Темень Натан : другие произведения.

Слон белый. Часть 1. Пролог, глава 1. +глава 2!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кусочек будущего романа. Обновление от 21.04!


   Слон белый
  
   Пролог
  
   Взвизгнули тормоза, запахло палёной резиной. Водитель вытянул шею, пытаясь разглядеть то, что только что метнулось ему под колёса. Ночная дорога была почти пуста. Уличные фонари заливали асфальт резким лиловым светом. Водитель чертыхнулся, взял припасённую на всякий случай монтировку, открыл дверцу и выбрался из машины.
   У передних колёс лежало что-то чёрное, размером с большую собаку.
   Он пошарил в кармане куртки и вытащил фонарик. Так и есть, собака. Здоровенная псина, в лохмотьях кудлатой чёрной шерсти. Должно быть, перелиняла к зиме. Водитель, ругаясь сквозь зубы, похлопал себя по куртке. Вернулся к машине, сунул монтировку на место и нашёл пару замаранных в краске перчаток.
   Потом он ухватил собаку за задние лапы и вытянул из-под колёс. Попятился, таща тяжёлое тело к обочине и вдруг замер.
   Блеснули лиловые в свете фонарей, игольчато-острые клыки. Собачий глаз внезапно открылся и уставился на человека огненным зрачком.
   -- Чёрт, пакость какая, -- водитель разжал пальцы. Псина неторопливо поднялась на ноги, встряхнулась, подняв дыбом лохматую шерсть, и посмотрела ему в лицо.
   -- Ой, мама, -- слабым голосом произнёс водитель, тихо отступая к машине. Силуэт собаки, только что чёткий, на высоких ногах, вдруг стал расплываться, превращаясь в большую чёрную кляксу. Только с хищно вытянутой звериной морды, оставшейся висеть в воздухе, на него пристально смотрели разумные человеческие глаза.
   Осторожно шагнув вбок, водитель прыгнул к машине и рванул на себя дверцу. Успел ухватиться руками за руль. Потом что-то толкнуло в поясницу, он ощутил мгновенный жар и одновременно мертвящий холод, словно его разом окатили кипятком и ледяной водой. Ноги мягко подогнулись, и человек медленно осел на асфальт возле колеса. Уже не в силах сопротивляться, он только смотрел, как приближаются к его лицу сияющие глаза разумного существа. Красные, с огненным зрачком и полные невыразимой печали.
   -- Останови-ка, -- полицейский тронул напарника за плечо. Патрульная машина плавно затормозила у одинокого автомобиля с открытой дверцей.
   Полицейский подошёл к авто и заглянул внутрь.
   -- С вами всё в порядке?
   Мужчина за рулём кивнул, и вяло улыбнулся. Пожевал губами, словно пробуя слова на вкус, и хрипло ответил:
   -- Всё в порядке, офицер. Устал немного.
-- Ваши документы.
   Офицер взял права. Перевёл взгляд на водителя. Секунду они смотрели друг другу в глаза, потом полицейский отвёл взгляд и вернул документы:
   -- Счастливого пути. И осторожнее на дороге. Туман.
   Водитель усмехнулся, захлопнул дверцу и тронул машину.
   -- Счастливого пути, офицер.
  
