Ах, лето! Хорошо-то как! Антон Буйков к вечеру поехал на дачу, которую приобрёл недавно, совсем задешево, у бабки с дедкой, они уже не могли обслуживать. Правда, знающие люди отговаривали. Место, сказали, плохое. И жена воспротивилась. Она навела справки и узнала, что неподалёку от дачного участка находится (или находился) полигон, где испытывают ракеты.
- Не поеду! - отрубила она. - Говорят, радиация там повышенная, и мутанты вокруг толпами бродят.
"Какие там могут быть мутанты? - размышлял Буйков, сидя за рулём "Шкоды". - Бомжи, разве что?"
Он-то был настроен оптимистически. Вот уже несколько лет Антон успешно специализировался на продаже морозильных камер и дорожных сумок-холодильников. А так как грядёт всемирное потепление, то есть шанец, что бизнес будет процветать.
При подъезде к дачному массиву дорога пошла через громадную свалку, на территории которой раньше располагалось несколько стратегических заводов. С сохранившейся вышки трижды каркнула ворона. А впереди, у ободранной будки непонятного назначения, нарисовалась женщина. Фигуристая такая, издали похожая на статую древнегреческой богини Афродиты. Оживая, подняла руку. И Антон затормозил. Что уж греха таить, тянуло на таких дородных, потому что жёнушка села на диету и стала плоской, как вобла. А эта красавица лямку сарафана спустила и ножку, полновесную, загорелую, эдак отставила.
"Ах, какая женщина! - подумал Буйков. - Мне б такую". А что? Можно завести знакомство. Конечно, семья - это святое, но от него не убудет. Он любезно открыл дверцу.
- Спасибо, - ожившая богиня оглянулась и крикнула: - Мужчины! Нас любезно согласились подвезти.
Из-за искорёженной будки вышли двое. Какой-то малорослый, кривоногий мужик с большой шахматной доской подмышкой и румяный мальчик в пионерском галстуке. Афродита велела им садиться сзади, а сама села рядом. "Облом, - разочарованно вздохнул Буйков. - С этой пионервожатой секс вряд ли состоится".
Добравшись до своей фазенды, Буйков высадил пассажиров, поставил автомобиль в тень и стал наводить порядок, выдёргивая разросшийся бурьян. С непривычки к физическому труду устал. Но ничего, полезно. Его окликнул сосед, живущий через аллею. Крепкий такой боровичок.
- Это вы сумками-холодильниками торгуете?
- Да, - Буйков удивился, никому о себе не рассказывал. - А откуда вы узнали?
- Да уж знаю! - с нажимом сказал сосед. - Я к вам по делу. Хочу заказать.
Ага, прикинул Буйков, не иначе из компетентных органов. Всё про всех знает. И, судя по возрасту, до полковника дослужился.
- Окей, - весело отозвался. - Рад услужить, господин полковник.
Теперь сосед удивился. Даже нахмурился.
- А из каких источников вы узнали, что я полковник?
- Я по умозаключению. Шерлок Холмс называл это дедуктивным методом.
- Ну, попали пальцем в небо, - усмехнулся боровичок.
Неужели генерал? Ну, да бог с ним. Не хочет легализоваться. Буйков пообещал ему сумку-морозилку со скидкой. Может, пригодится человек.
Потом познакомился с другим соседом. Интеллигентный такой дедок в спортивном костюме. Его оригинальная дача, в виде башни, была слегка наклонена, как знаменитая Пизанская в Италии. Оказывается, доктор физмат наук. У него было странное имя: Ферарий - а полностью, Ферарий Ильич.
- Так вы какой кафедрой заведуете? - тотчас спросил Буйков, обретая надежду, что когда-нибудь, благодаря новому знакомству, пристроит своего семилетнего сына в ВУЗ.
- Уже не заведую, - с обидой сказал ученый. - Отправили на пенсию якобы за прогрессирующий склероз. Разве это справедливо? Какой склероз, если я до сих пор пятнадцать цифр в уме запоминаю.
- Я и тридцать могу запомнить!
- Неужели? - профессор очень удивился.
- Если они одинаковые, - пояснил Антон.
