Аннотация: Ветки затрещали громче, и вскоре на поляну вывалился демон. Он был лохмат, покрытое грязью лицо покрывали немногочисленные царапины, одежда его была очень странной - зелёные пятнистые штаны незнакомого Рудольву покроя, огромная, угрожающего вида обувь, совершенно не похожая ни на сапоги, ни на лапти, на толстой подошве, с металлически блестевшими нашлёпками на носках, короткая чёрная куртка из кожи, распахнутая на груди. Образ дополняли лихорадочно блестевшие глаза. Демон, одним словом.
Ага, значитца, предок героем был? А этот, наоборот, в умные пошел...
Ю. Никитин, "Передышка в Барбусе"
Нелегко быть сыном уездного князя. Тем более - младшим сыном. Рудольв нахмурился - за восемнадцать лет он уже успел понять, каково это - младшенствовать в большой семье. Княжьей семье. Старший брат получит в наследство все отцовские земли, часть отдаст среднему, когда тот послужит в царёвой дружине, ну а Рудольву достанется какая-нибудь мельница на самой окраине их владений. Братья недолюбливали его, да и отец, уездный князь Будимир Непомнящий, временами смотрел на него как-то странно. Отрок не участвовал в шутейных поединках и боях стенка на стенку во времена празднеств, не прыгал на день Ванна Водника через костёр, являя девушкам свою храбрость и смелость, да и вообще предпочитал их сторониться, будто они были существами из другого мира.
Рудольв старался не обращать внимания на издевательские прозвища, которые ему давали всем городищем, от мала до велика. Странно ему было признаться, даже для себя, что он ещё верит в принцесс, сказочно красивых и умных, что в самом тёмном и далёком уголке души теплится надежда на то, что однажды и он встретит свою княжну, а возможно даже, что и спасет её из лап разбойников или иных лихих людей.
И потому, едва только миновала восемнадцатая весна, Рудольв выпросил у отца коня и меч, сказав, что собирается на царёву службу, сам себе найдет доброе имя и хорошее звание, или умрёт как настоящий мужчина - на ратном поле, прикрывая друзей, и предки не опозорятся своим потомком. Будимир даже немного прослезился от этих слов младшего, и на волне патриотизма обеспечил сына всем, что тот просил и дал несколько монет на дорогу, пропитание и ночлег.
Младшие считали, что Рудольв эти деньги спустит в первом же кабаке на хмельное зелье и доступных женщин сомнительной репутации, но младшему было уже наплевать, и поутру, получив отцовское благословение, он тронулся в путь.
Захожий люд частенько рассказывал о том, что, спустя несколько часов, проведенных в дороге, до слёз хочется вернуться домой, но это ненадолго, главное только перетерпеть, а там всё наладится.
Но ни в первые часы, ни спустя следующие четыре дня он не почувствовал ничего, кроме чувства легкого голода. Деньги отцовские младшой княжич благополучно обменял в ближайшей кузнице на поножи и наручи, хватило средств и на малость потертый, но ещё вполне прочный кожаный доспех, однако об уютном ночлеге следовало забыть. Да и еду теперь приходилось вылавливать по окрестным лесам, для чего пришлось даже наскоро сделать довольно-таки слабенький лук, но для мелкого зверья, наподобие зайцев, и его вполне хватало.
Странно, но за весь путь он не встретил ни одного лихого человека, и это настораживало, ведь большая часть его пути пролегала по лесным трактам, порой весьма заброшенным, но в основном плотно накатанным и довольно оживлённым. Некоторое время он ехал с купеческим обозом, охранники его не отгоняли - в случае чего ещё один меч не будет лишним. Потом их дороги разошлись, и Рудольв продолжил путь в одиночку.
