - Сразимся! - Вийом воодушевленно крутанул своей булавой, выделывая замысловатые петли, - чтобы в следующий миг, запнувшись о некстати подвернувшиеся под ноги корень, рухнуть прямо в объятия Прейта. Тот охнул от неожиданности, попятился - и выбил ланнайту из рук Лае, выбравшему неудачное время и место для поисков поэтического вдохновения. Взвигнув, парень бросился ловить взмывший в воздух инструмент, но схватил только охапку сухих листьев. Терф оказался удачливее менестреля: ланнайта, тренькнув, приземлилась прямо ему в руки.
   - Ну дела! Куча мала, - причастившись высокого искусства, срифмовал с перепугу дуболом - и тут же был вынужден отскочить с дороги отчаянно размахивающего руками Вархаза. Двое решительно настроенных шмелей атаковали повара.
   Я удовлетворенно покивал головой, размышляя, какую еще шутку сыграть с нашими пленителями.
   - Смотри, Тер! Да не на этих недотеп! - привлекая мое внимание, Лисса тыкала пальцем куда-то за мою спину. Я оглянулся.
   Словно из воздуха на краю площадки материализовалась женская фигура, с головы до ног закутанная в серое. Надо отдать должное людям Людоеда, они тоже заметили ее появление.
  
   - Нийф, у тебя что, ворота не заперты? - сурово обронил разбойник, не сводя глаз с нежданной гостьи.
   - Почему я не могу разглядеть ее лица? - Ирилисса потерла глаза. - Рябит все, словно эти ее тряпки серые сотканы из...
   - ...тумана? - подсказал я. - То, что ее не можешь разглядеть ты - полбеды. А вот то, что я ее проморгал... - я тревожно вздрогнул, топорща усы. - Это ниорка.
   - Ведьма? - уточнила Лисса. - Колдунья?
   - Лисса, все ниоры - Мастера Душ и значит, колдуны, - шикнул я, торопливо обрывая в Области Душ связи с теми сущностями, которые участвовали в нашей забаве. Освобожденные разбойники один за другим утвердились на вновь послушных ногах.
   - Что могло понадобиться от Людоеда представителю старшей расы? - вопрос был послан к Вечности, но ответ пришел из более близкого источника.
   - Надеюсь, она явилась покарать этих гнусных негодяев! - щеки Ирилиссы запылали румянцем праведного возмущения. - Наконец-то! Но братец мог бы успеть первым, хотя бы ради поддержания репутации королевского дома р`Аремаров.
   Между тем женщина-ниорка вплотную приблизилась к нашей с Лиссой изгороди. Сотворив жест почтения, я вспрыгнул на ветку перед ней. Принцесса, отряхнув с подола приставшие листья, тоже вышла из укрытия.
   - Доброго дня, - как ни в чем не бывало, поздоровалась девушка с разбойниками, которые только сейчас заметили ее. Не зная, как приветствовать ведьму, принцесса попыталась повторить мой жест. К моему удивлению, у нее почти получилось. Почти - потому что ниорские жесты - не только движения и звуки, но нечто большее.
   - Духи этого места слишком стары. Их не единожды проклинали, воспевали, уговаривали и проклинали вновь... не стоит шутить здесь так беззаботно, - медленно проговорила ведьма, обращаясь вроде бы и ко мне, и в то же время к каждому из присутствующих. Моя шерстка непроизвольно вздыбилась.
   - В нашей затее не было ничего оскорбительного для духов, - попытался защититься я.
   - Это старое место силы. Вы знали? - властный жест пригвоздил меня к месту. Я смог лишь качнуть головой. - Духи кричат о том, что происходит тут.
   - Но, благородная... госпожа, Тер... мы не думали, что... - попыталась замолвить за меня словечко принцесса, но натолкнулась на пронзительный серый взгляд ведьмы - и осеклась. Это маленькое сотворенное колдовство, кажется, произвело сильное впечатление на разбойников. Да, признаться, и на меня. Я, будучи тоже ниором, таких результатов в общении с принцессой до сих пор не добился.
   - Не думали? - черная тонкая бровь ведьмы надменно изогнулась. - Неудивительно. А стоило бы научиться, особенно тому из вас, кому предопределено стать новым Магахатной этой земли и еще многих, - ведьма обвела взглядом собравшихся на поляне людей.
   Кажется, ото всех, за исключением меня и, быть может, еще Людоеда, по лицу которого было невозможно прочесть мысли - а в Область Душ в присутствии ведьмы я погружаться не хотел, - ускользнул смысл и значение того, что прозвучало из уст ниорки.
   Повар кусал ус и крутил в пальцах нож, Вийом, насупив брови, мерил взглядом незваную гостью, братья-дуболомы рассеянно оглядывались по сторонам, соображая, где в обороне замка образовалась брешь и кому из них придется за это отвечать - пролом-то в стене было велено заделать когда еще? Лае с любопытством пялился в вырез платья Ирилиссы - и что он надеялся там разглядеть, не рифму же к слову "оглобля", которая обеспечила бы ему победу в нашем споре, затеянном накануне вечером? Ирилисса тоже перебирала в уме слова - для достойного ответа ниорке. Старикашка Нийф, тишком укрывшийся за остальными, надсадно закашлялся и моргал слезящимися от яркого света глазами. Сам я никак не мог оправиться от замешательства, застегнутый врасплох не где-нибудь, а в исконном мире Духов, где каждый ниор видел и слышал все, ибо Знал.
   Отвергнув собственную кандидатуру, я вздохнул. Нет, среди присутствующих не было никого, кто мог бы стать воплощением благодатного света для земель Андоррана. Надо было что-то отвечать ведьме - она все еще стояла перед нами и ждала чего-то.
   - Говоришь, Магахатна? Ты должна знать, дил`ниора, что ни в этих краях, ни в окрестных землях, ни у самых дальних окраин континента о таком ничего не слышали уже целую эпоху, - осторожно начал я, опасаясь, что выжившая из ума ведьма выкинет какой-нибудь фокус похуже внезапного появления. - Ты ошибаешься: в Ортигаре не найти Царя-с-Цветущей Душой.
   - Вот как? Думаешь, я стала бы шутить с подобными вещами? - глаза ниорки сверкнули стальными искрами. - Тогда что за знак пламенеет на челе эулессы? - Ведьма выбросила вперед руку, указывая на девушку, и та с криком отшатнулась, прижимая ладони ко лбу, точно и впрямь обожженная невидимым огнем. - И по праву ли?
   Я прыгнул к Ирилиссе, разбойники под взглядом ведьмы попятились, и только Людоед выступил вперед и заслонил плечом пленницу.
   - Не стоит трогать девушку, - раздельно проговорил он.
   - Давать мне советы? Люди так самонадеянны, - в голосе ведьмы послышалась усмешка. - Впрочем, учитывая, кто ты...
   - Я здесь хозяин, и самонадеянность - это распоряжаться в моих владениях.
   - Возможно, ты перестанешь быть хозяином не только замку, но и самому себе, благородный эус ра Лоан, - прокаркала ведьма. - И это случится скоро, если только не сумеешь взять то, что давно валяется у тебя под ногами... Я видела достаточно.
   С этими словами она повела плечами, точно плотнее укутываясь в плащ, серое марево вокруг нее сгустилось, повеяло холодом. Откуда-то налетел порыв злого пронизывающего до костей ветра, швырнул в глаза пыль - и когда я проморгался, рядом оставались только Людоед со своими людьми и Ирилисса.
   - О чем она болтала? - рыцарь-разбойник цепко обшаривал взглядом окрестности, но ведьма исчезла так же внезапно, как и появилась. - Количество ниоров, смеющих указывать мне в моем же замке, в последнее время перешло всякие границы.
   - Она напугала меня, - кашляя и протирая глаза, заявила принцесса. - Я думала, эта ведьма душу из меня вынет. И виски сжало, точно обручем...
   - Сейчас прошло?
   Принцесса кивнула.
   - Она не собиралась причинить вред, - пояснил я. - Она принесла предупреждение.
   - Кому? Мне? Тебе?
   - Видимо, всем нам, - я задумчиво пошевелил ушами. Когда кто-то из нас, ниоров, начинает говорить загадками, понять его может лишь Сиэ Неумолимый да Иссириэра Мертвенноликая, боги, чей разум опустошен вечностью или безумием.
   - О чем она могла меня предупреждать? - Людоед озабоченно покусывал губы. - В Ортигаре нет ничего такого, что могло бы вызвать гнев старых рас. Даже ты, маленький зверек, находишься здесь по собственной воле. А дела людей их не касаются, пока не затрагивают течений жизни.
   - Возможно, дела, которые вы считаете человеческими, касаются не только вас, - из головы у меня не шло упоминание ведьмы о Магахатне. Прямо сейчас проверить ее слова я не мог, поэтому решил выяснить другой интересный вопрос. - А вы, благородный эус, откуда знаете о течениях жизни?
   - А почему бы благородному эусу не знать о них? - парировал Людоед, сделав ударение на слове "эус".
   Возразить мне было нечего. Понимание оснований, на которых зиждется круговращение больших и малых жизней во владениях, действительно, входило в обязанности хозяина земель.
   - Может, мне кто-нибудь объяснит, о чем все так оживленно беседуют в моем присутствии? - вмешалась Лисса.
   - Наш любезный рыцарь напомнил мне, что со времен, которые ниоры именуют "изменение людей", его предки были частью того, что мы с вами видим перед собой.
