Бросив взгляд в окно, он просто ехал дальше. На его коленях лежал букетик из трёх оранжевых роз. Головки бутонов слегка опали, и это неудивительно - на таком-то морозе. Дорога длинная, едет он уже почти весь день, а в проигрывателе слишком маленький заряд. Если честно, парень сам не знал, куда он едет. Его гнало вперёд непонятное чувство того, что где-то там, куда он едет, будет что-то такое, ради чего и жизнь отдать не жалко. Но что это, от кого это будет зависеть, и какая именно вещь станет смыслом его жизни, парень понятия не имел.
В автобусе не было никого, кроме него и водителя. Тот как раз приоткрыл окно, дабы выкинуть окурок. Парень почувствовал, как мороз скользнув по его правой ноге пробирается под кожу и обосновывается в коленном суставе, вызывая просто адскую боль. Точнее не вызывая её, а лишь ещё больше усиливая. Тупая, ноющая боль появилась почти в тот же день, как и то, странное чувство, из-за которого он сейчас ехал в автобусе. Кстати, уже не едет.
Водитель остановил автобус, и, как-то виновато, глянул на своего единственного, на данный момент, пассажира. Слегка помявшись, он вошёл в салон, подошёл к парню, и что-то сказал. Он явно говорил о том, что дальше он ехать не может - запрещено. Парень кивнул, и встал, направляясь к выходу. Конечно же, он не слышал водителя, но что бы переспросить его, пришлось бы остановить проигрыватель, а для этого - включить его экран. А зарядки мало... минут на шесть - максимум. Да и наушник вынимать не хотелось.
Бредя по снегу, он периферическим зрением увидел, как водитель что-то кричит, махая руками ("видимо для пущей убедительности" - подумалось ему). Опять-таки не выключив проигрыватель, парень повернулся к нему и крикнул:
- Я знаю, что говорят про это место, но мне действительно надо туда, поэтому - нет, назад я не поеду.
Мужчина опять что-то закричал с явно читаемым отчаянием на лице.
- Да, я - псих, но мне действительно надо туда. - Повторил парень. А после, зачем-то, добавил - простите.
Потом он развернулся и пошёл дальше.
Когда нога болит только от того, что она у тебя есть, идти в сугробах по колено - чистой воды безумие. Но что поделать? Как говориться - выбирать особо не приходиться. Но шёл он недолго - плеер ещё играет, а значит ещё и получаса не прошло - ведь зарядки катастрофически мало. Он на автомате раскрывал рот, беззвучно подпевая песне, и перебирал в памяти всё, что только слышал про "Соловьиный лес", куда сейчас и брёл.
"Итак, что мы знаем? Знаем мы то, что "Соловьиный" он потому, что когда-то оттуда, не прекращаясь ни на секунду, доносилось соловьиное пение. Когда там его в последний раз слышали? Лет тридцать назад, если не ошибаюсь. Пели те соловьи недели две, а после прекратили, так же внезапно, как и начали. Конечно же, нашлись умники, которые решили выяснить, что ж там такое происходит и потопали в этот лес... ай! Чёртов сугроб! Чёртово колено! Кто ж вас намёл, ты чего болишь? Уй-йуйуй... так, о чём это я? А, точно. Потопали и-и-и-и,... что там дальше? Не помню, не помню, не помню! А-а вспомнил! Они пошли в лес, пытаясь выяснить, что там происходит. Они не вернулись. И пятеро, пошедшие им вслед - тоже..."
...И тут он остановился. Он что-то увидел. Что-то чего не ожидал. Не веря своим глазам, он слегка нахмурился, всматриваясь вперёд. Когда он понял, ЧТО он увидел, его руки разжались, и плеер начал падать вниз, наушники, больно щёлкнув по мягким хрящикам ушей, выпали и затерялись в снегу, а букетик роз плавно опустился на снег. Навстречу ему шли двое. Мужчина и женщина. Невероятно, но они действительно были там.
Мужчина был человеком лет сорока, может пятидесяти. Его волосы стояли дыбом. А женщина была представительницей того типа людей, про возраст которых ты никогда не сможешь сказать что-то более чем "ну ему точно больше пяти". Эти двое были далеко, но было видно, что у мужчины трясутся руки и что он прихрамывает на правую ногу. В руках у него был какой-то не понятный свёрток, а у женщины - складной стул. Когда они подошли ещё ближе, парень смог их рассмотреть. Мужчина был ростом где-то метр восемьдесят, волосы рыжего цвета, но кое-где проглядывались пряди серебряного цвета. Она же была маленького роста, у неё были светло-каштановые волосы и такого же цвета глаза - тихие, уставшие и будто знающие что-то, что больше никто не знал. Казалось, словно она была той, кому доступны все тайны мира....
Подойдя к нему, она просто разложила стул, и поставила его на землю. Что странно - этот самый стул как будто приклеился к снегу, даже не думая о том, что ему, по идее, надо упасть, провалившись в него.
- Садись. - Просто произнёс мужчина, тяжело опускаясь на колени.
Когда парень сел, он положил свёрток на землю и расправил его. То, что лежало там, вызвало у мальчика и страх и любопытство, причём он не смог бы ручаться, какое из чувств было сильнее. Скорее всего - страх, ибо там лежало некое механическое устройство, которое парень никогда прежде не видел. Оно выглядело как сапог без подошвы, да и длинной оно было как раз с ногу паренька. Вот только на этом устройстве было очень много болтов, шестерней и всяких других мелких механических деталей.
Женщина встала сзади парня и сжала его плечи. Мужчина тем временем расстегнул заклёпки на "сапоге", и принялся что-то подкручивать.
- Сейчас будет немного больно, а потом ты и не вспомнишь, что у тебя когда-то что-то болело. - Сухо произнёс он, не поднимая головы.
И вот что странно - парень ему верил. Откуда-то знал, что ничего страшного не произойдёт, и что после тех нескольких мгновений боли всё действительно будет хорошо. И что женщина сжала его плечи лишь для того, чтобы подбодрить.
Почти не моргая, парень завороженно смотрел, как мужчина нажал на его колено, намекая, что надо распрямить ногу, и когда мальчик это сделал, прислонил к ней этот самый загадочный "сапог". Тихо досчитав до трёх, он резко захлопнул заклёпки. Нога пронзилась иглами боли. Причём в буквальном смысле - парень почувствовал, как из корпуса устройства с внутренней стороны вылазят тысячи маленьких иголочек. К счастью болело совсем недолго. Кстати мужчина не врал - после этого парень совсем не чувствовал боли. Даже те суставы, от которых уже хотелось выть, теперь не чувствовались совершенно. Не веря своему неожиданному счастью, парень медленно встал, пытаясь держать ступню правой ноги в воздухе. Потом осторожно, как в первый раз, он отпустил её на землю. Несмотря на то, что у него на ноге было массивное механическое устройство, она легко поднималась и так же легко опускалась, будто ничего не весила.
