|
|
||
Господа, на чьём горбу в рай въезжаете? | ||
| Каждый раз, когда Козлов смотрел через улицу, где жил сосед Смолин, у него начиналась изжога. К тому подъезжали автомобили всяческих марок, и владельцы, угодливо поручкавшись с хозяином, начинали вести переговоры насчёт ремонта железных коней. Козлов подсчитывал: к Смолину в иные дни обращались по пять-шесть раз. "Это ж какие деньги он гребёт?" - прикидывал он и даже приблизительно не мог ответить на свой вопрос. Неутолённое любопытство вызывало досаду. Раньше Козлов занимал довольно престижную должность кладовщика. А сосед Смолин работал в мастерской - то ли мотористом, то ли слесарем. Колхоз, а позднее акционерное общество на его основе, развалились, а работники оказались предоставлены самим себе. Кто уж давно спился и покоится на кладбище, кто ещё бродит по деревне, сшибая рубли на похмелье, кто уехал на заработки... Воровство ли, неумение, леность были причиной разрухи об этом пусть учёные люди дознаются. Но факт, что если для кладовщика Козлова крах колхоза обернулся и его собственным, то для моториста Смолина стал началом процветания. Он построил второй гараж, утеплил оба, и теперь занимался ремонтом автомобилей круглый год и круглые сутки без перерывов на праздники и выходные. Денежка к нему течёт. Да ещё как! Нескончаемым потоком. А по доходам и расходы. Козлов видел, что к Смолиным привезли высоченный двухкамерный холодильник, угловой диван, кухонный гарнитур, широкоэкранный телевизор. А недавно установили спутниковую тарелку. Однажды, подойдя к занятому делом соседу, Козлов намекнул, что по новым порядкам каждый "предприниматель" обязан платить налоги. Смолин выпрямился, почесал крестообразной отвёрткой за ухом и ответил через губу: - А почему я всех дармоедов кормить должон? - Ну, как же, - разъяснил Козлов. - На них, на налогах-то, наше государство держится. - А чо мне государство? - нагло ответил сосед. - Чо оно для меня сделало? Нешто выручило в трудные годы, когда всё под откос пошло?.. Нет уж, мне ничего от государства не надо, и оно пусть ко мне в карман не лезет. Вот же, фрукт! Недомысливает, а может, сознательно мозги пудрит. У него, у Федьки-то, дочь в университете бесплатно учится - то есть на бюджетной основе, да ещё и стипендию получает. У Козлова, правда, сын тоже поступил в высшее учебное, но на бюджетное место не пролез и за учёбу приходится платить. Немалые деньги, между прочим. И с дочкой не совсем ладно. Оксана закончила педколледж, сейчас в школе учительствует, но получает сущие копейки. А почему?.. Да потому что такие хмыри, как Смолин, налоги не платят. Оксанка ведь и двух его внуков грамоте обучает. Наглец этот Смолин! В бывшей колхозной конторе ещё один делец объявился - комнату занял. Телевизоры, компьютеры чинит, да и приторговывает втихаря кое чем. Ещё один жучара, бывший бригадир, приватизировал трактор с бочкой и ездит выгребные ямы откачивает, тоже сам по себе. Государственные преступники, не иначе. Первого сентября, на торжественную линейку, смолинские отпрыски принесли гладиолусы - понятно, из своего же палисадника. Надо ж, расщедрились! - У нас самих полно, - недовольно заметил Козлов, увидев эти веники в руках вернувшейся домой Оксаны. Ещё одна досада. Фёдор Смолин приобщил к авторемонтному бизнесу старшего сына, ни разу не учёного, и теперь они так развернулись, что дым коромыслом. Да и младший, Костя-студент, когда приезжает, тотчас в робу переодевается. Оба