   ***
  
   Коротко прошелестел под ветром куст сирени. Закачались ветки, на землю дробью посыпались тяжёлые капли недавнего дождя.
   Чёрная капля тумана на мгновение заслонила оконное стекло, слепо потыкалась округлой головой в раму. Неплотно прикрытая створка качнулась, капля проскользнула в щель и бесшумно перелилась через подоконник. Повисла над полом, шевеля мохнатыми круглыми боками.
   Плотная, глухая, как ватное одеяло, тишина возникла вокруг неё и стала расти, поглощая звуки раннего утра. Умолкло тиканье часов, затих неуловимый гул стальных пружин часового механизма. Затихло шуршание листьев за окном. Тёмная тень распухла, вытянулась в длину, став похожей на диковинного угря, и неторопливо поплыла вдоль стен, выпуская протуберанцы чёрных отростков. Постепенно она ускорила движение и пронеслась по комнате, как огромный спаниель, ловящий собственный хвост.
   Мохнатая от шевелящихся ложноножек масса покачалась на лету, замедлила ход у кровати возле стены, и зависла над спящей девушкой. Девушка ровно дышала во сне. У приоткрытого розового рта трепетал упавший на лицо серебристый локон.
   Тень опустилась ещё ниже и почти коснулась тонкими ложноножками откинутой за голову ладошки. Девушка пошевелилась и тихо простонала во сне. Чёрное мохнатое существо дрогнуло, быстро подобрало отростки и взмыло вверх. Описало ещё один круг по комнате, метнулось к окну и, мгновенно уплощившись, вытекло наружу в узкую щель.
  
   Часть 1
   Глава 1
  
   -- Вы задержались.
   -- Не мог проехать. Улицы здесь, как клубок змей.
   -- Тише. Это всё-таки морг.
   -- Какая разница. Покойникам всё равно.
   Синеватый свет дежурных ламп делал лица троих мужчин мертвенно-бледными. Один из них кивнул служителю, и тот выкатил из ячейки тело. Мужчины придвинулись, наклонились над покойником и вгляделись в мёртвое лицо.
   Покойник лежал, вытянув руки вдоль тела, казавшегося странно плоским. Неестественно резкие тени подчёркивали торчащие скулы и выпуклости рёбер. Впадины глаз казались чёрными ямами, кривился сжатый в застывшей судороге синий рот.
   -- Да, это он, -- сказал один из тройки. Он только посмотрел в чёрно-синее лицо и отшатнулся. - Это Мозес.
   Все трое переглянулись и вздохнули. Один, с шипением выпустив воздух через сжатые зубы, потеребил тугой воротничок рубашки:
   -- Что же, братья, приступайте.
   Двое высших магистров Ордена Белой розы, присев возле стола, раскрыли старомодный чемодан. Щёлкнули замки, потёртая крышка откинулась, стукнув о кафель пола. Третий развернул матерчатый пакет и осторожно вытянул на свет большую, толстую книгу. Увесистый том, обтянутый тонкой кожей, с выжженной на корешке рунической надписью, был замкнут ещё на один крохотный замочек.
   Магистр снял с шеи шнурок с ключиком, повернул ключ в замке и открыл книгу.
   Из чемодана между тем достали складной столик на фигурных ножках. Столик раскрыли и установили у изголовья покойного. Один из магистров вынул из кармашка чемодана массивный компас, и тщательно выверил положение столешницы.
   На столик набросили парчовое покрывало с серебряной каймой по краю. Багрового цвета ткань казалась чёрной в неживом свете ламп. Тускло блестели вытканные металлическими нитями и переплетённые между собой старинные руны, образуя надпись, которую каждый Высший магистр знал наизусть. Надпись обвивала всё покрывало и не имела ни конца, ни начала, замыкаясь сама на себя, как змея, кусающая собственный хвост.