Ближе к вечеру, когда солнце, как говорится, позолотило дальние крыши, один дачник к Буйкову сам наведался. Антон собирался ужинать. Выставил на столик, что купил по дороге: круг копчёной колбасы, банку консервированных томатов, пошехонский сыр. В том же магазине, довольно дёшево, прихватил три бутылки красного испанского вина. Слышал, что в умеренных дозах оно полезно. Как раз в ту минуту, когда явился новый персонаж, наливал себе в стакан. Лил потихоньку и размышлял, на какой умеренной дозе остановиться.
Вошедший дышал, как рыба из воды.
- Уж извините, я к вам запросто. Вам пуховик нужен?
- А вы кто, собственно, будете? - спросил Буйков.
- Юрий Бладский, бизнесмен, - представился гость. - Да вы не беспокойтесь, меня тут все знают. И товар предлагаю качественный. Берёте?
Антон на всякий случай поинтересовался ценой, хотя покупать не собирался. Мужик не внушал доверия. Глаза чёрные, брови вразлёт, нос навис над верхней губой рубинштейном.
- Ой! - воскликнул он. - У вас через стакан полилось.
"Из-за тебя ", - досадливо подумал Буйков.
- У вас вино, а у меня, между прочим, в кармане пара мускатных орешков завалялась, - гость полез в карман и вытащил эти самые орешки.
- У меня есть чем закусить, - возразил Антон, не желая ничьих подачек.
- Да они чтобы запах отбить. От гаишников верная защита, - пояснил Бладский.
- Я никуда не собираюсь ехать.
- А вдруг?
Не отвяжешься, однако. Буйков пригласил гостя к столу. И налил во второй стакан. Бладский отхлебнул, почмокал и высказал критическое замечание. Дескать, его не обманешь: это якобы испанское вино на местном винно-водочном разливают. Впрочем, тут же переключился на свои пуховики. Хвалил безмерно, какие они тёплые, ноские. Потом начал жаловаться. Торговля, мол, идёт неважно. Выручайте! Но Буйков решительно отказался, сославшись на то, что грядёт всемирное потепление.
- Вот, все так говорят, - Бладский опорожнил стакан и поморщился.
- Да ладно тебе, расслабься, - миролюбиво сказал Буйков и налил ещё.
Однако гость поднялся, сославшись на то, что спешит на важную встречу.
- С кем? - без всякой задней мысли спросил Антон.
- С инопланетянами, - ответил гость. - Может, им товар сбуду.
Наверно, пошутил. Но не рассмешил. Буйков в одиночестве допил бутылку. Не кайфу ради, а чтобы крепче спалось.
Испанское вино, хотя и было разлито на нашем заводе, подействовало благотворно. Спал Антон крепко, часов семь. Проснувшись, обнаружил, что за окном по-прежнему темно. Глянул на часы и не понял юмора. Девять с копейками!
И тут он услышал снаружи шум. По главной аллее бегали дачники. И, судя по их нервным, возбуждённым голосам, произошло что-то из ряда вон выходящее.
- Что случилось?
- Да вы с луны свалились? - ответили ему. - Солнце не взошло, вот что!
- Как не взошло?
- А так вот, не взошло.
И никто не смог объяснить столь странного явления. Буйков решил позвонить жене и сыну. У них же там в городе интернет, телевизор, наверняка знают. Пусть объяснят. Может, внеплановое затмение?
Никуда не дозвонился. Ни одна антенка на дисплее не высвечивалась. Солнце не взошло и связи нет. Может, и электричество отключили? Да нет, свет горит. Мысли путались. Всё-таки надо срочно ехать домой, быть со своими. На взгляд попался лежащий на столе мускатный орешек. И он отправил его в рот. Хотя, в связи с невзошедшим солнцем, вряд ли гаишники будут цепляться. Впрочем, кто их знает. Может, они до конца будут верны своему служебному долгу.
Он сел за руль и сразу понял: и тут что-то не так. Щиток не светился. Аккумулятор, что ли, сдох? Повернул ключ в замке зажигания. Стартер даже не дёрнулся. Однако что так сидеть, в бездействии? От этого беспокойство только усиливалось. Заметил, что окно профессорской дачи светится. . Может, учёный объяснит, что к чему.
Профессор сидел на первом этаже пизанской башни за письменным столом, обложившись книгами, и лихорадочно листал страницы толстого справочника.
