Провоторова Оксана Игоревна : другие произведения.

То чего нет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Волшебная история, которая произошла в совершенно неволшебном мире с вполне реальным человеком и его реальным желанием оставить все как есть и плыть по течению...


То, чего нет

  

I

   Саша открыл глаза. Прямо над ним был белый потолок, на котором играли тени ветвей. Полумрак незнакомой комнаты пронзил луч света. Он пробежал по потолку, скользнул на стену и, добежав до окна, скрылся за стеклом. Мальчик растерянным взглядом проводил его, и хотел было приподняться, но голова внезапно закружилась, да так сильно, что затошнило. Потолок теперь кружился над головой.
   Где-то вдалеке послышались шаги. Раздался противный скрип, и в комнату ворвался яркий желтый луч света. Чье-то незнакомое лицо нависло прямо над Сашей. Мальчик прищурился, пытаясь рассмотреть его, но голова закружилась еще сильнее и в глазах потемнело.
  
   Он услышал голос папы. Мальчику казалось, что он слышит, как отец плачет. Он попытался открыть глаза. Тут же яркий солнечный свет обрезал их. Голова снова закружилась. Голос отца стал еще более взволнованным. Мальчик почувствовал, как сильные теплые руки схватили его за плечи.
   - Саша! Саша! - повторял папа. - Открой глаза, сын. Сын!
   Но Саша не мог открыть глаза.
  
   Казалось, его одолела сильная усталость. Все тело онемело. Помнив о головокружении, Саша боялся открыть глаза. Он просто лежал и ждал. Но это было слишком скчно, и он решился приоткрыть глаза.
   В комнате было светло и тихо. Теперь он отчетливо слышал в воздухе запах больницы. Мальчик повернул голову влево - туда, откуда в прошлый раз раздавались шаги. У стены на стуле сидел отец. По всей видимости, он заснул.
   - Пап, - хотел позвать мальчик. Но получилось только прошептать.
   Отец открыл глаза и, увидев Сашу, бросился к нему. Он целовал, обнимал его и плакал.
   - Что произошло? - снова прошептал Саша.
   Мужчина вдруг замер, будто оцепенел, чуть приподнялся над мальчиком, поглал его по голове, как-то коряво улыбнулся и ответил:
   - Мы в больнице. Мы попали в аварию. Ты не помнишь, малыш?
   - Нет, - ответил Саша. - А где мама?
   - Мама? - переспросил отец.
   Голос его дрогнул. Саша понял, отец не хочет ему отвечать на вопрос.
   - Мама тоже в больнице?
   - Да! - закивал не уверенно папа. - Мама тоже в больнице. Как ты себя чувствуешь? Что-то болит?
   Саша поднял руку и потрогал свою голову. Она больше не кружилась, но ощущение было, будто она увеличилась в размерах и продолжает куда-то расти. Потрогав ее, мальчик понял, что никаких изменений с ней не произошло.
   - Голова немного болит. И я пить хочу.
   - Пить? Сейчас что-нибудь придумаем!
   Отец вскочил с постели, бросился к двери и исчез за ней. Саша лежал неподвижно. Пару минут и отец вновь был в палате. В руках у него был небольшой пластиковый стаканчик. Следом за отцом в палату вошла какая-то женщина в белом халате.
   - Здравствуй, Саша. Меня зовут Анастасия Павловна. Я - твой доктор.
   Лицо женщины было светлым и добрым. Ее большие темные глаза смотрели прямо на мальчика.
   Папа присел рядом с Сашей, приподнял его голову и дал воды. Горло обожгла ее прохлада. Стало легче дышать и говорить.
   - Что ты чувствуешь? - спросила Анастасия Павловна, подойдя ближе.
   - Я не знаю, - протянул мальчик, прислушиваясь к себе. Его тело действительно сейчас ничего не чувствовало. Голова была тяжелой, но не болела и не кружилась больше. Руки были ватными и поддавались с трудом. Ноги...ног будто не было вовсе. Саша совершенно не чувствовал их. Он постарался и приподнял голову. Под белой простыней он видел - ноги на месте.
   - Мои ноги, - тихо сказал он. - Я не могу ими пошевелить.
   Анастасия Павловна спрятала глаза, стоило мальчику посмотреть на нее.
   - Ничего, это пройдет, - прервал тишину папа.- Ты сильно ударился. Такое бывает. Все будет хорошо!
   Отец держал его руку и гладил ее. Взгляд его был каким-то другим. Не таким, каким он раньше смотрел на Сашу. И даже не смотря на то, что он улыбался, из глаз его, казалось, вот-вот потекут слезы.
   - Сергей Александрович, давайте выйдем, обсудим кое-что! - сказала доктор.
   Отец молча кивнул, легонько похлопал сына по груди, и вышел в след за врачом. В палате было тихо, но как Саша не старался прислушиваться, он не слышал, о чем они говорили. Через какое-то время мальчик стал более отчетливо слышать голоса. Но слова так и не мог разобрать.
   Мальчик вновь приподнял голову и посмотрел на свои ноги. Он хотел пошевелить хотя бы пальцем, но ноги не хотели ничего об этом слышать. После нескольких попыток Саша совсем выбился из сил, и голова его вновь упала на подушку. В этот самый момент дверь противно заскрипела, и в палату вернулся отец. Он был чем-то встревожен и даже зол. Иногда в таком состоянии отец возвращался с работы, и тогда мама говорила, что ему нужно время "остыть". Саша хорошо знал это, и поэтому решил ничего не спрашивать и не говорить. Отец тоже молчал. Он сел рядом с сыном.
   - Все будет хорошо! - повторил он и снова замолчал.
  

II

   Следующий месяц Саша провел в больнице. Его мучили. Врачи, врачи, врачи. Они менялись через раз. Каждый назначал лекарства. Сашу стали каждый день возить на процедуры. Возить! На кресле! Саша смотрел на большие холодные колеса, которые поблескивали по бокам. Кресло двигалось почти бесшумно. Но в нем было не удобно. Саша плакал. Ему было обидно и больно.
   Теплая ванна. Массаж, который делали будто и не ему вовсе. Он не чувствовал ничего.
   Как-то раз дверь в палату распахнулась, и на пороге он увидел ребят из своего класса. Довольные, улыбающиеся лица. Они весело шутили, рассказывали ему про школьную жизнь, про учителей, про то, как играют после школы во дворе в футбол. Саша так любит футбол. В палате было шумно и весело. И на какое-то время Саша даже забыл о том, что болен.
   Ребята ушли. А они с отцом весь вечер вспоминали их рассказы и смеялись.
   Ночью Саше стало плохо.
   Он уснул как всегда, когда в палате выключили свет. Папа ушел домой. Было тихо и хорошо. Ему снился солнечный и необычно теплый день. Он играет возле дома бабушки с Рыжиком - пушистым псом, добрым и ласковым как кошка. Вот мама говорит, что пора ехать домой. Они садятся в машину и едут. Завтра Саша вновь увидит своих одноклассников. Будет рассказывать им, как весело у бабушки провел выходные. Ему так хорошо.
   Но по дороге родители почему-то начинают ссориться. Папа поворачивается к маме и сильно на нее кричит. Саша вдавливается в кресло. Яркий свет. Мама кричит. Хлопок. Еще секунда и какая-то невидимая сила толкает мальчика вперед.
   Саша летит вперед. Все начинает кружиться. Пол, потолок, окно. Все смешалось. В какой-то момент он падает и ощущает под собой холодную влажную землю. Что-то тяжелое тут же ударяет по спине. Она начинает гореть настолько сильно, что терпеть нет сил. Жар растекается по всему телу. Становится душно. Нечем дышать. Саша задыхается. Острая трава лезет в глаза. И больше ничего нет. Все тихо. Холодно.
  

III

   Саша кричал. Громко и бессвязно. Воздуха не хватало. Он начал махать руками. Зацепил стоящую на тумбочке кружку, и та со звоном упала на кафельный пол.
   В палату прибежало много людей. Их лиц мальчик не мог различить. Лица, потолок, лица, потолок. Все кружилось с огромной скоростью. Вся спина горела огнем.
   Его попытались поднять, но ужасная боль стрелой пронзила всю спину. От боли Саша взвыл.
   Кто-то схватил его за руку. И держал. Держал.
   Дышать стало легче. Но боль не отступала. Теперь казалось, она выходила из мальчика. За пределы его тела. Черные тени поднялись по стенам палаты. Огромные и страшные. Они тянули свои худые руки к Саше. Он вжимался в постель и кричал. Но никто не видел никаких теней. Люди вокруг не понимали, кого он требует прогнать.
   - Саша! Посмотри на меня! Саша!
   Седой доктор с бородой схватил мальчика своими большими руками за лицо.
   - Смотри на меня! - бормотал он.
   Огромные черные глаза доктора смотрели прямо на него. Когда они встретились взглядами, мальчик уже больше не мог отвести глаза от них. Ему казалось, что взгляд доктора пробирается куда-то внутрь его.
   - Смотри на меня! Вот так! Дыши!
   Жар теперь растекался по всему телу. Было также душно и страшно. Но Саша повиновался и дышал. Стараясь делать каждый вздох и выдох похожим друг на друга.
   - Хорошо! - спокойным голосом сказал доктор. - Все хорошо! Ты в больнице. Мы тебе поможем.
   Утром папа забрал Сашу из больницы.
  

IV

   - А когда я смогу увидеть маму? - спросил мальчик, когда отец вывез его на улицу.
   - Я пока не знаю. Наверное, скоро, - ответил отец. Но голос его был не уверенным, вкрадчивым. Не таким, каким он был в больнице, когда папа говорил врачам, что они едут домой.
   Папа усадил Сашу в машину, сел с другой стороны. Кресло было убрано в багажник такси.
   В спине что-то пульсировало и опять горело. Город за окном казался чужим и холодным. По всему было видно, его давно завоевала осень. Деревья были почти голыми. Листья на земле - темными. Люди под зонтами - не знакомыми, спешащими куда-то.
   "А впрочем, так было каждую осень, - вспомнил Саша. - Теперь, наверное, совсем рано темнеет".
   Пока он был в больнице, то ему казалось, за окном всегда было темно. Или ему так только казалось? Он не различил бы день ото дня, если бы не надо было ложится спать. Все дни стали похожими. Но сегодняшняя поездка домой ворвалась в серую унылую череду дней. Саша смотрел в окно. Город был осенним и таким же, как год назад в это время.
   Когда такси въехало во двор, по стеклу побежали капельки. Из приоткрытого водительского окна запахло сыростью и холодом. Быстро выйти из машины не получилось. Папа промок до нитки. По его лицу текли ручейки воды.
   - Ничего, сын. Сейчас придем домой, высушим все, - говорил отец.
   Девять ступеней подъезда оказались еще более трудными. Каждая из них сопротивлялась и гремела. Дождь продолжал лить. Саша сидел спиной к входу в подъезд и видел, как у подъезда остановились две соседки. Он знал их. Две старушки, живущие на разных этажах, казались неразлучными. Мама всегда удивлялась их давней дружбе. Говорили, что они жили в этом доме всю жизнь и всю жизнь дружили.
   Сейчас они смотрели на Сашу жалостью и печалью.
   - Вот бедолага, - сказала одна из них. - Как они теперь будут...
   Мальчик смотрел на них не отрываясь. Но они будто и не замечали этого. Когда отец поднял коляску к самой двери, то оказалось, что открыть ее не получается - она упирается в коляску.
   - Давайте, я вам помогу, - засуетилась одна из соседок и смешно, словно пингвин, раскачиваясь, стала подниматься по лестнице.
   - Горе-то какое! - запричитала старушка. - Жалко так Марину. Как же вы теперь без нее. Ведь такая молодая...
   - Спасибо, Валентина Андреевна! - прервал ее отец.
   - Папа, что она говорит? - завертелся Саша в кресле.
   Но отец молчал.
   - Сашенька, ты только не отчаивайся, голубчик! - продолжала женщина. Но тут ее взгляд скользнул куда-то поверх Сашиной головы, голос дрогнул.
   Впереди было еще девять ступенек. Теперь в подъезде. Саша вновь слышал этот противный холодный стук. От каждого удара его встряхивало. Старухи стояли теперь внизу и молча наблюдали. От их вида мальчику стало не по себе и очень противно.
   В лифт заходили тоже с трудом. Коляска упорно не хотела проезжать в открывшиеся двери. Папа надавил на одну из них и она отступала, дав возможность заехать внутрь. Отец стоял неподвижно и молчал. Кресло упиралось в его тело, и мальчик чувствовал, как он тяжело дышит.
   В квартире было темно. Отец включил свет и Саша увидел, что все именно такое, каким и было. Лишь у двери нет обуви. Обычно здесь всегда стояло много обуви. Мама очень любит туфли, а папа смеется всегда над ней, говорит, что женился на сороконожке.
   - Пап, неужели наша сороконожка убрала все свои туфли в шкаф, - заулыбался Саша и посмотрел на отца. Но тот стоял как потерянный. Смотрел на прихожую. Глаза его стали наполняться слезами. Он встал на колено и, спрятав глаза, произнес тут же охрипшим пропадающим голосом:
   - Сын, мамы нет.
   - Она ушла в магазин?
   Вид папы стал стирать с его лица улыбку. Мальчик начал волноваться, но старался вести себя спокойно. В голове всплыли странные слова соседки.
   - Нет, сын. Ее просто больше нет, - еле слышно произнес папа и поднял на мальчика красные полные слез глаза. - Мама умерла...
  