Вскоре он, скрепя сердце и держа руку поближе к мечу, въехал в Смутный лес. Слава этого места в точности соответствовала его названию - мало кто решался сократить дорогу через него, выбирая более долгий и несравнимо более безопасный путь в окружную. Поговаривали, что в стародавние времена, когда и леса-то, как такового, не было, здесь случилась великая битва магов. Мало кто уцелел, многих славных мажников и волхвов приютила тогда Мать сыра земля, пропитавшись насквозь магией и кровью... Шли века, пустошь постепенно покрылась травой, потом перелётные птахи занесли с помётом семена и из них выросли деревья, ещё позже здесь поднялся могучей мрачной стеной лес, сразу же названный Смутным. И деревенские, и странники говорили, что ныне тут обитают кровожадные духи неупокоенных магов, падкие на сладкую человеческую плоть, а ночами ведьмы с нечистью водят хороводы на глухих опушках и чёртовых полянках...
Однако Рудольву терять было нечего, кроме коня и жизни, и он, понадеявшись на вековечный рысский авось, поехал напрямую.
Поначалу лес был реденький, взгляд мог пронзить окрестности едва ли не до горизонта. Солнышко светило радостно и ласково, сверху припекая сквозь проплешины в листве голову и тело храброго путника, не отличавщегося особо героическими пропорциями; весело щебетали птички, довольные жизнью и всем миром в целом, насекомые шустро сновали по каким-то своим неотложным делам, животные не обращали на Рудольва никакого внимания.
Потом, как-то враз и совсем неожиданно, Рудольва накрыла глубокая, вязкая тень. Заметно похолодало. Он огляделся по сторонам, зябко поёжившись. Кончился тот жизнерадостный и светлый прилесок, теперь начался сам Смутный лес. Немного кривые, но необъятные стволы корабельных сосен, дубов и вязов уносились к небу, раскинув толстые и почти голые ветки над самой землёй, а вверху распушив огромные шатры листвы, не пропускающие солнца к холодной почве. Гигантских деревьев было так много, что у Рудольва даже с непривычки зарябило в глазах. Он проморгался и попытался найти хоть немного сухих веток. Удалось найти только пару гнилушек, все остальные ветки оказались прогнившими и насквозь пропитанными водой. Пока Рудольв бродил вдоль едва заметной тропки, он заметил ещё одну особенность Смутного леса: все деревья были стары. Молодняка, как такового, не наблюдалось, да и травы почти не было - гиганты всю доступную в земле воду тянули в себя.
Жутковатое местечко - с этим выводом Рудольва согласился бы любой, окажись он настолько отчаянным и смелым, что отважился бы пройти тропами Смутного леса. Тут надо ухо держать в остро, - мало ли кто прячется в непроницаемом лесном сумраке? Ладно, если разбойники - в случае чего, можно будет и отбиться, или же погибнуть, как и подобает воину - в бою, с обнажённым мечом. А ежели нечисть какая на его голову свалится? Он ведь, окромя полуматерных не то молитв, не то оберегов, которыми в изобилии сыпал дед Поруб, известный в городище боец со всякими потусторонними силами навроде зелёных чертей или розовых кроко-чего-то-там, и не знал больше ничего. Ну, мавки воды боятся, в случае чего баклажка недалеко, дотянуться успеет, вампиры любят арифметику, их кровью не пои, дай только чего-нибудь посчитать. "Многие боятся чесночного запаха", - так говорил дед Поруб, - "Но только есть и совсем стойкие к нему исчадия Тьмы, такие, например, как волколаки, болотные упыри и русалки, оборотни и моя баба Марённа." Что-то он ещё говорил про осину, только этого Рудольв уже не помнил.
Ладно, будь как будет, а там посмотрим - решил парень, направляя коня дальше по тропинке.
Ехать было легко и даже, в какой-то мере, комфортно. Постепенно Рудольв привык к неожиданному уханью сов, от которого вначале тут же покрывался холодным потом и хватался за меч, а к сумраку глаза приспособились довольно быстро. Конь шёл ходко, и парень даже перестал настороженно смотреть вперёд в ожидании, что какая-нибудь ветка неожиданно выскочит на его пути и он не успеет вовремя отклониться, - деревья словно бы образовывали своими ветвями раскидистую и красивую арку, увитую плющем - единственным растением, кроме мха, освоившемся в этом лесу.