- Ферарий Ильич, вы в курсе из-за чего солнце не взошло?
- Пока нет, - ответил профессор. - Но кой-какие соображения появились. Вы не могли бы мне помочь?
Он велел Буйкову залезть на крышу башни. Антон не совсем понимал для чего, но послушно взобрался по лестнице и осторожно подошёл к краю.
- Эй! - крикнул снизу профессор. - Возьмите в руки какой-нибудь предмет.
- Что ж вы сразу не сказали? Нет у меня никакого предмета.
- Совсем-совсем никакого?
- Только мобильник, - откликнулся Антон.
- Сгодится и мобильник. Приготовьтесь! Станьте на самый край и по моей команде отпустите его.
- Жалко...
- Экий вы, - укорил профессор. - Может, конец света близок, а вам мобильника жалко. Начинаю отсчёт. Раз... два... три!
Буйков отпустил мобильник, и услышал, как он хряпнулся об отмостку. Слез, поискал и, когда насчитал три запчасти, бросил это гиблое занятие. Профессор же стоял неподвижно, только шевелил губами. В руках он держал хронометр.
- Хм, по моим предварительным подсчётам гамма не изменилась.
- Какая гамма? - спросил Антон.
- Гравитационная постоянная. - Ферарий Ильич был озадачен. - Хотя, конечно, наша с вами проверка далека от идеальной.
Буйков подосадовал на себя, что связался с этим склеротиком, запоминающим в уме пятнадцать цифр.
- Эх, профессор! При чём тут ваша гамма?
- Как это при чём? - взволновался Ферарий Ильич. - От неё многое зависит! Если б она изменилась, то произошли бы изменения в орбите Земли, и это, в свою очередь, повлияло бы на параметры восхода и захода Солнца. Да, если хотите знать, мы вообще могли вырваться из объятий нашего светила и удалиться от него в межзвёздные просторы.
Буйков краем уха дослушал его бред. Он окончательно разочаровался в профессоре. Нет, не зря его с кафедры турнули. Медленно пошёл к себе, но Ферарий Ильич не отставал.
- Не уходите! У меня ещё одна идея появилась, - упрашивал он. - Ваша помощь опять потребуется.
- Извините, профессор, - нервно отказался Буйков. - Мне не до ваших экспериментов.
Что же всё-таки случилось? Он не мог объяснить, почему солнце не взошло. Но последствия уже ощутил. Планета Земля быстро охлаждалась. Пришлось поверх майки надеть рубашку с начёсом.
В сенях что-то загремело. И опять, без стука, ворвался давешний гость, господин Бладский. В руках - объёмистый полиэтиленовый мешок.
- Я на минутку! Бизнес пошёл, сидеть некогда. Может, всё-таки приобретёте пуховик?
Вот ведь настырный! Буйков буркнул, что не до того ему. Однако Бладский не отставал.
- Ну, и зря отказываетесь. Я вижу, вы уже приодевшись. А что впереди будет? - с энтузиазмом выкрикнул он. - Ой, мама, что будет!
- А что будет-то?
- Если солнце больше не взойдёт, то грянет долгая астрономическая ночь. Обледенеем все! В сосульки превратимся! Покупайте пуховик, пока я не поднял цену. Ибо спрос определяет предложение. Локти потом будете кусать.
- Погодите, - Антон остановил уже собравшегося уходить гостя и достал бумажник. В бумажнике у него, как и всякого уважающего себя бизнесмена, всегда лежала стопка долларов.
Он выбрал пуховик, примерил - да так и остался в нём.
- А женский есть? С какими-нибудь аппликациями?
Нашёлся и женский, красивый, нарядный.
- А детский?
Детского не нашлось, но Бладский сказал, что закажет на базе, и убежал торговать в другие коттеджи. "М-да, - вслед ему завистливо подумал Буйков. - Как всё переменилось!" Теперь вчерашний неудачник был на лихом коне, а он, сделавший ставку на глобальное потепление, оказался в пролёте. Кто станет брать холодильные сумки при такой холодрыге?
Нет, ждать с моря погоды и предаваться мыслям о глобальной катастрофе - себе дороже, и Буйков в приобретённом пуховике вышел наружу. На башне профессора горел фонарь, а он яростно рыл яму. Уже по пояс в землю влез. Могилу, что ли, себе роет? Или для того, чтобы согреться?