   - "Изменение людей"? - Людоед хмыкнул. - Сдается мне, ниоры, как водится, позабыли, что сами изменились ничуть не меньше нашего.
   - Такова была цена, - мне снова не осталось ничего иного, кроме как согласиться с разбойником, вдруг проявившем такое недюжинное знание древней истории.
   Я дал себе зарок нынче же вечером, не откладывая, углубиться в ее изучение. Во всяком случай, той части, которая касалась Ортигара и его связи с ниорами.
  
  
  
   Глава пятая, в которой его величество король Ирилой наконец узнает о печальной судьбе своей родственницы.
  
  
   По королевской опочивальне сновали слуги. Из опасения разгневать государя делали они это на цыпочках и в глубоком молчании, избегая совершать резкие движения и делать слишком широкие шаги. По обе стороны от двери застыли гвардейцы, вооруженные внушительного вида алебардами и облаченные в форменные мундиры, которые дополнялись уютными тапочками с меховой оторочкой, надетыми прямо поверх подкованных железом сапог. Такое сочетание могло показаться комичным любому, но только не придворным короля Эссениэльты - и только не этим утром. Его величество Ирилой р`Аремар возлежал на шелковых простынях и высоко взбитых пуховых подушках, ждал позднего завтрака и страдал от мигрени, плохого настроения и нежелания заниматься делами.
   - Когда только вы все оставите меня в покое, - простонал он, делая знак лакею, который с подобающим обстановке трагичным выражением лица стоял в ногах ложа. - Так и быть, давай сюда... что там у тебя?
   Прихватив кончиками пальцев шелковую рубаху, отделанную кружевом, лакей приблизился к монарху. Тот отложил в сторону холодную примочку, венчавшую царственное чело, со стенанием поднялся с ложа и подставил руки, позволяя одеть себя.
   - У дверей дожидаются аудиенции послы и министры, ваше величество, - напомнил лакей, заканчивая разглаживать складочки на камзоле короля и смахивать пылинки с парчовых панталон.
   - Сколько?
   - С последней смены караула, ваше величество. То есть больше часа.
   - Я спрашиваю, их сколько! - король в раздражении повысил голос и тут же осекся, схватившись за голову. - Не отвертишься же? Ладно, пусть заходят, только тихо, тихо...
   Двери в опочивальню распахнулись - и вереница придворных просочилась в помещение. Проскользнув последним, слуга с сервированным к завтраку подносом застыл у порога, ожидая, пока на него обратят внимание.
   - Начинайте, - вяло махнул рукой король.
   - Посол ра Кромаль желает зачитать послание от его величества Оталира Илладорского, - приглушенным голосом объявил придворный распорядитель маркиз р`Имбурк, пропуская вперед маленького худощавого человечка в веселеньком желтом облачении. Выражение посольского лица, впрочем, веселым никто бы не назвал.
   Скроив еще более кислую мину, ра Кромаль прокашлялся, развернул увешанный печатями пергамент и приготовился огласить его содержимое. Задуманное не удалось: с оглушительным хлопком, перекрывшим голос посла, распахнулась дверь. От неожиданности слуга с подносом вздрогнул, лишь чудом умудрившись не уронить королевский завтрак. Караульные гвардейцы вскинулись было скрестить алебарды и преградить путь, но попытка провалилась.
   - Тысяча разгневанных драконов и извержение вулкана в придачу! - оттолкнув стражу и двинув плечом возмущенно крякнувшего илладорского посла, в комнату ввалился дородный лысеющий эус с мечом в руке и в латном нагруднике поверх обычного, совершенно не военного кроя камзола. - Нам сообщают о набеге!
   Кое-кто в комнате ахнул, включая, кажется, и короля.
   - Маршал Эссениэльты барон ра Соддрак, - придворный распорядитель попытался прокомментировать появление на аудиенции нового лица, озабоченно глядя то на побледневшего монарха, то на нарушителя спокойствия. - Желает... желает...
   Маркиз запнулся и растерянно заморгал. С его точки зрения, единственным желанием ра Соддрака было немедленно вогнать короля в могилу, но высказать эту мысль вслух не давал кровожадный блеск баронского меча.
   - Государь, на восточных рубежах хмурки, - разрешил затруднение сам маршал. - Первосвященник р`Ивалдер умоляет о помощи, пишет, силами местных гарнизонов границу им в этот раз не удержать. Я готов незамедлительно выступить на помощь! - в подтверждение маршал решительно взмахнул рукой. По совпадению, меч он сжимал именно в ней; остро заточенный кусок стали свистнул над ухом короля, вызвав новый приступ мигрени.
   Его величество тихо охнул.
   - Что, все та-ак серьезно?
   - Барон, ну что вы несете?! - отстранив зашептавшихся придворных, вперед выступил высокий одетый в темно-синее мужчина со степенными и снисходительными манерами. - Старый ящер р`Ивалдер вечно преувеличивает! Он все еще надеется получить награду из казны за свое мужество. В прошлый раз, помнится, наш герой лично во главе сотни воинов храма разгромил хмурочью орду... голов в двадцать пять, если прибавить пару-тройку для круглого счета.
   На лица присутствующих вернулся румянец. Посол ра Кромаль хихикнул. Легенды о "подвигах" Первосвященника юга и востока, больше похожие на анекдоты, распространились уже за границами Эссениэльты.
   - Боюсь, нынче все несколько серьезнее, - ра Соддрак недовольно покосился на некстати развеселившегося илладорца. - Может статься, к концу года между хмурочьей степью и внутренними землями королевства не останется больше никакой преграды. Всю весну мы получаем тревожные депеши от начальников крепостей восточной линии.
   - Почему я не знал? - встрял эус в синем.
   - Да, почему мы не знали? - счел нужным поддержать его король.
   - Знали. Я посылал вашему Вашему величеству и его светлости герцогу ре Бианту доклад о каждой...
   - Ах, доклады...
   - Кстати, насчет докладов, - встрепенулся илладорский посол. - Так я бы...
   - Кажется, хмурки предпринимают что-то посерьезнее обычного набега, - перебил его маршал, настроенный во что бы то ни стало добиться от короля ответа.
   - Этих бестий следует отучить пакостить в наших землях, - веско проронил ре Биант.
   - Хорошая мысль, - одобрил король.
   - Я настаиваю: нужно выдвигать войска, - гнул свое ра Соддрак.
   - Бедная моя казна, - поморщился король. - Может, потом как-нибудь?
   - Так я могу зачитать письмо моего государя? - ра Кромаль выглянул из-за плеча барона.
   - Разве не видно, что сейчас не самое подходящее время для поздравлений? - зашипел распорядитель, обмахивая платком держащегося за голову короля. - Вы вот о свадьбе думаете, о нарядах, а его величество считает день... то есть подсчитывает воинские резервы.
   Повисло молчание. Пользуясь этим, слуга с подносом попытался подать королю завтрак.
   - Мы сделали все, что смогли!
   Сильный толчок в спину заставил слугу подпрыгнуть, а тарелки и стаканы попадать на пол. Тяжелый рыцарский ботинок со смачным хрустом превратил в мелкую фарфоровую крошку то, что не разбилось сразу. Слуга охнул и заползал по полу, сметая в полотенце осколки.
   Толпящиеся поодаль придворные укоризненно зацокали языками, илладорский посол поджал губы.
   - Граф р`Илмирт? - даже степенность ре Бианта дала трещину. - Вы не вполне трезвы? Или забыли, что королю следует докладывать о своем желании повеселиться в его спальне?
   - Граф! - сообразив, что именно р`Илмирт возглавлял свадебный кортеж принцессы, его величество Ирилой р`Аремар неожиданно благосклонно улыбнулся, радуясь возможности прервать разговор о хмурках. - Вы кстати! Что вы там, говорите, сделали? Как прошла свадьба?
   - Свадьба? Какая свадьба?
   - Моей сестры, конечно.
   - Кстати, о свадьбе, - энтузиазм ра Кромаля все еще не иссяк. - Я как раз хотел зачитать послание...
   - А! Так вы еще ничего не рассказали? Ну, предвидя, что вы тут сейчас наговорите, я настаиваю быть первым, - капитан королевской стражи сдвинул брови.
   - Как вам угодно, - с поклоном проговорил посол, похлопывая свернутым в трубку пергаментом о ладонь. - Благо, кричать и толкаться, как ваша принцесса - да и вообще все в вашем покинутом богами королевстве - я не приучен.
   - О чем это вы? - заинтересованный происходящим, его величество на время забыл о своей мигрени. - И вообще, почему из моей спальни сделали проходной двор?
   Придворный распорядитель усиленно замахал руками, выдворяя из королевской спальни всех, кроме р`Илмирта и илладорца. Барона ра Соддрака выпихнуть не удалось, ре Биант тоже не шелохнулся, скрестив руки на груди с таким видом, будто его присутствие тут - вещь вполне естественная. Возражать ему никто не решился.
   - Ваше величество, у меня вести о ее высочестве. Я был бы тут с докладом раньше - но мне пришлось добираться почтовыми каретами, а те клячи, которые... Впрочем, - граф помотал головой, - это не важно. Я должен заверить вас, что сторона жениха сама спровоцировала разрыв...
   - Разрыв? - король вопросительно посмотрел на ре Бианта.
   - ...несмотря на все мои дипломатические усилия, - р`Илмирт гнул свое. - Вашей сестре ничего не оставалось делать, как с достоинством ответить на...