V

   Сашины дни стали похожи один на другой. Утром папа выносил его на руках из дома и сажал в машину. Они ехали в больницу. То в одну, то в другую. На поездку уходил весь день. Иногда врачи, осмотрев мальчика, уводили отца из палаты, а потом он возвращался злым, и они ехали домой. Иногда просили остаться на несколько дней. И тогда они придумывали всевозможные вещи. Был даже один, который втыкал Саше в спину огромные металлические иглы. Он сначала закричал и потребовал прекратить, но отец грозно посмотрел на него и мальчик замолчал.
   - Я стараюсь. Делаю все для того, чтобы ты смог опять ходить, - говорил отец каждый раз, когда мальчик начинал капризничать.
   Но что не делали врачи - все казалось бессмысленным. Саша больше не чувствовал ног.
   Через несколько месяцев закончились и врачи, и деньги. Теперь Саша почти всегда был дома. Отец уходил на несколько часов - говорил, что работать целый день не может - не может оставить Сашу одного так надолго. Потом он стал постоянно задерживаться, а возвращался он какой-то странный. От отца часто неприятно пахло, хотя он стал веселее и дружелюбнее. Так продолжалось некоторое время.
   Чтобы не скучать, Саша стал звонить своим одноклассникам по телефону. Но они были заняты уроками, или спешили на секции или вовсе оказывались недоступными. Когда за окном начинало темнеть, он долго не включал свет. Ему казалось, что в темноте его никто не видит он может спрятаться от всего мира и потому может делать все, что хочет, например, плакать. Мама всегда говорила ему, что настоящие мужчины никогда не плачут.
   "Даже если мама сейчас смотрит на меня с неба, то в темноте она ничего не разглядит", - думал мальчик, давая волю слезам. А они двумя ручейками бежали по его щекам.
   "Если бы мама была со мной, все было бы совсем не так. Она что-нибудь обязательно придумала и не оставляла бы меня одного, и не разрешала бы папе меня оставлять, и врачам бы не разрешала втыкать в меня иголки и класть на холодный стол", - слезы еще сильнее хлынули из глаз. В этот момент щелкнул замок и в квартиру провалился свет из коридора.
   - Саша! - раздался голос отца. Но голос был каким-то странным, точно слово по слогам выпала изо рта отца. - Где ты?
   Тяжелые шаги раздались в коридоре. Стук был такой, точно кто-то шел по полу в ботинках.
   - Где ты, черт тебя дери! - раздалось почти над ухом мальчика. Отец хлопнул ладонью по стене. Раз, два и свет включился. Глаза защипало, и Саша закрыл их руками.
   - Чего сидишь в темноте? Прячешься от меня? Отвечай!
   Отец с силой схватил мальчика за руку и тот, поддавшись, убрал ее от лица. Перед ним стоял грязный и вонючий незнакомец. Этот кто-то шатался, точно пол под ним раскачивали. От одного взгляда на этого человека Саше стало противно.
   - Ты что тут ревешь? - пробормотал стоящий перед ним. - Что, жалко себя тебе? А меня тебе не жалко? Что смотришь на меня? Напился папка. И что? Имею права!
   Отец с шумом вывалился из его комнаты. Раздался грохот. Саша подъехал к двери. Отец лежал посередине коридора и не шевелился.
   - Пап? - протянул Саша испуганно и решил подъехать ближе. - Пап? - повторил он. Но отец лишь немного приподнял голову и рявкнул:
   - Отвали от меня!
   С этими словами он пнул колесо инвалидного кресла и уронил голову на пол.
   Всю ночь Саша провел в кресле. К утру спина окончательно разболелась. Несколько раз он подъезжал к кровати, но попытаться переползти на нее каждый раз не хватало духу. Когда боль в спине стала нестерпимой, он все же решился. Поставив коляску на тормоз, он наклонился вперед, но подняться на руки не смог, и тяжелым мешком упал грудью на край постели. Мальчик стал хвататься за покрывало и стараться тащить себя. Но покрывало собиралось в руке и сползало, оголяя постель. Саша взвыв диким зверем и стал хвататься сильнее. Одеяло, простынь -все было скомкано под его животом. Но да, он смог переползти на кровать. Ноги безучастно висели между кроватью и креслом. Саша хотел перевести дух. Но стоило ему замереть, как тело предательски стало сползать вниз. Тогда он выкинул руки вперед и ухватился за край матраца. Нужно было еще постараться. Еще чуть-чуть.
   Кряхтя и рыча Саша смог взобраться на постель. Теперь он лежал поверх скомканных вещей. Но он смог. Это была его первая победа за долгие месяцы.
  

VI

   Жизнь Саши изменилась. Отец больше не возил его к врачам. Машину он продал. Сказал, что за долги. В квартире часто бывали какие-то люди. Мальчик не знал кто они. Мужчины, женщины - все странно одетые, грязные и дурнопахнущие. Они обращали внимание на Сашу лишь иногда, когда ему не удавалось проскочить не замеченным на кухню, когда ему очень хотелось есть. Но часто в холодильнике не оказывалось ничего. Тогда мальчик с горестью закусывал губу и открывал хлебницу, стоящую на столе. Что-что, а хлеб был в доме всегда, ну или почти всегда. Так был устроен отец, что всегда покупал буханку, стоило ему за чем-нибудь заскочить в магазин.
   Когда мама была жива, она частенько подшучивала над отцом по этому поводу. Он разводил руками, улыбался и лишь произносил: "Ну, ты же знаешь, не могу наесться никак". Эта совершенно нелепая привычка, над которой раньше они смеялись всей семьей, теперь часто спасала Сашу от голода.
   Отца мальчик не интересовал теперь. Даже когда его дружки подшучивали над ним, обзывая калекой, он лишь отводил в сторону сои пьяные глаза и молчал.
   Иногда Саша не выдерживал их издевательств. Чтобы сбежать, он выезжал на площадку в подъезд и подолгу сидел там. Он мечтал уйти из дома. Мечтал сбежать от этого кошмара. И однажды он даже решился на это. Мальчик вызвал лифт, кое-как пролез на коляске внутрь него, отодвигая руками его двери, и нажал кнопку первого этажа. Но вот на первом этаже выехать из лифта он так и не смог - мешали все те же проклятые двери. В лифте он провел много часов, прежде чем какому-то незнакомцу не понадобился лифт. Стыдно и больно было Саше. Он попросил помочь ему вернуться домой и больше уже не рисковал связываться с подъемником.
   Прошло несколько месяцев. Саша перестал плакать. Теперь он лишь представлял себя узником в замке, кишащем страшными чудовищами и уродливыми людоедами. Как только людоеды просыпались, мальчик запирался в своей комнате и сидел очень тихо. А чудовища шумели, кричали, что-то кидали, видимо искали его и не могли найти.
   Замок стоял в самом центре огромного королевства. Но он был заколдован и оставался для всех невидимым. Даже птицы не видели его, поэтому никогда не прилетали к его окнам. Маленький узник сидел в одной из его башен и ждал. Правда, он сам не знал, чего ждет. Спасать его было не кому - злой дракон убил его маму и съел его отца. Дракон ждал, что мальчик вырастет, чтобы съесть и его. Но Саша был хитрее и не мог допустить, чтобы какой-то гадкий змей слопал его на обед. Поэтому он запирал дверь в свою комнату, подпирал ее стульями и накладывал заклинание невидимости на вход, чтобы чудовище не могло найти его.
   В страхе и ужасе прожил мальчик долгие дни, пока однажды, рано утром, пока дракон еще спал, в замок ни ворвались рыцари-чужеземцы. Они разбудили Сашу, который дремал прямо в своем кресле, и сказали, что теперь все будет хорошо, что они убили злого дракона и теперь освободят его. В тот день мальчик навсегда покинул замок.
  

VII

   Невзрачный серый дом в два этажа с окнами на старый грязный парк, больше походивший на лес, комната на втором этаже, где помимо Саши жил еще один парень. Разговаривать он не мог или не хотел. Смотрел всегда исподлобья, сжимая при этом кулаки. Саше все время казалось, что он вот-вот бросится на него и побьет. А защитится он вряд ли сможет. Поэтому он выбрал самое безопасное - ни о чем не спрашивать и ничего из вещей соседа не трогать.
   Не сложилось как-то у Саши и с ребятами из соседних комнат. Честно говоря, интернат, как называли его те, кто мог говорить, больше походил на музей уродов, в который как-то раз затащил их с мамой отец, когда они ездили на отдых в Питер. Мама любила Питер. Но здесь ничего кроме жильцов-экспонатов больше ничего о нем не напоминало. Кто-то как и Саша постоянно был в кресле, были и те, кто при этом выглядел еще как в кривом зеркале. Кто-то словно застыл в какой-то не понятной позе. Был мальчик, который мог только хлопать глазами. Его привязывали к креслу ремнями, а он не мог не говорить, не шевелится. Была девочка с совершенно плоским лицом. Вместо слов она произносила непонятные звуки и всегда злилась, когда ей говорили, что не понимают о чем это она.
   Через комнату от Саши жили две девочки - одна была веселой, даже скорее шумной, она не могла сидеть. На занятиях, которые проводили для всех детей утром, Марина (так ее звали) могла просидеть только пару минут, а потом резко вскакивала и пыталась выбежать из кабинета. И иногда ей это даже удавалось, если учительница не успевала увидеть ее приступ. Ее часто из-за этого привязывали к стулу. Но и это не всегда помогало. Кстати Марина и ее соседка София были самыми нормальными детьми в интернате. София так и вообще ничем не отличалась от нормальных детей. Она хорошо рисовала, аккуратно писала, но вот только не говорила. Совсем.
   Марина и Софья дружелюбно встретили Сашу. Но дружить с девчонками он посчитал неправильным. Поэтому Саша почти весь день проводил один. Как и его сосед. Они не мешали друг другу, были словно невидимками.
   Чтобы меньше грустить мальчик стал фантазировать. Он сидел у окна и подолгу вглядывался в заросли старого парка. Через какое-то время ему в голову приходила фантазия. Часто это были воспоминания. Вот он бежит по газону, засыпанному сухими листьями. Вот он собирает самые красивые из них. Но вдруг в небе появляется страшный дракон. Мальчик находит большую палку и сильно ударяет ею зверю по спине. Палка в ту же секунду превращается в большой меч, и разрезает дракона пополам. Тот падает на землю и навсегда исчезает.
   В другой раз Саша представляет, как он гуляет в парке и к нему прилетает волшебница, очень похожая на маму. Она улыбается ему, играет с ним, а потом забирает его в свою волшебную страну, где он снова может ходить...
   Сколько бы не мечтал Саша, каждый раз ему приходилось возвращаться в темную, обшарпанную комнату, которая стала для него еще одной тюрьмой. Однажды это возвращение было особенно болезненным. Он, как и всегда, сидел в своем кресле у окна и мечтал. Но вдруг кто-то сильно ударил его по голове. Саша закричал и рванул за колеса кресла. Развернувшись, он увидел озлобленное лицо соседа по комнате. Он держал в руках две книги. Судя по всему, именно ими он и ударил Сашу.
   - За что? - прокричал мальчик. - Что я сделал тебе?
   Но нападавший никак не отреагировал на крик. Он точно замер с книгами в руках. Слезы обиды и боли потекли из глаз. Он в голос ревел.
   Секунду спустя в комнату вбежала учительница. Одного взгляда ей казалось было достаточно, чтобы понять то, что произошло здесь до ее появления. Она забрала книги из рук соседа и отвела его к кровати. Сейчас он был спокоен и легко соглашался с ее действиями.
   Саша смотрел на все и не понимал, почему соседа не накажут, ведь он ударил не за что. Но хотел было высказать свое недовольство, но обомлел. Женщина достала откуда-то из-под кровати веревки и стала привязывать мальчишку к кровати.
   - Зачем вы это делаете? - спросил Саша. Но в этот учительница лишь бросила на него озлобленный взгляд, будто это он только что побил несчастного, лежавшего на кровати.
   - Может хочешь, чтобы он тебя убил? - бросила ему женщина, встала и вышла из комнаты.
   Через полчаса связанный по рукам и ногам мальчишка вертелся точно уж и кричал. Кричал на каком-то странном непонятном языке. Саша уже не мог это видеть и слышать и выехал в коридор. Там было пусто. Мальчик проехал по нему до большого холла у выхода во двор. Но и там никого не оказалось. Он прислушался, но не услышал ни одного взрослого голоса. Зато даже отсюда были отчетливо слышны крики его соседа по комнате. Возвращаться назад не хотелось. И Саша остался в холле у большого окна, которое смотрело на центральные ворота интерната. Время от времени за ними можно было увидеть проезжающие мимо машины.
   В этот самый момент один из автомобилей, всегда проезжающих мимо, вдруг свернул. За окном уже стало смеркаться, но подъезжающая машина так тарахтела, что, казалось, вот-вот рассыплется на части. В коридоре послышались шаги и уже через пару минут в холл вышли двое - одна из учителей и медсестра. Последняя нехотя прошагала дальше, судя по всему ей был дан приказ угомонить разбушевавшегося парня из Сашиной комнаты.
   Гул и тарахтение затихли. Учительница исчезла за большой дверью, которая скрывала еще один коридор, ведущий к одной единственной двери - на улицу.
   По какой-то причине это нежданное прибытие вдруг начало волновать Сашу. Сердце начало сильно биться, а дыхание - сбиваться. Не выдержав повисшей тишины мальчик направился в след за женщиной.
   Он слегка приоткрыл дверь, но не решался выехать за нее. В коридоре было темно. Лишь в самом конце горел свет. Мальчик прислушался. Сначала он услышал тихое журчание женского голоса. Слов не возможно было разобрать. Зато резкое "нет!" голосом учительницы можно было разобрать очень хорошо. Любопытство Саши стало еще сильнее, и тогда он толкнул дверь рукой, чтобы она открылась сильнее. В тусклом свете лампы стояло три силуэта. Один - большой и высокий, принадлежал мужчине. Он молчал и не вмешивался в разговор. Рядом с ним стояла маленького роста женщина. Ее фигура была какой-то странной, скрюченной, точно она ждала, что ее вот-вот ударят по спине.
   Дверь, медленно отворялась, открывая мальчику эту загадочную картину. Но стоило ей открыться совсем, как она предательски заскрипела, с издевкой протянув весть о том, что у этой тайной встречи есть зритель. На секунду в коридоре повисла тишина. А еще через секунду мальчик услышал сначала неразборчивый шепот, а потом крик. Женский голос с гулом пронесся по коридору. Его владелица быстро шла к нему на встречу.
   - Так нельзя! Это не разрешено, я вам сказала! - попыталась остановить женщину учительница. Но большая мужская фигура двинулась на нее, и та тут же замолчала.
   - Саша! - повторяла приближающаяся женщина. Она стянула с головы платок, и крепко сжав его в ладони, прижала к груди.
   Мальчик прищурился и стал всматриваться в ее лицо. Постепенно темное пятно лица стало приобретать для него вполне различимые черты. Эта женщина казалась ему не знакомой и знакомой одновременно. Худые впалые щеки, белое вытянутое лицо с огромными карим и глазами. Что могло быть в них такого родного, что искал в них сейчас Саша?
   - Ты не помнишь меня. Это было очень давно. Ты был еще совсем маленьким? - голос женщины дрожал от волнения. Но он казался хорошо ему знаком. Это был голос очень похожий на голос бабушки. Только кроме голоса мальчик по-прежнему ничего более не узнавал.
   Бабушка была лучшим другом Саши после мамы конечно. И он прекрасно понимал, что перед ним вовсе не она. Он помнил, как однажды спросил у отца о том, куда она исчезла и почему не приходит к нему. Но отец сорвался на крик и заявил, что бабушка умерла, как и мама, что ее больше нет и ее нужно забыть.
   Саша продолжал всматриваться в лицо этой незнакомой женщины, искал знакомые черты. Незнакомка опустилась перед мальчиком на колени. Внезапно она задрожала всем телом. Сердце Саши сжалось. Он не знал, что сейчас делать или что сказать. Было неловко и страшно. Он пытался понять, что делать дальше. Но не нашел ничего другого, как поддаться страху и сбежать.
   Он вернулся в холл и вновь остановился у окна. В коридоре позади вновь были слышны голоса. Но мальчик не хотел больше в них вслушиваться.
   Мальчик еще немного посидел в сумерках, пробирающихся сквозь окно. Мысли об этой женщине не покидали его. Кем она могла быть? Зачем приехала? Его сердце продолжало сжиматься. А в горле собрался комок.
   В тишине хлопнула дверь. Через секунду зажегся свет. Вернувшись учительница молча постояла за спиной Саши. Мальчик видел ее отражение в почерневшем стекле окна. Она была молода и красива. Но что-то страшное пряталось внутри нее. Точно какое-то чудовище примеряло на себя костюм прекрасной женщины. Еще через минуту она покинула мальчика. И он вновь остался один на один со своими вопросами и страхами. Где-то на улице загрохотал старый автомобиль.
  