Оглянувшись, он увидел, что женщина уже сложила стул и смотрит вперёд, прямо на своего мужа (как понял парень - они находились именно в таких отношениях). Тот, в свою очередь, туго скрутил кусок ткани, в котором лежало то самое загадочное устройство. Сделав это, он поднял голову и сказал, что надо идти. Неизвестно почему, но парень понял, что ему тоже стоит. И цветы лучше не забывать....
Шли они долго. Брели по заснеженному лесу молча, не особо смотря по сторонам. Точнее взрослые не особо смотрели, а вот парень в это время пытался рассмотреть своих попутчиков. О женщине он точно не смог бы сказать больше, чем то, что увидел в первый раз, а вот в мужчине он заметил много новых деталей.
Например: у него на ноге тоже странное устройство, как и у самого парня. На плечах у мужчины был одет какой-то странный плащ. Странный он был потому, что крепился он не на пуговицах, заклёпках, молнии или хотя бы булавке. Нет, он крепился на чём-то вроде пряжек, вот только этих пряжек было две и располагались они на плечах, а не одна и под шеей - как у всех нормальных людей. Его волосы действительно стояли дыбом, как при очень сильном испуге. Он шёл по снегу, словно его не было вовсе. И ещё он как-то странно нёс скатку - как если бы он нёс посох. Видимо именно к нему мужчина и привык, а посему ему было очень неудобно, так как скатка не доставала до земли, а если и доставала, то в ней не было той твёрдости, какая должна быть у палки. Из-за этого мужчина часто морщился и недовольно шмыгал носом. Когда он так делал, женщина обеспокоенно оборачивалась к нему, но, поняв в чём дело, слегка улыбалась и вновь смотрела вперёд.
Так продолжалось минут двадцать. В какой-то момент мужчина остановился и посмотрел влево. Он явно что-то увидел. Что-то, что ему не понравилось. Но как бы парень не вглядывался, увидеть это загадочное нечто у него не получалось, а посему ему оставалось только гадать о причине остановки. А после он понял, что там, в темноте, есть какое-то странное пятно, которое гораздо темнее окружающего его пространства. Это пятно стало приближаться к ним, но стоило только мужчине цыкнуть, как оно замерло. Реакция этой явной аномалии походила на испуг перед неожиданным встречным. Ещё секунда - и пятно просто исчезло. Растворилось.
Женщина сжала плечо парня. Он повернул к ней голову и увидел долгий, тяжелый, проникновенный взгляд. Она смотрела на него выжидающе, словно молила о чём-то. О чём-то важном. Но - молча. Не говоря ни слова, не произнося ни звука. Молила, просила, надеялась.
Парню показалось, что он несколько вечностей смотрел в эти глаза, пытаясь понять: чего же она ждёт от него? Но оказалось - всего пару мгновений. Совсем недолго, этого времени хватило мужчине лишь на то, чтобы обернуться к ним. Подозрительно глянув на спутников, мужчина шагнул к ним, сурового смотря на парня.
Тот лишь шмыгнул носом. Ну а что он мог сделать? Сказать? Он ведь даже не понял, что старшему не понравилось. Мужчина лишь зло дернул щекой и пошел дальше. За ним же пошла и женщина с пареньком.
Шли они сравнительно недолго. После той остановки - ещё минут семь. Может восемь. Оказалось, что супружеская чета вела его к своему дому. Дверь им открыла девчушка лет семнадцати с тем же спокойным и мудрым лицом, как и у матери. Сглотнув, парню захотелось обернуться. Ему показалось, что кто-то стоит у него за плечом и шепчет ему на ухо. И как только он услышал этот голос, то у него в голове зашевелилась паранойя - а стоит ли доверять этому голосу? Но, все же повинуясь ему, парень протянул ей букет из оранжевых роз.
Незаметно прошли несколько дней. Хотя кого он пытается обмануть? Явно не себя. Парнишка давно потерял счет времени. Казалось, что прошло всего несколько дней, но некое чувство внутри пыталось убедить его в том, что прошло гораздо, гораздо больше. Месяцы, а то и годы! Но эти идеи были настолько бредовые, что парень просто отмахивался от них. Когда он только пришел сюда, ему показалось, что его здесь ждали. Хотя почему казалось? Множество мелочей убедили его в этом. И комната, приготовленная для него и то, что его встретили, и полное безразличие у девушки по поводу нежданного гостя... они явно непросто наткнулись на него во время прогулки. Через пару ночей мужчина взял его в что-то наподобие обучения. Теперь они вместе выходили на "прогулки", он много чего рассказывал парню, они вместе вели записи.... Записи, кстати, были престранные.
На первый взгляд - простые геологические записи: о состоянии почвы, воды, результаты химического анализа воздуха, изменения в показателях атмосферного давления... но были и те тетради, к которым прикасался только мужчина. Парню это делать категорически запрещалось. Сперва это показалось странным, но только сперва. Парень быстро привык и совсем не обращал внимание на странности, творящиеся в доме. А их было много.
Например: ни женщина, ни её дочь не говорили вообще. Точнее они не говорили в присутствии мужчин или с ним самим или с парнем, а между собой они могли перекинуться парой слов (он как-то подслушал), правда, на каком-то странном языке, не слышанном ранее. Хотя это, скорее всего, был знакомый ему язык, просто они так давно на нем не говорили, что попросту начали говорить каким-то невообразимым образом, коверкая слова и их произношение.
Вторая странность - на прогулку выходили лишь ночью. Мужчина и парень ходили всю ночь, возвращались с рассветом, сидели за записями около часа. Ещё час или два могли провести в молчаливой компании женщин, а после шли спать. И так каждый день. Не известно почему, но парень чуть ли не мгновенно превратился в ночное существо, хотя раньше он вставал раньше всех своих знакомых.
Третья - у мужчины действительно был посох. Точнее странность заключалась вовсе не в том, что он был, а в том, как он выглядел. Это была длинная палка, чуть выше мужчины, переливчатого синего цвета, хотя он не был покрашен и имел натуральную деревянную структуру. По ощущениям - дерево, однако, если долго держать его в руках, то начинало казаться, что держишь металлический шест. Кстати, когда посох брал парень, он становился размером чуть больше самого парня, хотя он был ниже мужчины на добрых десять сантиметров.