   Дождавшись, когда столик займёт правильное положение, человек с книгой раскрыл тяжёлый том и аккуратно положил его в середину рунического узора. Сухо прошуршали пожелтевшие страницы, когда магистр, наморщив лоб, перелистал книгу до нужного места.
   Пискнула в руках магистра белая морская свинка. Из чемодана появилась серебряная чаша с двумя ручками по бокам и ритуальный нож. Свинка пискнула в последний раз. Наполнившуюся кровью чашу установили на свою часть узора из рун возле книги.
   Служитель морга отступил назад, к стене и отвернулся. Тихо проскользнул в помещение ночной охранник, коротко глянул на покойника и тоже отступил в сторону. Плотно прикрыл за собой дверь, щёлкнув замком, прислонился к косяку и взялся задумчиво ковырять заусенец.
   Высший магистр поморщился над книгой. Этим двоим пришлось заплатить. По столичным меркам провинциальные служители морга взяли немного. Но всё равно -- в этом деле чем меньше свидетелей, тем лучше. И так наверняка пойдут слухи о внезапной смерти видного чиновника, вдруг скончавшегося от неизвестных причин. А уж как качал головой местный патологоанатом, указывая на важный пост покойника. И что надо бы "ещё раз всё проверить".
   В конце-концов в документе была сделана запись о внезапной остановке сердца, но магистр до сих пор морщился, как от кислого, вспоминая этот разговор. А ещё то, как смотрел на него патологоанатом. Будто на очередного, давно протухшего клиента.
   Чиркнула о коробок спичка, над фарфорово-бледной свечой задрожал лиловый огонёк. Загорелась вторая свеча, за ней третья. Подсвечники в виде человеческих черепов установили по углам стола вокруг раскрытой книги, каждый на свою руну.
   Высший магистр, глубоко вздохнув, положил ладонь на открытую страницу. Лицо его постепенно бледнело, пока он читал первые слова заупокойной службы. Двое других магистров эхом повторяли за ним вслед. Голоса их гулко отдавались от каменных стен морга и вязли в холодном воздухе.
   -- Плоть твоя обратится в пепел. Тело твоё станет прахом и будет развеяно без следа, сущность твою поглотит геенна огненная во веки веков...
   Тяжело падали в воздух слова, дрожали огоньки свечей, потрескивая тонкими фитилями. Нарисованные разноцветной тушью буквы старинной книги двигались в неверном лиловом свете, и, казалось, шевелили ножками, как тараканы.
   -- Оставь это бренное тело, покинь его. Уходи в высшие сферы, туда, где нет печали и нет радости. Покойся с миром.
   Магистр уже с трудом шевелил бледными, застывшими губами, выговаривая последние слова обряда. Рука его на листке книги еле заметно дрожала. Наконец он отвёл ладонь от страницы, и стоящий по правую руку магистр вложил ему в пальцы длинную кисть на костяной ручке. Второй, по левую руку, подал серебряную чашу с кровью белой свинки.
   Магистр обмакнул кисточку в банку, осторожно вытянул обратно, обтёр о край, смахнув излишек крови. Повернулся к покойнику и аккуратно, задержав дыхание, вывел руну на лбу у трупа. Потом ещё раз обмакнул кисть и вывел такие же руны на руках и ногах покойного. Отступил назад, и отдал баночку с кистью обратно.
   -- Покойся с миром.
   Магистры эхом повторили за ним эти слова. Все трое одновременно склонили головы.
   Заупокойная служба была окончена.
  
