Аннотация: Ревнивый муж неожиданно не улетел в командировку. Он возвращается домой... а в квартире голый мужчина
Сковорода.
Рассказ.
Красноярскому аэропорту "Северный",
поглощенному миллионным городом - посвящается...
Пробовали ли вы, когда ни будь, жить возле аэропорта? Нет, и правильно! Жизнь возле аэропорта кошмарна во всех отношениях. Но, часто так случается, что место жительства мы не выбираем, а точнее это самое проклятое понятие "место жительства" порой само выбирает нас. Причем большинство жителей нашей многострадальной страны, вообще не имели никогда такого удовольствия - выбирать место жительства. Семьдесят лет люди жили там, где им давали квартиры. А многие, были рады жить хоть на кратере вулкана, лишь бы в своей отдельной квартире. Но все- таки, бывают обстоятельства, когда место жительства, а точнее нахождение вашего дома и квартиры, может сыграть в вашей судьбе - очень злую шутку, и тем более эта шутка может быть очень жестокой, если вас угораздило жить возле аэропорта...
Аэродромное присутствие в самом центре большого города - это множество неудобств. Грохот и гул взлетаемых самолетов не дают нормально не только спать, но и просто работать. Представьте себе, стотонную тушу ту сто пятьдесят четвертого, которая ревется ввысь от взлетной полосы, надрывно ревя двигателями. Дрожат посуда, мебель и даже стены. Помимо грохота, гигантский птеродактиль выплевывает на городские крыши тонны авиационного керосина, который ядовит и опасен для здоровья. Ну а если не дай бог... в виду каких то причин эта железная бандура вдруг рухнет.... То и вообще мрачно становится... Помимо самолетов, есть еще одна причина опасности нахождения аэропорта в городской черте...это расположение в жилом квартале здания аэровокзала. Ведь сами пассажиры (особенно транзитники) приносят массу хлопот у и неудобств. Они, шляются по местных магазинам, создавая очереди и сутолоку, сорят, распивают, спиртные напитки на детских площадках и гадят в подъездах в виду отсутствия общественных туалетов....
Сергей Петрович Сухомлинский жил как раз возле аэропорта. Микрорайон города, где Сухомлинский имел двух комнатную хрущевку, располагался возле самого края этого авиационного сооружения....
Сергей Петрович пришел домой с работы с плохим настроением. Дело было в том, что его опять отправляли в командировку. И хотя на этот раз ехать предстояло ему в столицу, поездка не радовала. Да и в шумной почти сумасшедшей Москве Сергей Петрович был не один десяток раз, поэтому никакого приятного трепета от предстоящего свидания со столицей, в ранимой и чувствительной душе Сухомлинского - не наблюдалось.
Сергей Петрович работал инженером экономистом в одном из трестов вот уже пятнадцать лет. За это время, у него за плечами были сотни командировок практически во всех направлениях огромного Советского Союза. Где он только не был! На вечной мерзлоте Чукотки и в бесконечных пустынях Кара-кума, на берегу Тихого океана, лазурном побережье Крыма и янтарных отмелях Балтийского моря. Другой человек, какой ни будь любитель дальних странствий и путешествий, возможно и радовался бы такой судьбе, но Сергея Петровича это угнетало, злило, и порой даже он чувствовал, что если не сойдет с ума, то наверняка наделает каких - ни будь глупостей. Дело в том, что Сергей Петрович не доверял... своей жене. Вернее ревновал ее и подозревал, что она ему давно не верна.
Сергею Петровичу казалось, что как только он удалялся в командировку, жена непременно в его доме устраивала сексуальные оргии со своими любовниками. Но кто были эти люди, Сухомлинский не знал....
В понятие любовник он вкладывал совершенно абстрактный образ мужчины, который, не имея лица и порой даже определенного сложения тела, просто и нагло занимался сексом с его женой на брачном ложе Сухомлинского.
Со своей супругой Сергей Петрович прожил вот уже двадцать лет. У них рос сын Виктор, на днях ему исполнилось четырнадцать. На день рождения Сергей Петрович подарил Вите импортный футбольный мяч, который он с трудом купил в одной из своих командировок в Каунасе. Сухомлинский любил своего сына, но иногда к нему все же приходили нехорошие мысли. С годами мальчик все меньше походил на него самого и это, еще больше подогревало недоверие к жене.
Сухомлинскому временами козалось, что Витя вообще не его ребенок, а супруга просто ловко подтасовала факты беременности от Сергея Петровича пятнадцать лет назад. А тут еще просто фанатичное увлечение Витей футболом, который сам Сухомлинский терпеть не мог -утверждая, что глупее и бесполезнее вида спорта нет. В общем, все было странным.