   - Ничего подобного!.. - выяснилось, что, кричать ра Кромаль обучен все-таки был. - Ваша принцесса!.. Да она...
   - Вы обещали дать мне договорить, - холодно проговорил р`Илмирт, которого вновь перебили.
   - Благородные эусы, вы вообще о чем, а? - его величество Ирилой р`Аремар сурово нахмурил брови, добиваясь ясности в вопросе, затмившем даже новости про хмурков. - Что еще за разрыв?
   - Я сам и мои люди сражались как львы! - заявил капитан стражи.
   - Как целое стадо львов! - маршал не мог оставить без комментариев упоминание о чьей-то воинской отваге. - Готов поручиться за доблесть графа!
   - Отлично себе это представляю... насмотрелся, - пробормотал ра Биант в усы.
   - Сражались? На свадьбе? - выяснить это обстоятельство показалось королю более интересным, чем обсуждать чью бы то ни было доблесть.
   - Свадьбы не было, - хором произнесли капитан и посол и так же синхронно отвернулись друг от друга.
   - Так я и знал! - Забыв о головной боли, король вскочил на ноги и забегал по спальне.
   - Все утро я пытаюсь сообщить вашему величеству об этом, - торжествующе пояснил илладорец.
   - Она так легко согласилась... С её-то характером... Так я и знал! Что там произошло?
   - Принцесса оскорбила трон и корону, - поспешил развить тему посол.
   - Принцесса похищена! - скрежетнув зубами, выдавил из себя р`Илмирт.
   - Надолго? - заинтересованно прищелкнул языком барон ра Соддрак.
   - Что же вы молчали? - неизвестно к кому обратился ра Биант. - Это же требует немедленных действий!
   - Кем похищена? - король с подозрением глянул на посла.
   - Мы не при чем!
   - Небось, оставили себе все приданое?
   - Приданое теперь в руках разбойников. Как и ее высочество. Эус ра Лоан из Ортигара, известный как Людоед, обещал обещает отпустить пленницу после получения выкупа, - р`Илмирт, наконец, получил возможность выложить последнюю свою новость.
   - Еще и выкуп? - проговорил король с ужасом. - Бедная моя казна!
   - Мое правительство требует компенсации понесенных расходов, - как бы между прочим заметил посол.
   Дурная весть, принесенная капитаном стражи, оказалась не последней. Король с видом мученика сжал виски пальцами.
   - Бедная, бедная моя казна!
   - Какие будут распоряжения? - р`Илмирт выжидательно склонил голову.
   - Ну... Благородные эусы, - король обращался к герцогу и барону, - что посоветуете?
   - Негодяя следует поставить на место! Что тут советовать? - рубанул мечом маршал.
   Король покивал головой. Идея обменять сестру не на мешок золота, а на пару десятков ударов копий вызывала у него прилив оптимизма.
   - Речь идет о жизни наследницы престола, ваше величество! Принцессу будет некому защитить, если... - вскинулся капитан стражи.
   - Платить негодяю? - маршал раздулся, как возмущенный индюк, и надвинулся на р`Илмирта.
   - Есть и другой выход... - медленно проговорил ра Биант, вклиниваясь между готовыми подраться бароном и графом. - Я готов обсудить с Вашим Величеством способы выхода из сложившейся ситуации.
   - О, потом, дядюшка, потом! - его величество опять страдальчески схватился за голову. - Идите все вон и дайте мне, наконец, позавтракать!
   Слуга попытался спрятаться за пустым подносом от взгляда короля.
   - Меня окружают бестолочи и неудачники! - голос Ирилоя р`Аремара выражал бесконечную усталость и долготерпение. - Ну, хоть Ирилиссы рядом не будет... какое-то время.
  
   ***
   Дворцовый парк в Вальяне был распланирован так же, как любой другой в Северном Андораане: дорожки, которые брали начало в центре прилегающей к парадному входу площадки, веером разбегались во все стороны, уводя путника мимо фонтанов, беседок и цветников в отдаленные глухие уголки, заросшие колючим терновником и пышными лопухами. Крошечные ящерки и пушистые толстые кролики перебегали мощеные дорожки перед самыми копытами чинно вышагивающих породистых жеребцов, гордых честью нести в своих седлах двоих самых влиятельных людей во всем королевстве.
   Кто из этих двоих в большей степени оказывал влияние на жизнь Эссениэльты и сопредельных государств: его величество Ирилой р`Аремар или супруг его тетки и первый министр герцог Виней ра Биант, - было вопросом, обсуждать который осмеливались лишь шепотом, да и то немногие. Сам герцог старательно избегал лишней шумихи вокруг своего имени, предпочитая дергать за ниточки истории, не выходя из тени королевского престола. Не видя в дядюшке прямого соперника, его величество был склонен полагаться на мнение первого министра и охотно предоставил тому государственные дела, пока сам предавался лени, реальным и мнимым хворям и развлечениям.
   Возвышению герцога в глазах короля способствовал даже не самый факт родства - тетушка Рольтиэра ра Биант, в девичестве носившая фамилию р`Аремар, никогда не пользовалась хоть каким-нибудь благорасположением венценосного племянника - а то, что герцог как никто другой умел успокоить и привести монарха в беспечное и умиротворенное расположение духа. Его мягкий голос, при необходимости становившийся решительно-звучным или вкрадчиво-доверительным, и степенные манеры неизменно успокаивали любую головную и сердечную боль обремененного делами и заботами монарха.
   - Из-за того, что натворила эта девчонка, мы останемся одни против хмурков! - его величество гневно потрясал удилами и кусал губы. - Одни! И это тогда, когда в казне совершенно нет средств не только на то, чтобы снарядить войско, но даже и на то, чтобы расплатиться с самыми неотложными долгами! Да еще нелепые притязания этого разбойника!
   - Трусость людишек и досужие языки сильно преувеличили его возможности, как и чинимые им зверства. Он всего лишь мелкий удельный князек, умудрившийся собрать под своим знаменем в лучшем - для него, разумеется, - случае десяток головорезов. Смять их и раскатать по камешку его убогий замок не составило бы труда любому из ваших отрядов, государь. Я не советую выступать против него только потому...
   - Я говорил об Оталире Илладорском, - досадуя, перебил король. - Возмещение расходов! Какие это, интересно, расходы они понесли, так и не справив свадьбу? Подумать только! Расходы! На прокорм моей сестры, что ли? Да любой, едва взглянув на нее, усомнится, что она вообще что-нибудь ест. Если бы Людоед и впрямь подавал к столу своих пленников, он остался бы голоден... А ведь министр финансов уже заверил меня, что кругленькую сумму займа в илладорских риттдортах можно считать поступившей в нашу казну. В расчете на эти деньги я уже распорядился устроить охоту и турнир.
   - Увеселения в такой момент... - герцог с многозначительным видом умолк, предоставляя Ирилою самостоятельно завершить недосказанную мысль.
   - Думаете, это может быть плохо принято?
   - Напротив, государь! Это хороший случай показать, что мы сильны, и никакая угроза, от кого бы она ни исходила, не может поколебать нашей решимости.
   - А-р-р! - его величество переломил деревянную рукоятку хлыста. - Что току в решимости, когда я сам готов грабить купцов на большой дороге - да хоть самого Людоеда - лишь бы заткнуть дыры в казне?! Доходы не увеличивались с тех пор, как предыдущий министр финансов придумал тот замечательный проект с новой дорогой в обход гор. Эх, зря казнили старика: хоть он и проворовался, но после него никто уже не был так изобретателен. Вот вы, дядюшка, вы можете измыслить для меня столь же надежный способ поправить дела?
   Герцог направил коня вглубь парка, предлагая королю последовать за ним. Тот в нетерпении пришпорил своего жеребца.
   - Как вы прекрасно понимаете, такие дела не решаются с наскока, государь.
   Ирилой кивнул.
   - Все зависит от того, - неторопливо, как бы не замечая нетерпения монарха, продолжал первый министр, - чем именно ваше величество готовы пожертвовать. Можно отказаться от военной кампании против хмурков и уступить им еще кусок королевских земель - о, разумеется, временно! Тогда освободятся средства на выплату выкупа за ее высочество Ирилиссу и компенсации вашему несостоявшемуся тестю.
   - Вам легко говорить, герцог, это же не ваши земли!
   - Тогда игнорируйте притязания Илладора.
   - Но их посланник тоже грозит мне войной. Вы же лучше всех знаете, какое это дорогое удовольствие - воевать! На финансирование обеих компаний не хватило бы и драконьего клада!.. Если бы в королевстве еще водились драконы... - Ирилой мечтательно вздохнул. - Все требуют от меня денег: пройдоха Оталир, барон ра Соддрак, теперь и вот этот еще выскочка, возомнивший, что раз он может махать мечом - значит, вправе претендовать на мои деньги.
   - Ну, раз мы не готовы отказаться ни от южной кампании, ни от добрососедских отношений с Илладором - значит?.. - герцог вновь прибегнул к излюбленному приему, предоставляя собеседнику самостоятельно высказать то, что было бы не вполне приятно - или опасно - произнести лично.
   - Вы намекаете на то, чтобы я обрек сестру на плен и, возможно, гибель? - на этот раз уловка не сработала, и гнев короля обрушился на неугодного советчика. - Вы забываетесь, герцог! Речь идет о той, в чьих жилах течет кровь р`Аремаров, королевская кровь!