отца слушаются - беспрекословно. Козлов всё примечал. Родной же его сынуля, Петька... эх!.. является, чтобы сумками продукты набить, да денежку с родителей урвать. В последний раз приехал с однокурсником. За семьдесят вёрст на машине с шашечками прикатили - это ж надо! - Ты что себе позволяешь? - упрекнул Козлов, оставшись с сыном наедине. - Мы тут каждую копеечку экономим, а ты на таксях разъезжаешь? - Не заводись, батя, - ответил Петька. - За тачку Витас заплатил. - А чего он припёрся? - Захотелось в деревню - на экскурсию. Ни разу не бывал. Значит, из богатеньких. Хотя по одежде не скажешь: курточка, джинсы, кроссовки - ну, да вся молодёжь нынче так одевается. Зато он, Витас, с видеокамерой на пузе. - Чисто японка, - шепнул Петька. - Тысячу долларов стоит. Это ж сколько на наши? Пожалуй, на покупку трёх коров хватит. Или небольшого стада свиней. Прогулялись хлопчики по деревне, на пруд сходили, пиво с чипсами попили. Туристы, одним словом, студенты прохладной жизни. Козлов злился. Конечно, приехал бы сын один, так он запряг его. Но при госте сдерживался, прятал раздражение. Друзья, правда, в сарай снизошли зайти и по огороду шастали - но не для того, чтобы навоз убирать или картошку копать. Видите ли, Витасу интересно, как хозяйка доит Бурёнку, как поросятки свиноматку сосут, как хозяин разделывает барана на шашлыки. Всё подряд снимал. А Петька у него - за гида. На второй день, когда сын ещё отсыпался (дармоед, любит поспать) его приятель, позёвывая, вышел в огород. Козлов, вставший ни свет, ни заря, уже косил траву. Хозяйка, поднявшаяся ещё раньше, доила корову. На секунду отвлёкшись, известила мужа, что сепаратор испортился - не раскручивается, и гостей нельзя будет угостить свежими сливками. Козлов, подправляя оселком косу, хмуро раздумывал: к кому из сельских умельцев обратиться, чтобы наладили сепаратор. Парень вежливо поздоровался с ним, огляделся и нацелил объектив на рощу за огородом. Козлов любопытства ради заглянул в экранчик и поразился. Ворона! Будто рядом. А ведь сидела на дальней берёзе и виделась едва заметной чёрной точкой. - Трансфокация, - разъяснил Витас. - А чёй-то? - Типа зума, - столько же непонятно ответил парень и крутанул колёсико. Теперь уже на весь экран торчал вороний клюв и чёрный глаз. Вот тут Козлова и озарило! Он отставил косу и поманил гостя на летнюю кухню. Отсюда, через небольшое окошко были прекрасно видны гаражи Смолина и асфальтированная площадка перед ними. Как раз один из клиентов забирал лайбу иностранного происхождения, и Фёдор, открыв капот, демонстрировал свою работу. Объясняя что-то, вытащил записную книжку и начал тыкать в неё пальцем. У клиента лицо слегка вытянулось, но он покорно полез в карман за бумажником. - Сымай, Витясь! - торопливо попросил Козлов, уж очень интересно стало, сколько соседу отвалят. - С этой... с профукацией! - Скрытой камерой? - осклабился Витас. На экранчике появились толстые пальцы с волосиками, отчитывающие сиреневые бумажки. Ни хрена себе! Клиент отслюнявил Федьке пятнадцать тысяч! До обеда ещё два клиента подъезжали, и Козлов звал парня на съёмку. Он отослал поднявшегося сына в магазин, а сам провёл с гостем конфиденциальную беседу. - Витясь, ты отдал бы кассету мне. - Шантажировать хотите? - весело спросил парень. - О, ми фас понимайт, Николас Гаврилович! - Ну, ты скажешь, - сконфузился Козлов. - Я, значит, это... короче, у мужика через неделю юбилей. Так я подарю. У них есть