Четвёртая - второй этаж. Он был. Половину входного холла (если заходить не через кухню, как они делали чаще всего, а через главную дверь) занимала лестница. Вот только никто ей не пользовался. Он никогда не видел, чтобы хоть кто-то из них поднимался наверх.
Пятая - волосы мужчины действительно стояли дыбом. Хотя он ничего не пугался. Порой, во время прогулок, происходило что-то такое, от чего сам парень вздрагивал или вскрикивал, а мужчина просто оборачивался в сторону звука или тени, смотрел туда где-то с минуту, а после спокойно говорил:
- Ничего особенного.
Хотя пугающе было до ужаса. У парня самого волосы были готовы встать дыбом, а старшему - хоть бы что. "Видимо потому, что там просто нечему дыбом вставать: у него и так волосы, словно его током ударило" - со злостью думал парень.
А злился он в последнее время часто. И это была шестая странность. Почему странность? Да потому, что сам по себе он был человеком спокойным и не вспыльчивым. А в последнее время злило все - от невозмутимости старшего мужчины до этих вечно секретных женских разговоров и какой-то отрешённости юной девушки.
И вот произошло что-то совершенно невообразимое: мужчина ушел один. Раньше он всегда брал парня с собой, а тут... просто собрался и ушел. Никому ничего не сказав. Ждали они его ночи две. А на третью ночь парень просто взял его посох (который тот оставил) и пошел по маршруту. На четвертую они остались вдвоем. В доме были только парень и дочь пропавшего хозяина дома.
Проснувшись, как обычно, в час ночи, он спустился в кухню и увидел там только девушку. Поискав глазами её мать, он сухо спросил:
- Где?
Подняв на него красные от слез глаза, она всхлипнула и кивнула в сторону оставшегося плаща. Плащ принадлежал её отцу (у него их было всего два; один он носил почти всегда, в нем же и ушёл) и парень понял, что женщина ушла вслед за своим мужем. Засунув руки в карманы, он постоял в дверях, пожевал губы и пошел в комнату с записями. Быстро посмотрев по сторонам, он схватился за ручку переносной коробки с тетрадями, которые он ему нельзя было трогать. Через пару минут он услышал, как у входа встала девушка, которая, поминутно всхлипывая, наблюдала за его действиями.
- Возражения? - спросил он, едва обернувшись.
Она отрицательно помотала головой.
- Так может, поможешь? - Раздражённо спросил он.
Девушка как-то странно посмотрела на него и ушла. "Просто замечательно!" ещё больше распалился он. Но оказалось - зря. Она вернулась минуты через две, неся в руке две тетради. Как-то затравленно глянув на парня, девушка присела рядом и протянула ему одну из них. Она была с твердой обложкой черного цвета, бархатистая на ощупь. Золотистые уголки и узоры из серебряного теснения по всей обложке создавали впечатление весьма серьёзной вещи. Это просто не могла быть обычная тетрадь. Это было что-то важное.
Открыв её, парень увидел какие-то непонятные знаки, которые стояли ровными рядами, заполняя собой все страницы и образуя, судя по всему, текст. Он пытался читать и так, и эдак, наискосок и столбиком и, принимая один символ за отдельное слово, и всю страницу как одно слово или предложение, и лишь через минуту он понял бедственность своего положения - неважно КАК он читал, ведь он все равно не знает значения этих символов. Конечно же, это разозлило его ещё больше. Захлопнув тетрадь, он швырнул её куда подальше. Девушка грустными глазами посмотрела её в след, но поднимать не пошла, за что парень даже почувствовал себя благодарным ей. Тихо и быстро вздохнув, она лишь протянула ему вторую.
Он взялся за угол тетради и на мгновение почувствовал сопротивление - это девушка держала за другой край. Она явно не хотела ему отдавать эту рукопись. А когда все же отпустила - на её лице было такое выражение, как если бы она оторвала от себя часть. Он решил не обращать внимания на её странности и открыл вторую тетрадь. В ней он уже увидел знакомые буквы и символы. Это был дневник, ну или что-то типа того. Парень узнал почерк - писал отец девушки. Быстро пролистав страницы, он заметил, что два слова повторяются чаще всего. Парень прочитал пару фраз с ними. Это были имена. Первое, судя по всему, было именем матери, а вот второе, появившееся позднее, дочери.
- Лулу? - неуверенно спросил он.
Девушка, которая до этого занималась тем, что водила пальцем по прожилкам в досках, подняла голову, удивленно взглянув на него.
- Это же твое имя, верно?
Она утвердительно кивнула.
- Почему ты не говорила со мной? Почему не говоришь сейчас?
Она отвела взгляд.
- Черт тебя побери! - Он схватил её за руки и развернул к себе. Лулу испуганно пискнула и попыталась вывернуться из его захвата. - Я знаю, что ты можешь говорить! Я знаю, я слышал! Говори, что б тебя!
Он был зол, взбешён и, казалось, мог разорвать её на части. Парень даже замахнулся на неё, но она резко дернулась назад и заплакала. Ругнувшись, он оттолкнул Лулу от себя. Девушка упала и явно ударилась головой об пол. Она всхлипывала, закрыв лицо ладошками, а парень отошел к окну и вглядывался во что-то снаружи, презрительно скривив губы и сложив руки на груди.
Лулу тихо плакала на полу, а он смотрел в окно, выискивая там что-то, о чем сам не имел ни малейшего понятия. Так прошло где-то с минуту. Его голова была абсолютна пуста. Через пару десятков секунд он начал чувствовать, как будто течёт в темноте за окном. Его воспоминания меркли, а сам он тонул в этой всепоглощающей тьме....
Тут Лулу ещё раз всхлипнула и неловко дернулась, из-за чего ударилась об угол коробки, что парень оставил на полу. Видимо, это принесло ей ещё немного боли, поэтому она особенно громко всхлипнула. Это был слишком резкий звук. Он резко дернулся. Моргнул раз. Другой. Замотал головой, скидывая наваждение.
Быстро подойдя к Лулу, парень сел перед ней на колени и просунув руки ей под спину, приподнял её, прижимая к себе.