   При упоминании о королевской крови губы герцога непроизвольно дернулись - и он поспешно склонил голову, пряча кривую ухмылку:
   - Вы неправильно поняли меня, государь. Я всего лишь предлагаю тянуть время, а вовсе не отказываться от вызволения из плена вашей очаровательной сестры, - слово "очаровательная" заставило вздрогнуть уже короля. - Граф р`Илмирт уверял, что девушке ничего не грозит до тех пор, пока разбойник не потерял надежду обменять ее на золото. Напишите этому... как его... ра Лоану, что, дескать, собираете выкуп, чтобы ждал... что намерены расплатиться с ним... скажем, месяцев через... э-эм... сколько там нужно, чтобы разгромить хмурков?
   - Маршал говорил о начале следующей зимы, - гневных интонаций в королевском голосе заметно поубавилось.
   - Вот видите, ваше величество? Все может сложиться не так уж и плохо. Особенно, если переговорами с Илладором займется опытный придворный, способный выторговать для нас уступки.
   - Возможно, это будете вы, - король с надеждой посмотрел на герцога, не понимая, как он только что мог всерьез гневаться на этого человека, так искренне пекущегося о делах государства. - Опять же, и Лисса еще некоторое время побудет вдали от нас...
   - Да, - искренне поддержал его герцог. - А через месяц-другой, я не удивлюсь, если сумму выкупа удастся сильно уменьшить. А тами трофеи какие-никакие появятся. С хмурков, конечно, многого не взять...
   - Это если барон сумеет победить орду, - король снова принялся кусать губы. - Первосвященник р`Ивалдер пишет, их вожди их племен сумели договориться и выступили сообща, под предводительством единого хана.
   - Верите этим выдумкам? Барон опытный воин - звезд с неба он, конечно, не хватает, но против дикарей должен сгодиться.
   - Но если за это время ей причинят вред? - снова забеспокоился король. - Вы же знаете Ирилиссу, она доймет кого угодно.
   - Она разумная девушка, и не станет понапрасну навлекать на себя гнев разбойников, государь.
   В голосе первого министра прозвучала такая уверенность, что Ирилой р`Аремар вынул из нагрудного кармана медальон, внутри которого располагались две миниатюры: на одной были изображены покойные король и королева, с другой лукаво улыбалась юная принцесса. Вглядываясь в черты лица сестры, король настойчиво пытался связать с ее образом мысль, что это белокурое бедствие и божье наказание - разумная благовоспитанная особа, способная дожить до зимы в окружении грубых невоздержанных разбойников.
   - Вы увидите, что мой план удачен во всех отношениях, ваше величество, - поспешил закрепить свой успех ра Биант, заметив, что король все еще колеблется. - Разом все проблемы решить не получится, но если браться за них по очереди, то окажется, что ни одна из них не настолько велика, как кажется с первого взгляда.
   - Вы правы, вы правы, - король в задумчивости провел пальцем по нарисованным золотистым локонам и захлопнул медальон. - Я подумаю.
   - Благодарю, государь. А сейчас нам пора возвращаться: скоро подадут обед.
  
   ***
   У входа во дворец глазам короля и первого министра открылась сцена, полная драматизма. Возле памятника покойному государю в воинственных позах высились три фигуры. Казалось, они готовы подраться.
   Барон ра Соддрак, по-прежнему в доспехах поверх шелкового камзола и с мечом в руке, что-то яростно доказывал двоим высоким широкоплечим парням, которые то и дело принимались возражать, скаля зубы и громко поминая имена богов-покровителей воинов и сражений. Все трое при этом воодушевленно жестикулировали, со свистом рассекая воздух перед носом друг друга - и если в руках барона звук этот производил обнаженный клинок, то крепкие руки его собеседников в каком-либо дополнительном снаряжении не нуждались.
   Король поморщился и хотел было проехать мимо, как в это момент маршал обернулся.
   - О! Ваше величество! Как кстати! - последние слова он адресовал отнюдь не монарху, а своим собеседникам, одинаково приоткрывшим рты и глупо моргавшим при виде государя. - Кланяйтесь, олухи!
   Олухи послушно сорвали шляпы и торопливо склонились перед королем, компенсируя рвением недостаток изящества.
   - Бравая молодежь? - понимающе спросил ра Биант.
   Маршал кивнул.
   Ирилой снисходительно оглядел потертые куртки и чиненные плащи верноподданных.
   - Ваше величество, не откажите рассудить наш спор, - ра Соддрак тоже склонился в поклоне. - Как государь скажет, так и будет, а у меня от вас уж челюсти сводит, бестолочи!
   Барон плашмя шлепнул мечом по спинам парней - те торопливо распрямились и закивали, смущенно разглядывая государя.
   - Уверен, мы сможем помочь этим двум достойным юношам, - король снисходительно улыбнулся, демонстрируя мудрость и чуткость к нуждам народа. - В чем же дело?
   - Извольте видеть, государь: добровольцы. Младшие сыновья благородных эусов с западных болот. Ра Тоирн и ра Даррен. Просятся в войско.
   - Это же замечательно! Королевству всегда нужны доблестные рыцари, - король тронул поводья, намереваясь покинуть маршала и вновь принятых на службу воинов, но барон жестом удержал его.
   - Ваше величество, хотите, я вам, как старый солдат, откровенно назову причину, почему за последние полтораста лет наши рубежи не раздвинулись ни на пядь?
   - И? - король переглянулся с ра Биантом.
   - Вот из-за так называемой доблести таких вот мальчишек, возомнивших себя воинами! - ра Соддрак тыкнул острием меча в сторону добровольцев. - Ими же невозможно командовать! Они не признают авторитетов, а слово "дисциплина" воспринимают как оскорбление. "Строй" для них - музыкальный термин, и более ничего. А обоз - склад тряпок, который специально создан, чтобы обеспечить сохранность их ананасов, их пудры, их парчи и их охотничьих соколов вместе с живым кормом. Я отказываюсь возглавлять армию, в которой вместо закаленных в боях солдат ищут славы и почестей разгильдяи и авантюристы!
   - Не думаю, чтобы эти обременили ваш обоз парчой и ананасами, - проговорил ра Биант. Барон только отмахнулся.
   - Чего же вы тогда от меня хотите? - недоуменно пожал плечами король.
   - Скажите, к чему мне приставить их, чтобы они не принесли вреда армии? -- острие меча ра Соддрака, описав дугу, уставилось в сторону короля. - Чистить котлы и таскать воду они не желают, благородные эусы, так их... Это уже пятнадцатый и шестнадцатый за сегодняшнее утро.
   - Вот как? - король заинтересованно прищурил левый глаз.
   - Да, ваше величество, и, боюсь, не последние. Ума не приложу, что с ними делать.
   - Мы с рождения приучены работать мечами, а не кухонными тряпками, - встрял в разговор один из олухов, тот, что повыше и с более темными кудрями. Второй, похожий на него, как брат, согласно кивнул. - Ваше величество.
   - Что, совсем ничему не обучены?
   - К прискорбию, они и впрямь не годятся ни на что полезное. Может, брать с них пошлину за вступление в ряды наших вооруженных сил? Что скажете, герцог? - довольный выдумкой, барон ра Соддрак подмигнул первому министру.
   - Хорошая идея, - заулыбался король. - Что скажете, ра Биант?
   - Ваше величество, благородный эус, я должен вас разочаровать... взгляните на них. Что вы видите?
   - Крепкие, полные сил и энергии молодые люди, готовые проливать кровь за своего короля и страну в боях с хмурочьими ордами? - предположил король.
   Молодые люди приосанились, глядя на короля с щенячьей преданностью.
   - Недоученные бездари, которые погибнут или обратятся в бегство в первом же сражении, - ра Соддрак взмахом меча убил надежды новобранцев на славу и почести.
   - Отпрыски обедневших родов, которых родители не в состоянии не только обеспечить достойным хозяйством, но и как следует снарядить в битву. Пошлина - это тот самый термин, который не стоит употреблять в одной фразе с их именами. Тоирн и Даррен, вы сказали? - ра Биант насмешливо указал рукой на обломанные петушиные перья, украшающие шляпы парней. - У них нет денег заплатить за то, чтобы их пустили хотя бы в трактир, не то, что в победоносную армию Эссениэльты.
   - Ну, тогда я отказываюсь удовлетворить вашу просьбу, барон, - развел руками король.
   - Государь, умоляю: найдите способ избавить меня от этих двоих, а заодно и всех тех, кто толпами валит в мой особняк и рвется на войну! - не отступал маршал.
   - Ваше величество, - Тоирн и Даррен одновременно бухнулись на колени перед копытами королевского жеребца. - Окажите милость!
   - Кажется, у меня родилась одна интересная идея, - король приложил указательный палец к уголку губ. - Если наш мужественный маршал так не желает брать новобранцев под свою опеку - то, возможно, мы можем дать им проявить себя вне регулярной армии?
   - Это как? - моргнул барон, который уже вполне уверился в бесполезности - как военной, так и финансовой - несостоявшихся героев.
   Вместо ответа король обратился к добровольцам.
   - Друзья! Желаете ли вы прославить имена свои в веках?
   Не вставая с колен, парни дружно закивали.
   - Заслужить благосклонность прелестной эулессы? И полкоролевства в придачу? - его величество соскочил с коня, поднял и дружески похлопал по спине разинувших рты олухов. - Шучу, шучу. Полкоролевства останется у того, кто сможет более мудро им распорядится. Но поцелуй наследницы престола и громкую славу я вполне могу вам обещать. Оставьте возражения, ра Биант! Это хорошая идея! А вы, юные воины, для того, чтобы заслужить все это, должны будете бросить вызов на рыцарский поединок тому, кто нанес королевской семье оскорбление и заставляет сердце вашего государя, разлученного с любимой сестрой, сжиматься от горя.
