- Ну, и кто тут хотел распустить армию? - Рэм смотрел перед собой, и только Роман слышал, что тот сказал ему.
Дорога здесь сужалась до тропы, войско растянулось гремучей змеёй, хвост которой ещё тащился где-то сзади. А голова уткнулась в поваленное дерево.
Роман оглядел преграду. Толстая, в шершавых лохмотьях коры, сосна щетинилась шипами сучьев. Основание ствола светилось свежими ранами, нанесёнными топором. Из глубоких засечек стекала янтарная смола, застывая густыми каплями.
- Не нравится мне это.
- Командиры, готовься! - неожиданно гаркнул Рэм, так, что лошадь под Ромкой шарахнулась в сторону.
По колонне пробежал шорох. Первый отряд, возглавляемый Губотрясом, подступил ближе, выровнял короткие копья, а командир вытянул меч из ножен.
- Засада, - сквозь зубы сказал Рэм.
Ромка увидел, как бесшумно качнулись ветви кустов, густо облепивших обочину. На дорогу с обеих сторон быстро, как тени, вынырнули люди и выстроились перед поваленной сосной.
Он сжал поводья, сдержав первый порыв развернуть лошадь и сбежать. Люди, что сейчас стояли перед его войском, ничуть не напоминали тех, что он видел до этого. Низкорослые, почти голые, а их тёмная то ли от загара, то ли от природы кожа, лоснилась, будто намазанная маслом. У каждого на бёдрах красовался пояс, сплетённый из тонких кожаных ремешков. С поясов свисали выбеленные черепа мелких животных и хвосты лисиц. У каждого сбоку висел небольшой топорик на длинном, гладком топорище.
Тёмные лица смотрели на него узкими, чёрными, бесстрастными глазами. Каждый лесной человек держал перед собой короткий лук, и тетива каждого была натянута.
Роман положил руку на рукоять меча. Сзади стояло его войско, и люди продолжали подходить, напирая на передний ряд. Даже если он развернёт лошадь и попытается удрать, ничего не выйдет. И если даже они примут бой, первый ряд вместе с Ромкой примет на себя залп из луков, превратившись в мёртвых ёжиков.
- Кто ваш предводитель? - голос звучал хрипло, но ему удалось не дать петуха. - Я хочу видеть вашего вождя.
Стоящий в середине заграждения человек шевельнулся, слегка опустил лук и сделал шаг вперёд. Остальные продолжали стоять неподвижно.
- Я Дикий кот, первый среди охотников, - голос лесного человека звучал гортанно, словно тот проталкивал в горло непривычные слова. - Зачем вы пришли в наш лес?
- Ваш лес? - Ромка удивился. - Разве эти края не принадлежат царю?
- Ты человек царя? - спросил Дикий кот, и Ромка вдруг почувствовал, как холод близкой смерти прокатился по позвоночнику.
Лесные люди смотрели тёмными, будто нарисованными чёрной краской глазами. Их лица напоминали вырезанные из дерева маски. Острия стрел между пальцев жадно покачивались, как головки змей, собирающихся ужалить. Шелестели листья на деревьях у дороги, напевая песню смерти. Роман, даже не глядя, почему-то знал, что там тоже сидят лучники. Стоит сделать одно неверное движение, и их нашпигуют стрелами, как подушечки для булавок.
- Мы сами по себе. - Что сказать человеку с черепом дикого зверя на поясе? - Я Ром, а это мой брат Рэм. Мы дети бога, и идём к его святилищу, чтобы принести ему дары.
- Дети бога, - медленно повторил охотник. - Где же ваши дары? Я их не вижу. Где ваши коровы, овцы и козы?
- Наш бог не требует кровавых жертв. - Ромка смотрел в глаза Дикого кота, похожие на речную гальку. Такие же тёмные и холодные. - Он видит в сердцах людей и читает их мысли. Ему нужна их вера, а не кровь.
Ему показалось, что глаза охотника изменили выражение. Что-то дрогнуло в тёмном, неподвижном лице.
- Где живёт твой бог? - спросил Дикий кот. - Где его дом? Как его имя?
Опасность ещё висела в воздухе, сидела на кончиках стрел, шелестела листьями с верхушек деревьев. Ромка, тщательно подбирая слова, ответил:
- Бог не ищет себе укрытия. Его дом там, где он захочет. Он велел нам прийти к нему, и мы его увидим, когда он покажется перед нами.
- Неисповедимы пути господни, - неожиданно сказал Рэм. Его конь двинулся и стал вплотную с Ромкиным рыжим. - Имя его неведомо никому из смертных. Нам он явился в образе птицы, и имя его звучало как крик ястреба. А в чьём образе он является вам, дети леса?