- Антон, включайтесь! - крикнул и протянул лопату. - А то я уже запыхался.
- Вы прежде объясните, с какой целью копаете? - всё-таки ввязался в разговор Буйков. - Какое это отношение имеет к невзошедшему солнцу?
- Разве я не объяснял ещё? - живо отозвался Ферарий Ильич. - Я хочу до коренных пород добраться. Подмените меня!
- Извините, некогда, - решительно отказал Буйков сумасбродному профессору и вышел на аллею.
В окне дачи другого соседа, полковника из ФСБ, горел слабый огонёк. Вот: вполне адекватный человек. Лучше к нему обратиться. Может, уведомили о причине случившегося, даже если он на пенсии. Чекисты бывшими не бывают.
Едва открыл калитку, как на него набросилась огромная овчарка. Буйков в отчаянии выкрикнул: "Сатурн почти не виден!" - и овчарка угомонилась, ласково завиляла хвостом. Стукнул пару раз в кованую железом дверь и потянул на себя... Полковник, а может, генерал, бодрствовал. Он сидел за столом у военно-полевой рации старинного образца. Такой радистка Кэт ещё, наверно, пользовалась. На плечах ветерана - старенький пятнистый бушлат с погонами. Правда, без звёздочек. Кто ж он по званию? Нет, всё-таки до генерала не дослужил. А то бы на другой даче обитал.
- Здравие желаю, господин полковник! Извините, что побеспокоил.
- А, это вы, - сосед сорвал гарнитуру с головы. - Стучаться надо!
- Я стукнул. Но вы, очевидно, не услышали. Простите ради бога, но сами понимаете - ситуация. Вы уж поделитесь информацией.
- Пока нету. Ни с кем нет связи. - Полковник нахмурился. - Точно так же было в августе девяносто первого, когда я не мог связаться с Форосом.
- А по какой причине? - дрогнувшим голосом спросил Буйков.
- Похоже, лампа шесть жэ девять пэ опять подсела.
- Вот и я тоже не смог ни к кому дозвониться. Но у вас, может, есть соображения насчёт того, что случилось?
- Соображения-то у меня есть, - полковник зябко повёл плечами. - Ладно, коли зашли, присаживайтесь. Погреемся чайком.
Он вытащил портативный бензиновый "Шмель", раскочегарил его и поставил чайник. Круто заварил, а вместо сахара опустил в кружки по две белые таблетки.
- Для стимуляции, - пояснил.
Чай был страшно горьким, но Буйков почувствовал, что мозги у него действительно просветлели.
- И какие у вас соображения? - повторил он вопрос.
- Полагаю, без пиндосов не обошлось. Они ведь на нашей Аляске станцию построили по управлению погодой. А теперь, похоже, на самое солнце замахнулись!
Буйков осторожно, боясь разгневать сверх-убеждённого полковника, засомневался:
- Боюсь, они тут ни при чём. Не обладают они на данный момент такими энергиями, чтобы светилами управлять.
- Не уподобляйтесь страусу: не прячьте голову в песок. Впрочем, вижу, вы уже приняли меры. На вас новый пуховик.
- Господин Бладский навялил.
- Кто такой? - полковник насторожился.
- Он сказал, что его тут все знают.
- Врёт! Я тут давно и никакого Бладского не знаю. Сможете обрисовать портрет?
- Ну, такой вертлявый, чернявый. Радостный такой, что солнце не взошло. Пуховиками во всю торгует. Мне продал и дальше побежал.
Бывший чекист потребовал, чтобы гость снял обнову. Буйков послушно исполнил, а полковник взял с полки лупу и тщательно стал рассматривать подкладку.
- Фирма Врангель, - определил он. - Ваш Бладский - агент влияния... Вы классиков марксизма-ленинизма изучали?
- Не-ет.
- Оно и видно. Цитирую по памяти: "Нет такого преступления, на которое не пошёл бы бизнес ради того, чтобы получить триста процентов прибыли". - Полковник проницательно посмотрел на гостя. - А, кстати, вы ведь с того же поля ягода. Только с противоположными интересами. Признавайтесь, что были бы не против, если б среднегодовая температура подскочила эдак градусов на пятнадцать.