   Первый министр скептически поджал губы.
   - Итак, вы согласны? - король с чувством сжал плечи юношей.
   - Да, - только и смогли выдохнуть добровольцы, забыв поклониться.
   - Тогда ждите королевского указа. Тому, кто победит в поединке гнусного разбойника ра Лоана и освободит ее высочество, в награду - бесценное сокровище короны, наше благоволение и баронский титул. Немедленно зовите писаря!
   - А земли? - зашептал на ухо королю первый министр. - У нас нет свободного баронства, которое вы так легкомысленно пообещали.
   - Отвоюем у хмурков - и будут им баронства, - сияющее лицо короля омрачилось только на миг. - Я же не говорил о богатых и плодородных землях.
   Первый министр все еще хмурился:
   - Только не обещайте желающим никакой экипировки за счет казны!
   - Не переживайте, ра Биант, - король прищелкнул пальцами, радуясь замечательной идее. - Сами, все пусть делают сами! Не надо портить юношам подвиг.
  
   ***
  
   Любоваться закатом его величество король Ирилой предпочёл сегодня с западной террасы и в одиночестве. Не полном, естественно, - полного одиночества не может позволить себе ни один монарх, - но придворные были разогнаны, церемониймейстер отослан с поручением, гвардейцы получили приказ не попадаться на глаза, а лакеи двигались неслышно. Ничто не отвлекало короля от меланхоличного созерцания огненно-изумрудного диска Лин, уходящего за горизонт.
   Пристрастие короля к лицезрению закатных светил имело серьезную причину: вид этот был наилучшим средством против вечерних мигреней, мучавших монаршую голову. И особенно помогало справиться с недугом соблюдение полнейшей тишины. Во всяком случае, так говорил сам король, и ни один лекарь во всей Вальяне не опровергал его слов.
   Увы, лечебная процедура была прервана самым бесцеремонным образом. Послышался шорох, потом приглушенный звук падения, как если бы что-то тяжелое и мягкое выпало из окна на террасу из окна, почти одновременно с этим - сдавленный вскрик и приглушенное бормотание, затем торопливые шаги... Изумлённо ойкнул один из слуг - и мимо королевского шезлонга, едва не задев его ножнами меча, проскользнул человек в тёмном костюме для верховой езды. Незнакомец, прихрамывая, достиг середины площадки, остановился и заозирался, видимо, в поисках лестницы в сад. При этом последние лучи Лин упали на его лицо.
   Лица не было! Грязно-серое пятно, зияющее на его месте, венчали два длинных выроста, напоминающие заточенные и направленные на противника рога, три черных провала изображали нос - или рот? - и глаза. Несколько долгих полных ужаса секунд потребовались его величеству Ирилою для того чтобы осознать, что это всего лишь маска.
   Скрывать лица было в обычае лишь у воров и убийц.
   - А, э-м... - его величество не отличался косноязычием, но совершенно не привык сталкиваться с подобной публикой иначе, как при свершении королевского правосудия, - и потому не сразу нашёлся, что сказать.
   Однако и простого восклицания оказалось достаточно. "Убийца" вздрогнул всем телом, резко развернулся, на мгновение замер и вдруг, сорвав с себя маску, склонился в изысканном поклоне.
   - Умоляю, государь! Простите моё вторжение! Если бы я только мог предполагать, что вы здесь...
   - Кузен Ирэней! Уф... Благие небеса! - король сел ровнее и промокнул платочком внезапно вспотевший лоб - Что вы здесь делаете? В такой час, да ещё в этом. Дайте-ка взглянуть.
   Ирэней ра Биант, единственный сын и отрада очей первого министра, поспешил вручить маску королю.
   - Извольте, государь. Это...
   - Я вижу. - Вблизи карнавальная маска зайчика не производила зловещего эффекта. Серое довольно потрепанное полотно, местами покрытое пятнами, неровные прорези глаз, надорванное в одном месте ухо... Старая детская игрушка. В досаде на собственную впечатлительность Ирилой поморщился и вернул маску владельцу.
   Младший ра Биант машинально нацепил ее на голову, смутился, поспешил снять... пристроить вещицу, вызвавшую явное недовольство короля, было решительно некуда и молодой человек принялся вертеть ее в руках. Правое ухо не выдержало и окончательно оторвалось. Ирэней вздрогнул, покраснел и кинул его в кусты.
   - Нехорошо мусорить, - назидательно поднял палец король. Захотелось отомстить за пережитое и испортить намечающийся праздник. - Значит, собрались веселиться, когда ваш государь пребывает в тяжелых раздумьях о судьбах королевства? Ближайшие родичи покидают меня: сперва Ирилисса, теперь вот вы, кузен, отправляетесь на какой-то детский маскарад...
   - Почему детский? - с выражением обиды на лице возразил Ирэней.
   - Это ведь ваша маска, да? - случай проявить проницательность выпадал королю не так уж часто. Он не мог им не воспользоваться. - Не в ней ли вы появились на праздновании десятилетия Лиссы? Тогда все переоделись в белок, зайчат и кошек. Лисса нарядилась каким-то неведомым заморским чудищем... Вы с ней были очаровательной парой в вашем камзольчике, расшитом мехом и блёстками... Теперь, понятно, он вам уже мал, но ведь был ещё и этакий миленький хвостик. Он при вас?
   - Нет, государь! - обе руки младшего ре Бианта молниеносно спрятались за спину.
   - А помните, как Лисса подложила пузырь с водой на ваш стул? - король захохотал, и ра Бианту ничего не оставалось, как присоединиться к монарху, хотя ничего забавного в этом воспоминании он не находил: пажи и сквайры не меньше года припоминали ему мокрые штаны и синяк под глазом, полученный в первую же секунду вспыхнувшей драки. Ирэней всегда подозревал, что именно этот случай послужил причиной отказа, когда он пытался предложить принцессе брачный союз.
   - Да, веселье удалось на славу... - отсмеявшись, король погрозил пальцем кузену. - Так кто на этот раз празднует именины?
   - Ну... никто...
   - Тогда зачем вам маска?
   - Э-м... Понимаете, государь... - Ирэней ре Биант замялся, не зная, как объяснить отцовскую прихоть. Рассказывать или даже намекать на то, куда и для чего нынче вечером сыну первого министра нужно явиться неузнанным, было строжайше запрещено. Указание герцога, отданное таким тоном, было немыслимо игнорировать.
   - Ваш отец...
   Ирэней вздрогнул и перебил короля:
   - Так вы знаете?
   - Что знаю?
   - Про распоряжение отца? Он сказал вам сам?
   - Вообще-то, это я - король сделал значительную паузу, - говорю, что надлежит делать моим подданным.
   - Но... Вы же сами повели речь о моём отце, государь?
   - Да, днем ваш отец обещал позаботиться об одном распоряжении, насчет Лиссы - и с тех пор пропал...
   - То есть то распоряжение отца - это не то распоряжение, о котором вы распорядились, государь?
   Король даже потряс головой, соображая, о чем идет речь.
   - Вы путаете меня, ре Биант. О чем мы вообще говорили?
   - Об именинах кузины Ирилиссы. Сочувствую ей, бедняжка, должно быть, изнемогает в плену у этого мерзавца.
   - Это так любезно, родич. А ведь некоторые сказали бы, что ее несчастья должны вас радовать.
   - Но почему?
   - Как же? Случись что-нибудь с Ирилиссой - и, коль скоро собственными детьми я не обзавелся, сын сестры моего отца становится наследником престола.
   - Вы ведь не верите этим сплетням, ваше величество? - Ирэней замахал перед лицом короля маской.
   Вид злополучной игрушки напомнил его величеству о начале разговора.
   - Так зачем вашему отцу зайчик? Раз карнавала не будет, рискну предположить, что он решил запрыгнуть к какой-нибудь милой, но замужней эулессе - и велел вам, преданному сыну, позаботиться о его инкогнито?
   - Вообще-то, это для меня...
   - Кузен?! Вы, известный своей скромностью и кротким нравом... Однако же! В тихом омуте... Кто она?
   - Э-м... Ваше величество...
   - О, я все понимаю, успокойтесь, кузен! Романтические тайны, честь эулессы... Что же, можете не отвечать, и я не стану вас более задерживать. Опаздывать на свидание для рыцаря неуместно так же, как опаздывать на поединок. Ступайте, ступайте, зайчик мой! - Король игриво пошевелил пальцами, изображая "прыг-скок".
   Ирэней ра Биант поспешил рассыпаться в подобающих изъявлениях благодарности и почтения к особе его величества. Пятясь, он достиг лестницы в сад, вернул на лицо маску, ещё раз поклонился и исчез. Король еще раз шутливо погрозил ему вслед, уселся поудобнее и вновь погрузился в созерцание последних отблесков, которые Лин дарил сегодня миру.
   Более его уединению никто не мешал.
  
  
   ***
   Тем временем молодой ра Биант без дальнейших задержек пересёк дворцовый парк и приблизился к калитке, ведущей в город. Могло показаться, что старой покосившейся дверцей не пользовались уже десятилетие, настолько грустное зрелище она собой являла. Ключ от покрытого ржавчиной замка должен был быть давно и надежно утерян, но, к удивлению меланхоличной галки, облюбовавшей под насест разбитый фонарь, стоящий в двух шагах от калитки, Ирэней, порывшись в карманах, достал ключ и отомкнул замок. Ключ повернулся легко, а дверные петли, кем-то заботливо смазанные, не скрипнули.