Супруга Сергея Петровича, была женщиной видной. Обычно в курилках на работе - про таких, мужики говорят: "Вот это самка!". И действительно в свои сорок лет Клавдия Ивановна - выглядела на тридцать с небольшим. Правильные черты лица, отсутствие морщин, идеальная фигура с осиной талией и пышным бюстом. Добавьте к этому - стройные и длинные ноги и у вас получится сексуальный идеал для мужчин любого возраста. На нее заглядывались как семнадцати летние юнцы, так и глубокие старцы. А самое главное, что дополняло недоверие и ревность Сухомлинского к супруге, так это ее место работы. Клавдия Ивановна трудилась в гостинице, и не кем ни будь, а администратором. Постоянное общение с огромным количеством постояльцев, среди которых в основном были мужчины, делало вероятность прорастания невидимых рогов на голове Сухомлинского почти реальным.
Сам Сергей Петрович в свои сорок пять, успел уже полысеть и накопить солидное брюшко. Хотя конечно он не выглядел как Квазимодо, но все же на фоне Клавдии Ивановны смотрелся как дворовый пес по отношению к породистой овчарке.
Получив в руки командировочное удостоверение, Сухомлинский поплелся к своему начальнику просить не отправлять его в командировку. Причем как бы не смешно это звучало, но и своего шефа Сергей Петрович ревновал к жене. Сухомлинскому казалось, что и ОН имеет виды на супругу, а дальние разъезды Сергея Петровича, тоже дело его рук. Специальные посылы в дальние командировки - это лишь способ беспрепятственных встреч с Клавдией Ивановной. Тем более, что почти всегда начальник передавал приветы жене Сухомлинского. Причем интонация этих посланий из уст шефа, как казалось Сергею Петровичу - была очень ехидной. "Сволочь! Сволочь! Я покажу тебе, как зариться на чужих жен!" - кричал про себя Сухомлинский, поднимаясь на второй этаж треста, где находился кабинет руководства.
Но его боевой задор неожиданно иссяк, как только Сергей Петрович переступил порог приемной. Из - за высокой деревянной стойки, на него уставилась пара любопытных глаз молодой секретарши шефа. Сухомлинский смутился, и громко вздохнув, повернул назад. Крашенная блондинка отбила очередную дробь на пишущей машинке вслед уходящему Сергею Петровичу. "А что я ему скажу? В чем я могу его обвинить, ведь улик то у меня нет..." бубнил под нос себе Сухомлинский. Незаметно он вышел на улицу и направился домой.
Дома никого не оказалось. Сергей Петрович с раздражением бросил пальто на стул в прихожей и стал искать тапочки. Их как всегда очень трудно было отыскать. Сухомлинский ходил по пустой квартире и вслух громко ругался. Так он выпускал пар.
-Черт бы все это по брал! Сволочи! Все сволочи! Куда не кинь взгляд в этой стране, кругом одна сволота! Мать его... где эти сраные тапки!?
Не найдя домашней обувки Сергей Петрович плюхнулся на диван, и взяв с журнального столика газету "Правду" попытался прочитать передовицу. Но информация о "досрочном выполнение плана" и "миллионами тонн зерна в закромах родины" - в голову не лезла. Сергей Петрович с раздражением швырнул газету и поплелся на кухню.
Жена пришла как всегда в семь. Сергей Петрович вздрогнул, когда услышал открывающуюся дверь.
-Дорогой, ты дома? - прозвучал голос Клавдии Ивановны.
Сергей Петрович не ответил. Он слышал, как она снимала пальто, слышал, как шуршали сумки с покупками, слышал, как она прошла на кухню и грохнула чем-то железным по столу. Все это, еще больше расстраивало Сухомлинского.
-Дорогой, Сергей, ты, что не отвечаешь? Повторила вопрос Клавдия Ивановна.
-Смотри, что я купила. Клавдия Ивановна, появилась в кухне перед Сергеем Петровичем, держа руки за спиной.
Клавдия Ивановна наклонилась к мужу и чмокнула его в щеку, продолжая что-то прятать за спиной. Сухомлинский натянуто улыбнулся.
-Что еще? - выдавил он из себя.
-Вот! - торжественно воскликнула Клавдия и сунула под нос Сергею Петровичу, что-то большое и железное. В первое мгновение Сухомлинский не понял что это, но во второе ... ... стало ясно, что ..это обычная новая сковорода, покрытая красной эмалью.