VIII

   Сон Саши прервали крики. Он приоткрыл глаза. В комнате горел свет. У постели соседа стояли склонившись медсестры. Они вновь привязывали его к кровати. Мальчик сопротивлялся и кричал. В комнату вошла растрепанная учительница. Она казалась вне себя от злости.
   - Ах, ты мерзавец, - только и прошипела она. Она подошла ближе к мальчику, замахнулась и ударила его по лицу. Раздался звонкий шлепок.
   - Ты, верно, хотел меня убить, за то, что я велела привязать тебя днем. Ну так ты теперь узнаешь, что это были еще цветочки. Раз ты здесь, то изволь подчинятся правилам. Они для всех. Не орать одно из них! - на этих словах учительница склонилась над обездвиженным мальчиком и схватила его за побелевшее лицо. Он тут же перестал кричать. Стало тихо.
   - Мама! - произнес вдруг мальчишка, всматриваясь в лицо женщины.
   - Делайте укол! -словно змея сухо прошипела та. - Пусть знает, как правильно себя вести!
   Еще через пару минут свет погас и все вышли из комнаты. Мальчик на соседней кровати лежал не шевелясь. Стало тихо. Саша боялся пошевелиться. Он стал вслушиваться в тишину. В какой-то момент ему показалось, что у кровати соседа кто-то начал шептаться. Мальчик приподнял голову, но в тусклом свете фонаря, пробравшимся в комнату через окно, он никого не увидел. Вновь стало тихо.
   "Как-то страшно, - подумал он и тут же постарался себя успокоить. - Отчего мне должно быть страшно? Здесь никого нет. А этот...ему опять сделали какой-то укол, и он проспит несколько часов. Значит, не убьет. Хотя почему он должен меня убивать? Как мне не нравится здесь! Почему все вот так? Почему мамы больше нет? И почему я стал таким? Если бы ничего не случилось со мной, папа бы не превратился в такого страшного человека. Я так хочу к маме".
   Из глаз мальчика побежали два тоненьких ручейка слез. Он хотел было остановить их, и сильно зажмурил глаза, но от этого ручейки лишь стали полнее. Он снова открыл глаза и уставился в потолок. Тени скользили по нему от ветвей деревьев. Видимо на улице был сильный ветер, раз они так сильно скакали по потолку. Саша стал разглядывать их, чтобы отвлечься от своих мыслей. Его взгляд скользил по прыгающим теням и остановился на той, что вопреки другим была неподвижна. Тень висела прямо над Сашиной постелью. Такая же тонкая, как и другие, но она была абсолютно прямой и не шевелилась. Мальчик прищурился, будто хотел ее внимательнее рассмотреть, но в этот момент кто-то или что-то зашипело прямо у изголовья его постели. Он с ужасом вскрикнул и хотел сесть, но у него не получилось. Он сползал все ниже по кровати, пытаясь вывернуться таким образом, чтобы увидеть того, кто издал этот звук, но ничего не мог рассмотреть. Было темно и страшно. Звук повторился и теперь уже Саша не мог сдержать ужаса. Он сильно закричал и все пытался уползти подальше от подушки, но ноги теперь предательски упирались в другое изголовье и не хотели сгибаться. Он схватился руками за край кровати и подтащил себя к нему. На секунду опустив голову вниз, чтобы рассмотреть пол и понять стоит ли сползать с кровати совсем, он увидел два сверкающих огненных глаза смотрящих прямо на него. И снова услышал шипение. Сквозь свой собственный крик ему показалось, что кто-то прошипел теперь одно слово: "Не бойся!". В этот самый момент комнату залил яркий свет. Одна из медсестер схватила его за плечи и рывком вернула на кровать.
   - Что ж за ночь сегодня такая! - пробормотала женщина. - Два идиота всю ночь не дают спать. То на людей бросаются, то орут на весь интернат. Сил больше нет.
   Женщина была зла. Она достала из кармана два синих шнурка и стала привязывать Саши руки к кровати. Он тут же стал протестовать, но она лишь зло посмотрела на него и оборвала:
   - Будешь еще орать - и рот заткну.
   Завершив свое дело, она так же быстро вышла из комнаты и выключила свет. Саша давился слезами обиды и страха. Казалось в целом свете ему некому помочь. И если этот кто-то появится вновь, то защитить его теперь не сможет даже он сам. Он с ужасом ждал, что будет дальше. Но дальше лишь наступало утро.
   По всей видимости в какой-то момент Саша заснул, а когда открыл глаза, то руки его были свободны, а соседняя кровать была заправлена. Соседа не было в комнате. Где-то за дверью в коридоре раздавались детские голоса. Еле придя в себя, Саша приподнялся, протянул руку и не смог дотянутся до инвалидного кресла. Оно стояло слишком далеко от постели. Наверное, это из-за ночных происшествий. Кто-то столкнул его с привычного места.
   Мальчик обреченно и громко вздохнул и снова повалился на кровать. Его взгляд уставился в абсолютно белый потолок. Никаких подозрительных теней на нем не было. В памяти освежились все воспоминания и про шипение и про глаза под кроватью. Сейчас Саше уже не было страшно. И он решил обследовать пространство под кроватью.
   Свесившись с кровати вниз головой, он стал рассматривать каждый сантиметр, но ничего примечательного не обнаружил.
   Мальчик вздохнул и, опустив руки на пол, зашагал ими точно ногами до самого кресла. Сами ноги непослушно плюхнулись вниз вслед за хозяином.
   Наконец, достигнув своей цели, Саша схватился руками за подлокотники кресла, и хотел было подтянуться, но кресло предательски стало заваливаться прямо на него. Одна вторая, третья попытка не увенчались успехом. Мальчик лежал на холодном полу, задрав голову на кресло, словно покорный раб у ног своего хозяина. Сам себе он теперь казался слабым и беспомощным. Стало обидно и горько, но только теперь совершенно не хотелось плакать. Отчего-то Сашу охватила яростная злость. Он схватил кресло рукой и хотел швырнуть его назад к кровати, где ему и было положено стоять. Это почти получилось, только чуть откатившись от мальчика, оно развернулось, накренилось и с грохотом упало на бок.
   Вопреки всем ожиданиям на шум никто не пришел. В отчаянии Саша полз к своей обидчице. Теперь ему нужно было приложить не малые усилия, чтобы поднять ее. На удивление это у мальчика получилось очень даже легко. Кресло стояло на месте.
   "Осталось вернуть на место себя, - подумал Саша и тут же приободрился. - В первый раз что ли?". Он схватился руками за матрас и стал подтягиваться, перехватывая руками комкающуюся в кулаках постель. Еще немного и Саша снова лежал на кровати. Он был рад, что смог преодолеть эту трудность, обижен, что никому нет дела до него и его проблем, зол на себя и свою беспомощность, за то, что стал каким-то... сломанным. Сломанные игрушки все всегда выкидывают - теперь он знал, что это не только про игрушки. Он снова лежал на постели и смотрел в потолок. Слезы не текли, но казалось, им очень хотелось этого.
   Собравшись с силами и мыслями, мальчик приподнялся, пересел на свое кресло и стал переодеваться. В этот самый момент дверь в комнату приоткрылась, и из-за нее показалось лицо одной из сотрудниц интерната. Саша никак не мог запомнить их имен, а может быть и не хотел этого.
   Она, грозно нахмурив брови, выпалила, что все уже давно завтракают и только его одного нет, что ждать его никто не собирается и через десять минут все будет убрано со столов.
   "Интересно, а если бы я немного задержался на полу, меня бы сейчас подняли или еще и отругали? - думал Саша, глядя за сердитую женщину и застегивая рубашку. - Думаю, мне еще б за это и влетело". Мальчик самодовольно хмыкнул и отправился в столовую, где к тому моменту часть зоопарка уже удалилась в свои комнаты.
   Завтракать, обедать или ужинать - не важно, но Саша страшно не любил с первого дня своего пребывания в интернате. Зрелище, которое представало взору каждого присутствующего здесь, порой просто поражало своей омерзительностью. То, за что в обычной школе он мог получить хороший нагоняй, здесь оправдывалось словом "болезнь". И если кто-то швырялся хлебом с искореженным лицом, и если кто-то демонстративно переворачивал тарелку или выплевывал пережеванную еду - это болезнь. Правда, никто при этом не переживал, что "больной" останется голодным. Не переживали о том и сами больные - далеко не всю еду, здесь можно было заставить себя съесть. В этом маленьком мире под названием "Интернат для детей-инвалидов" вообще все крутилось вокруг всемогущего слова "болезнь", и всех живущих в этом мире данное обстоятельство абсолютно устраивало. А некоторым, казалось, даже очень нравилось быть "больным". Нет, не потому что тебя все жалели. Здесь вообще никто никого не жалел - ни учителя, ни медсестры, ни даже дети. Скорее потому, что своей болезнью можно было в любой удобный момент прикрыться. Если ты хочешь сделать что-то из ряда вон выходящее - делай. Все скажут, что ты не здоров и сделают вид, что ничего не произошло. Главное не зацепить никого из персонала - за это могло серьезно влететь. Отдельных за подобные проделки даже закрывали в специальной комнате. Поэтому практически всегда каждый больной находил свою жертву среди себе подобных.
   Поковыряв в тарелке ложкой серую слякоть, Саша выпил стакан чая, зажевал его куском булки с маслом и отправился на занятия. Во время них ничего примечательного никогда не происходило. Под монотонный голос учителя можно было легко уснуть, если бы не постоянный шум в классе. Кто-то стучал ногой, кто-то изредка издавал неестественные звуки, и все это вкупе не позволяло Саше ни на минуту забыть о том, кто он и где. Вообще отвлечься от происходящего вокруг теперь он мог только в полном уединении как правило в коридоре первого этажа у того самого большого окна, которое было теперь не просто окном в старый сад, а скорее - в обычный мир, такой знакомый, родной и такой далекий.
   После занятий все отправлялись по комнатам. И именно это время в длинном узком коридоре становилось пусто. Саша подъезжал к окну и вглядывался в происходящее за ним. Теперь там лежал снег. Белый, пушистый снег, в котором когда-то он так любил валяться и веселится. Он так скучал по тем ощущениям, когда холодные снежинки слепляются вместе, а потом пробираются под ворот или в шапку, и начинают таять, стекая струйками под теплую одежду, щекоча и охлаждая кожу.
   В интернате не очень-то жаловали прогулки. Особенно сейчас, когда на улице стало холодно. Собрать всех, одеть и вывести на улицу - это было целое испытание для сотрудников, подвергать которому себя они были готовы только в дни приезда каких-нибудь гостей. А это было явление не частое, а потому почти праздничное.
   Саша сидел у окна и думал, вспоминал и мечтал, что однажды вновь сможет играть в снегу, строить крепость и прыгать с нее в сугроб. Мысль об этом так увлекла его, что он даже не слышал, как в коридоре стали раздаваться шаги. Они были все ближе и ближе. Но мальчик оставался в мире своих фантазий до тех пор, пока чья-то рука не легла ему на плечо. Он вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним на коленях стояла та женщина, которую он видел вечером в коридоре у входа. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами и молчала. Саша смотрел на нее. Она дернула его к себе и обняла.
   - Все теперь будет хорошо, Саша!
   - Кто вы? - робко спросил мальчик.
   - Я тетя Даша, крестница твоей бабушки, ты, наверное, и не помнишь меня? - женщина со смятением смотрела прямо в лицо Саше. - Ты прости, я не сразу все узнала. И не сразу получилось забрать тебя. Но теперь все будет хорошо.
   - А бабушка? Она умерла?
   - Бабушка? - переспросила женщина, словно и не знала, что ответить на этот вопрос. - Да, - наконец выдавила она из себя и тут же повторила это более уверенно. - Да. Ну не будем тянуть. Давай скорее собираться. Дядя Саша уже заждался нас. Это мой муж. Сколько же времени прошло. Ты был совсем маленьким, когда видел нас в последний раз.
   Голос женщины повеселел и, взяв управление креслом в свои руки, она уже везла Сашу по коридору в направлении его комнаты. Впереди шла директриса интерната. Ее редко можно было видеть здесь, но ее появление могло означать две вещи - в интернате новый обитатели или, гораздо реже, кого-то из обитателей забирают от сюда.
   В комнате было тихо. Соседа снова не оказалось в ней, что даже обрадовало Сашу. Он не хотел бы собираться на глазах у этого странного мальчика, чего доброго он еще вцепится. Хотя собираться долго не пришлось - шкаф Саши был почти пуст. Несколько застиранных старых вещей лежало на полках и, откровенно говоря, их очень хотелось оставить здесь.
   Все было как во сне. Мальчик не особо верил, что это происходит с ним, что еще пару минут, и он покинет стены интерната. Он не чувствовал ни радости от этой мысли, ни облегчения. Он чувствовал страх. Он боялся, что тетя Даша передумает, что это ему снится, что что-то произойдет вновь, и он никуда не уедет. Ему было страшно, от мыслей о том, что ждет его там, с этими незнакомыми родственниками, где будет жить, где учится, и как отнесутся к нему люди из того мира? Мира, в котором около двух лет назад жил он сам. Мир, из которого он так неожиданно выпал как часть конструктора из коробки с игрушками.
  