Охотник застыл, не отводя тёмных глаз от Рэма, и Ромка сжал рукоять меча, готовясь выдернуть клинок из ножен. Потом лук медленно опустился, а Дикий кот сказал:
- Никто из тех, кто видел его, не вернулся, чтобы рассказать об этом. Мы можем лишь слышать его голос, когда он говорит с нами из глубины болот. Если он ждёт вас, мы откроем вам путь.
Он легко отступил назад, а лесные люди так же бесшумно раздались в стороны, открыв проход.
Рыжий Ромкин конь шагнул к поваленному стволу сосны, и остановился, кося влажным карим глазом на торчащие сучья.
- Ты боишься, сын бога? - спросил охотник, и Ромка понял, что испытание ещё не закончено.
- Дай мне топор, и мы пройдём, - холодно бросил Рэм.
- Что ты дашь нам за это? - лесные охотники молча ждали, стоя рядом с Диким котом. На поясах у них покачивались топоры на длинных топорищах. Металл лезвий влажно поблескивал, к одному прилипла сосновая кора.
Рэм указал на двоих охотников:
- Я возьму этих юношей с собой к жилищу бога, и они смогут поговорить с ним.
Ромка посмотрел на Рэма. Он уже собирался предложить в обмен на топор свой меч. Он перевёл взгляд на выбранных юнцов. Их смуглые лица явно побледнели.
- Вы можете отказаться, - промурлыкал Рэм. - Никто вас не осудит.
- Мои сыновья только недавно стали полноправными охотниками, - сказал Дикий кот, - и ещё не имеют жён. Возьми с собой кого-нибудь постарше.
- Любая девушка с радостью примет храбреца, который видел бога, - ответил Рэм. - Обещаю, что они вернутся живыми.
- Помни, ты дал слово, - торжественно произнёс Дикий кот. Двое молодых охотников, быстро орудуя своими топорами, срубили торчащие сучья и ловко перепрыгнули оголившийся ствол. Рэм гикнул, толкнув своего коня пятками. Гнедой перескочил сосну, и Ромкин рыжий последовал за ним.
Разношёрстное Ромкино войско двинулось дальше по дороге, а лесные люди исчезли в кустах, словно их и не было. Двое сыновей Дикого кота побежали рядом, шурша босыми пятками по траве у обочины.
- Ты псих, - прошипел Роман, когда они отъехали подальше. - А если бы он не согласился? Надо было отдать им что-нибудь.
- Это ты псих. Ты отдал бы ему последнюю рубашку за один топор, если бы начал торговаться.
- И что теперь? Какого бога мы им покажем?
- Найдём что-нибудь. Камушек там, или чему они здесь молятся. Ты слышал, что он сказал - из глубины болот? Их бог где-то рядом.
- Чёрт, - Ромка оглянулся. Его люди шли за ним, и все верили, что он приведёт их жилищу бога. Принесёт жертву и укажет, что делать дальше. - Я же просто хотел спасти тебя из рабства. Что я им теперь скажу? Расходитесь, спектакль окончен?
- Знаешь что? - серьёзно сказал Рэм. Он тоже оглянулся назад и обвёл глазами колонну бывших солдат, беглых рабов и пастухов. - Если мы их сейчас распустим, нам крышка. Первый встречный господинчик скрутит нас и продаст на рынке, как овец. Ко мне уже приценивались. Один толстый хмырь, любитель мальчиков. Хорошо, Ястреб не стал меня продавать. Так что если не хочешь строить империю, хотя бы войско оставь. А то мне моя шкура дорога как память.
Дорога стала совсем узкой и распалась надвое. Одна полоса, хорошо утоптанная, уходила через лес в сторону холмов, верхушки которых высились вдалеке, золотые от невидимого отсюда солнца. Другая, проросшая травой, изгибалась и пропадала в густых зарослях низкорослых деревьев.
- Витязи на распутье, - Ромка остановил коня и вгляделся в густую тень над тропой. - Налево пойдёшь - коня потеряешь. Направо пойдёшь - друга...
- Убьёшь, - закончил за него Рэм.
- Хватит! - Ромка взглянул на сына Дикого кота: - Куда ведёт узкая тропа?
- Это путь на болота, сын бога, - гортанно ответил юный охотник. Он отвернулся от тропы, укрытой густой тенью, суеверно сжал пальцы на черепе, висящем у него на шнурке, и тихо сказал: - Ваш отец обитает там.