- Прости, - прошелестел он, целуя её в лоб. - Прости, не знаю, что на меня нашло. - Он поцеловал её ещё раз. - Я вообще в последнее время сам не свой. Срываюсь, злюсь без причины... у тебя такого нет, малыш? - Лулу отрицательно помотала головой, ещё раз всхлипнув. - Ну, вот и хорошо, по крайней мере, мы теперь знаем, что это только у меня. - Он слабо улыбнулся девушке, аккуратно убирая прядку у неё со лба. - А это уже что то, верно? Когда знаешь хоть что-то о каком-то явлении, то ты наверняка сможешь узнать гораздо больше, ведь главное - начать, верно? Верно. - Он тихонько ворковал над Лулу, и было видно, что его тихий и ласковый тон понемногу её успокаивает, хотя она вряд ли успевала за его мыслями.
Он встал, прижав девушку к себе. Пронеся Лулу на кухню, он усадил её на стул, ещё раз улыбнулся ей, взял свое пальто, подхватил посох, стоящий у двери и произнес:
- Я обход сделаю, хорошо? А потом сразу же вернусь, правда-правда. А ты пока чая завари, хорошо?
Она жалобно посмотрела на него, но кивнула. Он кивнул то ли ей, то ли каким-то своим мыслям, и вышел.
Оказавшись на улице, парень вдохнул морозный воздух. Кстати, вот оно - ещё одно доказательство того, что прошло, не так уж и много времени - зима-то ещё не кончилась. И, судя по морозу, даже и не думала. Резко выдохнув, парень пошел по знакомому маршруту. Всего второй раз он идёт по нему один. Было странно и не привычно, но что поделать. Его-то никто не спрашивал. С другой же стороны, парень понятия не имел, зачем эти обходы вообще нужны.
"Кстати, - только сейчас вспомнил он, - а ведь мужчина очень удивился моему вопросу. А после сам, кажется, задумался над этим вопросом. Как будто он сам не в курсе. Но ведь такого просто не может быть, верно? Хотя... все вполне возможно. Только не говорите, что он решил как-то узнать необходимость обходов и поэтому исчез..."
И тут парень понял, что если это действительно так, то ему совершенно не хочется знать, в чем причина, смысл и необходимость. Пусть это останется тайной. Ему всё равно. "Ведь если я исчезну - Лулу останется совсем одна! - обеспокоенно подумал он. - Хотя, если вспомнить, что только что произошло, может ей будет лучше без такого неуравновешенного человека как я? Нет-нет-нет, уж лучше со мной, чем совсем одной! Только вспомни, - сказал он сам себе, - как страшно тебе оставаться одному! Особенно в этом месте...". Он остановился как вкопанный.
- К черту обход! О чем я вообще думал? - воскликнул он, и повернул назад. - Как я мог оставить её одну в этом чертовом доме, а?
Если бы он мог, он бы побежал, но дурацкий механизм на ноге позволял только ходить. Ковыляя так быстро, как только было возможно, парень упорно пробирался через сугробы, тихо бормоча под нос ругательства. Тут его посох зацепился за что-то под снегом.
Он остановился как вкопанный. Затравленно посмотрел вперёд, туда, где должен быть дом. Перевел взгляд на сугроб. Он стоял так и водил взглядом туда-сюда, пока, наконец, любопытство не взяло верх. Бухнувшись на колени, парень принялся руками разгребать снег. Пальцы кололо маленькими иголками боли, но он не обращал на это внимания. Так же ему было все равно, что снег под ним может растаять и вода попадет в механизм и, может быть, он вообще не сможет ходить. Сейчас имел значение только тот загадочный предмет, о который он запнулся. Где-то на задворках сознания ещё билась мысль о Лулу, но он старался об этом не думать, так как уж очень хотелось узнать, что же там такое.
Находка потрясла его до самых глубин сознания. Под грудой снега лежала коробка. И именно в этот момент он вспомнил о Лулу. Вся его сущность начал гнать его из леса, скорее в дом. Но он понимал, что вторая его часть желает осмотреть коробку и её содержание сильнее, чем что либо, что он только мог желать в своей жизни. К счастью, он умел идти на компромисс. Поэтому, подхватив коробку, он направился в сторону дома. Она была тяжелой и оттягивала руки, да и то, что ему приходилось с собой ещё и посох тащить удобств не добавляло, но он все равно шел вперед, не решаясь бросить хоть что-то. Ему казалось, что если он так сделает, то та вещь, которую он оставит, мгновенно пропадет. Навсегда. А этого ему не хотелось. Коробка была просто интересна, а что произойдет, если пропадет посох он не знал, но решил не рисковать.
Ему казалось, что прошла целая вечность, пока он дошел до дома. Ввалившись (по-другому и не скажешь) на кухню парень тут же выпустил коробку и посох из рук. Они упали с просто оглушающим грохотом. Лулу вздрогнула от неожиданности и выронила чайную ложечку. Парень захлопнул дверь, скинул пальто себе под ноги, и, оперившись спиной на дверь, приподнял правую ногу, и слегка тревожно осмотрел механизм на своей ноге. После этого он шмыгнул носом и поднял взгляд на Лулу. Она затравленно смотрела на него.
- Ты чего? - "Тупой вопрос. Ты же только что ввалился сюда, как не знаю кто, бухнул об пол эту чертову коробку, причем вообще ничего не объясняя. Как ты думаешь, чего она?" Выговорил он сам себе.
Лулу глянула на него, а после слегка наклонилась, упёрлась ладошками в стол и посмотрела на коробку. После ещё раз посмотрела на него, как бы спрашивая: "Что это такое, а?".
- Да так, появилось. - Пожал он плечами. - А ты как?
Она как-то странно глянула на него. "А что, со мной должно было что-то случиться?".
- Ну, мне так показалось.... А, просто не бери в голову, хорошо? - махнул он рукой.
Лулу вгляделась в его лицо, пытаясь что-нибудь по нему прочитать. Но когда её попытки не увенчались успехом, она лишь тихо вздохнула и вновь повернулась к плите, на которой уже закипал чайник.
Он долго смотрел на её спину. После, шмыгнув носом, он вновь наклонился к механизму. Поняв, что так очень неудобно, он бухнулся на пол. Лулу ещё раз обернулась. Слегка улыбнулась и вновь вернулась к завариванию чая. Удостоверившись, что с его ногой, и механизмом на ней все в порядке, он осторожно поднялся, держась за стол. Подойдя к Лулу, парень аккуратно провел пальцем по ложбинке позвоночника, которую было видно сквозь её тонкую тунику. Лулу потрясенно подняла голову, уставившись в пространство перед ней.
- Я вот все хотел спросить, а кто из вас готовил, ты или твоя мама? - Спросил он, не обращая внимания на её реакцию.