IX

   Дорога до нового дома заняла несколько часов. За окном автомобиля уже стемнело, а он все не останавливался. Ехали практически в полной тишине. Лишь иногда тетушка задавала своему мужу, который вел машину, различные житейские вопросы, как будто желая спрятать за ними неловкую тишину.
   - Почти приехали! Это наше Очево! - наконец радостно произнесла тетя, когда машина свернула с освещенной фонарями трассы на примыкающую дорогу, идущую сквозь коридор высоких заснеженных деревьев. Еще через пару минут за окном стали различимы небольшие домики с желтыми и оранжевыми окнами.
   - Мы живем здесь почти всю жизнь. Тебе обязательно здесь понравится. Свежий воздух, свежее молоко.
   Лицо тетушки будто светилось. Она с такой радостью и даже восторгом говорила об этой небольшой деревеньке, что вскоре и у Саши будто зажегся внутри огонек. Мальчик и сам впервые за несколько месяцев стал испытывать чувство очень похожее на чувство радости. Единственное, что сдерживало его - это грозный вид дяди, который изредка бросал холодный взгляд в зеркало заднего вида и тот будто приковывал Сашу к спинке сидения.
   Так как время было уже позднее, из машины мальчика вынесли на руках и сразу же отнесли в дом. Дядя оказался не только грозным с виду, но и довольно сильным. У интерната Саша почему-то даже не заметил какого огромного он роста.
   Тетя Даша обогнала супруга с мальчиком по довольно широко расчищенной дорожке и почти вбежала по невысоким ступеням на крыльцо. Немного замешкавшись и брякнув пару раз ключами, она открыла дверь и щелкнула выключателем. В узеньком коридорчике было светло и чисто. Пахло чем-то вкусным, домашним. Мужчина не церемонясь толкнул ногой прикрытую дверь с большим витражным стеклом и по дорожке света прошел к дивану, стоящему прямо напротив. Уложив мальчика на него, он щелкнул чем-то, и прямо у дивана загорелся небольшой красивый светильник. Его абажур был весь расшит завитками и оттого на стенах и потолке появились затейливые узоры.
   - Вот так! - многозначительно протянул дядя и впервые за вечер улыбнулся мальчику. Лицо его стало широким и добрым. - Сейчас придет Дарья Михайловна, поможет тебе раздеться.
   - Я сам могу! - перебил его Саша и, приподнявшись, уселся на диване.
   - Ну, отлично!
   Мужчина протянул ему руку, как взрослому.
   - Меня, кстати, Александром зовут, как тебя. Александр Николаевич я.
   Саша с серьезным видом пожал мужчине руку и стал расстегивать молнию на куртке. Молния немного заедала на изгибах, которые образовались от того, что мальчик сидел. Но он, дойдя до них, нажимал пальцем на каждый как на кнопку, и изгиб, выпрямившись, поддавался без особого сопротивления.
   В доме были очень тепло, поэтому и свитер Саша тоже решил стянуть. Когда в комнату вошла тетя Даша, мальчик уже разделся и с любопытством оглядывал комнату. У одной стены стоял огромный шкаф с книгами, почти по самого потолка, у другой высокий платяной шкаф и небольшая тумбочка с телевизором. Прямо за спиной - большое окно, занавешенное белым плотным тюлем. Стены были оклеены светлыми обоями. Ничего особенного в этой комнате не было. Но это была комната в теплом уютном доме. От этой мысли мальчику становилось спокойно.
   - Как тебе твоя комната? - спросила вошедшая в комнату тетя и замерла, словно в ожидании страшного вердикта.
   - Красивая! - поспешил успокоить ее Саша.
   - Мы убрали лишнюю мебель и немного переставили оставшуюся. Я скажу Саше, он сделает потом тебе съезд с крыльца. Просто не успели еще. Кухня по прямой. Из комнаты по коридору следующая дверь направо туалет и душевая. Мы там все тоже переделали немного. Саша хотел, чтобы ты все мог делать сам, как в интернате и не смущаться. Хотя ты и так никогда не смущайся, пожалуйста. Мы все люди, все живые и у нас у всех одинаковые потребности. И если что-то нужно обязательно говори, не молчи. Саша все решит.
   Тетушка болтала не переставая. Еще она махала руками и вертелась. Саша подумал, что если бы можно было отключить у тети звук, как у телевизора, то выглядело бы это очень смешно. От мыслей своих мальчик заулыбался.
   - Ну да ладно, уже довольно поздно. Сейчас Саша вернется с улицы, и мы тебя пересадим в кресло, чтобы разобрать диван. Спать пора.
   - Я сам могу! - с гордостью рапортовал Саша и жестом попросил подкатить коляску ближе. Пару секунд и он сидел в ней, а на лице тети светилась блаженная улыбка.
   - Какой ты у нас молодец! - прощебетала она. - Пойдем, я сделаю тебе что-нибудь перекусить!
   После легкого перекуса мальчик вернулся в комнату к уже застеленной постели. Он сразу разделся и лег. Но вот уснуть никак не получилось. Радость, которая совершенно ясно теперь пришла к нему, не давала этого сделать. Он снова включил ночник, но немного полежав со светом, решил подняться, пересесть в кресло и занять себя одной из книг, стоящих на полках.
   Книг было много. Сказки, повести, романы. Большая часть - о приключениях и путешествиях. Саша, как и все мальчишки, очень любил такие книги. Но уже успел забыть о том, как пахнут эти истории. Он вытащил наугад одну, покрутил в руках, втянул в себя ее запах, закрыл глаза и притаился. Где-то в доме время отмеряли часы, и урчал холодильник. Где-то далеко на улице загавкала собака.
   - Здорово! - подумал Саша и открыв книгу растворился в уюте этого вечера.
  

X

   В доме у тетушки Саша быстро обвыкся. Порой ему казалось, что всю свою жизнь он здесь и жил. Что не было никогда по-другому. Тетя была всегда добра и весела. С ней всегда было о чем поговорить и над чем посмеяться. Каждый день Саша много гулял. Не смотря на снежную зиму. Каждое утро Александр Николаевич расчищал вокруг дома дорожки, так, чтобы кресло легко могло проехать. Выезжал Саша и на улицу, правда, не так часто. Дорогу в Очево чистили редко, а снегопад был частым явлением.
   А еще Саша играл в снежки с тетей Дашей. Конечно, это было не так как с мамой. Он не мог бегать. Но зато научился легко манипулировать своим креслом и тем самым уворачиваться от летящего комка. Правда, не всегда. И от того было только веселее играть.
   Вечерами Саша читал книги о путешествиях, волшебстве и дружбе. Вот чего мальчику очень не хватало. Тетя не могла заменить ему настоящих друзей. Мысли о них часто нагоняли на мальчика тоску и грусть.
   Как-то раз он вновь вспомнил о ребятах со своего двора, о том, как весело они играли в футбол, как проводили много времени вместе, бегая и веселясь. Помнит ли кто-то из них о нем хоть иногда? Думают ли о том, как он и где? Что-то внутри мальчика щелкнуло, и из глаз вдруг потекли слезы.
   - Эй, ты чего? - раздался голос тетушки, которая в этот момент вошла в комнату, чтобы позвать Сашу к ужину.
   Саша лишь поджал губы, быстро вытер соленые капельки с лица и замотал головой.
   - Ничего, теть Даш. Это я так.
   - Чего так? Вспомнил что? Или обиделся на меня за что?
   Тетушка прищурила глаза и с подозрением посмотрела на мальчика.
   - Да на что мне обижаться? - улыбаясь спросил Саша.
   - Ну ты же плачешь?
   - Я не плачу, - отрицательно замотав головой заявил мальчик. Но пронзительный взгляд женщины дал ему понять, что его ложь не пройдет. - Мне просто грустно стало. Я вспомнил своих друзей и подумал о том, что даже не знаю, помнят ли они меня.
   - В чем же дело? Ты телефоны их помнишь? Давай позвоним им. Это же не проблема. Мы конечно в деревне живем, но современная деревня не так далека от города.
   - Я не хочу, - со вздохом обрубил Саша.
   - Почему? Ты же скучаешь по ним.
   - Я скучаю, а вот они - нет.
   - А с чего ты так решил? Разве ты можешь знать, что чувствует или чего хочет человек, если он тебе сам об этом не сказал?
   - Я знаю! Ведь они меня бросили! - выпалил Саша и из глаз его снова хлынули слезы. Я звонил им. Просил придти. Но им всегда было некогда. Они думали, что я им поверю. Но я знал, что это потому, что я стал таким! Что со мной делать? Я бегать не могу. Лазить не могу. Я ничего не могу! Какое им до меня дело?
   Мальчик стал задыхаться от слез, которые душили своим напором.
   - Знаешь, Саш, в жизни по-разному бывает. Сегодня ты такой, вчера был другой, а завтра станешь третьим. Люди меняются на протяжении всей жизни. Они растут, набираются опыта, подстраиваются. Человек должен быть гибким. Должен меняться. Иначе он всегда будут стоять на месте...
   - Да, но я не изменился. Я превратился в калеку!
   - Есть люди без души, не способные любить, дружить, верить - вот они калеки. И если твои друзья не знают этих чувств, так кто из вас калека? А может быть просто они и не друзья вовсе?
   Мальчик хотел было поспорить с тетушкой, но остановился.
   - Друзья - это люди, которым не важно, можешь ты ходить, бегать или прыгать. Друзья - это когда вместе всегда, вопреки всему. Это как пауза в жизни. Когда вы вместе жизнь и все неприятности останавливаются во времени, становятся неважны. Пусть на этот короткий момент. Но дружба - это время сделать вдох и выдох и посмотреть на все со стороны, чтобы понять, что не все так плохо, и чо мы можем со всем справится.
   Лицо тетушки снова засветилось. Она улыбалась и с нежностью смотрела на Сашу. А тот потупил взор и смотрел в пол. Мальчику вдруг стало стыдно. Почему он и сам не знал.
   - Пойдем ужинать! - после короткой паузы весело воскликнула тетя Даша. - И вообще, зима заканчивается, а значит скоро лето!
   - И что? - удивленно спросил Саша, не понимая связи между ужином и летом.
   - Лето - это отдельная жизнь. Летом все меняется. И кстати летом приедет Кирилл. Сессию сдаст и приедет. И тебе будет определенно веселее!
   Кириллом звали сына тетушки. Парень задорно смотрел на Сашу с фотографии в фотоальбоме, который собирала тетя вопреки современным технологиям. Фотографий было много и совершенно разных. А вот с Кириллом их было всего пару штук. Последняя - сделана прошлым летом возле дома. Он учился в Москве, там же подрабатывал, а все свободное время проводил с друзьями в поездках. Тетя Даша часто вздыхала с упреком, мол, не скучает по родителям и по дому совсем. И тогда Александр Николаевич пытаясь ее успокоить, приводил десятки доводов в пользу молодости и того, что сын их любит, помнит и скучает, но просто никак не найдет время на родителей. Разговор в итоге сводился к тому, что хорошо, что теперь с ними живет Саша. А сам Саша при этом чувствовал себя почему-то лишним, тем самым лишним, которым семья Синициных пытается заполнить освобожденную повзрослевшим сыном нишу. Впрочем, кроме таких моментов жизнь в доме у тетушки была наполнена радостью.
  