-Сковородку что ли...? Выдавил из равнодушно себя Сухомлинский.
-Да не сковородку, а сковороду с тефлоном! Дефицит! На ней ведь не подгорает ничего! Понял или нет?! Это мне по блату выделили! - торжественно заявила Клавдия Ивановна.
-По какому такому блату? Кто это тебе еще выделил? - подозрительно посмотрев на жену, спросил Сергей Петрович.
-Ой, да тебе какая разница?! Не все ли равно кто? Главное дали, а если честно, то я одного хмыря в гостиницу поселила, а он оказался представитель того самого завода, что выпускают эти самые сковороды... говорят совместное советско - французкое предприятие! Вот и все. - Клавдия Ивановна улыбнулась и чмокнула Сухомлинского в щеку.
-Не нравятся мне эти твои представители... - тихо и грустно пробурчал Сергей Петрович, вытирая след от губной помады со щеки.
-Сережа, да что с тобой? Что у меня какой то вялый? - супруга внимательно посмотрела на Сухомлинского. И словно анализируя его состояние, сделала вывод.
-Так.... Ясно....опять командировка! Куда на этот раз?
-В Москву... - тихо молвил Сергей Петрович и опустил глаза.
-Бедненький ты мой! Но вот дождутся они у меня! Я сама схожу к этому Андрею Игоревичу! - Клавдия Ивановна присела на рядом стоящий табурет.
Сухомлинский вздрогнул, услышав имя своего начальника. Он мгновенно представил сцену в кабинете шефа. Причем все подробности пронеслись буквально за одно мгновение. Он, вдруг увидел, как ненавистный Андрей Игоревич завалил Клавдию Ивановну прямо на рабочем столе, а та сильно стоная, раскинула руки и почему - то свалила тяжелую чугунную чернильницу в виде кремлевской башни. Эта картина содрогнула Сергея Петровича и он высоким фальцетом прикрикнул на жену:
-Не смей! Я тебе запрещаю!!
-Да что с тобой... Сережа?! Что ты так орешь? Если не хочешь - не пойду.... Только потом на себя самого пеняй, что тебе приходится, как пацану, по всему Союзу болтаться! И не закатывай мне истерик в виде своего кисло кисельного поведения и громких вздохов! - неожиданно для Сухомлинского резко сказала Клавдия Ивановна.
В ее тоне, чувствовался метал, которого раньше он не замечал. Обычно Клавдия была всегда сдержанной и вежливой. Сергей Петрович даже немного испугался и растерянно ответил:
-Не надо Клава, я прошу ... не надо.... Я сам разберусь...
Супруга отвернулась и в сторону тихо сказала:
-Да пошел ты! Разбиральщик хренов! Ты уже вот пятнадцать лет все разбираешься! Сыну четырнадцать, а он тебя три месяца в году видит! Считай, без тебя мальчик вырос. Все в разъездах папашка то! То, же мне отец!
Сергей Петрович вновь встрепенулся. И растерянно посмотрел на жену:
-Что ты этим хочешь сказать?
-Да ничего я не хочу сказать! Я просто больше не хочу с тобой разговаривать на эту тему.
Клавдия Ивановна встала и пошла в комнату. Сухомлинский понял, что они серьезно поссорились. Таких ссор за время их совместной жизни было всего три, да и то в самом начале, лет десять двенадцать назад. При тех ссорах они не разговаривали по месяцу. Сухомлинский осознал, что вечер испорчен окончательно.
К восьми с тренировки пришел Виктор. Через пол часа все собрались на кухне за столом. Ужинали молча. Сын молчал, потому, как устал, Клавдия Ивановна первая говорить не хотела, а Сухомлинский страдал от предчувствия предстоящей командировки.
Спать легли тоже рано. Но уснуть Сухомлинскому не удалось. Он проворочался всю ночь. Особенно его раздражало тихое и ровное дыхание рядом спящей жены. Ее спокойный сон словно показывал, что она его разлюбила, и ей было наплевать на их размолвку. Более того, супруга несколько раз, что- то шептала во сне. Но слов Сухомлинский разобрать не смог. "Наверное, имя этого осла произносит, совсем обнаглела! в постели с собственным мужем!" - думал Сергей Петрович.
Утро выдалось серым и хмурым. Хотя дождя не было, но все говорило о том, что вот - вот и с неба закропит мелкая холодная осенняя водичка.
Сергей Петрович, надев тапочки неизвестно как оказавшиеся у кровати, поплелся в ванную. Там разглядывая свое отражение, с большими серыми кругами под глазами в зеркале, печально прошептал:
-Кому ты нужен... серость...