   ***
   Серебряную чашу тщательно протёрли и уложили в чемодан. Туда же отправились складной столик и подсвечники. Руническое покрывало свернули и пристегнули ремешками.
   Высший магистр, всё ещё бледный после чтения старинного обряда, молча кивнул братьям. Они степенно, один за другим, пошли к двери, предупредительно открытой ночным охранником. Служитель проводил их до выхода, должно быть, надеясь на премию. Он услышал, как один из магистров тихо сказал другому:
   -- Всё-таки надо было распорядиться о кремации. В книге есть прямое указание...
   -- В книге написано неточно, -- отозвался тот. -- Не обязательно сжигать тело.
   -- Но предшественник Мозеса был кремирован.
   -- Мозес завещал похоронить его на родине. В какой-то глухой деревне.
   -- Не какой-то, -- заметил магистр, проводивший обряд. - В той самой деревне.
   -- Астра? - непонятно спросил его брат по ордену.
   -- Да.
   Тяжёлая дверь закрылась за высшими магистрами, отрезав все звуки. Служитель вернулся к столу посередине морга, где ещё лежало тело господина Мозеса, покойного главы ордена Белой розы. Высшего магистра запретного братства, посвящённого тайн оккультных наук, а теперь просто мертвеца.
   -- Ну и чудаки, -- сказал охранник, разглядывая кровавые руны на теле покойника. - Жуть какая. Что, ничего тебе не добавили? - Он потёр пальцами и ухмыльнулся.
   -- Ты иди, я тут сам всё сделаю, -- проворчал служитель, отвернувшись к трупу.
   Охранник посмотрел на его ссутулившуюся над каталкой спину, на кудлатый хвостик волос, стянутых на затылке простой канцелярской резинкой. Тоже чудак, из студентов-медиков, которые перебиваются на стипендию и жалкую зарплату санитаров.
   -- Не балуй тут с трупами, -- охранник фыркнул и захлопнул за собой дверь.
   Служитель подождал, пока затихнет звук хлопнувшей двери. Оглянулся по сторонам, и наклонился над покойником. Обвёл взглядом синеватое лицо в резких тенях, поднял руку и нерешительно тронул кончиком пальца подсыхающую кровавую руну на мёртвом лбу:
   -- Странно.
   Руна бледнела на глазах. Кровь засыхала, сворачиваясь крохотными чешуйками. Чешуйки истончались и впитывались в кожу, как вода в сухой песок.
   Служитель отшатнулся. Последние следы рун окончательно истаяли. Ему вдруг показалось, что рука покойника шевельнулась, тени на застывшем лице сдвинулись с места, а голова уже повёрнута не так, как раньше.
   -- Чёрт. Чёрт.
   Теперь тело уже явственно шевельнулось. Двинулась синяя рука, медленно повернулась голова и уставилась на служителя запавшими глазами.
   Молодой человек в панике обернулся. Всё было как обычно. Скучный до тошноты зал морга с резким светом ламп. Ряды металлических ячеек, кафельный пол.
   Раздалось шипение, будто из баллона выпускали воздух. Служитель вздрогнул и кинулся к двери.
   -- Сын.
   Он замер, вцепившись в ручку двери.
   -- Сын мой.
   -- Ты мне не отец, -- сдавленно ответил тот, цепляясь за ручку. - Ты нас бросил.
   Он боялся обернуться. Сзади что-то двигалось, шуршало по полу, по стерильным кафельным плиткам.
   -- Так было нужно. Глава Ордена не может иметь семью.
   -- У тебя есть жена. Я её видел. Блондинка с ногами от ушей.
   Мёртвый голос сухо прошуршал в ледяном воздухе:
   -- Ширма. Статус чиновника.
   -- Тебя нет, ты умер. Убирайся в ад!
   Глухо вздохнул мёртвый голос:
   -- Не могу. Пока ты не найдёшь моего убийцу, я буду с тобой вечно.
  