XI

  
   С окончанием зимы и приходом весны Саша стал еще больше проводить времени на улице. Правда, теперь они с тетей все чаще проводили его только во дворе.
   - У Дарьи Михайловны начались весенне-полевые работы, - шутил Александр Николаевич. С утра и до самого вечера тетушка проводила теперь в огороде. Он хоть и был не большим, но отношение тетушки к нему было настолько щепетильным, что она часами могла сидеть на одной грядке и рыхлить ее, рыхлить.
   Саша в это время тоже не скучал. Вместе с ним на прогулку "выезжали" термос с горячим чаем с чабрецом, толстый-претолстый плед и пара книг. Кресло мальчика между грядок не помещалось. "И, слава Богу" - думал он. Ему было прекрасно и на лужайке возле самого дома. Яркая салатовая травка веселила мальчика, как и теплый весенний ветерок. У него был особенный запах. Знаете, такой, который вдыхаешь и чувствуешь - скоро лето.
   Но особенное удовольствие доставлял пес Тишка. Он пришел сам пару недель назад неизвестно откуда и попросту отказался уходить со двора. На всех чужих - лаял, при виде жильцов дома - дружелюбно вилял хвостом и пытался лизать. Он будто знал характер хозяйки дома. Стоило им только первый раз встретится прямо у порога, как четырехлапый заставил женщину навсегда себя полюбить. Конечно, Тишку стали кормить. Уже на следующий день Александр Николаевич соорудил ему будку, а соседу, который работал каждый день в городе, наказал "купить ошейник окупанту". Тишка стал полноправным жильцом и верным другом Саши. Он приносил мальчику палки и лаем требовал их кидать. Когда забава псу надоедала, он ложился у ног маленького хозяина и наблюдал за тетушкой. Тишка был забавный и очень умный. Саша был уверен, что он и не собака вовсе.
   - Слишком умные у него глаза, - заявил как-то мальчик. - Смотрит так пристально. И чего ему не скажи, он будто понимает и сразу делает.
   - Может быть его учили? - скептически спросил тогда Александр Николаевич. - Ведь мы не знаем, где он до нас жил.
   - Ага, у профессора Преображенского, - предположила тетя Даша и засмеялась.
   Дни становились все теплее и длиннее. Солнце светило, птицы пели. И Саше стало тесно в небольшом дворе. А так как за зиму во время прогулок с тетушкой он успел познакомится практически со всеми жителями Очево (их правда было не много), он стал отпрашиваться у тетушки на "самостоятельные прогулки" по деревне.
   Как не трудно догадаться, "самостоятельными прогулками" их стала торжественно называть тетя Даша. Сашу провожали до калитки и тетя и дядя. Тетя обязательно целовала мальчика в лоб и крестила, словно тот отправляется в дальнее путешествие. Первое время тетушка отказывалась идти на двор, пока Саша не возвращался. Так и стояла у калитки. Но позже, после убеждений соседки и мужа, прекратила это бесполезное занятие. В деревне было от силы два десятка жилых домов. В каждом Сашу уже знали.
   Конечно, поначалу такие прогулки доставляли массу эмоций. Практически каждый встречный заводил с мальчиком беседу. Говорили о погоде, здоровье, хозяйстве тети Даши, о прочтенных книгах. Последнее вообще очень любили соседки-старушки. Они собирались на лавке и слушали прочитанные мальчиком истории.
   С приходом лета деревня наполнилась ребятней различных возрастов. И количество слушателей у Саши стало еще больше. И это сначала мальчику очень нравилось. Ведь он был в центре внимания, его слушали и им восхищались.
   Такие же чувства у него когда-то вызывали восхищенные взгляды ребят во дворе. В его старой жизни. Тогда он мечтал стать футболистом. У него это получалось. Всегда он стремился быть лучшим и в учебе, и в футболе, и в дружбе. Мама всегда говорила ему, что хороший человек приятен всем и всем интересен. Хорошим ему хотелось быть всегда и это тоже получалось. Правда, все изменил тот случай. Вот и теперь случай снова вмешался в его жизнь.
   Теплый летний вечер опускался на деревню. С улицы совсем не хотелось уходить. И вернувшийся с "самостоятельной прогулки" Саша попросился посидеть еще полчасика во дворе. Где-то на улице еще слышались детские крики, на яблоне у дома щебетала какая-то птаха, а небо стало акварельным - голубым, серым, желтым. У кресла сидел притихший Тишка и таращился на закрытую калитку.
   Саша услышал голоса. Это соседские мальчишки шли домой. Соседка - женщина средних лет, которую вообще трудно было представить бабушкой, хоть она ею и являлась, звала их домой уж полчаса назад.
   Голоса приближались. И теперь можно было расслышать, о чем болтали мальчишки.
   - Вообще не знаю, как можно без ног? Жалко его.
   - Да чего ужасного? Сидишь себе и сидишь. Зато никто ничего не заставляет делать. Ни полоть, ни в магазин за хлебом ходить.
   - Ну и ты не можешь не бегать, ни прыгать. Скучно же!
   - Вот тебе бабушка потому и говорит, что надо с ним дружить. Нам и так весело. А ему нет. Он занудой, смотри, каким стал. Книжки только читает. Чего ему еще делать-то?
   Соседская калитка хлопнула, и из Сашиных глаз словно прорвавшись, хлынули слезы.
   - Надо завтра за ним зайти что ли. Прогуляться, просто поболтать. А то бабушка уже замучила с этими книжками и так. А еще он...
   Раздался еще один хлопок и голоса стали приглушеннее, а потом и вовсе стихли. По всей видимости, мальчики зашли в дом. Это было хорошо. Потому что Саша уже не мог сдерживать своих всхлипываний. Воздуха не хватало. От слез все расплывалось.
   "Занудой стал", "говорит, что надо с ним дружить", "жалко его". Слова проносились снова и снова, словно были поставлены на повтор.
   Тишка встал и, положив свою мордочку на колени мальчику, стал скулить.
   - И ты тоже дружишь со мной, потому что тебе сказали? - закричал ему Саша. - Уйди от меня. Иди отсюда! Я все равно не могу с тобой играть нормально. У меня нет ног! Нет!
   Пес прижал уши и отошел от мальчика. На крик из дома выбежала тетя Даша.
   - Он что укусил тебя? - спросила она и грозно посмотрела на Тишку. - Тебе больно! Саша! Саша! Убери его сейчас же.
   Вышедший из дома Александр Николаевич буквально подлетел к Тишке и, схватив его за ошейник, встрянул пса, словно тряпку и приподнял от земли. Пес взвизгнул и поджал хвост.
   - Нет, - закричал Саша. - Отпусти его! Он не кусал! Не кусал меня! Это я! Я на него накричал!
   Саша закрыл лицо руками и разрыдался. Тетушка с мужем молча смотрели на него. Освобожденный Тишка с прижатыми к голове ушами тихо, словно на цыпочках подошел к мальчику. Немного выждав, он с осторожностью снова положил свою мордочку ему на колени.
   - Прости меня, пожалуйста, - прошептал Саша и хотел обнять пса. Тело предательски перевесило, кресло попятилось назад, и мальчик рухнул на собаку. Испуганные тетя и дядя кинулись к нему.
   - Не трогайте! - закричал Саша.
   Он успел выставить вперед руки. Спинка кресла ударила его по спине. Но руки смогли удержать его. Мальчика переполняла обида и злость. Он оторвал одну руку от земли и попытался скинуть с себя кресло. Но не получилось. Тетушка снова бросилась было к нему. Но твердая рука мужа остановила ее.
   Саша попытался снова. И снова потерпел неудачу. Тогда злость переполнила его настолько, что вместо рывка рукой поддалось все тело. Кресло с грохотом слетело с него. Мальчик громко сопел. По его щекам текли слезы, которые обжигали лицо. А горло будто слиплось и пересохло. Злость наполнила его всего. Казалось вот-вот и она разорвет его тело. Руки обессилили, и он повалился на землю. Прохлада каменной дорожки остужала. Саша оттолкнулся левой рукой и перевернулся на спину. Длинное желтое облако медленно проплавало по небу. Чуть в стороне от него были еще два маленьких облачка. Они стояли на месте. Или только так казалось?
   Шершавый язык Тишки прочертил по Сашиной щеке. Пес вздохнул, и еще немного постояв и посмотрев на мальчика, лег рядом с ним, положив морду на плечо хозяину.
   - Остыл? - прервал тишину спокойный голос Александра Николаевича. Он склонился к мальчику, и его широкое грубое лицо нависло над ним, закрыв весь вид на облака.
   - Остыл, - стыдясь за свое поведение, теперь совершенно спокойным голосом, ответил Саша.
   - Тогда пошли ужинать. Потом посмотрим телевизор. Там сегодня "В бой идут одни старики" показывать будут.
   Александр Николаевич перевернул кресло и подкатил его к мальчику. Тетя Даша было рванула к Саше, но ее муж одним взглядом снова остановил ее.
   - Дарья Михайловна, готовьте на стол. Идемте ужинать, - лишь произнес он. Тетушка покорно, опустив глаза, направилась прямиком в дом.
   - А что это за фильм? - стараясь скрыть свое удивление поведением тетушки, спросил Саша. Он снова перевернулся на живот и, так и не дождавшись помощи, стал вспоминать, как ему уже удавалось залезть в кресло. Мыслей не было. Кресло было рядом, но казалось недосягаемым.
   - Хороший фильм. Про летчиков. Про мужество и силу. Про людей на войне. Он когда-то был черно-белым. Когда его снимали, еще не было цветных фильмов. И снимали его еще на пленку.
   Дядя рассуждал о фильме и смотрел на лежащего на земле Сашу так, будто с тем ничего не происходит. Мальчик смотрел на него снизу вверх и всем своим видом показывал, что ему нужна помощь. Но попросить ее не решался.
   - Слушай, ну давай уже быстрее, а тот ужин остынет и фильм начнется, - поторопил его Александр Николаевич, но сам даже не сдвинулся с места.
   - Ну... - протянул Саша, оставаясь неподвижным. - Мне как бы немного сложно.
   - Ну... - будто передразнил его дядя, - А кому легко? Ты же это делал раньше? Ты же говорил, что делал!
   - Делал, - подтвердил Саша. - В интернате.
   - А сейчас почему не можешь?
   - Не знаю. Не помню как.
   - Так ты вспомни. Если тогда смог, то и сейчас сможешь! И вообще, знаешь, мне кажется, ты стал слишком себя жалеть. Ты когда к нам переехал, был самостоятельнее.
   - Я и сейчас самостоятельный! - возразил ему Саша.
   - Значит ленивее!
   - Не правда! - возмутился мальчик.
   - Сам посуди, если тогда ты мог сам сесть в кресло, то сейчас не можешь. Лежишь тут и страдаешь. А что случилось? Ничего. Просто ты упал. А что изменилось за это время? Ничего. Ну разве тебя стали опекать настолько, что ты и сам поверил в то, что ты ничего не можешь. Поверил, что ты калека, инвалид. Раньше ты не думал об этом.
   - Не правда! - закричал мальчик.
   - Так, если это не правда, то чего еще лежишь? У тебя что, руки отнялись?
   Сашу охватила ужасная злоба. Он схватил кресло руками и стал подтягивать себя. Лицо мальчика покраснело и загорелось точно от огня. Тихий сап перешел теперь в рык. Высота поддалась. Он перехватил руки и оказался на сидении.
   - Вот и славно. А то разнылся, - так же спокойно подытожил мужчина.
   Саша тяжело и часто дышал. Александр Николаевич развернул кресло к крыльцу и подкатил его к специально сооруженным полозьям.
   - Я думаю, тебе и эта небольшая горочка на крыльцо под силу, - произнес он и поднявшись по ступеням, исчез в дверном проеме.
   За ужином никто не проронил ни слова. Даже всегда болтливая тетушка. Казалось, каждый думал о своем. В Сашиной голове все еще прокручивались голоса мальчишек, но теперь к ним добавились еще и слова дяди про жалость и лень. Он хорошо помнил все те ужасные процедуры врачей, после которых он по взгляду папы понимал, что ничего они не изменят. Почему-то вспомнилась встреча с соседками и их сочувственные слова. Ведь они знали. Да и сам папа знал, просто безуспешно пытался все исправить.
   "Все это глупо и бесполезно, - думал мальчик. - но тут Саша встрепенулся. Впервые за все это время он осознал - у него болит спина.
   - Мне больно! - удивленно произнес он.
   - Что болит, - сорвалась с места тетя.
   - Спину больно!
   Тетушка сразу же обежала его сзади и, чуть отстранив от спинки кресла, стала разглядывать его спину под футболкой. Ее муж был спокоен, как и раньше.
   - А что удивительного, - спросил он, оторвав глаза от тарелки - Спина-то у тебя не парализована. И не была парализована. У тебя проблемы с ногами. И не более.
   - Саша, - недовольно протянула тетушка и укоризненно посмотрела на мужа.
   - Что Саша? Что ты носишься с ним как с инвалидом? - лицо дяди вдруг побагровело. - Я долго терпел это. Но сколько можно делать из парня калеку? Он мужик прежде всего. Да, у него есть проблема. И он должен решить, что делать дальше. А ты со своей опекой. Ему скоро десять лет. А ты сюсюкаешь с ним как с маленьким. Ведь над ним скоро будут смеяться. Даша, он хоть и ребенок, но не надо делать из него беспомощное существо. Рано или поздно ему придется столкнуться лицом к лицу с миром. Что он будет делать тогда? Саша, я прав?
   Во взгляде Александра Николаевича словно горел огонь. Сейчас он прожигал насквозь Сашу. Но мальчик не мог дать ответ. Его терзали одновременно страх, обида и боль. С одно стороны ему хотелось стать более самостоятельным и понять, на что он способен. С другой - было страшно от того, что ничего не получится. Хотелось спрятаться или убежать. Но сделать этого сейчас он не мог.
   Тетя Даша тяжело вздохнула, и молча вернулась на свое место за столом. Больше тишину никто не решался прервать.
   После ужина Саша отправился в свою комнату, отказавшись смотреть телевизор. Спать лег рано. Но заснуть не получалось даже когда смолк телевизор и умолкли голоса.
   Он лежал и все прокручивал и прокручивал в голове события сегодняшнего дня. Часть его сильно была обижена на Александра Николаевича, другая - будто поддакивала на рассуждения о том, что прежде всего Саша - мужчина и ему необходимо стать более самостоятельным и серьезным. Хотя бы для того, чтобы всякие там мальчишки не смели даже думать о том, чтобы жалеть или оскорблять его.
   Мысли тянулись как жвачка, казались бесконечными, как и теневые рисунки на стенах, освещаемых лампой с расшитым абажуром. И кто знает, сколько бы еще вот так лежал и думал свои размышления Саша, если бы одна из теней внезапно не закрутилась в клубок и стала уползать куда-то в сторону. Мальчик подскочил на постели, и уперевшись руками в нее, стал рассматривать абажур. Он попытался успокоить себя и вновь прилег на кровать. Но стоило его голове коснуться подушки, а глазам - устремиться на стену, как непонятная тень вновь быстро появилась, сползла по стене к тени, отбрасываемой Сашей. Сам он вновь подскочил и стал озираться по сторонам. В комнате было пусто. Никого и ничего чужого вокруг себя он не видел.
   Мальчику стало по-настоящему страшно. Хотелось закричать. Но тут он вспомнил о том, что уже почти договорился сам с собой о том, что он - мужчина. А мужчины, как известно, ни кричат от страха.
   Медленно, не торопясь он стал разглядывать каждый предмет в комнате. Все было на своих местах. Стеллаж с книгами, стол, шкаф. Все было не подвижно и тихо. Наконец Саша вновь смог перебороть себя и лечь. Но отворачиваться к стене больше не хотел. Он лежал теперь и рассматривал комнату, пытаясь уловить хоть малейшее движение. Но движений не было. Лишь слабое шипение, которое он даже не сразу расслышал. Это был странный беспрерывный звук. Откуда он исходил, Саша понять не мог. Звук будто бы был повсюду, и при этом его не было.
   Мальчик замер в ожидании того, что произойдет дальше. Но ничего не происходило.
   "Может быть этот звук с улицы?" - подумал Саша и, выждав еще несколько минут, успокоившись, повернулся на спину. В этот самый момент прямо над его лицом возникла какая-то черная полоса или тень. Мальчик не мог понять, что это и еще какое-то время вглядывался в полоску. Реальна она или кажется ему? В какую-то секунду он вдруг осознал, что шипение происходит именно из нее. Саша поднял руку и попытался потрогать это что-то. Но это дернулось вправо, перевернулось и превратилось в его собственное лицо.
   Мальчик вывернулся и приподнялся с подушки. Он сам, точнее только его лицо висело прямо перед ним в воздухе, точно отражение в зеркале, но объемное, живое. По какой-то причине страх отступил.
   - Ты кто? - спросил Саша.
   - Ты кто? - раздалось ему в ответ.
   - Я - человек. Я - Саша! А ты? - мальчик медленно перевел указательный палец от себя к парящему в воздухе лицу. Лицо молчало и разглядывало мальчика.
   - Я что, схожу с ума? - усмехнулся Саша.
   - С ума, - повторил гость.
   - Отлично! Кажется, я стал шизофреником, и я разговариваю сам с собой.
   - Сам с собой! - раздалось в ответ.
   - Ты прямо как попугай! - засмеялся мальчик. В этот самый момент брови на лице напротив грозно сдвинулись.
   - Нет смеху!
   - Ой, прости, прости! - заторопился Саша успокоить своего гостя. - Я не хотел обидеть тебя. Просто ты все повторял, и мне показалось, то забавным.
   - Забавным! - вновь повторило лицо.
   О чем спрашивать это странное существо Саша не знал, ведь все равно оно ничего ему не отвечало. Гостю тем временем, по всей видимости, стало скучновато и он, не торопясь, парил теперь по воздуху в сторону книжного стеллажа. Мальчик тем временем перебрался на кресло и последовал за ним.
   - Это книги, - пояснил на всякий случай он. - В них много интересного. В них рассказывают о далеких путешествиях, странах, или о каких-то других вещах.
   - Книги, - лишь произнес неизвестный.
   Саша протянул руку, взял первую попавшуюся книгу и стал читать ее вслух. Гость заинтересовался, подлетел поближе и стал заглядывать теперь через Сашино плечо в книгу. Время шло, перелистывались страницы, и мальчика теперь уже одолела дрема. В какой момент он сдался ей, сказать сложно. Но он уснул прямо сидя.
   Когда проснулся, за окном было уже светло. Дверь в его комнату распахнулась, и на пороге он увидел сияющую тетушку. Для вида она нахмурила брови и поругала за то, что мальчик засиделся с книгой до того, что уснул. Но тут же сменила гнев на милость и сообщила, что утром позвонил Кирилл и Александр Николаевич отправился его встречать на станцию.
   - Я уверена, вы подружитесь. Он замечательный, - констатировала тетушка и принялась убирать Сашину постель.
   Мальчик вдруг вспомнил про произошедшее ночью и стал искать глазами своего гостя. Но того нигде не было.
  