Завтрак прошел под звуки физзарядки, доносившиеся из настенного радиоприемника. Витька, по традиции не доев свою порцию яичницы, сделал наспех несколько крупных глотков чая убежал в школу, на ходу из прихожей крикнув дежурное:
-Пока Пап!
Клавдия Ивановна сгрудив грязную посуду в раковину, сняла с себя симпатичный кружевной передник, который сшила давным давно сама и сухо поцеловала мужа в щеку:
-Сережа... посудку вымоешь... будь умницей. Вещи я тебе приготовила... бритву, мыло и полотенце соберешь сам. Смотри...там в Москве сильно не шали..
Сергей Петрович поморщился и отвернулся к окну. Клавдия Ивановна больше тревожить его не стала и через минуту, он услышал, как хлопнула входная дверь.
Оставшись один в пустой квартире, Сергей Петрович поплелся собираться в дорогу. Сбросав в старый из желтой кожи чемодан, традиционный набор командированного, он сел на диван. До самолета, было еще больше двух часов. А учитывая, что дом находился в нескольких сотнях метров от здания аэровокзала это было целой уймой времени.
Сергей Петрович попытался почитать газету, но взглянув на унылые статьи о "трудовых победах" и "досрочных пятилетках", понял, что читать не сможет. Тем более в голове все крутилась вчерашняя ссора с женой.
-Чертова командировка... так совсем,... личная жизнь под откос пойдет...
Сергей Петрович подошел к проигрывателю и включил первую попавшуюся пластинку.
-... все могут... короли... все могут... короли... - верещала из колонок певица.
Сергей Петрович грустно улыбнулся. "Что за дурость... кто такие песни пишет.. это же пародия какая то.... звучит как все могут секретари... все могут секретари...обкомов... крайкомов.... Куда цензура смотрит... дурость" - подумал Сухомлинский.
Словно вторя ему, динамики выплюнули:
-...женится по любви.. женится по любви...не может..
Сергей Петрович нервно рванул звукосниматель. Иголка побежала по черной глади винилового диска и заскрипела высокочастотной абстракцией.
"...вот именно жениться по любви... они скоты не могут... поэтому ... на чужих жен... заглядываются..." - больным воспоминанием резанула мысль.
Сухомлинский шагнул к большому полированному ящику телевизора и повернул включатель. Внутри затрещало и из чрева, электронного аппарата зазвучали голоса актеров.
-...кто еще из вас комиссарского тела попробовать хочет!...
"и тут про тело... что за напасть" - внутренне возмутился Сухомлинский, и не дождавшись появление изображения на зеленом стекле кинескопа отключил телевизор.
Понимая. Что в квартире одному будет вообще не выносимо, Сухомлинский решил пойти на вокзал пораньше.
Грязная дверь подъезда хлопнула за спиной тяжелым звуком предстоящей разлуки. Улица встретила колючим ветерком и моросящим дождем. Сергей Петрович подняв воротник пальто посмотрел на серое противное небо. "..Ну вот... зонтик же с собой не потащишь.... Главное, что бы рейс не отменили... хотя вроде дождик мелкий..." - подумал Сухомлинский и сжав в руке чемодан двинул к вокзалу. На лавочке сидела соседка, раскрыв черный купол зонтика.
-Здрасте... Петрович... никак опять... куда едешь... - поинтересовалась дотошная бабка.
"..о ... совесть.. двора... твою бы энергию... да в моих интересах... надо будет подумать.. как тебя заинтересовать за Клавой присмотреть.." - посмотрел на бабку Сухомлинский и вслух добавил:
-Петровна... в Москву... вот отправили...может привезти чего...
-Милок... так пастилы... если можно... конфеток... сладость люблю шипко... а магазинах то... ирис как смола... да "Дунькина радость"... зубы сломаешь! - наказала бабка.
-Ладно... полкило постараюсь... больше то вряд ли... да и в самолет не пустят..
По тротуару приходилось петлять, стараясь не замочить ноги в лужах. Сергей Петрович ускорил шаг. Серое здание аэровокзала показалось из - за угла серой громадиной сказочного замка. Острый шпиль уныло воткнулся в пасмурное небо. Типовой отпрыск сталинского ампира уже давно утратил былое величие плавности арок и ажурности изгиба больших окон. Печальные черты времени в виде облезлых стен и залатанных углов обтрепали некогда помпезное здание вокзала.