Она слегка прижала пальцы к горлу.
- Ты? Так, может, чего-нибудь приготовишь? А то так есть хочется-я. - Протянул парень, слегка боднув её головой.
Она кивнула и, отойдя от него, пошла к кладовке за ингредиентами. Вернувшись с маленькой корзинкой, Лулу выгрузила все на стол и начала перебирать овощи. Кивнув чему-то своему, парень прошел в коридор. Он точно помнил, что под лестницей был маленький закуток, в котором были инструменты. Закуток-то, конечно, открывался, и в нем даже что-то было, но там было так темно, что увидеть что-либо - просто нереально. Пришлось возвращаться. Войдя в кухонный проем, парень увидел, Лулу, что замерла посреди кухни с опущенными руками и как-то странно смотрела на коробку. Он не мог понять, какое из чувств в её взгляде было самым сильным - растерянность, непонимание, удивление, злость или страх? Прикусив губу, он быстро прикинул, что ему делать. И решил, что лучше сделать вид, будто он этого не видел.
- Слушай, а у нас же свечи где-то были, верно? - Произнес он, делая вид, что только что подошел.
Лулу вздрогнула. Обернувшись, она долго посмотрела на него, словно пытаясь понять, видел ли он эту её странную минуту. Парень принял самый беззаботный вид, который только мог. Но это только насторожило её, ведь таким Лулу его ещё не видела. Поэтому, отведя взгляд в сторону, парень быстро вздохнул. Засунув руки в карманы, он вновь повернулся к ней и, приняв свое обычное, ироничное выражение, повторил свой вопрос. Теперь она уже смогла немного расслабиться, и, кивнув, нагнулась к нижнему ящику тумбочки. Покопавшись в нем, Лулу достала маленькую серую коробку, сделанную из чего-то такого, напоминающего плотный картон. Обернувшись, она отдала ему одну свечку, а остальные быстро закрыла. Как будто очень их берегла.
- Знаешь, может показаться, что ты боишься того, что если их не закрыть, то свечки отрастят себе ножки и разбегутся во все стороны, и мы никогда уже не сможем их поймать, - ляпнул парень с легкой улыбкой.
Лулу потрясенно посмотрела на него. А после улыбнулась и даже позволила себе легкий смешок, после чего вернулась к готовке. Но от взгляда парня не ускользнуло то, что перед этим она стрельнула глазами в сторону ящика. Решив подумать об этом позже, он, немного потеснив Лулу, зажег свечу от конфорки и, достав из подвесного шкафчика подсвечник, установил на нем свой маленький светоч. Вернувшись к закутку, он увидел большой шкаф с множеством маленьких ящичков. Но его это сейчас не интересовало. Ему был нужен большой ящик. Желательно - что бы там лом. Или топорик. Короче - что-нибудь такое, чем можно открыть запечатанную коробку. Нашелся только молоток. Но его обратной стороной можно было доставать гвозди. Вздохнув, он взял его и задул свечу.
Вернувшись на кухню, он застал Лулу, полностью занятую готовкой. Она настолько увлеклась, что даже не заметила его появление. Тихо пройдя к коробке, он осторожно присел около неё. И только тут он услышал какой-то странный шум. Необычный, но он явно слышал его раньше. Прислушавшись, он с удивлением понял, что это за звук: Лулу тихонько бормотала себе под нос. Он замер, стараясь не двигаться вообще и желая, чтобы она никогда его не заметила. Пока его желание удовлетворялось. Пока она его не слышала. Прислушавшись, он тщетно пытался понять - что же она там бормочет. Некоторые слова были ему смутно знакомы, но произношение явно было не таким, как он привык слышать, но по интонации можно было понять, что она чем-то очень недовольна. Она была похожа на подростка, недовольного просьбой старших, но все равно выполняющих её, при этом проклиная тех людей, и раз за разом проигрывающий ситуацию дабы в этот раз ответить что-то веское, непоколебимое, крутое и правильное. "Она обиделась что я попросил её что-то приготовить? Но ведь она любит готовить. Вроде. По крайней мере, она сказала, что это она готовила все это время..." парень быстро вспоминал все, на что можно было обидеться, чтобы понять - почему она злиться?
Может на случай в кабинете? Не должна - он ведь извинился.
Из-за тетрадок? Нет, она скорее расстроилась, чем обиделась.
Не посочувствовал исчезновению родителей? В таких ситуациях лучше молчать и быть рядом, по крайней мере, так ему кажется....
Точно! Она могла обидеться на то, что он ушел. У неё и глаза были такие грустные, как будто она этого не хотела.... Или все же что-то другое?..
Отпустив голову в пол, он пытался просмотреть ситуацию и понять, что он сделал не так. Это могла быть любая мелочь. Или даже не мелочь. Главное - понять, а уже потом можно попытаться как-то помириться, сгладить углы и все такое прочее...
Со стороны Лулу послышался удивленный и слегка испуганный писк. Резко вскинув голову, он увидел, что она смотрела прямо на него. Они смотрели друг на друга в течение пары мгновений, а после его тело, а если точнее язык, отреагировал быстрее, чем его мозг:
- Если честно, то из всего того, что ты говорила я и слова не понял.
Не произнеся слова или звука, она просто качнулась назад и немного влево, и когда он уже подумал, что Лулу упадет, девушка резко подорвалась и рванула куда-то в сторону лестницы. Моргнув пару раз, осмысливая происходящее, он кинулся за ней. Парень совершенно не понимал, что с ней происходит. Пока он поднимался, успел подумать о том, что бегать по лестницам очень опасно и спрятать усмешку от собственных, весьма глупых мыслях не к месту. Поднявшись на второй этаж, парень понял, почему он был только на первом. Именно на втором нога начала ныть так же болезненно, как тогда, в автобусе (кажется, это было две или три вечности назад), будто и нет на его ноге до боли привычного уже протеза; воздух был такой тяжелый что, казалось, давил на плечи своим весом; и каждый звук тонул в темноте. Он еле слышал свое дыхание и это ему определённо не нравилось.
Зло цыкнув, парень попытался отойти от лестницы, однако воздух оказался не только тяжелым, но и густым, из-за чего ему показалось, что вместо того, чтобы идти по коридору он пытается пройти сквозь стену. Огромную, толстую и безумно крепкую стену. Через пару минут ему стало казаться, что он прошел несколько километров, но взгляд, брошенный через плечо, показал, что это было всего несколько шагов.