XII

   Тетушка накрывала на стол, когда Александр Николаевич буквально ввалился в дом с сумкой наперевес. Под мышкой у него торчала голова парня лет двадцати. Волосы его были растрепаны, и он насилу успевал за мужчиной, согнувшись почти пополам. Оба они громко смеялись. Со свойственным ей вихрем тетушка пронеслась мимо Саши и почти повисла на этой парочке. Парень запротестовал, но вырваться из объятий Дарьи Михайловны не смог. Та целовала его в щеки, лоб и даже нос.
   - А это вот мой тезка - Александр, - очень важно протянул Александр Николаевич, когда страсти в прихожей поутихли.
   - Ну здорова, Александр! - протянув руку поприветствовал мальчика Кирилл.
   В реальности Кирилл оказался еще выше и спортивнее. Правильные черты лица, приглушенный мягкий голос - таким Саша представлял себя, когда вырастит. Поэтому сейчас он испытывал какое-то щемящее чувство внутри - обиды что ли или разочарования от осознания того, что таким стал сын тети Даши, а не он. Он таким уже никогда не станет.
   Настроение Саши окончательно испортилось уже за завтраком, когда тетя Даша сообщила, что ей жуть как хочется кататься на велосипеде, как тогда, когда Кирилл был совсем маленьким. И сын охотно согласился исполнить ее желание. Вообще за столом все как будто перестали замечать Сашу или ему так казалось. По крайней мере, когда он был во всех смыслах фразы сыт и, поблагодарив за еду, отправился в свою комнату, этого будто никто не заметил.
   "Как хочется к маме! - думал про себя Саша, когда остался наедине с собой. - Я так скучаю. Раньше я и не думал, что буду так скучать. Мама всегда была рядом и всегда любила меня, даже, когда ругала".
   Мысли с гулом крутились в голове мальчика, вызывая все больше гнева и ярости. Он готов был взорваться, словно бомба в тот момент, когда дверь в комнату отворилась.
   - Саша, - позвала тетушка. - Кириллу позвонил его друг, и они решили поехать искупаться на озеро. Я подумала, может быть, ты захочешь поехать с ним?
   - С чего ему меня брать, - буркнул мальчик и зло посмотрел на тетушку. - И вы собирались кататься на велосипедах!
   - Александр, что за детские обиды? Кирилла не было дома больше года. Конечно, мы соскучились и хотим узнать, чем он занимался все это время. Но это не значит, что что-то изменилось в нашем отношении к тебе. Ты уже не маленький и не должен быть таким эгоистом. - Тетушка смотрела на Сашу строго и невозмутимо, словно это он ее обидел своим отношением. - А тебя взять Кирилл сам предложил. Солнце, вода, там есть чудесный мостик, на котором можно посидеть и полюбоваться пейзажем. Давай, прекращай дуться и собирайся.
   На этих словах тетушка хлопнула дверью, словно поставив точку в разговоре.
   Всю дорогу до озера Саша молча смотрел в окно. Ехали не долго. Минут десять. Кирилл пару раз пытался заводить с мальчиком разговор, но Саша был не приклонен в своей обиде. Хотя скорее это был принцип.
   - Ну что ты дуешься как девчонка? Мать сказала, ты веселый парень, разговорчивый, умный. А сейчас ты явно ведешь себя не умно. На что ты хоть обиделся? На то, что я приехал и занял твое место? Ну знаешь ли дружок, это кто чье место занял, - Кирилл хмыкнул и замолчал на некоторое время. - Знаешь, это глупо. Ты можешь не бояться. Во-первых потому, что через недели две я все равно уеду, а во-вторых мои родители не из тех, кто меняет свои решения. Пусть даже импульсивные...
   Саша сдвинул брови и гневно, как только мог, посмотрел на спутника.
   - Нет, ну сам посуди? Я б на это не подписался, не в обиду тебе сказано. Но вот ты бы сам на их месте...
   Кирилл резко замолчал. Он перевел взгляд на Сашу. Но щекам мальчика беззвучно текли слезы.
   - Да ладно, что ты расплакался? - вновь начал Кирилл. - Мы живем в современном обществе. Сейчас есть все для того, чтобы человек с отклонениями или проблемами со здоровьем мог вести нормальную жизнь. Пандусы кругом, трудоустраивают инвалидов. Вон даже в сельской школе благотворители пандус сделали. Ты ж я надеюсь, с сентября будешь учиться? Или неучем так и будешь сидеть? Мои родители, конечно, замечательные, но они не вечны и тебе нужно учится самому о себе заботится. Благо, говорю, для таких, как ты сейчас все условия созданы. Не в каменное веке по законам природы живем. Это тогда инвалид - считай труп. А сейчас нет. Вон смотри, пособия всякие, помощь от государства.
   Саша уже не слышал слом Кирилла. Каждое его слово больно ударяло куда-то в область сердца. "Такие, как ты", "инвалид - считай труп", "человек с отклонениями", "благотворители"... Перед глазами Саши возникла картинка, которую он почти уже даже забыл. Столовая интерната. Кругом больные дети. Кто-то плюется кашей, кого-то усаживает за стол сестра, все кричат, кто-то кидается хлебом. В этом странном мире он был чужим. И в мире нормальных людей он чужой. Так, где же его место теперь. Или он - считай труп?
   Кирилл смотрел время от времени на Сашу и понимал, что тот расстроен. Он вспомнил слова матери о том, что мальчик много перенес: авария, смерть мамы, пьянство отца, интернат... Он представлял себе не раз, как бы он чувствовал себя на его месте и не мог найти ответ на этот вопрос. Одно только он решил, что совершенно точно не хотел бы, чтобы его жалели. Такого же мнения был и его отец. По дороге от вокзала до дома они почти все время разговаривали о Саше и сошлись во мнении, что общаться с мальчиком нужно на равных. Но сейчас, глядя на заплаканное Сашино лицо Кирилл не был уверен в правильности этого решения. Он замолчал, сполна ощутив чувство вины за обиду ребенка.
   Когда машина подъехала к озеру оба ее пассажира пребывали в унынии и печали. Настроения веселится не было теперь и у Кирилла. Он молча вышел из машины, вытащил кресло из багажника и пересадил на него Сашу. Тот тоже молчал. Даже когда Кирилл спросил, удобно ли ему, мальчик проигнорировал вопрос и поехал в сторону мостика.
   Берег был крутой, поэтому Кирилл поторопился помочь спутнику. Сам мостик был достаточно широкий и ровный. Он доставал казалось до самой середины озера. Вокруг было действительно красиво. Берега представляли из себя невысокие частые округлые холмы, покрытые травой. Отсюда с моста они были похожи на бархатные подушки. Гладь озера была неподвижна точно зеркало. Из-за того можно было подумать, что стоящий на мосту человек парил в небе. Небо сверху. Небо снизу. И лишь зеленые бархатные подушки вокруг. От пения птиц и скрипа сверчков и кузнечиков на душе ребят стало постепенно спокойнее. Они стояли посередине моста. Но все также молчали.
   Спустя какое-то время позади зашумела машина. Через еще пару минут Кирилл спешил на встречу к другу, оставив Сашу среди всей этой красоты. Мальчик смотрел на воду у самого моста. Здесь она не была небом. А была вполне обычным прудом. Прозрачным и темным. Почти у самой поверхности можно было увидеть веточки полупрозрачных водорослей. Тонюсенькие тени-спинки мальков, сбившись в стайки, сновали туда-сюда. Саша решил наклониться немного вперед, чтобы лучше разглядеть рыбешек. Из глубины озера поднялась еще одна тень. Ее он видел накануне ночью. Тень словно собралась в кучу и вновь приобрела черты лица мальчика. Она остановилась у поверхности и, улыбаясь, смотрела на него.
   "Это лишь мое отражение" - думал Саша. В этот самый момент кресло внезапно попятилось назад, приподняло задние колеса. Словно кто-то большой и сильный попросту решил сбросить сидевшего в ней мальчика. Цель этого невидимки была достигнута мгновенно. От неожиданности Саша даже не успел закричать. Он шлепнулся в воду вниз головой. Он пытался грести руками, вынырнуть, вытащить голову из воды. Но неподвижные ноги тянули его все ниже и ниже. В голове мальчика мелькнула вдруг одна мысль: "Может быть так даже лучше". Он закрыл глаза, пытаясь принять эту мысль, а когда открыл их, то увидел перед собой другой, удивительный мир. День был солнечным, а вода - прозрачной и чистой. Под ее поверхностью оказалось светло. Вода неспешно переливаясь в стремительных лучах света поблескивала. Длинные нити водорослей колыхались точно от слабого ветерка, убаюкивая взор и умиротворяя душу. Стало спокойно и легко. Он сам стал легким, почти невесомым. Он словно парил теперь в теплом небе. Где-то под ногами стелился серый песок. Чистый и ровный, словно кто-то специально разровнял его. Мимо пронеслась стайка рыб. Они не казались теперь тоненькими тенями. Лучи играли на их боках, отражаясь он мелких чешуек, отчего казалось, что на рыбках поселились маленькие звездочки. Саша медленно опускался вниз. В груди стало тяжело, а голова закружилась. Но мальчик старался не думать об этом. Он продолжал рассматривать мир вокруг. Постепенно глаза привыкли к неясному свету и стали видеть гораздо дальше. Саша заметил движение впереди и прищурился, чтобы разглядеть это что-то. Оно явно было большим. И теперь оно смотрело на него своими большими уставшими глазами. Это был великан. Самый настоящий великан. На его плечах и лежал берег. Великан стоял согнувшись. Огромные его плечи упирались в ношу. Он передвинул руки и снова принял упор одной, а вторую протянул вперед и прямо под опускающееся тело Саши. Взгляд его был равнодушным и спокойным. Саша старался рассмотреть его по лучше. Но тут рука великана начала подниматься вместе с мальчиком прямо к поверхности воды. Сам великан словно присел и спрятался в тени возложенного на него берега. Теперь мальчик не мог рассмотреть его, но продолжал видеть его глаза. Они еще какое-то время смотрели на Сашу, горя бледно-зеленым светом, но потом словно закрылись.
   Над головой мальчика раздался хлопок, и кто-то схватил его за руку. Он не хотел и не мог сопротивляться. Он продолжал вглядываться в тень и ждать, когда великан вновь посмотрит на него.
   Яркий солнечный свет резанул по глазам. В груди было теперь ужасно больно. Саша попытался вздохнуть, но закашлял, и вода хлынула изо рта.
   - Скажи мне, что ты не специально! Говори мне! Что ж ты творишь, парень? - это был голос Кирилла. Но слышался он каким-то эхом, точно тот был далеко. Взгляд Саши теперь уперся в небо. Огромное чистое голубое небо. Ни облачка на нем. Только сумасшедшие стрекозы время от времени проносились мимо. Дышать было тяжело и больно. Но это почему-то не беспокоило Сашу.
   Домой ехали молча, как и на озеро. Кирилл боялся сказать теперь даже слово. Он не требовал больше от мальчика никаких ответов. Он молча думал о том, что скажет родителям. И зачем Саша прыгнул в воду. Может быть, он просто упал? Но нужно было захотеть упасть. А мысль об этом пугала не меньше, чем сам факт того, что мальчик тонул.
   Саша думал о великане и удивительном мире, в котором он оказался. Там было так спокойно и легко, что теперь мальчик не мог думать ни о чем другом, кроме него.
  