Суета пассажирской братии затянула Сухомлинского еще на входе. Звучал противный голос дикторшы, и приторно пахло казенными пирожками. Огромный объем зала ожидания огрызнулся отсутствием мест на кресла. Сухомлинский к этому привык. Государство не могло обеспечить своих авиационных пилигримов элементарными удобствами в дороге. Детский плач и урчание полотеров непременный атрибут любого аэропорта союза. Сергей Петрович взглянул на прямоугольник электро табло. Его рейс висел тонкой строчкой приговора в полет.
-Слава богу... вроде задержки нет! - выдохнул низенький мужичек в унтах и теплой шапки.
-Вы тоже в Москву ?- поинтересовался Сухомлинский.
-Дальняя дорога... ну дай бог... не задержат - кивнул в ответ Сухомлинский.
Понимая, что толкаться внутри целый час будет мукой, Сергей Петрович вышел наружу - под навес павильонов. Рядом из - за двери линейного отдела милиции неслись крики человека.
-...эй... сволочи... откройте... я на рейс... опоздаю... немедленно... я на рейс опоздаю... кто есть... эй милиция.. откройте немедленно... - требовал невидимый мужик.
Милиционеров рядом не было. Возможно - узник имел несчастье напиться в дороге и коротал свою остановку в грязном боксе комнаты вытрезвителя.
-...эй... люди... кто есть... скажите... позовите... милиция...
Но на призывы никто не реагировал. Лишь пара якутов с любопытством наблюдала за вздрагивающей от ударов дверью. Их раскосые глаза светились интересом.
"У вас то в тундре... такого цирка нет... вот смотрите... на нашу цивилизацию" - смотря на северян, подумал Сухомлинский.
Час тянулся сутками. Сухумлинский, пожертвовав чемоданом - бросил его в угол и устроился сверху. Но жертва оказалась напрасной. Противный голос из динамика как приговор судьбы прохрипел информацию:
-Рейс номер сто сорок восемь...задерживается... в виду метеоусловий... аэропорта... на два часа...... повторяю...рейс номер...с то сорок... восемь...
Сухомлинский плюнул и чуть не попал на соседа. Но тот рассердиться бы вряд ли смог, потому как мирно спал на больших чемоданах, прикрыв лицо газетой.
-Ну, вот тебе и все погодная авиация... - уныло пробормотал Сухомлинский.
Домой идти не хотелось. Вспоминая - пустую квартиру, Сергей Петрович поежился. Оставаться один на один со своими мыслями - мало приятное уединение.
"это вообще плохая примета.... Самолет птица железная... возвращаться" - рассуждал Сухомлинский. Хотя он был человек не суеверный, но перед полетам традиции старался соблюдать. Нет, он не боялся летать, напротив, ему нравился полет, но все таки , где то в глубине, когда многотонная машина заходила на посадку он иногда себе представлял, что лайнер может промахнуться.
Но ломать все суеверия может только голод. Через час Сергей Петрович почувствовал, что живот подает сигналы о времени обеда. А, поскольку поедание синей курицы полетного пайка откладывалось на не определенный срок, Сухомлинский решил подкрепиться.
Однако, подойдя к толстой тетке в засаленных белых нарукавниках, он понял, что послать продаваемый ей пирожок внутрь желудка вряд ли сможет. Вместе с требованием пищи, организм выдал рвотный спазм. Улыбнувшись уличной торговке, Сергей Петрович двинулся в привокзальный буфет. Но и там очередь желающих съесть вареное яйцо испить холодный кофейный напиток со странным названием "Ячменный колос" была столь велика, что стоять в ней не было не какой перспективы.
-Видно судьба - назад домой сходить... - подвел итог Сергей Петрович.
Сухомлинский побрел по направлению к дому. "Странный я... многие командированные только и мечтают... да что там мечтают и не могут мечтать... что б вот так дом под боком... пять минут и вокзал... пять минут и дом... отложили рейс... ну и черт с ним... пошел домой сходил... а я? Нет, странный я.... Другие только мечтать о таком могут" - думал Сухомлинский.. но тут же его перебил другой... противный внутренний голос... "а о чем тут мечтать... командировки два раза в пол года.. пол жизни как на вокзале провел... жена как к пассажиру относится ... о чем тут мечтать... нет.. это на мечту не похоже..."