на чём смотреть. Вот и посмотрим. Витас хитро прищурился. - Да мне без разницы для чего вам. Только кассеты теперь сильно подорожали, да и я старался. А труд оператора, как и любой другой, Николас Гаврилович, быть должен оплачен. Вот молодёжь пошла! До чего ушлая! Пришлось раскошелиться. Правда, гонорар парень просадил вместе с Петькой, и Козлов смирился с расходами: сын в тот вечер денег не клянчил. В понедельник гости отбыли восвояси, прихватив остатки барана. Козлов сунул кассету в пустую коробку на полке и на время забыл про неё. Напомнила жена, смирнейшая и покорнейшая Клавдия Дементьевна, делавшая уборку. - Это чой-то у тебя? - спросила она. - Компромат, - ответил он; на него напало игривое настроение. - Сериалы ведь по телику смотришь? С бандитами Петербурга ознакомилась? - Ну, смотрю. Когда делать нечего. - Ну, тогда в курсе, что это за штука. Бывает, за неё, если рыльце в пуху, миллионы выкладывают. А то и до убийства доходит, - вправлял он мозги своей старухе. Клавдия Дементьевна слушала, не понимала и только глаза таращила. Впрочем, всё болтовнёй и закончилось. Позже Козлов затеял съездить в райцентр. Кое-что надо было приобрести, чего не продавали в сельском магазине. У него, как и почти у всех сельчан, которые ежедневно не заглядывали на дно бутылки, машина имелась. Старая, добрая "шоха". Но на этот раз подвела, зараза: не завелась. Козлов проверил, что сам мог: бензин есть, искра есть, свечи сухие. Пришлось за помощью обратиться к Фёдору. Смолин сказал, выглядывая из ремонтной ямы: - Попозже, соседушка. Будешь на очереди. Вот наглец! Козлов прямо злобой воспылал. Он нашёл способ, как добраться до райцентра. И вот тут-то, всё ещё не остыв, прихватил с собой купленную кассету, уже определённо лелея первоначальный неясный умысел. В райцентре купил, что надо, но обратно не сразу уехал. Времени вагон и маленькая тележка. Несколько раз проходил мимо двухэтажного кирпичного особняка, недавно отремонтированного, сияющего новыми пластмассовыми окнами, обнесёнными прочными железными решётками. И, окончательно решившись, зашёл в прихожую. Там дежурный - в форме, с погонами. - Чего вам? Козлов вспотел от напряжения. Высказываться старался солидно, весомо. - Имею сведения о злостном неплательщике налогов. Дежурный оценивающе глянул на него и удовлетворённо хрюкнул. - Поднимитесь на второй этаж в седьмой кабинет. Там вас эксперт примет. В седьмом кабинете двое - с иголочки одетые, в штатских костюмах при галстуках. Элегантные, как рояли. Выслушали, приняли кассету и включили аппаратуру. С изумлением смотрел Козлов на большой экран. Девки под музыку раздеваются, парни гогочут. В одном из них Козлов узнал сына. - Что это? Порнушка?.. - вопросил эксперт N1. - Пока стриптиз, - в предкушении улыбнулся N2. - Вы там дальше посмотрите, в конце, - поторопил Козлов, обескураженный и взмокший от напряжения. N1 перекрутил плёнку в ускоренном режиме. Замелькали кадры с дойкой, с кормлением свиней, грядки с картофелем, вороний глаз и как Козлов тащит барана - на шашлыки. Наконец, то, что надо. Волосатые пальцы и сиреневые бумажки. - Вот-вот! - подтвердил он окрепшим голосом. Заметил, что эксперты алчными взглядами впились в монитор. Ну так, наверняка на сдельщине. Имеют солидные прибавки с того, что слупят с таких подпольных дельцов, как Смолин. Просмотрели подробно, задали несколько абличительных вопросов и обратились по имени-отчеству: - Хорошо, Николай