XIII

   С происшествия на реке прошло больше недели. Кирилл пару дней назад отправился в очередное путешествие с друзьями. Он пробыл в родном доме гораздо меньше времени, чем обещал. И по этому поводу очень сокрушалась тетушка. На первыйь взгляд Сашина жизнь вернулась на круги свои. Ни Александр Николаевич, ни тетя Даша не желали говорить о том, что случилось на реке. Хотя теперь они стали стараться все время проводить с мальчиком. Разговаривать о случившемся при этом они будто боялись. Стоило мальчику завести разговор, как оба сразу находили другие темы для обсуждения. После нескольких неудачных попыток Саша бросил эту затею и остался со своими мыслями наедине.
   Он старался проводить больше времени в саду вместе с Тишкой и книгами. Со двора выходить совершенно не хотелось. И сколько не звали его соседские мальчишки на улицу, Саша придумывал все новые и новые отговорки.
   Это было утро субботы. Тетя Даша и Александр Николаевич наконец-то решились отправится в город за покупками вдвоем. Саша же по обыкновению остался в саду. Четвероногий его дружок все утро вел себя крайне озабочено, бегал по саду и что-то вынюхивал.
   - Тишка, ну чего ты там. Иди, я тебе почитаю. Тишка?
   Но пес не унимался и все продолжал бегать и тыкать своим коричневым носом то тут, то там.
   Мальчик вздохнул, взял в руки лежащую на коленях книгу и раскрыл ее на страничке с подвернутым углом. Но не успел он вернуться к недочитанной истории, как Тихон начал громко и звонко лаять. Мальчик поднял глаза и увидел, как собака со всех ног бежит к нему. Но только пес не просил поиграть, а скорее бежал от кого-то, периодически останавливаясь и озираясь назад и по сторонам.
   Саша закрыл книгу и стал всматриваться в тенистые заросли сада. Ничего. Было тихо и спокойно. Никого постороннего в саду он не видел. Мальчик решил подъехать поближе к псу. Тот стоял теперь неподвижно и смотрел куда-то в сторону старой яблони. В тот самый момент, когда Саша устремил свой взгляд туда же, куда и пес, яблоня необъяснимо качнулась, точно кто-то или что-то попыталось выдернуть из-под него землю. Через секунду тоже самое произошло с кустом смородины, что сидел по соседству. Но теперь мальчик отчетливо понял, что землю никто не дергал. Скорее этот кто-то двигался под землей, точно под пушистым ковром.
   Страх охватил Сашу. Пес снова залаял. Нечто под землей медленно двинулось в сторону мальчика. Спасаясь, он попытался было отъехать назад, но прямо под колесами коляски тут же надулся большой бугор. Коляска закачалась и полетела вниз, завалившись на бок. Теперь Саша не мог думать больше не о чем, как только о собственном спасении. Он полз по земле, изо всех сил хватаясь за траву, задыхаясь от ужаса. Он боялся что этот кто-то схватит его за ноги, а он даже не почувствует. Наконец ему удалось добраться до бетонной дорожки у самого дома. Мальчик подтянулся еще немного и, перевернувшись, уперся спиной на холодную каменную стену. В саду было спокойно. Только пес куда-то исчез с лужайки.
   - Тишка! - позвал Саша. Он был готов расплакаться. Ему было жутко даже подумать, что друга съел этот невидимый подземный монстр.
   По телу побежали мурашки. Мальчик уже ели сдерживался. Внезапно земля прямо перед ним начала надуваться, словно шарик. Газон в какой-то момент не выдержал, и его зеленый ковер порвался. Из образовавшейся черной дыры отчетливо послышалось тяжелое дыхание. Сердце Саши бешено колотилось внутри. Было тихо как никогда. Раздувшийся бугор не шевелился. Не шевелился и мальчик.
   "Почему оно не нападает на меня? - с ужасом думал мальчик. - Может быть ждет. Но чего оно ждет? Нет, этого просто нет. Я читал книгу и уснул, прям как "Алиса в Стране Чудес". Точно! Совершенно точно! В жизни такого просто нет!".
   В конце концов Саша решил немного приблизится к бугру, чтобы заглянуть в дыру. Прошло уже несколько минут, и этот кто-то мог и уйти. Стоило мальчику приблизится, как холм дернулся в сторону сада, будто испугавшись мальчика. Все, что он успел рассмотреть, так это большие горящие светло-зеленые глаза, которые смотрели из дыры прямо на мальчика. Страх отступил. Кто-то неведомый, как оказалось сам боится. Но не успел Саша даже подумать об этом, как прямо из-за его спины выпрыгнула небольшая черная тень. Она скользнула по зеленой траве и исчезла где-то в глубине надувшегося бугра. Следующие несколько минут земляная шишка хаотично перемещалась по всему газону, то надуваясь еще больше, то почти исчезая. Еще через пару минут все стало тихо. Черная тень поднялась откуда-то из сада, и по воздуху также не слышно, как и появилась, исчезла.
   Саша продолжал сидеть у дома, пытаясь понять, спит он или нет. Где-то в саду защебетали птицы, и мир, кажется, вернулся к своему привычному состоянию.
  