- Разве это возможно?
- Почему ж нет. Если два солнца запустить.
- Уж лучше два, чем ни одного, - вздохнул Буйков. - Знаете, этот Бладский мне тоже не понравился.
- Ясно, что дело тёмное, - заключил полковник. - Допиваем чай и отправляемся на его поиски. Попробуем расколоть подлеца.
При сборах он упаковал "Шмель" и положил в школьный рюкзачок. Буйкова это смутило. В каком-то кино он видел, как пытали утюгом. У полковника, видать, ещё более разнообразный набор средств дознания.
По-прежнему темно. Буйков с великой неохотой следовал за полковником. К счастью, тот плохо ориентировался в темноте и, сойдя с дорожки, споткнулся и упал в кусты.
И тут вдали, со стороны свалки, вдруг сильно полыхнуло, и в небо поднялась странный предмет, похожий на баллистическую ракету. "Никак бомжи запустили?" - удивлённо подумал Антон. Он знал, что среди них находились бывшие инженеры, конструктора, а уж отходов на свалке на звездолёт хватит.
Меж тем полковник выбрался из колючих кустов. У него возникло другое мнение. Правым глазом, прикрывая рукой повреждённый левый, глянул на остаточное свечение.
- Похоже, наш агент улизнул воздушным путём. Как это я раньше о такой возможности не подумал!
Антон с облегчением вернулся к себе. И услышал слабый зов о помощи. Оказывается, профессор. Самостоятельно не может выбраться из вырытой им ямы. Буйков подошёл к краю, подал руку и с трудом вытащил. Учёный окончательно выбился из сил, чихал и кашлял. Антон с недоумением спросил:
- А для чего вы до коренных пород решили добраться, Ферарий Ильич?
Профессор вскинулся, собираясь объяснить, но тут же поник.
- А ведь забыл, - растерянно сказал он. - Припоминаю, крутилась какая-то мысль. Кажется, связанная с СТО.
- Со Станцией Технического Обслуживания? - попытался расшифровать Буйков.
- Нет, со Специальной Теорией Относительности. Но сейчас совершенно вылетело из головы, каким образом я вышел на Эйнштейна.
Вот, бедолага. Сильно подействовало. Антон предложил ему принять винца и расслабиться.
- Я непьющий и некурящий, - отказался Ферарий Ильич. - Да и мне ведь загадку века надо разрешить. Это же впервые в истории Солнце не взошло. Даже древние инки о том не упоминали.
Он ушёл к себе. А Буйков вытащил из машины вторую бутылку и сел за стол, тихо рассуждая сам с собой. Итак, что имеем? Похолодание продолжается. Бизнес - коту под хвост. Зато как ожил Бладский! У него теперь дело пойдёт. Возможно прав полковник, цитировавший классиков марксизма-ленинизма. Да уж не Бладский ли всё устроил? Как говорят юристы, ищите кому выгодно. Но каким образом он мог остановить солнце? С нечистыми силами в сговор вошёл?.. Не во времена же Гоголя живём, когда черти луну с небосвода украли. Нету сейчас чертей. Непросвещённые люди создавали их своей верой.
Подверженный грустным, неразрешимым мыслям Буйков опорожнил бутылку вина и задремал, пересев на скрипучий, оставшийся от прежних хозяев диван...
Ему вдруг ни с того ни с сего приснился парад императорских войск. Он будто бы рядовой солдат, в пешем строю, но почему-то в юбке. И почему-то у него возникло сомнение в своей гендерной принадлежности. Однако засунуть руку под юбку и проверить не представлялось возможным: была команда "смирно!". И он стоит, мучаясь неопределённостью, а перед ними, гвардейцами, гарцует на белой лошади знакомый полковник. В очень красивой форме, с аксельбантами, левый глаз прикрыт бархатной повязкой. Буйков не разбирался в знаках отличия царской армии, но сразу подумал, что ретивый сосед стал генерал-полковником.
- Равнение на середину! Походка от бедра! - осаживая лошадь, скомандовал он. - Ша-агом арш!
Яростную дробь выдал барабан.
Антон подхватился. Барабанная дробь звучала наяву и доносилась с улицы. Но самое главное... свет!!! Дневной свет резанул по глазам. Солнце! Господи, солнце! Вон оно, заглядывает в окошко, такое родное, такое яркое!