   Переступив порог, ра Биант оказался в оказался в старой части Вальяны. Некогда престижный и богатый район ныне являл собой скопище кабаков, борделей, игорных заведений, дешёвых гостиниц и балаганов. В лучшие времена по этим улицам проезжали знатнейшие землевладельцы Эссениэльты, окружённые пышными свитами, и богатые купцы, командующие целыми армиями приказчиков. Теперь здесь шатались шулеры и комедианты, продавцы шарлатанских снадобий и наёмные бретёры, зазывалы притонов и прочая столь же малопочтенная публика. Несмотря на поздний час, народ плотно заполнял узкие проходы между зданиями и перекрестки. Пахло дешевым вином, жареным мясом и гнилыми фруктами. Маской - даже заячьей - удивить кого-либо здесь было решительно невозможно.
   Ирэней торопливо двинулся сквозь толпу. Он миновал несколько кварталов, пересёк площадь Чиа-Тэис Заснеженного, свернул в один из безымянных проулков и трижды стукнул в лишенную вывески массивную дверь. На стук немедленно явился хмурый детина со здоровенным тесаком на поясе и выжидательно уставился на посетителя. Наш "зайчик" молча предъявил рукоять своего кинжала и был с поклоном пропущен внутрь.
   За спиной Ирэней услышал звук задвигаемого засова, а потом голос детины, удивительно гармонирующий с его тесаком:
   - Идите вперед, благородный эус, вас ждут в саду.
   Пройдя про мощеной камнем дорожке, юноша оказался в небольшом садике, зажатом между стеной дома и высоким забором. В свете единственного фонаря, подвешенного на вбитый в опору забора крюк, обнаружились четыре фигуры. Все были одеты в темные плащи, лица их скрывали капюшоны, шляпы и лоскуты черной материи. Молодой ра Биант приблизился. Присутствующие повернулись к нему.
   - Что это за маскарад? - обвиняющим тоном проговорил один из них, пока другие в замешательстве разглядывали залихватски торчащее ухо и завитые усики зайца.
   - Но, батюшка, вы же сами велели надеть маску! - попытался возразить юноша.
   - О, боги! - старший ра Биант зашипел и схватился за шляпу. - Я велел!.. Да теперь вся Вальяна...
   - Не сейчас, Виней! Вразумлять вашего ушастого сына будете позже, - коренастый незнакомец сделал успокаивающий жест. - Привратник предупредил бы, если бы заметил слежку. У нас есть дела поважнее.
   - Да, все в сборе, а ваш человек все не идет. Вы уверенны в его надежности? - подхватили еще двое любителей поздних прогулок по чужим палисадникам.
   - Абсолютно, - голос Винея ра Бианта обрел привычные степенные интонации. - Он, конечно, пройдоха и негодяй, но это наш негодяй.
   Довольный тем, что внимание присутствующих больше не направлено на него, юный ра Биант отступил в тень и постарался сделаться как можно незаметнее.
   - Зачем вообще было связываться с таким отребьем? - хозяин дома скептически кашлянул.
   - А вы, благородный эус р`Алмет, готовы сами скакать по горам и резать глотки знатным девицам? - герцог выдержал паузу. - Молчите? Ну, то-то.
   - А позвольте спросить, о каких девицах идет речь, - мужчина, обратившийся к министру с вопросом, обладал хрипловатым голосом и быстрыми глазками, которые сверкали даже из-под надвинутого капюшона. - Уж не о...
   - А вы догадливы, Клайбор, - р`Алмет опустил тяжелую ладонь на плечо товарища. - Не думаю, чтобы кто-то стал горевать о девчонке.
   - Но не будем называть имен, - высказался самый тихий и осторожный участник встречи.
   - Батюшка, о чем это они? - спросил Ирэней, до этого лишь слушавший, не встревая в разговор отца с приятелями.
   - Мы тут все - об одном: о том, как сделать Эссениэльту процветающей державой и дать ей достойного правителя, - ответил вместо герцога эус р`Алмет.
   - Разве у Эссениэльты нет правителя?..
   - Биант, мало того, что у вас наймиты - законченные негодяи, так ещё и сын - тугодум, ухмыльнулся р`Алмет, обращаясь к старшему ра Бианту.
   Тот нахмурился:
   - Зато в моих уме и благородстве вы можете не сомневаться.
   - Лучше бы вы уверили нас в вашей надежности - и ваших креатур.
   - Тш-ш-ш! Идёт, - остановил их перепалку тихий.
   Действительно, со стороны ворот донесся звук тяжелых шагов. Спустя минуту в круг света вступил закутанный плащ человек.
   Клайбор присвистнул, р`Алмет охнул, молодой ра Биант попятился. Старший ра Биант, довольный всеобщим замешательством, подкрутил ус.
   - Великая Рил! - выразил общее впечатление тихий эус.
   Встав на весы, прибывший, пожалуй, мог бы уравновесить коня, и при этом, не задирая головы, заглянуть в глаза всаднику.
   - Доброго вечера вам, благородные эусы, - голос этого исполина, грубый и резкий, был словно нарочно создан, чтобы отдавать команды среди грохота сражений.
   - И тебе привет, милейший Даэнир! - ответил за всех старший ра Биант. - С эусом р`Алметом, который оказывает нам сегодня гостеприимство, вы уже встречались, а вот эусы Клайбор и Эрклид впервые лицезреют тебя. Прости им их неучтивость.
   Даэнир кивнул, откидывая в стороны полы плаща. Оружия при нем не было - да и кому бы пришло в голову напасть на обладателя столь внушительных габаритов?! На встречу с благородными эусами, радеющими о благе государства, наемник министра единственный явился без маски: черты лица были бы последней приметой, по которой его стали бы опознавать. Тем не менее лицо исполина стоило того, чтобы бросить на него взгляд - и не один. Кустистые брови под копной медно-рыжих волос, поросль жесткой щетины на щеках и подбородке, мясистый крупный нос и мутноватый взгляд бледно-серых глаз выдавали присутствие среди предков Даэнира кого-то из племени горных великанов, и быть может, даже не одного.
   - А это кто? - с грубым смешком ткнул Даэнир пальцем в стоящего в стороне Ирэнея. - Ушастенький!
   - Это мой сын. Но давайте же перейдем к делу!
   - Да, как продвигается наше предприятие? - в нетерпении Эрклид хрустнул костяшками пальцев.
   - Ежели вы насчет каравана скворлинов - то все прошло как и договорено было, - Даэнир самодовольно покивал головой. - Бородатые мертвёшеньки, свидетелей нет, новеньких бомбард король никогда не увидит. Обе они уже доставлены в ваш замок.
   - Обе? Я не ослышался? - встрепенулся при этих словах ра Биант. - Речь шла о четырех.
   Даэнир пошевелил перед носом министра растопыренными пальцами.
   - Четырех, да. Так и было...
   - Где же еще две бомбарды? - прищурил свои хитрые глазки Клайбор.
   - Они... эм... - Даэнир помялся, от чего жалобно скрипнули камни под его сапожищами. - Мы с ребятами кое-какие испытания провели... Так вот: надули скворлины нашего государя.
   - Надули?
   - Ну да, обставили, облапошили... Порченый товар подсунули. Одну бомбарду, почитай, сразу на куски разорвало, другая потонула в реке, когда переправлялись, - Даэнир шмыгнул носом, выражая этим, надо думать, искреннюю печаль. - Вы, кстати, должны мне, благородные эусы. Двадцать золотых.
   - Деньги уплачены сполна, - твердо проговорил ра Биант-старший.
   - При испытаниях пострадали мои ребята, - наемник упер руки в бока, сразу сделавшись вдвое шире.
   - Да кому они интересны твои громилы?!
   - И лошадь, - невозмутимо закончил фразу Даэнир. - А приличный конь меньше двух десятков риттдортов не тянет.
   - Купил бы лучше быка, - прошипел сквозь зубы р`Алмет, доставая кошель.
   - По крайней мере, те бомбарды, что в моем замке, - целы?
   - Целехоньки. Ядро из жерла только у одной достать надо, да у второй затравочное отверстие подвыгорело - но это ерунда, палит орудие что надо, доложу я вам! - Даэнир с удовлетворением взвесил в ладони полученные монеты. - Еще будет?
   - Будет, Рялл с тобой! - ра Биант поморщился, точно школяр при виде книги. - Но сперва еще одно дельце.
   - Я весь внимание, благородный эус, - наемник изобразил нечто, что должно было изображать учтивый поклон. Ирэнею показалось, что дрогнул ствол дерева, за которым он... то есть к которому он прислонялся.
   - Твой сосед, Элдин ра Лоан, наложил лапу на то, что ему не принадлежит. Ты знал? - приступил к изложению "дельца" первый министр.
   - Так это ремесло большей части благородных эусов большой дороги, - кривая ухмылка придала лицу гиганта зловещее выражение.
   - Но редко кому из них попадается в качестве добычи сестра короля и наследница престола.
   Даэнир подскочил на месте - и на этот раз у Ирэнея не было сомнений: дерево явственно качнулось.
   - Ай да Людоед! Как же это ему, убогому, повезло-то так! - "эус большой дороги" завистливо присвистнул, заставив собеседников схватиться за уши, а окрестных птиц - спешно покинуть соседние крыши. - И какой выкуп он затребовал с нашего государя?