Ночь застала путника почти в середине леса. Рудольв облюбовал небольшую полянку с чистым ручейком, на коей и расположился. Неподалёку нашлась ещё одна полянка, и на ней, к своей радости, парень обнаружил сухое упавшее дерево. Он не поленился дотащить ствол до стоянки, наломать и наковырять мечом сушняка и разжечь костёр. Вскоре пламя весело заскакало с ветки на ветку, нетерпеливо поедая сухое дерево, и Рудольв, наскребя багровых, подёрнутых лёгкой дымкой пепла углей, зажарил в глине подстреленного им ещё в перелеске зайца.
Рот наполнился слюной, когда парень выкатил раскалившийся овальный комок из костра. Корочка затвердела, но местами от жара потрескалась, и ароматный пар заструился над поляной. Только Рудольв разбил глину и с нетерпением попытался оторвать горячущую заячью лапку, как конь всхрапнул и настороженно повел ушами, заслышав хрустнувшую под чьей-то тяжелой ногой ветку.
Реакция парня оказалась мгновенной: он в доли секунды выхватил меч и развернулся лицом в сторону хруста, спиной к огню - как ни крути, а противника он успеет разглядеть, да и против света в глаза особо не повоюешь.
Ветки затрещали громче, и вскоре на поляну вывалился демон. Он был лохмат, покрытое грязью лицо покрывали немногочисленные царапины, одежда его была очень странной - зелёные пятнистые штаны незнакомого Рудольву покроя, огромная, угрожающего вида обувь, совершенно не похожая ни на сапоги, ни на лапти, на толстой подошве, с металлически блестевшими нашлёпками на носках, короткая чёрная куртка из кожи, распахнутая на груди. Образ дополняли лихорадочно блестевшие глаза. Демон, одним словом.
Рудольв смотрел на демона и попутно пытался справиться с напавшей на него икотой. Последнее не удавалось, и меч предательски дрожал в вытянутой руке.
Демон вдруг неожиданно спросил вполне себе человеческим голосом, с очень даже приятственной хрипотцой:
- Ролевик? Далеко же забрался, однако!.. Слушай, не подскажешь, где здесь ближайшая гостиница с телефоном или просто место, откуда можно позвонить?
В ответ Рудольв смог только судорожно и как-то даже по-особому боевито икнуть. Демон даже имени не спросил, сразу же начал заклятья читать! "Всё, мне конец. Сожрёт с потрохами и как звать не спросит. Не увидит больше батя сына, окромя как на прощальном костре, коль от меня к тому моменту что-нибудь останется..." - вяло подумал Рудольв, но всё же меч выставил в угрожающем жесте в сторону демона.
- Да убери ты ножик, у меня свой есть, так что твой покупать точно не буду, - сказал демон и вдруг принюхался. - Слушай, брат, а чем так аппетитно пахнет? Мясо жаришь? - и тут же запустил пятерню в невесть откуда взявшуюся торбу. - Можно к тебе на обед напроситься? У меня и пиво с собой есть! - на грязном лице мелькнула белозубая улыбка, а из сумы появилось на свет горлышко странного кувшина, запечатанного не менее странной пробкой.
Спустя несколько минут они сидели у огня и с аппетитом доедали зайца. Одного оказалось мало, и Рудольв решил зажарить ещё одного, оставленного на утро. Вскоре к костям первого стали присоединятся останки второго, образуя скромную кучку неподалеку от кострища. Мясо с пивом пошло, как сказал демон, просто на ура. Вкус у хмельного напитка был необычным, но приятным. Одно только настораживало - передаваемый из рук в руки кувшин - гибкий, но мутно-прозрачный, как стекло, - носил на себе яркий ярлык с надписями на неизвестном языке. Наверно, это пиво очень дорогое и, к тому же, наверняка из запасников какого-нибудь заморского царя, - решил Рудольв, - или мага, потому что все нормальные люди ни за что не будут переплачивать за хмельное зелье только из-за того, что оно разлито в такие вот странные сосуды, опечатанные дорогущей цветной бумагой. Но, в любом случае, эту вещь Рудольв пил сегодня впервые. И она, надо заметить, ему очень понравилась.