Как был, в пуховике, выскочил наружу. Барабанная дробь не приснилась и не являлась слуховой галлюцинацией. По главной аллее шла процессия. Вчерашняя Афродита в ярко-жёлтых трусиках, обрамлённых чёрным, и в такого же цвета лифчике, частично прикрывающем вздыбленную грудь. На барабане наяривал мальчик-пионер. Давешний малорослый, чем-то похожий на козла мужик, на этот раз нёс не шахматную доску, а прямоугольный плакат, на котором был изображён солнечный круг с лучами.
Богиня провозглашала:
- Взошло родимое! Поднялось бесподобное! Сделало милость! Эй, люди русские и нерусские! Это ль не чудо дивное?!
Любопытные присоединились к процессии. Они, как эскимосы, были в пуховиках, хотя уже вызревала жара нового дня. Выскочил из своей башни профессор в меховой жилетке и замахал руками.
- Нонсенс! Дикое суеверие! Нет никаких чудес, а есть объективные законы природы. Я разобрался, почему солнце опоздало с восходом! Я в пяти минутах от разгадки века! Вот ещё бы повторить опыт Майкельсона...
Богиня остановилась.
- Вы кто - учёный? - осведомилась она. - Знаем мы вас, учёных! Вам подкинь данные, что на Солнце сорокаградусный мороз, вы и это обоснуёте.
- Да вот, обоснуём! - в азарте выкрикнул профессор.
Афродита саркастически засмеялась.
- Люди, слышите? Просыпайтесь! Отряхните с себя прах заумной науки! Возвращайтесь в круг поклонников древнего бога Ярилы! Наше божество не обязано подчиняться всяким там Майкельсонам. Когда захочет, тогда и вскочит. И если мы будем себя вести, как его послушные дети, не обидит. Оно живое! Следуйте моему примеру. Обнажайтесь! Подставляйте тела лучам божественного Ярилы!
Буйков с восхищением смотрел на богиню. Она заметила его взгляд и, вытащив из грудей фломастер, сунула ему.
- У вас есть возможность стать членом моего кружка. Поставьте подпись на хоругви.
- Ну, если вы желаете... - любезно промолвил Буйков, взял фломастер и размашисто расписался на плакате, под строчками других неразборчивых подписей. - Спасибо, - сказала богиня. - Теперь вы мой член. Потрудитесь заплатить вступительные взносы. С вас три тысячи в пользу Ярилы.
И опять, безропотно подчинившись, Антон вытащил из джинсов бумажник. Доллары на пуховики потратил, остались рубли.
- Пан Збежинский, - продолжала командовать богиня, - соблаговолите принять.
Её козловидный спутник выхватил у оторопевшего Антона бумажник, отсчитал нужную сумму. Три тысячи там только и было.
На аллею вышел заспанный полковник в шапке-ушанке и с темной повязкой на поврежденном глазу, которая делала его похожим на пирата двадцать первого века.
- Кого я вижу! - воскликнула Афродита. - Максим Максимыч, вы ли это?
И полковник галантно поклонился, тоже не устояв перед чарами богини. Малец вновь забарабанил, и процессия пошла дальше. Ярко жёлтые лоскуты, прикрывающие ягодицы Афродиты, помахивали, как крылья бабочки, снявшейся с цветка.
Процессия отдалилась, и эффект бабочки пропал. Буйков раздосадовано подумал: "А ведь я опять лопухнулся!" В капризное Солнце, будто бы обладающее своей волей, он мигом перестал верить и повернулся к профессору.
- Ферарий Ильич, а что же всё-таки произошло?
Дискредитированный профессор ожил.
- Милости прошу в мой терем, я наглядно покажу.
Буйков и полковник, тоже жаждавший получить разгадку необыкновенному явлению, зашагали за ним. Профессор подошёл к настенному выключателю и щёлкнул им. Лампочка на потолке загорелась. - Заметили?
- Что мы должны были заметить? - с недоумением спросил Антон.
- Лампочка не сразу вспыхнула! - пояснил профессор. - Не одномоментно с созданием электрической цепи.
- Может, у вас выключатель барахлит? - предположил Максим Максимович.