- Лулу! Мне здесь не нравится! И я более чем уверен, что тебе тоже! - Крикнув это, он надеялся, что его голос окажется сильнее этой оглушающей и странной темноты, и она услышит его. - Поэтому перестань маяться дурью и немедленно спускайся.
Замерев, он попытался услышать что-нибудь: шорох, скрип, вздох... словом - хоть что-нибудь. Однако ответом ему была пустота. Прикусив нижнюю губу, парень замер, обдумывая свои действия. И тут он почувствовал, как по верхней течёт что-то теплое и густое. Пораженно поднеся палец к носу, он коснулся этой жидкости. Оказалось, что у него, почему-то, пошла кровь из носа.
Вот теперь ему точно здесь не нравиться. Совершенно.
- Лулу! - Уже не так уверенно окликнул он девушку. - Лулу, вернись, а? Если ты не хочешь со мной пересекаться, или даже боишься этого, то я сейчас просто вернусь на кухню, а ты спустишься после, хорошо? Уйдешь в другую комнату и вернешься, когда захочешь. Или мы вообще больше не будем пересекаться. Как захочешь, так и сделаем. Только давай ты спустишься, хорошо? Слышишь? Я спускаюсь.
Сглотнув, он попытался обернуться. Но, как оказалось, это сделать ещё труднее, чем пройти в глубь коридора. Поэтому, слегка повернувшись влево, парень протянул руку и ухватился за шишечку на перилах и, уже держась за неё, сделал пару шагов назад. В этом направлении идти было гораздо легче, чем идти вперед. Казалось, что воздух подталкивает парня побыстрее покинуть этаж. Только у первой ступеньки он смог нормально повернуться и спуститься по лестнице. Остановившись у основания лестницы, парень слегка запрокинул голову и прислушался. Кажется, он услышал шорох. Вот еле слышно скрипнули половицы и легкие, едва слышимые шаги замерли наверху, у лестницы. Облегченно выдохнув, он прошел назад на кухню.
Парень засунул молоток в карман и подхватил на руки коробку. После чего прошел в свою комнату, чтобы точно не мешать девушке. Через минуту он услышал, как она спускается по лестнице. Удовлетворенно кивнув, он поставил коробку на стол и резким движением сорвал тонкий защитный слой с нити, протянутой к канделябру. От резкого движения сера, которой была пропитана нить, зажглась, и, пройдя по ней, зажгла свечи, к которым она была проведена.
Если честно, он никогда не задумывался, откуда берутся эти нити. Парень просто знал, что завтра свечи можно будет зажечь этим же способом. И так каждый день. Но именно сегодня происходили странные вещи. На пример он начал задумываться обо всех странностях, на которые раньше не обращал должного внимания. Замкнутость девушки и её матери, то, что в доме нормально говорили только он и отец Лулу, продукты, что брались из ниоткуда, почему он никогда не был на втором этаже, почему там так жутко, почему его поведение изменилось, эта нить, в конце-то концов!
- Здесь что-то не так, - бормотал он, вынимая гвозди из верхней крышки ящика. - Почему я не задумывался об этом раньше? Почему я разговариваю сам с собой? Почему я продолжаю это делать, даже когда заметил? - Злость и раздражение опять начали переполнять его, и какая-то часть сознания решила, что лучше просто не поправлять себя самого, и тем самым сохранить душевное равновесие.
Через пару минут он достал последний гвоздь из крышки и смог, наконец, заглянуть внутрь. Там лежала маленькая записная книжка, какой-то мешок размером с две ладони, рюкзак с двадцатью-тридцатью патефонными пластинками, карманные часы, два магнитных шарика, блокнот с некими зарисовками, компас, коробочка с парочкой драгоценных и полудрагоценных камней и под всем этим лежал его плеер. Потрясенно замерев, он услышал тихий шепот и еле различимую музыку - плеер все ещё работал. Парень сглотнул и осторожно протянул руку, как будто боялся, что его собственная вещь укусит или даже ударит током. Когда его пальцы коснулись дисплея, он быстро выключил плеер. Пододвинув стул, он сел, уперев локти в колени и зарывшись руками в волосы. Так он просидел некоторое время, и начал массировать кожу головы. После чего парень немного поднял голову, чтобы посмотреть на ящик ещё раз. Пододвинув стул ещё ближе, он начал раскладывать вещи на столе, дабы рассмотреть их всех внимательней.
Часы были в изумительном состоянии, и все ещё шли, хотя по маленькому отверстию сбоку можно было с уверенностью сказать, что их надо заводить. Вряд ли кто этим занимался, но факт оставался фактом - часы все ещё шли.
В блокноте были потрясающей красоты зарисовки каких-то людей, незнакомых животных, зданий и узоров. Но к концу начинало казаться, что неизвестный художник медленно сходил с ума - рисунки стали невероятно темными, рванными, и было в них что-то пугающее, ненормальное. Парню показалось, что страх и боль художника вылезает со страниц, проникает в пальцы и несется к его голове, заполняя собой все его существо. С ужасом он отбросил блокнот подальше от себя.
Компас тоже был каким-то ненормальным - стрелка то кружилась с невероятной скоростью, из-за чего казалось, что она вообще отсутствует, то указывала куда-то в сторону кухни, а после сразу на него, после чего опять начинала вращаться, повторяя свои действия опять и опять.
В коробочке было парочку камней янтаря, несколько аметистов, два маленьких сапфира и совсем маленький бриллиант, переливающийся всеми красками, когда на него попадал свет от свечей. Ещё там было три камня, которые сначала казались абсолютно черными, но если посмотреть сквозь них на свет, то можно было увидеть, что они просто очень темного фиолетового оттенка. Он не знал, как называются такие камни, но был уверен, что у них есть какое-нибудь красивое название.
Про магнитные шарики нельзя было сказать что-то особенное. Только то, что они приятно холодили ладонь и были немного тяжелее, чем казалось на первый взгляд. При столкновении они издавали тихий и очень мелодичный звук и просто неплохо успокаивали.
В записной книжке были какие-то имена и даты. Рядом с ними были сделаны какие-то пометки, причем почерк отличался от того, кто записал основную информацию.
Парень насчитал двадцать четыре пластинки в рюкзаке. Они все были в аккуратных бумажных конвертах, но по маленьким потертостям можно было понять, что слушали их довольно часто. Там было пару пластинок Синатры, несколько пластинок Пресли, две пластинки Гленна Крутзера, одна с песнями Пегги Ли, пару записей Эрзы Китт и ещё несколько просто с джазовыми и классическими мелодиями. "У владельца неплохой вкус" - решил парень и заметил в рюкзаке маленький кармашек. Открыв его, он достал оттуда маленькую коробочку. Открыв её, парень увидел в ней иглы для звукоснимателей патефона. Осторожно закрыв коробочку, он засунул её обратно в маленький кармашек.