  

   Глава 2
  
   Полосатая рыбка жадно разинула рот и заглотала очередного малька. Оставшиеся бестолково метались среди взрослых рыб, не делая попытки скрыться в пучках водорослей у дна.
   Антон постучал пальцем по стеклу аквариума. Шевеля роскошными плавниками, одна рыба подплыла к нему и уставилась выпуклыми глазами-телескопами. Золотистое тело её, подсвеченное лампой, металлически блестело. Просвечивал насквозь пузатый живот с тёмным комком внутренностей.
   Аквариум у кабинета психиатра должен был умиротворять пациентов и настраивать на позитив. Считалось, это помогает клиентам обрести душевное равновесие. Антон в аквариуме видел только литры искусственно очищенной воды с синтетическим грунтом и жалкими зарослями водной травы. А мотающиеся внутри стеклянной банки безмозглые твари с чешуёй наводили на мысли о бессмысленности бытия.
   Последний малёк исчез в пасти собственного родителя. Антон щёлкнул пальцем по стеклу:
   -- Кругом секс и насилие.
   Он потоптался у двери с табличкой психотерапевта. Под утро, выскочив из морга, он едва дождался начала приёма, чтобы сдаться на милость специалиста. Что угодно, лишь бы не слышать тот страшный мёртвый голос у себя в голове. Но когда врач, сурово блестя очками в золочёной оправе, прошагал к себе в кабинет, привычным жестом хлопнув дверью, Антон испугался.
   Голос в голове затих, стоило ему выбежать из ледяного, залитого синим светом, зала и захлопнуть за собой дверь. Он тогда выскочил наружу и прижался к косяку, тяжело дыша, и ожидая, что мертвец станет ломиться в коридор. Но внутри было тихо. Антон отлепился от косяка, и, не оглядываясь, зашагал к корпусу, где работали терапевты, с трудом сдерживаясь, чтобы не пуститься бегом.
   Он покрутился возле аквариума, делая вид, что любуется рыбками. Потом несколько раз прошёлся мимо кресел для посетителей. Нет. Врач решит, что он псих. А это потеря работы, проблемы в университете. Мать расстроится, будет плакать на кухне, и бросаться в сына нечищеной картошкой.
   Антон отвернулся от двери с табличкой "психотерапевт", решительно прошагал мимо аквариума и сбежал по лестнице в вестибюль. Его велосипед стоял на своём месте у въезда на территорию клиники, прикованный цепочкой за решётку забора.
   Антон провёл ладонью по облезлому сиденью. Деньги, взятка за надругательство над покойником, приятно оттягивали нагрудный карман. Единственный дар от биологического отца. Если не считать пяти минут удовольствия, которые он, должно быть, подарил матери Антона за девять месяцев до его рождения. Мать при упоминании блудного папаши каждый раз начинала шипеть, как ошпаренная кошка.
   Он так бы и не узнал, кто его отец, если бы не случайность. Шли местные новости. Мать сидела, поджав ноги, на диване, ела конфеты из пакета и ждала свой сериал. Вдруг она взвизгнула, подскочила на диване, стащила с ноги тапок и швырнула его в телевизор. Тапочка звонко шлёпнула по стеклу, а мама, тыча пальцем в экран, выкрикнула: "Гад! Чтоб тебя приподняло да шлёпнуло! Сколько крови из меня выпил, паразит!" Антон посмотрел. "Паразит" в дорогом костюме и при галстуке белозубо улыбался с экрана. "Смотри, сынок, на этого гада, - задыхаясь, сказала мать, и кусочки конфет вместе со словами вылетали у неё изо рта. - Это твой папаша, чтоб ему сдохнуть. Ишь, улыбается, мерзавец"
   Антон потом узнал имя отца, и долго мечтал, как сообщит ему, что у того где-то растёт сын. Но потом он вырос, и мечтать перестал.
   Он выехал на дорогу. Дорогой магазин спорттоваров недалеко от дома. Там, выставленная на витрину, сияет за стеклом последняя модель горного велосипеда. Недоступная и желанная, как красотка-супермодель. Сегодня она будет принадлежать ему. Денег за покойного папашу как раз хватит.
   -- Гляди, Витёк, наш Антошка на своём драндулете приехал. Рухлядь за руль приволок.
   -- Не, он его между ног тащил, ногами шаркал.
   Антон молча поставил велосипед у крыльца. Витька и Стас, с платного отделения. Ну конечно, у них тут, у магазина, курилка и клуб по интересам. Лавочки с урной, клумба с цветочками. Бутылка пива с утра и дорогие сигареты. Упаковка от гамбургера валяется под ногами в кроссовках ценой в две его зарплаты.