Демон прогулялся до ручья и привёл себя в порядок. При свете огня Рудольв разглядел его внимательнее, уже не трясясь за свою чуть не сгинувшую душу. Пришедший к его костру оказался молодым парнем, совсем не демоном, на пару лет постарше самого Рудольва. Ростом они были примерно одинаковы, довольно длинные волосы у него имели светло-русый окрас, а карие глаза казались бездонными. Немного искривлённый нос, явно когда-то сломанный, тонкие губы и правильные очертания лица. Только вот фигура не совсем удалась - парень казался малость щуплым, но это могло так же говорить и о том, что её обладатель просто жилист. А жилы и мускулы редко когда приживаются на одном теле.
- Брат, тебя хоть как звать-то? А то заявился к тебе на огонёк, ни здрасьте вам, ни до свидания, сожрал твою зайчатину, а кому спасибо сказать - не знаю.
- Мое имя Рудольв, сын Будимира, - ответил младший княжич. - Еду в стольный град Белокамень, попробовать себя в боевой дружине какого-нибудь князя или, если повезёт, царя.
- Сразу видно - ролевик, вжился в образ. Ты лучше скажи, где тут поблизости можно позвонить? - парень повертел в руках странный предмет и тяжело вздохнул, - а то моя труба вообще ничего не ловит.
- А что значит "позвонить"?
Путник удивленно воззрился на Рудольва:
- Ну ты тьма! Сотовая связь - для разговоров на расстоянии. Берёшь трубу и слышишь человека, с которым хотел бы поговорить.
Рудольв догадливо улыбнулся: парень явно подвизался на славном, но очень трудоёмком поприще магической науки. Каким образом он оказался в лесу - сам расскажет, если захочет. А вот для того, чтобы оповестить своего учителя или кого-то из семьи - если они работают кланом (о подобных семейных подрядах Рудольв уже не раз слышал от того же деда Поруба) - ему нужны пчелиные соты, ну или, хотя бы, сами пчёлы. Маги, они ведь ушлые, с пчёлами на их пчелином языке договорятся, а там - княжич это себе явственно представил - пара слов заветных, древних и таинственных, несколько пасов над котлом с каким-нибудь бурлящим варевом из трав лесных да неизвестных простому смертному веществ и - вот оно! - в клубах пара всенепременно появится строгое и многомудрое лицо великого волхва или волшебника!... И Рудольв выдал тирадой, на одном дыхании:
- Магическая связь через соты!... Так ты маг или его ученик! Извини, но за всю дорогу в этом лесу я не увидел ни одного улья, ни одной пометки бортника...
- Ты надо мной издеваешься, да, Рудольв? - в глазах парня сверкало нетерпение. - Какой, нафиг, маг? Какие, нафиг, пчёлы? Мне до людей добраться надо! А то сестрёнка обыщется, - она ж меня потом прибьет чем-нибудь тяжёлым или покалечит!... А потом и от предков достанется.
- Извини, - попытался оправдаться Рудольв, искренне не понимая, почему мажник отрицает свою причастность к волшбе. - Я искренне посчитал, что ты маг - ты говоришь такие непонятные слова... А людей ты увидишь завтра к полудню, если мы пересечём лес. Отец говорил, что сразу же за лесом находится река и перекрёсток нескольких трактов, там должна располагаться корчма или трактир.
- Завтра, говоришь? Ладно, перебьёмся, не в первой, - он зевнул и, в чем был, растянулся у костра. - Кстати, меня Матвей зовут. Приятно познакомится!
- Мне тоже очень приятно, маг Матвей, - сказал Рудольв, но парень не слышал его слов - он тихонько посапывал, подложив под голову торбу.
Рудольв, немного посидев у костра и посмотрев на игру огня, скормил ему ещё несколько сучков и веток потолще - лес незнакомый, мало ли какое зверьё ночами тут шастает? - и лег спать.
Однако, уже далеко за полночь, он понял, что выспаться ему не получится. Не шёл сон в голову, и всё. И ничего с этим не поделаешь...