На мешке же было вышито "Не спи трава"
- Трава, которая не спит или трава, от которой можно не заснуть? Конечно второе, - раздраженно ответил он сам себе. - Что за бред вообще в голову приходит, а?
В его дверь тихонько постучали. Он вздрогнул от неожиданности. Подойдя к двери, парень осторожно её открыл, надеясь, что делает это не слишком резко. Перед ним стояла Лулу. Она стояла, прикусив нижнюю губу и не смотря на него. Он стоял молча, боясь спугнуть её лишним словом или резким движением. Лулу все же посмотрела на него и кивнула в сторону кухни. Парень кивнул и пошел в ту сторону. Девушка пошла за ним.
На столе его ждала тарелка с едой и чашка с чаем. Парень сел и пододвинул тарелку. Лулу села по правую руку от него.
- Ты чего не ешь?
Она потрясла головой.
- Не хочешь?
Девушка кивнула.
- Ну ладно. - Произнес он с легкой улыбкой, и принялся есть.
Она смотрела на него, словно пыталась рассмотреть все, до самой последней детали. Протянув руку, она коснулась маленькой прядки над его правым ухом.
- Что там такое? - Поинтересовался он.
Лулу встала и ушла куда-то. Вернулась она уже с маленьким зеркальцем. И уже тогда показала, в чем дело. Эта прядка была абсолютно седой. Парень сглотнул. Лулу протянула руку и положила поверх его. Слегка сжала ладонь, и, грустно улыбнувшись, ушла, оставив зеркальце. Он вернулся к еде, не прекращая смотреть на эту маленькую прядь над ухом. Немного подумав, парень вспомнил, что у отца Лулу была точно такая же прядь, только она была подлиннее и казалось немного другой. Наверно, из-за того, что мужчина был грязно-рыжим, а он - шатеном цвета горького шоколада.
Доев, он выпил чай в пару глотков, но продолжал держать кружку в ладонях, пока она ещё грела. Он думал о том, что надо что-то менять. Слишком много странностей вокруг. Надо с этим что-то сделать. Как-то решить эти загадки. В голову пришла мысль сделать отвар из той травы, что он нашел в ящике. Выглянув в коридор, он увидел, что из комнаты девушки виднеется тусклый свет. Тихо вернувшись в свою комнату, он схватил мешочек со стола, и так же тихо вернулся на кухню. Сделав отвар, он слил его в какую-то пустую банку и, накрыв её крышкой, вернулся в свою комнату. Там он сел за стол и принялся всматриваться в последние зарисовки в блокноте. Когда же он почувствовал, что хочет спать, то он просто отхлебнул из банки. Минут через десять он услышал странный гул. Сначала он был тихий, но со временем начал нарастать и становился все громче и громче. Потом он услышал быстрые шаги и в его дверь постучались. Открыв он увидел Лулу, которая тут же вцепилась в его руку и испуганно прижалась к нему. Он не знал почему, но он тут же высвободил свою левую руку из её хватки, и уже сам прижал девушку к себе, а правой погладил её по волосам. Потом он сделал пару шагов назад. Лулу повторяла его шаги в зеркальном отражении. Подойдя к столу, он взял банку и сказал девушке: "Давай поищем, может где-то есть комната, в которой не так слышно этот гул?". Она кивнула. Пройдясь по первому этажу, они поняли, что гул идет со второго. Поэтому меньше всего его было слышно в самой дальней комнате - маленькой гостиной. Там они посидели минуты две, отдыхая от уже приносившего головную боль шума.
Парень заметил в углу старый маленький патефон. Он встал и пошел назад в свою комнату. Лулу сначала растерялась, а после подскочила и, догнав его, опять вцепилась в его руку. Он улыбнулся ей, выказывая свою поддержку. Подхватив рюкзак с пластинками и мешочек с загадочной "не спи травой", парень повел Лулу назад. Но у лестницы он остановился и, подойдя к закутку под ней, пододвинул ногой ящик с простым набором инструментов. Закинув рюкзак на плече, он передал мешочек Лулу, а освободившейся рукой подхватил ящик. И только после этого они вернулись в гостиную.
Патефон был заводным. Но он, почему-то, не работал. Покрутив его, он увидел, что задняя стенка не раз откручивалась. Поэтому он тоже её открутил. И увидел, что там пропала маленькая шестеренка. Покопавшись в ящике, он обнаружил её (или просто очень похожую) в самом низу среди гвоздей и болтов. Засунув шестерню на место, он закрутил стенку назад и осмотрел патефон ещё раз. На всякий случай поменяв иглу, он попытался запустить его ещё раз. Через три оборота заводной ручки, диск, на котором должна была быть пластинка, закрутился. Удовлетворенно улыбнувшись, парень повернулся к Лулу.
- Какую будем слушать?
Она непонимающе посмотрела на него.
- Вот это, - указал он на конверты, - пластинки. Если их поставить сюда, - теперь он указал на диск патефона, - и положить на пластинку вот эту иглу, - палец указал на звукосниматель, - заиграет музыка. На каждой пластинке, своя музыка. Так какую мы будем слушать?
Лулу явно не поняла смысла сказанного, но всё же вновь посмотрела на конверты. Выбрав самый яркий, она передала его парню. Тот глянул на обложку. Glenn Crytzer and his Syncopators - Harlem Mad. Неплохо. Он кивнул, и, осторожно вытянув пластинку, с неким трепетом положил её на диск. Аккуратно установил иглу. Проверил настройки. Покрутил ручку завода. Патефон немного потрещал, а после из него раздались задорные звуки саксофона в дуете с трубой.
Сначала Лулу отшатнулась в испуге, но увидев, как спокоен парень, вернулась, но опять вцепилась в его руку. Он улыбнулся ей и потрепал её по волосам.
Так они провели несколько недель. Парень периодически пил из банки, не давая себе заснуть. Лулу спала в гостиной, боясь остаться одной. Иногда они выбирались на кухню, быстро там что готовили (точнее готовила Лулу, а он просто стоял рядом) и быстро возвращались в гостиную. За неделю им три раза приходилось оставаться на кухне подольше, потому что надо было сварить ещё немного отвара. После той ночи он ни разу не ходил на обходы. Патефон не замолкал ни на минуту, все пластинки слушались уже по черт знает какому кругу, но если мелодия замолкала, то они опять слышали гул, который недавно стал громче, и теперь даже отдалённость гостиной не спасала. Поэтому он просто сводил их с ума.