Гаврилович, разберёмся. Кассету оставьте, ещё шеф посмотрит. О, да сколько ж вас тут! Вообще-то Козлов надеялся услышать немедленное заключение. И ещё одно обстоятельство его беспокоило. - А можно мне это самое... инкогнитой остаться? Эксперты переглянулись. Усмехнулись. Потом N1 усовестил: - Ай-ай-ай, Николай Гаврилович. Что ж вы стыдитесь публичности? Благое же дело делаете! Козлов не нашёлся, что ответить. За него заступился N2. - Да ладно тебе, Роберт! Наш народ ещё не поднялся до уровня сознательности граждан ФРГ и США. "Вот это да! - удивился сельский житель. - Неужели они там все друг друга закладывают?" В окончании беседы он молчал и только перекидывал взгляд с одного эксперта на другого, впитывая, о чём они толкуют. Когда вернулся домой, то издали, свернув на свою улочку, заметил, что на ремонтной площадке соседа стоит скорая. И первое, что пришло в голову: ага, ещё один заказчик подкатил. Оказалось не так. Водитель скорой сидел на месте, курил, и на вопрос, что случилось, ответил: - К Фёдору по вызову приехали. Тут уж Козлов, забыв про все остальные обстоятельства, зашёл к соседу. Смолин лежал на кушетке, заголив спину и чуток спустив трусы, а фельдшерица Нина делала ему укол в худую задницу. "Все мы под богом ходим", - Козлов, в очередной раз осознав это, участливо спросил: - Что случилось, Федя? - Да вот, скрючило, - ответил сосед, а фельдшерица Нина произнесла пламенную... да нет, скорее, гневную речь. Мол, такие-сякие! До последнего тянете, всё вам некогда, на здоровье ноль внимания. Медленно введя лекарство, она вышла. Козлов, у которого иногда тоже случались приступы радикулита - а у кого их в таком возрасте да при такой пахоте не бывает? - искренне посочувствовал соседу: - Да, нелегко нам денежки даются. Скорая приезжала ещё несколько дней подряд. Фельдшерица Нина проделала цикл уколов, и Фёдор, наконец, поднялся. Как раз к юбилею. Правда, ходил теперь согнувшись. При том его руки стали доставать чуть ли не до колен, и он стал похож на пожилую, трудолюбивую обезьяну. Юбилей Смолина отмечал весь околоток, и Козлов с женой, ближайшие соседи, естественно, попали в число приглашённых. - Пойдём, чи нет? - спросила Клавдия. - А ты с чего вдруг засомневалась? - буркнул он. Впрочем, знал причину. Смолов ведь, когда выздоровел, еще шибче взялся за дело. К нему - вереница клиентов, деньги лопатой гребёт! Вот последнее Козлов в сердцах и высказал жене. Да он и не привык от неё ничего скрывать, полагая, что муж и жена - одна сатана. Но Клавдия, вникнув, наконец, в интригу с кассетой, взбунтовалась: - Не по-людски это. Они еще вечером перепирались. А на ночь она не пустила его в постель Всё-таки на юбилей пошли. Хотя за стол, ломившийся от закусок и выпивки, сели не рядышком. В разгар веселья, когда за окном уже стемнело, отключился свет. Но хозяина это не смутило. Он вышел в пристройку и завёл бензиновый генератор. Всё у него пучком! Провались земля и небо, он на кочке проживёт. Козлов задержался допоздна, пересидев всех - и тех, кто жил подальше, и свою Клавдию, ушедшую на вечернюю дойку. А что? Тепло, светло, телик на полстены кажет, хотя по всей деревне, по-прежнему, света нет. Видать, очередная авария или плановое отключение, хрен их знает. А может, кто-то с жестокого похмелья воздушные провода срезал, чтобы сдать в цветмет и поправить здоровье. Было уже и такое. Захмелевший и раздобревший Фёдор пообещал посмотреть машину вне очереди. Расспросил, диагноз