   В другой день Антон проехал бы мимо, лишь бы не слышать дежурные шутки об облезлом велосипеде и дешёвых одёжках сынка матери-одиночки. Неделю назад Витёк глубокомысленно заметил, откуда бы у блондинистой мамаши взялся такой чернявый сынок, и не на рынке ли она его нашла.
   Антон тогда вернулся домой с разбитым носом, нянча вывернутую в суставе руку. Мать сначала испугалась, а потом заметила, что он порвал почти новую куртку, и добавила ему половником по затылку. Хорошо хоть, половник был пластиковый, китайский. От него не больно.
   -- Никак, в магазин собрался, - Витёк радостно толкнул Стаса локтем в бок. - Хочет свой драндулет продать.
   Стас заржал, как конь. Антон ступил на крыльцо, Витёк подставил ногу.
   -- Отвали, - угрюмо сказал Антон.
   -- А то что? - Витёк подвигал внушительными бицепсами. - Побежишь жаловаться мамочке?
   Антон попытался взойти на крыльцо. Стас вытянул ноги поперёк ступеней. Его круглая физиономия расплылась в улыбке.
   "Жалкие твари. Червяки, жрущие землю. Годные только на удобрение!"
   Голос прозвенел в голове, как удар гонга. В глазах поплыло. На какое-то мгновение Антон увидел площадь старинного города, в котором он никогда не был. Вспышку пожирающего огня. И в ореоле рыжего, беззвучно ревущего пламени - чьё-то разинутое в немом крике лицо.
   Он моргнул. В ушах эхом звучал чужой голос. Губы ещё выговаривали чужие слова. Взмокшие пальцы цеплялись за перила крыльца. Он в панике оглянулся, не зная, где находится. Потом муть в глазах пропала, а привычная картинка со ступеньками и двумя парнями вдруг стала чёткой, как на экране супердорогого коммуникатора.
   -- Да он псих, - улыбка Стаса поблекла. Он убрал ногу со ступеньки, и теперь таращился на Антона.
   -- Ты как нас назвал, чудило? - Витёк, не такой впечатлительный, как Стас, вцепился Антону в отворот куртки и принялся накручивать на кулак. - Червяки? Землю будем жрать?
   Площадка у магазина в этот ранний час была пуста. Охранник за стеклом стоял спиной к крыльцу. Да если бы он и смотрел - это бы не помогло. Вся эта лавочка вместе с товаром внутри принадлежала Витькиному отцу.
   Антон лягнул Витька в коленку. Удар пришёлся вскользь, а Витёк радостно оскалился, предвкушая развлечение.
   -- Держи его, Стас. Сейчас мы ему покажем червяков.
   Антон отчаянно махнул кулаком, целя противнику в глаз, но тот увернулся. Боксёр против велосипедиста, смешно.
   Стас ухватил его сзади за локти, он дёрнулся, опять лягнулся, на этот раз назад, и попал. Стас зашипел, припав на одну ногу, но жертву не выпустил.
   -- Вот тебе за "тварей", - с расстановкой сказал Витёк, отводя руку для первого тычка.
   Антон смотрел, как в лицо ему - прямо в глаз - летит кулак. Он отчётливо видел каждую костяшку. Успел представить, как кулак врезается ему в бровь. В глазах потемнело, Антон даже не понял, зажмурился он или нет.
   Ему вдруг стало тесно в куртке. Он неудержимо рос, раздувался, теснимый изнутри тугой, обжигающей волной живого огня. Он повёл плечами и почувствовал, как лёгкая ткань соскользнула с него. Внутри уже бушевал огненный шквал, и Антон закричал, чтобы выпустить его из себя. Вспышка оранжевого пламени проникла даже под зажмуренные веки, и он открыл глаза.
   Всё вокруг него окрасилось радужным светом. Контуры зданий, очерченные слепяще-белыми штрихами, слегка колыхались и покачивались, мигая дырами окон. Деревья превратились в скрученные неведомым ветром и так застывшие жгуты пульсирующих суставчатых труб. Трубы, словно диковинный водопровод, гудели и пульсировали, качая из земли зелёную жидкость. Жидкость переливалась и мерцала.
   За просвечивающими насквозь стенами зданий двигались такие же жалкие, полупрозрачные создания с тёмным комком душонок внутри. Антон признал в них людей, и подивился, как они похожи на рыбок в аквариуме. Ещё две такие же рыбки корчились поодаль, открывая и закрывая рты в жалком подобии речи.
   Ему внезапно стало смешно. Неужели он совсем недавно боялся этих червеобразных существ? Он может раздавить их одним пальцем, даже мокрого места не останется.
   Антон засмеялся, изо рта его вырвался протуберанец рыжего пламени, а смех раскатился подобно грому. Потом что-то зашипело, разлетелось ледяными брызгами, и всё погасло.
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"