Однажды Лулу повернулась к нему и заглянула ему в глаза. Она поманила его пальцем и осторожно пошла к двери. Парень пошел за ней. Прислушавшись, он понял, что кроме музыки и тихого дыхания Лулу он ничего не слышит. Гул прекратился так же внезапно, как и начался.
Лулу посмотрела на него, будто спрашивая: "Ну и что мы теперь будем делать?". Посмотрев на неё в ответ, он прикусил губу, а после осторожно поставил банку, с которой не расставался все это время, на пол и пошел в свою комнату, пытаясь идти как можно тише. Лулу, конечно же, пошла за ним.
Вернувшись в свою комнату, он очень удивился - она выглядела так, будто в ней никто не жил несколько месяцев, а не недель. Парень тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Встав на цыпочки, он достал со шкафа средних размеров чемодан. Раскрыв его, он осторожно положил туда все, что все ещё лежало в ящике. После, не закрывая его, парень подхватил его на руки и так же осторожно прошел в кабинет, где в чемодан легли те восемь гроссбухов, что вел он вместе с мужчиной. Так же туда легли две тетради, что ему приносила Лулу. После он прошел на кухню и, заглянув в кладовку, положил в чемодан яблок, буханку хлеба, бутылки с молоком и водой и нашедшуюся палку колбасы. Так же парень положил в чемодан раскладной нож. Подойдя к вешалке, он одел свой плащ и, подхватив плащ мужчины, подошел к Лулу. Слегка улыбнулся ей и накинул его ей на плечи. Опять подхватив чемодан, он вернулся в гостиную. Там парень вернул все пластинки (кроме той, что играла в тот момент) в рюкзак. Повернувшись к Лулу, он обхватил её лицо ладонями и, наклонившись к ней так, чтобы они могли соприкоснуться лбами, прошептал:
- Будь здесь, я сейчас вернусь.
Она кивнула. Он осторожно подошел к двери и проверил, открыта ли она. Узнав, что дверь открыта, парень кивнул и осторожно направился в гостиную, но услышал какой-то шум сверху и замер. Шум прекратился. Теперь он шел осторожнее.
Вернувшись, он опять склонился к Лулу.
- Мы сейчас уйдем отсюда, хорошо? И когда я говорю отсюда, я имею в виде не просто из дома, а ещё и из этого чертового леса. Понимаешь?
Лулу кивнула, но схватилась за его руку и потянула в сторону коридора. Он пошел за ней. Оказывается, она вела его в свою комнату. Там она указала на швейную машинку.
- Неин, родная, мы не сможем её взять. Мы тебе потом другую купим, договорились? - Прошептал он.
Она грустно вздохнула, но кивнула. Подойдя к машинке, девушка погладила её. Ещё раз вздохнув, она открыла ящик стола и достала из него две маленькие шкатулки. Передав их парню, Лулу так же достала маленький пенал, пару тетрадок и альбом. После чего она вышла из комнаты. Но вместо того, чтобы вернуться в гостиную, она свернула к комнате, что была дальше по коридору. Оказалось, что это комната родителей. Но Лулу не вошла в неё. Она просто постояла у открытой двери, и, тихо всхлипнув, все же вернулась в гостиную. Парень прекрасно её понимал - не так-то просто покинуть место, которое считаешь своим домом. Даже если оно жуткое, и ты сбегаешь оттуда для собственной же безопасности. Поэтому, подойдя к чемодану и умостив там шкатулки и остальные вещи Лулу, он приобнял её, показывая, что он рядом, и что он прекрасно её понимает. Стерев слезинку из уголка её левого глаза, он осторожно поцеловал её в лоб.
- Сейчас внимательней, скорее всего нам придется бежать.
Она кивнула. Вздохнув, он повернулся к патефону. Достав ручку, он бросил её в чемодан. Осторожно, но быстро сняв пластинку и запихнув её в конверт, он закинул её в рюкзак, после чего сунул его в чемодан.
- Закрой, - бросил он, через плечо.
Сам он начал собирать патефон. Через минуту они были готовы идти. Выглянув в коридор, они услышали какой-то грохот со второго этажа.
Чертыхнувшись, парень кинулся в кухню. Лулу побежала за ним. Там он схватил ещё и посох и только после этого они выбежали из дома. Оказавшись на крыльце, он отдал Лулу патефон. Она взяла его в левую руку, а правой вцепилась в его левую ладонь. Он же подхватил в правую руку чемодан, и, сунув посох под мышку, кинулся прочь от этого дома. Они бежали долго и быстро, не разбирая дороги. Им все казалось, что что-то неслось за ними по пятам, скрипя снегом и ломая ветви деревьев, но они слишком боялись обернуться, поэтому просто бежали вперед. Минут через десять Лулу начала выдыхаться, но парень упрямо тянул её за собой. Он не знал, почему бежал именно в этом направлении, но что-то говорило ему, что он бежит именно туда, куда надо.
Ещё минут через пять они выскочили из леса. Парень почувствовал, как порыв холодного воздуха будто вцепился в его волосы на загривке, пытаясь втянуть его обратно, но с силой рванув вперед он вырвался, и даже не обернулся посмотреть - а что же это было? Он увидел автобус, что остановился в том же самом место, где и тот, что привез его сюда, и кинулся к нему. Пожилой водитель смотрел на них глазами в пол-лица, и тут же открыл двери. Вбежав в автобус, парень воскликнул:
- Никаких вопросов, просто уезжайте отсюда!
Водитель кивнул и вдарил по педали газа.
Парень провел Лулу в самый конец автобуса, где они просто упали на последние сиденья, пытаясь отдышаться. Когда ему это удалось, он обернулся, чтобы посмотреть в окно, но там ничего не было, просто лес. Истерично похихикав, он обернулся к Лулу и чуть не рассмеялся.
- Ты похожа на уставшего хомячка, - сказал он, приглаживая её волосы.
Она посмотрела на него и, состроив обиженную мордочку, показала язык. Они тихо рассмеялись.
- Ну, теперь-то ты можешь говорить? - Спросил он.
- Да, - тихо сказала она, слабо кивнув. - Только я не знаю слов.
- Многих слов, или же некоторых слов - так будет правильнее, - поправил он её, заводя один её непослушный локон за ухо.
Лулу кивнула.
- А как тебя зовут? Я не знаю, как тебя звать.
Он улыбнулся ей и поцеловал её правую ладонь.