Двор был пустынен. Слякоть и дождь разогнали всех ребят. Грустные мокрые голуби уныло прятались под старым теннисным столом. Сухомлинский медленно хлюпал по лужам. Помятый желтый чемодан настырно оттопырился в руке и тер ногу. Возле подъезда стояла серая "Волга". Сухомлинский остановился и невольно взглянул на автомобиль. Знакомый цифирный ряд номера резанул сознание. Машина была ему явно знакома. Сергей Петрович напряг память и попытался вспомнить, где он видел эту "Волгу"...
О ужас! От выданной мозгом информации похолодели руки и чуть не выпустили помятый чемодан. Эта машина директора гостиницы, где работала его Клавдия Петровна. "Вот оно... вот оно...! Значит все правда! Значит все подозрения... правда..." - неслись мысли в голове у Сергея Петровича.
Сухомлинский встал как вкопанный. Что дальше делать он просто не знал. "Как просто так банально зайти в дом. Нет... надо что то решить" мучительно твердил его мозг. Помявшись на мокром асфальте, Сергей Петрович пошел в сторону детских грибков. Там встав за кривую качелю, Сухомлинский попытался взять себя в руки.
"Что я не мужик... зайти и набить ему рожу... а лучше... прирезать обоих... Клавдия сука... и все.." - подсказывал один из внутренних голосов. "Нет... она же мать твоего сына... одумайся... что ты этим добьешься.. тебя просто посадят... сын в интернат.. .. просто развестись... бросить.. ее разменять квартиру... и жить не боясь... ничего не боясь не измен не предательства..." - шептал второй.
Растерявшись в своем противоречивом сознании, Сухомлинский не знал как ему поступить. Конечно можно просто тихо уйти и сделать вид, что уехал, а потом вернуться из командировки и посмотрев в лживое лицо жены... рассказать ей всю правду и уйти хлопнув дверью. Нет. На такое Сергей Петрович решится не мог. Ведь при этом бы пришлось медленно мучаться три недели в Москве. А это было бы еще большей пыткой.
Сухомлинский, бросив помятый чемодан в мокрый песок, решительно двинулся к подъеду. Водитель дремал за рулем "Волги". "Совсем обнаглели,... даже шофера не отпускают,... не ужели они так быстро этим занимаются... господи!... Какая мерзость.." - стучали мысли в его голове.
У двери подъезда он на мгновение остановился. Пальцы судорожно сжали холодный металл ручки.
-Будь что будет! - подбодрил себя Сергей Петрович и рванул дверь.
Ноги двигались плохо. Высота ступенек казалась как никогда высокой. Красная обивка двери - словно последний сигнал тормозила Сухомлинского. Но он, вновь постояв в нерешительности, двинулся вперед. Руки потянулись к звонку:
-Стоп, что ты делаешь... ключи... - прошептал он сам себе.
Рука нервно нашарила железную связку в кармане. Ключи упрямо путались в складках одежды. Дрожащим движением он медленно вставил железный крючок. Дверь напряглась и тихо открылась. Петли. Словно помогая Сухомлинскому - не издали не единого скрипа. Сергей Петрович нырнул в полумрак прихожей.
В квартире было тихо, только из кухни раздавалось слабое шипение. Сухомлинский медленно двинулся вглубь жилища. На газовой плите стояла новая, красная сковорода. Слабо по свистовая на ней - жарилась курица.
"Ах, вот она сковорода... вот зачем... покупку обновляют.... Курочкой угостить.." - подумал Сергей Петрович.
Двери спальни были полу открыты. Сухомлинский, как сыщик прокрался поближе. Ноги наткнулись на темную тряпку. Сергей Петрович рассмотрел в ней мужские брюки. Небрежно отпихнув их в сторону он двинулся дальше. Из глубины комнаты Сухомлинский расслышал скрипы пружин. Огромный матрас их двуспальной кровати издавал - хаотичную мелодию движения стали. Сергей Петрович задержал дыхание и заглянул в спальню.
На их брачном ложе он увидел - свой давний кошмар. Мужские напряженные ягодицы яростно ходили то вниз, то вверх. Красивые женские ноги были широко расставлены по бокам. Движение тел и возбужденное дыхание, скрип матраса и шелест постельного белья. Неожиданно, резкие высокие вскрики, возвестили, что любовники вошли в высшую фазу блаженства. Мужская задница, задергалась более ритмично.
Сухомлинский отвернулся. Он хотел заорать, но сдержался. Мысль родилась неожиданно. Тупая, яростная месть толкнула его назад на кухню. Стоя у плиты, Сухомлинский слабо застонал. Красная большая сковорода резанула по глазам....
Сергей Петрович, мало понимая свои действия - уверенным движением снял шипящую курицу и двинулся в спальню. Шаг за шагом... ступени отмщенья...