Тяжело вздохнув, Рудольв, не глядя по сторонам, протянул руку в сторону, к сложенным на ночь запасам сухостоя, и нашарил несколько веток. Подкинул их в угасающее пламя и неожиданно вздрогнул от прорезавшего темноту вопроса:
- Рудольв, тоже не спится?
- Как видишь. Матвей, можно вопрос?
- Валяй, постараюсь ответить, если, конечно, смогу, - с той стороны костра послышался смешок.
- Как ты оказался в самой середине этого леса? Вдали от единственной дороги, от людских жилищ?
Матвей ответил не сразу, словно бы раздумывая, что стоит говорить, а с чем можно и повременить.
- Да музыканты к нам приехали, "Король и Шут", слышал о таких?... Люба, моя сестрёнка, тут же подорвалась на концерт, ну и меня потянула с собой. Песни у них красивые, сказочные, все последние классы школы их слушал, так что решил составить ей компанию и вспомнить юность боевую. Ну а как у нас всегда бывает, когда панки в городе? Естественно, набрали пива, чтобы на выступлении попить в свое удовольствие, не переплачивая за то пойло, которое там в баре неподалеку продаётся, ещё и предварительно портвешком накачались. Мы уже подошли почти к месту выступления, как я чувствую - ещё пара секунд, и всё - свинтит все болты к чёртовой бабушке, я ж до концерта не доживу! А тут вдруг вижу - между домами загогулина виднеется, кустами густыми заросшая. Я и ломанулся туда. Стою, значит, по нужде, чувствую - вот оно, счастье родимое! И вдруг всё вокруг на несколько мгновений смазалось. Ну, думаю, усё, поплыл с баллона пива и парочки глотков портвейна... Потом вроде как отпустило, я полез обратно - что за чёрт? - нету нигде той тропки, по которой забрел сюда. Да и кусты как-то незаметно превратились в толстые деревья... Короче, проплутал я по расширяющейся спирали с часок, но так и не понял, где я нахожусь. И что странно - между теми домами расстояние всего-то метров восемь было, а сколько блуждал - так ни одной стенки и не увидел. В общем, вернулся я на ту полянку, достал нож и пошёл куда глаза глядят - авось выйду куда? А ножом делал пометки - вдруг да заблужусь, хоть обратно вернусь. Часа три, наверно, шёл напрямик, проголодаться успел просто зверски, и тут вижу - огонёк средь деревьев мелькнул. Я долго думать не стал, сразу вперёд ломанулся, только там корней из земли понавылазило, спотыкнулся, мордой прям в землю хлопнулся, а там лужа какая-то натекла. И вот, как видишь, у огня я наткнулся на тебя.
Матвей помолчал несколько секунд, потом с тоской добавил:
- Любка, наверно, меня уже совсем обыскалась... У меня такое подозрительное ощущение, что я ей весь концерт запорол...
В это время в замке Коломекис носился по тронному залу и орал на мага:
- Ундерлог, ты идиот! Какой из тебя маг, если ты даже вместо того, чтобы отправить мешающего мне царька в Бездну Миров, притащил оттуда героя? Какой умалишенный чародей тебя в ученики-то взял?!...
Маг сидел у стены, за широким столом, и изучал Книгу Тьмы. Выпадки и наезды лысеющего завоевателя он старался пропускать мимо ушей. Сейчас самое главное - отправить этого героя обратно, а там уж видно будет, что делать с царем.
- Не кипятись, Ужаснейший! - спокойно сказал Ундерлог. - В Высших Сферах есть небольшое ограничение на мощные заклятия, звучащие в схожих фонетических схемах, то есть если я ошибся и призвал героя в наш мир, то в течение некоторого времени не смогу правильно прочесть заклинание на перенос царя в Бездну. Не в том смысле не смогу, что вновь ошибусь, просто оно не окажет никакого действия. Но я вычитал тут одно заклинание, думаю, его мы сможем использовать с пользой для нашего дела. В общих чертах, его действие таково...