- Дело не в выключателе, - с апломбом сказал профессор. - Я всё понял, друзья мои! Случилось невероятное! Наша солнечная система, перемещаясь в пространстве, этой ночью вошла в ту область Вселенной, где скорость фотонов существенно ниже. До солнца сто пятьдесят миллионов километров. Вот его лучи и достигли нашей планеты с опозданием в несколько часов.
- Вон оно что, - отозвался Буйков. - Я тоже не очень поверил этой особе о капризах Ярилы.
Он, заинтересовавшись, пару раз щёлкнул выключателем. Впрочем, длина провода, соединяющего выключатель с лампочкой, по сравнению с расстоянием до Солнца была намного короче, и эффект с запозданием света остался для гостей незамеченным. Но в этот раз Антон поверил профессору.
- И что теперь изменится, хотелось бы узнать?
- Вопрос интересный! - воскликнул профессор. - Очевидно, всю теоретическую физику придётся пересматривать, внести поправки в СТО и ОТО, заново вычислить фундаментальные константы, постоянную Планка, массу и заряд электрона. Да и, пожалуй, гамму тоже! Ведь не даром же я ощущаю лёгкость необыкно...
- Погодите, профессор, - озадаченно прервал Антон. - Лучше скажите, что для нас, далёких от науки людей, изменится? В связи с этой метаморфозой состоится ли всемирное потепление?
- Не вижу причин, почему б не состояться, - пожал плечами Ферарий Ильич. - Во всяком случае нам, учёным, предстоит большая работа! И, прежде всего, надо измерить новое значение скорости света по методу Майкельсона. Хотите стать моим ассистентом?
- И что я должен сделать на этот раз?
- Вы должны взобраться вооон на тот дальний бугор и держать в руках зеркало.
Буйков отказался, сославшись на занятость, а полковник, заинтересовавшись догадками профессора, стал многократно щёлкать выключателем. Когда Максим Максимыч сделал это в пятый или шестой раз, лампочка ослепительно вспыхнула и почернела.
- Ну, что за качество! - в сердцах бросил он. - Я так и не понял: есть ли замедление, нет ли его? Пойду у себя проверю. У меня в кладовке лежит длиннющая переноска.
Буйков же облегчённо вздохнул. Ну, слава богу! Значит, можно надеяться, что его бизнес не пострадает, и жизнь продолжится в желательном направлении, не взирая на фундаментальные перемены в физических теориях.
К трём часам Ярило стало палить, как прежде, даже сильней, словно почувствовало себя виноватым за задержку с восходом. Антон, раздевшись до плавок, с энтузиазмом работал на участке. Подзарядил аккумулятор и включил авторадиолу. Передавали новости. Оказывается, мир полон чудес. На дне Марианской впадины обнаружили неизвестное науке существо, которое отказалось отвечать на вопросы журналистов, а в Швейцарии вновь запустили адронный коллайдер, и при этом образовалась чёрная дыра. Многое о чём сообщали, но об изменении скорости света - ни гу-гу. "Понятно. Обдумывают, как преподнести, чтобы не вызвать народных волнений... А может, всё дело в чёрной дыре?"
Вечером забежал пропавший Бладский. Он имел бледный вид и нечищеные штиблеты.
- Я ночью в город ездил, - подавленно сообщил, вытирая со лба пот. - Заказал на оптовой базе ещё сто пуховиков. И тут, сука, оно взошло! Понадеялся на всемирное обледенение, а сейчас что? Ещё кредит не погасил. Моему бизнесу копец!
Буйкову стало жаль его. Добрый человек, мускатными орешками всех снабжает. Попотчевал гостя испанским вином, разлитым на нашем заводе и, как мог, успокоил. Вспомнил своё отчаяние, охватившее при пропаже солнца, и прикинул, что во второй раз подобную фантасмагорию не выдержит.
- А давай, Юрок, объединим наши усилия. Тогда в любом случае останемся на плаву. Хоть похолодание - хоть потепление.
- А что? Это идея! - взбодрился Бладский.
Закатное солнце пылало красным. И на всякий случай Антон попросил небесное светило: "Уж, пожалуйста, восходи вовремя, Ярило ты наше". В конце концов, он имел право на такую просьбу. Не даром же заплатил вступительные взносы и стал полноправным членом кружка Афродиты, поклонницы солнечного бога.