Мужик был явно в ударе. Клавдия должна быть удовлетворена.... Резкие быстрые движения и.. ее стон... пронзительный истомный стон самки... животные звуки наслаждения сексом. "Сучка... тебе не хватает меня..." - последнее, что подумал Сухомлинский, протягивая руку.
Большая красная сковорода, словно огромная крышка накрыла мужской зад. Ягодицы зашипели от внезапного прикосновения...
-Аааа... Ааааааа... - раздался бешенный мужской вопль.
Но Сергей Петрович слышал его уже в коридоре. Он как неуловимый мститель летел от места расплаты.
-Ааааа..... - неслось из квартиры. Ступени подъезда слились в единую линию.
Обезумевший от совершенного, Сухомлинский - выпал в тамбур подъезда. Старая дверь больно ударив выпустила на улицу. Сергей Петрович рухнул на лавку. Его плечи нервно вздымались от напряженного дыхания.
-Господи... что я совершил... его задница... я обжег его задницу.... Ха...Ха.. - и Сухомлинский зашелся в истерическом смехе.
Очнулся он, от прикосновения... чей то руки. Голос человека зовущего его доходил медленно.
-Сережа.....Сережа.... - неслось откуда то издалека- Сережа... Сережааа... почему...почемууу... тыыы... неее... улетеее...ллл..
"Какой знакомый голос" - подумал Сухомлинский. И в этот момент....
Перед ним стояла Клавдия Ивановна. Как всегда опрятно одетая , в новом пальто и сапогах.
-Сергей, почему ты не улетел? - настойчиво повторила жена.
Сухомлинский тупо смотрел на супругу и не чего не мог понять. Он выдавил из себя слабый звук вопроса.
-...где... ты была...
-Сережа, что с тобой... я из магазина иду... а ты растрепанный на лавке сидишь.... Как то дико смеешься... ты что пьян?
К Сухомлинскому возвращалось сознание. Клавдия Ивановна вновь сурово посмотрела на мужа и тряхнула за рукав:
-Отвечай,... что случилось? Ты, почему не улетел?
-..а... ты... где была... - вновь выдавил из себя Сухомлинский.
-Я же тебе говорю... в магазине. Домой иду ты сидишь на лавке... тебе, что плохо... ты что пил?
Но Сухомлинский не отвечал,... он только спрашивал.
-...а там кто? - Сергей Петрович показал на подъезд.
Клавдия Ивановна удивленно посмотрела на дверь.
-Там... где там,...там дверь... кстати.. я с работы отпросилась.... Вон машину взяла у начальника. - Клавдия Ивановна кивнула на серую "Волгу". - Он мне ее на час дал.... Надо ехать, да..... Вера же приехала! Сестра двоюродная...с мужем из Владивостока. Помнишь,... Веру и Володю... уже десять лет не виделись..... вот я и отпросилась... они на поезде... у них пересадка тут! Пошли домой - хоть поздороваешься, раз уж не улетел! Они дома у нас.... Я пока в магазин бегала,... они там курицу на новой сковороде поставили жарить... - Клавдия Ивановна потащила мужа к подъезду.
-...так там Вера?! Володя?! Володя!!! - бормотал опешивший Сухомлинский.
И тут он словно встряпинувшись уперся как баран и заорал:
-Нееет!... Не пойду!
Клавдия Ивановна подозрительно посмотрела сначала на подъезд, потом на мужа и спросила:
-Ты что?! Что с тобой?! Пойдем курицу поедим....голодный наверное... Кстати посмотришь... я же тебе говорила про не подгораемую сковороду... сейчас сам убедишься она не подгорает....
Лайнер вздрогнул, и словно испугавшись - затрясся шасси по бетонным плитам. Турбины надрывно взвыли реверсом. "Наш самолет совершил мягкую посадку... температура за ботом... экипаж и командир..." - прозвучал в динамиках голос стюардессы. Сухомлинский зевнул и потянулся на верхнюю полку за чемоданом. Кривая спина посадочного трапа услужливо изогнулась в пространстве у двери лайнера. Сергей Петрович прошлепал по резиновым ступенькам и шагнул на бетон взлетного поля.
"..я люблю возвращаться в свой город.... Нежданно... под вечер..." - промурлыкал себе под нос слова песенки неизвестного барда Сергей Петрович.
Две недели командировки в столице пролетели не заметно. Как не странно поездка была удачной и приятной. Сухомлинский глубоко вздохнул и направился к выходу в город. Навязчивые таксисты, упрямо тащили прилетевших за рукава, предлагая свои услуги.