XIV

   На дворе стоял август. Обычный, как все предыдущие августы. Лето как-то незаметно близилось к своему завершению. Саша по-прежнему проводил много времени в саду с книгами и Тишкой, который вернулся спустя несколько дней, после появление неизвестного гостя в саду.
   А гость похоже решил и вовсе поселится в саду. Только теперь он был более осторожен и не решался двигаться так же уверено, как в первый день. Мальчик часто замечал его то под деревом, то под кустом. Порой мальчику казалось, что неизвестный играет с ним в прятки.
   Псу новый обитатель не нравился. И стоило неизвестному под землей попытаться приблизится к мальчику, Тишка начинал буквально разрываться от громкого лая. Тогда из дома выбегала тетушка Даша и коршуном начинала кружить над мальчиком, пытаясь убедится, что ему на самом деле ничего не угрожает. И вот после очередного поднятого псом бреха, и молниеносной реакции тети, ведомый любопытством мальчик попросил тетушку забрать Тишку. Как и ожидал Саша, стоило этой парочке удалиться, как небольшой, но отлично видимый земляной бугорок начал перемещаться под лужайкой в его сторону. Набрав побольше воздуха в грудь и взяв свой страх в охапку, мальчик сидел не шевелясь. Нечто приблизилось к нему практически вплотную и остановилось. Земляная гора начала расти и расти, и бедный тетушкин газон снова не выдержал и стал рассыпаться на кусочки. Мальчик продолжал сидеть, не шевелясь, хотя внутри него все уже кричало от ужаса и страха. Из образовавшегося прямо на уровне глаз мальчика разлома на него смотрели два светло-зеленых блестящих глаза. В саду снова стало совершенно тихо. Птицы и кузнечики как-то разом замолчали. И даже солнце будто кто-то прикрыл плотным тюлем.
   Саша протянул гостю руку, так если бы тот, хотел ему ее пожать. Рука дрожала, точно веточка на ветру. Зеленый холм зашевелился, затрясся, вырос еще немного и из разлома показалась огромная ладонь. Газон откинулся точно капюшон с головы таинственного гостя и прямо перед мальчиком оказался самый что ни на есть великан. Внешне он мало чем отличался от человека. Ну разве только своими размерами. На его огромной круглой голове были растрепанные коричневые волосы, которые великан сразу же попытался поправить. Великан по грудь оставался в земле, но было понятно, что он гораздо выше, чем даже тетушкин дом. Но при этом по какой-то причине страх перед ним отступил. И Саша протянул свою руку более уверенно. Великан протянул свою на встречу. Но тут же осознав насколько мала рука нового знакомого свернул ладонь в кулак, оставив вытянутым лишь один палец.
   - Саша, - выпалил мальчик с такой уверенностью, будто в нем нет ни капли страха.
   - Асил, - раздался гудящий глухой голос.
   - Зачем ты здесь?
   - Тебе нужна моя помощь, - ответил великан.
   - Но я не просил. Зачем мне помогать?
   Великан потянулся к мальчику, точно хотел ответить ему на ухо.
   - Змей, - прошипел он.
   - Какой змей, - нахмурившись переспросил Саша.
   - Он нашел тебя. Ты нужен змею. Но если ты достанешься ему, весь мир поглотит тьма.
   - О каком змее ты говоришь?
   - Это страшный змей. Когда-то давно мой отец победил его в неравной схватке, хоть погиб от его лап. Змей хитер и коварен. Он смог найти лазейку из мира Нави. Ты помог ему это сделать.
   - Но я даже не знаю, о каком змее идет речь. И тем более я не помогал ему.
   - Ты привел его с собой из мира Нави. Но он еще слаб в мире Яви, а потому каждый раз он возвращается к тебе. Он хочет стать как ты, чтобы завладеть силой, а потом и миром Яви. Ведь этот мир когда-то был его.
   Саша смотрел в огромные глаза великана, в которых как в зеркале видел свое отражение. Внезапно в этом отражении сразу позади своего силуэта мальчик заметил темное движущееся пятно. Великан замолчал, замер и вдруг рывком нырнул в землю. Саша обернулся и увидел, как прямо позади него в воздухе висит темная тень, которую он не раз уже встречал. Тень пронеслась над головой мальчика, и воздух разрезал не обычный тонкий звук, точно тысячи голосов закричали в единую секунду.
   - Так вот ты кто? - протянул удивленно мальчик. Тень описала круг над местом где только что был великан и на глазах мальчика трава начала стягиваться в новый единый ковер, точно ничего и не было здесь пару секунд назад.
   Тень описала еще круг и замерла прямо перед мальчиком.
   - Ты не похож на страшного змея, способного убить великана, - пробормотал Саша и протянул свою руку навстречу нежданному визитеру. Тень был симпатичен мальчику, хоть и продолжал наводить на него страх своими появлениями. Гость немного вытянулся, и прямо на глазах Саши на самом кончике длинного тельца само собой вдруг нарисовалось нечто, похожее на мультяшную мордашку. Мордашка улыбнулась, поджала под собой все остальное тельце, и собралось в клубок и вновь превратилось в Сашино лицо. Оно улыбалось и смотрело прямо в глаза мальчику.
   - Разве можешь ты принести зло? - спросил Саша и не ожидая услышать ответ. Он помнил свою первую беседу с этим загадочным существом.
   - Можешь ты принести зло? - повторил гость.
   Мальчик смотрел на повисшее в воздухе отображение своего лица и улыбался. Как не мог он сам нравится себе и не вызывать доверие. Некто прячущийся за маской своего спасителя чувствовал это. Он смотрел прямо в глаза мальчику не отрываясь. Тот протянул руку и погладил свое собственное лицо, точно жалея его и предлагая свою помощь. Саша не знал, что именно это и нужно было незваному гостю. Черные щупальца выпустил гость. Но мальчик уже не видел их. Он был точно под гипнозом.
   - Ты принесешь зло! - раздался голос из ни откуда. Он был кругом, он звучал эхом, отражаясь от деревьев, дома, от неба. Он был везде. И теперь уже даже в сердце мальчика.
   Сердце сжалось, пронзилось сильной болью. И в этот самый момент раздался страшный шум. Прямо из-под земли выскочил Асил. Он схватил тень в ладонь, а второй рукой отшвырнул Сашу. Кресло ударилось о стену и завалилось на бок.
   - Беги! - успел выкрикнуть великан. Из крепко сжатой его ладони выскочили сотни теней словно щупальца. Асил пытался схватить и держать их второй рукой. Но их было слишком много. Они обвили великана, замотали его словно в кокон, и тот точно начал сжиматься. Он становился все уже и уже.
   Саша лежал на земле и с ужасом смотрел на происходящее. Вдруг раздался хлопок, точно лопнул шарик и быстрый золотой луч вырвался из щупалец прямо к небу.
   - Не верь ему! - раздался голос где-то под небесами. И ударившись об небо, луч исчез в облаках, а тень тут же сжалась и растаяла.
   Мальчик не верил глазам и уже не понимал что произошло.
   - Саша! - раздался голос тетушки. - Что случилось, Саша?
   Женщина была явно обеспокоена. Он выскочила из-за угла и сразу же бросилась к Саше.
   - Великан, - только и смог произнести Саша.
   - Великан? - тихо переспросила тетушка.
   - Он испортил твой газон.
   Саша смотрел на огромную дыру посреди зеленого газона, которая осталась после того, как из-под земли выскочил его недавний знакомый. Он все еще не понимал, что произошло.
   - Газон? - переспросила Дарья Михайловна не понимая о чем говорит мальчик. Она оглянулась. Ее сад был в его обычном идеальном состоянии. Лишь ее подопечный сидел прямо на дорожке у дома и с каким-то ужасом смотрел на газон и сад. Ничего, что могло его так напугать тетушка не видела.
   - Саша, ты меня пугаешь! О чем ты? Тут ничего нет!
   Женщина смотрела на мальчика с нескрываемым страхом в глаза. Саша смотрел на нее и не мог понять. Прямо позади нее, посредине ее любимого идеально ровного газона красовалась огромная зияющая черная дыра.
   - Разве ты не видишь? - переспросил он и указал прямо на нее.
   - Саша, ты пугаешь меня! - лишь повторила тетушка.
   У дома послышались еще шаги. Из-за угла вышел Александр Николаевич. Увидев супругу и племенника на земле, мужчина опешил.
   - Что случилось? - успел молвить он.
   - Александр Николаевич, вы это видите? - закричал Саша и указал на дыру в саду.
   - Что я должен увидеть, Саша? Пока я вижу, что вы с Дарьей Михайловной сидите на холодной земле, и вы сильно напуганы! Что случилось?
   Мальчик вдруг понял, никто кроме него не видит этой страшной дыры. Но она была. Прямо здесь в саду. Как были и напуганные его криками тетушка и дядя. Он тяжело дышал и теперь не знал, что и думать. Александр Николаевич помог ему вернуться в кресло. Но оставить Сашу в саду родные не решились. Мальчика увезли в дом. Хотя Александр Николаевич вернулся в сад и долго бродил по нему в поисках неизвестно чего. Саша наблюдал за ним из окна и видел, как тот несколько раз прошел буквально по кромке ямы. При этом тень снова появился в саду. Правда, теперь он не спешил к мальчику. Он висел над самой ямой. Он не принимал вид его лица. Это был черный сгусток. Он висел в воздухе и будто даже вращался вокруг своей оси, словно вытягивая из ямы всю тьму. Та поднималась к этому нечто, и буквально пропадало в нем, точно ее затягивало. Мальчик сидел у окна и смотрел на происходящее.
   Он думал о том, что это за тьма и почему она выходит из под земли. Он испытывал страх и ужас, прокручивая в голове слова Асила, что если это само зло приходит в этот мир? Что если Саша помог этому нечто вырваться буквально с того света. Но как? Он не понимал также, как и то, что теперь делать.
   На дворе стало темнеть, когда в комнату вошел озадаченный Александр Николаевич.
   - Саша, расскажи мне, что случилось сегодня в саду? - голос его был спокоен и тих, словно голос заговорщика.
   - Я не знаю, - только и произнес Саша. - Это было... это было... точно не по правде. Такого не может быть!
   - Чего именно? - настойчиво пытался узнать дядюшка.
   Саша притих, боясь, что его примут за сумасшедшего, как было не раз с детьми в интернате. Сейчас он боялся, что то же самое происходит и с ним. Но взгляд Александра Николаевича был пристальным и упорным. Саше просто ничего не оставалось, как рассказать правду.
   - Это все очень сложно. Сначала, я видел великана. Его звали Асил. Он пришел помочь мне. Он сказал, что я помог какому-то змею проникнуть этот мир. Что змей хочет вернуться в этот мир из мира мертвых. Но змея я никогда не видел. Зато видел черную тень. Он возникала постоянно. Сначала в больнице, потом в интернате, потом здесь, в этой комнате. И потом там, в саду. Он убил Асила. Наверное, он зло. Наверное, он и есть змей.
   Дядя смотрел на мальчика очень внимательно.
   - Не говори этого Дарье Михайловне! - вдруг произнес он.
   Саша смотрел на дядю и не понимал.
   - Почему?
   - Она решит, что ты сошел с ума. Когда мы забирали тебя из интерната, ей гадалка сказала, что если усыновленный ребенок начнет рассказывать необъяснимые вещи, то всю семью ждет беда. Ребенок сумасшедший и брать его никак нельзя.
   - Гадалка? - смутился Саша.
   - Да. Ты же знаешь, какая она. Мы знали о тебе при странных обстоятельствах. В дом забралась змея. Даша ужасно боится всех существ, у которых больше четырех лап или нет лап вообще, - дядя на секунду расплылся в улыбке. - Змея напугала ее. И пока она визжала, стоя на столе, а я ползал внизу в поисках страшного существа, вдруг включился телевизор и на экране появился твой отец. Это были криминальные новости, в которых рассказали о странном происшествии - мужчина спрыгнул из окна через несколько дней после того, как у него отобрали сына-инвалида. Сказали, что он не смог пережить потерю. Сказали, что он пил.
   В горле Саши от слов дяди словно рос и рос ком. Он распирал, мешая дыханию. В глазах Саши темнело и кружилось. Александр Николаевич заметил это. Оборвав рассказ, он подскочил к мальчику и, обхватив его руками, начал легонько ударять по его щекам.
  

XV

  
   Придти в себя Саша смог спустя несколько часов. Убедившись, что с ним все в порядке тетя Даша и ее супруг наконец-то отправились в свою комнату. Саше же было вовсе не до сна. В отличии от своих опекунов он прекрасно слышал, что во дворе происходит что-то странное - шум, грохот и гул, точно от работающей машины. Тень продолжала висеть над ямой и вытягивать из нее нечто темное. Саша вспомнил слова Асила, про то опасность и про то, что всю землю поглотит тьма. Он должен был что-то сделать для того, чтобы не допустить этого. Но в тот самый момент, когда мальчик решился что-либо предпринять, окно его комнаты зазвенело, и стекло разлетелось на десятки осколков. Тонкая длинная черная тень вползла по воздуху в комнату.
   Саша успел перескочить в кресло. Он стал хвататься за колеса, пытаясь справится с ужасом и страхом. Дверь в комнату отворилась, и на пороге показалась напуганная растрепанная тетушка. Она уже видимо успела задремать, но шум, прервавший ночную тишину, разбудил ее. В этот самый момент тень, точно щупалец обвила мальчика и подняла в воздух. Глаза тетушки вмиг округлились, а рот открылся, точно она хочет закричать. Но ни единого звука Дарья Михайловна так и не смогла произнести, а лишь попятилась назад. Но тут же наткнулась на остолбеневшего позади нее Александра Николаевича. От столкновения тот словно очнулся и бросился к Саше. Тот кричал, что есть мочи и пытался схватиться за что-либо. Но единственное, что попало ему в руки, когда его уже почти вытащили из комнаты через окно, так это штора. Но она его не спасла. Саша оказался на улице, взмыл высоко над садом и камнем полетел вниз, в темную глубокую яму. Он летел и летел. Казалось яма бесконечно глубокая. Кругом было очень темно и холодно. Было ощущение, что паришь в потоке холодного воздуха. В какой-то момент мальчику показалось, что холод он ощущает даже ногами.
   Внезапно прямо напротив лица Саши в кромешной тьме загорелись два огненных глаза. Они парили в воздухе вместе с мальчиком и как будто изучали его.
   - Кто ты? - спросил Саша, смотря прямо в эти огненные глаза.
   - Василиск, - произнес неизвестно откуда возникший рот. Он был большим, и из него пахло костром и жаром.
   - Я падаю?
   - Почти, - ухмыльнулся в ответ некто.
   Вокруг стало светлее, точно кто-то включил лампу. И Саша мог теперь отчетливо видеть и черные струи воздуха, и огромную чешуйчатую голову напротив. Она точно высунулась из-за штор. Но голова была очень большой, и Саша с ужасом представил размеры существа.
   - Где мы?
   - В пути.
   - Но куда этот путь?
   Змей словно снова ухмыльнулся. Его голова спустилась чуть ниже, сделала оборот вокруг мальчика и снова застыла. Откуда-то из темноты высунулась большая когтистая лапа, покрытая черной блестящей чешуей. Змей поковырял одним из когтей в зубах точно зубочисткой и, щелкнув длинным узким языком по ряду острых игольчатых зубов, посмотрел на мальчика.
   - Куда захочешь, - наконец-то ответил он.
   - Что это значит? Куда захочу? Разве все так просто?
   - Не сложнее, чем ездить в кресле.
   - Что ты хочешь сказать? - возмутился Саша.
   - Ну ты ведь смирился, привык и неплохо управляешься. Человек так устроен, что привыкает ко всему. Барахтается в любой воде. Правда у человека есть еще одна черта - он всем всегда недоволен. Вот ты, например.
   - Что я?
   - Ты доволен тем, какая у тебя жизнь?
   - Это очень странный вопрос, учитывая мое положение, - грустно ответил Саша.
   -А что ты сделал, чтобы твоя жизнь была не такой? Я наблюдаю за тобой очень давно и, признаться, мне кажется, тебя твое положение вещей вполне устраивает. Тебя жалеют...
   - Не правда, - возмутился Саша.
   - Ну а почему ты даже не пытался вернуться к привычной жизни? Да, твоя мама погибла в той аварии, но ты выжил, но похоронил себя в этом металлической стуле. А может быть тебе было удобно так считать?
   Из темноты вновь появилась когтистая лапа, которая описала круг вокруг мальчика и тот начал медленно вращаться вокруг себя.
   - Я не не пытался. Меня пробовали лечить. Но врачи говорили, что все бесполезно.
   - "Меня лечили", "врачи сказали", - повторил змей за мальчиком. - Ты разве не слышал моего вопроса? Я спросил, почему ты не пытался. Ты сам. Почему?
   Саша замер. Он не знал, что ответить на этот вопрос.
   - И при всей своей глупости и слабости, лени и безвольности вы отлично можете только злиться и оправдывать себя. Жалок. Как ты жалок! Хотя жалкие, жалеющие себя людишки имеют отличный вкус. Страх что-то изменить отлично разъедает их, делая мягче.
   Змей вновь сделал круг вокруг Саши и его тонкий язык снова хлестнул по острым зубам. Мальчику показалось, что теперь он видит и как за черной вуалью вокруг движется черное холодное тело змея.
   - Ты нравишься мне. Ты привел меня в этот мир. Хотя мне кажется, я и не уходил отсюда. Здесь ничего и вовсе не изменилось с моего последнего дня. Только что великаны и те измельчали. Почеловечели. Так куда отправимся с тобой, мой друг?
   Глаза змея снова сверлили своим огнем мальчика, точно пытая его.
   - Я хочу домой! - еле сдерживая слезы ответил Саша.
   Змей согласно прикрыл глаза.
   - Но помни, что я всегда буду рядом. В твоем мире уже много моего мира.
   Огромные глаза вновь открылись, и из них полился такой свет, что Саша почти ослеп. Он не видел больше ничего вокруг. Глаза сильно защипало. Он зажмурил их, что было силы, а когда открыл их, над ним был белый потолок, на котором играли тени ветвей. Полумрак незнакомой комнаты пронзил луч света. Он пробежал по потолку, скользнул на стену и, добежав до окна, скрылся за стеклом.
  
  
  
  
  
  
  
  
  

~ 29 ~

  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"