поставил: - Ну, ясно, наверняка кольца износились, а может, и поршня. Так и быть, по-суседски за работу не возьму, но, если потребуются запчасти - приобретёшь. Я скажу, что надо будет... Хотя нет, - переменил он своё решение. - Тебе подсунут некондицию. Сам куплю. Раз пообещал, сделает. У Фёдора - золотые руки, и трудяга, каких ещё поискать. Подумал так Козлов, и стыд высокой тихоокеанской волной захлестнул его. Напрасно "сдал" соседа. Ой, напрасно! Бес попутал! "Признаться, что ли, прямо сейчас? Повиниться? Пущай Федька знает и подготовится, как отмазаться, - пыхтел он, гадал, но так и не решился. - Авось, пронесёт! И я останусь инкогнитой". Говорили о том общем, что связывало их. - Рубль дешевеет, - пожаловался Козлов. - Скоро в магазин пойдёшь, и тыщи мало будет. А бывалыча... - Да плевать, - отмахнулся Смолин. - Переживём. Хошь анекдот? Еще при Брежневе рассказывали. Значит, берёт журналист интервью у знатного токаря. Дескать, вас не беспокоит инфляция? А мне без разницы, отвечает тот, болт или ещё что налевака выточу - всё одно за поллитру. Он коротко посмеялся, закончив внезапным кашлем. - Так что мы, токаря и пекаря, при любой власти выживем, - откашлявшись, заключил юбиляр. - Знай, работай да не трусь! Верно говорю, Гаврилыч? - Дак оно, конечно, - нехотя согласился Козлов. - Однако того: тяжко. Пашешь, пашешь. Ты вон согнутый уже ходишь, согнули тебя железки. И я... у меня свиньи в загоне верещат, кушать просют. Опять же, общее пастбище отменили, корове и бычку кажный день надоть подкосить. - Да уж, - подтвердил Фёдор. - Мы по этой причине только одну коровёнку оставили. Для собственных нужд. - Вот ты про Брежнева упомянул. А ведь, пожалуй, при нём, в колхозе-то, кое в чём получше было, - пустился в воспоминания Николай. - Приболел - на бюллютень. А щас прямо на износ вкалываешь. Ни замены, ни подмены. Наши бабы в пятьдесят лет в старух превратились. А эти вон, на экране, и в семисят пляшут в этих, как их, стрингах... И с этим согласился Фёдор: - Всё не для людей. Сначала насильно в колхозы загнали, а когда, через лишения и горе, в колхозах всё стало устаканиваться, взяли и разогнали их. Разве не вредительство? . . . Старший налоговый инспектор посмотрел видео в присутствии сотрудников. Эксперты N1 и N2 ему наперегонки поясняли:- Кассету нам предоставил Козлов, Николай Гаврилович. Его сосед, Фёдор Смолин открыл в селе автомастерскую. Как предприниматель не зарегистрирован, налогов не платит... - Да знаю я Смолина, - комфортно расположившись в кресле и прихлёбывая чай с лимоном, отозвался шеф. - Замечательный автомеханик! У него районный прокурор машину чинил. И я свою лайбу хочу подогнать. Берёт умеренно. В городе, в автосервисе, несусветную цену заламывают. А что касается вашего осведомителя... - Николая Козлова. - Куркуль ещё тот. Вон, я различил с десяток свиней, стадо баранов. Ясно, не для себя держит, а на продажу. Корова, бык, стадо гусей. Да таких, при коллективизации, раскулачивали и в Соловки ссылали. Готовьте повестку, - шеф крутнулся на кресле туда-сюда, и кресло под ним страдальчески заскрипело. - А если будет брыкаться, так ещё и госэпидемстанцию подключим. Развёл, понимаешь, в жилом секторе, скотобазу. Низзя! Налоговые агенты N1 и N2 понимающе переглянулись. Конечно, надо спустить на Козлова всех собак. А то действительно, обнаглел мужик. Скотобазу развел, понимаешь ли, а побаловать свиным окороком домашнего копчения не догадался, жмот.
|