-Эй дядя... куда поедем ?! - воинственно крикнул Сергею Петровичу здоровенный мужик в кожаной кепке.
Сухомлинский отмахнулся и поддернув желтый чемодан засеменил вдоль по улице. Родной двор встретил лужами и грязной листвой на асфальте. На лавке возле подъезда сидела Петровна усиленно всматриваясь в силуэт Сухомлинского.
-Никак Пятрович...с приездом... как она там масква... постелы то привез угоститься..
-поприветствовала его бабка.
Сергей Петрович улыбнулся и расстегнув чемодан достал бумажный кулек.
-на... держи.. гостинец... в ГУМе прикупил... случайно... в Москве тоже... что то плохо с продуктами.. после олимпиады..
-...благодарствуйте...а твоя дома... - кивнула Петровна и выхватила кулек из рук Сухомлинского.
Поворот ключа и он дома. Из кухни доносился разговор. Сухомлинский сбросил плащ и грязные туфли.
-Сереженька... прилетел! - из кухни появилась жена.
Сухомлинский растянулся в улыбке и как - то неуклюже попятился в ванную. Клавдия Ивановна обняла мужа и поцеловала.
-..пойдем ... руки помоешь... - прошептала страстно она увлекая его в санузел.
Закрыв дверь на щеколду, она начала расстегивать ему брюки.
-...Клава... Клава... ты что... -отстранялся от нее Сергей Петрович.
Но жена не слушала его. Быстрыми движениями она стянула с него пиджак и придавила своим телом к стене
-... я соскучилась... ой.. Сережа... - стонала Клавдия Петровна.
Сухомлинский сдался под напором женщины и увлек ее в объятия.
-...ты что как бешеная... голодная какая то... - шептал он ей. - тише не стони.... Родственники услышат...
Через десять минут все ужинали на кухне. Клавдия Ивановна, довольная, то и дело подкладывала мужу добавку. Вера, смущенно улыбаясь, косилась на Сухомлинского. Лишь ее муж был грустный. Владимир ел стоя, поставив тарелку на холодильник. Прожевав кусок, он сказал:
-А я честно говоря ... еже привык... стоя есть... как в кафетерии... спать то ничего... на животе... а вот в туалет... все таки трудности...
-Доктора говорят,... что скоро сможешь сидеть... ну на до же такой отпуск... кто ж знал,... что придется у вас.. вот так... - причитала Вера.
-Верочка... да брось ты... это мне не удобно... надо же какие сволочи... у нас в квартире...не пойму... как этот я дверь не закрыла... ведь додумались... хулиганье.. - перебила ее Клавдия Петровна.
Сухомлинский удивленно посмотрел на жену.
-Да... Сережа... ребята то хотели в отпуск... у нас пересадку сделать... ну на пару дней... погостить,... а тут.. такое.. - пояснила ему жена.
-Что случилось? - словно актер реплику, выдавил из Сергей Петрович.
-Ах да... понимаешь.. ну тогда когда ты улетел... в тот день... они и приехали,... а какая то сволочь... ну это.. понимаешь... Владимира обожгла... сковородой... горячей... прямо у нас дома...
-Даа...у... неужели... а как это получилось - Сухомлинский посмотрел на Веру. Та смущенно опустила глаза.
-Ну понимаешь... Владимир мыться пошел... а тут дверь открытая... ну и кто -то сковородкой ему ... ну по ягодицам... в общем интимное место... - ответила за сестру Клавдия Петровна.
-...Мыться пошел?...Вот сволочи... кто ж это мог быть... может Витькины друзья... так пошутили - возмутился Сухомлинский.
-Не чего ж себе шуточки... - буркнул Владимир от холодильника.
-А, где сковородка то это... чего тоя ее не вижу... ну новая... которую, ты перед моим отъездом купила? - поинтересовался Сергей Петрович.
-... понимаешь... Сергей... я ее сломал тогда... погнул... со злости.. - опять подал голос Владимир.
Клавдия Ивановна вздохнула и добавила.
-..да жаль сковороду... тефлоновая... ну да черт с ней...
Сухомлинский встрепенулся и бросил вилку.
-Я ж совсем забыл... совсем... - Сергей Петрович побежал в коридор. Там покопавшись в чемодане, он извлек от туда какой то предмет, завернутый в газету.
-Вот... Клава... я тебе в подарок купил...
Сухомлинский, сорвав бумагу - протянул Клавдии Ивановне большую красную сковороду с тефлоном. В самом центре черного диска сияло красное сердце.....