   - Это тебя не касается. Важнее то, что возвращение домой красавицы Ирилиссы р`Аремар не в интересах собравшихся здесь благородных эусов. Ты должен проследить за этим. Разумеется, не бесплатно.
   - А если вдруг его величество заплатит за живую сестрицу больше, чем вы за мертвую?
   - Его величество вообще ничего никому платить не собирается. Освобождать принцессу предложили всякому сброду. На добровольных - и я бы сказал, благотворительных - началах. Королевские глашатаи трубят об этом на всех перекрестках, можешь убедиться, - ра Биант помолчал, обдумывая дальнейшие слова. - Героев-освободителей лучше не трогать до тех пор, пока кому-нибудь из них не повезет освободить девушку. Тогда, мы надеемся, произойдет какая-нибудь досадная случайность из тех, что так часты на горных дорогах.
   - А если не повезет ни одному?
   - Любезнейший Даэнир, а вы сами не желаете разве попробовать себя в роли благородного освободителя томящихся в плену девиц?
   От хохота великана посыпалась штукатурка, скреплявшая каменную кладку забора.
   - И вот ещё, - дождавшись, когда Даэнир успокоится, герцог протянул ему опечатанный конверт. - Барон Клайбор укажет тебе человека, гонца. Следует перехватить то, что он повезет - и подменить бумагу вот этим. Тогда, возможно, Людоед сам избавит нас от лишних хлопот, и тебе не придется никого спасать.
   - Двести золотых риттортов, - конверт исчез в сжавшемся кулаке, как самородок в жертвенном колодце.
   - Договорились. Э, нет, руки я тебе не подам, без обид, - первый министр аккуратненько посторонился от полного энтузиазма наемника. - Полная оплата - после успешного завершения нашего дела! Теперь ступай.
   - Благородные эусы! - Даэнир еще раз заставил вздрогнуть деревья и зашагал прочь.
   Некоторое время после того, как стихли его тяжёлые шаги, в маленьком садике царила тишина, которой мог бы позавидовать нуждающийся в целебном покое король Ирилой.
   - Отец, - Ирэней ра Биант решился, наконец, нарушить молчание, - вы уверены, что можете доверять этому?..
   - Спокойно, мой мальчик! Я полностью контролирую эту гору мышц. А, кроме того, что бы ни случилось в горах, здесь результат будет один: пока женишки нашей Ирилиссы и разбойники взаимно истребляют друг друга, мы решим многие проблемы в королевстве. Ведь так, благородные эусы?
   В глазах за тремя клочками чёрной ткани и заячьей мордой отразилась полная надежд улыбка первого министра.
  
   ***
   Граждане славного города Вальяны проводили послеполуденные часы во всяческих питейных заведениях с не меньшей охотой, чем жители любого другого из многочисленных поселений в северном Андораане. В обмен на кувшинчик душистого вина или блюдо с зажаристым поросенком они вполне были готовы расставаться с кругленькими блестящими риттдортами - и столичные трактирщики отнюдь не жаловались на отсутствие барышей. И все же этот день владельцы рюмочных, пивнушек и кабачков Вальяны вспоминали и через десятилетия со щемящей грустью о "старых добрых временах, которые никогда уж больше не вернутся".
   Город гудел, возбужденный известием о том, что вместо того, чтобы выйти за иноземного принца, сестра короля досталась дикарю, душегубу и варвару, безбожнику и грабителю. На каждом углу белели приколоченные воззвания, в которых его величество обещал почести и награды отважному герою, способному одолеть засевшего в своей крепости рыцаря-разбойника и освободить томящуюся в плену принцессу. Обыватели сгорали от любопытства и предвкушения продолжения скандала - и обильно заливали этот жар выпивкой.
   Подробности похищения Ирилиссы р`Аремар - подлинные или вымышленные - придавали сладость и терпкий аромат даже тем кисловатым винам, которые подавались посетителям "Жирной утки". Большинство гостей дешевой забегаловки на окраине столицы громко сочувствовали королю. Многие поносили дурость капитана эскорта, отправившегося с горсткой воинов в столь опасные места. Самые рьяные и неженатые уже собирались в поход (немедленно, сейчас, ну или завтра с утра, как протрезвеем!) Впечатлительные горожане запугивали собеседников великанскими размерами, чудовищной силой и кровожадными обычаями уроженцев пограничья. В подтверждение истинности пересказывали сплетни о горном великане, на днях прибывшем в Вальяну через южные ворота... И все жалели бедняжечку принцессу.
   Хотя одно исключение все-таки было. За столиком у окна, зажав в руке полный вина стакан, восседал черноусый эус, в котором человек, принятый при дворе, или близко знакомый с жизнью королевской гвардии, или, наконец, опытный герольд немедленно узнал бы графа Клоира р'Илмирта. Он кипятился и едва сдерживал желание встать и втолковать каждому, кто выражал сочувствие ее высочеству, что жалеть сейчас следует кого угодно, - а более всех ра Лоана и того из спасателей-женихов, которому не посчастливится одолеть похитителя! - но только не красавицу Ирилиссу.
   - Еще вина! - громогласно требовал он всякий раз, когда очередной заступник принцессы произносил что-то исполненное патриотизма, благородства и искреннего негодования.
   Причины для такой сильной жажды и неприязни к представительнице королевской фамилии у графа были, и преосновательные.
   Явившись вчера утром пред светлы очи государя, р'Илмирт рассчитывал к вечеру оказаться в темнице, а при удаче - уже через неделю взойти на эшафот. Проваленные переговоры, проигранный бой с Людоедом и оставленная на попечение банды головорезов принцесса как раз должны были обеспечить незавидное будущее графа.
   Но судьба распорядилась иначе. Во время королевского совета пышущий праведным гневом барон ра Соддрак принялся размахивать мечом, повествуя, как двенадцать лет назад совсем молодой ещё Элдин ра Лоан проявил себя при обороне Примсвока. Если целью барона было живописание подвигов и доблести хозяина Ортигара, то он, безусловно, достиг желаемого. В конце его обличительной речи всем как-то само собой вдруг стало понятно, что "наш бедняга р`Илмирт встретил равного бойца там, где его и быть-то не могло", а вовсе не "королевская гвардия потерпела позорное поражение в стычке с кучкой проходимцев". Более уже никто в совете не сомневался, что осада Людоеда в его крепости - предприятие безумное и обреченное на неминуемый провал, а капитан гвардии - не глупец и трус, а герой и истинный рыцарь.
   - И все-таки он не защитил нашу сестру! - голос короля не был таким уж сердитым или недовольным.
   - Какая утрата для королевского двора! - вздох придворного распорядителя маркиза р`Имбурка прозвучал практически натурально. Он достал из-за пазухи портрет Ирилиссы и водрузил на стол перед государем. - Мы все скорбим вместе с вашим величеством.
   Король вздрогнул, пустил слезу - и вместо пропуска на эшафот граф р`Илмирт удостоился почти милостивого королевского кивка и повеления: отбыть в своё поместье и находится там до полного излечения и далее, пока его величеству не угодно будет вновь призвать на службу опального вассала.
   Почётная ссылка.
   Клоир р'Илмирт граф Нейрский мог бы радоваться, вот только... Вы рискнули бы, вернувшись домой после долгого отсутствия, сообщить верной и любящей супруге о полном крушении карьеры и отсутствии перспектив в сколько-нибудь обозримом будущем попасть в столичные магазины или хотя бы заполучить в гости искушенную в светской беседе и тонкостях столичной моды соседку? Или вы пробовали когда-нибудь признаться своей лучшей половинке в том, что отложенные на приданое старшей дочери деньги пришлось потратить на внеплановое приобретение новых доспехов и боевого коня? Вот! И не пробуйте!
   Неизбежный теперь разговор с Нессией р'Илмирт, да не один (о боги! сколько их ещё будет за годы изгнания!), заставил счастливого супруга мечтать о быстрой смерти на эшафоте или хотя бы не такой быстрой, но все же более милосердной кончине от острого алкогольного отравления. Впрочем, граф отдавал себе отчет в том, что куда более вероятным исходом в его случае может стать бесславная, но верная гибель в пьяной драке.
   Тяжелым взглядом р'Илмирт обвел трактир, выискивая будущего избавителя.
   Публика собралась не слишком воинственная. На взгляд графа, в умении держать оружие уличить здесь можно было едва ли двоих-троих. К сожалению, один из них уже проиграл свою сегодняшнюю битву с зеленым змием, а второй пребывал в таком благодушном настроении, что нечего было и думать завязать с ним ссору.
   Оставались лишь двое молодчиков за столиком у окна. Граф пересел за соседний столик и прислушался к их беседе.
   - ...а я говорю, дело дрянь, - тот парень, что повыше, с стуком опустил оловянный стакан на стол и хмуро уставился на своего визави.
   - Да ладно тебе, Тиорн, не ной, - его собеседник упрямо вскинул голову, отчего его выдающихся размеров нос стал похож на таран атакующей галеры. - Что мы, в первый раз на мели, что ли? Помяни мое слово, еще золотом будем швыряться! - второй стакан, в точности похожий на первый, с тем же звуком занял своё место на столе.
   - Золотом швыряться?! - Высокий Тиорн с сомнением заглянул по очереди в стаканы. В обоих было пусто. Дружеский тычок в плечо заставил его страдальчески сморщится. - Даррен, да ты... ты... Что-то я не вижу веселой столичной жизни, которую ты мне обещал, когда уговаривал бросить все и ехать в Вальяну! Или я куда-то не туда смотрю?
   Молодые люди походили друг на друга не меньше, чем оловянные трактирные стаканы: оба худощавые, вихрастые, оба облачены в кафтаны из выцветшего сукна, кожаные штаны для верховой езды и высокие остроносые ботинки. Пояса обоих оттягивали мечи в видавших виды ножнах и длинные иэрлакские кинжалы. Одинаково пустые кошельки лежали на середине стола, и даже хозяева затруднились бы сейчас ответить, который из них кому принадлежит. Различий межу двоюродными братьями, друзьями детства и компаньонами было ровно два: высокий рост Тиорна и большой крючковатый нос Даррена, делавший его похожим на ведьму-ниорку из детских сказок.
   - Бывало и похуже, выкрутимся и в этот раз, - оптимизма Даррена с избытком хватало на двоих.
   - Хуже?! Да, и когда это? И как ты предлагаешь выкручиваться? Денег - нет, мест для нас в дружинах богатых нобилей - нет, в армию не завербовались... Да и кто нас возьмет-то, с такой экипировкой. Вон, местный вышибала - и тот свысока на нас смотрит, - блюститель порядка в "Жирной утке" и впрямь мог смотреть свысока на кого угодно, даже на верзилу Тиорна, и вовсе не потому что новехонький меч на его поясе поблескивал фальшивым золотом. - Вернемся в деревню, а?
   - Ни за что! - от возмущения Даррен резко наклонился вперёд, отчего его нос едва не протаранил физиономию родственника. Некоторое время он свирепо пыхтел, как молодой бычок при виде красной тряпки, потом взгляд его упал на приколоченный над входом в трактирный зал королевский указ. - Как же королевское поручение? Спасение принцессы из лап коварного злодея! Что может быть благороднее и прибыльнее? Разбогате-е-ем...
   - Только в случае успеха, благородные эусы, - оба кузена одновременно повернулись к бесцеремонно вмешавшемуся в их разговор мужчине, по виду - лавочнику или купцу. - Весьма сомнительного успеха. Лично я не вижу ни чести, ни выгоды в том, чтобы тащиться на край света и пытаться вызвать на благородный поединок предводителя шайки, который в лучшем случае посмеётся над вами со стен замка, а уж взять его приступом таким олух... то есть ослепительным молодым людям будет не по силам, а в худшем...
   Даррен пренебрежительно сморщил нос. Тиорн проявил б'ольшую заинтересованность:
   - Что - в худшем? - кажется, сегодня ему доставляло большое удовольствие выискивать худшие стороны в любой ситуации.
   Р`Илмирт, который тоже с немалым интересом, вызванным личными причинами, прислушивался к болтовне о рыцаре-разбойнике, даже отставил в сторону стакан. Его знакомство с Элдином ра Лоаном длилось, конечно, недолго, но на любителя смеяться из-за крепостных стен тот похож не был.
   - В худшем случае Людоед натравит на вас своих головорезов, все два или три десятка... сколько их там? - лавочник пошевелил в воздухе пальцами, точно перекидывая костяшки счетов.
   - Мы готовы принять этот бой! - юных кузенов цифры не напугали; похоже, арифметика вообще никогда не входила в число сильных сторон воинствующей молодежи.
   - Эх, благородные эусы... - сокрушенно вздохнул лавочник. - Если все станут рассуждать подобным образом, то скоро Людоед сможет открыть торговлю трофейными доспехами... Чего доброго, он собьет на них цену. Горько представить, что станет с честными торговцами...
   Бывший капитан гвардии вздохнул, вспоминая, как неописуемо горько было расставаться с конем и доспехами, доставшимися победителю. Но еще горше - отсчитывать честному торговцу ритторты в уплату новых.
   - Торговцы еще скажут спасибо тому, кто приструнит этого грабителя и сделает безопасным горные дороги! - нос Даррена уперся, кажется, в самое небо. - И в этом сражении мы...
   Сдерживать себя р`Илмирт больше не мог:
   - Не сомневаюсь, сражение произойдет героическое - но последнее. И, что самое скверное, песен о нём никто не сложит. А кроме того, - наставительно поднятый палец пресёк попытку возразить, - вы, благородные эусы, как мне кажется, не из завсегдатаев храма Ристи Златодающего, а на такое путешествие нужны деньги.
   - Деньги? Мы собираемся сразить Людоеда сталью, а не золотом! - Даррен воинственно дернул носом, вызвав у р`Илмирта воспоминание о маршальском мече.
   - Экипировка, пропитание, ночлег по дороге, - равнодушным голосом произнес р`Илмирт и жестом потребовал вина. Хозяин с кувшином не замедлил явиться, но сколь выразительно ни смотрели на него кузены, их надежды не оправдались: вина для новых знакомцев р`Илмирт не заказал.
   - Когда это благородный эус, умеющий пользоваться пращой, оставался голодным в окраинных лесах Эссениэльты? - с вызовом парировал Даррен, наблюдая, как наполняется стакан графа.
   - За овсом для лошадей тоже охотится станете?
   - А пусть по обочинам пасутся, чай, не зима, - верзила Тиорн решил поддержать кузена, хотя по голосу его было понятно, что сам он не очень-то верит в эффективность такого способа кормить боевого скакуна.
   - Мостовые пошлины и дорожные дороги.
   - А мы вброд!
   - Карета или еще один конь, чтобы доставить спасенную принцессу в Вальяну.
   - А мы... мы... - Тиорн в поисках поддержки оглянулся на кузена.
   - Да уж конечно, благородный эус найдет тысячу причин, чтобы не отправляться на выручку к попавшей в беду девице, - досадуя, фыркнул Даррен.
   Хохот капитана заставил обоих парней вздрогнуть.
   - Ваша попавшая в беду девица... Ирилисса! Ну насмешили! Да чтоб вы знали, если принцессу не спасут никогда, а на то, что так и будет, есть немалые шансы, - вот тогда это станет подлинным возмездием Людоеду за его прегрешения.
   - То, что вы говорите, благородный эус...
   - Р`Илмирт, к вашим услугам.
   - То, что вы говорите, эус р`Илмирт, против рыцарской чести, - запальчиво высказал Даррен, не забыв взмахнуть носом. Кузен Тиорн согласно кивнул.
   - Я решительно отказываюсь от такой чести. И вам советую, - граф залпом допил вино. - Спасти Ирилиссу р`Аремар я согласился бы только ради того, чтобы после иметь возможность прирезать ее собственноручно.
   Последнее заявление было сделано слишком громко. Гости "Жирной утки" с интересом обернулись, ожидая продолжения.
   - Кровожадность - порок для истинного героя, - встал в позу Даррен.
   - А я на героизм и не претендую, молодые люди. Мою кровожадность сильно подогрели два месяца совместного путешествия с ее высочеством, потеря боевого коня и предстоящий разговор об этом дражайшей супругой.
   - Все женщины одинаково хорошо умеют одно: пилить нашего брата - не важно, принцессы они или обычные селянки, - унылый тип в одеяниях свободного художника вставил свое веское слово в беседу благородных эусов.
   - Что, свою жену, небось, тоже мечтаешь сплавить к какому-нибудь разбойнику? - приятель художника со смехом похлопал его по плечу.
   - Для этого я слишком милосерден к ближнему.
   - Разбойника жалко, - слезливо икнул кто-то из-под стола.
   - Нисколько! Он негодяй - должен получить по заслугам, - реплика принадлежала длинноволосому юноше со жреческой цепью на шее.
   - И об этом позаботимся мы,- проникнувшись патетикой момента и уже видя в воображении ликующих горожан, собравшихся, чтобы приветствовать вернувшихся с победой героев, Даррен вскочил на стол. - Скажи, Тиорн?
   Верзила промолчал, но на стол рядом с кузеном взгромоздился.
   - Тоже мне, герои! - р`Илмирт презрительно скривил губы.
   - Да уж не бегаем от женщин и не сдаемся проходимцам!
   - В отличие от некоторых. Да.
   Граф расхохотался, но на этот раз не слишком весело:
   - Тут с утра уже дюжина молодых идиотов похвалялись, как они проучат разбойника. Ни один из них отродясь не бывал в настоящем сражении и едва знает, с какой стороны у копья острие. И вы, благородные олу... эусы, ничуть не лучше прочих. Людоеду еще придется лечить вас и утирать сопли. Ставлю свой шлем против вашего, эус, драного ремня, - граф ткнул пальцем в Тиорна, - что вы не продержитесь в схватке с Людоедом и минуты.
   - Вы так говорите, эус р`Илмирт, потому что сами никогда не осмелитесь выйти на поединок с разбойником!
   Шум в зале утих, и ответ бывшего капитана гвардии прозвучал отчетливо и весомо:
   - Да я сейчас готов выйти против вас обоих - или против любых двоих в этом трактире! - и покажу, на что способен в драке человек, побежденный Людоедом. Клянусь, оба смельчака будут глотать пыль во дворе у моих ног.
   - Что, ставка по-прежнему ваш шлем?
   - Нет, ставлю своего коня против лучшей из ваших лошадей.
   - Принято, - Даррен спрыгнул со стола и подал руку графу.
   Тот пожал протянутую ладонь.
   - Так. И с мечом против вас я не пойду. Дайте мне вон тот дрын из забора.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

94

  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"